Моя любимая заноза

— Максим Борисович, эта грудь мне совершенно не подходит, — раздался звонкий девичий голосок, который вырвал его из размышлений.

В кабинет без стука вошла костюмер Юлечка. Кареглазая стройная брюнетка с задорными косичками. Девушка примеряла себе нереальных размеров резиновый ...агрегат. Иначе и не назовешь. Конструкция, начинаясь от шеи, заканчивалась едва ли не до талии, свисая двумя гигантскими каплями.

Максим мимоходом подумал, что пора бы поинтересоваться, чем занимается его секретарша Вера, если его кабинет превратился в проходной двор.

— Юля, что это? — Едва сдерживая смех, спросил Максим.

— Ну как что, грудь для корпоратива пластической клиники, — абсолютно серьезно ответила она.

— Я вижу, что грудь. Почему ее нет в сценарии?

— Максим Борисович, — закатила глаза костюмер, — откуда мне знать про сценарий? Мне передали заявку на грудь, уши и ягодицы. Я все заказала, привезли вот это.

Она шлепнула резиновое безобразие на пол и передернула острыми плечиками.

— Она же весит тонну, — продолжала возмущаться Юлечка, — ее если только на Ираиду Сергеевну повесить, но у нее своя грудь больше.

— Мы не будем ничего вешать на Ираиду Сергеевну, остановил ее Максим. Ты пока оставь реквизит у меня, я подумаю, что можно предпринять. Хорошо?

— Да я с радостью от этого монстра избавлюсь. Спасибо, Максим Борисович, вы прелесть.

Юлечка послала начальнику воздушный поцелуй и выпорхнула за дверь.

Максиму нравилось внимание прекрасной половины его сотрудников, но иногда такое панибратское отношение немного напрягало. Все же между руководителем и подчиненным должна сохраняться определенная дистанция, а его все принимают за "своего парня". И хоть называют по имени отчеству, но за глаза зовут "наш Максик".

Хотя до того, как в его жизни появилась Лиза, такое обращение Максима совсем не беспокоило. Это она сказала, что начальник должен быть строгим и не давать спуска своим работникам.

Она не только красавица, но еще и умница, его Лиза. А склонность к капризам заложена в каждой девушке от природы. Максим был уверен, что сделал правильный выбор, окончательно уверившись в этом тогда, когда мама одобрительно улыбнулась и сказала, что именно о такой невестке всегда мечтала. Лиза ловила каждое слово, сказанное матушкой, точно это были божественные откровения, соглашалась со всеми ее доводами и никогда не спорила. До Лизы пройти строгий отбор пытались и другие девушки, но, увы, безуспешно.

Конечно, Юлечку нужно было бы отругать за ее выходку, но он сидит и улыбается, как влюбленный школьник. Максиму вдруг захотелось выбежать на улицу, лепить снежки и бросать их в прохожих, как когда-то в детстве. Вот только московская зима не радовала обилием снега, да и вечно спешащие, угрюмые люди, вряд ли оценят его душевный порыв.

Поднявшаяся внутри волна восторга требовала выхода. Максим даже хотел сказать секретарше, что на сегодня рабочий день окончен, а сам махнуть в Коломенское, куда они ездили с родителями, когда он был еще мальчишкой, но здравый смысл возобладал над эмоциями.

— Я старею, — сказал он сам себе. — Самым большим безумством теперь кажется отключить телефон на выходные. Нужно срочно что-то менять!

Он встал и направился к окну. Огромное, во всю стену, оно почти всегда было закрыто жалюзи, потому как выходило во внутренний двор бизнес центра и смотреть там было не на что. Но Максиму непременно захотелось его открыть, впустить в кабинет лучи холодного зимнего солнца.

Обходя стол, он споткнулся о коварно притаившегося резинового монстра и уже в полете решил, что выбросит это безобразие в окно, как только поднимется на ноги. К счастью, ему удалось ничего себе не сломать.

Едва не сорвав с окна проклятые жалюзи и распахнув створку, Максим на мгновение зажмурился от яркого дневного света попутно отметив, что в его кабинете оказывается слишком темно, схватил реквизит и уже замахнулся в открытое окно, когда увидел внизу удивленные лица двоих охранников.

Охранники покосились испуганными взглядами, побросали недокуренные сигареты и скрылись за стеклянной дверью от греха подальше.

— Максим Борисович, — раздалось у него за спиной. — Можно к вам?

Его секретарша всегда поступала именно так. Стучала, входила в кабинет и только после этого спрашивала разрешения.

Лиза права, пора ему браться за перевоспитание сотрудников. Однажды к нему так вот запросто явится киллер, а секретаря либо не будет на месте, либо она пропустит его за шоколадку.

— Ой, Максим Борисович, что с вами?

Максим был готов провалиться сквозь землю. Но вместо этого спокойно прошел мимо обескураженной секретарши и уселся за стол, прижимая к себе необъятную грудь.

— Я слушаю, Вера.

— Максим Борисович, что это?

— А что это? — Максим сам удивился своим актерским способностям. Вышло так небрежно, точно он каждый день разгуливает с резиновой грудью и в этом нет ничего странного. — Это вам!

— Мне? — Испугалась Вера. — Зачем?

— А мне зачем?

— Не знаю. — Секретарша хлопала ресницами, как кукла, сделанная в советском союзе. Ей оставалось только наклониться вперед и противным голосом сказать: "Ма-ма", тогда сходство стало бы абсолютным.

— Вот и не задавайте глупых вопросов.

— Я пойду?

— Идите.

Максим раздраженно кинул реквизит на диван и уткнулся в ноутбук.

Оставшееся до конца рабочего дня время пролетело незаметно и Максим засобирался домой. Его ждала Лиза. Капризная, временами истеричная, но все же любимая. Она больше не заводила разговор о свадьбе и можно было заняться другими, не менее важными делами.

До Нового года чуть больше недели и телефон агентства едва справляется с входящими звонками. Это очень хорошо для бизнеса. Не многие за пять лет смогли бы добиться такого, и Максим в душе гордился своими достижениями. Вот только на личную жизнь времени почти не оставалось.

Максим уже собирался уходить, когда его взгляд упал на резиновое безобразие. Неизвестный мастер постарался на славу и смог анатомически точно воспроизвести женскую грудь. Но отдельно от женщины это выглядело не слишком эстетично. Максим подошел к дивану, брезгливо поднял одной рукой реквизит и заметил болтающиеся с обратной стороны ремни, которыми этот кошмар крепится на спине.

— Что же мне с вами делать? — Задумчиво произнес он вслух, — не выбрасывать же в самом деле. Отнесу в костюмерную Юле, полежите там, авось и сгодитесь на что-то.

В сценарии для клиники пластической хирургии грудь действительно должна была сыграть свою роль. Креативщики агентства хотели воссоздать живую рекламу, показать результаты работы докторов "до" и "после". Максиму показалось, что такое издевательство над врачами будет лишним. Они на работе устают от созерцания чужих прелестей, красивых и не очень, не хватало еще на отдыхе показывать такое.

Решено. Он отдаст грудь в костюмерную, а сценарий завтра исправит.

И кто только догадался сделать реквизит из цельного куска латекса? Это же людям на себе таскать придется, а оно весит не меньше пяти килограммов. Максим не придумал ничего лучше, как повесить грудь себе за спину на манер рюкзака. Совсем не тяжело, и руки свободны.

В здании уже никого нет, он всегда уходит последним, а значит, никто не заметит начальство в странной амуниции.

Костюмерная находилась на том же этаже, что и кабинет Максима. Юля никогда не запирала свою обитель, потому как в рабочее время постоянно находилась на боевом посту, а вечером охранник закрывал общую дверь на этаж и чужим туда не пробраться. Такой была версия для начальства. На самом деле Юля, жутко рассеянная особа, постоянно теряла телефоны, кошельки и ключи. Уставший ломать замки слесарь, однажды сказал ей, что новый ставить не будет, все равно ее тряпье никому даром не сдалось. Юля слегка обиделась на "тряпье", но спорить не стала, чем облегчила себе и слесарю жизнь.

Максим на ощупь нашел выключатель, на мгновение зажмурился от яркой вспышки света и вошел в тесное помещение, заставленное вешалками и стеллажами. В нос ударил едкий запах нафталина и пыли. Он бегло осмотрел владения Юлии. Чего здесь только не было. Диких расцветок платья, пиджаки, башмаки, колготки. На полочках стояли головы в париках, рядом лежали накладные усы, уши и носы. На каждую вещь пришпилена бумажка с пояснением, какому персонажу принадлежит обмундирование. В углу притулилась самая настоящая ступа с торчащей из нее метлой.

Максим уже хотел снять свой импровизированный рюкзак и положить на свободное место на полке, когда в кармане завибрировал мобильный. Максим выругался сквозь зубы опасаясь, что это какой-то припозднившийся заказчик. В этом году он уже никого не сможет взять, а репутация агентства от отказа может пострадать. Но, посмотрев на дисплей, Максим вздохнул с облегчением, звонил его друг Кирилл.

— Здорово, Макс, — стараясь перекричать музыку, надрывался собеседник, — ты, где пропадаешь, мы тебя уже заждались!

— Здорово, Кир. Кто заждался и где? — Удивился Максим, пытаясь одной рукой стянуть с себя груз.

— Ну, ты даешь, старик! У тебя сегодня мальчишник, или ты забыл?

— Наверное. — Максим растерялся.

Забыл! Он забыл отменить мальчишник! Лизе почти удалось уговорить его на свадьбу в декабре и такая мелочь просто выскочила из головы. Треклятый Новый год!

И как теперь быть? Отменить все в последний момент и расстроить друга? Они и без того редко встречаются в последнее время. Но Лиза наверняка обидится, если он сейчас скажет, куда поехал. А это будет куда страшнее.

— Кир, подожди минутку, я тебе перезвоню, у меня вторая линия.

— Жду, работяга. Смотри не надорвись под тяжестью своей ноши.

Лиза очень долго не брала трубку. Пришлось перезванивать второй раз и тут ему повезло больше.

— Макс, — щебетала девушка, — ты уже дома, котик? Если да, то дождись меня, мы с девочками решили посидеть в баре. Только не дуйся, мой хороший, я буду паинькой и домой приеду к полуночи, как Золушка. Целую в губки, пока.

Макс даже не успел ничего ответить, а Лиза уже отключилась. Напоследок в трубке раздался счастливый визг девчонок и набирающая обороты музыка. Видимо Лиза выходила поговорить с ним на улицу, а потом вернулась в зал, не успев нажать кнопку отключения вызова.

Максим подумал, что не так уж часто ему выпадает шанс отдохнуть, тем более перед самым Новым годом, и перезвонил Кириллу для уточнения адреса.

Он уже почти снял осточертевшую резиновую бандуру, когда телефон снова ожил. Чертыхнувшись, Максим попытался ответить на звонок, но запутался в ремнях, и трубка, выскользнув из руки, с легким стуком упала под вешалки.

Макс нагнулся, но, не удержав равновесия, упал лицом в груду тряпья. Телефон улетел довольно далеко, и он никак не мог его отыскать шаря руками по полу. В нос забивались комки свалявшейся пыли, приходилось отфыркиваться и отплевываться. Не забыть бы сделать выговор уборщице.

И тут случилось нечто неожиданное.

— Ираида Сергеевна, как вам не стыдно? Вы же взрослая женщина, бухгалтер. В конце концов, у вас есть свой кабинет. Почему нужно заниматься этим в моей костюмерной? Вставайте немедленно, я отвернусь. И кавалеру своему скажите, чтобы он выметался.

Голос Юли напугал Максима до колик в желудке. И судя по всему, была она здесь не одна. Попробуй, объясни потом, зачем ты ползаешь по грязному полу с женской грудью на спине.

Максим вскочил как ошпаренный, запутавшись в длинном платье, и явился пред светлые очи Юлии. Девушка была одна. Раскрасневшаяся от возмущения, она смотрела на Максима, и лицо ее стремительно менялось. Воинственная маска сползла, как чулок с невесты в первую брачную ночь. Ее место заняло удивление.

От неожиданности она выпалила:

— Максик?

Зажала рот рукой и замолчала.

— Да, это я, Юля, — чинно ответил Максим, — что вы здесь делаете и где Ираида Сергеевна?

Юля, как сомнамбула, обошла Максима вокруг, некоторое время помолчала и вдруг согнулась пополам от хохота. Она смеялась и никак не могла успокоиться, а Максим тем временем наконец-то выпутался из платья и, сняв проклятую грудь, швырнул ее в сторону.

— Трехочковый, — прокомментировала девушка, как только резиновая конструкция шлепнулась точно в ступу.

Позже Юля рассказала, что забыла в кабинете кошелек, а в маршрутке ее никак не хотели прокатить бесплатно, сколько она не старалась строить глазки водителю. Этот гад бездушный провез ее целую остановку и высадил на мороз. Пришлось добираться пешком до офиса. Она зашла в костюмерную и первым делом увидела мужские ноги, торчащие из-под платьев, а потом необъятную женскую грудь. Такими размерами в агентстве могла похвастаться только бухгалтерша Ираида Сергеевна. Вот Юля и возмутилась, что тетка притащила ухажера в ее костюмерную и устроила оргию, хотя у самой имеется отдельный кабинет.

— А что мне было думать? — все еще всхлипывала от смеха Юля, — я увидела голую грудь, ноги и услышала страстное сопение.

— Вовсе не страстное, — покраснел Максим, — под вешалками много пыли и она забивалась мне в нос. И вообще, ног было две, а не четыре, и те в брюках.

— Ну, знаете ли, Максим Борисович, посчитать мне было некогда, — фыркнула костюмер.

— Разумеется, — заключил он, пытаясь отряхнуть пыль с колен, — вы же костюмер, а не бухгалтер.

— Вы считаете меня дурочкой? — Уголки губ резко поползли вниз, глаза Юли влажно заблестели.

— Не перегибайте палку. Забирайте кошелек и идите домой.

Максим не мог показать, насколько унизительна для него эта ситуация. Чтобы сказала Лиза, будь она сейчас здесь? Что он плохой начальник и после подобного позора должен уволить свидетельницу своего морального падения? Но Лизы здесь нет, а Юля хорошо выполняет свою работу. И она с ним с самого начала. Не всегда в агентстве все было гладко, случались и тяжелые времена. Многие сбежали как крысы с корабля, в чем их собственно нельзя винить, ведь люди приходили зарабатывать деньги. Зато те, кто остался, и стали его крепкой, надежной командой.

Юля громко хлюпала носом, всем своим видом показывая, насколько обижена, но Максим оставался непреклонным, хотя готов был обнять ее и извиниться за свое поведение. Вместо этого он пожелал девушке хорошего вечера и вышел из костюмерной, услышав в спину едва слышное: "сухарь".

Может быть, Юля и права. Вот сейчас, например, он совсем не радуется предстоящему мальчишнику и идет туда как на казнь, только для того, чтобы не обидеть друзей. А может быть это из-за того, что вся его жизнь сплошной "праздник", и лучшим отдыхом было бы сейчас полежать на диване у телевизора бездумно переключая каналы, не вникая в происходящее на экране. Он уже забыл, когда в последний раз так делал. Максимум на что хватало времени, так это просмотр новостей утром, когда на бегу выпивал кофе закусывая бутербродом и, чмокнув в щеку спящую Лизу, вылетал из дома, боясь застрять в пробке по пути в офис.

И сейчас был огромный соблазн не ходить никуда, а завалится домой и проспать часов десять, пока телефон не начнет разрываться от звонков. Но друзья ждали его в клубе. Он уже сказал Киру, что выезжает.