Товарищ Танкист

— Вы так спокойно об этом говорите, Сергей!

— Еще позавчера для меня это была история, Лариса. А одним танком прорывы двух групп армий не остановить.

— Как погиб мой муж?

— Его застрелили немцы-диверсанты, одетые в форму НКВД. Вон, Лешка их уничтожил, но, после того. Мы в стороне были, там, где вы садились. А его у шлагбаума... Видели там сгоревшую эмку.

— Да, видела. Дайте мне оружие!

— Не дам, во-первых, нету пока, только штатное. Во-вторых, пока в этом нет надобности. Появится необходимость, тогда и получите.

Сергей ей уступил свое кресло, а сам сидел на башне, свесив ноги в люк. Сзади горели Барановичи, впереди заревом было окрашено полнеба. По пятам их танка идет 2-я танковая группа генерала Гудериана. Обогнув Минск, проехали в Жодино. Топливо было на нулях, Мишка матерился, что еще чуть-чуть и украинское чудо рассыплется. В Жодино въехали по Брестской улице, малюсенькая станция, но есть эстакада, где можно погрузиться. Военный комендант на месте. Главный вопрос:

— Ваши документы! — и что ему показывать?

— Вот, выдали в Берестовицах.

— Тут написано: Минск, а это — Жодино! Отсюда до Минска 60 километров.

— Там уже немцы, а у меня танк на испытаниях! Мне требуется вернуться в Ленинград. Выписывайте требование и дайте платформу.

— А ты кто такой?

— Командир танка.

— А почему не на фронте?

— Тебе русским языком сказали, что требуется вывезти секретный танк! Иди, смотри! И подумай, что будет, если он к немцам попадет!

Тут вошла Лариса Фомичева, и показала свое удостоверение.

— Товарищ правду говорит. А то, что бумаг нету, так война неожиданно началась. Сюда они пробивались с боем.

— Пойми, дурья твоя башка, мы и так своим ходом прошли пятьсот километров, еще чуть-чуть и ходовая накроется, и его придется бросить!

— Что вы ругаетесь!

— Потому, что по государственному не мыслите, товарищ сержант госбезопасности.

— Ладно, есть платформа, сейчас подгонят.

— Патроны дай, 12.7, у нас последняя лента к зенитному пулемету.

— Нету! Идите к машине, а вы, товарищ оперуполномоченный, останьтесь.

Кукушка подала платформу, Мишка взгромоздился на нее, все бросились ошвартовывать и крепить танк. Затем вернулась Лариса, и через час подошел поезд из Смоленска. Дальше он не пошел, выгрузил бойцов и командиров здесь, к нему прицепили платформу, и тронулись в сторону Смоленска.

— Сергей! — сказала Лариса, — Я теперь ваш командир. Старший команды. Соня и Валик едут в вагоне на Москву, а мы в Ленинград. А почему туда?

— Я, вообще-то, питерский, и там есть танковый завод, даже два.

Ночь прошла спокойно, а утро встретили на Смоленск-сортировочной, там формировали состав на Питер. С самого утра начались бомбежки. Расстреляв последние патроны к зенитному пулемету, Сергей понял бесплодность и бесполезность того, что он делает. Но, Лешка добыл с разбитого эшелона несколько ящиков патронов к ДШК, ящик консервов, несколько шинелей, немного хлеба. Состав сформировали, затем довольно долго ждали отправления, наконец, состав дернулся, и они поехали дальше. За Ярцево бомбить перестали. В Вязьме прибежала попрощаться Соня с ребенком, дальше их пути расходятся. Поезд шел не шатко — не валко, подолгу стоял на станциях. Ларисе, как единственной, имеющей нормальные документы, приходилось бегать за кипятком. Днем гоняли АЭА, чтобы можно было включить кондишн и радиостанцию. Ночью спали под танком. Добрались до Бологого, там стояли трое суток, где-то ремонтировали мост. Лишь 4 июля добрались до Ленинграда. Платформу затолкали на эстакаду 174 завода возле Волковского кладбища на станции Навалочная. Запустили двигатель и сползли на грешную землю. Ночь, так и простояли до утра у ворот завода. Утром их разбудил, не петух прокукарекав, сержант ГБ, как человеков, с явным намерением арестовать, как врагов народа. Пока препирались с ним, появился главный инженер Гудков, он же, по совместительству и главный конструктор завода. Пришлось рукой поднимать его упавшую челюсть. Машину срочно затащили в цех. Григорий Васильевич, как только заглушили главный двигатель, забрался в машину. И выгнать его оттуда удалось только директору завода. Но, сержант, тоже, оказался не промах, успел созвониться, с кем следует, и творческую беседу в кабинете директора пришлось прервать на неопределенное время. В кабинет вошел мужичок с двумя красными шпалами на петлицах, в сопровождении того самого сержанта и трех других представителей доблестного ГБ с наганами в руках. Они пришли арестовывать немецких шпионов. Возникла довольно пикантная ситуация, так как на руках у экипажа были АКСУ, а страха перед органами не было. Все трое — добровольцы-'сепаратисты', злые и голодные, которые едва-едва успели выхватить из-под носа у немцев уникальную машину. В общем, у старшего лейтенанта ненавязчиво спросили: 'Видит ли он пламегасители вот этих вот машинок?'

— Я при исполнении!

— Вот и смотри в дырочку, и улыбайся, пока я буду перевешивать! (С) Убери своих обормотов, садись и слушай.

— И, действительно, Виктор Иванович, — подал голос директор Лев Ефимович Кон, — присаживайтесь. В конце концов, их сопровождала ваша сотрудница, можете расспросить ее обо всем. А нас, пожалуйста, не отвлекайте, потому, что и машина уникальна, и те сведения, которые привезли эти люди, очень нам нужны.

— У вас документы какие-нибудь есть?

— Практически никаких, мы не ожидали оказаться тут. И, вообще, не знаем, как так получилось. У Мишки есть украинский паспорт. У нас — нет, мы — граждане России.

— Что Вы этим хотите сказать? Вы — не граждане СССР?

— Нет, я был им до 1991 года, а Лешка — он молодой, и гражданином СССР не был.

— Мы проиграли эту войну?

— Ты, что, дурак, что-ли? Русским языком тебе сказали, до 91 года СССР был. Потом его не стало, распался на 15 государств, по числу республик. Или чуть больше, если считать непризнанные.

— Да я тебя!

— Сядь! Миш, покажи ему паспорт!

Михаил левой рукой, не убирая правую с рукоятки АКСУ, достал паспорт и протянул его старлею. Тот посмотрел на трезубец, глянул на все странички, и вдруг выгнал всех своих из кабинета. Демонстративно вложил наган в кобуру, ребята положили автоматы на колени, и продолжили отвечать на вопросы Григория Васильевича и Льва Ефимовича. Контрреволюционную пропаганду никто не вел. Шли вопросы о том, как провести ТО ходовой части танка. На столе директора зазвонил телефон, и Кон снял трубку.

— Здравствуйте, Вячеслав Александрович! Да, я просил Вас позвонить. Тут нам танк пригнали... Нет, не немецкий, наш, советский, т-84бм называется. Что-что? Где сделан?

— На Харьковском танковом имени Малышева. В 2010 году.

— Говорят, что на Харьковском танковом имени Малышева. В 2010 году. Как? Не знаю 'как'! И они сами не знают, но танк стоит в 5-м цехе. Требуется провести техническое обслуживание ходовой части...

Он надолго замолчал, потом коротко отвечал на вопросы:

— Дизель, 1200 сил, 51 тонна. 7 вперед, и четыре назад, автомат. 125 мм с автоматом заряжания. Нет, раздельное. Спаренный пулемет 7,62 и зенитный 12,7. До 750 мм лоб и до 800 башня. 70 км/час. Хорошо, вышлю машину. До свидания, товарищ нарком.

— Он вылетает сюда, прибудет на Комендантский, просил прислать машину. Так, товарищи, вы обедали?

— Мы еще не завтракали!

— А мне разрешите задать вопрос? — спросил старший лейтенант ГБ.

— Слушаем.

— А что это за оружие?

— Автомат Калашникова, складной, укороченный. Калибр 5.45 мм.

— А коробочка на плече?

— УКВ радиостанция, приемо-передающая, с шифрованным сигналом.

Почти сразу после обеда старлей появился вновь, и уже с 'большим начальством': вместе с ним был невысокий курчавый человек, внешне напоминающий Кирова, с двумя ромбами на петлицах. Он представился и не пытался никого арестовывать.

— Начальник УНКГБ по Ленинграду и Ленинградской области старший майор госбезопасности Куприн.

Сергей позвал Ларису.

— Оперуполномоченный ОНКГБ Пограничного района сержант госбезопасности Фомичева.

— А Вы? — спросил чекист.

— Командир танка и командир 2-й танковой роты Вооруженных Сил Новороссии 'Второй'. Зовут Сергеем.

— А фамилия?

— Она вам ничего не даст. Танкист. Сергей Танкист.

— Взглянуть можно? — вежливо попросил начальник, показывая рукой на 5-й цех.

— Конечно, для этого его и пригнали, товарищ старший майор.

Дверь в пятый цех уже охраняли, часовой вытянулся и ел глазами начальство. Они прошли к танку. Майор уверенно вскарабкался на него. Через люк заглянул в башню, увидев там кучу приборов спускаться не стал, тем более что все было выключено, зато посидел за штурвалом механика.

— Так Вы не знаете, как сюда попали?

— Сюда на танке и на поезде, товарищ старший майор, а вот как попал под Белосток — не знаю. Накрыло 'Градом', с кумулятивными кассетниками. Все, что знаю.

— А что такое 'Град'.

— Реактивная установка залповой стрельбы. В этой войне она будет называться 'Катюшей'.

— Мне доложили, о том, что Вы сказали по поводу СССР.

— Это — правда. Его уже 23 года как нет. Но, многие об этом жалеют. Хорошая была страна. Я в ней родился.

— Чем думаете заниматься?

— Я — танкист. Заканчивал Ульяновское танковое.

— После встречи с Наркомом Малышевым мне бы хотелось поговорить с Вами об этой войне и по целому ряду других вопросов.

— Хорошо. Вот только времени у нас мало, товарищ старший майор. 8-го сентября немцы замкнули кольцо блокады вокруг нашего города. Требуется этого не допустить. А ходовая разбита, и снарядов с гулькин нос. Вот так вот.

— 8 сентября? Так быстро?

— Так ведь Ригу уже взяли. Кстати, предупредите кого надо, что на переходе из Таллина флот потеряет много кораблей. 19 боевых кораблей и катеров, 25 вспомогательных судов, 18 транспортов.

— Получается, что Вы знаете весь ход войны?

— Весь? Наверное, нет. Но основные эпизоды, конечно, знаю.

— А Ваши люди?

— Да мы как-то об этом не разговаривали. Наверное, кое— что помнят.

— Понятно. Пойдемте, вроде Малышев приехал.

Из черной эМки вышел довольно молодой человек в сером костюме, и начал одевать шляпу. Бровастый и высоколобый, немного напоминал 'товарища Саахова' из 'Кавказской пленницы', только светловолосый и более худой. К нему подскочили рабочие и инженеры завода, видимо, хорошо знают своего министра. Но, он, пожав некоторым людям руки, зашагал прямиком в пятый цех, сопровождаемый директором и главным инженером. Сергей и Куприн стояли неподалеку от ворот в цех. Ребята были в заводской гостинице, но, видимо увидели, что появилась новая делегация, поэтому вышли из дверей, и, тоже, направились в цех. Малышеву представили Сергея. Обменялись крепким рукопожатием. Вячеслав обошел изделие завода имени самого себя, разглядывая его со всех сторон.

— Так это тяжелый или средний танк? — прозвучал первый вопрос.

— У нас нет такого понятия, это — основной танк.

— Назначение?

— Борьба с бронированной техникой противника, прорыв линии обороны во взаимодействии с другими силами и средствами армии, сопровождение конвоев, и тому подобное. В принципе, это многоцелевая машина.

— Чем это достигается?

— Выбором вооружения: у нас есть управляемые ракеты, бпс, оф, крупнокалиберный пулемет, управляемый изнутри танка, и спаренный пулемет винтовочного калибра. 1200-сильный двигатель дает маневренность и тяговооруженность. Для экономии топлива в обороне и засадах используется вспомогательный двигатель малой мощности.

— Экипаж?

— Три человека: механик-водитель, оператор-наводчик и командир.

Малышев влез на броню со стороны механика, дальше посыпались вопросы по всему навесному. В результате многочасовых расспросов последовало резюме: 'Такой танк нам не сделать!'

— Точно такой — нет, не сделать, да и надобности в нем мало. Вот в 42-м появятся 'кошки': тигры и пантеры, тогда для него цели найдутся. А сейчас требуется грамотно использовать и совершенствовать имеющиеся танки. И начинать с малого, вот с таких вкладышей! — и Сергей подал Малышеву резинометаллический шарнир гусеницы.

— Что это?

— Сальник гусеницы, уменьшает трение пальца о втулку. И еще, Вячеслав Александрович, вот танк 46 года, назывался Т-54, на его основе создано большинство танков в СССР после войны. Ну, и... Эх, блин, не на чем распечатать! Тут у меня на планшете 'Ходовая часть танков. Подвеска', все пять частей Чобитка. И все учебники, по которым я учился. Надо, каким-то образом скопировать.

— А в машинном лежит гроссбух по двигателю. — вспомнил Мишка.

— Я где-то видел книжку по пушке и прицелу, щаз поищу! — хлопнул себя по лбу Лешка и нырнул в танк. Минут через пять вытащил оттуда замусоленное наставление, каким-то чудом сохранившееся после стольких смен хозяев. Малышев пытался освоиться с чтением pdf-файлов с маленького монитора. Прижимистый Михаил сопел, сопел, потом не выдержал, залез в машину и вытащил оттуда ноутбук 'Acer'.

— Вот тут, трофей есть. — пробурчал он. — Серега, посмотри, может туда перелить, если 'ридер' там стоит.

Батарея ноута была разряжена, запустили умформер на 220 вольт, подключились, появилась заставка 'Windows-7'. Бля! Пароль!

— Мишка, ты где его взял?

— В блиндаже, под Иловайском. Его 'Акациями' накрыло, а уголок торчал.

— А блок питания откуда?

— В Донецке купил. Сынишке хотел подарить.

— Пароль знаешь?

— Какой пароль, я его не включал.

Так, пробуем: без пароля! Не идет. 'Слава Украине'. Не идет! С восклицательным знаком и оба варианта на двух языках. Эх, дома бы за пару минут вскрыл! 'Героям слава'. Не идет. И так, и так попробовал. Вот сволочь! Прошло! А, Псаки говорила, что на Украине нет фашистов! Прошел 'Зиг хайль' с восклицательным знаком и без пробела! Вот же бля! Интерфейс на укропском! Меняем пароль, язык интерфейса, перезагрузка. Заглянув в 'My Documents', Сергей отчетливо осознал, что все 'укропы' — предатели! Сдал! Через 70 лет сдал всех с потрохами! В папке 'Галичина' лежал файл: 'Личный состав дивизии SS 'Галичина' первого формирования', а рядом — тоже самое, но второго. И кому! Старшему майору Госбезопасности товарищу Куприну Павлу, як яго по батькови? Вот это подарок! Кроме этого, бывший почитатель 'райберта' сложил в аккуратные папочки все о действиях трех групп армий и все о действиях войск СС.

— Мишка! Тебе цены нет!

— Да я-то чё? Нужно, значит нужно. Ты-ж, вон, свой айпад отдал. Давай, перекачивай!

Пришлось помучиться еще, настраивая сеть через блю-тус. Благо, что компы были новыми. 'Надо бы еще посмотреть, что у фашика там лежит, ну, да ладно, без меня разберутся!' — подумал Сергей, но мысль Куприну кинул. Последовавшие вопросы Малышева были парированы, что технологий производства процессоров он лично не знает, поэтому эти две штуки — единственные, что есть. А остальное — это личные телефоны экипажа. Аппаратуру реквизировал Куприн, сказав, что должен отдать все переписать на бумагу, но, потом, обязательно вернет Малышеву. В общем, день прошел плодотворно, но, к концу дня выяснилось, что в гостинице нет Ларисы. На следующее утро Сергей долго беседовал с Павлом Тихоновичем. Особенно его интересовал вопрос: почему распался СССР? Сергей высказал свое мнение, что противник использовал общественное мнение, подготовленное Хрущевым и другими товарищами, и, имевшее под собой некоторое обоснование, так как в 37 году многие нормы права были попраны, и показания частенько просто 'выбивались' из арестованных. Паяльник в одно место вещь доходчивая, но, душок от него скверный.