Лабиринты тьмы

— Такая — единственная, — уверенно сказал Повелитель. Жаль, если она сломается раньше времени.

— Ты жесток. Скажи, на тебя так повлияло ее родство с Вуалом?

— Если бы я уничтожал всех, кто связан с Вуалом, то начал бы с себя. Тут нечто другое.

— Что же?

— Когда я увидел ее в первый раз, она предпочла смерть спасению, лишь бы защитить чужого ей ребенка.

— Естественное желание для человека.

— Конечно. Но к тому времени она перестала им быть. В ней кровь нашего отца. Знаешь, что он делал с теми, кто шел против него?

— Я слышал, что Владыка был беспощаден к врагам.

— Он своими руками уничтожал собственных детей, которые не соответствовали его представлению о достойных наследниках.

— Но вам как-то удалось уцелеть.

— Это было нелегко, — отрезал Тирэн, — и я уверен — наша кровь в ней сильнее ее человеческой сущности и старых привычек.

— А дальше что?

— Я еще не решил — приблизить ее к себе или уничтожить.

— Может быть, тебе стоило решить это до того, как ты привел ее сюда.

— Разве у меня не может быть собственных маленьких слабостей, — скривился в усмешке Тирэн.

— Тебе до сих пор их не хватало? До меня стали доходить слухи о твоих развлечениях. Это вызывает недовольство даже у приближенных.

— Разве я недостаточно им плачу?

— Уверен, что достаточно. Вот только...

— Что? — холодно спросил Тирэн.

— В нашем мире не так много рыжеволосых девушек. И благодаря тебе их число неумолимо сокращается. Я уже не говорю об обладательницах серых газ.

— Правда? — рассмеялся Повелитель, — что же, значит, скоро я доберусь до той, которая вдохновляла меня все это время. Тогда и решиться, хочу ли я позволить ей жить.

Я почувствовала, как меня несут куда-то на руках. Как только мы покинули камеру, стало легче дышать, тело постепенно наполнялось силой. Комната, куда меня внес Тирэн, была знакома — именно здесь я провела несколько дней, прежде чем Дрэгон... Стоп! Не думать, не чувствовать. Так легче.

Запястье правой руки сдавило что-то холодное, и раздался голос Тирэна:

— Это поможет сдерживать твой темперамент.

Шаги и стук двери и снова тишина. Подняв руку, я пару минут рассматривала толстый черный браслет из незнакомого мне материала, в виде змеи. Уроборос. Как символично, — хмыкнула я. Что же, посмотрим.

— Госпожа! Госпожа! Вы меня слышите? Прошу вас! — взволнованный женский голос вырвал меня из вязких пут полусна.

— Госпожа, прошу вас, помогите! — голос был настойчив, а рука, сжавшая плечо не переставала тормошить.

— Что. Тебе. Надо? — раздельно произнесла я, с трудов размыкая слипающиеся веки.

— Госпожа! Вы меня узнаете? Это я, Лис. Вы меня помните?

С изумлением посмотрев на девушку, я ее не узнала, и не удивительно, ведь до сих пор я видела ее скрытую тенью. Служанка, приставленная ко мне Тирэном в прошлый мой "визит". Что ей надо от меня? Что им всем от меня надо?

— Госпожа, — плачущий голос не давал мне снова погрузиться в такое привычное и спокойное забытье, — спасите ее! Умаляю!

— Кого? — отрешенно спросила я.

— Мою сестру! Она сейчас у него. Он... он...— девушка, запнувшись, замолчала.

— Что с твоей сестрой? — я отвернулась от темного окна, постаравшись сфокусировать свой взгляд на девушке.

— Повелитель... Он взял ее себе, и я боюсь, что он причинит ей боль.

— О чем ты говоришь?

— Эта большая честь, когда Повелитель обращает на кого-то свой взор. Но сейчас его внимание стоит слишком дорого. Несколько девушек пострадали.

— Насколько серьезно? — нахмурилась я.

— Достаточно серьезно. Он не всегда был таким, — выпалила Лис, — только после того, как вы...

— Я — что?

— После того, как вы вернулись.

Вот те раз! Я то здесь при чем? И вообще, оно мне надо — вмешиваться в утехи их Повелителя?

— И много девушек пострадало?

Лис, отвернувшись, всхлипнула. Я поднесла руку и повернула ее лицом ко мне:

— Ты тоже? — девушка, закрыв лицо руками, попыталась убежать.

— Стой! Отведи меня к нему.

— Он убьет меня, — обреченно призналась она.

— Везет тебе, — вздохнула я, — я не могу рассчитывать даже на это. Просто покажи мне дорогу.

Что же, кажется мне все таки придется вернуться к жизни. Как надолго — покажет время.

II

Что привезти тебе, моя младшая и самая любимая дочь?

— Привези мне, батюшка, чудище заморское, для порочных утех

— Бог с тобой, доченька, что ты такое говоришь?

— Хорошо, начнем издалека: привези-ка мне батюшка аленький цветочек...

(Народное творчество)

Дариния

Нерешительно замерев перед дверью в комнату Тирэна, я задумалась уже всерьез — надо ли мне в это встревать? У меня что, своих проблем недостаточно? Или я Мать Тереза? Повернувшись, чтобы уйти, я услышала из-за двери приглушенный стон и тихо вошла, больше не раздумывая.

Скрываясь в тени, незамеченная никем, я обалдело наблюдала за спаррингом, имеющем место быть в спальне Повелителя. Молодая, высокая девушка изо всех сил отбивалась от нападающего на нее Тирэна. Можно было с уверенностью сказать, что до сих пор это у нее получалось лишь благодаря самому Тирэну, который медленно и расчетливо контролировал каждое ее движение, позволяя верить в то, что ее сопротивление что-то дает. Знакомая ситуация. Или я чего-то не понимаю, или... Девушка, вскрикнув, влетела в стену и замерла, с ужасом глядя на входящий в ее тело кинжал.

Я вздрогнула и подавила желание рвануться в комнату в попытке остановить смертоубийство. Что-то мне подсказывало, что видела я далеко не все. Момент превращения Повелителя был для меня неожиданным и страшным. В этой ипостаси я не видела его ни разу, и ничего не потеряла. Жуткий образ, хотя, кто бы говорил, — вспомнила я сама себя в образе Древней. Но это!

Девушка, секунду назад, замершая у стены с кинжалом в груди, открыв глаза и увидев перед собой этого красавца, перешла на ультразвук. Неужели и для подданных неформальный вид их Повелителя такая редкость?

Внезапно, вырвав кинжал из груди и разорвав на ней платье, монстр, схватив несчастную, кинул ее на кровать. Забившись в самый угол, девушка с ужасом взирала на неумолимо приближающегося Повелителя, намерения которого были более чем ясны теперь даже для меня. Вот извращенец! Хотя, не мне судить...

— Извините, если помешала, — опасливо начала я, выйдя из укрытия, — но в этой картине не хватает одного штриха.

Девушка, до того замершая в углу кровати, всхлипнув, стала пробираться к двери. Миновав меня, она выбежала в коридор, цепко держа в руках сползающее платье.

Повелитель, не делая попытки остановить свою недавнюю жертву, обернулся ко мне во всей своей красоте. Гм... Если бы не обязанность поддерживать образ смелой и непробиваемой, точно бы последовала примеру девчонки.

— Ты посмела? — гневно прорычал Тирэн, хотя прозвучало это как-то неубедительно, на мой взгляд.

— Ну да. Но я не хотела, — оправдываясь, я подошла к лежащему на полу кинжалу. Подняв, я осмотрела его, взвесила на ладони и усмехнулась:

— Знакомая вещица! Наверное, я должна быть польщена устроенным в мою честь представлением. Но я думаю, образ будет завершен, если в этой роли предстанет другая актриса.

Я знала, чем рисковала, я боялась, до дрожи в коленях, но знала, что отступить не имею права, если не хочу потерять надежду когда-либо вернуться домой. А чтобы это сделать, мне нужно было оставаться живой — для Виктора, для родных, для Дрэгона... Что же, наверное, благодаря именно таким ситуациям начинаешь понимать истинную ценность жизни и любви. Если я правильно понимаю поступки этого чудовища — от моей смерти меня отделяет всего пара-тройка промежуточных жертв. А что потом? Наверное, ничего.

Когда я подходила с кинжалом к Повелителю, в моей голове упрямо билась одна-единственная мысль — ХОЧУ УВИДЕТЬ СВОЕГО РЕБЕНКА, хоть когда-нибудь!

— Думаешь, отделаться так же легко, как в прошлый раз? — ехидно спросил Повелитель.

— Нет, — шепнула я, — не надеюсь. Я почувствовала, как по щеке пробежала слеза — даже притворяться не пришлось. Излишний драматизм никогда не помешает.

Вырвав у меня кинжал, он забросил его в дальний угол комнаты. Проследив за ним взглядом, я ожидала, что меня бросят туда же, но ошиблась. Взмах когтей, и на моей одежде расплылись тонкие кровавые дорожки. Согнувшись от боли, я в каком-то странном оцепенении бросила взгляд на Тирэна. Схватив за шею, он довольно ощутимо приложил меня о стену, выбив из глаз искры. Извернувшись, я постаралась ударить его коленом, побольнее, понимая, что моя тактика не совсем правильна. И я была права — Тирэн, слегка обидевшись, сжал руку сильнее, вырывая из горла хрип. Отпустив его руку, я нанесла ему удар ребром ладони, на что он лишь рассмеялся.

Неужели на этот раз я действительно ошиблась, и стараясь оттянусь неизбежный конец, лишь приблизила его? Я стала вырываться из последних сил, действуя лихорадочно и не всегда обдуманно. Раньше я могла выпутаться из любой ситуации, легко играя жизнями других, зная, что на моей стороне сила. А теперь, встретив того, кто был сильнее, хитрее и коварнее, я упала духом. Как же мне удалось переиграть его там, на крыше и заключить сделку? И не было ли это моей очередной, одной из последних ошибок?

Нанеся несколько ударов, не причинивших Тирэну особого ущерба, я попыталась выпустить силу, но на этот раз была остановлена более жестко, и поняла, что до сих пор со мной просто играли. Ну что же, значит, это случится сейчас.

Оскаленное лицо Повелителя нависло прямо надо мной. Несколько секунд мы, замерев, смотрели друг на друга, и в его глазах для себя я увидела приговор. Не слишком отдавая себе отчета в том, что сейчас делаю, я, подняв руку, слегка провела ладонью по изуродованной шрамами щеке Тирэна. Добрая ласка и собаке приятна, — мелькнула в голове идиотская мысль.

Тирэн, перехватив мою руку, сжал ее до хруста, все еще не сводя с меня глаз. Вот только их выражение изменилось. Уверенность в принятом решении сменилось колебанием. Он усомнился, это было видно. Теперь, все зависело только от меня. Если не получается уничтожить монстра — нужно его приручить. Даже потерпев крах, я ничего не потеряю, ну, кроме самоуважения к себе, а эта категория всегда вызывала у меня сомнение.

Меня привел в себя звук рвущейся одежды. Моей. Черт! Не совсем то, на что я надеялась, но все же... А, собственно говоря, на что я вообще надеялась? Если насилия не избежать — нужно обратить его в свою пользу, и убрать с лица отвращение, пока Тирэн не увидел.

Изобразив смущение и растерянность, впрочем, без всякого затруднения, я попыталась остановить Тирэна, но безуспешно. Вся его сила, направленная на разрушение, внезапно, изменив вектор, обратилась в иное русло. На меня.

Не выпуская из рук, точнее, когтей, Тирэн легко повалил меня на смятую постель. Было больно, жутко и страшно. Стараясь побороть сумбур в мыслях, я пыталась сосредоточиться на том, что происходит, в тайне мечтая потерять сознание и не чувствовать ничего. Вот только у меня не было сейчас права на ошибку, и сочкануть тут не удастся. Если я поведу себя как одна из тех несчастных, которых он имел здесь в добровольно-принудительном порядке, то моя дальнейшая жизнь не будет стоить ломаного гроша.

Внезапно, что-то изменилось. Надо мной больше не нависала ужасающая морда с острыми клыками, когти перестали причинять боль. Тирэн вернул себе привычный для меня вид

— Если это твоя очередная игра, я убью тебя раньше, чем ты это почувствуешь, — его голос заставил меня вздрогнуть. К счастью, Тирэн не заметил моей реакции, или принял ее за обычный испуг.

Облизнув пересохшие губы, я открыто посмотрела ему в глаза:

— Я не играю, — тихо ответила я, даже не солгав. Я действительно не играла в тот момент, а просто старалась это пережить, перетерпеть. А ведь когда-то я считала себя неплохой актрисой. Может быть, дело просто в режиссере постановки? До сих пор им была я, а теперь...

Губы Тирэна жестко накрыли мои, руки, сжав запястья, удерживали их сведенными над головой.

Это была самая долгая ночь в моей жизни.

— Куда ты?! — мне казалось, что он спит, но похоже, я ошиблась.

Подавив вздох, я обернулась, стараясь выглядеть спокойной и счастливой, черт, да просто спокойной. Главное, не переиграть.

— К себе в комнату. Скоро восход.

— Тебе незачем туда возвращаться. Твое место теперь здесь, рядом со мной, — Тирэн, обхватив меня за талию, потянул под себя. Нависнув надо мной, он странно улыбнулся.

— Думаю, самое время поговорить.

— Уверен, что это нужно делать прямо сейчас? — избегая взгляда в упор, спросила я.

— Именно сейчас! — он провел рукой по запястью, касаясь браслета, — не хочешь ничего у меня попросить?

Как-то странно это прозвучало, с подоплекой, почти обвиняющее.

— То, что мне нужно, ты дать мне не в силах, — вырвалось у меня.

— И что же это? — шепнул он мне на ухо. Вышло как-то интимно-угрожающе.

— Покой, безопасность, семья, сын... — равнодушно перечислила я, надеясь, что не перегибаю палку.

— Верно, всего этого я тебя лишил. И я сомневаюсь, что ты испытываешь ко мне симпатию.

— Ты прав, не испытываю, — я нерешительно посмотрела на Повелителя, — эта ночь была ошибкой.

— Ошибкой, — ехидно повторил Тирэн, крепче сжимая меня в руках, — а ты редко допускаешь ошибки.

Ой! Его мысли пошли куда-то не туда. Или он проверяет мою реакцию? Чего он от меня ждет? И правильно ли я себя веду сейчас?

— Старею, — мрачно сказала я, закрыв глаза совсем. Когда-то мне очень сложно было лгать Дрэгону, смотря ему в глаза. Но он знал меня намного лучше, и практически всегда мог увидеть, когда я вру. Стоп! Не думать сейчас о нем. Только не теперь, когда я лежу с постели с врагом, без надежды когда-либо отмыться от этой грязи.

— Посмотри на меня! — раздался требовательный голос.

Да что же их всех так тянет заглянуть в зеркала моей души? Так не уверены в себе? Или во мне? Скорее последнее. Я смогу, я справлюсь. Просто подумаю, что теперь жить мне с этим до конца жизни, что даже выберись отсюда каким-то чудом, не смогу спокойно взглянуть в глаза Дрэгону и сыну.

— Открой глаза, — угрожающе повторил Тирэн.

И я открыла — усталый обреченный взгляд, следы невыплаканных слез.

— Ты не пожалеешь о том, что случилось ночью, — заверил он, наклоняясь ближе, и я поняла, каким же долгим может быть день.

После той ночи моя жизнь изменилась. Нет, я не заслужила полного доверия Повелителя, постоянно чувствуя за собой слежку. Я не могла расслабиться даже наедине с собой, так как у меня было стойкое ощущение, что за мной следят везде. Браслет все еще сковывал мою руку, не позволяя пользоваться Силой по своему усмотрению. К тому же, у меня не было уверенности, что я смогу ее использовать умело. Мне не хватало элементарных знаний о собственных возможностях. И вот это держало меня на коротком поводке. Знал ли Тирэн, чего я от него добиваюсь, и если знал — почему позволял двигаться к цели крохотными шажками? Или это был еще один изысканный вид пытки, на которые он был мастак?