Герцоги Искусства часть 1

— Послушай, папа, мне сейчас очень надо...

— Да никуда тебе не надо! — бросил Марио. — Вы — бездельники с ним оба, вот вы кто! И никогда вам никуда не надо, потому что вы никому не нужны. Короче, если передумаешь, звони. Только не очень-то долго думай: на эти вип-бейджи претендует половина Гильдии Сценаристов и несколько ключевых киношников, которые за них готовы будут целовать мне зад целый год.

— Хорошо, — отозвалась Керри. — Пока.

Но Марио отключился, даже не дослушав ее "пока".

Керри надула губы и положила трубку на рычаг. В этот момент входная дверь скрипнула, и через пару секунд на пороге гостиной возник Бенджамин.

— Привет. Как дела? — Керри подошла к мужу, обвила руками его шею и крепко поцеловала.

— Отлично! — просиял он. — А твои?

— Ужасно...

Бенджамин в недоумении нахмурился, собираясь спросить, что случилось, но затем догадался сам. Существовала лишь одна причина, по которой дела Керри могли быть ужасны. Потому что у нее в жизни было всего одно дело. И Бенджамин отлично это понимал.

— Встреча с издателем прошла неудачно?

— Хуже некуда, — пробормотала Керри. — Жду не дождусь, когда срок моего контракта истечет. Венгрофф, небось, надеется, что я буду спину надрывать, чтобы он только его продлил.

— Эй, — Бенджамин приобнял ее за плечи. Керри вдохнула резкий запах его одеколона: единственное, на что ее муж готов был тратить приличные деньги, разумеется, когда эти деньги были. И хоть они никогда особенно не шиковали, но Керри, по крайней мере, периодически обновляла свой гардероб, а Бенджамин уже несколько лет ходил в одних и тех же стареньких джинсах. — Не кисни. Они все тебя не стоят. Слышишь? Хочешь, я расскажу хорошую новость?

Керри кивнула. Но дальше почему-то последовало неловкое молчание с его стороны.

— Ну, говори, — она посмотрела на него, но Бенджамин почему-то отвел глаза.

— Вообще, если честно, тебе, наверное, это будет не так уж и интересно...

Керри догадалась, что то, что он собирался ей рассказать, касалось его работы: что-то хорошее, заставившее его вдруг испытать чувство вины и неловкости, раз с ее работой все было совсем не хорошо.

— Выкладывай, — настояла Керри. — Твоя победа — моя победа, помнишь? Давай, говори, что там у тебя? Что за хорошая новость?

— Ну, в общем... Я договорился с одним приятелем, у него есть друг среди отборочной комиссии Каннского кинофестиваля. И он постарается сделать так, чтобы они посмотрели мой новый фильм! — в глазах Бенджамина мелькнул озорной огонек. — Представь себе, Керри, представь, если его примут на фестиваль?!

Керри не сразу ответила: несколько секунд она просто стояла и смотрела на мужа. Когда он в последний раз был таким счастливым? Нет, не просто счастливым, а именно таким, по-детски, по-идиотски счастливым? Она улыбнулась: впервые за весь сегодняшний день — искренне.

В восемь часов вечера неожиданно для всех с работы вернулся Фрэнк.

— В магазине сегодня клопов травят, так что ночной смены не будет, — сказал он. А затем присоединился ко всеобщему просмотру вечерних новостей за малюсеньким телевизором в гостиной.

* * *

За несколько часов до этого культовый режиссер Теодор Арт Дьюк проживал свой день в предвкушении очередной громкой победы.

Теодор ворвался в мир кино в девяностые с фильмом "Контрольный номер", который за первые два дня проката собрал более десяти миллионов долларов. С тех пор каждый его фильм становился мега-блокбастером, при минимуме затраченных средств и еще большем минимуме затраченных усилий. Недавно один известный журнал включил Теодора в список ста самых богатых людей планеты. Он был недоволен этим: он бы предпочел, если бы его включили в список двадцати самых влиятельных людей мира. Быть богатым — очень даже хорошо, но это хорошо только для самого себя, по сути. А вот влияние, авторитет — это уже некая ступень на пути к реальным вершинам.

Теодор сам выбрал себе псевдоним — "Арт Дьюк" (в переводе с англ. — "Герцог Искусства"), и никто не знал его настоящей фамилии.

Сегодня Теодору предстояло подписать контракт с крупнейшей студией "Драмеди" (от англ. названия кино и тв-жанра dramedy, "драма/комедия"), на которой он собирался снимать фильм, по его прогнозам обещающий побить все его предыдущие рекорды. Встреча с директором студии была назначена на восемь вечера. В семь Теодор прибыл к себе в офис, где его финансовый консультант Марио Бриоторре самолично штудировал весь будущий контракт от корки до корки, чтобы не дай бог в нем не было никаких лазеек, которые в будущем могли бы позволить студийным боссам припереть их к стенке, если фильм вдруг не окупится. Последнего совершенно не боялся Теодор, потому что был уверен, что это невозможно, но очень боялся Марио, который был уверен, что это возможно вполне.

В этот день всё и все раздражали Марио. Ему пришлось уволить одного из работников, выяснив, что тот брал на имя Теодора кредиты в банках. Разумеется, Марио пригрозил ему социальной блокадой и физической расправой, если этот горе-труженик не уладит все до завтра. Начиная работу над новым будущим мега-хитом, нужно позаботиться о том, чтобы тебя окружали только люди, которым можно доверять. Или хотя бы те, у которых достаточно денег, чтобы не брать кредиты на чужое имя.

Теодор и Марио появились в кабинете директора "Драмеди" на полчаса позже назначенного срока. Когда в семь Теодор заехал за Марио, в семь десять они вдвоем уехали из офиса, затем зашли в бар пропустить по стаканчику, там же Теодор поставил свою подпись на всех страницах контракта, затем они выпили еще по стаканчику и, покинув бар в семь тридцать пять, снова сели в машину и простояли в пробке около часа. Встреча проходила вполне мило и предсказуемо. У Теодора был богатый опыт общения с боссами крупных киностудий. Однако, в этот раз его ждала одна неожиданность.

После того, как они обсудили большинство ключевых деталей будущего сотрудничества (Марио всегда раздражали эти пошлые формальности. Было бы намного проще, если бы можно было напрямик сказать, сколько, а на студии ответили бы: "Да, с радостью" или "Пошли вы на хер" — и все сразу стало бы ясно. Так ведь нет, любят они потратить свое и чужое время...), директор студии вдруг обратился к Теодору с вопросом. Вопросом, которого тот явно не мог ожидать, и который застал культового режиссера врасплох.

— Так о чем же будет Ваш новый фильм?

Последовала пауза, в ходе которой Теодор лихорадочно думал, как в двух словах объяснить директору студии, что сюжет любого фильма появляется только после того, как многомиллионный контракт подписан, и на главные роли выбраны знаменитости, по котором сходит с ума молодежь.

— Ну, — протянул Теодор, пару раз переглянувшись с Марио, — мы со сценаристами еще не проработали все детали...

— Расскажите хотя бы вкратце, очень интересно узнать, — произнес директор студии, искривив губы в полуулыбке.

Теодор занервничал. Не дай бог их сделка сорвется! Пауза длилась слишком долго — достаточно для того, чтобы директор заподозрил полное отсутствие сюжета.

— Послушайте, — сказал Теодор, — давайте мы с Вами подпишем контракт, и я гарантирую Вам, что все Ваши затраты окупятся в десятикратном размере...

Директор студии откинулся на спинку крутящегося стула и внимательно посмотрел на Теодора. Это был очень неоднозначный взгляд.

— Я понимаю, к чему вы клоните, мистер Арт Дьюк, но, возможно, Вы не в курсе того, как студия "Драмеди" привыкла работать. Видите ли, для нашей студии очень важен качественный сюжетный материал.

"Все, мы пропали" — подумал Теодор. Краем глаза взглянув на Марио, он понял, что тот подумал о том же.

— Мы не можем рисковать своей репутацией. Поэтому я предлагаю нам поступить так: если Ваш сценарий еще не во всех тонкостях прописан, давайте мы с вами продумаем хотя бы идею, "скелет" будущего фильма. Как-никак, любой фильм держится именно на нем.

"Он меня за идиота держит?! Любой фильм держится на смазливых старлетках, джинсе, шикарных тачках и спецэффектах!"

— Так что же вы предложете, Теодор? — сказал директор. — Удивите меня. У нас полно времени, можете начинать думать.

И Теодор стал думать. Он вставал, ходил взад-вперед по кабинету, ложился на стол и все думал. Марио и директору студии даже на секунду показалось, что он заснул на этом столе, но он не спал. Он творил. И, наконец, сказал:

— Готово! Я придумал. Идея абсолютно новая. Такого я еще не снимал. Такого еще никто не снимал. И этот фильм, — произнес Теодор дерзко и вдохновенно, — станет главным кинохитом современности...

* * *

Выпуск новостей подходил к концу. После того, как закончился репортаж о выставках современного искусства, ведущий стал передавать сводку новостей шоу-бизнеса: кто на ком женился, кто умер, кто в каком фильме снялся, и когда этот фильм выйдет на экраны.

— Вот если бы наш Бенджамин не был таким гордецом, то давно бы уже попросил отца Керри о помощи, и тот бы запросто помог ему пробиться в шоу-бизнесе: как-никак, а все-таки они друг другу не чужие люди! — сказала Шива, наблюдая, как на экране мелькал сюжет о каком-то дебоше на рок-фестивале. — А так, всю жизнь они просидят с Керри в бедности, и у них даже машины никогда не будет.

У самой Шивы и ее мужа машина когда-то была, но ее конфисковал банк за долги по кредитам.

— Думаю, что синдром неудачника неизлечим, — буркнул Фрэнк и откупорил взятую из холодильника банку пива.

— Зря это ты так... — протянул Ганс, почему-то рассердившись. Все посмотрели на него. — А Бенджи, между прочим, договорился с... с друганом каким-то там, чтоб его фильмец жюри в Каннах посмотрело, так-то!..

— Это правда, — признала Шива. — Он сам сегодня рассказал.

— Ну-с, — протянул Фрэнк, — вот это уже другое дело! Неужто у него появились нормальные человеческие амбиции? Что ж, удачи ему.

Шива кивнула, а вот Энди смотрел на всех как-то подозрительно.

— Слушайте, — вдруг сказал он, — а зачем нам, собственно, надо, чтобы у Соулов были деньги? Представьте: они вдруг разбогатеют, смогут позволить себе самостоятельно оплачивать все счета и хорошо жить, а с нами тогда что будет? Они вышвырнут нас на улицу, и где мы еще найдет такое же грошовое жилье?

Ему никто не ответил, все пребывали в замешательстве.

— А я скажу вам где, — продолжил Энди. — В заднице мы его найдем, вот где! Нужно как можно на дольше продлить бесшабашность нашего мальчика-режиссера и юной писательницы, чтобы они продолжали творить "в стол" и не получать за это денег. Объяснить Бенджамину, когда он в следующий раз поставит нам запись своего нового фильма, что фильм нуждается в доработке, и что ни в коем случае его нельзя в таком виде представлять комиссии Каннского кинофестиваля. Он точно отреагирует на это: любая критика его заставляет сначала психовать, а затем он начинает кромсать свою работу, пока не доведет ее до... в общем, до того, что он считает совершенством.

— Ну, не знаю... — протянул Фрэнк, — как-то все это... неудобно.

— А жить на улице, как бомж, тебе будет удобно?! — огрызнулся на него Энди.

Фрэнк лишь пожал плечами, не зная, что ответить. Перспектива быть бомжом уже в полном смысле этого слова его совсем не прельщала.

* * *

Неделю спустя Керри сидела за своим компьютером и сочиняла новую историю. Накануне она позвонила в офис Венгроффа и оставила ему сообщение через секретаря, попросив, чтобы он посмотрел на две первые главы сразу, как они будут готовы, и, если что не так, объяснил ей, что надо переделать. Объяснил до того, как она допишет всю книгу до конца, пришлет ему и получит ничем не аргументированный отказ. На половине страницы Керри застонала и уткнулась носом в клавиатуру. Ей почему-то всегда нравилось, как пахнут пластмассовые клавиши, и она нюхала их всякий раз, как впадала в писательский ступор.

— Эй... ты чего? — спросил Ганс. Он провел всю вчерашнюю ночь в том же кресле и пребывал там до сих пор, в позе полулежа-полусидя.

— Ни хрена не выходит, — бросила Керри с раздражением. — Не могу ничего придумать, что сможет по-настоящему заинтересовать детей от трех до десяти. Может, я уже исписалась? Видно, стану первым человеком, который выйдет на пенсию в двадцать один...

— А... это... — протянул Ганс, пытаясь привести в порядок спутанные мысли, — пусть там будет блюющий торт.

Керри улыбнулась и снова уставилась в монитор компьютера. Вообще-то, Ганс пару раз подкидывал ей неплохие идеи. Когда был совсем под кайфом.

К вечеру вернулся Бенджамин, который, как обычно, пропадал на заднем дворе, снимая фильм. Он вошел в гостиную как раз в момент, когда Керри стояла около телефона, окинув несчастный аппарат взглядом, полным гнева.

— В чем дело? — спросил он.

— Собиралась позвонить в "ЛА-Мэн", сказать Венгроффу, что отослала имейл. Ну, чтобы главы не затерялись.

— И?

— Подошла Нина. Не хочу разговаривать с этой крысой.

— Ну, и ладно. Завтра позвонишь, — сказал Бенджамин.

— Завтра тоже подойдет Нина. И послезавтра. Или трубку возьмет секретарь, я попрошу к телефону Венгроффа, а подойдет снова Нина! Венгрофф говорит со мной лично, только когда я мотаюсь в его офис, потратив несколько часов на дорогу и кучу денег на автобус, чтобы получить свою забракованную рукопись назад. Он даже ничего не может объяснить толком по поводу того, почему всегда их бракует. Все за него делает Нина. Венгрофф — ее босс, но все решает она.

— Слушай, а почему ты не можешь предложить свою рукопись другому издателю?

— Потому что не имею на это права, пока не истечет мой контракт с "Ла-Мэн".

— И когда он истекает?

— Через четыре года.

— Ничего себе, — протянул Бенджамин. Керри и сама удивлялась тому, как могла подписать этот контракт. Когда ее книгу приняли в издательство, она готова была прыгать до потолка от восторга. Естественно, она подписала бы все, что угодно.

— Ребята, идите ужинать! — послышался голос Шивы из кухни. С Шивой им всем по-настоящему повезло: никто в доме, кроме нее, не умел готовить. Правда, в последнее время Бенджамин, работая над новым фильмом, даже перестал подниматься домой к обеду, и питался одними сэндвичами с пивом в перерывах между съемками. Кто-нибудь из его друзей часто забегал, перехватывал что-то из холодильника, а затем нес на задний двор.

После ужина все собрались в гостиной смотреть новости.

— Ты напрасно так злишься на своего издателя, Керри, — сказала Шива. — Вот станешь старше, наберешься опыта, и поймешь, что это был далеко не самый худший вариант. Знаешь, в любом бизнесе свои заморочки.

В этот момент известный кинорежиссер Теодор Арт Дьюк возник на экране телевизора. Бенджамин при виде его презрительно фыркнул: он считал Теодора продажной акулой от шоу-бизнеса и полной бездарностью.

— Около недели назад культовый режиссер Теодор Арт Дьюк подписал контракт с киностудией "Драмеди", где он будет снимать свой новый хит. О чем же повествует новая работа знаменитого Герцога Искусства? — ведущий подставил свой микрофон к губам Теодора.