Сурикат

Шакалы кинулись в сторону бурундука, но Кам, защищая, лег на Дука животом, яростно клацая зубами перед оскаленными шакальими мордами. В тот же момент меркаты, а это были именно те самые лохматые разбойники, о которых столько всего слышал Сурик, вступили в бой.

Мгновенно началась общая свалка. Шакалы старались сбить своих более легких противников, загрызть, прижимая к земле, но меркаты носились как огненные стрелы, атакуя и снизу и сверху, взмывая в воздух в немыслимых прыжках. Сурик, несмотря на душивший его кашель, тоже не остался в стороне. Он прыгнул и намертво вцепился в хвост шакальему главарю и держался там до тех пор, пока визжащий Чепрак не раскрутился юлой. Сурика отбросило далеко в сторону. Когда он выбрался, прихрамывая, из колючих кустов, сражение уже было закончено. Шакалы удирали со всех лап. Поляна была усеяна буро-серой шакальей шерстью. Хватало, впрочем, и обрывков рыжего меха.

Разгоряченные боем меркаты все еще воинственно верещали, не обращая внимания на сочащуюся из ранок кровь. Вылезший из-под лиса Дук обежал пострадавших, протягивая им стебельки лекарственных трав, которые, похоже, носил с собой. Каму бурундук стянул липкой смолой разорванное ухо, а сурикату выдул в нос какую-то пыльцу, отчего терзавшее его прежде неудержимое чихание, наконец, прекратилось.

— Я Селоус, страж Города Долгоногов, — представился подошедший к тройке путешественников серый меркат. — Вам будет лучше быстрее добраться до Города. Шакалы могут в любой момент вернуться с подкреплением...

— Благодарим за помощь, — Кам склонился голову в поклоне...

— Спасибо! — выдавил из себя Сурик.

— Ты тоже держался молодцом! — Селоус посмотрел на него с уважением, — Особенно для....

Сурик напрягся. Если этот серый вздумает сейчас оскорбить сурикатов!

— Для такого малыша, — завершил меркат.

До Города Долгоногов они добрались уже в полной темноте. Ночь, впрочем, нисколько не мешала здешней городской жизни. Вокруг слышались многочисленные оживленные голоса, шуршали шаги, мелькали тени. Сурик вспомнил, что долгоноги — ночные животные, поэтому удивляться не приходилось. Однако дадут ли им сейчас поспать, а то его уже и лапы не держат.

Однако долгоног, встретивший путешественников у гостевой норы, похоже, хорошо знал сурикачьи привычки. Скоро Сурик уже устраивался на отдых в просторном подземном отсеке, выстланном сухой травой, а по соседству заняли свои места Серебристый Лис и Дук.

* * *

Сурик проснулся поздно, когда Кам и Дук успели уйти по своим делам. Наскоро умывшись лапками, сурикат тоже поспешил наверх — позавтракать, ну и посмотреть на хозяев города, которых накануне он толком и не разглядел. Долгоногов наверху было немного, большинство из них днем предпочитали отсыпаться, закрыв выходы своих нор земляными пробками. Лишь несколько сонных бело-желтых ушастиков передвигались короткими прыжками, выкапывая сочные корешки коротенькими передними лапками или лизали выступившую на камнях соль. Главным предметом гордости у долгоногов бесспорно был длинный пушистый хвост, не хуже чем шикарный хвост Кама. Трудно было представить, что эти казавшиеся такими ленивыми упитанные зверьки построили город, ничуть не уступающий по размерам самому Суриграду. Правда, норки у долгоногов были вырыты где придется, без всякой системы, зато они были гораздо шире, чем подземные ходы сурикатов. Ничего удивительного — если сидящий на задних лапах долгоног и не выше вставшего столбиком суриката, то гораздо его толще...

Город располагался в низине, окруженной отлогими скатами холмов. Горки выброшенной при рытье норок земли возвышались тут и там настоящими башнями, кое-где образуя лабиринт запутанных улиц. Хотя немногочисленные долгоноги пребывали в сонном состоянии, город и днем не казался пустым. Из своих норок появлялись белки, суслики, сусликобелки. Кое-где мелькали и рыжие спины меркатов. Сурик заметил, что в отличие от Суриграда, звери каждой породы здесь держатся отдельно. Чужих на свою территорию не пускали. Пару раз, когда Сурик пытался пройти к норкам белок (вдруг, кто-то из них бывал в Суриграде), перед его носом сердито щелками зубами.

Делать было нечего. Сурик откопал луковицу, но не наелся. Он заметил упавший ствол сухого дерева, где должно было быть много личинок, но там уже сидел какой-то молодой меркат, старавшийся поддеть коготками отставшую кору.

— Привет! — бросил меркат через плечо, не отрываясь от своего дела, — А лихо мы вчера задали этим шакалам!

Да! — согласился Сурик, думая, что не поддержать разговор было бы не вежливо.

— А у тебя интересный раскрас, — меркат аппетитно захрустел извлеченным из-под коры жуком, бесцеремонно разглядывая суриката, — Я думал, есть только рыжие и серые, как Селоус. Но серых мало и они обычно только ночью охотятся. А вот таких, как ты, еще не видел... Сам желтый, а пятнышки, полоски на спинке черные... Мех, правда, больно короткий, но кому-то и такой нравится...

— Мне нравится! — отрезал Сурик.

Меркат вытянул из-под коры второго жука и протянул сурикату:

— Меня Меркуцио, вообще-то, зовут... Можно просто Куц.

— Сурикандр... Можно Сурик.

За завтраком Сурик узнал от болтливого Куца много чего интересного. Оказалось, что меркаты живут не одной большой общиной под началом Правительниц, а маленькими семьями, которые редко собираются вместе. Норки меркаты предпочитают не копать, а забираются в те жилища, которые им оставляют песчаные белки или, как сейчас, долгоноги. За это меркаты отгоняют от поселений змей, хотя не прочь, ради смеха, погонять и самих белок. Куц долго с хихиканьем рассказывал, как однажды он с такими же молодыми меркатами не давал прохода одной беличьей семье, пока та не была вынуждена уйти из своей норки

— А к долгоногам вы тоже пристаете? — спросил обиженный за неизвестную ему белку Сурик.

— Скажешь! — вытаращился Куц. — Ты их задние лапы видел. Это ж копыта! Как вмажет! И зубы... Грызун грызуном, а ящерицу, коли встретит, загрызет...

Наевшись, Сурик вернулся в гостевую нору, чтобы поговорить с Камом, обсудить, что им делать дальше. Лис всё еще отсутствовал, не оказалось в норке и бурундука. Сурик повалялся какое-то время на подстилке и решил вновь прогуляться, поискать знакомых. Встреченные им в городе долгоноги были сонливы, белки и суслики держали себя с ним отчужденно, идти к меркатам не хотелось, и Сурик, сам не заметил как вышел в открытую саванну. Его никто не окликнул, таких караулов, как в Суриграде, в Городе Долгоногов не было.

Сурик уже думал возвращаться назад, когда впереди, среди пушистых верхушек редкой травы, увидел полосатую спинку бурундука. Дук, а это был он, деловито перебирал стебельки и соцветия маленькими, но ловкими лапками. Неожиданно по земле пронеслась огромная тень. Прежде чем Сурик успел опомниться, на бурундука сверху обрушился боевой орел. Подцепил кончиками когтей казавшегося под ним таким крошечным Дука и начал подниматься обратно в небо, тяжело взмахивая широкими черными крыльями.

У суриката закипела кровь. Вот так просто этот пернатый разбойник утащит сейчас его недавнего знакомого! Не помня себя от гнева, Сурик взлетел на высокий куст, мимо которого должен был пронестись орел, и прыгнул с его высоты, целясь в широкую орлиную спину. Такой прием сурикаты иногда применяли, когда ястреб уносил их детеныша или зазевавшуюся белку. Но никогда еще целью атаки не был воздушный гигант — боевой орел! Белл никак не ожидал подобной дерзости от маленького зверька! Раздался испуганный клекот, гигантская птица стала валиться набок, бурундук выпал из разжавшихся когтей, следом валился и сурикат, когти которого скользили по гладким черным перьям. Сурик почувствовал, что падает вниз, но тут орлиные когти крепко сомкнулись вокруг его тельца. Потеряв одну добычу, орел тут же заполучил новую.

— Ну что, малыш, — негромко произнес орел, чуть повернув голову к сурикату, — я же говорил, что полет со мной стоит всей твоей жизни!

Внизу, страшно далеко внизу проплывала саванна — то гладкая, то пересеченная овражками и руслами пересохших речек.

Внезапно орел дернулся в сторону, отчего у висящего в его когтях суриката перехватило дух.

— Отстань, фигляр! — зло проклекотал Белл. — Это добыча не про тебя!

— Да ладно уж, отдай, ты себе еще наловишь! — раздался откуда-то сверху незнакомый веселый голос. — Ну, если хочешь, давай тогда потанцуем.

Боевой орел заложил круто на крыло, и тут Сурик увидел, кто еще рискнул приставать к Королю Воздуха. Это был тоже орел, хотя и не такой огромный, зато напоминавший по раскраске виденного однажды Суриком попугая — с полосками ярких белых, желтых перьев на черном фоне. Наиболее же удивительной была голова — словно птица носила на лице ярко-красную маску, окаймленную жестким черным воротником.

Боевой орел явно не хотел принимать боя с добычей в когтях, он маневрировал вверх и вниз, поворачивал то влево, то вправо. Однако соперник Белла, насколько Сурик способен был видеть в его положении, был куда попроворней. Он просто крутился в небе, отчего яркие пятна его оперения сливались в разноцветные круги. У Сурика окончательно закружилась голова, он закрыл глаза, целиком отдавшись своей судьбе. Его швыряло и бросало еще некоторое время, потом, вроде бы, полет стал более спокойным, с равномерными покачиваниями под мягко шумящие взмахи крыльев. Сурик решился взглянуть, как обстоят дела. Его по-прежнему несли в когтях, но это были лапы второго, краснолицего орла. В сущности, мало радости, что один орел отнял его у другого. Однако когда краснолицый приземлился, Сурик обнаружил, что клевать его не собираются. Более того, сурикат понял, что его вернули практически туда, откуда он совсем недавно (а кажется, так давно) отправился в смертельный полет — на окраину Города Длинноногов.

— Я Скоморох, Орел-Скоморох! — чинно представился краснолицый орел, царапнув глину красной же лапой. — В следующий раз будь осторожней, меня может не оказаться рядом.

— Почему Вы спасли меня? — вырвалось у суриката, который бессильно прилег на сухую землю...

— Потому что мы делаем одно дело! — засмеялся Скоморох. — И ты, и я — змееды. Если сурикаты перестанут гнать змей из нор, мне не поймать их на земле. Белл думает, что если истребить сурикатов, некому будет предупреждать сусликов и белок об опасности, и они будут доставаться ему прямо в клюв. Глупец! Змеям они будут доставаться, не ему!

Скоморох одобрительно посмотрел на Сурика и рассмеялся:

— А ты молодец! Надо же, сам прыгнул на Короля Воздуха... Да эта новость даже грифа рассмешит. Теперь старый боевой орел клюв будет боятся показаться из гнезда, чтобы не стать посмешищем. Надо же, на него напал щенок-сурикат!

Продолжая хохотать, орел подскочил в воздух, забил крыльями и мгновенно скрылся из вида.

После пережитого сил у Сурика едва хватило, чтобы добраться до гостевой норки, где его встретили страшно взволнованные Дук и Кам. Бурундук успел рассказать, что Белл унес Сурика в когтях, и маленького суриката уже не чаяли увидеть живым. Лис тут же проверил, все ли у Сурика целы кости, а Дук приготовил лекарственную смесь из целебных трав, которую наложил на покрытую глубокими царапинами спину суриката. Засыпая, Сурик успел подумать: как это странно, что и боевые орлы, и шакалы только и думают, как бы поймать одного маленького бурундука.

* * *

— Проснись! — Сурик никак не мог понять спросонок, почему это Кам так безжалостно трясет его избитое, исцарапанное тельце. — Нужно быстро выбираться из норки!

На подгибающихся лапах Сурик побежал к выходу. В подземном проходе было не протолкнуться от испуганно попискивающих, наседающих друг друга долгоногов. В их тесной толпе сурикат выбрался наружу, озираясь по сторонам, не зная, что делать дальше среди бестолково суетившихся грызунов. Сердце защемило от предчувствия беды, как тогда, в Беличьих Выселках.

Серый Селоус отдавал на ходу распоряжения окружавшим его рыжим меркатам:

— Выводите самок и детенышей! И выставьте боевое охранение!

Заметив Сурика, Селоус строго спросил:

— Где твой приятель Лис? Он мне нужен!

— Я здесь! — пролаял Кам сквозь зубы. Он только что вылез из норки, держа в пасти мокрого бурундука. — Вода поднялась уже выше третьего уровня!

— Затоплена часть проходов, — Селоус нахмурил лоб. — У тебя, Кам, здесь самый тонкий слух. Прослушай, могут быть запертые в отрезанных водой пещерах... Укажи долгооногам, чтобы копали к ним сверху!

— Скажет кто-нибудь, что происходит?! — заорал, не выдержав Сурик.

— Город Долгоногов тонет, — бросил Селоус. — Человек пустил под землю воду своей Машиной.

— Я с тобой! — Сурик повернулся к Каму, приготовившемуся уже мчаться по делам.

— Нет! — Лис покачал головой. — Если хочешь помочь, иди с меркатами. Вода погонит сюда змей. Если они прорвутся к долгоногам... Тут и так опасно...

— Воздух! — истошно завопил кто-то рядом.

Сверху со свистом пикировали хищные птицы. Часть зверьков брызнули в стороны в поисках укрытия, ища еще не затопленные норки, но большинство сбилось в кучу, подняв к небу оскаленные пасти. На этот раз нападавшими были малые певчие ястребы, они не решились связываться с готовыми к бою жителями Города и закружились низко над землей, вызывающе распевая свои боевые песни.

— Меркатская стража к окраинам! Здесь справятся без вас...

Честно говоря, идти куда-то с меркатами, о которых слышал в детстве столько страшных историй, не хотелось. Но не было сил и сидеть без дела. Впрочем, в растянувшемся редкой цепочкой охранении заняться было тоже особо нечем. Ходи, смотри, слушай...

Стыдно признаться даже себе самому, но Сурику, недавно вступившему в бой с боевым орлом, сейчас было страшно. Понятно, что выставленное вокруг Города меркатами охранение никуда не годится. Сурикаты дежурят целыми отрядами, а тут даже не видишь соседа. Враги смогут расправиться с ними поодиночке...

— Эй, на помощь! — раздалось совсем рядом, и Сурик решительно бросился в ту сторону.

Рыжий меркат, в котором Сурик узнал Меркуцио, пятился перед скользящей прямо на него, точно блестящая струя, очень большой коброй. На мгновение Сурика замер на месте. Он, конечно, проходил подготовку по борьбе с ядовитыми змеями и даже успел нескольких убить. Но те бои проходили в команде — по пять-шесть сурикатов на одну кобру, чтобы по очереди измотать ее, отвлекая друг от друга, а потом уже прикончить. Здесь же их всего двое, а змея кажется такой огромной... Но не может же он показать свой страх перед меркатом.

— Держись! — крикнул Сурик и подскочил к кобре сзади.

Змея развернулась и сделал быстрый выпад в сторону суриката, но в ту же секунду меркат нанес ей молниеносный укус. Кобра свирепо зашипела и закачалась, высоко подняв шеи и раздув капюшон, не зная, на кого из двух зверьков нападать.

— Не давай ей времени на отдых, атакуем одновременно! — прошептал Сурик. Меркат и сурикат забегали вокруг змеи, свернувшейся в тугое кольцо. Потом она всё же решила продолжить наступление и, как стрела из лука, выстрелила в Сурика, но чуть промахнулась. Сурикат успел отскочить в сторону. Подоспевший Куц немедленно прыгнул и впился в затылок змеи острыми зубами. Кобра завертелась, пытаясь задушить мерката чешуйчатыми кольцами. Сурик поспешил на помощь, вновь и вновь глубоко кусал змеиное тело, полосовал его когтями... Наконец, кобра перестала шевелиться.