Три дня в Чакраквашино

— Зато ты плох! — вскинул голову Саске. — Твое Цукиёми было просто жалким, глупый старший брат! Говорящие животные? Орочимару, разносящий почту?! Этим ты хотел меня напугать?

— Я просто пробовал силы, — улыбнулся Итачи, — ну и немного поностальгировал. Тебе хочется ужасов?

— Я увижу истину сквозь любую твою иллюзию! — презрительно процедил сквозь зубы Саске.

— Хорошо, — ответил Итачи, закидывая ногу на ногу, — сейчас проверим.

Последнее, что увидел Саске — это изменяющийся рисунок в глазах брата, проявляющийся в них Мангекё Шаринган.

Где-то там

Саске стоял посреди огромного, бесконечного леса. Все вокруг было затянуто непроницаемым туманом, в котором еле виднелись стволы уходящих ввысь деревьев. Тишина вокруг навевала леденящий душу ужас, и Саске вздрогнул, когда тишину прорезал истошный, полный безысходности крик.

— Ёжи-и-и-и-и-ик!