Три дня в Чакраквашино

Три дня в Чакраквашино

День Первый

Саске, лучший выпускник года, последний из клана Учиха, бежал через лес, ощущая за спиной погоню. После того, как он не стал чунином на экзамене, и после сражения Конохи с Суной в финале экзамена, Саске понял, что ему нечего делать в родной деревне. Он отправился на поиски давнего союзника клана — разумных кошек, нэкомат, но, конечно же, Коноха выслала погоню!

Впереди клубился туман, и Саске радостно ринулся в него, рассчитывая, что это, как минимум, задержит погоню, но надежды оказались беспочвенны. Погоня настигала, Саске бежал все быстрее, не рискуя в таком густом тумане прыгать по веткам, едва успевая уворачиваться от выскакивающих навстречу деревьев.

А затем туман закончился, и глазам его предстало скрытое поселение.

Саске смотрел на раскинувшуюся перед ним Деревню. Без защитных стен и постов наблюдения.

— Вот незадача! — прозвучало с рычащими нотками сзади и снизу.

Саске обернулся и обнаружил там ПакШарика, самого мелкого и разумного из призывных псов Какаши, своего учителя. Неудивительно, что погоня не отставала — ПакШарик просто шел по запаху, но с чего он решил заговорить с Саске? Разве не должен был призывной пес схватить Саске и тащить обратно в Коноху? С этими мыслями Саске изготовился к бою, а ПакШарик, небольшой бульдог в жилетке и с налобной повязкой, посмотрел на него снизу вверх и сказал.

— Не дури, Саске, нет смысла сражаться, раз мы здесь застряли.

— Застряли?

— Видишь столб с прибитой доской? Что там написано?

— Чакраквашино, — прочитал Саске и нахмурился. — Что это?

— Деревня, Скрытая в Молоке, секретное поселение разумных Кошек, — ПакШарик потер лапой нос и чихнул. — Вряд ли они нас выпустят просто так!

— Отлично! — обрадовался Саске. — Сюда-то мне и надо было!

Не слушая ворчание ПакШарика, он устремился в Деревню, на поиски союзников.

Главный Кот — Мудрец грелся на дереве возле одного из домов. Был он невелик ростом — всего-то по пояс Саске, но вальяжен, упитан и загадочен, как и подобает Отшельнику.

— Неправильно ты дядя Саске себя ведешь, — промурлыкал Кот. — Собак надо не для призыва использовать, а бутерброды из них делать и на язык класть, так гораздо вкуснее получается.

— А откуда вы знаете, как меня зовут? — растерянно спросил Саске.

— Мне отсюда сверху все видно, — продолжал мурчать кот, приглаживая лапой усы. — Матроскин меня зовут, что означает "Великий Мудрец, вышедший из моря", и я все про всех знаю. Ты вот дядя Саске, и пока твой чердак ремонтируют, ты сбежал из Конохи в поисках Силы.

— Да! А почему это я — дядя?! Что еще натворил этот негодяй Итачи?

Кот лишь загадочно улыбнулся в усы.

— А я ПакШарик, я из простых собак, не призывных, — представился пес Какаши. — Возьмете меня к себе жить?

— Только не в моем доме, — тут же ответил Матроскин, спускаясь с дерева. — Там, на краю есть дом, можете в нем жить, только в порядок его приведите.

— Так вы поможете мне, Матроскин — сама? — поклонился Саске.

— Посмотрим на ваше поведение, — ответил Кот-Мудрец. — Совместный труд для моей пользы, он объединяет. Идите!

Дом был пыльным и грязным, огород заброшенным, и Саске, с мрачным лицом, принялся за ненавистные миссии Д-ранга. Прополка, уборка, починка, и прочее. То, что оплаты за миссии не полагалось, делало их ненавистными вдвойне. Но Матроскин ясно выразил, чего он хочет, и поэтому Саске трудился. ПакШарик помогал, как мог, но больше болтал, чем вызывал в Саске дополнительное раздражение.

— Кто-то идет, — заявил ПакШарик, принюхиваясь.

Воздух был полон пыли от уборки, и ПакШарик чихнул.

— Будьте здоровы, — донеслось от окна.

Там стоял высокий худой и бледный человек, в белом теплом кимоно, и с огромной фиолетовой шапкой на голове. Под черными глазами виднелась фиолетовая подводка, словно человек не спал неделю.

— Спасибо, — ответили Саске и ПакШарик.

— А ты чей генин? — спросил человек у Саске. — Из какой Деревни будешь?

— Я сам по себе шиноби, свой собственный.

— Так не бывает! — непонятно почему заволновался человек. — Шиноби они обязательно из какой-то Деревни!

— А вы сами кто такой? — гавкнул ПакШарик.

— Я — почтальон Орычкин, саннин тутошний, поэтому мне надо все о всех знать, чтобы знать, кто какой чакрой пользуется и какое себе оружие и книги заказывать будет. Например, Матроскин-доно себе Мур-мур-зилку заказывает постоянно. Вот ты что будешь выписывать, генин? — обратился он к Саске.

— Журнал "Глаз за глаз", — подумав, ответил Саске.

— Хороший выбор, — ответил почтальон и облизнулся, достав длинным фиолетовым языком до бровей. — А ты?

— А я про охоту что-нибудь! — гавкнул ПакШарик.

— Охотиться в здешних лесах?

— А что с ними не так?

— Помимо Молочного тумана, деревню окружает еще и Лес Смерти, ку-ку-ку! — зашелся клекочущим смехом Орычкин. — И только я могу его пройти!

Это заявление встревожило Саске, но бледный почтальон уже скрылся.

— Хотел бы я знать, куда делись все некоматы, — пробормотал под нос Саске.

Он и ПакШарик шли к Коту-Мудрецу, и деревня вокруг была пуста. Матроскин сидел в тени возле одного из домов, и неспешно обмахивался платочком. После окончания уборки ПакШарик все же подговорил Саске и они попробовали сбежать из деревни, но вернулись ни с чем. Туман словно не пропускал их и заворачивал обратно, и после этого стало понятно, что нужно идти на поклон к Коту-Мудрецу.

— Так чего ты хочешь, дядя Саске? — спросил Матроскин лениво.

— Дорогой Матроскин-сама! — поклонился Учиха. — Я ненавижу Коноху и своих сокомандников, но Итачи я ненавижу больше, и поэтому я все бросил и приехал к вам, в Деревню, чтобы здесь жить и осваивать режим Отшельника.

— Ненявисть, это хорошо, — одобрил Матроскин. — Ну что, дядя Саске, мне нужен будет биджу.

— Биджу?

— Биджу. А то что это мы все, без чакры и чакры, так и помереть недолго, — промурлыкал Кот-Мудрец, продолжая обмахиваться платочком.

— Нужно чакры у соседей занять и слепить себе биджу! — предложил ПакШарик.

— А если занять, то чем отдавать будем? — лениво поинтересовался Матроскин

— А отдавать будем чакрой!

— Если чакру отдавать — зачем тогда биджу?

— Значит, надо что-нибудь продать! — не унимался ПакШарик.

— Что? — поинтересовался Саске.

— Что-нибудь ненужное!

— Тогда надо тебя, ПакШарик продать, — усмехнулся Матроскин.

— Как так, меня? — подпрыгнул призывной пес.

— Нам тут собаки не нужны, — последовал вальяжный ответ.

— Никого мы продавать не будем, а пойдем обыскивать Лес Смерти! — сказал Саске.

Его пугала подобная перспектива, да что там, пугала и сама Деревня, несмотря на шанс выучить режим Отшельника, но увы, вариантов было немного. Нужно было дать Матроскину то, чего он хочет, иначе можно было остаться в Чакраквашино навсегда. И это навсегда будет очень недолгим, как подозревал Саске.

Ночь с первого на второй день

— А зачем мы пошли в Лес Смерти ночью? — спросил ПакШарик, оглядываясь настороженно.

— Потому что я вольный кот, гуляю, где захочу и когда захочу, — ответил Матроскин, идущий впереди. — Ну и что мы тут будем искать, дядя Саске?

— Клад!

— Склад? — переспросил ПакШарик.

— Клад! Сокровища!

Спустя два часа

Саске, довольный и уставший, катил перед собой тележку. На телеге возвышались Сокровища Мудреца Шести Путей, включая Запечатывающую Бутыль (огромный глиняный сосуд с крышкой), в которой томился Хачиби, восьмихвостый биджу.

— Теперь биджу покупать не надо, — мечтательно произнес Кот-Мудрец, — столько денег сэкономим!

— И можно его на охоту в лес посылать, — поддержал ПакШарик.

— Зачем?

— В неразделанных зверях костей больше!

С присвистом и хлопаньем крыльев из темноты вылетел ворон, и опустился на плечо Саске.

— Отдай! Кому говорят — отдай! — появился почтальон Орычкин. — Этот ворон у меня шаринган элитный украл! Его надо мне отдать, для опытов!

— Нельзя его вам отдавать, — надулся Саске. — Мы и сами с ним разберемся, а еще и разговаривать научим!

— А что это вы во фляге везет? — переключился Орычкин.

— Это мы за чакропроводящими грибами ходили, ясно?

— Ясно, конечно, что же тут неясного, — ухмыльнулся под нос Орычкин и облизнулся.

Бросив хитрый взгляд на Саске почтальон скрылся в темноте, пробормотав что-то о родителях.

День Второй

Возле дома Кота-Мудреца лежали сам Матроскин и ПакШарик, уставший от ночных походов за биджу и попыток выбраться из Деревни.

— А я говорю — впитывай! — ухмылялся Матроскин, придвигая свиток.

— От твоей чакры уже деваться некуда! Все свитки, все дома ей заняты, вон на дороге и то чакра!

— Это еще что, — самодовольно промурлыкал Матроскин, — вот я второго биджу себе заведу!

— А если бы твой биджу поумнее был, он бы сразу сенчакру давал! — выпалил ПакШарик.

— А если бы ты поумнее был, то не приходил бы в деревню Кошек!

— Ну и уйду! — и с этими словами ПакШарик помчался искать Саске.

— Иди-иди, спаниэль несчастный, — напутствовал его Матроскин, думающий о том, что второй биджу определенно не помешает.

ПакШарик нашел Саске возле дома, где тот пытался достать Мангекё Шаринган из глаза ворона, встреченного ими ночью.

— Ну отдай, отдай, отдай, — почти рычал Саске, пытаясь выдернуть глаз.

— Что тебе, заняться нечем? — проворчал ПакШарик. — Лучше бы технике какой его научил!

— Техники я и сам знаю, только от них сейчас пользы нет.

— А от твоего шарингана какая польза?

— А такая!

— Какая?

— Придет почтальон Орычкин, когда нас нет, и попадет в иллюзию! Он подумает, что мы сбежали и бросится в погоню, и выведет нас за пределы леса. Ясно тебе?

Раздался стук в дверь.

— Кто там? — подражая карканью ворона, спросил Саске.

— Это я, почтальон Орычкин, принес розыскной лист на вашего мальчика!

В дверь опять постучали.

— Кто там?

— Это я, почтальон Орычкин, принес розыскной лист на вашего мальчика!

— Не нужна нам заметка про мальчика, у нас и мальчика-то нету. Он у нас в Конохе живет!

Снаружи донеслись проклятия. Выглянув в окно, Саске и ПакШарик увидели стремительно удаляющегося в сторону леса почтальона Орычкина. Они побежали следом, но почти сразу остановились, обнаружив валяющийся на крыльце розыскной лист. Подняв его, Саске хмыкнул при виде своего портрета, и прочитал.

— Пропал генин! Глаза черные, рост метр двадцать, родители его ищут, нашедшего ждет премия — шаринган.

Переглянувшись, Саске и ПакШарик бросились к лесу.

Три часа спустя

Из Леса Смерти, пошатываясь и зажимая рукой место в основании шеи, вышел Саске, прошел два шага и упал, уткнувшись лицом в траву. Выскочивший следом ПакШарик заметался, потом бросился в Деревню.

— Вставайте все! — гавкал он, проносясь по улицам.

— Радость-то какая! — выскочил на улицу Матроскин. — У нашего Биджу биджёнок родился!

Вслед за ним в окно высунулась часть морды Корово-Осьминога, восьмихвостого биджу.

— Я теперь со своей Хачимуркой ни за что не расстанусь! — промурчал Матроскин, гладя биджу по морде.

— Беда! Нужно помочь дяде Саске! — бросился к нему ПакШарик.

Полчаса спустя, на опушке Леса

— Ну, то, что ездовые собаки бывают, я слышал, — произнес Матроскин, глядя на сооруженную волокушу, на которую уложили тело дяди Саске. — Но чтобы ездовые Отшельники?

— Ничего, ничего, — подбодрил его ПакШарик, — в наше время даже ездовые Биджу встречаются!

С этими словами он ловко забросил упряжь на биджу. Посмотрел на Саске: того знобило и лихорадило, по телу ползли черные пятна.

— Это точно Орычкин виноват! — гавкнул ПакШарик. — О, брось мне его шапку, сейчас от нее ничего не останется!

Матроскин, пожав плечами, бросил, и всю дорогу до дома Кота, ПакШарик увлеченно терзал шапку Орычкина.

— Мда, — промурлыкал Матроскин, оценив результат, — через нее теперь только дохлых мышей отбрасывать.

Затащив Саске в дом Кота — Мудреца, они принялись лечить юного Учиха.

Через какое-то время в дверь постучали. На пороге появился почтальон Орычкин с рулеткой в руках.

— Сейчас я вашего мальчика измерять буду! — заявил он, направляясь к лежащему на кровати Саске.

— Да мало ли на свете генинов? — промурлыкал Матроскин.

— Немало. Но вот шаринганы не за каждого дают!

Обмерив Саске, он скрылся, да так стремительно, что никто ничего не успел сказать.

Ночь со второго на третий день

— Это ты во всем виноват! — заявил ПакШарик, глядя на находящегося при смерти Саске.

Учиха бился, хрипел и потел, по телу его блуждали черные кляксы.

— Это еще почему? — лениво поинтересовался Матроскин.

— Ну это ты же накачал его чакрой, — взмахнул лапами ПакШарик, — да еще хвастался, мол, вон какую хорошую чакру твой биджу дает, даже ирьенин не нужен!

— Но ведь и вправду не нужен!

— Нужен!

— Ну, это тебе нужен, а мне не нужен, — парировал Матроскин. — Я экономить буду.

Третий день

— Наконец-то наш любимый дядя Саске очнулся! Теперь мы вдвое больше нукенинов заготовим! — с энтузиазмом в голосе провозгласил ПакШарик, подбрасывая к потолку дырявую шапку.

— Да погоди ты со своими нукенинами, — прокряхтел Саске, садясь в кровати. — Что это вообще было?

— Вот видите, до чего они вашего ребенка довели? — донесся голос Орычкина от входа. — Их надо мне отдать. Для опытов.

Саске обернулся и побелел от ужаса. У входа, пошатываясь, стояли его родители, убитые Итачи еще лет семь назад. Причем у отца почему-то была густая борода и трубка во рту, словно у Третьего Хокаге, а мама формами могла поспорить с самой Цунаде.

— Этого не может быть, — пробормотал Саске, пытаясь отодвинуться.

— Может! Ку-ку-ку!! — зловеще хохоча, почтальон Орычкин начал надвигаться, протягивая руку. — Отдавайте мне награду! Отдавай мне свой шаринган!

Испытывая запредельный ужас, Саске начал отодвигаться, одновременно с этим ощущая, как в его голове что-то сдвигается и меняется, и вместе с этим сдвигается и изменяется мир вокруг... и в следующую секунду он вернулся в реальность.

В реальности

— А ты неплох, глупый младший брат, — заявил восседающий на каменном троне Итачи.

В огромном подземном зале, выложенном камне, больше не было никого и ничего. Только Итачи на троне и Саске, осознавший реальность, напротив. Теперь Саске помнил, что ему шестнадцать лет, что он учился три года у Орочимару и убил его, и пришел, во главе своей команды, сразиться и убить ненавистного старшего брата. Пришел сюда, в старое убежище клана, чтобы убить Итачи, некогда убившего их родителей и вырезавшего весь клан Учиха. Саске сжал кулак на рукояти меча. Да, он пришел мстить, но попался в иллюзию старшего брата, глупо попался, словно генин — недоучка, не закончивший Академию!

— Зато ты плох! — вскинул голову Саске. — Твое Цукиёми было просто жалким, глупый старший брат! Говорящие животные? Орочимару, разносящий почту?! Этим ты хотел меня напугать?

— Я просто пробовал силы, — улыбнулся Итачи, — ну и немного поностальгировал. Тебе хочется ужасов?

— Я увижу истину сквозь любую твою иллюзию! — презрительно процедил сквозь зубы Саске.

— Хорошо, — ответил Итачи, закидывая ногу на ногу, — сейчас проверим.

Последнее, что увидел Саске — это изменяющийся рисунок в глазах брата, проявляющийся в них Мангекё Шаринган.

Где-то там

Саске стоял посреди огромного, бесконечного леса. Все вокруг было затянуто непроницаемым туманом, в котором еле виднелись стволы уходящих ввысь деревьев. Тишина вокруг навевала леденящий душу ужас, и Саске вздрогнул, когда тишину прорезал истошный, полный безысходности крик.

— Ёжи-и-и-и-и-ик!