Свет во тьме (глава 5)

— Я расскажу тебе, что можно, а что нельзя делать или говорить. Мы поможем тебе привыкнуть к снаряжению. Научим пользоваться тем, что нам предоставляет шарик. Мы можем многое тебе дать, но... — я покачала головой. — Зависеть это будет от твоего выбора. Мы даем тебе шанс. Воспользуешься ты им или предпочтешь пойти на поводу страхов и сомнений — решать только тебе. Каждый раз, выбор будешь делать ты. Начиная с самого первого: идти с нами или оставаться на этой скамейке в парке. Мы примем любой твой выбор, но учти: дважды предлагать не будем. Не ту жизнь мы ведем, чтобы тратить бесценное время на жевание соплей, моральные терзания и бессмысленные колебания. Убеждать и что-то доказывать тоже не будем. Ты или веришь, или нет. Нас устроит любой вариант.

Я встала, сунула руки в карманы толстовки, пристально глядя в карие глаза девушки. Конечно, можно было построить разговор иначе. Более мягко. Щадяще. Искать подходы осторожно, не травмируя психику подростка. Но... Я хочу знать, кто теперь владеет этим телом и какова истинная личность гантзера Кишимото Кей. А стрессы и шоковая терапия, вышибающие ее из привычного мирка и образа жизни, позволят проявится истинной личности быстрее и ярче. Все равно же предрасположенность и базис сохраняются даже после гибели духа...

— Да или нет, Кей. Идешь с нами или остаешься в этом парке. Твой первый выбор.

К моему огромному удивлению и не менее огромной радости, Кей ответила сразу. Стиснув в пальчиках несчастный платочек, она поджала пухлые губки, выпрямилась и неожиданно-жестко ответила подрагивающим голосом:

— Я иду с вами!

— Тогда вставай. Нечего мерзнуть на этой скамейке!

Кей неуверенно встала, но храбрость неожиданно покинула ее так же быстро, как и появилась, и она вновь замялась. Вспомнила, что ничего о нас не знает. Но представляться ей на улице мне не хотелось. Глупое нежелание, неоправданное, но... Но я привычно пошла на поводу чутья, отложив процесс знакомства до возвращения в дом.

Забрав у младшего бумажный пакетик с печеньками, я достала рыбку и протянула ее удивленно моргающей девушке.

— Держи, они еще теплые. Для тебя покупали.

— А... спасибо... — девушка неуверенно взяла печеньку.

Все же, она и правда очень миленькая. И очень красивая. Будет. Когда повзрослеет, и ее красота оформится и приобретет завершенность.

— Пожалуйста. Кушай. — я улыбнулась. — И пойдем уже отсюда. У нас еще осталась половина дня. Времени не так много...

Обратная дорога сожрала бесценные два часа, пока такси везло нас с одного конца Токио на другой, к самой границе города. Кей сидела тихая и задумчивая, но хоть пропали безнадежность и уныние. Где-то к концу первого получаса пути девушка согрелась, перестала дрожать, и ее сморило в беспокойный сон. Снились, полагаю, кошмары: иногда Кей тихонько вскрикивала, судорожно вцепившись мне в руку, вздрагивала и норовила свернуться компактным калачиком. В какой-то момент даже стало ее жаль, но жалость быстро испарилась: это — недостойное чувство. Оно унижает того, к кому относится, а унижать малышку мне не хотелось.

Такси подкатило к указанному мной адресу и остановилось. Ива, севший на переднее сидение, молча протянул водителю купюру, и пока таксист отсчитывал сдачу, я тормошила крепко спящую девушку.

— Кей, вставай! Вставай!

Малышка дернулась всем телом, резко распахнула глаза и села.

— Что? — едва слышно прошептала она.

— Приехали.

Кей заторможено кивнула, вышла из машины, растерянно глядя то на нас, то на забор заброшенного дома. Видать, только сейчас до нее дошло, что находится она в компании странных и незнакомых людей, и вбитая воспитанием стеснительность подняла голову.

— Где мы? — пискнула девушка, вновь обхватывая себя руками.

Я назвала адрес нашего временного дома, но в карих глазах понимания не появилось: город Кей почти не знала.

— Мы тут обосновались на время. — вздохнув, пояснила я. — Тебе надо нормально покушать и переодеться в подходящие по погоде вещи. Школьная форма и тонкий свитер — не то, что может согреть зимой. Идем.

Объяснение было принято как здравое, девушка неуверенно кивнула.

— Идем-идем. — я помахала рукой. — Дел у нас еще много, да и разговор предстоит... длинный.

Кей мялась до последнего, глядя на нас, но, все же, рискнула: сжав зубы, девчонка пошла следом, быстро нагнала и подстроилась под мой шаг.

— Жилья своего у нас нет. — сказала я, открывая калитку. — Этот дом пустует уже лет десять, и ближайшие пару лет тоже будет пустовать.

— Кому он принадлежит? — спросила Кей, глазея по сторонам.

— Понятия не имею. — честно ответила я. — Меня это мало волнует. Главное, что в доме не протекает крыша, он полностью цел, есть фурако, печка, жаровня и родник с питьевой водой во дворе. — я указала на красиво оформленный родничек. — Место здесь практически безлюдное, любопытных в ближайших трех домах нет. Канализация тоже работает, есть свет, но мы его не включаем, чтобы не привлекать внимание. На первое время этого достаточно для более-менее комфортной жизни.

Отодвинув дверь, жестом предложила девушке заходить. Сняв обувь и надев толстые носки, протянула пару таких же замершей удивленным столбиком Кей. Я понимаю, что я Японии вообще нет отопления как такового, по крайней мере в относительно теплом Токио, но сейчас в доме откровенно холодно.

— Отопления нет ни в каком виде, так что надевай носки, иначе простынешь еще сильнее.

Кей понятливо кивнула, сцапала носки и тут же натянула поверх гольфов. Братья разулись и ушли в дом, чтобы не смущать ее своим присутствием. Потом познакомлю их нормально, а пока надо переодеть девчонку и напоить ее горячим чаем.

— Ива, вскипяти воды в чайнике. — громко сказала я. — Топливные брикеты в сумке у стены возле жаровни.

Ответа не последовало, но в доме стены тонкие и деревянные, так что он меня точно услышал и сделает как надо.

— В доме три большие комнаты и одна общая. — жестом предложив Кей следовать за мной, я начала знакомство с нашим жильем. — Обжить еще не успели, сама понимаешь.

Кей кивнула.

— Тебе подойдет дальняя комната. Она находится в другом конце коридора и выходит окном во внутренний двор. Футона для тебя пока нет, но мы его стащим ночью с супермаркета. И подберем для тебя вещи.

— Стащите? — переспросила девушка.

Я остановилась у дверей комнаты.

— Украдем, Кей.

Малышка растерянно заморгала, потом — насупилась и нахмурилась.

— Но это же...

— Незаконно и аморально? — иронично переспросила я.

Она кивнула.

— А выставлять людей на гладиаторские бои и стравливать с чужаками — это что, законно и высокоморально?

Кей молча покачала головой.

— Заходи. — я кивнула на открытую дверь. — Разнообразия особого нет, но теплую кофту и штаны я для тебя найду. Когда переоденешься — выходи в общий зал, познакомлю с братьями и расскажу, во что ты попала.

Выдав Кей свой запасной комплект одежды, ушла, оставив ее переодеваться. Пусть приведет себя в порядок и немного расслабится. После ночевки у фонтана вещи набрались влагой и сильно холодили. Хорошо еще что в Токио зима мягкая. Были б тут морозы... хотя бы на пять градусов ниже нуля, и до утра девчонка могла бы и не дожить.

Когда я пришла, в зале уже разливалось приятное тепло от растопленной печки, чайник скоро закипит и можно будет сделать горячий чай и запарить лапшу быстрого приготовления, которая в Японии на удивление хороша. Ива с братом тихо беседовали на родном языке: старший коротко пересказывал события прошлой жизни, произошедшие после гибели Олтры, а младший постоянно уточнял непонятные ему моменты.

— Первый этап прошел успешно. — проворчала я на том же языке, присаживаясь возле Ивы на завернутую в пакет подушку. — Девчонка озадачена, но готова к общению и принятию информации.

— Что хочешь ей рассказать? — тихо спросил Ива.

— Обезличенную общую информацию. О нас ей знать не стоит. Не сейчас. — достав чашки, выставила их на низкий столик. — Да и Олтра не помешает узнать кое-какие особенности нашего положения.

Младший из братьев удивленно заморгал, но задавать вопросы не спешил, хотя их у него наверняка накопилось преизрядно.

Закипел чайник. Ива снял его с печки и поставил на подставку на столик, а я занялась приготовлением чая, и как раз, когда настоялась заварка, а на жаровне разогрелось вчерашнее мясо, в комнату неуверенно зашла малышка.

Я представила ей братьев, хлопнула по свернутому в длинный рулон одеялу, сказав:

— Подсаживайся. Ты чай с сахаром или без?

— Без. — тихонько ответила девушка, осторожно присаживаясь возле меня.

На столе уже стояли пиалы с запаренной лапшой, источая аппетитные ароматы бульона и специй, пусть и сублимированных, но от этого не менее вкусных. Рядом — чашки для чая, тайяки и обаняки на разорванном в длину бумажном пакете. На другой стороне длинного низкого стола — остатки овощей.

— Поговорим после еды.

Кей согласно кивнула и после традиционного "итадакимас" мы принялись за еду.

Кушали в молчании. Мелкая украдкой наблюдала за братьями, которые с непривычки с палочками управлялись довольно неуклюже. Если Ива приноровился быстро, то у Олтра дела шли не очень хорошо, что прекрасно укладывалось в его "иностранное" происхождение, а потому недоумения или удивления не вызвало.

— Сюда складывайте. — сказала я, когда все поели, указав на большой синий пластиковый таз, притулившийся с торца стола. — Кей, что ты хочешь узнать в первую очередь? Что тебя беспокоит больше всего?

Девчонка от неожиданного вопроса вздрогнула, крепко стиснула чашку с чаем. Нижняя губа задрожала, на глаза неожиданно навернулись слезы.

— Вот оно что... — я протянула ей рыбку-печеньку. — Бери. И не стоит так расстраиваться: из-за ошибки черного шара ты получила шанс на жизнь, пусть и в чужом теле.

— Что? — выдохнула Кей, не выронив чашку только потому, что она стояла на столе.

Я улыбнулась.

— Бери рыбку.

Она послушно взяла печеньку.

— Чтобы в будущем у тебя не было вопросов, сомнений или еще каких-то метаний, я объясню, что произошло с тобой. Ты — не копия и не клон, чтобы ты себе ни напридумывала.

— Но я слышала, что...

— Что Кишимото Кей выжила и находится в больнице. Так?

Девушка кивнула.

— Все верно: Кишимото Кей выжила после неудавшейся попытки самоубийства и находится в больнице.

Ей понадобилось несколько долгих и мучительных мгновений, чтобы осознать сказанное и тихо-тихо выдавить:

— Но... А как же я?

— А ты не Кишимото Кей. — спокойно сказала я. — Ты только выглядишь как она и помнишь то, что помнила она на момент начала копирования.

— Но...

Процесс донесения информации, чувствую, будет длительным и мучительным.

— Гантз взял за основу геном Кишимото и воссоздал тело. Он это делает каждый раз при переносе, благодаря чему убираются все повреждения и раны, даже смертельные: тело нам воссоздают в эталонном виде, независимо от того, как мы успели его искалечить до начала переброски. Вспомни Като с его сломанным позвоночником. После переноса он был полностью здоров. Понимаешь, что я имею в виду?

Кей кивнула.

— Хорошо. С телом разобрались. Теперь — самое интересное. Душа и дух. То, что является основой нашего существования. — дождавшись появления на мордашке девчонки осознания и недоумения, пояснила: — Мы все, по сути, души, которым раз за разом создают НОВОЕ тело. Притом, каждый раз — разное, но в эталонном его состоянии. Такой нюанс дает возможность закреплять результат тренировок, и с каждым переносом новое, полученное после телепортации, тело все сильнее... если им заниматься в свободное время. Запомни, Кей: новое тело.

— Но как это возможно?

— Все вокруг с точки зрения физики — энергия в разном своем состоянии. Меняй состояние этой энергии, и ты получишь все, что захочешь. В нашем случае, Гантз материализует для нас тело. Как именно он это делает — несущественно. Это знание никак не поможет выжить.

Тут я немного слукавила. Именно знание принципа работы Гантза дает надежду на успех нашей авантюры. Но это дело далекого будущего и в данный момент ни на что не влияет.

— Откуда вы так много знаете? — спросила, нахмурившись, Кей.

Пожав плечами, честно ответила:

— Не первый год в гантзе. Было время и возможности докопаться до правды.

— А сколько это все продолжается?

— Лет десять примерно. Точно не могу сказать — не знаю. — отпив горячего чая, добавила: — Гантз есть не только в Токио и не только в Японии. В каждом крупном городе есть своя гантз-команда. Лично я сталкивалась только с командой из Осако и Парижа. Американскую видела, но лично не общалась. Сейчас там может быть совсем иной состав — гантзеры быстро погибают.

Кей понуро молчала, со скрипом переваривая сказанное. Братья молчали. Для Ивы новостью сказанное не было, а вот Олтра по уровню осведомленности недалеко ушел от девчонки.

— Не стоит расстраиваться или считать произошедшее трагедией. — сказала я, вертя в руках обаняки. — Тебе повезло.

— В чем?

— Ну... Хотя бы в том, что ты жива, а должна была умереть. Это, несомненно, повод для радости. — укусив печеньку, прожевала и добавила: — Да, жизнь будет не самая лучшая. Будет много крови, боли и смертей, но смотри на ситуацию с другой стороны: это даст тебе возможность закалить характер и проявить истинную себя. Не быть некачественной копией слабовольной девочки Кишимото Кей, а стать собой. Настоящей. Возможно, ты даже что-то сможешь вспомнить. А если нет... Считай, у тебя была амнезия.

— Но я же помню всю свою жизнь... — жалобно пискнула девчонка.

Я пожала плечами.

— Это не показатель. Информация в теле хранится двумя способами: на физическом уровне в мозгу и на энергетическом — в духе, который может сохраниться после смерти, как у меня и у братьев, а может очистится, как это происходит у подавляющего большинства разумных. Это — основа системы перерождения душ. — снова укусив печеньку покосилась на девушку. — А тебе память досталась вместе с мозгами и телом. Поскольку прошлой жизни ты не помнишь, то посчитала за истину остатки информации на физическом носителе. Такое бывает. — подумав, добавила: — А еще можно по желанию воскресить погибшего или не погибшего гантзера. Если он или она погибли — получишь оригинал. Если нет — получишь клона, такого же как и ты: тело и память старые, душа другая.

— Что?!!

Кей, бедолага, аж икнула.

— Я такое уже видела. В одной команде было два одинаковых парня. — флегматично ответила я, вспоминая прошлую жизнь. — И ничего, через пару деньков начали проявляться отличия. Получилось в итоге как близнецы: на морду одинаковые, а личность и характер — разные. Я же говорю, не ты первая, не ты последняя такая выходка черного шара. И вот тут у тебя есть очередная возможность сделать выбор.

— Какой?

— Кем быть. Копией Кишимото Кей — неудачливой самоубийцы, девчонки-отличницы, морально раздавленной словами матери или стать самой собой. Ты даже имя можешь себе взять другое, если захочешь.