Поход за сокровищем

Этот был стар, очень стар. Наполовину разваленное строение было покрыто мхом и обвито лианами, древние стены распяли и разрушили корни могучих деревьев, напоминающие сухопутных осьминогов, на ветхих остатках крыши буйствовали кусты и пальмы. Если бы мне нужно было нарисовать обиталище восточной Бабы-Яги, я бы изобразил его именно так.

— Вот это да... — потрясенно прошептала Мику, задирая голову. Славя покачала головой, Алиса изобразила губами неприличное слово.

Заходящее солнце раскрашивало открывшееся нам зрелище в красноватые цвета, к которым парадоксальным образом примешивался синий от клубящихся на горизонте туч. Над небольшим прямоугольным прудиком прямо перед нами, тоже заросшим травой и кувшинками, поднимался пар. Перед прудом возвышался когда-то золотой, а теперь довольно черный и угрожающий истукан с копьем в руке — Муруган, местный бог войны. Черт, но как же красиво... Вся палитра красок в одном коротком кадре. Даже если бы нам нужно было бы тут же развернуться и уйти, долгий подъем этого стоил.

Но у нас, к счастью, были здесь и другие дела.

— Ну что же, дамы и... дамы, — нисколько не растерялся я, отойдя от красоты невероятного пейзажа настолько, что мог уже довольно членораздельно мычать. — По всей вероятности, перед нами то самое узилище, где заточена наша замечательная Ленка. Есть предложение пустить коней в галоп, чтобы разобраться с этой ситуацией и возвращаться уже домой. Аллонзи!

И, поскольку никто не захотел идти первым, я пошел первым сам.

— Ты что, правда ничуть не волнуешься? — прозвучало за спиной. — Не нервничаешь? Потому что не знаю, как Славя или Мику, но меня сейчас просто всю колотит, будто в морозильнике сижу.

Я прислушался к слабому шуму впереди.

— Нервничать — это втупую расходовать ценные ресурсы организма. Я эту функцию у себя отключил. Помнишь, как все весело в Валенсии прошло? Помнишь Кипр? Что нам это, по сравнению с тем адом и хаосом? Пятерка отморозков, которые считают, что мы принесли им денег? Это даже не смешно. А насчет колотуна не беспокойся тем более. Скоро все закончится, и тебе придется согреться — это я тебе обещаю. За мной, девчонки!

Мы шли вперед через высокую траву, и вечерняя роса оставляла плачущие полосы на коленях. Шум приближался, словно у какого-то великана непрерывно бурчало в животе, здесь определенно были люди.

— Стоять! — раздался грубый голос когда мы были уже в дюжине шагов от развалин.

— Стоим, — согласился я, прекращая передвижения. И вполголоса пробормотал в сторону: — Выглядывайте себе сразу укрытие, чтобы было куда брызнуть, как пойдет потеха. Ага?

— Да.

— Конечно.

— Понятно-понятно!

— Полицию не привели на хвосте? — обладатель голоса вышел на угасающий солнечный свет, это оказался высокий — редкость для азиата! — старик в расшитом золоте красном халате.

— Даже не обращались. А смысл? Вы, я думаю, серьезные и опасные люди, готовые на все, а здешние полицейские неторопливы, как улитки. Нам не нужны лишние проблемы.

— Разумный подход, — каркнул старик. — Ты, я гляжу, здравомыслящий парень. Что же, давай закончим с этим побыстрее. Идите за мной, только без фокусов — за вами приглядывают.

Вытянувшись очень худой и нерешительной гусеницей, мы просочились во внутренний двор храма. Здесь с одной стороны царило все то же растительное запустение, а с другой присутствие людей было куда более явным. Где-то сбоку фырчал и погромыхивал бензиновый электрогенератор, от которого мигали подвешенные вверху лампы с жестяными абажурами, стояли длинные деревянные ящики, горели костры, вокруг которых сидели и прохаживались люди — с полтора десятка, наверное.

Нас привели в центр двора. Стены вокруг были в узорах — то ли старая резьба, то ли слои мха и травы — и от них веяло уже совершенно ночным холодом. По земле плясали рыжие тени.

— Что ж, — сказал старик. — Время расставаться с деньгами — и, если будете себя хорошо вести, кто-то из моих ребят может подбросить вас обратно до города. Ну... почти до города. Мы не варвары, но деньги должны перераспределяться справедливо. В этом мудрость.

— Золотые слова, — энергично согласился я. — Но только хотелось бы сначала увидеть нашу Леночку. А то мы по отношению к вам в каком-то неравном положении получаемся.

— Так и должно быть, — хихикнул старик. — Но девчонку и правда можно привести.

Он отдал приказ на местном языке — тамильском? — и через минуту в освещенный круг посреди темноты храма втолкнули нашу молчунью. Она не выглядела испуганной и раненой, скорее просто уставшей. Но при виде нас она все-таки улыбнулась, и у меня с души свалился камень. Теперь все должно было пойти по-моему.

— Отлично! — громко порадовался я. — Все условия выполнены, можно перейти к заключительной части.

Я повернулся к старику, чья лысина сияла в полумраке, словно рефрактор.

— Дорогой ты наш Дедушка Мороз! Ты почему такой глупый стал?

— Как ты меня назвал? — озадачился тот. — Какой я тебе дедушка?

— Старый, седой бородач в красной шубе... ну, шубу, положим, заменили на халат по причине жаркого климата... — кто ж ты еще, конечно, Дед Мороз! Или Санта-Клаус, на западный манер. Спасибо за подарок — по Ленке мы уже успели соскучиться, да и праздник без нее не праздник... но откуда ты взял, что у нас вообще есть деньги? Мы даже не американцы, мой седовласый друг! Мы русские, а значит — отморожены на всю голову и неплатежеспособны! Теперь понимаешь, в какое неудобное положение ты поставил всех присутствующих?

В собирающейся вокруг толпе послышался злой нарастающий шепот. Дед нервно обернулся по сторонам.

— Вы чего придумали? Посмеяться над нами? Да я вас сейчас...

— Не-не-не! — заспорил я. — Вот здесь, извините, конечно, но управление мне придется сейчас взять на себя, потому что куда вы всю эту ситуацию поведете, я знаю, и нам совершенно не по пути. Поэтому послушайте внимательно, парни — и ты, Дед Мороз, тоже послушай: первый выстрел звучит гулко и внушительно, будто под ухом выпалили из какой-то древней средневековой пушки, ствол револьвера окутывается плотным клубом белого, заметного в сумерках дыма и выплевывает яркий сноп огня и металла точно в цель.

Здесь все еще легко, ведь речь идет пока только о моих собственных действиях. Дальше будет чуть сложнее, но тут главное — задать тон, подготовить почву, расставить фигуры. Удачное начало — пятьдесят процентов успеха.

— Ты что несешь? — крикнул кто-то из темноты, из тех, кто понимал по-английски. — Какой еще выстрел?

— А вот этот, — сказал я, вытащил из-за спины свой "Смит и Вессон" Модель 29 и пальнул в темноту.

* * *

Тут следует немного остановиться на теории. Когда все это только начиналось, и выяснилось, что в принципе нам подвластно большинство вещей в рамках базовых физических законов вроде телепатии или телепортации на небольшие расстояния, мы испробовали немало способов запуска этих механизмов. Удачными оказались не все.

Как бы это объяснить? Ну, легко сказать: "я могу все". А как преобразовать эту самую могучесть в реальные свершения? Вековая мудрость говорит: "Знание — сила", и это чистая правда. Но знания, которые известны тебе одному — это никакая не сила. Знания нужно распространять, и лучше всего это делать через слова. Так что другая вековая мудрость, которая говорила, что в начале было слово, была, получается, тоже кругом права.

В общем, лучше всего, как постепенно выяснилось — и не скажу, что в приятных обстоятельствах — работали именно четкие утвердительные фразы, рассказывающие, что именно должно произойти и каким образом. Метафоры и сравнения допускались и работали на усиление эффекта, но и с ними нужно было соблюдать осторожность: если описать, например, ослепительную вспышку, то ты реально имел риск ослепнуть. В остальном все, похоже, зависело только от смелости фантазии "программиста". Говоря попросту, чем лучше у тебя был подвешен язык, тем лучше получалось создавать и корректировать происходящее вокруг.

Теперь вроде все в общих чертах понятно, так что возвращаемся на сцену.

Громко, словно из пушки шарахнул выстрел, вокруг ствола расцвело огненное соцветие, попаданием разнесло на куски генератор. Висящие на тросах лампы над головами мигнули в последний раз и потухли, настала тьма.

— Сейчас! — завопил сиреной я, пока не успели адаптироваться глаза у бандюганов. За спиной раздался короткий шорох; девчонки все поняли правильно. Но я и сам соображал не хуже, поэтому сразу метнулся за присмотренный чуточку раньше камень. Хорошее место я выбрал для игры в прятки от вооруженной банды похитителей и головорезов. Богатое.

Двумя приступами кашлянуло и тут же подавилось чье-то оружие — автоматическая винтовка, судя по звуку.

— Не стрелять! — заскрежетал Дед Мороз где-то рядом. Теперь стало совершенно ясно, отчего он такой злобный. Снегурочку-то мы у него отобрали. — Не стрелять, придурки! Тащите фонари, идиоты, они не будут бежать, они будут прятаться!

— И это была мудрая мысль, как и многие другие мысли, которые посещали Деда Мороза, — тихонько продекламировал я, лежа за камнем и энергично массируя ладонь. Отдача у револьвера была совершенно зверская. Но внешнее совершенство и красота в сочетании с внутренней мощью искупали этот мелкий недостаток. Все как с людьми, в общем-то. — Но был у этого дисциплинированного старика и один недостаток — он слишком любил выкрикивать команды.

— Три человека в западную часть, трое — на восточный склон, пятеро — на север! — тут же заорали рядом, чтобы подтвердить правильность моих слов. — Живей, живей, время дорого! У них наши деньги!

— А на юг?

— На юг они не полезут!

— Можно было только догадываться, откуда в его голове появилась эта странная убежденность, — задумчиво сказал я в пространство. На южной части храма медленно, неуверенно колебалась высокая трава, так бывает, когда по ней кто-то ползет. Например четыре худенькие, стройные девчонки. Я разглядел чью-то голову с двумя задорными хвостиками. Алиса или Лена? А без разницы, обе хороши.

— Рассыпаться! Держать связь!

Сумерки нанизывались на лучи фонарей. Выстрелила зеленым хвостом в небо осветительная ракета. Закричала в изумлении ночная птица — ей еще не доводилось видеть здесь такой иллюминации.

— Чем дальше отважные бандиты уходили от покинутого дерзкими подростками храма, тем яснее им становилось, что беглецы, должно быть, бросились обратно к дороге, — заключил я. — Это и в самом деле было самым разумным решением, и погоне оставалось только со всех ног кинуться за ними. Совершенно очевидно, что все мысли бандитов заняли только мерзкие чужестранцы, позволившие себе неслыханную дерзость, а храм и его окрестности полностью вылетели у них из головы.

Звуки погони затихали в деревьях, из-за которых уже лезла, торопясь, полная луна.

— Дед Мороз, светясь улыбкой на бледном лице, уверенно вел своих коллег по опасному ремеслу сквозь заросли. "На абордаж!" вопил он щербатым ртом, рассекая воздух наградным кортиком, когда-то полученным от покойного уже адмирала Бенбоу из колониального экспедиционного корпуса, — "Вперед, на ревущие сороковые!" И вся ватага в едином порыве устремленно ломилась сквозь заросли в...

На плечо легла тонкая рука, и я захлебнулся потоком образом и невысказанных мыслей, обретающих реальность прямо здесь и сейчас. Да, что-то меня уже понесло, такое бывает временами. Но для купирования этих приступов у меня есть лекарства. И еще Алиса.

Вот она.

Серебристый, усмехающийся шкодливыми губами силуэт. Звон комаров в воздухе. Потрескивание костров — это очень кстати, нам скоро понадобится много огня.

— Ты их так скоро направишь штурмовать арабские замки на побережье Португалии, — хихикнула Алиса. — Хватит, пешие прогулки в горах ночью — достаточное наказание для этих идиотов. Ленка в норме, они ее даже покормить успели. Чем-то сладким вроде рисовых пирожных. С чего вдруг?

— Понятия не имею. Вы где спрятались?

— А вон в полке этой, — она ткнула пальцев в одну из каменных ниш, похожих на здоровенный свод русской печи на уровне головы. — Эти... искатели все больше под ноги себе светили, а мы — вот где притаились.

Тактически мыслит-то девушка! Умница.

— Ну, можете уже подтягиваться сейчас к огоньку, — решил я. — Славя должна знать, что делать, я ее инструктировал... а я минут через несколько подтянусь.

— Инструктировал он ее... инструктор, — хмыкнула Алиса, разворачиваясь.

— Тебе как тут, не скучно уже? — поинтересовался у загорелой спины.

— Не-а, нормально! — отказалась спина, убегая в темноту.

Вот и замечательно. Я на всякий случай проговорил насчет отсутствия поблизости ядовитых насекомых, змей и прочих гадких существ — не хватало еще! — и тихим шагом прошел во центральную часть храма. У христиан эта штука называется святая святых, а как тут, я вообще без понятия. Но здесь не жгли костров, не готовили еды и не держали оборудования — помещение оказалось маленьким и почти пустым. Дальний угол и вовсе был завален сводом, обрушившимся из-за разлапистого дерева с плодами, напоминающими гигантские ульи. Вроде это хлебное дерево, нет?

А в центре комнаты, на разрушенном троне, сидел и улыбался своей обычной мягкой улыбкой каменный Будда. Я хотел сперва подойти и коснуться его, но, подумав, касаться не стал, словно боялся случайно задеть храм, — будто храм был хрупок и сделан из хрусталя, и мироздание могло пошатнуться. Здесь была какая-то символика, что-то очень простое и глубокое...

От бога войны снаружи — к божеству мира внутри. От агрессии — к безмятежности. От орудий войны — к открытым, незащищенным рукам.

— Вот что я решил, — вдохновенно сказал я неизвестно кому, — если мне когда-нибудь будет нужен псевдоним, закрепляю за собой что-нибудь вроде "Мистер Будда". Можете теперь считать это моим вторым именем.

Вдоль стен стояли простые железные сундуки размером с ящик от кухонного стола — не то чтобы бесконечными рядами, но с полдюжины их тут точно набиралось. Что внутри? Отрезанные головы куриц? Пиратские карты южных течений? Нелегальные DVD с продукцией компании Private? Нет, всего лишь подсвечники, чашки, еще какая-то столовая утварь...

Я споткнулся на ровном месте. Все предметы были из золота, тусклого и тяжелого, килограммов десять здесь, наверное. Следующий ящик: ну, тут просто перетянутые резинками пачки купюр, а полиэтиленовых пакетах. Следующий... ну, ясно... плюс оружие, ага. Все свои активы в одном месте собрали, какие молодцы. И что с ними теперь делать? Я поглядел на каменного Будду, тот все так же улыбался — ласково и немного отрешенно.

— А если вы интересуетесь, почему начальство опаздывает, то у меня есть ответ! — громко объявил я, приближаясь к костру, вокруг которого были видны четыре знакомых силуэта. — Начальство, чтобы вы понимали, никогда не опаздывает, оно вынужденно... ой.

Девушки выглядели великолепно. Красные накидки с опушкой и красные же новогодние шапочки придавали им вид прекрасных и загадочных странниц, а костер, древние стены вокруг и шум тропического леса в отдалении делал эту картину полной, таинственной... и невыразимо красивой.