Путь лекаря

Шкатулка стояла на месте, опровергая его подсознательное желание считать все произошедшее вчерашним вечером просто сном. Теперь, в свете дня она выглядела еще необычней. Полированное дерево, словно впитав в себя солнечные лучи, розовато светилось, казалось, освещая стол, отражаясь в экране монитора, как в зеркале. Олег взял шкатулку в руки и еще раз внимательно осмотрел ее. На ощупь она точно оставляла впечатление деревянной, но внешне напоминала пластмассу, настолько ее поверхность была однородна, без привычных для дерева слоев. На этом странности не закончились, коробка на ощупь была необычно теплой, словно сильно нагревшейся от солнца, хотя такое казалось Олегу невозможным. Но ощущение было реальным, тепло, отдаваемое шкатулкой, ощутимо грело ладонь.

Странности, связанные с найденной шкатулкой, опять заставили задуматься о происходящем. Сейчас, днем, еще раз обдуманные вчерашние соображения, после обдумывания показались очень даже возможным объяснением всех последних событий. Единственное, что было не совсем понятно — почему пытались отобрать именно квартиру? Но и тут Олег, подумав, нашел объяснение. 'Охотники за сокровищем' считали, по-видимому, что шкатулка спрятана в каком-то тайнике. Размышляя дальше, он даже прикинул, кто мог организовать такое. Крысолов, он же господин Гранович, 'владелец заводов, газет, пароходов', а заодно и местный авторитет. О котором все всё знали, даже милиция, но не имели никаких доказательств его теневой деятельности. Прямо как в той миниатюре известного юмориста:

— Труп есть?

— Есть.

— Киллер задержанный есть?

— Есть.

— Его оружие есть?

— Есть.

— А доказательства есть?

— Доказательств нет.

Вот только зачем могла ему понадобиться эта, пусть необычная коробочка? Задумчиво повертев шкатулку в руках, Олег снова поставил ее на стол, включил комп и, пока он загружался, сходил на кухню. Заварив крепкого чая и налив его в большую кружку, он вернулся в зал и где-то полчаса серфил в Интернете, пытаясь найти что-нибудь похожее на стоящую рядом на столе шкатулку. Поиски закончились безрезультатно, причем вместе с чаем в кружке. Олег встал, чтобы отнести кружку и тут только обратил внимание, что шкатулка сменила цвет с розового на красный. 'Ничего себе! Мне что, почудилось, или она раньше была другого цвета?'— Олег уже и не рад был своей слишком необычной находке.

'Что с ней теперь делать? Отдать 'охотникам'? Ни за что. Если отец не отдал, то я тем более не должен отдавать. Но что ж делать?' — подумав, Олег аккуратно достал несколько книг и поставил шкатулку на полку. Затем поставил книги, закрыв ими свою находку. Тайник получился не слишком надежный, но Олег и не собирался прятать коробку далеко. Все равно завтра идти на собеседование и, если удастся, то через несколько дней придется уезжать в Москву.

Может сделать финт ушами и продать квартиру? Нет, не стоит. Лучше намекнуть Палычу, чтобы он не слишком прилежно смотрел за оставленным жильем. Пусть попробуют залезть и поискать. Вряд ли они возьмут что-нибудь ценное, да и сильно разрушать квартиру тоже не станут. Зачем им лишний геморрой? Заберутся, поищут тайники, ничего не найдут и успокоятся. Все равно ничего более умного в голову не приходило и Олег философски решил, что пусть будет, как будет.

Собеседование, как ни удивительно прошло удачно. Кадровик даже не поморщился, узнав, что лицензии охранника у Олега нет. Можно подумать, что к ним пришел настолько ценный работник, что работодатели заранее согласны на любые условия, лишь бы заполучить его. Работать предстояло вахтовым методом, две недели на объекте, днем и ночью, и две недели отпуска. Платили сумасшедшие по меркам Погорынья деньги, целых одиннадцать тысяч рублей. Одно смущало — пассажирский состав от города до столицы нашей Родины и обратно шел как раз трое суток, так что реально Олегу для отдыха должно было остаться всего восемь дней в месяц. Ну, зато можно было отдохнуть от давящего на нервы ощущения слежки, да и не обнаружившие тайника поисковики вероятнее всего должны будут отстать.

Сутки, определенные на сборы, пролетели незаметно. И вот уже Олег садился в купейный вагон. Деньги еще были, в Москве обещали сразу выдать аванс, поэтому Горшков решил шикануть и поехал в купе. Все-таки надежнее, чем в плацкарте, но в тоже время на виду, вряд ли все соседи окажутся подсадными утками. Уезжать не хотелось, но душу грела надежда, что через две недели все изменится.

Дорога напомнила ему об учебе на медицинском факультете. Вот также ехал он в столицу соседней республики, гордый тем, что удалось поступить на бесплатное бюджетное обучение. Молодой, считающий, что раз один барьер на пути к мечте преодолен, то дальше никаких препятствий не будет. Вот только действительность быстро обломала крылышки его наивной мечте. Никому не было дела до его стремлений и надежд, преподаватели, как казалось, специально валили студентов на зачетах и экзаменах, при малейшей неудаче предлагая перейти на платное отделение. Зато платники могли пересдавать любой предмет в любое время, могли не ходить на лекции и семинары, в общем, наслаждались полной свободой. Первый курс Олег одолел, хотя и с большим трудом, а вот на втором сорвался. Казалось, после заваленной пересдачи, оставался только один выход — перейти на платное обучение, только вот денег у родителей не было. Сейчас обдумывая, Олег ясно видел, что если бы он активней боролся, то вполне мог бы доказать предвзятость преподавателя. Однако тогда он просто забрал документы и через месяц уже топал сапогами по бетонному плацу войсковой учебки. Но зато в армии ему повезло. Командир зенитной батареи, в которую попал Горшков, капитан Михеев, оказался тем самым классическим, описанным еще Лермонтовым, слугой царю, отцом солдатам. Не было в батарее ни дедовщины, ни национального или офицерского беспредела, о которых рассказывали срочники из других частей. Именно его пример стоял перед глазами Олега, когда он писал рапорт, собираясь остаться на контрактную службу. И хотя позднее ему пришлось служить в самых разных условиях, память о первых офицерах всегда помогала Горшкову в армейской жизни. Кстати, эта жизнь ему очень нравилась своей упорядоченностью и в то же время непредсказуемостью, дружбой в коллективе и тщательно скрываемым, а иногда и не скрываемым карьеризмом, служак.

Если не считать печальных размышлений и беспокойства о лежащем на дне рюкзака с вещами свертке, дорога для Горшкова пролетела спокойно.

На рассвете третьего дня поезд втянулся под своды железнодорожного вокзала. Попрощавшись с соседями, Олег одним из первых вышел на перрон и постарался как можно быстрее затеряться в суете, царящей на привокзальной площади. К конторе фирмы можно было доехать на метро или на трамвае. Поэтому Горшков потолкался в очереди к кассам метро, взял билет, а потом внезапно поднялся наверх и прошел к остановке. Как ему показалось, никто вслед за ним не пошел и Олег, слегка попеняв себя за излишнюю нервозность, поехал устраиваться на работу. Размышляя в дороге, он решил, что скорее всего следить за ним сейчас 'охотники' не станут. Зачем, если им и так известно, куда он устроился работать и наверняка — содержимое его карманов. С теми деньгами, что у него есть бегать можно только автостопом. Да и то, что он сильно привязан к квартире и могилам родителей они тоже вероятнее всего просчитали. Так что пока волноваться нет никакого смысла. Вероятнее всего, обыскав квартиру и не найдя ничего, они от него отвяжутся.

В офис охранной фирмы он приехал успокоившийся и повеселевший, поэтому процедура оформления пролетела быстро и даже, как ему показалось, мгновенно. Пока, без лицензии, ему предложили работу на подмосковном объекте, оплачиваемую ниже, чем говорилось вначале. Но и девять тысяч рублей за две недели работы были для Олега вполне неплохой суммой, так что он сразу согласился. Его познакомили с напарником, тоже оказавшимся бывшим военным, причем как раз из того городка, где им предстояло работать. Охранять они должны были временно замороженную стройку. Дорога до места работы заняла три часа, из которых полтора заняло стояние в пробках по дороге. Наконец, минивэн, в котором их везли, свернул на дорогу, ведущую вдоль квартала однотипных четырехэтажных домов и остановился перед воротами в заборе из рабицы, закрывавшими проезд к недостроенному дому.

Выскочившие из стоящего рядом с воротами вагончика два небритых мрачных мужика быстро открыли ворота и радостно поприветствовали явно знакомого водилу. Еще больше они обрадовались, увидев приехавшую смену.

— Ну, мужики, как хорошо, что вы приехали, — радостно сказал старший сменяемого наряда. — Мы здесь уже четвертую неделю сидим без смены. Честно говоря, так надоело, что и денег уже никаких не хочется.

— А что так долго задержались? — напарник был удивлен не меньше самого Олега.

— Да работавшие до вас сменщики вдруг резко уволились из-за чего-то, а мы и пострадали. Пока вас не нашли, нас и сменить некому было, — ответил старший охранник. — Ладно, пошли. Покажу вам где что лежит и как связь поддерживать. Кстати, кто у вас старший будет?

— Я, — ответил Олег.

— Ну, учти, старший, что за сохранность стройматериалов в первую очередь именно ты и отвечаешь.

— Учту.

Прием-передача дежурства не затянулась, так спешили мужики домой. Прошло не больше десятка минут, и Олег с напарником остались вдвоем. Кинули жребий, кому дежурить первому. Выпало напарнику, после чего тот уговорил Олега отпустить его на следующий день домой. Олег, позволив себя немного поуговаривать, в конце — концов согласился. Обрадованный напарник отправился нести службу. Олег, оставшись в жилой части вагончика, забросил рюкзак под свой топчан и, перестелив постель привезенным бельем, завалился спать.

Напарник разбудил его ровно в восемь, быстро сдал дежурство и убежал домой, пообещав появиться следующим утром. Олег, позавтракав в одиночестве, еще раз обошел после сдачи объект и устроился на скамеечке неподалеку от вагончика. Со скамейки были видны почти все подходы к забору со стороны поселка и очевидно поэтому она была отполирована до блеска пятыми точками сидевших на ней охранников. 'Не один я такой умный' — с иронией подумал Олег, доставая книгу. Почитав немного о приключениях очередного попаданца, на этот раз, для разнообразия, не к товарищу Сталину, а к оркам, он решил еще раз обойти территорию. Не то, чтобы он так уж опасался за сохранность охраняемого, сколько книга ему, как говориться, 'не пошла'. Начиная с резни, учиненной русскими солдатами над пленными 'чехами' и заканчивая самим главным героем. Как то претило ему читать про успехи попаданца, ставшего рабовладельцем и идейным разбойником. Кому-то это может быть и понравилось бы, а Олегу — не очень. 'Лучше бы купил продолжение Серого Рыцаря' — подумал он, откладывая книгу.

Обход, совмещенный с тщательным осмотром всего, сданного под охрану, занял почти полдня, зато принес одно интересное открытие. Оказалось, что дверь в подвал на другом конце недостроенного здания хотя внешне и была закрыта на замок, и даже опечатана, на самом деле легко открывалась. Для этого было достаточно легонько дернуть висящую на обкусанных гвоздях вторую половину запора и аккуратно развернуть, чтобы не повредить печать. Сбегав в вагончик и вернувшись с фонарем, он осмотрел огромное темное помещение, разбитое на несколько десятков разнообразных клетушек. Осмотр показывал, что до него здесь довольно часто ходили, судя по отсутствию слоя пыли и грязи, покрывавшего, например, полы в мало посещаемых квартирах наверху. Для чего использовали подвал предшественники, Олег так и не понял. Походив, он обнаружил, что в заваленных всяким забытым инструментом, какими-то мешками и прочим хламом каморках можно упрятать что угодно. И обнаружить это спрятанное постороннему будет весьма и весьма проблематично. Еще дважды обойдя территорию, Олег терпеливо протянул время до вечера. Вечером, в наступившей полутьме он осторожно достал запакованную в полиэтиленовый пакет шкатулку и отнес ее в подвал, спрятав в предпоследней каморке, заваленной обломками какой-то мебели. Теперь Олег мог не беспокоиться за сохранность артефакта.

Ночь первого дня прошла абсолютно спокойно. Точно так же, как и последовавшие за ними десять дней и ночей. Олег и его напарник по очереди несли дежурство, отдыхали и ни о чем не беспокоились. На охраняемую территорию никто не покушался, напарник пару раз приносил из очередного 'увольнения' домашние деликатесы, Олег с его помощью купил пару интересных книг и неторопливо читал об увлекательных приключениях очередных героев.

Идиллия, да и только. Но как всякая идиллия она продлилась совсем недолго. На одиннадцатый день Олег снова остался один. Едва напарник ушел, как Олег вновь почувствовал слежку. Ощущение злого взгляда было настолько сильным и неприятным, что по спине Горшкова поползли мурашки.

'Добрались-таки сюда. Неужели не удовлетворились обыском квартиры? Что делать? Днем они, скорее всего, не полезут. А вечером... вечером мы будем вдвоем и они тем более не рискнут ничего предпринять' — подумал Олег. Подумал, но решил на всякий случай предпринять некоторые меры. Готовиться пришлось осторожно, чтобы наблюдатель ничего не заподозрил. Тем более, что сотовые, по какой-то причине в районе стройки сигнал базовой станции не брали, поэтому кроме телефона в вагончике, никакой другой связи у них не было. Впрочем, обычно вполне хватало и телефона, тем более, что отделение милиции было совсем рядышком, всего в километре от стройки.

Так, в нервном напряжении прошло полдня. На всякий случай он подготовил кое-какие сюрпризы для 'охотников'. Потом ощущение наблюдения исчезло и Олег немного расслабился. Кажется, он был прав — не найдя тайника и не обнаружив ничего подозрительного в его поведении 'охотники' решили оставить его в покое. Повеселевший Олег пошел в очередной обход, и уже собирался было вернуть все в исходное состояние, как вдруг снова почувствовал недобрый взгляд, готовый, казалось, просверлить в его спине дыру. Ощущение было таким сильным, что Олег даже споткнулся, словно от тычка в спину. Развернувшись, он, непроизвольно ускоряя шаг, направился к вагончику. 'Надо звонить' — билась в голове мысль. Но ни попасть в внутрь, ни, тем более, позвонить ему было не суждено. До дверей оставалось не больше четырех -пяти шагов, когда из-за угла вагончика выскочили, словно чертики из табакерки, двое. 'Вот, блин, двое из ларца, одинаковы с лица' — Олег, как обычно при опасности, начал юморить про себя, стараясь подавить испуг. Непроизвольно оглянувшись, он обнаружил, что путь отступления перекрывает еще одна личность, того вида, который принято в литературе называть криминальным.

— Не надо, Олег Тимофеевич, не стоит, — успокаивающий тон голоса еще одного, возникшего словно из ниоткуда противника, заставил Олега напрячься. Таким тоном успокаивают поросенка, перед тем как зарезать. 'Третий', как мысленно назвал его Горшков, стоящий за спинами двух боевиков, выглядел... Олег не сразу подобрал подходящее слово, элегантно. Но его лицо, казалось бы, обычное лицо человека интеллектуальной профессии, почему-то пугало еще больше, чем морды двух стоящих впереди громил. С первого взгляда на него создавалось впечатление, что этот человек так же спокойно пройдет по лужам крови, если это будет ему выгодно. Олега пробила невольная дрожь. 'Вот убийца папы' — подумал он, тут же резко, неожиданно для бандитов, развернулся и с места рванул в направлении стройки. Стоявший позади 'охотник' успел среагировать в последний момент, выбросив навстречу бегущему Олегу руку с ножом. Но было уже поздно, набравший разбег Горшков с размаху ударил его всем телом, непроизвольно отбросив угрозу ударом своей руки. Удар был силен, ладонь словно обожгло, но нож рыбкой выскочил из руки бандита. Столкнувшийся с Олегом противник от неожиданности сделал шаг назад, споткнулся обо что-то и упал. Сзади слышались какие-то крики, но Олег уже не обращал на них внимания, бегом завернул за угол, толчком открыл дверь в подвал и заскочил внутрь. Поспешно захлопнув дверь, он задвинул запор и тут же уронил заранее подготовленный штабель всякого барахла. Кашляя от пыли, чувствуя, как по ладони левой руки течет что-то теплое, липкое, он зашарил правой по стоящему рядом столу. Ага, вот и фонарик. Включив небольшой светодиодный фонарик, с трудом позволявший ориентироваться в темноте, Олег перевернул стол, добавив его к подпиравшей дверь куче всякого барахла и, стараясь не торопиться, пошел вглубь подвала, где 'охотников' тоже ждали сюрпризы.