Зимняя сказка Главы 1-5

Тому, что парень будет в непосредственной близости от него самого, Кунсайт был не слишком рад. Он вообще не любил, когда кто-то чужой был в доме, и еще с детства ненавидел любых гостей, посещавших их дом, причем неважно были ли этот визиты на час или на неделю.

Западное крыло он приказал не отапливать вообще, сразу после приезда, а еще отослал всех слуг в деревню. Всех кроме Эдварда...

Курьеру очень хотелось показать герцогу язык, но в шапочке это было бы жутко неудобно. И невкусно. Так что пришлось быть вежливым.

— Благодарю вас. Не соблаговолит ли ваша светлость разъяснить, есть ли в замке освещение? Или мне стоит зажечь факел? — это было откровенным нарывательством. Но с другой стороны, в каминном зале ни зги не видно, камин греет слабо, и чем тут принято освещать, вообще непонятно.

На всякий случай на предплечье юноши снова засветился армейский фонарь.

"Восточное крыло... должно быть, туда..." — луч гулял по стенам, но составить четкое представление об убранстве или хотя бы планировке было сложно.

— Излишнее освещение в замке не приветствуется, — в голосе лорда зазвенели командирские нотки, давая понять, что "факел" — и есть излишнее освещение, — Восточное крыло и без того довольно освещено. Боитесь травмироваться — следуйте за мной. Я Вас препровожу.

Кунсайт не покривил душой, когда делал замечание насчет света. То крыло было само по себе достаточно светлым и теплым настолько, что там и ночью можно было обходиться без искусственных источников света. Особенно зимой. Восточное крыло было женским. Западное — самое темное — мужским.

Норманн не слишком любил свет, он прекрасно видел в темноте и внутренний компас никогда его не подводил, только... Только его всегда тянуло в восточную часть дома, туда, где была его мать.

— Вместо факела логичнее было бы воспользоваться "ночным режимом" видения шлема. Раз Вы его так долго не снимали, думаю, особых неудобств он Вам не причинял. Или у Вас плохо с ориентированием во мраке, посыльный?

На эту шпильку курьер отвечать не счел нужным, он просто погасил фонарь на предплечье и закрыл глаза. Постоял так секунд пятнадцать, а затем направился к лестнице, легко обходя все препятствия. Глаз он так и не открыл. Незачем.

"Грубиян. Понятий о гостеприимстве никаких. Может, подоставать его посильнее, он выкинет меня вон, и тогда отказ станет совсем уж недвусмысленным? Нет. Тогда ТОЧНО придется его вырубать и везти в штаб. А такую тушу я не уволоку. Только если на привязи", — думал юноша, пробираясь по залу вслед за хозяином.

Картина была заманчивая — несущийся по снежной равнине снегоход, и на буксире, спеленатый по рукам и ногам, глотает и давится холодным снегом Генерал... ах да, БЫВШИЙ генерал Кунсайт.

Ступив на первую ступеньку, курьер решил нарушить молчание:

— Мне не хотелось бы доставлять вам лишние хлопоты, лэр, и обременять вас необходимостью указать мне, какую комнату я могу занять, но судя по всему, больше это сделать некому. А еще менее мне хотелось бы причинить вам неприятности, по недоразумению... — наступить на очередную больную мозоль — заняв не ту комнату, которая, по вашему мнению, положена мне по статусу.

"Хлопоты?.. Хлопоты уже мирно тлеют в камине. Очередные и нежелательные.

Шустрый малый. Ходит в слепую — далеко пойдет. Только импульсивный чересчур — в каждом движении сказывается".

— Пойдем, — тихий шорох за спиной курьера, и бледное пятно плаща бесшумно скользит по лестнице.

Правильно, больше это сделать здесь некому. Он сам этого добивался. Хотел остаться один на один с этим домом, с морем у подножья, со скалистым пляжем, с вьюгой. С самим собой. Хотя бы эту зиму. А потом... потом, все едино — что воля, что неволя...

А курьер, несмотря на свою внешнюю вежливость, все сильнее злился.

"Посыльный, да?! Меня, кадрового офицера, курьера с дипломатическими полномочиями назвать посыльным?! Стоп. Стоп-стоп-стоп... Ну и кто из нас тут слепой?" — из-под шапочки донеслось покашливание, скрывавшее сдерживаемый смех.

— Ты простыл? — скорее для проформы без тени заботливости в голосе осведомился Норманн, неслышно ступая по широкому коридору, образованному каскадом изразцовых арок. На стенах галерея портретов — все до одного закрыты белыми полотнами. Привычным движением руки мужчина на ходу поправил угол чуть покривившейся картины, завешенной светлой простыней — дед...

В Восточном крыле было две обжитых на данный момент комнаты. Комнаты матери и отца — смежные. Идея поселить парня в смежной комнате Норманну не очень нравилась, только выбора особенного не было. В остальных комнатах температура была чуть выше нуля. Не морозить же парнишку, в конце концов. Пусть будет отца.

— Никак нет, — отчего-то у плутонианца вырвалась именно эта дурацкая уставная фраза.

"Нет, ну как ходит, как ходит, паразит — даже ткань не шуршит... Я так не умею... без боевой концентрации", — подумалось ему.

Шары под потолком давали бледный, слабый призрачный свет.

"Честное слово, как в голофильме. Только привидений для полного набора не хватает. Да и я слабо подхожу на роль беспомощной беззащитной невинной девицы" — с такими мыслями курьер и вошел в распахнутую дверь.

Довольно большая комната казалась укутанной снегом из-за белых полотняных чехлов. Чехлы были всюду — на кровати, на ее столбиках, на шкафах, комодах, креслах и стульях. Люстра тоже была укутана в ткань. Пахло сушеными цветочными лепестками и пылью. В носу засвербело и ужасно хотелось чихнуть, но приходилось сдерживаться — еще одного проявления заботы от герцога курьер просто не выдержит.

А еще в комнате было, хоть и ненамного, но теплее, чем в коридоре. Хотя велика ли разница — все равно придется спать не раздеваясь.

Запах сушеной лаванды и фиалок, рассыпанных на широком подоконнике... Почему Кунсайт ненавидит этот запах? Ведь ненавидит же почему-то...

Норманн остановился на пороге, скрестив руки на груди.

— Комнату протапливали днем, но, похоже, она уже остыла.

"Похоже" было умозаключением, последовавшим за едва заметным зябким передергиванием не слишком могучих плеч курьера. Сам Норманн особого холода не ощущал, для него это была обычная комнатная температура, при которой он мог спокойно спать раскрывшись.

А мать холода не любила...

— Если Вы ощущаете дискомфорт в плане холода, то говорите сразу, я принесу дров растопить камин на ночь.

— Если Вам угодно, и Вы не брезгуете — спите на кровати. Два дня назад я менял постельное белье и на нем никто не спал, — кивок на закрытую чехлом кровать.

— Если Вы, опять же говорите сразу, голодны — ужинать пока еще не поздно.

— Если Вы нуждаетесь в водных процедурах — в ту дверь. Там найдете все нужное — душ исправный, холодная и горячая вода на выбор. Полотенца и мыло сейчас принесу.

— И последнее, если Вы в чем-то будете нуждаться. Дверь напротив, — короткий кивок в сторону светлого квадрата двери слева от кровати, — Стучите смело, Вам ответят.

Честное слово, курьер чувствовал себя так, будто его в камеру привели, и разговаривает он с надзирателем.

"Холод? Ничего, перетерпим, на то подогрев в костюме есть.

Кровать? Перебьемся на покрывале, а вот одеяло не помешает. Но это мы сами...

Голодны? Есть хотелось, с утра во рту не крошки, "обед по расписанию" пришлось пропустить из-за поездки. Но и ужин мы тоже пропустим. Отдадим врагу, так сказать.

Водные процедуры — это прекрасно, горячая вода — восхитительно... жаль, от теплой ванны придется отказаться.

Дверь напротив? Вот-вот, последнее, что я сделаю, это постучусь в дверь напротив. Даже если буду умирать от голода, холода и кровотечения. Нет, мы уж как-нибудь сами".

— Благодарю вас, лэр, за гостеприимство, — голова вдруг стала ужасно тяжелой. Это могло быть как хорошим, так и плохим знаком. Но скоро все прояснится.

Выяснив основные организационные моменты, Норманн на пару секунд задержался, ровно на столько, чтобы дать последние указания:

— Банными принадлежностями я Вас обеспечу через пару минут. А в вопросе прогулок по замку без моего сопровождения все же полагаюсь на ваше благоразумие — поместье старое, можно даже сказать древнее... Поэтому поверьте на слово — все необходимое Вы можете найти в пределах этой комнаты, — многозначительный взгляд исподлобья завершил предупреждение.

— Отдыхайте, — дверь с тихим шорохом притворилась за хозяином поместья. У него было еще очень много запланированных дел до того, как начнется буран. Дел куда боле неотложных, чем слежка за нежданным гостем. На ручку дверного замка неслышно опустилась пахучая сосновая иголка, только что обнаруженная в волосах.

Видимо, упала, когда объезжал верхом окрестности...

Теперь он будет точно знать, выходил ли мальчишка на прогулку или нет, пока он отлучался из замка.

"По карнизу не пройдешь, через мою спальню тоже. Жаль, петлю заклинания не накинешь... жаль".

Магии лорд был лишен, сразу после подавления мятежа. Укрыть от очищающе-блокирующей энергии серебряного кристалла удалось лишь жалкие крохи возможностей... Но он вернет себе силу. Чего бы ему это не стоило! И возможно даже сегодня... Хотя торопиться было некуда — впереди у него еще два с половиной месяца его стихии — прорва времени, чтобы вспомнить и освоить заново.

Дверь тихо щелкнула, открываясь

Поворот ручки и дверь распахивается. Ноздри Норманна сразу улавливают родной запах: ландыши, подснежники, эдельвейсы... Мать любила белые цветы. Она вообще любила белый цвет... и отца.

С тихим шорохом тяжелый плащ опускается на кресло. Пока он ему не понадобится. Норманн вошел в ванную комнату и раскрыл створки полированного шкафа. Чистые полотенца, мыло и бритвенный набор — все, что нужно мужчине, чтобы поддерживать свое тело в чистоте. Вынув три махровых армейских полотенца с символикой ВКС Альянса и личным вензелем, Норманн подхватил с полок по упаковке обычного и жидкого мыла и запасной бритвенный набор. Сам он брился исключительно "опасным" лезвием, но и бритвы на кристаллах тоже имел про запас. Прихватив все это поудобнее, Кунсайт вышел из бывшей спальни своей матери в коридор.

Пару секунд юноша буравил взглядом закрывшуюся дверь отведенной ему комнаты. Тот факт, что ему рекомендовали не выходить за пределы комнаты, не внушал ни доверия, ни радости.

С одной стороны — не очень-то и хотелось... С другой — надо совершенствовать навыки диверсанта. А снова натянуть этому северному блондину нос... Заманчиво.

В конце концов, необязательно выходить через дверь...

Окно имело всего одну раму, зато зачарованную. И оно, судя по первому взгляду, открывалось... Но вот карниза не наблюдалось, а фриз? А фриз можно увидеть, только высунувшись из окна... Оно нам надо? Не надо. Значит, гулять он пойдет через дверь.

Что-то почуяв, курьер вдруг очень быстро отступил в мало освещенную... нет, наиболее затемненную часть комнаты и постарался слиться с окружающими тенями, благо костюм позволял.

Предварительно аккуратно сняв и спрятав в пушистом ворсе рукава своей махровой туники иголку, герцог медленно провернул ручку двери, ведущей в соседние покои. В том, чтобы постучаться особого смысла Норманн не видел. А с чего бы мужчине стесняться мужчины?! Курьер ведь не барышня кисейная — щетками для волос и банками с белилами и румянами швыряться в него не станет. Но на всякий случай пару секунд он все-таки обождал, тем самым дав понять, что сейчас войдет. И вошел.

Пять шагов вперед, краем глаза вычленить из мрака худощавую фигуру курьера, опустить принесенную стопку на кровать:

— Я принес полотенца, — пять шагов назад. Высокая фигура Норманна останавливается в дверном проеме, — У Вас точно нет особых пожеланий?

"Увидел. Теряю квалификацию. Вот что значит жизнь вне эскадры..."

— Благодарю вас, лэр. Нет, никаких особых пожеланий у меня нет.

"Кроме одного — закрой дверь с той стороны и дай мне стянуть эту шапку хоть на пару минут!"

Хвала Небу, он это сделал...

Выждав пару минут для верности, курьер переставил увесистый табурет так, чтобы на него нельзя было не наткнуться. Или хотя бы не опрокинуть, открывая дверь. Тому были причины.

Прежде всего, были подвергнуты тщательному досмотру полотенца, мыло и бритвенный прибор. Последний заставил курьера сначала фыркнуть от смеха, а потом чихнуть из-за попавших в нос ворсинок. Нет, от шапки пора избавляться!

Что и было проделано немедля. Несколько раз глубоко вздохнув, отчего у губ заклубился легкий парок, курьер улыбнулся сам себе и сунул подшлемник в карман штанов. Зашелестели полы куртки. Брать фонарик или не брать? Брать. Легкий цилиндрик — тоже в карман.

Теперь можно и водными процедурами заняться.

Ванная была освещена так же скудно, как и комната, но светлые стены позволили обойтись даже без фонаря, благо глаза к полумраку уже привыкли. Вода из кранов действительно текла и холодная, и горячая.

— Хоть не совсем Средневековье... А то нате вам — нравы Горнего монастыря... Мало мне на Плутоне было... Буль... Буль... — на ощупь найдя полотенце, курьер вытерся и посмотрел на себя в зеркало.

— Интересно, как долго я смогу его дурачить?

Темноглазая девушка по ту сторону стекла пожала плечами. А есть ли разница?

— Ну, интересно же. В прошлый раз это было три дня. Но он меня не видел. В этот раз... — девушка задумчиво прикусила губу.

Придется ей постоянно ходить в этой чертовой шапке. Или стараться держать лицо в тени.

— Да, ваше высочество... Внешность у нас с вами никудышная...

Губы слишком темные и недостаточно тонкие, плечи узковаты, глаза великоваты, ресницы длинноваты. Хорошо хоть, волосы отрасти успели не слишком...

Принцесса Сильвиана, наследница Плутона, расстегнула заколку и потрясла головой. Темно-зеленые, почти черные пряди упали на плечи.

— Не пойдет.

От этого глаза кажутся еще больше. Придется делать стрижку.

— А девица ударила... наглеца промеж ног, — армейский нож не мерцал и не ловил бликов, Сильвиана предпочитала "ночную" обработку стали, — И насиловать девушек... враг уж больше не мог.

Челка с помощью десантного ножа получилась правильная — в меру неаккуратная и глаза прятала.

— Так, где бритва? — если в ней окажется триммер...

Триммер нашелся, и через пять минут она щеголяла чуть подбритыми висками, как в бытность свою пилотом.

— Вот вернусь назад и налысо побреюсь! — отражение решительно кивнуло, — Будет знать, как держать меня на планете под надуманными предлогами.

Здоровье... у нее железное, стальное, титановое здоровье! А бессонница... это так, мелочи.

Глава 2

"Терять время — непозволительное расточительство в любой ситуации!" — так считал бывший генерал Севера в отставке по решению трибунала Норманн Кунсайт. А потому, следуя собственному жизненному кредо, мужчина прямо от дверей, за которыми остался предоставленный самому себе курьер, отправился заниматься делами насущными. Разумеется, предварительно водрузив на место сосновую иголку В первую очередь следовало наколоть дров впрок, дабы не околеть. Хоть к холоду Норманн был и не слишком восприимчив, но все-таки заснуть и замерзнуть ночью он мог, как и любой человек...