The Elder Scrolls. На изломе времён

— Не радуйся раньше времени, Вересковое сердце, мы ещё не закончили. Твои Изгои хороши, но помни, что эта, как там эту зовут, и её дети нам нужны невредимыми. Всех остальных — казнить, и в этот раз не напортачь, иначе — всех сожгу, — ответила ему вторая твёрдым и жестоким голосом, — Постарайся хоть сейчас не завалить всё дело.

— Понял я! Ежели эта женщина и впрямь подсобит нам в нашей освободительной войне, то я её в любом виде Вам доставлю, хоть варёной, хоть жареной, — нагло ответил ей первый, и оба удалились.

Ещё несколько раз по лицу Варди скользнули тени захватчиков, но они не догадались заглянуть в могильник. Спустя некоторое время всё вокруг осветила яркая вспышка, и раздались взрывы, поддержанные ещё большим гвалтом и улюлюканьем. Потом крики и взрывы начали стихать и лишь когда шум затих вдали и силы потихоньку вернулись в тело, Варди смог унять дрожь и вылезти из своего укрытия. То, что он увидел, отпечаталось в его сознании на всю жизнь. Перед ним предстала картина страшных смертей его друзей и соседей: насаженные на колья тела, отрубленные конечности. Посреди улицы лежит обезглавленный пекарь, который только сегодня продал ему горячий хлеб, а поодаль — его сынишка, лет девяти, нашпигованный стрелами, у выхода из деревни лежит женщина, рассечённая мечом от поясницы до шеи. И повсюду кровь! Кровь и огонь, вся деревня пылала страшным пожаром. "Почему Изгои здесь, почему именно здесь? Сколько смертей, сколько крови, сколько КРОВИ! Мама, с-с-сестрёнка? Где же вы, отзовитесь": дрожал парень, весь мокрый от пота, нужно было звать на помощь, искать родных, но он не мог выдавить из себя ни звука.

Следующие несколько часов были сущим адом: Варди шатался по горящему посёлку и искал, искал свою маму и сестру, но каждый раз видел лишь искажённые смертью лица односельчан. В конце концов, слегка придя в себя, Варди понял, что нападавшие Изгои убили всех...кроме его родных.

— ДАЭДРА ИХ ЗАБЕРИ! — завопил Варди в пустоту, больше не заботясь, услышат его или нет, хотя слышать его уже было некому. В его голове сидела лишь одна мысль: "Мама, сестрёнка, да как я мог оставить их тут одних, да..."

— КАК ЖЕ ТАК?! — вновь закричал он в пустоту и расплакался.

Спустя некоторое время, он успокоился и начал мыслить более рационально. Судя по рассказам матери, Изгои не носили кольчуг, а исходя из подслушанного разговора, стало ясно, что диковатые Изгои воспользовались тактической уловкой, что было для них нехарактерно. Варди понял, что одному ему тут делать нечего, ему нужно в Маркарт, столицу Предела и неприступную крепость. Но кто ему поверит: Изгои забрались так глубоко в центр провинции, да ещё и применили маскировку? Кто поможет ему спасти мать и сестру? "Спасти?" — мелькнула в его голове мысль: "Как я могу их спасти, один, ведь я даже пошевелиться сейчас могу с трудом от страха? Нет, я не один", — вдруг вспомнил Варди, — "Эйвинд, он единственный мой друг, который может мне помочь! Друг ли? О чём я вообще думаю?" — одёрнул себя Варди: "Ладно, выхода другого нет, мне нужен помощник, хоть какой-нибудь, которому я могу хоть немного доверять!" Осознав принятое решение, Варди поднял голову и увидел, что солнце почти достигло зенита, а значит, он просидел посреди побоища почти полдня! Перед уходом Варди раскопал погреб под пепелищем родного дома и достал столько провизии, сколько смог, ведь его путь был далеко не короток, на развалинах кузни всё ещё валялся его молоток кузнеца: "Пригодится, если придётся обороняться, хотя я и не уверен, что вообще смогу сражаться, я ведь никогда не бился. Ну, хоть на память оставлю". Надев сделанную им же железную броню и повесив топор на пояс, Варди осмотрел то, что осталось от его дома. "Не так славно сбылись мои мечтания", — думал он, направляясь на северо-запад, к своему единственному другу, которого он так ненавидел и презирал, и единственному человеку, который мог помочь ему найти его пропавшую семью. Потерянный сын Гнезда дракона впервые за долгое время покинул деревню, а впереди у него лежали равнины Вайтрана и холмы Предела, переполненные разбойниками, Изгоями, дикими зверями и теми загадочными людьми, от одной мысли о которых Варди хотелось убежать в противоположную сторону.

* * *

— Я нанял в Вайтране повозку и спустя два дня добрался до Рорикстеда, ты, помнится, говорил, что ты отсюда, после этого найти тебя не было проблемой. Ты тут местная знаменитость.

— Ясно, — не стал особо вдаваться в детали Эйвинд, но его лицо по-прежнему оставалось невозмутимым, — А зачем ты ко мне пришёл, Варди? Как ты смог меня найти, не нарвавшись на всякую бродящую здесь нечисть, да ещё и так быстро. В нашу последнюю встречу ты меня хотел убить, а не разговоры водить.

— Я не знаю, — честно признался Варди,— Ты единственный оставшийся мой знакомый во всём Скайриме, мне просто больше не к кому обратиться за помощью.

— Ты ни капли не изменился, всё также горазд голову греть.

— Ну всё, хватит рассуждать Эйвинд, ты поможешь мне или нет? — вышел из себя Варди.

Чаша терпения ночного гостя переполнилась, и даже от Эйвинда не укрылся тот факт, что Варди не переставая ёрзал на стуле и сидел как можно дальше.

— Сперва ответь на вопрос. Что могут сделать два человека против всех Изгоев Предела? Мне даже тяжело поверить, что эти дикари стали малёха думать, а не просто вырезать всех! Да ещё этот странный типчик со странным именем... Что ты задумал, Варди, что обратился за помощью ко мне? — наконец задал вопрос хозяин хижины, вопрос, который мучил его с самого прихода незваного гостя.

— Мне нужно, чтобы ты меня проводил. Мы отправимся в Предел, к ярлу, выясним, где оплот Изгоев и спасём мою семью, — вымученно признался Варди.

— Я понял тебя, дай подумать до завтра. И, правды ради, хочу сказать, что весь план сейчас выглядит непродуманным.

— Ты это уже говорил! Главное, что ты здесь, и я здесь, остальное не важно. До завтра!

— Можешь остановиться у меня, если тебе негде. Может, выпить с дороги хочешь? — довольно дружелюбно предложил Эйвинд, зевая во весь рот, — Хоть взбодришься немного.

— Разумеется, я не останусь с тобой в одном доме, я переночую в Рорикстеде, это не так далеко, к тому же ещё светло! — отрезал Варди и вышел на улицу, громко хлопнув дверью.

"Он и вправду ни капли не изменился, всё также любит командовать. А сейчас он приходит и предлагает мне самоубийственный поход, чтобы спасти его семью, нет...нашу семью. Я так виноват за всё, что тогда произошло.... Может быть, если я ему помогу, то Варди простит меня? Или хотя бы смогу простить себя!", — думал вслед уходящему другу хозяин хижины: "Так странно, даже зная, что его семью похитили, я рад, что снова встретился со старым другом. Другом... Похоже я всё ещё считаю его своим другом. Не важно, до этого момента я доживал день за днём свою пустую жизнь, одержимый мечтой вернуть всё в прежнее русло. И сегодня мне выпал шанс её исполнить. Но, владычица Кин, как же тяжело думать, неудержимо клонит в сон". В то же время Варди лежал на кровати в своей комнате и смотрел в потолок. "Так странно, все эти годы мне было так легко ненавидеть и презирать Эйвинда, а теперь мне почему-то тяжело посмотреть ему в глаза, даже разозлиться на него не получается", — эта мысль всё никак не давала ему покоя, поэтому неудивительно, что засыпать Варди пришлось под воспоминания девятилетней давности.

Глава 2. Волки и Овцы, Холмы и Медведь

Утро выдалось погожим и приятным: свежий ветерок приносил клочки утреннего тумана, что застилает вершины холмов Предела. Но первое чувство, которое испытал этим утром Варди, было удивление, когда, выйдя из своей комнаты, он увидел за столом Эйвинда, погружённого в сонное молчание.

— Что... что ты тут делаешь, Эйвинд? — ещё не отойдя от сна, спросил Варди.

— Жду тебя,— широко зевнув, промямлил Эйвинд, — Я принимаю твоё предложение, Варди, — улыбнулся он, — Решил прийти пораньше и подождать тут. Завтракай быстрее, и выступаем, сегодня нам предстоит долгий переход.

Пока Варди уплетал яичницу, Эйвинд подробно рассказывал ему план похода:

— Первым делом необходимо добраться до Старого Хролдана, пройдя по довольно узкому проходу между двумя холмами, это кратчайший путь. Затем, — Эйвинд прервал свою речь очередным широким зевком, отчего каждый слышащий его человек думал, что он не спал дня три, не меньше, — Мы обойдём с юга речку Карт и выйдем на дорогу, ведущую прямо в Маркарт, мимо орочьей крепости, не помню, как её звать, — легко разложил по своим местам весь маршрут Эйвинд, — Если нам повезёт, и мы не наткнёмся на диких зверей или разбойничью засаду твоих Изгоев, то доберёмся в Маркарт быстро и без приключений. Надеюсь, что у тебя есть палатка, или хотя бы спальник? Есть? Отлично! Ах да, надеюсь, ты не пойдёшь в той страшной броне, в которой был вчера. Это не самая лучшая экипировка для путешествия.

— Ни за что не сниму доспехов, это, в конце концов, вражеская территория! — невнятно, из-за еды, ответил единственный счастливый обладатель доспехов и яичницы, — И, кстати, что ты сделал со своим домом?

— Я всё спрятал и закрыл. Надеюсь, что дом доживёт до моего возвращения!

На этой оптимистичной ноте два старых приятеля отправились в путь, дружно шагая на юго-запад от Рорикстеда, по крайней мере, так казалось провожавшим их крестьянам, но все они даже не догадывались о чувствах, что испытывали друг к другу эти с виду дружные ребята. Так они и скрылись из виду местных жителей: сонный и постоянно зевающий, но улыбающийся Эйвинд и часто озирающийся по сторонам серьёзный Варди.

* * *

— Ух, ну и мерзкая женщина, Хьюго, что и говорить, все, кто побывал в этой комнате, выкладывали всё, а при этом на теле ни царапинки, — жаловался стражник, стоя за дверью комнаты, где проходил допрос.

Это определение относилось к некой особе в синем платье по имени Катария, в данный момент она "беседовала" с кем-то в той самой комнате. Однако, как отмечали стражники, на вышедших оттуда никогда не было увечий. Да и вообще, вся деятельность этих людей была засекречена от посторонних глаз. Единственное, что было известно — некая группа, возглавляемая этой самой Катарией, что-то искала по всему Тамриэлю, но пока безрезультатно. Также стражники болтали, что недавно были схвачены некие люди, имеющие отношение к данному делу.

— Тише ты, Аэрон! — отвечал ему напарник, — Ты, конечно, прав, но если тебя услышат, то попадёшь уже в настоящую камеру пыток, а там, говорят, заживо сдирают кожу с лица...

— Правду говорят, молодчики, ясно дело, так что завязывайте болтать на посту, — одёрнул подчинённых невесть откуда взявшийся капитан Вахарро — командир отряда наёмников "Белое солнце", нанятых загадочной группой для разного рода грязной работы, — Так что если вам дороги штуки, которые вы по ошибке называете головами — лучше просто стойте, ясно дело. Так что смирно, ясно дело, а я дальше пошёл посты обходить.

"Скукотища. Ну сколько можно пылиться в этой песочной глуши? Мне бы сейчас в Скайрим, там, ясно дело, всё как мне нужно: прохладно, заварушка и много прекрасных баб, ясно дело!" — думал Вахарро по дороге к следующему патрулю, невероятно жалея, что пожадничав, связался с этими жуткими людьми, — "Эх, не завидую я тем, кто встанет на пути у этих психов..."

— Потому что им придётся встретиться с лучшим отрядом наёмников всего света, ясно дело! — уже вслух продолжив мысль, заухмылялся бравый капитан.

* * *

Солнце поднялось над холмами и радостно припекало двух бодро шагающих по дороге путников: Варди и Эйвинда. Время близилось к четырём часам пополудни, и до Старого Хролдана было уже совсем немного.

Эйвинд жил в этих краях уже почти девять лет, поэтому можно было считать, что он знал тут каждый камень и веточку. И всё равно ему никогда не надоедало смотреть, как на камнях играют солнечные лучи, как хитрая лисица гонится за неосторожным зайцем, как ветер играет листьями можжевельника. А больше всего он любил стоять на вершине какого-нибудь холма и смотреть на восход. Медленно восходящее солнце постепенно высвечивало острые зубы скал, тёмные лощины, сверкающие в лучах речушки, древние сооружения, оставшиеся с древних времён. Можно было лечь на траву, лицом к небу, и, закрыв глаза, слушать пение птиц с утра. Но это было давно, до тех времён, когда Изгои вновь начали свою "освободительную войну".

— Эй, Эйвинд, а ничего, что мы так запросто идём по дороге, будто по Имперскому городу прогуливаемся? — уже порядком изнервничался Варди, — Каньон реки Карт ведь недалеко, а по слухам там находится один из самых больших лагерей Изгоев.

— Ну, тогда ты можешь добираться до Маркарта крадучись, на корточках, авось Изгои тебя не заметят, — сквозь зевок улыбнулся Эйвинд, — Ладно ты, собери глаза в кучу, я шучу. Лагерь Картвастен уже давно как разрушен, сначала Довакином, потом ещё какими-то войсками. Сколько лагерь не восстанавливали, столько же раз его и разрушали, в конце концов, так его и забросили. Я ходил на его место — там одни развалины, даже мостки смыло.

— Шутки у тебя отвратные, видимо, сказываются годы житья в лесу. Ты правда бывал даже в лагере предельцев?!

— На самом деле, я обходил почти весь Предел, начиная от Драконьего моста на севере и заканчивая нордскими развалинами Валтум на юге. Так что ты выбрал самого подходящего проводника для путешествия сквозь холмы. Я в них отлично ориентируюсь, в конце-то концов, у меня для этого было девять лет. Кстати, а что делал ты эти девять лет?

— Побывал на паре маминых раскопок, понял, что это не моё, после этого год жил в Вайтране, а как появилась новость об основании новой деревеньки, решил присоединиться к поселенцам как кузнец. Так что я много лет тренировался кузнечному делу и преуспел! — решил поддержать беседу, а заодно прихвастнуть Варди.

— Ого! И какой же твой самый-самый лучший меч?

— Почему сразу меч? Мне доводилось ремонтировать настоящий двемерский доспех! — с гордостью рассказывал кузнец, — Хотя под "настоящим" я подразумеваю доспех, сделанный из двемерского металла. Настоящая гномья броня, сделанная ими ещё до исчезновения, порой ценится дороже метеоритного стекла или эбонита. И, конечно, она и рядом не стояла рядом с теми "рубашечками", которые наклепали умельцы из двемерского металлолома! — взахлёб рассказывал Варди, позабыв и про Изгоев, и про терзавшее его вот уже несколько дней чувство страха, — Эй, ты вообще слушаешь? — дёрнул он за рукав сонно плетущегося рядом спутника, — Ночью спать будешь!

— Да-да, ты прав, — пробудился от полудрёма Эйвинд, — Ты превосходно разбираешься в кузнечном деле, мне далеко до тебя, хоть и начинали мы вместе.

— Доспех на мне я, кстати, сделал сам. Как говорил папаша: "Лучше три раза сделать, чем один раз облажаться".

— Да уж, мастак он был говорить загадочные выражения, как сейчас помню, — улыбнулся Эйвинд, но тут же серьёзно замолчал, настороженно косясь на товарища.

— Ну, мои девять лет были интереснее, чем твои, это точно, — поскорее завершил разговор, перешедший не в то русло, Варди, — Уверен, ты прекрасно жил себе в одиночестве в своей глуши!