Overlady_part.8

— Вас звали Тремя Ведьмами? — с сомнением переспросила Луиза.

Магдалена фыркнула.

— Ну, только в приличной компании. Другие на досуге звали нас Три... Впрочем, прозвища давно забыты.

Луиза вздрогнула. Это было больше двух Элеонор грубости в замкнутом пространстве. Она пожалела их одноклассников.

— Это должен был быть... тот еще опыт, — дипломатично высказалась она.

— Честно говоря, если ты сумеешь в такое поверить, я тогда была весьма застенчивой, — сказала Магдалена. — Вот Элеонора была довольно... напыщенной и напористой, а я скорее оставалась в её тени. Конечно же, никто из нас не был особо обожаем. Элеонора была из де ла Вальер, мой отец попытался узурпировать Великое Герцогство Гуллендорф и сидел в тюрьме, а Марципан... ну, она очень, очень сильно ненавидела орков. Они убили её брата. Так что она была помешана на том, чтобы стать сильнее, и поэтому особо не общалась с людьми. Так что мы в итоге сбились в компанию, и я думаю, что мы были несколько вспыльчивыми именно по причине самозащиты

Луиза прекрасно знала, что Элеонора очень любила самозащиту. Собственно, она любила прибегать к ней превентивно.

— Мммм, — ответила она.

— А затем появился Жан-Жак, — добавила Магдалена. — Он был высок, красив, задумчив, и они с Элеонорой прекрасно поладили. Я думаю, что в этом им помог тот факт, что из земли граничили, и что в детстве они были лучшими друзьями.

— Понятно, — горько поддакнула Луиза. Этот пес! Он точно флиртовал с её сестрой, когда они были молоды! Только чтобы заграбастать её часть земель! Тут она попалась в ловушку любопытства.

— И как оно было тогда? — спросила она.

Магдалена выпрямилась на сидении, переплетя пальцы.

— Зачем ты хочешь это знать? — спросила она.

— Честно? — ответила Луиза. — Я смутно припоминаю Элеонору, которая возвращалась с кучей сокровищ, но я тогда была совсем крохой.

— И была невыносимой мелкой негодницей.

— И, как утверждают, невыносимой маленькой негодницей, — добавила Луиза через зубы.

Тряхнув своей гривой длинных черных волос, Магдалена тихо засмеялась.

— Ну, возможно. Твой отец постарался, чтобы я побольше была с Элеонорой, после того, как моего отца схватили за измену. Наверное, он пытался дать мне то, что он считал хорошим влиянием.

— Но... Элеонора...

— Да знаю я! Я же говорила, что была тогда довольно застенчива. А она была весьма доминирующая личность — и это не только из-за проклятия рода, наложенного на мою семью Кровавым Герцогом. Я подозреваю, что и без него я бы делала всё, что она скажет. Даже до того, как мы отправились в Академию, она таскала меня охотиться на гоблинов. — Она фыркнула. — Мы убили своего первого минотавра в 9 лет. Я покрыла землю льдом, а затем Элеонора проделала подлый фокус с Воздухом-Огнём, который поджег воздух у него в легких.

— Боже, — поразилась Луиза, несколько шокированная, но и впечатленная. Ей стало интересно, смогла ли бы она проделать такую штуку.

— А затем... ну, Жан-Жак был другом детства Элеоноры, и Франсуаза-Афинаида родственница по линии твоей матери и...

— Она что? — выпалила Луиза.

— Ты не знала? Она троюродная кузина или что-то вроде того.

Луиза застонала, в одно мгновение низринутая в бездну отчаяния.

— Видимо, поэтому люди говорят, что она похожа на меня, — пожаловалась она. — А я не похожа!

— Продолжай себе это говорить, — самодовольно подначила её Магдалена. — В любом случае, наша четверка с неизбежностью пришла к геройствованию. Элеонора желала признания матерью и чувствовала, что чего-то такого от неё ожидают, Жан-Жак был гением магии воздуха, и твоя мать лично обучала его, я делала всё, что хотела Элеонора — и вдобавок прекрасно помнила, как туго у меня было с деньгами, а Марципан... ну, она очень хотела убивать орков.

Покачав головой, Луиза выглянула в окно.

— Не могу поверить, что у вас была группа, которая держалась на Элеоноре, — подытожила она свои впечатления. — Как вы вообще её выносили?

Поправив очки, Магдалена подалась вперёд.

— Я думаю, что ты не понимаешь. Или просто не помнишь. Элеонора была немного неприятна, да, но она была хорошим другом, когда была моложе. И набрасывалась только на тех, кто этого заслуживал или устраивал нападки на неё. И она была... да, наверное, и сейчас есть... одной из самых умных людей из тех, кого я знаю. Она обладает блестящим умом, пусть даже своей едкостью она легко заводит врагов. Она никогда не терпела дураков, но когда она была моложе... — Магдалена сильно сжала свои ярко-красные губы, — когда у неё были друзья, я думаю, она могла быть очень даже очаровательной. Она и до сих пор харизматична, но использует это только как оружие.

Она устремила на Луизу открытый взгляд.

— Ты больше похожа на неё-прошлую, чем ты думаешь. Хотя она лучше умела лгать. Боже, она постоянно лгала, чтобы у меня не было проблем.

Тут разум Луизы заработал.

— А затем она изменилась. Когда тебе было шестнадцать, да? Наверное, после летних каникул?

— Ты помнишь это? — очки Магдалены снова блеснули. — Или что-то поняла? Или всё вместе?

— Я думаю, это связано с тем, как Жан-Жак обручился со мной, — медленно проговорила Луиза.

— Хм. Правда? Я думала, что она была единственной, у кого не было чувств к нему. — Магдалена довольно неприятно улыбнулась. — Конечно же, ты охотишься на него со всей яростью брошенной любовницы. Или мне следует сказать "отвергнутой невесты"? Так что, наверное, ты знаешь больше меня про чувства, когда он выбирает другую?

С удивлением Луиза обнаружила, что она не краснеет. Скорее, каждый слог отзывался треском льда, когда её сердце заледенело.

— Тот факт, что он даже месяца не выждал после пропажи невесты, и только что не публично завел себе любовницу, действительно очень меня расстраивает, да, — сообщила она.

Однако это не вызвало желаемого эффекта.

— О, это так мило! В этот раз тебе удалось звучать очень повелительно. Ты отрабатываешь этот голос перед зеркалом?

— Замолчи.

— Хотя он очень красив, — безжалостно продолжала её собеседница, демонстрируя ей обширные и мерзкие глубины врожденной жестокости де ла Вальер. — Ты хочешь, чтобы он голову терял, когда ты заговоришь с ним таким голосом поверх своего веера? Или тебе досталось очень развратное подземелье в какой-то там пустоши, ты обустроила там свою базу, где будешь с ним делать ужасные вещи. Если да, то можно мне будет посмотреть?

— Магдалена, просто заткнись.

— Тон идеален. Прямо настоящая Элеонора в том же возрасте.

— Я сказала — заткнись!

...

Гнарл Кривой, предположительно доверенный помощник и Советник Повелительных персон, копался в бумагах с искренним энтузиазмом, который появляется только тогда, когда занимаешься любимой работой. Эти отчеты были довольно невыносимо жестоким чтением. Орды демонов и монстров бушевали в Альбионе, ведомые королевой Тёмных Эльфов и некоторым количеством исключительно злобных маленьких детей.

В какое захватывающее время он жил! Намного хуже, чем прошлый век, который он провел в клетке! Он удостоверится, что пепел этого вампира засунут на самое дно миньонского нужника. Даже если тот как-нибудь умудрится ожить, травма всё равно останется. Как и запах.

Вечно эта особенность, связанная с вампирами, размышлял Гнарл. Вампиры бессмертны, и поэтому вечно откладывают всё на потом. Люди же, напротив, постоянно отчаянно старались всё успеть до своей смерти. Конечно же, миньоны не были подвержены летаргии вечной жизни, но это потому, что миньоны, по его взвешенному мнению, были наивысшей формой жизни. Что, в свою очередь, объяснимо тем, что миньоны не были бессмертными, просто относились к смерти как к некоему сну, чему-то, что легко можно было поправить, пнув нужного индивида и приказав ему прекращать лениться.

Он вошел в кабинет своей повелительницы. Та сидела за своим столом и дулась.

— Гнарл, — окликнула его Луиза. — Ты же не считаешь, что я говорю, как моя сестра, да?

Гнарл обдумал этот вопрос.

— Нет, ваша злобность, — ответил он.

Луиза взбодрилась.

— Вот и я думаю, что нет! В конце концов...

— Во-первых, вы не шепелявите время от времени, когда клыки мешают говорить.

Она снова обмякла в кресле.

— Я про другую сестру, — пробормотала она.

— А. Это было спрошено довольно нечётко, ваше затемняющее величество. В таком случае, я не знаю. Я пропустил те времена, когда она бушевала вокруг, словно малолетний кошмар, убивая совершенно невинных практикантов темной магии и вырезая маленьких тупеньких наивных гоблинов. — Гнарл пригладил бородку. — Мне даже интересно, что бы произошло, если бы она обнаружила эту башню лет двадцать назад или около того, — задумчиво добавил он. — Я считаю, что она могла совершить самое страшное падение во тьму. Я тогда бы был в восторге, служа кому-то вроде неё. О, представьте себе тёмное правление Тристейном кого-то настолько печально знаменитого за грубость и жестокость.

Где-то в этот момент Луиза метнула в него туфлю. Конечно же, Гнарл давным-давно привык, что из него пытаются сделать мишень для шаров огня, кусков льда и, не так уж и редко, шута, так что легко увернулся и быстро удалился.

Подёргивая хвостом, Паллас кралась к нему по коридору. Глаза кошки были прищурены, а уши прижаты к голове, пока она разглядывала Гнарла.

— Ах, юные повелительницы. Они всегда такие непостоянные, — счастливо произнес Гнарл.

Паллас зашипела на него, держась подальше от мерзко пахнущего миньона.

— Подойти поближе, киска, и тебя размажет по полу, — тем же счастливым тоном сообщил он, шаркая по коридору при помощи своей палки. Он шел туда, где, по крайней мере на бумаге, находилась камера принцессы Генриетты. На практике, конечно же, замком на двери пользовались исключительно изнутри. Вот как сейчас.

— Принцесса! — позвал он, колотя по двери своей палкой. — Принцесса!

— Луиза-Франсуаза с тобой? — отозвалась Генриетта.

— Нет, она дуется в своем кабинете.

Генриетта открыла дверь. Гнарл посмотрел на предположительно-пленённую предположительно-невинную принцессу, чье выбеленное мелом лицо с подведенными углём глазами весьма напоминало череп.

— А, ваше высочество, — сказал Гнарл. — Как прискорбно видеть, что вы продолжаете ваше личное исследование некромантии.

— Проходи, — тихо ответила Генриетта, поглядывая по сторонам на случай Луизы. Её жилье было удобно-роскошным и полностью подходящим для пленницы королевского рода, попавшейся в руки злобной повелительнице. Однако фальшивый книжный шкаф — установленный, когда Луиза была в отъезде — был открыт, демонстрируя тайную комнату. Та была отделана в более мрачном стиле, с интенсивным использованием кости для инкрустации мебели.

Гнарл радостно уселся на кресло со спинкой из могильной плиты, положив руки на подлокотники, заканчивающиеся черепами.

— Эх, нет ничего лучше ортопедического кресла для моих старых костей, — вздохнул он, опершись спиной на холодный камень. — Доживёте до моих лет, и тоже будет спина болеть. Итак, принцесса.

— Гнарл, чего ты хочешь? — спросила принцесса Генриетта, указав рукой на небольшой алтарь, где была растянута на веревках крупная крыса. Камень был покрыт кровью и выщерблен. Рядом с крысой лежали восковая кукла, набор игл и сырая сосиска. — Я всегда готова уделить тебе время, но конкретно сейчас я занята.

— О, как жестоко, упражняться в создании ослабляющих проклятий, — покосился на приготовленные элементы Гнарл, — которые, похоже, направлены на мужскую анатомию. А кто желаемая жертва?

Генриетта залилась краской, хотя это было трудно заметить под слоем мела.

— А, это должен быть... эм, кардинал Ришелье. Я считаю, что... эм, как священник он им всё равно не должен пользоваться, так что если он перестанет работать...

— Довольно восхитительно жестоко, ваше высочество, — согласился Гнарл. — Однако, как ни иронично, с учетом всех фактов иногда бывает более эффективен прямой подход, а тонкая магия только слегка портит им жизнь. Вы не рассматривали гангрену?

— Да, но про это будет в следующих главах, — ответила надувшаяся Генриетта.

— О, как зловеще. Однако, — рассудительно сказал Гнарл, сложив руки на своей палке, — я должен попросить вас остановить ваш личный проект. Повелительнице нужна ваша помощь, и она не получит её, если вы закроетесь здесь.

Генриетта выпятила челюсть.

— Но я должна овладеть жизнью и смертью и...

— Позже, ваше высочество, позже, — заверил её Гнарл медовым голосом. — Ваша помощь нужна повелительнице. Она уже начала действовать беспорядочно. Так что вы нужны, чтобы успокоить её и подбодрить её, пока она готовится к уничтожению мадам де Монстепан. Вы же хотите отомстить ей, не так ли?

— Ну... я думаю. Да. — Генриетта вздохнула. — Очень хорошо. Я пойду умоюсь. — Затем ненадолго задумалась. — Я всё правильно делаю? — немного нервозно спросила она. — В книгах сказано, что именно так надо одеваться для некромантии.

— Конечно же, ваше высочество, — глубокомысленно заверил Гнарл. — Некромансеру нужно выглядеть Злым. Черепа и косметика для бледности и тёмные тени под глазами — это всё часть стиля. И если вы поможете повелительнице добиться успеха... ну, я знаю кое-кого в Альбионе...

Глаза Генриетты расширились.

— Я слушаю, — с готовностью сообщила она.

...

Грохот молотов встретил Луизу, когда она спустилась в глубины мастерской Джессики. Трагично, но её так же встретил запах миньонов. Спускаясь в подсвеченные багровым недра, она обнаружила ряды миньонов, кующих наконечники для копий и грубые доспехи.

— О, здарова, Лу! — заорала Джессика, сидящая на балконе и наблюдающая за мастерской. Она сидела, задрав ноги и глядя в магический шар, где крутились ужасные и кровавые тёмные сцены. — Поднимайся сюда! Я как раз ждала чего-то, чтобы остыть.

— А ты без дела не сидела, — заметила Луиза, проклацав по ступеням наверх и со вздохом облегчения усевшись.

— Ну, да, за год кое-какие идеи пробились через их толстые черепа, — сказала Джессика. — В том смысле, что пока тебя не было, я заставила их устроить набеги на кузни и подобные штуки и красть там одежду кузнецов, и это серьезно помогло. Я предвижу, что к началу следующего года я одену твой легион рока в униформу.

— Пока они не напялят тыкву себе на башку, — возразила Луиза.

— Эй, тыквы страшные, — ответила полудемон.

— Правда?

— Нет, это просто растения. Или, типа, фрукты. Что такое тыква? Это фрукт, или орех, или ягода или... ну, типа того, меня это не интересует. Так, что нового?

Луиза откашлялась. Затем нахмурилась.

— Я думаю, что нам нужно перебраться куда-нибудь, где будет потише, — заявила она.

Встреча была перенесена в одну из боковых комнат Джессики, которая оказалась приятно изолированной и с полным отсутствием миньонов внутри. Кожаные кресла были впечатляющими и соответствовали моменту, а манекены в демонических масках были бы совершенно кошмарны, если бы, к счастью, не использовались для предварительной примерки незаконченных платьев.