Ледяной Путь

— Первокурсники, за мной, — из-за стола встал староста Слизерина, и, пригладив русые волосы, жестом приказал ученикам следовать.

Слизеринцы выстроились парами по два человека, и стройным рядом, сохраняя твердость походки, последовали за старостой.

Шли они около двадцати минут, и успели за это время насмотреться на многочисленные живые портреты, двигающиеся лестницы, а потом перешли в подземелья. Никто не ахал и не охал, однако, например, передвигающихся лестниц не было ни у кого из факультета в поместьях. В подземельях кроме темно-серых стен и редких факелов не было ничего.

Наконец они прибыли в гостиную Слизерина, пароль от которой звучал так: "Soe mako dar onore". Знакомые для Лекса слова. Язык наг, полузмей, на выучку которого у Абернаута не было времени, что, однако, не помешало пробежаться взглядом по некоторым свиткам.

Само помещение было оформлено в успокаивающих темно-зеленых и серебряных тонах. Обстановка была уютной: два трехместных дивана по краям гостиной, камин, перед которым стоит два кресла, несколько полок для книг, стол для занятий, сделанный из темного дерева, и еще несколько кресел, уютно расположенных по комнате.

— Останьтесь в гостиной, наш декан, профессор Снейп, расскажет вам о правилах. Затем проходите сюда, — он показал взглядом на деревянную дверь, — по спальням, ветвь девочек слева, а мальчиков справа.

Простояв без дела около десяти минут, в гостиную наконец вошел, почти влетел Северус Снейп. И хорошо, хоть первокурсники и старались сохранить достойный вид, получалось это не очень хорошо, и судя по изредка проскакивающим эмоциям, они готовы были заснуть прямо здесь, на диванах и креслах.

Внимательным взглядом осмотрев детей, Северус заговорил, полностью используя свой завораживающий голос с легким оттенком угрозы.

— Вы в самом престижном и преуспевающем факультете. Извольте вести себя достойно. Любое действие, порочащее имя Салазара Слизерина , будет наказуемо. Об этом можете спросить у старшекурсников. Приветствуется взаимопомощь и понимание. Не лезьте в дела друг друга, вне гостиной держитесь вместе всегда. В Хогвартсе настали сложные времена, вполне возможно, что Гриффиндорцы атакуют и попытаются убить или покалечить вас. Разумеется, ответные действия не будут наказуемыми, а даже будут поощрены... Главное — отсутствие доказательств. Не доверяйте никому, кроме своей семьи. Ваша семья — Слизерин, запомните это. Все распри и... Недопонимания должны остаться в пределах факультета. Если попадете в беду, то идите ко мне. Я постараюсь помочь вам, в разумных пределах, разумеется. И знайте — все враги.

На Лекса речь произвела впечатление. Он не недооценивал Слизерин после рассказов отца, но все же думал, что речь будет о запретах, а не о пользе сплоченности.

* * *

В помещении, окутанном ядовито-зеленым цветом, исходящем откуда-то сверху, можно разглядеть четыре силуэта. Один из личностей дотронулся правой рукой до камня, после чего огонек стал чуть ярче.

— ДО ЗАВЕРШЕНИЯ 80%, — пророкотала огромная статуя, словно гром тихой ночью.

Зеленый огонек на серой циклопической фигуре погас, лишая странной, аккуратной квадратной пещеры единственного источника света.

— Отлично, статуя Ногамэ почти готова, — раздался мягкий голос мужчины, активировавшего Ногамэ. — Осталось совсем немного... Горгорот, Йермонкар, — он обратился к двум присутствующим, — я отправляю вас за последним Акоми. У вас в запасе тридцать шесть циклов.

— Слушаюсь, — хором ответили существа почти идентичными, рычащими голосами.

* * *

На него волнами накатывало отчаянье. Он понимал, что назад пути нет, понимал прекрасно и то, что после этого ему придется уйти. Лексу никогда не простят подобное, ни его род, ни Юлия, ни Эн"Шир.

Рассеянно взглянув на раненых друзей, что были более не в силах сражаться, он прикоснулся к правой руке. В этот момент все узнают его главную тайну, поймут, какое он существо и не смогут принять его отвратительную сущность. Само нахождение рядом с ним будет оскорблением для великих темных воинов Нар"Ширая. Это не вложится в их разумы. Все чуждое нарширайцам уничтожается ими, все, что не преклоняется, перестает существовать.

Времени было мало, верховные генералы небесной крепости вот-вот должны были пробиться сквозь барьер, удерживаемый Юлией, побледневшей от напряжения. Из кончиков пальцев ее дрожащих рук, словно пробиваясь, выходили тонкие темно-синие нити, держа свой путь вперед и складываясь в круглый шар барьера, охватывающий достаточную территорию, для скрытия всех союзных единиц.

— Печать Штрат"Норгора, снятие всех ограничений, — прошептал Лекс, глядя на истончающийся барьер, сдерживающий сотни ударов исполинских молотов вер-ховных генералов, и ощущая все увеличивающиеся потоки ветра вокруг него.

Его разум будто разрезали скальпелем на несколько ровных частей, а затем опустили в ледяную воду. Повелевать своим телом он больше не мог, от него исходил жуткий холод, сковывающий движения и затмевающий рассудок. Тысячи, сотни чужих мыслей возникали в его голове, ледяными иглами пробивая все ментальные щиты, и столь же стремительно пропадали, не давая за себя ухватиться. Все его конечности будто наполнились свинцом, повиснув мертвым грузом. Шея была расслаблена, а голова была неестественно выгнута и откинута назад.

Все, что видели спутники Лекса — тоненькие, едва заметные темно-пурпурные ленты, выходящие из его тела и дрожащие, словно на ветру.

А потом был взрыв. Барьер смело, словно того и не было, его союзники и небесные генералы отлетели на добрый десяток метров, подняв пыль и пробороздив землю. Несколько истекающих кровью бойцов Ашарота охнули, схватившись за раны. Воины мрака Нар"Ширая просто превратились в черный пепел, сгорев в темно-синем огне. Воины взглянули в сторону взрыва, жмурясь и пытаясь увидеть сквозь облако пыли, понять происходящее.

И они увидели бездну. Бездну, пожирающую жизнь и смерть. Бездну, сводящую с ума и вызывающую дикий ужас в душах любых живых или мертвых созданий.

Черно-пурпурные потоки энергии бездны, почти полностью ставшие материальными, окружали Лекса, опутывая его со всех сторон, и вновь резко отлепляясь, будто целясь в каждого, кто посмеет сделать хоть шаг. Забираясь в глаза и создавая там черные колодцы бездны. Принимали форму щупалец, спокойно, будто с предвкушением ожидавших жатвы, хвостов и крыльев. Они задевали потрескавшуюся землю и оставляли разводы, превращая ее в пепел.

И генералы Ашарота подняли семь своих небесных молотов, да обрушили на слугу Пустоты и Бездны...

* * *

Абернаут не находил себе места. В течении нескольких минут третьекурсник мог наблюдать шагающего, и едва ли не бьющего хвостом себя по бокам Лекса. Маска аристократа слетев, раскололась вдребезги, оставив после себя лишь тень былой надменности. Лишняя пара глаз его не волновала, казалось, он даже не замечает однокурсника. У него были мысли важнее. Первое, что пришло ему в голову — написать отцу письмо, ибо ситуация выходила за пределы возможностей Александра. Отойдя от шока, он побежал в совятню Хогварства, по пути восстановив аристократичную невозмутимость и приведя себя в порядок, однако, слегка дрожащие руки выдавали его волнение.

"Дорогой отец..."

Нет, так не пойдет. Лекс смял пергамент, и, скинув его вниз, на землю, взял новый.

"Папа..."

Глупости.

"Лорд Абернаут..."

Нет, так к отцам не обращаются.

Прикрыв глаза, он облокотился спиной к стене, и спустя некоторое время успокоился, после чего принялся за письмо, обдумав перед этим, о чем писать будет, а о чем нет.

"Здравствуй, отец. Как твое здоровье, как мама? Мы с сестрой любим вас и скучаем. У меня все хорошо, отношения с однокурсниками постепенно налаживаются..."

Лекс задумался ненадолго, прикусив кончик пера, и продолжил, перейдя на язык наг — он был довольно таки редким — и начал вырисовывать на пергаменте странные резкие закорючки, которые и иероглифами назвать сложно.

"К слову, о них. Мои отношения с юным наследником Малфоем строятся хорошо. Мы уже можем обращаться друг к другу по имени и разговаривать на более-менее личные темы.

Отец, я снова видел этот сон, в нем, как и всегда, прибавилось подробностей. Я ничего не понимаю, пришли ответ скорее.

Да будет благословлен тьмою твой Ледяной Путь

Александр Абернаут".

Лекс поморщился, выписывая свое имя на английском. Оно ему никогда не нравилось, и поэтому он просил собеседников использовать более приемлемый вариант — Лекс.

Было раннее утро, до пробуждения однокурсников оставалось десять минут, и он поспешил обратно в гостиную.

Из гостиной шел вход в небольшой коридор с двумя дверьми. Левая дверь вела в крыло девочек, правая в крыло мальчиков. Система спален была обустроена довольно таки интересно. Она делилась на семь уровней-этажей для каждого курса. Соответственно, чем глубже в подземелья — тем старше курс. Лестница на нижний уровень находилась в основном коридоре. В каждом ответвлении этого коридора находился проход в небольшую комнатку отдыха. Вернее, она предназначалась для всего, от учебы, до вызова Хогвартских эльфов, благо слизеринцы с третьего курса обладали этим правом. На столе лежал постоянно обновляющийся пергамент со списком имен свободных эльфов.

Ответвления спален мальчиков и девочек были зеркальными отражениями друг друга. На каждом уровне, в каждом крыле находилось по десять уборных ком-нат, включающих в себя душ и ванну. Никакой речи об общих душевых не было.

Спускаться на нижний уровень приходилось около пяти минут, что являлось очень неудобным для старшекурсников — ход от общей гостиной до спален занимал много времени, что, однако, компенсировалось приятными бонусами.

На уровне четвертого факультета была "Комната Шпионов", как ее втихую называли обитатели подземелий. Там находились метамодифицированные крысы, пауки, жуки и даже мухи под заклятьем вечного контролирования. Им можно было приказывать, а затем, применяя ментальную магию, "выгружать" мыслеобразы. Мелкие насекомые и животные вполне подходили под шпионов. Этот усиленный аналог империуса позволял им выполнять пожелания любых слизеринцев, но, разумеется, тех, что владели ментальной магией в необходимой мере.

Разумеется, время от времени животные погибали, пропадали, а то и вовсе были кем-то раздавлены, так что приходилось пополнять запас. Достаточно было найти необходимую тварь и засунуть ее в специально приспособленный для этого ящик, после чего, по прошествии суток, оттуда можно было достать, так сказать, подготовленную к приключениям крысу, или любого другого насекомого.

На пятом уровне в коридоре находилось две отдельные комнаты: кухня и что-то в роде небольшой гостиной. На кухне всегда находилось два-три эльфа с гербом Слизерина на одежде, готовые выполнить любой приказ членов факультета. Гостиная была обустроена так же, как и основная, только раза в два-три меньше. Конечно, для простой кухни Слизерин бы не стал отделять комнату, поэтому эльфы там, с хитрыми лицами обеспечивали слизеринцев заколдованной пищей, что давало бы им некий разряд по их магической системе, а это было сродни применению сильного заклинания. То есть, подобные добавки на какую-то долю увеличивали их максимальное количество энергии, и приспосабливали магическое ядро к более сложным заклинаниям.

На шестом уровне находился огромный полигон, человек на пятьдесят, с десятью дуэльными помостами, и около сотни различных мишеней, от круглых, наподобие досок для дартса, до человеческих манекенов. На стенах висело различное оружие, от двуручных мечей, булав, шпаг и катан, до, даже, луков, арбалетов и кунаев. В отдаленном шкафу даже находились отдельные учебные палочки. Впрочем, всем, кто меньше шестого курса, на полигон без надсмотрщика ходить было запрещено самим Снейпом.

Ну а семикурсники и вовсе жили как короли. В их коридоре находилось семь дверей, две из которых вели в спальные комнаты, и еще одна в комнату отдыха. Пройдя в помещение из первой двери на правой стороне можно было попасть в отделение артефакторики. Семикурсники любили проводить опыты над своими палочками и вещами. Самые удачливые делали себе "комплект", зачаровывая обувь на возможность ходить по воде и мантию, держащую комнатную температуру.

Далее, вторая дверь с правой стороны вела в "Центр метамодификаций". Помещение, в которое почти никто никогда не заходит, ибо за один год семикурсники не в силах разобраться в записях Салазара Слизерина и его странных приборах. Были те, что пытались из интереса сделать что-то вслепую, и в итоге были отправлены к Снейпу либо мадам Помфри с дополнительной парой рук, хвостом или акульей челюстью. И судя по этому, центр метамодификаций предоставлял огромные возможности. Вот только разобраться там мог только Дамблдор, но он был Когтевранцем, так что путь дальше слизеринской гостиной ему был закрыт, даже не смотря на то, что он директор. Ну, и конечно же, над этими записями трудились лучшие умы Слизерина, независимо от курса, и за последние пятьдесят лет, данных, что они собрали, хватает лишь на стабильное выращивание волос.

Само помещение представляло собой большое пространство, наполовину заполненное странными приспособлениями. Здесь были и стальные шары разных размеров, и странные коробки с тускло-горящими красными рунами и знаками, в углу было что-то в роде койки с ремнями, к которой вполне можно было привязать взрослого человека.

Была еще одна дверь по левой стороне коридора, что вела в очередную гостиную. Только она не была обычной. Скорее место для отдыха. Что угодно: покер, бильярд, шахматы, и большое количество прочих игр.

Глядя на все это изобилие, невольно почувствуешь себя королем, однако таких быстро спускают с небес, говоря о том, что неизвестно еще что у других факультетов. Слизерин не мог сделать это все без участия других трех Основателей. Или, по крайней мере, не держа их в курсе дела. И они вряд ли бы дали его ученикам такое преимущество.

А еще было странно то, что при всем этом богатстве, Слизерин не озаботился дать своим змейкам отдельные спальные комнаты. Все-таки, видимо, он напомнил себе, что это школа, а не особняк. Но немного поздно.

Поговаривали, что есть еще и восьмой уровень, вот только никаких данных о нем нет. Ни о том, как туда попасть, ни о том, что там может быть. Бывало, что на каникулах слизеринцы, от первого курса до седьмого, спускались на седьмой уровень и выискивали проход. Они понимали, что Салазар запросто мог сделать пароль на парселтанге, и войти смог бы лишь его наследник и он сам, но не оставляли надежды. Были и сторонники другого мнения, они говорили, что восьмой уровень — слухи. И ночью Лекс даже забирался на эту глубину и шипел различные вариации пароля. Но "Откройся, именем Слизерина", "Чистая кровь", "Во имя Салазара Слизерина" и прочие варианты не срабатывали. Малфой, знающий об основателе их факультета помогал подбирать пароли.

Произошло это после того, как Александр рассказал о своем умении говорить на змеином языке...