Третий брат

Так называли магов: "владеющие незримыми силами". Но никто и никогда не слышал, чтобы люди из далёких земель могли колдовать. Женщина рассказала, что этих земель много, больше, чем знает даже Верховный. И в ближних землях магии не осталось, а в других маги живут вместе с обычными людьми, а иногда даже правят ими. А ещё мудрая волшебница рассказала Светлоглазому о его кровной семье. Оказалось, что когда в десять лет у него отчего-то страшно болела нога, так что трудно было ходить, его брат упал с дерева.

Светлоглазый мог чувствовать свою родню и даже притягивать их к себе. Но это будет, когда он вырастет.

Жаль было расставаться с чудесным клинком. Но обычай гласит: если человек погиб вдали от дома, его следует похоронить, а вещи послать родным.

И тут он наконец вспомнил. Эта синеглазая женщина мелькала в его снах, и он видел её богато украшенные покои. Светлоглазый закрыл глаза, чтобы лучше вспоминалось, и крепко сжал рукоять. Подумал ещё и взял в другую руку порванное ожерелье — видно, оно было очень дорого покойнице.

Может, из-за него она и убила себя?

Неизвестно, сколько времени прошло, но клинок вдруг потеплел, а потом исчез, как и не было его. Ожерелье тоже пропало. Да и грудь перестала болеть: должно быть, где-то далеко-далеко лекарь помог его брату.

Окрылённый нежданным успехом, мальчишка услышал, как к поляне кто-то идёт. Должно быть, управитель послал раба за нерадивым помощником конюха. И как ему объяснить свою отлучку и ещё тёплый труп? Да никто ничему не поверит! Убьют, и всё. Или отдадут магам. Тогда смерть будет долгой и страшной. Но если эта женщина пришла к нему из воздуха, может, он тоже умеет перемещаться?

О! У светлого господина в подземелье сидят пленники. Важные пленники. А что, если...

Когда посланный господином управителем слуга добрался до поляны, где любил сидеть проклятый мальчишка, там уже никого не было. Только мёртвая женщина в странной одежде.

Пророчества на то и пророчества, чтоб исполняться. А вот когда и при каких обстоятельствах — это пусть мудрецы головы ломают.

Предсказание о белом всаднике на вороном коне было сделано почти шестьсот лет назад, и с тех пор его столько раз проверяли и перепроверяли, что большинство считало его россказнями пьяного отшельника, от долгих лет одиночества повредившегося рассудком. Наиболее упрямые и осторожные предпочитали поверить. А то мало ли что...

Потому-то и Мудрейший из мудрых, как почтительно называли верховного мага Чёрных земель, и его Белоземельский коллега почти одновременно решили навестить владения славного и могущественного Тайгриллеха, родича и младшего военачальника Владыки Чёрных земель, да будет он славен вечно!

Если верить слухам, недавно от него сбежали пленники, хотя стерегли их исправно, и замки оков остались целы. И вряд ли среди белых лазутчиков затесался могучий маг, поскольку у Тайгриллеха служил один из лучших учеников самого Верховного. Да и само колдовство слишком чуждо, чтобы не быть обнаруженным. Но быть может, в спящем виде оно не может выдать носителя?

Получив смиренную просьбу о помощи (а ну как все пленники и рабы начнут сбегать?), Верховный досадливо скривился и уже хотел отложить письмо, когда в мозгу словно сама собой возникла строка проклятого пророчества: "И нет пред ним ни дверей, ни крепких запоров, ничто не удержит его и тех, кого он ведёт". С одной стороны, то же самое можно сказать об искусном воре, но с другой...

Верховный мысленно помянул недобрым словом отшельника, гонца с письмом, ученика с его мольбами, Тайгриллеха, у которого люди убегают средь бела дня...и решил, что двухнедельная поездка весьма полезна для здоровья.

Его белокожий собрат по ремеслу узнал обо всём от виновников переполоха, но даже они не могли внятно объяснить, с чего вдруг с них спали цепи, а полтора десятка человек внезапно очутились рядом со столицей. Если точно, то в загородном поместье дальнего родича Повелителя, несколько лет тому назад отошедшем в казну.

Эта деталь весьма заинтересовала молодого и честолюбивого Первого мага, поскольку могла пролить свет на личность неизвестного спасителя. У покойного остались вдова и двое детей, правда, лишённые всякого наследства и самого имени (покойник вообще был ревнивым дураком, а под конец вовсе с ума сошёл), но...

А не баловался ли кто-то из них запретной магией?

Спешно отысканные старые слуги рассказали, что у молодого господина был молочный брат, светлоглазый урод, и госпожа в нём души не чаяла, а покойный господин боялся и ненавидел.

Нет, мальчик как мальчик, ничего такого не делал, шалил разве что... Что вы, господин, да не такой уж он и урод, вы больше всяких болтунов слушайте. Красивый он был, весь такой высокий, ловкий, гибкий, и волосы тёмные волнами падали, рука тянулась погладить. Нет, не чёрные, но почти...а что глазищи серые что твоё железо, так это пустяки!.. Нет? Ну, вам, господин, виднее. А уж как они с маленьким господином играли! А когда хозяин учителя сыну нанял, так они вместе грамоте учились! Смышлёный малец.

Откуда взялся? Да подкинули, видать, знатная госпожа тайком родила. Почему знатная? Да я ж его первая увидала и хозяйке принесла. Завёрнут был младенчик в покрывало тонкое, мягкое, золотом расшитое, а с ним ожерелье тако-о-е! Куда делось? Откуда ж знать, может, лежит где, а то хозяин проиграл, как женины. И так далее на разные лады.

Единственное, в чём сходились все допрошенные, любовь госпожи к приёмному сыну и откровенная неприязнь со стороны её мужа. Дело кончилось тем, что в приступе ярости (такое с покойным бывало частенько), воспользовавшись болезнью сына, он приказал продать мальчика в рабство. На глазах у матери и старшей сестры. И тот якобы посулил отцу-хозяину, что у того больше не будет детей. Проще говоря, проклял.

И проклятие исполнилось, видать, поэтому тот и отравился четыре года назад. Или жена отравила.

И наверняка проданный шесть лет назад мальчишка не знает, что его родные (а молочное родство крепче кровного!) живут в разных местах, что из-за мужниной и отцовой ревности они такие же рабы, как и он. И всё-таки не мешает проверить, вдруг он встречался с кем-то из родных.

Но это после, а пока поедем-ка в Чёрные земли да полюбуемся на мага-самоучку. Тем более что добираться втрое дольше, чем Мудрейшему, как бы не опоздать.

Но когда оба мага с подобающей их положению свитой из учеников, стражи и верных слуг наконец добрались до цели, светлоглазого раба там не оказалось.

То есть в день побега он был поблизости от темницы и действительно мог бы устроить побег. Но в то утро старший конюх застал паренька лежащим без памяти и, памятуя прошлое лето, когда Белоглазый пролежал так целую дюжину дней, поспешил к хозяину. Вернее, к управителю, каковой и отчитывался перед господином Тайгриллехом. Старый управитель, не любивший "светлоглазого урода", велел отволочь его в лес, и очень удивился, когда светлый господин изволил разгневаться и приказал вернуть мальчишку.

Но посланные слуги вернулись с пустыми руками.

Зато с рассказом о необычайно уродливой женщине, чьё тело лежало на той самой поляне, куда отволокли потерявшего сознание. У неё были золотые волосы, широко раскрытые тёмно-синие глаза, а порванное на груди платье сшито из тонкой и дорогой ткани. Той самой, что с великим трудом лучшие маги доставляли из дальних краёв. То же касалось изящных туфель и золотых браслетов. На шее были две цепочки, одна с диковинной розовой каплей, а другая непонятно с какой золотой штукой с четырьмя концами.

На беглую рабыню покойница походила так же мало, как Верховный — на Первого мага. Тем более что списки чужеземных рабов велись исправно, и никто из хозяев не объявлял о пропаже либо побеге.

Оставалось самое невероятное: эта женщина обладала магическим даром и сама пришла сюда.

Но случайно ли?

Или ей был нужен именно этот мальчишка?

Маг Тайгриллеха опознал в чужеземке колдунью и повелел её сжечь, за что сейчас оба Верховных мага готовы были его убить. Тайгриллеха тоже, не говоря уже об управителе и слугах. Если верить им, чужестранка была убита чем-то длинным и острым прямо в сердце, но этого "чего-то" так и не нашли. Кровь на платье была едва видна, однако один из нашедших тело приметил её следы не только у ранки, но и ниже.

Возможно, на поляне случилась короткая схватка, и синеглазка ранила сероглазого колдуна. Будь маг посообразительнее, то перед сожжением погадал бы на крови о местонахождении беглеца.

Не может же быть, чтобы недоучка, толком не знающий своих сил, не имеющий должного опыта, сумел обвести вокруг пальца не самого слабого из учеников Верховного мага. В колдовских же способностях мальчишки сомневаться не приходилось, поскольку тот же конюх, горе-управитель и некоторые рабы немало понарассказывали о нём.

Если хоть половина этих сплетен была правдива, следует как можно быстрее изловить беглого раба, иначе лет через двадцать он будет причиной головной боли не только Верховных, но и всех магов всех земель. Поскольку ещё один кусочек Пророчества открыл свой истинный смысл. "И будет молоко течь полноводной рекой, а кровь — малым ручьём, и обратится день в ночь, и сокроет огонь все тайны, закрывая проход в иной край".

Если верить очевидцам (все улики сожрал огонь), между двумя чужаками действительно было нечто общее. В чертах лица, слишком тонких для простолюдинов, в узких ладонях с красивыми длинными пальцами...Мать, невесть с чего вспомнившая о брошенном ребёнке, и сын, не признавший её.

А как поживает та, что вскормила это маленькое чудовище?

Вот тут-то и подоспел к Первому магу гонец с неприятными вестями. После всего случившегося оба мага не особенно удивились, услыхав, что приёмная мать и сестра исчезли средь бела дня на глазах у многих свидетелей, причём старшая в это время кормила грудью сына-полукровку, а младшая, девочка для развлечений, вырывалась из рук хозяйского гостя.

Разве что молочный брат, прислуживавший дальнему родичу, оказался на своём месте и не видел Светлоглазого шесть с лишним лет. Странно, но, может, у этого светлоглазого поганца наконец кончились силы и он не смог довершить начатое.

На всякий случай оба верховных мага приказали поискать беглянок, но больше для очистки совести. Если женщины попали в чужой мир, их уже не найти.

Спроси любого, кто такие Волковы, и он не задумываясь ответит: знаменитые врачи. Династия! Да, целительство было всегда в почёте, и каждый, даже если не посвящал ему свою жизнь, обязан был пройти полный курс медицины, благо что мужчины этого рода считались совершеннолетними лишь в тридцать, что бы там не писалось в законах.

Но не это было главным.

Магия. Династия магов, существующая почти две тысячи лет.

Магия была их жизнью, магия была силой, магия была властью — и род был силён, богат и неизменно влиятелен. Правящие дома считали за честь породниться с правителями Лесного Края. Сколько малых и больших корон украшало родословное древо! Три принца — консорта, две королевы, полторы дюжины августейших племянников, кузенов, кузин...Фолиант с генеалогической таблицей и краткими комментариями к ней мог устрашить любого своей толщиной.

Считалось, что глава рода и его прямые потомки обладают наибольшей силой. Тем не менее почётный титул Хранительницы Рода — самой сильной волшебницы, чьей обязанностью было отслеживание генетических линий, распознавание и сохранение новых талантов, подробнейшее знание истории рода и т.п. — традиционно носили дочери боковых ветвей.

Последней Хранительницей была Оксана.

Наверно, это было жестоко, но в первый момент, узнав от Ии о несчастье, Пётр Никифорович облегченно вздохнул. В отличие от невестки, он прекрасно знал о происхождении и высоком предназначении отцовой крестницы. Да, Оксана с её силой как нельзя лучше подходила на роль Хранительницы, но её долг заключался отнюдь не в этом. Спасти материнское племя — вот что требовалось от девушки, и задача Волковых, по мнению Петра, состояла в том, чтобы максимально подготовить её к выполнению этой задачи. Так же считал покойный дед. Именно Георгий настоял на поездке в материнский мир. Возможно, сопровождай девочку Пётр или тот же Виктор Киселёв, всё получилось бы иначе. Но девочка не хотела расставаться с крёстным...

Она должна была совершить свой подвиг в восемнадцать и, скорее всего, погибнуть, но вместо этого умирали другие. Чужие, примитивные, белобрысые — те самые, кого когда-то спас Никита Волков. Да, Никифор Георгиевич переселил Оксанину мать и некоторых других женщин в Лесной Край, надёжно спрятал, обеспечил всеми удобствами как магической, так и техногенной цивилизации — но другие гибли, до конца надеясь, что новое Воплощение их божества спасёт остающихся.

Мать Оксаны и верховная жрица умерли последними. Одна — в рушащемся храме, стараясь не спастись, но отомстить предательнице, другая — в уютной садовой беседке одновременно пронзили себя ритуальным кинжалом. А двадцатилетняя Оксанина служанка, обладавшая небывало сильными медиумическими способностями, видела и слышала всё так, словно присутствовала в обоих мирах одновременно. И ей же — необычайно талантливая девушка! — удалось усыпить госпожу в эти последние минуты. Оксана чувствовала нараставшее беспокойство и тревогу, но крёстный всячески успокаивал девушку, находя всё новые и новые отговорки и объяснения. Домна (только извращённый ум додумался окрестить рабыню госпожой!) прекрасно разбиралась во взаимоотношениях хозяев и потому помчалась прямо к Петру.

В миг самоубийства матери Капелька стекла с Оксаниной шеи, и нужно было во что бы то ни стало скрыть этот позор. К счастью, в тайнике главы рода хранилась точная копия жемчужины, только не заговоренная. Обычное украшение, может, чуть более ценное. Сложный морок, сплетённый Петром и Домной, скрыл подмену ото всех. Проснувшись, Оксана даже на миг не усомнилась в подлинности Капельки. Известие о смерти матери восприняла довольно спокойно — всё-таки они были почти чужими друг другу. Девушке и в голову не пришло, что с этих пор на ней лежит проклятие.

Сегодня ночью оно исполнилось. Оксана умерла от собственной руки в краю, где все люди черны, вдали от родных и друзей, потерявшая собственного сына, сполна испившая горечь предательства.

А новую владелицу Капельки найти так и не удалось. Даже Фотина, которой пришлось рассказать обо всём, не годилась на роль Хранительницы. Об Ие и говорить нечего. Её кандидатура даже не рассматривалась. А больше в роду Волковых достаточно сильных волшебниц, пользующихся доверием Никифора Второго, и не было. Одна надежда — чудесный амулет сам отыщет хозяйку. А до того времени обязанности Хранительницы тяжким бременем ложатся на сына Оксаны. Точнее — сыновей. Учитывая, что двое из них ни сном ни духом о Волковых, Хранительницах, Капельках и всём прочем...ещё та задачка.

Именно проклятие помешало Оксане стать не просто названой сестрёнкой Арсения, но и его женой. Фотина бы и из гроба встала, лишь бы не допустить подобного. Наверно, нужно было отослать девушку подальше, не страшась гнева августейшего свёкра, но Тина слишком привязалась к смышлёной озорнице. Ей всегда мечталось о дочке. Ар и Саня снисходительно позволяли малявке (семь лет в детстве — большая разница) участвовать в их проделках.