Gg4

-Цель? — невесело усмехнулся мистер Уизли. — Гарри, они так понимают веселье. В прошлом, когда сам-знаешь-кто ещё был в силе, магглов убивали просто так, ради забавы. Думаю, они подвыпили этой ночью и не смогли устоять перед желанием напомнить нам, что их ещё немало повсюду. Небольшая вечеринка старых приятелей, — закончил он с отвращением.

Да уж, это была довольно большая компания.

-Но если это были Пожиратели смерти, почему они удрали при виде Темной метки? — недоумевал Рон. — Они должны были обрадоваться, заметив её, ведь так?

-Пошевели мозгами, Рон, — ответил Билл. — Если это и впрямь были Пожиратели смерти, им ведь пришлось попотеть, чтобы не попасть в Азкабан, когда сам-знаешь-кто потерял силу, надо было врать на все лады, что это он заставлял их убивать и мучить людей. Уверен, если бы он вернулся, они перепугались бы ещё почище нашего. Они бойко отрекались от него, стоило ему лишиться могущества, и возвратились к своей обычной жизни. Вот уж не думаю, что он был бы доволен ими!

-Так что же выходит? Кто бы ни наколдовал Тёмную метку... — произнесла я, преисполнившись уважения к здравомыслию Билла, — он сделал это в знак поддержки Пожирателей смерти или чтобы разогнать их?

-Мы и сами ломаем голову, — ответил мистер Уизли. — Могу сказать одно: это заклинание было известно только Пожирателям смерти.

"А откуда тогда вам известно, что это за заклинание?" — подумала я. Кстати, я его запомнила, вдруг пригодится?

-Наверняка это совершил тот, кто был когда-то одним из них -независимо от того, кто он сейчас... Слушайте, уже очень поздно, и если мама узнает, что тут у нас произошло, она с ума сойдёт от беспокойства. Давайте-ка поспим оставшиеся несколько часов и потом ранним порталом постараемся выбраться отсюда.

Это была первая здравая идея за последние сутки.

2.

Наутро мы вернулись в "Нору" (так именовался дом Уизли, хотя больше он напоминал курятник; да простят мне хозяева, но я не понимала, почему волшебники живут в таком убожестве!), и там Гарри сознался, что у него снова болит шрам. А еще рассказал о пророчестве, которое произнесла Трелони в прошлом году, когда он сдавал ей экзамент, и даже смог процитировать его довольно близко к тексту:

-Тёмный лорд одинок и брошен друзьями, покинут последователями. Его слуга провёл в заточении двенадцать лет. Сегодня вечером, до наступления полуночи, — ну то есть той полуночи, зачем-то уточнил он, — слуга обретёт свободу и выйдет в путь, чтобы воссоединиться с господином. С поддержкой верного слуги Тёмный лорд воспрянет вновь, ещё более великим и ужасным, чем когда-либо доселе. Как-то так.

-Это же про Петтигрю, — подумав, сказала я. — Похоже, Трелоги в самом деле время от времени что-то может предсказать! Помните? Петтигрю же сбежал, когда Люпин превратился в оборотня, а это было незадолго до полнолуния!

-Неприятно признавать, что ты не всегда права, а, Гермиона? — спросил Рон.

Он был в очень дурном настроении: матушка выдала ему праздничную мантию (в списке этого года они были указаны), но выглядел этот балахон так, будто лет сто пролежал на дне сундука в самом сыром подвале. Я опять прикусила язык и не стала спрашивать, почему нельзя хоть немного привести в порядок это бордовое чудовище: ведь миссис Уизли и готовит, и убирается при помощи волшебства, и свитера вяжет (ужасные с виду, потому что она просто мастер подбирать несочетаемые цвета, но теплые и вполне пригодные для носки)? Я бы тоже могла помочь, но Рон не просил. Попросит — сделаю.

-Немного неприятно, — созналась я. — Видимо, у Трелони в самом деле нестабильный дар, я об этом думала.

-Думаешь, это Петтигрю был там в лесу? — спросил Гарри.

-Понятия не имею, я никого не разглядела. Может, и он. Хотя голос не похож.

-Ну, голос и изменить можно, — вздохнул Рон. — Ладно, давайте собираться. Завтра уже ехать...

*

Погода была еще хуже, чем в прошлом году. Вдобавок по пути парни не могли не поцапаться с Малфоем: тот заглянул и намекнул — он что-то знает о намечающемся в Хогвартсе в этом году. Я и так могла сказать: если велено взять с собой праздничные мантии, значит, состоится какое-то торжественное мероприятие, если Чарли Уизли намекает, что мы скоро увидимся, в деле будут участвовать драконы (потому как он работает именно в драконьем заповеднике), а если Билл Уизли думает, не взять ли отпуск и посмотреть на происходящее хоть немного, это будет зрелище. Правда, я точно не знала, какое именно: вроде бы никаких юбилеев на этот год не выпало... Может, конференция известных волшебников? Тоже интересно! Только не вполне понятно, почему во время учебного года... А вдруг они будут вести факультативы для желающих? Ух, я точно на все успею!

Я поняла, что близка к истине, когда на пиру Дамблдор заявил, что в этом году чемпионата по квиддичу не будет.

-Это связано с событиями, которые должны начаться в октябре и продолжиться весь учебный год, — сказал он, — и которые потребуют от преподавателей всего их времени и энергии, но уверен, что вам это доставит истинное наслаждение. С большим удовольствием объявляю, что в этом году в Хогвартсе...

Как раз в этот момент грянул оглушительный громовой раскат и двери Большого зала с грохотом распахнулись.

На пороге стоял человек, опирающийся на длинный посох и закутанный в чёрный дорожный плащ. Все головы в зале повернулись к незнакомцу -неожиданно освещённый вспышкой молнии, он откинул капюшон, тряхнул гривой тёмных с проседью волос и пошёл к преподавательскому столу.

Глухое клацанье отдавалось по всему залу при каждом его шаге. Незнакомец приблизился к профессорскому подиуму и прохромал к Дамблдору. Ещё одна молния озарила потолок.

"Ну и рожа", — невежливо подумала я. Каждый дюйм кожи незнакомца был испещрён рубцами, рот выглядел просто как косой разрез, а изрядная часть носа отсутствовала. Но самая жуть была в глазах. Один был маленьким, тёмным и блестящим. Другой -большой, круглый и ярко-голубой. Этот голубой глаз непрестанно двигался, не моргая, вращаясь вверх, вниз, из стороны в сторону, совершенно независимо от первого, нормального глаза -а кроме того, он временами полностью разворачивался, заглядывая куда-то внутрь головы, так что снаружи были видны лишь белки.

Незнакомец подошёл к Дамблдору и протянул ему руку, так же, как и лицо, исполосованную шрамами. Директор пожал её, негромко сказав при этом несколько слов.

Незнакомец занял свободное место и принялся за еду.

-Позвольте представить вам нашего нового преподавателя защиты от тёмных искусств, — жизнерадостно объявил Дамблдор в наступившей тишине. — Профессор Грюм.

-Грозный Глаз! — прошептал Рон.

Я вспомнила это имя: мистер Уизли утром отправился в чем-то ему помогать.

-А кто он? — спросила я.

-О! Выдающийся волшебник! Был, — справедливости ради добавил Рон. — Аврор.

Дамблдор вновь прокашлялся.

-Как я и говорил, — он улыбнулся, — в ближайшие месяцы мы будем иметь честь принимать у себя чрезвычайно волнующее мероприятие, какого ещё не было в этом веке. С громадным удовольствием сообщаю вам, что в этом году в Хогвартсе состоится Турнир Трёх Волшебников.

Он подождал, пока уляжется возбужденный гул голосов и продолжил:

-Я думаю, некоторые из вас не имеют представления о том, что это за Турнир, а те, кто знают, надеюсь, простят меня за разъяснения, и пока могут занять своё внимание чем-нибудь другим.

Я читала об этом — основали Турнир примерно семьсот лет назад как товарищеское соревнование между тремя крупнейшими европейскими школами волшебства. Каждую школу представлял выбранный чемпион, и эти три чемпиона состязались в трёх магических заданиях. Школы постановили проводить Турнир каждые пять лет, и было общепризнано, что это наилучший путь налаживания дружеских связей между колдовской молодёжью разных национальностей -и так шло до тех пор, пока число жертв на этих соревнованиях не возросло настолько, что Турнир пришлось прекратить.

-За минувшие века было предпринято несколько попыток возродить Турнир, — продолжал Дамблдор, — но ни одну из них нельзя назвать удачной. Тем не менее наши Департаменты магического сотрудничества и магических игр и спорта пришли к выводу, что пришло время попробовать ещё раз. Всё лето мы упорно трудились над тем, чтобы в этот раз обеспечить условия, при которых ни один из чемпионов не подвергся бы смертельной опасности. Главы Шармбаттона и Дурмштранга прибудут с окончательными списками претендентов в октябре, и выборы чемпионов будут проходить на День Всех Святых. Беспристрастный судья решит, кто из студентов наиболее достоин соревноваться за Кубок Трёх Волшебников, честь своей школы и персональный приз в тысячу галлеонов.

Дальше он говорил о возрастных ограничениях, о прочем, но толком уже никто не слушал.

"Опять будет шумиха и безобразие, — подумала я и положила себе еще салата. И еще решила, что надо придумать какой-нибудь повод для ссоры с парнями, а то они меня достанут с этим Турниром! — Думай, Гермиона, думай... Ага!"

-А что это Пивз сегодня расхулиганился? — спросила я.

-Ему не разрешили присутствовать на пиру, — пояснил сэр Ник, факультетское привидение, — и он разбушевался. Разгромил кухню, перепугал домовиков...

-В школе есть домовики? — деланно поразилась я, хотя давно об этом знала.

-Конечно. А кто ж, по-твоему, это все готовит, убирается и вообще? — прочавкал Ронс набитым ртом. Миссис Уизли за такие манеры уже треснула бы его ложкой по лбу!

Я еще немного повыспрашивала подробности, припомнила плачущую Винки и громко заявила:

-Но это же эксплуатация рабского труда!

Надо ли говорить, что меня не поняли и тем более не поддержали? Зато теперь я могла заняться тяжким трудом по освобождению домовиков из многовекового рабства!