— Приветствую тебя, прекраснейшая! — я, не раздумывая, преклонил колено.
— Прекраснейшая? Забавно... Хотя приятно осознавать, что воспитание оно и невесть где воспитание.
"Не понял... "Невесть где" — это где? Ладно, потом. Продолжаем разговор!
— Будет ли мне позволено узнать, с кем имею честь беседовать? — спрашиваю я.
— Хель. Богиня смерти.
— Богиня! — я низко нагибаюсь к полу, совершая поклон высшего уважения. В таком положении жду ее реакции. Мысли в это время стремительно несутся в голове: — "Богиня! Сама богиня! Причем смерти! Я что, умер? Если да, тогда почему у врат смерти меня встречает чужая богиня? А где Сатос? Странно... Умерших должен встречать Сатос. Откуда она вообще взялась эта Хель?"
— Встань!
Я послушно разогнулся и взглянул на Хель. Богиня, чуть склонив голову, продолжала меня разглядывать с лёгкой улыбкой.
— Кто ты такой? — после небольшой паузы спросила она меня.
— Позвольте представиться! Бассо эль Эгардо, младший сын князя д'Эгардо из дома Изменчивых! — и я ловлю себя на том, что снова совершенно автоматически делаю церемониальный поклон. "М-да, крепко же папочка вколотил в меня придворный этикет!"
— Дом Изменчивых? Где это?
— Мир Эсферато, богиня!
— Никогда не слышала о таком.
"Да? Если богиня смерти не слышала об Эсферато, то куда же меня занесло?" — неприятное предчувствие кольнуло мое сердце. Молча таращусь на Хель, пытаясь понять, как такое может быть.
— Откуда ты здесь?
— Меня подло завлекли в пентаграмму призыва... — начинаю было я.
— О, эту часть я знаю, — сделав отрицательный жест ладонью, — перебивает меня Хель. — Меня интересует, откуда тебя в нее призвали? С Эсферато?
— Нет, богиня... — Я торопливо прикидываю, о чем можно трепаться, а о чем лучше держать язык за зубами. Не рассказывать же первой встречной богине все тайны дома!
— Я путешествовал... Я был в другом мире... — осторожно отвечаю я.
— Как интересно! Твой дом известен как дом великих путешественников?
— Нет, великая! Мы знамениты в основном другим... — "Сихот, как бы это объяснить!?"
— И чем же?
— Мы... мы известны в Эсферато своими шутками, богиня!
— Чем? — с изумлением в голосе переспросила та.
— Шутками... — повторяю я, ощущая себя слегка кретином. Понимая, что услышав столь неожиданное признание, Хель от меня без подробностей не отстанет, начинаю объяснять ей нюансы нашей жизни, тщательно подбирая слова. Про то, что у нашего повелителя порой бывают приступы черной ипохондрии, и тогда входить к нему осмеливается только мой отец — темный князь д'Эгардо, личный шут его высочества. Что в Эсферато живут долго, некоторые до нескольких тысяч лет, и все, что может вызвать эмоции в тысячелетней душе, ценится дороже кристаллов душ. Потом, ведь шутки тоже бывают разными... Прожить несколько тысяч лет для того, чтобы твоя жизнь закончилась шуткой? Большего позора в Эсферато, пожалуй, быть не может. Некоторые просто из чешуи вон лезли, пытаясь не сдохнуть, когда до них доходило, что их смерть будет смешной... Некоторым это порой удавалось. Однако шутки нашего дома всегда славились оригинальностью.
Поэтому дом Изменчивых был одним из могущественных в Эсферато. С нами конкурировали всего несколько домов — Разрушителей, Темных клинков, да и, пожалуй, дом Золотых. Но они обладали чистой силой и мощью. Никакого изящества. Все это я, как мог, постарался объяснить богине.
— Смерть — шутка? Однако...
— Дело в том, что у нас... — снова начал я.
— Не продолжай... Я тебя прекрасно поняла. Скажу, что в твоем доме — знатные умельцы, — усмехнулась Хель.
— Благодарю, богиня, — делаю благодарствено-уважительный поклон.
— Только мне никогда и в голову не приходило, что существуют демоны, основной доблестью которых является удачная шутка.
— О, нет! Это не единственная наша доблесть. Скажем так — она одна из многих! — ответил я снова с полупоклоном, невольно копируя отца.
— Не сомневаюсь, что подробности твоей жизни окажутся весьма занимательными, но, к сожалению, у нас с тобой сейчас мало времени. Впрочем, я рассчитываю услышать их при нашей следующей встрече! — после небольшой паузы сказала Хель, улыбнувшись.
— Непременно, — кланяясь, ответил я, — но, наверное, это будет не скоро?
— Кто знает... — снова улыбнулась Хель.
"Оптимистичненько..."
— Видишь ли, Бассо, имеет место быть одна проблема... — богиня пристально посмотрела на меня своими прозрачными глазами. — И проблема эта в том, что ты убил призвавшего тебя мага, а у него был долг...
Я молча смотрел на нее, ожидая продолжения.
— Не хочешь узнать, какой?
— О нет! Это ведь не мой долг, а многие знания прибавляют печалей...
— Весьма разумный подход. Однако дело в том, что убитый тобой Эриадор должен был воплотить пророчество, от исполнения которого зависит судьба этого мира.
— Я только защищался. Он вынудил меня прибегнуть к крайним мерам! — быстро произнес я.
— Собственно по поводу смерти Эри у меня к тебе претензий нет. Это ваши смертные дела...
— Эри?
— Да, Эри — это сокращение от Эриадор. Честно говоря, Эри мне не нравился. Я долго откладывала разговор с ним, надеясь, что его неуравновешенность пройдет... Но благодаря тебе наш с ним разговор так и не состоялся.
"Неуравновешенность? Да он был откровенной шизой!" — подумал я, но вслух сказал совершенно другое:
— Я весь внимание, богиня, — и поклонился.
Богиня не отрывала от меня своих прозрачно-холодных глаз.
— Видишь, ли, Бассо, — после паузы снова начала Хель, — устройство нашего мира таково, что в нем существуют пророчества. Пророчества появляются, когда возникает необходимость перемен. Они могут и не исполняться, если течение мировых потоков возвращается к норме. Однако существуют пророчества особого вида — Великие пророчества. Это несколько иное. Великие пророчества вплетены в структуру мира и являются собственно его путем движения. Такие пророчества исполняются всегда! Эри был избранным Великого пророчества...
Я склонил голову, выражая почтительное внимание.
— Великое пророчество не может не осуществиться. Для своего свершения оно выбирает себе избранного, и если таковой погибает, то оно находит себе другого... — Хель, не отрываясь, смотрела на меня.
— Я весь внимание, богиня! — внутренне напрягшись, снова сказал я.
— В этот раз оно выбрало тебя... — спокойно произнесла богиня.
"Сихот меня побери! Похоже, у меня началась полоса неудач!"
— И что теперь со мной будет? — стараясь оставаться спокойным, спросил я.
— Тебе придется исполнить пророчество. Ты теперь избранный. Поздравляю! — широко улыбнувшись, произнесла Хель.
— Благодарю, богиня, — я шаркнул ногой. — А нет ли кого-нибудь более достойного быть избранным? Из этого мира?
— К твоему сожалению... нет!
— Это очень печально, богиня. У меня были другие планы...
— Я понимаю тебя, но Великое пророчество есть Великое пророчество и ничего с этим не поделать... Даже мне.
— Я понял, богиня. Могу ли я узнать, о чем оно?
— Суть его проста. Это пророчество о конце света.
— Вау! — от неожиданности выдал я.
— Я вижу, ты впечатлен, — усмехнулась богиня.
— Прошу прощения, — поклонился я, — но судьба целого мира?
— Рассчитывал сходить куда-нибудь, убить какую-нибудь тварь и покончить с этим? — снова усмехнулась Хель.
— Такой размах!
— О да! Размах у нас любят. Но это к слову... Общий смысл пророчества понятен. Однако его текст, как и положено, маловразумителен...
— А уточнить у пророка нельзя? — внес я предложение.
Хель несколько секунд молча буравила меня своими прозрачными глазами.
— Не стоит казаться умнее, чем ты есть, Бассо, — наконец произнесла она. — Это было сделано первым делом.
"Чего это она рассердилась? — подумал я, с виноватым лицом делая поклон. — А кто ее знает! Сихот этих богов разберет. Никогда не угадаешь, что придется им по нраву, а за что они пообрывают тебе крылья. Лучше помалкивать. Как бы Хель не вспылила. Наши боги вообще "пылят" по любому поводу..." Я снова поклонился, изображая глубокое раскаяние.
— Так вот, когда стало известно о пророчестве, мы, конечно, попытались найти пророка, дабы узнать подробности. Однако монахиня, которая его сделала, к этому времени уже успела умереть. Я призвала ее к себе, но узнать мне ничего не удалось...
— А почему? — снова влез я и тут же принялся ругать себя за свой длинный язык.
— Почему? — взгляд богини был тяжел. — Потому, что она "погасла"! Души людей, проходя через завесу, предстают передо мной разными, Бассо... Некоторые сохраняют свою сущность и память о прошлой жизни. Однако большинство забывают, кем они были, или проще говоря — "гаснут". У них не остается ничего, кроме желания пить свет и тепло покинутой ими жизни. С прорицательницей произошла такая же история — она "погасла". Поэтому подробностей выяснить не удалось... Еще вопросы? — резко спросила Хель.
— Нет, богиня, — кланяюсь я.
— Это хорошо... Значит, идем дальше. В общем, в пророчестве говорится об избранном, который разрушит преграду между моим миром и миром живых. Снимет завесу, что неизбежно приведет к концу света. Зачем он это сделает и как — остается загадкой. Завеса является частью мирового устройства, и снять ее в этом мире не по силам никому, в том числе и мне. Поэтому пророчество для меня казалось невыполнимым, и я особо не волновалась. Но с появлением тебя — демона, пришедшего из другого мира, ситуация становится неопределенной. Похоже, мы заблуждались насчет Эри. Возможно, он был отнюдь не избранным, а только открывал путь к истинному избраннику. И мне это совсем не нравится! Проще всего было бы избавиться от тебя, но, к сожалению, я на это не могу пойти. Боги не имеют права изменять судьбу мира. Это могут делать только смертные. Мы слишком сильны, и наша борьба за "правильный" путь неизбежно приведет к потере равновесия и соответственно к всеобщей гибели. Поэтому мы вынуждены действовать через смертных. Такое мироустройство заставляет нас нуждаться в смертных, а они нуждаются в нас. В итоге все уравновешено, и все сохраняется. Если же кто-то из богов напрямую попытается исказить пророчество с выгодой для себя, тем самым изменив мировой путь, то будет наказан за это самим миром. Он потеряет большую часть своей силы. Если же этот бог окажется слабым, то дело может дойти и до развоплощения. Он просто исчезнет! Поэтому заниматься пророчеством приходится мне — самой сильной богине этого мира! Ты осознаешь это? — Голос Хель неожиданно обрел силу и мощь и стал подобен раскатам грома.
— Я потрясен, о великая! — склонился я в поклоне, одновременно пытаясь быстро обдумать услышанное.
"Вот это я попал! Съездил, называется в экспедицию. Отец будет рвать и метать! Верховному магу не отвертеться. Его наизнанку вывернут за меня! А что эта светлоглазка говорила про то, что от меня лучше избавиться? Избавиться — значит убить? Хм... Правда она потом сказала, что это ей не по зубам... Получается, что у меня есть надежный защитник — Великое пророчество и связываться со мной за просто так никто не захочет... Это плюс. Хоть тут повезло... Значит можно особо не гнуться перед высшими... Конечно, наглеть не надо. У богов наверняка найдется масса способов сделать мою жизнь отвратительной и без моего умерщвления, но тут ко мне, похоже, есть какой-то особый интерес. Иначе к чему все эти длинные разговоры?"
— Потрясен, говоришь? По тебе этого не скажешь...
— Не сомневайтесь, богиня, потрясен! Просто мне вдруг неожиданно показалось, что вы мне что-то хотели предложить... Или я ошибаюсь?
— Хм... Ну что ж, перейдем тогда к делу.
— Слушаю, богиня, — почтительно склоняю голову я.
— Хорошо! Хочу тебя предупредить, что этот разговор стоит мне много сил и боли. Поэтому будь внимательным, Бассо, и постарайся попусту не раздражать меня и не отвлекаться на мелочи. Итак, как понимаешь, речь пойдет о пророчестве. В его тексте есть указание на то, что перед избранным будет стоять выбор — снять завесу и погубить мир, либо не снимать и умереть самому. Поэтому я здесь для того, чтобы просить тебя... — при этих словах богиня поморщилась, — просить тебя сделать правильный выбор...
— Я польщен... богиня!
— Будь ты из нашего мира, все было бы гораздо проще... Но ты чужак, Бассо, и я даже не знаю, как просить тебя умереть за этот мир!
— Ммм? — приподняв брови, в изумлении промычал я.
— Да, Бассо, да! Хоть я богиня смерти, но в этот раз я буду просить за жизнь! Мир не должен исчезнуть!
— Хм... но тогда получается... получается, что умереть должен я?
— Ты все равно был обречен умереть. Ты же не собирался жить вечно? — лицо Хель исказила судорога.
— Но... богиня! Променять тысячи лет жизни на какие-то жалкие... А когда срок исполнения пророчества?
Хель сделала неопределенный жест рукой.
— Что, он может наступить уже завтра? — изумился я.
— Вряд ли. Пока ничего такого необычного в мире не происходит. Я думаю, что тут можно говорить о сотне-другой ближайших лет... — Хель явно чувствовала себя неважно.
— Богиня, вы хотите слишком многого...
— Почему-то я так и думала! Самопожертвование — это не для демонов. Однако, может, есть что-то, что изменит твое решение? Чего бы ты желал, Бассо?
"Хм... чего бы я желал? На ум приходит сразу масса всяких интересных вещей! Но только... оно мне надо? Чужой мир, ни разу не виденный, еще неизвестно что тут и как... Что мне тут делать? Дома же у меня все понятно и планы есть... Да и потом, за просто так боги ничего не дают. Эта вон сразу требует в уплату жизнь! Еще неизвестно даже в обмен на что... Не, пусть такие подарки Сихот принимает, а мне, пожалуй, лучше домой!"
— Пожалуй... пожалуй, я бы желал вернуться в Эсферато.
— Однако, — удивленно качнула головой Хель, — я думала, демон захочет силы и власти! А ты собрался домой. Странный ты какой-то демон. Но я вынуждена тебя огорчить — помочь тебе вернуться я не могу. Я никогда не слышала о твоем мире и даже не представляю, из каких глубин Эри вытащил тебя сюда. Наверное, тут замешано пророчество... Скорее всего, так оно и было... так что я не могу выполнить твою просьбу. Проси что-нибудь другое!
— Гм... — сглотнул я — горло внезапно пересохло, — а другие боги? Может, они знают, как попасть в мой мир?
— Другие? Может, и знают... Хочешь, чтобы я разузнала?
— Постойте! А есть ли смысл? Если я сниму завесу, то награды мне не будет. А если не сниму, то умру... зачем мне тогда награда?
— А чем тебе плоха посмертная слава? — спросила Хель.
— Посмертностью...
— Понятно. Мм... послушай, Бассо! Тут есть еще один тонкий момент... которого ты, как чужак, похоже, не понимаешь... — делая паузы, медленно произнесла Хель. — Короче говоря, если ты снимешь завесу, то в живых ты тоже не останешься. Дело в том, что у меня, за завесой, много подданных... Очень много! Мне неприятно признавать, но я просто не смогу удержать всех погасших, когда преграда на их пути в мир живых исчезнет. А потом ко мне хлынет поток умерших... Я не смогу ничего с ними со всеми сделать! Да и никто не сможет. Если падет завеса, мир живых умрет! А вместе с ним умрут все боги. Боги живут, пока в них верят... Ты понимаешь меня, демон?
