| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Полчаса спустя он сел обратно в машину. Феникс поморщилась:
— Ты какой-то уродливый.
Зверобой рассмеялся, завел двигатель и отъехал от дома. На нем, действительно, висела маска старого лысеющего тучного черта. Отчего-то теперь вместо раздражения Харикон пробудила в нем веселье.
— Выходит, до этого был красивый?
— Да, — спокойно и совершенно естественно согласилась она.
Зверобой покачал головой. Наивная она, чересчур наивная, может, этим и выводила из себя так сильно. В конце концов, женщины всегда его хотели — ничего необычного или непривычного в этом не было. А вот честность девчонки шокировала.
— Не стоит вот так запросто признаваться мужчине, что он тебе нравится.
— Почему?
Черт взглянул в отливающие алым любопытные глаза и улыбнулся, коря себя за предыдущие вспышки ярости. Злиться на ребенка — последнее дело. Неспроста она не понимала, что доставляет ему неудобство своим присутствием и поведением. Дети в подобных вещах не разбираются, они просто хотят быть рядом с тем, кого любят.
— Потому что, как правило, мужчины предпочитают завоевывать женщин. Так интереснее.
— То есть я не должна была говорить тебе, что ты мой?
Зверобой кивнул головой. Он окончательно убедился в своих догадках относительно ее сущности.
— Получается и настаивать, что жить хочу у тебя, тоже было нельзя?
Он снова кивнул, а Харикон подумала, что пламя свело ее с самым странным созданием из всех, которых она знала. Что за нелепости он говорит?
— И тогда ты бы сам сказал, что мой и жить я должна у тебя?
Черт ощутил и раздражение, и веселье одновременно.
— Нет, конечно.
— Тогда где логика? — не поняла Харикон. — Я молчу, ты не знаешь... Как мы будем вместе?
— Никак, — улыбнулся он. — В этом-то и соль. Ника-а-ак.
Феникс нахмурилась.
— Не пойдет. Ты мой, и жить я буду с тобой.
Зверобой застонал. Терпение — не самая его сильная сторона, но похоже иного выбора, кроме как объяснять снова и снова очевидные вещи, у него просто не было.
— Ты мне не нравишься. Понимаешь?
— С чего ты взял, что я тебе не нравлюсь?
— Что? — он растерянно взглянул на Харикон.
— Ты ж меня хочешь, — пояснила упрямая девчонка. — Вот смотри...
Она резко подалась к нему и лизнула кончиком языка мочку его уха. Машина вильнула влево и с визгом затормозила, перекрыв крайнюю полосу движения. Зверобой тряхнул головой, стараясь вернуть способность мыслить. На мгновение он забыл, как дышать и как двигаться, совершенно потерял связь с реальностью. От столкновения с другими участниками дорожного движения его спас поздний час. Автомобилей на дорогах было немного.
— С ума сошла! — хрипло выдохнул он, продолжив путь. — Мы могли пострадать. И не только мы.
— Прошу прощения, — виновато потупилась феникс. — Не рассчитала. Не думала, что ты хочешь настолько сильно.
— Да, не хочу я никого! — огрызнулся Зверобой, потом вспомнил, в чем пытался убедить собеседницу, и продолжил уже спокойнее. — Желать кого-то — не значит любить.
Феникс кивнула:
— Я знаю. Любовь появляется потом.
Черт уныло покосился на спутницу. Любовь или смирение под напором беспрецедентного упрямства?
— Давай отложим пока этот разговор. Я занят.
Харикон без возражений сосредоточилась на пейзаже за окном, и Зверобой облегченно выдохнул. Кожа горела от прикосновения ее языка, маниту полыхало, требуя от хозяина немедленно получить женщину, пробудившую огонь. Черт усилием воли подавил взбунтовавшуюся энергию. Не хватало еще опуститься до секса с наивной девчонкой, которая ждет от него любви. Он к себе уважение после такого потеряет.
Один плюс: феникс сказала, что хочет тот, чье маниту свободно, а это значит, что мадемуазель Козлова не увлекла его так уж сильно.
Десяток минут спустя, они оставили машину на парковке и подошли к одноэтажному ухоженному дому в центре города. Это было древнее строение, внесенное в реестр фонда охраны культурного наследия, о чем свидетельствовала табличка на каменной стене. К низкой двери вела прозрачная дорожка, ограждающая растительность под ногами от соприкосновения с подошвами ботинок гостей. У колодца поблескивал стенд с подробным описанием исторической ценности участка и построек.
— Проходи... те.
Зверобой поморщился, глядя на выражение лица Клеомена, с которым тот поправил свое приветствие, и прошел мимо него в дом.
— Приятно снова увидеть вас, — лучезарно улыбнулся хозяин и протянул руку девушке. — Позвольте проводить.
Харикон смутилась. С ней давно не обращались учтиво или, тем более, заботливо, и контраст между поведением двух представителей одного вида созданий только усилил эффект. Как два черта могут быть такими разными? Она с любопытством взглянула в глаза гостеприимному хозяину и взяла его руку. Клеомен улыбнулся и, не отрывая взгляда от гостьи, проводил ее на кухню.
Зверобой прыснул, наблюдая глупую картину.
— Вы, должно быть, голодны? — проговорил Клеомен, покосившись на сослуживца.
Феникс прикусила губу, продолжая изучать непривычно открытого и доброго мужчину. Она таких видела в чужой памяти, но сама еще ни разу не встречала.
— Так как? — Клеомен чуть поднял брови, с ласковой улыбкой глядя в глаза очаровательного невинного создания. Он никак не ожидал увидеть, что она всерьез свяжется со Зверобоем. Первые часы после пробуждения ее сознание плыло и колебалось, она была измучена ролью батарейки для системы защиты дома Арно, и было неудивительно, что ее энергия потянулась к тому, кто спас ее от мучительного сна. Как оказалось, дело было не только в пережитом стрессе.
— Да, — она завороженно смотрела на гостеприимного черта широко распахнутыми глазами.
Зверобой прошипел безобидные проклятия на одном из иномирных языков, чем так же удивил Клеомена. Чтобы создание с его прошлым так боялось повредить энергию рядом присутствующих, что пускало в ход простые человеческие ругательства? Когда это Зверобой настолько заботился о ком-то? Хотя, конечно, со стороны на заботу походило мало. Нужно хорошо знать упрямца, чтоб заметить его особое отношение к этой девушке.
— Он вас не потрудился накормить, правда? — рассмеялся Клеомен.
Она отрицательно покачала головой.
— Что?! — возмутился Зверобой. — А в булочной я что делал?! По доброй воле туда пошел?!
Клеомен перевел удивленный взгляд на сослуживца. Ему всегда казалось, что из всей группы именно он выглядит глупо со своей нерешительностью и неспособностью привлечь внимание любимой женщины. Зверобой был его полной противоположностью и часто подтрунивал над робостью коллеги, где-то даже жалость проявлял. И вдруг выяснилось, что Зверобой не просто не способен быстро и красиво завоевать любимую девушку, он даже признаться себе не способен, что влюбился.
— Снимки на планшете. Взгляни, — Клеомен кивком головы указал на буфет, затем вновь вернулся к фениксу. — А вы, прекрасная мадемуазель, присядьте за стол, пока я что-нибудь придумаю для вас.
Она послушно села.
От Клеомена не ускользнул полный холодной обиды и ревности взгляд Зверобоя. Маниту слепца вспыхивало голубыми искрами, готовое вот-вот разгореться.
— Ты никогда раньше не влюблялся, верно? — пару минут спустя спросил вполголоса Клеомен, разогревая полуфабрикаты для гостьи.
— Что? — Зверобой оторвал взгляд от экрана.
— Подвинься. Я посуду достану. Спрашиваю, любил когда-нибудь?
— Нет. — Зверобой отошел к стене и оперся на нее спиной. — А что?
Клеомен пожал плечами:
— Просто спросил. Как тебе моя расшифровка?
— Точная, — нехотя признал Зверобой. — Не думал, что ты неформальные языки тоже изучал.
— Тогда вызывай. Полагаю, ждать встречи с тэнгу нам не понадобится.
— Это прогноз?
— Это прогноз. И он придет с Ширин. Это тоже прогноз. Она руководит его действиями.
Зверобой окинул оценивающим взглядом сначала Клеомена, потом Харикон и вышел. Феникс недоуменно следила за его действиями.
— Итак, мадемуазель, для чего же вам обрядовая одежда? — Хозяин дома мягко улыбнулся, отвлекая девушку от раздумий.
— Пытался меня неинтересной для мужчин сделать, — тут же откликнулась она.
Клеомен кивнул головой, словно другого ответа не ждал, затем поставил перед гостьей тарелку ароматного ризотто.
— Не знаю, честно говоря, что едят фениксы.
Она благодарно улыбнулась. И почему пламя выбрало не вот такого мужчину? Красивый, элегантный, с умными внимательными глазами, в каждом его слове и жесте читались сдержанность и благородство. Изредка он казался холодным и надменным, но только в те моменты, когда задумывался о чем-то своем. Почти полная противоположность Зверобою с его резкими, отрывистыми, быстрыми движениями и агрессией.
— Все? Сменила пристрастия? — раздался от двери насмешливый злой голос последнего. — Переселяешься к следующему?
Харикон вновь удивил этот переход от скрытой ярости к открытой. Никак ей не удавалось уловить причину.
— Нет, — ответил за девушку Клеомен, спокойно глядя на хмурое лицо ревнивца. Ему вдруг вспомнилось, как он первые недели психовал из-за мужчин вокруг Мос. — Когда встреча?
— Через час, здесь. Придется вам двоим посидеть тихо, — Зверобоя явно передернуло от этой перспективы. — И было бы неплохо записать встречу.
— Предлагаешь установить скрытые камеры, чтобы последить за созданиями, которые в подобной технике разбираются получше нас с тобой?
Клеомен скрестил на груди руки и откинулся на спинку стула. Поведение сослуживца начало его откровенно забавлять.
— Сканер или источник помех достать несложно. А вот нам глушилка не помешает. Я включу. Сразу предупреди только о ней, чтоб лишних проблем не возникло.
Хвост Зверобоя проявился и забил нервно по полу.
— Ты всю жизнь тут нелегальными переводами занимался?
— Нет, — просто ответил Клеомен. Про себя же подумал, что Жар-Птица должно быть еще чрезмерно наивная девчонка. Какая опытная женщина добровольно захочет выдерживать настолько нестабильного, агрессивного черта? Кто бы мог подумать, какой тяжелый характер Зверобой все это время держал в узде. Впрочем, ей поздно отступать. Даже если она уйдет, он побесится, попытается справиться с собой, поймет, что попытки тщетны, и последует за ней. У Вселенной шутки странные: создание, способное покорить любую женщину, любит всю жизнь лишь одну. Безответны чувства его или нет, черт преследует жертву весь остаток существования. Но самое удивительное, что ни один черт не верит и даже не подозревает, что влюбится так, как поколения до него, пока не встретит ту самую. Что это? Шутка Вселенной? С тех пор, как в жизнь Клеомена вошла Мос, он задавался этим вопросом и не находил ответа. Он всегда молча терпел насмешливые взгляды Зверобоя. Пришла очередь Зверобоя узнать, каково быть объектом жалости окружающих. Клеомен хитро улыбнулся, глядя на ничего не подозревающего коллегу.
— Что? — не понял упрямый черт.
— Ничего, — отмахнулся со смехом Клеомен. — Дальше гостиной их не пускай. Книгу просто забери.
— Сам знаю, — огрызнулся Зверобой. — Не первый день работаю.
— Нет. Не первый. Но впервые вижу тебя настолько несдержанным и агрессивным. Ты на Иму похож стал.
Харикон с любопытством наблюдала за собеседниками. Она разные отношения между созданиями видела, но с таким столкнулась впервые. Черти, если верить родовой памяти, между собой не слишком ладят и не дружат. Эти дружили и ладили, только как-то странно. Один ласково насмехается, второй обижается и скрывает это за злостью. Чудаки.
К тому моменту, как в гостиную вошли званые гости, она вкусно поела и сладко попила. Клеомен приложил к губам палец, подмигнул и сосредоточил все свое внимание на голосах за приоткрытой кухонной дверью. Феникс кивнула.
— Это что? — Зверобой повертел в руках электронную бумагу с архивом отсканированных книжных листов.
— Текст для перевода, — сощурилась Махтаб. Она уже не была той напуганной благодарной пери. Сосредоточенный взгляд сощуренных миндалевидных глаз изучал черта очень внимательно. От нее не ускользала ни одна деталь.
— Мадам, — Зверобой презрительно фыркнул. — У вас либо образования нет, либо вы плохо учились. Для чего, скажите на милость, нанимают лучшего на территории этой земли переводчика?! Для того, чтобы притащить ему текст на мертвом языке с искаженным маниту?
Зверобой потряс листом в воздухе:
— Что? Ну, что я должен тут переводить? Как вы себе это представляете? — черт швырнул лист на колени тэнгу и начал подниматься, бормоча себе под нос. — Навыпускают невежд. Раньше любой школьник знал. Мертвые заклинания без носителя не переводят. Что за время? Что за создания пошли? Все Ехидна с ее реформами. Я же голосовал против? Голосовал. Но кто стариков у нас слушает? Кто? Никто!..
Вдруг вспомнив о гостях, Зверобой поднял голову, окинул обоих презрительным взглядом:
— Чего сидите? Вон пошли.
Махтаб усмехнулась. Дед попался забавный, с характером. Она не ожидала, что нелегальными переводами занимается кто-то столь почтенного возраста. Хотя содержать вот такой дом на одну только пенсию точно не получится. Она достала из сумки оригинал книги.
— С таким носителем?
Дед обернулся. Он уже успел до входной двери полпути пройти, чтоб нерадивых клиентов выпроводить. Недоверчиво вгляделся в переплет, пожевал губы и пошел обратно.
— Ну? — нетерпеливо спросила Махтаб спустя почти десять минут. Старый черт внимательно и сосредоточенно изучал рукопись.
— Почерк паршивый у мужика, — спокойно констатировал Зверобой и едва сдержал смешок, услышав раздраженное сопение пери. — А вообще, у вас проблемы.
— Какие? — не поняла женщина. Тэнгу рядом напрягся.
— Клеомен! — позвал черт, стряхивая маску. — Автор Арно Гуфо.
Махтаб прошептала проклятия, когда в комнате оказались знакомые лица.
— Доброй ночи, — вежливо поздоровался второй сотрудник Интерпола. — Ну что? Будем оформляться по собственному желанию или в розыск объявлять?
— Может все-таки выдернуть одного из шефов? Или Козлову? — Зверобой с надеждой взглянул на Мос, но кошка только поморщилась.
— Вы ее заездили. Особенно Лик. Он без ее пыли уже никуда. Теперь еще ты. — Она махнула рукой. — С визуальным анализом я и сама справлюсь. Не переживай. Лучше помоги иди оформить пропуск на Харикон. Они уже давно пропадают, а она твоя подопечная.
В этот момент дверь открылась и в кабинет вошла раскрасневшаяся от смущения и смеха феникс, а за ней следом Клеомен.
— И они всегда так? — взгляд его светился теплом и весельем. Мос немного нахмурилась. Когда это Клеомен так общался с женщинами?
— Всегда, — Жар-Птица обернулась к собеседнику.
И когда это женщины позволяли себе такие нежные взгляды в адрес ее черта? Кошка почувствовала себя нехорошо.
— У нас есть пропуск, — Клеомен переключил внимание на Мос, и ей тут же стало лучше. На нее он смотрел иначе: ласково, с восхищением, любовью и страстью.
— Над чем смеетесь? — как можно непринужденнее поинтересовалась она.
— Хотелось бы знать, — зло поддакнул Зверобой, напугав Мос. Она взглянула удивленно сначала на него, потом на Клеомена.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
