| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Хм, как ни посмотри — одни плюсы...
Тут кто-то есть.
Мужчина замер, превращаясь в статую самого себя.
Он шёл кругами — начиная от стенки, приближаясь к огромному, залитому светом центру шириной с неплохую центральную площадь, и не выпуская её, как и окружающий полумрак, из виду. Но именно свет приподнёс ему сюрприз — ведь теперь, замерев на самом крае полосы, разделявшей свет и тень, он видел фигуру в центре зала.
Человеческую фигуру. Фигуру, стоящую спиной точно к нему, и чуть лениво покачивающуюся, закинув руки за голову и приподняв её вверх, словно бы смотря на источник света над ними.
Фигуру, которая точно не могла пройти мимо него.
Что-то было сильно не так.
Но что?
— Значит, это правда, — тихий, приятный голос разнёсся по вокруг, заставляя детектива-вигиланта вздрогнуть, напрягшись и краешком зрения проверить, что было вокруг, не сводя взора с фигуры в центре, — простой человек... так сильно досадил нам, ха-ха-ха-ха...
Набрав воздуха в грудь, Безымянный сделал свой первый шаг вперёд:
— Боюсь, именно моя "обычность" помешала досадить всем в этом городе сильно больше и раньше, не думаете? — он усмехнулся.
Один враг? И это всё? По крайней мере, если он победит — значит, Синдикат действительно больше будет не опасен.
А потом его интуиция взвыла, заставляя мужчину пошатнуться, зажав виски пальцами и недоумённо проверяя окружение.
Всё было так же, как и раньше.
Всё.
Кроме мужчины.
Когда... он успел развернутся?...
Он был непримечательным, невзрачным серым человеком. Именно про таких можно сказать, что их забываешь через пару секунд после того, как ты отошёл подальше и нашёл хоть что-то более интересное, то есть... вообще, всё что угодно, в зависимости от того, кто ты такой.
Простой, ничем неинтересный паренёк, легко теряющийся в толпе, особенно — среди таких же, как и он.
Словом — как раз тот, на кого никогда не думаешь ничего плохого, даже если вообще помнишь, что такой и был где-то, вроде как... или нет...
Идеальный кандидат на какую-нибудь важную должность в криминальном обществе — например, в картеле... или в синдикате.
Костяшки пальцев Безымянного послушно хрустнули в порядке очереди, когда он по привычке принялся "разминать руки и пальцы", попутно сбрасывая скопившееся в них — и в себе — напряжение.
Ну, что же...
Он хмыкнул.
Это может быть проще, чем казалось — не так ли?...
Разве нет?...
— А мне казалось, что это — чёртова выдумка, — следя за мрачным детективом лишь движением глаз, парень, небрежно запихав руки в карманы своего пиджака, такого же ничем не примечательного, как и его лицо, телосложение или атмосфера вокруг него, тихонько зевнул, не прикрывая рта, — вот блин... нас реально вынес какой-то безумный любитель махать кулаками? Серьёзно? Ты ведь... ты даже не супергерой, я прав? Ты ведь... в курсе, что тут вообще творится?
Выражение его лица сменилось с равнодушного на какое-то удивлённо-неверящее:
— ...чувак... нет, реально?! — он шагнул назад, заставив детектива насторожится сильнее, — ты... ох, блин... что же, ладно.
Он легонько улыбнулся.
— Не волнуйся, я знаю, что делать, — он махнул рукой и направил её на Безымянного, — даже убивать тебя не надо, по сути — просто помешать сломать наши планы... просто.
А в следующий миг из его пальца вырвались шипастые верёвки, едва не спутавшие отшатнувшегося парня!
— Упс, — выражение искреннего недоумения, с которым тот проверил свою руку, было бесценным, — это я сделал?... как я мог...
Моргание.
— Промахнуться, блин? — а затем из его ладони ударил поток молний, объявший едва не заоравшего от внезапного шока и боли мужчину, что удержался лишь благодаря тренировкам, силе воли и тому, что не в первый раз получал разрядом тока... пусть и никогда ранее — столь сильным, — оп-оп-оп-оп-пля~, вот так вот лучше!... попробуем ещё?
От струи огня защитой стала ближайшая колонна, из-за которой в парнишку полетела парочка гранат.
— Ай, ты же не... ОЙ! — взрыв! — больно!...
Он скакал на одной ноге!
— Я потянул ногу, ай — ну, всё, ты за всё заплатишь! — на этот раз он лениво откинул гранату рукой и хихикнул, — итак... поиграем?...
Безымянный, сжавший до катану до хруста, невидяще смотрел в пустоту, хрипло дыша.
В этот момент, его разум, уже и без того измученный прошедшими годами борьбы против преступности практически в одиночку, не выдерживал — слишком много всего ненормального, чего его разум не может объяснить, случилось всего лишь за несколько десятков минут; и, не смотря на то, то повидал детектив ранее сотни архистрёмных вещей, сейчас его прежнее хладнокровие, и ранее вскрываемое обстоятельствами, как консервная банка армейским ножом, под действием сокрушительной совокупности всех нынешних факторов стремительно улетучивалось, оставляя лишь один, бьющий набатом в голове, вопрос.
Что это за тип такой, мать вашу чёрт побери?!...
Додумать ему не дал тихий шаг. Ровно один.
— Вот ты где, — и несильный удар мгновенно оказавшегося рядом с нужным местом парня заставил колонну разлететься на мелкие кусочки, поднимая кучу пыли, — фу, как грязно, ой!...
Внимательно оглядевшись, он вздохнул:
— В следующий раз бить так тупо не буду — я же не виноват, что в этом мире всё такое хрупко-неправильное, ох — это всё так не похоже на те, другие, где я ранее... эй!... — что-то привлекло его внимание справа и он рванулся туда, хватая ткань, — попал-!...
Оборванный кусочек плаща колыхался в его руке, заставляя глупо заморгать, хихикнув в недоумении — а затем из стены пыли позади вылетела ещё одна граната, взорвавшаяся около головы парнишки.
— Ой? — после чего его прошила сдвоенная очередь.
Безымянный, перезаряжая пистолеты-пулемёты, хмыкнул, позволяя своим нервам взять верх, и вышел прочь из-за своего укрытия — куска обвалившейся на три четверти колонны.
— Богатый арсенал фокусника, — покачав головой, он постарался определить возраст парня... ну, примерный, насколько мог, — а ведь ему могло быть и четырнадцать, и больше тридцати... почему такие люди постоянно оказываются в подобных местах... в бандах, в группировках, в картелях?
"Этот город сгнил изнутри".
Он щёлкнул кобурой, вкладывая в неё один из пистолетов, и молча поднял голову вверх.
"И опухоль можно только вырезать и прижечь... иначе станет слишком поздно."
Наверху был купол, самый верх которого был стеклянным — где это они вообще были? Впрочем, мало ли, что там наверху, за стеклом — совсем не обязательно небо, хах, с современными-то технологиями...
"Иначе... уже никто не поможет."
"Иначе... станет только хуже."
— Яре-яре?... — этот голос сделал то, что долгое время не могло сделать ничего в этом мире — наполнил душу детектива, давно забывшего ощущение давящей беспомощности, нескрываемым страхом, — и это всё?...
Неверяще обернувшись, Безымянный встретил взгляд. Пустой взгляд. Его взгляд.
Взгляд существа, которое не так давно взорвали трижды и нашпиговали пулями насквозь.
— А я думал... эх, ладно, — скромная улыбка, сквозящая безумием, — пора заканчивать... Безымянный-сан?...
И, рванувшись вперёд, он встретил своим маленьким, немощным бледным кулачком мощнейший пресс, сокрытый тремя слоями высокотехнологичной брони.
А ещё через миг Безымянный, выбросив изо рта столп крови, с неподдельным изумлением осознал, что, оказавшись в воздухе, словно пушинка, он пробил собой несколько колонн и оставил вмятину в стенке — только, что бы, начав падать, познакомится своим многострадальным лицом со вторым кулаком. И затем всё затопила тьма.
Тьма... сменившаяся ярким светом в конце.
Он распахнул глаза, с кашлем подскакивая и сгибаясь пополам от резкой, беспощадной боли, что пронзила его тело насквозь, выворачивая содержимое желудка наизнанку; закашлявшись от чего-то в лёгких, он выплюнул новый сгусток крови вперемешку с соплями, слюной и чем-то там ещё, и приподнялся на дрожащих руках и ногах, ошеломлённо оглядываясь.
Его лицо болело, как и всё тело, в глазах даже не троилось — скорее, пятирилось, и то это как минимум, а вместо звуков был длинный, монотонный писк с эффектом эха.
Прибавить не проходящее ошеломление, изменение цветов и яркости вкупе с общей мутностью видимой картинки...
Мда.
Но даже несмотря на всё это он видел идущего к нему парня, потирающего с недоумением правую руку.
— Знаешь, а я не думал, что это будет... настолько сложно, эх? — он даже не слышал, а скорее, угадывал его слова по меняющемуся "писку" и зримым даже сквозь все новоявленные проблемы со зрением движениям губ и глаз, — обычно всё бывает... как бы легче, окей? Ну, там — удар и труп, щелчок — калека, дуновение и верный раб... понимаешь?
Стрёмное выражение лица на миг сменило приветливую, чуть смущённую полу-улыбку, что держалась там весь их бой.
— С другой стороны, я ведь изначально и не собирался тебя всерьёз бить! — и снова милое выражение на лице, — ну, серьёзно-серьёзно!...
— Тогда... почему ты не убил меня позже?... — даже если бы он и мог слышать свой голос, он бы всё равно его не узнал в этой чудовищной, хриплой и зудящей кривой пародии на его обычный, — когда... стал... "бить"?...
— Почему? — кажется, он даже приостановился, задумавшись, — а, знаешь, фиг его знает, вообще, на самом-то деле — не хотелось?...
И его лицо снова стало кошмарным.
— Но, если тебе так самому хочется, — он мигом оказался в прыжке над ним, — то, вот — получи и подохни, хихи?...
Он должен был раcсчитать всё верно.
Нужные фразы, предполагаемые действия, просчитываемые удары...
Слишком мало информации для нормальных действий, слишком ничтожны факты для адекватных выводов...
Слишком мало рациональности — и слишком много риска.
...
Ну, что ж... ему ведь хватает?...
Промах — это то, чего парень не ожидал явно ни в коей мере, пронеся пятку в какой-то паре сантиметров от щеки мужчины.
На миг, словно по велению судьбы, они замерли, глядя друг другу в глаза — молодой паренёк-акробат, застывший в воздухе, и его противник, взрослый, тренированный мужчина, который точно знал, что делает.
А потом в лоб парня оказался уткнут ствол пистолета, на который свелись оба взгляда — и время, вздрогнув, нехотя шагнуло вперёд.
И грянул выстрел.
. . . .
— Я-я-яя-яасно...
Этот голос, преисполненный металлических ноток и звучащий вместе со своим же эхом, мог напугать даже человека, который ещё более отморожен на голову, чем типовой житель Лост-сити.
Вероятно, даже в самом своём адекватном состоянии, я бы не смог нормально перенести одного лишь только его звучания — что уже о многом говорит, вообще-то.
В этой же ситуации, уже и без того потеряв своё самообладание несколько раз подряд, я не был готов к такому даже в самой своей глуби — и один звук данного голоса...
...
Скажем так, в сочетании с открывшимся мне зрелищем тогда моё состояние было объяснимо, как бы мне не было за него стыдно.
— И-и-и чтооо же? — чудовищная ухмылка обезобразила лицо стоявшего напротив меня чудовища окончательно; его глаза, лишённые зрачков и скляры, ощутимо смотрели в пустоту — и одновременно бурили меня насквозь, как бы я не пытался избежать этих чувств; его же сквозная рана во лбу, из которой хлестала кровь, как-то проходила мимо моего сознания — видимо, по той же самой причине, по которой я не мог воспринять его способности иначе, как фокусы.
Право слово... в нашем мире возможно столь многое.
Но поверить в _магию_ и _демонов_?...
Это было выше меня, жившего в таком месте, как Город Забвения.
И, кажется, тогда это же меня и спасало.
Тем не менее, замерев, оно усмехнулось:
— Пшёл прочь.
И удар, незамеченный мною, впечатал меня в очередную колонну, откалывая от неё куски — меж делом, пытаясь на ходу определить, сколько всего у меня сломано костей и покалечено внутренних органов, я кулем свалился на пол, прямо на обломки, но даже тут силился удержаться на ногах.
— Кхм.
Оно смотрело на меня, склонив голову.
— Как странно.
После чего моё горло сдавило, а вокруг шеи появилась мерзкая на вид тёмно-лиловая дымка.
— Вы же обычно такие ничтожные.
Что-то схожее появилось и вокруг его руки, на которую оно вдумчиво поглядело, обвивая кисть сиянием тёмного света.
— Как же тогда вы ухитряетесь порой быть настолько интересными?...
И, направив пальцы на меня, с показной ленцой то ли дёрнул, то ли повёл рукой вверх.
К сожалению, теперь я не так уж и уверен в точности моих воспоминаний.
Ведь когда мои ноги оторвались от пола, мне стало немного не до анализа фактов.
Зато появилась мысль о том, что я никогда не хотел встретится с Дартом Вейдером в том числе именно поэтому — и кто были те самоубийцы, что так стремились к нему на корабль?!...
Ха-ха... смешно.
Очень.
Это, впрочем, типично для меня.
Хотя в тот момент я действительно мог умереть, страха не было — даже того неверия в невозможность моей смерти, в противовес стычке с самураем, тоже не находилось.
Причина? О, всё просто.
Потому что самурай был человеком.
Так или иначе.
То, что стояло передо мной, быть им не могло ни по одному из существующих определений.
И именно поэтому, увы, моей вере помочь мне не удалось.
...
Забавно.
Именно тогда, когда моя вера угасла...
...ко мне снизошла другая.
И, под треск купола, на который синхронно уставились мы с этим Нечто, занявшим оболочку, условно схожую с человеческим тельцем, в мою историю борьбы с безграничным мраком...
Ворвалась радуга.
Дальнейшие события я помню смутно.
Помню, как что-то громко взорвалось, оглушая и слепя.
Помню, как я упал куда-то, откуда-то прилетев, и прокатился некоторое время до столкновения с препятствием.
Помню, как я пытался подняться, и оценить ситуацию — и как узрел, что из тела монстра, чьи глаза отныне были чистой тьмой, появились Тени, напоминающие чудовищно-перекорёженные детские плюшевые игрушки с глазами везде, где только можно — даже в пространствах между другими глазами -, что стремились руководить им, а оное чудовище дергалось, как сломанная марионетка в руках дерущихся за неё детей, и попутно огрызалось и на тени, и на своего врага.
Помню, как в очередной яркой вспышке из клубка тьмы явилась прекрасная девушка, наряженная в платье, что в пору было бы самым красивым сказочным принцессам — и как, ловко маневрируя в нём, словно профессиональный военный в униформе, она сокрушала все слаженные атаки, отбивая их радугами из вычурного посоха, что обжигали самим своим светом монстра и тени.
...
Помню, как я всерьёз тогда подумал, не упал ли я на камень головой во время боя или даже во время штурма здания Синдиката — кто это вообще и как давно это было?!... -, и не лежу ли я по итогам в коме — и как в ходе очередной стычки комната стала разрушаться.
Я помню испуг в глазах девушки, что словно летела ко мне с каким-то криком, и удивление в глазах монстра — и помню свою мысль про воронов, когда, на шум подняв вверх голову, я узрел лишь несущиеся ко мне с объятиями куски каменной крыши самых разных размеров.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
