| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Гарри оглядел орденцев, желая прочесть ответ в их глазах, и отметил про себя, что среди собравшихся нет Фреда и Джорджа. Как странно... Пропустить Орден? Это на них непохоже.
— ...Почему бы и нет? — говорил между тем мистер Уизли. — Кто-нибудь сейчас способен предложить нечто более действенное? Ничего плохого в том не будет, если профессор Доусон попытается хоть что-то предпринять. А как считают остальные?
— Мне кажется, Доусон знает, что делает, — просто согласилась Ним.
Как ни странно, в защиту боемага высказалась миссис Уизли:
— Если он говорит, что с ребятами ничего не случится и даёт слово, более того, ведёт их в центр города, мне кажется, всё будет в порядке. Кроме того, не забывайте, что мистер Доусон — родственник Гарри и учитель обоих мальчиков, и он не может желать им зла. А вдруг им удастся решить проблему? Ведь это самое главное!
— Идите, Доусон. Большинство за Вас, — сдался Грозный Глаз, подводя итоги голосования. — Но помните всё, что Вам здесь говорили, и не обманите доверие Ордена... И ещё кое-что. У вас в запасе ровно полчаса!..
— Нет, вы слышали этого ревнителя правосудия?! — возмущался в коридоре Рон. — А если мы опоздаем хотя бы на минуту, он что, нас из Ордена выгонит?
— Грюм никогда не был таким жёстким, как сейчас, даже несмотря на свои странности, — с недоумением заметил Гарри. — Такое чувство, что он ненавидит Вас, профессор. Что такого Вы всё-таки ему сделали?!
Он не ожидал, что услышит хоть какой-то ответ, и поэтому очень удивился.
— Я... поверь мне, было несколько причин, по которым я не должен бы находиться в Ордене... Беда в том, что Аластор Грюм живёт прошлым. Он не учитывает того, что люди могут меняться. Я не виню его и стараюсь не вступать с ним в конфликт, хотя день ото дня мне всё сложнее общаться с ним, как будто он напоминает мне о старых ошибках... Впрочем, всё так запуталось, что тебе не стоит забивать этим голову. Пусть наша проблема касается только меня и его. Уверен, у тебя и своих проблем хватает.
— А по-моему, он немного тронулся, в том числе и на подозрительности. Раньше мне не нравилось, что о нём так говорят министерские волшебники, да и не только они, а сейчас... И сам не знаю, — мрачно проговорил Рон, идущий по правую сторону от друга.
Никто не поддержал эту идею, да и возразить тоже не решился. Логично, что у каждого человека может быть своя блажь; было бы просто глупо пытаться всё объяснить с точки зрения разума.
Когда они немного отошли от "Хогвартса", Доусон остановился:
— Пришло время воспользоваться трансгрессией. Мне учить вас этому не надо, скажу лишь, что мы должны попасть в "Дырявый котёл". И будьте осторожны и внимательны по отношению к своим мыслям, постарайтесь не сбиваться с нужных образов: использование около этого замка магии перемещения, как вы помните, теперь является рискованным.
На этот раз им повезло — или, может быть, правильнее считать это закономерностью с досадными исключениями? — без каких-либо проблем все трое оказались в "Дырявом котле". Он не пустовал, скорее, наоборот: все стулья были заняты возмущёнными волшебниками, да и среди стоящих протолкаться в нужном направлении было нелегко. Все собравшиеся активно обсуждали последнюю газетную статью о безобразиях Пожирателей Смерти в нескольких странах Западной Европы, в частности, о возмутительном убийстве нескольких магов, французских граждан, временно проживающих в Болгарии. Большинство ораторов, бравших на себя инициативу, едко отзывалось в адрес нового Министра и его неудачной политики.
Доусон на несколько мгновений остановился, прислушиваясь к эмоциональной беседе, и, прокладывая дорогу, позвал за собой Рона и Гарри. Последний бросил мимолетный взгляд на Тома, хозяина "Дырявого котла", который, съёжившись, сидел в углу на кривоногом табурете. Судя по всему, ему не очень-то нравилось, что его заведение превратили в место встречи нескольких десятков недовольных, но помешать этому было уже невозможно. Кажется, звезда Скримджеора тоже закатилась, и даже раньше, чем это произошло с Фаджем.
Гарри, Рон и Доусон вышли в маггловскую часть Лондона, не обращая внимания на то, как таращатся на них прохожие; боемаг поймал такси, и через несколько минут глазам волшебников предстала старая телефонная будка, у которой столпилось группа одетых в мантии людей.
— Что тут происходит? — поинтересовался Рон, начиная догадываться и с неприязненным удивлением оглядывая собравшихся.
— Как, разве отец не говорил тебе? — откликнулся Доусон. — В связи с последними событиями в Министерстве включен постоянный антитрансгрессионный щит, и теперь волшебники добираются на работу только этим способом. И как только полицейские ещё не заинтересовались нами!
В подтверждение его слов из воздуха появилась ещё парочка магов, и они торопливо заняли своё место за Доусоном, обменявшись с ним приветствиями.
— Эй, ребята, я уступаю вам своё место, — сказал боемаг коллегам и, подмигнув ученикам, направился в самое начало очереди. Гарри и Рон после некоторого колебания последовали за ним, и тут же услышали разговор на повышенных тонах.
— Ну и что, что помощник Скримджеора? — кипятился старик с длинными и редкими седыми волосами, стоящий у самой будки. — Я ведь тоже не со стороны явился. Я работаю здесь с того времени, когда Руфус ещё делал свои первые шаги!
— Но сэр, у нас возникли серьёзные неприятности! Из школы "Хогвартс" похищена ученица, и я просто обязан встретиться...
— Молодой человек! — опять заскрипел старый волшебник. — У меня доклад об убийстве ребёнка! Попрошу Вас не нарушать очередь!
Его слова были встречены одобрительным гулом.
— Да как Вы не понимаете! — рассердился Доусон. — Мёртвому ребёнку уже не помочь, а девушка... если мы будем медлить...
Старик снова категорично мотнул головой, но тут...
— Мистер Грамблер! — Доусон недоумённо обернулся на голос и бросил взгляд на Рона. — Как поживаете? Как Ваше здоровье? Отец постоянно вспоминает Вас!
И сразу же что-то изменилось в колючих глазах старого чародея, словно там выкрутили лампочку:
— О, юный Уизли! Как я рад, как рад! Благодарю Вас, беспокоиться не о чем: досадный насморк, который мучил меня в последние дни, уже исчез и больше не тревожит... Ах, как я неучтив! Позвольте поинтересоваться, как дела в вашей семье. Как ваша учёба в школе волшебства?
— Всё было бы хорошо, — охотно начал Рон. — Но у нас произошло недоразумение. Потерялся мой лучший друг, и дело требует вмешательства Министерства. Сам собой друг пропасть не мог, так ведь? А его до сих пор не могут найти. Боюсь, из-за этих проблем я заработаю себе нервное расстройство...
— Что Вы говорите! Ну, проходите же скорее: по счастью, подходит моя очередь. Проходите передо мной, прошу Вас! Нервное расстройство в таком юном возрасте... Безобразие! Ученики пропадают! — с возмущением обернулся он в очередь, озвучивая новость на весь проулок, а Доусон болезненно поморщился. — Это, я вам скажу, происки тёмных сил. Министр непременно должен об этом знать. Непременно!.. Удачи Вам, юноша, и берегите себя!
— Большое Вам спасибо, сэр. Будьте здоровы, — с пафосом ответил хитрый Уизли, отводя глаза в сторону, потому что в них уже скользили искорки смеха.
Они поспешно вошли внутрь, и Доусон плотно прикрыл дверь телефонной будки.
— Кто это, Рон?
— А, Грамблер, чудной старикашка! Уже давно должен выйти на пенсию, но Министерство для него — дом родной. Боится показаться старым и так дорожит своим здоровьем, что лучший способ подольститься к нему — завести разговор на его любимую тему. Он также хорошо знает моего отца и очень ценит его. Часто помогает с работой, если папе приходится совсем туго. Своеобразный тип, но имеет доброе сердце.
Как только боемаг коснулся последней кнопки с цифрой "два", зазвучал прохладный женский голос, который, казалось, шёл со всех сторон:
— Добро пожаловать в Министерство Магии. Назовите ваши имена и цель посещения.
— Фабиус Доусон, Гарри Поттер, Рональд Уизли. Чрезвычайное происшествие: похищена ученица "Хогвартса".
В щель для монет тут же выпало два значка, а голос заговорил снова:
— Извините, мистер Доусон, но у Вас нет права доступа в Министерство.
— Как это нет? — возмутился боемаг, срывая трубку с аппарата и собираясь набрать номер ещё раз. — Вы что-то напутали! Я же помощник Министра!
— Посетители, возьмите, пожалуйста, значки и прикрепите к мантии спереди. Мистер Доусон, покиньте помещение.
— Да пожалуйста! — боемаг ударил кулаком по телефонному аппарату, как будто хотел его снести. — Передайте привет Скримджеору! — Доусон вышел, хлопнув дверью.
— И значки заберите! — Гарри швырнул значок на пол и последовал за дядей.
Рон покачал головой, подобрал значок и попытался засунуть все три обратно в автомат. Это ему не удалось, и тогда он со вздохом забрал их с собой, чтобы выкинуть снаружи в помойное ведро.
Гарри с Роном едва поспевали за размашистым шагом разгневанного Доусона.
— Я знаю, чьи это шуточки! — прорычал тот, внезапно остановившись, так что спутники чуть не налетели на него. Доусон бросил быстрый взгляд на наручные часы. — У нас пятнадцать минут. Так, нам в Сити. Гарри, ты часто бывал в Лондоне?
Гарри неопределённо мотнул головой. Вряд ли несколько случайных прогулок можно назвать постоянными вылазками, а всё это благодаря Дурсли.
— Понятно. Думаю, у Рона даже спрашивать не надо. Ничего, у вас ещё будет время. А теперь... это, конечно, непросто... в общем, тогда хватайтесь за меня и помогайте мне. Нам надо трансгрессировать поближе к центру, точнее, — к серебристому небоскрёбу. Работайте с образами или хотя бы постарайтесь просто думать о нём. Я не мастер множественной трансгрессии.
Друзья взяли учителя за руки, но не успели ничего больше сделать, как их охватила темнота. Гарри добросовестно пытался представить серебристое высокое здание, но в мыслях было только восхищение. Множественная трансгрессия! Вот бы ей научиться!
... небоскрёб вблизи оказался просто серым. Серые стены, стальной блеск зеркальных окон, две полоски аккуратного, невзрачного газона, зажатые со всех сторон внушительными по площади стоянками, простая, строгая дверь. Доусон, жестом пригласив Гарри и Рона следовать за ним, торопливым шагом вошёл в эту узкую дверь, и они огляделись по сторонам. Волшебники стояли в нешироком коридоре, спереди дорогу преграждали массивные двери, походившие своей шириной на ворота, по всей видимости, негостеприимно закрытые. Справа, в окошке, виднелась голова темноволосой женщины, и выглядывал воротничок её белой блузки. Боемаг подошёл к окошку и передал в него прямоугольный квадратик из кармана и свою палочку. После минутной задержки вещи вернулись к своему хозяину, а двери распахнулись сами собой. Привратница проводила посетителей слишком пристальным взглядом. Гарри это очень не понравилось, но, кажется, Рон и Доусон не заметили её любопытства.
Они оказались в длинном коридоре со светло-серым мраморным полом. Здесь было подозрительно безлюдно, и это не наводило ни на какие радостные мысли.
— Идёте за мной. Ничего не говорить, вопросов никому не задавать, — бросил Доусон, обернувшись, и почти бегом бросился через весь холл к лифту.
Когда лифт начал подниматься на двадцать первый этаж, Гарри осмелился спросить:
— Не скажете, что это за здание?
Боемаг одарил его тяжёлым взглядом, но снизошёл до ответа:
— Насколько я могу разобраться в ситуации, принадлежит оно клиническим недоумкам.
Сразу после этих слов лифт остановился на нужном уровне, и Доусон, не дожидаясь полного открытия дверей, бросился вон из кабины. Вторым выскочил Рон, сосредоточенно нащупывая в потайном кармане волшебную палочку.
Навстречу попался первый обитатель странного места — молодой мужчина в строгом чёрном костюме.
— О, мистер Доусон! — напряжённо улыбнулся он. — Какими судьбами? Так рад Вас видеть!
Боемаг проворчал что-то на болгарском. Улыбка мгновенно сползла с лица некогда приветливого типа, уступив место страху. Бедняга быстро затараторил на том же языке, ежеминутно порываясь идти. Доусон, во избежание подобного недоразумения, подхватил парня под локоток:
— Ты же знаешь, Иван, я не выношу лжецов! Не стоит вам что-то скрывать от меня.
Мимо, по тому же коридору, прошла девушка лет двадцати; её костюм был серым, но не менее строгим.
— Мистер Доусон, Вы же говорили Министру... Вы не можете здесь находиться!
— Могу, — отрезал тот. — Вы играете не по правилам. Где девочка?
— Я доложу господину Волкову, учтите...
— Меня это не волнует. Да хоть его брату в "Рагнароке"! — повысил голос Доусон. — Я задал нечёткий вопрос?
— М-мы не знаем, сэр, — слегка заикаясь, проговорил тот, кого назвали Иваном. — Это н-не в нашей компетенции.
— А раскидывать по Англии шпионов — в вашей?! — закричал Доусон. — Ладно, доберусь я до вас!..
Молодые люди восприняли это как сигнал к отступлению, и их словно ветром сдуло.
— Мы должны поторопиться! — напряжённо сказал боемаг, бросив взгляд на часы.
Они ворвались в первую попавшуюся комнату, потом ещё в одну, но не встретили ни души. Всё здесь было оборудовано под обычный офис: столы, компьютеры, ворох бумаг в мусорных корзинах. С третьей комнатой волшебникам повезло больше, потому что здесь находились люди. С виду — обычные работники, усердно стучащие по клавишам на своих рабочих столах. Только с одним отличием: магглы не стали бы вскакивать со своих мест так, словно в дверь ворвались языки пламени, и направлять на вошедших волшебные палочки.
— Добрый день, — ехидно сказал Доусон. — Я вижу, у вас море работы. Какая досада! Значит, вы чересчур заняты, и никто не может сказать мне, куда же подевалась ученица из английской школы волшебства.
— Вы не должны...
— Плевать мне, Бэйкер, на то, что я не должен! — рявкнул боемаг. — У вас две минуты. Если девушки сейчас же здесь не будет, я посылаю весточку мистеру Злобину. Маленькую такую бумажку с подробным отчётом о том, чем вы здесь занимаетесь!
— Вы злоупотребляете своим служебным положением, — прошипел Бэйкер. Его лицо пошло красными пятнами, как у дяди Вернона, когда тот был в сильном гневе, а руки нетерпеливо и зло мяли тонкую, серебристую ручку.
— Это господин Министр решит сам, кто здесь и чем злоупотребляет. Я жду.
Доусон уселся на ближайший стол — дурная привычка со времён "Дармстранга", — подвинув монитор компьютера, а Гарри и Рон, не долго думая, разместились поближе к выходу, навалившись спинами на стену. Сейчас обоих было хорошо видно, и реакция последовала незамедлительно:
— Это же Гарри Поттер! — пронеслось по комнате. — Точно, это он. Со своим лучшим другом, Уизли.
В былые времена, когда имя Гарри употреблялось ещё чаще, чем сегодня, о Роне обычно просто забывали, и тот в глубине души мечтал, что когда-нибудь, совершив хоть что-то незаурядное, он выйдет из тени лучшего друга, сегодня же тот факт, что о нём знают, не вызвал ничего, кроме возмущения.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
