Вопросы выживания

В двери комнаты заглянул Уэст, старый бета, выполняющий примерно те же функции при омеге, как и асси при альфе. Только в постель его омега не допускал, не нравился он ему, как партнер.

— Мэй? — судя по огорченному виду хранителя, он все слышал.

— Не нужно утешать меня, Уэст. Если старший тхари захотел избавиться от меня, он это сделает. Собери все мои ценности, в этот раз я не вернусь обратно.

— Куда же ты пойдешь? Все центральные крепости уже имеют своих старших омег.

— Значит, я поеду в пограничье. Ты же знаешь, туда едут неохотно, так что есть все шансы получить все, что мне нужно.

— Я поеду с тобой, если ты не против.

— Хорошо, Уэст. Я буду рад, если рядом со мной в чужую крепость войдет друг.

И омега вернулся к своему занятию, прерванному сначала появлением старшего тхари, а потом Уэста. Мэй думывал, что будет делать, если не один из альф на Выборе не понравится ему как будущий супруг, и может ли он, не уронив своей чести, предложить брачный союз лорду какой-нибудь крепости. Этот шаг был рискованным, ведь в таком случае тот может потребовать соглашения на определенное количество детей и вряд ли это будет только двое. Так что он может попасть в кабалу к никчемному альфе на долгие годы, а потом, кому понадобится уставший от бесконечных родов омега? Понятно, что никто не посмеет оскорбить или обидеть дарителя жизни, но Мэй хотел полной власти. Невеселые мысли не мешали пальцам ловко сплетать длинные полосы лишайников в удобную циновку для тли. Омега сам себе поставил цель изготовить в этот день не меньше четырех и две уже лежали аккуратной стопкой. Он как раз закончит к обеду, а после него займется сначала уборкой в ячейках, затем чисткой тлей, и наконец, вечерней дойкой.

Кормить их будут беты — ни одному омеге не позволят ворочать тяжелые чаны с нарубленной смесью.

* * *

Всем свободным омегам выделялись личные покои, привычно круглые с центральным очагом и низкими удобными ложами по периметру. Каждый сам создавал уют, так нравилось самому. У Мэя все было застелены ткаными гобеленами и сшитыми из кусочков меха покрывалами, висели круглые обереги и картины, собранные из засушенных трав и редких цветов. Самые любимые из них, он осторожно упаковал, собираясь забрать с собой. потом разложил свои домашние наряды, придирчиво проверяя, все ли в порядке. Приготовил плащ из шкуры шестилапого, не очень ценный, потому и отданный непокорному омеге. Но сейчас, если он уйдет из дома на Север, пригодится и такой.

Шкатулку с драгоценностями оставил напоследок, это было только его вещи, то что оставил ему тха — отец омега, и подарки временных альф на рождение детей. Мэй долго перебирал дутые стеклянные и серебряные браслеты, подвески и кольца, узорчатые накладки на пояса, броши и застежки на алу. Немного, но все свое и все дорого ему. Он погладил парные широкие наручи, украшенные камнями и чеканкой, и стал отбирать украшения, которые передаст своим братьям-омегам. Несмотря на то, что тха умер, давая им жизнь, Мэй любил мальчиков. Не их же вина, что лорд требовал рождения этих детей, несмотря на возраст. Хорошо еще, что альфа-отец был из их рода, так что новорожденные омеги остались на попечении Мэя. А он уже сделал все, чтобы они не погибли без заботы своего тха.

Слуховая раковина загорелась синим, и прозвучал звук гонга, созывающий на ужин. Опаздывать было нельзя, и омега отложил шкатулку. Идти в общий зал не хотелось, наверняка уже все знают об ультиматуме поставленном ему старшим тахари, а значит, пересудов не избежать.

Так и есть, стоило только войти, как к непокорному омеге обратилось множество глаз: сочувствующих, насмешливых, ехидных.

— Готовишься уходить? — раздался голос позади.

Мэю не нужно было оглядываться, чтобы понять, кто это. Любимый сын старшего тхари, омега, который в этом году вошел в возраст рождения, и уже ожидающий прибытия своего первого альфы. Насколько Мэй знал, он станет и единственным для этого омеги. Пререкаться не хотелось и Мэй молча прошел на свое место. Под прицелом десятков глаз есть было не очень приятно, но айни спокойно принялся за еду.

"Ничего, я-то уйду. А вот вы останетесь во власти старшего тхари", — злорадно думал Мэй.

Жаль было только совсем юных омег, тех, кто еще ни разу не выходил на Выбор, его им не позволят сделать: старший тхари будет подбирать альф для них сам, ведь это немногая реальная власть, что у него вообще осталась. Судя по его выбору, он никогда не допустит достойных союзов, ведь это может привести к утрате собственной значимости, как раз то, что не волновало ни самого Мэя, ни его тха, пока тот был жив. Ведь поговаривали, что второй альфа безумно любивший омегу-отца Мэя готов был бросить вызов лорду крепости в борьбе за власть, а потеряв любимого, бросил все и ушел в пограничье, где погиб в первую же зиму.

Так что за свое счастье каждый должен бороться сам. Мэй закончил с ужином и уже направлялся из зала, когда его окликнул лорд крепости.

— Мэй! Подойди.

Пришлось вернуться, хотя ничего хорошего от этого разговора омега не ждал. Старший альфа и его тхари сидели за отдельным столом, на возвышении. Богато украшенные резьбой удобные кресла, подчеркивали их статус. А намного большее количество блюд вызывало у некоторых зависть. Мэй не понимал, зачем так явно выделятся среди остальных, для нормальной жизни в крепости важен каждый. Если у него все получится, то в своем доме он никогда не допустит такого.

— Мэй, тебе уже сказали, что ты отправляешься на Выбор. Я выделяю тебе единорога и повозку. Потрудись отправить их назад, когда поставишь метку своему альфе.

Это означало только одно — назад Мэя не примут. Ну что ж, это право старшего альфы.

— Я только попрошу позволения моего лорда забрать с собой моих сыновей и моих братьев омег из последней вязки моего тха.

Лорд поморщился, отдавать юных айни ему не хотелось, но желание избавиться от непокорного омеги пересилило:

— У тебя оно есть.

* * *

Как и ожидалось, возок, предоставленный Мэю, был очень скромным и далеко не новым. Омега промолчал, к чему спорить? Сюда он точно не вернется. Проследил, как аккуратно уложил его вещи Уэст, вот он был доволен, что уезжает. По просьбе Мэя он проверил несколько пограничных лордов и они уже наметили нескольких кандидатов. Оставалось только надеяться, что хоть один из них приедет на Выбор.

Стояла уже середина осени, время, когда еще не холодно, но тонкий слой снега уже позволяет передвигаться в возках с комфортом. Звонко кричали довольные быстрым бегом единороги, взметая из-под копыт снежную пыль. Рядом с возком скакал Уэст, а совсем юный альфа, еще даже не прошедший испытания, управлял возком Мэя. В этот раз на Выбор ехали несколько юнцов, часть из них подтвердят статус полноценного альфы, а часть вернется домой полустерильными бетами. Все как всегда, только Мэю назад дороги нет.

Возок подпрыгнул на кочке и омега вздрогнул, будто просыпаясь. Именно сейчас до него вдруг дошло, что после этой осени его жизнь изменится навсегда, и пора было перестать оплакивать прежнюю привычную. И начать борьбу за новую. Омега подтянул к себе свернутые в трубочку отбеленные листы сухого лишайника исписанные сведениями, которые были собраны заботливым Уэстом.

— Итак, кто тут у нас? — бормотал Мэй. — Ага... нет, этот не подойдет. Если он готов был отправить на смерть ненужных бет, только потому, что ему отказали, то вряд ли будет достойным отцом моим детям. Его откладываем. Следующий... угу. На первый взгляд вполне достойный альфа. Только почему-то уже четыре раза ему отказали. Ух, ты! Он ко мне тоже приезжал! И старший тхари ему отказал. А вот это уже интересно, если этот альфа не понравился старшему омеге, то он вполне может понравиться мне. Третий кандидат...

Мэй задумался, из всего списка ему понравились двое альф. Был еще один, но там возраст уже не позволил бы долго занимать при нем высокое положение. Связываться со стариком омега не хотел, воспитанный в старых традициях, тот будет бережно относиться к своему омеге, вот только недолго. Года два и на смену этому лорду придет другой, а Мэй снова останется ни с чем.

Оставалось только ждать, что предложит ему Выбор.

* * *

Первые три дня Времени Выбора — это непрерывные бои юных кандидатов. Один за другим кричит от восторга победитель, нагибая нового бету. Многие из них закончат сегодняшний день в одной постели, и бывает так, что альфа после соития ставит повторную метку проигравшему. Для беты это полное поражение — две метки подряд в течение одного дня навсегда блокируют способность к размножению.

Именно так Уэст, перспективный тогда молодой айни проиграл нынешнему лорду крепости. И тот взял его на ложе, лишив не только перспектив бету, но и обезопасив себя от опасного конкурента.

Мэю не нравилась такая политика. Он считал, что шанс на изменение статуса должен быть у каждого.

Пока шли бои между молодыми, омега присматривался к рядам, где наблюдали за ходом боев альфы. Раз за разом возвращаясь к скамьям с заинтересовавшими его гербами: на первый взгляд потенциальные женихи ему нравились. Оставалось только дождаться их боев, чтобы остановить свой выбор на одном. От того, как себя ведут во время сражения можно много узнать. Начиная от степени агрессивности альфы, до его умственных способностей. Недалекие бойцы полагаются только на свою силу, забывая, что можно пользоваться и мозгами.

Судя по гербам на Выбор прибыли целых три лорда из разных крепостей, есть возможность не сделать ошибку.

И Мэй смотрел внимательно, зная, что это его последний шанс.

Глава 3

Круглый амфитеатр был заполнен до отказа, звонкие высокие голоса омег перекликались с низкими альф и бет, обсуждая зрелище, которое разворачивалось на арене. Там, друг против друга стояли молодые юноши из разных родов, полные решимости добиться высокого статуса. Раз в год, поздней весной, рождались в селениях дети, по одному или сразу два. И только омег можно было узнать с первого взгляда, лишь они отличались ослепительно белым цветом кожи. При взгляде на тонкое хрупкое тело дарителя жизни вспоминался первый весенний лед — прозрачный, кружевной. Самцы были более массивными, с развитой грудной клеткой, налитыми мышцами и темно-серой кожей. И только после определения статуса можно было отличить альфу от беты с первого взгляда — по цвету кожи.

На длинной высокой скамье сидел, укутавшись в теплый плащ с меховой оторочкой совсем юный айни. Его изящную головку украшали еще слабо опушенные сяжки, сейчас гордо поднятые, его молочно-белая кожа чуть светилась в темноте яруса, а узкие темные глаза, поднятые к вискам, внимательно следили за сражением на арене.

— Принести тебе отвар? Ты устало выглядишь, Мэй.

— Спасибо, Уэст. Не нужно. Скоро уже все решится.

— И ты отправишься в путь, даже не отдохнув.

— Сам знаешь, время зачатия приближается, — пожал узкими плечами Мэй.

Статусные бои, когда молодые айни решают спор, кто будет альфой, а кто бетой, уже завершились, и теперь все ждали главного — выбора кандидатов на будущего супруга. Сейчас на арене проходил ритуал подчинения, когда победители, утвердившие статус альфы, метили своих подчиненных, впрыскивая в их кровь слабый секрет подчелюстных желез — именно он запускал процесс в теле беты, который останавливал развитие яйцеклеток в их организме и окрашивал их кожу в оливково — серый цвет. Альфы же оставались способными сформировать зародыши будущих детей, цвет свой не меняли, оставаясь темнокожими.

Зазвенели гонги, объявляя новый и самый главный этап праздника. Ушли с арены молодые: их время Выбора еще не пришло. А вместо молодых айни вышли мощные альфы — защитники. Сейчас они будут сражаться в самом главном бою: за право продолжить род. Оживились и омеги, подались вперед, разглядывая претендентов. Поднялись, развернулись сяжки, гордо демонстрируя готовность к выбору, только от их решения будет зависеть, кто станет отцом будущих детей.

— Тебе кто-нибудь глянулся? — склонился к Мэю его спутник.

— Пока лишь двое.

— Так мало?

Мэй пожал плечами, объяснять, что от носителя требуется не только длинный яйцеклад, крепкие яйца и сильное тело, но и ум, он не собирался. Тем более, что влиять на решение омеги во Время Выбора никто не имел права. Удовольствие в постели доставить могут многие, а вот хорошего альфу-отца нужно еще поискать, не хотелось связывать себя с тем, кто не сможет стать надежной опорой. Омега шевельнулся, устраиваясь удобнее: жесткая скамья, а он даже подушку не взял, кто же знал, что все так затянется?

На арене меж тем шел бой, не до смерти, только лишь показать силу, удаль и ум противников. Сейчас не нужно было утверждать свою властnbsp;

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

nbsp;

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

>&

ь — главное было привлечь омегу, ведь сами по себе зародыши, хранящиеся в теле альфы, еще не дети. Ведь чтобы из крохотного шарика появился ребенок, его нужно оплодотворить, а сделать это может только омега, только в своей родовой полости и только в момент оргазма. Потому и не было насилия в мире Норгр — не имело смысла.

Мэй склонил голову, выбирая между двумя альфами: оба были хороши — сильные, крепкие, ловкие. Оба не сражались, полагаясь лишь на свою силу, а использовали ум для достижения победы. И оба были из понравившихся кандидатов. Омега снова развернул сяжки, стараясь уловить запах тел претендентов, прислушался к ощущениям и оглянулся на Уэста, кивнул на понравившуюся пару:

— Пригласи их.

Спустя несколько ударов сердца перед омегой опускались на колено кандидаты в женихи.

* * *

Хиасс выдохнул, поклонился противнику, уважая его мастерство, и вернулся в строй других носителей. Сейчас, когда бой уже закончился, можно было расслабиться, выпуская из внутренней полости яички и яйцеклад, демонстрируя омегам свою готовность к спариванию. Особой надежды на то, что он понравится дарующим жизнь, Хиасс не питал. Он не был самым сильным, не имел крупного яйцеклада, способного доставить наслаждение омеге, да и небольшая крепость в Пограничье тоже не самое привлекательное место. Но попытаться он должен был — это уже пятый раз с тех пор, как ему позволено обратиться к омеге с брачным предложением. А всем известно, что если за это время альфу не пометили, то он не способен стать отцом. Больше его не допустят, и Хиасс молил Ледяного Великана о милости: сейчас решается судьба не только его, но и всей крепости. Отказ будет означать крушение всех надежд, и жизнь альфы из древнего, но обедневшего рода рухнет, если он снова вернется ни с чем. Он проиграет Расту звание лорда крепости и станет обычным альфой. Один за другим уходили носители жизни к омегам, сделавшим свой выбор. А Хиасс стоял, и надежда таяла с каждым вздохом.