1940hr

— Знаю. Такое уж у меня положение, что приходится игнорировать мелкие неудобства окружающих.

— Присаживайтэсь, — он махнул рукой на стул, — я так понимаю, вы подчёркнуто игнорируетэ политику...

— Не то чтобы игнорирую... — я задумался, — просто я человек иного государства и иной системы. Поэтому не хочу устраивать взаимные споры и претензии, тем более, что плюрализм, принятый у нас, в вашем государстве не одобряется. Всё, что мне могли бы сказать коммунисты уже давно опробовано, изучено и проанализировано моими людьми, сделаны выводы. Не вижу смысла впустую спорить о теориях.

— Хорошо, очень хорошо, — не стал возмущаться Сталин, — я и не собирался агитировать вас вступать в партию, в ней такому человеку, как вы — не мэсто. Нэ обижайтесь.

— Не обижаюсь. Тем более, что регулярно отклоняю предложения вступить в партию, — я улыбнулся.

— Предложения? — Сталин был слегка удивлён.

— Я так понимаю, информацию о моей личности мой секретарь вам не передал? Уже три месяца я работаю сварщиком на заводе на окраине Москвы. Ударник, лучший работник, местный партактив меня уже задолбал приглашениями в партию.

— Хорошо, изучим, — мягко сказал Сталин, словно спокойный перед рывком тигр, — насколько я понимаю, вас здесь человек сто?

— Двадцать восемь, включая мою охрану и меня, — без тени сомнения соврал я.

— Хорошо, и что же вы хотели, путешествуя сюда?

— Просто развеяться, посмотреть, что здесь да как... не буду вам парить мозг теорией мультивселенной и прочим... да, в качестве развлечения для меня. Давайте перейдём к делу, товарищ Сталин, лично поболтать можно будет и потом.

— Вэрно, — Сталин поднялся, — нам нужно много чего, мы готовы заплатить золотом за большинство ваших тэхнологий...

— Боюсь, об этом речи не идёт, — развёл я руками, — не в обиду вам, но на местном оборудовании и с местными рабочими создавать что-то уровня моей корпорации — это абсолютная фантастика, причём, ненаучная.

Сталин вздохнул, видимо, и не ожидал, что будет легко.

— И что же вы хотите?

— Я прибыл чтобы развлечься, в какой-то мере. Естественно, моё предложение вам простое как три рубля — я буду директором какого-нибудь заводика. Как вы посмотрите на такую идею?

Сталин подумал:

— Что вы хотите от нас?

— Территорию и свободу от различных проблем с НКВД и партией. Мне не нужны православные коммунисты, рабочих я смогу набрать сам, поскребу по сусекам... Я в свою очередь готов оказать вам некоторую техническую помощь. Стоить это вам ничего не будет, обычный советский завод.

— И что вы хотите производить?

— Что-нибудь. Мы занимаемся всем. Я бы предложил авиационный завод, вместе с соответствующим конструкторским бюро.

Сталин подумал, посмотрел на трубку и ответил:

— Так и быть. Я выделю вам место, если от вас будет толк — можете считать, что вам оказано доверие. Задание партии и правительства выполнять обязуетесь?

— Кхм. Какие именно задания?

— Скажем, выпуск обязательного количества продукции.

* * *

Началось всё не с самолётов, а с строительной техники. Авиазавод решено было поставить на юге от Москвы, в районе Домодедово-Люберцы. Где-то как раз между этими двумя пунктами. Когда я приехал впервые на территорию, которую нам отвели под авиазавод, даже сплюнул от досады — это было даже не чисто поле, а холмы какие-то с остатками леса. Место на берегу реки Пехорки, было очень симпатичным для отдыха, но никак не для установки завода. Когда я приехал на место на военном внедорожнике, то заметил место — Берси оперативно огородил стройку — площадка три на три километра. Площадка была занята тяжёлой и сверхтяжёлой техникой моей компании. Я насчитал восемь бульдозеров Т-1000, пять тяжёлых экскаваторов, восемнадцать сверхтяжёлых самосвалов...

Остановлюсь на них поподробнее — это были Белазы, длиннобазные и глубококузовные. Изначально мы взяли БелАЗ-75710, удлиннили его на девять метров и вместо сброса назад сделали боковую разгрузку. Так что из сверхтяжа он превратился в супертяжеловеса — грузоподъёмность восемьсот тонн, а глубокий кузов как нельзя лучше подходит для перевозки вынутого из земли грунта. Именно эти самосвалы, снабжённые мощными электродвигателями и прожекторами на кабине, вывозили грунт со сносимых нами холмиков и обслуживали не менее скромные экскаваторы. Площадка строительства уже была перепахана, её постепенно срывали и готовились сделать из неё настоящий завод Абстерго. По договорённости со Сталиным, я выполню определённый план по производству самолётов, соответственно, чем быстрее будет создан завод, тем лучше. Поэтому Берси, понимая срочность, торопился и не терял зря времени — МП работали круглосуточно, как и техника, уже два дня не прекращалась гигантская стройка.

Мало кто ожидал настолько быстрого начала работ, но препятствовать не стали — находился наш заводик рядом с небольшой деревенькой и вряд ли местные были рады тому, что под носом у них постоянно жужжит и шумит техника. И тем не менее, один вид гигантского самосвала заставляет задуматься многих и многих. Монструозные белазы сплошным потоком вывозили грунт — тут всего пара километров до ближайшего лесочка, где его и сваливали прямо на траву — года не пройдёт, грунт устаканится и там будет новый холм. Меняем ландшафт, что ни говори.

Машина объехала стройку, после чего я, не вылезая, решил не рисковать и поехал обратно. С завода я ушёл, вернее, официально уже не работал. Зато товарищ Сталин и чекисты прикладывали все силы, чтобы узнать, кто я и на кого работаю, не удивлюсь, если по старой памяти начнут шпионаж мне вешать.

* * *

Пока суд да дело, я окунулся в жизнь советского союза, Москвы тридцатых годов. И надо сказать, понимаю, почему фотохроники этого времени очень редки — не потому, что фотоплёнки не хватало — просто не фотографировали. Нечего. Москва тридцатых это такое захолустье, что только держись. Честно, уж на что я не скромный человек, и то умерил аппетиты. И заодно — начал планирование и постройку жилых комплексов под рабочих моего завода. Рабочие от Берси могут занимать только один завод из промзоны, на остальные логично было бы поставить местных, чтобы НКВДшники не создавали проблем. Опять же, мне проще организовать жильё, чем...

В общем, дело встало так — жить людям было просто негде. И я начал рыть различные варианты, которые могли бы решить главную проблему. Тут было проще не придумаешь — на заводе планировалось три тысячи рабочих мест, я исходил из числа в десять тысяч, значит строить нужно было на пятнадцать. Тут очень помог опыт советского строительства и проектирования ЖК, микрорайонов в целом, а не отдельного здания. По сути, комплекс состоящий из десятков домов. Проектов было много, честно говоря, у меня глаза разбегались, поэтому без лишних слов я выбрал проект ЖК. Девятиэтажные здания с угловатой крышей, и таких вот зданий было нужно под сотню. Согласовывать строительство оказалось несложно. Помнится, читал я как-то рассказ ильфа и петрова о том, как американец, приехав в СССР, захотел построить небоскрёб. И построил, вот только рабочие и крестьяне не оценили и быстро разобрали здание себе на дрова и материалы. Мораль сей басни была очевидна, мы от неё отталкивались — любое наше начинание не оценят по достоинству и сделают из него фарс, а то и вовсе захотят разобрать весь завод по винтику себе на гаражи. Образно выражаясь.

Но хлебнув горя с рабочими общежитиями, где люди живут чуть ли не на головах друг у друга, плотнее, чем в казармах, я решил просто — нужно строить ЖК. С его постройки и должно начинаться строительство завода.

* * *

Первой ласточкой был директор электромеханического завода. Ближе к полудню к КПП большой стройки подъехал автомобиль. Кстати, дорогу мы уже проложили из бетонных плит, поэтому подъехать по дороге, по которой шли самосвалы, труда не составило. Директор подождал меня на КПП, что было уже нонсенсом, по моему скромному мнению. Когда мимо проезжал кортеж гружёных самосвалов — он даже вылез из машины и выматерился, смотря, как гигантские машины, в три человеческих роста, с характерным звуком мощного электромотора проезжают мимо. Да, тут не в бирюльки играем! За КПП директор краем глаза увидел всю работающую технику, и было этой техники — дофига, мягко говоря. Экскаваторы, огромный бульдозер, который сносил завалы земли и расчищал путь для новой дороги... Забор, которым огородили стройку, был железобетонным, самостоящим, щелястым, так что посмотреть между секций забора труда не составило. Увиденное заставило его надолго потерять дар речи.

Поэтому, когда я подошёл к директору, он был, что называется, уже разогрет и готов ко всему.

— Добрый день, — обратился я к мужчине. Был он одет в пальто и шляпу, последний писк американской моды. Щегловато, по меркам СССР. Значит, вырядился ко мне приехать посмотреть.

— Добрый, — он резко обернулся, — а вы...

— Иванов, директор пока ещё не созданного завода гражданской авиации. А вы...

— Рулев, — мужчина активно пожал мне руку, — директор электромеханического завода. Железнодорожники мы, здесь, недалеко. А я как услышал, что рядом завод строится — сразу к вам. С соседями, так сказать, познакомиться...

Я кивнул:

— Хорошо, Виктор Михалыч, будем знакомы. Я пока ещё строюсь, — кивнул на большой проём, за которым шумела тяжёлая техника, — планирую построиться к зиме.

— К зиме? Эк вас угораздило, — он улыбнулся, — до зимы не успеете. Зима близко.

— Успеем, — отказался я, — у нас уже всё есть, здания поставить какие-никакие, да станочный парк... и можно будет работать. А у вас как работа, идёт?

Пока я говорил, вышел Берси и вынес две чашки горячего шоколада, я взял одну и протянул Рулеву.

— Извините, что на площадку не приглашаю, там шумно и грязно.

— Ничего. Спасибо, — он взял в руки чашку с логотипом уже "Московского Завода Гражданской Авиации" — МЗГА. Отхлебнул, улыбнулся: — сосед, у тебя же стройка в самом разгаре, верно? Не подсобишь рабочими. А то у меня ремонт нужен, крыша кое-где протекает... мы в долгу не останемся, обещаю.

— Отчего же нет, — задумался я, — выделю бригаду. Что там сделать то нужно?

Минут пять я выслушивал его жалобы на плачевное состояние собственного завода, свежепостроенного, наспех, с тройным опережением. Сэкономили, суки, на всём — на бетоне, кирпичах, кровле, короче, тут капремонт нужен, а не по мелочи... Я задумался и решил удовлетворить просьбу. Пока мы говорили, отдал распоряжение Берси и через двадцать минут мы подошли к грузовику.

Вернее, к пяти грузовикам, что стояли в ряд. Два из них имели кузова-кунги, два — крытые тентом кузова, ещё один вёз в кузове всяческие стройматериалы, трубы, доски, тонны три швеллеров... Это были небезызвестные автомобили краз, лаптёжники, тяжёлые грузовики-десятитонники. Перед ними выстроились строго по-военному рабочие. Выглядели МП одинаково — синий комбинезон, морда кирпичом. Я обратился к ним и Берси одновременно:

— Собрали всё?

— Так точно!

— Когда можете приступать?

— Немедленно!

— В таком случае... — покосился на директора электромеханического, — приступайте к работе. И да, возьмите побольше металлоконструкций и два-три сварочных аппарата, и ещё одну машину с дизель-электростанцией. И цистерну топлива. Переходите в подчинение товарища Рулева, до окончания работ. Постарайтесь пошустрее там.

Кортеж машин выехал — Кразы ехали за Газиком директора завода и без труда тащили всё необходимое. Я решил сделать ещё больше и поехал сам, взяв дополнительно две машины. Одну нагрузил металлическими швеллерами — по опыту сварщика я знал, что лучший способ исправить чьи-то косяки — это приварить что надо куда надо. Чтобы потом не было претензий. Вторую машину забил МП, платформами-рабочими. Рабочих рук набилось в кузов целых сорок рыл, так что когда разгружали, директор электромеханического не мог поверить в такое счастье.

Здание заводика у него было новым, но и правда, нуждалось если не в ремонте, то полной перестройке.

* * *

*

Оставалось только поражаться, насколько быстро всё было сделано. Казалось бы, я лично мотался по всем соседним предприятиям и даже в Москву, делал ремонты и подкидывал соседним предприятиям станки, оборудование, металлопрокат... всего за три месяца, пока строился мой завод и жилищные комплексы — целый заводской город из восьмидесяти крупных ЖК, за эти три месяца я раздал больше ста станков серии ДИП, сотню тонн различного проката, и даже две легковые машины ГАЗ-АА. И всё это — абсолютно бесплатно, чем привлёк внимание на самом верху и не только — на завод уже приезжали НКВДшники, которые получили отлуп ещё на КПП. Их попросту не впустили. Злые как черти, они начали махать наганами под носом у охраны — пришлось товарищам из Москвы их лично приезжать и забирать из изолятора.

МЗГА вырос как гриб после дождя осенью — огромные здания новостроек по пятнадцать-двадцать этажей привлекали внимание всех в округе — не заметить их было сложно, даже в Москве высотных зданий по пальцам пересчитать. А тут такие мощные, высоченные и главное — весьма симпатичные. Дороги сделаны аккуратно, асфальтированное бетонное покрытие, с подогревом на зиму. Забор — три метра, бетонный, глухой, огородил и жилые комплексы, и заводские здания. Сам завод... сам завод удивлял даже меня. Шесть высоченных ангароподобных зданий длинной под двести пятьдесят метров — сборочные цеха, проектируемые сразу под размерность тяжёлого транспортника или авиалайнера. Пять зданий поменьше, вернее, приземистей — три этажа, внутри — просто таки царство чистоты и уюта. Когда я осматривал готовый объект он напоминал мне операционную. Здесь располагались в три этажа станки — мощные бетонные столбы удерживали динамические нагрузки. Отдельно был прокат и штамповка, отдельно — металлорежущий цех, в котором были установлены самые разные станки, токарные, винторезные, прецензионные... нужно отметить особо, что в станках я не был ограничен никак, поэтому масштаб производства заблаговременно запланировал тройной по сравнению с изначальным планом работ — больше трёх тысяч рабочих мест только на резке металла. И на каждом станке, если работа по-военному, в четыре смены, по четыре человека или робота-Берси.

Да, от ЧПУ я частично отказался. Стояло два токарных центра с ЧПУ, высокороботизированных, но больше всего робототехники было в первом сборочном цеху. По сути, там и было царствие роботов.

Привычная по любому заводу Абстерго картина — огромные роботы, маленькие роботы, средние роботы-манипуляторы, роботы-краны под крышей, на рельсовом ходу, которые могли перемещаться по всему цеху и перемещать тяжёлые заготовки между рабочими местами... четыре конвейера вдоль всего цеха, рядом с каждым с двух сторон — роботы и рабочие места для их снабжения материалами.

Робототехника обеспечивала феноменально быструю и точную сборку сложных механизмов. В частности, это был цех механической сборки, и предназначен он был для сборки двигателей для авиации.

Всё. Финиш. Тут был собственный аэродром с одной полосой и вертолётные площадки. Всё, больше мне ничего не надо. Берси спросил: