Коллапсар

— Займи нам места, — попросила Гарриет друга.

По логике Гермиону следовало искать в туалете того же этажа, где проходили чары, но нет. После проверки нескольких этажей восточного крыла на цокольном уровне ей, наконец, улыбнулась удача: из кабинки донесся судорожный вздох.

— Гермиона? — позвала Поттер. — Заканчивай реветь. Там накрыли праздничный стол.

— Я не реву, — рвано ответила девочка, оставаясь внутри. — И я не голодна.

— Тогда составь мне компанию, — Гарри облокотилась на раковину, раздумывая над аргументами. — С Роном за едой не поговоришь.

Упоминание его имени стало очевидной ошибкой.

— Рональд будет счастлив никогда больше меня не видеть, — голос задрожал. — Да и ты избавишься от общества зануды!

— Ты не зануда, — из вежливости возразила Гарри. — Просто ты слишком идеальная.

Гермиона озадаченно молчала. Затем заговорила, вроде поспокойнее:

— Идеальная?

— Ну да, — кивнула Гарри, хотя никто не мог ее видеть. — Ты добиваешься идеального результата во всем и требуешь того же от других. А Рон, он... не такой. Да и большинство людей не такие. Это называется "высокая планка" — то, к чему ты стремишься. А у других планка ниже.

Дверца приоткрылась. На Гарриет уставился покрасневший глаз.

— Ты правда так думаешь? Я просто...ну, перфекционистка?

— Да, — с чистой совестью подтвердила она, смутно догадываясь о смысле этого слова. — Позволь другим быть менее идеальными. Что за отвратительный запах, кстати?

Грейнджер принюхалась и поморщилась. Раньше так не воняло.

— Прорвало канали...?

В этот момент дверь в туалет со скрипом открылась, и внутрь заглянула маленькая уродливая голова, посаженная на огромные бугристые плечи серого цвета. Глазки существа сфокусировались на Гарри, оно дернуло ноздрями и боком протиснулось внутрь. Замахнулось огромной дубинкой.

— На пол! — крикнула Гарри, отскакивая. Удар разбил несколько раковин, фаянсовый осколок поранил ей тыльную сторону ладони — прикрывала голову руками. Гермиона завизжала, и существо повернулось к ней.

— Ползи!

Следующий удар снес верха кабинок, засыпав сокурсницу щепками.

— Гарри! — воскликнули в стороне. Рон замер на входе, вытаращившись на них.

— Приведи помощь! — крикнула Гарриет. Монстр растерянно покрутил головой и нацелился на кабинку с Гермионой. Тогда Поттер схватила ближайший осколок, замахнулась, целясь в голову. Она была довольно меткой и со второго раза попала. Чудовище заворчало, меняя цель. Где-то в коридоре Рон истошно звал преподавателей.

Оно начало приближаться, Гарри попятилась.

— Гермиона, — позвала она, — что это вообще?!

— Тролль, — донесся громкий шепот. Существо замедлилось. — Почти не восприимчив к магии.

Ну, боевых заклинаний она и так не знала, только-только левитацию начали.

Гарри увернулась от мощного замаха. К счастью, обзор у маленькой головы был скудный, удалось проскользнуть мимо, за спину чудовищу.

Тролль заревел, потеряв добычу, разбил несколько раковин. Плюнув на конспирацию, Поттер бросилась к поломанным кабинкам, вытаскивая подругу за исцарапанные руки. Монстр сделал первый огромный шаг в их направлении, и девочки попятились. Грейнджер лихорадочно нащупывала в мантии палочку.

Гарриет коснулась спиной преграды и зажмурилась, понимая, что не успевает ничего сделать. Дуновение воздуха, тихие слова и грохот последовали друг за другом. Она задрала голову, встречаясь взглядом с неестественно темными глазами Снейпа. Медленно выдохнула, стерла широким рукавом слезы.

— Что вы тут делаете?! — первым делом возмутилась МакГонагалл, показываясь из-за спин профессоров. Рон маячил рядом.

Зельевар рывком отодвинул от себя Гарриет, склонился над троллем. Гермиона, заикаясь, что-то отвечала.

Гарри сжала в кулак дрожащую руку. Профессор Снейп одним ударом избавился от врага. Ей бы так.

* * *

Самым ожидаемым событием ноября стал матч между Гриффиндором и Слизерином. Поттер не разделяла страсти Рона к квиддичу, но внимательно наблюдала за игрой, запоминала интересные финты. В Зале наград Грейнджер показала Гарри значок Джеймса Поттера, талантливого охотника, а мадам Трюк не раз отмечала ее талант к полетам. Во многих учебных заведений спортивные достижения ценились наравне с академическими, так что повод для размышлений был. Правда, Гермиона предостерегала от такого шага: игроки часто ломали кости, за ловцом иной раз велась настоящая охота. Решить следовало к началу второго курса, время оставалось, и девочка не спешила с решением.

Близилось Рождество. На каникулы она оставалась в замке, дав Малфою новый повод язвить. Справедливо полагая, что прошло уже много времени и новость о неявке на предложенную дуэль не вызовет фурор, мальчишка обнаглел и плевался ядом. Рон пытался заступаться, нарывался на свою порцию насмешек, шел на таран и огребал от Снейпа. Слизеринец явно специально подгадывал момент, когда поблизости его лояльно настроенный декан. Сама она то огрызалась, то по примеру Гермионы словно не слышала острот. Действительно вывести Гарриет из себя было непросто, годы с Дурслями выработали тотальное спокойствие. Единственное, на что она не могла не реагировать, — упоминание о родителях, но Малфой так далеко не заходил.

В пятницу перед праздниками, возвращаясь после урока зельеварения, троица встретила Хагрида с огромной пихтой и увязалась за ним в Большой зал. Гарри с Роном строили большие планы по исследованию замка на каникулах (родители Уизли укатили в Румынию). Гермиона взяла с них торжественное обещание писать.

Утром девочка обнаружила у кровати подарки и жутко удивилась. Больше всего — мантии-невидимке, присланной анонимно. Рон сказал, стоит такая вещь немало, а отсутствие бирки указывает на индивидуальную работу, что вовсе редкость. Ломать голову над причинами и следствием она не стала, просто свернула тончайшую ткань и засунула в карман — пригодится.

Они как раз брели на праздничный обед, когда из-за поворота показался Снейп.

— Вы-то мне и нужны, Поттер. За мной!

И понесся дальше, прихрамывая. Гарри махнула Рону, чтобы не ждал ее, поспешила следом. Она подозревала, по какой причине понадобилась профессору.

— Что это, Поттер? — осведомился Снейп, когда они зашли в пустой класс, и достал из кармана сверток. Гарриет старалась изменить почерк, но, похоже, безуспешно.

— Выглядит как рождественский подарок, сэр, — вежливо ответила она.

— Не хамите! — разозлился и без того взвинченный преподаватель. — Какого... вы прислали мне подарок?

Гарри уставилась на него.

— Вы мне жизнь спасли, вообще-то, — напомнила. Профессор скривился. — Самое малое, что я могу сделать, это поздравить вас с Рождеством.

Целое мгновение Снейп молчал, что было крайне удивительно. Затем мотнул головой, встряхнулся.

— Не нужно, — выдавил, наконец. — Вы ничего мне не должны. Свободны, Поттер.

Гарри пожала плечами и шмыгнула мимо. Может, для Снейпа спасение мелкой нелюбимой первокурсницы ничего не стоит, но у нее жизнь одна.

* * *

К концу каникул верхний отдел тумбочки запомнил ворох пергаментов с набросками этажей. Замок жил своей жизнью: перемещались лестницы, исчезали одни кабинеты и появлялись другие, двери открывались или захлопывались в зависимости от времени или дня недели. Попадались статичные места (не менялось же расположение классных комнат), но вероятность обнаружить тупик вместо вчерашнего коридора оставалась неизменно велика.

В один из вечеров ребята забрели в запретное крыло третьего этажа (всему виной движущиеся лестницы и миссис Норрис, мантия-невидимка не спасала от ее слуха и нюха). Кошка преследовала их, громогласно мяукала, пришлось бежать. Внешне коридор ничем не отличался от сотен других, разве что за одной из дверей раздался утробный рык, когда они крались мимо. Друзья переглянулись и решили не испытывать удачу, вернуться.

Еще одной находкой стало большое зеркало в пустующем классе. Вместо отражения Рону оно показало кучу достижений, так что рыжий весь день ходил довольный, даже шуточкам близнецов не удалось его пронять. Гарри же увидела себя в окружении множества людей: Рон и Гермиона, все трое старше лет на десять, молодые родители (Хагрид показывал фотографии и обещал собрать в альбом), недовольные профессор Снейп и Малфой, ученики разных факультетов, преподаватели и вовсе незнакомые лица. Поттер навещала зеркало через день, разглядывая и стараясь запомнить фигуры. От этой картины что-то сладко сжималось внутри: за ней стояли как за лидером.

В последний выходной день она снова забежала в дальнее помещение. Рон остался в гостиной, погруженный в шахматную партию. Гарри изредка составляла ему компанию, но быстро проигрывала. Не любила терять время на обдумывание стратегии, ходила наобум и по возможности королевой — единственной фигурой, перемещающейся свободно, не по алгоритму. Каждый раз какая-нибудь пешка Уизли оказывалась быстрее.

Понимая, что с началом семестра часто выбираться не получится, она потратила больше времени на изучение отражения. Уже собиралась уходить, но помедлила, рассматривая Снейпа и Драко. Будто отвечая ее интересу, они вышли вперед, продолжая пренебрежительно кривиться. Смущало, что оба на ее стороне, когда в реальности едва ее выносят.

Сдержанное покашливание опустило сердце в пятки. Со скамеечки в углу поднимался Альбус Дамблдор, директор Хогвартса и великий волшебник.

— Я вижу, Гарриет, ты, как и многие другие, открыла для себя прелесть зеркала Еиналеж, — сказал он, пока девочка пыталась вернуть дар речи. — Ты догадалась, что оно показывает?

— Мечту? — рискнула Поттер, успокоенная доброжелательным тоном.

— Верно, Гарриет, — улыбнулся директор. — Самое сильное, самое сокровенное желание. Это опасный предмет. Люди совершали ужасные поступки, силясь достичь увиденного всеми средствами, сходили с ума... Я заметил, насколько притягательна для тебя его иллюзия.

Интонация Дамблдора намекала на продолжение. Она ограничилась полуправдой:

— Я вижу свою семью, сэр.

— Понимаю. — Директор, погрустнев, качнул головой. — Так случается, Гарриет, нас покидают дорогие, любимые нами люди... Но они остаются здесь, — он приложил руку к сердцу. — Невидимые, неосязаемые, в трудную минуту они всегда рядом. Впрочем, я, должно быть, утомил тебя старческой болтовней.

Гарри тактично мотнула головой. Директор шагнул вперед, мантия сверкнула в лунном свете.

— Завтра зеркало уберут, и я прошу тебя не искать с ним встречи. Можно жить мечтой, но нельзя подменять реальную жизнь фантазиями. Смело иди к своей цели, не забывая оглядываться вокруг. Добрых снов, Гарриет.

Она понятливо накинула мантию и потянулась к выходу. В дверях оглянулась, привлеченная неприятным ощущением в затылке. На секунду показалось, что зеркало окутывает полотно черных извивающихся жгутов. Шевелящаяся масса вызвала отвращение.

* * *

Переход к практическим занятиям показал ее несостоятельность как колдуньи. Заучивая интонации и движения, она едва справлялась на занятиях. Профессор Флитвик как-то с сожалением отметил очевидную нехватку магических сил. Открытие неприятно поразило, тем более остальные предметы — зельеварение, астрономия, история, травология — не вызывали особого энтузиазма. Полеты давали чувство свободы, и Гарри всё чаще задумывалась о вступлении в сборную. Претендовала в ловцы, пригляделась к конкуренту. Юноша был не слишком хорош, в прошлой игре слизеринец без труда обошел его в погоне за снитчем, выбив команде гарантированное второе место. В матче против Хаффлпаффа снитч снова достался противнику, и лишь усилиями охотниц Гриффиндор вырвался на третье место. Поттер успокоилась: летала она гарантированно лучше.

Роль судьи досталась Снейпу, он откровенно подсуживал Хаффлпаффу. Неприязнь профессора к факультету и к ней в частности (после рождественского подарка он лютовал вдвое усерднее) оформились в догадку о напряженных отношениях с кем-то из ее родителей. Вместе с Гермионой они посмотрели архивные документы и узнали, что профессор, Лили Эванс и Джеймс Поттер поступили в Хогвартс в один год, только на разные факультеты. Гарриет и раньше не сомневалась, что Снейп — бывший слизеринец, где еще учиться с таким характером? Неудивительно, что он не поладил с ее родными. Возможно, с отцом: в начале года, когда ее еще принимали за мальчишку, сходство с Джеймсом было невероятное, а в поведении зельевара проглядывало что-то очень личное.

Сейчас волосы у Гарри немного отросли, пришлось одолжить у Лаванды обруч, поскольку для косы длины не хватало. С Гермионой она поделилась планом подобрать очки на замену, и та выяснила у школьной медсестры (о, мисс Грейнджер умела добывать информацию) про возможность коррекции зрения и про колдолинзы, которые создавались по индивидуальному заказу на долгий срок. Тонкая магическая пленка приклеивалась к глазному яблоку, фокусируя зрение. Чтобы достать это чудо колдомедицины, требовалось обратиться в госпиталь Мунго, для несовершеннолетнего — в сопровождении опекуна. Дурсли в качестве провожатых не годились в любом случае, магией не вышли; в школе за них отвечали деканы. Чтобы добиться помощи МакГонагалл, надо принести пользу факультету, что снова приводило к идее стать ловцом и, неплохо бы, принести команде победу.

Весь матч Малфой чесал языком, поливая их сборную грязью. Похоже, специально выбрал места позади, чтобы быть услышанным. Оскорблял Невилла: домашний мальчишка был полноват и неуклюж, идеальная жертва. На днях пострадал от чужого проклятия, едва добрался до гостиной. Впрочем, Гарри не нравились люди, неспособные за себя постоять, не меньше засранцев вроде Драко, нападавших на слабых.

— Угомонись, Малфой, — не выдержала она после очередного выпада, теперь в сторону Рона. — Надоел жужжать под ухом.

— Надо же, у кого голосок прорезался! — переключился мальчишка. — У себя в чулане командуй, Поттер. Глядишь, дослужишься до места Филча!

На мгновение в глазах потемнело. Мог ли Малфой случайно попасть в точку? Но эта самодовольная улыбка, наглый взгляд... Нет, он знал. Кто мог рассказать?..

Судейский свисток вернул в мир звуки. Снейп. Человек, которому она противна, и мальчик, который постоянно ее задирает. Снейп благоволит Малфою, ставит его всем в пример, особенно ей, Гарриет Поттер. От обиды защипало в носу. Сама не поняла, как замахнулась, только кулак встретился с удивленным лицом, что-то хрустнуло, полилась кровь. Драко с круглыми глазами схватился за нос, Крэбб и Гойл вскочили, Рон и Невилл тоже. Гермиона отодвинулась, освобождая место для маневра, полезла за палочкой. Гарри не могла отвернуться от перепуганного Малфоя, кровь шумела в ушах.

Свору сцепившихся детей разнимал лично Снейп, спустившийся на трибуну на метле. Как он разглядел клубок тел с высоты, с чего решил вмешаться — непонятно, но Поттер вдруг ухватили за шкирку, сняли с плачущего и ругающегося Драко, оттолкнули с силой. Она не устояла, плюхнулась на задницу, поднимая горящие злостью глаза.

— Минус двадцать баллов за то, что вы тут устроили, Поттер! — припечатал профессор, выуживая Малфоя. Остальные четверо распались сами собой. — Отработки в течение недели у Филча! И будьте уверены, директор узнает о вашем поведении!