Коллапсар

1

К своим одиннадцати годам Гарриет Поттер в совершенстве овладела несколькими умениями: быстро бегать, привлекать как можно меньше внимания и выводить пятна с самых разных поверхностей. Магические способности плохо вписывались в концепцию необходимых навыков, но выбора у нее, как обычно, не было.

— Хогвартс — лучшая школа для волшебников, — с гордостью говорил великан, хранитель ключей и чего-то еще. — А Дамблдор — директор это — великий чародей, да, великий... Поверить не могу, что ты ничего про наш мир не знаешь!

Столько надежды во взгляде, будто Гарри могла признаться в розыгрыше.

— Вылитый Джеймс, только глаза... Как же вы могли ничего не рассказать мальчонке!

— Гарри — девочка! — взвыла тетушка, преодолевая испуг, и разразилась громкой тирадой.

Пропуская мимо ушей истеричную исповедь, Гарриет крутила в руках конверт с надписью "Мистеру Поттеру" и думала, как же так вышло, что отправителю в точности известно местонахождение, но не пол адресата?

* * *

На Косую аллею пришлось пробиваться через толпу людей. Волшебники обступили со всех сторон, заблокировав выход в стремлении выразить почтение. Гарри никак не могла освободить руку из чьей-то цепкой хватки (силенок не хватало для рывка), так что знакомство с первым преподавателем получилось сумбурным. Хагрид невнятно мычал, когда кто-либо выкрикивал: "Мистер Поттер!..", — и потихоньку теснил к двери. Феномен всеобщего заблуждения могли объяснить короткая стрижка, грубые очки и обноски Дадли, в целом она впрямь походила на щуплого низковатого мальчишку, но как же героический статус?

Кому не было дела до ее пола, так это гоблинам. Коротышка прокатил на американских горках без ремня безопасности, а от количества монет в хранилище зарябило в глазах. Набив сумку, Гарриет перекинула лямку через плечо и крепко прижала к себе, второй рукой вцепившись в борт. Даже по примерным прикидкам размер наследства впечатлял. Повезло, что родители оставили сбережения в магическом банке, куда Дурслям хода нет.

В лавке мистера Олливандера ей не понравилось. Темно, не на что посмотреть, а хозяин довольно бесцеремонно отвел челку со лба, открывая шрам. Тетка велела прятать рубец от чужих глаз, и девочка отпрянула.

— Что ж, мисс Поттер... — оборвав себя на полуслове, старичок шустро переместился к полкам. — Давайте попробуем эту.

Футляры множились. Хагрид постукивал ногой по полу, Гарри потела, и только мистер Олливандер сохранял спокойствие.

— Есть у меня один вариант, весьма необычный, должен признать. Остролист и перо феникса, редкое сочетание. Уникальная палочка, да...

После очередной неудачи энтузиазм мастера поубавился. Бережно уложив палочку на место, он отошел к дальним стеллажам под негромкий монолог с самим собой. Гарриет уловила некоторые слова, но, кажется, старик просто вспоминал другого клиента.

— Так, мисс Поттер, давайте эту. Перо феникса и терновник, весьма капризный дуэт.

Прохладная древесина приятно легла в мокрую ладонь. Гарри решила, что остановится на этой и не будет больше мучиться, что бы ни сказал Олливандер.

— Хм. — Взгляд странных глаз снова пронзил ее. — Интересно. Кажется, палочка не решила, насколько вы подходите друг другу.

— Беру, — твердо сказала девочка и добавила, сглаживая категоричность: — Уверена, мы поладим.

* * *

Красивая белоснежная птица — запоздалый подарок на день рождения — цапнула за палец при попытке погладить. Гарри перехватила клетку и, когда лесничий повернулся спиной, сильно встряхнула. Сова ухнула, забила крыльями и обиженно встопорщила перья.

Разжиться дополнительной литературой не удалось: сама виновата, открыто заинтересовалась полкой с руководствами по магическим проклятиям. Хагрид вернул опасный талмуд на место и вплоть до продажи комплекта для первого курса придерживал за капюшон.

* * *

Весь август наряду с выполнением домашних обязанностей она пыталась представить учебу в волшебной школе. Сразу по возвращении чемодан отправился в кладовку, так что не вышло даже полистать учебники. Хагрид больше не появлялся, но произвел достаточно сильное впечатление, чтобы Дурсли подвезли ее до вокзала тридцать первого. Гарри с трудом сориентировалась на перроне, помогло нечаянно услышанное слово "маггл" и исчезновение в кирпичной стене поголовно рыжих мальчишек.

Магия.

С соседом по купе, Роном Уизли, поладила быстро. Тот малость обалдел, когда понял, что перед ним девочка, но это не помешало найти общий язык. Ребята обсудили старших братьев, работу по дому и ношеные вещи.

— Даже крыса досталась по наследству, — пожаловался. — Перси пригрозил превратить меня в грызуна, если с ней что-то случится.

Пухлощекий мальчик заглянул в поисках сбежавшей жабы, потом снова, в компании бойкой девчонки. Родители Гермионы Грейнджер не были магами, но вела она себя так, словно всю жизнь каталась на тайных поездах в волшебные школы, одной рукой колдуя, второй наводя порядок. Гарри даже позавидовала ее уверенности.

Знакомый по ателье белобрысый мальчишка явился в компании угрюмых приятелей и предложил дружить. Она отклонила щедрое предложение, завоевав одобрительный взгляд Рона.

От обилия впечатления к началу церемонии распределения в голове установилась звенящая пустота.

— Хм, — раздался негромкий голос, когда Шляпа закрыла широкими полями часть зала. — Интересно. Вижу стойкость, холодный ум, желание занять свое место... Куда же отправить Вас, мисс Поттер?

"Не в Слизерин", — подумала Гарриет. Шляпа отчего-то ухватилась за этот вариант, посулила истинное величие.

До величия дожить надо, а противные одноклассники будут сразу.

* * *

В гостиной случилась заминка, когда старосты повели их в спальни.

— Эй, Поттер, — властно окликнул Персиваль Уизли. — Мальчикам нельзя в женское крыло!

— Ладно, — недоуменно кивнула Гарри.

— Немедленно иди сюда! — нетерпеливо повторил юноша.

Только тут она вспомнила про всеобщее заблуждение.

— Я, вообще-то, девочка.

* * *

В коридорах шептались и тыкали пальцами. Гермиона менторским тоном просветила, что в печатных изданиях фигурирует "Гарри Поттер" или "дитя Поттеров", так что укоренилось мнение, будто речь о мальчике (Грейнджер отчего-то решила взять над ней шефство и командовала прямо как тетушка Петуния. Гарри реагировала соответственно: кивала и делала по-своему, — а вот Рон откровенно невзлюбил "зануду и заучку"). Весть о смене пола национального героя — героини — приживалась с трудом. Совы улетали с объемными конвертами. Гарриет была признательна Рону за его невозмутимость и возможность сидеть рядом на занятиях, поскольку Гермиона слишком настойчиво вторгалась в личное пространство.

— Мисс Поттер, — с необъяснимой неприязнью сказал профессор зельеварения на первом уроке. — Наша новая знаменитость.

И не поспоришь.

— Какое зелье получится из измельчённого корня асфоделя и настойки полыни?

Настойкой полыни тетушка лечила проблемы с пищеварением, а об эффекте корня оставалось гадать. Гарри пожала плечами:

— Я не знаю, сэр.

— Так-так... Еще один шанс, Поттер. Где найти безоаровый камень?

Гарриет видела это слово, когда листала учебник накануне... Не более того.

— Мне это неизвестно, сэр.

— Не удосужились открыть книгу, Поттер? Полагались на славу, — недобро подытожил Снейп. — Очевидно, о разнице между волчьей отравой и клобуком монаха вы также не имеете представления?

— Одно и то же, — громким шепотом подсказала Гермиона, продолжая тянуть руку.

— Тишина! — одернул профессор. — Минус два балла за неумение вести себя на уроке! Перья в руки!

Она прилежно записала лекцию, но с практикой застопорилось. Если на ощупь рогатые слизняки оказались ничего, сухие и шершавые, то в котле они раздулись и начали вонять. Пока Снейп хвалил Драко Малфоя за идеально выдержанное время кипения, девочка дышала через раз, сдерживая рвотные позывы. Судя по зеленому лицу Невилла Лонгботтома, не она одна.

Настала пора выдавливать внутренности слизняков и избавляться от твердых остатков. С внезапной твердостью осознала, что не сможет побороть брезгливость. Лонгботтом попытался: нечаянно смахнул со стола иглы и обварил кожу до волдырей. Гарри с ужасом наблюдала, как его уводят в медицинское крыло. Глянула на внешне безобидное варево в котле и отодвинулась на добрых два шага.

* * *

Вечером вывесили новое расписание. Рон тарахтел без умолку, яркими красками описывая прелесть полетов и квиддича в частности. В спальне девочек тоже царило оживление, но другого рода: Лаванда пищала про первый полет на взрослой метле, Парвати рассказывала о коврах, которые используют на ее родине, Фэй отмалчивалась, а Гермиона лихорадочно изучала практические руководства.

В выходные девочки побывали в библиотеке, пока Рон играл в шахматы с Симусом. Кое-как подготовив обязательную часть домашнего задания, Поттер взяла полистать "Историю Хогвартса" (Грейнджер тем временем строчила по пергаменту со скоростью печатной машинки). Цветные движущиеся иллюстрации на плотной бумаге выглядели как живые, портреты снисходительно улыбались или, как МакГонагалл, смотрели строго. Изредка профессор превращалась в кошку и обратно.

Во вторник за завтраком Малфою вздумалось задирать Невилла, которому бабушка прислала напоминалку. Рон и другие мальчики поднялись на защиту, но декан предотвратила спор своим появлением. Гарриет заметила, что Малфой побаивается МакГонагалл, не зря же драпанул со всей скорости. Суровый взгляд поверх очков наводил жуть и на хулиганов постарше.

* * *

Метла послушно прыгнула в руку, Гарри едва успела сжать пальцы. Тяжелее пришлось Гермионе: накануне ночью она шепотом призналась, что боится высоты. А потом Невилл бесконтрольно поднялся в воздух и рухнул с шести метров. Хорошо хоть мадам Трюк проявила больше участия, чем профессор Снейп.

— Ого, да это дурацкая вещица Лонгботтома! — обрадовался Малфой, поднимая с земли прозрачный шарик. — Как только уцелела!

— Отдай. — Гарри почти удивилась своему решению вмешаться. Сокурсники освободили дорогу, пропуская вперед. — Это не твое.

Драко подкинул напоминалку, небрежно поймал.

— Вряд ли, — протянул он и вдруг поднялся в воздух. — Лучше оставлю на дереве!

Гарри смотрела на него снизу-вверх, прикрываясь ладонью от солнца. Мадам Трюк выразилась достаточно ясно о полетах в ее отсутствие.

— Спускайся, — предложила миролюбиво. — Вдруг увидят.

— Испугалась, Поттер? — Драко почуял слабину. — Не хочешь обратно к своим тупым магглам? Я бы скорее сломал себе шею, чем жил с ними!

— Это можно, — заметила спокойно.

Вес метлы едва ощущался, вибрация приятно отдавалась в ладонь. Перехватила рукоять и метнула как копье, целясь в грудь Малфоя.

Метла понеслась стремительно. Слизеринец успел дернуться в сторону, но от удара в плечо перевернулся, потерял управление и жестко спикировал вниз. К нему бросились свои и чужие. Гарриет спокойно подобрала выпавший шар.

— Это было неправильно! — выпалила Гермиона, успев оценить состояние напуганного, но целого Драко. — Ты могла его покалечить!

— Такие не калечатся, — пожала плечами. Метла, пролетев по большой дуге, легла обратно в руки.

— Это было круто! — подоспел Рон, а вслед за ним и другие гриффиндорцы, наперебой восхваляя ее храбрость. Поверх головы невысокого Симуса Гарри заметила ненавидящий взгляд Малфоя и вздохнула про себя. Поменьше бы умения наживать врагов.

* * *

— Дуэль, Поттер! — выплюнул Драко вечером, отвлекая ее от ужина. — В полночь, в зале для наград. Посмотрим, чего ты стоишь!

— Не вздумай, — строго сказала Гермиона, когда троица задир отошла. — Это нарушение школьных правил.

— Это дело чести! — возразил Рон.

— Это самоубийство, — невозмутимо продолжила Гарриет. — Я не знаю ни одного полезного заклятия, а Малфоя наверняка учили.

— Но это позор, Гарри, — растерялся друг. — Не явиться на дуэль всё равно что расписаться в собственном бессилии!

— Гарриет права, дуэль бессмысленна, — непререкаемым тоном заявила Гермиона. — К тому же коридоры патрулируют по ночам, слишком большой риск попасться.

— Мы гриффиндорцы! — возмутился рыжий. — Нам положено быть смелыми!

— Смелость и безрассудство — разные вещи, — поучительно закончила Грейнджер и вернулась к ужину.

* * *

На следующий день Малфой выглядел страшно удивленным и не пытался задирать ее по поводу проигнорированного вызова. Гарри это показалось странным. Гермиона на высказанные сомнения рассеянно ответила, переворачивая страницу лежащей на коленях книги:

— Возможно, он сам не пришел. Он же из Слизерина, должен был прикинуть последствия.

Походило на правду. Перехватив очередной косой взгляд, Поттер ехидно подмигнула. Белобрысый скривился. Дело чести, говорил Рон, позор... Вот и доверяй словам волшебников.

* * *

Два месяца мелькнули быстро. Малфой пытался приставать в коридорах, но поумерил пыл после парочки громких намеков на недостойное поведение. Рона издевки злили сильнее, он порывался рассказать про трусость несостоявшегося дуэлянта. Гарриет пока удавалось останавливать его — не хотелось лишаться основания для шантажа.

Из уроков больше всего удавались полеты (мадам Трюк отмечала ее способности и пророчила место в квиддичной команде), а меньше — зельеварение. Профессор Снейп не упускал случая пройтись по ее умственным способностям и регулярно снимал баллы. Девочка старательно игнорировала саркастические высказывания слизеринского декана, неглубоко дышала, отводила глаза от копошащихся червей и других мерзостей, подозревая, что однажды не сдержит рвотный рефлекс. И так приходилось не завтракать по пятницам. К тому же по соседству расположился Невилл, у которого в отсутствие напарника, готового избавить от счастья разбирать чужие внутренности, зелья то и дело выходили из-под контроля, угрожая здоровью.

Наступил Хэллоуин. Профессор Флитвик разрешил перейти к практике — левитации перьев. Гарриет взяла привычно прохладную палочку, взмахнула и произнесла заклинание. Перо дернулось.

— Очень странно, — сказала Гермиона, понаблюдав за ней. — Ты делаешь правильное движение и произносишь тоже правильно. Почему не выходит?

— Нашлась специалистка, тоже мне, — проворчал Рон, безуспешно пытаясь выполнить задание. — У самой перо еще не шевельнулась.

Гермиона подняла брови и с первого раза заставила перо парить. Профессор Флитвик восторженно похвалил ученицу и наградил Гриффиндор очками. Рон побагровел.

— Она невозможна, — бурчал он себе и Гарриет по пути из класса. — Самодовольная зубрилка, вот она кто. Неудивительно, что никто не хочет с ней дружить.

Поттер повернулась, чтобы опровергнуть его слова, и заметила Гермиону. Девочка плаксиво сморщилась перед тем, как исчезла в толпе. Гарри приостановилась, собираясь пойти за ней, но решила дать время обдумать услышанное и сделать выводы. Однако Грейнджер пропустила урок, и она забеспокоилась. Безуспешно искала взглядом лохматую макушку по дороге в Большой зал.

— ...рыдает в туалете, — донеслись слова Лаванды. — "Отстаньте, — говорит, — от меня". Больно надо!

— Займи нам места, — попросила Гарриет друга.

По логике Гермиону следовало искать в туалете того же этажа, где проходили чары, но нет. После проверки нескольких этажей восточного крыла на цокольном уровне ей, наконец, улыбнулась удача: из кабинки донесся судорожный вздох.

— Гермиона? — позвала Поттер. — Заканчивай реветь. Там накрыли праздничный стол.

— Я не реву, — рвано ответила девочка, оставаясь внутри. — И я не голодна.

— Тогда составь мне компанию, — Гарри облокотилась на раковину, раздумывая над аргументами. — С Роном за едой не поговоришь.

Упоминание его имени стало очевидной ошибкой.

— Рональд будет счастлив никогда больше меня не видеть, — голос задрожал. — Да и ты избавишься от общества зануды!

— Ты не зануда, — из вежливости возразила Гарри. — Просто ты слишком идеальная.

Гермиона озадаченно молчала. Затем заговорила, вроде поспокойнее:

— Идеальная?

— Ну да, — кивнула Гарри, хотя никто не мог ее видеть. — Ты добиваешься идеального результата во всем и требуешь того же от других. А Рон, он... не такой. Да и большинство людей не такие. Это называется "высокая планка" — то, к чему ты стремишься. А у других планка ниже.

Дверца приоткрылась. На Гарриет уставился покрасневший глаз.

— Ты правда так думаешь? Я просто...ну, перфекционистка?

— Да, — с чистой совестью подтвердила она, смутно догадываясь о смысле этого слова. — Позволь другим быть менее идеальными. Что за отвратительный запах, кстати?

Грейнджер принюхалась и поморщилась. Раньше так не воняло.

— Прорвало канали...?

В этот момент дверь в туалет со скрипом открылась, и внутрь заглянула маленькая уродливая голова, посаженная на огромные бугристые плечи серого цвета. Глазки существа сфокусировались на Гарри, оно дернуло ноздрями и боком протиснулось внутрь. Замахнулось огромной дубинкой.

— На пол! — крикнула Гарри, отскакивая. Удар разбил несколько раковин, фаянсовый осколок поранил ей тыльную сторону ладони — прикрывала голову руками. Гермиона завизжала, и существо повернулось к ней.

— Ползи!

Следующий удар снес верха кабинок, засыпав сокурсницу щепками.

— Гарри! — воскликнули в стороне. Рон замер на входе, вытаращившись на них.

— Приведи помощь! — крикнула Гарриет. Монстр растерянно покрутил головой и нацелился на кабинку с Гермионой. Тогда Поттер схватила ближайший осколок, замахнулась, целясь в голову. Она была довольно меткой и со второго раза попала. Чудовище заворчало, меняя цель. Где-то в коридоре Рон истошно звал преподавателей.

Оно начало приближаться, Гарри попятилась.

— Гермиона, — позвала она, — что это вообще?!

— Тролль, — донесся громкий шепот. Существо замедлилось. — Почти не восприимчив к магии.

Ну, боевых заклинаний она и так не знала, только-только левитацию начали.

Гарри увернулась от мощного замаха. К счастью, обзор у маленькой головы был скудный, удалось проскользнуть мимо, за спину чудовищу.

Тролль заревел, потеряв добычу, разбил несколько раковин. Плюнув на конспирацию, Поттер бросилась к поломанным кабинкам, вытаскивая подругу за исцарапанные руки. Монстр сделал первый огромный шаг в их направлении, и девочки попятились. Грейнджер лихорадочно нащупывала в мантии палочку.

Гарриет коснулась спиной преграды и зажмурилась, понимая, что не успевает ничего сделать. Дуновение воздуха, тихие слова и грохот последовали друг за другом. Она задрала голову, встречаясь взглядом с неестественно темными глазами Снейпа. Медленно выдохнула, стерла широким рукавом слезы.

— Что вы тут делаете?! — первым делом возмутилась МакГонагалл, показываясь из-за спин профессоров. Рон маячил рядом.

Зельевар рывком отодвинул от себя Гарриет, склонился над троллем. Гермиона, заикаясь, что-то отвечала.

Гарри сжала в кулак дрожащую руку. Профессор Снейп одним ударом избавился от врага. Ей бы так.

* * *

Самым ожидаемым событием ноября стал матч между Гриффиндором и Слизерином. Поттер не разделяла страсти Рона к квиддичу, но внимательно наблюдала за игрой, запоминала интересные финты. В Зале наград Грейнджер показала Гарри значок Джеймса Поттера, талантливого охотника, а мадам Трюк не раз отмечала ее талант к полетам. Во многих учебных заведений спортивные достижения ценились наравне с академическими, так что повод для размышлений был. Правда, Гермиона предостерегала от такого шага: игроки часто ломали кости, за ловцом иной раз велась настоящая охота. Решить следовало к началу второго курса, время оставалось, и девочка не спешила с решением.

Близилось Рождество. На каникулы она оставалась в замке, дав Малфою новый повод язвить. Справедливо полагая, что прошло уже много времени и новость о неявке на предложенную дуэль не вызовет фурор, мальчишка обнаглел и плевался ядом. Рон пытался заступаться, нарывался на свою порцию насмешек, шел на таран и огребал от Снейпа. Слизеринец явно специально подгадывал момент, когда поблизости его лояльно настроенный декан. Сама она то огрызалась, то по примеру Гермионы словно не слышала острот. Действительно вывести Гарриет из себя было непросто, годы с Дурслями выработали тотальное спокойствие. Единственное, на что она не могла не реагировать, — упоминание о родителях, но Малфой так далеко не заходил.

В пятницу перед праздниками, возвращаясь после урока зельеварения, троица встретила Хагрида с огромной пихтой и увязалась за ним в Большой зал. Гарри с Роном строили большие планы по исследованию замка на каникулах (родители Уизли укатили в Румынию). Гермиона взяла с них торжественное обещание писать.

Утром девочка обнаружила у кровати подарки и жутко удивилась. Больше всего — мантии-невидимке, присланной анонимно. Рон сказал, стоит такая вещь немало, а отсутствие бирки указывает на индивидуальную работу, что вовсе редкость. Ломать голову над причинами и следствием она не стала, просто свернула тончайшую ткань и засунула в карман — пригодится.

Они как раз брели на праздничный обед, когда из-за поворота показался Снейп.

— Вы-то мне и нужны, Поттер. За мной!

И понесся дальше, прихрамывая. Гарри махнула Рону, чтобы не ждал ее, поспешила следом. Она подозревала, по какой причине понадобилась профессору.

— Что это, Поттер? — осведомился Снейп, когда они зашли в пустой класс, и достал из кармана сверток. Гарриет старалась изменить почерк, но, похоже, безуспешно.

— Выглядит как рождественский подарок, сэр, — вежливо ответила она.

— Не хамите! — разозлился и без того взвинченный преподаватель. — Какого... вы прислали мне подарок?

Гарри уставилась на него.

— Вы мне жизнь спасли, вообще-то, — напомнила. Профессор скривился. — Самое малое, что я могу сделать, это поздравить вас с Рождеством.

Целое мгновение Снейп молчал, что было крайне удивительно. Затем мотнул головой, встряхнулся.

— Не нужно, — выдавил, наконец. — Вы ничего мне не должны. Свободны, Поттер.

Гарри пожала плечами и шмыгнула мимо. Может, для Снейпа спасение мелкой нелюбимой первокурсницы ничего не стоит, но у нее жизнь одна.

* * *

К концу каникул верхний отдел тумбочки запомнил ворох пергаментов с набросками этажей. Замок жил своей жизнью: перемещались лестницы, исчезали одни кабинеты и появлялись другие, двери открывались или захлопывались в зависимости от времени или дня недели. Попадались статичные места (не менялось же расположение классных комнат), но вероятность обнаружить тупик вместо вчерашнего коридора оставалась неизменно велика.

В один из вечеров ребята забрели в запретное крыло третьего этажа (всему виной движущиеся лестницы и миссис Норрис, мантия-невидимка не спасала от ее слуха и нюха). Кошка преследовала их, громогласно мяукала, пришлось бежать. Внешне коридор ничем не отличался от сотен других, разве что за одной из дверей раздался утробный рык, когда они крались мимо. Друзья переглянулись и решили не испытывать удачу, вернуться.

Еще одной находкой стало большое зеркало в пустующем классе. Вместо отражения Рону оно показало кучу достижений, так что рыжий весь день ходил довольный, даже шуточкам близнецов не удалось его пронять. Гарри же увидела себя в окружении множества людей: Рон и Гермиона, все трое старше лет на десять, молодые родители (Хагрид показывал фотографии и обещал собрать в альбом), недовольные профессор Снейп и Малфой, ученики разных факультетов, преподаватели и вовсе незнакомые лица. Поттер навещала зеркало через день, разглядывая и стараясь запомнить фигуры. От этой картины что-то сладко сжималось внутри: за ней стояли как за лидером.

В последний выходной день она снова забежала в дальнее помещение. Рон остался в гостиной, погруженный в шахматную партию. Гарри изредка составляла ему компанию, но быстро проигрывала. Не любила терять время на обдумывание стратегии, ходила наобум и по возможности королевой — единственной фигурой, перемещающейся свободно, не по алгоритму. Каждый раз какая-нибудь пешка Уизли оказывалась быстрее.

Понимая, что с началом семестра часто выбираться не получится, она потратила больше времени на изучение отражения. Уже собиралась уходить, но помедлила, рассматривая Снейпа и Драко. Будто отвечая ее интересу, они вышли вперед, продолжая пренебрежительно кривиться. Смущало, что оба на ее стороне, когда в реальности едва ее выносят.

Сдержанное покашливание опустило сердце в пятки. Со скамеечки в углу поднимался Альбус Дамблдор, директор Хогвартса и великий волшебник.

— Я вижу, Гарриет, ты, как и многие другие, открыла для себя прелесть зеркала Еиналеж, — сказал он, пока девочка пыталась вернуть дар речи. — Ты догадалась, что оно показывает?

— Мечту? — рискнула Поттер, успокоенная доброжелательным тоном.

— Верно, Гарриет, — улыбнулся директор. — Самое сильное, самое сокровенное желание. Это опасный предмет. Люди совершали ужасные поступки, силясь достичь увиденного всеми средствами, сходили с ума... Я заметил, насколько притягательна для тебя его иллюзия.

Интонация Дамблдора намекала на продолжение. Она ограничилась полуправдой:

— Я вижу свою семью, сэр.

— Понимаю. — Директор, погрустнев, качнул головой. — Так случается, Гарриет, нас покидают дорогие, любимые нами люди... Но они остаются здесь, — он приложил руку к сердцу. — Невидимые, неосязаемые, в трудную минуту они всегда рядом. Впрочем, я, должно быть, утомил тебя старческой болтовней.

Гарри тактично мотнула головой. Директор шагнул вперед, мантия сверкнула в лунном свете.

— Завтра зеркало уберут, и я прошу тебя не искать с ним встречи. Можно жить мечтой, но нельзя подменять реальную жизнь фантазиями. Смело иди к своей цели, не забывая оглядываться вокруг. Добрых снов, Гарриет.

Она понятливо накинула мантию и потянулась к выходу. В дверях оглянулась, привлеченная неприятным ощущением в затылке. На секунду показалось, что зеркало окутывает полотно черных извивающихся жгутов. Шевелящаяся масса вызвала отвращение.

* * *

Переход к практическим занятиям показал ее несостоятельность как колдуньи. Заучивая интонации и движения, она едва справлялась на занятиях. Профессор Флитвик как-то с сожалением отметил очевидную нехватку магических сил. Открытие неприятно поразило, тем более остальные предметы — зельеварение, астрономия, история, травология — не вызывали особого энтузиазма. Полеты давали чувство свободы, и Гарри всё чаще задумывалась о вступлении в сборную. Претендовала в ловцы, пригляделась к конкуренту. Юноша был не слишком хорош, в прошлой игре слизеринец без труда обошел его в погоне за снитчем, выбив команде гарантированное второе место. В матче против Хаффлпаффа снитч снова достался противнику, и лишь усилиями охотниц Гриффиндор вырвался на третье место. Поттер успокоилась: летала она гарантированно лучше.

Роль судьи досталась Снейпу, он откровенно подсуживал Хаффлпаффу. Неприязнь профессора к факультету и к ней в частности (после рождественского подарка он лютовал вдвое усерднее) оформились в догадку о напряженных отношениях с кем-то из ее родителей. Вместе с Гермионой они посмотрели архивные документы и узнали, что профессор, Лили Эванс и Джеймс Поттер поступили в Хогвартс в один год, только на разные факультеты. Гарриет и раньше не сомневалась, что Снейп — бывший слизеринец, где еще учиться с таким характером? Неудивительно, что он не поладил с ее родными. Возможно, с отцом: в начале года, когда ее еще принимали за мальчишку, сходство с Джеймсом было невероятное, а в поведении зельевара проглядывало что-то очень личное.

Сейчас волосы у Гарри немного отросли, пришлось одолжить у Лаванды обруч, поскольку для косы длины не хватало. С Гермионой она поделилась планом подобрать очки на замену, и та выяснила у школьной медсестры (о, мисс Грейнджер умела добывать информацию) про возможность коррекции зрения и про колдолинзы, которые создавались по индивидуальному заказу на долгий срок. Тонкая магическая пленка приклеивалась к глазному яблоку, фокусируя зрение. Чтобы достать это чудо колдомедицины, требовалось обратиться в госпиталь Мунго, для несовершеннолетнего — в сопровождении опекуна. Дурсли в качестве провожатых не годились в любом случае, магией не вышли; в школе за них отвечали деканы. Чтобы добиться помощи МакГонагалл, надо принести пользу факультету, что снова приводило к идее стать ловцом и, неплохо бы, принести команде победу.

Весь матч Малфой чесал языком, поливая их сборную грязью. Похоже, специально выбрал места позади, чтобы быть услышанным. Оскорблял Невилла: домашний мальчишка был полноват и неуклюж, идеальная жертва. На днях пострадал от чужого проклятия, едва добрался до гостиной. Впрочем, Гарри не нравились люди, неспособные за себя постоять, не меньше засранцев вроде Драко, нападавших на слабых.

— Угомонись, Малфой, — не выдержала она после очередного выпада, теперь в сторону Рона. — Надоел жужжать под ухом.

— Надо же, у кого голосок прорезался! — переключился мальчишка. — У себя в чулане командуй, Поттер. Глядишь, дослужишься до места Филча!

На мгновение в глазах потемнело. Мог ли Малфой случайно попасть в точку? Но эта самодовольная улыбка, наглый взгляд... Нет, он знал. Кто мог рассказать?..

Судейский свисток вернул в мир звуки. Снейп. Человек, которому она противна, и мальчик, который постоянно ее задирает. Снейп благоволит Малфою, ставит его всем в пример, особенно ей, Гарриет Поттер. От обиды защипало в носу. Сама не поняла, как замахнулась, только кулак встретился с удивленным лицом, что-то хрустнуло, полилась кровь. Драко с круглыми глазами схватился за нос, Крэбб и Гойл вскочили, Рон и Невилл тоже. Гермиона отодвинулась, освобождая место для маневра, полезла за палочкой. Гарри не могла отвернуться от перепуганного Малфоя, кровь шумела в ушах.

Свору сцепившихся детей разнимал лично Снейп, спустившийся на трибуну на метле. Как он разглядел клубок тел с высоты, с чего решил вмешаться — непонятно, но Поттер вдруг ухватили за шкирку, сняли с плачущего и ругающегося Драко, оттолкнули с силой. Она не устояла, плюхнулась на задницу, поднимая горящие злостью глаза.

— Минус двадцать баллов за то, что вы тут устроили, Поттер! — припечатал профессор, выуживая Малфоя. Остальные четверо распались сами собой. — Отработки в течение недели у Филча! И будьте уверены, директор узнает о вашем поведении!

— Как вам будет угодно, профессор, — выплюнула Гарри, стирая кровь с подбородка: прикусила губу от тычка, вдобавок было больно дышать, хватка у Малфоя змеиная. — Разрешите идти?

— Никакого медицинского вмешательства, Поттер! — крикнул Снейп в спину. — В наказание за вашу драчливость.

Гарри широко улыбнулась, напугав девочек, мимо которых протискивалась к лестнице. Гермиона потом сказала, у нее все зубы были в крови, то еще зрелище. Еще она сказала, Снейп не имел права оставлять ее без помощи мадам Помфри. Гарри велела ей не волноваться, в разборках с Дадли бывало хуже. Рон заполучил ссадину на полбока (Крэбб вмял его в скамью), а у Невилла заплыл глаз, но даже он поддержал идею не обращаться в медкрыло всем, из солидарности. Гарри стало стыдно за свои мысли о Лонгботтоме, так что она умерила пыл, настойчиво отсылая мальчишек к медсестре. Рон, может, и привычный, с такой кучей братьев драки не редкость, но для Невилла опыт точно новый, а отправлять его одного нельзя, обидится.

— Зачем ты полезла к Малфою, Гарриет? — строго спросила Гермиона, помогая снять рубашку; до ребер было больно дотрагиваться. — Пусть себе болтает, на большее он неспособен.

— Поостережется в другой раз, — буркнула Гарри, мечтая об эластичном бинте.

— Стоило оно потерянных баллов и отработок?

— Стоило, — отрезала девочка, смаргивая слезы. — Слышала, что сказал этот козел? "За то, что вы устроили", "за вашу драчливость"! — передразнила, остервенело размазывая влажные дорожки. — Если Малфою всегда все будет сходить с рук, через пару лет с ним никакого сладу не будет.

Гермиона немножко помолчала, переваривая довод. Она не могла не заметить, что впервые за год Гарри употребила бранное слово в отношении профессора.

— Ты постояла за себя, — задумчиво подытожила. — Но в итоге осталась виноватой и получила наказание. Думаешь, это лучший способ доказать свою правоту?

— Думаю, как стянуть бинт у Помфри, — сменила тему Гарриет. — Ты не против взять мантию и совершить маленькое преступление, пока мадам отвлечена на мальчишек?

* * *

Филч оказался тем еще брюзгой. Он ворчал и ворчал себе под нос, делая отработки более невыносимыми, чем они были по сути своей — уборкой без использования магии. Гарри с удивлением обнаружила, что за полгода отвыкла от работы по дому и раздражающего монотонного зудения, коим грешила тетушка. Однако уже на третий день былая сноровка напомнила о себе: едва она взяла в руки тряпку и чистящий порошок, мозг отключился. В подобном вакууме девочка дожила до последнего дня отработок — пятницы, и ненавистных двух пар зелий.

— Зелье забывчивости настолько элементарно в приготовлении, что даже вам должно быть сложно его испортить. Разумеется, за исключением известных личностей, — Снейп полоснул острым взглядом Гарри и Невилла, снова работающих по соседству. От слизеринцев донеслись смешки. — Запомните одно: не больше двух мер порошка из ягод омелы и стандартного ингредиента, иначе пары зелья окажутся ядовиты. Повторяю, две меры. Лонгботтом! — Невилл уронил мешочек с травами, который зачем-то развязал, а потом затянул. — Что я только что сказал?

— Не меньше двух мер, профессор Снейп, — промямлил мальчик. Зельевар закрыл лицо рукой, едва шевеля губами. Сложилось "идиот".

— Ту безымянную массу, которая получится у вас сегодня, Лонгботтом, — ласково начал Снейп, Невилл сглотнул, — я волью вам в горло! Если не забудете свое имя, получите балл за урок!

Гарри тоскливо разглядывала рецепт. В кои-то веке обошлись без мерзких тварей в составе, так нет же, надо использовать палочку. Никогда у нее не будет хороших оценок по предмету.

— Поттер! — гаркнули сбоку. Только невосприимчивость к воплям, воспитанная у Дурслей, помогла руке не дрогнуть, и в котел упало ровно две капли валерианы.

— Сэр?

— К вам это тоже относится, — постановил Снейп. — Выпьете результат своей криворукости. Возможно, это научит вас внимательности.

Пола мантии хлестнула ее по ногам, когда зельевар резко развернулся. Гарри хладнокровно добавила веточки, помешала и взмахнула палочкой. Следующие полчаса, пока зелье настаивалось, класс повторял пройденное и записывал новую лекцию. Затем они вернулись к котлам. Гарри приготовила в ступке смесь, краем глаза следя за профессором. Стоило ему отвлечься, девочка щедро сыпанула состав и задержала дыхание. Помешала. Взмахнула палочкой и отошла.

— В чем дело, Поттер? — заметил Снейп ее маневр. — Не знаете, с какой стороны подойти к котлу?

— Готовлюсь к дегустации, профессор, — ответила Гарриет, скрещивая в кармане мантии пальцы. Снейп нахмурился, несколькими широкими шагами оказался рядом и склонился над котлом.

"Вдохни, — подумала Гарри. — Дыши!"

К сожалению, он, поведя носом, выпрямился.

— Абсолютная бездарность, — припечатал он. — В этой бурде ни капли магии, пойдет разве что на потраву крыс. Уверен, вам понравится вкус. Расскажете, если выживете.

По воздуху приплыла колба и нырнула в котел. Затем, полная, подлетела к Гарри.

— Вперед, мисс Поттер, — поторопил Снейп. — Вы задерживаете остальных.

Девочка сжала зубы. Зелье приготовлено неправильно, и магия тут ни при чем. Снейпу всё нипочем, а ей умирать не время. Профессор потянулся за палочкой.

— Я помогу вам решиться, — пообещал он.

Тут глаза его закатились. Он упал. Несколько долгих мгновений все бездействовали, пока из котла Невилла не выплеснулась, шипя, зеленая масса.

— Профессор! — вскрикнул Малфой, бросаясь к распростертой фигуре. Ученики загалдели, кто-то побежал за преподавателем. Гарри исподлобья смотрела на результат своего плана. Снейп лежал навзничь, лицо бледное, палочка выпала из ослабшей руки. Гарри дернулась, сама до конца не зная, что собирается сделать, но приближающиеся голоса отрезвили.

— Ох, Северус!.. — воскликнула профессор Спраут. — Эннервейт! Ах, скорей к мадам Помфри!

Невысокая полная женщина удивительно проворно соорудила из парты кривоватые носилки, левитировала на них пострадавшего и обзавелась крепкими помощниками, страхующими плывущий по воздуху плот. Класс, гудя, собирал вещи.

— Ты сделала это нарочно! — свистящим шепотом обвинила Гермиона. — Поэтому не стала пить — тянула время!

— Я не стала пить, потому что Снейп однозначно назвал эту бурду неудачной попыткой, — мрачно ответила Гарри. — С чего ты взяла, что я виновата? От котла он отошел на своих двоих.

— Ты за это ответишь, Поттер! — Драко снес Гермиону с пути, схватил Гарри за грудки. Забини блокировал дорогу Рону. — Если с ним хоть что-нибудь случится, клянусь, ты заплатишь!

— Кишка тонка!.. — рванулась Гарри.

— Отстань от нее, Малфой! — вмешался Невилл, неуверенно сжимая кулаки. — Гарри ничего не сделала, профессору просто стало плохо!

Белобрысый отвлекся, и Поттер ударила его в живот. Коротко, без замаха, но свою мантию вырвала.

— Шел бы ты отсюда, — посоветовала она. — Может, успеешь попрощаться.

— Гарриет! — негодующе воскликнула Гермиона. — Зачем говорить такое?!

Она не ответила. Схватила сумку и выскочила из кабинета.

* * *

Слухи о недуге Снейпа ходили невероятные. Едва успевала приесться одна версия, появлялась новая, более фантастическая, спасибо близнецам Уизли. Гарри фигурировала в парочке из них, но история не получила развития. Несколько недель школа жила догадками, хотя сам зельевар уже в понедельник вел занятия у старшекурсников и выглядел обычно. К пятнице Гарриет готовилась, как к несправедливому выговору директора: запасалась терпением, заедала злость шоколадом. Однако профессор впервые не оттачивал на ней остроумие, ограничившись замечаниями по существу и парой придирок. К тому, например, что Рон за себя и Поттер вымачивал глаза тритонов и резал длинных слизней продольными частями, а Гарри толкла корни чертополоха да взвешивала шерсть единорога. Если бы Снейп запретил такое разделение труда, оценки Гарри скатились бы ниже минимума за отсутствие части ингредиентов.

Летели недели. После ссоры Грейнджер несколько дней дулась и демонстративно не разговаривала с ней, чему Рон был только рад. Даже после того, как Гермиона умерила энтузиазм по перевоспитанию окружающих, она оставалась довольно высокомерной и скучной особой (слова Уизли) без авантюрной жилки. Гарри же, по его признанию, была нормальной девчонкой, только — тут он мялся, проглатывая слово, — осторожничала. Она действительно предпочитала отсидеться или перестраховаться; стратегия, зарекомендовавшая себя в младшей школе.

Выждав время, Гермиона сунулась к ней по надуманному поводу, и Поттер вступила в беседу, как ни в чем ни бывало. Если подруга осталась при своем мнении, больше недовольство она не высказывала, и это девочку полностью устраивало.

* * *

На пасхальные каникулы Гермиона осталась в замке и твердила, не переставая, о повторении пройденного. Большую часть дня ребята проводили в библиотеке, кое-как следуя расписанному для них графику. Было скучно и нудно, Рон периодически вслух жаловался, тогда Грейнджер шипела, напоминая про сдачу экзаменов. Дальше словесного нытья не заходило: во-первых, Гермиона оказала им неоценимую помощь, согласившись проверять доклады (учителя, как сговорившись, задали кучу писанины), во-вторых, пробелов в памяти нашлось немало. Это не помешало Гарриет категорически отказаться от похода в библиотеку, когда выдался первый славный денек: голубое небо, солнце и теплый ветерок.

— Нет, Гермиона, — твердо перебила она лекцию о безответственности. — Нам нужен отдых. Завтра начнем с новыми силами.

Поупиравшись, Гермиона согласилась. Она, может, и не уставала от учебы, но была достаточно умна, чтобы признать эту слабость за Гарриет и Роном и пойти на уступки.

С наступлением мая подруга волновалась всё больше. По каждой теме она читала не менее трех дополнительных источников, и гора книг на ее столе чаще вырастала выше вихрастой макушки. Гарри иногда листала книги по чарам, пропуская разные исторические справки и примечания (особенно избегая истории про магов, которые неправильно произнесли заклятие, и последствиях этого), останавливаясь на несложных заклинаниях вроде писклявого голоса или почесывания. В учебнике за второй курс (Гарриет даже не удивилась наличию книги под рукой) она нашла крайне полезное обезоруживающее заклинание "экспеллиармус" и отменяющее "фините инкантатем". Гермиона наверняка смогла бы освоить их самостоятельно (а сделать это не мешало бы), но раньше сдачи экзаменов нечего было и соваться к ней без риска быть испепеленной взглядом.

В среду их отпустили с последнего занятия по травологии — мадам Спраут плохо себя чувствовала, а после того, как высморкалась фиолетовыми соплями, немедленно отправилась в медкрыло. Друзья решили навестить Хагрида, он последнее время казался странно озабоченным.

Они долго стучали в двери, пока Хагрид не выглянул в окошко и не пустил их внутрь.

— Скорей, заходите скорей, — торопил он.

В хижине было очень жарко, Гарриет мгновенно вспотела. Сняла очки с помутившимися стеклами, чтобы протереть полой мантии, и тут заметила расплывчатую черную тень на полу.

— Хагрид, — тоненьким голосом начала Гермиона, хватая Гарри за рукав, — это что, д-д-дракон?

— Норвежский горбатый, — одновременно виновато, но с гордостью подтвердил лесничий. — Я назвал его Норберт. Глядите, какой милашка!

Очки вернулись на место, Поттер увидела "милашку" и содрогнулась. Понятия великана о милом разительно отличались от общепринятых.

— Хранение и разведение драконов вне питомника строго запрещено, — зудел Рон на обратном пути. — Мне брат рассказывал, какие ужасные вещи могут случиться при неправильном обращении с ними! Это очень опасно!

— Скажи об этом Хагриду, — пробормотала Гарриет. — Он без ума от нового питомца.

— Нам стоит написать твоему брату в Румынию, — рассудила Гермиона. — Уверена, Хагрид поймет, почему дракона лучше отдать специалистам.

Гарри сомневалась, но, как обычно, промолчала.

* * *

Уговаривать Хагрида пришлось долго и мучительно. Даже Гермиона, любительница долгих речей, сипела после общения с ним и поумерила энтузиазм на занятиях — берегла голос. Только после того, как дракон цапнул Рона за руку, а та раздулась и позеленела, великан с горем пополам согласился.

Операция по передаче Норберта была назначена на полночь субботы. Дело осложнилось вмешательством Малфоя: мальчишка стянул у Рона книгу с вложенным от Чарли письмом. Теперь ему были известны время, место и повод. Гарри полагала, он руками и ногами ухватится за шанс насолить им.

— У нас будет мантия, — успокаивала ее Гермиона. — Спрячемся и потихоньку вернемся.

Всё шло по плану. Грейнджер сосредоточенно левитировала ящик с драконом, Поттер следила, чтобы мантия прикрывала ноги. На полпути они остановились передохнуть — всё-таки левитация тяжелого объекта была непростой задачей для первокурсницы, а Гарриет совсем не могла помочь — и стали свидетельницами того, как профессор МакГонагалл отчитывает Малфоя за блуждание по замку ночью, не слушая его оправданий. Профессор увела слизеринца, и девочки радостно переглянулись: неприятель был нейтрализован.

Хотя они немного опоздали, друзья Чарли ждали их и весело шутили, пристегивая ящик к метлам. В эйфории от удачной сделки они расслабились и едва не столкнулись с Филчем. Гермиона зажала рот ладонью.

— Кто здесь? — спросил завхоз. Гарриет потянула Грейнджер назад на винтовую лестницу. Нет никаких сомнений, что Филч слышал шаги. — Покажись, засранец! Не то будет хуже.

Решение созрело мгновенно. Едва они скрылись за поворотом, как Гарри толкнула Гермиону к стене, выбралась из-под мантии и снова выступила вперед.

— Это я, — сказала она дрожащим голосом. Предчувствие неприятностей сжало внутренности. — Поттер.

— А-а-а, Поттер! — обрадовался Филч. — Снова нарушаем правила? На этот раз легко не отделаешься! За мной.

Гарри повиновалась. В кабинете МакГонагалл неожиданно оказался Невилл — мальчишка подслушал, как Малфой делился с дружками планом по поимке гриффиндорцев, и собирался предупредить их. Декан лютовала почище Снейпа. Сняла по пятьдесят баллов с каждого вдобавок к наказанию. Когда они вернулись в гостиную и навстречу кинулась бледная Гермиона, Гарриет мрачно сказала:

— Завтра нас будут ненавидеть.

И оказалась права. Как обычно.

* * *

В качестве наказания ребят отправили в Запретный лес. Гарри всерьез удивлялась, почему за хождение в неположенном месте в неположенное время они должны повторить свой подвиг в удвоенном размере.

— Значит, Гарри со мной, а ты, Невилл, с Малфоем и псом.

— Лучше я пойду с Малфоем, — вызвалась Гарриет, опасаясь оставлять Лонгботтома наедине со слизеринцем. — Мальчики плохо ладят, — пояснила она Хагриду.

Великан заметно смутился, но, почесав голову, согласился.

— Вот что, Поттер, держись-ка от меня подальше — заявил мальчик, как только они перестали слышать Хагрида. — А лучше вообще иди вперед.

— Обойдешься, — ответила Гарри и подхватила его под локоть. — Не дай Мерлин потеряешься, опять мне отвечать.

Драко дернулся для вида, но особо не старался освободить руку, из чего она сделала вывод, что ему тоже не по себе в окружении огромных деревьев и шорохов. Светящийся крови становилось всё больше, пока, наконец, они не вышли к поляне с трупом единорогом.

Малфой крепче сжал ее руку, второй доставая палочку, чтобы послать искры. Тут из теней на краю выплыла фигура в капюшоне. Склонившись над единорогом, припала к разорванной шее.

— Мерлин!.. — выдохнул Малфой, отшатываясь, споткнулся о корень и упал, увлекая за собой Гарри. Ребята забарахтались, у Поттер слетели очки, но даже так она поняла, что темный силуэт приближается.

— Бежим!

Ребята рванули обратно по тропинке. Мимо промчалось что-то, похожее на лошадь, но они не остановились. Драко все-таки выпустил искры, только красные, и до самой опушки они неслись, как угорелые. Оба рухнули на траву, силясь отдышаться.

— Безопасно — там — Мерлина — ему — в бороду, — выдохнул Драко. — Тварь — могла — нас — убить!

— Под ноги — смотреть — надо!

Послышался лай.

Хагрид перепугался, когда явился на искры и встретил кентавра, туманно сообщившего о большой опасности для дочери Поттеров. Вид взъерошенных, но живых учеников вызвал у великана громкий вздох облегчения.

* * *

Несколько дней после этого Малфой косился на Гарриет, вызывая тревогу у Гермионы и Рона. Друзья подозревали его во всех смертных грехах. Поттер после разделенной на двоих опасности чувствовала, будто их связывает нечто общее. Прилизанная белобрысая макушка перестала так сильно раздражать, да и сам Малфой присмирел.

Наступила экзаменационная пора. Гарри последнее время мучилась головной болью, шрам странно припух. Мадам Помфри выделила ей обезболивающую мазь с противовоспалительным эффектом и зелье от мигреней. Она также решила проблему потерянных очков, сотворив из двух магических луп и ленты подобие пенсне. Не очень удобное в использовании, но без него девочка не справилась бы.

Этими средствами удалось спастись и кое-как пережить экзамены. С теоретической частью особых проблем не возникло, благодаря организованному Гермионой графику они повторили все основные темы, с практикой сложилось по-разному. На чарах ананас вяло дернулся, провернулся вокруг своей оси и спрыгнул на пол, профессор Флитвик цокнул языком. Табакерка для МакГонагалл оказалась пушистой и попискивающей. Зелья беспамятства вышло идеальным — забыть рецепт у Гарри не вышло бы при всем желании. Профессора аж перекосило. По мнению Гермионы, зелье было однозначно превосходно, но Гарриет плевать хотела на оценку по этому предмету. Последние месяцы она избегала Снейпа: не смотрела в глаза, не перечила, примеряя роль глухонемой. Переживать пятницы стало легче.

После экзамена по истории магии ребята вышли погреться на солнышко. Гермиона делилась впечатлениями, комментируя вопросы по порядковому номеру, и Гарриет снова впечатлила выдающаяся память девочки.

— Мы пережили первый год, — улыбнулась она, жмурясь.

* * *

Ночью Гарри проснулась от ужасного жжения во лбу. Слезы хлынули из глаз, рука зашарила в поисках пенсне. Поттер прижала ладонь к шраму и содрогнулась, почуяв влагу.

— Гермиона, — слабо позвала она.

Боль сделалась невыносимый. Казалось, ее голова вот-вот лопнет.

— Гермиона!..

* * *

Медленно-медленно зрение прояснилось, и предметы обрели нечеткие очертания. Она лежала на чем-то, а рядом сидел Дамблдор в золотой мантии. Скорее всего, больничное крыло.

— С пробуждением, Гарриет, — мягко приветствовал директор. — Как себя чувствуешь?

— Вроде... неплохо, сэр, — оценила девочка свое состояние. — Я потеряла сознание?

— Верно, — согласился профессор. — Мисс Грейнджер левитировать тебя навстречу профессору МакГонагалл, которую привела мисс Данбар.

Гарри затопила благодарность к подруге. Она также обещала себе узнать, когда у Фэй Данбар, их соседки по комнате, день рождения и подарить что-нибудь в знак признательности.

— Что со мной было?

— А что ты помнишь, Гарриет?

— Сильно болел шрам. — Она непроизвольно потянулась ко лбу, но нащупала повязку. — Я проснулась и хотела посмотреть, что там, но почувствовала себя хуже...

— Мадам Помфри сообщила мне, что ранее ты уже жаловалась на неприятные ощущения.

— Он беспокоил меня несколько недель, сэр, — призналась Гарриет. — Иногда сильно, я не могла сосредоточиться, иногда раздражал, как зуд насекомого... Вы знаете, что это может быть?

— Боюсь, да, Гарри, — Дамблдор грустно улыбнулся. — Начну издалека, наберись терпения, эта история требует пояснений. Один мой старинный друг попросил приютить в Хогвартсе некий артефакт, опасный в руках темного волшебника.

— Зеркало? — азартно предположила Гарриет.

— Нет, Гарриет, то было не зеркало. Вещь, которую он передал на хранение, продлевает жизнь и может привести к бессмертию. В замке нашлось... существо, которому это свойство камня пригодилось бы. — Гарри сделала вид, что не заметила оговорку. Спросит потом Гермиону, что за камень такой. — Я вынужден был покинуть школу и почти опоздал, злодей добрался до цели... Мне удалось помешать ему, но не захватить.

Гарри заерзала, не понимая, как история таинственного камня связана со шрамом. Дамблдор понял ее нетерпение, степенно продолжил:

— Тот, о ком я говорю, охотник за эликсиром бессмертия... догадываешься, кто это, Гарриет? Кто может быть связан с твоим шрамом?

— Волдеморт? — прошептала Гарри, бледнея. — Он жив?

— Не в полном смысле этого слова, — вздохнул директор. — У него нет тела, но дух его полон злобы и жажды мести. Он ищет пристанище, подавляя разум волшебника и овладевая им.

— Кто был его жертвой, директор? — снова перебила Гарри, с ужасом вспоминая человека со злобным характером и ненавистью к ней. — Кто-то из профессоров?

— Да, Гарриет, — подтвердил Дамблдор, и у Гарри что-то дрогнуло внутри.

— Он... жив?

— Увы, — директор покачал головой. — Волдеморт выпил всю его силу и оставил умирать. Он всегда был безжалостен, как к врагам, так и союзникам.

Гарри почувствовала, как глаза наполняются слезами. Отвернувшись, она заморгала, пытаясь успокоиться.

— У тебя доброе сердце, — сказал директор, положа руку ей на плечо. — Не жалей мертвых, Гарриет, жалей живых. Профессор Квиррелл обрел спокойствие.

— Профессор Квиррелл? — повторила Гарриет. — Профессор Квиррелл был одержим Волдемортом?!

У нее в голове не укладывался образ безобидного заикающегося преподавателя защиты и безликий зловещий силуэт темного мага.

— Он сопротивлялся до последнего, — кивнул Дамблдор, отнеся ее изумление к самому факту, а не личности. — Он был смелым человеком, но поддался искушениям... У всех есть слабости, Гарриет, и зло умеет находить их.

— Значит, мой шрам болел из-за него, из-за Волдеморта. А ночью он пытался завладеть камнем и был изгнан. — Гарри посмотрела на Дамблдора, ожидая подтверждение. — Но почему я чувствую его? Почему шрам реагирует на его присутствие?

— Боюсь, на этот вопрос я пока не могу тебе ответить, — серьезно сказал директор. — Однажды, когда ты будешь готова... Но не сейчас.

* * *

Мадам Помфри продержала ее в медкрыле несколько дней, выискивая признаки воспаления в шраме, однако с исчезновением Квиррела тот перестал давать о себе знать. Правду о произошедшем девочка рассказала только Гермионе и Рону, которые приходили проведать ее вместе с Невиллом и Фэй. Гарри поблагодарила за помощь, назвав причиной стресс из-за экзаменов (версия лучше не пришла ей в голову). Куда более неожиданным посетителем стал Драко Малфой, заглянувший вечером.

— Эй, Поттер, — позвал он, несмело останавливаясь на пороге. — Ты тут живая?

— Подойди, — слабым голосом попросила Гарри, прикрывая веки. Помявшись, мальчик выполнил просьбу. — Я должна сказать тебе нечто важное...

К концу фразы она едва шептала, и Драко с крайне встревоженным видом склонился ниже.

— БУ! — крикнула Гарриет на всю мощь легких и засмеялась, когда Драко отпрыгнул, хватаясь за сердце. — Не дождешься, Малфой! — весело фыркнула она.

— Дурацкая шутка! — рявкнул Драко. — У меня чуть сердце не остановилось!

— Нас бы похоронили рядышком, — смиренно сказала Гарри, скорбно опуская глаза. Лукаво взглянула на Малфоя и улыбнулась. — Будешь шоколадную лягушку? Ребята принесли.

— С чего бы мне торчать тут с тобой, — надменно сказал Драко, приглаживая волосы. — Мы даже не друзья.

— Тут дико скучно, — пожаловалась Гарриет, открывая коробочку драже. Шоколада она наелась. — И я одна. Ты не можешь упустить такую возможность.

Подумав, Драко остался.

* * *

В день торжественного пира Гарриет сидела с друзьями. Сто потерянных баллов отодвинули Гриффиндор на третье место, Слизерин снова вырвался вперед. Снейп выглядел весьма довольным, а Гарри не могла насмотреться на него. Были забыты и прощены все злые слова и поступки: мысль о том, что профессор мог погибнуть, помогла расставить приоритеты.

Дамблдор произнес речь, озвучив количество баллов. Гарриет с облегчением подсчитала, что даже потерянные сто баллов принесли бы им только второе место, пусть с незначительным двухбалльным отставанием. Это успокоило ее совесть и прекратило недовольное бурчание товарищей по факультету. К тому же посещение медкрыла неожиданно обросло легендой, будто Гарри перетрудилась в отчаянной попытке заработать факультету баллов. Кто-то даже выразил ей сочувствие.

Чуть позже вывесили результаты. Все получили проходной балл, а Гермиона совершила невозможное: набрала сто двадцать процентов из ста. Полдня Гарриет, Рон и близнецы складывали руки лодочкой и приветствовали "Великую Гермиону" поклоном. Девочка смешно сердилась.

Стоя на перроне в очереди на выход, друзья вспоминали самые забавные моменты учебного года и обещали держать связь летом, Рон приглашал в гости. Гарриет представила, как здорово это могло бы быть. Увы, пока ее ждали Дурсли: на платформе собралось всё семейство.

— Где твои очки, несносный ребенок?! — напустилась тетушка. — Не надейся, что мы купим новые!

Гермиона, сунувшись было поздороваться, оторопело моргнула. Гарриет махнула рукой, прощаясь с ней и Роном, и поволокла багаж вслед за причитающей Петуньей.

До отъезда в Хогвартс оставалось девять недель.

2

Двенадцатый день рождения начался невесело, как и множество дней до него. С раннего утра Гарриет отправилась облагораживать придомовую территорию: Дурсли ожидали к ужину важных гостей. К полудню солнце припекало так сильно, что рукава рубашки, которыми девочка вытирала лицо, насквозь промокли. Скудный обеденный паек не добавил сил, и скоро перед глазами поплыли разноцветные круги. А потом она словила галлюцинацию — подмигивающую изгородь — и тайком сбежала в комнату.

— Уху! — ворчала Хедвиг, хлопая крыльями. Сова изнемогала в клетке, запертой стараниями Дурслей до самой осени. Гарри подумывала отправить ее кому-то из друзей с просьбой приютить, но не решилась. Семья Рона не богата, а посылать деньги на прокорм показалось неудобным. Гермиона живет среди магглов, появление странного питомца вызовет вопросы. Невиллу страшно доверять уход за птицей: свою жабу он постоянно терял и страдал забывчивостью. Драко Малфой отпал по очевидным причинам.

Пока семейство репетировало вечернюю встречу, Поттер сбегала в душ, на цыпочках прокравшись мимо гостиной. Никак не отпускала робкая надежда на чудо. В прошлом году день рождения тоже не задался, зато потом появился Хагрид и вручил лучший из возможных подарков: билет в новую жизнь.

Гарриет тихо прикрыла дверь, обернулась и шарахнулась назад. На кровати сидело... нечто лопоухое. С грустными глазами и в сероватой подвязанной наволочке.

— Ты кто? — растерялась девочка.

— Домовой эльф Добби, мисс, — пропищало существо. Трогательно заламывая руки, оно выразило радость от знакомства и предостерегло от возвращения в школу. На протяжении путанного, перемежающегося припадками рассказа брови Гарриет поднимались всё выше. Пресекая очередную попытку домовика разбить голову о батарею, Поттер услышала, как в дом заходят гости.

— Ну хватит! — шикнула она, удерживая эльфа за сорочку. — Я поняла: в Хогвартсе опасно, мне туда ни ногой, у тебя всё?

— Гарри Поттер не поедет в Хогвартс? — обрадовался эльф. Расхваливая ее на все лады, выложил стопку перехваченных писем (от возмущения девочка растеряла слова) и с хлопком исчез.

Она потерла шрам — появилась такая вредная привычка — и схватила первый пергамент.

Следующие несколько дней приглядывалась к тете, чтобы в минутку добродушного настроя отпроситься к Уизли. Рон, верный своему слову, почти в каждом письме напоминал о приглашении. Увы, сделка дяди сорвалась, Петунья ходила темнее тучи, лезть под руку было пока бесполезно и глупо.

Проблема получила неожиданное решение. Как-то глубокой ночью, когда Гарриет засиделась над альбомом с фотографиями, собранными Хагридом специально для нее, в окно постучали. Девочка отодвинула штору и обнаружила зависший на уровне второго этажа автомобиль с тремя рыжими мальчишками. Оказалось, Рон беспокоился из-за отсутствия вестей (после знакомства с Дурслями на перроне у него были на то основания) и уговорил братьев на авантюру.

— Если предложение ещё в силе, — сказала Гарриет, восторженно улыбаясь, — заберите меня с собой!

— Тащи багаж, подруга, — подмигнул один близнец.

— Прокатим с ветерком, — добавил второй.

Школьный чемодан пылился в кладовке неразобранным: дядя был категоричен в отношении волшебных предметов. Беззвучно посвистывая, Джордж достал отмычку и за полминуты справился с маленьким навесным замком. В глазах Поттер он мгновенно стал героем.

Хедвиг глухо заворчала, когда девочка передавала клетку. Стоило машине подняться выше, Гарри выпустила птицу на волю.

Последний летний месяц обещал пройти великолепно. Тетушка, конечно, разозлится, обнаружив вместо племянницы короткую записку, но к июню отойдет.

* * *

Дом Уизли был совершенно необыкновенным и очень, очень волшебным. Он представлял собой архитектурный абсурд, нагромождение пристроенных этажей, которые, казалось, удерживала вместе лишь магия. Рон сказал, что прямо над ним на чердаке живет упырь. К концу каникул Гарри подвывала близнецам и невидимому соседу, когда тот устраивал концерты.

Мистер Уизли в свободное время расспрашивал ее о тысяче вещей маггловского мира, миссис Уизли не оставляла попыток раскормить. Впервые увидев количество еды на тарелке, Гарри ужаснулась. Она стеснялась сказать, что в жизни столько не ела. На выручку снова пришли Фред и Джордж: когда мать отворачивалась, они мигом растаскивали порцию.

Познакомилась с Джинни, единственной дочерью в семье. Ей недавно исполнилось одиннадцать, она с нетерпением ждала отъезда в Хогвартс и хотела попасть в Гриффиндор — так, по крайней мере, сказали мальчишки. Стоило Поттер появиться в поле зрения, Джинни замолкала и следила за каждым ее движением. Засыпать в такой обстановке было непросто, Гарриет наловчилась приходить в спальню поздно, когда девочка уже похрапывала.

В десятых числах августа совы принесли письма из Хогвартса. Читая "Мисс Гарриет Поттер, Нора, комната Джинни Уизли", она размышляла, откуда отправитель знает адрес, да еще в подробностях. Специальное заклинание? До первого курса она жила с магглами, когда успели наложить чары? Неужели с рождения? Стоило узнать у Гермионы, что было на ее первом письме.

Мистер Уизли мимолетно обронил:

— А, Дамблдор уже в курсе, что ты здесь, Гарри. Предлагаю в выходные отправиться за покупками.

Фраза запала в душу. Девочка пропустила обсуждение похода, озаренная двумя откровением: во-первых, директор подписывал письма и точно знал о ее временном жилье под лестницей. Может, поэтому навстречу с Дурслями он отправил внушительного Хагрида? Во-вторых, тем же почерком была написана записка к мантии-невидимке.

Ранним субботним утром случилось очередное потрясение.

— Не волнуйся, Гарри, это безопасно, — уверяла миссис Уизли, подталкивая ее к камину, где только что в ярком пламени исчезли Фред и Джордж. — Брось щепотку, четко произнеси адрес, и через мгновение ты будешь на месте.

Огонь взметнулся перед лицом, как живой. Она отшатнулась раньше, чем осознала отсутствие жара.

— Смелее, Гарри, — подбодрил Рон и хлопнул ладонью между лопаток для ускорения.

Пламя защекотало кожу. Девочка зажмурилась и назвала место. Лица Уизли мгновенно исчезли, ее закрутило и куда-то поволокло. К горлу подкатил тошнотворный комок. Так же быстро вращение прекратилось. Гарри открыла глаза и увидела одинаковые улыбки близнецов.

— С почином! — хором сказали они, помогая выбраться. Пока прибывали остальные, успела отдышаться.

Сначала посетили Гринготтс, затем разбрелись по улице, условившись о встрече в книжном. Гарри затащила Рона в магазин метел: намерение вступить в команду укрепилось. С ее слабыми магическими способностями рассчитывать на учебу не приходилось, оставалось уповать на спорт.

Самой дорогой и быстрой метлой был Нимбус-2001, сто пятнадцать миль в час против школьных семидесяти. Подешевела модель позапрошлого года, Нимбус-2000, ее скорость составляла сто двенадцать миль. Комета 260 выдавала девяносто три мили, что Гарри считала более чем достаточным, однако у нее, как и у чуть более быстрого Чистомета 7, отсутствовала функция моментального разгона. Продавец, разойдясь, принялся с жаром описывать преимущества разных моделей (вначале он говорил нехотя, не впечатленный платежеспособностью Рона в потрепанной одежде и Гарри в короткой мантии, разбитой обуви и с заклеенными пластырем очками). От покупки Кометы и Чистомета ее отговаривали оба, называя Нимбус лучшей метлой для квиддича. В итоге победила 2001 модель: заложенные в нее балансировочные чары и чувствительность, в том числе при торможении, обеспечивали высокий уровень безопасности.

Рон всё повторял, что с такой метлой Гриффиндор точно возьмет кубок. Когда Гарри пообещала дать ему полетать, на лице друга расплылась блаженная улыбка. Он не сразу вернулся в реальность и ответил на приветствие Гермионы с опозданием.

Гарриет очень обрадовалась встрече. Грейнджер, судя по словоохотливости, тоже. В числе прочего она поделилась восторгом от некоего Гилдероя Локхарта, чьи книги читала летом. В лавке "Флориш и Блоттс" как раз проходила раздача его автографов. Пискнув, подруга ввинтилась в толпу волшебниц, желающих полюбоваться на кумира. Гарри следом увлекла толпа, но внутри удалось пробиться в закуток. Там же обнаружился мрачный Драко.

— Привет, — сказала девочка, садясь на ступеньку рядом. Малфой глянул искоса. — Чего грустишь?

— Отец обещал купить новую метлу, — ворчливо ответил он. — А сам торчит наверху.

Гарри порадовалась, что оформила доставку для своего Нимбуса. Будь он в руках, Драко бы захлебнулся ядом.

— Ожидание удваивает удовольствие, — философски заметила она. — Купил учебники?

— Оставил заказ, — скривился мальчик. — Здесь сегодня жуткий балаган.

— Локхарт раздает автографы, — поддакнула Гарри. — Читал его книги?

— Мать читала, — живо откликнулся он. Сбросив снисходительную мину, Малфой оживился. — Сказала, что будет рассказывать внукам вместо сказок.

— Гарри! — воскликнул Рон, пробившись к ней. Разглядел компанию. — Малфой! Ты тут откуда?!

— Удивительно другое, Уизли, — высокомерно сказал мальчишка, поднимаясь. — Почему ты здесь, а не в лавке старьевщика?

Рон покраснел. Гарриет встала и шагнула к нему, чтобы не казалось, будто они с Малфоем заодно. Все-таки Драко был тем еще засранцем. Один за другим появились Джинни, Фред и Джордж. Последним подошел мистер Уизли.

— Дети, — весело сказал он, — идемте дальше?

— Так-так, — остановил их голос со второго этажа. Его обладатель — Малфой-старший — имел такие же серые глаза, как у сына, вытянутое лицо и неприятную усмешку в уголке рта. — Артур Уизли. Вывел детей на прогулку?

— Люциус, — неприязненно произнес мистер Уизли. — Вижу, ты тоже с сыном.

— Верно. — Мистер Малфой положил руку на его плечо. — Мальчику нужны новые мантии, прежние пришли в негодность... Впрочем, — тут он глянул на детей перед собой, — вы нашли бы их состояние превосходным. Увы, супруга уже отдала их домовикам.

Гарри навострила уши. Рон еще раньше, когда она рассказала про Добби, предположил, что эльфа подослал Малфой.

— Что ж, — продолжил отец Драко, игнорируя злой румянец на щеках мистера Уизли. — Нам пора.

Поравнявшись с ними, мужчина остановился и небрежно вытянул из котла Джинни старенький учебник по трансфигурации с плохо читаемым названием. Ухмыляясь, он показал обложку мистеру Уизли.

— Право, Артур, тебе вовсе перестали платить? Можно ли унизить своего ребенка сильнее?

Мистер Уизли бросился на Малфоя с кулаками. Гарри рывком притянула Драко: сцепившиеся волшебники почти снесли его. Посыпались книги, закричали колдуньи по ту сторону стеллажей, начался сущий беспорядок. К ним поспешил продавец, но пересечь людское море оказалось непросто. Гарри подобрала с пола выроненный учебник, сунула в карман и потащила Гермиону с Джинни на улицу.

— Давайте, девочки, — бормотала она, лавируя. — Надо выбираться отсюда.

Чета Грейнджеров посчитала также. Они вынырнули мгновением позже и забрали дочь домой. Следующей показалась миссис Уизли. Вежливо отказавшись от похода за формой, девочка осталась ждать. Некоторое время спустя появились остальные. У мистера Уизли под глазом наметился синяк, но выглядел он донельзя довольным.

— Разбил Малфою губу, — шепотом сказал Фред (если, конечно, они с братом не поменялись рубашками). — И избежал штрафа: какая-то леди указала на Малфоя как на зачинщика.

Снимая в комнате мантию, Гарри вспомнила про "Трансфигурацию для начинающих", достала потрепанный томик. В одном Малфой был прав, пользоваться чьими-то вещами весьма неприятно. Повертев в руках разваливающуюся книгу, достала из чемодана такую же, купленную в прошлом году. Четкость текста ни на чем не скажется при ее-то слабеньких способностях.

Положила свой учебник в стопку Джинни, а дышащее на ладан издание пристроила к себе.

* * *

Утро перед отъездом в школу выдалось суматошным. Они опаздывали на поезд, долго бежали вдоль состава, загружались уже после предупредительного гудка: Фред поднялся внутрь и принимал чемоданы. Когда багаж закончился, Джордж так же легко подхватил девочку — она взвизгнула от неожиданности — и передал брату. Свободного купе не нашлось, ребята разделились. Старшекурсница из Равенкло, к которой подсели Гарриет и Рон, вскоре покинула их, а еще через некоторое время подошла Гермиона. В приятной компании время летело незаметно. Всю церемонию распределения Поттер мучилась жаждой — последняя шоколадная лягушка точно была лишней.

Соседки за лето похорошели, даже бледнокожая Фэй немного набрала вес и перестала напоминать зомби. Лаванда ахнула, увидев короткие волосы Гарриет (тетушка поправила ей прическу сразу по возвращении). Ее высокий голос действовал угнетающе, вызывая головную боль. Сославшись на усталость, Поттер опустила балдахин, жалея, что не может наложить чары тишины.

На занятиях по травологии второкурсники пересаживали мандрагоры, после обеда превращали жуков в пуговицы (в этом году Гарри остро ощутила, что воздух в замке отличается от воздуха маггловской Англии: какой-то более плотный, словно наэлектризованный от творящегося внутри колдовства), последним уроком стояла защита от темных искусств. Грустный опыт профессора Квиррелла наложил отпечаток на восприятие дисциплины, и Поттер выбрала последний ряд. Расчет оправдался, они с Локхартом почти не видели друг друга. Или так только казалось.

Представившись, профессор раздал тестовые задания и принялся расхваливать свои умения. Отвечая наугад, Гарриет думала, что внешне совершенно не похожий на Снейпа человек придерживался того же принципа летнего чтения учебников.

— Впрочем, в вашем классе есть еще один именитый юноша, не так ли? — улыбался Локхарт. — Мистер Гарри Поттер! Встань-ка, покажи себя!

Она не сразу сообразила, что надо действовать, размышляла над вопросом про оборотня. Гермиона ткнула острым локтем в бок, а Рон округлил глаза, показывая на преподавателя. Оценив обращенное на нее количество глаз, Гарриет поднялась.

— Ах, вот и ты, конечно же! — профессор обрадованно поспешил к ней. Положил руки на плечи и принялся изучать. — Мой друг, у тебя довольно миловидное лицо, как бы кто не спутал с девочкой!

Локхарт засмеялся, словно это была хорошая шутка. Класс хранил молчание.

— Гарриет Поттер, — с долей раздражения представилась она. — Девочка и есть.

Лицо у мужчины вытянулось, глаза забегали. Длинной цветистой речью он начал убеждать аудиторию в своем знании сути вещей и уважении к ее инкогнито. Наконец, неловко оборвав себя на полуслове, разрешил ей сесть и отбыл к доске. В оставшиеся полчаса практики продемонстрировал ученикам корнуэльских пикси. Когда две маленькие синие феи подняли Невилла в воздух, Гарри благоразумно полезла под стол. Одноклассники посообразительнее тоже спрятались. Гермиона из-под парты прицельно замораживала тварей. Локхарт картинно взмахнул палочкой, глупо открыл рот, когда пикси выхватила ее и улетела, а затем ломанулся к дверям. Образовалась давка из последовавших его примеру.

— Отлично, — проворчала девочка, отбивая пикси внушительным томом "Духи на дороге". С горем пополам она добралась до Грейнджер. Рона за мельтешащими пикси не было видно, что-то рыжее мелькнуло на другой половине класса. Тут с грохотом упала люстра, чуть не погребая под собой Лонгботтома. Гарри совершила героическую вылазку под прикрытием. До конца урока подруга усмиряла рой, а Гарри с Невиллом отгоняли от нее пикси.

— Смелое решение, — прокомментировала Грейнджер, левитируя застывшие тела в клетку. Гарри делала то же руками. — Проверить умения и смекалку студентов на первом же занятии и после нарочито глупой контрольной работы. Интересная тактика, но не до конца продуманная.

— Думаешь, потеря палочки тоже была запланирована? — хмыкнула девочка.

— Это очевидно, Гарриет, — невозмутимо ответила Гермиона. — Профессор Локхарт никогда не победил бы оборотня, если бы не мог за ней уследить.

* * *

В четверг их ждали зелья. Первые полчаса урока показали, что каникулы никак не сказались на мерзком нраве профессора Снейпа. Задавая вопросы, он как всегда придирался к ответам гриффиндорцев, полагал необходимым через раз спрашивать Гарриет и едко комментировать ее знания. Только добившись насупленных лиц у всех второкурсников нелюбимого факультета, начал лекцию.

Субботним утром ребята проведали Хагрида. Гермиона отказалась пойти к озеру, пока не дочитает главу "Продвинутых основ превращений", так что они вернулись в гостиную. Было немноголюдно, ученики наслаждались выходным днем и хорошей погодой. Рон предложил сыграть в карты, и Гарри с азартом согласилась: близнецы научили ее мухлевать. Партия была в самом разгаре, когда портрет отодвинулся. В проеме показался Оливер Вуд, капитан квиддичной команды, с искаженным гневом лицом.

— Какого Мерлина, Стоун?! — закричал он, нависая над юношей в дальнем кресле. Тот побледнел и отложил книгу. — Думаешь, это нормально, вот так подставлять команду?!

Вуд размахивал зажатым в руке листком бумаги.

— Питер не пришел на тренировку, — сказал Фред, стоя слева от Гарри.

— Прислал записку, что больше не будет играть, — продолжил Джордж с другой стороны.

— Гриффиндор остался без ловца?! — ахнул Рон.

— Сынок Люциуса Малфоя попал в команду, — снова огорчил Фред.

— Малфой в квиддиче?! — судя по голосу и глазам, Рону грозил удар.

— Всему составу Слизерина закупили Нимбус-2001, — добил Джордж. У Рона вырвался нечленораздельный, полный скорби звук.

У Гарри застучало сердце и вспотели ладони.

— Это твой шанс, Гарри, — словно прочел ее мысли Фред. Близнецы знали о желании вступить в команду и немножко тренировали летом. Метла слушалась беспрекословно, реагировала на каждое движение, разительно отличаясь от школьных. Выдохнув, она кивнула.

— ВУД! — позвал Джордж, отвлекая Оливера от жертвы. — Гарри хочет быть ловцом!

— Какой Гарри? — Тут Вуд осознал новость, лицо его посветлело: — Поттер! Надеюсь, ты хорошо летаешь?

— Отец Гарриет награжден значком лучшего охотника школы, — бесстрастно сообщила Гермиона, не поднимая глаз от учебника.

— Гарри обходила Малфоя даже на старом Чистомете! — горячо добавил Рон.

— А теперь у нее Нимбус-2001! — слаженно пропели близнецы.

Вуд едва не расплакался от умиления.

* * *

— Ох, не могу поверить, — расстроенно пробормотала Гермиона на следующий день, осматривая разбросанные по кровати учебники, пергаменты и тетради. Гарри подняла голову от книги "Квиддич сквозь века".

— Что случилось?

Грейнджер опустилась на кровать, сложила руки на коленях и сказала с видом приговоренного к казни:

— Я забыла взять ежедневник.

Поттер постаралась, чтобы на лице не отразилось ничего, кроме подходящего случаю сочувствия. Она искренне не понимала, зачем двенадцатилетней девочке ежедневник. Хотя, если вспомнить прошлогодний график подготовки... Тут ее осенило.

— У меня есть один. — Гарри полезла в тумбочку. — Он, правда, 1950 года, но если ориентироваться по числам, а не дням...

— Подойдет! — не дослушала девочка, выхватывая из рук тетрадь. Зачитала имя на форзаце: — Том Марволо Риддл. Кто это?

— Понятия не имею, — пожала она плечами, заваливаясь обратно. Тетрадка каким-то образом затесалась среди учебников, скорее всего, с "Трансфигурацией" Джинни. Страшно представить, сколько лет было той книжке. — Мне она случайно попалась.

Гермиона забурчала что-то о полной безответственности и вопиющей неосторожности. Положила тетрадь на покрывало и последовательно произнесла три заклинания, о которых Гарриет и не слышала. Удовлетворенно кивнула, забралась на кровать и принялась строчить в новом приобретении перьевой ручкой.

* * *

В октябре сильно похолодало, подули северные ветра. К мадам Помфри выстраивались очереди за бодроперцовым зельем. Гарри с началом тренировок таскала не по сезону теплую одежду, спасаясь от обморожения, и участь подхватить простуду ее миновала, как и близнецов Уизли. Фред пару раз чихнул да походил немного с натертым носом, а Рон уже дважды бегал за зельем. Джинни вовсе сняли с урока — поднялась температура. Невилла отвела староста, когда мальчик начал кашлять. Из-за осложнений его оставили в больничном крыле, и Поттер навещала его в обеденный перерыв или вечером.

Как-то раз она пришла раньше обычного (Вуд пытался заставить их играть, но даже бладжеры в этот день относило ветром, что уж говорить о более легких мячах) и застала Драко Малфоя.

— Снова ты, — кисло приветствовал он, гундося. Хотел добавить что-нибудь оскорбительное, как обычно, но скуксился и громко чихнул.

— О-о-о, — протянула Гарриет. — Кто-то забыл дома теплые штанишки?

— С десяток, — ответил Малфой. — И ни одни не выглядят так, словно их носило несколько поколений до меня.

Гарри мельком глянула на свои коленки с сильно вытянутой тканью (ноги Дадли были толще раза в три), но мантию поправлять не стала, жарко.

— Вуд лютует, — пробормотала она. — Летать на таком ветру — самоубийство.

— Это потому, что все участники заменимы, — тут же уколол мальчик. — Убьется один, найдут другого.

— А у вас все исключительные, значит? — прищурилась она. — Давай спор: проиграете Гриффиндору, будешь должен желание.

— Вот еще, — совсем не аристократически фыркнул Драко. — Нет смысла спорить, мы победим.

— Струсил? — нажала Гарриет. — Как на первом курсе, да?

Щеки Малфоя зарозовели. Эффект от грозного взгляда испортило шмыганье носом.

— Ладно, Поттер, — прошипел он. — Спор. На желание. Только не плачь, когда придется его исполнить!

— Идет! — кивнула девочка и протянула руку. Промедлив мгновение, он осторожно пожал ладонь.

Мадам Помфри появилась из дальней комнаты с подносом, полным скляночек и разных приспособлений.

— Мисс Поттер, мистер Малфой, — кивнула она. — Вижу, зачем вы здесь, мистер Малфой. Подождите минуту, я раздам лекарства и осмотрю вас.

— Поттер, — окликнул слизеринец, когда Гарри собралась последовать за медсестрой к Невиллу. — Отец приедет посмотреть на матч. В конце концов, — ухмыльнулся, — он спонсировал покупку новых Нимбусов команде. Счет будет разгромным.

— В нашу пользу, — серьезно кивнула Гарриет.

В душе она не испытывала уверенности, с которой говорила. Зато придумала пару желаний, безвредных, но болезненных для раздутого самолюбия.

* * *

К концу месяца обстановка улучшилась: студенты влезли в теплые мантии, а погода перестала демонстрировать аномальные чудеса. Больничное крыло опустело, в коридорах перестали разноситься пожелания здоровья. Именно это время выбрала Гермиона, чтобы заболеть.

— Я в порядке, — отмахивалась она от попыток Гарри затащить ее на обследование. — Немножко устала.

Усталость выражалась в мешках под глазами, бледности и апатии. Девочка пропадала в библиотеке и почти не выпускала из рук книги в спальне. Они мало разговаривали: Гарриет уставала на тренировках, Гермиона всегда к чему-то готовилась. Накануне торжественного хэллоуинского ужина, пока они с Роном ждали снова опаздывающую подругу, Потттер размышляла об этом и обещала исправиться. Квиддич — хорошо, но не в ущерб дружбе.

Наконец они увидели облако кудрявых волос и их обладательницу.

— Опять сидела в библиотеке, — ворчливо сказал Рон, заметив в ее руках очертания книги. — Мы тут с голода пухнем.

— Простите, я... — растерянно начала она. — В библиотеке?..

Уизли уже тащил их к дверям, не слушая оправданий.

На следующий день Гермиона выглядела хуже некуда. Осунувшаяся, будто похудевшая, только глаза горят на скуластом лице. Гарри уважала право других на ошибки, но в сложившейся ситуации проявила твердость и отконвоировала подругу к мадам Помфри.

— У вас магическое истощение, милочка, — строго сказала медсестра после манипуляций с палочкой. — Я дам несколько зелий для восстановления, а вы уменьшите нагрузку. В вашем возрасте доводить себя до такого состояния крайне вредно.

Гарри настойчиво взялась за здоровье подруги. Выводила ее на прогулку, вытаскивала из книг, доставала разговорами ни о чем. Девочка стоически переносила домогательства, вяло ворчала, но соблюдала режим. Через пару недель она снова зарумянилась и посвежела, и Гарри торжественно отменила надзор.

* * *

На завтраке перед матчем Гарриет была молчалива — едва реагировала на соседей, вообще-то — и серьезна. Тренировки трижды в неделю съедали много времени, несколько раз факультет потерял баллы из-за отсутствия эссе или недостаточный объем. Зато она привыкла к работе в команде. У ловца на поле была всего одна обязанность, но от этого не исчезали бладжеры и противники, для которых она была желанной жертвой.

Рон еще раньше пытался показать ей Малфоя: лицо мальчишки в это утро по цвету сравнялось с шевелюрой. Когда они пересеклись взглядами, Поттер кое-как улыбнулась, а Драко так же криво ухмыльнулся и провел пальцем по горлу. Это оказало неожиданно бодрящий эффект, она даже съела бутерброд, решив им и ограничиться, чтобы желудок не бунтовал на резких поворотах.

Придерживаясь стратегии Оливера, Гарри поднялась над полем и летала по окружности, чтобы не стать легкой мишенью. Очки, надежно зафиксированные Гермионой (спасибо профессору Флитвику, это он научил нужному заклинанию и подсказал чары самоочистки), защищали от ветра и мелкого накрапывающего дождя.

Уже на втором круге подлетел Малфой.

— Выпендриваешься, Поттер? — недружелюбно спросил он, держа расстояние в метр, чтобы не кричать. — Смотрите, какая я крутая, да?

— Погрейся в лучах моей славы, — перефразировала она Локхарта и подмигнула. — Чувствуешь тепло? Это фанатская любовь.

Слизеринец забавно покраснел. Гарри заметила летящий снизу бладжер и уклонилась, потом снова: мяч попытался сбить ее на обратном пути.

— Не зазнавайся, Поттер! — крикнул Драко, направляя метлу в сторону. — Посмотрим, кто будет победителем!

Девочка не ответила, совершая маневр, чтобы отделаться от бладжера. Кому-то из загонщиков Слизерина не терпелось ее сбить. Может, это такой план? Не зря же Малфой оставил ее одну?

Гарри снизилась и собралась в очередной раз лавировать, но тут появился Джордж и точным движением отправил мяч к противнику.

— Я подстрахую! — сказал он. Девочка кивнула, высматривая золотую искорку. На фоне темного неба заметить ее должно быть проще.

— Что у вас тут? — спросил Фред, приближаясь. Брат описал ему ситуацию в присущей обоим иронической манере. С его слов Гарри выходила жертвой темной магии Снейпа, решившего победить любой ценой.

— Вот мордредов племянник! — воскликнул Фред, когда загонщик противника чудом не сбил с метлы их охотницу, Алисию Спиннет. — Ну-ка поди сюда!

Бладжер полетел точно в голову слизеринца, тот приготовил биту, но мяч отклонился, обогнул его по дуге и стал возвращаться.

— В каждой шутке есть доля... — Уизли не договорил, все трое поставили метлы вертикально, пропуская зачарованный мяч.

— Пригляди за Гарри, я к Вуду, — крикнул Джордж. Минутой спустя матч приостановили.

— Что там у вас? — нетерпеливо спросил Оливер, пользуясь шансом отдышаться. Игра проходила жестко. — Уизли, где вы были, когда Дэррок и Боул теснили Спиннет?

— Берегли ловца, — хором отозвались братья. Выслушав их, капитан нахмурился.

— Мадам Трюк лично проверяла мячи перед игрой, — сказал он. — Она не поверит нам и закончит игру техническим поражением Гриффиндора. Даже если будут выявлены чары, что сомнительно, и не надо так на меня смотреть, Уизли, я вам верю, но наложить проклятье на мелкий движущийся объект в присутствии преподавательского состава почти невозможно. Так вот, даже если мяч зачарован, победу Слизерина никто не аннулирует.

Гарри знала, каких слов от нее ждут. А еще знала, какие ужасные травмы получают игроки от попадания бладжера, спасибо Гермионе за просвещение. Но если она хотела получить помощь декана в исправлении зрения, нужен героический поступок.

— Ладно, — решительно произнесла она, прерывая пылкую речь Джорджа. — Бланджер большой и неповоротливый, какое-то время я смогу продержаться. Постараюсь быстрее найти снитч.

— Отлично, — подытожил Вуд, ускоряя речь: мадам Трюк приближалась с явным намерением закончить передышку. — Меняем тактику, переходим в нападение, нужно заработать больше очков. Гарри, поле в твоем распоряжении, Уизли прикроют тебя по мере возможности. Давайте, ребята, поднажмем!

Сверху Гарриет наблюдала за стремительными атаками гриффиндорских охотниц и испытывала гордость. Кольца защищал один Вуд, но делал это как всегда великолепно. Бладжер продолжал преследовать ее, куда бы девочка ни летела.

— Новый поклонник, Поттер? — ехидно уточнил Малфой, поравнявшись с ней.

— Слишком назойлив, — пропыхтела Гарри, в результате маневра оказываясь на одной линии с ним. — И, кажется, довольно неразборчив.

— А? — не понял Малфой. Бладжер, описав дугу, несся по прямой, игнорируя Драко как препятствие.

— Вот же он, — мотнула головой Гарри. — Фанатеет от нас обоих.

Малфой отвернулся и с трудом избежал столкновения, метла после резкого пике завертелась, теряя высоту. Гарри нырнула вниз, бладжер за ней. Оглянувшись пару раз, она убедилась, что скорость мяча превосходит скорость метлы. Тогда девочка сменила траекторию и полетела на таран ближайшего слизеринца. Товарищ по команде крикнул ему, предупреждая, но было поздно: пусть юноша завалился вбок, Гарри повторила движение, в последнее мгновение переворачиваясь. Метла задела руку игрока, взбрыкнула, но бладжер попал прямо в цель. Под крик боли Поттер выровнялась и вдруг увидела снитч. Золотой шарик парил прямо над землей. Обрадовавшись, она вытянула руку, до снитча оставались дюймы...

Хрясь! Рука вывернулась в противоположную сторону, Гарри заорала. Из глаз брызнули слезы, очертания мячика поплыли. Слева показался Малфой, напряженный, как гончая на охоте. Гарри легла на метлу, удерживая ее бедрами, потянулась здоровой рукой. Снитч снизился еще больше, на такой высоте его можно было поймать, зависнув сверху, но ей отчаянно не хватало времени и скорости. Сцепив зубы, Гарри зажала древко подмышкой и перевернулась. Мелькнула бита и бледное лицо близнеца, спасшего ее от черепно-мозговой травмы. Мантия под силой притяжения упала на песчаную поверхность, поднимая пыльное облако. Мгновением спустя Поттер заметила отчаяние на лице Драко. Их разделяло меньше полутора футов, его вытянутая рука почти касалась ее, и тут девочка коснулась. Последний рывок, пальцы сжались на снитче. Метла не выдержала экстремальных условий, потеряла баланс, и Гарри пропахала спиной часть стадиона, заработав если не ссадины, то синяки точно.

Мадам Трюк свистнула об окончании игры. Малфой, ругаясь, приземлился, не зная, то ли помочь подняться, то ли пнуть, пока есть шанс. Джордж Уизли спрыгнул рядом, лишая его такой возможности.

— Мерлиновы кальсоны, — ядрено высказался он, поскольку блажер не успокоился. Совсем рядом кто-то произнес заклинание, и мяч, потеряв импульс, рухнул в нескольких метров. Повернув голову, Гарри различила очертания Гермионы с палочкой в руках. Подруга в очередной раз бросилась на выручку.

— Что с рукой? — деловито спросила она. Гарри повернулась, давая взглянуть. — Перелом, — констатировала девочка. — Фред, Джордж, помогите Гарриет дойти до медицинского крыла.

— Будет сделано, мэм, — отрапортовал Фред, подхватывая ее за талию. Близнец поддержал с другой стороны.

— Постойте, молодые люди, — окликнул Локхарт, приближаясь с широкой улыбкой. — В странствиях я не раз сталкивался с травмами и научился справляться с ними по щелчку пальцев — ха-ха, и взмаху палочки, конечно. Скажу по секрету, не каждый целитель Мунго знает чары, которыми я использую. Всего мгновение, мисс Поттер, отделяет вас от полного выздоровления.

И Локхарт выхватил палочку.

— Нет! — простонала Гарриет, трусливо жмурясь. Она безоговорочно признавала за профессором талант писателя, но чары у него выходили отвратно.

Ее отрицание запоздало, Локхарт произнес заклинание. Долгие секунды девочка ждала ужасных последствий, потом рискнула открыть глаз. Внешне ничего не изменилось. Улыбка Гилдероя несколько померкла, мужчина повторил попытку, четче выговаривая буквы. Ей показалось, в руке потеплело, но ощущение быстро пропало.

— К мадам Помфри, — постановили близнецы и потащили девочку прочь.

Вечером Гарриет со всем факультетом праздновала победу, ее даже качали на руках. От зелья мадам рука немедленно встала на место, а после обезболивающей мази и дергать перестала. Укладываясь спать, Гарри благодарила Гермиону за помощь против бладжера.

— Я пыталась и раньше, — медленно произнесла подруга, не отводя странно остекленевшего взгляда от коленок, — но что-то не пускало меня. Какой-то щит. Думаешь, тебя пытались...?

Гарри промолчала.

* * *

Очередное занятие по чарам должно было стать практическим. Гарриет подготовила теорию, потренировала взмах палочкой накануне, и по команде профессора произнесла заклинание, не ожидая успеха. Только скорость реакция спасла ее от полетевшей в лицо чернильницы. Гарри не подумала выбрать конкретный предмет, и объектом манящих чар оказалась случайная вещь.

— Браво, мисс Поттер! — обрадовался Флитвик. Гарри перевела на него обалдевший взгляд. — Десять баллов Гриффиндору!

До конца занятия девочка трижды призвала предмет и заработала еще десять баллов. Небывалая щедрость для одного урока. Выходила она в легком оцепенении, не зная, что чувствовать. После четырех успешных попыток безо всякой концентрации ни одна последующая не удалась. Сосредоточившись, она смогла немного подвинуть учебник Невилла. Если бы не баллы, Гарри подумала бы, что ей всё приснилось.

В другой раз случилось отличиться на уроке зельеварения. Профессор Снейп костерил Лонгботтома на все лады, сбрасывая излишки яда, а Гарри приспичило в туалет. Отпрашиваться было не принято, но если другие учителя отпускали в случае острой необходимости, то Снейп — никогда. Среди учеников ходили слухи о разных конфузах, произошедших на его занятиях. Девочка терпела и уговаривала себя, но организм словно взбунтовался. Не беспричинно: она выдула втрое больше жидкости после дикой идеи Вуда полетать перед уроками. Поттер еще надеялась, что кто-то из взрослых прознает и сделает капитану внушение, но скорее по инерции.

— Гарри! — прошептал Рон. — Ты в порядке? Выглядишь скверно.

— Мистер Уизли, Поттер, — немедля среагировал Снейп. — Нашли время поболтать? Минус пять очков с Гриффиндора!

Рон вздохнул. Спорить бесполезно, выяснили опытным путем.

— Сэр, — не выдержала Гарриет, — разрешите выйти.

Мгновенно она приковала взгляды всех присутствующих. Включая главный.

— Выйти, Поттер? — вкрадчиво повторил профессор. — Очевидно, вы находите свое зелье достаточно готовым, чтобы оставить без присмотра?

— По правде, сэр, не думаю, что ему это навредит, — откровенно выпалила девочка. Время поджимало. — Простите, дело не терпит отлагательств.

Гарри выбежала из-за парты и быстрым шагом направилась к дверям. Она ожидала смеха слизеринцев, но все молчали, даже профессор. Отгоняя мысли о возвращении, в коридоре припустила бегом.

На обратном пути плелась нога за ногу, прикидывая последствия. Ну не отчислят же ее из-за десяти потерянных минут?

— Иди ко мне... — вдруг услышала она. — Позволь... позволь вкусить...

Оглянувшись, никого не заметила. Голос был глухой и жутковатый, от него по коже бежали мурашки.

— Еще... ближе... так голоден... хочу...

Кто-то словно говорил из стены. Кровавый барон? Подземелья были его вотчиной.

— Позволь мне убить тебя... — разобрала девочка, холодея. — Позволь разорвать на куски...

Она бросилась бежать и ввалилась в класс с неподобающим видом. Снейп с видимым удовольствием снял баллы за нарушение дисциплины и испорченное зелье, назначил отработку. Гарри не вслушивалась, сердце колотилось как безумное.

— Ты чего? — толкнул ее Рон. — Что-то случилось?

— Нет, — выдохнула громче нужного. Профессор обрушился на Уизли, прекращая разговор. К перемене Гарри немного успокоилась.

— Что случилось, Гарриет? — взволнованно спросила Гермиона. — На тебе лица не было!

— Встретила Пивза, — сказала она, отмахиваясь. — Напугал до дрожи.

— Мелкий пакостник, — отозвался Рон. — Никак не угомонится. Колин жаловался, что он шугает первокурсников.

Колин Криви, начинающий фотограф и продвинутый сталкер, преследовал Гарриет с начала года. Если раньше реакция Джинни раздражала, то теперь Поттер согласилась бы круглосуточно проводить время в ее компании, только бы не слышать оживленную речь и щелканье затвора. Удивительно, что Рон не находил мальчика слишком раздражающим, играл с ним в шахматы, общался и гулял, если Гарри с Гермионой были заняты. Сказал, с ним есть о чем поболтать. Гарри отказывалась от предложений совместных прогулок, предпочитая верить другу на слово.

* * *

На отработку Гарриет пришла вечером в пятницу и обнаружила профессора за столом со стопкой пергаментов и пером. С кривой улыбкой он перечеркнул значительную часть свитка и вывел оценку, крайне напоминающую очертаниями "тролля".

— Проходите, Поттер, — сказал в ответ на приветствие. — Парты в вашем распоряжении. Возьмите на том столе скребок и приступайте.

Гарри подошла ближе. Увидела первого раздавленного и присохшего флоббер-червя. Накатила дурнота. Сглотнув комок в горле, она подтянула ворот свитера, чтобы дышать через него, надела перчатки и приступила к работе. Местами слизь застыла сверху, а внутри остался липкий слой. Тогда приходилось брать тряпку и оттирать белесые следы. Гарри благодарила всех святых, что перчатки не промокали. На очередной партии склеившихся внутренностей выдержка изменила. Девочка бросилась в подсобку, на ходу роняя ведро с сухими остатками, и едва успела согнуться над сливной чашей. Чары сработали автоматически, смывая содержимое. Стянув перчатку, потерла лицо холодной водой и приготовилась к экзекуции.

— Мисс Поттер, — почти ласково начал Снейп, замерев перед столом, — вы, очевидно, полагаете себя очень особенной, не так ли? Исключительной, — выплюнул следующие слова. — Я развенчаю ваше заблуждение, девчонка. Слушайте внимательно: вы наглая, заносчивая неженка, недалекая и ленивая, прямо как ваш отец!

Гарриет вздрогнула. Это были злые, несправедливые слова, не блещущие оригинальностью — от Дурслей слыхала и похуже, — но последний укол достиг цели.

— Вы знали моих родителей, сэр? — спросила она с показным спокойствием. — Маму тоже?

Теперь дрогнул профессор. Провел рукой по лицу, словно стирая болезненные воспоминания, отвернулся.

— Идите, Поттер. Достаточно.

Она открыла было рот, но сдержалась. Молча покинула класс.

* * *

Гарри находила идею с дуэльным клубом крайне сомнительной. После краткого торжества на занятии Флитвика способности вернулись к прежнему состоянию. Если бы не Невилл, который сам себя называл "почти сквиб", и квиддич, не зависящий от магической силы волшебника, будущее в волшебном мире могло оказаться под угрозой. Таким мысли не прибавляли оптимизма.

— Не переживай, Гарри, — подбадривал Рон. — Заклятия будут несложные, даже если попадут, ничего страшного.

— Спасибо, — иронично отвечала девочка. — Это успокаивает.

Когда в зал вошел Локхарт, Поттер застонала. Профессор ЗоТИ против Снейпа был беспомощнее котенка. Зельевар быстро подтвердил это, обезоружив коллегу. Отряхнувшись, Локхарт снова засиял и велел разбиться на пары. Гарриет без особого энтузиазма встала напротив Гермионы: вся надежда на ее милосердие. И человеколюбие. Напарнику Рона тоже не позавидуешь — одному Мерлину известно, какое заклятие породит старая, вовсю шалящая палочка.

— Поклон, — весело велел Локхарт, танцуя между студентами. — На счет "три" начинаем. Раз, два...

Формула Гермионы явно не вписывалась в школьную программу. Гарри отклонилась, фиолетовая дымка окутала плечо. Легкое онемение в нем не помешало ответному взмаху. Не поверила своим глазам, когда вышли вполне приличные чары — подруга небрежно отразила их, и Томас, стоящий рядом, согнулся пополам от смеха. Разумеется, новое проклятие она проворонила. Красный луч ударил в грудь. Поттер отступила, Гермиона победно улыбнулась. Выражение торжества померкло, когда Гарриет потерла зудящую кожу и посмотрела непонимающе.

— Так-так, разошлись! — кричал растерявший вальяжность Локхарт, обозревая площадку для боя. Кое-кто выглядел и впрямь нездорово, Рон икал, тоскливо поглядывая на свою палочку, его соперник щеголял фиолетовыми волосами.

Во избежание хаоса Локхарт решил вызывать пары на помост, и первыми — спасибо, профессор Снейп, — пригласили их с Паркинсон.

— Поттер, — позвали негромко, да только попробуй не услышать. Подняла тоскливый взгляд. — Ваш оппонент. Хоть я, как и вся Британия, периодически забываю о вашей половой принадлежности — исключительно из-за вашего вида и поведения, — сегодня вам повезло.

Она скривилась. Накануне собственноручно обрезала челку — мешала дико, а ловить кого-нибудь из старших не хватало времени. В прошлом году по просьбе старосты первокурсницам показали несколько простых заклинаний, но получилось всего у нескольких человек, остальные продолжили ходить к старшим девочкам. Не за просто так: в ход шли сладости, перья и пергаменты, украшения для волос и прочее. Гермиона помочь не могла, стриглась дома на каникулах и не собиралась изучать бытовые чары в ближайшее время. К Парвати она не хотела обращаться, хоть и соседка по комнате.

Что до Паркинсон, та невзлюбила ее с первого курса, точнее, триумфального падения Малфоя на уроке полетов. Вместе с подпевалой Булстроуд она не упускала случая поцапаться, и если в перепалках с Драко именно Рон покрывался гневным румянцем и сжимал кулаки, то при столкновении с девчонками он мялся в стороне, пока подруги огрызались.

Последний гвоздь в крышку ее гроба Снейп забил, склонившись к Панси. Девочка пакостно ухмыльнулась. Шепнула во время поклона:

— Если хорошенько попросишь, постараюсь не калечить тебя... сильно.

— Увидишь Помфри до конца дня, — пообещала в ответ.

— Сделайте так, — сказал Локхарт, закручивая сложную спираль в воздухе. Палочка выскользнула из рук. Профессор быстро подобрал ее и исчез с помоста, перед этим бросив: — Всё получится!

Паркинсон вывела незнакомый элемент, выдохнула заклятие, и на помост приземлилась огромная черная змея. Гарри попятилась, когда та подняла голову. Гибкое тело напряглось в очевидном желании броситься.

— Не двигайтесь, Поттер, — услышала она как сквозь толщу воды. — Я от нее избавлюсь.

Черта бы с два он успел, тварь подобралась для прыжка.

— Стоять! — гаркнула Гарри. — Не двигаться!

Рептилия замерла. Снейп замешкался. Уничтожил змею и посмотрел как-то странно. Почти испуганно.

— Пойдем отсюда, Гарри. — Рон дернул за край мантии. — Спускайся.

Девочка беспрекословно слезла с помоста, смущенная тревогой на его лице. Гермиона непостижимом образом проложила путь, ученики будто расступались перед ней. Стоило выйти к лестницам, Уизли порывисто обернулся:

— Почему ты не сказала нам, что ты змееуст?! О таком, Мерлин, предупреждать надо!

— Змееуст? — эхом отозвалась она.

— Маг, способный разговаривать со змеями, — объяснила Гермиона. — Сам Салазар Слизерин был змееустом. Этот дар считается темным.

— Темным, — слабо повторила Гарри. — Я всего лишь велела змее отстать. Разве вы не могли сделать то же?

— На английском! — эмоционально воскликнул Рон. — Не на парселтанге! Тебя змее поняла и послушалась, нас бы — никогда!

* * *

Гарриет думала, что привыкла к косым взглядам и шепоткам: статус героини придавал значимость каждой мелочи, от сломавшегося пера до невыученного параграфа по астрономии. Кто-то боготворил ее, другие презирали, третьи игнорировали или восхищались, хотя общалась она всего с горсткой человек, и только с двумя — близко. Облетевшая школу новость грозила изменить соотношение поклонников к ненавистникам.

— Я не верю, что ты темный маг, Гарри, — доверительно сообщил Колин Криви, перегнувшись через стол за завтраком. — Отец всегда говорит, что молоко и ночью белое.

— Спасибо, — ответила она после паузы. Мальчишка с гордым видом кивнул.

Дальше — больше. Ее провожали настороженными взглядами, как гранату с выдернутой чекой. Пристальное внимание сильно действовало на нервы, но Поттер терпела, надеясь на спад ажиотажа. Тем более приближалось Рождество, каникулы, самое время забыть о маленьком происшествии в дуэльном клубе.

Не с ее везением. Накануне праздников ребята выходили из Большого зала и услышали шум. Одну из стен на втором этаже обступили студенты разных факультетов и возрастов. Все они смотрели на надпись расплывчатыми багровыми буквами: "Тайная комната открыта".

— Что за тайная комната? — пробормотала Гарри, пока Рон тянул шею, пытаясь рассмотреть что-то за спинами других.

— Там кошка Филча, — сказал он напряженно. — Вроде мертвая.

Девочку передернуло. Цвет послания сразу показался более зловещим, написанным кровью.

— Враги наследника, берегитесь, — с мрачной торжественностью произнес Малфой и безошибочно нашел ее взглядом.

Филч был безутешен. Он бросался на Фреда с Джорджем, обвиняя их в убийстве. Директор прервал его стенания. Кошку подвергли заклятию окаменения, слишком сложному и темному для двух четверокурсников. Мгновенно под подозрение попали выпускники Слизерина.

И Поттер.

— Как не вовремя эта Паркинсон со своей змеей, — ворчала она на пути в гостиную. — Теперь с подачи Малфоя все решат, что я наследница. Думаешь, ему что-то известно?

— Малфои — древний чистокровный род, — механически ответила Гермиона.

— А его папаша служил Сама-знаешь-кому, — прошипел Рон. — Если кто и в курсе, кроме профессоров, он наверняка в их числе.

Утром большинство разъехалось по домам, школа опустела. Гарриет наслаждалась тишиной, свободой и компанией друзей. К ее удивлению, Малфой, Крэбб и Гойл тоже остались в замке. Несколько дней размышлений привели к выводу, что с Драко нужно поговорить. Вот только он никогда не оставался один.

— Отвлеките их, — просила она в безлюдном коридоре. — Как угодно. Мне нужно всего пять минут.

— Они задавят нас массой, Гарри, — скептически сказал Рон. — Не представляю, как мы их остановим.

— Усыпляющее зелье, — предложила Гермиона. — Заметили, сколько они едят? Добавим немного в булочки, и у тебя есть полчаса.

— Э-э-э... Ты уверена, что мы сможем его сварить?

— Вы — нет, — с нотками превосходства отозвалась подруга. — Я смогу. Завтра будет готово.

* * *

Гермиона не подвела. Малфой не явился на обед, Крэбб и Гойл не нашли ничего удивительного в блюде с булочками вне Большого зала, и вот два грузных тела осели на пол. С опаской приблизившись, Гарри услышала громкое сопение.

— Оставим их здесь? — уточнила она. Грейнджер безразлично пожала плечами. Рон подавил вздох. Тащить однокурсников до ближайшего укрытия ему не хотелось.

— Ладно. — Нервно притопнула ногой. Жаль терять время. — Если их обнаружат, вы должны быть как можно дальше отсюда. А я найду Малфоя.

— Он наверняка в слизеринской гостиной, — задержал Рон. — Ты не знаешь пароль.

— Придумаю что-нибудь, — отмахнулась она, накидывая мантию-невидимку. — Увидимся позже.

Первая часть путешествия прошла легко, и Гарри спустилась в подземелья. Разминулась с Перси Уизли, выждала немного, чтобы он не услышал шаги. Вдруг застучали каблуки, и из-за поворота крайне удачно выплыл Малфой. Гарри поспешила следом, не боясь шума: эхо от малфоевских туфель заглушало шелест ее кроссовок. Вслед за мальчиком она шмыгнула в гостиную и дальше, к спальням.

— И тут нет, — пробормотал Драко. Повернулся к ней — к выходу, сообразила Гарри секундой позже, — девочка не успела отпрянуть, и оба упали.

— Кто здесь? — крикнул Малфой, вскочив и вытащив палочку. Гарри барахталась в мантии и пропустила занимательное выражение на его лице, когда из ниоткуда появились ноги. Наконец, она смогла скинуть невесомую ткань.

— Это я, — буркнула, поднимаясь. Заметив, что он не спешит опускать палочку, добавила: — Трусишь, Малфой?

— Еще чего! — угрожающе прищурился. — Зачем пришла? Хочешь убить?

— Совсем сбрендил, — сокрушенно пробормотала Гарри. — Больно ты мне нужен. Скажи, что тебе известно о Тайной комнате и наследнике Слизерина?

Драко растерялся.

— Зачем тебе?

— Жалко, что ли? — вернула вопрос. — Ты чистокровный, должен знать. Колись.

— О, Поттер, — он ухмыльнулся и расслабился. Убрал, наконец, палочку, упал на кровать. — Неужто твой дружок Уизли не в курсе? Ну да, о чем я, он же предатель крови. Как, и Грейнджер не знает? Ой, да ведь ее родители — магглы. Поняла теперь, с каким отрепьем общаешься?

— Ближе к делу, — поторопила девочка. — Знаешь или нет?

— А с чего бы мне рассказывать? Вот если, — тут он сделал вид, будто задумался, — если ты используешь желание, я, так и быть, расскажу.

— Мерлин с тобой, — махнула Гарри. — Давай, вещай.

— Тайную комнату создал основатель моего факультета, Салазар Слизерин. Он был величайшим волшебником и единственный понимал ценность крови. Он знал, что учить грязнокровок — ошибка, но другие не слушали его. Тогда Слизерин покинул школу, оставив после себя ужасного монстра, способного очистить школу от недостойных — маггловских выродков и предателей крови. Только наследник Слизерина может открыть комнату и выпустить живущий там Ужас. Понимаешь, что это значит, Поттер? В школе учится потомок Салазара Слизерина. Догадываешься, кто?

— Бред, — отвергла она явный намек. — Что бы ты ни думал, я не разрисовываю стены в свободное время и не мучаю животных.

— Тогда тем более берегись, Поттер. Тайная комната открыта. На твоем месте, — очередная усмешка, — я бы стал искать друзей на смену. Тех, кто выживет.

* * *

Слова Малфоя снова и снова проигрывались в голове. Не глупость про чистокровных, но про грозящую опасность. Рон пояснил: грязнокровка — грубое и мерзкое название для того, чьи родители магглы, как у Гермионы или Криви. Предатель крови — это чистокровный волшебник, который лояльно относится к магглам и допускает мысль о союзе с ними, как все Уизли.

В одном Драко прав: если комнату открыли извне, причастен кто-то из студентов Хогвартса. Его можно поймать и сдать директору.

Рождественские каникулы промчались, как и не было их. Праздник получился тихим, свежи были впечатления. Говорили, Флитвик полчаса расколдовывал стену с надписью, прежде чем она поддалась мытью. Гермиона в итоге обнаружила упоминание о Тайной комнате в сборнике мифов и легенд рядом с историей о проклятой должности профессора защиты от темных искусств. Гарриет надеялась, что хоть эта легенда правдива, и не придется терпеть Локхарта на третьем курсе.

С началом занятий Гарри потеряла всякую возможность думать о своих открывшихся способностях змееуста, родстве с Салазаром Слизерином и таинственной твари, которая грозила жизням учеников. Тренировки, домашнее задание и чаще провальные попытки колдовства съедали все ее время. В одну субботу после полетов в стужу девочка проспала несколько часов, а после, умываясь, вдруг поняла, что не помнит, когда последний раз болтала с друзьями. На ночь они перекидывались парой слов с Гермионой, с Роном сидели на занятиях, втроем проводили время над эссе, но давно не выбирались погулять.

Сокурсники не разделили ее энтузиазма.

— На улице очень холодно, Гарриет, — сказала ей подруга. — И я не закончила эссе по трансфигурации.

— Какое по счету? — тоскливо уточнила Гарри.

— Третье, чистовое.

Рон, бросив попытки промокнуть очередную кляксу, уставился на нее в изумлении. Поймав испытующий взгляд, качнул головой:

— Я обещал Колину сходить с ним, — сказал виновато. — Вы обычно заняты, так что... Мы давно договорились.

— Тогда на следующих выходных? — постаралась улыбнуться.

Рон заверил, что обязательно. Гермиона покосилась на ежедневник и неуверенно поддакнула.

* * *

День всех влюбленных запомнился обилием пурпурного и недовольными гномами с сумками-почтальонками. Многие отнеслись к происходящему, как к поводу развлечься: Гарри своими глазами видела, как близнецы Уизли строчат валентинки.

Слизерин обыграл Равенкло, Малфой ходил по школе с задранным носом и цеплял первокурсников чужих факультетов. Колину Криви тоже досталось. Когда Рон выяснил, почему мальчишка ходит смурной, набросился на слизеринца прямо в коридоре. Потасовка быстро переросла в бой стенка на стенку, девочки не участвовали. Пыл противников охладила специальным заклинанием профессор МакГонагалл, заодно сняла баллы и назначила отработки.

Перед пасхальными каникулами декан раздала памятки и форму заявления о выборе дополнительных предметов на третий год. Самыми немагическими предметами были маггловедение и нумерология, древние руны и уход за магическими существами в определенной мере требовали применения специальных заклинаний, а прорицание полностью базировалось на умении открывать сознание космосу. С нематериальной сферой у нее не складывалось, идея заучивать руны не вдохновляла. Маггловедение бесполезно, но обеспечит хорошую оценку. Заинтересовала нумерология (в прежней школе ей нравилась математика), но о профессоре Вектор отзывались как об очень строгом преподавателе. Хотя вряд ли она сравнится со Снейпом в искусстве третирования нелюбимых учеников.

Гермиона выбрала все предметы, Рон взял прорицания и уход. Поттер подписала свой лист в день сдачи.

* * *

Гарриет привыкла к частым летным нагрузкам, но в преддверии матча с Хаффлпаффом Вуд словно с цепи сорвался, гоняя всех до умопомрачения. Возвращаться в замок с темнотой стало частой практикой.

Однажды она задержалась, шлифуя участок древка, который начал натирать ладони. В поздний час Хогвартс был непривычно тихим и пустым. Гарри издалека услышала шаркающую походку Филча и свернула в боковой коридор. Чуть дальше справа можно было спрятаться в туалете. Он не пользовался популярностью из-за обитавшего там привидения, плаксы Миртл. Прозрачная девочка была полной, прыщавой и невероятно, невыносимо истеричной.

Поттер остановилась напротив входа, пытаясь различить шаги. Вместо этого донесся знакомый голос.

— Охота... охота... кровь...

Гарри замерла. Потянулась дрожащей рукой за мантией-невидимкой.

— Кровь... еда... убить...

— Я направлю твой голод, Ужас Слизерина, — сказал кто-то звонче и живей. — Наконец Хогвартс избавится от маггловских выродков.

"Наследник", — мелькнула мысль. Прямо сейчас Гарри могла выяснить, кто управляет чудовищем. Стоил ли результат риска?

Застучали туфли. Девочка обернулась, одновременно доставая мантию. Ахнула про себя, когда увидела Малфоя. Мальчишка спешил, часто оглядывался и не подозревал, что опасность притаилась рядом. Поттер рванула к нему, толкнула в нишу и потянула вниз, укрывая обоих мантией-невидимкой. Драко попытался заговорить, но Гарриет выразительно приложила палец к губам.

Скрипнула дверь. Он перевел взгляд куда-то выше ее плеча и...

Грохочущий в ушах пульс мешал различать звуки. Боясь выдать себя, девочка не шевелилась, только судорожно сжала пальцы на малфоевском рукаве, окаменевшем вместе с владельцем. Каким-то образом маг обнаружил их и наложил темное заклятие. Странно, что попал в слизеринца, почти полностью закрытого ее спиной. Или как раз поэтому?

Шелест от трения чего-то большого о пол приближался. Гарри сжалась и зажмурилась. Сунутая за пазуху палочка словно потяжелела. Любой бы попытался спастись, используя ее, но не человек, которому для простейшего заклятия левитации надо полминуты медитировать.

Не сразу осознала наступившую тишину. Ничто не нарушало безмолвия высоких сводов. Минула целая вечность, прежде чем она обернулась. Ни монстра, ни того, кто им управляет. Гарриет коснулась руки Малфоя — ледяная. Надо доставить его в больничное крыло. Предупредить профессоров. Найти друзей.

Она поднялась. Сделала пробный шаг. Прислушалась, глубоко вдохнула. И побежала.

* * *

Поттер никогда не была в кабинете директора, чье величие воспевал каждый третий, зато лично видела, как Снейп справился с троллем одним ударом. Спустилась вниз и скоро уже толкнула дверь, надеясь, что профессор внутри, проверяет работы или издевается над очередным студентом. Расположение его личных комнат Гарри не знала (в том году их с Роном мало интересовало устройство подземелий).

Зельевар прищурился, разглядывая посетителя в свете свечей. В мирной обстановке ужас произошедшего обрушился с новой силой. Сморгнув невольные слезы, девочка громко сказала:

— Нужна ваша помощь, профессор Снейп!

Он отложил перо и устало потер переносицу.

— Слушаю.

— Малфой, сэр, — сорвалась на всхлип. — Тот, кто проклял кошку Филча, напал на Драко.

Профессор стремительно пересек разделяющее их пространство, вцепился в плечо и склонился, вглядываясь пытливо.

— Повторите, Поттер.

— На Драко Малфоя совершено нападение, сэр! — отчеканила. — На первом этаже, у туалета плаксы Миртл. Обращен в камень, сэр.

Глаза у Снейпа были темные, почти черные, особенно в неярком пламени. В какой-то момент его губы шевельнулись, беззвучно проговаривая слова. Она не рискнула спрашивать. Дернулась, когда хватка стала болезненной. Снейп немедленно отпустил ее и выпрямился.

— К директору, — вынес приговор. — Если вы решили пошутить, Поттер, будьте уверены, я заставлю вас пожалеть

В кабинете Дамблдора было куда интереснее, чем у директора начальной школы, Гарриет не успевала крутить головой. Зельевар отряхнулся от летучего порошка и отправился на поиски. Хозяин обнаружился в соседнем помещении.

— Профессор Снейп, мисс Поттер, — поприветствовал он. — Что-то случилось?

— Поттер стала свидетелем нападения, — сказал профессор. — И жаждет поделиться подробностями.

— Я мало что видела, сэр, — спешно вставила девочка. — Возвращалась с тренировки и хотела зайти в туалет, это на втором этаже, где живет привидение. По пути встретила Драко Малфоя. Потом услышала голос, он был такой... жуткий. Нечеловеческий, понимаете?

— Дальше.

Гарри недовольно зыркнула на Снейпа, но продолжила.

— Кто-то сказал: "Я направлю твою охоту, Ужас Слизерина".

— Вы узнали говорящего, Гарриет?

— Нет, директор, — потупилась. Смотреть в глаза Снейпу проще: взгляд у него тяжелый, но не такой пронзительный, как у Дамблдора.

— Можете описать голоса?

— Простите, — мотнула головой. — Говорили мало и за дверью, я не успела понять, кто, сильно испугалась. Тут еще Малфой пришел, я побоялась, что нас услышали, достала мантию-невидимку. Потом кто-то вышел — я не видела, стояла спиной, но слышала. Потом Драко окаменел. Что-то шуршало. Когда стихло, я побежала к профессору.

— Откуда у вас мантия? — начал было профессор, но директор перебил его:

— Почему не в учительскую, Гарриет? — спросил дружелюбно. — Насколько я помню, она ближе.

— Растерялась, сэр, — максимально искренне ответила она. — Как представила, что по школе бродит чудище самого Слизерина... Кто знает, на что оно способно!

Дамблдор покивал и через камин объявил сбор преподавателей. МакГонагалл велел проводить Гарри до гостиной и убедиться, что все ученики Гриффиндора на месте. То же распоряжение последовало для Снейпа, Флитвика и Спраут. С оставшимися он начал обсуждать план проверки замка. Немного успокоенная, Поттер послушно следовала за своим деканом, с притворной неохотой объясняя, как оказалась вне спальни перед самым отбоем. Профессор нахмурилась и замолчала.

Все ее соседки мирно спали. Дождавшись, пока отбудет декан, Гарриет проверила Рона. Сон сморил ее под утро.

* * *

За завтраком сообщили, что нападению подвергся первокурсник Колин Криви и Почти Безголовый Ник. Рон сорвался в медкрыло сразу после объявления. Гермиона отказалась идти. Она была болезненно бледной, и Гарри не настаивала. Мадам Помфри повторила слова директора: мандрагора созреет к началу июня, мальчики будут в порядке. Пока Рон навещал Колина, Поттер зашла к Драко. Не отпускало чувство, что в ее руках все подсказки, осталось собрать общую картину. Лучшими аналитическими способностями в компании обладала Грейнджер, Гарри собиралась затащить ее в тихое место и поделиться информацией, но сразу после занятия девочку перехватил Вуд.

Вчерашняя подстава возымела плоды, МакГонагалл настрого запретила продлять тренировку. Капитан вещал о новом графике всю дорогу до Большого зала. После обеда уединиться не получилось: их обступили гриффиндорцы других курсов и ребята с Хаффлпаффа и Равенкло, выражая Рону сочувствие. Незнакомый парень с синим галстуком позлорадствовал на тему Малфоя. Кто-то одернул его, другие подхватили клич. В обычной ситуации Гарри отнеслась бы к злословию спокойно, сама не раз высказывалась, но после случившегося насмешки встали поперек горла. Остекленевший взгляд и неподвижная фигура еще долго снились в кошмарах.

Вечером ученики смаковали новость: Люциус Малфой от имени совета попечителей угрожал Дамблдору отставкой и всячески бесновался. Хотел забрать сына домой, Снейп едва переубедил его. На месте старшего Малфоя Гарри ни за что не оставила бы сына тому, кто прошляпил искусного темного мага, но мир волшебников жил не законами логики.

Прочесывание Хогварства ничего не дало, монстр растворился, оставив почерневшего призрака и окаменевшего ученика. Поттер не понимала, почему наследник обездвижил последнего, а не отдал на съедение. Криви магглорожденный, подходящая жертва. Если мальчик успел кого-то увидеть, смерть тем более оправданна.

Думать об этом было неприятно. Еще хуже становилось при мысли, что чудовище где-то в школе, готовится к нападению.

На следующий день отменили матч Гриффиндор-Хаффлпафф и все последующие. Ввели комендантский час и правило не бродить по школе без сопровождения кого-то из профессоров. Постоянный конвой и пристальное внимание сокурсников лишали возможности уединиться. Гарри не торопилась. Наследник вряд ли сможет открыть комнату в ближайшее время, подождет, пока притупится бдительность.

* * *

В преддверии мая ярко светило солнце, зазеленели деревья и поля. Гарри возлагала большие надежды на выходные, планируя упросить МакГонагалл отпустить их троих к Хагриду. Они наконец смогли бы обстоятельно поговорить. Поттер снова довелось услышать голос, причем не только в подземельях. Каждый раз она придвигалась к друзьям и сжимала пальцы на мантии в кармане, хоть и не верила всерьез, что тварь выберется из стены. Скорее, существо так передвигалось по замку, выбираясь через Тайную комнату. Которая наверняка находилась в туалете Миртл.

Догадок хватало, желание обсудить их становилось сильнее. Накануне первого мая Гарри наблюдала за деканом, пытаясь определить ее настроение. Очевидная напряженность за обедом и откровенная мрачность к вечеру не предвещали хороших новостей.

Директора временно отстранили от управления школой. Экзамены перенесли на первое июня. Хагрида обвинили в открытии Тайной комнаты. Глупость последнего перевесила не менее дикое решение убрать из Хогвартса "величайшего волшебника наших дней". На фоне происходящего бахвальство Локхарта вызывало глухую злость. Сдерживать колкие реплики становилось сложнее. Гермиона лихорадочно готовилась, Рон часто огрызался (в больничное крыло перестали пускать посетителей). Лаванда и Парвати сторонились Гарриет с нового года, точнее, истории с парселтангом, Фэй в принципе не страдала разговорчивостью. В спальне девочек царило напряжение. Поттер спасалась компанией Невилла, от безысходности прощая ему слабоволие, и близнецов Уизли, если они бывали свободны.

Взрыв случился две недели спустя. Гарри плохо спала, заново переживая нападение на Малфоя, и была в плохом настроении. Рон буркнул что-то нелицеприятное о слизеринце и его папаше. В голове что-то перемкнуло, она уронила ответную колкость, в итоге ребята крупно поссорились. На занятиях впервые за два года сидели не вместе. Лонгботтом преимущественно молчал, чуя агрессивный настрой новой соседки. В Большом зале Рон демонстративно занял место между Дином и Симусом. Гарриет лелеяла обиду и пропустила отсутствие Гермионы.

Плата была высока. Профессора увели их в гостиные сразу после трапезы, оставшиеся уроки отменили. Потолкавшись среди своих и не обнаружив подругу, Поттер испытала чувство бесконтрольного падения, которое мерещилось ей в начале полетов на метлах. Она мало знала и еще меньше умела, но отсиживаться больше не могла.

— Прикрой меня, — шепнула Рону. Мальчик искоса глянул на доставаемую мантию и с громким криком понесся в толпу, привлекая внимание. Если кто-то и заметил, как портрет отодвинулся, увидеть ее все равно не смог. Полная Дама ворчливо пожаловать ближайшей картине на учеников, которые сами не знают, хотят они выйти или нет.

Факты сложились так: голос из стен различала только она. Только она понимала змеиный язык. Чудовище Слизерина — змея. Если вспомнить шум при перемещении, очень большая змея. Наследник владеет парселтангом. Он открыл Тайную комнату и выпустил рептилию на охоту. Заявил о себе, подвесив кошку Филча, заколдовал Драко, но не тронул Гарри, заставил окаменеть Колина и обездвижил призрак, заведомо неживое существо. Обладая огромной силой, сумел не попасть под подозрение, каким-то образом подставил Хагрида. Как он это провернул? Почему не отдал Криви питомцу? Зачем оставил ее и проклял чистокровного слизеринца? Скрывал свою личность? Тянул время? Решил начать с убийства лучшей на курсе ведьмы с маггловскими корнями? Хоть бы она была жива.

Поттер кралась к туалету плаксы Миртл. Выглянула из-за угла. Директор или Снейп сделал те же выводы из ее слов, раз перед дверью дежурили Гилдерой Локхарт и Септима Вектор. Локхарт заметно нервничал, расхаживал туда-обратно, искоса поглядывая на напарницу. Профессор Вектор была бледна.

— Ох, Септима, так бессердечно отправлять вас сюда, на передовую, — вдруг воскликнул Локхарт. Женщина вздрогнула. — Я привык иметь дело с опасными тварями и балансировать на грани смерти, но даже меня охватывает трепет при мысли о чудовище самого Салазара Слизерина! Что уж говорить о вас, дорогая Септима. Вас, должно быть, пугает одна мысль о том, что монстр может оказаться рядом!

— Я знаю свой долг, — напряженно сказала Вектор, сжимая палочку.

Гарри почувствовала уважение к женщине за ее твердость. Локхарт поубавил патетику, взмахнул руками.

— Ах, я вижу, вы серьезно относитесь к своим обязанностям! Я и сам такой, готов рискнуть ради детишек жизнью! Ох, глядите-ка. — Взгляд его остановился прямо на том месте, где стояла Гарри. — Кто это у нас?

— Что там? — забеспокоилась Вектор.

— Очевидно, кто-то из учеников, — озабоченно сказал Локхарт. — Я заметил край мантии. Проверите, Септима? Студентам не стоит разгуливать по школе в такое время!

Профессор кивнула и направилась к Гарриет. Девочка не знала, что делать. Действительно ли мужчина увидел ее? Неужели мантия оголила ноги?

Вектор прошла половину пути, когда Локхарт стремительно вскинул палочку, направляя ее в спину коллеге:

— Обливиэйт!

Профессор застыла. Некоторое время Локхарт удерживал палочку, затем опустил.

— Вот так-то! — зловеще улыбнулся он, одернул жилет и пригладил волосы. Затем развернулся и стремительно покинул их.

Вектор не шевелилась. Гарри ничем не могла помочь, разве что позвать взрослых, но тогда она потеряет время и шанс...

В туалете было пусто. Гарри огляделась, прикидывая, откуда могла вылезать крупная змея. Вряд ли сверху, скорее из стены или пола. Должен быть какой-то потайной рычаг или кодовое слово.

...только наследник Слизерина может открыть комнату...

... Салазар Слизерин был змееустом...

— Ладно, — прошептала Гарриет. Закрыла глаза, вспоминая змеюку, созданную Паркинсон. Длинное черное тело, извиваясь, приближается, скручивается в клубок перед атакой. — Откройся!

Одна из раковин замерцала и со свистом рухнула вниз. Гарри присела около прохода, прислушалась. Ни звука. Тогда она запихнула мантию в карман, палочку за пазуху, чтобы не сломалась, и полезла внутрь. Оказалась в трубе, достаточно покатой, чтобы спуститься с комфортом, но быстро. Десятки ответвлений уходили в стороны. Наконец она поняла, как змей ползал в стенах: по трубам.

Внизу ее ожидал каменный туннель со спертым влажным воздухом. Шепнув заклинание, Гарри добилась неяркого, но устойчивого света. Прошла по костям грызунов, миновала сброшенную шкуру и оказалась перед стеной с барельефом змей.

— Откройся!

За ней простирался огромный зал с колоннами и гигантской человекоподобной статуей. В основании скульптуры виднелось что-то темное. У Гарри перехватило дыхание, стоило различить кудри.

— Гермиона!.. — выдохнула она и бросилась вперед. Упала на колени перед подругой, склонилась над бледным лицом. Легкий ветерок пощекотал ухо: девочка дышала. — Хорошо, это хорошо. Гермиона, — потрясла ее. — Давай, Гермиона, надо сваливать отсюда!

— Она никуда не уйдет, — мягко сказал кто-то. Гарри вскочила. Из тени между колонн выступил юноша лет шестнадцати. Его силуэт по краям был немного размыт.

— Ты кто? — агрессивно спросила Гарриет.

— Воспоминание, — задумчиво ответил он. — Пятьдесят лет хранившееся в дневнике.

Теперь Гарри заметила неподалеку тонкую черную тетрадь.

...чужие вещи могут быть опасны...

...магическое истощение, милочка...

Губы сжались в ниточку.

— Том Риддл, — зло сказала она. — Что ты с ней сделал?!

— Дал знания, — произнес мягко, почти ласково. Моментально лицо исказило торжество: — Столько, сколько она не смогла принять. Жалкая! О, каким наслаждением было поставить самоуверенную грязнокровку на место!

— Заткнись, — выдавила Гарри, тяжело дыша. — Ты — никто. Пиявка, паразитирующая на чужой силе. Без Гермионы ты сдохнешь в два счета!

— Я бы не был так уверен, девочка, — пугающе улыбнулся Риддл. — Ее жизненные силы на исходе, а я... — тут он указал на свою фигуру, и Гарри заметила, что она уплотнилась. — Я становлюсь сильнее. Скоро она умрет, а я получу жизнь.

— Не позволю! — крикнула Поттер, выставляя палочку. Она не знала атакующих заклинаний, удачно колдовала через раз на третий и чувствовала подступающую беспомощность.

Риддл искривил губы.

— Тогда ты станешь первой жертвой! Говори со мной, Салазар Слизерин, величайший из хогвартской четверки!

Каменный рот статуи с грохотом раскрылся. Эхо принесло отзвуки шелеста чешуи о стены. Змей приближался, а вместе с ним несвязное шипение, которое преследовало Гарри с середины года.

Девочка смотрела на Риддла, повернувшись к проему спиной. Вот его взгляд сосредоточился на конкретной точке. Оставалось рискнуть.

— Не трогай меня и эту девочку, змей, — прошипела Гарриет. Риддл вздрогнул, посмотрел недоверчиво.

— Не слушай ее! — воскликнул с тревогой. — Убей обеих!

— Нет, — повторила Гарри.

Монотонный шепот прекратился. Набравшись храбрости, она завернулась в мантию и жутким усилием воли заставила себя повернуться.

...успокойтесь, Аргус. Это страшное проклятие, четверокурснику оно не под силу...

...Драко смотрит на источник шума...

...почерневшее привидение...

Гермиона физически не могла сотворить такие чары, даже знай она о них. Гермиона не видела сквозь мантию-невидимку. Обмануть можно глаза, не слух. Поттер оперировала ложной предпосылкой. Не человек обращал студентов в камень. Это всегда было чудовище Слизерина.

Змей свернулся недалеко от статуи. Огромный, в обхват дерева, ярко-зеленый, с тупой мордой и желтыми глазами.

— Покажись... говорящий... — выдохнул он с перерывами.

Гарри сглотнула. Скинула невесомую ткань с головы. Боковым зрением заметила, как тревога Риддла сменяется паникой.

— Чего... ты... хочешь...

— А чего хочешь ты? — с нажимом спросила Гарриет. — Зачем убивать учеников школы? Этот приказал тебе?

— Хватит болтать! — прикрикнул Риддл. — Девчонка не нужна нам! Убей!

— Скажи, чего хочешь сам, слизеринский змей, — повторила Поттер. — Что тебе нужно?

— Покой... — прошипел он вдруг. И хотя змеиный язык плохо передавал эмоции, ей почудилась глубокая боль в его словах. — Я устал... так устал... годы голода... забвения... голода...

Змей определенно скатывался в депрессию. Гарри осторожно уточнила:

— Салазар Слизерин оставил тебя здесь?

— Нет... другой волшебник... нашел мою мать... были другие... до нее...

- Так ты наследник, — догадалась Гарриет. — Сколько же ты не спишь?

— Какая разница!.. — злился Риддл, но тварь не слушала.

— Долго... долгие годы... создатель ушел... велел ждать... не вернулся... не мог спать... голод... мало пищи... я взрослел... голод...

На какое-то дикое мгновение Гарриет стало его жаль. А вот Риддл разве что не дымился от ярости.

— Я пришел к тебе пятьдесят лет назад, — проскрежетал он. — Я повел тебя на охоту и...

— Человек соврал!

Шипение, исполненное гнева, заглушило конец фразы. Змей приподнялся над полом, выше и выше, как огромная зеленая колонна. Гарри перестала дышать, Риддл побледнел.

— Этого ты хочешь? — спросила девочка, справившись с собой. На высоте его головы было темно, Гарри видела только два глаза. — Еды и сна? Как я могу помочь тебе?

Он приблизился с такой скоростью, что Гарри просто не успела отпрянуть. Чешуйчатая морда зависла напротив, огромная и смертоносная. Подозрительно ослабли ноги.

— Разреши мне, — шептал змей. — Разреши выйти... отправиться на охоту... разреши уснуть... скажи мне!

— Нет! — начал Риддл. Кончик зеленого хвоста сшиб его с ног. Юноша ударился о колонну и затих.

— Глупый осколок, — сказал змей. — Думал, клятва держит меня... клятва живому, не мертвому!

— Выслушай меня, наследник слизеринского Ужаса, — сказала Гарриет. Голос заметно дрожал. — Ты не причинишь вреда людям. Не покинешь замок надолго. На этих условиях я разрешаю тебе охотиться и спать столько, сколько сам пожелаешь. Ты согласен?

Пауза обернулась вечностью. Гарриет отвела взгляд и обнаружила вокруг змеиные кольца. Небольшое усилие, и от нее останется изломанное тело.

— Да, — коротко прошипел змей. — Не вредить людям и вернуться домой. Я согласен, змееуст.

— Договорились, — выдохнула Гарри. — Тогда ты свободен.

Чудовище стремительно скрылось. Девочка подумала, что сразу, как выберется отсюда, пойдет к Снейпу. В прошлый раз преподаватели не нашли змея, но теперь он не прячется в Комнате и скован клятвой. Шансы приблизительно равны.

— Что ты наделала... — донесся стон. Риддл поднимался на ноги. — Ты все испортила!

— Мне это свойственно, — кивнула она, припомнив тетушкины вопли. — А теперь освободи Гермиону. Ты проиграл.

— Вот еще! — безумно расхохотался юноша. — Девчонка почти мертва! Я материален! Ты не сможешь меня остановить!

Бросился к Гарриет, стиснув кулаки. Она метнулась под прикрытие колонн на инстинктах, раньше, чем осознала его намерения. Укрылась мантией.

— Где ты?! — кричал Риддл, размахивая руками в попытке обнаружить ее на ощупь. — Сама ко мне придешь!

Остановился у Гермионы, бдительно оглядываясь. Гарри сжала зубы. Времени мало, но нечего и думать идти вперед с голыми руками, он старше и сильнее. Расчет на палочку. У нее одна попытка, на вторую не хватит сил.

Размышляя, краем глаза заметила шевеление. Дневник Риддла выглядел как безобидная тетрадь, но ощущался клубком жгутов, сложным переплетением грязно-серых нитей. Однажды она видела подобное. Зеркало Еиналеж. Темный артефакт. Девочка крадучись приблизилась, замирая, когда противник прислушивался. Опустилась на корточки, накрыла предмет полой, потянулась к черной поверхности. Рука легла на обложку, но нити завибрировали. Пальцы заледенели.

Шерстяной двойник проступал четче. Гарри достала палочку, ткнула в самый центр, подцепила нить и потянула. Она вдруг поддалась. Узор нарушился. Риддл прижал ладонь к животу.

— Что ты сделала? — агрессивно спросил он. — Как ты это сделала? Покажись!

Гарри принялась распутывать нити. Одну, непослушную, случайно порвала. Юноша вскрикнул, на его щеке возник и мгновенно набух кровью страшный порез.

— Не смей! — буйствовал он, крича и шипя попеременно на двух языках. — Оставь меня! Прочь!

Она перестала осторожничать, разрывая новые нити. Плетение ослабло, местами истончилось. Тому становилось хуже с каждым усилием.

— Остановись!.. — рыдал он, уже не пытаясь угрожать или искать ее. — Прошу!

Внутри, под нитяным слоем, переливалась серебром какая-то субстанция. Гарриет распутала большой узел, часть материи расплелась. В тот же миг вещество всколыхнулось и поднялось к ее груди.

От резкой боли потеряла сознание.

* * *

Гарри очнулась в больничном крыле. На соседней койке Гермиона сосредоточенно переплетала волосы.

— Герм... — голос осип. Подруга подняла голову и слабо улыбнулась.

— Привет, — сказала негромко. — Позвать Помфри?

Качнула головой. Она чувствовала слабость, но не боль. Поговорить без свидетелей было важнее.

— Что...?

— Нас принесли три дня назад, — правильно поняла Грейнджер. — Рон поднял тревогу. Профессор МакГонагалл опросила преподавателей. Профессор Вектор дежурила у туалета Миртл и подверглась заклятию забвения. Локхарта не нашли. Профессор Снейп увидел открытый лаз и спустился. Там были только мы. Профессора вытащили нас и доставили сюда.

— Что с Комнатой? — выговорила Гарри, глотнув воды из стакана на тумбочке.

— Вход заложили.

— Откуда ты?..

— Директор заходил. — Гермиона продолжала расплетать и снова собирать косу. На Поттер она не смотрела. — Разговаривал со мной. Том Риддл — это сильный темный маг, когда-то учившийся в Хогвартсе. Он околдовал меня. Я не понесу наказание за содеянное.

— Твоей вины действительно нет, — осторожно сказала Гарри, приподнимаясь.

Слова возымели неожиданный эффект. Подруга уставилась на нее слезящимися глазами.

— Я виню себя не за то, что открыла Комнату и выпустила василиска, Гарриет. Я даже не помню этого. Я виню себя за гордыню. Думаешь, я не поняла сразу, что разумный дневник — подозрительный артефакт? Я должна была отнести его МакГонагалл! Но я же лучшая, дошла до программы четвертого курса, знаю множество дополнительных заклинаний, которые мы никогда не будем изучать на уроках. Я ведь взяла литературу по защите разума, думала, обезопасила себя со всех сторон. Меньше двух месяцев потребовалось дневнику, чтобы подчинить меня, понимаешь? Не спасли хваленые способности! Ни от действий, ни от провалов в памяти, ни от запрета рассказывать кому бы то ни было. А ведь я пыталась, Гарриет, я поняла, что со мной что-то происходит. Но даже мысль поделиться исчезала раньше, чем я могла ее воплотить.

— Враг был слишком силен, — хрипло сказала Гарри, вспоминая плотное плетение. — Подумай о другом: в самом сердце Хогвартса на глазах сотни учащихся и всего преподавательского состава какой-то темный артефакт смог частично контролировать тебя, и никто, никто из этих волшебников не заметил ничего подозрительного. На их стороне знания, сила, опыт, и всё оказалось бесполезным.

Гермиона слушала, пока не закрыла лицо руками, пряча слезы. Так похоже на нее: взять на себя всю ответственность, взвалить на плечи тяжелую ношу. Снова требовать невозможного.

Гарри долго преодолевала расстояние между койками, затем с облегчением рухнула и обняла сокурсницу. Она сотрясалась всем телом. Поттер гладила ее по спине, а в душе расцветал гнев. Взрослые маги, считающие себя достаточно одаренными, чтобы учить их волшебству, оценивать способности и контролировать поведение, не пришли на помощь двенадцатилетней студентке, умнейшей ведьме, которая всегда на виду. Девочке, которая терзается муками вины, хотя всё, что она сделала, — противостояла колдовству, как и сколько могла.

— Мы справимся с этим, Гермиона, — пообещала Гарри. Тяжелые мысли притаились на краю сознания. — Мы станем сильнее.

* * *

Девочки провели в медкрыле несколько недель. Тридцатого мая Драко, Колин и миссис Норрис получили порцию зелья. Пребывание в окаменевшем состоянии никак не сказалось на мышечном тонусе, для них месяцев бездействия не существовало. Гарриет собиралась проведать Малфоя, но каждый раз что-то мешало: то посетители, а их было не счесть, от ребят до преподавателей (с Роном они помирились сразу и навсегда), то депрессия Гермионы (мадам констатировала нервный срыв, психика восстанавливалась после вмешательства).

В итоге Малфой навестил ее первым. Правда, не тот.

— Мисс Поттер, — приторно улыбался Люциус. — Слышал, благодаря вам Драко остался жив. Мы не забудем вашей помощи.

— Пожалуйста, — грубовато отозвалась она. Язвить не хотелось, разговаривать тоже. Мужчина слегка склонил голову и развернулся.

— Добби, за мной, — скомандовал он.

Гарри встрепенулась. Знакомый домовик с замотанными бинтом руками засеменил следом, прихрамывая. Уши печально поникли. Мозг заработал с удвоенной силой. Паззл получил недостающие кусочки.

...Гарри Поттер нельзя возвращаться в школу!..

...мне она случайно попалась...

...можно ли унизить своего ребенка сильнее?..

— Мистер Малфой!

Процессия остановилась у дверей. Мужчина наблюдал, как она идет, придерживаясь стены. Ни единого порыва помочь не последовало. Только брови вопросительно изогнулись.

— Ваш сын жив благодаря мне, — жестко повторила Гарри. — За вами долг. Так?

Малфой холодно улыбнулся.

— Разумеется, мисс Поттер. Чего вы хотите? Может, — усмешка, — денег?

— Домовика.

Люциус Малфой даже оглянулся.

— Что? — переспросил он. — Вы хотите домовика в благодарность за спасение Драко?

Добби прижал руки к груди. Гарри сдерживала клокочущую злость.

— Именно. Жизнь за жизнь, мистер Малфой. Полагаю, вы цените сына не меньше, чем домового эльфа?

Маг скривился. Медленно, не отводя взгляда, стянул перчатку и последним хлестким ударом завершил связь между своим домом и Добби.

— Ты свободен, эльф, — высокомерно сказал он. — Что до вас, мисс Поттер... Полагаю, это не последняя наша встреча.

— Наверняка, — согласилась девочка.

Мистер Малфой покинул помещение. Добби размазывал слезы и благодарил. Гарри устало сползла вниз.

— Ты заколдовал квиддичный мяч, — утвердительно произнесла она. — Чтобы уберечь от василиска?

Домовик спасал ее в своем оригинальном стиле.

* * *

Окончание семестра пролетело быстро. Четверку пострадавших освободили от экзаменов. Гарри принесла факультету двести баллов за "проявленную отвагу и верность". Гриффиндор получил кубок школы. Малфой ее избегал, пресекая на корню любые попытки поговорить. Рон не нарадовался возвращению Колина. После пережитого мальчишка научился закрывать рот и обходился без фотокамеры (она пострадала при нападении). Привыкнув болтать с Невиллом, Поттер периодически вовлекала его в общий разговор и приглашала присоединиться в гостиной. Гермиона сделалась молчаливой сверх меры, но проводила много времени с друзьями.

Василиска не нашли, хотя кто-то разорил поселение гигантских пауков в Запретном лесу. Туалет плаксы Миртл закрыли для посещения, наложив множество чар. В истории, рассказанной директору, ее роль исчерпывалась договором с тварью. О своих видениях девочка умолчала, отговорившись беспамятством.

— Почему я говорю на змеином языке, профессор? — спросила она, не рассчитывая на честный ответ. Дамблдору удалось удивить.

— Полагаю, это наследие Лорда Волдеморта, последнего потомка Салазара Слизерина. Он оставил тебе не только этот шрам, но и частицу собственной силы. Сам того не желая.

— А... — растерялась Гарри. — Как же Том Риддл? Владелец дневника?

Директор погладил свою яркую птицу. Неспешно проговорил:

— Мистер Риддл поступил сюда много лет назад. Его способности были высоки, а амбиции обширны. С годами он обзавелся сторонниками и однажды решил, что добиться цели легче силой. Страхом. Он хотел, чтобы волшебники трепетали при звуках его имени. И тогда...

— ...взял себе новое, — прошептала Гарриет. — Лорд Волдеморт. Том Марволо Риддл. Анаграмма, верно?

— Да, — уронил профессор. — Мисс Грейнджер пришлось столкнуться с силой, много превосходящей ее собственную. Мне жаль, что я не заметил этого ранее.

Гарри поджала губы. Дамблдор мог сожалеть сколько угодно, вред уже причинен. Гермиона плохо спит и много плачет, боится темноты и сторонится людей. МакГонагалл смотрит на нее без привычного одобрения, сухо цедит слова, безмолвно обвиняя в произошедшем. Хорошо хоть информация не распространилась дальше преподавателей, и никто в школе не знает правды. Даже Рон.

Уже на перроне она задержала подругу, пользуясь шумом вокруг.

— Помнишь нашу дуэль? Твои заклятия попали в цель, верно?

Гермиона серьезно кивнула.

3

Жизнь с Дурслями способствовала выработке базовых навыков выживания: стойкости, молчаливости и внимательности. В большинстве случаев этого хватало, чтобы пережить любые передряги с минимальным ущербом. Например, когда дядя запирал в чулане ее чемодан — вместе с учебниками и заданием на лето, — Гарриет Поттер только погладила сквозь джинсы маленький, не больше носового платка, отрез ткани. Ночь возни с замком по науке Джорджа Уизли решила проблему.

Редкие исключения носили чрезвычайный характер — скажем, нападение тролля, окаменевший сокурсник, морда огромного василиска. Приезд Марджори Дурсль.

После коллективного приветствия и традиционного: "Ты все еще здесь?", — Гарри избегала тетку всеми силами. Наследие отца поспособствовало. Несмотря на бульдожий нюх и отвратительный захлебывающийся лай, две недели родственного визита впервые были пережиты без потерь. Так она думала вплоть до прощального ужина.

На совместном застолье настояла Мардж, не смогла отбыть без коронного монолога о подкидыше. Вяло ковыряя стручковую фасоль на тарелке, Гарриет с ностальгией вспоминала Снейпа и Малфоя. При всей их неприязни тема Джеймса Поттера всплыла лишь однажды, из уст профессора. Вернон и Петуния после угроз Хагрида тоже примолкли. Наверное, поэтому пьяные разглагольствования тетки легли на сердце: давненько никто не смел задевать память родителей.

Стул проскрежетал по полу. Сразу за дверью она закуталась в мантию, пропустила багрового дядюшку на второй этаж и выволокла чемодан.

Ноги ее не будет в этом доме.

Несколько кварталов спустя Гарри упала на узкую лавочку, тяжело дыша от усталости и остывающей злости. Приступы ярости были ей несвойственны, а тут не сдержалась. И сама испугалась глубокого, отчетливого желания причинить боль. Теперь, на холодную голову, вспомнила про отсутствие маггловских денег и неблизкое расстояние до Лондона (никто не сдаст комнату тринадцатилетнему подростку, если тот не национальный герой). Пригодилась бы помощь, да только Рон в Египте, Гермиона во Франции, Невилл под бдительным присмотром бабушки, а Малфой с ней не разговаривает. Самое время для волшебства.

Оглянулась на движение. Из теней между гаражом и забором показался большой черный пес с длинной свалявшейся шерстью. Бродячий. Девочка напряглась. Под рукой ни палки, ни камня, можно достать волшебную палочку, но толку с нее... Зверь агрессии не проявлял, но приближался, словно нехотя переставляя лапы. Лобастая башка клонилась к земле, косой взгляд устремлен на нее. Собак Гарри не любила с того дня, когда бульдог Мардж прокусил ногу. Понадобились швы и множество уколов.

Стоило девочке привстать, пес замер. Коротко проскулил и лег, уложил морду на вытянутые лапы. Затих.

Может, просто голодный и надеялся разжиться едой. Кроме шоколадной лягушки угостить было нечем, поделилась сладостью. Бродяга проглотил ее с глухим ворчанием. Облизнулся и снова двинулся вперед. Спокойствие далось с большим трудом. Зверь боднул колено и ткнулся сухим носом в ладонь. Поттер осторожно погладила его.

— Надеюсь, ты не собираешься меня покусать, — сказала хрипловато. — Еды больше нет, если ты за этим. Ничего нет.

В глазах зажгло от жалости к себе. Гарри зло смахнула слезы рукавом.

— Нормально, — проговорила. — Справлюсь. Мне бы только в Лондон попасть.

Пес вдруг лизнул ее пальцы, полез мордой в раскрытый чемодан. Искал съестное, а вытащил палочку. Завилял хвостом, предлагая сыграть.

— Верни, — потребовала Гарри, в красках представляя, как сжимаются зубы и раздается хруст, или как черное пятно исчезает вдали. — Это мое.

С коротким рыком животное мотнуло башкой, бросило палочку к ее ногам и сигануло в кусты. Мгновением позже из ниоткуда возник трехэтажный автобус. Кондуктор, спрыгнув с лесенки, затараторил приветственную речь.

Девочка с подозрением смотрела вслед собаке. После повторного вопроса встряхнулась.

— Косая аллея, Лондон.

* * *

— Прикинь, че случилось, — хохотнул кондуктор, когда Гарри, убирая с койки оставленную кем-то газету, вытаращилась на первую полосу. — Гарри Поттер — девчонка! Вот умора!

Громкий заголовок гласил: "Мальчик-который-девочка".

"Первые письма редакция получила еще в позапрошлом году, однако проверить информацию не представлялось возможным. Директор школы Хогвартс, кавалер ордена Мерлина I степени, Верховный чародей Альбус Дамблдор отказался комментировать ситуацию, ссылаясь на тайну личных данных учеников. В прошлом году слухи о гендерной принадлежности героя магической Британии подтвердили родители некоторых учеников. Ваша покорная слуга обратилась за комментариями к уважаемым членам нашего общества.

— Мне довелось встретиться с мисс Поттер, — говорит Люциус Малфой, один из попечителей Хогвартса. — Девочка довольно неопрятна, понятно, почему возникло заблуждение".

Козел.

"Мой внук учится с этой Гарриет Поттер, — сообщила нам Августа Лонгботтом. — Ее способности отнюдь не так велики, как мы могли ожидать".

Статья растянулась на всю страницу. Высказывания людей, с которыми она незнакома, фантастические догадки о причинах "маскировки", перечисление небогатых подробностей исчезновения Волдеморта. Целый разворот заняли фотографии. Вот она прощается с друзьями и идет к Дурслям — конец первого курса. Бежит в составе множества рыжих голов — опаздывает на поезд. Стоит на перроне вполоборота, склоняется к кудрявой макушке, предварительно оглядываясь. Школьные кадры: ест в Большом зале, гонится за снитчем, болтает с Роном на перемене, смеется у рождественской елки. Чертов Криви! Ее лицо теперь каждая собака будет знать.

Гарри мысленно поблагодарила царящий в салоне полумрак и поглубже натянула капюшон толстовки. Хотя снимки демонстрировали значительную часть второго курса (аккурат до нападения василиска), Снейп в очередной раз сказал правду: ответить наверняка, девушка или юноша перед читателем, не так легко. Юбку она надевала только под мантию, а та доставала до пят, каникулы проводила в джинсах и растянутых свитерах. Тетушка расщедрилась на уцененное платье по случаю нашествия Мардж, но в нем Поттер чувствовала себя неуютно, казалась смешной. Хорошо хоть волосы отросли до плеч, смягчая острые черты лица. Теперь и маскировки ради.

— Она потеснила даже Блэка, — восхищенно добавил Шанпайк. — Чувак сбежал из Азкабана, а всем плевать!

Мужчина в тюремной робе скалился с нижней половины газетного листа. Особо опасен, убийство волшебника и магглов... Взгляд зацепился за фамилию, но ассоциация ускользнула.

* * *

В "Дырявом котле" ей даже понравилось. Полноценное питание, блаженное безделье, тишина, в которой можно даже полистать учебник зельеварения за третий курс (то-то Снейп порадуется). Вот с прогулками не задалось: в немагический Лондон она боялась соваться, а по аллее невозможно было пройти и не стать объектом шепотков.

Последнюю неделю августа Гарриет дежурила у окна, высматривая друзей. Повидала полшколы, но только тридцать первого заметила рыжие головы. Радость от встречи обрушилась на первого попавшегося Уизли — им оказался кто-то из близнецов. Не растерявшись, парень стиснул в ответных объятиях. Тут подоспел второй, и Гарри почувствовала себя начинкой сэндвича.

— Да ты подросла, подруга, — сказал один, взъерошив ей волосы.

— Но не везде, — вздохнул другой, скользнув взглядом по груди. Гарри пихнула его в бок.

— Сами вон как вымахали! Трудно не попасть бладжером в такую каланчу!

— Ох, эта трогательная забота, Фредди, — схватился за сердце.

— Не переживай, малышка Поттер, — сладко пропел второй. — Убьемся, а тебя в обиду не дадим!

— Отстаньте уже от нее, — ворчливо велел Рон, оттесняя братьев. Рядом с ним обнаружилась сияющая Гермиона.

— Как же я соскучилась! — воскликнула она и бросилась на шею. Снова Гарри зажали с двух сторон, но она нисколько не возражала.

Ребята отстали от основной компании, торопливо делясь новостями. Рон загорел и выглядел довольным жизнью, похвастался новой палочкой. Гермиона после курса психотерапии успокоилась, повеселела и, кажется, вернула уверенность.

— Мне помогли расставить приоритеты, — сказала она позже. — Хочу отказаться от пары предметов. Раньше я думала, что знания должны быть обширными, а теперь полагаю, что глубокими. В первую очередь нужно уметь защитить себя, ментально и физически. Том писал о некоторых способах обезопасить разум, начну с этого.

— Может, посоветуешься с кем-то еще? — осторожно спросила Гарриет. Вряд ли Риддл на старших курсах промышлял безобидными практиками.

— Посмотрю на нового преподавателя защиты, — кивнула подруга. — Или доверюсь голове, что ношу на плечах.

Вечером все собрались на ужин. Миссис Уизли, выяснив, как долго Гарри живет одна, схватилась за сердце. Мистер Уизли озабоченно покачал головой.

— Пойми меня правильно, Гарри, — сказал он с тревогой. — Я видел твоих родственников и понимаю, почему тебе с ними тяжело. Но для тринадцатилетней девушки быть одной, без присмотра взрослых, слишком опасно. Особенно сейчас, когда Блэк сбежал.

Она всем поддакивала и ни с кем не соглашалась, вынашивая довольно смелые планы. Рискнула поделиться с Гермионой, но та разрушила приятную иллюзию.

— Тебе не позволят проводить здесь каждое лето, — категорично заявила она. — Опекунство в магическом мире мало отличается от нашего. Поскольку Дурсли не маги, по ряду вопросов ты можешь обратиться к декану, но по любому другому поводу требуется письменное разрешение. Тебя обязательно отправят к родственникам. Со всем почтением, — добавила иронично, когда Гарри заикнулась о героическом прошлом.

С утра Поттер продолжала лелеять разбитую мечту, вяло реагируя на людей. Очнулась, когда Гермиона больно ткнула локтем и округлила глаза, показывая именную бирку на чемодане их соседа по купе. Р. Дж. Люпин. Имя потянуло воспоминания: первый курс, библиотека, архивная подшивка. Молодые родители. Мрачный Снейп. Столбик фамилий. Среди них — Люпин, подруга рассказывает про латинское происхождение и применение в зельеварении цветков с похожим названием.

Там же другое — Блэк. Вот что цепляло нутро.

Сокурсники отца. Выпускники одного факультета. Гарриет посмотрела на Люпина внимательнее, строя догадки: мог ли Джеймс Поттер дружить с этим человеком? Враждовать? Сторониться, как сама Гарри сторонилась большинства? Знал ли Люпин, каким человеком был ее отец? От Снейпа правды не добьешься.

Мужчина спал. Его не разбудила ни мадам со сладостями, ни Невилл и Джинни, ни барабанящий по стеклу дождь. Даже когда состав начал притормаживать, а затем, дернувшись так, что угрожающе громыхнул багаж, остановился, Люпин лишь вздохнул.

— Счастливчик, — пробормотала подруга, которой достался болезненно чуткий сон.

Вдруг погас свет. Рон нелицеприятно высказался о запрете колдовать: правило распространялось на всю территорию вне Хогвартса. Гермиона собралась к машинисту, Гарри задержала ее. Возможно, разыгралась паранойя, но выпускать друзей из поля зрения не хотелось. Не после всего пережитого за два года.

— Здесь безопаснее, — сказала она немного смущенно. Боялась, как бы Рон не счел трусихой.

— Согласен, — неожиданно бросил он. — Ни разу не было такого, чтобы Хогвартс-экспресс не доехал до школы. На поломку не похоже. Блэка что ль ищут?

— В школьном поезде? — усомнилась Гермиона. Рон недолго помолчал, прислушиваясь к тихому дыханию профессора, затем наклонился к ним — глаза, привыкнув к темноте, различали силуэты.

— Я слышал, как отец говорил маме, что Блэк стремится попасть в Хогвартс, — зашептал он. — Не знаю, зачем, ушел почти сразу... Но до Хогвартса не так просто добраться, да?

— Можно аппарировать в Хогсмид, — задумчиво сказала Гермиона. — Или сесть на поезд. Логично патрулировать деревушку и проверять едущих. Но как он проберется в замок?..

Гарри обратила внимание, что дыхание вырывается облачками. Потянуло холодом и какой-то тоской. С трудом проталкивая воздух в легкие, она следила за отъезжающей дверью. Кто-то высокий и темный наклонился вперед, исследуя пытливым взглядом пассажиров.

Реальность поплыла. Накатило отчаяние, острые крючки пробили внутренности и потянули. Она не слышала собственное сердцебиение, не видела никого в кромешной душевной тьме, только зазвенел в ушах высокий крик.

Замолк. Обернулся торжеством, злым и диким. Какая-то часть ее поняла, что происходит, откуда это навязанная тоска. Поняла и рассвирепела. Гарри вынырнула из забвения одним толчком, вобрала картинку происходящего.

— ...убирайся! — говорил Люпин, направив палочку на существо в проходе. Оно послушно отступило, растворилось в темноте. Давящее ощущение чужого присутствия исчезло.

— Дементоры!.. — то ли негодующе, то ли с сожалением сказал профессор. Зашуршал упаковкой. — Возьмите, шоколад помогает. Схожу к машинисту.

Гермиона заторможенно потянулась за плиткой. Бледностью она могла соревноваться с опереньем Хедвиг. Гарри наклонилась, поймала плавающий взгляд, спросила требовательно:

— Ты в порядке?

— Нормально, — выдавила подруга, опираясь на Рона. Из них троих мальчишка менее всего походил на труп.

— Ну и напугали же вы меня, — он натужно засмеялся. — Одну трясет, вторая не реагирует... Что это было-то?

— Страж Азкабана, — содрогнулась Грейнджер. — Отвратительное существо, мне рассказывал... прочитала в одной книге, — запнулась. — Получается, они и впрямь искали Блэка.

— Этого нам не хватало. — Поттер потерла лицо руками. — Беглый убийца в Хогвартсе.

К каретам выстроилась гомонящая очередь из студентов всех возрастов. Кроме первокурсников — те, счастливчики, уже расселись по лодкам. Мимо прошествовал Малфой, выразительно отвернулся. Зато кое-кто другой захотел пообщаться, к ее сожалению.

— Гарри. — Колину хватило совести принять виноватый вид. — Прости за эту историю со снимками. Мой брат, Деннис, твой фанат, я показал ему фотки, а он написал в "Пророк". Но не со зла, честно! Просто не подумал...

Мальчишка, видно, искренне переживал.

— Что уж теперь, — без особого тепла сказала она. — Вышло как вышло.

У входа в Большой зал Гермиону перехватила МакГонагалл. За стол подруга приземлилась мрачная, как грозовая туча.

— Что случилось? — напряглась Гарри.

— Потом.

"Потом" наступило перед отбоем. Когда жизнерадостная болтовня Лаванды и Парвати встала поперек горла, и Поттер собралась сбежать в гостиную, Гермиона с суровым видом плюхнулась на постель, уверенными движениями палочки опустила полог и наложила чары против подслушивания.

— МакГонагалл велела сократить количество дополнительных предметов, — стартовала резко. — Еще в начале прошлого года мы договорились об индивидуальном учебном плане, Дамблдор одобрил, а теперь она ссылается на большую нагрузку! Мерлину понятно, это из-за дневника!

Гарри попробовала примерить ситуацию на себя, чтобы проникнуться моментом, но предсказуемо не сумела.

— Ты же сама собиралась отказаться от части?

— Да, но мне не оставили выбора! — возмутилась девочка. Добавила с горькой иронией: — Конечно, нельзя доверять одержимой хроноворот!

— Что?..

...не сразу подобрала слова. Представила знакомство с родственниками: тетушка, это Гермиона Грейнджер. В свои тринадцать она добилась выдачи ограниченного в обороте механизма, с помощью которого собиралась возвращаться в прошлое, чтобы посещать несколько занятий одновременно!

— Звучит довольно опасно, — сформулировала кое-как. — Временные парадоксы, нагрузка на организм, сама подумай: будь это безопасно, разве хроноворотами не пользовались бы повсеместно?

— Очень дорого, — пожала Грейнджер плечами. — Личных хроноворотов совсем мало, большинство под надзором министерства. Директору пришлось ходатайствовать за меня перед комиссией.

Дамблдор, великий и ужасный. Прошляпил приспешника Темного лорда на первом курсе, его же призрака на втором. Умалчивая о тролле и василиске. Что ж он не отмотал время и не избавился от угроз своими силами?

* * *

Сентябрь пролетел стремительно. Гарри ходила на маггловедение и нумерологию, старательно поддерживая уровень академической успеваемости. Грейнджер остановилась на древних рунах ("Полузабытое искусство, Гарриет! Какие скрытые возможности!"), нумерологии ("Цифрам я доверяю больше, чем чаинкам") и уходе за магическими существами ("Ты еще спрашиваешь! Василиск в замке — недостаточная причина?"). Рон взял уход совсем по другой причине ("Братья говорят, там не надо напрягаться"), добавил прорицание ("Знай себе выдумывай знаки да толкуй сны!"). Трижды в неделю тренировки, дважды — расчеты для Вектор, а еще составление карт по астрономии, регулярные штрафные эссе для Снейпа, отработка заклинаний (по большей части бессмысленная). С октября добавились письменные задания по ЗоТИ.

Стоит заметить, что Гарриет все больше проникалась к Снейпу если не симпатией (она же не мазохистка), то по меньшей мере уважением. В своей ненависти профессор был честен и последователен, в отличие от других преподавателей. Та же МакГонагалл поначалу делала вид, будто не замечает провальных попыток Поттер колдовать, потом окончательно разочаровалась и не могла скрыть презрительную гримасу при виде жалких результатов. А Флитвик в первом семестре помогал, уделяя ей больше времени, чем любому другому ученику, потом причитал, вслух соболезнуя слабым способностям, и в итоге пришел к явному завышению оценок за письменные работы, компенсируя нулевую практику. Хотя она стабильно тянула астрономию, травологию и полеты, отсутствие достижений в профилирующих предметах сказывалось на общем восприятии. Что до зельевара, тот как был язвителен и скор на расправу, таким и остался, невзирая на витающие настроения "бедная девочка эта мисс Поттер". Высмеивал ее брезгливость, доставал Рона и мучил Невилла, не замечал успехов Гермионы и потакал слизеринцам. Когда она портила зелья из-за невозможности применить магию, едко припоминал "славные подвиги". Одним словом, был невыносим, но по-своему честен.

Двоякое впечатление сложилось о профессоре Люпине. В то время как студенты проникались мыслью, что это первый стоящий преподаватель защиты за много лет, Гарриет чудилось какое-то личное неприятие, скрытое маской вежливого попустительства. Да, он был умен, ироничен, общался с учениками как со взрослыми и отлично излагал материал. В любых иных обстоятельствах Гарриет сочла бы его идеалом, если бы не острая реакция Люпина на ее колдовство. Профессор признавал практику верным способом запомнить информацию и по возможности создавал приближенные к реальности условия. В первый раз против боггарта она не успела выступить, зато со следующего стабильно оказывалась в первой десятке и неизменно позорилась. Растерянность и некоторое удивление были вполне объяснимы, всё-таки ее фамилия Поттер, а результат второй с конца, но вот смятение, граничащее с отрицанием, не укладывалось в рамки разумного. Гарри велела себе не зацикливаться, и все же негласное разрешение сдавать зачеты теорией (взмах палочки и заклинание без видимого результата) выглядело подачкой. Как бы ни жгло желание расспросить Люпина о родителях, напряженные без явных причин отношения не способствовали дружеской беседе.

В этот Хэллоуин третьекурсников ожидал первый поход в Хогсмид. Гарриет вспомнила о бланке уже после того, как в гостиной появилось объявление, и перерыла весь чемодан в поисках проклятого листка. Далеко не сразу опознала искомое в смятом и частично порванном пергаменте.

— Мерлинова борода, — пробормотала она любимую присказку Джорджа Уизли, разглядывая разрешение. МакГонагалл скорее запихнет это ей за шиворот, чем примет.

— Эээ, — неопределенно хмыкнула Гермиона, когда Поттер обратилась к ней за советом. — Давай я кое-что попробую...

Увы, после нескольких заклинаний листок не изменил внешнего вида. Грейнджер попробовала сделать копию своего, но снова потерпела неудачу. А когда Гарри кое-как расправила его и потянулась за пером, ни капли чернил не осталось на бумаге. После двух перьев и трех ручек она сдалась, признав, что пергамент зачарован от подписания кем угодно.

— Как это работает?! — простонала Гермиона, сдув со лба влажные пряди.

— Магия, — поморщилась Гарри.

Наутро за завтраком тема получила продолжение.

— Обратись к МакГонагалл, — беззаботно посоветовал Рон.

Декан как раз подняла тему посещений в конце своего урока, так что просьба пришлась бы ко двору, однако девочка не спешила. В приоритете у нее была коррекция зрения. К тому же после прошлогоднего фиаско с чудом пойманным снитчем и отмененными впоследствии матчами, а также полного провала в учебе ждать от МакГонагалл горячего желания помочь не приходилось. Пожелав друзьям удачи и присовокупив денег на сладости из знаменитого магазинчика, Гарри отправилась в совятню.

Дорога столкнула ее с профессором Люпином. Мужчина стоял у зачарованного входа в туалет плаксы Миртл.

— Здравствуй, — без энтузиазма поприветствовал он. Оглянулся по сторонам, на пустые коридоры — наверное, хотел спросить про Хогсмид. Чтобы избежать неприятных объяснений, Гарри сослалась на срочные дела и сбежала. Лопатки жег провожающий взгляд.

Хедвиг зажмурилась и подставила шею. Соседние совы ревностно следили, как девочка чешет ее и угощает сладким. Словно по команде пернатые заухали, встопорщили крылья — заволновались. Хедвиг вывернулась из-под руки. Гарриет обернулась к источнику переполоха и не поверила своим глазам: в закутке под лестницей среди коробок примостился черный пес.

— Ну привет, — ляпнула. — Ты как тут оказался?

Зверь коротко рыкнул и клацнул зубами. Довольно однозначный недружелюбный жест.

— Как знаешь, — отступила. — Я только хотела поблагодарить за помощь с автобусом.

До возвращения друзей Гарриет сидела в гостиной, сначала с учебниками, потом, когда вернулись близнецы Уизли в компании Ли Джордана, азартно резалась с ребятами в карты на желание. Ставили разные глупости, вроде протрубить слоном в Большом зале или целый день говорить слова наоборот (старшекурсники уверили, что напрягаться не придется, заклинание сделает всю работу). Из Гарри невзначай вытянули историю с разрешением.

— Не грузись, малышка Поттер. — Джордж покровительственно обнял ее за плечи. — Мы не дадим тебе заскучать.

— Вот уж спасибо, — рассмеялась она, откидываясь назад. — Скучать и без вас не приходится.

— Удар в самое сердце! — застонал парень и сполз на пол, выразительно корчась.

Праздничный ужин удался на славу, кто-то (не будем называть имен) протащил сливочное пиво и поделился с друзьями, среди которых оказалась Гарри. Голова стала легче, настроение — лучше, а жизнь в целом — радужнее. Непривычная веселость развязала язык.

— Слушай, Гермиона, — придержала подругу за локоть перед входом в башню. — Ты наверняка уже прочитала учебник по уходу и вообще сечешь во всех этих делах больше моего, скажи: есть ли в мире магов животное, внешне один-в-один дворовый пес, но очень разумное? Словно понимающее человеческую речь?

Грейнджер нахмурилась. Прикусила губу и постучала по ней пальцем.

— В программе третьего курса точно нет, — сказала вдумчиво. — И вообще, насколько я понимаю, полностью идентичных волшебных животных мало. Я полистаю кое-какие справочники к следующему уроку, и скажу, если что-то найду.

* * *

С первого занятия по уходу за магическими существами Рон явился раскрасневшийся и злой, а Гермиона — встревоженной. Малфой умудрился довести гиппогрифа и получил копытом. Пока рыжий поносил устроившего спектакль слизеринца, а Грейнджер переживала за неудачное начало преподавательской карьеры Хагрида, Поттер боролась с внутренним побуждением проведать Малфоя в больничном крыле. Иррациональное желание: Драко с начала года вернулся к привычной манере поведения, не упуская случай уколоть. И хотя Гарри не находила за собой вины в нападении василиска или откупе Добби, внутренности крутило до тех пор, пока она своими глазами (невидимыми под мантией) не убедилась, что мальчишка страдает больше для вида, чем от боли.

Причины затянувшейся клоунады прояснились позднее, за несколько дней до первого в сезоне матча по квиддичу. Поскольку ловец слизеринской сборной не полностью восстановился, приняли решение о замене команды. Новость довела Вуда до истерики.

— Как вы не понимаете! — кричал он на последней тренировке. — Мы не готовы к матчу с Хаффлпаффом! Отработанные схемы, десяток запасных стратегий — всё Мерлину в ...!

Вплоть до субботы Оливер набрасывался из ниоткуда подобно коршуну и утаскивал за собой, спеша поделиться новым архиважным напутствием. Гарриет и так нервничала из-за затянувшихся грозовых дождей, Вуд только подливал масла в огонь. Издергалась окончательно и больше всего мечтала не вылезать из-под мантии. Жаль, что хранение и тем более использование подобных предметов в стенах школы было запрещено (подруга процитировала список Филча).

Когда команда выходила на поле, яркая молния озарила небо над стадионом. Громовой отзвук раздался почти сразу, и Гарриет крепче сжала пальцы на древке метлы. По словам Гермионы, никто не зачаровывал лётное пространство от природных явлений — иными словами, игрок легко мог попасть под разряд. Если бы не боязнь окончательно настроить против себя декана, Поттер отказалась бы от участия по такой погоде. Какое ей дело до кубков, когда на кону собственное здоровье? А то и жизнь.

Хаффлпаффцы выглядели на удивление расслабленными, впору позавидовать. Седрик Диггори улыбался Вуду. По свистку судьи Гарриет поднялась в воздух на уровень верхней ложи, следя за полем и вспышками поблизости. Летные очки после манипуляций Гермионы не только держались как приклеенные, но также отталкивали влагу, хотя на поиски маленького мяча в условиях плохой видимости это не повлияло.

О счете оставалось догадываться. Гарри бесцельно кружила над игроками, не рискуя спускаться (один раз попыталась и едва не пропустила бладжер). Вспышкой подсветило трибуны, мелькнул силуэт пса... Впору спрашивать Рона, на что намекает судьба, подсовывая эти встречи.

Мимо пролетел Диггори с сосредоточенным лицом, кажется, заметил снитч. Поттер развернула метлу, пристраиваясь за ним чуть ниже. Ветер относил в сторону, острые капли кололи лицо. В следующее мгновение словно сгустились краски, небо и земля перевернулись, слились воедино, в холодном свете молнии обрисовался парящий балахон. Уши заложило. Перед глазами как наяву возник туалет Миртл, безвольное тело на холодном полу, сухая чешуя под ладонью и невыносимое, обжигающее чувство потери. Будто на живую режут пополам, вытягивая жилы и нервы. Боль была такой силы, что Гарриет ослепило, но спустя долгую секунду разум осознал, что нарисованная воображением картинка — всего лишь картинка. Она никогда не стояла у тела Миртл с василиском под боком, не держала под мышкой черную тетрадь и не лишалась чего-то столь важного, столь ценного.

Мысль пронзила обступивший туман. Эмоции отступили, подчиняясь сознанию. Гарри обнаружила себя в свободном падении. Стиснула бедрами метлу, скрестила ноги под древком, вцепилась в него руками. Нырнула в просвет между дементорами.

Ее вынесло на трибуны, тормозить было поздно, но Гарри из последних сил сменила направление. Плашмя врезалась в стойку, скатилась на ярус вниз кому-то под ноги. Закашлялась кровью. И провалилась.

* * *

Потолок больничного крыла не менялся. Гарри со стоном потянулась к стакану на тумбочке, рука заметно дрожала. От ключиц до талии грудь фиксировал корсет. Охая, добралась до окна, втянула свежий ночной воздух. Прострелил отголосок боли.

Тихий шорох — цокот когтей — привлек внимание. Без очков всё расплывалось, однако этого гостя не узнать было сложно.

— Снова ты, бродяга, — сказала девочка. Опустилась на каменную плиту, прижимаясь спиной к стене. — Преследуешь меня?

Пес подобрался ближе, ткнулся мордой в ладонь. Гарри слабо погладила короткую шерсть на макушке.

— Ребра, — пожала плечами. — Меня словно переехали. Чертов квиддич. Бросать это надо, ох...

Глаза закрывались. Кое-как, больше благодаря тянущему за рукав зверю да осторожным укусам за пальцы, добрела до кровати и растянулась едва не в поперёк. Ни одна живая или нарисованная душа не стала свидетелем того, каким образом из этого положения Гарри, отключившись, переместилась в правильное, да еще под одеяло.

Ранним утром навестили друзья с неутешительными новостями: Диггори поймал снитч, Хаффлпаффу засчитали победу. Нимбус изрядно потрепан, растерял часть прутьев, на верхнем слое трещины и сколы. Мадам Трюк упаковала его и отправила на оценку в мастерскую.

Надежда подловить МакГонагалл в преддверии рождества и уговорить на посещение Мунго растаяла. Гарри сжала зубы: душила обида. Когда ребята ушли на завтрак, дала волю слезам.

— Эй, Гарри, ты чего это? — Один Уизли сгреб ее в охапку, подтаскивая к себе вместе с одеялом. Второй сел на кровать с обратной стороны. — Киснешь?

— Еще чего, — буркнула, тщетно пытаясь выпутаться. — Задумалась.

— Как же, — фыркнул он же и довольно бережно вытер ей щеку. — Ты из-за матча расстроилась?

— Напрасно, — сказал второй. По более активной жестикуляции Гарри опознала Фреда. — Гриффиндор еще может взять кубок. Немножко удачи и криворукости Малфоя...

Она фыркнула. Драко хорошо летал, лишь немного уступал в скорости реакции, так что верить всерьез в его промах не вариант.

— Больше оптимизма, Гарри, — упрекнул Джордж. Полез в карман. — Гляди-ка, что мы тебе принесли.

— Чем жертвуем, чтобы поднять тебе настроение, — подхватил Фред.

Парень разложил на ее коленях пергамент, потертый в местах сгиба. Коснулся палочкой и прошептал забавную клятву. На бумаге проступили имена.

— Кто эти люди? — заинтересовалась Гарриет.

— Безусловно, самые талантливые и озорные волшебники своего времени! — торжественно провозгласил Джордж, приступая к главному: развороту. С каждым новым витком челюсть падала ниже.

— О-бал-деть! — выдохнула восхищенно. — Глазам своим не верю! Она реально работает?

— Реальнее некуда, — сказал довольный произведенным эффектом юноша. — Гляди, — указал на схематичное больничное крыло и три имени рядом. — А вот старина Филч.

— И мадам Помфри, — бдительно добавил Фред. — Пора уносить ноги. Береги карту, Гарри, она сослужит тебе добрую службу.

* * *

— Ты не можешь оставить это у себя, Гарриет, — категорично заявила Гермиона. — Неизвестно, кто и с какой целью создал эту вещь, но она может быть опасна.

— Каким же образом? — ядовито спросил Рон.

— Солгать, подставить, — не позволила сбить себя с курса, — завести в ловушку. Неужели моя история ничему вас не научила? Сами подумайте, какое сложное здесь колдовство! Чары распознавания, связывания, оригинальные защитные, да мало ли что еще! Только талантливый маг способен создать такое, и я не могу представить, чтобы кто-то из преподавателей вмешался в личную жизнь других, отринув профессиональную этику. Что до выдающихся студентов, я назову вам имя лучшего — Том Риддл!

— Создателей, очевидно, четыре — уж не сами ли Основатели? — съязвила Гарри, недовольная тоном. — Им было раз плюнуть создать перо и книгу, чем карта сложнее?

О книге доступа, запертой в неведомой башне, она прочитала в "Мифах и легендах". Дескать, в ней записаны имена всех волшебников, которым суждено учиться в Хогвартсе. Список появляется на столе директора в год, когда детям исполняется одиннадцать, и письма рассылаются в строгом соответствии с ним.

— Пока не узнаем, кто стоит за этими именами, нельзя рисковать, — гнула подруга свою линию. — Можно поспрашивать старост и посмотреть в архиве. Эти прозвища, — Гермиона с силой ткнула в одно из имен, — наверняка были известны окружающим.

— Осталось их найти, — пробормотал приятель.

* * *

В понедельник сняли корсет, но после нанесения слоя заживляющего зелья — кожа цвела ссадинами и синяками — обмотали бинтами. Чесалось неимоверно, Гарри разве что на стену не лезла от изощренной пытки. Мадам Помфри сжалилась по истечении четырех часов, когда девочка морально готовилась выйти в окно.

— Мисс Поттер, — вычитывала она строго, — вы обнаружили неподобающую склонность занимать здесь койку. Я сказала вам еще год назад, что играть в квиддич с плохим зрением, к тому же в обычных маггловских очках, крайне безрассудно! А если бы вы свернули себе шею? Маги не всесильны, знаете ли!

Гарри знала. Ей всего-то нужно было умаслить декана на трату личного времени в интересах ученицы, и коль уж поразить МакГонагалл успехами в образовании не получилось, оставалось уповать на квиддичный кубок.

Ее очки — простенькие окуляры, приобретенные на развале в единственную короткую вылазку, с неоднократно ломанными и чиненными дружеским "репаро" дужками — не пережили столкновения и рассыпались. Школьная сестра не поскупилась на краски, описывая возможные последствия падения на мелкое стекло. Поскольку о восстановлении заклинанием речи не шло, ей даровали в пользование лупу. Где-то в чемодане ожидали бережно завернутые в носок запасные.

— Не понимаю, почему я не могу просто заказать очки по каталогу или подобрать в Косом переулке! — злилась Гарриет. — Какой-то абсурд: в кармане звенят монеты, а таскаю хрупкий антиквариат!

— Такова политика здравоохранения, — пожимала плечами Гермиона. — Купи сколько угодно пар при наличии рецепта.

— А рецепт получи только в Мунго, — подхватила Поттер.

— ...куда несовершеннолетних пускают в сопровождении опекуна, — безмятежно закончила подруга. — Замкнутый круг.

— Слушай, Гарри, может обратишься к Помфри? — предложил Рон. — По вопросам здоровья она, наверное, может представлять студентов.

— После согласования с деканом, — вставила Грейнджер. — А это хорошая идея, Гарриет, в такой ситуации профессор МакГонагалл вряд ли откажет.

Поджала губы. Рациональной причины отказаться нет, только до крайности не хочется быть перед кем-то в долгу. Имея деньги на покупку, она зависела от посторонних людей, бесилась из-за этого и не могла себя перебороть.

— Потерплю, — буркнула она. — Слушайте, мне вот что интересно: профессор составляет список остающихся в школе на каникулы, так? А если мы уедем со всеми, но не домой, а в "Дырявый котел"? Рождественская неделя в Косом переулке без надсмотра — здорово, правда?

— Блэка еще не поймали, — напомнила Гермиона.

— Так ведь ему нужен Хогвартс! — воскликнула. — В замке останется мало людей, самое время для нападения. А мы с вами будем подальше отсюда.

— Не выйдет. — Подруга потеребила прядь перекинутых на одно плечо кудряшек. — За несовершеннолетними студентами следит станционный смотритель. Иначе почему, ты думаешь, на платформе всегда столько родителей?

* * *

Возвращение далось нелегко. Снейп прошелся по ее нерасторопности (сам бы попробовал варить зелье в сползающих очках и с внезапными приступами боли!), профессор Вектор отчитала за допущенные ошибки. Люпин сочувственно предложил шоколад.

Тем временем Равенкло разгромил Хаффлпафф, у Гриффиндора появился маленький шанс на победу. Если бы не вмешательство мадам Помфри, случайно ставшей свидетельницей яростного монолога Вуда на тему непригодности метлы Гарри к полетам и пропущенных тренировок, капитан либо накрутил бы до ухода из команды, либо свел в могилу усилиями по подготовке к очередной игре.

Окопавшись подальше от входа, Поттер стремительно черкала эссе: в логический ряд поочередно выстраивались абзацы из трех открытых книг. Спустя один перестук каблуков и один со скрежетом отодвинутый стул шумно приземлилась Гермиона. Гарри едва не посадила кляксу, уставившись на раздувающиеся крылья носа, крепко сжатые губы и нахмуренные брови.

— Что-то случилось?

Грейнджер взвилась фурией:

— Еще как случилось, Гарриет! — Сунула под нос подозрительно знакомый формуляр. — Мне не подписали разрешение!

Оказалось, в процессе обстоятельного изучения оборотней по заданию Снейпа девочка наткнулась на упоминание некоего труда, который в свободном доступе не значился, зато обнаружился в каталоге Запретной секции. Она обратилась к Люпину с просьбой оформить допуск, но тот вежливо перенаправил к декану, а декан изящно послала. Не отчаявшись, Гермиона попытала счастья у прежде восхваляющего на все лады Флитвику, но и у него нашлись причины отказать. Когда же она заглянула к Хагриду (тут Гарри прониклась остротой проблемы), тот недолго отнекивался и под легким давлением (Гарри хмыкнула) признался, что еще в начале года на педсовете было решено ограничить круг ее исследований. Ныне подруга пылала негодованием.

— Говоришь, они прошляпили темный артефакт? Черта с два! Нашли виновную и ставят мне палки в колеса! Мерлиновы кальсоны!

Мимо прошествовала библиотекарша, неодобрительно косясь в сторону разъяренной студентки. Гермиона встрепенулась.

— А ведь я знаю заклинание, которым мадам Пинс запирает двери ночью, — прошептала она чуть позже. — Одолжишь мне мантию? И карту?

— Ты же сама сказала, карта опасна, — напомнила девочка.

— Я подтянула окклюменцию, — гордо сказала Гермиона. — И пойму, если что-то попытается проникнуть мне в голову. В теории, — закончила она тише. Посмотрела с мольбой: — Это очень важно, Гарриет. Не только из-за оборотней, сколько по интересующим тебя вопросам. Помнишь, ты спрашивала про пса? Это может быть анимаг.

— Анимаг? — повторила Гарри, удивляясь, как ей самой не пришла в голову столь очевидная версия. МакГонагалл еще на первом курсе демонстрировала превращение! — Хочешь найти что-то конкретное?

Гермиона оглянулась, поманила ближе:

— Этого нет в каталогах, но я встретила отсылку к работе "Звериная плоть, людской дух" в "Трансфигурации для взрослых" и поняла, что автор как-то достал министерский список зарегистрированных анимагов. Книгу быстро изъяли из печати, но в некоторых библиотеках она сохранилась, в том числе нашей.

— Думаешь, в Англии мало обращающихся в собак? — уточнила с сомнением. Ей достался укоризненный взгляд.

— Это сложная магия, доступная только очень одаренным людям. И аниформа одна на всю жизнь! Понимаешь? Можно сопоставить годы жизни и сузить круг кандидатов!

Энтузиазм Гермионы не затмил внушительного объема работы. И все же в ее словах был резон.

* * *

Накануне праздников администрация организовала прогулку в Хогсмид. Загрузившись инструкцией близнецов и умолчав перед друзьями о своих планах выбраться из замка, Гарри без труда проникла на территорию "Сладкого королевства". О пребывании в толпе нечего и думать: в мантии не избежать столкновения, а без, с ее прославившимся на всю Англию лицом, не удастся сохранить визит в тайне. Выскочив на улицу, она медленно шла по улице, с любопытством изучая вывески и витрины.

Приметив светловолосую шевелюру Малфоя, сменила направление: заинтересовалась, куда так целенаправленно идут слизеринцы. Оказалось, к Визжащей хижине, Рон упоминал о ней. Куда удивительнее, что ее друзья решили снова дойти до хижины в этот самый момент и закономерно столкнулись с шайкой Малфоя. Драко и Рон привычно переругивались, Гермиона скучала, Крэбб и Гойл зависли, не участвуя в беседе. Когда градус накала повысился, Гарри скинула мантию, чтобы не мешалась, хорошенько замахнулась и точным броском метнула снежок в спину Малфоя, а сама спряталась за дерево. Тот подпрыгнул, обернулся. Рон, оценив идею, запустил следующий.

Невинная забава превратилась в полномасштабное сражение. Подручные Малфоя отчаянно мазали, зато брали столько, что от единственного попадания можно выбыть. Гермиона не притрагивалась к снегу, только направляла палочкой летящие снаряды, предусмотрительно покинув зону боевых действий. Гарриет вынужденно следила, чтобы с головы не упал капюшон, совсем уж скрыть свое присутствие не вышло. Но подозревать слизеринцы могут что угодно, а без прямых доказательств ее здесь не было. Снежки она кидала с огромной скоростью, выбрав мишенью Малфоя, поскольку его дружки метили только в Рона. Приятель вынужден был вести огонь сразу по двум целям, но, спасибо Гермионе, не промахивался вовсе. А вот Драко обнаружил почти полное неумение бросать далеко и метко, сказалось отсутствие практики.

— Ну хватит! — закричал он, когда на мантии не осталось черных пятен. — А ну иди сюда, Поттер!

И побежал к ней, бросая приятелей на милость Рона. Гарри взвизгнула, рванула в лес, хватая ртом холодный воздух и даже не думая скрыться под мантией-невидимкой. Дурачиться большой компанией ей очень понравилось, а догонялки с Малфоем по заснеженному лесу отдавали чем-то экстремальным.

И нереальным.

— Стой! Стой, говорю! — неслось ей вслед. Гарри падала, вставала и неслась дальше, звонко хохоча. К тому моменту, когда мальчишка догнал-таки и повалил, она совсем не могла говорить, задыхаясь от смеха. Малфой мстительно пихал снег за шиворот, сыпал на лицо. Гарри прикрывалась руками, а когда Драко попытался отвести их, завязалась шуточная потасовка, в результате которой обоим пришлось отплевываться.

— Совсем двинутая, Поттер! — ругался он без особого задора, безуспешно стараясь отряхнуть мантию. — Посмотри, что ты наделала!

— Эльфы приведут ее в порядок, — отмахнулась девочка и глянула лукаво. — Еще скажи, тебе не понравилось!

— Естественно, нет! — торопливо заверил Малфой, но блеск в глазах выдал. — Не знаю, как твои магглы, а приличные волшебники такими глупостями не занимаются!

— Многое теряют, — заметила Гарри. Азартная горячка проходила, и на ветру чувствовался холод от промокшей одежды. — Поторопись переодеться, Малфой, если не хочешь пить бодроперцовое.

— Сам решу, — гордо хмыкнул мальчишка и потрусил обратно.

При всем желании разделить с друзьями триумф, она не могла запалиться еще больше. Сделалась невидимой и бодро пошагала обратно. Самой не помешает надеть сухое.

* * *

Хотя Гермиона не одобрила нарушение школьных правил, доказательств у нее не было, а Гарри всё отрицала, только хитро подмигнула Рону. Друг был доволен: из снежной схватки он вышел победителем.

Уже на следующее утро замок опустел. Торопясь перед Рождеством разделаться с частью домашнего задания, а его количество превысило все нормы, ребята засели в библиотеке. Рон стенал, как надоела ему учеба, Гарри и Гермиона отмалчивались. В действительности нагрузка девочек была больше. Грейнджер помешалась на идее защиты сознания и поглощала всю доступную литературу (недавно замахнулась на условно доступную), плюс Гарри подкидывала задачки, и никуда не делся перфекционизм, понукающий писать лучшие работы и давать лучшие устные ответы. Поттер тратила вечера на тренировки, без конца готовила эссе, компенсируя слабое выполнение заданий, и отрабатывала заклинания, по рекомендации подруги тренируя концентрацию. Вроде что-то получалось.

Рону же минимальное количество предметов, хорошая память и полноценные магические способности позволяли учиться без особых стараний. Он свободно общался с половиной гриффиндорцев, резался в шахматы, карты и плюй-камни, успевал следить за спортивными новостями и никогда не отказывался от совместных прогулок. Хотя Гарри не хотела обсуждать друга за его спиной, кивнула на полночное замечание Гермионы об отсутствии у Рона причин жаловаться.

В канун Рождества сова принесла письмо с сургучной печатью. За витиеватым поздравлением следовал сухой анализ повреждений ее метлы и приблизительная стоимость ремонта.

— За эти деньги, — шипела Гарри сквозь зубы, потрясая дорогой бумагой, — можно купить новый Нимбус-2000! Полностью! Откуда такая цена?!

— Снятие защитных чар. — Гермиона выхватила из рук послание, читая на ходу. — Устранение трещин. Замена части прутьев. Полировка. Наложение новых заклинаний. Да тут почти полный процесс изготовления.

Гарри схватилась за голову. Тратить астрономическую сумму ради небольшого периода времени спустя всего полтора года после покупки казалось кощунством.

— Не переживай. — Рон пожал плечо. — Всё равно до января они работать не начнут, придумаешь что-нибудь.

В новеньком свитере от миссис Уизли и длинной, до пят, ночной рубашке Гарриет разбирала рождественские подарки. Рон подарил чернильницу-непроливайку, полоска на ней становилась светлее по мере расхода содержимого. От Гермионы достались "Анимаги: звери среди нас". Невилл прислал теплые лётные перчатки, и это было очень мило с его стороны, ведь она только раз обмолвилась о мерзнущих руках. Близнецы закупили сладостей, с Фэй по традиции обменялись открытками, Колин оформил фотографию их троицы. Джинни нарисовала движущуюся картинку — схематичный ловец настигает снитч, взрываются хлопушки, — товарищи по команде ограничились праздничным шоколадом.

На длинный сверток вдали Гарри не покушалась, пока Гермиона, повертев его во все стороны, не обнаружила едва различимые инициалы "ГП", буквально выцарапанные на бумажной поверхности. Разворачивая, девочка вспоминала, от кого еще могла ждать подарка, но мысли покинули голову одновременно с невнятным возгласом, когда показалось содержимое.

С любопытством глянув над ее плечом, Рон изменился в лице и попытался что-то сказать, испытал те же трудности и теперь нечленораздельно мычал, размахивая руками.

— Что там такое? — нахмурилась Гермиона. Вытащила подарок из ослабших рук, стянула обертку. — О, да это же метла! Твоя была светлее, Гарриет, верно? Это новая?

— Молния! — выдавил Рон. — Не могу поверить.

Гарри молчала.

— Что в ней особенного? — живо спросила Грейнджер. — Хорошая?

— Хорошая?! — друг захлебнулся словами. — Да это лучшая метла из возможных! Максимум скорости и маневренности! Международный уровень! Стоимость двухэтажного дома!

Последнее стерло снисходительную улыбку Гермионы, заставило задуматься.

— Но это целое состояние, — сказала она. — Кто мог позволить себе такой подарок?

Поттер отмерла. Бережно взяла Молнию. Метла отозвалась едва заметной вибрацией, потеплела в руках. Она была прекрасна. Гарри видела ее летом, витрина стабильно собирала множество людей. Хотя Нимбус полностью устраивал, эта модель казалась верхом изящества. Потом услышала от зевак, сколько галлеонов нужно отдать, и выкинула все сожаления из головы.

— Не знаю, — ответила на повисший в воздухе вопрос. — У меня мало знакомых с огромным состоянием.

— Малфой?! — хором выдали друзья. Недоверчиво и с возмущением.

— Вряд ли Малфой подарит мне метлу, на которой я его уделаю, — отвергла их предположение. — Может, богатый поклонник?

— Или злопыхатель, — добавила Гермиона. — Вдруг на метле вредящие чары? Давайте покажем ее профессору Флитвику.

— Ты бы потратила целое состояние, чтобы навредить подростку? — желчно осведомился Рон. Но Грейнджер была неумолима.

— Если бы я была пожирателем, то не пожалела бы денег на убийство идейного врага, — отрезала она. — Тем более когда обстоятельства благоволят!

— Ты же знаешь разные диагностирующие заклятия? — Отдавать метлу категорически не хотелось. Гарри сдерживала желание схватить ее в охапку и побежать во двор для испытания. — Может, сама проверишь?

Гермиона покачала головой.

— Вспомни прошлый год, — стыдливо потупилась. — Дневник был заколдован, а я даже не поняла.

И как бы тяжело ни было с ней согласиться, скрепя сердце, пришлось.

* * *

Новый семестр ознаменовался гонкой за баллами. Профессора, поднабрав сил, предрекали каверзные вопросы на экзаменах, студенты обнаруживали пробелы в знаниях, безумствовали капитаны. Рон убивался по исчезнувшему питомцу: кажется, последний раз крысу видели до праздников. Девочкам трудно давалось сочувствие по облезлому грызуну, пришлось искать поддержки у соседей по комнате и Криви. Одна Гермиона светилась довольством после недели ночных посиделок в Запретной секции.

— Нашла что-нибудь? — не выдержала Гарри неуместно счастливой улыбки после одного особо мерзкого урока зелий.

— О да! — воскликнула с энтузиазмом. — Ты даже не представляешь, какие тайны всплывают после наблюдения и анализа!

Сенсационной новостью она поделилась вечером, как обычно предварив мерами от подслушивания.

— Люпин — оборотень, — выдала возбужденно. — Я ждала занятий и убедилась, что его "приступы" связаны с полнолунием. Удивительно, как директор принял его на работу, оборотни относятся к существам с ограниченными правами. Наверное, потому что он выпускник Хогвартса. Заметила, как Снейп с ним разговаривает? Уверена, он тоже знает!

— Или не переносит со школьных лет, как и моего отца, — пожала плечами. — Снейп довольно асоциален, заметила?

Тролли, василиски, дементоры, оборотни — уж не коллекционирует ли Дамблдор опасных тварей?

* * *

Слизерин обыграл Равенкло; Малфою пришлось выложиться, команда соперника отличалась завидной синхронностью. Радуясь перспективе выйти минимум на второе место, Вуд увеличил количество тренировок, пообещав проклясть любого, кто проболтается или попадется по дороге к стадиону. Поскольку Молния проходила диагностику под руководством профессора Флитвика, а от Нимбуса она отказалась за более чем скромную денежную компенсацию, летать приходилось на Комете, что было тяжело и бесполезно. Уже к февралю Гарриет чувствовала себя загнанным зверем.

Хорошая новость состояла в том, что, когда беспокойство Вуда достигло предела (ровно за неделю до матча), МакГонагалл пригласила ее в кабинет и осторожно преподнесла метлу.

— Мы применили все известные чары, мисс Поттер. Кем бы ни был ваш таинственный доброжелатель, он определенно потратил состояние, чтобы вы выиграли. Не подведите его и факультет.

— Разумеется, профессор, — пробормотала Гарри, поправляя ненавистные очки. Мотивация зашкаливала и без напутственных слов.

Вскоре стало известно о замене игрока: ловец основного состава, Чжоу Чанг, восстановилась после проблем со здоровьем. Что ж, опробовав Молнию, Гарри всерьез сомневалась в способности кого бы то ни было хотя бы угнаться за ней. По ощущениям метла разгонялась до скорости самолета. Дышать удавалось через раз, притормозив или повернувшись спиной к ветру, лицо немело, губы теряли чувствительность. Подарок Невилла пришелся весьма кстати, хоть пальцы гнулись. Поттер сильнее зауважала близнецов Уизли, которые без специальных приспособлений играли на ура.

— Быстрей хватай снитч, малышка Поттер, — сказал ей Джордж перед выходом. — Холодно сегодня.

— Подштанники надень, — вполне серьезно посоветовала девочка.

И впрямь, чего затягивать?

Чжоу несколько раз жестко подрезала ее, чуть не толкнула под бладжер, пристроилась хвостом, и все это ухмыляясь. Гарри вспылила, нырнула вниз, будто за снитчем, нарочито замедлилась и пошла на таран, когда Чанг поравнялась с ней. Девушка рефлекторно сменила направление и попала на линию огня загонщиков. Ускользнула, но потеряла много времени. Этой форы хватило, чтобы несколько раз облететь поле, заметить снитч и без хлопот закончить игру.

Чистая победа.

Гриффиндор праздновал сливочным пивом (контрабанда двух Уизли) и угомонился глубоко за полночь после вторжения декана. Поттер не спалось. Забравшись с ногами на диван в общей гостиной, она строила самые невероятные догадки о личности отправителя Молнии, вспоминала разочарованное личико Чанг и одинаковые улыбки близнецов. МакГонагалл, по словам очевидцев, не усидела на месте, когда Гарри поймала снитч. Теперь главное, чтобы до решающего матча ничего не случилось.

Словно в ответ на ее мысли хриплый голос произнес пароль, картина открылась. Гарри вжалась в обивку. И надо было Гермионе именно сегодня сбежать в Запретную секцию, оставив ее без мантии! В такое время разгуливать по замку могут только профессора или отчаянные смельчаки, попадаться на глаза никому не охота.

Сначала в проеме возникла тень, высокая, взрослая. Затем показался силуэт, странно, но мантии на нем не было. Гарри ни разу не видела профессоров без формы. Человек шагнул вперед, она из любопытства подалась к нему. Обивка скрипнула, гость обернулся, лицо попало под свет луны.

Гарри вскочила. Запоздало решая, кричать или надеяться на диалог, девочка могла только пятиться. Палочка мирно ночевала на прикроватной тумбочке.

— Не надо! — свистящим шепотом попросил Сириус Блэк. Поднял руки вместе с зажатой в одной из них ножом. Сердце упало в пятки. — Я не причиню тебе вреда!

— Что вам нужно? — удалось выговорить.

— Я ищу крысу. — Голос Блэка окреп, наполнился ненавистью. — Запах ведет сюда, в нашу башню, тварь прячется среди своих. Предатель!

Теперь Блэк не выглядел потерянным или напуганным. В изменчивом лунном свете тени на его лице казались глубже, блеск глаз — безумнее, рот кривился в жестокой ухмылке. Он внушал ужас, этот беглый преступник, а речами походил на сумасшедшего.

— Крысу? — слабо повторила Гарриет. Блэк вздохнул, шагнул к ней, протягивая руку, девочка набрала воздуха...

— Эй, кто здесь? — раздался недовольный голос Перси Уизли с лестницы к спальням. — Вы видели, который час? Я вынужден снять баллы...

Староста спустился достаточно, чтобы увидеть нарушителей. Указал пальцем на Блэка, беззвучно шевеля губами. Мужчина отступил к двери. Вопль Перси ударил по ушам, оглушил ультразвуком. Блэк мгновенно исчез за картиной. Сверху послышались встревоженные голоса. Минутой позже вокруг Уизли толпились студенты, а еще мгновением спустя фурией ворвалась МакГонагалл и сходу налетела на Перси. Юноша, бледный до синевы, в наступившей тишине выдавил, заикаясь:

— Сириус Блэк! Был прямо здесь!

* * *

— Как же я могла всё пропустить, — убивалась Гермиона за утренним завтраком. Ей повезло вернуться в разгар событий, до проверки спален и созыва учителей. Узнай МакГонагалл о ее отсутствии после отбоя, быть беде.

— Зато я опять в центре скандала, — мрачно заметила Гарриет.

Сначала декан с ее "вам приснилось", "а вы уверены", "что вы делали в гостиной", потом допрос в кабинете Дамблдора — Снейп спрашивал, директор его осаживал, получалась игра в плохого и хорошего полицейского. Девочка устала, не выспалась, в мыслях царил полный бардак. Сова принесла записку от Хагрида с просьбой о встрече, и прогулка в его компании по свежему воздуху немного облегчила головную боль.

Великан переживал из-за гиппогрифа, которому стараниями Малфоев грозила казнь. Гермиона посоветовала, как вести себя на комиссии, упирать на несоблюдение слизеринцем техники безопасности. Они с Роном просто посочувствовали.

— Слушай, Рон, — окликнула по дороге назад, — что там твоя крыса? Так и не появлялась?

— Уже месяц как, — расстроенно ответил он. — Братья говорят, издохла где-нибудь... Вроде и старый был, облезлый весь, а жалко.

* * *

Замок обследовали снизу доверху, усилили меры безопасности, но дементоров в школу не пустили. Невилл ходил, как в воду опущенный.

— Это я виноват, — жалобно говорил он. — Полная Дама сказала, что не разглядела в темноте лица, а пароль ей назвали правильный. Откуда Блэк его узнал? Да это же я потерял листок с паролями на ближайший месяц!..

Имя Лонгботтома давно стало синонимом забывчивости. Обвинять мальчишку в произошедшем она не собиралась, вряд ли закрытая дверь остановила бы азкабанского беглеца. Однако она не раз и не два замечала пристальные взгляды преподавателей. Те будто следили за ней. Гермиона подтвердила подозрения:

— За тобой присматривают, это точно. Не знаю, почему, но услышала пару фраз из разговора МакГонагалл и Флитвика: кажется, они считают, что Блэк приходил за тобой.

— У него была возможность напасть, — не согласилась девочка. — Мне даже защититься было нечем. Почему медлил?

— Может, растерялся, — пожала плечами.

То ли не зацикливаясь на случившемся, то ли специально для поднятия духа в следующую субботу был организован поход в Хогсмид. Поттер не собиралась оставаться из-за чьих-то домыслов, лишенных доказательств, поэтому как в прошлый раз под прикрытием мантии и карты проследовала к статуе ведьмы. Но сначала с удовольствием поболтала с Невиллом, которого лишили прогулки в наказание. Сыграли в карты, шашки, набросали эссе для Люпина — мальчишке тоже редко удавались защитные чары. Друзья в это время обходили лавки, Гарри все равно не могла составить им компанию в людных местах.

Ждали в оговоренном месте. Вместе прошлись по главной улице до самой станции, на обратном пути встретили большую компанию гриффиндорцев, включая близнецов и Джордана. Чтобы разминуться с шустрыми парнями, Поттер отошла в сторону. Пятикурсники настойчиво увлекали ребят за собой, не оставляя шанса на побег. Улучив момент, девочка помахала рукой в воздухе, дескать, всё нормально.

Добралась без приключений.

* * *

Профессор Бербидж отпустила пораньше авторов лучших эссе о вреде телевидения. Гарри спустилась на первый этаж, чтобы встретить друзей с урока по уходу за магическими существами и пойти на обед. Первым показался Малфой в компании своих громил. Он потирал щеку и болезненно морщился.

— Держи подальше свою чокнутую подружку, Поттер! — выплюнул зло.

Она растерянно промолчала, да Малфой и не ждал ответа. Шагнула навстречу своим, подмечая радостное выражение Рона и смесь эмоций на лице Гермионы.

— Что произошло?

Хагрид сказал ребятам о приговоре комиссии, гиппогрифа признали неконтролируемым источником опасности. Доводы лесничего учитывались вплоть до неосторожно озвученной правде о слишком гордом и самостоятельном характере зверя. Это всё решило. Малфою же хватило наглости высмеять скорбь великана в присутствии ее друзей. Гермиона не сдержалась.

— Знаю, ты лояльно настроена к нему, — степенно сказала девочка. Продолжила, игнорируя протестующую реплику Рона: — Но он переходит все границы. Ни уважения к статусу преподавателя, ни общечеловеческого сочувствия, ни хотя бы такта или умения держаться свое мнение при себе!

— Согласна, — вздохнула Гарри. — Он давно нарывался и правильно получил. Ты только не ходи пока одна по замку, ладно? Пусть успокоится. Если не безнадежен, сделает выводы. Я надеюсь, — проворчала себе под нос.

Рон целую неделю бурчал гадости про Малфоя, не мог смириться с предательской идеей о симпатии к слизеринцу. Гарри терпела, памятуя о вражде между семьями мальчишек и о множестве поводов для неприязни, которыми Драко щедро делился с миром. В последний день перед пасхальными каникулами, на которые в преддверии экзаменационной недели почти никто не уезжал, Гермиона прочитала другу лекцию о толерантности и необходимости уважать мнение и чувства других людей. Уизли надулся, но тему Малфоя оставил.

Каникулы пролетели под эгидой подготовки и легкой раздраженности. Сказывалась усталость: Вуд каждый день заставлял их летать, и Гарри видеть уже не могла снитч. Если раньше ловила его на скорость, всё больше влюбляясь в метлу, то теперь, зная, что капитан заставит отрабатывать время, летала вяло, на окрики Вуда реагировала через раз. Качество эссе ухудшилось из-за нехватки времени, профессора были недовольны. МакГонагалл, получив вторую незаконченную работу — должна же она хоть сколько-то спать, — орала при всем классе. Было дико обидно, Гарри мстительно представляла, как придет к Вуду накануне матча и скажет, что уходит из команды: не выдерживает нагрузку. Может, даже поплачет. Если бы не страх быть после отчисленной (декан найдет способ отомстить), стоило рискнуть уже ради зрелища.

Активизировались слизеринцы, решив вывести ее из строя любой ценой. По коридорам невозможно стало передвигаться, от словесных оскорблений некоторые переходили к подножкам и толчкам. Вуду пришлось организовать конвой для сопровождения между классами и до гостиной. Копящееся напряжение не могло не найти выход, но случилось это на зельеварении, о чем Гарри искренне сожалела. Профессор критиковал зелье, едко выговаривая за каждую допущенную ошибку — а было их действительно немало, в состоянии нервного возбуждения сложно с должной щепетильностью выполнять задание. Выслушав длинный список синонимов слова "бурда", девочка вытащила палочку, коснулась котла:

— Эванеско.

Содержимое исчезло. С первой же попытки. Было ли это следствием медитаций или злость пробудила неведомые силы, она не знала и не задумалась в тот момент.

— Что вы себе позволяете, Поттер? — отмер Снейп. Гарри широко улыбнулась.

— Делаю за вас вашу работу, — пропела елейным тоном. Класс замер, прислушиваясь. — Или вы надеялись пристыдить зелье словами, чтобы оно провалилось под землю?

— Закончили? — обманчиво любезно уточнил профессор после недолгого молчания.

— Еще одно, сэр, — хлопнула себя по лбу. Взмахнула палочкой, вкладывая намерение без конкретного заклинания. Колбы с образцами на столе Снейпа взорвались, брызги заляпали бумаги и оборудование, первые ряды отпрянули. Слизеринцы-отличники взвыли: их котлы уже были пусты, а результат трудов только что уничтожен. — Теперь, полагаю, всё.

— Класс, свободны.

Студенты растворились в миг. Невилл испуганно качнул головой, понурился и бросился к выходу. Рон отступал медленно, вцепившись в сумку и постоянно оглядываясь, пока Гермиона не потянула его за рукав, горячо нашептывая что-то. Аудитория опустела.

— Я ждал момента, когда вы проявите свою сущность, — произнес мужчина с глубоким удовлетворением. — Перестанете притворяться и покажете миру гнилое нутро. Ваш отец был таким же, — продолжал он, глядя прямо в глаза, подошел совсем близко, вторгаясь в личное пространство, и немного склонился, нависая с высоты своего роста. — Наглый, заносчивый, он также полагал себя исключительным магом, для которого не писаны правила... Сверхъестественное сходство.

— Могу лишь надеяться на это, — ласково проговорила Гарри прямо в узкое бледное лицо. — Ему вы тоже высказывали свои претензии? Или боялись? — Тонкие губы дрогнули. — Поэтому стали преподавателем? Чтобы безнаказанно травить детей вдвое моложе себя?

Снейп больно схватил ее за плечо. Судя по желвакам на скулах, он изо всех сил старался сохранить самообладание.

— Вы не знаете, о чем говорите, — сказал страшным голосом. Что-то появилось в выражении его лица такое, от чего боевой азарт поутих. — Не знаете, чего мне это стоило. Ваш отец... — тут он запнулся, зажмурился и сильнее сжал руку. Гарри обхватила его запястье — мужчина вздрогнул, открывая глаза, — потянула, но и близко не сравнилась силой с взрослым мужчиной. — Ваш отец стал причиной всему плохому в моей жизни, — с горечью прошептал Снейп. — Всему. И даже мертвым он продолжает...

— Северус.

Окрик прервал его исповедь. Оба повернулись к двери — там стоял Дамблдор. Хватка на ее плече ослабла, рука сползла ниже, на предплечье. Гарри ощутила мурашки. Заставила себя разжать пальцы, отпуская запястье профессора. Минули долгие секунды, прежде чем он отступил.

— Вы можете идти, мисс Поттер, — спокойно велел директор. — Минус тридцать баллов Гриффиндору за неуважение к профессору и провокацию конфликта.

Злость вспыхнула моментально — это она зачинщик?! Она постоянно нарывается?! Значит, дать ублюдку отпор — преступление в этой школе?!

Гарри схватила сумку и сбежала вниз, боясь наделать глупостей. Дамблдор загораживал выход, пришлось остановиться перед ним. Не подняла головы. Наконец, не сказав ни слова, директор посторонился, и она выскочила в коридор.

В отдалении толпились студенты, оживленно переговариваясь. К ней обратились десятки лиц. Развернулась в противоположную сторону, вглубь подземелий, за первым же поворотом накинула мантию-невидимку и побежала. Не думая о направлении, огибая живые препятствия. Бежала, пока не выбилась из сил и не сползла на пол. Ком в горле выплеснулся слезами.

Гарриет самозабвенно рыдала, уткнувшись в коленки.

* * *

Ее срыв имел последствия. МакГонагалл ярилась, пригрозила недопуском к игре. После эмоциональной встряски Гарри потухла, долгий выговор не произвел должного эффекта, вызвал лишь абстрактное удивление лицемерию декана: желание наказать ученицу уступило-таки жажде заполучить кубок. Также профессор лишила факультет еще двадцати баллов, сочтя наказание директора недостаточным. Гриффиндорцы не одобрили потерю пятидесяти очков. Высказывать претензии за день до матча никто не рискнул, но пялились выразительно.

На этом фоне дорогого стоила поддержка друзей. Рон и Гермиона стеной ограждали от шепотков. Невилл, Колин, Фэй, близнецы, Джинни демонстративно вели себя как прежде. Несколько старшекурсников обратились по пустяшным вопросам. А в субботу никто не вспомнил о недавнем проколе.

Гарриет выходила на поле сосредоточенная, молчаливая и беспощадная. Оливер сухо повторил про необходимый перевес, пожелал всем удачи. С первых же минут трибуны взорвались криками: игра началась жестко.

Облетая трибуны по широкой дуге, прислушивалась к комментатору. Мелькнул вдали золотой отблеск, она нашла взглядом Малфоя, чтобы убедиться, что тот не заметил. Мальчишка воспринял это как сигнал пообщаться.

— Упоротая Поттер, — перекрикивая ветер. — Сегодня что отчудишь? Прыгнешь на Трюк?

— Скорее тебе на шею, — улыбнулась. — Это моя последняя игра, Малфой, ни в чем себе не откажу.

Вытянувшееся лицо осталось позади, удивленный крик унесло прочь. Молния послушно падала, случайные игроки пугались, Ли Джордан выкрикнул в микрофон что-то о снитче. Земля стремительно приближалась, скорость по ощущениям превысила сто миль в час, форменную накидку тянуло назад, уши и подбородок потеряли чувствительность. На Нимбусе она никогда так не разгонялась. Эта мысль вернула утраченное было благоразумие: разбиться на глазах у изумленной публики не входило в ее планы.

Резко потянула древко. Молния заложила крутой виток и рванула обратно, едва потеряв в скорости. Мимо пронесся Малфой — очевидно, купился на слова Джордана. Тем забавнее был тот факт, что снитч завис в вышине прямо на ее пути. Вверху столкновения не предвиделось, Гарри поднажала и ухватила мяч так стремительно, что вплоть до возвращения и демонстрации трибунам никто не понял, что игра завершилась.

Команда ликовала. Оливера тискали охотницы, тех — братья Уизли, а Гарри спрыгнула на землю, смахнула холодный пот и пошла переодеваться, пока гриффиндорские болельщики не заполонили поле. Успела ополоснуться, подняться в башню, подкинуть на тумбочку Гермионы записку и уйти к озеру. Остановилась у Гремучей ивы, куда студенты старались не забредать.

Она сама не понимала, откуда эти выматывающие дух и тело эмоции. Понятно, что обида на того же Снейпа или раздражение из-за Вуда, МакГонагалл, слабых способностей копилось долгое время, но чтобы вот так выплескивать их, забивать на школьные правила и вести себя как последняя истеричка? Это она-то, тринадцать лет терпящая Дурслей? Куда делась стойкость? Гермиона спрашивала про навязанные будто извне чувства — нет, провалами в памяти она не страдала и какого-то давления не чувствовала, но и дикие выходки были чужды. Что надо сделать, так это успокоиться, извиниться и довести до заинтересованных лиц суть принятых решений. Например, об оставлении позиции ловца. Лучше потерпеть три с лишним года, чем наступать себе на горло и стелиться под кого-то.

Гарри порывисто встала.

Снейп ожидаемо был у себя (не праздновать же победу Гриффиндора). Разложила карту и мантию по карманам, размеренно постучала.

— Мисс Поттер, — кисло поздоровался мужчина. — Даю вам три секунды, чтобы убраться отсюда. Один.

— Простите меня, профессор Снейп, — выпалила в оставшиеся "два, три", склонила голову и выскочила за дверь. Не успела перевести дух, как вылетел зельевар с искаженным яростью лицом.

— Вот что, Поттер, — прошипел он, наставив на нее палец, — извинения не принимаются! Так и передайте Дамблдору: старый мстительный ублюдок послал вас!

Хлопок разнесся на все подземелье. Гарри тихонько выдохнула и на цыпочках отошла подальше. Значит, не одной ей достался выговор?

Губы расползлись в глупой улыбке. С куда большим воодушевлением девочка потрусила дальше — живописно раскаиваться.

* * *

Из одной победы удалось извлечь много плюсов. На радостях товарищи по факультету простили все грехи и промахи. МакГонагалл выдержка изменила, когда Поттер, потупившись, прерывающимся голосом объявила о намерении покинуть команду: дескать, не справилась, подвела.

— Не выдумывайте, мисс, — фыркнула профессор. — Вот что. Вы устали. Сосредоточьтесь пока на экзаменах, а потом подумаете еще разок и решите, чего хотите на самом деле. В чем нуждаетесь, — выделила интонацией.

Более чем прозрачный намек — не вытянет спорт, не вытянет учебу. Преподавателем достаточно перестать завышать оценки, чтобы завалить и отчислить.

Тем временем студенты бросили все силы на повторение материала. Гарри, Рон, Невилл и братья Криви в отведенный час собрались в углу гостиной для совместного занятия. Гарри неплохо знала теорию трансфигурации и чар, Рону давалась практика, Невилл шарил в травологии и, как выяснилось, мог объяснить принцип взаимодействия компонентов некоторых элементарных зелий. Колин был лучшем на курсе в астрономии, а Деннис, первокурсник, обожал играть в солдатиков и знал наизусть гоблинских военачальников, причем на несколько лет вперед. Стоило видеть лицо Гермионы, когда, еще до внезапного открытия, Гарри уточнила что-то по истории магии, подруга, сморщив лоб, предположила, а мелкий Криви писклявым голосом поправил. Грейнджер теперь смотрела на него с легкой завистью.

Экзаменационная лихорадка захватывала всё большее количество умов, и однажды, слушая яростный монолог Невилла о пользе игольчатой шушуньки, Гарри заметила сгустившуюся тишину. Обитатели гостиной притихли, внимая третьекурснику, некоторые конспектировали красочный рассказ.

— Эй, друг. — На левое плечо Невилла опустилась широкая ладонь; Уизли-1 склонился: — Как насчет времени высадки мандрагоры в грунт?

— Или, — рука Уизли-2 заняла правое плечо, — классификации дьявольских силков?

Попеременно краснея и бледнея, Лонгботтом объяснял пятикурсникам и всем желающим основы травологии. На несколько вечеров он стал героем.

* * *

Экзамены прошли... ну, прошли. На вопросы отвечала бодренько, кое-как изобразила остальное. Пусть от веселящих чар Рон не смеялся, а похрюкивал, и черепашка из чайника оказалась цвета белого фарфора, а зелье из-за лишнего листочка календулы приобрело неприятный оттенок, зато расчеты по нумерологии профессор одобрила (цифры обещали поклонника до конца года), звездная карта соответствовала действительности (немного сместилась орбита звезды, но на общий рисунок ошибка не повлияла), повторяющиеся имена в билете по истории впервые не запутали, корешки болотного сглазня благополучно заняли место в теплице. Принять меры пришлось перед ЗоТИ.

Услышав задание — пройти небольшую полосу препятствий, — Гарри стиснула зубы. Рон сочувственно пожал плечо и героически согласился встать в конце очереди. Чем меньше свидетелей позора, тем лучше.

Поттер преодолела поле с близким к провалу результатом.

Оставив друзьям мантию-невидимку, чтобы они смогли подбодрить Хагрида перед запланированной апелляцией (покидать замок без сопровождения по-прежнему было запрещено), она поспешила на экзамен по маггловедению.

— Удачи, — пожелали друг другу.

Профессор Бербидж разрешила без подготовки продемонстрировать умение пользоваться некоторыми маггловскими приспособлениями вроде телефона и засчитала устное рассуждение вместо сочинения.

— Я знаю, как хорошо ты пишешь работы, дорогая, — улыбнулась она. — Не переживай, мой предмет ты точно сдала на отлично. Отдыхай.

В факультетской башне кипела жизнь, обсуждались результаты экзаменов и проливались слезы, но друзья еще не вернулись. Перекинувшись парой слов с товарищами, Гарри поднялась в спальню за картой, укрылась в небольшой нише за доспехом на третьем этаже и развернула пергамент. Искомые имена перемещались от дома лесничего к замку в компании некоего Питера Петтигрю. Знакомая фамилия, но конкретный образ не нарисовался.

Движение наперерез троице привлекло внимание. Гарри ахнула, увидев новое имя. Сириус Блэк! Чернила наложились друг на друга, и вот уже Блэк, Петтигрю и Рон исчезают в тайном ходе под Гремучей ивой. Гермиона бежит следом, но останавливается перед деревом, обходит его по кругу.

Гарриет крепко выругалась, сложила карту, выскочила в коридор. Тут удача ей изменила.

— Поттер, — скривился профессор зельеварения. — Минус десять баллов за сквернословие. Почему вы не в своей гостиной?

Разрываясь между желанием сообщить Снейпу о произошедшем, повесить на него спасение Рона и Петтигрю, и неясными догадками, страхом не найти понимание, потерять драгоценное время, она, наконец, мучительно выдавила:

— Профессор, мне очень нужна ваша помощь. Пожалуйста, идемте со мной!

Он ожидаемо выгнул брови.

— С какой стати?

Гарри была уверена, что, даже попробуй она объяснить, вышло бы запутанно и непонятно, а на подробное выяснение обстоятельств не хватало времени.

— Прошу вас, доверьтесь! — почти взмолилась она.

После короткой паузы случилось невероятное: он усмехнулся.

— Вы, верно, шутите, — почти доброжелательно. — Довериться? Вам? Дочери Джеймса Поттера?

Злость взметнулась опалившим нутро жаром.

— И Лили Эванс, — напомнила она вкрадчиво. Укол достиг цели: Снейп побледнел. — Вы еще помните ее? Мою маму?

Долгое мгновение он молчал, затем последовало полное горечи замечание.

— У вас ее глаза.

Откровение потушило запал. Одно дело подозревать, но услышать почти признание... Однако момент для осмысления был неподходящий.

— Доверьтесь не дочери Джеймса Поттера, но Лили Эванс, — снова попросила она, стиснув зубы. — Пожалуйста!

Профессор глядел на нее с опаской и недоверием, как на неведомую, потенциально опасную тварь. Гарри понурилась. А мгновением спустя несмело засияла.

— Ведите.

Расстояние до ивы преодолели быстро. Гермиона нашлась там же, заплаканная, с мантией и палочкой в руках. Заклинания одно за другим летели в дерево, но то играючи отмахивалось ветвями. Заметив Гарри, девочка зарыдала и бросилась навстречу.

— Он забрал его, Гарри! Огромный черный пес схватил Рона и утащил в лаз! Я не могу пробиться к нему!

— А второй мальчик? — спросила нетерпеливо. — Питер Петтигрю?

— Питер Петтигрю? — обескураженно повторила Грейнджер. — Гарриет, но он же...

— Мертв, — припечатал профессор. Поднял с земли палку, ловко дотянулся до ствола, и ива вдруг замерла. — Идите в замок. Скажите, Блэк похитил вашего друга. Они в Визжащей хижине. Я постараюсь справиться самостоятельно.

Снейп стремительно скрылся. Гермиона дрожала и всхлипывала, Гарри нервно сжимала ее руки, но обрывки информации в голове выстраивались ровно в ряд.

— Гермиона. — Пришлось слегка встряхнуть ее. — Послушай меня. Карта показала, что от Хагрида вы ушли втроем, вместе с Петтигрю. Пожалуйста, подумай, кто-то еще был с вами? Кто угодно?

— Только Короста, — прошептала девочка. — Рон нашел у Хагрида свою крысу и забрал... Она совсем плохо выглядит...

— Анимаг. — Гарри зажмурилась. — Ты сказала, Рона утащил пес, но карта показала Блэка, и Снейп подтвердил...

— Питер Петтигрю никак не может быть крысой Рона. — Выразительные глаза блестели от слез. — Это в его убийстве обвинили Блэка! Понимаешь? Убийство с особой жестокостью, от жертвы остался лишь палец, пострадали магглы!

— У Коросты ведь нет одного пальца, так? — жестко заговорила Поттер, надеясь привести подругу в себя. Ее ум требовался прямо сейчас. — Блэка обвинили в убийстве Петтигрю, но тот жив и скрывался в семье Рона последние — сколько?

— Двенадцать лет. — Судя по голосу, к подруге возвращалось хладнокровие. — Рон упоминал об этом, крыса-долгожитель... Значит, той ночью Блэк приходил в башню за Петтигрю?

— Он упоминал что-то о крысе и запахе, — пробормотала Гарри. — Неудивительно, если он хочет отомстить: столько лет в Азкабане по ложному обвинению! Гермиона, — серьезно и строго, — иди к Люпину. Расскажи ему всё, попроси помочь. Боюсь, Снейпа не убедят наши доводы. Люпин преподает защиту, его вмешательство окажется кстати. Потом иди к директору, Дамблдор свяжется с министерством. Возьми мантию, чтобы никто тебя не задержал.

— А ты? — Гермиона поймала руку.

— Я должна спешить. — Ива уже шевелилась, сбрасывала оцепенение. — Попробую остановить Снейпа.

— Слишком опасно!

— Не для меня, — с ухмылкой покачала головой и подтолкнула подругу. — Возьми карту: как только Петтигрю выйдет наружу, Дамблдор и другие увидят его. Быстрей!

* * *

Лаз оказался длинным и холодным. К моменту, когда впереди показалась дверь, она вся продрогла. Взору открылась ожидаемая картина: Блэк связан, зельевар держит его на прицеле, Рон поодаль на кровати, бледный, напуганный, держит крысу побелевшими пальцами.

— Я велел вам идти в замок, Поттер, — процедил Снейп. Сириус жадно следил за ее движениями.

— Вы обещали довериться, профессор, — напомнила Гарри, вставая ровно напротив. — И я прошу вас снова: сделайте это.

— Мне не до ваших игр, — отрезал мужчина, шагнув ближе, так что пришлось задрать голову. Блэк дернулся в путах. — У меня в руках опасный преступник, заслуживающий немедленный поцелуй дементора, и два несовершеннолетних студента, которые вовсе не должны были покидать замок!

— Пожалуйста. — Гарри сократила расстояние до минимума, почти уткнулась в черную мантию.

Глаза в глаза.

— Чего вы хотите? — почти устало прошептал профессор. Девочка, напротив, подобралась.

— Крыса в руках моего друга, — проговорила, оборачиваясь. Полный безумной надежды взгляд Сириуса и возглас Рона пропустила. — Это незарегистрированный анимаг. Вы можете связать его и доставить на поверхность для проверки?

— Есть способ проще, — ответил Снейп и взмахнул палочкой.

Рон выпустил Коросту, отполз в угол, когда зверек начал изменяться, превращаясь в неприятного полного коротышку. Вместе с профессором они вытаращились на этого человека, Блэк зарычал.

— Петтигрю? — выдохнул зельевар. — Как это возможно?..

— Северус!.. — захныкал анимаг. — Как я рад тебя видеть!

Порыв броситься навстречу Снейп не оценил, мгновенно обездвиживая бывшего сокурсника. Перевел дикий взгляд на Блэка.

— Почему...

— Я бы умер, но не предал Джеймса и Лили! — выплюнул тот, с ненавистью глядя на Петтигрю. — Это из-за него они погибли! Он выдал их Волдеморту!

Снейп и Петтигрю вздрогнули. Последний застонал, а первый... мужчина потемнел лицом и словно неосознанно поднял палочку...

— Профессор! — Гарри повисла на его руке. — Не нужно! Вы сами сказали, преступник заслуживает поцелуй дементора! Прошу вас!

Долгие секунды темные глаза Снейпа оставались непроницаемы и пусты, но, наконец, он дрогнул. Приказал:

— Отпустите руку, Поттер. Она нужна мне свободной.

Едва выбравшись к иве, они столкнулись с Люпиным. Тот был вымотан — Гарри догадалась о причине, взглянув на луну, — но сделался мертвенно бледным, увидев Петтигрю и Блэка.

— Что?..

— Нет времени объяснять, — отрезал Снейп. — Вы сообщили Дамблдору?

— К нему пошла Гермиона, — растерянно отозвался оборотень. — Питер? Сириус?

— Успеете пообщаться, — ядовито пообещал зельевар. — Я доставлю эту парочку к директору, а вы отведите мистера Уизли в больничное крыло и проследите, чтобы Поттер оказалась у себя в башне и никуда — слышите меня, Поттер? — ни шага оттуда не сделала.

— Ни шага, — кивнула.

Люпин наколдовал носилки для Рона и помог ему лечь. Гарри ободряюще сжала пальцы друга, он слабо улыбнулся. Испарина на лбу и дрожащие руки выдавали его состояние, но мальчишка держался стойко. Профессор задавал вопросы, Рон отвечал. Гарри отстраненно подумала, какой будет реакция Молли Уизли на травму сына, полученную в учебное время вне школы от зубов Сириуса Блэка. Короткий смешок прозвучал неуместно. Больше всего хотелось оказаться в надежных объятиях и поплакать.

* * *

Сплетни наводнили Хогвартс к вечеру, когда ученики вернулись из Хогсмида. Девочки успели проведать Рона и посидеть у Хагрида. Узнали, что вчерашнее разбирательство затянулось, потом комиссия получила сообщение и спешно отбыла, чтобы больше не вернуться. Уцелевший гиппогриф щипал траву возле дома.

— Что ж такого случилось? — недоумевал Хагрид.

Официального объявления не последовало. В понедельник Гарри вызвал директор.

— Проходи, — позвал он издали, когда девочка замешкалась у входа. — Я сейчас подойду.

Кабинет Дамблдора отличался некоторой захламленностью, зато изобиловал необычными вещицами. Поодаль на высоком шесте сидела яркая крупная птица — феникс. Редкий и очень дорогой питомец, как правило переходящий по наследству. Это Гарри знала из учебника по уходу, который одолжила как-то полистать.

— Рад тебя видеть, — добродушно сказал волшебник, приближаясь. На нем была очередная пестрая мантия и высокий колпак, как у звездочета из сказок, однако шутливый наряд не скрыл усталость хозяина. — Кажется, нашу последнюю встречу нельзя назвать удачной?

— Не лучший день в моей жизни, — согласилась девочка. — Вы об этом хотели поговорить со мной, профессор?

— По правде, нет, — мягко улыбнулся. — Я позвал тебя, потому что слушание по делу Сириуса Блэка назначено на четверг, а я по-прежнему не обладаю полной картиной событий. Пожалуйста, расскажи, как к тебе попал этот пергамент, — выложил на стол карту Мародеров, — и почему ты обратилась к профессору Снейпу, когда...

...в школе полно других преподавателей, — продолжила про себя. И изложила вполне логичную историю. Карту стянула в библиотеке, кто-то забыл. Думала, игрушка из Хогсмида за пару кнатов, пока не проверила на деле. Вернула бы хозяину, да как узнать, кому именно? Дальше много правды: про визит к Хагриду в обход правил (директор все равно знал о мантии), поиск друзей и столкновение с зельеваром.

— Северус сказал, ты была весьма убедительна, — намекая на продолжение.

Пожала плечами:

— Я очень испугалась за друзей.

Дамблдор спрятал в бороде усмешку. Гарри потерла лоб: по коже словно бегали крохотные лапки. Впрочем, недолго.

— Спасибо за беседу, Гарриет. — Директор поднялся. — Сегодня отличная погода, мне неловко тебя задерживать.

— Профессор, — задержалась у выхода, — мой отец и Сириус Блэк были...

— Лучшими друзьями, — тихо закончил Дамблдор. Она качнула головой и побежала вниз.

Вскоре вывесили результаты экзаменов. Кубок школы достался Равенкло, праздничный пир прошел по расписанию, только кресло профессора Люпина пустовало. По опыту предыдущих лет это означало, что Хогвартс снова остался без преподавателя защиты.

* * *

Стучали колеса, поезд уносил их всё дальше от школы и всё ближе к Лондону. Памятуя о феерическом исчезновении, Гарри разумно опасалась встречи с родственниками.

— Может, сразу к нам, Гарри? — предлагал Рон. — Предки не будут возражать!

Но совесть не позволила свалиться на головы семье друга. Уизли и без того много сделали для нее.

— Да нормально, — уверяла девочка. — Встретимся на Чемпионате по квиддичу, верно?

Конечно, Дурсли не обрадовались ее возвращению, но обошлось без скандала. Тетя выразительно молчала, дядя привычно ворчал. Учебный год закончился, настало время обычный жизни, а в ней ничего не менялось уже много лет.

До этого письма.

Здравствуй, Гарри!

Позволь обращаться к тебе именно так, мы с Джеймсом придумали имя его сыну задолго до того, как Лили узнала пол ребенка. Тебя назвали в честь пра-пра, одного из сыновей Хардвина Поттера, от которого ведет начало ваш род. Джеймсу пришлось отстаивать это имя в жарких спорах. По правде, я готов был согласиться с Лили, пока не услышал ее предложение, — Вайолет.

Подумать только! А я еще высмеивал традицию давать детям имена звезд! Смириться с цветочной крестницей оказалось выше моих сил.

Выходец Азкабана не самый приятный родственник, понимаю, пусть с меня и сняли обвинения. По решению Визенгамота в сентябре я покину Англию и отправлюсь на обязательную реабилитацию в Норвегию. Не знаю, как надолго, пока выдали трехмесячное предписание. Больше всего я хотел бы провести время до отъезда в приятной компании. Ремус сказал, ты живешь у Дурслей — Джеймс был невысокого мнения о родственниках Лили. Если мое соседство хоть немного предпочтительнее, приезжай, Гарри. В родовом поместье Блэков не слишком весело, но есть хорошая библиотека и довольно тихо. Мы могли бы узнать друг друга получше. Прости, если я оставил плохое впечатление. Когда-то меня знавали как весельчака и балагура, хотя с тех пор прошло немало лет. Дементоры шуток не понимают, так что...

За мной пока присматривает Ремус. Говорит, я вполне пригоден для общения. Нет причин не доверять ему, верно?

Пиши в любое время, я буду рад.

С надеждой на скорую встречу,

твой крестный,

Сириус Блэк.

4

Без сомнений, это было лучшее лето в ее жизни. Но не сразу.

Сначала Гарри попала в опалу из-за своего поведения с Марджори Дурсль. На кладовку повесили сразу три замка, и каждое утро дядя проверял их целостность. По приезде ее заставили вывернуть карманы и переодеться в то жуткое платье; джинсы с майкой отправились в чемодан. Окно в комнате обзавелось решеткой, расстояния между прутьями едва хватало сове. Хедвиг недовольно бурчала. Паек урезали, количество обязанностей по дому увеличили, чтобы на мысли о побеге не оставалось сил. Предложение Блэка прозвучало билетом в рай. Лишенная письменных принадлежностей, выцарапала на обратной стороне письма "забери меня отсюда".

Сириус появился на следующий день. В костюме, скрывающем болезненную худобу, с забранными в хвост волосами и щетиной вместо бороды. Взгляд остался тем же: смесь отчаяния и решимости.

— Привет, — крикнул он, едва завидев Гарриет. Ее ответ заглушил визгливый окрик из открытого кухонного окна.

— Пойдем, познакомлю тебя с родственниками, — сказала, откладывая секатор и вытирая лоб старой панамкой.

Блэк расслабил руку, сжавшуюся в кулак, криво ухмыльнулся.

Стучать не пришлось, тетушка вылетела навстречу с монологом о неблагодарности и лени наизготовку. Так и замерла с открытым ртом.

— Сириус Блэк, — с удовольствием представила Поттер. — Мой крестный. В недавнем прошлом сбежавший из тюрьмы убийца.

Петунья схватилась за сердце и осела. За ее здоровье девушка не переживала, не единожды становилась свидетелем спектаклей.

— Сириус предложил погостить у него, — продолжала безмятежно. Блэк подыгрывал улыбкой маньяка. — Мне понадобятся вещи. Напомните, где ключи от кладовой?

* * *

— Не думал, что моя подпорченная репутация на что-то сгодится, — смеялся Блэк на обратном пути. Чемодан подпрыгивал в такт его шагов и насвистываемому мотиву. Мужчина аппарировал в сквер неподалеку, теперь они собирались вызвать Ночной рыцарь.

— Ты здорово выручил меня в прошлом году, — осторожно сказала Гарри. — Я только не понимаю, как ты сюда забрел?

— Не тратишь время на любезности, да? — оскалился Сириус. — Джеймс был такой же. Ты здорово на него похожа, знаешь? Конечно, знаешь, — поморщился. — После побега я плохо соображал. В родовом гнезде можно было отлежаться, но этот маленький, — явно проглотил рвущееся слово, — постоянно зудел над ухом! Как никогда за двенадцать лет я был близко к сумасшествию. Кричер превзошел дементоров, ха! Я искал ориентир, опору, смысл своей никчемной жизни! Лучший друг мертв, второй предатель, третий поверил в его ложь... Впрочем, я сам обидел Ремуса подозрениями. Не думаю, что соображал трезво, когда решил тебя разыскать, но это был самый светлый день за многие годы. Словно вернуться в прошлое, когда мы были молоды и счастливы. — Он остановился и посмотрел так серьезно, что ей стало неуютно. — Ты вернула меня к жизни, Гарри, без преувеличений. Никогда не смогу расплатиться за это.

Встряхнулся и пошел дальше.

* * *

Дом Блэков производил гнетущее впечатление как снаружи, так и внутри. Бесконечные темные коридоры, темные ковры, зашторенные темной тканью окна — антураж соответствовал фамилии. Змеиные узоры (как она узнала позже, представители семьи традиционно заканчивали Слизерин) и целая стена отрубленных эльфийских голов. Сириуса обстановка будто не смущала. Если он здесь вырос, то мог просто привыкнуть, но человеку со здоровой психикой должно быть не по себе в этом склепе. Впрочем, кухня, куда привел ее крестный, отличалась чистотой и попыткой добавить уюта. Так она квалифицировала канареечного цвета скатерть на столе с пятнами от пролитого и такое же яркое полотенце на плече профессора Люпина.

— Вы вернулись, — с облегчением сказал он. — Сириус, я сдаюсь, не могу заставить работать этот антиквариат. Здравствуй, Гарри. Полагаю, с учетом обстоятельств ты можешь звать меня по имени.

— Кричер! — рявкнул Блэк так, что она подпрыгнула. — Давно бы позвал этого бездельника, Ремус. Надраит головы своих предков после.

Так она познакомилась с местным эльфом. Если домовики хоть немного отражали характер своих хозяев, чистокровные волшебники были довольно специфичными людьми.

Месяц промелькнул незаметно. Она привыкала к Сириусу, приступам черного юмора и внезапному крику — он мог ни с того ни с сего взять голос. По дяде Вернону всегда было видно, что он собирается кричать: надувались щеки и розовело лицо. Блэк в одно мгновение мирно пил чай, в другое уже орал так, что просыпался портрет его матери.

Мадам Вальбурга была самым колоритным обитателем дома на Гриммо. Отсутствие связок не мешало ей перекрикивать Сириуса в их регулярных перепалках. Старуха обладала неисчерпаемым запасом ругательств, ненавистью ко всему миру и искрой безумия, которую девушка замечала и в крестном. Гермиона писала, что это последствия заключения в Азкабане в шкуре животного и под боком у дементоров. Советовала Гарриет проявлять понимание.

Переписка с друзьями велась активная. Хедвиг обижалась на хозяйку, не давалась в руки, норовила укусить, но письма относила исправно. Гарри было стыдно за чрезмерный энтузиазм — свобода дурила голову. Блэк не стремился контролировать каждый ее шаг, одергивал Люпина, когда тот приставал с расспросами. Бросал все дела, если она заходила поболтать, говорил откровенно и честно, не делая поблажки на возраст и пол. Она это ценила. Взялась по своей инициативе приводить в порядок ближайшие комнаты, договорилась о доставке продуктов и иногда готовила. Кричер прикидывался отвратительным кулинаром, но подобрел после совместной уборки, когда выяснилось, что Поттер доверяет его мнению о ценности разбросанных вещей. Больше проблем с пропитанием не стояло.

— Ты был на моем первом матче, верно? — спросила она как-то, читая корешки книг в семейной библиотеке. Гермиона плакала бы от умиления при виде некоторых из них.

— Да. Не удержался, — весело подмигнул, хотя глаза не улыбались. — Я напрасно рычал на совятне, прости за это. Желание повидать тебя сделалось невыносимым, я пробрался в Хогвартс, но все эти звуки, дети... Запаниковал, забился в нору. Воспринял тебя как угрозу. Когда немного отошел, вернулся и бродил по дому, плохо соображая от голода и безмолвия. В следующий раз выбрал день, когда школа опустеет. Ну и подглядел одним глазком, насколько хороша дочурка Джеймса. Он же получил значок лучшего охотника, знаешь?

Иногда Сириус не хотел разговаривать. Огрызался на слова Люпина, становился агрессивным, лез на рожон. Гарри невольно зауважала бывшего профессора за терпение.

— Он не всегда был таким, — грустно говорил Ремус. — Импульсивный — да, мог зло шутить и совершать поступки на грани дозволенного, но это следствие воспитания. Ты сталкивалась с чистокровными волшебниками, они часто эгоистичны и живут по другим правилам. Сириус взбалмошный, но отходчивый, и он искренне дорожит тобой, Гарри. Не знаю только, что им движет, любовь к тебе или Джеймсу...

* * *

— Ты подарил мне метлу, — сказала она в другой раз. Крестный заулыбался. — Как ты это провернул?

— Нашел в кабинете гринготтские бланки. Заполнил и отправил с Кричером. Гоблинам плевать на политику министерства, они признают одного господина — деньги. А мой род богат, Гарри, очень богат. После смерти родителей я единственный законный наследник, они не могли не исполнить мое распоряжение.

— Почему ты поднялся в башню именно в тот день?

— Из-за Петтигрю, — посуровел мужчина. — Я не мог передать метлу с Кричером и не мог арендовать сову, поэтому отправился сам. Не самое разумное решение, мозги у меня давно набекрень, — горький смешок. — Притащил ее домовикам на кухню и буквально спятил, когда почуял след. Не помню, как добрался до Гриммо. В голове всё перемешалось. Конечно, я думал о мести, но даже будь Питер живым, где его искать? Не мог он оказаться в Хогвартсе, у Дамблдора под носом, понимаешь? Должно быть, я окончательно свихнулся. Подумал, что медленно сходить с ума в компании мамаши, ее домовика и аллеи предков не лучше, чем рискнуть жизнью ради призрачного шанса встретить Петтигрю. Дождался матча, надеялся, что после праздника все будут спать. Вышло вон как... Хогвартс стал неприступен. Питер оказал мне услугу, поселившись у Хагрида, я не поверил своему счастью. Ждал, пока Хагрид не уйдет куда-нибудь, тут твои друзья. Я не мог позволить мальчишке увести Петтигрю, сорвался. Дальше ты знаешь.

* * *

За неделю до дня рождения они побывали у портного в Косой аллее. Как по трем отрицательным ответам он догадался, что нужно клиентке, Гарри не представляла, но от предложенного платья обомлела. В нем она выглядела не как нескладный подросток без положенных окружностей, зато с обилием торчащих костей, но как юная — как бы смешно ни звучало — леди. Помощница мастера заколола ей волосы, подала туфли, и Гарриет понравилась своему отражению. Конечно, если зеркало не льстило покупателям.

— Сириус, — робко позвала она на улице. — У меня есть просьба.

* * *

Утром тридцать первого июля Гарри проснулась совершенно счастливым человеком. Надела домашнее платье, лодочки и на минутку залюбовалась собой. Новейшие очки без оправы не только снизили нагрузку на глаза, но и открыли лицо, подчеркнули зарождающуюся женственность. Крестный как-то сказал, что Гарри вернула его к жизни, — что ж, он вернул ей веру в чудо. Когда, не откладывая на потом, отвел в Мунго и добился приема. Не решил за нее по итогам обследования, а спросил, как она хочет поступить. Когда терпеливо ждал, пока она выберет очки в магазинчике внизу и закажет линзы. Гарри видела, как тяжело дается Сириусу нахождение в толпе, с какой неохотой он покидает дом, и оттого вдвойне ценила его усилия.

Из-за ряда ограничений, наложенных Визенгамотом до представления заключения колдопсихолога, Артуру Уизли пришлось похлопотать, чтобы дом на Гриммо ненадолго подключили к каминной сети. Прибыли Рон, Джордж и Фред, Невилл, Гермиону привезли родители. Кричер расстарался, из-за стола подростки выкатывались.

— Офигенный у тебя дом, — восхищенно сказал Фред, побывав в ванной с кранами в форме раскрытой змеиной пасти.

— И крестный отпад, — добавил Джордж, когда Блэк запустил проклятьем в невесть откуда взявшегося пикси.

— Папа достал билеты на Чемпионат! — поделился новостью Рон. — Пятнадцатого августа, финал. Мы заберем тебя и Гермиону накануне.

Сириусу идея не понравилась. Он в жесткой форме сообщил мистеру Уизли, что сам отведет крестницу. Неловкую ситуацию удалось замять, поскольку гости торопились успеть до закрытия камина. Стоило последнему скрыться в пламени, улыбка Гарриет сползла.

— Мистер Уизли и его семья многое сделали для меня, — отчеканила она. — Прояви уважение, когда говоришь с ним.

— Ха! — Как обычно в минуты нервного возбуждения, Блэк принялся ходить по комнате взад-вперед. — Отпустить тебя в толпу болельщиков в сопровождении одного министерского работника? Никогда!

— Дежурная группа авроров тоже там будет, мистер Блэк, — успокаивающе произнесла Гермиона.

Сириус словно впервые заметил ее присутствие.

— Дежурная группа авроров не спасет даже себя, мисс, — неприятно засмеялся он.

— Свою компанию полагаешь более надежной защитой? — едко уточнила Гарри. — Ни разу не видела тебя в деле, прости, Сириус. А ты уверен, что в хорошей форме после Азкабана?

Блэк выхватил палочку — кажется, она принадлежала его дяде, старая погибла при аресте. Статуя в углу комнаты рассыпалась на куски. Ее участь разделили все бьющиеся элементы декора. Гермионе пришлось закрываться руками от брызнувшего стекла. В наступившей тишине раздались шаги, влетел Ремус с палочкой наизготовку.

— Ты не стабилен, — удивительно ровно подытожила Гарриет.

— Я могу защитить тебя, Гарри, — тоскливо сказал Сириус. Выплеснув эмоции, он поник.

— Нет. Я пойду со всеми. Ты можешь только присоединиться.

* * *

Перед чаепитием с Грейджерами были приняты поистине титанические усилия. Портьеры портрета скололи булавками, проходные комнаты максимально осветлили, Кричера отослали строгим приказом. Гарри боялась, что поводов для подозрения хватит и без того: невидимый дом, отсутствие у Сириуса семьи (проживание с Ремусом на этом фоне), наспех придуманная история о занятости в семейном бизнесе.

Девушки изо всех сил сглаживали острые моменты. Люпин и мистер Грейнджер мило общались. Блэку доставалось от миссис Грейнджер.

— Так кем конкретно вы работаете? — в лоб спросила женщина. — Управляющим? Директором? Акционером?

— Наследником, — провозгласил Сириус, демонстрируя подлеченные в Мунго зубы. — Знаете, это ведь не только преференции, но и ответственность за ошибки поколений.

Эти слова пришлись ей по вкусу, склонив чашу весов.

* * *

Путешествие порталом далось не без бунта желудка. Гермиона побелела немного, но шагала бодро, а вот Поттер шатало. Место для стоянки им отвели рядом с Уизли, Гарри особенно настаивала на этом, когда согласилась в итоге пойти с Сириусом. Он и Ремус в два счета обустроили их кусочек земли и отправились на подмогу соседям.

— У вас отлично получается, — восхитился Артур, простив неласковый прием.

— Отец водил на матчи, — буркнул Сириус.

Внутри палатки оказались много просторнее, чем снаружи. Для них с Гермионой трехкомнатное помещение с кухней и санузлом показалось великоватым.

— Интересно, как отводится канализация, — пробормотала подруга.

— Магия, — поиграла бровями.

Вокруг насколько хватало глаз простирались палатки. Половина Хогвартса съехалась на чемпионат, они словно попали в школу раньше времени. По возвращении застали новые лица.

— Мои сыновья, — с гордостью представил мистер Уизли.

Чарли сидел у костра. Широкоплечий, с мускулистыми руками, покрытыми ожогами и шрамами — безрукавка не скрывала их, — он дружелюбно улыбнулся, демонстрируя выступающие клыки. На поясе болтались ножны для кинжала, какие-то мешочки и перчатки вроде лётных, с открытыми пальцами. Больше всего он походил на пирата с обложки любовного романа, которые тетушка прятала от супруга в чулане под лестницей.

Билл был выше и привлекательнее, но в уголках его губ таилась усмешка, она же сквозила в словах. В обращенном на Сириусе взгляде не было ничего дружелюбного. Гарри с тревогой поглядывала на них, переживая из-за возможного конфликта.

Когда они поднялись в ложу, обнаружили всего два ряда. Билеты, должно быть, стоили бешеных денег. Сириуса это не заботило, он собирался взять все четыре, пока Гарри не отказалась категорически: выглядело бы некрасиво по отношению к мистеру Уизли.

Волшебники прибывали один за другим. Мистер Уизли здоровался с большинством, Перси заискивал, отчего Сириус смотрел на него с нескрываемым презрением, Билл обменялся рукопожатиями с несколькими чиновниками. Крестный только улыбался, наслаждаясь производимым впечатлением. Газеты с июля разрывались новостями о деле двенадцатилетней давности, превозносили мученика-Блэка и раздували ошибку министерства до уровня преступления против нации. Ему сочувствовали, но ровно до личной встречи, когда в памяти всплывали другие слова: особо опасен, убийца, беглец...

Показались Малфои. Люциус помогал супруге подняться и не сразу оглядел присутствующих. Мама Драко выглядела так, словно оказалась в среде простолюдинов и переживает крушение идеалов. Только Малфой-младший возбужденно рыскал взглядом, как любой нормальный подросток.

— Драко! — крикнула она, поддаваясь азартному настрою. Обернулись все трое, Гарри помахала им. Не успели Малфои определиться с реакцией, как встал Сириус.

— Дражайшая сестрица! — раскинул руки. — Чудесно увидеть тебя спустя столько лет! Это твой сын?

— Сириус, — вымолвила женщина после паузы. — Позволь представить моего сына, Драко. Драко, перед тобой Сириус Блэк. Мой кузен.

— Здравствуйте, — пробормотал юноша.

— И тебе не хворать, племянничек, — ухмылялся крестный. — Присаживайся, кузина. Обзор здесь великолепный.

Так Драко оказался за Роном, мистер Малфой — за Сириусом, а его супруга — за Артуром Уизли. Люциус холодно кивнул ему, но ни слова не сказал: Сириус оттянул внимание на себя светским разговором с леди Малфой.

— Псс, Драко, — свистящим шепотом позвала одноклассника. Тот был рад передвинуться от Рона. — За кого болеешь?

— Болгария, разумеется, — фыркнул юноша. — Ты видела, как летает Крам? Самый талантливый ловец своего поколения!

Не в первый раз Гарри слышала, как Малфой и Рон высказывают одинаковые суждения. Если бы не разница в положении и замешанная вражда между семьями, они наверняка стали бы друзьями.

— Ирландия выиграет, — буркнул Рон из чувства противоречия. — Их команда намного сыграннее.

Мальчишки пустились в ожесточенную дискуссию. Драко даже вернулся на место, чтобы удобнее было переругиваться. По миссис Малфой было видно, что она порывается одернуть сына, но Сириус мастерски отвлекал ее каждый раз.

А потом начался матч.

* * *

Виной ли тому впечатления от игры, новая обстановка или храп Джинни, но Гарриет не спалось. Она сидела около входа в палатку, любовалась небом и наслаждалась атмосферой. Оттого сразу услышала приближающиеся крики, увидела дым. Вскочила, вглядываясь вдаль — вид с холма открывался неплохой. Группа волшебников продвигалась вперед, палатки на их пути вспыхивали от метких заклинаний, маги панически разбегались.

После всего пережитого она действовала по четко выработанной на случай очередной опасности стратегии.

Гермиона испуганно таращила сонные глаза. Затем кивнула и пошла будить Джинни. Гарри быстро оделась, сунула палочку за пояс и побежала в соседнюю палатку. Оба, Сириус и Ремус, проснулись от легкого прикосновения, будто только его и ждали. Когда прибежал мистер Уизли со старшими сыновьями, Блэк мрачно сказал:

— Пожиратели. Гарри, бери друзей, прячьтесь в лесу. Я приду за вами позже.

— Что за пожиратели? — спросила Джинни, когда они зашли за деревья.

— Прислужники Сами-знаете-кого, — пропыхтел Фред. — Десять лет от них ни слуху ни духу, а тут нате вам!

— Здесь собралось много волшебников из разных стран, — заметила Гермиона. — Террористам нравится устраивать акции устрашения, когда много зрителей.

Лес наводнили испуганные волшебники.

— Почему они не сражаются? — удивилась Гарриет. — Тут тысячи взрослых магов, почему они бегут и ничего не делают?

— Их не учили бороться, — вздохнула Гермиона. — Владение атакующими заклинаниями то же, что владение огнестрельным оружием — не каждому дано. Противодействовать темной магии обучены авроры, и дежурная группа контролирует периметр, но быстро справиться с пожирателями они не смогут.

— Сириус был прав, — пробормотала Гарри. — Как и ты. Нужно уметь защитить себя.

Внезапно с опушки донеслись крики. Кажется, пожиратели разделились. Паникующие маги ломанулись вглубь, увлекая за собой ребят. Когда удалось вырваться из толпы, Гарри и Гермиона остались вдвоем.

Послышался шорох.

— Ступефай! — крикнула Гермиона. — Бежим!

И девочки рванули дальше. Небо над ними озарила зеленая вспышка, огромный череп с извивающейся змеей накрыл лес. Гарри споткнулась и кубарем полетела вниз, но приземлилась мягко, столкнувшись с кем-то.

— Никуда от вас не деться, — простонал Малфой, зажимая разбитый нос. — Откуда вы вообще взялись?!

— Дай взглянуть, — велела Гермиона, тяжело дыша после стремительного спуска. Взмахнула палочкой.

— Ауч!

Нос хрустнул. Гарри искренне надеялась, что подруга не сломала его окончательно. Было бы неловко. Но, судя по тому, как деловито Малфой его щупал, колдовство удалось.

— Где твой отец? — вдруг спросила Гермиона.

Мальчишка усмехнулся.

— Какое тебе дело, грязнокровка?

В следующее мгновение он рухнул на землю, парализованный.

— Чары спадут через некоторое время, — сказала подруга. — Полежи, подумай над своими словами. Гарриет, помоги мне перетащить его к дереву.

Она послушалась. Пожала плечами в ответ на прожигающий взгляд, сказала:

— Сам виноват. Ты перегнул палку.

И поспешила догнать Гермиону.

* * *

О происшествии писали во всех газетах. Винили министерство за плохую организованность, авроров за низкую квалификацию, предрекали возвращение террора.

— Тоже мне, специалисты, — плевался Сириус. В бою его задели каким-то режущим проклятием, от нижнего ребра по левой стороне багровел длинный тонкий порез. В Мунго он категорически отказался обращаться, лечащих заклятий не знал и мучился со сменой повязок. Только чары Люпина и купленная в аптеке Косого переулка мазь спасали от боли и способствовали заживлению. — Пожиратели смылись, как только увидели метку. Им воскрешение Волдеморта ни разу не сдалось, и так устроились неплохо. Тот же Малфой — я его по первой войне помню, меткий больно. У Волдеморта в любимчиках ходил. Сестрица моя с муженьком в Азкабане сидит, а этот за руку с министром здоровается. Тьфу!

...где твой отец?..

* * *

Гарри тяжело переживала внезапное открытие. Ей говорили, что отец Драко поддерживал Волдеморта, но это воспринималось как-то абстрактно, далеко. Совсем иначе она смотрела на правду теперь, став свидетелем нападения. Пожиратели двигались легко, действовали профессионально. Сопротивление оказали редкие маги, до прибытия опергруппы перевес был у небольшой по численности группы ПСов. Темный лорд исчез в восемьдесят первом, на дворе девяносто четвертый, а они не растеряли былые навыки.

С каждым днем Сириус грустнел все больше. Накануне отъезда Гарриет обнаружила его в кабинете у нерастопленного камина, босого, с опущенной головой и бутылкой виски в руках. Замешкалась на пороге. Почти решила уйти, когда крестный выговорил заплетающимся языком:

— Мы все вступили в Орден Феникса. Сразу после выпуска. Я, Сохатый, Луни и Хвост. Лили не участвовала официально, но знала обо всем, что происходит. Мы всегда собирались у них с Джеймсом. Когда она узнала о беременности, была безумно счастлива. Пусть исчезали неугодные Волдеморту волшебники, пусть его террор становился сильнее — мы были молоды. И верили в победу. После твоего рождения Джеймс стал серьезнее, не лез на рожон. Я воевал за нас обоих. Рисковые вылазки, схватки без прикрытия — казалось, мне все по плечу. Когда Дамблдор настоял на чарах фиделиуса, я не поверил. Джеймс был со мной с первого курса. И вдруг оставил. Ради тебя и Лили. Я предложил Питера на роль хранителя, потому что это был самый нелепый план на свете. Потому что прежний Джеймс никогда бы не выбрал окоп вместо передовой. Я разочаровался, Гарри, понимаешь? Подвел их. Не разглядел предателя. Не прощу себя.

Наутро только бледность и дрожь рук выдавала его состояние. Сразу после завтрака Сириус передал ей маленькую коробку.

— Возьми это. Норвегия в нескольких днях лета, слишком далеко для срочных новостей. Если что-то случится, ты всегда сможешь связаться со мной через зеркало.

— Сириус, — позвала она перед выходом на улицу. Спросила, не поднимая глаз от клетки с птицей: — Если бы Снейп не нашел тебя под ивой так быстро... Ты убил бы Петтигрю?

* * *

Погода выдалась дождливой и туманной. На платформе Гарри порывисто обняла крестного. Сморгнула невесть откуда взявшиеся слезы и потрусила к машущим друзьям.

— Ты только взгляни на это, — с отвращением сказал Рон, демонстрируя свою парадную мантию. — Не знаю, зачем они нам, но я в этом ни за что никуда не пойду.

— Разумная мысль, Уизли, — раздалось от порога. Малфой облокотился на косяк с привычной ухмылкой, Крэбб и Гойл толпились за его спиной. — Еще с девчонкой спутают.

— Иди отсюда, — побагровел парень.

— Или что?

За три года Малфой совсем не изменился. Вытянулся, заострились черты лица, вот и все достижения. Значит, это она смотрела другими глазами, раз видела перед собой не однокурсника-задиру, а сына своего отца. Сына пожирателя.

В доме Сириуса нашлись газеты тех времен, Кричер показал полку. Процессы длились несколько лет. Громким делам — громким подсудимым — отводились целые полосы. Журналисты поднимали биографии, скрупулезно перечисляли преступления и подчеркивали срок. Оправданные удостоились сухого списка имен. Гарри читала, и холодели кончики пальцев. Словно перекличка на совместном уроке: Малфой. Нотт. Крэбб. Гойл. Забини.

Снейп — ударом под дых.

— Почему Снейп не любил моего отца?

— Не любил? — Сириус давится огневиски, смеется так, что на глазах выступают слезы. — Не любил, ха! Да он его ненавидел! И поверь, это было более чем взаимно! Ремус сказал, он теперь преподает — вот так шутка судьбы! Сопливус — профессор! Вернуться бы на денек в прошлое, — кровожадно. — Он бы к Хогвартсу на милю не подошел!..

-...упоротая Поттер? — донеслось сквозь тень воспоминаний. Малфой зло улыбался. Не забыл чемпионат, не простил. — Он, конечно, обезумел, но всё получше магглов, да?

— А ты навещаешь тетю в Азкабане? — поинтересовалась Гермиона, переводя огонь на себя. Драко зарозовел. — Говорят, кровь не водица. Особенно для чистокровных. Так?

— Не суй нос в чужие дела, заучка! — прошипел парень и вылетел прочь. Гарриет машинально закрыла за ним. Гермиона вернулась к книге, Рон, бурча, складывал мантию. До Хогвартса оставались часы.

* * *

Первогодки вымокли насквозь, пока плыли через озеро. Та же участь постигла нового преподавателя защиты — он вошел в зал в минуту тишины после речи директора, под вспышку молнии и раскат грома. Эффектно получилось. Затем последовало объявление, и студентов, наконец, отпустили.

— Тысяча галлеонов, — мечтательно произнес Рон. — И слава лучшего волшебника трех школ... Была бы ты постарше, Гермиона, — неожиданно закончил он, — могла бы поучаствовать.

— Я бы не стала, — фыркнула девушка.

— Да ладно, — прищурился. — Участие в турнире — отличный шанс себя показать. Моему брату предложили должность в Гринготсе после того, как он преодолел полосу препятствий для авроров-новичков — их водили на экскурсию в рамках программы профориентации. Конечно, на результаты экзаменов тоже смотрят, но это лишь оценки, а так они своими глазами видят тебя в деле.

— Что ж, — пожала Гермиона плечами, — мы все равно в пролете: следующий турнир уже не застанем.

— Вот свезет тому, кого выберут участником от Хогвартса, — протянул Рон.

— Ну да, — хмыкнула Гарриет, выныривая из мыслей об отмене квиддичных матчей. — Угроза покалечиться очень привлекает.

* * *

В понедельник Гарри впервые стало плохо на травологии, настолько отвратительно выглядели предлагаемые образцы. Девушка попыталась представить будущее, в котором пригодится умение собирать гной из буботуб, но спасовала перед брезгливостью и сымитировала приступ удушения. На маггловедении им рассказали о темах всего учебного года, а на нумерологии профессор провела тест на повторение пройденного и отпустила.

— Эй, Уизли, — окликнул знакомый голос.

— Опять, — простонал Рон.

— Про твоего отца написали в газете! Минутка славы, а? Ой нет, погоди-ка: "Действия работника министерства едва не привели к панике среди маггловского населения". Больше похоже, что твой отец облажался!

— Заткнись, Малфой, — вежливо сказал Рон.

— Тут и фотка есть! Твои родители реально такие широкие?

— Ну хватит! — рыкнула на него Гермиона. — Научись уже хорошим манерам, Малфой, от тебя тошнит!

— Даже твою мамочку, — вставил Рон, — судя по ее лицу!

Дальнейшее произошло одновременно: Драко полез за палочкой, зычный голос гаркнул заклятие, и на глазах зевак Малфой превратился в белого хорька.

— В Хогвартсе запрещены дуэли! — прогремел Хмури. — Зачинщик должен быть наказан!

Зверек жалобно пискнул и побежал к Гойлу, тот как раз опустился на колено и подставил руки. Но Хмури взмахом палочки поднял его высоко в воздух и резко опустил. Гермиона вскрикнула, Рон дернулся. Гарри не заметила, как с силой вцепилась в его руку.

— Провокаторов надо наказывать, — цедил сквозь зубы профессор. — Чтобы никогда больше не смели!..

— Профессор Хмури! — охнула МакГонагалл, рассыпая книги. — Что вы делаете?

Гарриет метнулась к замершему животному. Подставила спину под палочку Хмури, терпя легкое щекочущее чувство. Невидимая сила отпустила превращенного Малфоя, он упал в руки Гарриет, крупно дрожа.

— Студент?! — продолжался диалог. Декан схватилась за голову. — Это недопустимо! Дайте-ка, мисс Поттер.

Хорек цеплялся за ее мантию когтями, визжал, боясь новой боли. Гарри пришлось придерживать вздымающиеся бока. Мгновение спустя под пальцами оказалось вздрагивающее тело.

— Тихо, — шепнула ему Гарри, обняв. — Всё хорошо. Всё в порядке.

Малфой схватился за нее так, что хрустнули ребра. Спрятал лицо на ее плече, тяжело дыша. Затем пальцы разжались, он оттолкнулся и встал.

— Декану факультета, значит? — повторил Хмури слова МакГонагалл. — Пойдем-ка, парень. Перемолвлюсь словечком со Снейпом.

Стоило им скрыться с глаз, очевидны зашумели.

— Так ему и надо, — буркнул Рон, когда понял, что девочки намерены молчать.

— Малфой был неправ, — монотонно сказала Гарриет. — Он засранец и задира, мы это с первого курса знаем.

— Хмури не имел права насильно превращать его! — горячо продолжила Гермиона. — Это не просто неэтично и непедагогично, это опасно для неподготовленной психики! А что он сделал потом, вообще незаконно!

Тем не менее, симпатии большинства оказались на стороне Хмури, Малфой многих достал за эти годы. Гарри потряхивало от злости на нового профессора.

— Напал со спины, — процедила она, когда близнецы за ужином одобрили произошедшее. — На желторотого студента. Если он в аврорате раньше служил, боюсь представить, кого туда берут на работу.

— Ты это зря, — покачал головой Фред. — Хмури — легенда аврората. Половина азкабанских поймана им.

— Мой крестный тоже? — едко уточнила Гарри. — Так ему плевать на виновность?

— Не передергивай, — огрызнулся Джордж. — Даже если он малость переборщил, ничего страшного с Малфоем не случилось. Ну попугал его Хмури, что такого? Ему полезно!

— А если бы тебя унизили на глазах у всех, — сказала ему Гарри, — за какой-нибудь глупый проступок — принятие зелья старения, например, ради участия в турнире? Ты бы нашел ему оправдание? Это было бы "полезно"?

— Я, малышка Гарриет, — наклоняясь ближе, — нашел бы выход из ситуации. А не плакал бы на плече у девчонки.

— А будет ли плечо, Уизли? — резко бросила ему. — Или все будут стоять вокруг и зубоскалить, что ты получил по заслугам?

Джордж с силой ударил по столу, привлекая внимание. Фред положил руку ему на плечо, но он сбросил ее. Рон пробормотал: "Да что с тобой?", а Джордж сказал в полный голос:

— Раз ты так ему сочувствуешь, поди утешь — вон он сидит!

Гарри поднялась. Не к Малфою, что за глупость, просто подальше от обвиняющего взгляда. Ровнее спину и короче шаг, чтобы бегство не выглядело таковым для непосвященных. Только за дверьми плаксиво сморщилась. Прижала ладони к лицу, стирая порыв. Хорошо, никто не стал свидетелем слабости — ученики собралась за ужином.

— Постой! — окрик и шорох обуви нагнали этажом выше. Она стиснула зубы и ускорилась, потом побежала. Обретенное, казалось, спокойствие лопнуло мыльным пузырем при звуках его голоса.

— Да подожди же! — возмущенно повторил Джордж, догнав и преградив путь. — Что с тобой такое?!

— Ничего. — Смотрела в пол, пряча предательски влажные ресницы. — Просто устала. Хочу отдохнуть.

— Не заливай! — велел парень. — Ну-ка посмотри на меня!

Ухватил за подбородок, потянул вверх. Она мотнула головой, завязалась потасовка, но Уизли одержал вверх. Присвистнул, увидев заплаканные глаза.

— Ну прости меня, — растерянно. — Я не хотел тебя обидеть. То есть, хотел, — поправился. — С чего ты заступаешься за Малфоя? Он только и умеет, что нос задирать! Ты что, — кривая усмешка, — влюбилась в него?

— Иди к черту, Уизли, — на выдохе, отталкиваясь руками. — Пусти меня!

Он послушался.

* * *

— Что за муха вас укусила? — недоумевал Рон.

Размолвка с Джорджем затянулась. При встречах они игнорировали друг друга. Фред здоровался беззвучно и виновато косился на брата. Гарри его понимала: не настолько тесно они дружили, чтобы вставать на ее сторону. К тому же она подозревала, что Фред был солидарен с близнецом.

От занятий с Хмури ждала подвоха. Не зря: уже на второй учебной неделе профессор решил испытать на студентах заклятие подчинения, чтобы проверить их умение бороться с чужой волей. Гарриет выждала время и подняла руку.

— Доброволец? — гаркнул одобрительно. — Ну давай, Поттер, посмотрим на тебя в деле.

— Простите, профессор, — четко, в полный голос, — у меня кружится голова. Можно мне в больничное крыло?

Повисла пугающая тишина.

— Кружится. Голова, — раздельно повторил Хмури. — Противнику тоже это скажешь? Пусть подождет, пока тебе полегчает?

— Надеюсь встретить врага в добром здравии, — ответила вежливо, без тени иронии. — В глазах темнеет, профессор. Думаю, мне лучше поторопиться.

Выбралась из-за стола, пошла по проходу. Сзади царило подозрительное безмолвие. Оно прервалось вкрадчивым:

— Темные силы коварны и безжалостны. Пожиратели не остановятся перед женщиной, ребенком или раненым. Если волшебник слаб, им это на руку: легче сломить дух, когда предает тело. Вы всегда должны быть готовы защитить себя. Должны помнить, что враг не даст ни минуты на передышку. Должны сопротивляться до самого конца. Империо!

Чары толкнули в спину. Сначала показалось, ничего не случилось, и Гарри продолжила движение. Шаг, еще. Каждый последующий короче и медленнее предыдущего. Тело налилось тяжестью, стало трудно дышать. Давление усилилось. Гарриет покачнулась, хотела опереться на парту, но не смогла двинуть рукой. Упала. Разбитые коленки защипали, в переносицу впились дужки заколдованных от поломки очков. Она не могла и пальцем шевельнуть из-за придавившей могильной плиты. Звуки исчезли, осталось равномерное гудение.

* * *

Мадам Помфри страшно ругалась на Хмури и в итоге обратила его в бегство. Гарри поддерживала иллюзию потери сознания, с не подчиняющимися мозгу конечностями и плывущей в голове дымкой это далось просто. Медсестра несколько раз наложила диагностирующие чары, добавляя к мурашкам по всему телу волну тепла. Наказала Рону и Гермионе следить за состоянием пациентки и отбыла в кабинет. Поттер открыла глаза — Рон собрался позвать мадам, но Гермиона покачала головой — и слабо кивнула на выход. Когда мадам вернулась с общеукрепляющей настойкой, друзья сослались на обеденный колокол и ушли. Тогда Гарри позволила себе заснуть.

Она пропустила разговор Дамблдора и Хмури, равно как и посещение директором больничного крыла. Проснувшись в шесть часов утра, девушка тихонько переоделась в сложенные на тумбочке вещи и сбежала, жалея о собственной непредусмотрительности: мантия-невидимка осталась в чемодане, хотя жизнь не раз доказывала необходимость иметь ее при себе. Расслабилась, уверовала в собственную неуязвимость. Не зря Хмури твердил оставаться начеку.

Гермиона долго таращила сонные глаза, соображая, что означает пантомима соседки. Зевнув, опустила полог.

— Я не могу ходить на пары к Хмури, — выпалила Гарриет. — Он меня раскроет.

— Ты не можешь не ходить на обязательный предмет, — возразила девушка, потягиваясь. — Иначе тебя отчислят.

— Я могу заниматься сама или попросить вас о помощи, — цеплялась на ниточку.

— Гарриет, — посерьезнела подруга. — Ты все равно не сможешь скрывать свои... способности слишком долго. По программе у нас целый год вредящие заклятия.

Закусила губу, никак не комментируя. Гермиона участливо коснулась руки.

— Почему ты так боишься, что кто-то узнает? Это не болезнь и не проклятие...

— Откуда нам знать? — грубо перебила. — Ты искала упоминания о таких, как я, в течение года и ничего не нашла. Даже в Запретной секции. Может, я урод. Аномалия. Неправильный сквиб, в конце концов! Что, если меня исключат за отсутствие личной магии?

По крайней мере, такова была догадка. То, как она концентрировала силы перед колдовством, не было медитацией в чистом виде, скорее аккумуляцией энергии. И тянула она ее извне. Поэтому летом способность колдовать полностью покидала ее: откуда в доме магглов взяться магии? По той же причине в доме Блэка или Уизли она могла изобразить слабое колдовство. А в Хогвартсе чары удавались лучше всего, ибо где, как не в школе, комнаты полны волшебства.

— Я не знаю, — печально сказала Гермиона. — Ты права, я не встретила ни одного упоминания об этом... феномене. Гарриет, — заглянула в глаза, — тебе придется кому-то довериться. Кому-то из профессоров. Если не хочешь, чтобы узнали все, иди к Дамблдору. Только у него есть полномочия что-то сделать.

Так Гарри оказалась у лестницы в кабинет директора. Дамблдор определенно удивился, когда она скинула мантию-невидимку и попросила уделить ей время. Согласился: наверное, из-за происшествия с Хмури.

— Я не могу посещать уроки защиты от темных сил, — бросилась с места в карьер.

Директор сложил ладони лодочкой, глядя поверх очков.

— Профессор Хмури переусердствовал в своих начинаниях, — признал он. — Уверяю, он не имел целью причинить тебе вред, Гарриет. Только подошел к своим обязанностям слишком серьезно.

— Дело не в профессоре Хмурие. — Слова застревали в горле. Гарри сжала кулаки и медленно выговорила: — Я поглощаю направленную на меня магию. И не хочу, чтобы об этом стало известно.

Директор поднял брови.

— Мне подойдет любой альтернативный вариант. Самоподготовка. Помощь друзей. Индивидуальные занятия. Только чтобы об этом не узнала вся школа, а за ней "Пророк" и вся Британия. Не хочу снова стать объектом пересудов.

— Поглощаешь магию? — отреагировал, наконец, Дамблдор. — Почему ты так считаешь?

Проглотила нецензурный ответ.

— Испытайте меня, — раскидывая руки. — Любое заклятие на ваш вкус. Только не непростительное, — добавила хмуро. — От него мне было плохо.

Лицо директора не утратило безмятежности. Палочка скользнула в его руку из рукава, прозвучало короткое слово. Оранжевый луч растаял в груди. Она покачнулась и сжала зубы.

— Удивительно, — шепнул Дамблдор. Обогнул стол и остановился перед ней. — Когда ты заметила?

— На втором курсе, — обняла себя руками, скрываясь от пристального взгляда. — Тогда я не поняла, в чем дело. Но после вчерашнего догадалась.

— Вот как.

Директор глянул оценивающе. Качнул головой.

— Я понимаю твое нежелание выделяться, Гарриет, — сказал мягко. — Но профессор Хмури ни за что не согласится заниматься с тобой отдельно, это противоречит его принципам. И я никак не могу возложить на тебя или твоих друзей ответственность за освоение целого курса. Видишь ли, единственный человек, достаточно сведущий в защите от темных искусств, чтобы я доверил ему твое обучение, — профессор Снейп.

Гарри вскинула подбородок. Лучше вдвое больше Снейпа, чем терпеть повышенное внимание окружающих.

— Вижу, ты настроена решительно, — вымолвил директор. — Что ж, полагаю, с учетом обстоятельств я могу пойти тебе на встречу и подписать индивидуальную учебную программу. Есть лишь одна проблема: я не вправе принудить профессора Снейпа. Поскольку в прошлом между вами имел место конфликт, я также не думаю, что профессор пойдет на это добровольно. Если, конечно, ты не убедишь его, Гарриет.

* * *

Обратиться к зельевару с просьбой было равнозначно смертельному трюку. Пространство между Снейпом и Хмури искрило напряжением. Профессор будто побаивался нового коллегу, что с учетом темного прошлого одного и аврорского стажа другого имело логическое объяснение. Гарри не знала, что такое умудрился натворить Снейп за четыре года вольной жизни (покопавшись в библиотеке, она узнала, что мужчина устроился в Хогвартс в восемьдесят первом, то есть в двадцать один год), но Хмури посматривал на него отнюдь недобро. Зельевар пребывал в плохом расположении духа и отыгрывался на студентах. Невилла за ошибку на уроке заставил потрошить жаб. Мальчишка вернулся с безумными глазами. Его и жалко было, и в то же время противно: ну сколько можно позиционировать себя жертвой? В личном общении он был куда увереннее! Жаль, приступы самоуважения случались нечасто.

Во всем этом обнаружился один плюс: она помирилась с Джорджем. После беседы с Дамблдором опаздывала на завтрак, но парень ждал у дверей. Как потом выяснилось, он заходил в больничное крыло с утра, став жертвой недовольства мадам Помфри из-за самоуправства пациентки. Пытал Гермиону, та уклончиво сообщила, что она задержится, и Уизли караулил на входе. Схватил ее в охапку.

— Не пугай так, малышка Поттер. — Теплое дыхание пощекотало макушку. — Я страшно переживал. Кто будет ловить снитч, если ты сляжешь?

— За год найдете кого-нибудь, — пробурчала она, не торопясь освободиться. — Признайся, ты испугался, что я стану призраком и до конца твоих дней буду нудить на ухо.

— В яблочко, — с облегчением подыграл Джордж, чуть отстранившись. Улыбнулся, взъерошил ей волосы. — Мир?

— Мир.

Чувство защищенности, уюта, которое она испытала, поддерживало всю дорогу в подземелья. Гарри предчувствовала тяжелый разговор и находила сотни причин отложить его еще на день — два, три, бесконечность. Громко постучала, лишая себя шанса сбежать. Вошла.

— Нет. — Буравящий взгляд пронзил от порога. Смутно знакомый студент оторвался от чистки котла, заинтересованно глядя на них обоих. — Я знаю, зачем вы пришли, Поттер, — не надейтесь. Этого не будет.

В ее воображении эта фраза должна была прозвучать позже.

— Профессор, — тяжело вздохнула, проходя вперед. — У вас нет никаких причин помогать мне.

— Верно, — уронил Снейп.

— Я вам несимпатична, скорее отвратительна, и терпеть меня вне пар вам вовсе необязательно.

— На удивление здравая мысль, Поттер.

— По правде, — подходя еще ближе, слишком близко, заставляя его приподнять голову, чтобы смотреть ей в глаза. Гарри заметила, как его пальцы сжались на подлокотнике, а кадык дернулся. Она знала, какой эффект окажет на него лицо, впервые свободное от очков — линзы утром принесла сова, — и предусмотрительно разглядывала обувь весь путь от двери до его стола. Знала, и всё равно сердце пропустило удар от боли, мелькнувшей на его лице. — По правде, я пришла просить вас. Пожалуйста.

У Гарриет были фотографии родителей, Сириус пополнил ее коллекцию снимками подростковых времен. Она не слишком походила на мать: цвет глаз да, возможно, форма губ. С темными волосами и совсем без веснушек, с длинной челкой — Лили любила прически с открытым лбом — Гарри оставалась невысокой и несуразной, с угловатыми движениями и взглядом исподлобья. Лили двигалась мягко, улыбалась нежно, очень женственно поправляла одежду или прядь волос. Она выросла очень привлекательной молодой женщиной, о чем Гарриет могла только мечтать.

И все же встань они рядом в свои четырнадцать, никто не усомнился бы в родстве. Лили нисколько не походила на Петунью, но Гарри — Гарри с легкостью могли бы назвать сестрой. И Снейп увидел это. Не мог не увидеть. Оттого прикрыл глаза и устало сжал переносицу пальцами.

— Подите вон, Стеббинс, — велел он студенту, и тот убрался, на радостях бросив всё как есть. Гарри опустила плечи, вина вгрызлась с новой силой. Второй раз она подло пользовалась слабостью профессора к памяти ее матери, но иного способа добиться цели она не видела. Как ни старалась.

— В моей жизни было достаточно зла от человека с фамилией Поттер, — сказал Снейп, убирая руки. К нему вернулись невозмутимость и саркастический тон. — Зачем вешать себе на шею новую обузу в вашем лице?

— Я буду стараться, сэр, — вырвалось просительное. — Могу приходить раз в неделю или реже, Дамблдор не узнает от меня об этом. Могу тренироваться с друзьями и только показывать вам результат, это не займет много времени, клянусь. Профессор, — отчаянное. — Я сделаю все, что вы скажете.

— Не дразните моих демонов, Поттер, — вздохнул Снейп. — Вы не догадываетесь, насколько велико искушение.

— Хотите отомстить через меня отцу — валяйте. — Взгляд прямой, голос твердый. — Только скажите Дамблдору, что будете со мной заниматься. Помогите мне избавиться от Хмури.

* * *

Бывший аврор единожды уронил жалящую реплику, но сделал это громко, на виду. Гарри стиснула зубы, терпя взгляды студентов — от насмешливых до сочувственных. В этой школе слишком мало новостей, чтобы не вцепиться в новую сплетню о трусости Поттер. Невилл понимающе хлопнул по плечу, его самого коробило от методов Хмури. Гарри помнила, как он выглядел после первого занятия и увиденного в действии пыточного заклятия. Крестный рассказал, что произошло с его родителями.

Уизли — все четверо, на самом деле, — не поняли ее мотивов. Но Джордж поостерегся шутить после недавней ссоры, Фред умел промолчать и без дополнительного стимула, мнением Джинни она не дорожила в достаточной степени, а вот Рон... Рону пришлось объяснить.

— Да я не спорю, что он того, — горячился парень. — Но блин, Гарри, разве он не стоящий мужик? Разве не научит нас сражаться? У него опыт, знания! Ты терпишь Снейпа и Малфоя, почему перед Хмури спасовала?!

— Дело в том, что...

Он заслуживал правду. Гарриет представила, как говорит это — "знаешь, я, походу, хуже сквиба, чужой магией пользуюсь", — как лицо Рона вытягивается, глаза начинают бегать, а вместо слов вырываются несвязные звуки. Представила и испугалась. Страх толкнул соврать:

— Это идея Дамблдора. Он предложил индивидуальный план. Из-за моей проблемы.

Отсылка к величайшему сработала.

* * *

Тридцатого октября в Хогвартс прибыли гости из Дурмстранга и Шармбатона. Тридцать первого Кубок огласил имена трех участников.

— Хаффлпаффец! — убивался Джордж на пути в башню. Рон с братьями Криви и парочкой Финниган-Томас шел впереди, делясь впечатлениями о чемпионах и предстоящих испытаниях.

Джордж непроизвольно поглаживал подбородок: не отвык еще от подарка Дамблдора нарушителям правил — шикарной бороды.

— Из всех желающих — хаффлпаффец! Не знаю, что заменяет Кубку мозги, но оно явно испортилось!

— Ты злишься на Диггори из-за того матча, — шутливо пихнула его в бок, да там и осталась, прижатая тяжелой рукой. — Эй!

— Не бузи, — отмахнулся Уизли. — Я не злюсь, я не понимаю, как барсук одолеет Крама или эту мутную француженку!

— Мутную? — удивилась Гермиона. Большинство одногруппников зачарованно любовались французской ведьмой.

— Есть те, кому хогвартские девушки милее остальных. — Фред подмигнул Гермионе, и Гарри с изумлением наблюдала, как подруга краснеет, мямлит невпопад и ускоряет шаг, чтобы быстрее подняться в крыло девочек.

— Вау, — вслух сказала Поттер. — Никогда не видела ее такой взволнованной.

— Не то что ты, малышка Поттер. — Джордж усмехнулся, притягивая ближе. Голубые глаза смотрели с непривычным вниманием.

— Э-э-э... пойду, догоню ее.

Вывернулась из-под руки, не обернулась на тихий смешок. Сегодня в гостиной Гриффиндора было жарковато.

* * *

Гарриет полагала, что учеба все эти годы давалась ей нелегко, но четвертый курс принес новое понимание сложности. МакГонагалл на полном серьезе заявила, что подготовка к СОВ займет так много времени, что стоит начинать сейчас, за полтора года до. При этом она наградила уничижительным комментарием дрожащую подушечку для иголок Томаса, трансфигурированную из ежа. О глазастом и колючем результате Невилла или лысом ежике Поттер умолчала вовсе.

Гарри не нравилось превращение живых существ. Это само по себе было жестоко, а та ужасная смесь, которая получалась у студентов, претендовала на негуманное обращение. Гермиона утешала тем, что животные ненастоящие, специально трансфигурированы для урока, но от этого они не выглядели менее живыми и беззащитными. С чарами сложилась аналогичная ситуация. Ей отчаянно не хватало сил, чтобы путем проб и ошибок нащупать путь. Если первая попытка приносила пусть неправильный, но результат, то с каждой следующей заклятие получалось все слабее.

Оставалось зельеварение. Составы, нуждающиеся в магической подпитке или содержащие тошнотворный ингредиент — а таких становилось больше, — она неизменно портила, если друзья не успевал помочь, когда Снейп отвлекался. Потерянные баллы огорчали сокурсников, и Гарри с ужасом думала, как они воспримут уход из квиддичной команды. Годовая отсрочка пришлась кстати.

Что до внеклассных занятий со Снейпом, они проходили два раза в неделю после уроков — так у нее в расписании появилось "окно" — и продолжались ровно столько, насколько хватало терпения профессора. Первый месяц он посвятил достаточно подробной классификации вредоносных чар (Гермиона скрупулезно сравнивала лекции, комментируя различия), еще месяц — контрзаклятиям. Особенно ему нравилось устраивать внезапные опросы по всему пройденному и едко комментировать пробелы в знаниях. За ошибки приходилось расплачиваться дополнительными свитками. Гарри поразительно много времени проводила в библиотеке, почти нагнав Гермиону. Девочки забирались в недостаточно освещенный угол, чтобы отгородиться от шума, который неизменно вызывал Виктор Крам, новый завсегдатай обители мадам Пинс.

— Иногда так хочется их проклясть, — поделилась Гермиона однажды.

— Ага, — отозвалась рассеянно. — Думаешь, Снейп ограничится теорией? Он ни разу не попытался заставить меня колдовать.

— Прошло не так много времени, Гарриет. То, чему он тебя учит, превосходит школьную программу и наверняка поможет сдать СОВ. Если после Рождества ничего не изменится, потренируемся сами. Надо только найти помещение. И сказать Рону, — глядя из-под ресниц. — Думаешь, он не сохранит в секрете?

— Не знаю. — Закрыла лицо руками. — Я доверяю Рону, не подумай ничего такого, просто... Он наверняка расскажет братьям и Джинни — я бы сама рассказала на его месте, — а близнецы любят трепать языком... И сам Рон общается с половиной гриффиндорцев. Мне кажется, невозможно удержать такой секрет, и в итоге все всё равно узнают. Тогда чего ради?..

* * *

Первое испытание собрало не только школьников, но и приглашенных зрителей. Для них соорудили дополнительные трибуны и, как подозревала Гарри, билеты продавали — иначе траты Хогвартса не окупались. Все чемпионы справились, но первое место занял Крам, хотя выбрал самый жестокий метод.

— Чарли сказал, это были яйца-муляжи, — сообщил позже Рон. — Никто бы не поставил под угрозу настоящие яйца, иначе дракон обезумел бы.

— Почему они так защищали искусственные яйца?

— Инстинкты, — пожал друг плечами. — Тупые зверюги, говорю же.

Гермиона перестала кидать убийственные взгляды на Крама. Юноша по-прежнему заседал в библиотеке, но сменил дислокацию и горбился сильнее, когда мимо пролетала Грейнджер. Гарри свела к минимуму посещение библиотеки, так она ей надоела, и пропустила причину приподнятого настроения подруги.

— Только не говори опять, что книга была интересной, — приперла ее к стенке. — Что случилось?

— Мы общаемся с Виктором, — выпалила девушка, краснея. — Он говорит с акцентом, но понять можно. Он столько всего знает, Гарриет!

— Ну-ну.

* * *

Письма от Сириуса приходили раз в две недели. Жив-здоров, скучно, холодно. В начале декабря Блэк сообщил, что ему рекомендован повторный курс после трехмесячного перерыва, который крестный намерен провести в путешествии по Европе. Но если она, Гарриет, хочет, на каникулы он останется в Лондоне.

Перспектива была крайне заманчива. Захватить друзей и окопаться вдали от Хогвартса с его требованиями и жадными глазами. Любому Святочному балу Гарри предпочла бы приятную компанию и тихую обстановку. Встретив друзей после урока Хагрида, нетерпеливо выслушала историю про визит Риты Скитер — прежняя статья в "Пророке" отличалась обилием яда в сторону иностранных чемпионов и каким-то гомерическим представлением Диггори в роли мученика, воспитываемого без матери, — и изложила свое видение рождественских каникул. Гермиона виновато потупилась.

— Прости, я... меня пригласили на бал, — сказала она.

Гарри потухла.

— Вот как...

— Кто? — неприлично громко воскликнул Рон. — Тебя? Как?!

— Рональд Уизли, — отчеканила подруга, — если ты за эти годы не разглядел во мне девушку, это не значит, что другие столь же слепы!

И ушла, оставив друзей обескураженными. Правда, по разным причинам.

— Поверить не могу. — Уизли запустил руку в волосы. — Нашу Гермиону кто-то пригласил? Гермиону?! Да кто это мог быть!

— Не знаю, — пробормотала, витая в своих мыслях.

Рон глянул подозрительно.

— Только не говори, что тебя тоже пригласили!

— Что? Нет! — рассмеялась. — Нет, никто меня не приглашал. Но, наверное, нам тоже следует остаться? Чтобы Гермиона не чувствовала себя одинокой.

— Пусть гуляет с тем, кто ее пригласил, — буркнул Рон. Вздохнул. — Да куда мы денемся. И потом, разве ты не хочешь на бал? Я думал, девчонки мечтают там побывать.

— Да как-то параллельно, — пожала плечами. — Сам кого думаешь позвать?

Вопрос поставил Рона в тупик.

Ажиотаж вокруг потенциальной пары распространялся. В отчаянии Рон обратился к старшим братьям за помощью, и на его глазах Фред позвал красавицу Анджелину. Кажется, блестящая победа близнеца его не подбодрила.

— Мне бы так, — тоскливо сказал Рон после ужина. — Не представляю, как пригласить девчонку, когда они вьются стаями?

— Очень просто, глупый брат. — Джордж повис на нем, коварно напав со спины. — Больше уверенности. Гарри, отойдем на минутку.

— Давай, — удивилась она и послушно дала затащить себя за угол. — Чего хотел-то?

— Пойдешь со мной на бал?

Глупо открыла рот. Уизли помог челюсти вернуться на место.

— Это "да"? — позитивно уточнил он. Гарри кивнула. Тогда Джордж рассмеялся, чмокнул ее в макушку и исчез, весело насвистывая.

Рон ждал в гостиной. Прочитав все по ее лицу, простонал:

— Неужели правда? Я что, последний в этой башне без пары?!

Вот так ранним субботним утром они с Гермионой оказались в Хогсмиде.

— Здесь всего два магазина с одеждой, и мы вряд ли успеем заказать что-то по каталогу, — взволнованно тараторила она. — Придется обойтись тем, что есть. Ох, надеюсь, будет не слишком дорого, у меня мало местной валюты! Гарриет, а ты как?

— Сириус подписал мне несколько гринготтских бланков. Если что, одолжу тебе монет.

Гарри диву давалась, как Блэку удалось решить множество проблем за считаные недели. Например, ключ от сейфа никогда не оставался у нее на руках: на первом курсе ее сопровождал Хагрид, на втором миссис Уизли, на третьем Гарриет закупилась на оставшиеся сбережения, а пополнила карманные деньги снова в присутствии миссис Уизли. Не то чтобы ее ограничивали, просто немного смущало, что ключ в чужих руках. Хорошо, что не у Дурслей, но по какому принципу он кочевал между взрослыми? Ей было неудобно спрашивать Уизли, и уж тем более она не могла обратиться к декану или директору.

Сириус весьма удивился, когда она упомянула об этом.

— У гоблинов запутанные правила по поводу наследования счетов, — потер макушку. — Магглам точно не позволили бы пользоваться твоим хранилищем. Поскольку официального магического опекуна у тебя нет, ключ должен был храниться в банке, министерстве или у доверенных лиц. Ты можешь изменить правила доступа, если придешь с полномочным лицом — в учебное время это Дамблдор. Или подождать совершеннолетия.

А потом он просто зашел в Гринготтс, получил новые бланки и отдал часть Гарриет, без суммы, но с подписью, бросив шутливое "сочтемся". И это благодаря ему девушка свободно посещала Хогсмид в этом году, без тайных ходов и мантии.

* * *

Утром двадцать пятого декабря Гарриет проснулась от писка Лаванды. Домой на праздники уехала только Фэй, хотя Поттер предпочла бы иной расклад. Привычно нащупала очки: линзы она носила строго разрешенное количество часов в соответствии с инструкцией, подгадывая к внеклассному занятию со Снейпом. Он тогда меньше буйствовал и вообще старался не смотреть лишний раз. А весь период адаптации был рассчитан на девять месяцев, причем по истечении полугода надлежало показаться врачу.

Среди подарков уже привычно нашлись разные мелочи от незнакомых волшебников, иногда с благодарственными письмами, иногда с одним пожеланием счастливого рождества. Гарри откладывала их в сторону, не распаковывая, Гермиона потом проверяла на наличие вредящих чар.

Хотя Грейнджер жутко волновалась, собрались девушки быстро, стоило только отстоять очередь из не полагающихся на очищающее заклятие сокурсниц. Длинное, чтобы прикрыть острые коленки, платье было зачаровано от случайных пятен, подол колыхался от невидимого ветра, поблескивал вышитый узор. Волшебные тени, серые в коробочке, на коже приобрели лазурный оттенок, темнее к внешнему уголку глаза и светлее к внутреннему. Пока Гермиона с помощью палочки выпрямляла тугие кудри, Гарри причесалась гребнем "сияние шелка" и сменила очки на колдолинзы.

Кавалеры ждали внизу.

* * *

— Не могу больше, — простонала подруга, падая на скамью. — Здесь так жарко, правда? Виктор пошел за напитками. А где Джордж?

— Там, — указала на шумную компанию с участием братьев Уизли и девчонок. — Танцы все же не мое.

— Рон не со своей парой, верно? — пробормотала Гермиона, не комментируя ее слова.

И впрямь, Рон отплясывал с темнокожей старшекурсницей, кажется, из Хаффлпаффа. В мантии, подаренной девочками, с забранными волосами и широкой улыбкой он выглядел взрослее и счастливее обычного.

Вернулся Крам и увел Гермиону. Гарри отправилась за лимонадом, постояла немного вдали, убедилась, что никто не заметил ее отсутствия, и сбежала.

Музыка становилась все тише, пока не уступила неподвижной тишине безлюдного замка. Факелы светили вполсилы, указывая дорогу к факультетским гостиным, но туда Гарриет не хотела. Свернула в направлении небольшого пятачка лунного света у окна. Здесь дуло. Обняла себя руками, но с места не сдвинулась.

Это был хороший день в приятной компании, но, по правде, суетливый праздник заставлял ее нервничать. Она потанцевала с Джорджем, конечно, иначе зачем принимала приглашение на бал, но лихо отплясывать под музыку Ведуний не хотела. Хотя Гермиона отлично справлялась с зажигательными мотивами и в длинном платье, Гарриет казалось кощунством дергаться под музыку в ее наряде.

— Поттер.

Сердце у Гарри провалилось в пятки. Вздрогнув всем телом, она обернулась, не сразу узнав голос, и громко выдохнула.

— Профессор.

Снейп идеально вписывался в ночной полумрак, терялся в тенях. Только глаза отражали свет.

— Что вы здесь делаете? Где ваш сопровождающий?

— Дышу воздухом, сэр, — с заметной иронией ответила девушка. — Мой кавалер остался в зале.

— Никто не отменял запрет на пребывание вне гостиной после отбоя, — вкрадчиво сказал Снейп. — Исключение было сделано для Большого зала. Но вы не там.

— Не там, — подтвердила Гарри.

— Пять баллов с Гриффиндора за нахождение в неположенном месте.

Неслыханная щедрость в исполнение зельевара.

— И возьмите это. — Из глубин мантии появился квадратная коробка со знакомой биркой.

Гарри забрала ее, на мгновение коснувшись холодной руки. В глазах защипало от обиды, хотя чего-то подобного следовало ожидать. Следовало, несмотря на его согласие заниматься и помощь в прошлом году. Зря она надеялась, что с первого курса что-то изменилось.

Легко разорвала упаковку и достала маленькие весы. В лавке ее уверили, что эта новинка из легкоплавких металлов порадует любого мастера зельеварения, поскольку обладает высокой точностью и не взаимодействует с большинством уникальных ингредиентов, которые взвешиваются в гранах. Поставила подарок на подоконник.

— Уверена, кто-то другой найдет им достойное применение, — сказала Гарриет почти ровно. — Доброй ночи, профессор.

* * *

Новый семестр начался статьей о великанских корнях Хагрида. Новость неожиданно вызвала множество пересудов и даже замену преподавателя по уходу. Малфой, по словам друзей, не удержался от издевок (Гарри избегала его с сентября). Добровольное заточение Хагрида не вызвало должного сочувствия, поскольку она не видела ничего плохого в родстве с великаном. Куда сильнее занимали дополнительные уроки со Снейпом, который, наконец, перешел к практике.

— Надеюсь, вы достаточно тренировались, чтобы изобразить хоть слабый щит, Поттер, — сказал он, принимая узнаваемую дуэльную позицию. — Иначе будет больно. Экспеллиармус!

Реакция не подвела, палочка устремилась навстречу красному лучу, но движение запястьем и выкрик "протего" не спасли. Заклятье угодило в руку, Гарри охнула. Отдача была намного слабее, чем от империуса, но дрожь пробежала до самого плеча. Периферийным зрением уловила повторную вспышку, на уровне глаз, прикрыла голову. Второе попадание не вызвало столь острой реакции, магия растеклась по телу волной мурашек.

Лицо профессора выражало смесь изумления и страха. Будто он увидел неизвестное науке чудовище или известное, но оттого не менее отвратительное. Гарриет крепче сжала пальцы на палочке.

— Что же вы остановились? — сказала. — Не ожидали такого?

— Ступефай! — ответил мужчина проклятием, но Гарри с легкостью отразила его щитом. И еще. К третьему повернулась боком. Место попадания отозвалось легким онемением, но она была готова, сделала выпад:

— Экспеллиармус!

Профессор отбил атаку. Стремительно сократил между ними расстояние.

— Что вы такое, Поттер? — выдохнул он. — Дамблдор знает?

— Он не сказал вам? — с вызовом.

Снейп поджал губы.

— Ни слова. Как вы это делаете? Вы... контролируете это?

— Совсем немного, — потупилась. — Раньше не было возможности экспериментировать.

— Вот как. Что ж. Почему вы отказались от занятий с Хмури? С учетом ваших обстоятельств, большой роли преподаватель не играет, не так ли?

— Шутите? — не поверила своим ушам. — Видели бы вы себя, когда узнали правду! А как это воспримут мои сокурсники? Что сделает бывший аврор Хмури? Я вовсе не мечтаю о карьере циркового урода, чтобы вы знали! Или вы не слышали, что случилось с Хагридом после всего одной статьи? Да Скитер окрестила бы меня вторым Волдемортом.

Снейп вздрогнул. Схватился за руку чуть ниже локтя, зло одернул себя. Глянул волком:

— Не произносите его имя. Когда-то одного этого было достаточно, чтобы обречь себя и близких на смерть.

— Вы боитесь его, профессор? — спросила вполголоса.

Мужчина посуровел.

— Не вам обвинять меня в трусости!.. — яростно начал он, но Гарриет перебила:

— Я не обвиняю. Я не понимаю. Вы ведь были его последователем. Почему его имя пугает вас?

Снейп, казалось, отчаянно колеблется. Отвернувшись, он негромко бросил:

— Каждый расплачивается за свой выбор. Мы закончили.

Взметнулись полы мантии. Гарри задержалась, осмысливая его слова. Остро не хватало информации. Жаль, Гермиона в связи с увлеченностью Крамом частенько бывала занята. Хотя определенный источник информации у нее был. Надо только послать сову с датой следующего похода в Хогсмид.

* * *

Сириус изменился в лучшую сторону: поправился, сделался менее беспокойным. Девочкам досталось по звонкому поцелую в щеку, Рону — рукопожатие.

— Как проходит турнир? — живо интересовался он. — Думаю купить билет на финал. Кто, по-вашему, победит?

— Крам, — в один голос выдали девушки. Рон закатил глаза.

— Они пристрастны, — доверительно сообщил Блэку. — Гермиона зависает с ним каждый день, а Гарри нравятся его мускулы.

Поттер покраснела.

— Да это всего раз было, — запротестовала она.

На деле половина женского состава Хогвартса толпилась у окон, когда дурмстранговцы сходились в спарринге. Они тренировались без мантий и рубашек, только брюки и сапоги. Трижды в неделю Лаванда вставала в пять, чтобы полюбоваться. Близнецы Уизли развлекли всех, изобразив шуточную схватку. Оба продемонстрировали подтянутые фигуры, но до выраженной мускулатуры северных гостей им было далековато. От Виктора Гермиона узнала, что в Дурмстранге уделяют много внимания боевым искусствам, после чего долго нудила о пользе "настоящей" физкультуры.

— Он ведь уже совершеннолетний, — озабоченно произнес Сириус. — К тому же знаменитый игрок. Тебе следует проявить осторожность, Гермиона.

— Что-что? — опешила девушка. Прищурившись, невинно переспросила: — Я не совсем понимаю, о чем речь.

— Юным девушкам свойственно увлекаться, — тактично пояснил Сириус. — Помни, что он уедет, как только закончится турнир.

Если бы взглядом можно было убивать, крестный наверняка бился бы в агонии.

* * *

Перед вторым испытанием Поттер провела в обществе Снейпа незабываемые два часа, в течение которых профессор выжал из нее последние знания и загонял, как ездовую лошадь.

— Бессмысленное занятие, — бесился мужчина. — С вашим талантом никакие защитные чары не нужны!

— Я должна замаскироваться, — пыхтела Гарриет.

— Для начала вернитесь к слабым оценкам!

Успеваемость по трансфигурации и чарам действительно улучшилась. Гарри тратила меньше магии, чем аккумулировала, чтобы оставалось на другие предметы. Снейп, правда, сильно ругался, когда распознал мухлеж, грозил прекратить уроки — пришлось выкладываться на полную. Зато Гермиона практиковала атакующие чары на живом манекене. Было бы здорово привлечь Рона, но Поттер переживала из-за возможной реакции. Уж если гримаса Снейпа так задела...

Возвращаясь в башню, столкнулась с Хмури. За полгода в Хогвартсе профессор заметно потерял в весе и выглядел усталым, наполовину седая грива стала короче. Довели ли его студенты или профессиональная паранойя, неизвестно, но громкости голоса и резкости слов он не растерял.

Глубоко вдохнула, расправила плечи. Бывший аврор опередил приветствие:

— Поттер. У меня есть кое-что для тебя. — Достал из кармана небольшую книгу с потертым переплетом, "Как сокрыться от тьмы". — Пусть ты занимаешься у Снейпа, сдавать экзамен будешь мне, и как минимум с теорией должна быть знакома. Возьми.

— Спасибо, профессор, — сказала Гарри. Потянулась за книгой, но та выскользнула из рук Хмури.

— ... — выругался мужчина. Как-то неловко склонился, едва не потеряв равновесие. Мысль, что он уронил книгу намеренно, растаяла.

— Давайте я, сэр.

Присела, взялась за корешок одновременно с Хмури.

Провалилась.

* * *

Здесь было темно и холодно. Свет почти не пробивался сквозь тучи, но ряд надгробий Гарри различила. Рефлекторно полезла за мантией-невидимкой, пока ворчливый голос не уронил:

— Круцио.

Как удар электрошокером. От слабого заряда она вздрогнула. С каждой секундой напряжение росло, пока не подогнулись ноги. Мускулы конвульсивно сокращались, и она беззвучно дергалась на земле — горло сжал спазм. Затем всё прекратилось. Чьи-то руки подхватили ее подмышки и потащили. Прислонили к ледяному камню спиной и привязали, да так, что воздух вырвался из легких со стоном.

— Очухалась, — одобрительно сказал Хмури, потрепав ее по щеке. — Самое время. Не пропустишь главное.

Хромая, он отошел к установленному неподалеку огромному котлу. Зажег под ним пламя, и в его отблесках Гарри разглядела темную фигуру рядом с Хмури. Высокий холодный голос произнес:

— Тебе нравится наша гостья, Нагайна?

Гарри обернулась на шорох. Если бы ее не трясло от недавно пережитого, если бы она не была привязана, приближающаяся змея метров четырех в длину вызвала бы больше эмоций, особенно когда подползла к ногам и поднялась выше ее головы. Так она лишь зажмурилась, понимая, что никакая устойчивость к магии не спасет от укуса.

И тут ее осенило. Змеиный язык для Гарри почти не отличался от английского, только прислушавшись можно было различить характерные свистящие звуки. Парселтанг выдавал меньший интонационный диапазон.

— Вы говорите со змеями? — слабо прошептала — просвистела — она. Тварь качнулась, Хмури дернулся, а невысокая фигура засмеялась.

— Сейчас я ее заткну, Повелитель, — сказал Хмури, доставая палочку. Его спутник вытянул руку.

— Не нужно. Займись делом.

Профессор, теперь уже бывший, послушался. Человек направился к Гарриет, попутно снимая капюшон. Незнакомый юноша лет двадцати, довольно привлекательный, только на щеке расползалось черное пятно. Заметив ее интерес, он коснулся пятна, и кожа продавилась с отвратительным хлюпающим звуком.

— Тело разрушается, — прокомментировал с отвращением. — Слишком мало магии, чтобы выдержать дух Лорда Волдеморта. Так ты не догадалась, — холодный смех в ответ на ее ужас. — Все-таки случайность. Мы с Барти спорили, чем было вызвано твое поведение в начале года. Дал ли мой слуга повод для подозрений? Или это обычная блажь избалованной девчонки? Девочка, — брезгливо повторил он. — Кто бы мог подумать. Младенцы выглядят одинаково.

— Всё готово, Повелитель, — с почтением сказал Хмури. Голос потерял ворчливые нотки, сделался более юным. На глазах Гарриет он уменьшился в росте и объеме — вещи повисли на узких плечах, — укоротились и посветлели волосы. С глухим стуком упала нога. Гарри не узнала его, но это определенно не был Хмури.

— Нагайна, — позвал Волдеморт. — Следи за ней.

Пока он поднимался в котел, девушка ерзала в путах, но стихла, когда змея угрожающе качнулась к ней.

— Отпусти меня, — взмолилась вполголоса. — Позволь уйти.

Тварь безмолвствовала, оставаясь на месте, и Гарри поняла, что приказ Волдеморта сильнее ее просьбы. Осознала и моргнула, сдерживая слезы: безысходность положения грозила повергнуть в панику. Даже если Гермиона поднимет профессоров, когда она не вернется на ночь, что вряд ли (иногда бессонница гнала Гарриет прочь из спальни), ее найдут не сразу. А потом будет поздно.

Незнакомец призвал прах из могилы под ее ногами, без колебаний пожертвовал мизинцем и направился к ней с кинжалом. Гарри заскребла ногами по земле.

— Твоя очередь, Поттер, — сказал Хмури, занося руку.

Зажмурилась. Мелькнуло так много мыслей: что она не успела как следует узнать Сириуса, а он мог стать ее семьей, что Гермиона будет винить себя за недосмотр, что Рону придется тяжело, а Снейп обрадуется, и МакГонагалл тоже, только не так явно. Лезвие коснулось ключицы. Неглубокая косая рана набухла кровью. Мужчина наполнил стеклянный сосуд и отошел. Гарри всхлипнула.

Туман, накрывший поляну, медленно рассеивался. Существо приняло из рук пожирателя мантию. С громким звоном котел развалился на четыре части. Волдеморт шагнул вперед. По взмаху палочки на земле кругом вспыхнуло пламя, осветив бледное лицо — застывшую маску с оплывшими краями и налитыми кровью белками глаз. Стоило увидеть его мельком, чтобы распознать нечто противоестественное.

— Наконец, — выдохнул он. — Наконец я избавлен от оков его плоти! Два года, — взгляд метнулся на Гарри, — я был заперт в теле жалкого сквиба! Был лишен магии! Каждое усилие разрушало его слишком быстро. Если бы не Дамблдор, я завладел бы философским камнем еще тогда!

Гарри молчала. Происходящее воспринималось как страшный невозможный сон, из которого хочется выбраться, но никак не получается. Волдеморт вернулся и наверняка решит закончить начатое тринадцать лет назад. И почему этого маньяка к ней тянет!

— Дай руку, Барти. — Волдеморт обнажил метку. — Посмотрим, кто осмелится вернуться. И кто подпишет себе приговор.

Под неспешный монолог Волдеморта на поляну ступали волшебники в плащах с капюшоном и серебристыми масками. Один за другим они кланялись своему повелителю, целовали подол его мантии и становились в круг. Гарри закусила губу, услышав Люциуса Малфоя. Ногти впились в ладонь, когда Волдеморт заговорил о том дне, когда он пришел в Годрикову впадину. О смерти ее отца и жертве матери. Пульс стучал в висках, отчаяние и злость переплавлялись во что-то темное. Когда мужчина по имени Барти развязал ее и вернул палочку, Поттер была готова.

— Круцио, — сказала Гарриет. Или не она, но кто-то более умелый и злой. Кто-то, кого разбудило ослепляющее желание отомстить. Кто велел собраться, отринув бесполезные чувства.

Волдеморт отшатнулся, но отразил заклятие. Жестом велел пожирателям не вмешиваться.

— Играешь по-взрослому, девчонка? — прошипел он.

— Трус! — крикнула она. — Ты трус!

Холодный ветерок коснулся губ — это были невербальные чары, о которых рассказывал Снейп. Только Волдеморт не знал, что они бесполезны.

— Никогда. Не смей. Называть меня трусом! — выплюнул он. — Круцио!

Обжигающей волной магия пронеслась по телу, наэлектризовав каждую клеточку. Гарри закричала и упала, изо всех сил борясь со сковывающей болью и сжимая палочку. Заблуждение Волдеморта было единственным шансом вернуться назад. Оно и брошенная где-то книга. Если портал не сработает, Гарри обречена.

— Поднимайся! — рычал волшебник, мечась между могильными плитами. — Давай, сражайся! Покончим с этим!

— Экспеллиармус! — крикнула она с земли и перекатилась, поскольку он закрылся щитом и ударил в ответ. Надгробие треснуло и развалилось, Гарри сжалась за следующим. Если бы можно было достать мантию и спрятаться! Это дало бы фору! Но пожиратели следили за схваткой, и она только потеряла бы время на бесплодную попытку.

— Авада Кедавра, — выплюнула Гарриет. Не глядя на изумленное лицо Волдеморта, на земляной вал, впитавший зеленый луч, девушка побежала к высокой мраморной плите, шепнув: — Акцио, книга!

Посыпались каменные осколки, кто-то из пожирателей вышел навстречу, поднимая палочку, но она уже видела низколетящий предмет. Выпрыгнула из укрытия, протягивая руку. Пальцы коснулись обложки.

И всё исчезло.

* * *

Гарриет встала на четвереньки, задыхаясь. Ее тошнило, пекло в глазах — превысила норму ношения колдолинз, — ноги и руки не желали координироваться. Судя по тишине, наступил отбой.

Ей было страшно как никогда в жизни. Страшно и жутко, потому что возродился Волдеморт, потому что она чуть не погибла, потому что тот, кто сражался на кладбище, не был полностью ею. Гарриет чувствовала его, чужую волю, чужие мысли. Будто кто-то делил с ней тело и разум. Одного мага, способного на такое, она знала.

Горький ком подкатил к горлу. Откашлявшись, поползла куда-то, гонимая инстинктами и паникой. Загрохотали шаги, она не услышала, выскочил Филч с факелом в руках и выражением дикого счастья.

— Нарушитель! — радостно воскликнул он. — Пребывание в неположенном месте после отбоя! Поднимайся, я отведу тебя к декану!

Мозг сыграл с ней злую шутку, зацепившись за уже произнесенную сегодня фразу. Гарри крикнула:

— Ступефай!

Завхоза отбросило к стене, он упал и больше не шевелился. Кошка горестно замяукала. Поттер оттолкнулась от пола и, наконец, встала, побежала с палочкой наготове. Завернув за угол, крикнула снова:

— Ступефай!

Но заклятие разбилось о щит. Как и второе, третье. Она не осознавала, что пятится, видела только приближающийся высокий силуэт в черной мантии и поднятую палочку. Хоть с нее не сорвалось ни одного атакующего заклятия, Гарри понимала, что она несет смерть.

— Круцио, — прошептала, когда уперлась в стену. Закрыла глаза. Заклятия выпили весь скопленный резерв, выжали досуха. Больше ей нечем было обороняться.

Палочку жестко вырвали из рук. Гарриет схватили за шиворот и встряхнули.

— Вы спятили, Поттер? — прошипел Снейп ей в лицо. — Что вы творите?

Опознав зельевара, Гарриет зарыдала. Вцепилась в него руками, сильно, тесно, не давая отодвинуться.

— Да прекратите же! — зло, нервно. — Что с вами случилось?

— Он вернулся! — Безумный взгляд зеленых глаз ударил под дых. — Волдеморт воскрес!

Снейп изменился в лице. Вцепился в подбородок.

— Что вы несете, — сказал громко. — С чего вы взяли?

— Я видела его! Видела пожирателей! Пожирателей... — пронзила догадка. Гарри отступила. — Вы пришли за мной? Чтобы вернуть меня обратно?!

— Не говорите глупостей, — отрезал мужчина, но девушка не поверила его словам. Не могла. Тот жест, которым Снейп схватился за руку в подземельях, теперь она знала причину. У него была метка, метка пожирателя смерти, и одному Богу известно, кому в действительно он был предан. Да, его оправдали, Малфоя оправдали тоже, но он был там, в круге пожирателей. Волдеморт не назвал имени Снейпа, но он называл не все имена. Впрочем, он также упомянул шестерых отсутствующих.

— Вы предатель или трус? — резко спросила Гарриет. Здравомыслие возвращалось к ней. — Лишь двоих он не дождался. Один предатель. Один трус. Кто вы, профессор?

Повисла тишина. Минутой спустя плечи Снейпа дрогнули, шевельнулись губы.

— Северус. — Дамблдор почти бежал. — Я получил ваше сообщение. Ты в порядке, Гарриет?

— Нет, — покачала головой. — Нет, директор, я не в порядке. Я пережила два круциатуса и едва разминулась с авадой. Волдеморт воскрес. И жаждет меня убить.

* * *

Второе испытание пришлось перенести, хотя Дамблдор принял все меры для обратного. Так, Гермиону, которая согласилась участвовать, но отказалась утром, узнав, что Гарриет в больничном крыле, директор убедил придерживаться плана, поскольку Поттер проснется после успокоительного только к вечеру. Поисками истинного Хмури занялся Снейп. Гарри видела, как он привел бывшего аврора, в те часы, когда зелье еще не подействовало и она боялась расстаться с палочкой.

— Поттер. — Наивно было считать, что Снейп не заметит ее. — Прекратите накручивать себя. Здесь вы в безопасности.

— Мне так же говорили про весь Хогвартс, — пробормотала она. — Про всемогущего Дамблдора.

— Дамблдор не всеведущ, — отозвался профессор. — Никто не мог предположить, что Хмури попадется одному из пожирателей.

— Волдеморт называл его Барти, — нахмурилась. — Не знаете, кто это может быть?

— Барти Крауча-младшего приговорили к Азкабану за помощь пожирателям, — проговорил Снейп. — Но он мертв. Крауч-старший физически не мог присутствовать в Хогвартсе всё это время.

Гарри видела его сначала на чемпионате по квиддичу, затем в судейской ложе во время первого тура.

— У того короткие пшеничные волосы, нет усов и глаза светлые. И он моложе Крауча.

— Мне неизвестны имена и лица всех последователей Темного лорда, — устало сказал Снейп. — Но я точно знаю, что вокруг вашей койки столь сильные охранные чары, что снять их в одиночку не сможет и самый одаренный волшебник. Сейчас вы в самом защищенном месте Англии.

Зато сам он выглядел так, словно собрался в пасть льва. И внезапно ее осенило.

— Вы отправитесь к нему, верно? — горько. — Скажете, что дождались ночи, когда вас никто не хватится. Что ваша преданность принадлежит ему и вы следили за директором все эти годы, ожидая его возвращения. Что вы крайне полезны в роли шпиона, поскольку Дамблдор доверяет вам.

— Замолчите, — велел Снейп. С силой провел по лицу руками, возвращая былое равнодушие. — Ваши измышления есть глупые фантазии школьницы. Дамблдор напрасно позволил вам уверовать в собственную исключительность. Избранность вскружила вам голову.

— Избранность? — повторила недоуменно. — О чем вы говорите?

— Не вашего ума дело, Поттер, — огрызнулся Снейп. Полы мантии взметнулись от резкого движения.

— Кому вы служите на самом деле? — шепотом спросила Гарри уже его спину.

* * *

Усилия Дамблдора пропали впустую: судьи долго ждали Каркарова, но директор Дурмстранга как сквозь землю провалился. Пока Рон эмоционально (и частью нецензурно) озвучивал свое мнение о воскрешении террориста национального масштаба, Гермиона сделала очевидный вывод:

— Значит, он тот самый предатель, о котором говорил Сами-знаете-кто. Наверняка он покинул Британию. Что будешь делать, Гарриет? Если Темный лорд снова попытается тебя убить?

— Не называй его так, — вмешался Рон. — Так его зовут только соратники.

— Много чести бояться его имени, — вставила Гарри заплетающимся языком. Ссадины мадам Помфри залечила быстро, компресс на глаза сопроводила лекцией о безалаберности, а вот последствия нервного срыва давали о себе знать: от психотропных зелий путались мысли. — Дамблдор зовет его Том.

— Том, — повторила Гермиона. Поттер по голосу предположила, что девушка вспоминает общение с дневником. — Звучит безобидно.

— И банально, — пробубнил Рон.

— Мне нужно научиться сражаться, — невнятно сказала Гарриет. — Когда в меня попадают, я ощущаю заряд магии. Если смогу сразу отзеркалить ее...

— Никогда о таком не слышал, — протянул Рон. — Ты говорила Дамблдору?

Зелье тормозило мыслительный процесс, Гарри поздно вспомнила, что так и не сказала Рону правду.

— Подожди. — Рыжему соображать ничего не мешало. — Дамблдор составил для тебя индивидуальную программу по ЗоТИ в начале года. Об этом шла речь? Ты заметила еще тогда и ничего не сказала?

— Я не была уверена. — Слабое оправдание. — Хмури запустил непростительным мне в спину. Я в любом случае не стала бы ходить к нему на занятия

— Снейп четыре года издевается над нами, — взвыл Рон. Гарри не видела его из-за повязки, слышала только, как он встал. — Но ты согласилась заниматься с ним. Проблема не в Хмури. Ты не хотела тренироваться у всех на виду? Чтобы никто не узнал, да? В том числе я.

— Всё совсем не так, Рон, — вмешалась Гермиона.

Сделала хуже.

— Тебе она сказала, — обвиняюще. — Значит, я не достоин вашего доверия. Так?

— Вовсе нет! — Гарри напрягла голову в поиске убедительной причины, но момент для оригинальных идей был неудачный. — Рон, ты мой друг, я доверяю тебе. Я только не хотела, чтобы на меня снова смотрели, как на урода, понимаешь?

— Отлично понимаю. — Голос отдалился. — Я пойду. Может, есть вещи, которыми ты захочешь поделиться с Гермионой в мое отсутствие.

Грейнджер окликнула его, но безрезультатно.

Гарриет молчала. Рон был ее первым другом, товарищем по несчастью. Он никогда не тыкал незнанием элементарных для волшебника истин, не упрекал за несвойственную гриффиндорцем рассудительность, защищал перед Малфоем и обругивал Снейпа, когда тот был особенно ворчлив. Гарриет привыкла делиться мыслями с Гермионой, потому что она много читала и могла подсказать решение, потому что у нее не было других друзей и ей некому разбалтывать тайны. Но она всегда понимала, что может рассчитывать на поддержку Рона.

Он был прав. Гарриет не рассказала про свое второе "я", выручившее на кладбище и едва не покалечившее завхоза. Не открыла тайну о способности поглощать магию. Рон жил и чувствовал как нормальный подросток, в его компании она забывала о проблемах и сложностях.

— Гарри, пожалуйста, перестань, — испуганно сказала Гермиона. — Ему просто нужно время принять правду. Он обязательно поймет и простит тебя!

Девушка не заметила, что плачет.

— Да. Конечно. Можно я посплю? Очень болит голова.

— Разумеется. — Подруга вскочила. Неуверенно погладила ее плечо. — Не волнуйся. Мы справимся с этим.

— Справимся, — повторила Гарриет, когда стихло эхо шагов. — Станем сильнее.

* * *

Сириус прибыл неделей спустя, когда сова Гермионы разыскала его на юге Греции. К тому времени Гарри избавилась от жутко нервирующей повязки на глазах и вернулась в башню с одобренной легендой о неудачно пойманном проклятии. Гриффиндорцы подобрели, убедившись, что занятия со Снейпом ей не в радость.

— Ты в порядке, — сказал Блэк, шагнув из пламени в кабинете Дамблдора. Обнял. — Так это правда? Волдеморт воскрес?

— Никаких сомнений, — подтвердил директор. — Северус по моей просьбе отправился к нему. Том заполучил тело и преодолел защиту, которую даровала Гарриет жертва матери. Так он считает.

— Вы нет? — уточнила девушка.

Дамблдор глянул поверх очков.

— История знаешь лишь один пример спасения от смертельного проклятия, Гарриет. Я полагал причиной добровольную жертву Лили, однако... Умение впитывать магию чрезвычайно интересно. Ты сказала, боль от поглощения круциатуса столь сильна, что схожа с эффектом заклятия. Допустимо считать, что в годовалом возрасте полностью усвоить энергию авады кедавры ты не могла. Отразившись, проклятье поразило лорда Волдеморта.

— По вашей логике, круциатус тоже должен был срикошетить, — скептически сказала Гарри.

Дамблдор грустно покачал головой.

— Я не уверяю, что моя теория верна. Она лишь имеет право на существование. Что до твоего вопроса, да, круциатус должен был отразиться в тот момент, когда магия переполнила бы тебя. Но ты повзрослела, Гарриет, твои способности возросли. Неизвестно, как много магии ты можешь принять. И какой ценой. Ты знаешь о родителях Невилла Лонгботтома?

— Да. — Отвела взгляд. — Да, знаю.

Крестный не задержался надолго, его ждал повторный курс психотерапии. Поймав себя на обсуждении некоторых специфических зелий и их действия, Гарри засмеялась. Сириус легко поймал ее волну.

— Порой мне кажется, что я говорю с Джеймсом, — признал он. — Дело не во внешнем сходстве, тем более ты изменилась. Как ты мыслишь, действуешь, реагируешь... Словно реинкарнация моего лучшего друга. Спасибо тебе, — добавил, поднимаясь. Ива лениво качнулась, но Блэк соблюдал дистанцию. — Дамблдор заверил, что не спустит с тебя глаз до конца учебного года, но все же будь настороже. К июню я отделаюсь от надзора и сразу после экзаменов заберу тебя. Если, конечно, ты не против, — смутился под конец.

— Буду рада.

* * *

Было сложно влиться в школьную жизнь после дуэли с тем, чье имя боятся произносить спустя двенадцать лет после его исчезновения. Когда Лаванда роняла невинные шпильки в адрес ее внешности, а Парвати хихикала, когда МакГонагалл выражала недовольство квакающей чернильницей, а Снейп ругал из-за трех добавленных соцветий, не двух, Гарри замечала стену между собой и миром. Да, она убирает волосы в неряшливый хвост, рисует палочкой недостаточно острый угол и не видит разницы между двумя большими цветками или тремя маленькими. Имеет ли это значение для Волдеморта? Поможет ли ей выжить?

— Соберитесь, Поттер, — рыкнул Снейп, когда она вяло прикрылась от красного луча ладонью. — Я не нанимался переводить на вас силы!

Но Гарри подозревала, что причина его злости в ином. Становилось очевидно, что работа в школе и служение Волдеморту выматывают мужчину. Их уроки становились все короче, встречи — реже, а цвет лица профессора — землистее.

— Вы угробите себя, — тихо сказала Гарриет, когда Снейп даже не попытался отразить слабый экспеллиармус. — Я договорюсь с Дамблдором. Теорию освою по учебнику, а в практике меня подтянет Гермиона.

— Мисс Грейнджер недостаточно компетентна, — отозвался Снейп без привычного сарказма, чем выдал степень усталости. — Вам нужно набрать людей, которым вы доверяете, и тренироваться с ними. В свете последних событий ни одна палочка не будет лишней.

Мысль запала в голову. Гермионе действительно тяжеловато давались атакующие чары, а вот Гарри мощная магия подчинилась сразу, только сил на нее хватало редко. Вот если бы у нее был дополнительный источник магии...

* * *

Второй этап турнира все же состоялся. Каркарова сменил невысокий полный мужчина в мантии, отстроченной мехом лисицы по вороту, — временно исполняющий обязанности директора Дурмстанга. Гермиона второй раз оказалась под водой, смущенно пояснив, что быть спасенной Крамом — приятная перспектива. Гарри пошла в компании близнецов Уизли, Ли Джордана и девушек-охотниц. Она видела макушку Рона двумя рядами ниже и почти не следила за ходом испытания, снова и снова перебирая способы помириться.

— Эй, Гарри, — склонился к ней Джордж, когда остальные увлеклись обсуждением ошибки Крама в трансфигурации. — Чего страдаешь?

— Обидела хорошего человека, — призналась. Голубые глаза смотрели серьезно, вызывая безотчетное стремление поделиться. — Не знаю, как извиниться.

— Начни с малого. — Парень жестом велел подставить ухо. Прошептал: — Просто скажи это.

И легко включился в дискуссию.

Наверное, он был прав. Пока Гарри казнила себя за ошибку и гадала, как подступиться к Рону, всё, что видел он, как Поттер привычно шастает по замку и не старается что-то исправить. Когда Рон пересел к Дину, она слова не сказала, ушла к Гермионе. Уважила решение друга и не подумала, как это выглядит со стороны.

Как безразличие.

— Я дура, — дошло до Гарри. Просветление настигло по дороге из библиотеки.

— Самокритично, но точно, — прокомментировал ехидный голос. — Разговариваешь с собой, упоротая Поттер?

Малфой стоял у доспехов. Один, без своих громил, в нарочито беспечной позе. Слишком наигранной.

— Получил сову из дома? — услышала свой голос Гарри, хотя не собиралась выяснять с ним отношения. — Вижу, получил. Отец сообщил тебе, что произошло. Я видела его там, кстати.

— Ты ничего не докажешь, — опередил Малфой следующие слова.

Гарри пожала плечами.

— И не собираюсь. Что хотел-то? Волдеморт интересуется моим здоровьем?

Юноша вздрогнул.

— Соображаешь, что несешь? — прошипел. — Мой отец...

— Твой отец — пожиратель смерти, Драко, — равнодушие далось усилием воли и принятым с утра успокоительным. — Однажды он откупился заверениями про империус и деньгами. Не думаю, что Визенгамот снова купится на ту же байку.

— Не будет никакого суда, — посерьезнел слизеринец. Встал близко и говорил тихо, чтобы слышала только она. — Темный лорд вернулся, и на этот раз он победит. Очистит наш мир от грязнокровок, вернет древним родам былое величие. Чтобы магия текла только в жилах достойных!

— Смотри, — рванула мантию и кофту под ней, показывая ключицу со светлым шрамом. — Волдеморт использовал мою кровь, чтобы возродиться. Моя мать магглорожденная. Он сам лишь полукровка, его отец — маггл. Думаешь, его волнуют идеалы чистокровных? Он пользуется такими, как твой отец, чтобы убрать неугодных и захватить власть.

— Замолчи! — шикнул Малфой со страшным лицом. — Твоя ложь смешна! Темный лорд — потомок Салазара Слизерина, и чистота его крови не подлежит сомнению! Думаешь, иначе моя семья поддержала бы его?

Гарри посмотрела на него с жалостью и презрением. Подобно фанатику Драко готов на слово поверить всему, что скажут ему дома.

— Твой отец служит человеку, который убил моих родителей, — тяжело произнесла она. — Невилл потерял близких из-за твоей тетки. Такова наша история, Малфой. Пока мы на стороне своих семей, мы враги.

Что-то мелькнуло в его глазах — сожаление или понимание? Может, то и другое. Они были обречены на взаимную ненависть и чудом держались все эти годы.

Отчего же она едва сдерживала слезы?

* * *

— Рон.

Он поднял голову. Гарриет обнаружила его с братьями Криви и Джинни в углу гостиной.

— Можно тебя на минуту?

Она была готова к отказу, но парень встал без колебаний. От этого сильнее потянуло нутро: ни разу он не давал повода усомниться в себе, а Гарри так его подвела. Рон мог быть упрямым и категоричным, но не отворачивался от нее.

— Прости меня, — просто сказала Гарриет. — Я была неправа. Я так боялась огласки, сплетен и косых взглядов, что поставила свои страхи выше нашей дружбы. Обещаю, этого не повторится. Я скучаю по тебе.

Рон пожал плечами.

— Я знаю, что с Гермионой ты делишься большим, — сказал он и нахмурился: — Нет, не спорь. Это нормально. Я не прошу секретничать со мной на переменах, обсуждать мальчишек и тряпки. Меня устраивает, что вы не пытаетесь вести со мной девчоночьи разговоры. Но когда ты скрываешь такие важные вещи, это очень обидно, Гарри. Разве я дал повод? Обидел тебя чем-то?

— Нет, — покачала головой. — Прости, Рон. Я поступила нечестно и...

Кажется, он испугался слезливого голоса. Как-то неловко обнял и вздохнул.

— Не делай так больше, — попросил серьезно. — Я не такой спокойный, как ты и Гермиона. Могу наговорить всякого, набедокурить по глупости.

— Не буду, — всхлипнула Гарриет.

* * *

Пасхальные каникулы закончились слишком быстро. Преподаватели гоняли студентов, словно ждали, что без основательного пинка половина завалит экзамены. Хмури начал преподавать — по официальной версии продолжил после болезни, — и будто ничего не изменилось. Волдеморт не спешил заявить о себе, Гарри проглядывала "Пророк" ради новостей. Одна только Рита Скитер в погоне за сенсацией копалась в личном белье участников турнира. Она и к Гарри пыталась подкатить в начале года, но девушка ловко уклонилась от общения, что не спасло от роскошного заголовка "Мистер или мисс Поттер?". По зиме журналистка выпустила статью о Хагриде, теперь перекинулась на роман Гермионы и Крама. Грейнджер стоически воспринимала реплики слизеринцев и замечания хаффлпаффцев (как же, поддержка иностранного чемпиона!), пока не дошло до писем фанаток Крама. Гермиона всегда проверяла конверты заклинанием, и в очередное утро отложила несколько.

— Выброшу, — коротко прокомментировала она.

Допущенные к вскрытию тоже содержали мало приятного: оскорбления и пожелания сдохнуть.

— Как Скитер пронюхала о приглашении в Болгарию? — спросила однажды девушка. Виктор за соседним столом поднял глаза от книги, но Гермиона успокаивающе улыбнулась. — Я уверена, что у того разговора нет свидетелей.

— Может, он кому-то проговорился, — меланхолично предположила Гарриет. Она устала от гоблинских войн, трав, звезд и пернатых ваз. Только цифры и профессор Бербидж скрашивали конец года.

— Или присутствовал кто-то, кого я не могла увидеть, — задумалась Гермиона. — Вы с Джорджем встречаетесь?

Переход был таким неожиданным, что Гарри опешила.

— Разве похоже?

— Он пригласил тебя на бал, — напомнила подруга.

— Невилл пригласил Джинни, и что? Скажешь, они вместе?

— Джордж смотрит на тебя, — упорствовала Грейнджер. — И ты смотришь в ответ.

— На Рона я тоже смотрю. — Гарриет откинулась на спинку. — Да и он, вроде, не отворачивается.

— Так между вами ничего нет? Он брат твоего друга, это все?

Гарри заколебалась. Возможно, Джордж иногда позволял себе больше, чем просто друг, а она чувствовала себя комфортно в его компании, но все же романтику в их отношениях усмотреть сложно.

— Нет, — сказала в итоге. — Перси брат моего друга. Билл и Чарли братья моего друга. Даже Фред. Но это всё.

— Что ж, — кивнула Гермиона. — Этого уже немало.

* * *

По результатам годовых экзаменов Гарри оказалась в первой половине списка всех четверокурсников Хогвартса. Но сдержанное одобрение МакГонагалл и восторженный писк Флитвика оставили ее равнодушной. Как бы ни хотела она почувствовать радость от достигнутого, мысли о предстоящем возвращали на землю. Да, она, наконец, раскрыла секрет своих способностей, но много ли от них толка? Пожиратели используют темную магию, которую нелегко усвоить. И она беззащитна перед физическим воздействием. Волдеморт одержим идеей завершить начатое, и нет такого места, где он ее не достанет. Уж если пожиратель под оборотным полгода проработал под оком Дамблдора, и никто ничего не заподозрил...

Снейп подтвердил, что Барти-младший каким-то немыслимым образом оказался жив. Дамблдор переговорил с его отцом, о чем Гарри узнала от Сириуса.

— Крауч всё отрицает, — сказал он с отвращением. Разговаривали по сквозному зеркалу, Гермиона магией оградила от подслушивания. — Я не удивлен. Когда его сына обвинили в пособничестве Волдеморту, Крауч собственной рукой подписал приговор. Я помню юнца, он кричал во сне. Перед смертью его навестили родители. Вскоре после этого жена Крауча умерла. Дамблдор считает, что эти события связаны, и погиб один человек. Поскольку дементоров сложно обмануть чарами или зельями, в Азкабане должен был остаться труп. Если не Барти, то его матери.

— Мог ли Крауч-старший не знать, что уводит из тюрьмы сына в образе жены?

— Сомнительно. Он совершил должностное преступление и будет хранить молчание. Ублюдок, — усмехнулся Сириус. — Никогда не признавал свои решения ошибочными. Даже когда ему подсунули Петтигрю под нос, отказался считать свой приговор поспешным. Ни единого извинения.

— Так это он тебя судил, — тихо сказала Гарриет.

— Не было ни суда, ни следствия, — зло оскалился Сириус. — Но что теперь говорить об этом. Я аппарирую в Хогсмид и встречу тебя на станции. Не думаю, что пожиратели нападут на поезд, но на всякий случай подстрахую.

* * *

Третье испытание собрало целый стадион. Флитвик и МакГонагалл трудились несколько часов, создавая дополнительный уровень трибун. Студенты начали подтягиваться с раннего утра в надежде занять хорошее место. Дурмстранговцы, чтобы не терять время, занялись тренировкой под бдительным присмотром временного директора. Их товарищи держали два ряда, в том числе в расчете на Гермиону.

— Я не могу просить за вас всех, — неловко сказал Крам за несколько дней до того. — Мои товарищи будут недовольны.

— Я сяду с близнецами и Роном, — улыбнулась она огорченной подруге.

В итоге поднимались знатной компанией: помимо четвертых Уизли охотницы гриффиндорской сборной, Ли Джордан, братья Криви и Невилл. Гарри держалась последнего — парнишка болел за чемпионов не так громко.

— Как думаешь, кто придет первым?

— Крам или Диггори, — ответила, не задумываясь. — Виктору отлично даются боевые заклятья, а Седрик находчивый. Учитывая, что они не в дуэли сражаются, а проходят лабиринт, я бы поставила на Диггори.

Прогноз оправдался, и Хогвартс рукоплескал своему победителю.

Пришло время праздничного пира. Большой зал украсили цветами Хаффлпаффа: Седрик заработал факультету сто пятьдесят очков и принес кубок школы. Поздравив студентов с окончанием учебного года, Дамблдор добавил:

— Турнир Трех Волшебников призван объединить студентов разных стран. Наша сила в единстве, так было всегда и так будет. Многие из вас слышали о том, чье имя не называют. Он принес много горя, пользуясь страхом людей, их разобщенностью. Помните, только вместе мы можем противостоять злу. Пусть пример наших трех чемпионов вдохновляет вас в трудные времена.

— Думаешь, кто-нибудь догадался? — спросил Рон, спуская с лестницы свой чемодан. Гермиона и Крам прощались у кареты, Джордж перехватил у Гарри багаж еще наверху.

— Вряд ли. — Подставила лицо солнышку. — Дамблдор не может объявить о возвращении Тома, у него нет доказательств. Придется справляться своими силами.

* * *

Крестный стоял у Хогвартс-экспресса. Поздоровался с ее друзьями, кивнул на дерево в отдалении.

— Дамблдор настаивает, чтобы ты вернулась к Дурслям, — сказал хмуро. — Что это для твоей безопасности.

— Безопаснее жить в маггловском квартале с едва терпящими меня родственниками? — едко переспросила Гарриет и мотнула головой. — Нет. К Дурслям я не вернусь. Сириус, — глянула исподлобья, — тебе нужно решить, готов ли ты принять меня на Гриммо, несмотря на прямое указание Дамблдора.

— Ты спрашиваешь, кому принадлежит моя преданность? — изумился Блэк. -Я признал Дамблдора как лидера в войне с Волдемортом, я всегда уважал его как сильного мага, но он мне никто. А ты — ты моя крестница, дочь моего лучшего друга. Джеймс значил для меня больше, чем родной брат, он был моей семьей. Теперь ты — моя семья, Гарри. Я всегда буду на твоей стороне.

5

— Презренные магглолюбцы, — бормотала Вальбурга Блэк. — Дом моих предков осквернен...

— Ваши политические взгляды устарели, — отозвалась Гарриет, прилаживая портьеры глубокого синего цвета. Прежние, изъеденные молью и пропитавшиеся пылью, Кричер забрал в свою коморку, сочтя очередной семейной ценностью. — Сейчас в моде либеральные движения. Поговаривают о новых программах поддержки магглорожденных.

Гермиона едко высмеивала консервативность и бесперспективность отдельных положений публикуемых "Пророком" выдержек, но об этом Гарри умолчала. Мадам и без того разразилась тирадой о падении нравов.

— Ну вот, — деловито отряхнула руки. — Ткань зачарована, вас больше не побеспокоят шумные гости. Если что-то понадобится, зовите через родственников.

Портретная галерея одобрительно загудела.

— Non-sens! — оскорбленно вскинулась Мадам. Из дальнейшего яростного монолога на французском девушка ничего не поняла, но согласно кивала, пока не задернула ткань. Выдохнула.

Миссия завершилась успешно.

— Гарри! — позвал Сириус с другой стороны коридора. — Ужин!

Когда она спустилась, Фред щеголял усами из спагетти. Джордж и Рон покатывались, наблюдая за его попытками совладать с трансфигурированными металлическими палочками. Крестный посмеивался. Поттер оценила вид намертво слипшихся макарон (Кричер отказался готовить для "щенков предательницы крови") и полезла в холодильник за остатками запеканки.

Братья перебрались на Гриммо в начале июля, когда Сириус предложил использовать родовое гнездо как штаб Ордена феникса (в пику матери, не иначе). Дом наводнили волшебники разных мастей. Один из них, Наземникус Флетчер, повадился таскать ценные вещицы, Гарриет натравила на него Кричера, и развернулась негласная война. Сириус о затянувшемся противостоянии не подозревал: Флетчер был достаточно умен, чтобы не попадаться слишком часто на глаза. Хотя крестный в принципе не дорожил семейными реликвиями. Когда прошлым летом Поттер обнаружила фамильный перстень и принесла ему, Блэк отмахнулся.

— Выброси этот хлам, — пренебрежительно посоветовал он. — Я порвал все связи с семьей еще до того, как дражайшая матушка выжгла мое имя с гобелена.

— Ты последний представитель рода, — осторожно напомнила Гарриет.

— Не для того я ушел из дома, чтобы двадцать лет спустя вернуться, — бросил Сириус. — Будь моя воля, спалил бы тут все к чертям.

Она благоразумно промолчала. Гермиона неизменно советовала не провоцировать конфликты, дать ему время пообвыкнуть к новой жизни и новым людям. Пусть по истечение срока реабилитации Визенгамот снял ограничения на использование магии, каминной сети и транснациональных порталов, заключение в Азкабане оставило слишком глубокие шрамы. Иногда Сириус казался бомбой с часовым механизмом. Гарри сглаживала острые углы, не делилась мыслями, идущими вразрез с его мнением. А Блэк считал, они думают одинаково. Поэтому, наверное, посвящал в итоги еженедельных собраний Ордена.

— Уже уходишь? — спросила негромко, когда Сириус, глянув на часы, встал из-за стола.

Кивнув, поцеловал ее в макушку.

Вечерами он в анимагической форме рыскал по магическому Лондону, выслеживая соратников Волдеморта. С утра отсыпался, затем сидел в библиотеке или тренировался с близнецами. Они крепко сдружились, что неудивительно: хотя Блэк перешагнул порог тридцатилетия, остался бунтарем и балагуром, парней тянуло к нему магнитом. Гарриет знала, что крестный пришел в восторг от некоторых их изобретений и спонсировал разработку новых, обещал помочь с организацией своего дела. И все проживающие на Гриммо Уизли обожали слушать его перепалки со Снейпом.

— Он мой кумир, — благоговейно протянул Рон, когда застал обмен колкостями.

Сдержанный сарказм зельевара встретил достойного противника в лице агрессивно-насмешливого Сириуса. Гарри радовало, что нашелся человек, способный осадить Снейпа, однако Блэк часто апеллировал к школьным годам, и его намеки явно болезненно задевали профессора. Благодарность за помощь боролась за первенство с жаждой отмщения за многочисленные ядовитые комментарии. Лидировали попеременно.

Дамблдор появлялся редко. Прознав о маленьком бунте — отказе вернуться к Дурслям, — директор мудро учел упрямство оппонентов и не настаивал, только надавил на чувство вины:

— Лили отдала жизнь ради твоего спасения, — мягко сказал он. — Ее жертва оберегает тебя в доме кровной родственницы.

— Волдеморт использовал мою кровь в ритуале, — кротко напомнила Гарриет. — Неизвестно, действует ли еще защита. Думаю, под присмотром Сириуса будет куда безопаснее.

Дамблдор позволил пониманию отразиться на обычно безмятежном лице: о принципах, которыми Блэк руководствовался в общении с крестницей, он догадывался и только посоветовал не покидать дом без лишней.

* * *

В субботу состоялся общий сбор, по традиции молодежь прогнали наверх. Оставив парней испытывать Удлинители Ушей, Поттер повела Джинни в ее новую спальню. Миссис Уизли непререкаемым тоном сообщила, что девочка останется — дескать, Гарриет скучно без подружки. Запротестовать не позволило чувство благодарности.

По инициативе Молли воскресенье провели за уборкой. Было несколько помещений, за которые ребята не брались из-за их захламленности, в том числе на первом этаже. Миссис Уизли каждый раз цокала языком, проходя мимо, и, наконец, организовала всех на борьбу с мусором. Помощь случайных визитеров — Тонкс, Флетчера, Хмури — пригодилась в обезвреживании музыкальной шкатулки с сонным эффектом, душащего одеяла и боггарта в рояле. Предметы, декорированные вензелем рода, складывались отдельно. Гарри, заметив, как Флетчер воровато сунул что-то за пазуху, велела Кричеру присматривать за ним. Мужчина не выдержал соседство бубнящего домовика, быстро откланялся.

Заглянул Сириус. Неприязненно глянул в сторону эльфа, натирающего свеженькой тогой малахитовую пепельницу, играючи вытащил из чашки в серванте медальон с витиеватой "S", покрутил. Гарриет передернуло. На вопросительно поднятую бровь с кривой улыбкой покачала головой: не время объяснять.

— Кричер, — отозвала в угол после ухода Блэка. — Можешь оказать мне услугу? В мешок с мусором попал медальон; надо достать его оттуда и спрятать ненадолго.

Эльф со всеми предосторожностями подобрался к столу. Она отвлеклась на Рона, а в следующее мгновение домовик горестно взвыл: "Хозяин Регулус!", — вцепился в бронзовый канделябр и замахнулся. Фред бросился к нему, удержал занесенную руку.

— Сириус! — закричала Гарриет. — Сириус!

Джордж помог брату спеленать эльфа, но тот дергался, перемежая рыдания ругательствами, норовил укусить. Крестный с порога оценил ситуацию.

— Замри! — рявкнул он и продолжил эмоционально: — Что, во имя Мерлина, произошло?!

— Он вдруг взбесился, — сказал Фред, обматывая кровоточащую руку бинтом собственного производства.

— Мордредов эльф, — разозлился Блэк. — Ты дождешься, запрещу находиться в одной комнате с людьми!

— Брось, — нарочито небрежно. — Он разволновался из-за выброшенных вещей. Может, запретишь ему калечить себя?

— Скорее держаться подальше от всякого барахла, — пригрозил Сириус, но в форме приказа не озвучил, отправил с глаз долой.

Какое-то время к мусору было не подобраться из-за невольного внимания присутствующих, потом мешок наполнился, искать в нем медальон стало проблематично. Гарри проводила взглядом Хмури, захватившего пакет с собой, и заставила себя поверить, что всё к лучшему.

Веры хватило ровно на два лестничных пролета.

— Ты велела ему что-то забрать, — вкрадчиво произнесла Джинни, выступая из тени статуи в коридорной нише. — Кричеру. После чего он решил наказать себя.

— Тебе показалось.

— Не это ли? — продолжила девочка.

Поттер сжала пальцы на перилах, увидев на ее шее медальон.

— Зачем ты взяла его? — почти ровно.

— Стало интересно, — ответила она без тени смущения. — Из-за него Кричер так убивался, верно? Что в нем особенного?

— Фамильная ценность. — Гарри протянула руку. — Верни.

— С какой стати? — Джинни хозяйским жестом прикрыла украшение, убрала под ворот. — Сириусу не нужны все эти побрякушки, он сам сказал. Он не расстроится, если я заберу медальон себе.

— Джинни, это плохая вещь, — медленно, глядя в глаза. — Будет лучше, если ты снимешь его.

— Я так не думаю, — холодно улыбнулась девочка, отвернулась и зашагала по коридору.

Гарриет потерла лоб. Тогда, в гостиной, ей не показалось: темные жгуты потянулись к рукам Сириуса, когда он держал медальон, и неохотно, с задержкой оставили. Теперь шею Джинни обвивали узкие вибрирующие ленты. Эта штука определенно воздействовала на людей.

* * *

Кричер плаксиво бормотал что-то, спрятавшись в норе под котлом. Гарри постучала, сказала тихо:

— Это я. Прости, что причинила боль.

Эльф приоткрыл дверцу. От слез глаза воспалились и покраснели.

— Тебе знаком тот медальон?

Домовик высунулся больше, окинул взглядом пустую кухню и поманил узловатым пальцем.

— Хозяин Регулус велел уничтожить его, — прошептал надрывно. — Кричер не справился!

Брат Сириуса пропал в семьдесят девятом, ему едва исполнилось восемнадцать. Крестный считал, что его убили по приказу Волдеморта, хотя на тот момент младший Блэк уже два года числился пожирателем.

— Как медальон попал к Регулусу, Кричер?

* * *

— ...вперед, Эми, — холодно велел голос.

— Мне страшно, — хныкала девочка. — Давай вернемся, Том.

Он растянул губы в пугающей улыбке и покачал головой.

* * *

В день рождения Гарриет проснулась в ужасном настроении. Откинула одеяло, позволяя холоду забраться под сбившуюся ночную рубашку, спустила ноги на ледяной пол, чтобы вернуть ощущение реальности. Руки на коленях дрожали. Она закрыла лицо ладонями, концентрируясь на прерывистом дыхании. Вдох, выдох. С силой провела по лбу, поднялась. Зеркало отразило встрепанные волосы, залегшие под глазами тени и искусанные губы. На короткое безумное мгновение девушка пожалела, что истек срок адаптации к линзам, и зрение четкое без всяких очков.

Молли специально осталась, чтобы приготовить праздничный обед. Сириус маялся от голода, но кухню обходил по большому радиусу: миссис Уизли не простила ему травмированную ногу Рона и в целом не одобряла поведение, слишком "инфантильное для человека его возраста".

— Попроси Кричера, — сказала Гарри, услышав длинную руладу его желудка.

— Будто я не знаю, что принесет этот маленький злобный... — Блэк осекся.

— Давай я скажу ему, — предложила со вздохом. Потрепала по плечу. — А ты постарайся не ругаться с ним сегодня.

— Это потребует массу выдержки, — усмехнулся Сириус. — Но я попробую.

В середине дня разразился скандал: миссис Уизли узнала о планах близнецов по открытию магазина и отчаянно ругалась. На полулегальное питание перешли все, кроме непосредственных участников. Сортируя в комнате одежду, Поттер услышала топот и хлопнувшую дверь. Выждав пару минут, постучала.

— Что?! — рявкнул Джордж — или Фред. Бывало трудно различить их.

— Я зайду?

Внутри метался Уизли-2. Цветные жилетки, по которым можно было догадаться, кто есть кто, валялись на полу. Рубашки, надетые по случаю торжества, подверглись приступу бессильной ярости: у одного расстегнута полностью, рукава засучены, у второго — только верхние пуговицы, выправлена из брюк. Точно Фред.

— Это ты сказала ей? — требовательно спросил Джордж.

Гарриет редко приходилось видеть его в таком настроении.

— Нет, — твердо. — Не я.

Однако она подозревала, кто.

— Кто мог? — лихорадочно вторил ее мыслям Джордж. — Неужели Рон? Джинни? Точно не Сириус, — натужно засмеялся, но в смехе слышалось сомнение.

Если сказать про медальон, чем они помогут? Снимут силой? И поверят ли? У нее нет доказательств, только ощущения, которыми не поделишься, если хочешь сохранить в тайне свою особенность. А она хотела.

Обед получился напряженный. Без главных заводил разговоры велись негромкие и скучные, поздравления звучали вымученно. Отчаянно не хватало Гермионы (она недавно вернулась из Болгарии, обещала приехать через неделю-другую). Одна Джинни выглядела умиротворенной.

— Чего ты добиваешься? — задержала ее Гарриет, поймав у ванной комнаты. — Зачем рассорила маму и братьев?

— А тебе есть дело до моей семьи? Сами разберемся. Без посторонних.

С садистским удовольствием сделала акцент на последнем слове. Поттер медленно выдохнула, прогоняя опасные мысли.

— Пока ты в моем доме... — начала она сдержанно, но Джинни звонко расхохоталась.

— Твоем доме? — переспросила весело. — Гарриет, но у тебя нет дома. Ты живешь здесь, пока пляшешь под дудку Сириуса. О, ты думала, этого никто не замечает? — делано удивилась она, когда Гарри изменила выдержка. — Думала, мы не видим, как тебя корежит всякий раз, когда он делает по-своему? Наивная, — с брезгливой жалостью. — Ты должна понимать, что долго это не продлится. Сириус бегает вокруг тебя, но это пока. Скоро он опомнится и заживет полноценной жизнью. И вряд ли в ней найдется место для тебя.

Гарри сгребла ее за шиворот. Рука накрыла спрятанный под одеждой медальон, сжала. Тесно сплетенные нити задрожали, болезненно впились в ладонь. Витки магии, расходящиеся от артефакта, иссякли, невидимые кольца на шее Джинни растаяли. В ореховых глазах мелькнул испуг.

— Не забывайся, — прошипела Поттер, точно не зная кому: младшей Уизли или твари в медальоне.

* * *

— Гарри. — Джордж переступил порог, спрятал руки в карманах. — Привет.

Отложила учебник, в котором не видела ни строчки, посмотрела с немым вопросом. Парень взъерошил короткие волосы, сел на кровать рядом, прислонился плечом к плечу. Она устало опустила голову на его плечо.

Мозг прокручивал слова Джинни с беспощадной точностью. Рыжая вытащила наружу тайные сомнения, ткнула носом в очевидный факт: Блэк привязался не к реально существующему человеку, а к послушной беспроблемной девушке, которой она прикидывается. Когда он поймет, насколько идеализировал крестницу...

— Не грусти, — велел Джордж, просовывая руку за ее спину. Приобнял. — Пятнадцать лет — отличный возраст! Такой, — махнул неопределенно, — на грани свободы и ответственности.

Гарри повернула голову, чтобы глянуть на него в момент пафосной речи. Лицо парня оказалось очень близко. Он наклонился.

* * *

В связи с чрезвычайным происшествием — Флетчер, дежуривший на Тисовой улице, встретил двух дементоров — собрались едва ли не все члены Ордена. Дамблдора среди них не было. Гарри с лестницы караулила выход и всё же почти пропустила мелькнувший темный силуэт. Бросилась вниз.

— Профессор! — крикнула в спину.

Снейп обернулся у самого выхода.

— Пожалуйста, передайте директору, что мы обнаружили некий... опасный предмет, и нужна его помощь, — попросила, запыхавшись.

Черные брови взметнулись вверх.

— Некий. Опасный. Предмет, — произнес хрипло. Прочистил горло. — Передам, если увижу.

— Это очень важно, профессор! — схватила его под локоть, оббежала, чтобы заглянуть в глаза. — И связано с Темным лордом. Я отправила сову, но она до сих пор не вернулась...

— Дамблдора нет в школе, — сказал мужчина, буравя взглядом. Зачесался лоб, Гарри потерла его свободной рукой.

— Снейп!

Резкий оклик застал врасплох. Она вздрогнула и почувствовала, как дернулся зельевар, хотя внешне не выказал испуга.

Сириус остановился в нескольких шагах, на лице откровенная неприязнь.

— Держись подальше от моей крестницы, — тихо, с угрозой сказал он.

Снейп неприятно усмехнулся.

— Какая забота, — протянул в обычной издевательской манере. — Или что, Блэк? Облаешь меня?

Сириус рванулся вперед. Замер в полушаге, когда Гарри заслонила мужчину, так и не отпустив край его мантии.

— Не устраивай сцен! — бросила вполголоса. — Я попросила профессора об одолжении, и это касается только нас двоих!

Очевидно неудачный выбор слов.

— Разбирайтесь в своих отношениях сами, — недовольно сказал Снейп, освобождая локоть. — У меня есть дела поважнее.

* * *

Дамблдор появился днем спустя. Гарри честно пересказала историю младшего Блэка, одно изменила: будто медальон привлек внимание именно странным поведением Кричера.

— Похоже, он важен Риддлу, — закончила взволнованно. — Настолько, что Регулус отдал жизнь ради его уничтожения.

— Должен сказать, это подтверждает некоторые мои догадки, — вздохнул директор, снимая очки и протирая их до боли простым жестом, не вяжущимся с репутацией величайшего волшебника. Он вдруг показался очень старым и усталым. Стоило очкам вернуться, взгляд голубых глаз прошил насквозь, выдавая стальную волю обладателя. — Но рано говорить о них. Сначала взгляну на медальон.

Джинни заметно занервничала, увидев визитера. Попятилась, неловко споткнулась. Дамблдор прикрыл за собой дверь, и Гарри ничего не осталось, как дожидаться итогов снаружи. Спустилась на первый этаж, к наглухо закрытым шторам. Регулус запретил домовику рассказывать кому бы то ни было из семьи о его кончине. Вальбурга умерла, не зная о жертве младшего сына. Следует ли сообщить ее портрету? Это ведь не человек, лишь отражение. Оно не испытывает чувств, хотя воспроизводит манеру речи и мысли, настроение оригинала.

Дамблдор приблизился беззвучно, встал рядом.

— Жалей не мертвых, Гарриет, жалей живых, — сказал понимающе.

Она подумала о Кричере, который терзался до самой смерти госпожи и после, долгие одинокие годы, когда ее портрет скрашивал серые будни. Мадам на холсте значила для старого домовика много больше, чем просто плоская картинка.

— Вам удалось? — спросила сипло.

Директор тактично не заметил мокрых ресниц.

— Мисс Уизли спит, — кивнул в такт словам. — Потребуется некоторое время на восстановление сил. Однако ее разум не поврежден, и последствия внушения сойдут на нет.

— То, что она говорила... — начала несмело, — это были ее мысли?

— В некоторой степени, — ответил Дамблдор. — Медальон искажал ее восприятие, заставлял видеть вещи в ином свете, однако он не способен кардинально изменить мировоззрение. — Помедлил. — Как ты знаешь, медальон принадлежал Волдеморту. Но это не первая его вещь, с которой тебе довелось столкнуться.

— Дневник, — согласилась.

— Правильно. Темномагические предметы опасны для использующих их магов и для случайных владельцев, но дневник и медальон имеют одну особенность. Догадываешься, какую?

— Подобие сознания, — выпалила она, взбудораженная шансом обсудить беспокоящие вопросы с образованным человеком. — Влияние целенаправленное и достаточно тонкое, что делает сложным распознавание.

Удостоилась внимательного взгляда поверх очков.

— Я начинаю думать, что твои оценки не вполне соответствуют способностям, — сказал он задумчиво. — Ты снова права, Гарриет. Слишком осознанное воздействие. Я прошу тебя проявить осторожность в выборе тех, с кем ты поделишься сведениями. Волдеморт не должен понять, что нам известно об этих предметах. Никоим образом. Будет лучше не беспокоить Сириуса правдой о судьбе его брата сейчас, когда любой необдуманный поступок может иметь фатальные последствия. Ты понимаешь меня, Гарриет?

* * *

...говори со мной, Салазар Слизерин...

...зеленая чешуя неожиданно теплая...

...испуганные глаза и оседающее на пол тело...

* * *

Гермиона невероятно похорошела. Приехала сияющая и будто повзрослевшая, особенно с забранными волосами и в маггловской одежде: юбке-футляре и блузке. Гарри случилось заметить взгляд, которым Сириус провожал гостью, по-мужски оценивающий. Подруга заняла комнату напротив, а уже наутро приготовилась наверстать полтора месяца разлуки.

— Рассказывай, — деловито сказала она. В утренний час библиотека пустовала, Гарри с рассветом подняла бессонница, Грейнджер разбудил скрип старых половиц. Кричер принес им чай и печенье, хоть и бурчал под нос.

— О чем? — уточнила она, поскольку тем набралось изрядно.

— О вас с Джорджем, конечно!

Гарриет поперхнулась.

— Вы начали встречаться? — продолжила Гермиона. — Вчера он лапал тебя вполне по-хозяйски!

— И вовсе он меня не лапал, — обиделась Поттер, поскольку Джордж всего лишь приобнял ее. — Но мы целовались.

— И как? — живо поинтересовалась Грейнджер.

Гарри присмотрелась повнимательнее и хитро улыбнулась.

— Каникулы в Болгарии явно удались, — проницательно заметила она.

Девушка заметно смутилась.

— Ну, — глубокомысленно изрекла она, помялась и выпалила: — Да!

— Рассказывай, — повторила ее слова, подаваясь вперед. — Вы с Виктором...?

— Не с Виктором, — ошарашила Гермиона. — Он умный и воспитанный, но мы быстро поняли, что ограничимся дружбой. Знаешь, его семья занимается исследованиями в области ментальной магии (Гарри понимающе хмыкнула), и я часто бывала в библиотеке. Однажды мы встретились там с Алексом.

— Алексом, — многозначительно.

— Александр Крам, — старательно выговорила. — Дядя Виктора. Работает в местном министерстве, недавно получил финансирование проекта по работе с сознанием пострадавших от темномагических проклятий. Гарриет, он такой умный, — протянула мечтательно.

— Симпатичный?

— Высокий, атлетически сложен, блондин, — перечислила Грейнджер. — С глубоким голосом и красивыми руками.

— Идеал, — иронично подытожила Гарри. — И вы с ним...?

— Всякое, — выпалила, краснея. Замахала руками: — Не то, что ты подумала! Целовались, — тоном исповедующегося. — И, ну, немножко больше.

— Немножко больше, — пробуя на вкус. — Подожди, ты сказала, дядя Виктора? Сколько ему?

— Двадцать семь.

— Ого, — присвистнула. — Больше десяти лет разницы.

— Это абсолютно ничего не значит, — безапелляционно объявила Гермиона, вздернув подбородок. — Мне скучно со сверстниками, и даже Виктор в свои девятнадцать еще такой ребенок! Вот Алекс... — снова этот мечтательный взгляд. — Зрелый. Опытный. Хорошо, что Джордж постарше, — внезапно перевела тему. — Он встречался с кем-то из Хаффлпаффа и гулял с девочкой из Равенкло, так что...

— Воу. — Гарри отпрянула. — Не хочу даже думать. Нет. Фу. Мы всего-то раз поцеловались!

Открылась дверь; девушки подпрыгнули на месте. Сириус, растерявшись — не ожидал кого-либо увидеть и такой реакции, — замер.

— Я не вовремя?

Оглядел пылающие щеки, вид застигнутых на месте преступления, понимающе ухмыльнулся:

— Секретничаете? Не буду мешать.

Схватил с ближайшего столика оставленную книгу и удалился, посвистывая.

* * *

В конце августа пришли списки необходимого оборудования, литературы, а также значки старост. Гермиона отнеслась к новой должности скептически.

— Наконец загладила вину за второй курс, — прокомментировала она. — Или остальные кандидатуры были ужасны.

Никого из подростков на Косую аллею не пустили, отдувался Билл. Позже Гарри узнала потрясающую новость: провожать ее на поезд обязали трех волшебников.

— Волдеморт подкараулит меня на перроне? — язвительно.

— Сам-то вряд ли, — фыркнул крестный, наливая в стакан огневиски. — Волдеморт не спешит являться министерству, зато активно вербует сторонников. Многих мы не знаем в лицо, так что вопрос твоей защиты стоит остро. Я предлагал открыть камин и переправить тебя в кабинет Дамблдора или использовать парную аппарацию, но победило предложение с конвоем. Демократия, чтоб ее.

Сириус, казалось, пребывал в благодушном настрое, и Гарриет замешкалась

— Слушай, — несмело, — если нам есть что обсудить...

— Есть? — остро глянул Блэк.

Она не смогла сделать первый шаг.

* * *

В поезде Гермиона и Рон отбыли в купе старост, близнецы ретировались по своим делам, и Гарри осталась с Джинни. В напряженной тишине прошли дальше по коридору. Невилл и купе попались единовременно.

— Привет, Луна, — сказала Гарриет. Девушка подняла голову от журнала, который держала верх тормашками, медленно кивнула. Они не общались, но посещали одну группу по нумерологии (профессор делила студентов в соответствии с уровнем умений, не курсом или факультетом).

Лавгуд приняла посильное участие в беседе о летних каникулах, но основное внимание досталось Лонгботтому и его чахлому подарку. Неприглядного вида растение вяло шевелилось, будто реагируя на восхваления хозяина. Парень вытянулся, похудел, поднабрал уверенности и перестал выглядеть типичной жертвой. Хотя вопрос Луны о свойствах мимблетонии вогнал в краску, он выкрутился, сославшись на защитный механизм, который не хотел бы демонстрировать в ограниченном пространстве. Завязалась дискуссия по узкой специализации, и Поттер с чистой совестью сомкнула глаза.

Шляпа расщедрилась на пару дополнительных куплетов, в которых эхом звучали слова Дамблдора: объединяйтесь, боритесь плечом к плечу. Гарри поглядела на Драко, насупленного вопреки оживленной болтовне Панси, и профессора Снейпа, как всегда мрачного. Вздохнула.

За преподавательским столом обнаружилась смутно знакомая женщина — кажется, она заменяла Хагрида в том году. Значит, полувеликан еще не вернулся. Люпин тоже застрял у оборотней, от него давно не было вестей. Хмури отказался возвращаться на пост из-за занятости в Ордене, и Дамблдор долго искал преподавателя защиты от темных сил. Судя по восседавшей даме в розовом, ему таки удалось.

От невыносимо канцелярской речи нового профессора в сон клонило сильнее. Гарриет оставила друзей организовывать первокурсников и поднялась наверх одной из первых. В спальне Фэй раскладывала одежду. Вместо ответа на приветствие она выпрямилась, скрестила руки на груди и спросила:

— Это правда?

— Ты о чем? — насторожилась Поттер.

— Последние месяцы в кулуарах министерства ходят слухи о возвращении Неназываемого. Это правда?

— Почему ты спрашиваешь меня?

— Ты последняя, кто видел его, — объяснила Фэй, не представляя, насколько близка к истине. — Будь это правдой, ты узнала бы в числе первых.

— Допустим. Что изменят мои слова?

— У мамы во Франции живут родители. Мы давно их не навещали, — невозмутимо сказала Фэй. — Если бы появился повод...

— Самое время проведать родных, — резковато бросила Гарриет. Нечестно винить сокурсницу в желании выйти из-под удара, но обидно, когда у самой нет выбора.

Данбар поджала губы.

— Насколько все плохо? — тихо.

— Какое-то время у нас есть, — пожала Гарри плечами. — Не думаю, что много.

* * *

— Эй, Гарриет, — подошла Анджелина Джонсон, охотница гриффиндорской сборной. — Планирую в пятницу провести отбор на место вратаря. Хочу, чтобы собралась вся команда.

Ноги предательски ослабли. Сцепила руки в замок, скрывая нервозность.

— Не думаю, что буду там, Анджелина, — сказала дружелюбно. — По правде, я не собираюсь играть в квиддич в этом году.

Секунда девушка смотрела молча, затем взвизгнула почти на ультразвуке:

— Что?!

Разговоры поблизости стихли, разворачивающаяся сцена привлекла внимание.

— Ты говоришь мне, что уходишь из команды? — громко продолжала Джонсон. — С чего вдруг?!

— Пятый курс, СОВ, — пожала плечами, когда стало ясно, что вопрос не риторический. — Слишком большая нагрузка. Я не потяну еще и квиддич.

— Дело твое, — фыркнула Анджелина, тряхнув густой шевелюрой. — Я проинформирую декана. Удачи на занятиях!

— Ты серьезно? — зашептал Рон, стоило ей отойти. — Бросаешь квиддич?

— Угроза не дожить до шестнадцати кажется мне актуальнее, — тихо ответила Гарри, замечая полные любопытства лица сокурсников. Продолжила в голос: — С моими нынешними оценками вероятность провалить СОВ слишком высока. Надо подтянуть чары, трансфигурацию и ЗоТИ хотя бы до минимума.

Некоторые закивали: аргумент звучал разумно. Фанаты квиддича не были рады.

— Где мы найдем ловца с такими же навыками и хорошей метлой? — ворчал Симус. — Блин, год начинается такой подставой!..

* * *

На следующий день про квиддич прознала МакГонагалл.

— Меня, как декана вашего факультета, не может не радовать подобный... ответственный подход к годовым экзаменам, — сказала с ледяной вежливостью, задержав после урока. — Полагаю, ваш энтузиазм отразится на академических успехах, не так ли, мисс Поттер? Вы же не пытаетесь отговориться СОВ, чтобы иметь больше времени на развлечения? Чудно. Жду результатов вашего трудолюбия.

— Она меня заживо съест, — содрогнулась Гарри, пересказывая друзьям разговор. — Не понимаю, зачем ей кубок — в пожирателей метнет? Она же в Ордене, знает, что происходит!

Друзья переглянулись.

— Видишь ли, профессор, скорее всего, считает, что сделать мы все равно ничего не сможем, — осторожно сказала Гермиона. — И ждет усердия по части учебы.

— Не могу думать о превращении ворона в стол, когда ночами вижу пожирателей или самого Тома, — устало вздохнула Поттер, откидываясь на спинку стула. — В школе полно студентов, родители которых служат Риддлу. Вряд ли дойдет до открытого противостояния, а вот пакостей исподтишка...

— И как на зло защиту нам преподает самая бесполезная преподша, даже Трелони переплюнула, — сплюнул Рон.

Поттер молчала, пока друзья перемывали косточки "министерской крысе". Подоплека ее назначения очевидна, и в иной ситуации Гарриет разделила бы мнение большинства гриффиндорцев, но лично для нее Амбридж была подарком судьбы. "Уберите палочки", — сказала та на первом уроке, и девушка не поверила своему счастью, когда в результате короткой дискуссии выяснилось, что по новому учебному плану студентам в течение всего года предстоит изучать теорию.

— Нужно место для тренировок, — заполнила повисшую паузу. — Нам предстоит самостоятельно освоить программу пятого курса по ЗоТИ.

— Можем спросить преподавателей, — предложила Гермиона.

— Или привидений, — поддакнул Рон.

— Придется объяснять причины, — с сомнением протянула Гарри. Вдруг щелкнула пальцами: — Я знаю, кто нам поможет!

* * *

Со слов близнецов Гарри знала расположение кухни, но вживую поразилась количеству домовиков и их дружелюбию. Непрошеных гостей усадили за накрытый стол. Среди мельтешащих лиц попалось знакомое.

— Добби! — позвала недоверчиво.

Эльф расцвел.

— Гарри Поттер узнала Добби! — пропищал он. — Добби так рад!..

Домовик рассказал, как после освобождения от служения Малфоям хотел отблагодарить ее и устроился в ближайшее доступное место — Хогвартс.

— Директор Дамблдор понял нежелание Добби связывать себя узами, — шмыгнул носом, большие глаза заблестели от слез. — Он разрешил Добби оставаться в Хогвартсе, пока Гарри Поттер не примет Добби в семью. Директор Дамблдор даже платит Добби зарплату!

— Подожди-ка, — опасно прищурилась Гермиона. — Другие эльфы не получают плату за свой труд?

— Ты что, Гермиона, — сказал Рон невнятно из-за набитого рта. — Никто никогда не платил домовикам! Они рады служить волшебникам даром!

— Молодой мастер прав, — закивал Добби. -Эльфам не платят за их службу, эльфы считают честью заботиться о семье магов. Но директор Дамблдор платит Добби и другому эльфу, Винки. Правда, Винки больше пьет, чем работает, — заметил неодобрительно. — Мистер Крауч выгнал Винки, когда она не справилась со своими обязанностями.

— Винки служила Краучу? — переспросила Гарриет.

Добби прижал уши к голове, огляделся и зашептал:

— Винки проболталась, когда была в очень плохом состоянии, очень. Мистер Крауч велел ей присматривать за сыном, чтобы тот не натворил дел, но был чемпионат по квиддичу, и на волшебников напали. Мистер Крауч велел Винки отвести сына подальше в лес, но кто-то обездвижил Винки, и сын мистера Крауча сбежал. Когда мистер Крауч узнал об этом, он страшно разозлился и прогнал Винки. Винки часто бывала в Хогвартсе в прошлом году, молила мистера Крауча о прощении, — печально покачал головой. — Но мистер Крауч велел ей не показываться ему на глаза, и Винки некуда было пойти. Добби нашел Винки плачущей в лесу и попросил директора Дамблдора принять ее в Хогвартс.

* * *

— Поверить не могу, что домовики работают бесплатно! — возмущалась Гермиона. — Это же рабство!

— Они довольны своей судьбой, Гермиона. — Рон закатил глаза.

— Насколько же надо промыть несчастным созданиям мозги, чтобы их все устраивало!

— Домовики меньшее из наших зол, — безучастно сказала Гарриет. — Если магглорожденных считают людьми второго сорта, полукровок вроде Хагрида едва терпят, а оборотней притесняют, то гоблинов, домовиков и им подобных тем более не воспринимают равными.

— Дремучее средневековье, — фыркнула Гермиона.

* * *

Шанс опробовать комнату на восьмом этаже выпал в выходные, до этого Гарри помогала Рону готовиться к отборочным. Неприятным сюрпризом стало утверждение Джинни на позицию ловца. В глубине души Гарриет ей завидовала: уверенная, общительная, одаренная магически, любимая и оберегаемая семьей. Братья легко простили донос, купившись на обещание уладить разногласия.

— Язык у нее длинный, но помыслы добрые, — сказал тогда Джордж, оправдывая ее поступок. — Нам и впрямь не стоило скрывать от родителей планы.

Политика открытости распространилась на школу и привела к объятиям в общей гостиной: в тот же вечер ее личная жизнь стала предметом обсуждения:

— Ты встречаешься с Джорджем Уизли! — с порога накинулась Лаванда. — Давно?!

Парвати сверлила любопытным взглядом с кровати. Даже Фэй оторвалась от книги.

— Да так, — неопределенно сказала она.

— Как тебе удалось? — Лаванда разве что не приплясывала от нетерпения. — Приворотное зелье?

Это могло бы быть действительно обидно, если бы не искренняя наивность, с которой однокурсница предположила самый логичный, в ее представлении, вариант. К счастью, зашла Гермиона, раздраженная после возни с малолетками, и избавила от продолжения нелепейшего разговора: Лаванда ее не любила и злословила за спиной, но в открытую не выступала, побаивалась.

— Невозможная сплетница, — бурчала Гермиона, с пыхтением одолевая последний лестничный пролет. — Растрезвонила всем, что мы переписываемся с Виктором, а я всего лишь не убрала с тумбочки конверт!

— Полагаю, теперь она поостережется трогать чужие вещи?

— О да, — хищно улыбнулась подруга.

Выручай-комната оказалась выше всяческих похвал. Вытянутое помещение с размеченными начальными позициями противников и возможной траекторией движения, за их спинами стены обиты тканью, сбоку зеркальная поверхность, а напротив стеллажи с профильной литературой.

— Начнем с простого, — скомандовала Гермиона, приглашая в центр зала. — Обезоруживающее заклятие. Экспеллиармус!

Гарри вскинула палочку навстречу лучу, но опоздала: покачнулась от ударившей в грудь воздушной волны, крепче сжала сведенные судорогой пальцы.

— Ого, — выдохнул Рон. — Как ощущения, Гарри?

— Экспеллиармус! — сказала она вместо ответа. Поймала его палочку и подмигнула: — Постоянная бдительность.

Рон рассмеялся.

— Попробуем еще раз, — сказала Гермиона. — Готова, Гарриет?

* * *

Сентябрь пролетел со скоростью снитча, настало время похода в Хогсмид. Джордж предлагал присоединиться к его компании, но Гарри отказалась: их троих ждал Сириус.

И не один.

— Ремус! — обрадовалась Гарри. Обняла обоих разом. Гермиона присоединилась, но ей достался только кусочек Ремуса, на что Блэк указал со смехом:

— Так сильно соскучилась по мне, Гермиона?

— Вот еще! — тряхнула кудрями.

Рон обменялся с мужчинами рукопожатием.

— Как дела? — спросил Люпин, когда все устроился в "Трех метлах". — Слышал, вам подсунули Амбридж?

— Она ужасна, — закатил Рон глаза. — Снейп и Трелони в одном флаконе: мерзкая и бесполезная.

— Репутация у дамочки та еще, — согласился Сириус. — Фадж так боится Дамблдора, что отправил к вам расистку с радикальными взглядами.

— Сириус! — одернула Гермиона. — Уместно ли говорить об этом на людях?

— Милая, — расчетливо улыбнулся крестный, — места лучше не придумать. Когда боишься слежки, прячься в толпе.

Подруга обиженно надулась. Она небезосновательно считала себя самой умной в компании, и снисходительный тон Блэка уязвил ее гордость.

— Фадж боится Дамблдора? — поспешила отвлечь Гарриет. — С чего бы?

— Он мелкий человек и знает, что стал министром, потому что Дамблдор отказался от этого поста. Знает, что имя Дамблдора звучит громче. Он не верит в возвращение Того Самого, считая это стратегией Дамблдора для захвата власти.

— Так вот почему у Амбридж такие широкие полномочия, — осенило Гарри. Мотивы назначения ее генеральным инспектором стали проясняться. — А как твое путешествие, Ремус? Успешно?

— Напротив, — вздохнул мужчина. Склонился, опираясь локтями на стол: — Закон об ограничении прав оборотней настроил против министерства даже самых разумных. Неназываемый не теряет времени даром: не успел я обжиться, как прибыл Фенрир Сивый. Его многие знают и боятся бросать ему вызов, так что говорил он громко и долго. Обещал перемены, если Сами-знаете-кто придет к власти. Рисовал пасторальные картинки будущего, где наши дети ходят в школы и устраиваются на работу так же, как дети волшебников. Агрессивным сулил кровавую бойню, в которой они потешут звериные инстинкты. По правде, на фоне его заверений моя просьба не вмешиваться и туманные намеки на лучшее будущее звучали слабо. Оборотням не страшна Его власть, они уже живут хуже некуда.

— Отчаяние толкает на страшные вещи, — мрачно сказал Сириус.

* * *

— Мы теряем время с Амбридж, а Риддл обзаводится союзниками, — эмоционально сказала Гермиона, закончив отрабатывать связку чар. — Ни один из наших не сможет защитить себя в случае нападения!

— Меня это возмущает не меньше, — сказала Гарри, массируя руку: Грейнджер пребывала в расстроенных чувствах и вложила слишком много сил. — Но что мы можем?

Задумчивый блеск в ответном взгляде она преступно упустила.

* * *

Гарри ждала друзей с собрания старост и махнула, когда дверь открылась, да так и осталась с вытянутой рукой, пока Джордж не схватил ее и энергично потряс.

— Отличная идея с самоподготовкой, — сказал он. — Вижу, ты серьезно подошла к сдаче СОВ, — и подмигнул заговорщически.

— Ну да, — вымученно улыбнулась. Поймала взгляд Гермионы, кивнула в сторону. Пока прибывающие здоровались друг с другом, удалось перемолвиться.

— Я подумала, раз мы занялись самообучением, почему бы не привлечь других, — виновато. — Тут не все из-за ЗоТИ: кому-то не дается зельеварение, другим трансфигурация. Ребята видели, как мы занимаемся коллективно, многим понравилось. Но я не знала, что придет так много, — закончила она, оглядываясь.

— Идея отличная, — нейтрально сказала Гарри. — Одного не понимаю: мне какая роль отводится в твоем плане?

Гермиона понизила голос до едва слышного:

— Нас двоих маловато, ты сама знаешь. Здесь нет никого младше четвертого курса, значит, заклятия будут довольно энергоемкие. Любой промах даст тебе возможность поглотить магию не напрямую, а как ты умеешь, из пространства.

— Девчонки. — Рон обнял их за плечи. — Начинаем?

Оба вопросительно уставились на нее. Гарри скрестила руки и пожала плечами.

— Вы знаете, зачем мы собрались, — уверенно сказала Гермиона, когда они втроем встали перед толпой человек в двадцать. Некоторых Гарри только в Большом зале и видела. — Впереди экзамены, предстоит многое повторить. С Амбридж вообще нет шансов нормально сдать защиту. Так что мы решили организовать кружок взаимопомощи по школьным предметам. Вопросы?

— Есть один, — нагло сказал светловолосый парень по соседству с хаффлпаффцем Финч-Флетчли. — Последнее время поговаривают о возвращении Того-кого-нельзя-называть. Ты что-то знаешь об этом, Поттер?

— С чего бы? — почти искренне удивилась Гарриет.

— Ты победила его в восемьдесят первом, — пискнула девочка рядом с Криви-младшим. — Я читала про особую связь между преступником и жертвой. Разве ты не чувствуешь ее?

У Гарри отвисла челюсть. Рон смешно хрюкнул, Гермиона округлила глаза. Собравшиеся загудели, бурно обсуждая предложение.

— Ничего такого, — кашлянула она, овладев собой. — Я не настроена на Волд-волну, если ты об этом. Что до вопроса — я верю Дамблдору, а Дамблдор считает, что он вернулся.

Неосторожные слова вызвали бурю. Гарри привыкла к тому, что для ее окружения воскресший Волдеморт — факт, а не догадка, да и директор особо не скрывался, разве что отрыто не назвал вещи своими именами, и оказалась банально не готова к звуковой атаке.

— Если это правда, плевать на экзамены: надо учиться сражаться! — перекричал остальных парень в первом ряду.

Его поддержали одобрительными возгласами. Рон кивнул с решительным видом, а Гермиона удовлетворенно дернула уголком губ. Но Гарри направление разговора не понравилось и, заглушая внутреннее её-не-её удовлетворение от зрелища внимающей толпы, она сказала:

— Напоминаю, — пришлось повысить голос, чтобы быть услышанной сквозь поднявшийся шум, — мы не подпольное сопротивление и не какая-то там оппозиция, мы просто школьники. Борьбу с пожирателями оставьте аврорам.

— Что-то не очень они сработали на матче, — скептически заметил кто-то, но его перебило громкое:

— Какой толк от учебы, если грядет война? — Голос Невилла заметно вибрировал, однако смотрел парень твердо. — Вряд ли кого-то спасет отличная оценка!

— Какой толк в бою от подростка? — вернула вопрос, еще надеясь достучаться да здравого смысла слушателей. — Самооборона — исключительный, а не типичный случай. Это задача министерства — защищать гражданских.

— А если в министерстве не верят в его возвращение? — вступила Сьюзен Боунс. — Если они окажутся не готовы?

— А если Дамблдор просто спятил?

На ученика из Равенкло мгновенно ополчились соседи, но уже звучали новые голоса. Контроль над ситуацией ускользал. Гарриет глубоко вдохнула, чтобы не дать раздражению выплеснуться.

— Я понимаю тебя, — сказала Гермиона вполголоса. — Но в их словах тоже есть резон. Помнишь, на чемпионате тебя удивило бездействие волшебников? Я к тому, если мы можем себя защитить, не должны ли?

— Мы кучка детей, Гермиона, которую опытные маги просто сметут, — буркнула.

— Волдеморт — зло, — сказал Рон, опуская ладонь на ее плечо. — С ним придется бороться. Если справятся наши родители — хорошо. Но неужели ты предпочтешь сидеть дома в ожидании их возвращения, а не встать плечом к плечу и помочь?

Гарри вздохнула.

Он нашел верные слова.

* * *

— Ну, неплохо же прошло, — с преувеличенным оптимизмом отозвалась Гермиона, когда удалось разогнать взбудораженных ребят. — Думаю, в следующий раз народу будет поменьше, но это и хорошо: не придется пользоваться силенцио.

— Весть о том, что Гарри верит в воскрешение Неназываемого, быстро облетит Хогвартс, — заметил Фред. — Готовьтесь к цирку на второй встрече.

Гарриет невнятно простонала, устало прислоняясь к боку Джорджа.

— Надо составить списки студентов по предметам, в которых они сильны и, наоборот, плавают. Подготовить расписание... Счастье, что у нас двое старост, привычных к административной работе, — закончила с сарказмом.

— А я могу делать объявления, — предложил Ли. Гарри невольно улыбнулась, вспомнив, как его голос из комментаторской стойки поддерживал во время матчей.

— Жаль, что мы не полетаем в одной команде в этом году, — словно прочитал ее мысли Джордж.

— Вы справитесь, — поддержала шутливо. — Непобедимый рыжеволосый фронт всех сметет с пути!

* * *

— Говорят, ты собираешь кружок по подготовке к экзаменам, — сказала утром Фэй. — Места еще есть?

— ...есть, — ответила с заминкой. Предсказание Фреда сбылось слишком быстро.

— Я в деле.

Вниз она спустилась в легком обалдении от размаха, который принимала нечаянная затея Гермионы. Перед доской объявлений толкались однокурсники. Рон приглашающе махнул рукой, на лице читалась злость. Перед ней как-то естественно расступились, позволяя взглянуть на Декрет об образовании в полной его красе.

* * *

— Мне одной это совпадение кажется подозрительным?

— Кто-то доложил Амбридж, — процедил Рон.

— Зачем ей это? — спросила Джинни, избегая смотреть на нее. — В чем вред клуба по интересам?

— Способ получить больше власти, — неприязненно ответила Гермиона. — Напряжение между директором и министром растет. Люди верят Дамблдору, но не хотят верить в возвращение Того самого. А лояльные министерству продолжают уверять, что всё хорошо, и намекать на преклонный возраст Дамблдора.

— Приписывают ему старческий маразм? — Гарри поморщилась. — Посмотрим, как они заговорят, когда Он выйдет из подполья.

— Да только учиться будет поздно, — добавил Джордж. — Поэтому так важно освоить боевые заклинания как можно скорее. Когда Гермиона предложила заниматься вместе, мы решили, ты задумала именно это: подготовить студентов к грядущей войне и обзавестись союзниками.

— Я? — прыснула, несмотря на разлившееся внутри довольство. — О моих слабых способностях говорит весь Хогвартс! С чего бы им идти за мной?

— Давай-ка посмотрим. — Рон выставил вперед руку с растопыренными пальцами. — Ты выжила при нападении тролля — раз. Спасла Гермиону и избавилась от василиска — два. Помогла поймать Петтигрю и оправдать Сириуса — три. Выбралась живой из круга пожирателей — четыре. И сделала это почти без магии.

— Ты преувеличиваешь, — протестующе покачала головой.

— Ты говоришь, что мы не обязаны вступать в бой, но сама давно сражаешься, — подхватила Гермиона. — Волшебники привыкли использовать палочку в быту или для развлечений, перед лицом опасности они теряются. Защитные чары должны стать привычкой, ступефай — рефлекторной реакцией на шорох. Никто лучше тебя не сможет объяснить необходимость быть бдительным.

— Постоянная бдительность! — хором гаркнули остальные.

Она нехотя рассмеялась.

— Давайте сначала позавтракаем, а потом захватим мир.

* * *

— Раз уж мы переходим на нелегальное положение, надо обезопасить себя от болтунов, — деловито указала Гарри на очевидное. — Идеи?

— Магическая клятва? — неуверенно предложил Рон. — Я бы отказался.

— Можно зачаровать пергамент на неразглашение и предложить расписаться, — сказала Гермиона. — Правда, это считается вмешательством в разум и карается Азкабаном. Что? — спросила, защищаясь. — Мне Крам рассказывал!

— Не доведет до добра общение с этим болгарином, — ворчливо пробормотал Рон, не подозревая, что речь идет об Алексе, не Викторе.

Гарри почесала бровь.

— Ты сможешь наложить такие чары?

* * *

— Внимание, — бойко начал Ли, когда все собрались. — Вы знаете о последнем декрете министерства. С этого дня наши собрания официально под запретом, значит, о них не должны узнать. Согласны? Отлично. У Учебного клуба всего три правила. Первое: никто не должен знать о клубе. Остальные прочтете сами, когда будете подписывать. — Переждал редкие смешки. — Этот пергамент гарантирует, что никто не побежит докладывать Амбридж, поскольку его имя в списке участников. Если вы уже сейчас замыслили донести, лучше покиньте комнату и забудьте сюда дорогу.

Поттер заметила, как некоторые оглянулись на дверь.

— Без обид, ребята, — громко сказал парень с Равенкло. — Но я не готов рисковать. Я ни слова не скажу Амбридж, — обращаясь к Гарриет, — но и подписывать это не буду.

* * *

Итого пятнадцать человек — внушительное количество для тайной организации. Гермионе пришлось позаботиться о способе оповещения, Рону — покорпеть над сбором данных о занятости участников, их сильных и слабых сторонах, Гарри — систематизировать информацию. Расписание составлялось в той же Выручай-комнате, подальше от чужих глаз. На неделе получалось два занятия, теоретическое и практическое. Выбрали ответственных за каждый предмет, и работа понеслась.

Как и прогнозировала подруга, концентрации магии вполне хватало для подготовки к занятиям, и ее отметки значительно улучшились. МакГонагалл поджимала губы и придиралась к недостаткам трансфигурированного предмета, но баллы снимать не торопилась. Переживала, наверное, как бы сборная не проиграла, подарив Слизерину перевес в борьбе за кубок школы. Флитвик радовался любым успехам учеников, а Снейп... по правде, пространственные рассуждения Майкла Корнера и Терри Бута, избранных на роль "преподавателей", не вызывали особого энтузиазма, и успеваемость членов УК по его предмету оставалась невысокой. Лично Гарриет соскочила с "отвратительно" и "слабо" за приготовленные составы на "удовлетворительно" с редкими "хорошо" (она помнила кислое выражение профессора, когда тот впервые объявил приличную оценку). Невилл немногих заразил симпатией к травологии, но разбираться в ней стало однозначно проще. Астрономия, спасибо фанатикам Гольдштейну и Турпин, занимала теперь меньше времени, а вычисления для Вектор можно было сверить с результатом Луны. Давящее знание о воскрешении Волдеморта уступило место радости от общения с интересными людьми и некоего оптимизма.

Увы, эта пора не продлилась долго.

* * *

В день матча со Слизерином было холодно, шел ледяной дождь. Сидя на трибуне под куполом волшебного зонта и в коконе согревающих чар, Гарри искренне наслаждалась своим положением. Игра проходила неровно: Рон нервничал и пропускал мячи, Джинни не хватало преимущества в скорости, но и слизеринцы в новом составе заметно сдали. Использовали физическую силу против девушек из команды противника, за что огребали от загонщиков. В итоге Джинни обставила Малфоя, Гриффиндор вырвал победу.

На земле развернулось побоище: сначала что-то не поделили ловцы, потом за сестру вступились близнецы. Одного удержали охотницы, другого (Гарриет охнула) сшиб с ног Рон. В итоге Драко досталось от Джинни.

— Ух ты, — восхищенно сказала Гермиона, провожая взглядом встрепанную девушку и хромающего Малфоя с расцарапанным лицом (деканы уводили их с поля). — Да она осуществила мою мечту!

* * *

За ужином Амбридж как никогда походила на надувшуюся жабу. Студенты шушукались о конфликте между ней и МакГонагалл, результатом которого стали отработки разной продолжительности для троих Уизли.

— Держу пари, скоро выйдет декрет о назначении наказаний, — мрачно предрекла Гермиона.

Праздник по случаю выигрыша не задался из-за отсутствия братьев, ученики рано разбрелись по спальням. Время перевалило за полночь, когда Гарри потеряла надежду уснуть и спустилась в гостиную к камину: огонь успокаивал. Однако место заняли до нее. Хмурые близнецы сидели на полу с бутылками чего-то явно более крепкого, чем сливочное пиво. Девушка тихонько забралась с ногами на диван, не говоря ни слова.

— Он оскорбил наших родителей, — буркнул Джордж после продолжительного молчания. — Если бы не Рон, предатель!..

— Он спас тебя от дисквалификации, — остановила мягко. — Дамблдору пришлось вмешаться, чтобы вас не отстранили.

— Надоело всё...

Джордж запустил руки в волосы и сгорбился. В отблесках пламени мелькнули отчетливо читаемые на коже буквы. Гарри буквально похолодела.

— Что это?

— Пустяки, — преувеличенно бодро отозвался парень, одергивая рукав. Судя по суетливому жесту Фреда, оба обзавелись подобным украшением. — Поцапались с Амбридж.

О нелюбви между розовой дамой и шутниками школы знали все, о регулярных отработках — многие, но о конкретном наказании...

— Нанесение телесных повреждений запрещено, — сказала со сдерживаемой яростью. — Вы сообщили МакГонагалл?

— Не переживай, малышка Поттер, — устало отмахнулся Джордж. — Сами разберемся.

— Она ранила тебя, — глуше. Злость расправляла кольца.

— Строго говоря, мы сами сделали это, — вставил Фред. — Амбридж чиста перед законом.

— Она вас заставила, всё равно что сама причинила вред. Почему вы никому не сказали?

— Дамблдор не в том положении, чтобы идти на конфликт с министерством, — напомнил Джордж. — Фадж ищет повод, чтобы сместить его. Не хотим потворствовать его планам.

— Лучше терпеть неоправданную жестокость? — Кончиками пальцев очертила контур его лица. Нежность и грусть погасили угли гнева.

Джордж потерся шершавой щекой о ладонь.

— Когда есть кому пожалеть... — поиграл бровями, заставив улыбнуться.

* * *

Хагрид вернулся с неутешительными новостями: великаны приняли сторону Волдеморта.

— В политике-то они не особо шарят, — виновато заметил лесничий. — А вот подраться охочи. Этим пожиратели и сманили.

Количество синяков и ссадин на его лице и могучих руках едва ли соответствовало описанию всех событий. Гермиона дважды предостерегла по поводу инспекций Амбридж, но не произвела впечатление.

— С ее нетерпимостью к полукровкам выжить Хагрида из замка станет делом чести, — бормотала Грейнджер на обратном пути.

— Бесчестья, — буркнул Рон. — Кто мог так его отделать, а? Как бы он не притащил очередную опасную тварь!

— Вот Жаба порадуется, — хмыкнула Гарриет. — Не понимаю, почему Снейп ее еще не отравил.

— Не хочет в Азкабан, — язвительно ответила подруга.

— Так ведь не обязательно насмерть, — примирительно сказала Поттер. — Как насчет... проклятия спящей красавицы?

Девушки захихикали.

Генеральный инспектор не пользовалась популярностью коллектива. На встречах Учебного клуба обсуждалось, как МакГонагалл поставила ее на место так же легко, как любого студента, а Снейп едва ли не насильно влил зелье, оцененное на высший балл, когда Амбридж усомнилась в соответствии стандарту. Колин за пару сиклей раздавал колдографии с урока травологии, на которых Спраут вручала ей извивающийся всеми корнями куст. Костюм пострадал не меньше прически.

Но не все сохраняли боевой дух в присутствии Амбридж. Трелони, регулярно испытывающая давление, с некоторых пор бродила по замку, трагически заламывая руки и стеная. Парвати и Лаванда словно заело на обсуждении ее несчастной судьбы.

— Пожалуйста, Гермиона, стань старостой школы, — взмолилась как-то Гарри. — Я готова спать на коврике, лишь бы не в одной комнате с этими трещотками.

Незадолго до каникул состоялось юбилейное собрание Учебного клуба. Украшенная Выручай-комната навевала мысли о Рождестве, домашнем уюте и свободе от неприятных людей, и занятия как такового не сложилось, ребята расположились вокруг ёлки и травили байки. Только поздний час заставил разойтись.

Исчезали по двое с небольшой разницей во времени. В числе последних остался Джордж: Фред отлеживался после неудачной пробы нового образца. Гермиона, всегда выступающая против испытаний на первокурсниках, помогла остановить расползающиеся по телу язвы и даже лично приготовила холодный компресс — выглядел парень ужасно, — но прочитала длинную нудную лекцию по технике безопасности. Ее не остановили ни робкие оправдания, ни неловкие шутки, призванные отвлечь от пациента. Бульдожья хватка.

Друзья незаметно исчезли, оставив их с Джорджем наедине. Романтичная обстановка и ощущение праздника кружили голову; Гарри призвала ближайшую омелу и округлила глаза:

— Нельзя нарушать традиции!

Парень был менее напорист, чем обычно, как-то несмело держал ее за талию и целовал почти робко. Она не считала себя экспертом в отношениях, но выглядело это странно. Обычно Джорджу хватало одного взгляда, чтобы бесцеремонно сгрести в объятия.

Догадка заставила отпрянуть раньше, чем Гарри успела полностью ее осознать. Смущение на знакомом лице и бегающие глаза сдали обладателя.

— Фред?! — ужаснулась Гарриет. — Какого черта?

— Ну, — озадаченно потер затылок. — Так получилось.

— Так получилось?! — разрываясь между гневом и паникой. — Зачем ты прикинулся Джорджем?

— Это была его идея, — открестился парень. — Он не хотел, чтобы ты волновалась и сидела с ним вместо встречи клуба, так что попросил прийти за него.

— Почему ты ответил на поцелуй?

— Ты же думала, я Джордж, — глянул искоса. — Хорош бы я был, оттолкнув тебя.

Она несколько раз открыла и закрыла рот, не зная, что сказать. Логика близнецов в принципе была понятна, но от ситуации в совокупности хотелось кричать. Как после этого смотреть Джорджу в глаза? А Фреду?

— Кошмар!.. — простонала Гарриет, бросаясь к выходу. Фред окрикнул, но догнать не сумел — пригодилась привычка таскать в кармане мантию-невидимку.

Она проникла в гостиную с другими студентами, скользнула мимо дежурящего Уизли и опустила балдахин, не желая ни с кем разговаривать. Скопленной магии хватило, чтобы самостоятельно наложить чары тишины.

Раз за разом прокручивала в голове момент, когда поняла, что целует не того. Спрятала голову под подушку, точно зная, что предстоит тяжелая ночь.

И всё же не представляя, насколько.

* * *

— Вы?!

Волшебник меняется в лице, тщетно силится скрыть страх. Юнец держит его на прицеле, не подходя ближе: знает, на что способен папаша.

— Мистер Крауч, — вкрадчивый шелест слов. — Мы, наконец, встретились.

...его воля сильна. Однако он покорится Лорду Волдеморту...

Гарри села рывком. Запаниковала в темноте замкнутого пространства, рванула балдахин. Неудачно накренилась и свалилась. Лаванда всхрапнула, заворочалась, беспокойно вздохнула Гермиона. Знакомая успокаивающая картина.

От холода векового камня застучали зубы. Она поднялась, сунула босые ноги в обувь и вытащила мантию-невидимку. Полная Дама заворчала, когда холст сдвинули, но девушка не слушала обиженный монолог.

Ночной Хогвартс завораживал. Воздух в нем густел и давил невесомой тяжестью, с неохотой наполнял легкие; вытягивались тени, преломляясь в изменчивом лунном свете высоких арочных проемов. С утробным скрежетом, от которого вздрагивал весь замок, разъединялись лестницы. Гарри чувствовала себя бесконечно маленькой и мимолетной в сравнении с его величием.

Подземелья дыхнули ледяной свежестью. Поттер ускорила шаг, чтобы согреться, и рывком дернула дверь кабинета. Заперто. Прислонилась к ней спиной, сползла вниз и обняла коленки, вспоминая. Личные комнаты Снейпа были нанесены на карту Мародеров, и если сосредоточиться, перенестись в тот день, когда она с восторгом изучала подарок близнецов...

Встала.

Стук в неподвижной тишине прозвучал оглушительно. Потребовалась долгая минута, чтобы щелкнул ключ. Чужая палочка почти уткнулась в грудь.

— Это я, профессор, — сказала Гарриет и ойкнула от обжегшего заклятья.

Снейп выругался.

— Вы с ума сошли? — прошипел он, наощупь затаскивая ее внутрь. — Что вы здесь делаете?

Она скинула мантию и неловко переступила с ноги на ногу под удивленным взглядом.

— Что на вас надето?

— Сорочка, — буркнула. — Не было возможности одеться.

Снейп возвел глаза к потолку, пробурчал что-то нелицеприятное и бросил ей собственную мантию. Гарри тут же укуталась.

— Так что вам нужно? — повторил требовательно.

Она задержала дыхание.

— Темный лорд подчинил мистера Крауча.

Мужчина поднял брови.

— С чего вы взяли?

— Приснилось.

Зевнула. Почему-то в компании профессора гнетущее недоброе предчувствие отступало, сомнения меркли, словно его мрачная аура не терпела конкурентов. Даже призрачный сосед, регулярно напоминавший о себе всплесками эмоций, затаился.

— Приснилось, — на выдохе. Провел рукой по лицу. — Слушайте, Поттер, если у вас очередная блажь...

— Я видела глазами Темного лорда.

Вот теперь он проникся. Вытянулся струной, напрягся. В глазах мелькнуло опасение.

— Это произошло впервые?

— ...да, — ответила после паузы.

Воспоминания Тома Риддла ведь не считаются?

* * *

— Он отправил Дамблдору телесный патронус? — недоверчиво уточнила Гермиона.

Грохот катающихся по салону предметов и полные негодования вопли волшебников гарантировали разговору приватность. Близнецы повисли на поручнях, мастерски уклоняясь от летящих угроз, а вот Рона болтало по салону. Джинни распласталась на чьем-то чемодане, закрепленном чарами приклеивания, а Ремус держал Тонкс, спасая скорее водителя от ее проклятья, чем саму девушку от падений.

Гарри импонировала непосредственность Нимфадоры. Когда парочка забирала ребят у ворот школы, Тонкс крикнула Малфою:

— Привет, братишка!

И пояснила:

— Люциус предпочел бы забыть, что сестра его жены замужем за магглом. Мой священный долг напоминать ему почаще.

— ...Патронус или что другое, — проворчала она, потирая ногу, отдавленную чугунным котлом вышедшей ведьмы, — а Дамблдора опять не было в школе.

— Дела Ордена требуют внимания, — дипломатично ответила подруга. — Снейп как-то прокомментировал твое видение?

— Велел спать меньше, — хмыкнула. — Сказал, зелье Сна-без-сновидений не поможет.

— Довольно странно, — пробормотала Гермиона. — Сны о настоящем даже прорицание не изучает.

— Угу, — невнятно.

На прощанье они обнялись, и Ночной рыцарь исчез с площади Гриммо. Джордж подхватил ее чемодан, на ходу переругиваясь с братом. Наутро после кошмара его состояние ухудшилось, а посещение мадам Помфри оставило видимые следы. Он появился в гостиной, опираясь на Фреда, бледный, измученный и пятнистый от нанесенной на язвы зеленой мази. Сочувствие и забота не оставили неловкости ни единого шанса.

Сириус горделиво сиял, показывая, как нарядил дом к Рождеству. Она с ужасом оглядывала разросшийся за четыре месяца бардак. Кричер не казал носа, и разыскала она его только после ужина.

— Хозяин Сириус свинья, — трагично доложил домовик. Ударился головой о стену. — О, моя бедная хозяйка, если бы она это видела...

— Мадам Блэк наверняка не обрадовалась бы всему этому, — покрутила в воздухе рукой, намекая на летающие фигурки гиппогрифов с праздничными колпаками. Миниатюрный размер копий не сказался на запахе их кучек. — Наша священная миссия — убрать беспорядок.

— Кричеру потребуется вечность, — содрогнулся эльф.

— Я вызову подмогу, — пообещала Гарри.

* * *

Добби был счастлив помочь. Он очень серьезно отнесся к обязанности никогда ничего не говорить о доме и его обитателях и предложил взять его в услужение. Но Поттер сказала:

— У меня пока нет своего дома, Добби. Не хочу обременять тебя такой непутевой волшебницей.

Домовик рыдал от умиления.

Совместными усилиями они справились к сочельнику. Рон стенал:

— Почему только я участвую? Разве вы с Джорджем не вместе?

— Только ваша мама может заставить их делать что-то против воли, — пожала плечами.

— Разве ты не можешь попросить? Поныть там, не знаю?

— Могу, наверное, — нахмурилась. — Но ведь это неправильно — обременять его лишними заботами?

Рон перестал снимать кривую гирлянду, глянул недоуменно.

— Так в этом суть отношений: поддерживать друг друга. В горе и в радости. По правде, я до сих пор не понимаю, почему ты не рассказала ему о своей магии. Это же естественно — поделиться с близким человеком?

Гарри растерялась. Друг смотрел пытливо и серьезно.

— У Джорджа и Фреда много трудностей, — сформулировала, наконец. — Учеба, Амбридж, продвижение своих товаров, возможная война. Если еще и я повешу свои проблемы...

— Разве ты не хочешь, чтобы Джордж делился с тобой переживаниями? — перебил Рон. — Не хочешь помочь ему, если это в твоих силах?

— Я... — смешалась.

Она не могла ответить с ходу. Хотела бы она переживать еще и за Джорджа? Ей действительно хватало своих проблем.

— Подумай об этом, — наставительно сказал Рон.

* * *

Праздники промчались быстро. Поттер плохо спала и устала имитировать приподнятое настроение, так что к концу каникул почти не выходила из комнаты. Даже не встретила Гермиону, когда та приехала.

— Ты плохо выглядишь, — озабоченно сказала подруга. Сама она цвела. — Может, попробуешь маггловские таблетки?

Гарриет обыскала все возможные тайники и даже в комнате Блэка побывала, но кроме запаса алкоголя в доме не нашлось ничего подходящего. Она могла бы пристраститься к виски, как Сириус, но подозревала, что ее поведение не одобрят.

Воспоминания о несчастливой жизни приютского воспитанника одолевали вдвое чаще. Она переживала эмоции юного Риддла как свои, и заметила усиление неприязни к Дамблдору. Вместе с чувствами приходили знания: для шестнадцатилетнего подростка он был удивительно начитан. Только область интересов пугала.

— Ты общалась с его дневником почти год, — сказала Гарри. — На что это было похоже?

— На дистанционное обучение, — рассеянно ответила подруга. — До того, как Том овладел моим разумом и заставил открыть Тайную комнату, он был лучшим учителем. До сих пор не понимаю, как у него получилось создать псевдо-разум.

— Это редкость? — уточнила, скрывая волнение.

— Технология написания портрета волшебными красками, позволяющая отразить некоторые черты характера, хранится в секрете мастерами-художниками. Но проделать нечто подобное с тетрадью... — развела руками. — Возможно, дневник единственный в своем роде. Кстати, — глянула искоса. — Ты никогда не рассказывала, что с ним случилось.

— Дамблдор забрал, — ровно. — Наверное, хотел изучить. Как и карту.

Гермиона забавно сморщила нос, как делала всякий раз при упоминании Мародеров с тех пор, как стали известны их личности. Как она говорила? Мега-умные маги с обширными знаниями? Она могла смириться с участием Ремуса и Джеймса из уважения, но предатель Питер или безответственный Сириус никак не укладывались в ее схему.

* * *

Орден обсудил последние новости в выходные перед началом нового семестра. Сириус зашел в библиотеку с выражением озабоченности на лице и залпом выпил первую порцию виски. Гарри кашлянула и была свидетелем мгновенного преображения: Блэк сместился в пространстве, палочка скользнула в ладонь.

— Гарри, — пробормотал он и взъерошил волосы на затылке. — Давно ты здесь?

— Давно, — сказала, откладывая книгу. — Как прошло?

— Да нормально, — неопределенно отмахнулся, снова наполняя стакан. Покрутил в руках. — Дамблдор сказал, у тебя было видение. — Она молчала. — Он подозревает, между тобой и Волдемортом существует определенная связь. — Тишина. — Если ты заглянула ему в голову, он тоже может попытаться.

— Каков итог?

— Снейп будет учить тебя окклюменции, — поморщился, выпил. — Я настаивал, чтобы Дамблдор сам занялся этим, но...

— Не стоило.

Сириус напрягся. В глазах мелькнула опасная тень. В редкие моменты этот отблеск напоминал о древнем происхождении его рода, известного приверженностью темным искусствам, о поступлении на Гриффиндор и становлении душой факультета вопреки всем ожиданиям, о борьбе с пожирателями и двенадцати годах заключения. Наконец, о побеге и посещении Хогвартса под носом дементоров, авроров и Дамблдора.

— Почему ты расположена к нему? — спросил крестный. — Он слизеринец. Шпион Волдеморта.

— И Дамблдора, — спокойно заметила. — Профессор несколько раз спас мне жизнь. Я в долгу перед ним.

— Его увлечение темной магией...

— ...сделало его умелым волшебником, — не дала договорить.

— Он предатель и трус! — повысил голос.

— Не упрекай его в трусости, — покачала головой. — Снейп рискует жизнью каждый раз, когда приходит к Волдеморту.

— Да он прогнулся под обоих, чтобы остаться в выигрыше, как ты не понимаешь!

Какой-то частью разума она сознавала, что спорить с плохо контролирующим себя волшебником — плохая идея. Сириус впервые разозлился на нее.

— Он человек редкой смелости. — Поднялась. — Ты не стоял лицом к лицу с Волдемортом, но я стояла, и я знаю, что чувствуешь в его присутствии. Я видела Снейпа, когда Дамблдор велел ему вернуться к Волдеморту, я видела его лицо...

— Не жди от меня жалости, — отрезал Блэк. — Снейп заслужил всё плохое, что произошло в его жизни!

...в моей жизни было достаточно зла от человека с фамилией Поттер...

Гарри вздрогнула, как наяву услышав однажды сказанные слова.

— Он совершил ошибку, — повторила эхом. — И пытается ее исправить. А что делаешь ты, Сириус?

— О чем ты?

— Твой отказ от семьи. От рода.

Стакан жалобно звякнул от силы, с которой его поставили. Блэк прищурился.

— Поясни.

— Ты сбежал, когда стало сложно. Отказываешься принять свое прошлое и идти вперед. Зациклился на детской обиде. Это ли не трусость?

* * *

Они не вернулись к этому разговору до самого ее отъезда. На прощание Гарри сказала:

— Я пойму, если не захочешь пригласить на лето.

— Да что с тобой? — запустил руку в волосы. — Я не узнаю тебя.

— Напротив, — выдержала она прямой взгляд. — Теперь ты узнаешь меня.

* * *

Снова безумная поездка и вымученная улыбка Тонкс на прощанье. Гарри вжала голову в плечи, пряча лицо от колких снежинок. Ветер раздувал полы зимней мантии, трепал мех на вороте и кудри Гермионы, играл с длинными шарфами в цветах факультета. Брюзга-Филч отругал их за раннюю явку — кареты от станции еще не прибыли, ребята поторопились спрятаться от непогоды — и потащил к Амбридж прямо с чемоданами.

Жаба обрадовалась им, как родным.

— Так-так-так, — просюсюкала с дружелюбием василиска. — Как же вы оказались в замке раньше остальных, позвольте спросить?

Снег с их обуви таял, образуя лужи. Гарри гипнотизировала расползающееся пятно.

— Так мы, это... — Рон почесал нос. — Бежали быстро.

— Быстро бежали, — с восторгом повторила женщина. — Весьма любопытно! Хотите сказать, мистер Уизли, вы втроем опередили самодвижущиеся кареты?

— В них запряжены фестралы, — буркнула Гермиона. — Вы были на нашем уроке, когда Хагрид объяснял это.

— Не перебивайте, милочка, — одернула Амбридж. — А вы, мисс Поттер? Добавите что-то?

Гарриет громко чихнула. Шмыгнула носом. Подняла виноватые глаза.

— Очень хотелось кушать, профессор, — произнесла с обезоруживающей простотой. — Пришлось бежать.

— Кушать, — угрожающе повторила Розовая Леди. — Вот как мы поступим, дорогие мои. В наказание за вашу ложь вы отправитесь в гостиную без ужина, а с завтрашнего дня и до конца месяца будете выполнять поручения мистера Филча каждые вторник и четверг с семи до девяти. Это поможет вам, — снова пугающий оскал, — научиться хорошим манерам.

* * *

— Кухня, — предложил Рон.

— Добби, — ухмыльнулась Гарри. — Меню с доставкой.

* * *

— Мы эксплуатируем его труд, — неодобрительно высказалась Гермиона, когда ребята уселись на диван к камину перед заставленным едой столом.

— Да брось, — отмахнулся друг. — Он выслуживается перед Гарри, чтобы она приняла его в семью.

— Не могу понять, в чем его выгода, — признала Поттер. — Почему его так радует эта мысль?

— Домовики странные ребята, — сказал Рон. — Но преданные. Им нравится прислуживать одной семье, это почетно. Не представляю, как Малфой должен был его допечь, чтобы Добби захотел покинуть род.

— А почему в вашей семье нет домового эльфа? — полюбопытствовала Гарри.

Парень поморщился.

— Мы не богаты, — пробормотал. — И не пользуемся популярностью, хотя чистокровные. Статус домовика зависит от статуса семьи. Так что служить нам не очень-то почетно.

— Хочешь сказать, ко мне, магглорожденной, домовой эльф тоже не пойдет работать? — уточнила Гермиона.

— Только от безысходности.

Судя по изменившемуся лицу, она передумала спасать домовиков из рабства.

* * *

Задания Филча не отличались разнообразием: уборка и снова уборка. Если бы не его мерзкий характер, Поттер могла бы искренне посочувствовать сквибу, который вынужден был следить за целым замком. Хотя он в определенной степени командовал эльфами, без постоянного контроля они разбегались по углам, создавая лишь видимость работы. Об этом ребята узнали от самого Филча, вернее, из его постоянных монологов.

В связи с занятостью главных организаторов руководство над Учебным клубом взяли на себя близнецы, и за какой-то месяц их кружок подготовки изменился до неузнаваемости. Изжили себя теоретические дни, а практические полностью поглотило ЗоТИ. Этому немало поспособствовал побег из Азкабана ближайших соратников Волдеморта, о чем "Пророк" сообщил на первой учебной неделе. Из единственной короткой беседы с Сириусом через осколок зеркала она узнала о регулярных вызовах на допрос — его подозревали в организации побега пожирателей — и пока неофициальных настойчивых предложениях пустить в дом для обыска. В конце разговора Блэк буркнул, что в худшем случае ему придется снова скрываться от авроров, пока Волдеморт не покажется воочию.

Количество участников Клуба резко возросло, но Гарри пугал их настрой. Амбридж упивалась властью, пользуясь регулярными отлучками Дамблдора. Инспекционная дружина получила уникальные полномочия по досмотру школьных сумок и снятию баллов, чем слизеринцы пользовались для безнаказанных издевательств. Гермиона неистовствовала из-за попавших под раздачу младшекурсников, на защиту детей вставали сокурсники, и скоро факультетские чаши опустели у всех, кроме Слизерина. Гриффиндорцы испытывали сильное давление. Рон переживал за Колина, который взялся снимать каждый эпизод агрессии Инспектора и часто попадал под горячую руку, за сестру с ее пылким характером и острым языком. Анджелина выворачивалась наизнанку, чтобы сохранить команду, и едва ли не умоляла близнецов быть осторожнее.

— Амбридж развязала войну, — заметил как-то Диггори, и подобные слова из уст хаффлпаффца означали действительно скверную ситуацию.

Окончательный перелом наступил в феврале, с юбилейным декретом об образовании.

"Настоящим декретом Альбус ... Дамблдор отстраняется от управления ... и лишается статуса директора ... до окончания расследования о .... Директором школы ... по представлению министра ... и предварительному одобрению Совета попечителей ... назначается Долорес ... Амбридж, Генеральный...".

* * *

Выручай-комната в этот раз предстала как небольшое слабоосвещенное помещение с расставленной кругом мебелью. Подходящий антураж для группы заговорщиков. Джордж устроился на подлокотнике ее кресла, закинув руку на спинку. Фред разлегся на полдивана, свесив ноги, а голову положил Гермионе на колени. Она механически гладила его волосы, вызывая подозрение во взгляде Рона.

— Убрали единственного человека, которого боится Риддл... — вздохнул друг.

— Министр сам расчищает ему дорогу, — согласилась Гермиона.

— А Малфой и рад стараться для своего господина, — неприязненно произнес Джордж. — Клятый пожиратель.

— Не думал, что скажу это, но их появление на матче дает хоть какое-то основание быть настороже, — пробормотал Фред.

— Пока магическое сообщество не верит Дамблдору, преимущество на стороне Риддла.

— Мы больше не можем полагаться на намеки о его возвращении, — подытожила Гарриет. — Надо сделать так, чтобы поверили. Придется провоцировать.

— Что может отвлечь его от вербовки союзников? — скептически спросила Гермиона.

— Шанс убить меня, — невесело усмехнулась. — Особенно если напомнить о себе.

* * *

В день всех влюбленных, совпавший с походом в Хогсмид, Гарриет вместо обеда с Джорджем в каком-нибудь заведении для парочек сидела за столом в Трех метлах с Луной и Гермионой в ожидании не самого приятного человека. Ремус попивал фирменную медовуху за столиком в углу и показательно не обращал внимания на соседку. Тонкс с их последней встречи еще больше погрустнела, фиолетовые волосы изменили цвет на грязно-каштановый и печально повисли.

Цокот каблуков известил о приближении Риты Скитер. Ее мантия была укорочена по последней моде и открывала желающим вид на туго обтянутый юбкой зад. Приземлившись на стул, она поправила очки и впечатлила акульей улыбкой.

— Так, милочки, какой информацией вы собираетесь поделиться? — спросила она. — Мое время очень дорого стоит.

— В Хогвартсе практикуются телесные наказания, — скучающе произнесла Гарриет, постукивая по столу. — Тирания Амбридж заставляет студентов держать язык за зубами.

— Интересное заявление, — расцвела Рита. Ядовито-зеленое перо взвилось, черкая страницы. — Доказательства?

Гермиона придвинула к ней несколько снимков. Заостренные ноготки журналистки вцепились в них со страстью наркомана.

— Славненько, — пропела она. — Запрещенный к использованию артефакт применяется к несовершеннолетним под патронажем министерства — ах, какой скандал! Хотите свалить Амбридж?

— Всего лишь открыть родителям и всем заинтересованным правду, — сказала Грейнджер. — Несколько ребят готовы дать вам интервью при условии анонимности. Полагаю, передача школы в руки садистке — достойная "Пророка" новость?

— Вполне, — невинно согласилась Рита. Огляделась. — Так, где жертвы?

— Вы получите сенсацию при одном условии, — жестко заговорила Гермиона. — Сначала вы возьмете интервью у Гарриет. Напишете так, как только вы умеете.

— Мерлина ради, да пожалуйста, — фыркнула женщина. — О чем ты хочешь рассказать, дорогая?

— О воскрешении Волдеморта.

Рита, вздрогнув, пролила на себя сок. Оставив без внимания яркие пятна, переспросила:

— О чем? — И дальше: — Что за глупости. — А потом: — "Пророк" не напечатает такое. Одно дело уличить нечистую на руку чиновницу, пусть даже приближенную Фаджу — это придаст изюминку, — но вы говорите о прямом вызове официальной власти.

— Мы не собираемся публиковаться в "Пророке", — небрежно бросила подруга. — У нас свой источник информации.

Скитер быстро сообразила посмотреть на Луну. Та ответила, не отвлекаясь от пирожного:

— Мой папа издает "Придиру".

— "Придира"!.. — Рита громко фыркнула. — Ну уж нет. Что станет с моей репутацией, если я позволю своему имени появиться на страницах газетенки для тронутых?

— На чаше весов скандальная новость, — напомнила Гарриет.

— Она уже у меня в кармане, — торжествующе. — В Хогсмиде десятки школьников, я без труда найду желающих поделиться.

Поттер мысленно вздохнула, прощаясь с идеей удержаться в рамках закона.

— У вас нет выбора, — скопировала акулий оскал Гермиона. — Вы ведь не хотите, чтобы стало известно о вашей тайной сущности? Незарегистрированный анимаг получает от трех лет Азкабана, не так ли?

— Да как ты!..

Скитер захлебнулась словами, протестуя, но Гарри знала, что долго трепыхаться она не станет. В прошлом году подругу заинтересовало, как Рите удается получать сведения о Турнире несмотря на запрет Дамблдора появляться на территории Хогвартса, а всё, что становилось объектом ее удивительных способностей, быстро сдавалось. Рита была у них в кармане.

* * *

"Придиру" выписывали немногие, но в первые дни после выхода нового выпуска было заказано рекордное количество экземпляров — об этом рассказала сияющая Лавгуд. Фотографии лица Амбридж, когда она узнала об интервью от членов Инспекционной дружины, Колин продавал сначала по двойному, а потом и тройному тарифу. Попытки инспектора запретить чтение журнала возымели противоположный эффект: о нем узнали даже самые далекие от политики ребята. Поттер могла поклясться, что видела копию у МакГонагалл, а когда та мимолетно потрепала ее по плечу со стоящими в глазах слезами, едва справилась с изумлением.

Разумеется, Гарриет получила приглашение в кабинет.

— Мне казалось, между нами установилось понимание, мисс Поттер, — сказала Розовая Леди, плохо сдерживая ярость. — Но, очевидно, вы всецело преданы этому волшебнику, Дамблдору, раз готовы так бесстыдно лгать ради него. Ну ничего, — кивнула она своим мыслям. — Я преподам вам урок.

Девушка впервые увидела печально знаменитое перо. Занесла его над пергаментом под жадным взглядом инспектора, медленно выдохнула. Сосредоточилась. Вывела первые буквы.

Ничего. Бумагу слегка поцарапало тонкое стило, и только.

— Кажется, мне все-таки потребуются чернила, — сказала с тихим торжеством.

* * *

На пути в башню ее перехватил Снейп. Их индивидуальные занятия после нескольких бесплодных попыток применить к Гарри легилименцию (теперь она знала причину этого щекочущего чувства на встречах с директором или зельеваром) ограничились обсуждением теории и подборкой литературы, и они давно не пересекались вне уроков.

— Что за глупая идея? — прошипел профессор, отведя в угол. — Вы понимаете, что натворили? Скольким наступили на хвост одним необдуманным заявлением?

— Минимум Темному лорду и министру, — равнодушно пожала плечами, пребывая мыслями в другом.

— Опомнитесь! — Встряхнул ее. — Вы назвали имена пожирателей! Знаете, сколько в Хогвартсе их детей? А сколько лояльных? Кто защитит вас от них?

— От магии? — рассеянно улыбнулась.

* * *

Ее интервью стало бомбой для и без того взбудораженной школы. Многие не знали, как реагировать на прямое заявление, тем более поверить в осведомленность Дамблдора было проще, чем в личное участие подростка. Неизвестно, к чему бы привели их измышления, если бы не агрессия слизеринцев, быстро сплотившая остальных встать на защиту Гарриет. Когда Крэбб, проходя мимо, так приложил о стену, что у нее несколько дней болела вся правая половина тела, Рон метнул в него заклятье подножки перед лестницей — здоровяк сломал ногу. Когда в толпе перед Большим залом Монтегю ущипнул за руку — синяк неделю цвел радугой, — близнецы сунули его в исчезательный шкаф после наложенных Гермионой чар забвения.

— Ты и ими овладела? — поразилась Поттер.

— Только в теории, — усмехнулась девушка.

Паркинсон с подружками соревновались в остроумии, а однажды порвали мантию: кто-то незаметно применил режущее проклятие.

— Всё, — сказала тогда Грейнджер. — Они нарвались.

На следующий день слизеринки обзавелись отвратительными гнойниками, которые мадам Пофри долго не могла вывести. Продукт совместной деятельности дабл-Уизли и Гермионы впечатлял. Снейп неистовствовал, требуя наказать близнецов, но в отсутствие доказательств вынужден был отступить.

С небольшим отставанием "Пророк" опубликовал разоблачение Амбридж. В духе Риты: острые вопросы и однозначные ответы. В тот же день прибыли хмурые сотрудники аврората, все внеучебные мероприятия были отменены. Служебное расследование продолжалось неделю, были опрошены преподаватели и часть учеников. Новая разгромная статья о маразматике-Дамблдоре и его "ручной героине" на фоне первых двух произвела не такой фурор.

— Слишком откровенно для политика, — прокомментировала Гарри. — Он нервничает и делает ошибки. Надеюсь, на Тома новость окажет тот же эффект.

К сожалению, информационного бума не хватило. Амбридж выдали предписание за превышение полномочий и лишили статуса директора (Фадж передал школу под управление Совета попечителей, пока не будет избран новый), однако она осталась генеральным инспектором и уже в начале марта воспользовалась этим, чтобы избавиться от Трелони. Некрасивую сцену наблюдали все желающие, но МакГонагалл отстояла право женщины остаться в замке, процитировав соответствующее положение Устава.

— Теперь примется за Хагрида, — мрачно сказала Гермиона.

* * *

Весна принесла нелетную погоду, проигрыш в игре с Хаффлпаффом и увеличенную нагрузку по школьным предметам. Даже Биннс задавал доклады (правда, никогда не собирал их на проверку). Снейп оживился, напоминая отстающим вроде нее и Невилла, как славно будет не увидеть их на занятиях в следующем году. В контексте обстоятельств звучало немного жутко.

Учебный клуб снова обзавелся днями для обмена знаниями по другим предметам: война войной, а экзамены по расписанию — с этим лозунгом выступила Гермиона. Студенты из Равенкло ревностно относились к оценкам и всецело поддержали. Вскоре под гнетом домашних заданий присмирели и другие.

Инициативную группу непокорных возглавили близнецы. Гарри не одобряла последние их выходки. Особенно напрягали вспышки инородного одобрения — что нравилось Тому Риддлу, редко бывало безобидным — и то, с какими лицами разбегались первачки Слизерина, едва завидя братьев.

— Это не смешно, — не выдержала она, когда младшая Гринграсс попала в медкрыло из-за открывшегося носового кровотечения. — Она не сделала ничего плохого.

— Ее сестра гуляет с Монтегю, — пожал Джордж плечами. — Хотя должно было не ей перепасть, мы надеялись на Малфоя.

Драко с гордостью носил значок Инспекционной дружины и с особым удовольствием третировал магглорожденных. Ему же принадлежало авторство песенки о рыжей команде, которую слизеринские трибуны распевали на матчах, деморализуя сборную. Неожиданно жесткий отпор ему давала Джинни, как словесный — девушка воистину не лезла за словом в карман, — так и физический. В отличие от братьев она не поддавалась на провокации и выгадывала момент, когда обвинить ее не получалось: на свидетелей Малфоя всегда находились противоречащие показания других студентов. Попадало, конечно, но полномочие Амбридж назначать наказание после аврорского расследования трансформировалось в одобрение или неодобрение предложенного деканом варианта, так что сильно Джинни не страдала. К апрелю Малфой избегал ее с завидной умелостью.

Первого апреля Фред и Джордж запустили фейеверки собственного производства. Амбридж бегала по замку до самой ночи, ликвидируя последствия. Гарриет пересилила ощущение приближающейся беды ради их праздника, тем более Джордж улыбался совершенно по-мальчишески и чмокал в нос весь вечер, а после сворачивания гулянки целовал сладко-сладко. Когда он заснул прямо на диване в гостиной, не отпуская из объятий, она смотрела на расслабленное лицо и сдерживала грусть.

Продолжался безжалостный отсчет последних дней беззаботной юности.

* * *

Наступила среда, а с ней занятие в Учебном клубе. Повторив связывающее заклятие, ребята перешли к отбрасывающему противника. Дело двигалось медленно из-за повышенной травматичности чар и, соответственно, необходимости следить за ходом поединка. Гарриет сидела в углу, переписывая эссе для Флитвика. Давно были пережиты неудобные вопросы о ее редком участии в дуэлях и сомнение в победе над Волдемортом в восемьдесят первом (может, потому поверили в его возвращение и ее исключительную везучесть, дважды спасшую жизнь?). Когда все по разу испытали себя в деле, время перевалило за восемь.

Гарри помогла Гермионе расставить реквизит, пока Рон контролировал выход. Оставшись втроем, друзья переглянулись.

— Чай? — с надеждой спросил парень.

Комната на глазах создала уголок для уютного вечера. Добби принес жутко калорийную вкуснятину, в процессе делясь новостями. Например, что кабинет Дамблдора остается недоступен, горгулья не пускает. И про запрет Амбридж показываться на глаза во время уборки, а также бодрствующего по ночам Снейпе — его замечали в разных уголках замка. За какие-то пять минут Гарри узнала о жизни обитателей Хогвартса больше, чем за четыре с половиной года учебы.

— Как поживает Винки? — вежливо поинтересовалась Гермиона.

— Винки вернулась к хозяину, — доложил Добби. — Она покинула кухню перед Рождеством. Добби рад за нее.

— Что?.. — встрепенулась Поттер. — Эльф Крауча? Ее приняли обратно?

— Да, добрая хозяйка, — преданно взглянул домовик. — Винки сказала, молодой господин позвал ее.

Старший Крауч скончался вскоре после побега пожирателей. По официальной причине не выдержало сердце, но Гарри была уверена, что Волдеморт избавился от него, когда получил желаемое.

Стоило выйти наружу, их ослепил яркий свет.

— Попались, — победно констатировал писклявый голос.

* * *

Они стояли напротив Амбридж в ее кабинете, ожидая МакГонагалл. Малфой с амбалами подпирал одну стену, Филч — другую. Отнятые палочки сиротливо лежали посреди стола.

Жаба обвинила их в организации незаконного студенческого собрания. Когда декан потребовала доказательства, явился Монтегю с двумя девушками из Равенкло и юношей, в котором она опознала участника первой встречи в Выручай-комнате, отказавшегося подписать пергамент. Все трое слово в слово повторили одно: в сентябре им предложили вступить в клуб самоподготовки, они отказались, но знают, кто остался.

— С тех пор прошло полгода, Долорес, — сказала МакГонагалл. — Кто-нибудь может подтвердить, что встречи действительно проводились?

— Мы обнаружили студентов из названного списка в указанном месте, Минерва, — пропела Амбридж. — Учитывая не единожды наложенное наказание, тяга этих волшебников к противоправным действиям...

— Мисс Грейнджер и мистер Уизли старосты факультета, — напомнила декан с возмущением.

— ...что подтверждает необоснованность вашего выбора, — сладко возразила Амбридж. — Для меня совершенно очевиден тот факт...

Гарриет выпала из беседы. Исход понятен, МакГонагалл их не отстоять. Как не допустить отчисления? До СОВ меньше двух месяцев. Нельзя, чтобы это случилось с Гермионой, столько сил потратившей на учебу и помощь ей, с Роном, на чью поддержку она всегда рассчитывала.

— Думаю, мы сможем договориться, — сказала в паузе.

* * *

Близнецы игрались с самодельной шутихой, когда зашла процессия. Гарри публично повторила обвинение. Взгляд Джорджа, когда он услышал и увидел предательницу, отправился в копилку к реакции Рона, Гермионы, МакГонагалл и Малфоя, но не остановил ее.

Приказ об отчислении огласили тут же, не дожидаясь визирования председателем Совета попечителей, велели собирать вещи. Гарри вышла с Амбридж и слизеринцами.

— Ах, мисс Поттер, — воскликнула Жаба. — Вы все же небезнадежны, дорогая. Я уведомлю министра о вашем деятельном раскаянии и содействии в выявлении истинных преступников. Не забудьте вернуться до отбоя, — подмигнула. — Не то я буду вынуждена снять баллы.

Ее мутило. За спиной царила тишина: студенты жадно вслушивались в звучащие слова. Она сухо кивнула, пробормотала что-то про туалет и сбежала по лестнице.

* * *

Полночный бой часов вывел Гарриет из оцепенения. Она огляделась, не узнала крыло, но отнеслась к этому равнодушно. Забралась на высокий подоконник, поджала ноги и уставилась на Запретный лес.

Гриффиндорец не поступил бы так: не променял бы одного на другого. Настоящая девушка не навредила бы любимому человеку, выгораживая друзей. И все же она верила, что сделала единственный правильный выбор. Фред и Джордж не так уж держатся за Хогвартс, они и на шестой курс перешли только ради матери. А после отстранения Дамблдора пошли вразнос, полностью забросив учебу. Агитировали готовиться к войне с Волдемортом, не тратить время на бесполезные предметы.

— Поттер.

Она не вздрогнула — чуть раньше заметила смутное отражение, — но что ее выдало? Мантия прежде не подводила.

Он словно прочел мысли:

— От вашего дыхания запотело стекло.

Гарри почти рассмеялась. За годы в мире магии она разучилась предполагать очевидное.

— Профессор. — Свесила ноги, поворачиваясь, скинула капюшон.

— Вы вне гостиной.

— У моего факультета всё равно нет баллов.

Помолчали. Она уткнулась взглядом в пол, на выглядывающую профессорскую обувь, начищенную до блеска. Почему-то это открытие удивило.

— Вы застудитесь, — сказал после длительного молчания.

Однако не отправил спать. Значит, в курсе произошедшего.

— Осуждаете?

С отвращением услышала в собственном голосе жажду одобрения.

— Мое мнение ничего не изменит.

Наверное, он был прав. Однако больше она нуждалась в словах утешения.

Похоже, Снейп сам это понял, потому что прочистил горло и добавил неуверенно:

— То, что сейчас кажется вам трагедией, однажды станет лишь мимолетным эпизодом прошлого.

Максимум лояльности в его понимании.

— За некоторые ошибки люди расплачиваются годами. — Подняла голову.

Мужчина болезненно скривился.

— Не всё можно исправить, Поттер. Иногда цена ошибки — искупление длиною в жизнь.

— Мы сами выбираем наказание, — глядя прямо в темные глаза. — Не всегда соразмерно.

— Вот поэтому заканчивайте страдать и идите уже, — перевел тему, разрывая зрительный контакт. — Не хотите в башню, воспользуйтесь услугами Выручай-комнаты.

* * *

В утреннем свете вчерашние события стали выглядеть еще более гротескными. Гарриет умылась и посмотрела в глаза своему отражению, хмурому не в пример солнечному дню. Где-то на краю сознания голос искушения нашептывал, что она не должна ни перед кем отчитываться, что она выше других, умнее и расчетливее, и со временем им не останется ничего другого, как принять ее правоту и послушно следовать за ней...

Поттер осекла себя — часть не-себя, — сказав вслух:

— Я поступила правильно. Но предала доверие дорогих мне людей. Я должна чувствовать вину.

С каждым словом она подавляла чужое влияние, отстаивая личное понятие справедливости и внутреннего долга. Гермиона как-то сказала, что Гарри давно сражается со злом. Правда в том, что зло поджидало не только снаружи.

* * *

Был ли бойкот следствием договоренности или очевидным последствием, но гриффиндорцы осудили ее единогласно. Кажется, все знакомые высказали свое недовольство. В открытый конфликт вступили Джинни и Анджелина, пришлось пережить неприятные минуты, когда ее загоняли в угол, но до членовредительства не дошло: некстати для них объявился Снейп. Гарри учла ошибки и пользовалась мантией во время большой перемены и, тем более, после уроков.

Рон демонстративно отказался разговаривать. Она не удивилась: категоричность была в его характере. Требовалось время на усмирение гнева. Гарри возлагала большие надежды на его стратегическое мышление — рано или поздно он сам оценит перспективы и поймет, почему она так поступила.

Иначе дела обстояли с Гермионой. Поттер знала, что подруга прощает ей определенную расчетливость и безразличие к людям, пока эгоизм уступает привязанности и заботе о близких людях, но последний поступок доказал, что она не так предана своим, как Грейнджер всегда полагала. На фоне этого открытия произошло переосмысление слов и поступков. Гарри была уверена, что Гермионе хватит духа изложить свои выводы лично, поэтому приняла холодную отстраненность. Ей самой требовалось время всё обдумать.

Однако его не оказалось.

* * *

Несколько ночей Гарриет провела вне башни, бессовестно пользуясь мантией, Выручай-комнатой и попустительством Снейпа — единственного в школе, кто знал о ее невидимости. Начинались пасхальные каникулы, и она впервые собиралась рвануть куда подальше, а не сидеть в библиотеке или общей гостиной, готовясь к экзаменам. Не на Гриммо, из одних разборок в другие, и никого не уведомляя, чтобы не обзавестись эскортом. Рисковала, надеясь на удачу.

В последний вечер в замке она маялась бессонницей, а когда, наконец, провалилась, внезапно оказалась в другом месте.

...заплаканное лицо...

...узкие пальцы вертят знакомую палочку...

...высокомерная усмешка на нечеловеческом лице...

Она не поднялась — взлетела в башню. Солнце едва встало, соседки еще спали. Постель Гермионы была пуста. Разворошенная, совсем не в духе подруги. Сердце упало.

* * *

Снейп открыл так быстро, словно ждал ее. Спокойно выслушал опережающие друг друга слова. Гарри говорила, просила, убеждала, а сожитель наблюдал и анализировал. И от его выводов поток сумбурной речи прекратился, а внутренности поджало.

Выходная мантия, видишь? Он ждал тебя.

В глазах нет удивления, видишь? Он ждал тебя.

Он молчит, слышишь? Он знает.

— Профессор, — жалобно позвала, — вы...

— Могу проводить вас в министерство, — холодно сказал Снейп. — Если хотите спасти подругу.

* * *

Она не думала, что так бывает: человек рядом, руку протяни — коснешься, но так далеко. Она запретила себе колебаться. Если предатель, так тому и быть. Поборется, сколько сможет. Если это хитроумный план Ордена или лично Дамблдора, пусть. Главное, вытащить Гермиону.

Как Волдеморту удалось похитить ее из школы?

Кто мог незаметно вывести ученицу из замка, как сейчас делал это Снейп?

Мимо их коридора брела, пошатываясь, Трелони. Мужчина схватился за палочку, но Гарри предупреждающе сжала его запястье. Дуэль взглядов прервал потусторонний голос:

— За предательство заплатишь дважды. Потеряно одно, не упусти другое. Не упусти...

Рука под ладонью Гарриет дрогнула. Ужас, с которым профессор смотрел на прорицательницу, выдал что-то более личное, чем страх предсказаний. А Трелони, закончив, забормотала невнятно, продолжила путь, шаркая тапками.

— Идемте, — поторопил после паузы.

Парная аппарация запомнилась полной потерей ориентации. Она не открывала глаз, пока мир не перестал вертеться. Только тогда отшатнулась.

— Вперед, — бросил он.

Непримечательную телефонную будку сменил просторный атриум с фонтаном и мрамором, лифт с лязгнувшей решеткой и череда странных комнат. Гарри хотела бы не глазеть, но иные чудеса притягивали внимание. Снейп растерял половину спешки, позволяя замирать на долгие секунды. Бесстрастное лицо ничего не выражало, но ей чудилось нежелание идти до конца.

— Профессор... — обратилась робко.

— Нет ничего, что я хочу услышать от вас, Поттер, — отрезал мужчина. — Сюда.

Ровные ряды заполненных шарами стеллажей уходили высоко вверх и терялись вдали. Единственным источником освещения служила палочка Снейпа. Девушка без напоминаний держалась близко: странное помещение вызывало опаску. Вместе они подошли к одной из ячеек; свет выхватил ее имя на бирке.

— Возьмите, — велел напряженно.

— Что это? -спросила глухо, мало надеясь на ответ.

Однако он сказал:

— Пророчество. О вас и Темном лорде.

— Пророчество? — повторила обескураженно. — Что в нем?

— Это Темный лорд и желает узнать. Берите.

Подтолкнул к полке.

Пожиратель.

Предатель.

Враг.

— Сначала я хочу увидеть Гермиону.

— Вы не в том положении, чтобы торговаться, — негромко, с угрозой. Кончик палочки теперь смотрел прямо на нее. И это было странно — он же знал, что магия не сработает. Если только...

— Почему сами не можете? — бросила дерзко. — Если хотите, чтобы я сделала это, приведите Гермиону.

Снейп на мгновение опустил веки, и снова она увидела в его жесте нечто неправильное — одобрение.

— Глупая девчонка, — сказал кто-то из темноты. Надломленный женский голос. — Как ты смеешь что-либо требовать?

Азкабан оставил заметные следы на ее внешности, но даже изможденный вид и безумные глаза не затмевали броскую красоту Беллатрикс Лестрейндж. Гордая девушка из альбома в доме Блэков превратилась в опасную последовательницу Волдеморта.

— Вы привели меня в министерство ради пророчества. — Гарри не пересекалась с ней взглядом, понимая всем существом, что эта женщина не проявит ни унции милосердия или терпимости. — Вам нужна я. Отпустите мою подругу.

— Мисс Грейнджер получит свободу, как только вы передадите нам пророчество, — вкрадчиво сказал Люциус Малфой, выступая вперед. Одной рукой он держал Гермиону за шею, другой приставил палочку к ее боку. Девушка выглядела бледной и заплаканной, но не сломленной.

— Все будет хорошо, — пообещала Гарриет. — Я вытащу тебя отсюда.

...Гермиона кричала страшно, извиваясь в судорогах. Люциус отпустил ее от неожиданности, громко велел Беллатрикс прекратить. Гарри не видела никого, кроме подрагивающей фигурки. Прохладный шар быстро перекочевал в карман Снейпа.

— Хорошо, — уронил мужчина. — Возвращаемся.

Лестрейндж шла первой, игриво заглядывала за очередную дверь и обиженно кривила губы, встречая пустынные стены. Профессор вел Гарриет следом, Малфой замыкал. Оба в масках. Она наблюдала за кривляньями старшей волшебницы и всем сердцем жалела, что не обладает достаточной силой, чтобы отомстить.

А ведь однажды это не имело значения. Тогда, на кладбище. Палочка сама рисовала движения, пока губы шептали непростительные заклятья.

Зло живет в ней. Достаточно выпустить его.

Они достигли атриума. Малфой поравнялся со Снейпом, сказал что-то. Гарри не слушала — карие глаза Гермионы вдруг позеленели.

Члены Ордена Феникса появились из ниоткуда, замелькали вспышки. Гарри перекатилась под бортик фонтана, и заметила, как Люпин прикрыл меняющую облик Тонкс, передал палочку. Из каминов выступили новые пожиратели, и в мешанине вспышек, криков и фигур она потеряла Снейпа из вида. Беллатрикс парировала атаки молодого незнакомого колдуна. Миг — он пал от зеленого луча, следующий — его место в бою занял Сириус.

Гарри побежала к нему. Неизбежно словила несколько заклятий, но только сжала зубы. Слова чокнутой Трелони стучали в мозгу.

...не упусти, не упусти, не упусти...

Они были так похожи, отпрыски рода Блэк. Стремительные, смертоносные. Ослепленные эмоциями и верующие в собственную неуязвимость. Она была слишком далеко, когда палочка Лестрейндж описала сложные дугу, и к крестному устремились дымчатые змеи. Тонкс вдруг возникла на пути чар, ее щит блеснул серебром. Колдовство пробило его и вошло в грудь, лицо Нимфадоры исказилось от боли, она упала на колени. Где-то за спиной кричал Ремус.

Сириус метнул аваду, но женщина увернулась. С небрежной легкостью повторила теневое проклятье.

Гарриет успела. Повисла на нем, выгнулась, сложилась едва не пополам — как только выдержал позвоночник. Магия прошила насквозь подобно раскаленной спице. Она собрала все силы, чтобы вытолкнуть ее прочь.

Мир содрогнулся.

* * *

Первым, кого Гарриет увидела, был Джордж. Он стоял у окна, опираясь ладонями на подоконник, и смотрел в даль. Ей был знаком этот взгляд: сосредоточенный, серьезный, нечастый гость обычно смешливого лица.

Она не издала ни звука, но парень вздрогнул, порывисто обернулся. На губах расцвела улыбка.

— С пробуждением, малышка Поттер, — сказал мягко.

Гарри сонно завозилась, двигаясь к краю. Секундная заминка, и он устроился рядом. Подкатилась к нему, уткнулась носом в шею и счастливо вздохнула, окутанная знакомым запахом.

— Заставила ты нас поволноваться, — проворчал Джордж, поглаживая ее спину.

— Мм?

— Дамблдор трансфигурировал медкрыло — целое помещение, представляешь? — чтобы сделать отдельную палату. Наложил такую кучу заклятий, что стены почти светятся.

Гарри понемногу выплывала из блаженной неги. Не желая расставаться с приятной иллюзией, где Амбридж и всего с ней связанного не существовало, прижалась теснее.

— У нас полчаса в запасе, — неправильно истолковал ее жест. — Снейп придет в одиннадцать.

Она последний раз бессильно сгребла ткань его футболки и зажмурилась, позволяя себе слабость незнания. Затем отстранилась.

— Сколько я здесь? — спросила глухо.

— Больше двух месяцев, — деловито ответил Джордж. Скатился с кровати, как всегда угадывая ее настроение.

— Два месяца?! — охнула Гарриет. Подтянулась к спинке, нетвердо спустила ноги на пол: в теле чувствовалась тяжесть. — А СОВ?

— Закончились на прошлой неделе.

Он приблизился и, не говоря ни слова, поддержал за талию. Подстраховывал, пока она разминала мышцы. Поднял на руки, когда ее качнуло.

— Прости, — пробормотала, извиняясь за свою беспомощность и за то, что променяла их с братом на друзей.

На себя.

— Ничего удивительного, — покачал головой, предпочтя услышать одно из двух. — Тебе сильно досталось. Тонкс поднялась далеко не сразу.

— Как она? — вскинулась.

Джордж помрачнел.

— Пока не колдует, — сказал нехотя. — Проклятье разрушает нервную систему. Целители держали ее в магической коме, выращивая новые нейроны.

— Как же я?.. — пробормотала больше себе, но он услышал и интерпретировал по-своему.

— Чудом, — бросил резко. — Дамблдор велел оставить тебя в Хогварсте, потому что в Мунго небезопасно из-за пожирателей. Притащил Снейпа для диагностики. Этот мордредов... — осекся, закончил сквозь зубы: — ...не сказал ничего конкретного. Если бы не рекомендации для Тонкс, ты могла бы никогда не проснуться!..

И такое у него стало страшное лицо, что Гарри потупилась. От ногтей на ладони остались саднящие лунки, но она едва ли обратила внимание на боль.

— Так меня лечил Снейп. — Увлажнила губы. — Он в порядке?

— Да что ему сделается? — недоуменно. — Выглядит так же убого, ничего не изменилось.

Выдохнула украдкой. Значит, ему удалось избежать разоблачения и пережить гнев Волдеморта. Внутри слабым эхом отозвалось восхищение чужой изворотливостью. Похоже, долгая отключка отразилась и на соседе.

— Джордж... — начала было Гарриет, но он остановил.

— Не надо. Слушай, у меня было время подумать, — с горькой усмешкой. — Ты поступила рационально и — как это? — целесообразно, но от этого не легче. Мы поняли твое решение, хоть и не приняли. Всё это неважно, потому что ты дорога мне. Когда нам сообщили, что ты ранена... что не приходишь в себя... — мотнул головой, — это здорово прочищает мозги. Я не могу потерять тебя. Слишком привык, — улыбнулся. — Не хочу рисковать нашей дружбой.

Она сморгнула слезы. Облегчение пополам с раскаянием наполнили до краев, вытеснив прочие мысли. Джордж понимающе прищурился, раскрыл руки.

— Давай, малышка Поттер. Пользуйся, пока я добрый.

* * *

Снейп бормотал под нос бессмыслицу, проводя палочкой над телом. Застыл, недовольно покосился на Джорджа.

— Вы мешаете, — процедил.

Парень закатил глаза, не трудясь скрывать это. Прикрыл дверь. Профессор поджал губы, прочертил в воздухе полосу. Прозвучали щелчки дюжины замков.

— Итак. Вы пришли в сознание.

— Как видите, — подтвердила несколько агрессивно. — Не ожидали?

— Не хамите мне. — Спрятал в карманы руки, заронив смутную догадку. — Как вы себя чувствуете?

— Вашими стараниями, хорошо, — брякнула, не подумав. Поспешила исправиться: — Я имею в виду ваше участие в лечении.

— Разумеется, — скривился. Огляделся, словно впервые видел комнату. — Я уведомил Дамблдора и вашего крестного, думаю, они скоро...

— Как вы, профессор? — перебила. — Волде... Он был сильно недоволен?

Мужчина ненадолго задержал взгляд. Помолчав, ответил:

— Темный лорд получил пророчество, как и хотел. Это уменьшило его ярость от потери союзников и обнаружения министерством.

— И о чем оно? — спросила без особого интереса. — Вы ведь знаете?

— Знаю, — насилу произнес. — Думаю, Дамблдор позволит вам услышать его... полностью.

— А ему откуда известно...? — Поморщилась. — Впрочем, о чем я. Дамблдор же великий волшебник.

— Да, — очень тихо согласился Снейп. — Величайший.

* * *

— Рад видеть тебя в добром здравии, Гарриет.

Директор улыбался. Мантия глубокого синего цвета отливала серебристым шитьем, тихим шорохом сопровождая неслышные шаги. Он взмахнул палочкой, создавая мягкое кресло, тяжело опустился. За прошедшие с последней встречи месяцы он похудел, осунулся и постарел, морщины изрезали прежде светлое лицо. Только взгляд поверх очков-половинок так же пронизывал насквозь.

— Я тоже рада очнуться, сэр, — отозвалась преувеличенно бодро. — Полагаю, я многое пропустила.

— Кое-что и впрямь изменилось, — огладил бороду. — Прежде всего, о воскрешении Волдеморта объявили во всеуслышание.

— Неужели Фадж пошел на попятную? — не поверила своим ушам.

— Он был вынужден, — серьезно сказал Дамблдор. — Том лично появился в министерстве, когда понял, что ты снова можешь ускользнуть. Откликнувшиеся на мое приглашение волшебники успели застать его воочию.

— И что же Фадж?

— После многочисленной критики он был вынужден уступить свое место бывшему начальнику аврората. Скримджер любезно отменил последние декреты об образовании и перевел мадам Амбридж на более подходящую должность.

Подняла брови. Дамблдор склонился ниже, шепнул заговорщически:

— Ведущий специалист по борьбе с упырями.

Гарри надеялась, что Дама в Розовом до конца своих дней будет гонять магических существ из домов магглов.

— Расскажите, что произошло, — попросила, подаваясь вперед. — Как получилось, что Тонкс в образе Гермионы попала к пожирателям?

— Я поражен твоей наблюдательностью и умением сопоставлять факты, — одобрительно проронил директор. — Итак, целью Тома было привести тебя в Отдел Тайн. Понимаешь, зачем?

— Волдеморт хотел услышать пророчество, кто-то должен был его достать, — пожала плечами. — Когда пожирателям не удалось, он решил убить двух птиц одним камнем: покончить со мной и заполучить желаемое. Осталось найти способ выманить меня из замка и выбрать подходящее время. О моей дружбе с Гермионой и Роном рассказал Снейп?

— Профессор Снейп, Гарриет, — поправил Дамблдор. — Думаю, ты способна понять его поступок лучше других.

Она отвернулась. Директор намекал на ее выбор в ситуации с Амбридж. Снейп вынужден был сказать правду, чтобы не возникли сомнения в его лояльности.

— Волдеморт рисковал прикрытием профессора, — сменила тему. — Если бы его участие обнаружилось...

Дамблдор потер руки, словно они зябли. Привлеченная жестом, обратила внимание на грубый перстень с расколотым черным камнем в центре. Совсем не подходящий облику чудака-волшебника.

— Том всегда просчитывает возможные последствия. Потеря шпиона — допустимый сопутствующий ущерб. Куда дороже заявить о себе, когда люди напуганы и не доверяют власти, и исчезновение национальной героини поспособствовало бы этому. Возможно, он хотел показать, чем обернулось мое доверие бывшему пожирателю.

— Однако Снейп сообщил вам о поручении Риддла. Вы разработали план и привлекли Тонкс.

— Нимфадора согласилась, что роль Северуса в грядущей войне велика. Чтобы доказать свою преданность, он должен был исполнить задание. Будучи аврором, она могла помочь, если бы обман раскрылся или ты оказалась под угрозой. Мисс Тонкс обладает завидной стойкостью, — признал с толикой восхищения. — Выдержать непростительное заклятие и удержать чужой облик не каждому под силу.

— А если бы я не узнала о ее пленении?

— Волдеморт весьма сведущ в ментальной магии и вполне мог воспользоваться вашей связью, чтобы передать послание.

Под ложечкой ёкнуло. Как она сама не сообразила? Зациклилась на усмирении того, кто внутри, и не подумала, какой смысл вкладывают Дамблдор и Снейп в изучение окклюменции.

— Так или иначе, Северус должен был привести тебя в назначенный час. Покинуть министерство можно через камины либо комнату перемещений, поэтому члены Ордена Феникса, аппарировав по сигналу, остались в атриуме. Никто не знал, сколько пожирателей прибудет: Том перестраховался, не до конца доверяя Северусу.

— Снейп доложил ему о случившемся?

— Он выждал, сколько смог, — просто сказал Дамблдор. — Волдеморт немедленно переместился, но растерялся, встретив меня.

— Так что со мной случилось? — понизила голос. — Слышала, Тонкс сильно пострадала...

Он грустно кивнул.

— Беллатрикс использовала страшное проклятье, обрекающее на мучительную смерть. Ремус буквально спас Нимфадору, погрузив в сон. Твое состояние нельзя было проверить диагностирующими чарами, однако после некоторых манипуляций Северус сделал вывод, что причина не в разрушении нейронных связей, а шоке, который испытал организм после поглощения темной магии. Это не империус или круциатус с их длительным воздействием, но одиночный, превышающий по мощности заряд. Нервная система не справилась с нагрузкой и вывела тебя из строя.

— Но магия все же усвоилась? — уточнила.

Директор притоптывал острым мыском туфель, раздумывая над ответом.

— Не вся, — сказал. — Излишки вернулись к создательнице.

— Хотите сказать, — голос осип, — Беллатрикс?..

— Мертва.

Гарри закрыла рот ладонью, осмысливая его слова. Будь она меньше погружена в себя, заметила бы настойчивый, ищущий взгляд Дамблдора и то, как он схватился за грудь и буквально заставил себя распрямиться.

— А другие пожиратели?

— Схваченных доставили в Азкабан. Жертвы были с обеих сторон, но потеря Беллатрикс разъярила Волдеморта. На твоего крестного объявлена охота.

— Сириуса? — переспросила. — То есть никто не...

— В битве нет времени смотреть по сторонам, Гарриет. Все решили, что это дело рук Сириуса, ведь он стоял прямо за тобой. Нам также удалось сохранить в тайне участие Нимфадоры: Северус предусмотрительно не оглядывался, в его памяти о той ночи нет опасных фрагментов. Люциус Малфой пока вне досягаемости Волдеморта, чему, полагаю, только рад. Том не терпит поражений, — пояснил. — Люциус проиграл дважды: провалив задание и попавшись аврорам.

— О чем все-таки это пророчество? — вздохнула. — Что Риддл надеялся в нем найти?

— Способ победить, — произнес так, словно наивность темного волшебника смущала его. — Одной ужасной ночью пятнадцать лет назад он убил молодую пару волшебников и пытался покончить с ребенком в колыбели. Ты никогда не задавалась вопросом, почему?

— Только не говорите, что дело в пророчестве, — усмехнулась зло.

— Так и есть. Волдеморт услышал его часть и решил избавиться от возможной угрозы. Вместо этого породив равного себе врага.

— Равного врага? — Округлила глаза. — Вы не преувеличиваете, директор?

— Возможно, преуменьшаю, — без тени иронии. — Том был на пике своей силы в восемьдесят первом. Когда он исчез, пожиратели растерялись и наделали ошибок. Самые рьяные попали в Азкабан, иные затаились, всячески отрицая свою причастность. Одиннадцать лет спустя девочка, защитившая страну, поступила в школу, и одновременно дух Волдеморта проник в Хогвартс. Ты столкнулась с разрушающим действием его дневника на втором курсе, спасла невинные жизни, договорившись с чудовищем Слизерина. Добилась оправдания для Сириуса и суда над предателем. Пережила встречу с самым страшным магом нашего времени всего в четырнадцать. Видишь, Гарриет? С самого рождения ты препятствуешь его планам, одним своим существованием вставляешь палки в колеса. Волдеморт дважды пытался убить тебя и дважды не смог.

— Не в равенстве дело, — воспротивилась. — Это произошло благодаря случайности и слепому везению.

— Случайности не случайны, — устало прикрыл глаза. — Судьба сталкивает вас на протяжении многих лет. Словно его притягивает к тебе.

Магнит для психопата. Ах, сказочный мир волшебства.

* * *

Сириус ворвался в палату грохотом распахнутой двери. Гарри полусидела на подоконнике, наблюдая за резвящимися у озера студентами, а последние минуты прикидывала, как бы добраться до кровати: противная слабость и пробегающие по мышцам судороги грозили превратить короткий путь в непреодолимое препятствие.

Крестный пересек комнату несколькими шагами и стиснул ее с отчаянной потребностью. До этого момента Поттер не осознавала, насколько боялась его реакции после их конфликта и случившегося в атриуме. Горло сдавило, она судорожно сжала руки и зарыдала навзрыд.

Сириус не утешал, однако сквозь всхлипы она различила хриплое обещание защитить ее. Ото всех, включая Дамблдора и его планы. Клятву больше не сомневаться в ней.

Гарри нуждалась в этом — уверенности, что не останется одна. Сириус снова спасал ее, не подозревая об этом.

* * *

Когда она покинула опротивевшие стены, на голубом небе светило солнце, отражаясь в прозрачной воде озера, мирно шелестела ива, друзья держались по бокам. Их встреча прошла слезливо — Гермиона — и неловко — Рон, — но они стояли рядом, что само по себе было драгоценным. Особенно на фоне сожительства с асоциальным подростком, сновидений с убийцей в главной роли и необходимости бороться за жизнь.

Портал перенес их в дом Блэков. Близнецы переехали в Косой переулок, зато появилась Тонкс: она пока не могла колдовать и, кажется, страшно боялась остаться сквибом, хотя сохранила способности к смене внешности.

Кричер поздравил с возвращением. Даже Мадам, чей портрет, на удивление, не был закрыт, уронила надменное приветствие.

Одну бессонную ночь Гарриет коротала в ее компании, делясь историями о школе и преподавателях. Вальбурга едко комментировала современное образование, вспоминая, насколько более фундаментальные знания давали им. Это побудило спросить:

— А можно сделать слепок сознания и перенести в какой-то предмет? Не картину?

— Нельзя расколоть разум. — В полумраке глаза женщины горели странным огнем, и казалось, она вот-вот шагнет из рамы. — Только душу.

* * *

— Тебе знакомо слово "крестраж"?

Утреннее чаепитие в библиотеке вошло в привычку. Гермиона частенько завтракала с ней, будучи по природе жаворонком. Сейчас подруга поставила чашку на блюдце, нахмурилась.

— Кажется, нет. Где ты прочитала об этом?

В старой книге с черной обложкой и тиснеными стершимися буквами "...йны наитемнейшего искусс...", которую она никогда не видела вживую.

Как об этом сказать?

— Услышала от Вальбурги, — ограничилась полуправдой. — Это часть души волшебника, помещенная в предмет. Отвратительная магия, основа которой — кровавая жертва.

— Ты думаешь!.. — ахнула Грейнджер, мгновенно улавливая посыл.

Пожала плечами:

— Звучит достаточно мерзко для Волдеморта.

Гермиона затихла, обдумывая теорию. Поежилась.

— Это противоестественно. Как вообще можно разделить нечто столь...

Она не закончила, но Гарри поняла мысль. Пригубила обжигающий напиток.

— Магия, — усмехнулась. — Чертова магия.

6

Лето девяносто шестого года ознаменовала всеобщая подавленность. Несмотря на усилия аврората, в каждом выпуске "Пророка" печатали сведения об исчезнувших и убитых, о разгромах, поджогах и зловещей темной метке над домами. Очередь к международным порталам была расписана на несколько месяцев вперед, а пограничная служба регистрировала рекордное количество мигрантов. Гарриет подозревала, что захват магической Британии дастся Волдеморту в считаные дни: некому будет противостоять его армии.

С июня она безвылазно торчала на Гриммо. Ту же участь разделили Гермиона, Рон, Джинни и Тонкс. Последней приходилось нелегко: воссозданные нейронные связи сбоили, передавали ложные сигналы. И без того от природы неуклюжая, теперь Тонкс зачастую не могла удержать предметы в руках, падала на пустом месте и врезалась в стены. Колдомедики прогнозировали непредсказуемо длительный срок реабилитации, а деятельная волшебница никак не могла смириться с затворничеством вместо боевых операций. Она то неестественно веселилась, глотая огневиски в компании Сириуса, то плакала в укромных уголках или скандалила с Ремусом.

Атмосфера в доме царила тяжелая. В вынужденном заточении всё, что им оставалось, — штудировать литературу. Гермиона одновременно поглощала теорию боевых заклятий, основы магической маскировки, аппарации и анимагии, Рон дремал за пособиями по оказанию первой помощи, Гарри по диагонали перелистывала отобранные ими книги: стоило пробежаться по строчкам, которые когда-то читал Риддл, в голове ровными рядами укладывались знания. Впору было уважать будущего Темного лорда за широту интересов. Она надеялась, что этот неожиданный побочный эффект поможет сдать СОВ на приличный балл.

Экзамены стали дополнительной причиной расстройства. Дамблдор никак не мог перевести ее на шестой курс, повезло еще, что попечительский совет признал обстоятельства уважительными и подписал прошение в министерство о проведении переаттестации. Хотя везение ни при чем: Люциус Малфой, попав в Азкабан, автоматически лишился председательского кресла, а других убежденных сподвижников Волдеморта там не оказалось. Но до ответа администрации ей предстояло посещать занятия с пятым курсом — и Джинни Уизли.

Соседство Джинни напрягало. В библиотеке, где ребята собирались чаще всего, она облюбовало кресло Сириуса — Гарри физически не могла на это смотреть. А от слащавой улыбочки, с которой рыжая обращалась к Блэку, подташнивало. Наверное, она просто ревновала. И капельку боялась. Джинни ластилась к Сириусу, ловила каждое его слово и не упускала случая выразить восхищение. Крестный посматривал на нее с добродушной усмешкой, терпеливо отвечал на вопросы, мог потрепать волосы и вроде не покупался на очевидную лесть, заходясь лающим смехом. Но вода камень точит, а Гарри — нелюдимая, вечно серьезная, огрызающаяся на попытки контроля и придерживающаяся серой морали — во всем ей уступала.

— Переходный возраст, — снисходительно бросила Гермиона на высказанное вслух недовольство. — Пусть перебесится.

Для человека, чьи родители под действием конфундуса перебрались на другой континент, она держалась поразительно хладнокровно.

— Я точно знаю, что они в безопасности, — пожимала плечами. — И нет, Гарриет, я не уеду к ним. Оставь уже эту идею.

По правде, Гарри радовала ее решимость. Если и ввязываться в грядущую войну — а она обязательно попыталась бы сбежать, не будь уверена, что Волдеморт отправится за ней, — то с правильными союзниками. И, коль скоро Сириусу удалось убедить ее в защищенности Хогварста от проникновения теперь, когда Дамблдор предпринял соответствующие меры, и возвращение в школу стало вопросом времени, на поиске соратников она и сосредоточится.

* * *

— С днем рождения, малышка Поттер!

Она обняла братьев по очереди, шутливо хлопнув Джорджа (предположительно) по руке, огладившей ее бедро. В подарочной корзине нашлись самые разные продукты их изготовления, включая — Гарри достала пузырек и покачала содержимое — любовное зелье.

— Серьезно?

— Твое разбитое сердце нуждается в исцелении, — патетично заявил один из них. — Просто добавь это в тыквенный сок, и парень гарантированно обратит внимание.

Джинни и Гермионе они принесли карликовых пушистиков, но Грейнджер, уточнив предназначение декоративных зверюшек, презентовала своего Тонкс.

— Трата корма, — шепнула она Гарриет, сморщив носик.

Нимфадора шутки ради расхаживала в облике Гарри и оживленно болтала с членами Ордена, не признавшими в ней подмену. Оценив свою внешность со стороны, Поттер признала, что, наконец, округлилась в нужных местах и повзрослела. Правда, зеленые глаза смотрели холодно и цепко, в фигуре сквозило напряжение, а когда Тонкс улыбнулась так, что впору было шарахнуться, Гарри мысленно велела себе следить за мимикой.

К вечеру объявился Снейп и, кажется, растерялся от обилия народа. Вряд ли он помнил о ее дне рождения (или о дне недели в принципе), но догадался быстро. Не утруждая себя правилами приличия, он с кислой физиономией пронесся мимо, чтобы за закрытыми дверьми обменяться информацией с Ремусом.

Гарриет подкараулила его у выхода, преградив путь.

— Профессор!

— Нет.

Снейп остановился на значительном расстоянии, скучающе рассматривая что-то поверх ее головы. Ответу Гарри даже не удивилась, только вздохнула.

— Позвольте хотя бы озвучить.

— Нет на любые ваши инициативы, Поттер, — пояснил он тоном-для-дураков. — "Нет" значит никаких исключений, особого отношения и любой мелочи, которая выделит вас среди других студентов.

Мелочи? Это он о ее поглощении говорит? О парселтанге? О привычке бежать к нему за помощью?

Был ли его отказ способом защитить ее от нового приказа Темного лорда?

— Мне вообще не следует говорить с вами, — добавил Снейп устало и сжал переносицу, жмурясь. Глаза казались уставшими и больными.

Кольнуло сожаление. Дамблдор ведь объяснил, что по легенде для Волдеморта Снейп подчистил ей память, пока она болталась между жизнью и смертью. Только так — и непосредственным участием в ее излечении — можно было оправдать не утраченное со стороны директора доверие. Он оказался в незавидном положении: Волдеморт подозревал его из-за несвоевременного появления в министерстве авроров (хотя должны же были сработать какие-то чары оповещения!), Дамблдор — в причастности к похищению Гермионы и перемещению Гарри в Лондон. Ну, должен был бы подозревать, не будь это спланировано. По официальной версии Поттер вообще не помнила тот вечер (Снейп постарался), а Грейнджер попала под действие империуса и тоже не могла сказать, кто ее вывел, но кандидатов было немного, и Снейп явно возглавлял этот список. Отсутствие подозрений у Дамблдора неизбежно привело бы к подозрениям Волдеморта.

Патовая ситуация. Он буквально ходил по грани. А она по привычке тащила ему багаж своих проблем в надежде, что, как на первом курсе, Снейп спасет ее по щелчку пальцев.

Гарри молча кивнула и посторонилась.

* * *

В пятницу визитом почтил Дамблдор. Она ухватилась за шанс покинуть опостылевшие стены и скоро уже брела по непримечательной деревушке, вдыхая свежий воздух и поддерживая беседу о сложностях набора кадров. В доме, куда они зашли, царила образцовая разруха, исчезнувшая меньше чем за минуту от усилий двух волшебников. Она узнала того, кто недавно прикидывался креслом, так же, как узнавала чары из книг — будто вспоминая.

Слизнорт.

Лекции, практикумы, неспешные беседы в компании избранных, лестные слова и полезные знакомства...

— Я ненадолго вас покину, — сказал Дамблдор, исчезая в коридоре.

Слизнорт упомянул ее мать, и Гарри с живым интересом послушала о ее школьных достижениях. Разговор логично перекинулся на текущую ситуацию в стране и роль Поттер в грядущем.

— Пока меня определили к Дамблдору под крылышко, — пожала она плечами. — Все считают, что Хогвартс сейчас — самое безопасное место. Неназываемый туда не сунется.

— Ну да, да, — рассеяно согласился мужчина.

Уже на обратном пути, когда директор получил нового профессора в штат, она с беспокойством подумала о Снейпе и проклятой должности преподавателя ЗоТИ.

* * *

Камином не воспользовались, чтобы не рисковать: подключение к общей сети отслеживалось министерством и чисто гипотетически могло выдать расположение убежища. Парной аппарацией их доставили к воротам школы, где ждала МакГонагалл.

До приезда студентов оставалось полдня, так что они разложили вещи и воспользовались моментом, чтобы насладиться солнечным днем. По небу плыли перистые облака, сочную зелень трепал ветерок, а озеро сияло всеми оттенками голубого, и Волдеморт казался таким же далеким, как Бугимен из детской сказки.

— Думаете, мы победим? — спросил вдруг Рон. Извиняюще забормотал: — Мама вся извелась. Часы теперь регулярно показывают смертельную опасность, и мы не видели Перси больше года, а Фред и Джордж заглядывают редко, да и с Чарли быстро не свяжешься, так что...

Он смотрел требовательно, но одновременно неуверенно, если не боязливо. Рон воспринял догадку о существовании крестражей с нордическим спокойствием, хотя радости ему это не прибавило.

Никому из них.

— С нами Дамблдор, — подбодрила. — На его счету уже есть один темный маг.

— Но пророчество указывает на тебя как на равную ему, — напомнил.

Игнорируя вспышку своего-не-своего довольства, она поморщилась.

— Не верю я во всю эту ерунду.

— Зато Риддл верит, — проворчала Гермиона. Она еще дулась на директора за насланный исподтишка сон.

— Дамблдор говорит, в этом вся соль, — вздохнула, ложась на спину и жмурясь. — Том предпримет новую попытку избавиться от меня. Поэтому я здесь, у всех на виду. Как красная тряпка для быка.

— Между нами, — робко начал Рон, — вы верите ему? Снейпу?

— Да, — твердо сказала Гарриет и предпочла не заметить, как друзья обменялись взглядами.

* * *

Шестнадцать первокурсников на всю школу (четверо в Гриффиндоре), потери среди старшекурсников. Кровать Данбар опустела, Парвати жаловалась Лаванде, что еле уговорила мать позволить им с сестрой вернуться. Маги подбирали хвосты, по возможности уходили в подполье, уступая сражение с Волдемортом кому-то другому.

— Малфой не сводит с тебя глаз, — шепнула Грейнджер после распределения. — Какой-то он растрепанный.

— У него отец в Азкабане, — откликнулась рассеянно. — Любого выбьет из колеи.

— Ты не боишься, Гарриет? — спросила подруга после некоторого колебания. — Из-за провала в министерстве его отец теперь в опале. Что, если Малфой попытается реабилитировать семейное имя?

— Магия его уровня мне не страшна, — отмахнулась. — Повторить трюк с похищением ему не удастся, за нами теперь, кажется, и призраки приглядывают. А убивать смысла нет: Том одержим идеей расправиться со мной лично, на глазах последователей.

После двух неудач, одна из которых развоплотила его на долгие годы, а другая дискредитировала перед пожирателями, другого выхода у него не осталось.

* * *

Проходить предметы по второму кругу оказалось легко. МакГонагалл не упускала случая задать какой-нибудь каверзный вопрос (не простила близнецов, как и Спраут), но, сколько бы профессор ни поджимала губы, синтез собственных навыков с поистине энциклопедическими знаниями Риддла давал неплохой результат. Слизнорт оказался добродушным стариканом, его не смущала брезгливость Поттер и то, что зелья она готовила на пару с тихоней Нелли, как прежде с Роном. На истории она занималась решением примеров по нумерологии с множеством переменных, на маггловедении отдыхала душой. Групповые занятия со Снейпом мало отличались от индивидуальных четвертого курса, и Гарри вполне устраивали. А вот бывшие сокурсники в общей гостиной не скупились на нелестные эпитеты и обидные сравнения. После занятий в Учебном клубе они мнили себя умелыми бойцами, а Снейп с его едкими комментариями и принципиальной позицией игнорировать успехи гриффиндорцев это заблуждение развенчал, за что, кстати, Поттер была особенно благодарна.

Столкновение с пожирателями и двухмесячная кома странным образом обелили ее репутацию в глазах сокурсников, и ожидаемого отчуждения Гарри не встретила. Более того, несмотря на кадровые перестановки, деятельность клуба возобновилась: признание со стороны властей возвращения Волдеморта придало мотивацию. На первом собрании, куда снова явилось больше народа, чем они рассчитывали, Гермиона, ненатурально закашлявшись, вынудила Гарри держать речь, ненавязчиво представляя ее лидером. Внутренний голос почти рукоплескал ей. И он же подсказал, как вести себя перед публикой.

— Темный лорд вербует союзников, — озвучила она очевидный факт. Аудитория заволновалась. — Вторая магическая война — вопрос времени. В этом году Учебный клуб официально становится Дуэльным. Мы продолжим изучать и оттачивать атакующие и защитные заклинания. Кружки снова разрешены, так что скрываться не нужно: встречаемся здесь предварительно каждый четверг в восемь. Вопросы, пожелания?

— Что произошло в министерстве? — крикнул Дин Томас. — Ты видела Неназываемого?

— Да, — сказала спокойно.

— Ты правда избранная? — благоговейно спросила Эмилия из Хаффлпаффа.

— Нет. Сами подумайте: мне всего шестнадцать и колдунья из меня не ахти.

— Как ты попала в министерство? — парень из Равенкло.

— Не могу сказать. По поводу занятий вопросы есть?

Таких не оказалось.

Уровень подготовки новичков сильно отличался, и Гарри воспользовалась этим как предлогом для разделения Клуба на две группы. Ловко манипулируя слабостями тех участников прошлого года, от которых по разным причинам хотела избавиться, она убедила каждого из них, что заниматься с "новобранцами" не только не зазорно, но даже престижно. К этим ребятам Поттер наведывалась будто бы для поддержания морального духа, хвалила за успехи в освоении новых чар и изредка показывала что-то сама, но на самом деле впитывала лишнюю магию (концентрация ее в комнате в начале года зашкаливала, ребята часто ошибались или промахивались) и присматривалась к потенциальным бойцам.

Среди своих Гарриет по-прежнему дуэлировала с оглядкой, понимая, как легко может выдать свою тайну. Да, к ее присутствию привыкли, сверхспособностями уже не наделяли и не прерывали свой бой, чтобы наблюдать за ее, как было на пятом курсе, но чужих глаз всё ещё было слишком много. И хотя она в определенной степени полагалась на членов личного отряда, никому, кроме двух друзей, она бы не доверила правду.

Не обошлось без административных препонов. Гарри, Гермиону и Рона неоднократно вызывали к декану на ковер, но школьные правила ребята не нарушали, упреки в нагнетании обстановки пропускали мимо ушей, а на довод о риске покалечиться приводили разумные контраргументы: во-первых, они разучили чары первой помощи, во-вторых, после некоторых размышлений вернули в программу часть зелий, в том числе кровоостанавливающие, заживляющие и тонизирующие.

Другим камнем преткновения стала тактика самой Поттер. Она в целом крайне скептически относилась к идее сражения подростков с прислужниками Темного лорда, и последовательно пропагандировала простую истину: убегайте при первой возможности. Прячьтесь. Не лезьте на рожон. Вступайте в бой только в крайнем случае, старайтесь вывести противника из строя и убраться поскорее.

Гриффиндорцы ее политику не одобряли. Тот же Невилл занял диаметрально противоположную позицию и отрицал каждый призыв спасать свою жизнь.

— А если ранят друга? — спрашивал въедливо. — Бросить его?

— Оценить ситуацию, — терпеливо говорила Гарриет. — Если вмешательство только ухудшит дело, надо уходить.

— Мы не оставляем своих в беде! — заявил недавно присоединившийся к "своим" друг Колина Криви. — Вдвоем больше шансов победить!

"Гриффиндорцы", — мысленно плевалась на это непробиваемое упрямство.

Глупцы, — звучало эхом.

Иногда она задумывалась, сколь велико на самом деле влияние крестража. Поттер с прошлого января защищала сознание по книгам Снейпа и при подспудном содействии второго "я", но видения глазами Волдеморта доказывали, что ей не всегда удается. Что до внутреннего голоса, она в принципе сомневалась, что может как-то отделить его. До магической комы часть души Тома Риддла казалась более автономной, чуждой, но теперь почти полностью слилась с ее. Гарри больше не понимала, кому принадлежат расчетливые мысли, запасные планы и эмоции. Единственный, кому она могла бы, если бы рискнула, доверить свой секрет и спросить совета, и без того не вылезал из двойной петли, а делить эту тайну с кем бы то ни было другим было слишком опасно: ее как крестраж Волдеморта посадили бы под замок или убили бы.

Гарри решила, что, пока идея захватить мир не покажется привлекательной, она оставит всё как есть.

* * *

Для безопасного посещения Хогсмид оцепили авроры, но Сириус всё равно посоветовал не дразнить пожирателей. А накануне похода Снейп, назначивший ей отработку за неудачу в освоении контратакующего заклятия — весь запас магии она растратила в четверг, — после получасового оттачивания на ней остроумия вдруг примолк, водрузил на стол омут памяти, подцепил серебристую нить у виска и позвал:

— Ныряйте.

Они попали в тот же класс пятью минутами раньше. Пока двойник из воспоминаний отчитывал ее (Гарри снова неприятно поразило выражение злости на своем лице), реальный Снейп отрывисто произнес:

— В Хогсмиде вас будут ждать. Оставайтесь в замке. Спрячьтесь где-нибудь. Возможно, вас попытаются выманить.

— Не вы, профессор? — подняла брови.

— Делайте, что сказано, — буркнул он и потащил обратно.

А потом она узнала о произошедшем с Кэти Белл. Даже максимально дистанцировавшись, Снейп в очередной раз спас ей жизнь.

* * *

— Почему Кэти? — вслух размышляла Гермиона. — Зачем кому-то проклинать студентку-семикурсницу?

— Она охотница нашей квиддичной команды, — вставил немного заторможенно Рон.

Девушки обменялись взглядами. Школа с нетерпением ждала матч Гриффиндор-Слизерин, а Рон, успешно прошедший отбор и принятый вратарем, прямо-таки места себе не находил от волнения. Джинни, нынешний капитан и ловец сборной, гоняла его на тренировках до полусмерти, чтобы не оставалось времени рефлексировать, и ее стратегия в целом работала, только вот из-за чрезмерных нагрузок мыслительный процесс Рона заметно просел.

— Не думаю, что ради победы Слизерина кто-то рискнул наслать на Кэти смертельное проклятие, — мягко сказала Гарриет.

Рон осоловело моргнул.

— Нет?

— Кэти была скорее средством, не целью, — продолжила Грейнджер. — У нее есть доступ в гриффиндорские женские спальни.

— Считаешь, проклясть хотели меня? — вздохнула Гарри. Она тоже думала об этом: не зря же Снейп предостерегал от посещения Хогсмида.

— Думаю, дополнительная предосторожность не помешает.

* * *

Декабрь выдался снежный. Мало кто рисковал гулять, всё чаще студенты предпочитали остаться в гостиной. В этот мирный зимний вечер башню окутал приглушенный гул голосов. Мальчишки баловались разными штуками с логотипом "УУУ", парочки рассредоточились по углам, чтобы вдоволь потискаться, Гарри листала каталог с платьями, а Гермиона играла с котом.

Когда Добби, сгибаясь под тяжестью матерой зверюги, передал поздравление от Сириуса, Гарри не поверила своим глазам. Многие находили кошек милыми, но речь обычно шла о котятах, а рыжее чудовище минуло порог юности лет пять назад. Пока она гадала о причинах странного выбора, Гермиона придирчиво изучала нового питомца и по итогам сделала неутешительный вывод — косолап.

Как позже оказалось, это было имя.

Как выяснилось еще позже, подарком подруга была довольна.

* * *

Приближалась вечеринка у Слизнорта, и откладывать выбор спутника стало решительно невозможно. Она сама сглупила, решив, что бурные отношения Рона и Лаванды Браун, вспыхнувшие после ноябрьской победы гриффиндорской сборной, не помешают ему сопровождать подругу. Когда Рон с тяжким вздохом извинился и, отводя глаза, сказал, что Лаванда весь мозг ему вынесет, если он согласится, Гарри даже не сразу ответила — до того неожиданным был отказ. В смысле, она ведь не претендовала на место его девушки, так почему он не мог чисто по-дружески сходить с ней к Слизнорту? Они с Гермионой и так старались поменьше дергать Рона вопросами Дуэльного клуба и проблемой крестражей, чтобы не нарваться на ревнивые причитания Лаванды.

С сокурсниками Поттер держалась ровно, особо не сближаясь, а с той поры, как возглавила клуб и начала командовать, неосознанно ставила себя выше по статусу. В четверг на собрании она приглядывалась к парням, прикидывая, кто из них с наибольшей вероятностью не воспримет ее приглашение как намек и не испортит вечер ненужным вниманием.

— Ты идешь, Гарриет? — окликнула Гермиона, когда галдящая и предвкушающая каникулы толпа покинула зал.

Рон уже согнулся под тяжестью повисшей на нем Лаванды. Гарри она демонстративно игнорировала с момента, как не попала к ней в группу, хотя не скрывала, что движет ею только желание быть поближе к Рону.

— Я побуду еще недолго, — сказала Гарри и качнула головой, упреждая возражение. — Всё будет в порядке.

Было видно, что подруга с ней не согласна, но Гермиона собиралась закончить очередной заумный трактат и сдать его завтра в библиотеку, а времени оставалось всего ничего. Так что, переборов себя, она кивнула и исчезла за дверью.

Вскоре, привычно накинув мантию-невидимку, вышла и Гарри. Сидеть одной в пустом зале не хотелось, идти в башню — тоже, и она поднялась на восьмой этаж к глухой стене, за которой скрывалась Выручай-комната. Сегодня она предстала подобием факультетской гостиной: с тихой музыкой, елкой в углу, горящим камином и роскошным креслом. Забравшись в него с ногами, Поттер достала из сумки зачарованный термос, подарок Сириуса на прошлое Рождество, — его содержимое не проливалось, не остывало и не портилось неделями, — альбом с фотографиями и принялась медленно листать страницы, рассматривая снимки.

Гарри не хотела, чтобы в память о ней остались только фотокарточки. Не хотела смеяться и обнимать друзей под взглядом человека, который будет знать, что она мертва. Даже участь Сириуса, Ремуса и Снейпа, жизнь которых была сломана завоеванием Темного лорда, казалась ей предпочтительнее. Они хотя бы выжили. А ее родители, кружащие под неслышную зрителю музыку, уже ничего не могли изменить.

Допив какао, она убрала вещи и, нащупывая мантию-невидимку в кармане, потянулась к дверной ручке. Та опустилась без малейшего усилия с ее стороны, дверь вдруг открылась. Гарриет по инерции шагнула вслед за ней, врезалась в кого-то и едва не упала, в последнюю секунду крепко ухватившись за чужую мантию.

— Малфой? — искренне удивилась она, утвердившись на ногах.

Это была, по сути, первая их встреча с начала года, не считая пересечений в обеденном зале и коридорах. Предупреждение Гермионы не оправдалось, Драко вел себя тише воды, ниже травы. Даже на матче с Гриффиндором летал вяло, заметно уступая прессингу Джинни. И сейчас странно выглядел: какой-то взъерошенный, бледный, будто испуганный. Кожа обтянула и без того острые скулы, как если бы он недоедал, а глаза покраснели и припухли. И он не спешил опускать наставленную на нее палочку.

— Поттер! — прошипел в ответ.

— Ты как сюда попал?

Комната ведь не открывала двери, если внутри кто-то был?

— Это ты что тут делаешь? — выпалил он. И, впервые оглядевшись, добавил растерянно: — Почему?..

— Потому что здесь была я, — пояснила Гарри уже ровно. Удивительное совпадение: они одновременно пытались выйти-зайти.

— В такое время?.. — буркнул.

А Поттер заинтересованно склонила голову к плечу.

— Пойдешь со мной на вечеринку к Слизнорту?

Одно только выражение его лица окупило попытку.

— Ты спятила?

Скорее, импровизировала на ходу. Компания Малфоя стала бы скандальной, вызывающей недоумение и неодобрение выходкой, которая, случись новости достичь ушей Темного лорда, с большой вероятностью отвлекла бы того от Снейпа.

* * *

Перед кабинетом Слизнорта Гарри покрутила головой, не слишком потрясенная отсутствием Малфоя: струсил, кто бы сомневался.

— Поттер.

Она вздрогнула, обернулась на голос. Драко нехотя отклеился от стены неосвещенного угла и двинулся навстречу, нарочито небрежно сунув руки в карманы. Судя по настороженному вопреки позе взгляду, он тоже ожидал всякого: и что придет не одна, и что не придет вовсе, и что даст отставку в последнюю минуту у кого-то на виду. Но она была одна, она действительно ждала и кивнула ему.

— Малфой.

Покончив с любезностями, она собралась войти и только чудом заметила подставленный локоть. Драко смотрел в сторону, скулы, казалось, слегка розовели. Помедлив, она приняла его руку.

Их появление определенно произвело фурор. Вытянутые лица учеников, каменные — преподавателей и не понимающие причину всеобщего замешательства — гостей пощекотали пузырьками злорадного веселья.

— Мисс Поттер, мистер Малфой! — радушно приветствовал их хозяин вечера. — Рад видеть, очень рад. Я знавал вашего дедушку...

— Он всегда отзывался о вас как о лучшем мастере зельеварения, — поддакнул Малфой идеальным тоном: в меру угодливо, в меру сдержанно. Явно сказывался опыт.

Профессор представил им колоритную парочку из Румынии, какого-то именитого игрока в квиддич, с которым у Малфоя завязался вполне оживленный разговор, и отбыл, выполнив свой долг. Она послушала парней, переместилась ближе к закускам и была поймана Гермионой.

— Гарри! — свистящим шепотом сказала та. — Что ты делаешь? Это же Малфой!

Убедившись в отсутствии лишних ушей поблизости, коротко ответила:

— Лучше он, чем Снейп.

Грейнджер с ходу уловила ее логику. Глаза расширились, рот округлился.

— Это слишком опасно, Гарриет, и слишком жестоко. Малфои уже в опале у Риддла, а если подведут Его снова?..

Она неопределенно повела плечами. Гарри ничего не имела против Драко, в нынешней ситуации его было по-своему жаль. Недостаточно, однако, чтобы позволить сочувствию взять верх над холодным расчетом.

Понаблюдав за ним в ходе вечера, Гарри заметила, как ощутимо парень расслабился, оказавшись в привычной обстановке, как ловко и непринужденно расшаркивался с именитыми гостями, являя собой образец наследника чистокровной семьи. Очевидно, компания Волдеморта, их долгожданного повелителя, не располагала к светским вечеринкам.

В какой-то момент Гарри отлучилась глотнуть свежего воздуха, а по возвращении застала Драко со Снейпом за напряженной беседой.

— Оставьте меня в покое! — услышала она слова Малфоя.

Гарри тронула его за рукав, привлекая внимание, вопросительно подняла брови. Вместо ответа он развернулся на каблуках и вылетел из зала. А Снейп с опозданием отвел глаза от недавно соединенных рук и придавил ее выразительным взглядом.

— Поттер. Вы понимаете, что делаете? С каким огнем играете?

Вторая лекция за вечер. Скрестив руки на груди, она с вызовом спросила:

— С каким же, профессор?

Долгое мгновение он молчал. Затем поджал губы и направился к выходу.

Она стиснула зубы. Упредительным жестом остановив Гермиону, последовала за Снейпом. Едва оказавшись в коридоре, накинула мантию-невидимку, без которой теперь только в ванну и ходила, сняла туфли, чтобы не выдать себя цокотом каблуков, и побежала мимо дверей, бдительно прислушиваясь — насколько далеко они могли уйти? — и поджимая пальцы от холода плит.

Удача улыбнулась ей: Гарри различила громкую реплику Малфоя:

— Ничего у вас не выйдет!

После паузы, которой хватило, чтобы присесть поближе к замочной скважине, Снейп ответил:

— Вижу, тетка успела научить вас основам окклюменции. Что же вы скрываете от своего хозяина, Драко?

— От него у меня секретов нет, а вы не смейте лезть в мои мысли!

— О ваших отношениях с мисс Поттер ему также известно?

Гарри приглушенно ахнула. Он же сам переводил стрелки!

— Нет никаких отношений! Она просто чокнулась! Естественно, Темный лорд узнает об этом!..

— И наверняка задастся вопросом, что помешало вам, будучи так близко к девчонке, что-то предпринять, — вкрадчиво продолжил Снейп. — Что так сильно занимало вас, что стало приоритетнее поимки Гарриет Поттер?

Судя по судорожному вздоху, Малфой тоже воспринял это как непрямую угрозу.

— Я выполняю личное поручение Темного лорда! Когда я справлюсь, поимка Поттер станет вопросом времени!

— Мы все заинтересованы в том, чтобы вы выполнили Его поручение быстрее, Драко. Если вы расскажете мне, что пытаетесь сделать, я смогу помочь.

— Нет! Думаете, я не знаю, чего вы добиваетесь? Не знаю о вашем положении? Хотите присвоить мои заслуги себе!

— Не говорите глупостей, — повысил Снейп голос, не скрывая раздражение. — Я дал вашей матери Непреложный обет, я обещал защитить вас...

Гарри прикрыла рот рукой. Она знала, что такое Непреложный обет и что бывает за его нарушение. Весь ее план использовать Малфоя как громоотвод только что полетел к Мерлину в пропасть. Она не сможет подставить одного, не подставив другого.

— Значит, вам придется его нарушить!

Топот подсказал ей, что сейчас самое время убраться с дороги. И действительно: не успела она выпрямиться и отшатнуться, как Малфой уже вылетел из кабинета. Порывом ветра мантия приподнялась, ненадолго оголяя ее ноги.

— Поттер, — раздался мрачный голос.

Драко уже исчезал за поворотом, и Гарри обреченно шагнула внутрь. Прикрыла дверь, скинула мантию с головы и только тогда рискнула поднять глаза.

— Вам нравится подслушивать и подглядывать, Поттер? — уничижительно спросил зельевар. — Получаете удовольствие, влезая в чужие жизни и топчась там?

— Со всем уважением, профессор, ваш разговор напрямую касался моего будущего, — возразила она и переступила на месте: ноги заледенели. Гарри подошла ближе и уставилась на руку Снейпа.

— Что вам? — спросил с подозрением.

Гарри продолжала смотреть и вдруг увидела — оплетающий запястье тройной жгут. Потянулась к ладони Снейпа, попыталась подцепить нить, но пальцы прошли сквозь.

— Непреложный обет, — повторила вслух. Сконцентрировалась, стараясь почувствовать опоясывающую магию. — Слишком большая ответственность. Почему вам так дорог Драко?

— ...Он мой крестник, — ответил Снейп равнодушно, но с заминкой. — Что вы делаете?

Она со вздохом отступила.

— Попробовала снять его, впитав магию. Без толку: нить не становится светлее. Ваш крестник? Вы так дружны с Малфоями? Профессор?..

Он молчал и смотрел на нее странно. Однажды она уже видела похожий взгляд: когда он впервые узнал о ее невосприимчивости.

— Непреложный обет, мисс Поттер, нельзя нарушить, потому что волшебник клянется собственной магией. Она же убивает клятвопреступника. Не хотите ли вы сказать, что можете поглощать магию напрямую? Не из заклятия, а из мага?

Она отшатнулась.

— Я... нет, я...

Пугающее предположение могло оказаться истиной. Она ведь чувствовала, как жжется магия обета. Значит, тянула из Снейпа его магию?

— Я не знаю, — растерянно сказала Гарри. Догадка одновременно ужасала и поражала. И объясняла страх в глубине его глаз.

— Что же вы такое, Поттер, — повторил он, непроизвольно потирая запястье.

* * *

Ее приглашали в Нору, но Гарри не хотела ни жить в одной комнате с Джинни, ни встречать Рождество без Сириуса. В итоге сочельник она провела в приятной и необременительной компании крестного и Ремуса. Тихий уютный вечер, наполненный дружеским подтруниванием и историями о беззаботной юности, немного ослабил сжатую в груди пружину. Глядя на них обоих, в кои-то веке расслабленных и веселых, Гарри с печальной грустью осознавала, что ей придется принять уготованную, похоже, самой судьбой роль главного противника Темного лорда. Не чтобы соответствовать чьим-то ожиданиям и не ради иллюзорной славы или выгоды, но для того, чтобы небезразличные ей люди могли выбирать, как жить, а не пытались выжить. Расчетливому цинику внутри нее эти чувства привязанности, заботы и беспокойства были незнакомы, зато он мог, приняв ее намерения за установку, начать планировать наиболее успешный и безболезненный путь к победе.

На четвертый день каникул к ним присоединилась Тонкс, заметно повеселевшая, окрасившая волосы в кислотно-розовый и подозрительно долго обнимавшаяся с Ремусом. На пятый — почти всё семейство Уизли, включая Флер Делакур. Встретив новый год шумно и многолюдно, остаток каникул Гарри провела с Роном и Джинни, по возможности игнорируя последнюю. Надо сказать, младшая Уизли отлично справилась с этой задачей: Рон примерил на себя роль старшего брата и то ворчал на Джинни, то жаловался Гарри из-за отношений сестры с Дином Томасом, до которых "она еще не доросла!". Памятуя о прошлогоднем общении Гермионы с Александром Крамом, а также сплетнях романтического толка, которыми обменивались соседки по комнате, проблемы в поведении Джинни она не находила. Скорее, напротив, одобряла: та перестала крутиться вокруг Сириуса.

Да встречайся она хоть с Драко Малфоем, Гарри и то не возражала бы.

Накануне возвращения в школу Сириус аппарировал за Гермионой, и в школу друзья вернулись вместе.

* * *

С началом нового семестра также возобновились редкие встречи с директором. Путешествия в омут очень выматывали. Из снов-воспоминаний Гарри многое знала о прошлом Тома Риддла в маггловском приюте: о бессильной злости, граничащей с ненавистью, о пугающих и одновременно возвышающих способностях, о манипулировании людьми и жестоких шутках. О первых жертвах и первом убийстве. Она не сочувствовала лишенному сострадания и эмпатии ребенку с замашками психопата, но уважала его решимость выжить и зубами урвать себе место под солнцем. Осуждала методы, признавая результаты.

История происхождения Риддла отозвалась нервным возбуждением, знакомство с Гонтами — замешанным с брезгливостью презрением. Красавчик-маггл спровоцировал вспышку ярости, рассуждения директора о любви Меропы — тошноту, сокровища Хепзибы породили мучительную жажду обладания. Гарри путалась в собственных ощущениях и не-своих эмоциях, покидая кабинет с острой головной болью, а после мучаясь кошмарами. Нормально, с легким налетом недоумения она перенесла только эпизод с возвращением в школу, да исправленное воспоминание. Оригинал приснился будто по заказу, повергнув ее и друзей в глубокое уныние: семь предметов-крестражей любой формы в любой точке земного шара делали Темного лорда действительно неубиваемым.

Но Дамблдор, которому Гарри наплела, будто Слизнорта растрогали воспоминания о Лили, и он признался в страшном грехе: беседе о крестражах с юным Томом Риддлом, — казался скорее приятно возбужденным.

— Семь крестражей, — повторил несколько раз, расхаживая туда-сюда. — Семь осколков души.

— Они могут быть где угодно, сэр. Кроме дневника, медальона...

— А также самого Волдеморта и кольца, — продолжил он, потирая грудь. Гарри не впервые замечала за ним этот жест. Дядя Вернон делал так же, когда начал страдать сердцем.

— Как вы его уничтожили?

— С большим трудом, — пробормотал. — Куда больше меня волнует, как дневник стал обычной тетрадью.

Она напряглась.

— Может, василиск поспособствовал?

— Ни единого повреждения, — покачал головой. — Признаться, у меня есть догадка.

Сердце забилось чаще.

— Том создал дневник в юном возрасте, эта часть его души сохранила некий максимализм — вместо основной функции самозащиты он использовал мисс Грейнджер, чтобы окрепнуть и завладеть ее разумом. Полагаю, ваша встреча в Тайной комнате, потеря контроля над василиском заставили его усомниться в собственном могуществе и затаиться в более надежном месте.

— Вы намекаете...

Голос сорвался.

Он печально кивнул.

— Да, Гарриет. Я полагаю, часть души Волдеморта живет в мисс Грейнджер.

Гарри открыла рот. Не удержалась, слишком велико оказалось потрясение.

— Признаться, я следил за мисс Грейнджер все эти годы, — продолжал директор. — Мне здорово помогла так называемая карта мародеров. Когда в прошлом году вы проводили много времени в Выручай-комнате, я беспокоился, как бы Том не начал пропаганду, действуя через мисс Грейнджер.

Абсурдность идеи почти увлекала.

— Понимаю, ты растеряна, — сочувственно сказал Дамблдор. — Я навещал ваш клуб под чарами невидимости и с облегчением убедился в разумности мисс Грейнджер. Она очень хорошо справляется.

— Так что же получается, — откашлялась. — Он так и будет в ней существовать?

— Пока мы должны сосредоточиться на поиске оставшихся крестражей, — указал директор. — Могу с уверенностью утверждать, что...

...семь осколков души: дневник, медальон и перстень обезврежены, чаша Хаффлпафф, некие реликвии Равенкло и Гриффиндора вне досягаемости, плюс сам Волдеморт. Как же она ощутила боль Риддла на первом курсе и откуда знала парселтанг, если стала крестражем только после Тайной комнаты?

* * *

День Святого Валентина начался ворохом открыток. Гарри недоверчиво поглядела на гору сердечек, скинутых мстительной совой аккурат в тарелку с яичницей, и перевела беспомощный взгляд на Гермиону.

— Это что такое?

— Валентинки, очевидно, — невозмутимо сказала та, листая "Ежедневный Пророк". — От поклонников.

Гарри подавилась соком.

— Поклонников? — повторила хрипло. — Чьих?

Гермиона поверх газеты выразительно посмотрела на нее, изогнув бровь.

— Но откуда у меня поклонники? — снова попыталась Поттер и поискала Рона в надежде, что тот, будучи прямее и простодушнее Грейнджер, объяснит понятно. Но Рон, увы, был в плену удушающих объятий Браун и казался отчаянно несчастным. — Кстати об этом. Мы не должны что-то предпринять?

На сей раз сканирующий взгляд Гермионы задержался на парочке поодаль. Затем она пожала плечами и вернулась к новостям.

— Пока не попросит, не думаю, что наше вмешательство уместно.

Хотя Рона было жаль, с подругой Гарриет согласилась. В конце концов, ее представление о благе Рона могло не совпадать с его. И хотя внутренний голос настойчиво рекомендовал исходить из собственного видения ситуации, в вопросе свободы воли и выбора Поттер старательно поступала от противного.

Утренними посланиями (отличились парни всех факультетов, даже Слизерина! Гермиона сказала, после ее дефиле с Малфоем под ручку те воспряли духом) дело не ограничилось. Самые смелые презентовали цветы и конфеты прямо в руки, часть неожиданных подарков ей передали через знакомых, после обеда последовали еще посылки от незнакомых сов. Всё это страшно нервировало.

— Чему ты удивляешься? — закатила глаза Гермиона. — Тебе шестнадцать, Гарриет, самое время задуматься о планах на будущее. Ты полукровка, род твоего отца довольно известен, твой крестный — Блэк, и ты героиня войны, победительница Того-кого-нельзя-называть. Иными словами, отличная партия.

— Он воскрес, — напомнила неубежденная Гарри. — И собирается меня убить. Все эти люди, — потрясла рукой с зажатыми письмами, — понимают, что я потенциальный труп?

— Ну, думаю, они рассчитывают на повторение чуда, — пожала подруга плечами.

— А слизеринцы? Эти-то с какой радости?

— Подарят тебя Темному лорду под красной ленточкой, — зловеще предрекла Грейнджер.

В итоге от даров Гарри избавилась (фантазия-воспоминание подсказало, чем можно начинить те же конфеты и какие чары легко навести на серьги или подвеску), любовные послания с особым удовольствием скормила факультетскому камину, а от улыбающихся ей парней еще какое-то время шарахалась. И Рона все-таки приперла к стенке с вопросом о происходящем.

— Слушай, мне, по-хорошему, нельзя тебе говорить, — замялся он, — типа мужская солидарность. Но ты мой друг, так что... Короче, парни делают ставки. Ну, на тебя, — неловко пояснил, старательно отводя глаза. — На твоего будущего парня. С Джорджем вы вроде как разошлись, ну и вот... Типа вакантное место.

— Делают ставки? — медленно повторила Гарриет.

Какие только глупости ни занимали сверстников, подумать только.

* * *

— Давай еще раз: что мы ищем?

— Нечто, принадлежащее Годрику Гриффиндору и Ровене Равенкло или исторически связанное с их именами, — скучающе отозвалась Гарри, листая "Из жизни Великих". — Предмет достаточно ценный, чтобы стать крестражем.

— Как меч Гриффиндора, — азартно предположил Рон, ускользнувший от Лаванды сразу после завтрака под предлогом помощи подругам и оттого чрезмерно радостный. Пылкая, если не душащая "любовь" сокурсницы за прошедшие месяцы ему приелась.

— Как меч Гриффиндора, — согласилась она. — Дамблдору эта идея отчего-то не нравится, хотя, как по мне, не стоит сбрасывать ее со счетов.

— По легенде, только истинный гриффиндорец может вынуть меч из Распределяющей шляпы, — поучительным тоном произнесла Гермиона. — Том оказался в Хогвартсе в сорок третьем, когда профессор Дамблдор уже преподавал трансфигурацию. Если бы кому-то удалось достать меч, он бы знал.

— А если меч когда-то вынули, а обратно вернуть забыли? — поддержал Гарриет Рон. — И он осел в частной коллекции так же, как чаша Хаффлпафф? А Том приметил его и присвоил?

И они вдвоем требовательно уставились на Гермиону. В отсутствие контраргументов та лишь пожала плечами с крайне скептическим видом.

— Я не исключаю эту возможность полностью, но понимаю, почему директор считает ее маловероятной. В книгах я не нашла упоминаний о каких-то уникальных артефактах основателей, в основном описывают множество чар их авторства. О медальоне и чаше тоже ничего не было.

— Вот почему я не разделяю оптимизм Дамблдора, — вздохнула Поттер. — Местонахождение чаши неизвестно, о двух крестражах у нас вообще одни догадки.

Повезло уже, что из семи — восьми? — потенциальных крестражей три — два? — были обезврежены, причем за относительно короткий срок. С другой стороны, неумелая попытка повредить дневник привела лишь к поглощению частички души юного Тома Риддла, а уничтожение кольца и медальона подкосило здоровье директора. Почувствовал ли что-то сам Волдеморт? Существовала же связь между ним и Гарриет, случайным вместилищем крестража. С другой стороны, сама она ничего особенного не ощутила, а ведь именно ей досталась наиболее цельная часть его души, в то время как сам он сейчас располагал, эм-м, одной седьмой? Или восьмой? Если ее гипотеза соответствовала истине, и срикошетившая в детстве авада каким-то образом спровоцировала очередной расщеп и без того калечной души...

— Риддл работал в "Горбин и Бэрк" специально, чтобы иметь доступ к разным тайникам и ценным предметам, так? — заговорил Рон. — Если на артефакты Равенкло и Гриффиндора он напал там же, могли остаться какие-то свидетельства?

— Если и так, хозяева лавки не спешат делиться с Дамблдором информацией, — кисло сказала Гарри. — То, что ему удалось раскопать историю Хепзибы, уже чудо.

— Он в этом году постоянно отсутствует, заметили? — понизила Гермиона голос. — Ищет след крестражей.

— Открытое столкновение всё ближе, — совсем приуныла Поттер. — А убийство Волдеморта при наличии крестражей лишь выиграет нам немного времени до очередного его воскрешения. Это если, — подчеркнула она, — Дамблдору удастся одержать верх. Он... сильно сдал.

Повисло тяжелое молчание. Директор был, по сути, их единственной надеждой на победу. Самый могущественный волшебник современности. Кто, кроме него, мог бросить вызов Волдеморту и не погибнуть в считаные минуты? Нужно быть совсем глупцом или отчаявшимся человеком, чтобы поверит в байку-пророчество о ее "равенстве" с величайшим темным магом и какой-то там "силе". От непростительных она не спасала, от серьезных проклятий — тоже, Беллатрикс тому доказательство, и сражаться скорее мешала.

— Мы вернулись к началу: необходимости найти и уничтожить крестражи, — нарушила тишину Гермиона. — Является меч Гриффиндора крестражем или нет, неизвестно, но это не мешает нам искать его так же, как чашу. А что насчет Равенкло?

— Давайте спросим кого-то с факультета, — пожал плечами Рон.

* * *

Луна Лавгуд вошла в число избранных их закрытого клуба. Отрешенность девушки, некоторыми именуемая придурковатостью, не мешала ей осваивать новые чары на лету и успешно дуэлировать с другими участника клуба. Из пяти студентов Равенкло Лавгуд отличалась нестандартностью мышления и знанием целой кучи мифических существ и предметов. Реликвия Ровены Равенкло как раз принадлежала к числу последних, так что идея обратиться к Луне за помощью показалась Гарри удачной. Кроме того, Луна была из тех редких нелюбопытных людей, которые не задают встречные вопросы.

И она только что применила заклинание, не распознанное Поттер ни по цвету, ни по движениям палочки. Слабенький щит, дрогнув, исчез: Гарри не уследила за расходом скопленной магии и растратила всё. Не зная, какой эффект должны были оказать чары — невербальная магия сильно усложняла дело, внутренний голос тоже не сумел помочь, — она просто охнула и, покачнувшись, села.

— Чем это ты меня приложила? — спросила нарочито небрежно, прикидывая, насколько достоверной будет версия о смягченном протего результате.

Луна, опустив палочку, подошла к ней.

— Папа недавно прислал книгу с забавными чарами, — произнесла она по обыкновению мечтательно. — Мне показались интересными эти: на несколько секунд в глазах волшебника всё меняется вверх дном. Думаю, так можно заставить противника растеряться.

— Это точно, — с чувством согласилась Гарри, ощущая, как ее буквально затапливает облегчение.

— Как ты себя чувствуешь? — доброжелательно спросила Луна, присаживаясь рядом.

— Странно, — неопределенно ответила Гарри и поскорее перевела тему: — Слушай, Луна, хотела спросить...

* * *

— Диадема? — Гермиона наморщила лоб. — Утерянная века назад? Не похоже на крестраж.

— Меч не похож, диадема тоже — сколько, по-твоему, основатели оставили ценных предметов? — проворчала Гарриет. — Большего мы всё равно не узнаем.

— А если пойти от противного? — сказал Рон, скрывающийся от Лаванды всю последнюю неделю. — Не что прятать, а где? Не мог же он бросить крестраж на произвол судьбы? Наверняка позаботился о надежном хранилище.

Предположение было не лишено смысла. Дневник — Люциусу Малфою, доверенному соратнику, чистокровному магу с родовым поместьем. Медальон — в отдаленную пещеру с инферналами и смертельным зельем. Кольцо — в никому неизвестный дом Гонтов под защиту, которую и Дамблдор преодолел с трудом. Какие еще места и люди могли показаться ему достойными?

— Беллатрикс, — подытожила Гермиона, придя к тем же выводам. — Преданная последовательница.

— Ныне мертвая, — буркнула Гарриет.

— Думаешь, у него нет других забот, кроме как перепрятать крестраж?

— Фамильный замок? Гринготтс?

— Тайная комната, — вмешался Рон в обмен короткими репликами. Пожал плечами на обращенные к нему взгляды. — Что? Он единственный мог ее открыть. А Хогвартс, между прочим, безопаснее даже Гринготтса.

Звучало довольно логично.

— Директор что-то такое тоже предполагал, — протянула Гарри. — Когда Риддл вернулся под предлогом трудоустройства, не имея на то ни шанса.

— Думаешь, профессор Дамблдор позволил ему свободно разгуливать по школе? — подняла Гермиона брови.

Поттер раздраженно отмахнулась.

— Он вообще много ему позволял, нет?

Грейнджер фыркнула. В нередкие периоды ворчания Гарриет на тему "почему кто-то его породил, а мне убивать?" подруга всегда старалась показать ей другую точку зрения, и, следовательно, вставала на сторону обвиняемых. "Что по-твоему он должен был сделать, Гарриет? Убить подростка?". "Том сам избегает открытого столкновения с профессором Дамблдором, что, по-твоему, ему сделать? Встать по центру Косой аллеи с табличкой "выходи на бой"?". И прочая, прочая. Гарри понимала, зачем она это делает, но всё равно иной раз бесилась.

— Если директор не сам провожал его на выход, — поспешно встрял Рон, — Риддл наверняка улучил момент оставить крестраж.

— Ну в принципе... — вздохнула она. — Надо спуститься.

— Это слишком опасно, — категорично заявила Гермиона, и даже Рон, неловко кашлянув, кивнул. — Тебе стоит рассказать об этом профессору Дамблдору.

Гарри неопределенно пожала плечами.

* * *

Туалет на втором этаже был защищен от проникновения: Гарри не могла поручиться, но серебрилось что-то такое в воздухе, будто застывшая пыль. В это субботнее утро, отправив Рона и Гермиону на занятие по аппарации, которую сама она не пыталась освоить из страха не рассчитать силы и расщепиться, Гарриет решила проверить потенциальный тайник.

— Поттер!

Она отдернула руку за полдюйма от невидимой преграды. Пожалела, что стянула мантию-невидимку и замешкалась перед входом: теперь Снейп неотвратимо приближался, полы черной мантии развевались почти что за спиной.

— Вы что задумали? — прошипел. — Забыли про василиска?

— Я помню, профессор, — кротко ответила она.

— И?

Помявшись, сказала:

— Нужно кое-что проверить.

Снейпа перекосило.

— Послушайте, вы, маленькая эгоистичная девчонка! — вдруг рявкнул он. — Дамблдор и весь Орден лезут из кожи, лишь бы обеспечить вашу безопасность, а что делаете вы? Нарочно суетесь в пекло?!

Всплеск возмущения от того, что кто-то — ничтожный полукровка!.. — посмел повысить на нее голос, Гарри привычно подавила. И с недоумением вгляделась в зельевара: подобная эмоциональность была ему абсолютно несвойственна. Ныне темные глаза метали молнии, губы знакомо кривились, носогубные складки проступили сильнее. В этот миг он напомнил ей Малфоя: такой же измученный, дерганый, утративший веру.

— Василиск связан клятвой не причинять вреда людям, — осторожно сказала она. — И не покидает место обитания без приглашения змееуста. Я ненадолго.

— Полагаетесь на обещание смертоносной твари? — фыркнул он, немного поумерив пыл. — Зачем вы туда лезете? Что собираетесь проверять?

Сказать правду она не могла, Дамблдор явно дал понять, что тайна крестражей должна оставаться таковой как можно дольше. К тому же для него, двойного шпиона, подобное знание с большой вероятностью означало мгновенную смерть.

— Я не могу сказать вам всего, но это не связано с василиском. Простите.

На его скулах заиграли желваки.

— Храните ваши маленькие секреты сколько угодно, — обманчиво мягко. — Вы никуда не пойдете.

— При всем уважении, профессор, — вздохнула Гарри, — вы не сможете мне помешать. Не в этот раз, так в другой, но я окажусь в Тайной комнате.

Он стиснул зубы. Лоб зачесался — она подозревала, что так ощущается легилименция. Бесполезная против нее, о чем Снейп знал, но всё равно пытался.

Что же вызвало бурю? Василиск, безусловно, был опасен, но в разы меньше, чем на втором курсе. Она надеялась, змей, нагулявшись и утолив голод, заснул, как того хотел. Не было ничего слишком страшного в том, чтобы бродить по подземному залу, доступ в который имеет только змееуст. Вряд ли внизу ее поджидал сам Волдеморт.

Или мог?

Гарри ответила профессору прямым взглядом, но смешалась, распознав — что? Опасение? Перед ней? Снейп знал о ее способностях ровно столько, сколько она сама, так почему боялся? Почему выглядел так, словно перед ним не шестнадцатилетняя девчонка, а сам Темный лорд?

Мог ли Дамблдор?..

— Я пойду с вами, — уведомил Снейп безапелляционно.

— Нет, — отрезала она раньше, чем могла обдумать его слова. И на вздернутую бровь пылко продолжила: — Вы не говорите на парселтанге. Василиск почти неуязвим для заклятий. Ну и смысл рисковать?

— Не забывайте, Поттер, — вкрадчиво, — что я не единожды вытаскивал вас из неприятностей. Тролль, Тайная комната, Петтигрю, Хмури, сам Темный лорд, наконец! Вы хоть представляете, каких усилий стоит доказать, что я в Хогвартсе полезнее, чем вы в могиле?

— Очень ценю ваши старания, — поблагодарила с сарказмом. — Именно поэтому прошу — не перетруждайтесь. Я пойду одна.

— Поттер. — Он шагнул ближе и понизил тон до ласковой угрозы: — Я сделаю так, что вы не сможете даже в это крыло зайти без того, чтобы об этом не узнали.

Ох, до чего он был упрям!.. Гарри сложила руки на груди.

— Прекрасно.

И по прямой направилась к двери, терпя сначала леденящий холод, затем жар защитных чар.

Лаз открылся без проблем. Снейп не пустил ее первой, но и внизу не помог подняться: светил палочкой, оглядываясь.

Шагать в его компании было странно. Не так комфортно, как с друзьями и Сириусом, но и от путешествий с Дамблдором отличалось. Директора она, пожалуй, немного сторонилась и держалась настороже, как если бы он был союзником до поры до времени, но признавала за ним знания, мастерство и силу. Снейпа, напротив, несмотря на сварливость и личную к ней неприязнь, воспринимала как-то... ближе, что ли? Человечнее? Не каким-то вершителем судеб, ловко расставляющим людей на шахматной доске, а такой же фигурой на поле, разве что рангом постарше. Дамблдор мог использовать ее слабости в своих целях и дорожил ею, кажется, из сугубо циничного расчета использовать против Волдеморта, а Снейп, ругая и без конца придираясь, спасал ее не как героиню, девочку-которая-выжила, а просто ради нее самой. Не из симпатии, очевидно, а какого-то долга или принципов, но спасал, помогал снова и снова.

Последняя преграда перед входом открылась, и Снейп решительно задвинул ее себе за спину, напряженно вслушиваясь. Оказавшись в непосредственной близости, Гарри заново оценила разницу в росте: ее макушка заканчивалась на уровне его плеч. Мысль о необходимости иметь каблуки в гардеробе мелькнула и пропала: какая несвоевременная глупость!

— Делайте, что хотели, Поттер, — бросил зельевар, убедившись, что просторный зал пуст и безмолвен.

В свете люмос максима Гарри под пристальным взглядом по периметру обошла комнату. Осмотрела колонны, подножье статуи. С сомнением покосившись на Снейпа, попыталась невербально призвать крестраж, склоняя на разные лады — чаша, диадема, предмет основателя, крестраж... Безрезультатно.

— Вам больше негде погулять, Поттер? — ядовито спросил Снейп, которому бесцельное шатание надоело. — Что вы рассчитывали здесь найти?

— Нечто ценное, — рассеянно отозвалась она, — для Темного лорда.

Мерцающий под потолком шар погас, и Снейп поспешил наколдовать новый. За недолгие мгновения темноты Гарри успела вслепую подойти ближе: увидев ее неподалеку, зельевар заметно вздрогнул и отступил на шаг.

Гарри усмехнулась.

— Вы знаете, — произнесла утвердительно. — Дамблдор сказал вам?

Снейп молчал, буравя ее взглядом и застыв в оборонительной позе.

— Знаете о крестражах и продолжаете откликаться на Его зов? Вы хоть понимаете, как рискуете? — Ее обуяла злость. — Стоит Ему на секунду заподозрить, что вам известна его тайна, как вы нежилец, вы понимаете это? — И закончила почти с ненавистью: — Зачем Дамблдор вам сказал? Он же буквально толкает вас к пропасти!

— Почему вас это волнует? — хрипло спросил Снейп, контрастно тихо после ее крика. — Что вас так возмущает? Вам не наплевать?

— Разумеется, нет!

— Почему? — повторил он с нажимом. — Почему вам не всё равно? К чему все эти подарки на Рождество и прочие нелепые...

Он скривился, точно так же не зная, как сформулировать природу ее иррационального доверия и его помощи.

— Ваши жизнь и судьба небезразличны мне, — по возможности ровно проговорила она. — И я не могу понять, почему Дамблдор снова и снова подставляет вас, а вы терпите. Почему снова ввязались в войну, почему стали двойным шпионом, почему не попытались сбежать, как Игорь Каркаров и половина магического населения Британии. Что держит вас у Дамблдора? Почему вы хотите свергнуть Темного лорда? Это личная война?

Гарри била наугад, отслеживая его реакцию и нащупывая правильную мотивацию. И да, это определенно было что-то личное.

— Что он сделал? Что вынудило вас сменить сторону?

Что такого непростительного сотворил Волдеморт, что заставило Снейпа обратиться к идейному врагу Темного лорда, Альбусу Дамблдору, а того — поверить предателю и не усомниться в его верности ни тогда, ни сейчас?

— Он исчез в октябре восемьдесят первого, в тот же год вы устроились преподавать в Хогвартс, хотя вам было всего... — Она лихорадочно соображала: если он учился вместе с Сириусом... — Двадцать два или около того? Вас оправдали благодаря показаниям Дамблдора, значит, он посчитал вас достойным доверия...

Так что это было? Что убедило Дамблдора — умудрённого опытом, дальновидного и проницательного человека — в искренности Снейпа? Какой фактор стал решающим, перевесил все сомнения? Что директор почитал превыше всего прочего?

— Любовь, — ошеломленно выдохнула Гарриет. В голове выстраивались в логическую последовательность разрозненные факты, собственные подозрения и реальная хронология. — Мерлин великий... Из-за смерти моей матери?

Снейп был белее простыни. Сжимал палочку как единственную опору. И смотрел на Гарри с такой неприкрытой болью, что у нее самой перехватило дыхание.

Она не рискнула больше заговорить, полагая, что любое произнесенное слово спровоцирует слезы.

— Всё это неважно, — сказал он глухо, надтреснуто, Гарри впервые услышала его голос таким. — Всё это... прошлое.

— Прошлое предопределяет настоящее, — выдавила она и с раздражением смахнула влагу с ресниц. — Вот почему вы сражаетесь, не жалея себя... — И с тоской, которой сама не ожидала, спросила: — После стольких лет, профессор? Всё ещё?

Он молчал. Эту тишину она расценила как ответ и пораженно ссутулилась.

— Вы не понимаете, Поттер, — полушепотом произнес он. — Не понимаете. Я...

Она сохраняла неподвижность, страшась разрушить момент и не узнать правду.

— Лили... Ваша мать... погибла из-за меня.

— Волдеморт убил ее, — вскинулась Гарри, и впервые он не поправил ее оговорку. Теперь Снейп отводил взгляд.

— Он убил ее... из-за меня. Из-за пророчества, которое... я передал ему.

Из-за пророчества?..

Кровь вскипела у нее в жилах. Пришлось стиснуть зубы, чтобы не закричать. Пророчество! Как мог Волдеморт, узнавший столько о магии, поверить какому-то... какой-то... сверхъестественной, ничем не подтвержденной чепухе! Как мог, учитывая столько исторических примеров безуспешной борьбы с предопределенным, пойти по тому же губительному пути? Зачем сам запустил цепочку событий, воплотивших пророчество в жизнь?

— Ненавижу Трелони, — процедила она, впиваясь ногтями в ладони. — Ненавижу глупое пророчество. Как же я!..

— Ненавидьте меня, — прошелестел Снейп. — Я подслушал Трелони и рассказал Темному лорду о пророчестве. Я слишком поздно узнал о ребенке Лили. Я... умолял Дамблдора защитить ее, но...

— Но что? — с новой яростью повторила она. — Дамблдор был слишком занят своими делами, чтобы спасать одну женщину и ее ребенка? Даже если этот ребенок мог в будущем победить Волдеморта? И после этого вы остались ему верны?

— Они доверились не тому, — заученно произнес Снейп, явно повторяя чужие слова. Прикрыл глаза, прерывисто вздохнул. И заговорил совсем иначе, будто обуздав внутренних демонов: — Что бы вы ни думали о нем, именно Дамблдор много лет противостоял Темному лорду. Он — единственная причина, по которой магическое общество Великобритании сражается против диктатуры. Да, в этой войне он планомерно делает символом сопротивления вас, но отбросьте предубеждения и поразмыслите, зачем?

* * *

Затянувшиеся поиски реликвий ничего не дали, и даже неунывающая Гермиона продолжала исключительно по инерции. Оставалось раскручивать версии о возможном нахождении крестражей, и здесь Рон, светлая его голова, снова выступил с дельным предложением: Выручай-комната. Пожалуй, она могла потягаться с Тайной за звание самого безопасного места в замке.

— Такое чувство, словно здесь со времен основателей хранили то, что не нужно, но жалко выбросить, — хмыкнула Гарриет, впервые увидев бесконечные завалы.

— Тут нереально что-то отыскать, — присвистнул Рон. И вдруг заулыбался: — Зато снова будем проводить много времени вместе, как в старые добрые времена.

— Тебя Лав-Лав не потеряет? — уколола Грейнджер.

Рон скривился.

Манящие чары ожидаемо не сработали, и теперь вместо библиотеки друзья всё свободное время проводили в Выручай-комнате, параллельно обсуждая вторую основную версию — Беллатрикс. Умница-Гермиона справедливо заметила, что сейф Лестрейнджей, одной из двадцати восьми священных семей, наверняка находился на самых охраняемых этажах Гринготтса. Если Волдеморт и передал на хранение некий предмет неописуемой ценности, он должен быть там.

— Есть проблема, — подняла Гарри руку: под конец пасхальных каникул ребята выбрались на берег Черного озера посекретничать и пожарить контрабандные маршмеллоу, — Беллатрикс мертва. Ячейка теперь откроется ее мужу?

— Или наследнику, если у нее был личный сейф, — добавила Гермиона.

— А наследник, разумеется, неизвестен?

— Ну, у волшебников простая система наследования: либо завещание, либо ближайший кровный родственник, — пожала плечами подруга.

— Ближайший родственник у нее кто? Сестры?

— Нарцисса Малфой и Андромеда Тонкс, — покивал Рон, грея озябшие пальцы над зачарованным костром. — Но Андромеду выжгли с родового гобелена.

— Попросим нашу Тонкс проверить все варианты, — чихнула Гарри. — Простите.

Гермиона покачала головой.

— Не думаю, что стоит торопиться и привлекать внимание Тома подозрительной активностью. У нас всего один шанс проверить хранилище.

— Тогда спросим Малфоя, — шмыгнула Гарри носом. И недоуменно моргнула. — Что? Он-то должен знать, кому досталось теткино богатство.

— Мы только что решили не привлекать внимание, — менторским тоном повторила Грейнджер. — Начнешь задавать Малфою странные вопросы, он обязательно донесет.

— Сыграем на опережение, — прогундосила Гарри. И нетерпеливо спросила, видя скепсис на лицах друзей: — Ну что? У нас есть метаморф-аврор, примерное понимание, что мы ищем, и будет конкретное имя человека, имеющего доступ к ячейке. Чего еще ждать? Красную ковровую дорожку?

— Я просто предлагаю всё обдумать, — тоном оскорбленной невинности сказала Гермиона. — Чтобы потом не жалеть о спешке.

Гарри обезоруживающе подняла руки.

— Ладно. Я всё равно не побегу к Малфою прямо сейчас. Последнее время его вообще не видно, даже в Большом зале.

— У нас общие Зелья и ЗоТИ, — поморщился Рон. — И занятия по аппарации.

— Это шестой курс, Гарриет, — пожала плечами Гермиона. — Индивидуальное расписание не подразумевает частые встречи.

— Да, да, — отмахнулась она.

— К тому же, с чего ты взяла, что он ответит?

Тут Гарри взгрустнулось. В отсутствии у Малфоя желания сотрудничать она почти не сомневалась.

— Подольем ему веритасерум в тыквенный сок, — азартно предложил Рон. — У Снейпа наверняка есть!

— Сомневаюсь, что он захочет поделиться, — кисло сказала Гарри. И, видя упрямое выражение на лице друга, замотала головой: — Мы не будем ничего у него красть! Во-первых, всё равно не получится, он наверняка навесил гирлянду охранных заклятий, а во-вторых, зачем, если у нас есть знакомые авроры.

— Ни один из которых не даст сыворотку правды несовершеннолетним параноикам, — скептически проговорила Гермиона.

Гарри вздохнула и надкусила маршмеллоу.

— Слушай, Гарри, — заговорил Рон, помявшись, — а эта ваша связь... ну, сны и прочее... Ты же видишь его прошлое, да? А если попытаться узнать, куда он спрятал крестражи?

Поттер застыла. Мерлина ради, почему эта элементарная по своей сути мысль не пришла ей в голову?!

— Это невозможно, Рон, — влезла Гермиона. — Во-первых, вступать в эту... — Она наморщила лоб, подбирая слово, но сдалась: -...связь — плохая идея. Если Гарриет откроет Ему свое сознание, может повториться конец пятого курса, когда Он наслал видение, чтобы выманить ее. Во-вторых, если наше предложение верно, — тут она несколько нервно глянула на Поттер, проверяя ее реакцию, — и Гарриет каким-то образом поглотила часть души из дневника, ей доступна память шестнадцатилетнего Тома Риддла, который создал только один крестраж. Верно?

Гарри сглотнула. Подтаявший зефир склеил губы, и она лишь кивнула.

* * *

Снейп стоял аккурат напротив, и пламя в камине играло тенями на его лице. Тени удлиняли и сужали его скулы, делали глаза темными впадинами, почти стирали губы. Весь в черном, замерший на почтительном расстоянии и что-то негромко докладывающий — Гарри не различала слов, но тон казался уважительным. Она повернула голову, и на мгновение вся его фигура превратилась в бесформенное пятно.

Ее коснулись знакомые пальцы, и Гарри прикрыла глаза.

— Взгляни на этого человека, Нагайна, — услышала она. — Ни проблеска мысли о предательстве, ни единого сомнения в собственной верности... Старик слишком глуп, раз всё ещё держит его подле себя.

Она приподнялась на хвосте, чтобы рассмотреть Снейпа получше...

И проснулась в холодном поту.

* * *

Случай расспросить Малфоя так и не представился: после неудачного матча с Равенкло он даже ужины пропускал. Плюс Гарри не придумала, как невзначай узнать у парня, которого она сторонилась аж с четвертого курса, кому причиталось наследство его погибшей тетушки. Убитой, на секундочку, самой Поттер, ну или, если не знать правды, ее крестным. Вряд ли один совместный вечер, прерванный на половине, потянет на подобную откровенность.

Но в этот день ей повезло: после очередного пугающе реалистичного кошмара, из-за которых она спала от силы пару часов, Гарриет зашла в больничное крыло за зельем Сна-без-сновидений и еще с порога услышала ворчание мадам Помфри.

— Этого требует элементарная логика! Перестаньте ребячиться!

— Я же вам говорю, она в порядке! — процедил Малфой. Его правая рука была перемотана, а левую он прятал за спину. — Не надо ничего проверять!

Он обвел взглядом помещение в надежде чем-то отвлечь медсестру и нахохлился при виде Гарриет.

— Чего тебе?

Ответ она адресовала мадам Пофри, с жалобными глазами признавшись:

— Не могу спать.

Гарри не впервые приходила за зельем, и мадам, догадываясь о причинах ее кошмаров и заручившись благословением директора, выдавала ей пузырек без дополнительных вопросов. Вот и сейчас, вслух жалуясь на безответственность некоторых учеников, ушла в дальнюю комнату. Поттер вопросительно посмотрела на руку Малфоя.

— А с тобой что?

— Ничего, — буркнул парень и ухмыльнулся. — Кошмары, Поттер? Снов боишься?

— Типа того. Все эти пытки, — поморщилась. — Не представляю, как ты выносишь это в реальности.

Драко побледнел. И схватился за палочку.

— Ты что такое говоришь, Поттер? Совсем спятила?

— Волд-приемник, — постучала Гарри по шраму. — Знаю обо всем из первых глаз, так сказать.

— Повелитель знает? — прошептал Малфой.

— Да. Мы обычно защищаемся друг от друга, но во сне, сам понимаешь, бывают сбои.

Особенно если нарочито пытаться вызвать конкретные воспоминания. Ей так и не удалось выяснить больше о недостающих крестражах.

По крайней мере об одном из двух.

Было видно, что в Драко любопытство борется с опаской. Наконец, он прямо спросил:

— Как ты можешь обсуждать это со мной, я же...

— Слизеринец? — Она помедлила перед другим предположением: — Пожиратель?

Малфой вскочил с койки, наставил на нее палочку. Грудь часто вздымалась, пальцы подрагивали, он взмок. Гарри в противовес осталась неподвижна.

— Я тебе не враг, — проговорила медленно, весомо. — Пока. Нас определяют не отметки на коже, а поступки. Не совершай ошибок, за которые потом не расплатишься.

— Что ты можешь знать об этом? — истерично. — Мой отец в Азкабане!

— Дементоры ушли оттуда, — сказала она было, но он отмахнулся.

— Будто они там единственное зло! Думаешь, авроры, эти выродки, не используют свое положение?!

— Что ж. Если Волдеморт придет к власти, страдания твоего отца окупятся.

Он содрогнулся, услышав имя, а после немного опустил палочку.

— Что ты такое говоришь? — растерянно. — Разве не уверена в вашей победе?

Ответить помешало возвращение мадам Помфри, которая не постеснялась высказать свое негодование открывшейся ей сценой. Гарри вручили пузырек и безапелляционно спровадили прочь.

Идя по пустым из-за позднего часа коридорам — нарушение комендантского часа легко скрывала мантия-невидимка — Поттер перекраивала план. Вариант с Малфоем и ячейкой отпал сам собой: теперь, когда он официально примкнул к пожирателям, любое их взаимодействие стало бы предметом пересказа Темному лорду. Неуместное любопытство навело бы на подозрения, а этого нельзя было допустить.

Гарри вспомнила мальчишку, которому когда-то разбила нос. Того, с кем улепетывала из Запретного леса от убийцы единорога. Кто, пыжась от собственной важности, пришел к ней в больничное крыло. Чье окаменевшее после встречи с василиском тело снилось ей в кошмарах. С кем дурачилась в снегу у Визжащей хижины, и кто стал лицом первого, самого болезненного осознания разных сторон в грядущей войне. Вспомнила, как обнимала подрагивающего парня после жестокой трансфигурации лже-Хмури. И как попрощалась с ним у каких-то безымянных доспехов.

А ее приглашение к Слизнорту? Разве не было оно продиктовано циничным расчетом, разве не могло навлечь на Малфоя нежеланное внимание Волдеморта? К чему эти сожаления, эта бесполезная, травящая душу — или что там у нее — ностальгия?

Гарриет подняла взгляд от пола и ускорила шаг.

* * *

Министерские бюрократы не соизволили согласовать для нее досрочную сдачу экзаменов, но, признав причину пропуска уважительной, включили Гарриет в списки выпускников этого года. В некотором смысле ей даже повезло: слыша от друзей о темах, которые проходят на шестом курсе, она всё больше сомневалась в целесообразности продолжать учебу. С ее-то калечной магией идти в авроры, колдомедики или зельевары? Нелепость. Ее способностей хватило бы разве что на...

...министерство.

Гарри мотнула головой, отгоняя навязчивые мысли. Под гнетом домашнего задания и в отсутствие новостей недели сливались в тягуче-беспросветный круговорот уроки-библиотека-спальня. Директор снова исчез в неизвестном направлении, вынужденно прекратив их встречи, чему Гарри только радовалась, особенно на фоне последнего их разговора. За пару дней до оного Дамблдор пригласил Гермиону к себе под предлогом обсуждения недавней травмы Эрни Макмиллана: неудачно отраженное режущее заклятие почти лишило его пальцев, из-за чего мадам Помфри, Флитвик и МакГонагалл стояли на ушах. Поттер узнала об этом разговоре постфактум и сильно напряглась. Получив свою записку со временем, к директору она шла как на войну и намеревалась отвлечь его пересказом видения глазами Нагайны.

Дамблдор ожидаемо пришел к тем же выводам, что она сама, но вместо радости по поводу обнаруженного крестража сделался задумчивым. Рассеянно отпустил ее, и Гарри почти поверила в свой успех, но вопрос с подвохом настиг-таки уже у первой ступени винтовой лестницы.

— Мы с мисс Грейнджер славно побеседовали накануне, — ударило в спину. — Признаться, я не устоял перед искушением проверить свое предположение и убедиться, что некогда заточенная в дневнике часть души Волдеморта не оказывает на мисс Грейнджер ощутимого влияния.

Гарри не поворачивалась.

— К своему удивлению, я обнаружил отсутствие каких-либо следов Лорда Волдеморта в ее сознании. Несомненно, это открытие обрадовало меня... хоть и породило некоторые сомнения.

Она сжала ладонь в кулак. Внутри бесновалось что-то темное, недоброе. В памяти некстати всплыли те многочисленные случаи, когда вмешательство Дамблдора срывало ее планы.

Не её. Гарри насилу прогнала картинки прошлого и обернулась пусть без улыбки, но и без оскала.

— Это отличная новость, директор, — сказала она. — Не так ли?

— Полагаю, именно так, Гарриет, — отозвался директор. — Надеюсь на это.

Кивнув, Гарри покинула его кабинет почти бегом. Повисшая недосказанность не мешала обоим увидеть картину целиком. Теперь все карты были вскрыты, и Дамблдор знал наверняка, куда делась душа из дневника Риддла. Учитывая его твердую решимость избавиться от крестражей, Гарри определенно не хотела знать, какая участь была ей уготована.

* * *

Затянувшиеся поиски не были совсем уж бесполезны: в комнате оказалось немало книг сомнительного содержания, в которых описывались такие же сомнительные — с моральной точки зрения — заклятия. Ребята тренировали некоторые из них на манекенах (было страшно экспериментировать на живых) и, оставаясь втроем, на Гарри — та по ощущениям могла сказать, насколько чары мощные. В числе находок оказалась также старинная одежда (и изумительной красоты платья, хоть и вышедшие из моды), пистоли (как нечто столько маггловское попало в Хогвартс?), несколько шпаг и даже рапира. Гарри также обнаружила исчезательный шкаф, который пополнил коллекцию совсем недавно — в него близнецы на втором курсе сунули капитана слизеринской команды. Монтегю еще долго расколдовывали, шкаф был сломан. Сейчас под ним уже лежали книги, но, странно, посвященные диагностике и исправлению нерабочих чар. Если бы это было кому-то нужно, Гарри подумала бы, что шкаф пытаются починить. А может и пытались — в качестве тренировки. Артефакторы как профессионалы были вполне востребованы.

По какой-то не вполне понятной себе причине за шкафом она приглядывала. И была уверена, что кто-то действительно им занимается: за два месяца, в течение которых по выходным (посещения Хогсмида после произошедшего с Кэти Белл отменили для всех курсов) они старались что-то найти, книги под шкафом меняли расположение.

А потом им повезло. Это был очередной ничем не примечательный день, Гарри по привычке проверила шкаф и пошла по левому ряду к не до конца исследованному в прошлый раз буфету. Тот не порадовал ничем необычным, и Поттер рассеяно глянула вдоль полок, абстрактно размышляя, есть ли более бесполезное занятие, чем их слепые поиски.

И краем глаза заметила движение. Палочка скользнула в руку автоматически: занятия в клубе выработали некоторые рефлексы. Она приблизилась к месту, где почудилось шевеление, но увидела обычный хлам: чей-то бюст, сломанные перья, металлические тарелки неясного назначения, парик с потускневшей диадемой...

Сердце екнуло. Гарри медленно вернулась взглядом к диадеме. Кажущаяся монолитной, она состояла из постоянно текущих, перемешиваясь, чернильно-черных жгутов. Более тонких и плотных, чем в свое время у дневника, но определенно похожих.

Гарри не сразу поверила. Они нашли его. Нашли крестраж.

— Ребята, — позвала она хрипло, зачем-то отступая. — Ребята!

— Что такое, Гарри? — первым вышел на зов Рон. — Нашла что-то?

— Да, — кивнула она и сказала Гермионе: — У тебя же получается телесный патронус?

Выдра скакнула к потолку и вылетела с посланием для Дамблдора. В школе его давно не видели, оставлять крестраж без присмотра Гарри иррационально не хотела, трогать его было страшно. В любой другой ситуации она побежала бы к Снейпу, но привлекать его к уничтожению крестража было решительно невозможно. Так что Гарри отправила Рона и Гермиону караулить директора у Выручай-комнаты, а сама села неподалеку от диадемы, стараясь не смотреть на нее лишний раз. Внутри зудело желание прикоснуться к нитям магии.

Она сопротивлялась. Двух частиц души Волдеморта и без того хватало.

Поттер услышала, как открылась дверь, и вскочила на ноги. Хотела было сразу позвать друзей, но что-то смутило. Шаги, — поняла она с опозданием. Гермиона ходила тяжело, печатая шаг. Рон косолапил и производил много шума. А эти шаги, рваные, с пристуком, были ей незнакомы. Стараясь не издать ни звука, Гарри накинула мантию. Вовремя — почти сразу в проходе появился Малфой с волшебной палочкой наготове. Заглянув еще в соседние ряды, он скрылся с глаз и зашептал незнакомые заклятия.

Гарри потихоньку, по шажочку стала смещаться к проходу. Даже вздумай Драко швыряться заклятиями, она бы пережила — наверное, — но только осторожность могла дать понять, что он все-таки делает. И где ее дежурившие у двери друзья.

Малфой обнаружился у исчезательного шкафа, как она и думала. Парень смотрел на него не то с надеждой, не то страхом и не спешил что-либо предпринимать.

А потом двери Выручай-комнаты открылись снова, и Гарри услышала взволнованный голос Гермионы. Драко, изменившись в лице, нырнул в шкаф. Мгновением спустя показался Дамблдор.

— Гарриет?

Она скинула мантию и, не здороваясь, рванула к шкафу. Дернула дверцы, стараясь избежать возможной траектории чар, но внутри было пусто.

— Здесь только что был Малфой, — сказала она директору. — Он спрятался в шкафу, а теперь его нет.

Дамблдор, и без того осунувшийся, побледнел.

— Малфой и его подручные оглушили нас! — возмущенно сказал Рон. — Со спины напали!

— Гарриет, вы нашли его? — перебил Дамблдор. — Ведите скорее.

— Но, директор, Малфой...

— Немедленно! — прикрикнул Дамблдор.

Гарри сжала зубы и показала ему диадему. Дамблдор невербальным заклятием поднял реликвию в воздух.

— Вне всяких сомнений, это крестраж, — пробормотал он. Строгим взглядом поверх очков наградил троицу перед собой и велел: — Возвращайтесь в свою гостиную и не покидайте ее, что бы ни случилось! Ни одна живая душа не должна выйти из башни, вы поняли меня?

— Но, сэр...

— Сейчас же! — отрезал Дамблдор. — Ни в коем случае не выходить! Времени совсем не осталось... Ну же!

Пришлось вприпрыжку покинуть комнату. Проигнорировать замерших Крэбба и Гойла, ускориться под настойчивые окрики профессора. Только когда их пути разошлись, Гарри остановилась.

— Идите, — сказала она друзьям, дрожа от предчувствия или предвкушения. — Сообщите всем нашим, чтобы сидели по углам и во всеоружии.

— Гарри, а ты!.. — крикнула Гермиона.

— К Снейпу!

Он, кажется, спал: открыл не сразу, в мантии нараспашку и босой. С тревогой в глазах. Поттер только успела открыть рот, не зная, с чего начать, как со стороны коридора порхнула серебристая птица.

— Северус, — проговорила она тихо и измученно голосом Дамблдора, — астрономическая башня. Скорее.

Мгновение Снейп и Гарриет смотрели друг на друга, в следующее профессор метнулся обратно в покои. Решительно толкнув незапертую им дверь, она вошла следом. Зельевар уже застегивал мантию и спешно обувался.

— Что происходит? — требовательно и громко спросила Гарри. — Объясните!

— Идите к себе, Поттер, — бросил мужчина и попытался пройти мимо. Гарри заступила ему дорогу сверля требовательным взглядом.

— Объясните, — повторила настойчиво.

Зрачки Снейпа метались из стороны в сторону, и этот единственный знак позволил понять, что он был отнюдь не так спокоен, как старался показать. Гарри шагнула ближе, почти вплотную, запрокидывая голову, чтобы не разорвать зрительный контакт.

— Скажите мне, — просительно.

Спустя миг колебаний Снейп положил руку на ее плечо, сжал крепко, до боли, чуть склонился, чтобы оказаться на одном с ней уровне, и проговорил негромко, но очень четко:

— Уезжайте, Поттер. Скрывайтесь. Вернитесь в мир магглов — ваша магия легко позволит жить с ними. Только так Темный лорд не найдет вас.

Он не мог сказать ничего более шокирующего.

— Почему? — прошептала она, накрывая его руку своей. — Что изменилось?

В установившейся тишине можно было различить их дыхание.

— Дамблдор больше не сможет защищать вас, — на грани слышимости произнес он.

Гарри мотнула головой, непроизвольно отступая. Его рука соскользнула с плеча.

— Что вы такое говорите? — тоже шепотом спросила она. — Что это значит?..

Снейп не ответил. В неярком свете его глаза казались непроницаемо черными.

...я выполняю личное поручение Темного лорда...

...он сильно сдал...

... он планомерно делает символом сопротивления вас...

...поразмыслите, зачем?..

— Он умрет, — ошеломленно поняла Гарри. — Дамблдор умрет.

Снейп молчал.

На глазах вскипели слезы.

— Это Волдеморт поручил Малфою? Убить Дамблдора? — Голос дрожал. — А вы... вы дали непреложный обет помочь... Дамблдор, конечно, знал... Что он велел вам сделать? Убить его, когда Малфой не сможет?

Зельевар вздрогнул.

— Зачем он поступает так с вами? — всхлипнула Гарри. — Зачем? Чтобы уверить Волдеморта в вашей преданности? Но почему? Почему так?..

От внезапной догадки перехватило горло. Слезы мгновенно высохли.

— Из-за змеи? — произнесла неверяще. — Темный лорд с ней не разлучается, а Дамблдор считает ее крестражем. Поэтому заставляет вас? Чтобы вы уничтожили змею?

— Достаточно, Поттер, — прервал Снейп. — Мы оба теряем время. Дом на Гриммо теперь не безопасен для вас, как и любое место в магическом мире: рано или поздно Темный лорд отыщет вас. Уезжайте. В этой войне вам не победить.

На этот раз он решительно оттер ее со своего пути. Сжав кулаки, Гарри мгновение смотрела ему вслед, но затем выскочила в коридор.

— Профессор Снейп!..

Он притормозил, но не обернулся.

— Выживите, — выкрикнула она ему отчаянно и зло. — Вопреки всему, назло всем. Выживите!..

Его шаги стихли вдали, а Гарри никак не могла успокоиться, бездумно бродя от одной стены к другой. Значит, уничтожение крестражей пагубно сказалось на его здоровье, и Дамблдор, предвидя собственное бессилье, если не смерть, зная о задании Малфоя и об обете Снейпа, решил одним выстрелом убить двух зайцев. В то, что у Драко не хватило бы духа убить директора, даже представься ему возможность, Гарри не сомневалась: он был хвастлив, обидчив, жаждал славы, но точно не готов был убить кого-то вроде Альбуса Дамблдора. Как там Слизнорт сказал, убийство раскалывает душу? Жаль, это не остановило Дамблдора от идеи завоевать доверие Волдеморта для своего шпиона через собственное убийство...

И все же Снейп — часть плана Дамблдора. А что замышлял сам Малфой? Уж точно не рассчитывал в одиночку одолеть директора. Тогда, каким-то образом использовав исчезательный шкаф, отправился за подмогой? За пожирателями?

Гарри побежала наверх, на ходу кутаясь в мантию. Один лестничный пролет за другим, из одного крыла замка в другое... Пока не услышала приближающийся топот и звуки сражения. До боли сжимая палочку, она вжалась в стену. Снейп пронесся мимо первым. Сразу за ним — Малфой. За тем еще трое колдунов. Гарри глянула в сторону, откуда они бежали, но оттолкнулась и направила палочку в спину последнему бегущему волшебнику.

...убийство разрывает душу...

А если души две? Три?

Гарри жестоко улыбнулась и выпростала из-под мантии руку.

— Авада Кедавра.

Зеленый луч с силой вырвался из палочки, молниеносно преодолел расстояние до цели и поразил ее. Пожиратель будто споткнулся, упал лицом вниз и больше не шевелился. Несомненно, он был мертв.

Волна удовлетворения — у нее получилось — согрела не хуже бодроперцового зелья.

— Нет! — закричала приземистая волшебница, падая перед убитым на колени. — Амикус! Амикус!

Другой маг, светловолосый великан, рассек воздух палочкой. Воздушная волна выбила стекла из окон по правую сторону от него, а Гарри буквально снесла с ног. Мантия слетела, кровь пошла носом, но палочку Поттер не выпустила, с ненавистью глядя на пожирателей с пола.

— Ты убила моего брата! — завизжала волшебница. — Авада!..

— Нет! — Снейп обезоружил ее невербальным заклятьем. — Это Поттер! Она нужна Темному лорду живой!

Второй волшебник ухмыльнулся, делая шаг вперед.

— Но необязательно здоровой, — сказал он и взмахнул палочкой.

Через тело словно пропустили ток. Гарри выгнулась дугой, на миг задохнулась и запаниковала, но рациональная ее часть быстро взяла верх над инстинктами. Гарриет весь год училась поглощать магию атакующих заклинаний. Не таких сильных, да, но тем же лучше: чем больше магии пожиратель вложит в удар, тем мощнее будет ответ.

Она направила на него палочку и со всей яростью подумала: "Круцио!".

Выражение боли на его лице доставило ей искреннее наслаждение. А когда пожиратель закричал, Гарри затопило удовольствие.

— Оставь его! — услышала она голос Снейпа и вскинула голову. — Уходим!

Снейп торопил волшебницу, сестру Амикуса. На миг Гарри пересеклась с ним взглядом. Увидела шок на его лице. Поймала страх Драко. И поняла, что улыбается.

Гарри не была уверена, сама она прекратила пытку или истратила магию. Маг содрогался всем телом, будучи не в силах встать. Гарри поднялась, пошатываясь, глядя на него неотрывно. Сзади послышался шум, и к ней выбежал Сириус.

— Гарри! — выдохнул он с облегчением и спустя мгновение, которое использовал, чтобы призвать палочку пожирателя, стиснул ее в объятиях. — Ты цела!

Она вцепилась в него, пряча лицо на груди. Перед глазами стоял взгляд Снейпа. Такой, словно он увидел монстра.

* * *

Прощание с Дамблдором состоялось через несколько дней. Школа опустела едва ли не наполовину, внутренние экзамены были отменены, СОВ и ЖАБА перенесены. Зато на самой церемонии было не протолкнуть из-за количества собравшихся отдать старому волшебнику последнюю дань уважения.

Гарри побывала у гроба раньше, в первую ночь, в отцовской мантии без труда обойдя дежурившего Хагрида. Она не знала, какие чувства испытывала к Дамблдору. Несомненно, он был одаренным магом, это с неохотой признавала даже темная ее часть. Гарри также допускала, что он руководствовался благими целями в войне с Волдемортом и по возможности выбирал средства. Иными словами, предпочитал длинный путь короткому, если первый был гуманнее, но не гнушался использовать человеческие ресурсы наиболее рациональным способом. Что ж... Его не зря называли величайшим волшебником своего времени. Стоило ли удивляться его расчетливости? Кого-то вроде Геллерта Гриндевальда и Лорда Волдеморта не победить одним только добрым словом. Если бы решения Дамблдора не затронули небезразличных ей людей, Гарри без доли лукавства могла бы скорбеть о потере столь ценного союзника.

— Мы не останемся на похороны? — повторил Рон.

— Нельзя терять время, — качнула Гарри головой. — Осталось два крестража, один из них, как мы подозреваем, в Гринготтсе. Теперь, после смерти Беллатрикс, Риддл захочет проверить его, но пока он не может заявиться туда открыто. Лестрейнджи объявлены в розыск, среди возможных наследников с доступом к сейфу Нарцисса, Драко и под большим вопросом Андромеда как кровная родственница. Орден считает, что в министерстве полно шпионов Волдеморта, и его захват — вопрос времени. Итого у Него две приоритетные задачи: Министерство и крестражи. Если кто-то из Малфоев действительно унаследовал доступ к сейфу, мы должны опередить их. Если нет, дождемся смены власти и отправим в Гринготтс Тонкс в образе мужа Беллатрикс.

— Как у тебя всё просто, — проворчала Гермиона. — Кандидатов много, Тонкс одна. Хочешь, чтобы она по очереди принимала их облики?

— Андромеда и Родольфус — крайний вариант, — сказала Гарриет. — Делаю ставку на одного из Малфоев. Тонкс примет облик Нарциссы, а я — Драко.

— Но каким образом, Гарри? — не понял Рон.

— Мы всё-таки ограбим Снейпа, — мрачно сказала она.

7

— Домик дядюшки Альфарда, — объявил Сириус и усмехнулся краешком губ. — Здесь я жил после Хогвартса. Вот уж не думал, что придется вернуться.

Здесь — это в вертикально вытянутом, разительно контрастирующем с прочими доме-крепости в небольшой маггловской деревушке. Только волшебством можно было объяснить поразительное равнодушие жителей миленьких однотипных коттеджей к угольно-черному, словно обгоревшему, ныне плотно увитому плющом строению, словно сошедшему со страниц про сторожевые башни, с едва заметными окнами-бойницами, витым дымоходом и нахохлившейся каменной горгульей над дверью.

— Совсем обветшал, — сказал крестный с сожалением. — Меня посадили в восемьдесят первом, дядюшка к тому моменту отпраздновал пятилетнюю годовщину смерти. Мы с ним болтали иногда, — пояснил он в ответ на вопросительный взгляд. — В доме есть его портрет. На Гриммо он не бывает: эти чистокровные снобы не слишком интересная компания.

Горгулья угрожающе расправила крылья и будто приготовилась пикировать, стоило им подойти ближе, но Сириус только отмахнулся. Дверь скрипнула, отворяясь, и Гарри с некоторой опаской последовала за крестным.

— Дядюшка был тем еще затейником, — с ностальгией протянул Блэк.

Гарри мысленно согласилась с ним. Они попали в гостиную: голова оленя над камином, украшенным по-прежнему зеленой еловой гирляндой и рождественскими носками, встряхнулась и уставилась на них стеклянными глазами. С высокого потолка спускалась трехъярусная люстра со свечами, на опорных столбах сидели уменьшенные копии горгульи снаружи, сейчас с любопытством тянущие шеи вниз, к гостям. Перед диваном лежала медвежья шкура, по периметру расположились книжные стеллажи из черного дерева, между ними — доспехи под вертикальными штандартами Слизерина. Наверх уходила винтовая лестница, а окна, изнутри не похожие на крепостные, были плотно зашторены. Повинуясь движению палочки, охапка дров скользнула в камин и занялась пламенем. Еще взмах, и шесть карнизов разом обрушились вниз. Поднявшееся облако пыли заставило обоих расчихаться.

— Я не очень хорош в бытовой магии, — смущенно признал Сириус.

От пары пикси, вылетевших из складок ткани, он избавился не в пример ловчее.

В дневном свете комната приобрела более плачевный вид: стали заметны трещины на древесины, влажные потеки и сочащийся сквозь щели печной дым. Диван щеголял многообещающей прорехой, которую наверняка облюбовала очередная кусачая магическая живность. Исследовать дом дальше — по словам Сириуса, на первом этаже были еще кухня и санузел, на втором — пара спален, хозяйская ванная комната и кабинет — они не стали: тут требовались очищающие и восстанавливающие чары, которыми Сириус владел на посредственном уровне, а Гарри, обладая неплохими знаниями (спасибо приютскому прошлому Тому Риддла) не могла применить на практике.

— Подожди-ка, — пробормотал Блэк уже снаружи и забормотал себе под нос знакомые по не её прошлому заклинания. Откуда-то с крыши вспорхнула целая стая ворон, дымоход чихнул сажей, а цветущий плющ возмущенно расступился, открывая взгляду окна.

— Пока так, — выдохнул Сириус. — Попрошу Ремуса помочь, вдвоем мы за пару дней управимся. Я хотел подарить тебе этот дом на совершеннолетие, — добавил он неожиданно. — Но тут всё завертелось...

Гарриет помрачнела.

На следующий день после убийства Дамблдора (один из последних для дома на площади Гриммо в качестве штаб-квартиры) состоялось экстренное собрание Ордена. Гарри, Рона, Гермиону и Джинни, прибывших в компании Ремуса и близнецов Уизли, расспросили и сослали наверх. Всех, кроме Поттер: пережив словесную битву Сириуса и миссис Уизли, а после вбросив информационную бомбу, она сумела-таки поучаствовать.

— Дамблдора убил Снейп, — объявила тогда громко. — По его же просьбе.

После мгновения ошеломленного молчания аудитория взорвалась криками. Отрицание, возмущение, негодование — и грянувший поверх зычный голос Хмури:

— Снейп сказал тебе об этом?

— Дамблдор, — спокойно соврала она под испытующим взглядом. — Во время битвы в атриуме его поразило проклятие Волдеморта. Профессор умирал.

Версия была жизнеспособная, и, хотя убедила далеко не всех, в целом была принята в качестве рабочей. Своей цели — обезопасить, насколько это возможно, Снейпа от членов Ордена -­ Гарри добилась. После она поддержала идею сменить штаб-квартиру, руководствуясь совсем иными, нежели у других членов собрания, соображениями: у Снейпа был доступ в дом на Гриммо и, возникни необходимость доказать свою верность, он мог поделиться адресом с Волдемортом, разумно ожидая, что Орден оттуда убрался. Больше она в дискуссию не вступала, слушая новости с полей молча.

Ситуация становилась всё хуже. Магическая Англия скорбела по последнему достойному противнику Волдеморта и готовилась к смене власти. Немногочисленная оппозиция — Орден Феникса, часть аврората и магглорожденных — сопротивлялась растущему влиянию пожирателей и их союзников, но неуклонно сдавала позиции. Богатство и беспринципность сторонников Темного лорда обеспечили численный перевес на его стороне, а тактика устрашения давала более эффективные результаты, чем пропаганда равенства и взывания к совести. Если бы не Гарриет, девочка-которая-выжила, героиня первой магической войны и, стараниями Дамблдора, символ сопротивления второй, судьба сопротивленческого движения была бы предрешена. И это общественность еще не знала об условном бессмертии Темного лорда.

Убийство раскалывает душу... Но как именно? Какая часть души была заключена в дневник? Половина? Право, было бы забавно: при таком раскладе в ней сейчас больше от Волдеморта, чем в нем самом.

* * *

— Гарриет? — с не соответствующей пасторальной картинке тревогой позвала Гермиона. — Ты уверена?

Коттедж Ракушка, приютивший их на несколько дней, располагался на самом берегу моря, и Гарри полюбила стоять босыми ногами на линии прибоя, ощущая, как с каждой новой волной ступни глубже погружаются в песок. Это настраивало на размышления.

Поиск крестража в хранилище Беллатрикс по-прежнему был приоритетной, не допускающей проволочек задачей. Уговорить Тонкс проникнуть в Гринготтс под видом тетушки не составило особого труда: Гарри сделала ставку на ее желание после года заточения доказать себе, осторожному Ремусу и прочим членам Ордена собственную полезность даже при всё еще сбоящей магии.

— Ограбить банк? — переспросила Тонкс с восторгом, и волосы окрасились в цвета радуги. Даже необходимость хранить вылазку в тайне (спасибо авторитету Дамблдора) не уменьшила ее пыл.

Тонкс потренировалась принимать облик Нарциссы и подражать ее манере поведения и речи. Гарри нечасто пересекалась с миссис Малфой, но ей показалось очень похоже. Ее саму превратить в Драко должно было оборотное зелье из запасов Снейпа и пара волосков: Гарри даже напрягаться не пришлось, всего-то попросить Добби пошариться в слизеринской спальне, запасах Снейпа и директорском кабинете. Домовик был счастлив услужить "мисс Гарри Поттер", а недавно, откликнувшись на зов и услышав о новом доме, в котором он будет желанным обитателем, на радостях чуть не откинулся. Он был странным, конечно, но не раз выручал ее и смотрел с таким обожанием и преданностью, что даже циничная ее часть признавала его полезность.

Оставалась одна проблема: если их план увенчается успехом, Волдеморту донесут о посетителях банка и Малфои окажутся под ударом. Существовала ли альтернатива? Они уже потеряли четыре дня. У них была фора за счет неведения Темного лорда о ведущихся поисках, но Гарри не стала бы полностью уповать на это. Драко тоже сделал выбор, приняв метку пожирателя. Готова ли она пожертвовать им ради гипотетического обнаружения еще одного крестража?

Теперь, когда обет Снейпа был исполнен и его жизнь снова не зависела от благополучия Драко...

Гарри повернулась к Гермионе и кивнула.

— Пора.

Аппарировать в проулок Лютного пришлось дважды: сначала Гермиона перенесла Поттер, затем Тонкс. Ни одна из них по разным причинам не могла перемещаться самостоятельно, так что Грейнджер осталась ждать их под мантией-невидимкой, а Гарриет-Драко и Тонкс-Нарцисса чинно отправились в банк.

Косая аллея пустовала: июнь, мертвый месяц, плюс угроза пожирателей. Одни только Ужастики Умников Уизли радовали глаз яркими красками и многообещающими искорками за высокими окнами. Прошлым летом Гарри так и не удалось побывать в их магазинчике, но Сириус, ставший третьим партнером, был вложением очень доволен и коробками таскал на Гриммо новые изобретения и экспериментальные модели близнецов.

Гринготтс встретил их гоблинами в ливреях и оглушительной тишиной. Гарри решительно направилась к ближайшему сотруднику: пиетет перед страшноватыми карликами она потеряла после пары визитов сюда вместе с крестным. Будучи Блэком по происхождению и воспитанию, он сам, вероятно, не замечал, каким требовательным взглядом смотрел на мир и как естественно ожидал расторопного исполнения своих указаний.

— Мистер Малфой, миссис Малфой, — степенно произнес гоблин. — Чем могу помочь?

— Мы намерены посетить хранилище моей сестры, Беллатрикс Лестрейндж, — холодно отозвалась Тонкс.

— Хм, — отозвался некто Гакнок. — Для вступления в права наследования мистеру Драко Малфою необходимо подтвердить свою личность, предъявив волшебную палочку.

— Предъявив палочку? — повторила Тонкс с такой артистичной сдерживаемой яростью, что Гарри мысленно восхитилась. — Вы ставите под сомнение личность моего сына?

— Таково было требование миссис Лестрейндж, — с учтивой твердостью сказал гоблин. — Мы лишь исполняем ее волю.

Гарри видела, что Тонкс намерена спорить. По понятным причинам: палочка Малфоя была, разумеется, у него самого. Зато Гарриет обладала знаниями и готовностью идти до конца.

— Оставь, мама, — произнесла она с пренебрежением и откинула полу мантии. Шагнула вплотную к стойке, подняла руку, чтобы палочка, прикрытая мантией с одной стороны и Тонкс с другой, указала на гоблина, подумала четко: "Империус". — Вот моя палочка.

Гоблин наклонился и даже вооружился чем-то вроде лупы.

— Прекрасно, мистер Малфой, — сказал удовлетворенно. — Следуйте за мной.

Глаза лже-Нарциссы изумленно округлились и сменили цвет. Гарри не могла указать ей на это и только стиснула зубы, досадуя, что Тонкс не удержала способности под контролем.

Путешествие на вагонетке затянулось: по ощущениям они спустились глубоко под землю, даже ниже, пожалуй, хранилища Блэков, не говоря уже о Поттерах. Этот ярус охранял дракон, и черты Тонкс снова поплыли при виде израненного, ослепшего зверя. К счастью, гоблин был занят отпугиванием твари и не смотрел на спутников (чем Гарри воспользовалась, чтобы глотнуть зелья из фляжки), но она снова раздраженно подумала, что чувствительность проснулась в Тонкс весьма некстати.

За века существования Лестрейнджи накопили действительно впечатляющий запас золота и ценных предметов, но Гарри скользнула по чужому богатству незаинтересованным взглядом. Деньги никогда не были ее слабостью, а теперь она к тому же хорошо знала, как заставить других людей тратить свои накопления на воплощение ее идей. Да, Тому Риддлу в свое время пришлось искать — ну, сейчас бы сказали "инвесторов", тогда это были скорее покровители. Туманные обещания, намеки, одолжения, откровенная лесть и изощренные манипуляции: в свои шестнадцать Риддл уже был исключительным лжецом, а записанные в дневник грязные тайны чистокровных семей впоследствии стали отличным рычагом давления. Свыкнувшись с мыслью о карьере в министерстве магии, Гарри уже продумала вполне реализуемый план по воплощению задумки в жизнь.

Дело было за малым: выжить и избавиться от Волдеморта. Поэтому знакомой по воспоминаниям чаше Хаффлпафф она обрадовалась, как родной.

— Я заберу это, — сказала она гоблину, взяв чашу и стараясь не морщиться от неприятного ощущения пронзающих ладонь червей.

— Разумеется, мистер Малфой.

* * *

Они должны были покинуть Косую аллею как можно скорее, но Гарри, ведомая смутными догадками, остановилась у лавки Олливандера.

— Иди без меня, мама, — сказала она Тонкс. — Я буду через минуту.

— Мы опаздываем, Драко, — возразила та.

— Я недолго, — откликнулась Гарри, толкая дверь.

Она не рассчитывала встретить внутри кого-то, кроме хозяина, и неприятно удивилась посетителям: мужчине в мантии едва ли не до пят и маленькой девочке, по всей видимости, первогодке. На прилавке перед ними лежало три футляра. Олливандера было не видно (за исключением тени между двумя стеллажами), но слышно.

— Не намерен здороваться, Драко?

Сердце упало. Поворачиваясь к незнакомому магу, Гарри молилась, чтобы ей удалось сохранить невозмутимость.

— Здравствуйте. Сэр.

Повисла опасная пауза. Гарри понятия не имела, какие отношения связывали Малфоя-младшего или его родителей с этим волшебником. Достаточно ли было формального приветствия? Или ей следовало осведомиться о здоровье его семьи? Или поздравить его дочь с поступлением в Хогвартс?

— Вот и она! — радостно сказал Олливандер, показываясь. Новый визитер его явственно насторожил.

Девочка потянулась за палочкой, и мужчина отвлекся. Столп зеленых искр заставил ребенка радостно подпрыгнуть на месте.

— Папа, папа, смотри!

— Я вижу, дорогая, — тепло отозвался маг. — Ты умница.

Олливандер принялся упаковывать палочку, одновременно рассказывая об особенностях древесины и сердцевины. Волшебник расплатился и повернулся было к Гарри — она старательно демонстрировала интерес к чему-то поодаль, — но девочка настойчиво потянула его за руку "к маме и за мороженым!".

— Увидимся, Драко, — только и сказал он на прощание.

В лавке остались они вдвоем.

— Мистер Малфой, — сдержанно сказал Олливандер. — Чем могу помочь?

Гарри достала палочку.

— Помните ее?

Мастер подобрался.

— Я помню все палочки, которые когда-либо продал, — холодно заявил он.

— Прекрасно. Тогда, в девяносто первом, вы предлагали Поттер другую палочку. Покажите мне ее.

— Я не понимаю, о чем вы говорите, мистер Малфой, — медленно проговорил мужчина.

Гарри нетерпеливо вздохнула. Олливандер проявил несговорчивость весьма некстати: ее карман оттягивал крестраж, действие зелья могло прекратиться в любой момент (появляться на людях в собственной шкуре было опасно), а шансы снова побывать в Косой аллее стремились к нулю.

— Вы наверняка слышали, что Темный лорд возвращает некогда утерянное влияние, — прибегла она к зарекомендовавшему себя методу запугивания. — И знаете, как он поступает с теми недальновидными волшебниками, которые рискуют вызвать его неудовольствие. Вы не хотели бы оказаться в их числе, мистер Олливандер. Это незначительная просьба: просто продайте мне ту палочку.

Какое-то время он колебался, удерживая ее взгляд, но Гарри смотрела твердо, бескомпромиссно. Ей нужен был результат, и как можно скорее. И она всё ещё сжимала свою палочку, хотя сомневалась, что после непростительного запаса магии хватит хоть на что-нибудь.

Наконец мастер понуро опустил плечи, признавая поражение.

— Остролист и перо феникса, — буркнул он после недолгого отсутствия и выложил на прилавок футляр.

Непроизвольно задержав дыхание, Гарриет коснулась новой палочки. Подушечки пальцев закололо, внутри поднялась волна тепла и узнавания. Часть ее-не-ее души воспринимала эту палочку своей и обрадовалась ей как давно потерянному другу. Не вкладывая конкретного посыла, она рассекла воздух.

Волна магии сбила мастера с ног и завалила стеллажи. Десятки, сотни коробок с грохотом обрушились. За спиной с тонким звоном вздрогнуло и осыпалось стекло в витрине. Не замечая полный ужаса взгляд Олливандера, Гарри улыбалась позабытому не своему ощущению всемогущества.

* * *

— Ты применила непростительное заклятие, Гарри! — громким шепотом обвинила Тонкс, заступая ей дорогу.

После операции они вернулись в Ракушку, а оттуда с помощью Билла и Флер аппарировали в Нору, новую штаб-квартиру Ордена Феникса. Повезло, что облик Драко слетел еще в Лютном: было бы сложно объяснить необычную внешность. В Норе их быстро взяла в оборот миссис Уизли, Гарри только и успела закинуть крестраж в комнату Рона к остальным и укрыть мантией-невидимкой. К вечеру ожидали много гостей, всем нашлось занятие.

Рядом постоянно крутился кто-то чужой, Гарри не смогла ни словечком перекинуться с Роном или Гермионой, только многозначительно кивнула первому. А теперь, когда с подготовкой к собранию было покончено и она поднималась наверх, мечтая полежать хотя бы десять минут, на площадке третьего этажа перед ней из ниоткуда возникла Тонкс.

— Да, — признала она равнодушно, от усталости не выбирая слова. — Иначе в хранилище мы бы не попали.

— Они не просто так называются непростительными! — с жаром продолжала Тонкс. — Нельзя накладывать их на кого бы то ни было, ты понимаешь? Это недопустимо!

— Это было необходимо, — раздраженно проговорила Гарриет. Постаравшись взять себя в руки, максимально дружелюбно добавила: — Слушай, Тонкс, я не могу рассказать, почему так важно было забрать эту чашу, но поверь, Дамблдор...

— Дамблдор никогда не поручил бы тебе что-то, для чего требуется применение непростительных чар! — перебила та. Схватила плечи Гарриет, наклонилась ближе, всматриваясь пытливо: — Ты пойми, единственное, что отличает нас от пожирателей, это выбор методов. Цель не оправдывает средства, понимаешь?! Не для членов Ордена Феникса!

В любой другой ситуации Гарри промолчала бы, но Тонкс поймала ее в неудачный момент, и Поттер просто не сдержалась: наивный идеализм стоял у нее поперек горла еще со времен занятий в Учебном клубе.

— Возможно, поэтому члены Ордена Феникса несут потери и проигрывают, — ядовито парировала она, сбрасывая с себя чужие руки. — Ты же была аврором, Тонкс! Должна знать, что наши враги не обременены моральными принципами и без колебаний используют темномагические проклятия! Да та же Беллатрикс едва не сделала тебя сквибом!

Выпалив мысли вслух, Гарриет тут же пожалела. Момент для идеологического спора был неподходящий, равно как и собеседник: она не сомневалась, что Тонкс перескажет ее слова как минимум Ремусу и Сириусу. Если так, ей еще повезет. Гарри в достаточной степени доверяла обоим, чтобы рассчитывать на определенную долю понимания. Хотя зашкаливающая правильность Люпина могла обернуться душещипательной беседой. Неудивительно, что они с Тонкс сошлись.

— На кого ты равняешься, Гарриет? — добила та контрольным. — Подумай о Дамблдоре. Величайший маг своего поколения. Разве он применял темную магию?

О, Гарри сильно сомневалась, что чары, способные уничтожить крестраж, относились к светлой.

* * *

— Итак, это он? — скептически уточнил Рон. — Крестраж Волдеморта?

Вытащенная из-под кровати и торжественно поставленная в центре комнаты чаша и впрямь не производила особого впечатления. Но Гарри то и дело боковым зрением выхватывала ее нутро: в отличие от дневника, обвязанного толстыми нитями, медальона с его агрессивно-захватническими жгутами, диадемы и ее текучей, переменчивой магии чаша казалась облепленной короткими толстыми червями. Бесконечно движущаяся омерзительная масса.

— Да, — подтвердила она мрачно.

Уже пятый. Дневник, ставший обычной тетрадью, перстень с треснувшим камнем, деформированный медальон и оплывший, покореженный обруч диадемы — остатки крестражей, по ее просьбе найденные Добби, лежали поодаль. Ничто в кабинете Дамблдора не должно было указать на направление их поисков.

— Я догадываюсь, какое заклинание сделало это, — указала Гермиона на диадему. — Но оно темномагическое. И очень, очень опасное. Не уверена, что среди наших знакомых есть волшебник, способный управиться с ним.

— Дамблдор мог, — вздохнул Рон.

— Темный лорд может, — поддакнула Гарри с усмешкой. — Что? Знакомый волшебник.

Гермиона легкой гримасой выразила свое отношение к неудачной попытке пошутить и деловито сказала:

— Мы должны попробовать сначала известные нам чары, а после — обратиться за помощью к Ордену. Я знаю, что ты об этом думаешь, Гарриет, — опередила она протест, — но авроры в этом вопросе явно будут компетентнее нас.

Вряд ли. Гарри отчетливо видела магию крестражей, а этого прежде удостоилось лишь зеркало Еиналеж, в то время как туалет Мирттл, зачарованный профессорами Хогвартса, отличался лишь едва уловимой завесой. Справиться с крестражем могло лишь нечто очень мощное и крайне разрушительное. Например, адское пламя, о котором говорила Гермиона. Гарри даже подозревала, кто, кроме Волдеморта и Дамблдора, потенциально был способен удержать нам ним контроль. Но этот вариант она оставила на крайний случай.

— Все заняты собранием, — сказала деловито. — Пойдем на задний двор?

* * *

— Экспульсо!

Чаша подлетела, кувыркнулась вокруг своей оси и приземлилась неподалеку. Гарри не нужно было идти за ней, чтобы удостовериться в целостности.

— Ничего, — покачала головой Гермиона, водрузив крестраж на место и сдувая прядку с разгоряченного лица. — Я перепробовала все точечные заклятия из своего арсенала, и ничего!

Гарри испытала бы еще аваду, будь у нее магия и не будь свидетелей.

— Ну и что нам с этим делать? — тоскливо спросил Рон. — Может, просто утопить ее? Или там закопать?

— Темный лорд обладает неприятной способностью просачиваться сквозь стены, — отвергла Гарри идею. — Крестраж нужно именно уничтожить. — И, оглядев унылые лица, подбодрила: — У Дамблдора получилось, значит, и мы сможем.

— У Дамблдора был век на практику, — раздраженно возразила Гермиона. — А у нас сколько?

— Очень мало, — согласилась она. — Но пытаться нужно. Вариантов всё равно нет: Нагайна постоянно под присмотром, и единственный, кто может хотя бы оказаться рядом...

У Гарри перехватило дыхание.

— Снейп, — закончил за нее Рон.

В их последнюю встречу профессор напутствовал ее покинуть мир магов, ассимилироваться среди магглов. Учитывая его информированность, Гарри полагала, дела ее были совсем плохи. Снейп, как она подозревала, также не слишком верил в свой успех со змеей. Он наверняка понимал, что шанс прижечь ее адским пламенем минимален.

— Еще не поздно рассказать им, — тихо произнес Рон, кивая на Нору. — В министерстве есть целый отдел невыразимцев, эти ребята наверняка придумают, как обезопасить крестраж.

— Только не сейчас, — упрямо сказала Гарри. — Ты же слышал Хмури: никому нельзя доверять.

Никому... Члены Ордена, опасаясь шпионов под обороткой, подстраховывались контрольными вопросами, но воздействие империуса обнаружению не поддавалось. Необходимость постоянно быть настороже, ждать удара в спину почти ощутимо давила на людей, провоцируя ссоры и опрометчивые поступки. Негласная борьба длилась уже два года, а до того аукалась война семидесятых, и, анализируя слова и поступки окружающих, Гарри делала вывод, что некоторые с нетерпением ждали бурю вместо затянувшегося затишья.

В прошлом исчезновение Волдеморта вынудило его сторонников затаиться, откреститься от своего господина. Считаные единицы остались верны ему и угодили в Азкабан или были убиты. Теперь, учитывая численный перевес на его стороне, единственным шансом на победу было вновь обезглавить пожирателей — покончить с Риддлом раз и навсегда, чтобы очередное его воскрешение не лишило волшебников остатков храбрости. Ордену нужен был план. И информация. Информация, которой добровольно мог поделиться только один человек. Тот, кто неоднократно спасал ее жизнь. Кто, в конечном счете, пытался вывести ее из смертельной игры. В условиях тотальной паранойи он был одним из немногих, кому она действительно доверяла.

— Я должна поговорить со Снейпом.

После недолгой тишины и обмена взглядами Рон осторожно сказал:

— Это очень опасно.

— Он ведь пожиратель, Гарриет, — прямолинейнее выразилась Гермиона. — Я знаю, ты веришь, что он на нашей стороне, но давай смотреть фактам в лицо: он передал Ридллу пророчество, и твои родители погибли, он смог убедить Его в своей верности, и я думаю, доказательства были весомые, он привел тебя в министерство, и ты чудом выжила, он убил Дамблдора!..

Она поперхнулась негодованием, и Гарри ее понимала: на сражение Дамблдора с Волдемортом рассчитывали многие.

— И мы понятия не имеем, как его найти, — поспешно добавил Рон, заполняя неудобную паузу.

Гарри медленно выдохнула, привычно уже пережидая вспышку злости от того, что кто-то посмел противоречить ей.

— О его участии в смерти Дамблдора известно только с моих слов, — сказала мягко. — Напомню, он мне ни в чем не признавался. Это лишь догадки, а я ведь могу ошибаться. Что до службы Тому после его воскрешения, — продолжила, игнорируя скепсис на лице Грейнджер, — то она была инициирована Дамблдором и проходила под его же контролем. Полагаю, мы все считаем, что директор был не глупее Темного лорда?

— Но доверчивее! — выпалила подруга и тут же прикусила язык.

— Значит, мы должны действовать не как он, а как Риддл? — протянула Гарри.

— Ты подменяешь понятия!..

Рон обезоруживающе поднял руки.

— Девчонки, бросьте. Давайте сосредоточимся на цели, а о методах поговорим позже. Против чаши мы бессильны?

Гермиона подышала по одной ей известной методике, прежде чем ответить почти ровно, но без особой надежды:

— Ну, можно попробовать физическое воздействие. В кислоте его утопить.

— Мы же не допускаем мысль, что выросший среди магглов Риддл не обезопасил часть своей души от немагических способов? — уточнила Гарри.

Гермиона выразительно поморщилась. Все они понимали, что хватаются за соломинку. Но в отсутствие других вариантов и компромисса...

— Ладно, — кивнула без энтузиазма. — Подумаем о кислоте завтра.

* * *

— Ты должен поговорить с ней!

Гарри почти не удивилась: с тех пор, как она взяла за привычку шастать повсюду в мантии-невидимке, неоднократно становилась свидетелем не предназначающихся для ее ушей разговоров. Вот и сейчас, крадясь мимо комнаты Тонкс и Джинни, пока Рон и Гермиона в целях конспирации пробирались другими путями, услышала голоса. И притормозила.

— Ты единственный, кого она послушает! Она выгорает, Сириус, понимаешь? Выгорает! Нельзя допустить, чтобы она применяла методы пожирателей!

— Ты преувеличиваешь, — попытался успокоить ее Ремус.

— Нет! Нет, вы не понимаете. — Судя по звуку, она расхаживала по кругу. — Гарриет — наша единственная надежда. Всей Британии! Люди слышат ее имя, девочки-которая-выжила, девочки-из-пророчества, и сохраняют веру в победу. Находят силы продолжать борьбу. Если она выберет не ту дорогу, мы обречены. Все мы! Я знаю, Дамблдор верил в нее, и я верю, и вы оба — именно поэтому надо вмешаться сейчас! Сириус, ты же понимаешь, как неправильно то, что она сделала?

Гарри стиснула пальцы. В такт колотящемуся сердцу в голове звучали болезненным эхом слова другого разговора — от которого ее потряхивало до самого Рождества. В тот вечер она рано возвращалась с отработки, продемонстрировав Флитвику заклинание, которое не удалось раньше из-за отсутствия магии. На полпути к гостиной Гриффиндора она заметила ярусом ниже Гермиону и Рона и решила дождаться их, позабыв про свою невидимость. А после так и застыла с приклеившейся к губам улыбкой.

— Ты же слышала ее, Гермиона! — в голос говорил Рон. — "Бросить друга не стыдно"! Она ведь действительно так считает!

— Потише, Рон, — одернула та.

— А что, если она и про нас так думает? — горячим, хорошо различимым полушепотом продолжил он. — Она даже нас способна бросить?

— Слова и поступки Гарриет нередко расходятся, — рационально произнесла Гермиона, поравнявшись с ней: Гарри не шевелилась и едва дышала. — Хотя я бы не удивилась, если бы именно так она и поступила.

— Но это ужасно, Гермиона! — почти с отчаянием воскликнул Рон, перегородив той дорогу. — Как мы можем доверять ей, полагаться на нее, если знаем почти наверняка, что наша дружба ничего для нее не значит?

— Ты смешиваешь разные понятия, Рональд, — строго сказала Гермиона. — Несомненно, наша дружба имеет для нее значение. И так же очевидно, что наши жизни она не поставит выше своей. Прими это и двигайся дальше.

— Как же так?.. — с искренней растерянностью спросил он, отступая. Понурая долговязая фигура выражала грусть.

Гермиона со вздохом остановилась и снова повернулась к нему.

— Все люди разные, — наставительно проговорила она. — Нужно принимать их недостатки. Если, конечно, ты ценишь человека за другие качества. И, в конце концов, — взмахнула она рукой, — что ты можешь сделать? Сказать Дамблдору, что не хочешь продолжать общение из-за ее сомнительных моральных ценностей? Сейчас, после просьбы приглядывать за ней и быть рядом, чтобы поддержать и направить в нужный момент?..

Гарри тогда расстроилась. И разозлилась. На всех сразу. Гнев сперва одержал верх, но после, привычно проанализировав свои эмоции, она ощутила скорее обиду. Гарри действительно дорожила друзьями. И доверяла им. Не была уверена, что ввязалась бы ради них в заведомо проигрышную битву, но точно сделала бы всё, что в ее силах, чтобы уберечь или вытащить. И она рассчитывала на взаимность.

Теперь ее поведение не устроило Тонкс, и испытанию подверглась верность Сириуса. На миг Гарри трусливо захотела сбежать, чтобы сохранить иллюзии, но вынудила себя остаться. В этой войне ее жизнь и без того висела на волоске, чтобы позволять себе опасные заблуждения.

— Я не вправе учить Гарри жизни, — наконец хрипло сказал Сириус.

— Конечно, вправе!.. — запротестовала было Тонкс, но ее перебил проницательный Ремус:

— О чем ты говоришь? — И, не получив ответа, с нажимом повторил: — Что ты сделал, Сириус? Что?

— Выследил его! — рыкнул Блэк. Заговорил с надрывной бравадой: — Не смотри так, Ремус. Да, я сделал это. Нашел Петтигрю. И я убил его! За Джеймса и Лили! За Гарри! И я не жалею, слышишь?!

За дверью воцарилось молчание. Поттер медленно отступила, следя, чтобы доски не скрипели под ногами. Она не была шокирована. И не осуждала. Скорее напротив.

Она испытала удовлетворение.

* * *

— Чем вы там занимались?

Гарри застыла на пороге отведенной ей и Гермионе комнаты. Медленно повернулась.

— Я видела вас, — сказала Джинни, скрестив руки на груди. — Мама запретила выходить из дома. Так что вы делали?

— Тренировались, — с нарочитым спокойствием. — Ты подглядывала за нами?

— Ты что-то замышляешь, я знаю, — словно не слыша, продолжила Джинни. — Я собираюсь рассказать об этом за ужином. — И, набычившись, почти прошипела: — Я не дам тебе втянуть моего брата в неприятности!

Гарри быстро просчитала варианты. Внимание членов Ордена к их делам было крайне нежелательно. Если они поверят в историю о тренировке, можно отделаться малой кровью, но в условиях, когда Тонкс заронила семена сомнения, Ремус и Сириус могут с излишней въедливостью отнестись к рассказу младшей Уизли.

— Я не понимаю, о чем ты, Джинни, — улыбнулась с оттенком снисходительности. — Мы отрабатывали атакующие чары. Так же, как делали это в школе. Сейчас опасные времена, нужно постоянно совершенствовать навыки.

— Думаешь, я поверю в твою ложь? — презрительно отозвалась та и жестом фокусника извлекла из глубокого кармана домашнего платья медальон Риддла. — Откуда в комнате Рона эта вещь?

Гарри застыла, зачарованно глядя на бывший крестраж. Затем нутро обожгла ярость. Перетерпев порыв продемонстрировать, какие именно заклинания они применяли во дворе, вкрадчиво уточнила:

— Ты рылась в вещах брата?

Сами виноваты: бросили остатки крестражей там же, под кроватью, не позаботившись припрятать понадёжнее. Мантию Гарри рефлекторно взяла с собой, хотя, пожалуй, это к лучшему: попадись та мелкой Уизли и попробуй она прибрать ее к рукам, Гарри бы взбеленилась.

— Не тебе меня судить, — огрызнулась Джинни. — Я знаю, какая ты на самом деле. Не избранная, не всенародная героиня, — передразнила зло. — Люди ошибаются, когда думают, что ты спасешь их от Того-кого-нельзя-называть. Ты не станешь! Тебя заботит только твоя жизнь! Ты безжалостно подставила Фреда и Джорджа, а потом расхаживала по школе с видом, будто ничего не произошло! Моих братьев отчислили из-за тебя!

Упрек в адрес ситуации с близнецами невольно кольнул: она до сих пор подспудно чувствовала вину. Не столько за содеянное, сколько за отсутствие колебаний и угрызений совести.

— Не тебе меня судить, — повторила Гарри ее слова. — Если Фред и Джордж простили мой поступок, тебе какое...

— Поступок, — с отвращением перебила Джинни. — Это называется предательство. Как бы ты ни оправдывала себя, это было предательство. Я не стану прощать тебя только из-за твоего статуса девочки-которая-выжила. И не позволю сделать Рона частью твоих игр, — убежденно произнесла она. — Он заслуживает лучшего.

Поразительно. Который раз за день одно и то же в разных вариациях. Плохая Гарриет Поттер и невинные жертвы кругом. Будто это она терроризирует магическую Англию и готовится к захвату магглов. Неудивительно, что Дамблдор предпочитал действовать чужими руками, сохраняя для публики образ чудаковатого, умудренного сединами старца. Если она переживет эту войну, стоит взять его стратегию на вооружение.

— Рон — взрослый мальчик, — только и сказала Гарри. — Он не нуждается в твоем разрешении.

— Моем — возможно. — Джинни вскинула подбородок. — Но посмотрим, что скажут родители, когда узнают обо всем. Лично я думаю, тебя выставят отсюда, — добавила с мстительной радостью. — Будешь девочкой-без-дома.

Это Гарри проглотить не смогла: тема всегда была для нее болезненной. Шагнула ближе, до боли впиваясь короткими ногтями в ладонь и больше не стараясь контролировать мимику.

— Не надо угрожать мне, — произнесла на выдохе, интимно понизив голос.

Давящий, неподвижный взгляд, словно попытка проникнуть в чужие мысли — один из невинных способов Тома Риддла в бытность школьников приструнить подопечных. Уверенность Джинни сменилась дискомфортом, а после и страхом. Словно загипнотизированная, она не смела отвести глаза или шевельнуться, даже когда в уголках наметились слезы.

— Гарриет? Джинни? — услышали они оклик Гермионы. — Что тут у вас?

Гарри моргнула. Джинни, будто получив разрешение, отшатнулась. Дико глянула на нее и с грохотом захлопнула дверь.

— Что произошло? — недоуменно спросила, приблизившись, подруга.

— Она видела нас, — ответила задумчиво. — И видела предметы в комнате Рона.

Гермиона покачала головой.

— Может, это знак, Гарриет? Может, Ордену стоит узнать правду?

Гарри не была уверена. Дамблдор доверил знание о крестражах троим подросткам и Снейпу, шпиону-пожирателю, но не членам Ордена Феникса. Боялся ли он, что кто-то из них попадется Волдеморту и тот узнает о поисках, или не хотел подрывать боевой дух сообщением об условном бессмертии врага, или просто не верил, что тайна, рассказанная десятерым, останется тайной, но в конечном счете выбрал молчание. Повесил на них четвертых невыполнимую миссию и свалил в загробный мир.

— Мы выбрали не лучшее место для обсуждения, — заметила Гарри, оставив размышления при себе. — Пойдем. Поговорим с Роном.

* * *

Джинни не спустилась к ужину, и вечер выдался образцово мирным. За магически удлиненным столом собралась немалая компания: шестеро Уизли (не хватало Чарли и Перси), Флер, Тонкс и Ремус, Сириус, они с Гермионой, Кингсли и Дедалус Дингл. Хмури отклонил предложение остаться, что-то ворча про недремлющее зло, а Гестию Джонс срочно вызвали на службу.

— Что могло случиться?.. — с тревогой пробормотал Кингсли зычным голосом.

— Оставьте дурные мысли и поешьте как следует, — велела миссис Уизли, ему первому наполняя тарелку. — Тот-кого-нельзя-называть никуда не денется за десять минут.

— Будешь огурчик, Гарри? — спросил Джордж, шустро перехватив чашку из-под руки Билла. Укоризненный взгляд он предпочел не заметить.

— Спасибо, — улыбнулась Гарри.

— Ну вот, наконец вижу твою улыбку, — поддразнил Джордж. — Ты весь день страшно серьезная. Будто мысленно похоронила всех нас.

Проблеска хорошего настроения как не бывало. Гарри мрачно потупилась.

— Эй. — Джордж стиснул ее пальцы под столом, пользуясь шумом как поводом склониться поближе. — Мы все однажды умрем. Это не повод отказаться от жизни уже сейчас, смекаешь? Страшно не умирать: страшно пожалеть о том, что хотел и мог сделать, но не стал по каким-то надуманным причинам.

Он смотрел прямо и твердо, сознавая смысл и цену своих слов. На миг Гарри почти пожалела, что так легко отступила, когда Джордж великодушно предложил ей выбор. Пусть в их отношениях не хватало некой... общности, того же доверия, но со временем она могла привыкнуть к нему и научиться полагаться. Гарри никогда не была особо общительна, а после Тайной комнаты замкнулась сильнее. Перепады настроения, противоречивые порывы, усиливающееся влияние Риддла, не говоря уже о внешних проблемах, — при таких слагаемых любые романтические отношения были обречены. Джордж и так отлично справлялся, ловко балансируя между знаками симпатии и невмешательством в ее дела. Будь она чуть постарше и поумнее или чуть менее погружена в себя, и сейчас ее напарниками в поиске крестражей могли быть близнецы.

— Спасибо, — проникновенно сказала она, пожимая его пальцы в ответ. — Надеюсь, ты знаешь, как сильно я ценю твою поддержку. Всегда ценила.

— Воу-воу, полегче, малышка Поттер, — отшутился Джордж. — Звучит так, словно ты со мной прощаешься.

* * *

Дверь скрипнула, и Гарри напряглась. Она знала, кто вышел вслед за ней во двор и чьи шаги шелестели по деревянному настилу. Потому лишь глянула искоса, когда Сириус опустился рядом, ловко подгибая под себя ногу и не спеша начинать разговор. Звездное небо как будто заинтересовало его больше крестницы, и Поттер почти ждала услышать какой-нибудь абстрактный астрономический факт, но Сириус, как и всегда, шел своим путем.

— Тонкс рассказала о вашей вылазке, — прямо выложил Блэк. — Она считает твое решение применить империус слишком импульсивным... и неоправданным.

Пугающим, забыл он добавить.

Непростительные заклятия...Подчинение воли, пытки и убийство. Применение любого из них грозило пожизненным сроком в Азкабане. Тем не менее, она использовала каждое из них. Как бы отреагировали члены Ордена Феникса на правду о смерти Кэрроу?

Темная магия. Мощная, противоестественная, завораживающая. Дарующая возможности, от которых нелегко отказаться. Было так просто наложить империус на гоблина, так естественно приказывать ему. Казалось, легко оправдаться частью души Волдеморта внутри, но Гарриет старалась не юлить наедине с собой. В детстве она мечтала о том, чтобы ей подчинялись. Беспрекословно исполняя многочисленные поручения тети и дяди, она жила надеждой, как однажды именно они будут удовлетворять любые ее прихоти. Не под чарами, конечно, о магии она не знала, но из-за крутой работы или любого другого чуда. В конце концов, что показало ей зеркало Еиналеж? Сильнейших магов за ее спиной. Так что амбиции юного Тома Риддла причудливо переплелись с ее собственными тайными желаниями и воплотились в конкретные планы.

В отличие от Волдеморта Гарриет не хотела власти, основанной на страхе. Впрочем, даже если бы хотела, ее калечная магия этого не позволила бы. Перед ней открывался другой путь. И лишь одно препятствие, одновременно представляющее собой основу ее будущей карьеры, стояло на пути — Лорд Волдеморт. Покончить с ним нужно было срочно, пока он еще не вернул утраченное в восемьдесят первом влияние. И ради этого она на многое могла пойти.

— Была реальная угроза разоблачения, — сухо произнесла Гарриет. — Я действовала наверняка.

— Это-то ее и пугает, — невесело хмыкнул Сириус. — Слушай, я не тот человек, который может рассказывать о морали. Я и раньше-то не отличался особой разборчивостью в средствах, а после Азкабана... Предпочитаю бить, а затем спрашивать. И наверняка поступил бы так же на твоем месте. Но, Гарри, вот в чем проблема: я прожил дерьмовую жизнь и принимал дерьмовые решения. Мне почти сорок, я двенадцать лет провел в компании убийц и дементоров. До реабилитации я почти не спал и заклинал тени. Мои навыки социального взаимодействия ущербны, чувство самосохранения атрофировано, а моральные границы крайне зыбки. Я не хочу такого же для тебя. Я не справляюсь, Гарри, — вдруг горько сказал он. — Не обеспечиваю тебе ту беззаботную и безопасную жизнь, какой она должна быть в твоем возрасте. Правда в том, что я хреновый друг и не менее хреновый крестный. Не защитил самых дорогих мне людей и снова повторяю свои ошибки. Но я не могу потерять тебя, Гарри. — Он вскинул болезненно блестящие глаза. — Просто не могу. Я что угодно сделаю, чтобы этого не произошло.

Дыхание перехватило, и она зажмурилась. Кто бы знал, как она нуждалась в этом: верности без условий и ограничений. Знании, что кто-то поймает, если она начнет падать. Гарри рывком повернулась и крепко стиснула-обняла Сириуса, часто моргая, чтобы сдержать слезы. Несвойственная ей нежность — дурацкие гормоны — грозила затопить с головой.

Сириус ответил на неожиданные объятия незамедлительно. И на долгие секунды воцарившаяся тишина была полна невысказанных слов.

В ту ночь Гарри ложилась спать со светлым чувством на душе.

* * *

...тебе знакома наша гостья, Северус?..

...Чарити Бербидж...

* * *

Вниз, на кухню, к оживленным голосам и теплой семейной суете она спускалась, как столетняя старуха. Невидящий взгляд скользил, не задерживаясь, по развешанным фотографиям и рисункам, Гарри ощутимо опиралась на стены и едва передвигала ноги. Когда она показалась в дверях, Рон, заметивший ее первым, замер с недонесенной до рта ложкой и воскликнул:

— Что с тобой, Гарри!

Это привлекло внимание. За большим столом собрались почти все Уизли, Флер и Гермиона.

— Ты такая бледненькая! — ахнула Молли. — Не выспалась?

Гарри молчала: недобрая новость царапала горло. Нора вовсю готовилась к свадьбе первенца. Памятуя о собственных отношениях с Джорджем, которые даже Рон, не отличающийся тонкой душевной организацией, назвал странными, она исподволь наблюдала за Биллом и Флер и была по-своему очарована очевидным взаимопониманием и нежной привязанностью между ними. Она действительно не хотела омрачать торжество, хотя и считала неразумным приглашать гостей в штаб-квартиру Ордена Феникса в разгар необъявленной войны.

— Я в порядке, — бледно ответила она. — Не беспокойтесь. Сириус не говорил, когда будет?

— Боюсь, что нет, дорогая, — покачала головой неубежденная миссис Уизли. Затем голос ее смягчился: — Поешь, милая. Садись сюда.

Гарри нехотя отклеилась от дверного косяка и поплелась к столу. Гермиона оказалась напротив, и Гарри прикрыла глаза. Подруга сокрушенно качнула головой.

— Что это вы переглядываетесь? — с подозрением спросила миссис Уизли, ставя перед Гарри чашку какао.

— Тебе почудилось, мам, — невнятно пробормотал Рон, демонстративно хрустя тостом. Миссис Уизли прищурилась, но больше упрекнуть их было не в чем: все трое старательно смотрели в разные стороны.

Первой поднялась Гермиона. Миссис Уизли тут же отправила ее и Флер с поручением во двор, однако Гарри не сомневалась, что подруга найдет способ улизнуть. Сама Поттер послушно отправилась за хозяйкой дома в кладовую на поиск сервизов и столовых приборов — о проблемах Гарри с магией знали все члены Ордена Феникса, так что на разбор завалов ей выделили Чарли. Которому, к счастью, не было ровным счетом никакого дела до ее отлучки в туалет, а лавировать между людьми в мантии-невидимке Гарри наловчилась.

Как Рону удалось сбежать от близнецов, история умалчивала, но и он вскоре появился на точке сбора за домом, хмурясь и озираясь, будто ждал погони. Летающей голове Гарри (полностью снимать мантию она не стала) он деловито кивнул.

— Гермиона?

— Я здесь, — раздался голос, и Грейнджер появилась буквально в паре шагов: заклятие хамелеона стекало с нее постепенно. — Сейчас, поставлю заглушающие.

Она махнула палочкой, и повисла неестественная тишина — очевидный признак примененных чар.

— Так что случилось, Гарри?

Она стиснула зубы. В глазах жгло каждый раз, стоило окровавленному лицу Бербидж всплыть в памяти. Этому — и равнодушной мине Снейпа.

Она всё понимала. Умом. Но отвлеченное знание и реальное подтверждение вызывали совершенно разные эмоции.

— Чарити Бербидж мертва, — проскрежетала Гарриет. — Убита Волдемортом.

Гермиона ахнула. Рон продемонстрировал смятение.

— Ты уверена?..

Она жестко кивнула. Да, Гарри не сомневалась, что видела реальность, а не насланную иллюзию. Она допускала, что Волдеморт намеренно разделил с ней этот момент: как она и говорила Малфою, они с Темным лордом оба знали о существовавшей между ними связи и взаимно предпринимали меры по защите сознания. Он мог захотеть, чтобы она узнала. Гарри всегда нравилась Бербидж как один из немногих преподавателей, ценивших ее за мозги, а не магию. Преподаватель грамотный, лояльный и вызывающий симпатию.

Ситуация убивала ее. Бездействие убивало. Пока Орден Феникса в меру возможностей вел подрывную деятельность, противостоя нарастающему влиянию Волдеморта, Гарри, Рон и Гермиона застряли в Норе. Сириус облюбовал дом Альфарда Блэка, понемногу при активном содействии Добби приводя его в порядок, а крестницу оставил с Уизли из соображений безопасности и для помощи в подготовке к свадьбе.

— Эй, вы трое! — Голос Молли Уизли заставил их вздрогнуть; Рон втянул голову в плечи, Гермиона виновато опустила взгляд. — Что вы тут делаете? Гарриет, Чарли тебя потерял.

Поттер крепче сжала челюсть. Она злилась. В том числе на глупую свадьбу, этот пир во время чумы.

— С меня хватит, — сказала она тихо, только для друзей.

— Гарри! — с тревогой позвала Гермиона.

Она не отозвалась. Лишь накинула мантию и стремительно пошла прочь.

* * *

Рон нашел ее на берегу запруды на границе защитных чар. Гарри видела их, оттого и не пересекла: боялась нарушить контур своим вмешательством. И сначала разозлилась сильнее. Толку быть волшебницей без магии? Да еще волшебницей с меткой на лбу!

К приходу Уизли она уже остыла. Эмоциональный всплеск сменился замешанной с бессильным гневом меланхолией. Гарри вяло бросала камушки в воду, наблюдая за тем, как они тонут.

— Я прямо как этот камень, — сказала она Рону мрачно. — Так же пойду ко дну.

— Хотя бы в приятной компании, — пошутил друг ей в тон. — Эй, Гарри. Помнишь, как мы встретили тролля на первом курсе?

— Такое забудешь.

Рон сел рядом, размахнулся и пустил подобранный камушек прыгать по воде. Только на четвертом скачке тот провалился.

— Мы были первокурсниками без знаний, умений и жизненного опыта, но вместе справились с ним.

— Выиграли время до прихода взрослых, — уточнила Гарриет.

Рон повторил бросок.

— А как насчет василиска? Смертоносная тварь могла убить тебя десятком способов!

— Всего тремя, — вставила она.

— Или Сириус? Беглый убийца из Азкабана, которого все так боялись! А ты сумела разглядеть в нем человека и доказать его невиновность.

— Так. — Гарри повернулась к нему всем телом, посмотрела прямо. — К чему ты клонишь?

Он показал ей камень на ладони — гладкий, плоский, словно созданный для броска. Подпрыгнул целых шесть раз, прежде чем исчезнуть за пеленой чар. Поттер пропустила момент погружения: неудачно моргнула, а после галька уже пропала из вида.

— Мы тоже сначала поборемся, — многозначительно сказал Рон и потянулся хлопнуть по плечу. Задержал руку, вдруг пересел поближе и притянул ее к себе. Гарри аж застыла: подобных нежностей он никогда не допускал. — Не дрейфь, прорвемся.

На мгновение она позволила себе поверить.

* * *

Тонкие пальцы любовно поглаживали палочку. У ее ног свилась кольцами Нагайна. Приглашенный на аудиенцию мальчишка избегал смотреть на змею и не смел поднять глаза на нее саму, а потому скользил потерянным взглядом по кабинету, словно видел его в первый раз.

Слабый...

— Ты принес то, что я велел? — произнесла Гарри, наслаждаясь страхом Малфоя. Тем, как дернулся его кадык, как покрылся испариной лоб, а руки заметно задрожали.

— Простите, мой Лорд, — глухо ответил он, — того предмета, о котором Вы говорили, в сейфе не было.

На миг Гарри показалось, будто она оглохла. Окружающие звуки слились в один протяжный писк на грани слышимости. Мальчишка крупно вздрогнул, с опаской глянув на ее руки, и Гарри, опустив глаза, увидела, как щепки подлокотника, который она сжала, впились в ладонь, раня до крови. Гарри стиснула кулак, магией испепеляя деревяшки и исцеляя кожу. Отзываясь на ее эмоции, Нагайна неспешно поползла к Малфою, едва не заставив того пятиться.

— Что ты сказал?! — прошипела Гарри, поднимаясь.

— Я осмотрел всё, — промямлил Малфой. — Но чаши в хранилище Беллатрикс нет.

— Ложь! — рявкнула Гарри, взмахом руки заставляя кресло удариться о стену и расколоться на части. — Он был там! Он должен быть там!

Она подлетела к мальчишке, вцепилась в его подбородок, подтягивая к себе. Зрачки Малфоя метались, рот жалобно кривился. Гарри всмотрелась...

И вдруг увидела себя.

— Ты!..

* * *

К своим семнадцати годам Гарриет Поттер с прагматичным цинизмом приняла несколько очевидных истин: она была лишена магии, делила разум с частью Волдеморта и рисковала не выжить в грядущей войне. При таком раскладе ввязываться в открытое противостояние было безумием, но выбора снова не оказалось.

— Он знает, — сказала она, без стука вваливаясь в комнату Рона. Гермиона, которую Гарри тащила на буксире, только и успела прикрыть за ними дверь. — Темный лорд знает. О крестражах.

У Грейнджер было лицо человека, чьи худшие опасения сбылись. Рон казался напуганным.

— Что теперь? — спросил он, голос дрогнул.

Вопрос лег на них могильной плитой.

— Змея — последний крестраж, — насилу заговорила Гермиона. — Теперь Он никого к ней не подпустит.

— Я знаю, — нетерпеливо отмахнулась Гарри. — Это изначально была глупая идея. Нужно вытащить Снейпа оттуда. — И затараторила, видя сомнение друзей: — Проверив тайники, Риддл начнет искать виноватых. Он поймет, что историю о крестражах раскопал Дамблдор: больше просто некому. И обратит свой гнев на человека, который должен был знать о его поисках.

Они по-прежнему не казались убежденными.

— Снейп многое сделал для Ордена, вы не можете это отрицать. Он талантливый зельевар и сведущий в темных искусствах маг, он нужен нам. Нужен живым. Мы не нашли способ уничтожить чашу — я думаю, он сможет.

— Он не единственный маг Великобритании, — парировала Гермиона

— Да? А кто тогда? Это же темная магия, Гермиона! Сириусу рискнешь доверить? Мистеру Уизли? О, или Кингсли! С его-то должностью только адское пламя и колдовать!

Повисла враждебная тишина. Спустя полминуты безмолвной битвы взглядов Грейнджер дернула плечом и вздохнула.

— Ты слишком веришь в него, Гарриет, — сказала тихо. — Он шпион. Ты не можешь быть уверенной в том, кому он предан. Что, если он сдаст тебя Риддлу?

Гарри сжала зубы. Ей была противна сама эта мысль, но часть ее не могла не согласиться с опасениями Гермионы. Конечно, риск был. И большой. Но мысль о том, что Волдеморт, будучи в ярости, причинит Снейпу боль, ранила сильнее.

— Я должна поговорить с ним, — повторила Гарриет, испытывая дежавю. — Мне это нужно.

— Мы не знаем, как связаться с ним, — осторожно напомнил Рон. — Не сову же посылать?

— Патронус тоже отпадает: неизвестно, где и с кем Снейп находится сейчас, — рассудительно добавила Гермиона.

Гарри постучала пальцами по оконной раме. В саду Фред и Джордж, прибывшие с утра пораньше, гоняли садовых гномов. Внезапно ее осенило.

— Добби!

Домовик возник перед ней с негромким хлопком.

— Гарри Поттер звала Добби?

— Мне нужно, чтобы ты кое-что сделал.

* * *

Нервное напряжение не давало усидеть на месте. Ее поздравляли с днем рождения, улыбались, кто-то даже обнимал, но от зудящего под кожей беспокойства потряхивало. Гарри казалось, над ними — смеющимися, дурачащимися, расставляющими шатры, столы и скатерти — нависла грозовая туча и вот-вот разразится бурей. Она даже поглядывала на небо, однако то радовало безоблачной голубизной и солнышком. От несоответствия внешнего и внутреннего становилось еще хуже.

— Ты чего такая смурная? — выловил ее Джордж. — Повеселись хоть немного! У тебя же день рождения! Ты теперь официально совершеннолетняя и можешь творить всякое разное.

Последнее он сопроводил многозначительным подмигиванием, и Гарри против воли усмехнулась.

— Уже лучше, — сказал он самодовольно и легонько пихнул ее в бок. Гарри ответила тем же, Джордж показательно охнул. Тут он заметил крадущегося мимо открытого окна брата с метлами в руках. — Эй, Фредди! Не знаю, что это, но я с тобой! А ты, малышка Поттер?

— Развлекайтесь, — покачала она головой. — Я найду Гермиону.

— Плохая идея, — предостерег приблизившийся Фред. — Она невовремя попалась на глаза и теперь заменяет маме домовика.

— Фред, Джордж! — услышали они голос Молли из-за угла. — Где вы?

— Валим, валим! — засуетились братья.

Гарри отошла, чтобы не мешать взлету. Миссис Уизли застала только удаляющиеся силуэты.

— Мальчишки, — по-доброму фыркнула она, с любовью глядя вслед сыновьям. — Считают себя взрослыми и независимыми, а сами еще такие дети.

— Такие люди нужны миру, — довольно серьезно сказала Гарриет. Снова подняла глаза к небу. — Особенно сейчас.

Миссис Уизли тоже посмотрела вверх. Вздохнула, ободряюще улыбнулась и по-матерински ласково заправила ей за ухо выбившуюся прядь.

— Гермиона в саду борется с цветочными гирляндами. Поможешь ей?

— Конечно.

* * *

— Я собрала вещи на всякий случай, — деловито сказала подруга, придирчиво ровняя цветы относительно воображаемой безукоризненно симметричной линии. — Всё в моей сумочке. Запас зелий, книги заклинаний, одежда. Ножи, спички, палатка.

— Палатка?..

— И другие вещи, — продолжала Гермиона. Покрутила головой, шепотом добавила: — Особенные.

— Зачем нам палатка? — не позволила себя отвлечь.

Грейнджер скучающе пожала плечами.

— Ну мало ли.

На одно ужасное мгновение Гарри прикинула перспективу. Они втроем в каком-нибудь лесу. Сидят вокруг костра, жарят ядовитые грибы и вздрагивают от любого шороха. Моются в ручье, ходят в туалет в кусты и подтираются листьями.

Ее аж передернуло.

— А туалетную бумагу ты упаковала?

Гермиона не дала себя смутить.

— Есть же очищающее заклинание, — укоризненно покачала она головой.

Гарри скрестила руки на груди.

— А мне будет помогать один из вас?

Подруга помедлила лишь миг:

— По очереди.

* * *

С тем же энтузиазмом и нарочитым игнорированием предвоенной обстановки, с каким миссис Уизли подошла к свадьбе Билла и Флер, она отнеслась к празднованию дня рождения Гарриет.

— Такое событие, — сказала она, — бывает лишь однажды. Постарайся провести этот день так, чтобы были основания хорошенько его запомнить.

В этом вопросе Сириус ее поддержал и заранее позаботился об антураже.

— Побалуй себя хоть немного, — велел он Гарри, вручая рекомендованные Флер журналы. — Ни в чем себя не ограничивай. Поверь, семейное хранилище еще не скоро начнет пустеть.

К выбору платья и обуви Поттер привлекла Гермиону. Флер порывалась предложить свои услуги, но Гарри не сильно жаловала ее за снисходительность по отношению к внешнему виду окружающих дам: Гарриет, Гермионы, миссис Уизли, Тонкс, Джинни. Утонченную француженку не устраивал недостаток женственности. Сама Флер, следовало признать, выглядела великолепно даже по утрам. Всегда свежая, с укладкой и в подчеркивающей фигуру одежде. Гермиона, мрачно изучая синяки под глазами и закалывая непослушные кудри, строила разные теории о водных процедурах с кровью девственниц, темной магии и запрещенных зельях.

Никто не оспаривал наличие у Флер вкуса, но Гарриет предпочла дружескую солидарность. Правда, Гермиона в итоге сдала ее Сириусу: иначе невозможно было объяснить, как он умудрился подобрать в подарок идеально подходящий к платью гарнитур.

— Я не могу, — открестилась Поттер, едва Блэк продемонстрировал содержимое бархатной коробочки. — Сириус, ну правда, я...

— Не отказывай, — прервал он просьбой. — Это семейные. Я относил их на проверку, ты не подумай, всё почистили. Для меня очень много значит, что мы одна семья. Я бы хотел, чтобы ты надела их сегодня, думая не об уместности подарка, а о своем любимом крестном.

И приосанился, хитро усмехаясь. Что ей оставалось делать?

Переодевшись к ужину, она приостановилась у зеркала. Минувший год со всеми его потрясениями снова отразился на внешности: собранный, жесткий взгляд исподлобья, стиснутые губы, упрямо вздернутый подбородок дополнялись напряжением в худощавой фигуре. Чем-то она походила на Хмури — не лучшее сравнение для молодой девушки.

Со вздохом она постаралась чуть расслабить плечи, приподняла подол и начала спуск.

В основании лестницы ее ждал Джордж, и Гарри улыбнулась ему и залихватски громкому свисту.

— Всё-таки у меня отличный вкус, — цокнул он языком вместо комплимента, любезно предлагая локоть. Гарри только головой покачала, устраивая руку.

В открытом шатре на улице собралась внушительная компания из членов семьи Уизли и Ордена Феникса. Женская половина поддержала ее, в большинстве своем принарядившись, мужская ограничилась мантиями. Немедленно были разлиты напитки, и вот Сириус первым поднял стакан:

­— За Гарри!

— За Гарри! — грянули все.

Впервые с ночного видения почувствовав себя по-настоящему умиротворенной, Гарриет пригубила вино.

Внезапно над столом соткалась сияющая рысь и заговорила голосом Кингсли Бруствера:

— Министерство пало. Скримджер мёртв. Они идут.

Сердце пропустило удар. Бокал выпал из ослабших пальцев и со звоном разбился, обрызгав платье и туфли. Гарри заторможенно отступила на шаг.

Внезапно в стороне появился человек в серебряной маске. Взмахнул палочкой.

— Мерлиновы!..

Сириус отбил заклятие, заслонил ее, но другие пожиратели появлялись вокруг каждую секунду. Воцарился хаос. Вспышки проклятий, крики, мельтешение людей, палочек и чар дезориентировали. Гарри оттолкнули с траектории проклятия раз, другой, на третий она споткнулась из-за непривычно высокого каблука и упала, ударяясь коленом, взамен пропустив очередной луч над головой. Кто-то звал ее, но Гарри тщетно оглядывалась в поисках друзей.

— Сириус! — крикнула она, заметив крестного, вступившего в дуэль с пожирателем. Последний отвлекся, и Блэк использовал это в свою пользу, вырубив противника.

Ставя щитовые чары против нападающих, он пробивался к Гарри. Но прежде, чем он схватил ее за талию и крепко прижал к себе, одному из пожирателей удалось направить палочку точно на Поттер. Она лишь вскинула руку в защитном жесте. Ладонь в месте соприкосновения с враждебной магией закололо.

И за мгновение до аппарации она увидела широко распахнутые глаза Тонкс.

— Мои друзья! — запаниковала Гарри, едва мир вокруг перестал вращаться, превратившись в гостиную домика Альфарда Блэка. — Рон и Гермиона! Сириус...

Она сама не знала, о чем собиралась просить. Вернуться? Когда они едва смогли уйти? И чем это поможет, если члены Ордена только будут отвлекаться на ее защиту? И разве хотела она рисковать крестным?

Да Мерлина ради! Пожиратели явились туда за ней, так не лучше ли остудить их пыл, убравшись прочь?

— Нет. Нет, Гарри! — эмоционально воскликнул Блэк. — Твоя безопасность в приоритете! Ремус и остальные справятся, — добавил он, непонятно кого убеждая и нервно запуская пятерню в волосы. — Я должен защитить тебя.

И покачнулся. Только тогда она увидела струящуюся по его руке кровь.

— Что это? Что с тобой?

— Расщеп, — выдохнул он сквозь стиснутые зубы. — Ничего. Нормально. Надо просто... перевязать.

Расщеп? В его-то возрасте? Гарри готова была рвать и метать. Опять ее дурная способность! В той суматохе она совсем не сосредоточилась перед перемещением и наверняка поглотила какую-то часть освободившейся магии. Из-за нее пострадал крестный!

— Я принесу полотенца, — выдавила она, сбрасывая вторую туфлю (первая потерялась где-то в шатре) и беспощадно сминая подол.

Наказ миссис Уизли был исполнен в точности: этот день рождения грозил стать самым запоминающимся.

* * *

— Слава Мерлину, вы целы!

Гарриет не считала себя ни слишком эмоциональной, ни тактильной, но стоило в гостиной, где она нарезала беспокойные круги, прозвучать хлопку эльфийской аппарации, Поттер кинулась к друзьям и с силой прижала их себе.

Гермиона ответила таким же крепким объятием. Она была бледной, растрепанной, но целой. Рон, возвышаясь над обеими на добрую голову, пристроил девчонок по бокам и ткнулся носом в ближайшую — кудрявую — макушку. У него был порван рукав, от виска по щеке змеился порез (кровавый след тянулся вниз по шее), и он болезненно поморщился, когда они навалились, но вряд ли его жизни что-то угрожало.

— Где вы были?

— Лес Дин, — произнесла Гермиона, нехотя отстраняясь. В руке она мертвой хваткой держала расшитую бисером сумочку. — Я аппарировала сразу после тебя, но пришлось поплутать, чтобы избавиться от преследователя.

— У Фреда с Джорджем, — сказал Рон. — Мы какое-то время отбивались, потом поняли, что их слишком много, и разбежались. Большинство моих в Ракушке, но я знал, что ты будешь меня искать, так что остался поближе. И не прогадал, — кивнул он на Добби.

— Спасибо, — с чувством поблагодарила Гарриет, опускаясь на корточки. — Ты снова выручил меня.

— Для Добби честь и большая радость помочь Гарри Поттер, — ответил домовик. — Добби жаль, что он не нашел Северуса Снейпа...

Да. Так он и сказал, явившись на ее зов. Снейп, похоже, отсиживался в каком-то защищенном месте, вполне возможно, подле Темного лорда.

Она гнала прочь мысли о том, что его могло просто не быть в живых.

* * *

И потянулись дни. Сириус ушел почти сразу, напомнив про сквозное зеркало и наказав сидеть тихо. В дом Альфарда он больше не возвращался из опасений подставить ребят — привести за собой хвост. Предоставленные сами себе, запертые в ограниченном пространстве почти без возможности выйти — разве что под мантией-невидимкой и ненадолго, чтобы не разделяться, — они снова и снова по кругу обсуждали одни и те же вопросы: как уничтожить чашу, как достать змею, кто сможет выйти против Волдеморта, что делать теперь, когда он захватил власть.

Хуже всего приходилось Рону. Самые дорогие Гарри люди были рядом, с Сириусом она могла связаться через зеркало. Гермиона не особо переживала за родителей, ведущих тихую маггловскую жизнь в далекой Австралии. А вот Рон почти не получал весточек от родных, разве что о близнецах через Блэка, и с каждым днем становился всё мрачнее. Как одержимый листал полный лживых статей "Пророк", который регулярно и со всеми предосторожностями доставлял вместе с продуктами Добби.

— Если что-то случится, — как-то не выдержала Поттер, — Сириус скажет об этом.

— Думаешь, это утешает?! — Рон вскочил, стукнул кулаком по столу, глядя зло. В нем давно это зрело, Гарри понимала, что конфликт неизбежен. — Они рискуют жизнями каждый день, а что делаю я? Прячусь тут как последний трус!

— Мы обсуждали это, — спокойно сказала Гермиона. — Пока не придумаем, что делать с чашей, нельзя...

— Да слышал я всё это десятки раз! Две недели прошло, а мы так ничего и не придумали! Мерлина ради, Гермиона, мы даже Хогвартс не закончили, неужели ты действительно веришь, что эта задача нам по зубам?!

— Дамблдор только нам доверил знание о крестражах, — вновь напомнила Гарриет, без труда различая в его словах упрек.

— Нам и гребаному предателю-пожирателю, — рявкнул он.

Холодный гнев заворочался и в ее душе. Гарри с трудом терпела размышления друзей на эту тему, порядком устав приводить разумные — и, к сожалению, немногочисленные — доводы, подтверждающие его лояльность если не Ордену Феникса, то самой идее противостояния Волдеморту. Она прекрасно сознавала, что Рон просто искал способ зацепить ее за живое, но, к Мерлину, ему удалось.

— Твои родные в порядке, — сказала она ему сквозь зубы. — В Ракушке безопасно, а твои родители и старшие братья могут за себя постоять. Перестань нагнетать!

— Легко тебе говорить, твои-то родители мертвы!

Охнула Гермиона. Шумно втянула воздух Гарриет. На лице Рона мелькнула растерянность и нечто вроде сожаления, но он только насупился и непримиримо сжал кулаки.

— Ты прав, — проскрипела она. — Моих родителей Волдеморт уже убил.

Крутанувшись на пятках, она рывком накинула мантию и вышла на улицу, не озаботившись проверкой свидетелей на улице. В груди клокотало. Это был удар ниже пояса, нечестный прием. Возможно, она и впрямь не понимала чувства Рона в полной мере, но разве не волновалась за Сириуса? Вот кто всегда лез на передовую! И у него не было скрытого фиделиусом дома, где можно отлежаться и залечить раны. Никакого не было: на Гриммо он бы не сунулся, к ним тоже. Он говорил, что никогда не остается на одном месте дольше ночи, и Гарри не представляла, как он справляется с таким режимом.

В деревушке было тихо, тепло и зелено. Август перевалил за середину, в обычное время они бы уже получили письма из Хогвартса. Гарриет понятия не имела, что делать дальше. Даже если им удастся решить проблему крестражей, как победить Волдеморта и его сторонников? Чем больше времени пройдет с захвата власти, тем сложнее будет переломить ситуацию. Ее фото уже красовалось на страницах "Пророка" под заголовком "Нежелательное лицо N1". И всё чаще Темный лорд приоткрывал ей сознание, с наслаждением демонстрируя всё новые и новые завоевания.

Новых пленных. Новые пытки. И ни разу того, о ком она думала чаще прочих.

* * *

— Яд василиска!

Гарри вяло ковыряла глазунью, когда Гермиона влетела на кухню, потрясая книгой. Глаза ее горели лихорадочным огнем.

— Ты о чем?

— Ну же, Гарриет! — поторопила та возбужденно. — Яд василиска! Всеразрушающая субстанция!

Гарри привстала, неотрывно глядя на Гермиону. Ее накрыло осознанием, сопровождающимся радостью — они всё-таки нашли способ! — и досадой на себя за то, что не сообразила раньше. Ответ ведь был на поверхности!

Из гостиной тем временем послышались ругательства. Тяжелые шаги, и вот уже Рон встал в дверном проеме с "Пророком" в руках и гневно раздувающимися крыльями носа. Из-за его ног выглядывал Добби.

— Вы только послушайте! Снейпа назначили директором Хогвартса!

Обвинительный тон подразумевал: "Вот видишь, мы были правы! Снейп переметнулся!". Для Гарри новость прозвучала музыкой. Она искоса глянула на Гермиону.

— Я пойду с тобой, — немедля заявила та. — И это не обсуждается, Гарриет!

— О чем речь? — насторожился Рон.

— Яд василиска, — сказала ему Грейнджер, продолжая сверлить Гарри взглядом. — Способ уничтожить чашу.

— Вот дерьмо, — прокомментировал Уизли. — Ну и как же мы попадем в школу?

— Мы? — повернулась к нему Поттер.

Рон упрямо набычился.

— А что? — спросил вызывающе. — Есть возражения?

— Только вопрос, — обманчиво миролюбиво произнесла она. — Как вы намерены это провернуть? Мантия у нас одна, и ее возьму я.

— Рискнем, — упрямо сказал Рон. — Одна нога здесь, другая там. Никто и не заметит. Добби нас перенесет.

— Добби не может перенести вас в Хогвартс, добрый сэр, — замотал головой домовик, виновато прижимая уши. — Добби больше не может попасть в школу чародейства и волшебства, теперь он домовик Гарри Поттер.

Гарри застыла. Она и сама рассчитывала на помощь Добби.

— Да Мерлиновы яйца! — всплеснул руками Рон. — Почему всё у нас через!..

— Рональд Уизли! — сердито одернула его Гермиона. — Следи за речью!

Он явно проглотил рвущийся ответ и только стиснул зубы.

Гарри неосознанно постукивала пальцами по ближайшей поверхности, прикидывая, как бы пробраться в школу. Ворота закрыты большую часть времени, о каминах и думать нечего. Смешаться с толпой после Хогсмида? Но всех приходящих досматривают, и Гарри не была уверена, что гарантированно сможет попасть внутрь. Да и вообще, будет ли Хогсмид открыт для школьников в нынешних условиях?

Оставалась Визжащая хижина.

* * *

С наступлением сентября и началом занятий в Хогвартсе ждать стало невыносимо. Гарри боялась поспешить и боялась промедлить, боялась, что их найдут, и боялась, что они сами придут в руки пожирателей. Боялась не выжить, боялась потерять близких, боялась, что Снейп действительно выбрал сторону победителя — а численный перевес был очевиден.

Страх порождал гнев. Гнев трансформировался в холодный расчет. На исходе третьей недели, читая в "Пророке" очередной отчет о деятельности комиссии по учёту маггловских выродков, она поняла, что готова.

— Сириуса предупредить не хочешь?

— Нет.

Гермиона смотрела испытующе, но Гарри нечего было ей сказать. Сириус был бы против. Он бы рванул за ней, чтобы подстраховать, а это могло нарушить ее план.

— Готовы?

Они втроем стояли в центре комнаты, вооружившись палочками. Почти два месяца никто из них не пользовался магией из страха привлечь внимание к странной активности в маггловской деревушке. Гарри таскала новую остролистовую в кармане и иногда прикасалась к ней, ловя вспышки не своих воспоминаний.

— Долго заклинание не продержится, — предупредила Гермиона. — Хватит разве что добраться до хижины. — Сделала глубокий вздох. — На счет три. Раз...

Гарри перестраховывалась. Они держались за руки, вторую ее ладонь сжимал Добби. Маскировочные чары следовало наложить до перемещения, и дальше действовать насколько возможно быстро. Гермиона трижды взмахнула палочкой, приложив каждого по макушке, а в следующий миг мир завертелся.

Стоило мельтешению превратиться в окраину Хогсмида, раздался вой. Добби, как условились, исчез, поспешили и они. Двери "Трех метел" распахнулись, на улицу высыпали пожиратели. Один из них заставил пронзительный звук прекратиться, после чего гаркнул:

— Кто здесь? Покажись!

Неподалеку что-то загрохотало, и маги бросились туда. Гарри рассчитывала, что Добби отвлечет их на какое-то время, достаточное, чтобы убраться подальше.

Следующим препятствием стало усиливающееся чувство безнадежности. Поттер привычно использовала окклюменцию — спасибо навыкам Тома Риддла и регулярным тренировкам с Волдемортом. Гермиона должна была сделать то же. А вот Рон... Судя по приближающимся дементорам, дела у него обстояли плохо.

— Сосредоточься, — раздался приглушенный голос невидимой Гермионы. — Рон, сконцентрируйся. Патронус выдаст нас.

— Я пытаюсь, — ответил он сердито.

Количество дементоров росло. Они непозволительно задержались, и воздух в тех местах, где находились друзья, начал дрожать. Гарри достала мантию и отошла.

— Экспекто Патронус! Бежим!

Сияющая выдра отогнала тварей и осветила кружащие в небе темные фигуры. Гермиона и Рон устремились к хижине, освещая дорогу палочками. Гарриет и дементоры — за ними. Черный балахон пронесся совсем рядом, почти коснулся, но она не ощутила даже толики волнения.

Пожалуй, она понимала, как Темному лорду удалось достичь с ними соглашения.

На подходе к Визжащей хижине их встречали: лучи оглушающего заклинания ударили в щит Рона. Ребятам пришлось замедлиться, а Гарри, напротив, ускорила шаг, чтобы оказаться впереди. Они лишь мельком глянула на друзей: Гермиона кусала губы, удерживая Патронус, становящийся всё бледнее, Рон с напряженным видом отбивал одно проклятие за другим.

Пока Гарриет не встала прямо перед ним, принимая чары на себя.

Она позволила неприятному покалыванию прокатиться по телу, находя извращенное удовольствие в понимании, что ее враги буквально вложили оружие против самих себя в ее руки.

— Сообщите Лорду!..

Этого она прокляла первым. Второго быстро постигла та же участь.

— Скорее, скорее! — торопила Гермиона. Ее выдра потеряла форму, превратившись в шар света. Его едва хватило, чтобы попасть внутрь и закрыть дверь, спасаясь от дементоров.

Ход был завален.

— Сейчас, — сказала подруга, быстро пережевывая шоколад — вторая часть призванной из ее сумочки плитки досталась Рону — и потирая дрожащие руки. — Мне нужна минута.

Повинуясь движениям палочки, засыпанный лаз начал расчищаться.

Гарри считала секунды. Призовут ли Волдеморта пожиратели Хогсмида? Успел ли сделать это кто-то из волшебников снаружи? Теперь-то, после пиршества дементоров, им это точно не удастся...

Ход перестал исторгать землю, и они один за другим полезли вниз.

Гремучая ива лениво перебирала ветками. Гарри аккуратно высунулась наружу (дыхание на миг перехватило от поглощенной магии) и ловко нажала на нужный сук. Снова наложить дезиллюминационные чары Гермиона пока не могла, так что пришлось делить мантию на троих в надежде, что никто в такое время не заметит их торчащие ноги. Дементоров здесь, на территории Хогвартса, уже не было.

— Алохомора, — шепнула Грейнджер, когда они оказались у подсобного помещения, где мадам Трюк хранила квиддичный инвентарь.

— Акцио, метлы, — призвал Рон.

Мантию-невидимку Гарриет сунула в карман и первой взмыла в воздух. Последний раз она летала на Молнии, а школа могла позволить себе только Нимбусы, и в этот очевидно не подходящий для подобных мыслей момент Поттер с теплотой вспомнила подарок крестного.

Астрономическая башня была пуста. Они тихо приземлились, Рон спрятал метлы, и ребята, частенько замирая и прислушиваясь, начали спуск. Оказавшись у выхода на восьмой этаж, они остановились, обменялись взглядами, не рискуя заговорить. Друзья отправились в Выручай-комнату к тем бывшим участникам клуба, кто не расстался с фальшивым галлеоном, отзвуком борьбы Амбридж со школьными кружками, и явился на зов.

Путь Гарриет лежал ниже. Дальше по лестнице, минуя седьмой, шестой, пятый этажи... Здесь ночную тишину нарушал храп портретов и сотня незначительных отдаленных звуков, вместе рождающих приглушенный гул. На втором этаже она покинула башню и устремилась к туалету Миртл.

В отличие от прошлого раза внутрь она попала без усилий, разве что лица словно коснулся ветерок. Поттер встала перед нужной раковиной, представила василиска, уже открыла рот и тут боковым зрением уловила отражение смутного силуэта за спиной.

Палочка потяжелела в руке.

— Вас тянет сюда с завидным постоянством, Поттер. — От одного звука его голоса сердце забилось чаще. — Вы предсказуемы.

— А вы — неуловимы, — хрипло ответила она, поворачиваясь и стягивая мантию-невидимку с головы. Сглотнула. — Я искала вас.

Снейп поднял брови. Он почти не изменился, разве что скулы заострились и синева под глазами стала заметнее. Привычно бесстрастное лицо не выражало никаких эмоций, и Гарри пришло в голову, что с тем же равнодушием он смотрел, как Нагайна пожирает тело Бербидж.

Будет ли он так же отстраненно наблюдать за ее смертью?

— Вас видели?

— Надеюсь, нет.

Он склонил голову.

— Итак. Зачем вы здесь?

— Яд василиска, — сказала она на пробу.

Он был умным человеком. И умелым магом. Ей бы бояться так прямо говорить ему об имеющемся в распоряжении крестраже... Так почему не боялась? Потому ли, что доверяла? Он спасал ее множество раз. Дамблдор верил ему. Как, впрочем, и Волдеморт, иначе не поставил бы его руководить школой.

Был ли это жест расположения или очередная проверка? В такое время нелегко справляться с толпой студентов противоположной политической приверженности и лояльных прежнему директору преподавателей.

— И вы решили, — тихо начал Снейп, — что можете просто пойти и... что? Надоить немного яда у живого василиска?

— Однажды нам уже удалось договориться, — пожала она плечами. — Отчего бы не попробовать снова?

— Вы не в своем уме, — бросил он. — Появляетесь здесь, в школе, полной ушей и преданных Темному лорду людей, да еще лезете монстру прямо в пасть. Я ведь велел вам прекратить!..

Не закончив, он схватился за запястье. Прищурившись, Гарри мельком увидела впившуюся в кожу темную нить.

— Новый обет, профессор? — недобро ухмыльнулась она. — Похоже, вы не учитесь на своих ошибках. Кому на этот раз? Уж не Дамблдору ли?

Она угадала, по едва заметной гримасе поняла. Ну конечно, ее побег из магического мира противоречил планам Величайшего.

— Покончим с этим, — в приказном тоне сказала она. — В чем вы поклялись? У меня мало времени.

Он колебался. Смотрел на нее своими темными нечитаемыми глазами, сжимал запястье, на котором всё туже затягивалась нить, и молчал. Словно боролся с собой.

— Дамблдор оставил кое-что для вас, — произнес он нехотя. — И позаботился о том, чтобы я передал это вам.

Настала ее очередь демонстрировать удивление.

— А вы не хотели отдавать?

Он поднял подбородок, отстранился — не физически, скорее подавил эмоции, — сказал:

— Следуйте за мной.

Она осталась на месте.

— У меня есть дело внизу, — напомнила. — Оно не терпит отлагательств.

— Яд есть у меня, — был ей ответ.

Теперь Гарриет действительно удивилась. Но кивнула и направилась за Снейпом. Без приключений и нежеланных встреч по пустынным и тихим коридорам замка они добрались до винтовой лестницы, ведущей в кабинет директора, поднялись. Только тогда Гарри осмелилась заговорить.

— Феникс достался вам в наследство?

— Улетел в ночь гибели Дамблдора, — рассеянно сказал Снейп, палочкой приманивая крохотный фиал из шкафчика поодаль. — Вот он. Одной капли достаточно для убийства любого из ныне живущих существ.

— Будем надеяться, — пробормотала она, доставая из кармана чашу. Зельевар напрягся. — Желаете поучаствовать?

Он заторможенно кивнул, гипнотизируя крестраж взглядом. Гарри широким жестом предложила действовать и отошла в сторону, втайне держа палочку наготове.

Из скорости его появления в туалете Миртл следовало два вывода: во-первых, на входе стояли оповещающие чары, во-вторых, Снейп мог аппарировать в пределах Хогвартса. Если так, ему ничего не мешало исчезнуть сейчас, прихватив чашу дорогого повелителя. Едва ли найдется более весомое доказательство его преданности. С другой стороны, если Снейп уничтожит крестраж, оправдаться за это перед Темным лордом он не сможет.

Очередной тест. В какой момент она уподобилась Дамблдору и Волдеморту?

Уголок губ дернулся не то в саркастической улыбке, не то в горькой гримасе.

У Снейпа был предобморочный вид. Он смотрел на чашу неотрывно, и теперь никто не назвал бы его лицо безэмоциональным. Как зачарованный, он откупорил фиал и наклонил, удерживая твердой рукой прямо над крестражем. Вязкая прозрачная капля неторопливо собралась вокруг горлышка и медленно сорвалась вниз.

Раздалось шипение. Кишащие черви темной магии раздулись так, будто собирались лопнуть, и Гарри дернула Снейпа за рукав мантии раньше, чем сумела бы обуздать иррациональный порыв. Один за другим они теряли цвет, бесследно растворяясь, пока, наконец, на столе не осталась простая металлическая чаша со — как она увидела, приблизившись, — сквозной дырой посередине.

— Филигранно, — отметила она. И, чтобы растормошить стоящего с потерянным видом Снейпа, с иронией спросила: — Как ощущения?

Зельевар глянул волком. Гарри понимала: уничтожение части души давнего врага — довольно интимный момент, но времени на рефлексию у них не было.

Снейп встряхнулся, стремительно преодолел пространство до шкафчика с омутом памяти и извлек его вместе с небольшим пузырьком.

— Дамблдор хотел, чтобы вы это увидели, — отрывисто проговорил.

Гарри не спешила соглашаться.

— Вы смотрели?

Он высокомерно изогнул бровь.

— Предназначенное для другого? Очевидно, нет.

Врожденное благородство или обет? Она оставила сомнения при себе.

Что ж... последнюю волю покойного следовало уважить. Гарриет вылила дымчатую субстанцию в омут и нырнула.

Она оказалась в больничном крыле. Девочка на койке — Поттер уже забыла, какой мелкой была в свои одиннадцать — смотрела на Дамблдора, еще не такого усталого и вымотанного, серьезно и взволнованно.

— Но почему я чувствую его? Почему шрам реагирует на его присутствие?

Картинка сменилась: теперь это был кабинет директора, а чуть подросшая Гарри спрашивала:

— Почему я говорю на змеином языке, профессор?

Очертания комнаты и людей снова поплыли, и вот уже она повзрослевшая говорила:

— У меня было видение, профессор.

Затем два эпизода прошлого года, когда она — весьма правдоподобно, как оказалось — на вопрос Дамблдора о дневнике Риддла изобразила невозмутимость, на предположение о Гермионе — озабоченность, а после того, как правда открылась, сказала:

— Это отличная новость, директор. Не так ли?

— Надеюсь на это, — прозвучало в конце. — Надеюсь...

Наконец, она попала в воспоминание, частью которого не являлась. Здесь были Дамблдор и Снейп, а на столе лежало кольцо. Она с жадностью слушала, как директор просит убить его, и страдальчески покачала головой, когда Снейп сказал:

— А моя душа, Дамблдор? Моя?

Еще одна перемена времени за окнами, и Дамблдор заговорил о том дне, когда Волдеморт пришел в Годрикову впадину. О том, что часть его души всё ещё живет в ней. И что Волдеморт не умрет, пока это так.

— Девочка... должна умереть? — неверяще переспросил Снейп.

Гарри смотрела не на него — на Дамблдора. Она поймала себя на улыбке. Все её догадки оправдались. Директор действительно уготовил ей незавидную участь.

— Волдеморт должен сделать это сам, Северус.

Звуки отдалились. Перед ней возникло зеркало, а в нем — отражение Дамблдора.

— Я знаю, что прошу слишком многого Гарриет, — сказал он печально. — Я хотел бы, чтобы был другой выход. Но ты знаешь не хуже меня, что он будет жить, пока жива ты. И я могу лишь молить — поступи правильно, Гарриет. Так, как подсказывает сердце.

Последние слова повторялись эхом, когда ее уже влекло вверх. Гарри вернулась в настоящее, Снейп смотрел на нее испытующе, а она улыбалась.

— Вы... кажетесь довольной?

— Мои предположения подтвердились, — легко сказала она. — Ваш обет исполнен?

Он скосил взгляд на запястье.

— Да.

— Хорошо.

Повисло молчание. Гарри смотрела на него, различая беспокойство и некую горечь. Связанную, как она полагала, с тем, что он должен был отправить ее на верную смерть. Снейпу для такого не хватало цинизма. Странно столько лет спасать кого-то, чтобы в итоге убить, пусть не своими руками.

Впрочем, могла быть другая причина. Дамблдор не просто так просил поступить правильно. Он знал, что она стала крестражем дважды. Что влияние, которое оказал на нее Волдеморт, куда сильнее знания парселтанга и видений. Он не зря сомневался в ее жертвенности. И как бы он подстраховался от нового Темного лорда в ее лице, если не убедив Снейпа в неотвратимости ее смерти?

Она усмехнулась.

При таком раскладе становилось понятно, почему он так смотрел на нее в их последнюю встречу. Причина была не столько в применении непростительного, сколько в параллелях, которые провел Снейп между ней и Волдемортом.

— Нужно кое-что сделать, — произнесла она мягко, нарушая тишину. — И я вынуждена просить вас о помощи.

* * *

Алекто Кэрроу возникла на пути как-то враз, неожиданно показалась из-за поворота с палочкой наготове.

— А, Снейп, это ты, — досадливо сказала она. — Опять шляешься ночами.

— Как и ты, Алекто, — ответил он ей свысока. — Сегодня не твое дежурство.

— Не спится, — поморщилась волшебница. — Мальсибер опять свалил к своей шлюхе. Все эти дети... Как ты не спятил тут за столько лет? Хотя не спятил ли?

Она визгливо рассмеялась, игнорируя тяжелое молчание собеседника. Гарри, идущая следом под мантией, бесшумно высунула руку.

От невербального ступефая в спину Кэрроу шарахнулась в сторону — невовремя посмотрела на Снейпа, вот и заметила вспышку — и запустила ответным проклятием. Промазала совсем немного.

— В клещи его! — азартно крикнула она Снейпу.

Тот поднял палочку. Гарри потянула мантию вниз, отвлекая внимание. Глаза Кэрроу расширились.

— Это же!..

— Империо.

Волшебница застыла.

— Ты будешь слушаться моих приказов. И защищать Гарриет Поттер от любой угрозы. Убери палочку.

Она послушалась.

Гарри наклонилась за мантией и услышала шорох.

— Люмос Максима!

Впереди, прежде невидимый в тенях, стоял Драко Малфой.

На секунду все замерли. Малфой сжимал в руке палочку, но, что намного хуже, пальцами он касался метки. И только чудо удерживало план Гарри от провала.

— Опустите руку, мистер Малфой, — вкрадчиво сказал Снейп.

— Что всё это значит? — с истерическими нотками громко спросил тот. — Почему вы на ее стороне?!

— Пожалуйста, Драко, — настойчиво повторил зельевар, делая крохотный шаг ему навстречу. — Опустите руку. И мы всё обсудим.

Лицо парня из растерянного сделалось упрямым, и Гарри быстро вмешалась.

— Малфой.

Он отвлекся.

— Подумай хорошенько, — предостерегла она. — Я видела, что он сделал с тобой из-за чаши. С тобой и твоей матерью.

Драко, и без того бледный, напряженный, вздрогнул.

— Замолчи! Это твоя вина!

— В том, что Темный лорд наказал невиновных? — надавила Гарри, приближаясь. — В его приказе убить Дамблдора тоже я виновата?

— Стой! — нервно сказал он, вытягивая руку и почти касаясь кончиком палочки ее груди.

— Нас определяют не отметки на коже, — повторила она уже сказанные однажды слова. И придвинулась ближе, без страха глядя в глаза. — Это твой последний шанс, Драко. Выбери правильно.

Он колебался. Боялся ошибиться. На стороне Волдеморта была армия. Ресурсы Министерства Магии. Мастерство и условное бессмертие. Да, Малфои сейчас потеряли его расположение, но всё могло измениться. В конце концов, разве идеалы Темного лорда не были идеалами его семьи?

Семьи, которую его учили ценить превыше всего. И которая немало пострадала от рук Повелителя. До его возвращения Малфои были одной из самых богатых и влиятельных семей магической Британии. Теперь? Им оставалось выслуживаться изо всех сил, чтобы окончательно не утратить благосклонность их Лорда.

А что могла предложить им Гарри? Пророчество о сомнительном шансе на победу? Свою живучесть? Мир грязнокровок и Азкабан?

Поттер почти читала его мысли.

— Тебе не понравится жизнь в роли Его слуги, — покачала она головой. — Спроси крестного, каково это. Вспомни, с чем уже столкнулся сам. Спроси себя, ты готов жить так до самой смерти? В вечном страхе не угодить?

Зрачки Малфоя метались из стороны в сторону. На виске пульсировала жилка. Он сглотнул, и ото лба вниз устремилась капля пота. Медленно, очень медленно он отвел палочку.

Гарри протянула ему руку.

— Построим будущее вместе, — сказала она серьезно, вкладывая в слова именно этот смысл.

Мгновение Драко бездействовал, а затем крепко пожал ее ладонь.

* * *

Появление Гарриет в компании Снейпа, Кэрроу и Малфоя произвело фурор. Собравшиеся в Большом зале почти единым жестом вскинули палочки.

— Спокойно, — остудила Гарри их пыл. — Здесь все свои. Кроме нее, — махнула на инертную Алекто.

— Это Малфой-то свой? — крикнул кто-то, но ответить помешала МакГонагалл.

— Мисс Поттер, — выступила она вперед. — Мисс Грейнджер и мистер Уизли сообщили нам, что убийство Альбуса... профессора Дамблдора было спланировано и осуществлено с его согласия профессором Снейпом. Это правда?

— Да, — подтвердила Гарриет. — Это правда.

Особо впечатлительные ахнули.

— У вас есть доказательства этого... безумия?

— Да, — уже с долей раздражения произнесла она. — Дамблдор оставил мне воспоминания. Теперь, когда мы прояснили этот вопрос, можем перейти к делу?

— А с Малфоем что? — снова спросили в толпе, и Гарри недовольно глянула туда в поисках неугомонного. Но увидела тех, кого в Хогвартсе не должно было быть.

— Фред, Джордж! Вы здесь откуда?

— Дамблдор помог, — заявил один из них.

— Мировой мужик, — поддержал его второй.

Многоголосый хор пролил свет на это сомнительное объяснение. В другое время Гарри поразило бы наличие у Дамблдора брата, но в данную минуту всё ее внимание сосредоточилось на новости о поднятых по тревоге пожирателях и неубедительных отговорках трактирщика.

— Медлить больше нельзя, — сказала она Снейпу. — Действуйте.

— Он прибудет не один, — предупредил тот.

— Выбора нет. Лучше пожиратели, чем вся его армия.

На секунду Снейп опустил веки, пряча эмоции. В следующую он уже задрал рукав мантии и коснулся метки. Драко тоже схватился за предплечье.

— Зовите на помощь, — велела Гарриет остальным. — Всех, кого можете. Сегодня всё решится.

Под шум произносимых заклятий патронуса она тронула Малфоя за рукав.

— Твоя главная забота — Кэрроу, — сказала ему. — Если Снейп потеряет над ней контроль, избавься от нее.

— Избавиться? — повторил он эхом.

Так не годилось. Гарри положила руку поверх его — он так и держался за метку поверх мантии, — сжала.

— Драко. Мы всё обсудили. Как только начнется заварушка, можешь уйти, Темный лорд и не узнает о твоем участии. Но Алекто знает. Она — угроза. В том числе для тебя. Ты можешь позаботиться об этом? — требовательно закончила она.

Малфой отступил, разрывая контакт. Лицо приобрело знакомое спесивое выражение.

— Ладно, Поттер, — процедил он. — Лучше бы тебе не облажаться.

Такой настрой ей нравился больше.

* * *

Когда двери Большого зала распахнулись перед Волдемортом и пожирателями, в центре их ждали Снейп, цепко удерживающий Гарриет под руку, и Кэрроу с Малфоем по разные стороны. Поодаль выстроились в ровный ряд преподаватели.

Ее потряхивало от страха, собственный план казался как никогда никчемным, больше всего хотелось оказаться как можно дальше отсюда, и, похоже, она выглядела достаточно напуганной, чтобы Волдеморт довольно оскалился.

— Северус, — проговорил он хорошо поставленным высоким голосом, — какой приятный сюрприз ты нам приготовил. Доброй ночи, — добавил он, обращаясь к профессорам. — Сожалею, что наши дела помешали вашему сну. Мы не задержим вас надолго. Где ее палочка? — спросил он внезапно и резко.

— Вот она, мой Лорд.

Свободной рукой Снейп вытащил из кармана мантии ее терновую палочку. Волдеморт поднял руку, и палочка сама собой проплыла к нему по воздуху. Застывшее лицо исказилось. Нагайна, окруженная, как и говорил Снейп, защитной сферой, заинтересованно подняла морду.

— Гарриет Поттер, — произнес, смакуя сочетание звуков. — Наконец... — негромко, будто самому себе. Палочку он небрежно бросил под ноги. — Покончим с этим.

Сердце грохотало в ушах. Должно быть, кто-то из преподавателей пошевелился: несколько пожирателей повернули головы и подняли палочки. Волдеморт улыбнулся, а она стиснула зубы, чтобы не стучали так громко.

Это была ужасная улыбка.

В следующий миг из коридора в пожирателей полетели лучи заклятий. Орден Феникса явился на зов.

Колени у Гарри ослабли, и только рука Снейпа удержала ее от падения. Они успели. Всё-таки успели.

Волдеморта атаковали сразу несколько волшебников. Гарриет рывком освободилась и взмахнула своей остролистовой палочкой одновременно с Кэрроу. Поттер попала — Снейп отлетел к стене, — управляемая Алекто ожидаемо промазала. Малфой отступил, избегая случайной атаки. МакГонагалл тем временем трансфигурировала стоящие столы обратно в студентов, и они немедленно влились в бой. Гарри уже жалась к стене под мантией-невидимкой, выглядывая в мешанине людей и чар сферу со змеей.

Она узнала заклинание. Волдеморт записал его в дневник, а память крестража стала ее памятью. Это было сложное, изощренное колдовство, но она могла его разрушить. Нужно было только подобраться поближе.

Воздух в зале буквально пропитался магией полсотни сражающихся друг с другом волшебников. Гарри почти чувствовала ее вкус. Она еще никогда не ощущала такой наполненности и легкости. Трое магов сдерживали Волдеморта, Гарри с досадой, маскирующей тревогу, отметила, что одним из них, конечно, был Сириус. Вместе с Кингсли и Ремусом они нападали, а Волдеморт почти играючи отбивался.

Гарри не применяла щитовые чары, чтобы не обнаружить себя, и пару раз ей ощутимо досталось. От стен пришлось отойти — кто-то не гнушался использовать взрывные чары — и кое-как лавировать среди стремительно перемещающихся магов. Однако почти никто не применял смертельное проклятие: видимо, из опасений попасть в своего.

Пожиратели держались своего повелителя, рассредоточившись вокруг. Снейп сражался неподалеку от Темного лорда и даже вырубил пару школьников, спасая их от куда более опасных лучей. Благодаря мантии, Гарри удалось проскочить между двух магов и оказаться на одной прямой со сферой. Везение закончилось там же: кто-то толкнул ее, Гарри наступила на подол, кувыркнулась и растянулась на полу.

— Мой Лорд!.. — окликнул незнакомый маг, заметив ее.

Гарри направила палочку на Нагайну и на одном дыхании выпалила разрушающее заклинание.

Чей-то экспеллиармус ударил в нее, не причинив особого вреда.

Волдеморт отшвырнул противников и повернулся к ней.

Из палочки Снейпа, взмыленного, растрепанного, вырвалась струя пламени и ударила в змею. Нагайна вспыхнула.

— Северус!.. — выдохнул Волдеморт.

Пожиратели замерли. Снейп двумя руками удерживал палочку: по лицу крупным градом катился пот, лицо выражало крайнее напряжение.

Гарри предугадала движение Волдеморта и в жесте отчаяния крикнула:

— Авада Кедавра!

Волдеморт сделал неуловимое движение палочкой. Ближайшего к нему волшебника притянуло словно крюком. Бездыханное тело упало на пол.

Глаза Гарриет и Темного лорда встретились.

— Авада Кедавра! — воскликнули они одновременно.

Пронзительно зеленые лучи на полпути словно притянуло друг к другу. Они объединились в единую сверкающую золотистую нить, от которой отщепились тончайшие лучики, быстро образовавшие вокруг них двоих клетку.

Сражение остановилось. Все взгляды были прикованы к творящемуся чуду.

Сверкающая посередине точка — место, где встретились их заклинания — сдвинулась к ней.

Гарри вцепилась в ходящую ходуном палочку, ощущая, как стремительно, мощным потоком ее тело покидает магия. Всё больше и больше. Пока на смену наполненности не пришло чувство ужасающей, сосущей пустоты. Оно охватывало ее от кончиков немеющих пальцев, поднимаясь всё выше, к сердцу, пока последняя капля не покинула ее тело.

В этот же миг золотой луч обернулся зеленью и ударил ее в грудь.

Затем пришла боль. Режущая по живому, рвущая жилы и нервы, выворачивающая наизнанку, оглушающая, ослепительная боль.

А за ней, наконец, темнота.

* * *

"Дурацкий был план", — подумала она и осознала себя.

Под щекой был странно плоский пол — стоило удивиться недостатку ощущений, он приобрел шероховатость и стал холодным, — неподалеку шумело море. Гарриет перевернулась на спину и рискнула открыть глаза.

Высокий стеклянный купол переходил в бескрайнее голубое небо. Прикидывая, как такое возможно, она вспомнила обстоятельства своей смерти и нахмурилась. Пришлось подняться. Поежившись от дуновения ветра и соленых брызг, она подобрала бесхозную мантию и осмотрелась.

Она стояла на перроне. По левую руку внизу шли рельсы. По правую билось море.

— Гарриет, — позвал знакомый голос. Она повернулась и без удивления увидела добродушно улыбающегося Дамблдора.

— Директор, — кивнула она.

В той стороне под трехместной скамейкой что-то шевельнулось и издало полузадушенный жалобный звук. Под ласковым взглядом Дамблдора она приблизилась, чтобы увидеть неприятное подобие освежеванного ребенка.

— Душа Волдеморта? — полуутвердительно сказала Гарриет.

— Верно, — так же мягко подтвердил волшебник, по-прежнему светясь гордостью и одобрением. — У тебя получилось.

— Умереть вовремя? — спросила она с иронией.

Дамблдор поник.

— Мне очень жаль, Гарриет, что пришлось возложить это бремя на твои плечи, — произнес он с искренним сочувствием. — Но ты справилась. Ты помнишь, как оказалась здесь?

— Попала под смертельное проклятие, — ответила она в прежнем тоне, принимая безмолвное предложение пройтись.

— Это верно, но почему так случилось?

Гарри пожала плечами.

— Он угрожал Снейпу.

— Именно, именно, Гарриет! — обрадовался Дамблдор. — Ты отвлекла его, рискнула вызвать гнев на себя, хотя знала, что тебе нечего ему противопоставить! Тебя вели те же чувства, что в бою между Сириусом и Беллатрикс, те же, что овладели твоей матерью в ночь, когда Волдеморт пришел в ваш дом.

— Хотите сказать, я пожертвовала собой ради Снейпа? — уточнила она.

— О, да! — подтвердил директор с энтузиазмом. — И это, я полагаю, привело тебя сюда.

— Куда это — сюда?

Дамблдор с готовностью огляделся.

— А как ты полагаешь, где мы?

— Вокзал Кингс-Кросс, — сказала она, игнорируя шум прибоя.

— Ну разумеется, — улыбнулся Дамблдор. — Кингс-Кросс, говоришь? Полагаю, теперь перед тобой открыты все пути, Гарриет.

Она посмотрела наверх.

— А если я хочу вернуться?

— Тогда мы должны проститься, — с готовностью сказал волшебник, отступая. — Ты сделала правильный выбор, Гарриет. Я горжусь тобой.

Палящее в вышине солнце четко обрисовало тени.

Тень Гарри была выше, имела другой профиль и короткую стрижку.

— Спасибо, профессор, — ответила она. — Я тоже так думаю.

Благостно покивав, Дамблдор отправился дальше. Туман, в котором терялся горизонт, подступил ближе, постепенно растворяя окружающий пейзаж. Когда Дамблдор почти затерялся в нем, она позвала:

— Директор.

И произнесла, наслаждаясь каждым свистящим звуком:

— Я всегда знала, что я особенная. Не такая, как все.

* * *

Кто-то сжимал ее плечи, Гарри чувствовала жесткую хватку. Кто-то кричал, что-то грохотало. Она открыла глаза, сморгнула слезы и увидела лицо Снейпа прямо перед собой. На нем была написана не то безумная надежда, не то ужас.

— Это всего лишь я, профессор, — каркнула она хрипло. Ломило всё тело, словно ее долго и со вкусом пытали. — Поможете встать?

Он приподнялся — стоял на коленях? — и аккуратно, почти нежно потянул ее за собой. Со стоном Гарриет присела и оглянулась.

Перед ними стеной встали члены Ордена. Были здесь и Рон с Гермионой. Напротив у тела Волдеморта сгрудились пожиратели.

Опираясь на Снейпа, она кое-как утвердилась на ногах.

И пожиратели обратились в бегство.

Большой зал наполнился радостными криками и смехом. Одни устремились за беглецами, другие обнимались, третьи спешили помочь раненым.

Сквозь зачарованный потолок пробился первый луч восходящего солнца.

Гарриет крепко сжимала руку Снейпа.

Жизнь была прекрасна.

19 месяцев спустя

Кингсли держал речь.

Речь была хороша. Перси Уизли постарался. Не сравнишь с отрывистыми новостными сводками сразу после избрания исполняющим обязанности.

Гостей на вечер памяти собралось бесчисленное множество. Половину она знала в силу должности, кого-то — по школе и Ордену, но попадались и вовсе неожиданные люди. Представители Дурмстранга и Ильверморни, например. Младшая Делакур тоже заявилась в роли посла Шармбатона, а не сестры участницы войны.

Рон как-то спросил, что здесь забыли все те, кого в день Битвы за Хогвартс в замке и в помине не было. В его вопросе крылся ответ: именно потому, что не приняли участие в сражении, эти волшебники из кожи вон лезли, чтобы прорваться в формирующееся сообщество новой власти.

Гарриет не любила толпу и предпочла наблюдать за собранием с террасы. Кингсли хотел провести вечер в Большом зале, вроде как воссоздать антураж, но удалось его отговорить. Этот дворец приемов не зря строили: для подобных церемоний он подходил в разы лучше.

Она спиной ощутила приближение и прикрыла глаза. Его она узнавала, не видя. По шороху обуви, дыханию, шелесту мантии. Многозначительному молчанию.

— Вас можно поздравить?

Гарри повернулась и, не торопясь с ответом, пробежалась взглядом по Снейпу. Даже в этот условно торжественный день он не изменил своей глухой черной мантии.

— Разве?

Мужчина поднял брови.

— Должность первого помощника главы отдела магического правопорядка для вас не повод радоваться?

— Устанешь выговаривать, — сказала она, ставя бокал на парапет. — Есть куда более звучные варианты.

— Девочка-которая-выжила-дважды? — съязвил он.

Гарриет усмехнулась. "Пророк" очень удачно в каждом выпуске напоминал читателям о ней и о случившемся — снова — чуде. Она собиралась использовать это в дальнейшем.

Ее воскрешение, а иначе назвать это не получалось, вкупе со смертью Волдеморта привело к быстрому и бескровному окончанию войны. Пожиратели, узревшие дуэль собственными глазами, не поскупились на подробности для подельников, и большая часть бывшей армии Темного лорда сдалась добровольно.

Не то чтобы Гарри их не понимала. После авады не выживают. И точно не семнадцатилетняя девчонка, выступившая против сильнейшего со времен Гриндевальда темного мага.

Чего пожиратели не знали, так это какой фантастической случайностью была ее победа. Сначала феномен родственных палочек, соединивший смертельные лучи. Нежелание палочек воевать друг с другом, ослабившее силу проклятия. Длительность и мощность установившейся связи, вычерпавшие ее магию до дна. К моменту попадания она была пустым сосудом, с жадностью принявшим подношение.

Дамблдор как-то сказал, что невозможно предсказать, чем обернется для нее авада кедавра: смертью от заклятия, смертью от боли, вызванной ею же комой или — самое невероятное — отражением чар в создателя.

Гарриет не знала, что именно сработало: ее тренировки или, как утверждал подсознательный Дамблдор, ее жертва — но чудо произошло. Калечная часть души Волдеморта в ней была убита, а смертельное проклятие вернулось к породившему его магу.

К тому моменту все крестражи были уничтожены. Часть души из дневника слишком тесно переплелась с душой самой Гарриет, чтобы сохранить свою функцию. Произошло то, что должно было произойти: Темный лорд был повержен.

Кингсли, фактический руководитель аврората после убийства Скримджера, на волне поддержки силовиков и членов Ордена возглавил Министерство и быстро реформировал организованную Волдемортом систему. В этот переходный период удалось не только вернуть всё лучшее прежнего режима, но и внедрить пару нововведений, которые прежняя консервативная магическая элита отвергала. Нашла поддержку инициатива по смягчению условий приема на работу и проживания для оборотней, ввели стандарты обращения с домовыми эльфами. Гермиона и Гарриет получили небольшие административные должности, Рона и еще пару ребят из их выпуска приняли в аврорат без дополнительных испытаний.

Поблажки героям: нет необходимости сдавать ЖАБА.

— У вас тоже есть повод, — сказала Гарриет, опираясь локтем на перила. — Визенгамот наконец вынес решение.

Слушания по делу Снейпа длились больше года. Виной тому стало скорее общее количество обвиняемых, нежели сложность конкретного дела, хотя и это оказало влияние. Суд усмотрел в действиях Снейпа слишком много преступлений, чтобы простить их одним росчерком пера. Гарриет пришлось задействовать все свои связи, но в итоге его полностью оправдали, признали героем и наградили Орденом Мерлина.

По этому случаю Гарри с друзьями завалилась в бар. Правда, они не догадывались об истинной причине для радости, ну да отпраздновать это не помешало.

Снейп скривился. Ему очень не понравилось трясти своими слабостями и привязанностями на весь Визенгамот. Это он еще не знал, что слушания были закрытыми благодаря ее вмешательству.

— Слышала, вам могут предложить пост директора Хогвартса, — сказала она, отворачиваясь к луне. И добавила: — Соглашайтесь.

Мгновение Снейп безмолвствовал. Затем издал звук, подозрительно похожий на фырканье.

— Да с чего бы.

С чего...

Остролистовая палочка не пережила дуэли с себе подобной — или, может, обратного хода магии — и раскололась. Ее терновую палочку спас Снейп, умудрившись в пылу битвы сохранить ее в целостности.

Гарри считала, это лучше любых слов говорило о его чувствах.

— Вы единственный, кто знает правду обо мне, Северус, — позволила она себе фамильярность, возвращаясь взглядом к Снейпу. — Вы представляете опасность. Как и я, — мягко добавила она, опережая его протест. — Полагаю, Дамблдор велел вам присматривать за мной... Как удобно, что ваша компания входит в мои планы.

На скулах Снейпа играли желваки. Своим фирменным уничижительным тоном он процедил:

— Что еще входит в ваши планы?

— Многое, на самом деле, — легкомысленно призналась она. — Так сразу и не расскажешь. Что до нашей ситуации, будет странно, если мы с вами неожиданно станем друзьями.

Он хмыкнул. Гарриет склонила голову к плечу.

— Иногда регалии усложняют жизнь. К примеру, муж героини войны и министра магии должен иметь безупречную репутацию и занимать значимую должность. Директор Хогвартса — вполне подходящая.

Повисла пауза. Снейп сверлил ее темными глазами, ожидая увидеть насмешку или любое доказательство ее несерьезности.

Напрасно.

— Муж? — повторил он с нажимом. — Вы не много ли на себя берете?

Гарри молчала. Одна из прелестей умного собеседника состояла в отсутствии необходимости отвечать на некоторые вопросы.

Он выждал еще. Провел рукой по лицу, словно стирая наваждение, спросил:

— Чье еще будущее вы спланировали?

— Пока немногих, — с готовностью отозвалась она. Гарриет находила очень удобным знание Снейпа. С ним она могла говорить откровенно. — Только близких.

Гермиона станет ее опорой в Министерстве. Правой рукой, ушами — как угодно. Магглорожденной волшебнице подняться до таких высот будет непросто даже с учетом героического прошлого и недюжинного ума, но, вот удача, магическая Англия с готовностью прощала женщине неподходящую родословную в случае брака с мужчиной из уважаемого семейства.

И было ли семейство более уважаемое, хоть и подрастерявшее прежние позиции, чем семейство Блэк.

В ее представлении Гермиона и Сириус станут отличной парой. Она одержима идеей спасти ближнего, а он достаточно пострадал, чтобы считаться таковым. Гермиона будет идеальным вариантом: в равной мере образованной, самодостаточной и сострадательной, чтобы оставаться желанной.

Для Рона Гарри присмотрела младшую Гринграсс. Тихая, воспитанная, идеально чистокровная жена достойно впишется в карьеру международного посла. Рон умел ухватить суть, отличался стратегическим мышлением и был верен ей, даже сомневаясь. Сытая жизнь и престижная должность потешат его самолюбие, подкрепив преданность. А недостающего лоска придаст Астория. Гринграссы официально не поддерживали ни одну из сторон войны, но теперь, когда одного факта чистокровности достаточно для обвинительных взглядов, старший Гринграсс будет счастлив выдать дочь за героя войны, тем самым укрепив свое положение. А Гарриет пригодится лояльность старой чистокровной семьи со связями.

Уизли в целом заслужили как минимум избавления от печати предателей крови. Пусть еще долго никто не скажет им это в лицо, оно будет витать в воздухе. Чарли в Англии почти не появлялся, его это не задевало, Билл уже женился на девушке из приличной семьи, Перси присмотрел себе милую полукровку, близнецам она оставила свободу выбора, Рону подобрала жену, а Джинни — мужа.

Да. Драко Малфой. Клеймо пожирателя будет трудно смыть. Помощь в Битве за Хогвартс была лишь первым шагом. Деятельное раскаяние — вторым. Брак с предательницей крови как знак отказа от предубеждений и регулярные пожертвования станут третьим. Малфои — древняя семья, одна из двадцати восьми. Их влияние на довоенной арене сложно переоценить. Не все ниточки были оборваны, а многие из тех легко восстановить.

Гарри нуждалась в поддержке чистокровных. И закладывала основу для оной.

Люциусу Малфою не удалось избежать Азкабана — Гарри бы не стала так рисковать и настаивать, подрывая веру в собственную лояльность, — но срок сократили до смешного. К тому же теперь она могла реально проследить за тем, чтобы ему обеспечили достойные условия. Нарцисса отделалась надзором и запретом покидать Англию. Драко в придачу запретили занимать ряд должностей.

Гарриет это устраивало. Драко Малфой в Министерстве будет только глаза мозолить. Отсутствие кресла не помешает ему дергать за ниточки в ее интересах. А он будет, учитывая, сколько она сделала для него лично и для его семьи.

Джинни Уизли — чистокровная, кем бы ни считали ее семью. Необходимый компромисс между убеждениями Драко и новыми реалиями. К тому же Гарри видела, как между ними искрило. Страсть оставалось страстью, даже рождаясь из ненависти.

А еще Джинни не помешает стать невесткой Нарциссы Малфой. Гарриет каждый раз улыбалась, стоило подумать, как будет проходить воспитание идеальной жены.

Разумеется, все участники ее клуба получат достойную награду за правильный выбор. Все они станут фундаментом ее власти. Новый мир рождался на их глазах, пусть даже они этого не замечали.

В зале объявили ее имя, и Гарри, протянув Снейпу руку — отказ не принимался, — сделала очередной шаг в этот дивный новый мир.