Билет на десять приключений, 2/10

— Ничего себе. Ай!

Стоило поднести шарик к уху, как он прыгнул в него и устроился где-то в глубине, холодя и покалывая барабанную перепонку.

— Неприятно? Терпи, скоро пройдет. Первые модели напоминали жирных медведок, так что тебе еще повезло.

Он взял короткие ножны и повесил на пояс.

— А мне?

— А ты держись рядом, не шляйся где попало и все будет тип-топ. Ну и небольшой бесплатный совет на будущее — никогда не бери оружие, которым не владеешь. Понял?

— Да.

— Славно. Ты башковитый парняга. Сделаешь все как надо — вернешься живым. И может даже невредимым.

— Может даже?! — испуганно воскликнул я.

— Конечно. Нас ждет Приключение, а не поход в кино. А там где Приключение, там всегда опасность. Иначе на кой черт оно нужно. Проще на диване поваляться. Готов?

— Всегда.

— Мужик. За мной!

Касание двери, вспышка, и мы в заснеженном лесу. Не особо холодно, но после теплого ангара пробирает озноб. Высоченные сосны поскрипывают на ветру, под ногами валяются шишки с футбольный мяч. Тут, наверное, и белки хищные, с кабана размером. Неподалеку слышатся приглушенные голоса.

Выбрались на иссеченную тележными колесами дорогу. Впереди — широкая поляна, а на ней городок, окруженный белокаменной стеной. Крыш не видно, зато вьются тут и там густые дымки. По боевому ходу прогуливаются лучники в остроконечных шлемах и припорошенных меховых плащах. Воины с копьями стоят у ворот, не шевелясь и неотрывно глядя перед собой. Ну прям английские гвардейцы.

— Аннв, столица эльфийского королевства, — тихо сказал Рэн. — Сейчас у ушастых золотой век. Мир, изобилие и процветание. Все думаю, уж не завелся ли тут очередной попаданец. А то был давеча один, из рабства их освободил. Чуть всю временную линию не похерил, благо успел вмешаться.

— И что ты с ним сделал? — настороженно спросил я.

— Да ничего. — Он сплюнул. — Домой вернул.

Сменил тему, пока не вылезли всякие ненужные подробности.

— Такая маленькая. Село какое-то, а не столица.

— Смотри эльфам это не ляпни. У них вообще все города небольшие. В лесу особо не построишься, а рубить деревья — табу.

Миновали ворота. Стражники мзды не потребовали, даже не посмотрели в нашу сторону. Рэн воровато огляделся, сунул руки в карманы и потопал по узкой улочке с миленькими каменными домиками по обе стороны. Не жилье, а сущие игрушки, хоть на елку вешай. Запах хвои, мороз и хруст снега под ногами напомнили о Новом Годе. Странно.

Народа было мало. В основном все шли на площадь, к воротам никто не спешил. Не успел насладиться видами, как спутник схватил за рукав и потащил к домишке с крутыми ступенями. Из-за неплотно прикрытой двери доносились музыка, пение и стук глиняных кружек. Пахло жиром на углях и чем-то сладким, типа ванили.

— Это кабак?

— Он самый. — Рэн пропустил меня вперед. — Будущее, прошлое — неважно. Хочешь снять цыпу — дуй в кабак и садись на уши самой пьяной.

Посетители не обратили на нас никакого внимания. Видимо, люди в Аннве частые гости. Заведение выглядело очень чистым, уютным, светлым и не имело ничего общего с каноничными фэнтезийными трактирами, где вонь, блевота, полумрак и бухие гномы. Его можно сравнить с рестораном в центре, но никак не с рыгаловкой на отшибе.

За столиками вдоль стен сидели эльфы. Теперь-то я разглядел их во всей красе. Миронавт не соврал — девушки и впрямь писанные красавицы прямиком с подиума. Стройные, ухоженные, в большинстве златокудрые, но мелькали и рыжие, и темные и пепельно-серые головки. Парни же напоминали слащавых героев какого-нибудь молодежного телесериала вроде "Волчонка". Я, мягко говоря, не мачо, но рядом с ними выглядел брутальным челябинским сталеваром. Особенно если учесть, что они носили некие подобия приталенных мантий, издали неотличимые от платьев.

Ушастые пили, ели и непринужденно болтали. Ни дать ни взять студенты на перерыве. Меж столов ходила разносчица в белом переднике, в углу у очага сидела рыженькая милашка в зеленом платье и играла на лютне. Среди всего великолепия и многообразия почему-то именно бард приковала мой взгляд. Она точно не самая красивая, но дьявольски притягательная. Было в ней что-то естественное, человеческое, далекое от кукольной фальши. Ее темные глаза... короче, добавьте сюда все самые восторженные и поэтические эпитеты, какие только насочиняли прекрасным глазам. Бездонные, чарующие, манящие, глубокие... вот это вот все, мне лень повторяться. А уж как ловко пальцы бегали по струнам... не оторваться. Порой они изгибались под совершенно немыслимыми углами и будто жили собственной жизнью. Особенно мизинец.

Меня грубо пихнули в спину.

— Иди вон туда, — проворчал Рэн и еще раз толкнул в направлении свободного столика. — Стоишь втыкаешь битый час.

Места были в дальнем углу. Мы уселись на одну лавку, чтобы видеть всю залу. Разносчица возникла как из ниоткуда и произнесла, широко улыбаюсь:

— Привет людям с юга. Что закажете?

— Привет, — томно сказал приятель. — Жаркое и кувшин вина.

— Скоро буду.

— Ну что, присмотрел цыпу? — обратился ко мне спутник, когда девушка скрылась на кухне.

Я смущенно кивнул.

— Вон та нравится, с лютней.

— Сударь, ваш вкус весьма специфичен.

— Да брось, она красивая.

Рэн пожал плечами и привалился спиной к стене, широко расставив ноги.

— Как по мне, официантка и та краше.

— Не знаю. В рыженькой есть какая-то искорка. Смотрю, смотрю, и... ай!

Острый локоть впился в бок, ребра обожгло болью.

— Ты чего?!

— Заткнись и слушай, паря, — не своим голосом прошипел спутник. — Не вздумай, мать твою, втюриться в чужом слое. Просто заруби на носу — никакой любви, привязанности, нежности и прочей сопливой ерунды. Ты сюда никогда не вернешься, сутки — и домой. Поверь, сдохнуть от тоски куда проще, чем в пасти дракона. Если разбрасывать по кусочку сердца в каждом мире — выгоришь дотла. И станешь живым трупом без чувств, желаний и стремлений. Никогда так не делай. Договорились?

— Д-да...

— Вот и молодец. О, винцо!

Он разлил багровую жидкость по кубкам и залпом осушил свой. Я пригубил немного, украдкой поглядывая в угол. Бард закончила петь, насладилась апплодисментами и всецело сосредоточилась на лютне, крутя колки и пробуя уставшие струны. Не знаю, как так вышло — возможно, она почуяла мой взгляд, и посмотрела в ответ. Я дернул головой и встретился лицом к лицу с Рэном. Ничего хорошего его гримаса не предвещала. На всякий случай вжал голову в плечи, как нашкодивший кот. А то с него станется, взял моду руки распускать. Слава богу, обошлось без насилия.

— Братан, я серьезно. Запасть на девчонку из иного мира — все равно что влюбиться в шлюху. Ничего хорошего не выйдет. Особенно если ты не Ричард Гир. А ты не Ричард Гир. Давай лучше выпьем и подождем прелестниц на одну ночь.

Он поднял кубок. Пришлось чокнуться и глотнуть вина, очень сладкого и чертовски крепкого. Нечто среднее между вермутом и ликером. Взор тут же помутнел, ноги налились свинцом. Рэн, несмотря на свои суперсилы, заметно окосел, но явно не собирался останавливаться на достигнутом.

Вдруг как по волшебству дверь отворилась, и в кабак впорхнули две снегурочки. Обе в светло-синих шубках, румяные и красноносые с морозу. Едва слышно щебеча, они оглядели залу и нашли лишь одну свободную скамейку — напротив нас. Приятель сделал странный жест — чуть склонил буйную головушку и помахал ладонью у виска, будто мух отгонял. Гостьи рассмеялись и поспешили к нашему столику.

— Привет людям с юга! — сказала первая, с тугой светлой косой.

— Вечного мира нашим народам, — учтиво ответил миронавт. — Я — магистр Рэн, а этой мой скромный ученик Михаил.

— Привет, — пробормотал я, опустив очи долу.

— Я — Мэйва, а это Ки'лин. Какие ветра занесли в наши края? — спросила вторая, коротко стриженная брюнетка.

— Теплые и нежные. Прямо как вы.

Девушки переглянулись и расплылись в улыбках. Глупая и банальная лесть пришлась им по нраву.

— Вина?

— С удовольствием.

В выпивке они знали толк. За два тоста приговорили кувшин и заказали чего покрепче. Я делал вид, что пью: как и положено набирал полный рот, но, опуская кубок, тихонько выплевывал обратно. Какое-то время удавалось водить приятеля за нос, а потом он захмелел и вперился в красоток. После обильных возлияний те разгорячились, распахнули шубки и стали вести себя как обычные барные бабы. Переодеть, уши спрятать — и не отличишь. Даже забыл, что сижу в эльфийской столице, а не в ночном клубе на соседней улице.

Надравшись как следует, пикап-мастер пустил в ход тяжелую артиллерию. Нес такие скабрезности, что я с трудом понимал, как его еще не отхлестали по наглой морде. А девушкам, как говорится, — норм. Хихикали, краснели, недвусмысленно облизывались и строили глазки. Третий кувшин наладил прочный и устойчивый контакт. Рэн прямо сказал, чего хочет, эльфийки прямо ответили — пошли. Ловелас бросил на стол звякнувший мешочек — расплатись, мол, обнял дам пониже поясниц и побрел наверх.

Я остался в гордом одиночестве — и слава богу. Больше никто не мешал смотреть на барда. Рыженькая затянула новую песню — красивую и немного грустную, как она сама. Не "черный ворон", конечно, но плясать под такую не потянет. А вот посидеть за кружечкой чая в уютном уголку, когда за окном лютует мороз и воет ветер, поразмышлять о былом и грядущем, помечтать — самое то.

Вечерело. Я допивал десятую кружку отвара с шишками и лесными ягодами и все не мог ни наслушаться ни насмотреться. Подойти и поговорить тоже. Нет, меня ничуть не пугали наставления Рэна. Наоборот — скорое отбытие добавляло смелости, жаль недостаточно. Утром мы расстанемся и никогда больше не увидимся. И очень быстро забудем друг друга... наверное. Да что вообще случится за одну ночь? Будь у нас намеки на долгие отношения — тогда да, всякое может произойти. Дружба, флирт, любовь, измена, случайная беременность. Тьфу-тьфу-тьфу! А так... поболтаем пару часиков и пока-пока. Ни номерами не обменяемся, на ай-ди "Вконтакте". Никаких напоминаний, связей, ничего, что будет хватать занозу в сердце и ворочать, ворочать... Рэн просто сгущает краски.

Посетители разошлись. Бард размяла натруженные руки и спрятала лютню в кожаный чехол. Надела полушубок, забавную кепи с двумя козырьками (как у советского Шерлока) и направилась к выходу. Ноги дернулись сами собой. Считанные шаги отделяли меня от кульминации этого сумасбродного приключения. Собственно, без нее это и не приключение вовсе, а так — пьянка у эльфа на куличках.

Да, я не герой. Да, я застенчивый олух и мне далеко до крутости миронавта. Для меня и в интернете познакомиться — подвиг. Но я прекрасно понимал — если не оторву нерешительную задницу от лавки, буду жалеть об этом всю оставшуюся жизнь. А осталось, вполне вероятно, не так уж и много. Вряд ли отъемся пиццей, если попаду в пасть дракона. Какой-то умник сказал: лучше попробовать и жалеть об этом, чем вообще не попробовать. В конце концов, ничего не теряю. Разве что немного самомнения. Рыженькая уж точно не сожрет.

Цок-цок каблучки. Скрип-скрип половицы. Сейчас или никогда. Сейчас или...

— Постойте!

Бард замерла и смерила меня недовольным, даже сказал бы презрительным взглядом.

— Это самое. — Почесал затылок. — Я... э...

— Извините. Спешу, — холодно ответила она и взялась за ручку.

— Простите, я прибыл издалека и...

— Да, с юга. Вместе с магистром Рэном. Не обессудьте, но ваш наставник очень громко орал. Не захочешь, а все услышишь. Он пошел наверх с двумя дамочками. Уверена, уступит вам одну. Прощайте.

— Вы меня неправильно поняли.

— Неужели? — Певица изогнула бровь, у меня екнуло сердце.

— Я не пытаюсь вас склеить.

Она нахмурилась.

— В смысле? Я же не дека, чтобы меня клеить.

— В смысле, я не хочу к вам подкатить.

— Что подкатить? О чем вы?

— Чертов переводчик. — Похлопал по уху, морщась от боли. — В общем, у меня нет цели пойти с вами наверх. Так понятнее?

— Нила, все в порядке? — спросил кабатчик — высокий и нетипично широкий для эльфа. Такой одним тычком в землю вобьет, медведь ушастый.

— Пока да. И какова же ваша цель?

— Просто поговорить. Как поклонник с исполнителем.

Девушка вздохнула и сказала приказным тоном:

— Ладно. Проводите до дома.

Стемнело. Луна (или луны) спряталась за снежными тучами, но в фонарях вдоль улицы мерцали огоньки. Не то какие-то устойчивые к холоду светлячки, не то магия, но света вполне хватало. Похоже, эльфы ложились спать рано — вокруг ни души, в окнах мрак, лишь ветер завывал в печных трубах да скрипело под ногами.

Нила шла впереди, я брел следом, улыбаясь как дурак. Не имея ни малейшего представления, сколько нам отведено этой волшебной ночью. Городишко хоть и столица, а с гулькин нос. Где бы ни жила эльфийка, прогулка будет очень и очень недолгой. Вот и старался насладиться каждой минутой, ведь они не повторятся никогда.

— Как дела в королевстве? — нарушила неловкое молчание бард.

— Без понятия. Я вообще не оттуда.

Она насторожилась.

— А откуда?

— Говорю же — издалека. Из такого далека, что и представить невозможно.

— Из Асталии?

— Нет.

— Из Герадии?

— Скажем так — не с этой планеты.

Спутница хихикнула и поправила ремень чехла.

— Точнее не от мира сего.

— А что? У вас же магия есть?

— Как можно быть учеником магистра и не знать, есть ли магия?

— Ну вот. Есть такое чародейство, позволяет летать меж разными мирами.

— Басни! Нет такого чародейства.

— Не хочешь — не верь.

— И не буду. А ты, скорее всего, шпион. Или воришка.

— Ага. Приперся черт знает откуда, чтобы выкрасть твою балалайку. Это ж такая ценность.

— Сам ты балалайка. А это — лютня. Своими руками делала, так что для меня — ценность. Еще какая.

— Слушай, давай не будем собачиться, — виновато произнес я. — Между прочим, в моем мире эльфов нет. И твой народ вижу впервые.

— И как — нравится?

— Ты — да, — внезапно слетело с языка. — Очень.

Я поразился собственной смелости. Или наглости. Никогда прежде не замечал за собой такого. Воздух тут другой, что ли? Или все же вина перебрал?

Она хмыкнула.

— Болтун...

— Да я так, не бери в голову. Что-то в груди свербит. Заболел, похоже.

— Вот иди лечись.

— Скоро пойду. У меня дома порошки такие есть, кипятком залил — и любая простуда проходит. Всякое, в общем, дома есть. Можно вопрос?

— Смотря какой.

— Вот представь, ты пошла гулять... неважно куда. Шла, шла, далеко-далеко зашла. И нашла нечто неописуемо прекрасное. Нечто, что никогда в жизни не видела, даже не представляла. Нечто невообразимое. Потрясающее. Крышесносное. И у тебя есть всего час, а потом эта прелесть исчезнет навсегда. Как поступишь?

— Ну и загадки у тебя. — Нила зевнула, прикрыв рот ладошкой. — Пожалуй, постараюсь провести время с пользой. Зарисую штуку или опишу. На память.

— А если память о ней будет причинять страдания?