Чейзер, глава 10

— Зачем вам это?

— Затем, что мир живых нам нравится. Что мы ценим радости плоти не меньше вас, людей. И еще, это власть. Распоряжаться жизнями и судьбами сотен тысяч рабов — разве это не здорово?

— И еще, люди для вас источник пищи. Мой знакомый рассказывал, как зелье Борга убило его жену. А потом она вернулась, моля о поцелуе. Кровушки хотела попить, не иначе.

— Жалеешь людей? Не стоит. Они получат то, что заслужили. Их маги забавлялись с Силой, даже не подозревая, к чему это может привести. Теперь поздно трубить тревогу. Это случится рано или поздно. Десятигорье станет нашим. Когда-то на нашем пути встал Пророк, но в этот раз никто не сможет нам помешать. Я предлагаю тебе договор. Ты поможешь нам, а взамен, когда мы завладеем этим миром, перед тобой откроются великие возможности.

— С чего это такая честь?

— Ты Преследователь. Только ты можешь найти Джозефа Джаримафи. Найти — и убить. Но только после того, как он откроет тебе Дар Пророка.

— Зачем вам смерть Джаримафи?

— Вот видишь, ты так глуп, что не понимаешь очевидных вещей, — черный противно захихикал. И еще заскрипел зубами так, что меня затошнило.

— А вам слабо это сделать?

— Речь о тебе. Я сделал предложение и жду ответа.

— А если я откажусь?

— Тогда ты станешь нашим врагом. Долго ли ты проживешь после этого?

— Я подумаю.

— Детская уловка, Преследователь. Нет времени на раздумья.

— Я сказал, я подумаю. Или, — тут я вспомнил кое-что из старинной демонологии, — я дам ответ сразу, если ты назовешь мне свое имя.

— Посмотри на этого жалкого человечишку, собрат! — воскликнул черный со смехом. — Он считает, что мы идиоты.

Еще одна фигура возникла в дверном проеме спальни. Несколько дней назад это была хозяйка корчмы, госпожа Варденс. Теперь ко мне приближался раздутый, начавшийся разлагаться оживший труп, закутанный в измазанный глиной саван. Шел прямо на меня.

Я даже не осознал, что делаю. В такие мгновения любой человек не думает — действует рефлекторно, движимый ужасом и инстинктом самосохранения. Я просто схватил меч и нанес удар. Клинок Селенара описал дугу, врезался в основание шеи твари, с поразительной легкостью срубив голову. Нежить повалилась на пол, подняв тучу пыли: голова мячом откатилась в угол. Чудовище, завладевшее телом корчмаря Варденса, взревело в ярости, перегнулось через стол, пытаясь вцепиться в меня пальцами, но я перерубил ему правую руку в запястье. Из культи ударил столб черного дыма с резким трупным запахом: упырь отпрянул, зашипел, взлетел к потолку и оттуда сиганул на меня, но напоролся на клинок, который я подставил. Мы оба оказались на полу: вскочив, я увидел, что тварь бьется в конвульсиях, пытаясь уцелевшей рукой вытащить из тела пронзивший ее навылет меч. Руки у меня тряслись, я пытался схватить Солер, но подвернулся топор, и я с размаху вогнал его в череп чудовища. Что-то бесплотное, похожее на сгусток тьмы, вырвалось из изуродованного тела, заметалось по залу летучей мышью, оглушило меня протяжным обреченным воем, влетело в камин, заставив дотлевающие угли полыхнуть ослепительной синей вспышкой — и все стихло. Остались только трупы бывшего хозяина корчмы и его жены, распростертые у моих ног. Мерзкая вонь заставила меня закашляться.

— Вот мой ответ, урод! — Я отшвырнул топор, попытался выдернуть меч из тела Варденса, но клинок крепко засел в мертвеце, и мне пришлось наступить на труп, чтобы освободить оружие. Облив клинок остатками кальвадоса, я вытер его тряпкой, схватил со стола Солер и бросился к дверям. Руки у меня тряслись, когда я отпирал щеколду.

Брес у коновязи храпел, перебирал ногами и тряс головой — конь был напуган не меньше меня, наверняка почуял, какие интересные гости меня навестили. Я быстро отвязал уздечку, вскарабкался в седло, и тут увидел, что к корчме бегут вооруженные люди. Мне совсем не хотелось объясняться с ними по поводу случившегося, поэтому я погнал Бреса прямо на них, заставив расступиться, пронесся по улице, сопровождаемый криками и собачьим лаем и остановился только в паре миль от Ланфрена у маленькой молельни, построенной рядом с родником.

Пары кальвадоса улетучились совершенно, нервная дрожь прошла, ко мне вернулась способность рассуждать здраво. Я сидел на траве, наблюдая, как Брес пьет из родника и пытался связать новые, открывшиеся этой беспокойной ночью обстоятельства с тем, что уже знаю. Картина получалась жутковатая — мало мне было магов, ведьм и призрачных нацистов с их бактериологическим оружием, еще и демоны нарисовались. Прямо апокалипсис какой-то назревает.

Теперь понятно, что имел в виду старичок, чуть не наколотивший меня клюкой у святого источника, когда говорил о Тьме в сердце Борга. Надо найти проклятого зельевара; только разыскав его, я смогу помешать и дальше превращать людей в одержимые демонами трупы, вернуть домой Жанин Гроу и рассчитаться за те стрелы, что были пущены в меня у Источника Молодости. И я вроде как получил хорошую наводку на этого засранца. Уже вторую — первая это полуаптекарь-полубандит Клеман, но я пока понятия не имею, как расколоть его. Говоривший со мной демон сболтнул лишнего, теперь я знаю, что проклятый некромант еще и спиртным приторговывает — я даже знаю, каким. Да, надо обязательно найти Езекию Борга. Другого варианта разобраться со всем этим клубком загадок у меня все равно нет.

* * *

Милена встретила меня с той наигранной фамильярной радостью, с которой, как мне кажется, девушки ее профессии обыкновенно приветствуют своих клиентов. Причем надо отдать красотке должное — актриса она отменная. И в самом деле поверишь, что она искренне рада меня видеть.

— Ах, мой дорогой! — воскликнула она, повиснув у меня на шее. — А я-то думала, ты совсем про меня забыл.

— Дела, дорогая, дела, — самым авторитетным тоном заявил я, наблюдая краем глаза, как на нас глазеют рассевшиеся за столами негоцианты. — Извини, раньше никак не получилось.

— Пойдем же! — Милена схватила меня за руку и поволокла наверх.

Комнатка, где зеленоглазая прелестница общалась со своими гостями, оказалась на удивление уютной и со вкусом обставленной — никаких тебе фривольных картин и статуэток, драпировок кричащих цветов, предметов с провинциальной претензией на роскошь. Большая, накрытая зеленым атласным покрывалом кровать с резными деревяными спинками под балдахином, большой двустворчатый гардероб в углу, туалетный столик с зеркалом и набором притираний в фарфоровых флаконах, второй столик с тазом для умывания и кувшином и низкий шкафчик с напитками. Милена предложила мне сесть на кровать, сама села рядом.

— Гони монету, барончик, — заявила она с хитрой улыбкой.

— Что, достала? — обрадовался я.

— То, что ты хотел. И Форнель ничего не заметил, ручаюсь.

Я тут же вручил девушке один золотой. Милена, хихикая, вытащила из-за корсажа свернутый в трубку листок плотной бумаги и подала мне. Волосы на моей голове зашевелились — карта была в точности такой же, какую я видел в квартире профессора Кузнецова. Такая же желтоватая плотная бумага верже, то же безукоризненно четкое и аккуратное начертание тушью. Готов поспорить, что обе карты выполнил один и тот же мастер-картограф. Только пометок на обратной стороне не было.

— Фантастика! — воскликнул я. — На время или навсегда?

— Вот еще — на время! — Милена фыркнула. — Форнель был так пьян, что наверняка решит, что просто потерял этот клочок бумаги.

— Отличная работа, козочка. Я твой должник.

— Твоя рана еще не зажила? — поинтересовалась Милена. — А то мы можем...

— Увы, болит, стерва, так что прости, — я чмокнул красотку в щечку и, поскольку каждый из нас получил то, что хотел, а фаст-лав меня уж никак не привлекал, оставаться дальше в "Купеческом клубе" не имело смысла. Поэтому я поспешил убраться из борделя, лишь на пару секунд задержавшись у зеркала в холле, чтобы стереть с щеки карминовую помаду Милены.

Едва я вышел на улицу, подал голос мой смарт — впервые за все последние дни.

Активные задания:

Задание "Ведьмы".

Задание "Друиды".

Задание "Друг Трибунала"

Задание "Друг свободных магов"

Задание "Исчезновение".

Добавлено задание "Проклятие".

Будь в таверне "Кружка и кувшин", что возле ратуши Эттбро, сегодня между полуночью и началом четвертой стражи.

Ого, становится, как говорят в народе, все чудесатее и чудесатее. Кто-то из магов Синклита решил встретиться со мной — скорее всего, сам Гаттскон, или, может быть, Джерах. Это может означать только одно: я дошел до крайне важного этапа моего задания. И консультировать меня через магический смартфон или невозможно, или небезопасно. Пришло время личной встречи.

Времени у меня в запасе было много, так что вернулся в гостиницу, поужинал, завалился на кровать в своей комнате, развернул карту и углубился в ее изучение. Карта была весьма подробной, изготовленной, как я решил, для купца или путешственника — на ней были обозначены караванные пути, колодцы, придорожные гостиницы и даже расположенные близ трактов святилища. Очень хорошо, теперь опасность заблудиться в пути мне точно не грозит. И еще...

Стоп, а это что?!

— Ферма "Яблочная Башня", — прочитал я и почувствовал, как загорелось мое лицо. Вот он след, елки-моталки! Уж не там ли Езекия Борг производит свой обалденный кальвадос и прочие декокты? Ферма находилась милях в тридцати севернее Данмута, почти у границы Вальзерата и Монхэма.

Отлично. Если мэтр Клеман не захочет говорить по душам, у меня есть запасной и очень многообещающий вариант.

— Похоже, я тебя нашел, Борг, — пробормотал я, сворачивая карту в трубку.

Обрадованный и обнадеженный новой неожиданной находкой, я еще какое-то время лежал, задрав ноги на спинку кровати и размышляя над тем, что со мной происходит и еще может произойти. Потом я задремал, а когда проснулся, за окном было совсем темно. Надев куртку и перчатки, я взял мечи и отправился на встречу.

Таверна "Кружка и кувшин" была полна народу. Кто-то пил, кто-то играл в кости и карты, в малом зале состязались любители кулачного боя, собрав вокруг себя толпу зевак и поклонников. Кликнув подавальщицу и заказав кружку лагера, я сел за один из двух свободных столов. Прошло несколько минут, подавальщица вернулась с заказом, но больше никто ко мне не подошел. Верно, я пришел раньше назначенного часа и...

— Вы эрл Сандер? — Это был сам трактирщик.

— Да, это я.

— Вас ждут, милорд. Вторая комната справа по коридору.

Я поблагодарил кивком, допил пиво и, поднявшись по лестнице на второй этаж, прошел в коридор. В комнате сидел человек в темной куртке с капюшоном: как только я вошел, он встал и поднял капюшон. Я узнал Гаттскона-Ильина.

— Рад вас видеть, юноша, — маг протянул мне руку для рукопожатия. — Вполне освоились в нашем мире?

— Все никак не привыкну к развлекательной программе. Уж очень она у вас насыщенная.

— Боюсь, дальше будет еще сложнее и опаснее. Присядьте, прошу.

— Я так понимаю, вы вызвали меня по важному делу?

— Разумеется. Я должен вам объяснить кое-что.

— Почему только сейчас?

— Синклит опасался доверить вам некоторые наши тайны. Мне удалось переубедить их. Вы должны лучше понимать ситуацию.

— Разумно, — я сел на предложенный стул. — Слушаю вас.

— Во-первых, давайте поговорим о Борге. Вы напали на его след?

— У меня есть на этот счет кое-какие идеи. — Я решил не торопить события и не рассказывать Гаттскону о ферме "Яблочная Башня" — Один демон подсказал.

— Демон? — Гаттскон был искренне удивлен. — Вы общались с демоном?

— Да, и не скажу, что общение было приятным.

— Как вам это удалось?

Я вкратце рассказал о том, что со мной случилось в Ланфрене. Гатсскона, как мне показалось, впечатлила моя история.

— Низшие сущности из мира демонов, что вселяются в тела зачумленных, лишены разума, — сказал он. — Поэтому речь зачумленных бессвязна и бессмыслена, они больше мертвы, чем живы. Судя по вашему рассказу, вы имели дело с высшим демоном. Это необычно.

— Почему вы с самого начала не рассказали мне о демонах?

— Мне пришлось бы объяснять связь, которая существует между магами и миром демонов. Это тайна, которую знают лишь очень немногие.

— И вы решили, что я недостоин знать ее, так?

— Нет, с моей стороны это была разумная осторожность, — ответил Гаттскон, и я заметил, что он смущен. — Есть вещи, которые не следует доверять другим раньше времени.

— Хорошо, допустим, я вам поверил. Но вы ведь не ради оправданий назначили мне встречу?

— Да, конечно. Мы собирались говорить о Борге. Что вам о нем известно?

— Я лишь знаю, что он алхимик и винодел. И еще торговец эликсиром и редкостный негодяй, на совести которого смерть людей.

— Он был одним из нас, — произнес Гаттскон. — Первым из Синклита, кто заболел чумой магов.

— Что? Так вы знали его?

— Знал. Борг был последним из принятых в Синклит, учеником Артобеллы, мага, который помогал вашему прадеду в поисках Джозефа Джаримафи.

— Постойте, это было семьдесят лет назад. Сколько же сейчас вашему Боргу лет?

— Много больше, чем можно сказать по его внешности. Такова выгода от союза с демоном.

— Почему вы сами не покончили с ним?

— Нам не нужна его смерть. Нам нужны его знания.

— Вот как? — Это был неожиданный поворот. — Я, право, не знаю, что и сказать.

— Давайте я попробую начать с предыстории. Некогда Пророк остановил эпидемию гиблой чумы, виновниками которой стали маги Эсаны. Их магические эксперименты сделали возможным вторжение в наш мир сущностей из мира демонов. Они захватывали тела людей и превращали их в зачумленных. Благодаря Пророку вторжение удалось остановить. Пророк погиб, но оставил свой Дар Джозефу Джаримафи.

— Что это за Дар? Живая вода?

— Некоторые мои собратья считают, что да, это волшебный источник, вода которого обладает исцеляющим действием. Другие же полагают, что Пророк использовал отработанные в Санктуре алхимические методы, каким-то чудесным образом изменяя обычную воду и превращая ее в абсолютное лекарство. Но нам ни разу не удавалось получить ничего подобного, значит, — тут Гаттскон улыбнулся, — либо Пророк был величайшим в истории магом, либо действительно посланником божественных сил. А может, и богом — кто знает?

— Гиблая чума и чума магов — одно и тоже?

— Это разные болезни, но первопричина у них одна — магия. Магические энергии изменяют все, с чем соприкасаются, в том числе и людей. Там, где применялась сильная магия, даже ландшафт меняется — вспомните Адовы Пасти. Что же говорить о людях? Печально, что события в Эсане никого ничему не научили. Санктур и Тойфельгартен не могли не воевать друг с другом, и о последствиях никто не думал.

— Почему ваша вражда так непримирима?

— Этом миром может управлять только один дом. Либо мы, либо они.

— А люди при этом страдают.

— Мы всегда стремились облегчить их страдания.

— Я кое-что понял. Два сообщества магов окончательно завязли в бессмысленной вражде, и потому появилась третья сила — друиды.