Золотое руно Платформы-5. Глава 01

— М-м-м... Марк Львович, скажите, пожалуйста, у Вас родственников с фамилией Бронштейн не было случаем? А то, что-то очень похожее на "мировую революцию" мне послышалось, — озвучил свою внезапную мысль Сотников.

— Нет, уважаемый Алексей Александрович, Лев Троцкий ни в коем случае мне не родственник. Бог миловал. Но, продолжу всё же.

— Посмотрим теперь на положение наших ближайших конкурентов. Во-первых, канадцы. У них изначально был выход к морю или, правильнее сказать, к океану. Но не оказалось ни одного приличного судна, кроме нескольких рыбацких катеров и лодок. И, насколько известно, до сих пор нет. Правильно я говорю, Сергей Вадимович? — обратился с вопросом к главному разведчику профессор.

— Абсолютно верно, — подтвердил Демченко, — Но это пока. Может быть, с испанцами договорятся... А про тех мы вообще почти ничего не знаем: ни про флот, ни про армию, ни вообще ни про что...

— То есть пока наш западный океанский фланг чист от противника. Это хорошо, — удовлетворённо отметил Гольдбрейх, — Обратим теперь внимание на восток. Видим, что милостью Смотрящих бывшие властелины земных морей и океанов — британцы поставлены фактически за просто так почти в центральную позицию на мировой шахматной доске — Новобританские острова находятся всего в 500 километрах от к счастью уже наших Полуденных островов. И это большая, просто фантастическая наша удача, что британцы умудрились потерять свой пароход в первые дни после Переноса. Иначе бы, боюсь, что и Полуденные острова и, вероятно, устье Волги были бы уже британскими, а, учитывая их взаимную любовь с канадцами, то мы бы уже были наглухо заперты в нашем анклаве без выхода к морю. Итак, в самые первые дни на нашей стороне играла сама Госпожа Удача! И мы, во многом благодаря этой капризной даме, уверенно захватили центр, так сказать, игрового поля. Я нисколько не умаляю заслуг всех присутствующих, просто констатирую факт нашей неимоверной удачи. Мы опережаем их. Теперь просто нельзя терять темп. Но темп ради темпа — это глупость. Надо сначала определиться с главной целью, которой мы хотим добиться в географическом и геополитическом плане.

— Я почти уверен, что Вы не собираетесь предложить нам завоевать весь мир? — с иронией, но и с некоторой неуверенностью в голосе спросил Бероев, — Так мы не потянем, сразу скажу. Не до наступлений нам. Сил едва-едва хватает, чтобы потенциальные угрозы на наших нынешних пределах контролировать. А тут ещё Северный Союз проявился. Вполне такой враждебный, привычно русофобский. И о нём мы, о его силах и средствах толком ничего не знаем. Кроме того, что Кастет с Гоблином мимоходом углядели. Куда разведка смотрит? Серёга, ты...

— Отставить плач Ярославны. Профессор, пожалуйста, продолжайте, — скомандовал заинтересованный Сотников.

Гольдбрейх, опять приняв умный вид, голосом диктора Левитана продолжил:

— Новую Южную Америку мы, можно сказать, пометили, застолбились там крепко в самом, не побоюсь прямо сказать, удобном и стратегическом месте — контролируем одновременно и Русский пролив, и устье Амазонки, тамошней транспортной супер-артерии. Если всё пойдёт для нас удачно, то через век-другой весь её бассейн будет наш, русский.

Дугин, Демченко и Сотников почти хором хмыкнули, Бероев показал Уксусникову большой палец вверх: "Супер, мол! Профессор жжёт!" А шериф с довольным видом поставил какую-то очередную закорючку в своём блокноте.

— Да, ещё сверх-интересный объект рядом — древний Город, — продолжил Гольдбрейх, — Работы с ним и, вообще на этом континенте — море! Но зато и выход обещает быть соответствующим. Впрочем, бонус от Смотрящих за Форт-Росс и присоединение части американских жителей мы уже получили. Но при всём нашем большом желании и дальше распространять своё влияние по этому континенту — это не тот вариант, который бы я хотел предложить. Кроме того, мы пока сильно ограничены в ресурсах, как материальных, так и человеческих. Особенно в человеческих. Кадры решают всё!

— Нет, Командор, мне наш профессор больше не Троцкого, а товарища Сталина напоминает. Мне это как-то ближе, понятнее. И приятнее, — выставил свою оценку майор.

Гольдбрейх чуть недовольно заметил:

— Товарищ майор, давайте без наклеивания ярлыков и неуместных сравнений. Я лучше продолжу. Мне кажется... Нет, я уверен, что единственно верная цель — это континент номер 4. Который не имеет, как и вся планета, пока никакого нормального человеческого названия. Все в анклаве этот континент уже обсудили, обмусолили. И готовы ставки делать на то, как там местное население было организовано Смотрящими на Старте, и, вообще, есть ли там хоть какое-то население, какие там локалки и прочая техногенная активность. Вот, почти уверен, что майору нашему снятся целые поля, уставленные танками, ракетными установками, истребителями и прочими очень полезными в народном хозяйстве механизмами.

— Да, картина желательная, — не стал даже противоречить профессору майор, мечтательно воздев глаза к потолку.

— А тебе, Евгений, видятся, наверное, готовенькие, "под ключ" заводы, фабрики, НПЗ, с новейшим сверх-современнейшим оборудованием... — продолжил свои предположения профессор.

— Ну, Марк, я же сам тебе об этом говорил за... кофейком у Юры, — с усмешкой подтвердил Дугин.

Демченко, перехватывая у профессора инициативу, вставил:

— Да! Да! Марк Львович, а мне видятся локалки, локалки, локалки... И все хабаром завалены по самую крышу... Ну, что Вы хотите от нас, простых смертных — специфика работы, профессиональная деформация психики. Так это, кажется, называется.

— А у меня другая мечта. Мечтается мне, что этот четвёртый континент — это как ключ к источнику кадров, людей, то есть. Того самого ресурса, которого нам, и не только нам, не хватает. Хотелось бы найти там отдел кадров или, лучше сказать, кадровое агентство Смотрящих. Чтоб люди оттуда — колонами по три. В смысле — так много, а не под конвоем. И все — спецы, каждый в своём. Но ни одного менеджера, брокера или мерчендайзера. И чтоб никакого криминала, — спокойно высказал свою заветную мечту шериф, — Нас в России сто сорок миллионов было. Пусть одного из ста или даже одного из тысячи... Да с вдумчивым отбором! Никаких танков не надо будет. Потому как воевать уже не понадобится. Никому и в голову не придёт воевать при таком численном превосходстве. Так что вояк можно будет почти не заказывать. Уж, извини, Руслан!

— Не надо извинений. Мы тогда сразу, и никого не спрашивая, переименуем Платформу-5 в Россию. И сбудется Ваша мечта о глобусе России, профессор! — с готовностью согласился Бероев, — А я тогда организацией Парада Победы займусь! Эх!.. На белом коне... С троекратным "Ура!"... Песня!

— Полностью с Вами, Пётр Игнатьевич, согласен, — с симпатией в голосе заявил Гольдбрейх шерифу, — Это и моя м-м-м... голубая мечта. Вот ведь, испортили слово, синонима не подобрать!

— Эти двое, профессор наш и шериф, смерти моей, похоже, хотят, — заявил Сотников, — Быстрой, но мучительной! Это ж сколько оргработы на меня навалится!?... А впрочем, я же в этом агентстве смогу себе и помощников толковых подобрать сколько угодно. Может, кого и вместо себя найду!? И заживём мы с Ленкой, наконец-то, нормальной человеческой жизнью. Без переработок и напряга нервного. На охоту пойду... Или лучше на рыбалку?.. Ладно, помечтали и хватит! Продолжаем по делу. Профессор, слушаем.

— Все эти и прочие неозвученные здесь варианты представляют собой просто домыслы, лишённые какого бы то ни было информационного обоснования. Это только иллюстрация наших человеческих желаний. Не более. Какой именно приз ожидает первых добравшихся до Континента-4 абсолютно невозможно предсказать. Но интуитивно чувствуется, что это будет Супер-Приз! И в этом мы все, похоже, единодушны. И поэтому, думаю, что вы все согласитесь, что только этот континент — единственная достойная ближайшая цель в нашей экспансии. Кроме того, мы тогда и с юго-востока ограничим область возможной экспансии наших любимых геополитических противников, англичан.

— Да, пожалуй, что Вы правы! — за всех согласился Командор. Никто не сказал слова против, но только как-то синхронно подняли руки "за".

— Единогласно, — удовлетворённо констатировал Гольдбрейх, — Добавлю, что я с достаточной вероятностью могу предположить о населении этого континента, если оно, конечно, вообще, есть, то, что, скорее всего, мы не найдём там ни привычных по Евразии селективок и монокластеров, ни "пятнашек" по-новоюжноамерикански. Я уверен, что Смотрящие в этом не повторяются. Готов спорить на тот коньяк с любым из вас.

— Да, ну, проф! Чем с Вами спорить, лучше с Зусулкой повоевать. И то более верное занятие, — без боя сдался главный воин анклава.

— С очередной геополитической целью мы определились. Полдела сделали. Теперь подумаем о том, как мы этой цели достигнем, — сказал профессор, картинно взяв паузу, давая высказаться другим.

— Хороший вопрос Вы, профессор, сами себе задали, — за всех ответил Демченко, — Нету у нас пока такого плавательного или летающего средства, чтобы туда добраться. Это ж, если судить по Вашей карте навскидку, 10-15 тысяч кэмэ в одну сторону. Да, по неизвестным водам. Вон "Клеверу" горючки до Америки только в одну сторону едва хватило, а на обратный рейс пришлось Феде каналом топливо таскать. Тот ещё геморрой. А там всего-то 1200 километров, раз в 10 меньше! А кроме "Клевера" в такое плавание посылать больше некого. Что ему баржу топливоналивную за собой тащить? А шторма? Оторвёт её, и дрейфуй себе, как плот бамбуковый. Про авиацию нашу, можно сказать сельскохозяйственную, я и вовсе молчу. Не томите, профессор, назовите сами это неведомое транспортное средство. Телепорт? Или ковёр-самолёт? Для нас это примерно одно и то же.

— На чём именно можно добраться до четвёртого континента, пока говорить не буду. Думаю, что сами это скажете, когда завершу доклад, — хитро ответствовал учёный еврей, в очередной раз щёлкнув кнопкой мышки. Все заинтересованно посмотрели на экран. На новом слайде красовалась почти та же карта, что и на предыдущем, но почти без надписей, видимо, чтобы освободить место для другой информации. Уже наученные слушатели не стали выдавать едких комментариев в адрес профессора. Просто приготовились внимать и впитывать.

— Как вы все помните, основные ветра на контролируемой нами территории, да и в соседних анклавах — юго-западные. Именно с этого направления к нам приносит основные осадки во все сезоны.

— Прошу прощения, профессор, но Вы забываете тот чрезвычайно неприятный северный ветер, что задувает иногда вдоль Волги зимой и поздней осенью, — заметил Демченко.

— Вот именно, что иногда! Вы сами ответили на свой вопрос, Серёжа, — ни на мгновение не растерялся Гольдбрейх, — А реальное положение вещей состоит в том, что основные осадки приходят к нам с юго-западным ветром. И приносят они с собой чрезвычайно обильные ливни и свирепые грозы, почти тропические. Это в тёплый сезон. Помните, как они удивляли нас первые дни на Платформе. Либо чрезвычайно обильные снегопады зимой. Надеюсь, мне не надо напоминать, как всем надоели общественные работы по расчистке от этой белой дряни дорог и проходов в сугробах.

И зябко поёжился:

— Не люблю зиму. Не моё... Конечно, всякие циклоны и антициклоны с их завихрениями вносят некоторое искажение в эту идеальную картину, но факт остаётся фактом — уже достаточно долгие наблюдения показали, что основные ветра в этой части континента — юго-западные. Можете даже не спорить. Более того, утверждаю, что, если судить по уже известным очертаниям и расположению Новой Евразии на карте, юго-западные ветра преобладают почти на всей территории нашего континента, кроме разве что самого северного его края. Какова причина такого постоянства?

И воздев палец к небесам, продолжил:

— Вспомним, уважаемые, про такие замечательные ветра старой Земли — пассаты! Это именно те ветра, что очень сильно напугали Колумба и его спутников. Эти ветра совершенно неумолимо несли их утлые кораблики на запад. А некоторые его спутники, те которые упорно считали Землю плоским блином, боялись, что унесёт их на самый край земли и сольёт прямо в преисподнюю. Страшно им было! Настолько эти ветра были не похожи на сухопутные или прибрежные ветра своей устойчивостью и ровной напористой силой. Зато очень скоро европейские моряки стали привычно использовать северо-восточные пассаты, дующие от Африки, для того, чтобы быстро и без особых хлопот добраться до Южной Америки. А в обратную сторону, то есть, чтобы добраться от Америки до Старого Света, стали использовать юго-западные пассаты, имеющие место севернее, примерно за 30-ым градусом северной широты. Кстати, само слово "пассат", означает по-испански "ветер, помогающий движению". Так с людьми всегда, что с огнём, что с пассатами — сначала боятся, а потом используют.

— Причиной возникновения пассатов является нагрев атмосферы над океанскими просторами в тропиках и её охлаждение в полярных районах. В результате подъёма нагретого воздуха в тропиках под воздействием силы Кориолиса, возникающей из-за вращения Земли вокруг своей оси, в атмосфере планеты образуется система шесть зон разнонаправленных пассатов. И, поскольку, размеры, наклон оси, расстояние до Солнца, длительность сезонов и так далее нашей новой планеты полностью соответствуют таковым на старой Земле, то и общие глобальные картины зон пассатов должны совпадать. Это является основным нашим с упомянутым выше Карлом Блюменталем предположением, которое пока никто из вас не может опровергнуть. Да, я надеюсь, все знают, что такое сила Кориолиса?18)

— Ну, что Вы, профессор, как можно такие детские вопросы задавать взрослым людям? — картинно возмутился Бероев, отлично понимая, что будет правильно понят Гольдбрейхом.

— Отлично, — тут профессор в очередной раз щёлкнул мышкой, и на карте Платформы-5 появилось множество разноцветных стрелок:

— Картина пассатов, симметрична относительно экватора, поэтому для простоты далее будем говорить только о нашем, северном полушарии. Итак, в северном полушарии мы имеем три зоны. Во-первых, экваториальную зону северо-восточного пассата от экватора до примерно 30-го градуса широты. Во-вторых, зону юго-западного пассата умеренных широт от упомянутого 30-го градуса до приблизительно 60-го градуса. И, в-третьих, зону полярного северо-восточного ветра (язык не поворачивает назвать его пассатом) выше 60-го градуса вплоть до полюса. Отмечу, что границы между зонами зависят от сезона. Летом и осенью смещаются на несколько градусов к северу, а зимой и весной — также слегка к югу. А экваториальный северо-восточный пассат может даже слегка залазить в южное полушарие.

— Однако такая идеальная картина пассатов наблюдается только над протяжёнными океанскими просторами. Большие континенты типа земных Евразии, Африки или платформенной Америки могут существенно изменять эту красивую картинку. Поэтому стрелки пассатов над платформенными Америками и над протяжённым массивом Северных островов, наверняка, покрытых ледником, показаны условным штрих-пунктиром. Кроме того, для заметно ограниченных со всех сторон сушей водных пространств типа земного Индийского океана или участков платформенного Южного океана к западу и востоку от Континента-4 пассаты могут оказаться почти полностью заменёнными на муссоны. Напомню, что муссоны — это ветра, которые в тёплый сезон дуют с океана на сушу, а зимой — с суши в океан. Поэтому картина ветров в южном полушарии, чрезвычайно богатом сушей, фактически везде показана — условно, штрих-пунктиром. В идеале, если бы на какой-нибудь планете суши не было вообще, а только океан, то система его ветров была предельно проста и представляла бы собой одни сплошные пассаты.