Рассказ третий. Монстры атакуют

Что делать! И телефон я не взял с собой. Как узнать, что сейчас творится там , по ту сторону портала. А если там всё нормально, то как доверить свою самую страшную тайну, непроверенным людям. Тем самым я могу подвергнуть смертельной опасности и себя и свою семью. Но и оставить в беде своих попутчиков я тоже не могу. Оказывается у меня есть совесть и она не даёт мне спокойно дать погибнуть моему хорошему знакомому и его друзьям. И я решился.

— Володя, — обратился я к приятелю, — как ты думаешь, мы сумеем по такой погоде дойти до дома?

— Трудно сказать, — жмурясь от колючего снежного ветра, прокричал Володя. Если останется такая видимость, то возможно и не дойдём. Не видно куда идти.

— Понятно, — сказал я тихо себе и уже громко Володе.

— Снимайте лыжи и идите за мной. Буду нас спасать.

— Куда? — увёртываясь от слепящего ветра, крикнул Володя.

— Идите за мной, если хотите жить. И я махнул рукой, приглашая последовать за мной. Мы прошли несколько метров до портала, который был еле виден из — за снежной бури и я снял с руки перчатку. Поверхность портала засинела, когда я коснулся её рукой. Просунув голову в синеву, я увидел знакомую картину. Александрия. И, слава богу никого нет. Я обернулся к попутчикам. Они ещё не сняли лыжи. Я повторил им своё распоряжение.

— Быстро снимайте лыжи и лезьте сюда, если жить хотите. На этот раз они вняли моему голосу и стали снимать лыжи. В портал они идти не то боялись, не то не могли понять, как это идти в стену. Я хватал их за плечи и проталкивал в портал. С трудом, но затолкал их всех и прошёл сам. Тишина резко опустилась на нас.

А потом я услышал.

— Ну, ни хрена себе. Вот это да. Это что же, мы на том свете, что ли. Тишину нарушили высокие оценки нового для них мира. Они не могли поверить своим глазам.

А я тем временем разделся до трусов, температура воздуха была градусов 26 по Цельсию, и направился к морю. Я ведь ещё не купался в нём. А друзья всё стояли и вертели головами во все стороны.

— Ну и чего стоим. Кого ждём. Раздевайтесь и купаться быстрее, а то вода остынет. Отпустил я шуточку моим друзьям по несчастью.

— Теперь торопиться некуда. Пока пурга не закончится будем здесь отдыхать.

— А где мы? — наконец спросил Володя Прибытков.

— На другой планете. Здесь всегда лето. И вообще, давайте с вопросами потом. Я купаться хочу.

Шум прибоя накатывал своим шипением и затихал, и опять накатывал. И я побежал, а потом пошлёпал, а ещё потом поплыл в тёплом лоне моей собственной планеты. Вкус морской воды действительно отличался от той черноморской, которую я пробовал девятнадцать лет вперёд. И, кажется, плотность у неё была побольше, чем у земной морской воды, уж больно легко я плыл особенно не напрягаясь. А когда я нырнул, набрав в лёгкие побольше воздуха, то до дна добрался с некоторым трудом. Меня прямо выталкивало наверх, но я успел разглядеть подводные растения розового, фиолетового и голубого цветов. Почти полная радуга колыхаясь, переливалась подо мной. Рыб я не заметил, но на дне рассмотрел, как между камнями покрытыми бурым наростом, ползали ракообразные синеватого цвета и они смотрели на меня своими выпуклыми глазами красного цвета. И когда появилась небольшая рыбка жёлтого цвета, этот рак, будем его так называть, резко дёрнул хвостом и мгновенно переместился навстречу этой несчастной. Рыбка исчезла, очевидно в пасти рака. Вот поэтому — то и рыбок тут не видно. Ладно, что рак небольшого размера, а то я мог оказаться на месте его жертвы. Когда я вынырнул и посмотрел в сторону берега, то заметил, что мои друзья так и не разделись, а стоят там же где и были и о чём — то разговаривают, активно жестикулируя руками. Я направился к ним.

— Ну что, в чём проблема? Почему не раздеваетесь, ведь здесь тепло, море рядом, купайтесь, загорайте, коли выпал случай.

— Ты нам объясни, что с нами теперь будет, ведь вход — то пропал. Как мы обратно попадём, — стал разоряться тот, кто поменьше, звали его Рамазан, — завёл нас и бросил, а сам бултыхаешься и не думаешь ни о чём, а мы тут волноваться должны.

— Слушай, Рамазан, зря ты думаешь, что я такой уж глупый человек. Я ведь вам сказал, что всё объясню. Просто немного надо потерпеть. Я ведь на вас не кричал, что вы меня заманили в пургу, а наоборот стал думать, как спасти всех нас. Вот и спас. Что, здесь разве хуже, чем там на ветру и в стуже? По моему здесь намного лучше. Еды с собой не взяли? Так вон пальмы кокосовые растут. Можно орехов нарвать и наесться мякоти, и молока напиться. Так что не всё так плохо, как ты думаешь. А насчёт входа тоже не волнуйся. Главное то, что я — то его вижу и значит домой мы всегда попадём если, конечно, я тут копыта не отброшу. А вот об этом нам вместе надо позаботиться.

— Ну вот, мы ещё о нём должны заботиться. Тут не знаешь о чём думать. а он о себе беспокоится.

— Ты, Рамазан, переставил всё с ног на голову. Если ты так беспокоишься о себе, я хоть сейчас могу тебя отправить обратно. Хочешь? Пожалуйста. И я подошёл к порталу и коснулся его рукой.

— Теперь видишь выход? Можешь идти. Но за последствия будешь отвечать сам. Я высунул голову в наш мир и увидел сплошную пелену снега. который сразу залепил мне всё лицо. Повернувшись в сторону моих друзей, я стёр с лица снег и сказал, обратившись к Рамазану,

— Ну что, пойдёшь или тебе просто захотелось поговорить? Видя, что он заколебался, я предложил ему,

— Подойди, посмотри, что там творится. И когда он подошёл, я слегка ему помог просунуть голову в портал. Он сразу отпрянул и, стирая с лица снег, сказал,

— Ну и погодка. Надо переждать. Здесь лучше.

Мы подошли к пальмам и сели в относительном тенёчке. И я начал свой рассказ. Не стал рассказывать откуда я, а просто сказал, что у меня неожиданно появилась способность видеть переход в другой мир. Мол другие не видят, а я вот такой счастливчик и вижу. Сказал, что об этом я никому не рассказывал, потому что боюсь, что этим могут воспользоваться нехорошие люди и заставить меня на них горбатиться. Волей случая так получилось, что теперь они тоже узнали об этом мире и я надеюсь, что они никому не расскажут об этом.

— И как ты узнаешь о том, что мы ни с кем не поделимся твоим секретом? — поинтересовался третий друг по имени Вова, будем так его называть. Ведь дело — то прибыльное. Это ж курорт под боком. Можно заработать очень приличные деньги.

— Короче, ты уже решил меня сдать с потрохами. Ведь для того, чтобы организовать здесь курорт, нужны большие средства, которых у тебя, конечно, пока нет. Но они есть у государства и поэтому ты уже определил мне роль швейцара около этой двери, так? А себе какую должность ты хочешь? Иуды? Ты ещё отсюда не вышел, чтобы строить такие планы.

Тут вмешался Володя Прибытков.

— Не надо ссориться, ребята. Мы должны радоваться, что спаслись от гибели. С пургой не шутят и нам здорово повезло, что Александр поехал с нами, ведь если бы его не было, мы бы всё равно поехали сюда и, так и так, попали бы в беду. И мы должны быть ему благодарны, что до сих пор живы и здоровы. А насчёт того, чтобы никому не говорить про эту планету, это и обсуждать не надо. Это не наша тайна и мы можем только надеяться, что Александр в дальнейшем ещё нас сюда приведёт.

— Но это не может быть тайной одного человека, надо, чтобы об этом узнала вся страна, — опять полез в з... наш друг Вова. Я начал раздражаться.

— Слушай, друг ситный, а ты не думаешь, что ты можешь и не выйти отсюда. Зачем мне лишние хлопоты с тобой. Оставлю тебя здесь и наслаждайся курортом сколько угодно. Как, подходит тебе такой вариант?

— Это как же ты сможешь меня тут оставить. Мои друзья не допустят такого.

— Если они захотят остаться с тобой, то тогда, конечно, но я думаю, что из — за одного говнюка они не стану портить свою жизнь. Так ведь Володя, спросил я у Прибыткова. На что он стал долго объяснять этому недоумку, что тот не прав и это не наше дело, и не стоит так уж заморачиваться и лезть не в свои дела. В конце концов мне надоело слушать эти бредни и я пошёл купаться.

— Эй, кончайте диспут и лучше идите искупайтесь в настоящем море, пока есть возможность, — крикнул я друзьям. Да, не дай нам бог таких друзей, подумал я. Хлебну я ещё с ними горя. И нырнул в пучину вод. Пучина была тёплая и ласково приняла меня в свои объятья. Я долго плавал и думал, что не знаю придётся ли ещё мне испытать эти наслаждения. Короче, испортили мне настроение капитально. Не делай никому добра, чтобы не пришлось жалеть об этом. Это не вам, это я себе. Когда я вылез на берег, мне здорово захотелось есть. Спросил, есть ли у кого ножик. Они испуганно посмотрели на меня.

— Да, не бойтесь. Орехов нарезать, есть уже охота. Ни у кого ножа не было. Вот номер, идут в лыжный поход и даже ножа не берут с собой. Что же делать? И тут я вспомнил, что с обратной стороны портала, где мы набрали драгоценных камней, я видел длинные и острые осколки изумрудов. Они вообще очень часто бывают в виде длинных параллелопипедов. Вот такой я и видел, и к тому же расщеплённый. Я оделся и сказав, что сейчас вернусь, нырнул в портал. Они даже не успели мне возразить. В лицо стегануло ветром, сбило дыхание. Я сделал три шага влево, повернулся и прошёл ещё пару шагов, а затем опять повернулся и прошёл ещё, и протянул руку. Засинело. Вперёд, сказал я себе и очутился в сверкающем миру. Вспомнил, где я видел тот изумруд и пошёл в том напрвлении. Хоть здесь повезло. Я нашёл его сразу, взял его и пошёл обратно. Когда я вернулся, то увидел красные лица моих ,,друзей,, — пара уже ставить кавычки вокруг этого слова, они кричали друг на друга и преуспевал в этом весёлом деле, конечно, Вова. Будем называть его Вова прим. Увидев меня они замолчали и, удивлённо стали смотреть на изумруд, в моей замёрзшей руке.

— Извините, что прервал вашу задушевную беседу. Вот принёс что — то вроде ножика. И раздевшись, пошёл обмыть свою добычу в воде. Когда я вернулся, все забыв о своём споре, стали тянуть свои руки к изумруду, желая рассмотреть его. Да, подумал я, до Виктора вам далеко. Дал им посмотреть камень, а затем пошёл к пальмам. Натряс я кокосов целую кучу, еле увернувшись от града ударов. Затем взял один, продырявил его и напился кокосового молока. Оно оказалось вовсе не молоком, а обычной водой со слабым сладковатом вкусом кокоса. Я разломал орех и стал выгрызать его мякоть. Ничего, голодному пойдёт. Сделал себе ещё парочку орехов и предложил заняться этим и моим друганам. Они стали резать и ломать орехи, больше косясь на ,,ножик,, чем на орехи. Наконец все наелись. Друзья наконец разделись, жарко, наверно, стало от работы и пошли ополоснуться. Ну, слава богу, успокоились. А я пошёл в травку, прилёг около кустика мяты и , вдыхая нежный запах, заснул.

Стихи мои из мяты и полыни,

Полны степной прохлады и теплЫни.

Полынь горькА, а мята горе лечит;

Игра в тепло и в холод — в чЁт и нЕчет.

* Николай Асеев *

Мне снилось, что Галюша гладит меня по щеке и рука была нежная, и пахла чем — то восхитительным, что не хотелось просыпаться... Но, увы, говорят — надо. И я проснулся, вылез из под куста мяты и пошёл к своим попутчикам, к друзьям поневоле. А они всё рассматривали ярко — зелёный изумруд, который стоил так много, что и представить было сложно, не только им, но и мне. Я подошёл к порталу, активизировал его и просунул голову в синеву. Там было тихо. Смеркалось. Всё покрылось толстым слоем белого — белого снега. Ну всё можно и домой. Я подошёл к друзьям, забрал у них изумруд и, подойдя поближе к берегу моря, размахнулся и закинул его подальше в воду. Сзади послышался недовольный ропот. Я подошёл и сказал,

— Да не вводи меня во искушение, аминь. Всё, братцы, идём домой. Всё забудьте, ничего не было. Ибо гнев господен неизбежен и неумолим. И мы пошли. Дома было много шума, но всё проходит когда — нибудь.

* Глава третья *

Да, всё проходит когда — нибудь, вот и зима прошла. С того злополучного дня я не ездил больше на лыжах с той гоп — компанией. А к Володе Прибыткову я заходил домой. Его предки тоже были родом из станицы Пречистинка и, поэтому я относился к нему чуть ли не по родственному. Его мама знала моих родственников по материнской линии и мы долго разговаривали о них. А Володе я объяснил ситуацию с порталом и попросил, чтобы он предупредил своих друзей, что если они начнут болтать о своём попадании на другую планету и не попадут при этом в психушку, то я займусь ими лично и ничего хорошего от нашей встречи они иметь не будут. Кстати, он спросил меня, а где это я раздобыл тогда изумруд, на что я ему заморочил голову, что изумруд я нашёл на дне моря и припрятал его на всякий случай там за порталом, не уточняя место. И пригласил его иногда посещать ту планету за порталом, но разумеется больше без его компании. А его маме я подарил на прощание пару небольших рубинов ромбовидных и два изумруда кубического вида на серьги, сказав, что это я нашёл на приисках, когда был в Сибири. Конечно, взяв с неё слово не говорить о моём участии в этом подарке. Когда Володя пошёл меня провожать, я ещё раз сказал ему, чтобы он чётко предупредил своих друзей, чтобы они держали языки за зубами, а то проживут они счастливо, но очень недолго. И попрощался, пригласив его заходить. В середине апреля установились погожие деньки и я опять стал ездить на велосипеде. Теперь, когда я куда — нибудь ездил, я всегда поглядывал не только по сторонам, но и взад, специально для этого приделав на руль зеркало заднего вида. Не без основания полагая, что мои ,,друзья,, установят за мной слежку, может быть и не сами, продав меня или бандитам, или ,,компетентным органам,,. Но пока всё было нормально и я ничего не замечал. Я ездил и думал, как древний философ о природе вещей, конечно, образно выражаясь. Мне надо развивать те способности, что я получил при переносе в 1972 год. Особенно ,, синдром Амбера,,, так я назвал способность силой воображения менять местность вокруг себя и, переходя при этом в другую реальность. И тогда я в любой момент, даже не доезжая до портала, могу перейти в любое место, какое мне понравится. И, к тому же укрыть там своих родных и друзей, от любых попыток шантажа ими меня. И я решил посвятить своё свободное время интенсивным тренировкам по переходу в созданную мною реальность. Прежде всего надо решить для себя какую реальность мне надо представить. Прежде всего там должно быть тепло, но не жарко. Нужно, чтобы там отсутствовали болезни и, соответственно, болезнетворные микроорганизмы. Надо, чтобы местное население, как же без него, мы ведь не Робинзоны Крузо, были настроены к нам дружественно и даже больше. Никаких оппозиций от местного населения я не потерплю, тем более что я собираюсь создать для народа сытую и счастливую жизнь. Народ должен быть мононационален и религия у него должна быть одна — Я.

Сказано, сделано. Прежде всего надо выбрать место перехода в иную реальность. Сначала я хотел, чтобы это было где — нибудь на загородным шоссе, но потом, подумав понял, что до него ещё надо добраться и надо переход сделать поблизости от дома. Всё равно ведь никто туда не попадёт, даже случайно. От моего дома до перекрёстка со следующей улицей Красногорской было метров пятьдесят и мне надо уместить свой переход в другую реальность в этот отрезок. Потому, что справа был тупик и на машине там не проедешь, так что путь один налево. И вот там меня может ждать засада. Но я не должен доехать до неё, переход будет совершён раньше. Прямо перед засадой или перекрытой улицей. И я стал тренироваться. Выбрав время, когда на улице никого не было, я разгонялся на велосипеде, представляя как должна измениться перспектива улицы передо мною, но не совершал переход, а гасил его в сознании. И так постепенно вырисовывалась картина перехода. Дома наши одноэтажные, простенькие стали превращаться в что-то подобное фентезийным домам с минимумом в два этажа, а вдоль дороги росли фруктовые деревья, все в цвету. По улицам и площадям гуляли жители, небольшие благообразные люди с добрыми лицами. Все улицы сходились к большой круглой площади, в центре которого высился сказочной красоты дворец, где будет жить моя семья.