| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Путешествие наше, однако, на этом не закончилось. Как выяснилось, на каждом кольце гравизоны дополнительно функционировали свои небольшие транспортные системы, более всего напомнившие мне кольцевую линию Московского Метрополитена, на которых нам также пришлось прокатиться. Ведь если прикинуть, то при диаметре кольца в двадцать километров, и наличии всего восьми радиальных лифтовых шахт, расстояние между ними составит почти четыре километра. Так и ноги оттоптать недолго, особенно учитывая, насколько они у никаров нежные. К счастью, вагончики в обе стороны курсируют довольно часто, и долго ждать нам не пришлось.
Всю дорогу Кадеста, тяжело дыша, просидела в мягком глубоком кресле, приоткрывая глаза только когда мы проезжали остановки. Я сидел рядом, но лишь потому, что не люблю стоять в транспорте, а не потому, что мне так уж тяжко. Девчонка же выглядела откровенно неважно, а когда пришло время вставать, она вцепилась обеими руками в поручень и, поднимаясь, кряхтела как старушка, страдающая хроническим артрозом, да еще и астмой в придачу. Хотя, надо признать, у нас на "Берте" она выглядела куда паршивей.
-Вот, смотри, — она сделала вид, что остановилась лишь для того, чтобы меня сориентировать, а я сделал вид, что поверил, — у нас четвертое кольцо, каюта 253. Эта остановка — ближайшая.
Я кивнул, отложив соответствующую информацию в своей памяти. Честно говоря, я сомневался, что мне когда-нибудь придется находить сюда дорогу самостоятельно, но чем черт не шутит. Собравшись с силами, мы поднялись по небольшой лестнице и поковыляли дальше по коридору, рассеченному, как и все прочие коридоры станции, на отдельные сегменты изолирующими переборками. Девчонка как бы мимоходом взяла меня под руку, но я чувствовал, что эта опора ей совсем не помешает.
Открыв передо мной дверь каюты, Кадеста отступила в сторону и жестом пригласила меня входить. Я шагнул вперед и с некоторой досадой обнаружил, что мое понимание термина "каюта" нуждается в радикальном переосмыслении. Жилище Кадесты представляло собой полноценную однокомнатную квартирку с прихожей, спальней и даже собственной душевой. У нас в университетском общежитии студенты обитали в куда более скромных условиях. Не говоря уже про открывающийся из окна вид.
Как и в других помещениях "Ньютона" в своих каютах никары на остекление не скупились. Одна из стен спальни представляла собой сплошной лист изогнутого стекла, через которое была видна величаво поворачивающаяся и играющая бликами громада центрального блока станции. Я так и застыл на месте, пораженный этим великолепным зрелищем, щурясь и моргая от яркого света.
-Если мешает, можно затемнить, — Кадеста провела рукой перед окном сверху вниз, и стекло потемнело, погрузив комнату в легкие сумерки.
-Получается, что у вас здесь всегда день. Спать не мешает?
-Ничуть. Затемни стекло насовсем и спи на здоровье.
-Но почему здесь нигде нет окон, выходящих на обратную сторону? — я присел рядом с Кадестой на краешек кровати, продолжая любоваться переливающейся станцией, — на звездное небо тоже иногда посмотреть хочется.
-Снаружи слишком высок уровень опасных излучений, а конструкции станции их в значительной степени экранируют. Поэтому все окна смотрят исключительно внутрь.
-Малгер вроде бы говорил, что водная прослойка надежно защищает от радиации.
-Любит он приукрасить, — проворчала девушка, — вода — это, конечно, хорошо, но вода плюс два листа металла все же надежней. Впрочем, если ты так скучаешь по звездному небу, то завтра, когда будем на северном полюсе, можем заглянуть в астрономический сектор, там имеются окна на все стороны света.
-Будем... где!?
-На северном полюсе, — повторила она, но, уловив струящееся от меня молчаливое недоумение, заливисто рассмеялась, — в северном хабе, на противоположной от гравизоны стороне.
-А-а-а, — протянул я, — что-то я к вечеру тупить начал. А что там?
-Завтра все сам увидишь, — Кадеста заговорщически мне подмигнула, — а сейчас нам и правда пора закругляться, а то умотали тебя, небось, до бесчувствия. Ты есть хочешь?
-Вообще-то не отказался бы, — вернувшись из невесомости в нормальные условия, мой аппетит немедленно воспрянул духом и теперь настойчиво о себе напоминал.
-Тогда — вперед! Я покажу тебе одно чу́дное местечко.
Перед уходом Кадеста кратко рассказала мне про свою каюту. Где что лежит, как что включается и выключается, и куда бежать в случае неприятностей. Напоследок она настроила входной замок на мой отпечаток пальца, и мы отправились на кормежку. С момента нашего прибытия в гравизону девчонка уже более-менее оправилась и теперь довольно бодро и уверенно шагала рядом со мной. Время от времени она как-то странно не меня поглядывала и улыбалась своим мыслям. Кадеста явно замышляла нечто недоброе, какой-нибудь очередной сюрприз, но я твердо решил, что на сегодня хватит. За последние несколько часов я уже неоднократно выставлял себя болваном и мне давно уже следовало взять себя в руки. Все, довольно! Что бы она там мне не готовила, больше я таращиться, разинув рот, ни на что не буду, не доставлю я ей такого удовольствия. У меня, в конце концов, есть чувство собственного достоинства или нет?
Скажу прямо — следовать намеченному плану оказалось крайне непросто. За очередной изолирующей переборкой обнаружился самый настоящий ресторанчик. Здесь коридор объединялся с параллельной трубой чередой широких арок, оформленных в виде колонн из старого темного кирпича, которые обвивал искусственный плющ. Само заведение было стилизовано под уютное кафе, какие можно встретить на залитых солнцем улочках небольшого итальянского городка. Нарочито грубые деревянные столы (пластиковая имитация, я знаю, но исключительно правдоподобная), морские пейзажи на стенах, кружевные салфетки и, черт подери, подсвечники со свечками (ну да, тоже имитация, а жаль).
Моего уха коснулся какой-то странный и настолько непривычный для космоса звук, что я даже не сразу сообразил, в чем дело. Где-то рядом журчала вода. Я заглянул за колонну и прямо посреди ресторана обнаружил небольшой, аккуратный прудик, в который с берега струился тоненький ручеек. Края водоема украшали замшелые камни, между которых росла зеленая травка. Дно было засыпано морской галькой, а смонтированная по периметру подсветка заполняла пруд янтарным светом, в котором шныряли рыбки. Настоящие. Живые.
-Ну как? — Кадеста как бы невзначай снова взяла меня под руку, — симпатично?
-Недурно, недурно! — проговорил я медленно, чтобы не дать эмоциям вырваться на волю. Мне еще повезло, что на "Берте" я прошел определенную тренировку у Жана, а потому едой при помощи ножа и вилки посреди пустот космоса меня уже нельзя было пронять, но вот пруд едва не выбил меня из колеи, — присядем?
Столики отделялись друг от друга плетеными перегородками, образуя небольшие кабинки, одну из которых мы и оккупировали. В каждом закутке имелось свое окно, которое можно было по собственному усмотрению не только затенять, но и выбирать тон затенения, формируя желаемую атмосферу. Кадеста несколькими быстрыми жестами организовала нам приглушенное красноватое освещение, напоминающее краски заката, и зажг... включила свечу.
-Что тебе заказать? — она вызвала на стол вечернее меню.
-А что у вас подают? — каких-либо откровений ожидать было сложно. Жизнь на автономной космической станции не отличается особыми изысками. В том числе и кулинарными. Стряпать можно лишь из того, что дает оранжерея, и каким бы не было мастерство поваров, простора для фантазии остается все равно немного.
-Все как обычно: салаты всякие, суп грибной с домашней лапшой, суп гороховый с копченостями...
Вот тут-то я и должен был насторожиться, но так расслабился, что первый намек прозевал.
-На горячее есть что-нибудь?
-Сегодня есть рыба на пару, куриный жульен и кролик, запеченный с картофелем и овощами. Что выбираешь?
Я запнулся, чувствуя, как мое мировосприятие начинает двоиться и троиться. Я бросил взгляд на прудик с рыбками, потом посмотрел в окно на зависший над головой мерцающий шар, чтобы удостовериться, что все еще нахожусь на космической станции. Мне еще повезло, что Жан меня неплохо подготовил.
-Запеченный... кто?
-Кролик, — Кадеста ответила мне невинным взглядом, в глубине которого искрились озорные огоньки, — очень вкусный, кстати. Тебе заказать?
-Неплохо вы тут устроились, — прищелкнул я языком, — там, на Земле все до сих пор считают, что вы питаетесь в основном овощной пастой из тюбиков, а тут, оказывается, вовсю деликатесами балуются.
-Такая роскошь доступна только в гравизоне.
-И как часто вас подобной контрабандой радуют?
-Почему "контрабандой"?
-Ну, я не думаю, что на Земле сильно бы обрадовались, узнав, что вам к столу регулярно поставляют всякие вкусности. Как-то... нечестно, что ли, — я разочарованно выпятил губу, — если уж декларировать автономность, то автономность во всем, в том числе и в еде. Или у вас не получилось?
В ответ Кадеста неторопливо улыбнулась, и в ее улыбке присутствовала какая-то мстительность.
-Все у нас получилось. В вопросах пропитания "Ньютон" полностью автономен, и никто нам ничего не поставляет, — она кивнула на меню, — все свое, местное.
-Местное? — поначалу я подумал, что она шутит, — и кролики и куры?
-И перепела и карпы и козы и даже коровы.
-Кор... коро... коровы!?
-Карликовые. Ради молока.
Ну вот! Я продул по всем статьям! Мне понадобилось около минуты, чтобы вернуть челюсть на место, а Кадеста все это время откровенно упивалась своей маленькой победой. И она имела на это полное право. Разумеется, для посланника человечества я, хлопающий глазами и издающий нечленораздельное мычание, выглядел крайне глупо и несолидно, но попробовал бы кто-нибудь из моих "провожатых" представить себе корову, плавающую по коридорам космической станции, так у него самого бы язык отнялся.
Пока я приходил в себя, девчонка заказала нам грибной суп и пресловутого запеченного кролика, избавив меня от мук выбора.
-Но как!?... Где!?... и... — вопросы в моей голове сгрудились в кучу, комком застрявшую поперек горла.
-Здесь, в гравизоне, разумеется, — Кадеста прекрасно поняла, что меня интересует, — пятое и шестое кольца отведены под местное животноводство. Тут есть птицеферма, бассейны с рыбой, ну и коровник, если можно так выразиться. Все максимально автоматизировано и работает как часы. Можем завтра заглянуть, если хочешь.
-Да, возможно... — образ плавающей в невесомости перепуганной коровы никак не шел у меня из головы. Я почти слышал ее отчаянное и жалобное мычание, — но как, черт подери, вы все это сюда затащили!?
-Соответствующие работы были начаты еще до отлета из Солнечной Системы, на "Джордано". Гравизона ведь не в последнюю очередь создавалась для организации опытного животноводческого сектора. Пробовали разные варианты, отбирали наиболее приспособленные породы и все такое. Подопытных перевозили под общим наркозом — они же глупые, без воображения, могут запаниковать и только сами себя покалечат. А так спокойней.
-Обалдеть! — только и смог выговорить я, — вот бы Жана сюда!
-Кто это?
-Наш повар на "Берте". У него золотые руки, но из замороженных и сублимированных продуктов особых яств не сваяешь, а вот здесь бы он развернулся на полную!
-Хм, не исключено, что в перспективе такая возможность у него появится, — заметила Кадеста, — если мы с тобой все будем делать правильно.
Ох, некстати же она напомнила мне о сути моей миссии! Меня как обухом по голове огрели, напрочь выбив весь энтузиазм и желание задавать вопросы. Я чувствовал, как удивленно-восхищенное выражение сползает с моего лица, сменяясь окаменелой маской подавленности и уныния. К счастью, Кадеста, даже если что и заметила, никак прокомментировать случившуюся со мной перемену не успела — нам принесли наш заказ.
Я поспешно занял свой рот грибным супом, который оказался великолепен, и вполне мог составить честь даже Жану, а к тому моменту, как я с ним расправился, подали и кролика. От блюда исходил столь аппетитный и неожиданный для этого места аромат, что я невольно снова глянул в окно, чтобы синхронизировать свои ощущения с реальностью.
-Быстро они его сварганили, — с деланной подозрительностью проговорил я, орудуя ножом и вилкой, — будто поджидали нас, а?
-Здесь одна кухня на все ресторанчики, а потому несколько порций всегда имеются "в работе". Готовые блюда доставляются на грузовом транспортере, так что больше пяти минут почти никогда ждать не приходится, — Кадеста кивнула на тарелку, — ну как, нравится?
-Еще бы! Пальчики оближешь! — роскошная трапеза смогла несколько восстановить мое душевное спокойствие, но в следующее мгновение меня внезапно осенило, что о самом главном я спросить-то и забыл, — вот только кто за все это расплачиваться будет? И чем?
-Расплачиваться? Забудь! На "Ньютоне" денег нет.
-То есть как это? Вы тут что, коммунизм построили?
-Почти. Здесь все в равных условиях — всем приходится работать, и у всех равный доступ к плодам этих трудов в обмен на отработанные часы. А кто не работает — тот не ест, как говорится.
-Мне, выходит, этот ужин потом еще отрабатывать придется? — я обеспокоенно нахмурился.
-Успокойся, у меня такой запас, что я тебя еще месяц кормить смогу. Все равно потратить особо некуда.
-А где ты работаешь?
-В медицинском секторе.
-И как, работы много? Часто у вас тут люди болеют?
-Это с какой стороны посмотреть, — Кадеста отодвинула в сторону пустую тарелку, — жизнь в условиях замкнутой биосферы имеет свои особенности. Многих вирусных заболеваний нет вообще, зато процветает аллергия во всех мыслимых проявлениях. Переломы довольно часто случаются — кости-то хрупкие. Плюс всякие родовые осложнения... по-разному, в общем. Скучать не приходится.
-Аннэйв что-то рассказывал про обязательные ссылки для будущих мам.
-Ха! — нервно хохотнула девчонка, — будь они действительно обязательными, жизнь стала бы намного проще. Каждая вторая так и норовит дезертировать, будто ей на здоровье своего будущего ребенка плевать с высокой колокольни. А нам потом расхлебывать.
-А что, невесомость и правда так сильно влияет?
-Еще бы! Вручаешь этой новоиспеченной мамаше ее дитятко после кесарева, а у него головка — как очищенное яйцо всмятку, мягкая вся и пульсирует с каждым ударом сердца. Девка сразу охать и причитать начинает, а что толку-то? Где она была, когда ее в гравизону направляли? А теперь — здравствуй кроватка с аэроподвесом, шлемик на голову и постоянные иньекции с кальцием. И еще молиться, чтобы каких-нибудь других патологий не вылезло. Каждый раз одно и то же!
-Но если все настолько серьезно, почему нельзя, действительно, пусть даже силой держать их здесь? Ведь для их же пользы!
-Да ну! — Кадеста безнадежно махнула рукой, — будь моя воля, я бы будущих родителей вообще на Землю ссылала. Чтобы они, как пингвины, идущие идут вглубь антарктической пустыни, чтобы отложить яйцо и вырастить птенца, на своей шкуре прочувствовали бы все прелести родины предков. Авось, поумнеют немного... Извини.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
