Мое внимание привлек приближающийся со стороны центра города тягач Iveco, тянувший здоровенный полуприцеп-цементовоз. Больной на всю голову водитель грузовика, разогнал многотонную машину километров до шестидесяти, игнорируя толстый слой снежной каши, скрывающий покрытое наледью дорожное полотно.

— Вот где, ети их мать, гаишник? А если...

Мысль оформиться до конца не успела. Впередиидущие машины начали движение, стремясь как можно скорее миновать опостылевшую всем пробку. Стоявшая передо мной древняя "четверка", доверху забитая каким-то домашним скарбом, немного замешкалась. В образовавшийся разрыв из второго ряда моментально втиснулся Лексус, в котором я с некоторым удивлением опознал соседа по двору. Кто именно сидел за рулем, понять было решительно невозможно. Стекло было наглухо тонировано зеркальной пленкой, вроде как запрещенной в наши странные времена. Кто бы там ни был, часовое стояние в пробке ему порядком надоело. Даже не пытаясь притормозить, чтобы хоть немного оценить обстановку, Лексус выкатывался на полосу встречного движения, обзор которой ему полностью перекрывала плетущаяся впереди пассажирская Газель.

Время уплотнилось. Я с ужасом наблюдал, как паркетник выезжает прямо под колеса цементовоза, прекрасно понимая, что ничего сделать уже не успеваю. И никто не успевает! Клянусь, я видел, как расширились от страха глаза водителя грузовика. Я буквально физически ощутил, как он вдавил в пол педаль тормоза, с невероятной скоростью выкручивая руль вправо. Но было слишком поздно. Тягач задел Лексус по касательной, но полуприцеп так быстро изменить траекторию движения не мог, по вполне понятным причинам. В одну секунду джип, весом в две с половиной тонны, смяло, как консервную банку. Три оси пятидесятитонного полуприцепа, доверху заполненного жидким бетоном, не заметили столь малого препятствия. Одновременно с движением вперед, цементовоз начало разворачивать перпендикулярно вектору движения, подталкивая задние колеса на встречку. Смяв и отбросив на вторую полосу стоявшую впереди "четверку", прицеп начал заваливаться набок, неотвратимо приближаясь ко мне.

-ЕБА...

Договорить до конца я не успел.

— ...ТЬ!!!

Во всяком случае, я не успел это сделать, в том месте, где находился мгновением раньше!

Вокруг была абсолютная и непроглядная темнота, предмет зависти любого негра. Все окружающие предметы исчезли. То есть вообще все. Руки вместо руля сжимали пустоту. Моя пятая точка вольготно разместилась прямо в воздухе. О том, куда делось днище машины, да и земная твердь под ним, я предпочитал не думать. Нащупать их ногами никак не получалось. Впрочем, проваливаться я никуда не собирался. Да и куда тут проваливаться? Нет здесь, походу дела, ни верха, ни низа. Здесь вообще нифига нет, кроме меня.

Убедившись, что непосредственная опасность миновала, я принялся судорожно ощупывать собственное тело, прекрасно понимая, остаться целым и невредимым под колесами цементовоза весьма сложная задачка. Боли я не чувствовал, руки-ноги на месте. Даже насморк, мучавший меня вторую неделю, бесследно исчез. Но больше всего меня беспокоило другое — я абсолютно не испытывал страха! На мой не искушенный взгляд, это было гораздо страньше, чем нахождение в непонятной пустоте. Единственным свидетельством пережитого ужаса была промокшая насквозь рубашка, и крупные бисеринки пота на лбу и висках.

— Вот уж не знал, что такой крепкий орешек!

В одно мгновение ситуация в корне изменилась. Прямо перед глазами, на удалении нескольких метров, появилась серая стена. Судя по всему, это был не бетон, а какой-то пластик или внешне похожий материал. Покрытие стены было испещрено странным узором из светящихся зеленых прожилок. Рисунок постоянно изменял форму и интенсивность окраса, не позволяя понять, что конкретно на нем изображено. Моя голова оказалась зафиксирована таким образом, что я мог смотреть только прямо перед собой. Каким образом мгновенно изменилось положение тела, я так и не понял. Секунду назад я сижу в позе орла над бездной, чпок, и я уже стою, ноги на ширине плеч, руки по швам. Пошевелиться я не мог, как ни старался, свободно двигались только веки и глазные яблоки. Ну, хоть моргать я еще не разучился.

Мое порядком надоевшее уединение прервало появление двух весьма необычных фигур. Почему необычных? Как сказать, мне ни разу не доводилось видеть гуманоидов с треугольной головой и четырьмя глазами. Если бы не зеленые волосы на голове, вылитые протеане из "Масс Эффекта". А так, вообще не пойми кто. Ниже меня на голову, щупленькие, с четырехпалыми ручками. На чертей совсем непохожи, равно как и на ангелов.

Некоторое время они молча меня рассматривали, после чего один из них повернулся к спутнику и, крайне недовольным голосом, заговорил на чистейшем русском:

— Послушай, зачем было столько спецэффектов? Обязательно было половину города разносить?

Второй удовлетворенно хмыкнув, произнес:

— Все должно было выглядеть натурально.

— Куда уж натуральней! Куча трупов, гора битых машин.

— Да успокойся ты. Какая разница, это же просто набор пик...

Встретившись со мной глазами, первый незнакомец жестом остановил словоизвержение второго.

— Он что, видит нас?

— Еще скажи, что ОНО нас понимает!

Тут я не выдержал и заговорил:

— Погоди немного, щас в чувство приду, посмотрим кто из нас ОНО, образина четырехглазая!

О, да. Я готов отдать все свои деньги, чтобы еще разок хоть мельком взглянуть на их испуганные рожи.

— ВЫРУБАЙ ЕГО...

— Стойте, уро...

Тьфу, мля. И, правда, вырубили. Да что б вас демоны взяли! А поговорить?

Тут меня скрутила судорога, раздался громкий хлопок, и ярчайшая вспышка света ослепила даже сквозь закрытые веки. От нечеловеческой боли, я мгновенно вырубился.

Пробуждение было не из приятных. Меня мутило и звездолетило. Все тело сводило спазмами. Болела и протестовала против насилия каждая клеточка. Единственной радостью была твердая опора под ногами. Точнее под всей тушкой, поскольку я валялся на какой-то поверхности, распластавшись по ней во весь рост.

Где-то на грани слышимости, словно через несколько пуховых подушек, послышались звуки, отдаленно напоминающие человеческую речь. Невнятное бормотание довольно быстро превратилось во встревоженный женский голос, зовущий какого-то коммандера. Я почувствовал, как меня ухватили за плечо, и начали судорожно трясти. Собравшись с силами, я, наконец, решился открыть глаза.

В нескольких сантиметрах от носа я с удовольствием разглядел женское лицо. Вполне себе человеческое! И очень даже симпатичное, разве только немного испуганное, что, впрочем, лишь придавало ему изюминку.

Увидев, что я открыл глаза, девушка немного отстранилась. Однако трясти меня не перестала.

— Коммандер? Шепард? Сэр, что с вами?

— Ох, мать... Да хватит меня трясти. И так тошно...

Лицо покраснело и отстранилось еще дальше. Тряска тоже прекратилась. Собравшись с силами, я приподнялся, и попытался сесть на попу. В этот момент, кто-то очень услужливый пододвинул к моей спине стену. Спасибо тебе, мил человек! Век за тебя молиться буду. Заняв более удобное положение, я приступил к более детальному осмотру собеседницы. Нда, помимо обычного женского набора, весьма недурственного кстати, образ дополняла военная форма и берет поверх коротко стриженных рыжих волос. Покрой формы и знаки различия мне были совершенно незнакомы. Разве что нашивка, едва мелькнувшая на правом рукаве.

— Где я?

Сказать, что девушка удивилась — это покривить душой.

— На "Нормандии", сэр.

Совершенно искреннее удивление, сквозившее в словах и движениях молодой женщины, не позволили усомниться в правдивости ее слов. А вот удивлен ли я? Вот в чем вопрос!

— Отлично, а где "Нормандия"?

В голове крутились дурацкие воспоминания из моего детства. Помните: "Куда летим? В Аддис-Абебу. А где Аддис-Абеба? В Эфиопии. А где Эфиопия? Вокруг Аддис-Абебы!"

— Только что завершили прыжок в систему Утопии. Минут через тридцать будем возле Иден Прайм.

И вот тут-то, резкий спазм ягодичных мышц, как бы намекнул мне, что моя новая жизнь будет весьма насыщенной, но крайне непродолжительной.

* * *

Система Утопии, фрегат ВКС Альянса "Нормандия" SR-1. 2183 год н.э.

Смешно. Пару минут назад я сделал то, что не смогли Жнецы и Коллекционеры. Я убил Джона Шепарда! Да, и мне не понадобились огромные флоты и миллионные армии. Мое сознание просто растворило в себе его личность! Прости, капитан, по собственному желанию я бы никогда не сделал этого. За нас с тобой все решила пара уродливых тварей, с зелеными волосами. Но Шепард ушел не просто так. Как и полагается настоящему офицеру, он умер, сражаясь до последнего. В момент слияния сознаний, я почувствовал на своей шкуре, насколько сильна воля этого человека. Если бы у нас были равные условия, он раздавил меня, как букашку, неразличимую без электронного микроскопа. Увы, никаких шансов не было. Кем бы ни были эти пришельцы, они знали, что делали.

На этот раз не было никаких внешних эффектов. Ни хлопков, ни вспышек, ни судорог. Весь процесс занял считанные мгновения, зафиксировать которые вряд ли смогли даже новейшие измерительные приборы. Но так это выглядело для стороннего наблюдателя. Для меня же слияние растянулось на долгие годы, прожитые Шепардом до моего вторжения в его разум.

Я видел, как он в первый раз открыл глаза и впервые сказал "мАама". Я стал еще одним свидетелем гибели его родителей и похищения младшей сестры, едва не сойдя с ума от бессилия что-либо изменить. Наравне с ним ощутил вкус первого в жизни поцелуя, тут же схлопотав нокаутирующий удар от разъяренного брата своей избранницы. Вместе с ним, пошел в армию, пропахав на пузе половину учебного полигона на Титане. Горел в БМП на Элизиуме и в рукопашную дрался с впавшим в кровавую ярость кроганом. Я получил его опыт и знания, навыки и рефлексы. Мне досталось его тело и воспоминания. Прости еще раз, Шеп, такой участи не пожелаешь даже злейшему врагу.

Где-то глубоко-глубоко в недрах разума бился в теснинах и плескался через край первобытный ужас от осознания всего, что со мной случилось. Ему подпевал многоголосый хор тысяч и тысяч вопросов, на которые пока некому и некогда было отвечать. Кто бы ни подселил меня в тело капитана, времени на раздумье и рефлексию он совсем не оставил. Всего через каких-то полчаса Сарен и куча свихнувшихся гетов начнут атаку на Иден Прайм, уничтожая на своем пути всех органиков, не различая солдат, детей, женщин и стариков. И, слава богу! Еще несколько спокойных минут, и страх и отчаяние сомнут последние барьеры моего разума, превратив в безмозглое растение, пускающее слюни и ходящего по нужде в собственные штаны. Звучит кощунственно, но активные боевые действия, участником которых предстоит стать в ближайшее время независимо от желания — мой единственный шанс выжить и сохранить человеческий облик. Спасибо хоть на этом, уроды четырехглазые!

Хотя, нет. Есть еще кое-что, очень для меня важное. Я улыбнулся, с радостью вспомнив лицо бывшей девушки, когда заорал на всю квартиру: "Прикинь, Свет, Шепард оказался пидо..асом!!!". Нда, это так в духе современной мне Европы и Америки. Даже разработчики компьютерных игр не смогли избежать вируса безумия, завладевшего умами западной цивилизации. С упорством, достойным лучшего применения, они тащили в игровую вселенную, основными потребителями которой являлись подростки с неокрепшей психикой, всю "нетрадиционную" гадость, до которой только смогли додуматься. Еще ладно, когда все ЭТО пытаются подсунуть взрослым, навязчиво выпячивая по любому поводу и без него, но промывать мозги детям, заранее формируя у них картину действительности, в которой гомосексуализм и прочие "измы" являются общепринятой нормой поведения — это вообще за гранью добра и зла. И очень хорошо, что все это так и осталось по ту сторону экрана монитора. Во всяком случае, в отношении моего нового тела.

— Коммандер? Шепард, да что с вами?

— Со мной все нормально. Я справлюсь.

Без видимых усилий и напряжения я поднялся с порядком надоевшего пола, но мою собеседницу это не успокоило.

— У вас кровь из носа. Я сейчас вызову доктора Чаквас.

Девушка активировала инструметрон, намереваясь немедленно выполнить свою угрозу. Только этого мне сейчас и не хватало!

— Энсин, отставить, я вам приказываю! Со мной все нормально.

Впрочем, кровь, продолжавшая хлестать из носу, не разделяла моего оптимизма.

— Наверное, разбил, когда падал. Платка не найдется? Или салфетки?

Немного смутившись, молодая женщина, покопавшись в бездонных карманах флотского комбинезона, извлекла на свет божий ... хм ... прокладки. Ну да, самые обыкновенные женские прокладки.

— Простите, сэр, но...

— Да все нормально. Не все ли равно, чем такую рожу вытирать? — проговорил я, подмигивая девушке.

Ответом была шикарная улыбка в тридцать два белоснежных зуба, позавидовать которой могла любая голливудская актриса, потратившая половину заработка на стоматолога.

— Вы свободны, энсин. И, мда, эээ...

— Каролин. Каролин Гренадо, — девушка без особого труда распознала мой невысказанный вопрос.

— Каролин, спасибо за помощь. Надеюсь, этот инцидент останется между нами. Сейчас не лучшее время для визита к врачу. И еще. Это имя вам очень подходит!

Девушка прыснула в кулак, мгновенно покраснев до кончиков ушей, и, поспешно отвернувшись, буквально сбежала с места "преступления", одарив на прощание многообещающим взглядом, от которого мне тут же стало нестерпимо жарко чуть ниже пояса. Похоже, бравый капитан не терял времени до моего появления, влюбив в себя половину женской части экипажа. Но с этой, с позволения сказать, проблемой, я разберусь несколько позже. От такой мысли мне невыносимо захотелось сигануть в прорубь с ледяной водой, чтобы хоть немного утихомирить нежданно разбушевавшееся мужское естество. Видимо природа не стала экономить на либидо Шепарда, как и на всем остальном впрочем! Что бы там ни говорили специалисты, такое тело нельзя получить в спортзале или под скальпелем пластического хирурга, с ним можно только родиться, а потом тихо отойти в сторонку, не мешая природе сделать все остальное. Что ж, приданное мне досталось сказочное, осталось не растратить его по пустякам.

Инструметрон пискнул, уведомляя о срочном сообщении. Капитан желает видеть будущего СПЕКТРа в радиорубке. Пришло время открыть Шепарду правду об истиной причине визита на Иден Прайм. Жаль, придется потратить дефицитное время на бессмысленные разговоры о давно известных мне вещах. А что делать? Не могу же я прийти к Андерсону и заявить, мол, извини, кэп, но я уже неоднократно слышал все, что ты хочешь мне сказать, и знаю историю на три года вперед! Я думаю, после такого заявления добровольный визит к психиатру самое безобидное, что может случиться. Проверять как-то не хочется.

Являться пред ясны очи начальства с разбитым носом и женской прокладкой в руке, насквозь пропитанной кровью, в мои планы так же не входило. Хорошо, что гальюн был всего в нескольких метрах дальше по коридору. К моему несказанному облегчению, он был абсолютно пуст, позволив без лишних глаз привести себя в относительный порядок. Мои планы на дальнейшую жизнь едва не рухнули, когда я впервые самостоятельно взглянул в зеркало. Впечатления, прямо скажем, незабываемые. Не то чтобы внешность Шепарда была отталкивающей, как раз наоборот, просто это была не МОЯ внешность, мать вашу! Не знаю, каких сил мне стоило не свихнуться прямо в этом милом туалете, а самое главное, я не знаю, откуда эти силы брались!