Багровые небеса

Багровые небеса

Предисловие

Здравствуй, читатель. Так уж случилось, что скитаясь в Интернете в поисках "чего бы почитать?", ты набрел на мою книжку. Впрочем, кое-кто из вас мог видеть отрывки из нее под другим названием "Наш ответ Кейси Хадсону". С тех пор утекло много воды, прежний вариант сильно изменился и прирос продолжением. Так о чем же будет эта книга? Увы, это всего лишь фанфик. Да, не самостоятельное произведение, а авторский взгляд на уже существующую вселенную "Масс Эффект". Разочарованы? Считаете, что фанфик всегда вторичен, а для его прочтения необходимо знать "канон"? Каюсь, прямо сейчас, у меня нет аргументов, чтобы переубедить тебя. Но они есть в моей книге. Угу, там, дальше по тексту. Не веришь? А ты попробуй, проверь!

Как ты понимаешь, в этой книге будет попаданец. Русский попаданец. И он будет мужчиной в мужском теле, за что ты скажешь автору отдельное спасибо. У него не будет супер сил, необъятной памяти и чудесных девайсов, соединяющих напрямую с Богом. Увы, но нет. В арсенале главного героя только голова на плечах, логика и стремительно устаревающие отрывочные познания о "каноничных" событиях. И все. Хотя, нет, не все. В качестве бонуса, он получил память и навыки "настоящего" главного героя. Думаете, это много, ведь "каноничному" Шепарду хватило и этого? Хватило. Вот только на что именно ему хватило? На героическую смерть? Или на непонятную концовку, взорвавшую мозг всем фанатам вселенной "Масс Эффект"? Но ведь суть-то не в этом. Суть в том, что, не имея этих знаний, наш попадун погиб бы, не сходя с места. Что может сделать заурядный гражданский из XXI века, попав на космический корабль образца 2183 года, в самую мясорубку? Ничего. То есть, вообще ничего. Даже умереть достойно и то не получится. Стало быть, и писать не о чем. Пришел, увидел, ... насмешил. О чем писать-то? В общем, попаданец получил в награду необходимый минимум, а уж как он им распорядился, читайте дальше.

Что ж, если после прочтения этого вступления, вы все же решились пойти дальше, хочу пожелать вам приятного чтения. Услышимся в комментариях!

Глава первая

Земля, Россия. Наши дни.

— Да Оль, привет. Угу. У меня все нормально. Где меня носит? Ты в окно смотрела вообще? Что не так?

Я удивленно посмотрел на лопату в руках, потом на чудовищную гору снега, под которой недавно была погребена машина.

— Шутишь? Я второй час свой драндулет откопать не могу! Надо было пораньше начать? Ну... Никто не совершенен, за исключением меня, пожалуй. А что случилось-то, начальник? В гробу я этих корейцев видел! Они мне еще вчера всю плешь проели! Может мне в их гостинице поселиться, чего мучиться-то? Этот нехороший человек, тот который Ван, позвонил мне полпервого ночи! Ему, видите ли, один из пунктов предварительного соглашения не ясен. Кстати, он прекрасно говорит и понимает по-русски! Да, не зря я тебе все ноги под столом отдавил... А куда ты без меня денешься, с подводной лодки? Ладно, я скоро буду.

Телефон — это предмет моей гордости и повод для зависти всех знакомых. А что? Ни у кого такой древности уже нет! Сейчас в почете "Айфоны" и прочее новомодное барахло, которое мне нафиг не нужно. Мой старик "Самсунг" верой и правдой отслужил уже лет десять, и прослужит еще столько же, если я его не потеряю. Зачем в телефоне нужна камера, если я ей никогда не пользуюсь, и даже не могу себе представить, для чего она может понадобиться? Покупать телефон ради дешевых понтов за большие деньги? Увы мне, сирому, лишен я этих предрассудков. Перед кем мне понтоваться? Перед клиентами? Так к нам люди с улицы не приходят. Только по рекомендации знакомых, которые их заранее предупреждают о ... хм ... некоторых особенностях конторы.

Вообще-то я юрист. Говорят, что даже хороший юрист, особенно для нашего не самого большого города. Но лавры Паши Астахова меня интересуют мало. Нет у меня желания покорять высоты карьерной лестницы. Мне и так хорошо. Денег хватает и на поесть, и на попить, и на погулять. Жены нет, детей завести не сподобился, хотя был бы и не против. Да нет же, не жены, а детей! Правда, до сих пор не представляю, как отделить одно от другого, и как мне в одиночку справляться с парой спиногрызов. Нет, не подумайте, я не голубой и не фригидный. Просто еще не нашел своей половинки, хотя попробовал уже немало... Может просто не везло, может у меня терпения не хватает. Кто знает? Душа человеческая — потемки. Вот я в них, в потемках этих, блуждаю уже почти тридцать лет. Вроде и не много, но уже и не мальчик.

Да будь проклят этот чертов снегопад! Это ж надо, уже март закончился, а весной даже не пахнет! За пару дней снега выпало больше, чем за всю зиму. И это в двухстах километрах на юго-запад от Москвы! Облачиться во что-то более подходящее для копки снежных траншей воображения у меня, разумеется, не хватило. Лезть пешком на седьмой этаж, особенного желания тоже нет. Ну и пусть. Настоящий мужик должен быть волосат, могуч и вонюч. Как минимум два условия сегодня я выполню. К тому же, в офисе должна быть дежурная рубашка и пиджак. Народ у нас общительный, пьющий, что сотрудники, что клиенты, так что лишние шмотки не раз спасали от конфуза.

Еще повезло, что с утра дворовую дорогу слегка почистил трактор. Неслыханная удача в наших местах, знаете ли. Обычно к нам тяжелая техника заглядывает через пару недель после снегопада. С чего бы вдруг такая удача? Догадки на этот счет у меня есть. Не так давно во дворе появился новый "Лексус", с тремя "Т" в номерах. Видать какая-то шишка поселилась. Ну, хоть такая польза от солидного человека.

Хотя, поработав в правовом управлении городской администрации, я стал слегка по-другому смотреть на чиновников. По штату нас должно было быть двенадцать человек, но были месяцы, когда оставалось всего четверо, включая начальника. В первый же день работы, моя новая подчиненная вышла в отпуск на четыре недели, и я остался один, совершенно не разбираясь во внутренней кухне. Что тут можно сказать? К работе я человек привычный, но тут настал полный и всеобъемлющий амбец, если выразиться более-менее прилично. В одной руке мобильник, в другой городской телефон, оба звонят, не умолкая, в кабинете двое-трое посетителей, а на столе тридцать-сорок восьмидесятистраничных комплектов документов, стоимостью от пятисот тысяч до сорока миллионов каждый. Прием с десяти до двенадцати и с двух до пяти, и еще пяток совещаний, на которые ты приносишься выпучив глаза и опоздав минут на пятнадцать, совершенно не представляя, о чем оно, поскольку вопросом занимался совершенно другой человек, который сейчас незнамо где. Вернувшись с намыленной попой, зайдешь на минутку в соседний кабинет, где очумевшие девчонки разгребают метровую стопку ежедневной корреспонденции, не имея времени не то что написать грамотный ответ, а просто тупо расписать их исполнителям! Какая к дьяволу автоматизация и упрощение процедур? Кроме шуток, на каждом из комплектов документов, проходящих через меня, ставилось чуть больше тридцати подписей, включая четыре моих, и тьма печатей и штампов. Что самое удивительное, ни один из "подписантов" банально не имел времени вникнуть в суть бумажки, которую только что подмахнул. Вы думали, страной правят Володя и Димон? Ничего подобного! Страной правят самые мелкие клерки, которые готовят всю эту прорву макулатуры, а серьезные дядьки в высоких кабинетах, практически наугад выбирают вариант решения проблемы из того, что им поднес этот самый клерк, совершенно не имея возможности досконально разобраться в сути вопроса. Так и живем. Одно слово, Россия!

Land Cruiser как всегда не подвел, заведясь с полуоборота. Вот ведь самураи технику штампуют. Машине уже восемь лет, а работает, как новая. Не гниет, панели не отваливаются. У моего бати одно время был Москвич "Святогор". Так вот, отцу пришлось уехать на полгода в Белоруссию, а машину оставили на открытой стоянке возле дома. Когда вернулся, пошел машину проведать, открыл дверь ... и все. В целом виде "Святогора" больше он не видел. Кузов сгнил начисто, держался только чьими-то молитвами. Видать отца ждал, чтоб помереть в его присутствии. После открытия двери, молитвы кончились, и капот буквально взлетел в воздух, вырванный с мясом распрямившейся пружиной подвески. С тех пор и я, и батя стали меньшими патриотами, предпочитая подержанные иномарки молодым "россиянкам".

Город стоял. В смысле, он и до этого дня как минимум девятьсот лет на этом месте располагался, просто именно сегодня к старинным зданиям, уже пару веков не двигавшимся с места, присоединилась длинная вереница машин. Включая мою. Стоило два часа копать яму в снегу, чтобы через триста метров встать в гигантской пробке? Не уверен, но, во всяком случае, мне тепло и сухо, в отличие от тех бедняг за стеклом.

Что еще о себе сказать? На самом деле, я всегда хотел стать военным. Да вот как-то не срослось. Когда была возможность выбирать, ума сделать правильный шаг не хватило. Думал это всего лишь юношеские мечты и, со временем, все пройдет. Увы, время катилось мимо с огромной скоростью, а мечта оставалась прежней. К сожалению, воплотить ее в жизнь уже не было никакой возможности. Пришлось довольствоваться тем, что доступно простому смертному. Я увлекся страйкболом и пейнтболом, ежемесячно спуская на снаряжение и расходники львиную долю дохода. Одно время даже по всяким чемпионатам катался, но мне не слишком понравилось, хотя результаты были не самые плохие. Просто в тот момент, когда хобби превращается в работу, оно перестает быть хобби.

Лет семь назад у меня появился хороший компьютер и проводной интернет, что добавило жизни новых красок. Наконец, я смог удовлетворить свое любопытство, с головой погрузившись в бездонную прорву материалов по военной истории. Больше всего мне была интересна тема Великой Отечественной войны в ее начальный период. Хотел для себя уяснить, как так получилось, что немцы дошли до Москвы и Сталинграда. Уж не знаю, насколько это закономерно, но в какой-то момент, желание впитывать чью-то мудрость сменилось настойчивым писательским зудом. Чукча из читателя превратился в писателя. В то время набирал популярность относительно новый жанр альтернативной истории, который позволял хоть как-то реализовать тот массив знаний, который в реальной жизни оказался никому не нужным, кроме меня самого. Оглядываясь назад, могу смело заявить, что это был весьма опрометчивый поступок. По мере написания книги, я с ужасом наблюдал, как псевдо история превращается в довольно скверную фантастику. Слишком мало было истинных данных, и слишком много домыслов и предположений. Беда в том, что взять недостающее просто неоткуда. Слишком многое оказалось утерянным безвозвратно, десятки раз переписанное в угоду настоящему моменту. Даже основополагающие знания, казавшиеся незыблемой истиной, при тщательном разборе оказались как минимум спорными. Что уж говорить о мелких деталях, из которых, в конце концов, и пишется целостная картина?

Пробка растянулась на несколько километров, поглотив в себе сотни автомашин и их водителей. Четырехполосное шоссе чудесным образом сузилось до трех, с двухметровыми сугробами на обочине. Особо нетерпеливые как всегда выезжали на полупустую встречку. Никакого желания повторять их "подвиги" у меня не было, хотя пешеходы, с легкостью обгоняющие застрявшие в пробке машины, напрягали несказанно. Ну, не люблю я бессмысленный риск. Если захочу покончить с собой, есть тысячи способов сделать это, не подвергая опасности жизни совершенно посторонних людей. Десять сэкономленных минут не стоят того, чтобы ради них угробить себя, машину и парочку случайных свидетелей. К сожалению, мое мнение разделяют далеко не все, о чем красноречиво свидетельствуют обгоняющие слева лихачи.

Не миновали меня и компьютерные игры. Нельзя сказать, что я был заядлым геймером, но несколько часов в неделю с удовольствием тратил на это общедоступное ныне развлечение. На свою голову показал бате известный многим аркадный танковый симулятор, и едва не лишился предка по мужской линии. Теперь, в какое бы время я не зашел в "танчики", отец все время был онлайн. За полгода он сыграл вдвое больше боев, чем я за полтора. Меня воистину поражало упорство, с которым он пытался достичь вершин мастерства "танкового командира". Несмотря на позорные проигрыши, он продолжал утверждать, что еще пару тысяч боев, и скилл непременно прорежется! Ну да и флаг ему в руки. Меня интересовали в основном стратегии, где хоть немного работала голова, а не спинной мозг и копчик.

Но с месяц назад мне в руки угодило настоящее сокровище. Очередная попытка найти что-нибудь почитать, закончилась неожиданно успешно. Уже точно и не помню, но перейдя по одной из ссылок, угодил на страничку Самиздата, на которой безымянный автор разместил фанфик на трилогию компьютерных игр "Масс Эффект". Делать было совершенно нечего, и я решился прочесть, хотя совершенно не представлял ни жанра, ни, тем более, сюжета игры. Что ж, мне не жаль ни единой потраченной минуты. Первая часть и недописанный кусок второй, были проглочены от корки до корки той же ночью. Потом еще раз, следующим вечером, уже гораздо более вдумчиво. Достигнутый результат меня не удовлетворил, и тогда я решился пройти всю трилогию самостоятельно.

Наверное, я вам соврал. Я сожалею о том дне, когда зашел на ту страничку на Самиздате. Жил бы себе сейчас спокойно и горя не знал! А так... На четыре недели я буквально вывалился из обычной жизни, с головой погрузившись в приключения капитана Шепарда и его команды. Большинство моих бывших девушек рано или поздно говорили, что я бесчувственный болван. Так оно и есть в реальности. Но здесь что-то пошло не так. Что-то настолько зацепило в этой истории, что она никак не отпускала меня, как бы сильно я не старался ее забыть. Когда же, спустя столько времени, протащив капитана и его друзей через все передряги, мой игровой аватар наконец добрался до прозрачного мальчика где-то в глубинах Цитадели, моему возмущению не было предела! Больше получаса я сидел, тупо уставившись в пустой монитор. Что за бред, а? Кто догадался так жестоко пошутить над преданными поклонниками трилогии? Верните Шепа, пад..ы!!!

Трудно сказать, что именно так сильно запало в душу. Могу только добавить, что я был совсем не одинок. Фанатские сайты бурлили возмущенными воплями разгневанных игроков, требовавших и умолявших разработчиков придумать более вменяемый финал. Увы, все было напрасно. Команда создателей игры ушла в глухую оборону, оставаясь безучастной к мольбам страждущих. Неумелые попытки отдельных энтузиастов придумать альтернативное окончание, приводили к обратному результату. Горечь утраты чего-то очень важного становилась только ощутимее. Наверное, это глупо, воспринимать рисованных персонажей почти как живых людей, но именно это со мной и происходило. Больше всего мне было жалко, что такая прекрасная история закончилась столь быстро, и продолжения уже не будет. Ну как же так-то?

Хорошо, что современные технические средства сильно ограничены. Страшно представить, что бы было, если подобную историю воспроизвести в виртуальной реальности, подобной тем, что описаны в очень модном сегодня жанре ЛитРПГ. Думается, половина фанатов просто съехала бы с катушек, не в силах справится с эмоциями. Почему-то мне кажется, что день появления общедоступной технологии виртуальной реальности, станет первым днем заката человеческой расы. Слишком малое доступно обычному человеку в реальной жизни, и слишком многое возможно в мире виртуальном. Чтобы иметь силы вырваться из сказочного плена, надо обладать очень сильной волей. Многим захочется возвращаться в мир, где ты обычный офисный работник или продавец косметики, в одном из сотен дешевых бутиков, с зарплатой, которой хватает на квартплату, синтетическую жратву, которую едой назвать язык не поворачивается, и на китайские тряпки из неизвестных науке полимеров, что какой-то шутник назвал одеждой? Не знаю, я не пророк. Не любят у нас пророков. Да и я их не люблю, слишком часто их предсказания сбываются. Где-то в глубине души, хочется верить, что свою судьбу я выбираю самостоятельно, а не являюсь пешкой в чьем-то гениальном плане.

Мое внимание привлек приближающийся со стороны центра города тягач Iveco, тянувший здоровенный полуприцеп-цементовоз. Больной на всю голову водитель грузовика, разогнал многотонную машину километров до шестидесяти, игнорируя толстый слой снежной каши, скрывающий покрытое наледью дорожное полотно.

— Вот где, ети их мать, гаишник? А если...

Мысль оформиться до конца не успела. Впередиидущие машины начали движение, стремясь как можно скорее миновать опостылевшую всем пробку. Стоявшая передо мной древняя "четверка", доверху забитая каким-то домашним скарбом, немного замешкалась. В образовавшийся разрыв из второго ряда моментально втиснулся Лексус, в котором я с некоторым удивлением опознал соседа по двору. Кто именно сидел за рулем, понять было решительно невозможно. Стекло было наглухо тонировано зеркальной пленкой, вроде как запрещенной в наши странные времена. Кто бы там ни был, часовое стояние в пробке ему порядком надоело. Даже не пытаясь притормозить, чтобы хоть немного оценить обстановку, Лексус выкатывался на полосу встречного движения, обзор которой ему полностью перекрывала плетущаяся впереди пассажирская Газель.

Время уплотнилось. Я с ужасом наблюдал, как паркетник выезжает прямо под колеса цементовоза, прекрасно понимая, что ничего сделать уже не успеваю. И никто не успевает! Клянусь, я видел, как расширились от страха глаза водителя грузовика. Я буквально физически ощутил, как он вдавил в пол педаль тормоза, с невероятной скоростью выкручивая руль вправо. Но было слишком поздно. Тягач задел Лексус по касательной, но полуприцеп так быстро изменить траекторию движения не мог, по вполне понятным причинам. В одну секунду джип, весом в две с половиной тонны, смяло, как консервную банку. Три оси пятидесятитонного полуприцепа, доверху заполненного жидким бетоном, не заметили столь малого препятствия. Одновременно с движением вперед, цементовоз начало разворачивать перпендикулярно вектору движения, подталкивая задние колеса на встречку. Смяв и отбросив на вторую полосу стоявшую впереди "четверку", прицеп начал заваливаться набок, неотвратимо приближаясь ко мне.

-ЕБА...

Договорить до конца я не успел.

— ...ТЬ!!!

Во всяком случае, я не успел это сделать, в том месте, где находился мгновением раньше!

Вокруг была абсолютная и непроглядная темнота, предмет зависти любого негра. Все окружающие предметы исчезли. То есть вообще все. Руки вместо руля сжимали пустоту. Моя пятая точка вольготно разместилась прямо в воздухе. О том, куда делось днище машины, да и земная твердь под ним, я предпочитал не думать. Нащупать их ногами никак не получалось. Впрочем, проваливаться я никуда не собирался. Да и куда тут проваливаться? Нет здесь, походу дела, ни верха, ни низа. Здесь вообще нифига нет, кроме меня.

Убедившись, что непосредственная опасность миновала, я принялся судорожно ощупывать собственное тело, прекрасно понимая, остаться целым и невредимым под колесами цементовоза весьма сложная задачка. Боли я не чувствовал, руки-ноги на месте. Даже насморк, мучавший меня вторую неделю, бесследно исчез. Но больше всего меня беспокоило другое — я абсолютно не испытывал страха! На мой не искушенный взгляд, это было гораздо страньше, чем нахождение в непонятной пустоте. Единственным свидетельством пережитого ужаса была промокшая насквозь рубашка, и крупные бисеринки пота на лбу и висках.

— Вот уж не знал, что такой крепкий орешек!

В одно мгновение ситуация в корне изменилась. Прямо перед глазами, на удалении нескольких метров, появилась серая стена. Судя по всему, это был не бетон, а какой-то пластик или внешне похожий материал. Покрытие стены было испещрено странным узором из светящихся зеленых прожилок. Рисунок постоянно изменял форму и интенсивность окраса, не позволяя понять, что конкретно на нем изображено. Моя голова оказалась зафиксирована таким образом, что я мог смотреть только прямо перед собой. Каким образом мгновенно изменилось положение тела, я так и не понял. Секунду назад я сижу в позе орла над бездной, чпок, и я уже стою, ноги на ширине плеч, руки по швам. Пошевелиться я не мог, как ни старался, свободно двигались только веки и глазные яблоки. Ну, хоть моргать я еще не разучился.

Мое порядком надоевшее уединение прервало появление двух весьма необычных фигур. Почему необычных? Как сказать, мне ни разу не доводилось видеть гуманоидов с треугольной головой и четырьмя глазами. Если бы не зеленые волосы на голове, вылитые протеане из "Масс Эффекта". А так, вообще не пойми кто. Ниже меня на голову, щупленькие, с четырехпалыми ручками. На чертей совсем непохожи, равно как и на ангелов.

Некоторое время они молча меня рассматривали, после чего один из них повернулся к спутнику и, крайне недовольным голосом, заговорил на чистейшем русском:

— Послушай, зачем было столько спецэффектов? Обязательно было половину города разносить?

Второй удовлетворенно хмыкнув, произнес:

— Все должно было выглядеть натурально.

— Куда уж натуральней! Куча трупов, гора битых машин.

— Да успокойся ты. Какая разница, это же просто набор пик...

Встретившись со мной глазами, первый незнакомец жестом остановил словоизвержение второго.

— Он что, видит нас?

— Еще скажи, что ОНО нас понимает!

Тут я не выдержал и заговорил:

— Погоди немного, щас в чувство приду, посмотрим кто из нас ОНО, образина четырехглазая!

О, да. Я готов отдать все свои деньги, чтобы еще разок хоть мельком взглянуть на их испуганные рожи.

— ВЫРУБАЙ ЕГО...

— Стойте, уро...

Тьфу, мля. И, правда, вырубили. Да что б вас демоны взяли! А поговорить?

Тут меня скрутила судорога, раздался громкий хлопок, и ярчайшая вспышка света ослепила даже сквозь закрытые веки. От нечеловеческой боли, я мгновенно вырубился.

Пробуждение было не из приятных. Меня мутило и звездолетило. Все тело сводило спазмами. Болела и протестовала против насилия каждая клеточка. Единственной радостью была твердая опора под ногами. Точнее под всей тушкой, поскольку я валялся на какой-то поверхности, распластавшись по ней во весь рост.

Где-то на грани слышимости, словно через несколько пуховых подушек, послышались звуки, отдаленно напоминающие человеческую речь. Невнятное бормотание довольно быстро превратилось во встревоженный женский голос, зовущий какого-то коммандера. Я почувствовал, как меня ухватили за плечо, и начали судорожно трясти. Собравшись с силами, я, наконец, решился открыть глаза.

В нескольких сантиметрах от носа я с удовольствием разглядел женское лицо. Вполне себе человеческое! И очень даже симпатичное, разве только немного испуганное, что, впрочем, лишь придавало ему изюминку.

Увидев, что я открыл глаза, девушка немного отстранилась. Однако трясти меня не перестала.

— Коммандер? Шепард? Сэр, что с вами?

— Ох, мать... Да хватит меня трясти. И так тошно...

Лицо покраснело и отстранилось еще дальше. Тряска тоже прекратилась. Собравшись с силами, я приподнялся, и попытался сесть на попу. В этот момент, кто-то очень услужливый пододвинул к моей спине стену. Спасибо тебе, мил человек! Век за тебя молиться буду. Заняв более удобное положение, я приступил к более детальному осмотру собеседницы. Нда, помимо обычного женского набора, весьма недурственного кстати, образ дополняла военная форма и берет поверх коротко стриженных рыжих волос. Покрой формы и знаки различия мне были совершенно незнакомы. Разве что нашивка, едва мелькнувшая на правом рукаве.

— Где я?

Сказать, что девушка удивилась — это покривить душой.

— На "Нормандии", сэр.

Совершенно искреннее удивление, сквозившее в словах и движениях молодой женщины, не позволили усомниться в правдивости ее слов. А вот удивлен ли я? Вот в чем вопрос!

— Отлично, а где "Нормандия"?

В голове крутились дурацкие воспоминания из моего детства. Помните: "Куда летим? В Аддис-Абебу. А где Аддис-Абеба? В Эфиопии. А где Эфиопия? Вокруг Аддис-Абебы!"

— Только что завершили прыжок в систему Утопии. Минут через тридцать будем возле Иден Прайм.

И вот тут-то, резкий спазм ягодичных мышц, как бы намекнул мне, что моя новая жизнь будет весьма насыщенной, но крайне непродолжительной.

* * *

Система Утопии, фрегат ВКС Альянса "Нормандия" SR-1. 2183 год н.э.

Смешно. Пару минут назад я сделал то, что не смогли Жнецы и Коллекционеры. Я убил Джона Шепарда! Да, и мне не понадобились огромные флоты и миллионные армии. Мое сознание просто растворило в себе его личность! Прости, капитан, по собственному желанию я бы никогда не сделал этого. За нас с тобой все решила пара уродливых тварей, с зелеными волосами. Но Шепард ушел не просто так. Как и полагается настоящему офицеру, он умер, сражаясь до последнего. В момент слияния сознаний, я почувствовал на своей шкуре, насколько сильна воля этого человека. Если бы у нас были равные условия, он раздавил меня, как букашку, неразличимую без электронного микроскопа. Увы, никаких шансов не было. Кем бы ни были эти пришельцы, они знали, что делали.

На этот раз не было никаких внешних эффектов. Ни хлопков, ни вспышек, ни судорог. Весь процесс занял считанные мгновения, зафиксировать которые вряд ли смогли даже новейшие измерительные приборы. Но так это выглядело для стороннего наблюдателя. Для меня же слияние растянулось на долгие годы, прожитые Шепардом до моего вторжения в его разум.

Я видел, как он в первый раз открыл глаза и впервые сказал "мАама". Я стал еще одним свидетелем гибели его родителей и похищения младшей сестры, едва не сойдя с ума от бессилия что-либо изменить. Наравне с ним ощутил вкус первого в жизни поцелуя, тут же схлопотав нокаутирующий удар от разъяренного брата своей избранницы. Вместе с ним, пошел в армию, пропахав на пузе половину учебного полигона на Титане. Горел в БМП на Элизиуме и в рукопашную дрался с впавшим в кровавую ярость кроганом. Я получил его опыт и знания, навыки и рефлексы. Мне досталось его тело и воспоминания. Прости еще раз, Шеп, такой участи не пожелаешь даже злейшему врагу.

Где-то глубоко-глубоко в недрах разума бился в теснинах и плескался через край первобытный ужас от осознания всего, что со мной случилось. Ему подпевал многоголосый хор тысяч и тысяч вопросов, на которые пока некому и некогда было отвечать. Кто бы ни подселил меня в тело капитана, времени на раздумье и рефлексию он совсем не оставил. Всего через каких-то полчаса Сарен и куча свихнувшихся гетов начнут атаку на Иден Прайм, уничтожая на своем пути всех органиков, не различая солдат, детей, женщин и стариков. И, слава богу! Еще несколько спокойных минут, и страх и отчаяние сомнут последние барьеры моего разума, превратив в безмозглое растение, пускающее слюни и ходящего по нужде в собственные штаны. Звучит кощунственно, но активные боевые действия, участником которых предстоит стать в ближайшее время независимо от желания — мой единственный шанс выжить и сохранить человеческий облик. Спасибо хоть на этом, уроды четырехглазые!

Хотя, нет. Есть еще кое-что, очень для меня важное. Я улыбнулся, с радостью вспомнив лицо бывшей девушки, когда заорал на всю квартиру: "Прикинь, Свет, Шепард оказался пидо..асом!!!". Нда, это так в духе современной мне Европы и Америки. Даже разработчики компьютерных игр не смогли избежать вируса безумия, завладевшего умами западной цивилизации. С упорством, достойным лучшего применения, они тащили в игровую вселенную, основными потребителями которой являлись подростки с неокрепшей психикой, всю "нетрадиционную" гадость, до которой только смогли додуматься. Еще ладно, когда все ЭТО пытаются подсунуть взрослым, навязчиво выпячивая по любому поводу и без него, но промывать мозги детям, заранее формируя у них картину действительности, в которой гомосексуализм и прочие "измы" являются общепринятой нормой поведения — это вообще за гранью добра и зла. И очень хорошо, что все это так и осталось по ту сторону экрана монитора. Во всяком случае, в отношении моего нового тела.

— Коммандер? Шепард, да что с вами?

— Со мной все нормально. Я справлюсь.

Без видимых усилий и напряжения я поднялся с порядком надоевшего пола, но мою собеседницу это не успокоило.

— У вас кровь из носа. Я сейчас вызову доктора Чаквас.

Девушка активировала инструметрон, намереваясь немедленно выполнить свою угрозу. Только этого мне сейчас и не хватало!

— Энсин, отставить, я вам приказываю! Со мной все нормально.

Впрочем, кровь, продолжавшая хлестать из носу, не разделяла моего оптимизма.

— Наверное, разбил, когда падал. Платка не найдется? Или салфетки?

Немного смутившись, молодая женщина, покопавшись в бездонных карманах флотского комбинезона, извлекла на свет божий ... хм ... прокладки. Ну да, самые обыкновенные женские прокладки.

— Простите, сэр, но...

— Да все нормально. Не все ли равно, чем такую рожу вытирать? — проговорил я, подмигивая девушке.

Ответом была шикарная улыбка в тридцать два белоснежных зуба, позавидовать которой могла любая голливудская актриса, потратившая половину заработка на стоматолога.

— Вы свободны, энсин. И, мда, эээ...

— Каролин. Каролин Гренадо, — девушка без особого труда распознала мой невысказанный вопрос.

— Каролин, спасибо за помощь. Надеюсь, этот инцидент останется между нами. Сейчас не лучшее время для визита к врачу. И еще. Это имя вам очень подходит!

Девушка прыснула в кулак, мгновенно покраснев до кончиков ушей, и, поспешно отвернувшись, буквально сбежала с места "преступления", одарив на прощание многообещающим взглядом, от которого мне тут же стало нестерпимо жарко чуть ниже пояса. Похоже, бравый капитан не терял времени до моего появления, влюбив в себя половину женской части экипажа. Но с этой, с позволения сказать, проблемой, я разберусь несколько позже. От такой мысли мне невыносимо захотелось сигануть в прорубь с ледяной водой, чтобы хоть немного утихомирить нежданно разбушевавшееся мужское естество. Видимо природа не стала экономить на либидо Шепарда, как и на всем остальном впрочем! Что бы там ни говорили специалисты, такое тело нельзя получить в спортзале или под скальпелем пластического хирурга, с ним можно только родиться, а потом тихо отойти в сторонку, не мешая природе сделать все остальное. Что ж, приданное мне досталось сказочное, осталось не растратить его по пустякам.

Инструметрон пискнул, уведомляя о срочном сообщении. Капитан желает видеть будущего СПЕКТРа в радиорубке. Пришло время открыть Шепарду правду об истиной причине визита на Иден Прайм. Жаль, придется потратить дефицитное время на бессмысленные разговоры о давно известных мне вещах. А что делать? Не могу же я прийти к Андерсону и заявить, мол, извини, кэп, но я уже неоднократно слышал все, что ты хочешь мне сказать, и знаю историю на три года вперед! Я думаю, после такого заявления добровольный визит к психиатру самое безобидное, что может случиться. Проверять как-то не хочется.

Являться пред ясны очи начальства с разбитым носом и женской прокладкой в руке, насквозь пропитанной кровью, в мои планы так же не входило. Хорошо, что гальюн был всего в нескольких метрах дальше по коридору. К моему несказанному облегчению, он был абсолютно пуст, позволив без лишних глаз привести себя в относительный порядок. Мои планы на дальнейшую жизнь едва не рухнули, когда я впервые самостоятельно взглянул в зеркало. Впечатления, прямо скажем, незабываемые. Не то чтобы внешность Шепарда была отталкивающей, как раз наоборот, просто это была не МОЯ внешность, мать вашу! Не знаю, каких сил мне стоило не свихнуться прямо в этом милом туалете, а самое главное, я не знаю, откуда эти силы брались!

Когда я вошел в радиорубку Найлус и Андерсон уже были на месте, о чем-то негромко переговариваясь. Очень жаль, что я появился в этом мире так поздно. Поговорить с турианцем наедине было жизненно необходимо. Для него прежде всего, учитывая тот факт, что по сценарию игры жить ему осталось каких-то пару часов.

— Сэр, лейтенант-коммандер Шепард по вашему...

Андерсон отмахнулся от моего доклада с выражением лица человека только что проглотившего целый лимон. Похоже, он принял излишне официальные слова, за продолжение вчерашнего разговора, когда Шеп без прикрас высказал ему все, что думает о присутствии СПЕКТРа-турианца на борту новейшего корабля Альянса.

— Оставьте эту показуху для более подходящей обстановки. У нас нет времени на красивые позы. Найлус, я думаю, будет лучше, если вы сами посвятите Шепарда в суть нашего задания.

— Разумеется.

По всем законам жанра я уже должен был валяться на полу, потеряв сознание от культурного шока. Как-никак, я впервые видел живого инопланетянина. Да еще какого! Турианцы здорово напоминали Кощея Бессмертного из старых советских мультиков, разве что не такие милашки. Правда, до этого были еще и зеленовласки-четырехглазые, но они не считаются, поскольку я был под их воздействием, начисто лишившим меня страха. А тут такой повод! Если бы не память и рефлексы прежнего владельца тела, меня бы точно кондратий хватил.

— Коммандер, наверняка вы уже догадались, что это не обычный тестовый полет. Так и есть. Несколько дней назад группа ваших археологов на Эдем Прайм* обнаружила артефакт, предположительно протеанский. Руководством Альянса Систем было принято решение изучить его под контролем Совета Цитадели. Обеспечить полноценное исследование в условиях колонии не представляется возможным. Здесь слишком опасно из-за близости Систем Термина, нет нужного оборудования и специалистов. "Нормандии" необходимо обеспечить доставку артефакта на Цитадель, не привлекая излишнего внимания.

*Эдем Прайм, название используется наряду с Иден Прайм (англ. Eden Prime, "Эдем Первый") — одна из первых человеческих колоний за пределами Солнечной системы в Скоплении Исхода (*здесь и далее — примечание автора).

Самое удивительное, что Найлус говорил по-английски, очевидно пытаясь таким образом подчеркнуть свое уважение к собеседникам. Я вновь мысленно перекрестился. Вот был бы номер, когда Андерсон и турианец поняли, что капитан ни бельмеса не понимает на родном для него языке! А что вы думали? Я уже и не вспомню, когда у меня был последний урок английского! Кроме того, я не изучаю родную речь Белых Джентльменов по идеологическим мотивам. Если америкосам и их прихвостням-англичанам, что-либо потребуется от русских варваров, пусть они сами изыскивают способ общения!

— Но это не главное. Моя основная задача — увидеть вас в реальном деле, Шепард. Советом принято решение еще раз рассмотреть возможность принятия агентов-людей в СПЕКТР. Из всего списка кандидатов, я рекомендовал именно вас. Теперь хочу лично убедиться, что моя рекомендация не была ошибкой. Эдем Прайм будет первым из серии заданий, которые вы выполните под моим наблюдением. Исходя из их итогов, Советом будет принято окончательное решение.

— Коммандер, вы должны понимать, насколько это важно для человечества, — Андерсон не смог удержаться от реплики. — Людям жизненно необходимо иметь больше влияния на Совет. Человек в рядах СПЕКТР — большой шаг вперед в верном направлении.

Скорее всего, они оба ждали от меня каких-то слов. Желательно патетических. Увы, ничего похожего у меня в запасе не было. Спустя несколько секунд томительного ожидания турианец заговорил:

— У вас есть вопросы, Шепард?

Я повернулся к своему непосредственному начальнику и, вытянув руки по швам, произнес:

— Сэр, разрешите задать вопрос СПЕКТРу Найлусу?

Андерсон в сердцах сплюнул, явно не ожидая от меня такой реакции. Ему потребовалось несколько секунд, чтобы успокоиться и махнуть рукой, позволяя самостоятельно выяснять интересующие меня вопросы. Турианец же вообще не понял, что между людьми только что произошел безмолвный конфликт.

— Отсутствие полноценной десантной партии на борту тоже является частью задания?

Найлус оценивающее посмотрел на меня и, о чем-то на секунду задумавшись, проговорил:

— Это не моя идея, Шепард. Мы с вами солдаты, и прекрасно понимаем, что шутки со смертью на войне не уместны. У землян слишком плохая репутация в пространстве Цитадели и очень многих такая ситуация устраивает. Предъявляя к людям завышенные требования, Совет хочет обезопасить себя от критики, в тайне надеясь на вашу неудачу. Не стоит удивляться моей откровенности, капитан. Если я турианец и СПЕКТР — это еще не значит, что я одобряю все выкрутасы политиков. Что же касается численности десантной партии и многих других ... хм ... спорных обстоятельств, то это целиком и полностью на совести вашего командования.

Судя по выражению лица Андерсона, последняя реплика турианца стала для него откровением. Я заметил, как непроизвольно сжались его кулаки, больше присущие сержанту-десантнику, а не заслуженному офицеру Флота. Почему-то мне кажется, что после нашего возвращения, встреча с ними ожидает пару штабных крыс на Арктуре.

Совершенно не вовремя в наш разговор вклинился раздавшийся из динамиков взволнованный голос штурмана Прессли, в наше отсутствие оставшимся старшим офицером на мостике.

— Капитан, срочное кодированное сообщение с Иден Прайм. Зашифровано стандартным общевойсковым кодом. Длительность записи одиннадцать секунд, после чего передача прервалась. Содержимое сообщения сильно повреждено. На орбите планеты зафиксирована работа мощной станции РЭБ. Ее параметры классифицировать не удалось. Ведется активная постановка помех на всех военных и гражданских частотах. Командный пункт войск Альянса в Константе на связь не выходит. На низких орбитах планеты пассивными датчиками зарегистрированы множественные сигнатуры класса корвет и истребитель. Их ускорение и параметры входа в атмосферу не соответствуют возможностям гражданских судов.

А вот и Сарен пожаловал.

— Выведите сообщение на обзорный экран.

Что конкретно происходило на записи, понять было очень сложно. Из-за активных помех, полученные данные были сильно повреждены. Пропали полностью или были серьезно искажены целые блоки данных, превращая и так не слишком четкую картинку в набор пикселей, периодически прерываемый полной потерей изображения или звука. Запись была сделана внутри помещения, загроможденного всевозможной аппаратурой, явно военного назначения. Кто-то громко кричал, причем разобрать что именно, было совершенно невозможно. За три секунды до конца сообщения, шум и крики перекрыл совершенно невероятный звук, отдаленно напоминающий вой сирены немецкого пикирующего бомбардировщика "Штука", хорошо известный мне по кадрам кинохроники времен Великой Отечественной. Но мощность его была неизмеримо выше. Полагаю, что у тех, кто находился вблизи от источника, просто полопались барабанные перепонки. Последним кадром были рушащиеся прямо на камеру бетонные перекрытия. Кто бы ни пытался предупредить нас об опасности, в живых его уже точно нет.

— Похоже, что ситуация осложнилась. Мистер Прессли, сколько до Иден Прайм?

— Примерно двадцать три минуты, сэр.* При учете сохранения прежней скорости сближения.

* Штурман и капитан оперируют не абстрактными понятиями (останови где-нибудь, за поворотом), а общепринятыми и устоявшимися к началу 80-ых годов XXII века терминами и определениями. Андерсон интересуется временем подлета к так называемой точке Q (равнозначно Точка определенности, искусственно сформулированный частный случай Точки принятия решения). Это точка в пространстве на высоте 1000 км над поверхностью геоида, располагающаяся на прямой межу центрами масс планеты и корабля, приближающегося к такой планете. В среде космонавтов официальные наименования практически не используются. Существует множество просторечных синонимов, например: Плешь Комаровского, Пуп мироздания или попросту Точка Джи (J).

— Объявляйте тревогу. Я сейчас поднимусь на мостик.

Андерсон повернулся ко мне и Найлусу.

— Готовьтесь, господа, ваш выход.

Последние слова капитана потонули в реве баззеров тревоги и сирен оповещения. Механический голос ВИ дополнял картину локального апокалипсиса:

— Боевая тревога. По местам стоять, к бою готовиться. До герметизации десять минут.

В коридорах и отсеках корабля воцарился хаос. Топот множества людей, бегущих на боевые посты, перекрывался криками и отрывистыми командами. Кто-то прямо на ходу натягивал на себя части скафандра. В раздетом по пояс мужике, который едва не затоптал нас по пути в ангар, я с удивлением узнал старшего инженера Адамса. Неопытная команда, две трети которой впервые ступило на борт "Нормандии" за пару часов до этого похода, просто не успела освоиться на совершенно новом для них корабле. Хорошего в этом было крайне мало, особенно учитывая присутствие СПЕКТРа-турианца. Полагаю, что счет Андерсона к штабным стратегам на Арктуре вырос еще на пару порядков.

Аленко и Дженкинс уже были на месте, умело и быстро облачаясь в боевое снаряжение. Мы с Найлусом присоединились к общему веселью. Учитывая опыт и сноровку, доставшуюся мне от настоящего Шепарда, весь процесс занял не больше сорока пяти секунд. Обернувшись, я встретился с уважительным взглядом турианца, который еще не успел натянуть и загерметизировать перчатки. Один ноль, в пользу Альянса.

Мое внимание привлекла группа техников в гражданских скафандрах, неторопливо ползающая по боевой машине десанта, занимавшей четвертую часть ангара. Немного поколебавшись, я направился к ним, жестом призывая старшего, а в душе на все лады проклиная прежнего Шепарда, который, не взирая на весь свой опыт, за СУТКИ совместного полета, так и не удосужился разобраться с тем, кто находится на корабле, который ему поручено охранять. Разбрехаться в хлам с Андерсоном и строить глазки всем встречным девицам, он время нашел! А поинтересоваться, какого хрена на новейшем СЕКРЕТНОМ корабле Альянса делает целая толпа гражданских, он так и не удосужился. Мол, раз ходят, значит положено, а, как известно, "положено" у нас на все! Позорище, мать твою, особенно унылое на фоне присутствия СПЕКТРа Совета, который и так с недоумением и раздражением наблюдал за всем, что творилось на "Нормандии". Десять один в пользу Турианской Иерархии и огромный булыжник в фундамент теории "недоразвитости" Человечества.

— Лейтенант-коммандер Шепард, командир десантной партии. Представьтесь.

— Старший группы заводских испытателей. Моя фамилия Шеер.

— Что с БМД? И почему машину сопровождают гражданские техники?

Заводчанин обернулся, цепким взглядом окинув мощную боевую машину.

— Два дня назад "Мако" выкатили из сборочного цеха. Это первенец. Никто не знает, как машина поведет себя во время эксплуатации. Испытания серийных образцов еще не проводили. Нас сорвали с мест прямо посреди рабочего дня, наобещав золотые горы после возвращения. Мы даже семьям сообщить не успели! А так, БМД в полном порядке: топливные элементы совсем новые, боекомплект загружен, ядро протестировано, пушка и пулемет проверены. Бери, да стреляй, если вы, конечно, экипаж найдете.

— Я бы хотел поговорить с вашими людьми. Не возражаете?

Шеер неопределенно пожал плечами, прекрасно понимая, что от его согласия ничего не зависит. Впрочем, все остальные техники уже сами подошли к нам, не заморачиваясь на условности. Один из них, выйдя немного вперед, произнес:

— Что, коммандер, хреново дело?

— Хреново, ребят. Совсем хреново. Несколько минут назад наша колония на Иден Прайм подверглась нападению неизвестного противника. Что там сейчас происходит, неизвестно. Связи с гарнизоном нет. Да и гарнизона этого, два батальона мотопехоты и эскадрилья истребителей на планету с четырехмиллионным населением. Мы единственные, кто может им помочь. Больше боевых кораблей Альянса в системе нет. У меня три человека подготовленных для наземных операций, включая себя самого. У СПЕКТРа своя задача, но, по мере сил, он нам поможет.

Посмотрев на взволнованные лица техников, я продолжил:

— В общем, вот так, мужики. Мне нужна БМД. С экипажем. Приказывать вам, я права не имею. Давить на жалость и сознательность, не хочу. Вы никому ничего не должны. Думайте.

Техники переглянулись. Никаких тайных жестов и перемигиваний я не заметил. Просто двое из них, в ответ на взгляд заговорившего со мной, утвердительно кивнули. Первый тут же обернулся, и произнес:

— Капитан, мы ведь не дети малые. Все понимаем. Да и послужить довелось не меньше вашего, — техник усмехнулся каким-то своим воспоминаниям. — Будет вам экипаж. Да не волнуйтесь, не подведем. На прототипах "Мако" не одну сотню часов накатали. Считай, своими руками его на колеса поставили. Грех такого красавца кому-то другому отдавать. Он как родной уже стал. Жалко.

Я рассматривал лица немолодых уже техников и никак не мог взять в толк, как так получилось, что всего три процента землян готовы служить в армии? Что нужно было сделать, чтобы убить в мужчинах один из основных инстинктов — защитника? Стоявшие передо мной ребята вовсе не показатель. Они явно бывшие военнослужащие, и, скорее всего, успели повоевать. Для них этот шаг очевиден, и его правильность не обсуждается. Но они исключение. На Земле больше миллиарда безработных. Еще больше тех, кто официально живет за чертой бедности. Вся планета пестрит плакатами с призывами поступать на военную службу. Экстранет забит спамом от вербовщиков Альянса. За службу в армии платят отличные деньги, заработать которые на гражданке может только человек, получивший достойное образование. Дают кучу льгот и привилегий. Но, нет. Люди будут дохнуть с голода, гнить под забором, не имея крыши над головой, пойдут на панель и вступят в уличную банду. Но пойти в армию? Нет, что вы! Это совершенно невозможно! Зря Совет нас опасается, если не предпринять каких-то неординарных шагов, судьба человечества будет под очень большим вопросом.

— Как вас зовут?

Непринужденно улыбнувшись, техник закинул левую руку на голову, изображая несуществующий головной убор, а правой мастерски отдал честь, словно занимался этим большую часть жизни. Скорее всего, так оно и было.

— Первый лейтенант Андрей Кравченко, морская пехота*. Старший уорент-офицер четвертого класса Хайнеман и мастер-сержант Саймс, сухопутные войска Альянса**. В отставке, разумеется.

* Жаргонизм. Корпус Космической пехоты Альянса был сформирован на основе наиболее прославленных формирований национальных армии, большинство из которых принадлежали к морской пехоте и воздушно-десантным войскам. В частности, в состав Корпуса были переданы 1-я дивизия морской пехоты США "Старая порода", 101-я воздушно-десантная дивизия США "Клекочущие орлы", 106-я гвардейская воздушно-десантная Тульская Краснознаменная ордена Кутузова дивизия ВС РФ, 45-я отдельная гвардейская орденов Кутузова и Александра Невского бригада специального назначения ВС РФ и прочие. Все формирования сохранили исторические наименования и знамена, с частичной заменой национальной символики на символику Альянса Систем.

** Корпус Космической пехоты составляет примерно 1/10 планетарных войск Альянса. Среди его основных задач: проведение крупных десантных операций, захват и удержание плацдармов, обеспечение высадки главных сил. После завершения собственно десантной операции и высадки основных сил вторжения, космическая пехота отводится на тыловые рубежи, а дальнейшие планетарные бои ведутся формированиями Сухопутных войск Альянса. Части и соединения Сухопутных войск имеют на вооружении большое кол-во тяжелой бронетехники, средства усиления и войсковые тылы, выгрузка которых без соответствующей инфраструктуры, захват которой и обеспечивает Корпус Космической пехоты, либо серьезно затруднена, либо вовсе невозможна.

Козырнув в ответ, я с удовольствием пожал руки всем троим, признавая в них достойных представителей мужской половины человечества. Пусть "половина" — это слишком громкое слово, но пока остался хоть один, которому "не слабо", надежда еще остается.

— Аленко, у нас найдется снаряжение для лейтенанта и его людей?

— Не волнуйтесь, коммандер. У нас имущества на пару отделений десанта. Не обидим бронекопытных. Вот только, как быть с гидросолдатом? Извини, брат, акваланга у нас не имеется.

Нехитрый армейский юмор здорово разрядил гнетущую атмосферу неизвестности. Я был очень благодарен Кайдану, взявшему верную ноту в разговоре с неожиданными помощниками.

Пискнул инструметрон, сообщая о срочном вызове от Андерсона.

— Слушаю.

— Шепард. Над зоной раскопок и Константой мощный слой облачности. Визуальное наблюдение невозможно. В данных условиях, использовать активные сканирующие системы слишком опасно. Пассивными датчиками обнаружены множественные источники теплового излучения. Там что-то горит или взрывается. Так что, обстановка на планете остается неопределенной. Неопознанные корабли идентифицировать так и не удалось. Из анализа данных, полученных пассивными системами наблюдения, можно предположить, что их функции и возможности сопоставимы с нашими корветами и истребителями. Станция РЭБ, о которой говорил Прессли, находится на обратной от нас стороне планеты. Мы ее визуально не наблюдаем. Но... Джон, ни с чем подобным мы ранее не сталкивались. Ее мощность просто невероятна. К тому же, ты не хуже меня знаешь, что ни одна из рас в пространстве Цитадели не обладает технологией блокировки сверхсветовой связи. Одно можно сказать точно — это не батарианцы.

— Дэвид, вы успели связаться с Арктуром?

Виртуальное изображение Андерсона посмотрело на меня как на убогого.

— Прости, это был глупый вопрос.

— Принимается. До того, как мы вошли в зону активных помех, на Арктур были переданы все имеющиеся данные. В систему Утопии направлена ударная группа Второго Флота. К сожалению, они будут здесь не раньше, чем через восемнадцать часов. Часов через восемь можно рассчитывать на помощь боевой группы коммодора Гарольда. Они на учениях относительно недалеко от нас. Но сил у него не много: носитель, четыре крейсера и два дивизиона фрегатов. Во всяком случае, они заблокируют подходы к ретранслятору, и не дадут отступить противнику без боя.

— Ясно. Каков план?

Андерсон на секунду замешкался, выводя на экран моего инструметрона виртуальную карту местности.

— Мы войдем в атмосферу в трехстах километрах севернее Константы. Опустимся ниже уровня наземных радаров и, используя рельеф, подойдем на расстояние двух километров от места раскопок. Ближе не получится, там местность ровная, как стол, и полно гражданских. Твою группу высадим вот в этой точке. Найлуса на полтора километра южнее.

— Дэвид, какой смысл распылять и так ничтожные силы?

— Спроси у него сам. Он мне не подчиняется, идиот чертов. У него, видите ли, задание Совета и он не собирается отказываться от его выполнения.

Было видно, что Андерсон едва сдерживает собственную ярость.

— Мы будем в районе высадки через семнадцать минут. Надеюсь, у тебя все готово.

Капитан "Нормандии" отключился, предоставив мне самому разбираться со строптивым турианцем. Разговор с Найлусом не задался с самого начала. Он не хотел слушать ни просьб, ни предложений. Мои доводы он просто игнорировал. В конце концов, я пришел к выводу, что он принципиально не желает идти с моей группой. Логика в этом была. Идти на боевое задание вместе с людьми, на планете которых режут гражданское население — верный способ нарваться на крупные неприятности. Одно дело — симпатизировать человечеству, а другое — умирать за его интересы. Героическая смерть явно не входила в планы турианского СПЕКТРа. Боюсь, что в этот раз он перехитрил сам себя. Ну, наше дело предложить...

Пока мы болтались в космосе, у меня не было времени подумать о том, что за тонким корпусом фрегата бесконечная черная бездна. Зато при входе в атмосферу, я ощутил все прелести космических полетов. Трясло так, что, попади язык между зубами, доктору Чаквас пришлось бы потратить уйму времени, чтобы пришить его обратно.* Ощущение того, что от раскаленной плазмы за бортом тебя отделяет несколько сантиметров обшивки, прямо скажем, ниже среднего. Малейший сбой систем, и участь американских астронавтов с шаттла "Колумбия" нам обеспечена. В момент входа в атмосферу, космические корабли наиболее уязвимы для атаки противника. Одно единственное попадание может привести к практически мгновенной гибели судна вместе с экипажем. По нормативам Альянса, десант на планету с мощной системой планетарной обороны, считается удачным при потере до сорока процентов кораблей первой волны вторжения, но почему-то мне не слишком хотелось проверять такие умозаключения на собственной шкуре.

* Системы гравитационной компенсации боевых космических кораблей способны полностью компенсировать значительные перегрузки, вызванные ускорением или резкими маневрами самого корабля. Однако, такие системы не способны мгновенно компенсировать перегрузки, возникшие вследствие воздействия каких-либо внешних факторов, влияние которых бортовой Виртуальный Интеллект (ВИ) не мог учесть или предвидеть заранее. Вход в атмосферу, равно как и активное маневрирование даже в сильно разряженной газообразной среде, всегда сопровождается тряской и резкими скачками перегрузки. Именно по этой причине допустимые скорости космических кораблей в атмосфере намного ниже таковых в безвоздушном пространстве. На высоких скоростях, близкие разрывы фугасных боеголовок, сопровождающиеся резким изменением плотности/состава среды, ударная волна, равно как и прямое попадание кинетической боеголовки или крупного осколка, губительны, как для самого корабля, так и для его экипажа.

Но сегодня была не наша очередь умирать. "Нормандия" без проблем незамеченной добралась в заданный район. Потратив несколько секунд на высадку турианца, Джокер с заметным креном вправо стартанул к месту десантирования моего отряда. Здоровенный фрегат, превосходящий размерами любой летательный аппарат моего времени, с завидной легкостью несся в нескольких метрах от поверхности. Через открытую аппарель смотреть на это было жутковато.

С трудом оторвавшись от незабываемого зрелища, я связался по индивидуальному каналу с Аленко.

— Кайдан. Присмотри за Дженкинсом. У него слишком много дури в голове. С таким настроем он и сам ни за грош погибнет, и нас с собой заберет.

В ответ лейтенант только кивнул, давая понять, что моя просьба услышана.

— Десять секунд до высадки.

— Ну что, орлы, зададим супостату? За мной!

* * *

Система Утопии, планета Иден Прайм. 2183 год н.э.

Джокер высадил нас у подножья холма, вместе со своими братьями-близнецами разделившего равнину на две неравные части. Именно за этой грядой "Нормандия" пыталась укрыться со стороны Константы, где наблюдалась максимальная концентрация противника. Лишь забравшись на его вершину, я смог в полной мере оценить задницу, которая нас поджидала впереди. Строго по-научному, данная местность характеризовалась как "равнинная озерно-лесная закрытая сильнопересеченная". Но это по-научному, на русском-матерном ей соответствовали совершенно иные эпитеты, приводить которые я не буду, из природной скромности. Равнина была изрезана оврагами и балками, мелкими озерами и руслами ручьев. Безрадостную картину дополнял мощный растительный покров, состоящий то ли из высокого кустарника, то ли из низкорослых деревьев. Отдельными островами возвышались рощи высоченных растений, которые согласно данным инструметрона, являлись ничем иным, как травой! Ну да, эдакая осока, высотой метров в тридцать.

В районе Константы, окраины которой располагались в четырнадцати километрах на северо-восток от места высадки, в небо поднимались плотные клубы черного дыма. Видимо, город горел, сильно пострадав от боевых действий. Даже здесь были слышны отдаленные звуки канонады. Трудно сказать, шел ли там бой, или геты "просто" уничтожали инфраструктуру и гражданское население, с присущей всем синтетикам тщательностью. Уже сейчас можно уверенно сказать, что счет жертв и пострадавших в этой бессмысленной с военной точки зрения мясорубке, как минимум с четырьмя нулями. Но у гетов своя логика, понять которую способен редкий органик.

Место раскопа и базовый лагерь археологов с этой точки были не видны. Но на это я не рассчитывал изначально. Подробнейшие карты местности, обновляемые каждые пять планетарных суток, позволяли с точностью до сантиметра определить изменение местоположения камня, величиной с голубиное яйцо. Конкретно над этим местом спутник прошел тридцать шесть часов назад. Вряд ли за это время рельеф изменился сколь-нибудь существенно. Наличие такой подробной информации, позволило определить наилучшее место наблюдения, еще сидя в ангаре на "Нормандии". Слава богу, хоть об этой малости на Арктуре не забыли. Осталось дотопать туда ножками сквозь девственные пампасы, по которым еще не ступала нога человека.

На практике все оказалось не так уж и сложно. Кроны многолетнего кустарника переплелись в плотный монолитный покров, препятствующий проникновению солнечного света. Вся растительность, оказавшаяся в их тени, попросту вымерла. Почва была усыпана толстым слоем прелой листвы, сквозь который не пробилось ни единого зеленого ростка. Те, кто бывал в еловых насаждениях, без труда поймут меня. Первое время мы передвигались с осторожностью, опасаясь, что геты могли заметить пролет "Нормандии". Минут через пятнадцать плюнули на это неблагодарное дело. Нет тут никого! Да и быть не может. У Сарена четкая цель, не так много сил и ОЧЕНЬ мало времени, чтобы отправлять боевые подразделения к черту на кулички. Здесь можно спрятать танковую дивизию, и никто ее не найдет, пока по чистой случайности не выйдет из дремучих дебрей к входу в штабную палатку.

Карта не подвела. Место раскопок было видно идеально, при этом мы оставались надежно укрытыми от визуального наблюдения. За двести лет с момента моего рождения, системы слежения и обнаружения совершили гигантский скачек вперед. По существу, основная задача боевых скафандров, в которые были облачены я и мои спутники, сводилась к экранировке всех мыслимых и немыслимых видов излучения, исходящих от человеческого тела. Идеальный вариант, когда солдата невозможно отличить от окружающей местности. Не увидеть, а распознать по косвенным признакам. Грубо говоря, противник, глядя в объектив тепловизора, не должен отличить человека от рядом стоящего дерева. Именно на это уходила большая часть энергии скафандра и вычислительной мощности его ВИ. Все остальные функции вторичны. Если вы видны за тридевять земель, никакая броня не спасет. В лучшем случае, противник просто убежит, заранее узнав о вашем появлении. В худшем, вас поджарят до того, как вы кого-либо увидите.

Раскоп представлял из себя рукотворную воронку, глубиной пятнадцать и диаметром около ста пятидесяти метров. На дне котлована были видны остатки некоего сооружения, напоминающего греческий амфитеатр. Оставалось только гадать, что за чудесный материал, способен сохранять неизменные свойства на протяжении пятидесяти тысяч лет. Даже от современных Шепарду мегаполисов, по истечении такого значительного времени, не осталось бы даже курганов, не говоря о каких-то целостных конструкциях. Возможности архитекторов протеан не просто превосходили известные какой-либо из рас пространства Цитадели, они стояли на принципиально ином уровне. А ведь для них эта постройка не была чем-то неординарным!

Центр котлована венчала монолитная плита в форме окружности. В полном соответствии со сценарием игры, она была пуста. Артефакта тут не было. Его вывезли задолго до нашего появления. На месте раскопок копошилось с десяток мобильных платформ гетов. И, разрази меня гром, если я понимаю, что они там делают! Повторюсь, артефакта протеан тут нет! Цель достигнута. Что им тут делать? Допустим, они устанавливают "зубы дракона" или закладывают взрывчатку. Вопрос, зачем? Зачем это делать, если в конечном итоге они собираются уничтожить весь прилегающий район атомной бомбой? Я не понимаю. И, скорее всего, не понимаю не я один. Это синтетики, логика которых принципиально отлична от человеческой. То, что кажется нам бессмысленным, для них является непреложной истиной в последней инстанции.

— "Нормандия", "Молот" на связи. Это геты. Артефакта нет. Выдвигаюсь в район лагеря археологов. Будьте готовы к ракетному удару по координатам раскопа.

Спрессованное и заархивированное до ничтожных размеров, мое сообщение единым миллисекундным импульсом отправилось на фрегат. Спустя несколько секунд пришел ответ, подтверждающий получение и готовность к поддержке моих действий. Абсурд. Мой скафандр, не говоря о "Нормандии", обладал новейшими системами связи, но даже с Аленко, который был в нескольких шагах от меня, я был вынужден общаться жестами. Такова расплата за технический прогресс. О чем говорит запеленгованный передатчик? Правильно! По его координатам находится штаб или, как минимум, один из командиров противника. Какова может быть реакция? Палить туда из всего, что есть под рукой! Штабы и офицеры противника — первоочередная цель любого солдата. Связь — это риск, но риск обоснованный. Не будь ее, моя группа осталась бы один на один с полчищами гетов.

По прямой до лагеря археологов было не больше семисот метров, но, из-за особенностей рельефа, он был скрыт от наблюдения. Ближайшая точка обзора, позволявшая без неуместного риска оценить обстановку, была почти в километре от нас. Пока ясно только одно — в том направлении что-то горит, причем горит нечто искусственное. Характерная вонь горелого пластика подавляла все остальные запахи.

На этот раз мы передвигались значительно осторожнее. Противник был в непосредственной близости, превосходя нас числом и огневой мощью. У меня не было ни малейшего желания встречаться с ними. К сожалению, наши желания не всегда соответствуют реальности. Через чащу кто-то ломился. Нет, это не то слово! Слон в посудной лавке производил неизмеримо меньше шума. Готов побиться о заклад, что этот кто-то хорошо мне знаком. С другой стороны компьютерного монитора, разумеется. Эшли! Самое печальное в этой ситуации, что Уильямс бежала прямо на нас, не оставляя ни единого шанса уклониться от встречи.

Честно говоря, я тешил себя надеждой, что иду с некоторым опережением графика и по иному маршруту, чем это делал настоящий Шепард в компьютерной игре. Увы, это была иллюзия. Кто бы ни выдумал сценарий происходящего вокруг меня, возможности принципиального выбора ПОКА он мне не предоставил. Поймите меня правильно, я не испытываю неприязни к Эшли Уильямс, но ее спасение могло обернуться провалом всей операции. Понимаете, это в игре, после уничтожения нескольких дронов, геты спокойно продолжали заниматься своими делами. А здесь? Это игра? Сомневаюсь. Более того, конкретно в этот момент не имею ни малейшего желания проверять так это или нет.

И все же, Уильямс бежала. Бежала прямо ко мне, не оставляя никакого выбора. На принятие решения оставались считанные секунды.

— Кайдан, вяжем. Тихо и живьем.

Лейтенант кивнул, соглашаясь с моим решением. Мы синхронно сместились, заняв удобные позиции в зарослях кустарника. Дженкинс остался на подстраховке метрах в пяти от нас, контролируя пространство за спиной. Сама процедура "вязания" заняла не больше пары секунд. Уильямс бежала вперед, не разбирая дороги и не оглядываясь по сторонам. Моя подсечка стала для нее неприятным сюрпризом, осознать всю прелесть которого она даже не успела, поскольку ее голова встретилась с коленом Кайдана, закованным в броню боевого скафандра. После такого "свидания", не потеряет сознания разве что кроган.

Не тратя времени на разговоры, мы подхватили бесчувственное тело девушки, оттаскивая его в сторону от прогалины в кустарнике. К сожалению, скрыть следы нашего присутствия мы уже не успевали. Всего через несколько секунд появились преследователи. Можно сколько угодно говорить, что все дроны — тупые железяки. Что они не противники настоящему солдату. Возможно. Вот только я сильно сомневаюсь, что кто-либо из органиков смог бы за пару секунд осознать, что следы преследуемого им человека неожиданно разделились, проанализировать это и принять верное решение. Дроны смогли.

Но быстрая реакция их не спасла, да и не могла спасти. Что такое десять метров для автомата, эффективная дальность которого не меньше четырехсот? Ничто. Две очереди в упор, оборвали их бессмысленное существование, одновременно оповестив всех ближайших гетов о нашем присутствии. Оставалось дождаться их ответа.

Если бы геты задумали полноценное вторжение, то нас бы ждали большие неприятности. Но атака на Иден Прайм не была вторжением. Это была диверсионная акция, направленная на захват конкретного объекта. Как может повлиять потеря пары дронов в десятке километров от места основных событий на выполнение главного задания? Никак. Очевидно, что планируя атаку на планету, Сарен и геты обладали исчерпывающей информацией о силах, средствах и местах дислокации гарнизона. В противном случае, все небо было бы испещрено сотнями обломков их кораблей. Итог был бы прежним, только цена успеха неизмеримо выше. Однако, все говорит о том, что нападение было абсолютно неожиданным, молниеносным и сокрушительным. Что это означает? То, что ВСЕ, сколь-нибудь значимые, силы гарнизона были блокированы, связаны боем или уничтожены в первые минуты атаки. Оказать существенное влияние на ход сражения попросту некому. О том, что у Альянса имеются корабли, способные незаметно проскользнуть сквозь их системы обнаружения, они еще не знают. Кто может помочь одиночному солдату посреди непролазной чащобы? Только небольшая группа неожиданно смелых гражданских. Больше тут никого нет и быть не может. Опасна ли группа гражданских и одиночный солдат, только что потерявший всех своих товарищей? Возможно. Через пару дней, разобравшись в обстановке, используя знание местности... Угу. Нет никаких пары дней. Есть несколько часов, после чего геты покинут планету, оставив на месте столичного поселения пару радиоактивных воронок.

Как бы там ни было, реакции гетов не последовало. Во всяком случае, мы ее не заметили. И все бы хорошо, вот только Уильямс, вместе со скафандром, весила килограмм сто двадцать. Три мешка с картошкой, да еще и цепляется за каждый куст. Оттащив сержанта метров на триста, я решил, что с нас достаточно. Положив тело на землю, мы вкололи ей лошадиную дозу панацелина, рассчитывая на его чудодейственные свойства. Почему не сработала ее аптечка, и чем был занят ВИ скафандра, оставалось только гадать. Ширпотреб. Обеспечить массовую армию качественным снаряжением конечно можно, вот только делать это никто не будет. Зачем, если можно купить дешевый аналог и спихнуть его в дальний гарнизон, подальше от глаз большого начальства, положив разницу себе в карман. Это, братцы, не фантастика, это — реальная жизнь, в которой кушать хочется даже самому последнему чиновнику.

Надо понимать, что пробуждение Эшли было не самым приятным моментом в ее жизни. Очнуться одной посреди леса в окружении трех неизвестных военных, и все это после затяжного марафона по пересеченной местности с боевыми дронами гетов в качестве препятствий... Я бы заволновался. Впрочем, стальные объятья двух натренированных мужиков, усиленные экзоскелетом скафандров, не оставили ей особенно богатого выбора.

— Спокойно, сержант, мы свои. Успокойся ты, а то я тебя успокою! Лейтенант-коммандер Шепард, фрегат "Нормандия". Да уймись ты, мать твою. Хотел бы тебя шлепнуть, давно бы это сделал. Я что, сильно на гета похож?

Последний аргумент показался девушке наиболее весомым.

— Комендор-сержант Эшли Уильямс, командир отделения 212 взвода 43 отдельного мотопехотного батальона.*

— Молоток, Gunny**, только что ты выдала все тайны, которые тебе доверило начальство. Да уймись ты, героиня хренова. Раньше надо было по сторонам смотреть и кулаками махать.

* Взводы в Сухопутных войсках и Корпусе Космической пехоты Альянса имеют сквозную нумерацию. Это связанно с возросшей ролью малых войсковых подразделений, которые намного чаще, чем в ХХ и XXI веках, действуют автономно, в отрыве от основных сил. Эшли Ульямс имеет звание Корпуса Космической пехоты комендор-сержант (Gunnery Sergeant), хотя в данный момент проходит службу в Сухопутных войсках, где ее званию соответствует звание сержанта первого класса (Sergeant First Class).

** Gunny (Ганни) — жаргонизм. Неформальное (ироничное, но не имеющее ярко выраженного негативного окраса) сокращение от Gunnery Sergeant. Военнослужащие в звание комендор-сержанта как правило занимают должность заместителя командира взвода (взводного сержанта). Как и старший помощник капитана на корабле, замкомвзвода ("замок") взваливает на себя львиную долю повседневных рутинных обязанностей в коллективе из почти сорока солдат и сержантов. Для любого рекрута-новобранца, взводный сержант — воплощение вселенского зла на Земле и аватара Темного властелина. Для опытных солдат и офицеров — весьма уважаемая фигура, заранее заслуживающая уважения. Является излюбленным персонажем армейского фольклора в образе комендор-сержанта Хартмана из старинного фильма "Цельнометаллическая оболочка".

Под непроницаемым забралом боевого скафандра, различить эмоции Уильямс было нереально, но, скорее всего, она была на грани нервного срыва.

— Успокойся Эшли, мы и вправду свои. Извини, если обидел. Потом поквитаемся, обещаю. Мне нужна информация об артефакте, который откопали недалеко отсюда. Что с твоим подразделением? Что происходит в лагере археологов?

Девушка заметно расслабилась, оставив попытки вырваться из наших рук.

— Может вы меня, наконец, отпустите, раз такие хорошие парни?

— Давай ты еще минут пять полежишь и подумаешь, окей? Не хочу бегать за тобой по всему лесу.

Эшли хмыкнула, окончательно успокоившись.

— Вчера артефакт привезли и поставили в легкосборном ангаре на северной окраине лагеря. Что с ним стало сейчас, я не знаю. Шесть дней назад наш взвод перебросили на охрану археологов. Подробности мне неизвестны. Час назад напали эти твари. Большинство наших ребят погибли мгновенно.

Уильямс на секунду умолкла, пытаясь побороть боль от гибели близких ей людей.

— Они накрыли наши вагончики одной единственной ракетой. Одной! Я сама это видела. Там сейчас воронка метра три глубиной. Проклятые твари! Выжили только те, кто был в караулах и патрулях. Потом прилетели десантные боты и эти чертовы дроны. Их было раз в десять больше, чем нас. А у меня даже гранат нет! Хорошо хоть термозарядов выдали. Половину боекомплекта! Мы пытались связаться с Константой, но они забили помехами все частоты. Заряды кончились минут через десять, я приказала отступать в лес. Самой себе. Все остальные погибли.

М-да, приемники термозарядов автомата и пистолета Эшли были девственно пусты. Воюйте за Родину, солдаты! ... Если найдете чем! В высоких штабах на Арктуре кто-то очень крупно налажал. ОЧЕНЬ крупно. Или сделал все это намерено?

— Эшли, вспомни, были ли в лагере офицеры Службы Безопасности Альянса? Хорошенько подумай, они могли быть среди ученых.

Сержант надолго задумалась.

— Нет, сэр, если они и были, об их присутствии мне ничего не известно.

Все страньше и страньше. Но вслух я произнес совсем другие слова.

— Идти можете, а то приложили мы вас конкретно?

— Да я и воевать смогу, если зарядов подкинете.

Я сейчас промолчу про крепкие солдатские головы.

— Подкинем. Для красивой девушки ничего не жалко.

Уильямс недовольно фыркнула, изображая негодование. Откуда я мог знать, что она красивая? Ну, помимо того, что я видел ее виртуальную модель в игре? Учитывая достижения современной Шепарду генной инженерии, встретить некрасивую девушку достаточно сложная задача. Надо быть очень "удачливым" парнем. Говорят, где-то в дальних колониях и заповедных местах на Земле, есть целые общины, игнорирующие прогресс медицины и генетики. Мол, дело это не богоугодное, поскольку Господь создал человека по своему образу и подобию, стало быть, менять ничего не нужно, все и так идеально. Видать, с другими расами у него ошибочка вышла. Как по мне, так это чушь полная. Вместо когтей, зубов и теплой шерсти, Бог наделил людей разумом. Если с помощью этого дара человек придумал что-то, что может сделать его чуточку лучше, то почему нет?

От лагеря археологов мало что осталось. Относительно целыми выглядели три типовых модуля первопоселенцев на северной окраине, да и те смотрелись не лучшим образом, сильно поврежденные в результате взрыва ракеты и последующей перестрелки. Сборный ангар, о котором говорила Эшли, внешне казался практически в идеальном состоянии. Разве что осколками поцарапало. Створки ворот были закрыты не полностью, оставляя узкую щель посередине. Но разобрать, что именно находится внутри, было абсолютно невозможно. Придется все же туда идти, иначе я потом никому не смогу объяснить, с чего вдруг сорвался в космопорт. Тьфу, млин, а так не хотел светиться раньше времени! Стоит гетам всерьез озаботиться присутствием боеспособного и агрессивного отряда, как от нас мокрого места не останется. Я бы на их месте вообще не заморачивался, пальнул бы по квадрату из главного калибра "Властелина", и адьес, капитан Шепард.

Мобильных платформ гетов в лагере не было. Зато я насчитал штук пятнадцать "зубов дракона" с нанизанными на них телами солдат и ученых. Времени с начала атаки прошло не так уж много, и полностью превратиться в хасков они не успели. Но я сильно сомневался, что даже в таком виде они не обратят внимания на наше присутствие. Оставлять этих тварей в живых никак нельзя.

— Боже, да они еще живы!

Эшли заметила, как шевельнулось одно из тел, насаженных на "зубы", и не смогла удержаться от возгласа.

— Ну, если считать живым существо, вся вода в котором замещена нанитами, то да — они живы.

Уильямс непонимающе уставилась на меня. Я едва удержался, чтобы не треснуть кулаком ей по шлему.

— Очнись, сержант! Пора бы уже и голову включить. Как долго проживет человек, которого проткнули насквозь трубой, сантиметров тридцать в диаметре? Это хаски, Эшли. Пушечное мясо гетов. Полусинтетическое чудище, способное только убивать. Твоих друзей больше нет. Мне жаль.

Не хотел бы я быть на месте Уильямс. Поверьте, зрелище погибших товарищей, тела которых даже после смерти не оставили в покое, не самое приятное, что можно увидеть даже на войне. Ей потребовалось несколько секунд, чтобы привести мысли и чувства в относительный порядок. Молодец, девочка, не каждый мужик так сможет. Она кивнула и отвернулась в сторону лагеря, продолжив наблюдение за противником.

Пора было что-то решать.

— Отряд, слушай приказ. Уильямс и Дженкинс, останетесь здесь, прикроете нас огнем.

Я вытащил из магнитного захвата свой "Хищник" и передал девушке. Не люблю я снайперских винтовок. Не мое это. Радует, что хоть не зря тащил. Надежда на встречу с Эшли, была единственной причиной, по которой я захватил с собой эту железяку.

— Справитесь, сержант?

В ответ девушка только кивнула.

— Хорошо. По моему сигналу начинаете отстреливать хасков. Разрешаю открыть огонь ТОЛЬКО по моей команде. "Нормандия" нанесет ракетный удар по месту раскопок. Не хочу, чтобы нам ударили в спину в самый неподходящий момент. Будьте предельно внимательны. Следите за воздухом, геты могут выслать подкрепление. Они не должны свалиться нам на голову неожиданно. Мы с Кайданом проведем зачистку. Не жалейте зарядов. Цельтесь в голову. Хаски чрезвычайно живучи. Потеря конечностей их не остановит. Лучше потратить лишнюю пулю, чем оказаться в лапах этих тварей. Считать цель уничтоженной, только если снесли хаску полбашки! До этого приказываю считать его живым и боеспособным, усекли? Даю три минуты на подготовку. Свободны.

На то, чтобы скрытно занять позиции поближе к лагерю археологов, у нас с лейтенантом ушло минут пятнадцать. Несмотря на громкие слова и демонстративную уверенность, возможности хасков я представлял себе довольно смутно. Не хотелось рисковать, раньше времени обнаружив себя.

Пришел сигнал с "Нормандии", подтверждающий готовность к пуску ракеты.

— Огонь!

Мгновение, и тишину девственного леса нарушили едва различимые хлопки выстрелов снайперских винтовок. Что ж, мастерству наших стрелков можно было только позавидовать. Заранее распределив цели, они, как в тире отстреливали хасков, еще не успевших снять себя с "зубов дракона". Особенно эффектно смотрелись попадания "Богомола" Дженкинса. Тяжелая пуля, разогнанная массускорителем крупнокалиберной винтовки до сверхзвуковой скорости, буквально на куски разрывала тела не закончивших трансформацию хасков. Впрочем, особенного ума стрельба с двухсот метров по неподвижной цели не требовала. В этом и суть умений командира — создать наилучшие условия для своих солдат, заставив противника воевать по своим правилам.

Откуда-то с юго-запада послышался шелест приближающейся ракеты. Спустя миг в направлении раскопа раздался оглушительный хлопок, а еще спустя полторы секунды чудовищной силы взрыв. Если бы не фильтры боевого скафандра, мы точно оглохли. Но на нашу долю хватило и других впечатлений. Тряхнуло и подбросило вверх, как при мощном землетрясении. Довелось мне и такое испытать, еще будучи в собственном теле. Потом докатилась ударная волна, прижавшая верхушки высоченных кустов к самой земле, подняв в воздух тучи пыли и мусора. Вакуумная боеголовка, эквивалентом почти в две тонны тротила, превратила место раскопок в кратер огнедышащего вулкана. Андерсон решил не мелочиться, от всей души шарахнув по скоплению противника противокорабельной ракетой, гарантированно устранив проблему гетов в нашем тылу.

Вот только щедрость капитана "Нормандии" едва не вышла нам боком. Воспользовавшись секундным замешательством снайперов, оставшиеся хаски ломанулись толпой напрямую к их позиции, едва различимые за пылевой взвесью. Не будь нас с Кайданом, они бы успели проскочить открытое пространство и укрыться в зарослях. Но такого подарка мы им не предоставили. Фланговый огонь двух автоматов, прошелся по их рядам, как коса смерти. Картину разгрома дополнило тело хаска, поднятое в воздух биотикой Аленко. Со страшной силой лейтенант бросил его прямо под ноги бегущим синтетическим "зомби". Если это дьявольское отродье не подохло сразу, то целых костей у него точно не осталось.

Кстати говоря, Шепард тоже был биотиком. Причем невероятно сильным. Но у его дара была одна очень странная особенность. Он, а стало быть, и я, мог создавать поля эффекта массы не далее тридцати сантиметров от своего тела. Это отклонение было подвергнуто тщательному исследованию, доведя самого капитана до бешенства после почти трехмесячного пребывания под непрерывным надзором полусумасшедших ученых. Разумного объяснения этому феномену так и не нашли, что и не удивительно. Наука о биотике до сих пор остается не более чем шаманскими плясками с бубном возле языческого идола. Но странности дара не мешали создавать вокруг тела биотический барьер совершенно невообразимой мощи. Если верить данным исследований, он был способен выдержать разовое попадание из 155мм пушки "Гризли". Правда, от смерти это все равно не уберегло бы. Почему? Потому, что после такого попадания, Джона ждал незабываемый полет, длиной метров в двадцать, после которого его пришлось бы отскребать от места приземления. Зато в ближнем бою Шепарду равных нет. Удары, усиленные биотикой, были воистину сокрушительны. В этом на собственном опыте убедился воитель кроганов, в буквальном смысле размазанный по переборке пиратского корабля, чьим капитаном он являлся по своей недальновидности.

Но использование биотики в современном бою крайне опасно. Это связано с внешними эффектами ее применения. Голубоватое сияние барьера или крохотные молнии, окружавшие биотиков в момент использования дара, были как красная тряпка для быка. Любой уважающий себя солдат, считал своим долгом немедленно выстрелить в том направлении. Даже громадная мишень на лбу, с гигантской неоновой вывеской "Стрелять сюда!", были бы менее вероятным способом схлопотать пулю. Слишком уж страшным противником мог стать своевременно необнаруженный биотик.

— Осмотреться!

— Чисто.

— Чисто.

— Противника не наблюдаю.

Выждав несколько секунд, мы с Кайданом двинулись вглубь лагеря, попеременно прикрывая друг друга. Я не жалел зарядов даже на контроль заведомо мертвых хасков. Еще не хватало, чтобы они "ожили" у нас за спиной. Лучше перебздеть, чем обос... Хм... Короче говоря, лучше не рисковать.

Если бы у тварей хватило ума укрыться в развалинах, и навязать нам ближний бой, вместо того, чтобы бежать в лоб на снайперскую позицию, с зачисткой лагеря могли бы возникнуть серьезные трудности. Уж больно много их было. К счастью, недостаток времени на трансформацию, не лучшим образом отразился на их мыслительных способностях.

Все уцелевшие жилые модули были вскрыты еще до нашего появления. Внутри мы обнаружили несколько обугленных трупов, непригодных даже для превращения в синтетических зомби. Все оборудование было приведено в полную негодность. Блоки памяти геты, скорее всего, забрали с собой. Ангар, где, по словам Эшли, некоторое время хранили артефакт, был абсолютно пуст. В полном соответствии со сценарием игры. Вот только ученых, которые сказали Шепарду о том, что его увезли в космопорт, тут не было! Передо мной в полный рост стала проблема, каким образом объяснить, почему я считаю, что искать маяк нужно именно там.

За своими тяжкими думами, я не заметил, как вышел в самый центр небольшой площадки перед воротами в ангар. Кайдан немного замешкался возле входа, что-то пристально разглядывая на земле. В этот момент эфир взорвался предостерегающими криками наших снайперов:

— Воздух!

— Дроны!

— В укрытие!

Никогда не знал, что умею так быстро бегать! Усилием воли, окутав себя биотическим барьером, я гигантскими прыжками поскакал к ближайшему жилому модулю. Любой кенгуру удавился бы от зависти глядя на меня! Вот только вагончик был обращен ко мне тыльной стороной, не имевшей ни окон, ни дверей. Оббежать его по кругу я явно не успевал. Небольшой шанс на выживание оставлял только крохотный просвет между дном модуля и землей. Странно, что мы его раньше не заметили.

Боковым зрением я зафиксировал не меньше четырех дронов, летящих в нашу сторону метрах в десяти над кронами кустарника. Отставая на пару километров от них, со стороны Константы к лагерю приближалась большая черная точка. Десантный бот!

— "Нормандия" у нас...

Договорить я не успел. В том месте, где только что был корабль гетов, в небе скрестились два тонких фиолетовых луча, голубоватой вспышкой мигнул погашенный щит, и тут же расцвел огненный цветок взрыва. Андерсон и ВИ фрегата не лаптем щи хлебали, сдвоенным попаданием П.О.И.С.Ка разнеся бот на куски.

Мгновением позже я рыбкой нырнул в просвет под вагончиком, немыслимым образом извернувшись, ужом проскользнул в узкую щель, умудрившись ничем не зацепиться. В быстром темпе орудуя руками и ногами, я постарался заползти как можно глубже, надеясь, что с другой стороны есть лаз наружу. Увы, у моего убежища был единственный выход, через который я только что пролез. Больше того, я застрял!

Между тем на улице разгоралась нешуточная перестрелка. Автомат Аленко, успевшего укрыться за грудой контейнеров возле ангара, бил длинными очередями на расплав ствола. Выстрелы винтовок Уильямс и Дженкинса были не слышны, зато результат их попаданий оказался весьма громким. С незначительным интервалом послышалось сразу два взрыва, сопровождавшихся шумом падения. Прямо над моим укрытием, с устрашающим свистом пронесся какой-то объект, спустя миг врезавшийся в землю метрах в десяти от модуля. Автомат Кайдана сразу умолк. Вот и думай, что там случилось? То ли нашим крышка, то ли гетов всех побили?

Мои попытки высвободиться, наконец, дали ощутимые результаты. Я смог немного отползти назад, где было заметно больше места. Нужно было повернуться лицом к выходу, пока мне не отстрелили задницу! И я почти сделал это, когда всей кожей ощутил пристальный взгляд в спину. Мля, хаск! Черт, как я его сразу не заметил! Сказать, что я испугался — это серьезно покривить душой. У меня сердце остановилось от ужаса! Уже понимая, что, скорее всего не успеваю, я перекатился на спину и направил чудом возникший в руках пистолет в сторону врага.

— О Боже!!!

Как я успел среагировать, до сих пор понять не могу. Баба! То есть женщина. Живая!

— Ух, еп... онский бог!

— Мамочка, не надо!!!

Я пару раз глубоко вдохнул, пытаясь успокоиться. Помогло не сильно, но у меня, наконец, хватило ума опустить пистолет. Отдышавшись, я заговорил, сам не узнавая собственного голоса:

— Я бы на вашем месте пошел в церковь и поставил свечку. Очень большую свечку. Пудов на пять. Не меньше!

— Что?!

— Я говорю, не бойтесь, мы свои. Лейтенант-коммандер Шепард, ВКС Альянса.

— О Господи...

— Вы мне льстите.

— Что?

В динамике шлема раздался голос Аленко:

— Шепард! Живой?

— Не дождетесь.

— Противник уничтожен, можешь вылезать.

— Кайдан, иди сюда, мне нужна помощь. Здесь выжившая.

— Иду.

Чтобы выбраться наружу, мне потребовалось несколько минут и моральная поддержка лейтенанта. Как я туда втиснулся, да еще и слету, остается загадкой. Пришлось снимать автомат, закрепленный в магнитном захвате на спине. Вместе с ним я никак не мог пролезть в узкую щель! Да, коктейль из страха, адреналина и желания выжить творит настоящие чудеса!

Вслед за мной из укрытия без труда выбралась женщина. На вид ей было лет тридцать пять — сорок. Короткие рыжие волосы, заплаканное лицо, вымазанное в саже и земле, неопределенного цвета комбинезон, прорванный во многих местах. На лбу здоровенная шишка, уже начавшая синеть. Но ведь жива!

— Будем знакомиться? Я уже представился, но могу повторить...

— Нет, нет. Не стоит, коммандер. У меня хорошая память.

— Итак, вы ...

— Доктор Уоррен. Ильза Уоррен. Лейденский университет. Я руководитель раскопок. Это лагерь археологов...

— Я знаю, доктор. Неделю назад вы откопали протеанский маяк. Боюсь вас огорчить, но вы там больше ничего не отыщите. М-да, если вообще сам раскоп сможете найти. Нас послали специально, чтобы забрать артефакт. Где он?

— Его увезли за пару часов до атаки гетов. Мы подготовили маяк к транспортировке, и отправили в космопорт. Я думаю, он еще на станции монорельса. Вряд ли его успели погрузить так быстро.

— Спасибо. Я сейчас вернусь, подождите немного.

Я отошел в сторону, чтобы надиктовать сообщение на фрегат:

— "Молот" "Нормандии". Обнаружил выжившую. Доктор Ильза Уоррен, руководитель раскопок. Артефакт отправлен на станцию монорельса. Это не вторжение. Геты ищут то же, что и мы. Противника не наблюдаю. Жду коробочку.

Подтверждение пришло секунд через двадцать. Я повернулся к Аленко и проговорил:

— Пусть Дженкинс и Уильямс сворачиваются. Через четыре минуты сбросят коробку. Мы уходим, нельзя терять времени.

Кайдан кивнул, и отошел в сторону.

— Ильза, у меня к вам еще вопрос. На раскопках были офицеры СБА?

— Нет, коммандер. Из Службы Безопасности со мной никто не связывался. Когда мы обнаружили маяк, я сразу же сообщила руководству своего университета. Через несколько часов приехали солдаты, оцепили зону раскопок и наш лагерь. Больше никого не было.

— Может кто-то из ученых?

— Нет, что вы. Своих сотрудников я знаю много лет. Со многими училась вместе. Знаете, в археологи идут люди с особым складом характера. Здесь случайных попутчиков не встретишь.

— Как много людей знает об артефакте?

— Трудно сказать. Никто не делал из этого секрета. Это же колония, Шепард. Здесь все друг друга знают. Если кто-то из моих людей рассказал об этом местным, считайте, что о находке известно всей планете. Доступ в зону раскопок ограничили, но контактов с жителями нам никто не запрещал!

— Хорошо, спасибо.

У меня слишком мало информации, чтобы сделать правильные выводы. Ясно одно, вся эта история с нападением на Иден Прайм насквозь шита белыми нитками. В руководстве Альянса сидит крот. Причем сидит где-то очень и очень высоко. И у него есть рука в СБА. Кто-то, кто в состоянии на значительный срок придержать информацию о находке исторического значения. Лично я, даже представить себе не могу, как такое возможно технически.

Мои безрадостные размышления были прерваны пролетом "Нормандии". Джокер сбросил БМД с ювелирной точностью, доступной только настоящим асам своего дела. Хорошо, что этот парень работает на нас, а не на Жнецов с их прихвостнями. "Мако" плавно приземлился на все шесть колес в самом центре помеченной мной площадки. Мехвод боевой машины своим мастерством не уступал пилоту фрегата.

— Уоррен. Поймите меня правильно, я не могу взять вас с собой. Это слишком опасно. Оставить с вами одного из своих людей, я тоже не могу. Вам придется самостоятельно добраться вот до этой точки. Здесь вас сможет подобрать наш корабль. Вот вам пистолет и пару магазинов. Против гетов он не поможет, но от диких зверей в случае чего отобьетесь. Простите, но больше ничем вам помочь не могу.

— Что вы, коммандер. Я уже взрослая девочка. Справлюсь. И ... спасибо, что не успели выстрелить!

— Будьте осторожны.

В этот момент меня оглушил устрашающей силы рев. Стоя лицом к БМД и всему остальному отряду, я не мог видеть того, что творилось в небе над космопортом. Зато отчетливо видел отвисшую челюсть доктора Уоррен. Если честно, я сильно сомневался, стоит ли мне оборачиваться.

— Мать твою...

Вот уж не знал, что всегда уравновешенный Аленко способен на такие эмоции.

Все, что я видел до этого, меркло перед открывшимся зрелищем. В космопорте садился Жнец! Из-за плотной облачности, рассмотреть его приближение заранее было невозможно. Мы не могли видеть, как он из маленькой точки, едва различимой на небосклоне, по мере приближения к поверхности медленно рос в размерах, пока не превратился в двухкилометровый сверхдредноут. Для нас это выглядело иначе. Из густых облаков, больше похожих на вспененное бурей море, показались гигантские щупальца, вслед за которыми медленно и величественно выплыло массивное тело "Властелина", напоминающее громадного кальмара. Картина была настолько сюрреалистична, что выбила из колеи даже бывалых солдат.

— ЗАПИСЬ! Включайте запись! Андрей, врубай регистратор ОЭПС! БЫСТРЕЕ!

Кравченко уставился на меня непонимающим взглядом, а потом буквально провалился в командирский люк БМД. Спустя несколько мгновений, все датчики оптико-электронной прицельной системы "Мако", возможности которой многократно превосходили аналогичные системы наших боевых скафандров, подобно губке начали впитывать бесценную информацию о параметрах Жнеца. В топку артефакт! За такую запись Хакет лично расцелует мои грязные булки!

— Уоррен, немедленно уходите отсюда!

Женщина посмотрела на меня совершенно ошалевшими глазами. Ох, как я ее понимал! Мне пришлось сильно встряхнуть впавшего в ступор археолога, чтобы смысл моих слов, наконец, дошел до ее сознания. По-детски всхлипнув, она развернулась и побежала в сторону холмов. Надеюсь, что с ней все будет в порядке.

С трудом дождавшись посадки "Властелина", я гаркнул во всю мощь своих новых легких:

— Уходим! По машинам!

И первым прыгнул в тесное нутро десантного отделения БМД.

— Кравченко! Гони на станцию монорельса. Здесь одна дорога, не промахнешься! Жми на всю железку!

Едва нога Аленко, шедшего замыкающим, коснулась пола боевой машины, "Мако" рванул вперед, ускоряясь с каждой секундой. Слава богу, люки можно было закрыть дистанционно.

— Шепард, по дороге туда езды минут двадцать! Если пойдем напрямик, будет вдвое короче!

— А не убьемся? Это тебе не на Титане по метановым озерам глиссировать!

— Обижаешь, коммандер. Нашему малышу здешняя растительность не помеха.

— Давай! Только учти, Шумахер, угробишь подвеску, на своем горбу нас потащишь!

В динамике ТПУ послышался задорный смех командира бээмдэшки. Вот уж не думал семикратный чемпион мира по Формуле-1, что спустя столько времени его имя останется нарицательным.

— Держитесь крепче. Щас немного потрясет!

Вы когда-нибудь бывали внутри стиральной машинки? Работающей. Теперь я понимаю, как чувствуют себя штаны внутри барабана, крутящегося с бешеной скоростью. Удовольствие ниже среднего. Намного ниже! "Мако" несся через кусты как взбесившийся носорог, оставляя за кормой широченную просеку. Иногда, рыкнув ракетными ускорителями, боевая машина совершала умопомрачительные прыжки, сходу преодолевая широкие овраги и балки. В такие моменты, я особенно сильно жалел о плотном завтраке Шепарда. Вход фрегата в атмосферу, казался безобидным детским развлечением. Если бы не прочные ремни безопасности и страхующие магнитные захваты, десантное отделение превратилось в подобие миксера, в котором нам была уготована участь измельчаемых продуктов.

— Кравченко. Высадишь нас вот в этой точке. Сам займешь позицию на левом фланге. Вот тут. По моему сигналу поддержишь огнем. Без команды ближе, чем на двести метров, к станции не подходить. Огонь без приказа не открывать! Понял? Продумай маршруты отхода, возможно, придется уносить ноги!

— Понял. У вас пара минут, не больше.

Я подключил к трансляции остальных членов отряда:

— Отряд, слушай сюда. У нас мало времени, придется рисковать. Действуем по старой схеме. Выходим на точку, наблюдаем десять минут. На зачистку идем я и Аленко. Эшли, Ричард. Вы наши глаза, уши и основная ударная сила. Наша с лейтенантом задача заставить противника проявить себя, ваша — уничтожить. Что бы ни случилось, артефакт необходимо найти. Не получится у нас, закончите вы. Если геты готовы ради него разнести полпланеты — значит, это очень важная штука! Вопросы есть? Вопросов нет! Готовьтесь.

Главную космическую гавань Иден Прайм изначально строили с большим заделом на будущее. Идеальные условия планеты-сада гарантировали колонии неуклонный рост населения и его потребностей. Линия монорельса, кольцом опоясывая громадную площадь космопорта, должна была обеспечить быструю доставку пассажиров и грузов к главному терминалу, в непосредственной близости от Константы. Но сейчас возможности комплекса не использовались даже на четверть. Большая часть посадочных площадок и линейных терминалов монорельса постоянно пустовала, лишь изредка посещаемые обслуживающим персоналом. Как назло, нужная нам станция относилась к активно используемым местными жителями.

С нашего импровизированного наблюдательного пункта, открывался ужасающий вид на разгромленный космопорт. Ближайшие посадочные площадки были в буквальном смысле завалены горящими обломками уничтоженных кораблей. Гражданских кораблей! Сотни взорванных и искореженных остовов транспортов, лихтеров, шаттлов и прочей портовой мелочи. О том, сколько людей могло здесь погибнуть, я даже не пытался представить, но, что разговор должен идти о тысячах, совершенно очевидно. Всего в десятке километров от нас, прямо в центре этого "кладбища", гигантской колокольней возвышался Жнец. К нему ежесекундно подлетали десантные боты гетов, по очереди втягиваясь внутрь громадного живого корабля. Завораживающая картина катастрофы, постигшей Иден Прайм, заставляла в страхе сжиматься сердце, подавляла волю и желание сражаться.

Сама станция представляла из себя прямоугольную открытую бетонированную площадку длиной метров сто и шириной двести. По большей части, она была пуста, лишь с десяток крупногабаритных контейнеров были расставлены на значительном удалении друг от друга. В самом центре, неподвижными статуями замерли два автоматических погрузчика. На восточной окраине, к площадке примыкало двухэтажное здание, больше всего похожее на стеклянный куб. Видимо, линейный диспетчерский пункт или что-то похожее. Удивительно, но стеклянные стены практически не пострадали. О присутствии гетов, напоминало только десяток "зубов дракона", с насаженными на них телами хасков, и два обугленных трупа возле входа в здание. Особой пикантности придавал мертвый турианец в боевом скафандре.

— Твою мать.

— Шепард, это же Найлус?

— А кто еще-то, Кайдан? Он, по ходу дела, думал, что будет самым хитрожопым в местной песочнице, но заслуженная награда нашла героя.

— Как он сюда попал раньше нас?

— Очень просто. Шел сюда с самого начала, не сворачивая и нигде не задерживаясь.

— Но откуда он мог...

Аленко умолк, так и не закончив фразу. Несмотря на непрозрачное забрало шлема, я был уверен, что в этот момент он смотрит на меня. Очень пристально смотрит.

— Джон, во что мы ввязались?

— Можно подумать, нам оставили выбор. Я знаю не больше твоего, Кайдан. Но я тебе гарантирую, что найду того, кто знает, и спущу с него шкуру.

— Оставь мне кусочек.

— Не сомневайся.

Блин, как все ясно и просто было в компьютерной игрушке. Этот плохой, этот хороший. Здесь враг, там друг. Не знаю, где я сейчас, но на сказку это похоже меньше всего.

— Коробка, "Молот" на связи. План меняется. Присутствие противника минимально. Идем сами. Оставаться на месте. Без приказа в бой не вступать. Будьте готовы поддержать колесами.

Присутствие в пределах прямой видимости двухкилометрового живого сверхдредноута, здорово напрягало. Стоит ему посчитать, что выстрел по наглому отряду обойдется дешевле, чем возможный урон от наших действий, и от станции останется только кратер, до краев заполненный расплавленной породой. Где-то в нем будут и наши молекулы, вот только мне от этого не легче. Надеюсь, у "Властелина" есть более важные занятия.

Сам захват и зачистка станции больше походили на избиение младенцев. Мы с Аленко не сделали ни единого выстрела, кроме контрольных. Всех хасков перестреляли снайперы, не оставив им ни малейших шансов. На более-менее открытом пространстве, эти твари не представляли угрозы для хорошо вооруженных солдат. К тому же, мы атаковали первыми, сразу нанеся им существенные потери. Пристрелить одиночного "зомби", бегущего по голому полю — задачка для новобранца, впервые взявшего в руки оружие.

Тело СПЕКТРа лежало лицом вниз в луже собственной крови. В затылке Найлуса было лишь небольшое входное отверстие, зато верхняя половина черепа полностью отсутствовала. Абсолютно целый шлем, зажат в левой руке, ясно давая понять, что в момент выстрела на голове турианца его не было. Оружие надежно зафиксировано в магнитных захватах со свежими термомагазинами в приемниках. Складывалось впечатление, что за все время пребывания на планете, СПЕКТР не сделал ни единого выстрела.

— Вот тебе задачка, лейтенант. Судя по степени трансформации хасков, станция захвачена не меньше часа назад. Если верить инструметрону, Найлус мертв уже минут двадцать-двадцать пять. То есть, когда он сюда пришел, хаски здесь уже были. "Зубы дракона" торчат на самых видных местах, и не заметить их невозможно. Геты даже не пытались их спрятать. При всем при этом, следов активной перестрелки не видно. Хорошо, пусть так. Но турианец убит не хасками, а одиночным выстрелом в затылок, при этом его оружие убрано в захваты, шлем снят, а щит отключен. Вопрос: как такое может быть?

— Вопрос риторический?

— Да нет, это констатация фактов.

Наш диалог прервал раздавшийся в динамиках голос Уильямс:

— Внимание! Здание. Первый этаж. Движение. Цель одиночная.

Вот я тупой! Расслабился. Хасков, видите ли, пострелял. Прогулку в центральном парке, млять, устроил. Надо же быть таким идиотом, чтобы вылезти на открытое место, не проверив все возможные укрытия!

— Стоп. Это человек.

Ух, второй раз за день чуть не подстрелили, притом, что серьезного боя еще и не было. Слишком много ошибок.

— Не стреляйте, я человек!

— Стоять. Руки!

— Что?

— Медленно подними и покажи руки. Вот так, молодец. Теперь повернись кругом. Подойди ближе. Кайдан, проверь его.

Мужчина лет тридцати. Давно небритое лицо и маленькие бегающие глазки. На голове дурацкая зеленая вязаная шапочка, натянутая до самых бровей. Одет в рабочий комбинезон, далеко не первой свежести. Пауэлл! Жив, курилка.

— Ты кто?

— Я тут работаю. Моя фамилия Пауэлл. Вы пришли нам помочь?

— Где артефакт?

— Какой артефакт?

— Неведомая хрень, которую привезли с самого утра вон из того леса!

— Ах, этот. Перед самой атакой его погрузили на платформу монорельса, но увезти не успели. Потом пришли геты и турианец. Ну, тот, который пристрелил вон того.

— Здесь был второй турианец?

— Ну, да. Они знали друг друга. Тот, который мертвый, называл второго Сарен, кажись, а тот его в ответ Найлусом обозвал. Они о чем-то говорили пару минут, потом второй пристрелил первого, когда тот повернулся к нему спиной. Одним выстрелом полбашки снес! Бух, и тока мозги разбрызгало! Жуть, ваще!

— Что было дальше?

— Ничего. Живой турианец и геты сели на платформу с этой древней хреновиной, и уехали в сторону главного терминала. Все.

Я подошел к нему в упор, и приставил пистолет к голове.

— А вот мне кажется, что не все! Расскажи-ка мне, земеля, а как это геты тебя не нашли?

Аленко было дернулся, пытаясь меня остановить, но замер на полпути, видимо что-то поняв.

— Начинай говорить, у тебя не так много времени.

— Что говорить-то?!

— Все говори.

— Ну, мы... Ну, я... Я спал, когда напали эти уроды! Под зданием есть подвал, мы с ребятами спим там в обед. Ну, не только в обед...

Кайдан решил вмешаться:

— А как ты мог видеть турианца? Как ты услышал их разговор?

— Над входом в диспетчерскую скрытая камера с микрофоном. Чтоб начальство на голову неожиданно не свалилось.

— Запись! У тебя есть запись?!

— Какая запись, парни? Изображение и звук выведены на старый терминал. Мы его полгода назад с шаттла аварийного скрутили. Зачем записывать? Мы ж не извращенцы какие-то. Вот и все дела!

Похоже, мужик не понял, что шутить я не намерен. Пришлось надавить стволом на его тупую голову.

— Не все, Пауэлл. Объясни, почему тебя не смогли обнаружить боевые сканеры гетов? Для них полметра бетона не преграда, а ты мне про какой-то подвал лопочешь. Он экранирован? Зачем? Ты не понял, придурок, у тебя на глазах замочили СПЕКТРа Совета. Да, того самого турианца. Будешь упираться, промоют мозги и все узнают сами, но ты превратишься в растение. Уяснил?

— Д-да, уяснил!

— Тогда почему я не слышу ответа?

— Я торговец... Окей, ладно, ладно, чего сразу в морду-то? Я контрабандист! Да тут половина таких же! Кушать всем хочется! Подвал хорошо экранирован, мы прячем там товар, пока за ним не приедут.

— Вот теперь я тебе верю. Еще вопрос. Можно узнать, куда делась платформа с гетами и Сареном?

— Легко. В здании, прямо напротив входа, табло. На нем каждая отмечена. У вашей двадцать первый номер.

— Умница, дочка. Вставай, тебя ждут великие дела.

Оставив Аленко на страже пленника, я вошел внутрь здания, намереваясь воспользоваться диспетчерским табло. Пауэлл не соврал, я легко нашел нужную нам платформу. Она стояла на следующей станции, всего в трех километрах от нас. Минут десять езды на БМД. Я уже почти вышел на улицу, когда округу в очередной раз огласил громовой рев Жнеца. Черт его знает, зачем он это делает, но звучит очень внушительно. Пробирает, как говорится, до копчика, а уж вблизи-то вообще можно портки обгадить с непривычки. Влекомый любопытством, я ускорил шаг, намереваясь лично разобраться в обстановке. Похоже, "Властелин" собрался улетать.

И тут до меня, наконец, дошел весь ужас сложившейся ситуации.

— Уильямс, Дженкинс, немедленно сюда! БЕГОМ! Кравченко, мне нужна БМД. Гони, родной. Быстрее! Аленко, хватай этого урода, он пойдет с нами.

— Я никуда...

Слегка прикоснувшись к шее Пауэлла, лейтенант вырубил решившего не вовремя проявить характер контрабандиста. Подхватив обмякшее тело подмышки, мы сломя голову побежали на край площадки. Наперерез нам, из леса на скорости выскочил "Мако", бешено вращая башней в поисках цели. В ушах звенели мат и хриплое дыхание Эшли, у которой не вовремя заглючило виртуальную тангенту передатчика. Вот уж не знал, что женщины умеют так искусно ругаться!

В десантное отделение мы влетели следом за телом Пауэлла, заброшенным внутрь, как куль с мусором. На то, чтобы надежно закрепить его на сидении, ушло гораздо больше времени. Жаль было бы так глупо потерять ценного свидетеля. В тот момент, когда внутрь бээмдэшки влетели наши снайперы, мы еще пристегивали на нем последние ремни. Внеочередной зачет по бегу на сто пятьдесят метров с препятствиями, сержант с капралом сдали на пять с плюсом.

— Андрей, гони вдоль линии в сторону города. Нам нужно на следующую станцию! Быстрее, мужики!

Тяжелая боевая машина рванула с места не хуже гоночного автомобиля. Мы с Аленко едва успели втиснуться на сиденья и активировать захваты. В противном случае, нас ждали незабываемые впечатления при встрече головы с бронированным бортом.

— Что случилось-то, командир?

— Геты улетают!

Ответом было гробовое молчание.

— Ну как же вы не понимаете?! Их корабль спустился в атмосферу, чтобы как можно быстрее забрать десант. Если они забрали десант и улетают, то это значит, что цель операции достигнута! А какая у них цель? Долбанный протеанский маяк, за которым мы гоняемся полдня! Его увезли со станции всего двадцать минут назад. Я не знаю, что за информация содержится в этом артефакте, но из-за нее сегодня погибло очень много людей. Если мы позволим его увезти, их смерти будут абсолютно напрасны! Я понимаю, что шанс ничтожен, но мы должны хотя бы попытаться!

Я замолчал, пытаясь понять настроения солдат. Бесполезно, из-за непрозрачных забрал шлемов, рассмотреть лица было невозможно.

— Есть возражения?

В динамике ТПУ раздался хриплый голос Кравченко:

— Какие возражения, Шепард? Эти уроды убили кучу людей, а мы спокойно их отпустим? Ну уж нет!

— Тогда слушай приказ, отряд. На разведку времени нет. Придется атаковать сходу. Андрей, открываешь огонь, как только заметишь противника возле станции. Ни в коем случае не останавливаться, пока не подберешься вплотную к площадке. Попробуешь укрыть машину за контейнерами или еще где, но дай нам время на высадку или замедли движение, чтобы можно было спрыгнуть на ходу! Дальше по обстановке. Штурмовая группа. Действуем парами. Аленко с Уильямс. Дженкинс со мной. Пробиваемся к зданию диспетчерской и занимаем ее. Ну, а дальше... Если что, отходите в лес к лагерю археологов. Вопросы есть? Может у кого-то есть идеи получше?

Динамик ТПУ вновь заговорил смеющимся голосом Кравченко:

— Отличный план, коммандер. Давно я так не веселился. Ты напоминаешь мне моего первого ротного.

— Ну и как он?

— Никак. Он на своем "Гризли" протаранил пиратский транспорт. От него только пряжку от ремня нашли, зато батаров рыл пятьдесят с собой забрал. Тот еще был отморозок!

— Молодец, умеешь подбодрить.

Ребята дружно заржали, хоть немного отвлекаясь от предстоящего боя. Но надолго расслабиться не получилось. Уже через несколько мгновений раздался первый выстрел из пушки "Мако".

Я подключился к ВИ бронемашины, получив возможность видеть тоже, что и ее командир. Скорее всего, "Властелин", не желая слишком долго оставаться на планете, в крайне уязвимом для космического корабля положении, подобрал далеко не весь десант. Несколько отрядов гетов еще оставалось в этом районе. Над станцией в нескольких метрах над землей, зависло два бота. Обломки еще одного, уже успели упасть метрах в тридцати севернее терминала. Грозные в своей родной стихии, они были абсолютно беззащитны возле земли. Саймс, как на учениях, всаживал им в борта один снаряд за другим. Понимая всю безнадежность ситуации, боты прекратили прием десанта и попытались на малой высоте уйти в сторону леса, надеясь укрыться в складках местности. Но у нашего оператора-наводчика было свое мнение на этот счет. Один из них взорвался в воздухе, пролетев всего метров тридцать. Второй, получив прямое попадание в один из двух маршевых двигателей, загорелся и, резко изменив направление движения, врезался в опору монорельса. Присутствие в этом районе бронетехники, оснащенной 155мм кинетической пушкой, оказалось для гетов полнейшим сюрпризом.

Уже не опасаясь обнаружения, Андрей врубил активные системы сканирования. Теперь мы видели во много раз дальше и четче, но и сами стали заметны не хуже новогодней елки посреди пустынной площади. Тактическая карта пополнилась десятками новых отметок, большинство из которых были далеко от нас, и не представляли непосредственной угрозы. Но и без них проблем было достаточно. Станция кишела мобильными платформами гетов, их было не меньше взвода. Тут же забубнил механический голос ВИ, озвучивая наиболее опасного, по его мнению, противника:

— Вправо, тридцать градусов. Удаление девять тысяч. Цель групповая, скоростная, низколетящая...

Бросив бессмысленную теперь конспирацию, я вышел в эфир прямым текстом:

— "Нормандия", нужна немедленная поддержка. Очистите воздух над космопортом. Дэвид, не дай им подбросить подкрепление! У нас очень жарко!

— Принято.

Между тем, наша БМД подобралась вплотную к станции, продолжая вести непрерывный огонь из пушки и пулемета. Не останавливаясь "Мако" протаранил хлипкое внешнее ограждение и, резко повернув вправо, сбросил скорость, давая нам время на высадку. Не раздумывая, мы выскочили наружу, на ходу выпрыгивая из бортовых люков десантного отделения. Через секунду, боевая машина рванула вперед, опалив землю пламенем ракетных ускорителей, взмыла на десятиметровую высоту, в полете проскочив простреливаемое пространство между контейнерами. Приземлившись на передние колеса, мехвод круто принял влево, мгновением позже выскочив за пределы площадки, где лоб в лоб столкнулся с большой группой гетов, бегущих к лесу. Увеличив газ до полного, многотонная бээмдэшка вломилась в самую гущу их строя, наматывая на толстенные полимерные шины искусственную плоть врага. Крупнокалиберные пули башенного пулемета на куски разрывали тела синтетиков, собирая свою собственную обильную жатву.

Грузовая площадка станции возвышалась бетонным монолитом на полтора метра над уровнем земли. За ее основанием, мы были укрыты не хуже, чем в окопе полного профиля. Контейнеры, двухъярусными штабелями по восемь-двенадцать штук в каждом, громадной буквой "П" окаймляли периметр терминала, оставляя по центру большое пустое пространство. Аленко и Уильямс заняли позиции на месте высадки, ведя огонь в промежутке между ящиками. Мы с Дженкинсом побежали в сторону линии монорельса, пытаясь охватить гетов с левого фланга.

Сейчас синтетики платили огромную цену за свою беспечность. Посчитав, что все силы гарнизона уничтожены или деморализованы, они не удосужились выставить даже наблюдателей. В результате, сумасшедшая атака одиночной БМД, застала их врасплох в момент посадки в десантные боты. Причем о нападении они узнали после того, как на голову посыпались обломки их кораблей. Все тяжелое вооружение было погружено в первую очередь, и теперь догорало вместе с их эвакуационным транспортом. Автоматы и винтовки были абсолютно бессильны против брони и щитов "Мако", безнаказанно расстреливавшего врага прямо в укрытиях. Тонкие стенки грузовых контейнеров не были серьезной преградой на пути тяжелых пуль крупнокалиберного пулемета, не говоря уж о снарядах пушки.

Дела добровольных помощников Сарена стали совсем плохи, когда мой отряд взял их в три огня, охватив с флангов и фронта. Штук десять мобильных платформ, попытались перебежать по открытому пространству, чтобы занять позиции в здании диспетчерской, но, под сосредоточенным огнем четырех автоматов, они не смогли преодолеть и двадцати метров. Остальным мы не давали шевельнуться, частой стрельбой прижимая к укрытиям, пока наша БМД не заходила к ним в тыл, в считанные секунды превращая гетов в кашу из синтеплоти. Из-за глупейшей ошибки врага, наша самоубийственная лобовая атака на превосходящие силы завершилась полным истреблением обороняющихся, больше смахивающим на убийство.

В качестве вишенки на торте, нас поджидал артефакт протеан, спокойно стоявший в самом центре контейнерной площадки. Оставалось надеяться, что взрывы и перестрелка не нанесли ему критических повреждений. На первый взгляд, свежих дырок вроде как и не видно, но кто его разберет...

Не знаю, какого эффекта хотели добиться протеанские инженеры и дизайнеры, но выглядел маяк внушительно и крайне загадочно, больше всего напоминая четырехметровую копию "Бурдж-Халифа", в мое время бывшего самым высоким небоскребом на Земле. Заметным отличием были только темно-серый цвет и тысячи зеленых прожилок, переплетавшихся в причудливый геометрический узор.

— Раньше эта штуковина выглядела по-другому.

От раздавшегося за спиной голоса Эшли, я чуть не подпрыгнул на месте, на секунду забыв о том, где нахожусь, заворожено рассматривая древнее приспособление.

— Что?

— Я видела его в лагере археологов. Артефакт выглядел иначе. Никаких зеленых прожилок не было.

— Близко не подходите.

В динамике скафандра раздался голос Аленко:

— Шепард, тебе стоит взглянуть на это.

Я подошел к лейтенанту, суетящемуся возле трехметрового металлического ящика в нескольких метрах от нас.

— Что у тебя?

— Это бомба Джон. ОЧЕНЬ большая бомба.

Дождавшись писка анализатора инструметрона, я смог лично убедиться, НАСКОЛЬКО она большая. Все тело в одно мгновение покрылось липким холодным потом, несмотря на титанические усилия климатической системы скафандра. В метре от меня лежало термоядерное взрывное устройство эквивалентной мощностью в пятьдесят мегатонн! В далеком 1961 году в Советском Союзе взорвали почти такую же бомбу — знаменитую "Кузькину мать". Шар взрыва достиг диаметра в четыре с половиной километра, в сорок шесть раз превысив размер шара от взрыва "Толстяка", не оставившего камня на камне от Нагасаки. Ядерный гриб поднялся на высоту шестидесяти семи километров. Сейсмическая волна трижды обогнула планету, а звуковая была ощутима в восьмистах километрах от эпицентра. Если эта штука рванет, от столичного города Иден Прайм останутся только воспоминания. Про нас я вообще молчу.

Пересохшими губами, я с усилием выдавил из себя:

— Отключить сможешь?

— Попробую, но я советую тебе начать молиться, Шепард. В конце концов, обратиться к богу никогда не поздно. Если у нее есть дистанционный взрыватель, то...

В этот момент заорал Дженкинс:

— Уильямс, стой! Куда ты!

Но для предостережений было слишком поздно. Эшли парила над землей, охваченная зеленоватым силовым полем, исходящим от маяка. На раздумья оставались считанные мгновения. Еще немного и протеанский артефакт поджарит этой дуре мозги. Громко ругаясь матом, я разбежался, и со всей пролетарской дури впечатался в девушку, откинув тело на несколько метров в сторону. Вот только ее место внутри силового кокона пришлось занять самому!

Глава вторая

Открытый космос, фрегат ВКС Альянса "Нормандия" SR-1. 2183 год н.э.

Да когда же это кончится! Мозг кипит от этой сумасшедшей резни. Лучше уж сдохнуть, чем видеть такое безумие. Сколько же разумных уничтожили эти твари? Миллиарды? Триллионы? Дети, старики, женщины. Для них нет никакой разницы. Мы расходный материал. Ресурс, для развития свихнувшихся машин. Будь проклят этот артефакт. Он передает не только образы, но и чувства и эмоции! Это невыносимо. Безысходность, страшная в своей неизбежности. Животный ужас преследуемых и истребляемых. Паника. Боль. Снова ужас и безысходность. Бред полоумного маньяка, воплотившийся в реальности. Страшная гибель могучей цивилизации на самом пике развития, железной рукой правившей галактикой тысячелетиями. Ярость и бессилие мужчин, неспособных защитить своих близких. Решимость солдат, готовых сражаться до конца. Отчаяние офицеров столетиями не знавшей поражений армии. И тысячи, сотни тысяч, миллионы смертей! Жестоких и бессмысленных убийств безоружных и беззащитных. Господи, если ты есть, как ты мог допустить ТАКОЕ???

Их надо остановить! Истребить этих упырей всех до единого! Живые машины? Разумные? Тварь, способная на такое зверство, не может быть разумной!!! Вставай, хватит прохлаждаться! Нужно вырваться из этого безумия. Ну же! Ну! Просыпайся!!!

— Уильямс, держите его! У него шок!

— Ну и силища! Шепард, успокойтесь. Вы в безопасности. Это лазарет "Нормандии".

— Коммандер, вы меня слышите?

— Ох, блин. Говорите тише, доктор. Башка трещит, как после недельной пьянки. Ох...

Я попытался обхватить голову руками, но ничего не вышло. Две женщины повисли на мне, как на турнике, пытаясь удержать от падения с кушетки.

— Можете отпускать, я в порядке.

— Сейчас станет легче. Я дам вам обезболивающее. Лежите спокойно, Шепард. Вы можете быть свободны, сержант.

— Так точно, мэм. Я зайду позже.

Через пару минут мне действительно полегчало, боль ушла, а в голове заметно просветлело.

— Сколько я был в отключке, доктор?

— Больше двух суток. Мы уже начали терять надежду, коммандер. Я использовала все доступные средства, но ничего не помогало. Мы попросту не знали, от чего вас лечить. У вас нет ни внешних, ни внутренних повреждений. Все показатели в пределах нормы. Я бы сказала, они идеальны, настолько, насколько это вообще возможно. Единственное беспокойство вызывала необычайная активность мозга — аномальные бета-волны. Так же я отметила у вас больше быстрых движений глаз — обычных признаков интенсивного сновидения. Такое впечатление, что вы спали и видели сон.

Похоже, маяк подействовал на меня гораздо больше, чем на компьютерного Шепарда. Возможно, что это последствия моего вселения в разум капитана.

— К сожалению, это был не сон, доктор. Это послание протеан. Вот только я не могу понять его смысла. Это видение какой-то войны, дополненное эмоциями очевидцев событий. Я чуть с ума не сошел от этого. Жуткая бойня, совершенно бессмысленная. Их кто-то истреблял с невероятной жестокостью. Полчища каких-то тварей, здорово смахивающих на хасков, но имеющих другое строение тела. И еще сотни громадных кораблей, похожих на тот, что садился на Иден Прайм.

— Но как это возможно? Протеане исчезли пятьдесят тысяч лет назад, а гетам не больше трех веков! Они просто не могли видеть друг друга. Это бессмыслица.

— Спросите что-нибудь полегче, Кэрин. Возможно, что все гораздо сложнее, чем кажется. Геты могли найти древние технологии или даже целые корабли, и использовать их в своих целях. Возможно со временем, содержание послания станет более четким.

— Это необходимо включить в рапорт, коммандер.

— Безусловно, доктор. Я хочу ошибаться, но вероятно именно из-за этой информации погибло так много наших людей.

— Их могло быть гораздо больше, если бы не вы.

— Бомбу обезвредили?

— Не только. Отступая, корабль гетов выпустил несколько ракет с ядерными боеголовками. К счастью, запуск был произведен с большого расстояния и "Нормандия" успела их перехватить.

— Что с моими людьми? Они в порядке? Что с Эшли, ведь она тоже была под воздействием маяка?

— С ними все хорошо. У механика-водителя БМД небольшое сотрясение мозга — ударился головой о приборную панель. Ничего опасного, он скоро поправится. Если не считать разбитого носа и многочисленных ушибов, сержант Уильямс абсолютно здорова. Никаких видений у нее не было. Вы вовремя ее оттолкнули, Джон. Учитывая ее моральное состояние после гибели всех сослуживцев, она могла не пережить того же, что и вы.

— Тогда что она делала в лазарете спустя двое суток после завершения операции?

— На всякий случай, я держу ее под наблюдением. Вдруг последствия контакта с артефактом скажутся несколько позже?

— Конечно, Кэрин, вы правы. Я вам благодарен за заботу о себе и своих людях. А что с маяком? Его успели эвакуировать?

В душе я надеялся, что он мог остаться целым. События уже сильно отличались от тех, что были в игре. Почему нет? Надежда, конечно же, не велика, но вдруг?

— Увы, коммандер. После взаимодействия с вами, маяк разрушился. Вероятно, что-то вызвало перегрузку его систем. Или же он был неисправен заранее. Теперь этого уже не узнать. Его обломки собрали с большой тщательностью и доставили на "Нормандию". Может быть, какую-то информацию удастся восстановить, но, по словам доктора Уоррен, шансы на это не велики.

— Она в порядке?

— Ильза? Да, с ней все хорошо, не считая ушибов и царапин. Удивительно крепкая женщина! Она сейчас на корабле, возится с остатками артефакта. Замучила весь экипаж, заставляла ребят, чуть ли ни с микроскопом по земле ползать, собирая мельчайшие кусочки. Таких людей трудности только закаляют.

Двери лазарета распахнулись, и в помещение вошел Андерсон. Капитан выглядел неважно, видимо последние события отняли у него много сил и энергии. Приветственно кивнув доктору Чаквас, он заговорил донельзя усталым голосом:

— Очнулся? Как ваш пациент, доктор? Разговоры ему не повредят?

— Физически, он в полном порядке. Но я бы не рекомендовала длительного общения.

— Я учту это. Спасибо, Кэрин, я бы хотел поговорить с ним наедине.

— Разумеется, капитан. Если понадоблюсь, я буду в кают-компании.

Дождавшись ухода судового медика, Андерсон продолжил:

— Хреново выглядишь, Шепард. Как будто неделю по всем кабакам Арктура гулял.

— Я и чувствую себя так же. Да и ты не лучше смотришься. Последний раз спал часов пятьдесят назад?

Судя по его тону, былые разногласия остались в прошлом. Совместные испытания здорово сближают, оставляя за бортом все наносное. Вымучено улыбнувшись, капитан заговорил вновь:

— А что поделать, служба. Это ты дрых двое суток, а командиру корабля — это недоступная роскошь.

— Стареешь, Дэвид, годы уже не те. Расслабился. Потерял форму. Заматерел.

— Ну, это мы еще посмотрим, кто из нас расслабился. Ладно, шутки в сторону...

— Подожди секунду. Объясни мне одну вещь. Почему мы не преследуем гетов? Мы могли сесть им на хвост и навести на них ударную группу Второго Флота. Только не пойми меня неправильно, я не сомневаюсь в твоей храбрости и навыках командира, но, согласись, это выглядит странно.

Андерсон устало пожал плечами, и уселся на соседнюю кушетку.

— Какие обиды, Джон. Ты говоришь очевидные вещи. Мы пытались, но ничего не вышло. Этот корабль гетов — нечто невероятное. Его двигатели обеспечивают ускорение не меньшее, чем наши. И это в сравнении с новейшим фрегатом Альянса, едва сошедшим со стапеля! Вдумайся, Шепард. Двухкилометровый корабль с чудовищной массой покоя выдает ускорение не меньшее, чем крохотный фрегат, где все принесено в жертву максимально быстрому набору скорости. Ничего похожего у нас нет. И не будет еще черт знает сколько. К тому же, они ясно дали понять, что наши системы маскировки для них не помеха. После того, как мы попробовали их преследовать, нас мгновенно обнаружили и все время сопровождали потоком направленного излучения. Их системы наблюдения многократно превосходят все, что нам известно.

— В общем, все плохо?

— Все ОЧЕНЬ плохо, Шепард. На Иден Прайм громадные жертвы среди мирного населения. По предварительным оценкам, погибло и пропало без вести не меньше тридцати тысяч человек. Десятки тысяч раненых. Гарнизон практически полностью уничтожен. От двух полнокровных батальонов мотопехоты осталось в живых не больше двадцати человек, включая пару младших офицеров. Да и тех по частям в госпитале собирают. Колония чудом спасена от полного уничтожения с применением ядерного оружия. Артефакт разрушен. Убит СПЕКТР Совета. Это катастрофа, Джон.

— Этот идиот погиб по собственной глупости! И ты, и я предупреждали его заранее! Он не послушал. К тому же, обстоятельства его смерти крайне подозрительны. У меня сложилось впечатление, что о нападении гетов Найлус знал заранее! Какого черта он поперся на эту станцию? Откуда он мог знать, что артефакт находится там? Почему геты и хаски не тронули его, хотя их там было полно? Или ты всерьез веришь, что такой опытный оперативник не заметил целую толпу врагов, которые даже не пытались прятаться? Кто был тот второй турианец, и почему он стрелял ему в спину? Заметь, не геты, а еще один турианец, которого синтетики опять-таки не трогают!

Андерсон нахмурился и, отвернув голову в сторону, негромко проговорил:

— Это не нашего ума дело, Шепард. Здесь замешана политика. Мой тебе совет, изложи свои сомнения в рапорте, и забудь об этом.

— Вот уж нет! Когда дело касается людей, за безопасность которых я отвечаю, это именно мое дело.

— Остынь, Джон. Все гораздо сложнее, чем ты думаешь. Этот Сарен... Я знаю, кто он такой. Как и Найлус, он СПЕКТР Совета. Один из лучших их агентов. Легенда Специального Корпуса. Я знаком с ним лично — абсолютно беспринципный ублюдок, готовый пойти на любые сопутствующие жертвы ради выполнения задания.

— И что ты предлагаешь?

— Ничего. По приказу командования мы летим на Цитадель. Необходимо доставить тело Найлуса и свидетеля его убийства. Альянс официально предъявит обвинения Сарену, потребует его ареста и предания суду. Совет обязан вмешаться в ситуацию. Против человечества совершен акт агрессии, с применением оружия массового поражения. Они не могут оставить это без внимания.

— Я бы на твоем месте не был столь уверен в этом.

— А я и не уверен! После того, как они практически в открытую сталкивают нас лбами с Батарианской Гегемонией, надеяться на их помощь глупо. Но это не говорит о том, что мы должны игнорировать легальные рычаги воздействия на галактическую политику. Совет лишь кажется монолитным, но, на самом деле, это не так. Неприязнь к людям — это едва ли не единственное, что их объединяет. Мы можем сыграть на их противоречиях. Кстати, объясни мне один момент. С чего ты решил, что это не вторжение и геты ищут именно маяк?

— Дэвид, а еще говоришь, что не постарел. Это же очевидно. Силы, задействованные гетами в атаке, просто ничтожны для полномасштабного вторжения. Для захвата, контроля и дальнейшего удержания планеты нужно в разы больше солдат и тяжелой техники. Вся орбита должна быть забита войсковыми транспортами, не говоря уж о боевых кораблях. Или ты думаешь, будто бы они планировали, что наши флот и армия останутся в стороне от схватки, и вместо посылки подкреплений будут мирно дремать возле Арктура? Выходит это не вторжение, а что-то вроде акта устрашения, крупной провокации или скрытой за масштабным нападением диверсионной акции. Как только я увидел толпу гетов возле раскопа и лагеря археологов, я сразу понял, зачем они здесь. Для чего еще посылать столько солдат к черту на рога, в десятке километров от любой значимой военной цели? Ты сам прекрасно знаешь, что во время атаки, все действия подразделений тщательно спланированы и расписаны едва ли не по секундам. В такой момент ни один грамотный командир не позволит отвлекать значительные силы от своих главных задач. Это может привести к большим потерям и полному провалу всей операции.

Андерсон вновь безнадежно вздохнул.

— Да, примерно тоже самое я и сказал Хакету. Кстати, Старик хотел поговорить с тобой лично, как только ты очнешься.

— С чего вдруг такая честь простому коммандеру?

— Не прибедняйся, Джон. Не простому, а кандидату в СПЕКТРы. К тому же, после Элизиума ты у нас герой Альянса, икона, мать твою. Твоя физиономия глядит со всех плакатов. Эдакий супергерой без страха и упрека.

— А по мне, так очень даже неплохо смотрится. Особенно та смазливая девица у меня на руках!

— Тьфу, на тебя. Что за человек такой? Я ему серьезные вещи говорю, а он...

— Тогда не будем терять времени! Где мои вещи?

— Ладно, ты пока одевайся, а я выйду на связь с Арктуром. Чтоб через пятнадцать минут был в радиорубке!

— Так точно, капитан!

Я был очень рад, что нашел общий язык с Дэвидом. С таким человечищем лучше дружить. Как там говорил Дженкинс: "Если он переплавит все свои ордена, то сможет отлить собственную статую в полный рост!". Выходит, что за внешностью образцового офицера и командира, скрывается хороший товарищ, а, возможно, и друг.

Я едва успел к назначенному сроку. Доктор Чаквас была крайне недовольна моим пренебрежением к ее рекомендациям. Пришлось задействовать все свои таланты лицедея, чтобы она всерьез не затаила на меня обиду. В конце концов, она едва ли не на пинках самолично выгнала меня из лазарета, в шутку обозвав симулянтом и бездельником, без зазрения совести пользующимся ее материнскими инстинктами. В радиорубку я уже бежал, вызывая недоуменные взгляды всех встречных и поперечных. Как выяснилось, зря. На связь адмирал вышел только спустя двадцать минут, после моего прихода. Что поделать, большой начальник, большие дела, и очень мало времени. Дождавшись соединения, Андерсон вышел из отсека, сославшись на кучу неотложных дел. Впрочем, я был уверен, что об этом его заранее попросил Хакет.

— Коммандер.

— Адмирал.

— Шепард, я бы хотел услышать ваше мнение о событиях на Иден Прайм.

— Сэр, вы хотите услышать мое официальное мнение?

— Если бы я хотел убедиться в ваших талантах политика и словоблуда, я бы прочел ваш рапорт, как только вы соизволите его написать. Мне нужно мнение заслуженного офицера, который был непосредственным участником событий. Я не могу принять решений, основываясь только на сухих отчетах и данных экспертов. Не буду скрывать, коммандер, у меня есть определенные сомнения в их достоверности.

Представляю, что сейчас творится в высоких штабах на Арктуре, если Хакет пошел на беспрецедентный шаг, признав перед собственным подчиненным, что сомневается в данных официального расследования. То, что после событий на Иден Прайм полетят головы больших начальников, было очевидно. Вся интрига состояла в том, насколько больших. Похоже, Старик закусил удила, не желая оставлять последствия на волю случая. Еще бы, Альянс прилюдно получил громкую пощечину, последствия которой будут сказываться долгие годы.

— Благодарю за доверие. Сэр, что касается моего мнения, то я считаю последние события катастрофой, с масштабами которой мы еще не встречались. Причем, на мой взгляд, катастрофой рукотворной. Я считаю, что столько тяжелые потери необъяснимы без масштабного предательства или, как минимум, вопиющей некомпетентности.

— Поясните подробнее.

— Хорошо. Начнем с того, что на эвакуацию ценнейшего артефакта посылают один единственный корабль, который даже не успел пройти полного цикла испытаний. Экипаж набран с бору по сосенке, за несколько часов до выхода в поход. Я не подвергаю сомнению их личные качества и компетентность, но на то, чтобы группа людей стала полноценным экипажем, действующим как одно целое, потребуются долгие месяцы совместных тренировок и учений. Для охраны и сопровождения маяка на фрегате имеется десантная партия всего из трех подготовленных к наземным операциям солдат, причем один из них не обладает боевым опытом. На корабле так же есть новейшая БМД, но она, как и фрегат, не прошла полного цикла испытаний, не имеет штатного экипажа и сопровождается гражданскими техниками.

Я на секунду прервался, собираясь с мыслями:

— Сэр, обнаружение подобной находки на Марсе подтолкнуло развитие науки и техники на столетия вперед, поднеся на блюде действующую технологию межзвездных перелетов. Большинство наших оружейных и гражданских технологий, качественный скачок длиной в несколько сотен лет, пройденный всего за пару десятилетий! Я не понимаю, как обнаружение артефакта ТАКОЙ важности могло пройти мимо Службы Безопасности Альянса. Я специально интересовался этим фактом, мне это сразу показалось подозрительным. Ни на фрегате, ни в зоне раскопок представителей СБА никто не видел. Повторюсь, я не понимаю этого. Реакция официальных властей НЕАДЕКВАТНА. На Иден Прайм должна была быть вся элитная 101-ая дивизия в полном составе и с тяжелой техникой, а на орбите висеть Второй Флот, вплоть до последней баржи, а лучше еще и Третий. На всякий пожарный случай! Мало ли что?! Вместо этого на охрану маяка выделяют два взвода колониальной пехоты* без бронетехники и тяжелого оружия. По словам сержанта Уильямс, у них даже гранат не было!

* Жаргонизм. Пренебрежительное просторечное название Сухопутных войск Альянса, принятое в среде рядового и командного состава Флота, Десантного экипажа Флота и Корпуса Космической пехоты. Выражение имеет ярко выраженный оскорбительный окрас, и его употребление в присутствие солдат и офицеров Сухопутных войск неминуемо приведет к серьезному конфликту. Если у вас чешутся кулаки, а душа требует устроить в припортовом кабаке массовую драку с поножовщиной — это ваш лучший выбор.

Я замолк, пытаясь хоть немного успокоиться. Не хватало еще на Хакета матом наорать. Это был бы номер.

— Конечно, все эти факты по отдельности можно списать на халатность или на некомпетентность отдельных людей. Если бы не одно "НО". Характер атаки на нашу колонию, ее стремительность и чрезвычайная эффективность, говорит только об одном — геты обладали исчерпывающей информацией обо всех силах планетарной обороны. Об их составе, численности, вооружении, дислокации и возможных действиях при отражении нападения. Их план наверняка учитывал возможность случайного появления одного или нескольких кораблей Альянса, но они действовали столь УВЕРЕННО, как будто знали, что никаких значительных сил, способных им помешать, в этом районе нет. Это возможно только в одном случае — геты взломали наши военные коды!

И сам ужаснулся тому, что только что произнес. Взлом информационных сетей — тяжелейший удар для любых, самых могучих и оснащенных вооруженных сил. Быстро компенсировать ущерб, нанесенный утечкой информации из командной и административно цепочки, практически невозможно. Бороться на равных с противником, который знает о тебе и твоих планах практически ВСЕ, физически невозможно. Если бы геты прямо сейчас начали масштабное вторжение, то для землян это обернулось бы страшными и, скорее всего, невосполнимыми потерями. В этом случае, гибель тридцати тысяч колонистов, показалась бы ничтожным эпизодом, на фоне возможного полного военного поражения Альянса. Что в этом случае произойдет с мирным населением, прекрасно иллюстрирует недавнее нападение на Иден Прайм.

— Но и это еще не все. Вы прекрасно понимаете, что значительную часть подобной информации вообще невозможно получить с помощью взлома компьютерных сетей. Это реально только при помощи разветвленной сети шпионов и агентов влияния, внедренных в ближайшее окружение самых высокопоставленных военных и гражданских руководителей Альянса. В свою очередь, мы о гетах не знаем ровным счетом ничего. То есть, вообще ничего, не говоря уж о каких-то важных с военной точки зрения данных. Сэр, разведка полностью опростоволосилась. Будь моя воля, я бы послал в подарок директору СБА пистолет с единственным патроном. Если у него сохранилась хоть капелька офицерской чести, он знает, что с ним делать!

Если честно, я с трудом сдерживал себя, чтобы не наговорить совсем уж больших гадостей. Хотя и этого уже более чем достаточно, чтобы кого угодно, невзирая на былые заслуги, сослали в самый дальний гарнизон, крутить хвосты белым медведям. Оставалось надеяться, что Хакет услышал именно то, что хотел услышать.

— Спасибо за откровенность, коммандер.

Адмирал на секунду прервался, и, слегка прикрыв веки, продолжил чуть более официальным тоном:

— Посол Удина настоял, чтобы вы присутствовали на встрече с Советом, в качестве очевидца событий. Хорошенько подготовьтесь к ней, нельзя допустить еще одной осечки. Мы слишком долго почивали на лаврах после Войны Первого Контакта. Еще одной ошибки нам не простят.

Понимая, что отступаться уже не имеет смысла, я решил воспользоваться создавшимся положением:

— Сэр, разрешите обратиться с просьбой? Это необходимо для будущей встречи с Советом.

— Что вам нужно, Шепард?

— У меня есть теория, относительно нового корабля гетов. Это связано с информацией, которую я получил при контакте с маяком протеан. Для ее проверки мне необходимы все возможные данные о дредноуте синтетиков, которые удалось собрать в ходе атаки на Иден Прайм. Ведь не одни же мы догадались вести запись? Уверен, должно быть что-то еще. Я отдаю себе отчет, что выхожу за рамки своих полномочий, но это необходимо для дела.

По ходу моей речи, суровое лицо адмирала, испещренное глубокими шрамами и морщинами, становилось все более веселым. Мне на секунду показалось, что он готов засмеяться.

— А вам палец в рот не клади, Шепард! Оттяпаете по самое плечо. Вы меня не разочаровываете.

Сменив тон на официальный, лучший флотоводец Альянса проговорил:

— Хорошо, коммандер, вы получите доступ к нужной вам информации. Я дам соответствующие распоряжения. Удачи. Хакет, конец связи.

Не дожидаясь ответной реакции, он отключился, оставив меня наедине с собственными мыслями и сомнениями. А этого добра у меня накопилось вагон и маленькая тележка. Хотя, нет. Не маленькая, а большая. Тележища! Это не вооруженные силы, а богадельня какая-то! В мое время, даже в разрушаемой на протяжении двадцати лет Российской армии, за такие дела слетели бы погоны половины Генерального штаба. И дело не только в атаке на Иден Прайм. Хватает и других ... хм ... странностей.

Я был поражен до глубины, когда благодаря памяти Шепарда познакомился с процедурой перехода через ретранслятор. Признаться, у меня даже ругательных слов не нашлось, чтобы передать все мои ощущения. Что там такого страшного? Боевые корабли Альянса осуществляют межзвездный переход без объявления тревоги и занятия экипажем боевых постов. В момент завершения скачка, судно проявляется в точке назначения с относительной скоростью "Ноль". Относительно принимающего ретранслятора, разумеется. Для военных кораблей норма дрейфа при переходе составляет от тысячи пятисот до трех тысяч километров, относительно все того же принимающего ретранслятора. Для космических сражений, это даже не пистолетный выстрел, а рукопашная. Так что же тут такого ужасного? Если бы геты оставили хоть один, самый завалящий, кораблик вблизи ретранслятора, облако космической пыли, бывшее некогда фрегатом "Нормандия" и его экипажем, давно бы рассеялось по просторам звездной системы. Расстрел в упор неподвижной цели, команда которой мирно дремлет в собственных кубриках, занятие, безусловно, увлекательное, но не продолжительное.

В порядке вещей считается идти в бой, не откачивая атмосферу и не надевая скафандры. Глупая и неуместная бравада, чреватая ничем не обоснованными потерями и преждевременной гибелью корабля. Наследие древних флотских традиций, когда офицеры и адмиралы не желали покидать ходовой мостик и укрыться в боевой рубке от града снарядов и осколков, предпочитая дурацкую смерть своим непосредственным обязанностям. И плевать им было, что после гибели командиров корабль вмиг потеряет боеспособность. С тех пор прошли века, а дураки остались прежними. Капитан Андерсон был редким исключением, лишь подтверждавшим унылое правило. Одного понять не могу, как Альянс сумел оказать достойное сопротивление Турианской Иерархии, каждый житель которой повернут на военной службе? Загадка.

— Во я попал-то, блин!

Хорошо было придуманному мной герою, которого я отправил в Советский Союз образца 1940 года, товарищу Сталину глаза открывать на суть бытия. Тот хоть за Родину воевал. А я? Где я есть-то хоть? В мега навороченном ремейке компьютерной игры Масс Эффект? В будущем? В параллельной вселенной? А может я вообще в коме!? Лежу весь переломанный в больничной палате, и вся эта вакханалия мне только снится? Хотя, если выбирать между смертью под колесами цементовоза, существованием овоща, до конца жизни прикованного к кровати, и попаданием в компьютерную игрушку, я без сомнения выберу последнее. Уж лучше жить так, чем вообще никак.

Стоило на секунду задуматься над своими проблемами, как я вновь ощутил волну первобытного ужаса, накатывающуюся из глубин измученного сознания. Слишком много событий для простого человека. Ведь я не герой, а обычный парень, со своим набором тараканов в голове. Одно дело — жать на три кнопки, сидя перед монитором, на котором бессмертный набор пикселей левой ногой крошит всех, кто лично ему не симпатичен, а другое — ползать на корячках под настоящими пулями инопланетных страшилищ, в перерывах между рутинным завоеванием галактики, норовящих подорвать лично тебя ядреной бомбой. Что-то я не вижу волшебных кнопочек "Сохранить" и "Загрузить". И, надо признать, это здорово нервирует.

Стоп. Если я сейчас начну жалеть себя, и позволю взять верх эмоциям, то, вместо встречи с Советом Цитадели, меня в ближайшем будущем поджидает уютная комната с мягкими стенами, по соседству с очередной реинкарнацией Наполеона или Ленина. Кампания, безусловно, оригинальная, но в смирительной рубашке я им даже руки пожать не смогу. Нужно срочно заняться делами, чтобы голова была забита работой, а не жалостью к самому себе.

Могучим усилием воли, затолкав поглубже в черепушку свои страхи, я вышел из радиорубки и поплелся на нижнюю палубу. Нужно поговорить с людьми, благодаря которым я выбрался с этой чертовой планеты. В конце концов, они не виноваты, что в Шепарда вселился непонятный мужик то ли из далекого прошлого, то ли из параллельной вселенной. Надо хоть пару слов сказать, а то какой из меня отец-командир, если проблемы подчиненных мне не интересны?

Отряд в полном составе тусовался в ангаре, изображая кипучую деятельность по чистке и ремонту снаряжения, но с первого взгляда было заметно, что это не более чем профанация. Завидев меня, они засуетились и без лишнего рвения вытянулись по стойке смирно, на что я только досадливо махнул рукой, давая понять, что время парадов еще не настало. Единственным исключением был Аленко, вся фигура которого олицетворяла олимпийское спокойствие и готовность к немедленным действиям. Как всегда. Создавалось впечатление, что этого парня вообще ничем невозможно смутить.

— Как дела, Кайдан?

Пожав протянутую руку, лейтенант заговорил, заметно уставшим голосом:

— Если ты обо мне, то я в порядке. Бывало и хуже. А вот Дженкинс и Уильямс явно раскисли.

— Вижу. Вспомни себя после первого боя, а потом прикинь, что пару дней назад сожгли твой родной город и убили всех сослуживцев. Прости, что-то я не то говорю. Знаешь, я рад, что ты с нами. Один, с двумя необстрелянными солдатами, я бы там не выжил.

— Угу. Осталось понять, почему вообще так получилось.

— Я работаю над этим вопросом. И не только я. Только что говорил с Хакетом, он настроен очень серьезно. Похоже, Старик всерьез решил тряхнуть это сонное царство. Остается надеяться, что царство не тряхнет его самого. Было бы жаль, правильные адмиралы редкость в нашей конторе.

Аленко неопределенно пожал плечами:

— А что делать, другой-то у нас нет.

— Вот тут ты прав. Другой у нас действительно нет. Н-да, и спасибо, что вытащил меня оттуда.

— Ну, твое тело мешало собирать обломки артефакта. Пришлось передвинуть.

И сам же первый улыбнулся, довольный своей шуточкой.

— Вот и верь потом людям. Ладно, хорош глумиться. Не знаю, в курсе ты или нет, мы летим на Цитадель. Возможно, придется сопровождать до посольства Альянса этого придурка Пауэлла. Есть вероятность, что его могут прихлопнуть по дороге, хотя вряд ли, конечно. Слишком уж явный намек на ценность его показаний. И все же, мы должны быть готовы ко всему. Короче, чтоб через десять часов все были в полной боевой готовности. И чтоб снаряжение блестело, как котовы яйца! Выдай нормальную снарягу Уильямс, а то выглядит как бедный родственник. Понял?

— Так точно.

— И займи ты их чем-нибудь, Христа ради. Пусть хоть устройство БМД изучают, что ли, а то на их кислые физиономии смотреть противно.

В ответ Кайдан едва заметно кивнул и улыбнулся еще шире, давая понять, что начальственная мудрость впитана до последней капли. Оставалось только восхищаться его умением минимумом действий передать целую кучу эмоций. Скрытую подколку я благоразумно решил не замечать.

Дженкинс забился в самый угол ангара, разложив свое снаряжение на двух контейнерах из-под какого-то оборудования. Мое приближение он даже не заметил, полностью поглощенный своими мыслями. Двумя руками облокотившись на крышки ящиков, капрал невидящим взглядом уставился в корабельную переборку, мысленно оставаясь где-то очень далеко от этого места.

— Ричард? Ты как, в порядке?

— Простите, сэр, я вас не заметил.

За время моей отключки с Дженкинсом произошли разительные перемены. Вместо нетерпеливого и уверенного в себе солдата, по молодости лет рвущегося к героическим подвигам на благо Человечества, передо мной стоял уставший и угрюмый тип, с потухшим взглядом и темными кругами под глазами. Мятый берет и отросшая щетина, могли навести на мысль, что не так давно он приложился к бутылке, но в условиях небольшого военного корабля с совершенно незнакомым экипажем, это было абсолютно нереально. Во всяком случае, перегаром от него не разило.

— О родных что-нибудь успел узнать?

— Нет, сэр. Геты разрушили в Константе большую часть коммуникационных узлов и сбили почти все спутники связи. Там сейчас никого не найдешь.

— Не переживай, с ними все будет хорошо.

Ричард на секунду отвел взгляд и тихо произнес:

— Я не беспокоюсь. Рядом с нашим домом нет никаких важных объектов, а отец — достаточно умный человек, чтобы понять, когда и куда нужно бежать.

— Тогда в чем дело?

Некоторое время в нем явственно боролись сомнения, наконец, приняв какое-то решение, Дженкинс резким движением подхватил лежавший на контейнере шлем, и протянул его мне, заранее повернув правой стороной. Впрочем, брать его в руки было не обязательно. Мне хватило мимолетного взгляда, чтобы понять, что от неминуемой смерти капрала спасло только чудо. Прямо возле виска, была прочерчена глубокая оплавленная борозда — след от задевшей по касательной пули. Еще пару миллиметров и ... все.

— Ясно...

Покрутив в руках, я аккуратно положил шлем на место, переключив все внимание на своего подчиненного, надеясь понять, что творится у него на душе.

— Послушай, Ричард, по-хорошему, я сейчас должен подбодрить тебя. Сказать, что ты отличный солдат, что прекрасно держался в бою, что нереально везучий сукин сын, родившийся даже не в рубашке, а в бронежилете, и все такое прочее. Но я не буду этого делать.

На несколько мгновений я замолчал, собираясь с мыслями.

— Поздравляю, капрал, двое суток назад закончилось твое детство. Угу, и нечего так на меня смотреть, я еще не выжил из ума, и прекрасно помню, сколько тебе лет. Нет, я не об этом. Я говорю о том, что обстоятельства заставили тебя снять розовые очки, наглядно продемонстрировав истинное лицо войны. Вспомни наш первый разговор, когда ты так забавно рвался в бой, надеясь поскорее стать героем. Вспомнил? Разницу чувствуешь, между тем, что было тогда, и что есть сейчас? Согласись, издалека все виделось иначе. Среди сослуживцев Эшли, той самой, что стоит у нас за спиной, наверняка было много хороших солдат, прошедших неслабую подготовку. Как видишь, это им не помогло. Хватило одной ракеты, чтобы они все погибли, несмотря на свои навыки и умения. Звучит банально, но главное отличие ветерана от новобранца — это осознание собственной смертности. Вот только не думай, что это избавит тебя от страха. Слава богу, это не так. Это лишь позволит идти в бой, руководствуясь разумом, а не эмоциями. Если, конечно, ты сможешь пережить то, что случилось с тобой на Иден Прайм. Сможешь — станешь настоящим солдатом, который даже писаясь в штаны от ужаса продолжает делать то, чему его учили, а не лежит на дне окопа, в обнимку с собственной винтовкой, в тот момент, когда его товарищи поднимаются в атаку. Ну, а если не сможешь, то... То в армии нужны разные люди, найдется место и таким. Должен же кто-то и на берегу штабы охранять и водку кушать?

Я неторопливо перевел взгляд на Кайдана, прислушивающегося к разговору, стоя на некотором отдалении от нас. Глядя ему в глаза, я продолжил, обращаясь к Дженкинсу:

— Ну, а пока ты еще член нашей команды, придется запомнить простое правило. Разрушение твоей родной планеты и вывод из строя командира, не повод для того, чтобы выглядеть как горький пьяница. Слышишь меня, Аленко? Еще раз такое увижу, неделя чистки гальюнов вам обеспечена. Обоим! Капрал, даю пятнадцать минут, чтобы привести себя в порядок, надлежащий солдату Альянса. Время пошло. БЕГОМ, млять!

Дженкинс прямо-таки испарился из ангара, провожаемый веселым взглядом Кайдана. Даже увесистый кулак, направленный в его сторону, в качестве дополнения к моему праву отдавать приказы, ничуть не ухудшил настроение лейтенанта. Молодец, так и надо. Я уверен, с этим парнем мы прекрасно сработаемся.

В поисках более легкой жертвы для своих командирских замашек, мой взгляд остановился на сержанте Уильямс, старательно изображавшей из себя предмет интерьера в противоположном конце отсека. Увы, человек-невидимка из нее совсем никудышный, а вовремя спрятаться она не догадалась. После сцены с Ричардом, девушка как-то не горела желанием со мной разговаривать. А куды ты денисся с космического корабля?!

— Отлично выглядите, сержант. Следы былых сражений украшают солдата.

В ответ Уильямс злобно сверкнула своими прекрасными глазищами. Выглядела она и впрямь феерично. Обтягивающая футболка выгодно подчеркивала верхнюю часть выдающихся женских прелестей, а мешковатые штаны не могли скрыть все остальное. Если бы не громадный фиолетовый синяк, размером в добрую половину лица, так хоть прямо сейчас на конкурс "Мисс вооруженные силы". Интересно, почему Чаквас не избавила ее от такой "боевой раскраски"? Уж не за мои ли мучения решил отыграться наш корабельный ангел-хранитель?

— А вот это ты зря, Эшли. Думаешь, командир-самодур решил покуражиться над младшим по званию? Мелко копаешь. Я, конечно, и командир, и самодур, но подобные нехитрые развлечения мне не слишком интересны, во всяком случае, прямо сейчас. Так уж случилось, что на время ты стала частью моей команды, и я должен понять, что ты из себя представляешь как человек. Нужна проверка на вшивость, если угодно. И пока ты ее не проходишь. От тебя мне нужен боец и товарищ, а не интимные услуги. Ты служишь не первый год и должна понимать, когда можешь быть женщиной, а когда обязана быть солдатом. Пока я этого не вижу.

Девушка явно растерялась, совершенно не готовая к такому развитию событий.

— Простите, сэр, я...

— Готов списать твою реакцию на переживания о погибших сослуживцах. К сожалению, я слишком хорошо понимаю твои чувства. Но дальше спуска не будет. Вы хорошо проявили себя в бою, сержант, но если хотите большего, придется многому научиться. Например, выполнять приказы командира. Эшли, черт тебя возьми, ведь я тебя предупредил, не подходи близко к артефакту! Какого хрена тебя туда понесло?! Понимаю, никто не знал, что может случиться, но я тебе ясно дал понять: "Не лезь к этой штуке!". Ты хоть понимаешь, что бы произошло, если воздействие маяка оказалось сильнее? Что если бы мы все попали в это силовое поле? Кто бы обезвредил бомбу? Молчишь?

На Уильямс было жалко смотреть. Мои слова гранитными плитами падали на ее плечи, не оставляя ни единого шанса уйти от ответа.

— Простите, сэр.

— Не прощу, Эшли. И словам не поверю.

Я на мгновение умолк, тяжелым взглядом окидывая собеседницу.

— Но я дам тебе еще один шанс, ДЕЛОМ доказать, что это было досадное недоразумение. Один шанс, Уильямс. И не вздумай упустить его. Тогда я по-настоящему обижусь. А когда я обижен, могу и по сопатке двинуть, не глядя на то, что ты женщина. Усекла?

— Да.

— Не слышу!

— Так точно, сэр!!!

— Ну, хотя бы громкий голос у тебя есть. Свободны, сержант.

Прикрыв глаза на выходку девушки, мало сочетающуюся с ее званием, я переступил через свое отношение к воинской службе. Если бы это был кто-то другой, я, не тратя времени на разговоры, списал его на берег с волчьим билетом. Ее глупость и недисциплинированность могли стоить жизни тысячам людей, и уже стали причиной уничтожения артефакта, ценность которого невозможно даже представить. Чтобы спасти ее прекрасную попку от трибунала, придется врать и изворачиваться целой куче хороших людей. И мне в том числе!

— Свирепствуешь?

Я поднял глаза и встретился с ехидным взглядом Кравченко. Улыбнувшись, я с удовольствием пожал протянутую руку бывшего лейтенанта. Вот уж к кому у меня нет никаких претензий!

— Присядем? — он жестом указал на один из контейнеров в дальнем углу ангара.

— Подожди секунду. Надо твоих орлов отблагодарить.

Понимающе хмыкнув, Андрей, засунув два пальца в рот, оглушительно свистнул.

Вы смотрели советский мультик про Вовочку и двоих из ларца одинаковых с лица? Помните, как они лихо из своего сундука выпрыгивали? Лица у Хайнемана и Саймса, разумеется, были совсем не одинаковые, но из БМД они выскочили, едва ли не быстрее тех двух дуболомов. Тут надо понимать, что подобный навык и слаженность не рождаются на голом месте. Надо десяток лет покататься в металлической консервной банке, которая после удачного выстрела в одну секунду может превратиться в крематорий и братскую могилу экипажа. Смело могу сказать, что шансы отделаться всего лишь обгоревшими булками, у этой парочки были гораздо выше, чем у многих и многих других.

Дождавшись, пока к ним присоединился Кравченко, я вытянулся по стойке смирно и вскинул руку в воинском приветствии.

— От лица командования операции, за проявленное мужество и профессионализм, достойный всякого подражания, экипажу БМД объявляю благодарность. Буду лично просить о представлении всего экипажа к государственным наградам. От себя лично хочу добавить... Если бы не вы, парни, мы бы там все и остались. Вместе с бомбой. Спасибо, мужики!

— За Альянс!

Вот такие дела. Вместо военных, которых кормит и поит государство, тратя на их содержание громадные бабки, приходится говорить спасибо гражданским людям, которые рисковали своими жизнями вместо тех, кому это положено по долгу службы. Что ж, тем искреннее моя благодарность и тверже рукопожатие.

— Ну, а теперь, можно и поговорить.

С удобством разместившись на крышке контейнера, я повернулся к Андрею и заговорил по-русски:

— Рассказывай.

— Что рассказывать?

— Как до жизни такой дошел? Что такой спец делает на гражданке?

Лицо Кравченко вмиг посмурнело.

— А сам-то как думаешь?

— А что тут думать-то? Бабы или водка?

— Да уж. Не я первый, не я последний. То и другое в большом количестве.

Андрей на несколько секунд задумался, вспоминая не самые приятные моменты своей жизни.

— В общем, не поделили мы кое-кого с одним ... индивидом. Я еще выпивши был, маленько. Хотя, кому я сказки-то рассказываю? Пьяный был в стельку. Этот уже давно за моей девушкой втихаря таскался, а тут, как назло, на глаза угодил. Думал, я отрубился и не вижу ничего. Я глазки-то продираю, а он... И драки, толком не было. У меня рука тяжелая, я его один раз всего приложил. Кто ж знал, что он такой хлипкий?

Кравченко инстинктивно потер здоровенный волосатый кулачище.

— Короче говоря, папаша его оказался большой шишкой на Арктуре. Еще повезло, что были не на службе и одеты не по форме. Через день с меня погоны сняли и уволили из рядов, за несоответствие моральному облику офицера Альянса, но хоть под трибунал не отдали. Но этим показалось мало. Судили гражданским судом, и дали семь лет за хулиганство и нанесение тяжких телесных повреждений. Потом гражданский иск на компенсацию морального вреда и возмещение ущерба. Последние штаны сняли. Черт с ними, с деньгами — дом с молотка продали, а он у нашей семьи считай сто пятьдесят лет уже. До сих пор отцу в глаза смотреть стыдно.

Странный человек. На семь лет в тюрьму угодил, но сожалеет не об этом, а потерянном родовом гнезде, и о том, как стыдно после такого смотреть в глаза Бате. А ведь я сам точно такой же!

— Отсидеть успел всего три года, но и этого хватило, на всю оставшуюся жизнь. Веришь, негра увижу, сразу за электрошокером тянусь.* Не люди они. Батары и то лучше. Ладно, черт с ними... Друзья меня не забыли, порекомендовали конторе, в которой сейчас работаю. Им как раз нужны были лучшие спецы, и, желательно, обязанные по гроб жизни. Я оказался идеальным кандидатом. Дали на лапу, кому следует, через неделю уже вышел по УДО. Ты даже не представляешь, Шепард, что там творится. Конкуренция на оружейном рынке просто бешенная, и производители готовы жо..у на британский флаг порвать в погоне за совершенством своей продукции. За каждую ничтожную мелочь, которую простой солдат и не заметит-то никогда, идет настоящая битва. День и ночь работают тысячи людей, чтобы тщательно продумать каждую малюсенькую деталюшку. Если испытателю, вроде меня, не понравится расположение какой-нибудь кнопки или индикатора, в момент разберут и перепланируют половину машины. Знаешь, иногда я даже рад, что угодил в тюрягу. Если бы не она, не видать мне этой работы. Никогда еще не чувствовал, что мои знания и опыт так востребованы.

При этих словах, глаза Андрея заблестели лихорадочным огнем увлеченного своим делом человека, получающего от работы не только деньги, но море положительных эмоций и моральное удовлетворение.

* Пользуясь случаем, хочу намекнуть читателю, что автор вовсе не обязан разделять мнение описанных им героев, независимо от того, являются ли такие герои положительными или отрицательными персонажами.

— Завидую. А с девушкой что?

Кравченко опять посмурнел.

— А что с ней будет? Живет себе спокойно. Вышла замуж. За того козла.

— Логично. Радоваться надо, Бог тебя отвел от такой женщины. Еще легко отделался.

— Да я рад. Только иногда кулаки чешутся.

Пару минут помолчали, вспоминая собственные ошибки. Причем, я вспоминал и свои, и Шепарда, удивляясь их идентичности, особенно в отношении прекрасной половины человечества.

— А ребята твои откуда?

Бывший лейтенант некоторое время молчал, невидящим взглядом уставившись в корму БМД.

— Не поверишь, Джон. Больше двух лет с ними знаком, а так толком ничего о них и не знал до последнего времени. В личном деле одни непонятки. Даже наши безопасники ничего конкретного сказать не могут. Нашей конторе их порекомендовал кто-то из очень больших верхов. Чуть ли не из руководства СБА. Таким не отказывают. Из них самих слова не вытянешь, только отшучиваются. В досье значится предпоследнее место службы, а потом на три года они, вроде как, исчезли совсем, после чего всплывают уже в нашей конторе. Дело темное, но мне пофигу было, работают отлично, а мне больше ничего от них и не нужно.

Андрей задумчиво вздохнул, и продолжил:

— Пару месяцев назад ко мне приехал старый товарищ. С училища не виделись. Пошли в бар, а там эта парочка. Хорошо посидели, выпили, как следует, а когда домой пришли, Макс мне рассказал одну интересную историю. Несколько лет назад, его роту занесло на одну из наших новых колоний. Учения какие-то крупные были. На всей планете не больше тысячи гражданских, так что у вояк над душой никто не стоял, развернулись на полную катушку. И вот, однажды ночью, всю его кодлу поднимают по тревоге и отправляют на поиски трех БМП из 97-ой пехотной бригады. Они тоже в учениях участие принимали, но, в расчетное время, в назначенный район почему-то не вышли. Нашли быстро, но не всё и не всех. В трех километрах от их планового маршрута, нашли огромную пещеру. В ней, в двухстах метрах от входа, стоят две бээмпэшки. Черт его знает, зачем они туда полезли. Но это полбеды. Люки задраены изнутри, а людей нету. То есть, вообще нету, ни внутри коробок, ни в пещере. Даже следов нет. И машины третьей нет. У обоих БМП виртины в труху. Это не ирония, Шеп, в буквальном смысле рассыпались пылью, когда их попытались достать. Короче, перетряхнули всю планету, народу нагнали кучу, задействовали Флот. Толку ноль. Как сквозь землю провалились. Нашел Макс, совершенно случайно через две недели поисков в трехстах километрах от пещеры. На самом видном месте, где уже десять раз все просканировали флотские и на пузе пропахали наземные поисковики. Вскрыли БМП, а там десяток свеженьких трупов и все кровищей залито. Самое интересное, что они сами друг друга перебили. Прикинь, десяток опытных солдат одновременно сошли с ума и перегрызли глотки своим товарищам. Ты не думай, я на такие вещи шутить не умею, именно перегрызли. Но это еще не все, в трехстах метрах от машины нашли двух выживших. Угадай, кого?

— Твоих?

— Угу. Организмы сильно обезвожены и истощены, но никаких внешних или внутренних повреждений. Санитар им вколол панацелин, и те сразу очухались. Вот только не помнят ничего, что случилось с ними за последние три года. Вообще ничего. Вот такие пироги с котятами, Шепард.

— А дальше что?

— А что дальше? Приехали эсбэшники, забрали этих гавриков, собрали со всех кучу подписок и свалили. А через полгода Хайнеман и Саймс всплыли у меня.

— Ну тебя к черту, мазута! Наговоришь всяких ужасов, потому неделю спать не будешь!

И засмеялся, прекрасно понимая, что выходит не слишком искренне.

— Пойду я от тебя, надоел уже, со своими байками. У меня еще работы по горло.

— Ну-ну. Слушай, командир, а откуда ты так по-русски шпрехаешь?

— Военная тайна! Потом как-нибудь расскажу, если захочешь. Мне пора идти.

Мне и правда давно было пора заняться делом. Совет не будет ждать, пока я соберусь с мыслями и улажу все свои проблемы.

* * *

Система Вдовы, космическая станция "Цитадель". 2183 год н.э.

Как бы хороши ни были голографические технологии, они совершенно не способны в полной мере передать величие открывшейся мне картины. Глядя на искусственное изображение, невозможно ощутить истинного масштаба столь поразительного сооружения. Почувствовать его нутром. Душою, а не разумом. Бессознательным, а не рациональным, поверьте мне, это вовсе не лишнее.

Размеры Цитадели просто потрясали воображение. Вгоняли в ступор и благоговейный ужас. Фантастическая мегаконструкция, по форме напоминающая циклопических размеров цветок, без малейших усилий способна повергнуть в шок и трепет любого, даже самого искушенного, зрителя. Десятикилометровый стенфордский тор Президиума, скрепляет воедино пять колоссальных "лепестков" жилых секторов, каждый из которых длиной в двадцать пять и шириной в пять километров. Изменяемая геометрия, позволяет, в случае военной угрозы, сложить пятиконечную "звезду" станции в замкнутый цилиндр длиной в сорок четыре километра, практически неуязвимый для современного оружия. Тринадцатиметровая обшивка из неизвестного материала и мощнейшие поля эффекта массы, невидимой пеленой надежно укрывающие древнее сооружение, способны длительное время выдерживать обстрел из самых мощных орудий, когда-либо построенных известными расами. На фоне Цитадели, пятикилометровая космическая станция Арктур — вершина инженерной мысли человечества, смотрелась поделкой средневекового ремесленника.

— Внимание! Приготовиться к стыковке. Вахтенный инженер, доложить о готовности маневровых двигателей.

— Есть готовность!

— Палубной команде по местам швартовки стоять! Опробовать связь с мостиком. Проверить работу швартовых генераторов. Боцман, доложить по готовности!

— Связь установлена. Все системы работают в норме.

— Швартоваться левым бортом!

Прошло больше двух столетий с того момента, как корабли перестали быть только средством передвижения по водной глади, но ритуалы и традиции, корни которых затеряны в дремучем прошлом, тщательно сохраняются, едва заметно изменяясь в угоду времени и технологиям. За этот опыт человечество заплатило огромную цену, потеряв при стыковке десятки кораблей, долгие годы слепо полагаясь на, казалось бы, совершенные системы бортового виртуального интеллекта. Но те времена давно минули. Сейчас все стыковочные операции многократно дублированы и вручную контролируются швартовыми партиями, действия которых отработаны до мельчайших деталей. Никто не хочет глупой смерти в двух шагах от пристани. Принцип, компьютер — выполняет, человек — отдает приказы и контролирует, стал аксиомой, которая исполняется неукоснительно. Именно сочетание органик плюс виртуальный интеллект оказалось наиболее продуктивным. В век космических путешествий друг без друга мы стали неполноценны.

Бросив последний взгляд на громаду космической станции, я развернулся и пошел в сторону ангара. Необходимо отдать последние распоряжения своим подчиненным. Хорошо хоть не придется сопровождать Пауэлла. За ним обещали прислать морских пехотинцев с десантного корабля-дока, временно задержанного на Цитадели специально для охраны ценного свидетеля. Теперь, чтобы добраться до него, Сарену придется взять штурмом боевой корабль с батальоном десантников на борту. Увы, у меня и моей группы работы от этого не уменьшилось.

— Кайдан, у меня не слишком хорошие предчувствия. Мы двумя ногами влезли в навозную кучу, и я пока не готов оценить ее размеры. Но, судя по вони, она очень большая, и совсем свежая.

— Это уж точно.

— Наземной группе корабль без моего приказа не покидать. Я понимаю, что увольнительную вы все заслужили, но... Подготовь снаряжение для штурма помещений. Только штурмовые щиты не забудь. Почему-то мне кажется, что очень скоро они нам понадобятся.

Аленко пристально посмотрел мне в глаза.

— Все так плохо, Шепард? Устраивать войну на Цитадели — не самая лучшая идея.

— В том-то и вопрос, что нас спрашивать не будут. Не хочу встречать ежа голым задом.

— Это понятно.

— Ну, а раз понятно, так готовься. Мне пора, Андерсон не любит ждать.

Я ничуть не соврал лейтенанту. Предчувствия у меня были самые отвратительные, и, что самое печальное, к известным мне по игре событиям они никак не относились. Гузлом чую. У меня частенько такое бывает, когда подсознание обходными путями пытается указать на совершенную ошибку. Не раз это чувство спасало меня от крупных неприятностей, но еще чаще, я окунался в них с головой, вовремя не разобравшись, в чем причина беспокойства. Похоже, сейчас был как раз такой случай.

Масла в огонь подливала невозможность облачиться в защитное снаряжение. Без уже привычного боевого скафа, я чувствовал себя словно голый в толпе ... хм ... мужчин нетрадиционной сексуальной ориентации. Пренеприятнейшее ощущение, скажу я вам! Да и парадная форма офицера флота Альянса, мне категорически не нравилась. Слишком много золота и всякой мишуры. В мое время, так облачались самозваные генералы и полковники в многочисленных банановых республиках Латинской Америки и Африки. Не хватает только сонма орденов и медалей, золотой кирасой укрывающих всю грудь, и, за отсутствием свободного места, плавно переходящих на спину и пятую точку. На их фоне совсем не маленькая орденская планка Шепарда смотрелась, прямо скажем, не очень. Зато все настоящие и не за красивые глаза дадены! Хорошо хоть вместо фуражки, больше похожей на шако немецкой жандармерии, офицерами моего ранга допускалось ношение пилотки, привычной мне с самого детства. Ну да, когда мелкий был, на даче, вместо панамки, бегал в пилотке, целый воз которых натащил запасливый дед на случай очередной войны или еще какого-нибудь катаклизма. Да и офицеры десантного экипажа Флота, к немногочисленной касте которых принадлежал Шепард, предпочитали носить именно ее, желая таким нехитрым способом выделиться из общей массы комсостава ВКС, к которым относились с некоторым пренебрежением. Впрочем, это была обоюдная нелюбовь, в какой-то мере сознательно культивируемая высшим военным руководством. Конкуренция, млин, и корпоративная гордость! Но об этом позже, в перипетиях организационной структуры и традиций Альянса без бутылки очень сложно разобраться, если вообще возможно.*

* Перед лицом галактики и всех разумных рас, Альянс Систем представляет интересы всего человечества. К сожалению, все далеко не так безоблачно, как это хотят представить официальные лица, и все заинтересованные стороны это прекрасно понимают. Первые шаги в космосе были чрезвычайно затратны и потребовали консолидации сил всех земных государств. Именно для этих целей и был создан Альянс, как главный и единственный орган, координирующий и направляющий человеческую экспансию в дальний космос. Однако, едва выйдя за пределы ретранслятора Харон, люди немедленно столкнулось с военной агрессией инопланетной расы. Серьезнейшая угроза, которая, в отличие от всех прежних междоусобных конфликтов, грозила не поражением какого-либо государства, а уничтожением всего человечества, вынудила земные правительства пойти на резкое увеличение роли Альянса, включая передачу под его управление всех наличных военно-космических сил. Но этот процесс не был естественным. Объединив усилия де-юре, де-факто Альянс рвали на части глубочайшие внутренние противоречия, еще более усиливающиеся с ростом числа внеземных колоний и поселений, которые не желали оставаться под негласным управлением прежних метрополий, выкачивающих из них ценные ресурсы и ничего не давая взамен. Все это в полной мере отразилось на ВКС Альянса Систем. Первоначально, в угоду политической конъюнктуре, различные рода войск и виды вооруженных сил, попали под значительное влияние крупных государств. Так большинство высших офицеров Флота были выходцами из США и Японии. Германия и Россия контролировали Корпус Космической пехоты, который первое время на 90% состоял из граждан этих государств. Китай и Индонезия прочно закрепились в руководстве Сухопутных войск, а страны Британского Содружества полностью контролировали Службу безопасности Альянса. Вновь образованный Десантный экипаж Флота так же попал под значительное влияние англичан, так как первоначально формировался на основе 22-ого полка SAS вооруженных сил Великобритании. Кроме того, Россия до сих пор контролировала Главное разведывательное управление штаба ВКС Альянса, замкнувшее на себя военную разведку. Спустя годы, влияние национальных правительств заметно снизилось, но полностью не исчезло, перенеся соперничество на "бытовой уровень", вызывая заметные трения в среде рядового и офицерского состава ВКС. Отказавшись от собственных военно-космических флотов, земные государства вовсе не отказались от вооруженных сил, как таковых. Все развитые страны по-прежнему обладали национальными армиями, в составе крупных формирований планетарных войск, войсковой (атмосферной) авиации и мощнейших систем ПВО/ПКО. Все хранилища и производственные цепочки оружия массового поражения были под полным контролем "Большой пятерки" (США, Британское содружество, Китай, Россия и Индонезия). Разработка ОМП и специализированных средств доставки, были запрещены, как структурам Альянса, так и внеземным колониям. В свою очередь, большинство колоний, намеренно раздувая в СМИ истерию по поводу целого ряда провальных операций Альянса, с большими материальными потерями и жертвами среди гражданского населения, начало обзаводиться собственными военизированными структурами милиционного типа (ополчение), специальных подразделений полиции или под видом ЧВК (частных военных компаний). Таким образом, к 2183 году, человечество было единым только на бумаге.

— А ты не торопишься, Джон.

Было заметно, что Андерсон сильно нервничал, предчувствуя крайне неудобные вопросы со стороны Совета. Даже парадная форма, безукоризненно подогнанная по его фигуре, не могла до конца скрыть последствия нескольких бессонных ночей.

— Удина и так на нас всех собак спустить хочет, а ты даешь ему еще один повод для придирок.

— Ничего, больше ждал, меньше осталось. Кроме того, мы еще никуда не опаздываем. Извини, мне надо было отдать последние распоряжения своим людям. У меня очень плохие предчувствия, Дэвид, хочу быть готовым к любому развитию событий.

Капитан внимательно посмотрел мне в глаза, и проговорил тихим, но удивительно спокойным, голосом:

— Значит, не у меня одного кошки на душе скребут?

— Угу, не только.

— Я запретил все увольнительные для экипажа, хотя, сам не знаю, зачем это нужно.

— Правильно. Ничего, пару дней посидят на корабле, не сломаются. Послушай, а что там с Пауэллом?

— Не бери в голову. Я отдал распоряжения Прессли и Аленко. За ним скоро придут. Пошли, посол догадался выслать за нами аэрокар. Вот уж не ожидал такой предусмотрительности от этого сноба.

— Готов поспорить, ему это даже в голову не пришло. Скажи спасибо его помощникам.

Весь полет до посольства Альянса, мы провели в тишине. Я даже не смотрел по сторонам, полностью поглощенный своими мыслями. Только легкий толчок от приземления, заставил меня вернуться в реальность, прервав на полуслове один из возможных вариантов выступления перед Советом. Осталась сущая мелочь. Всего-то и нужно, чтобы моим мнением кто-то поинтересовался, что само по себе вовсе не гарантированно. Кто я, а кто советники?

Удина был в бешенстве, с сумасшедшей скоростью расхаживая по собственному кабинету, подобно запертому в клетке голодному льву, перед самым носом которого положили целую гору свежего мяса, но забыли открыть дверцу. На наш приход он не обратил ни малейшего внимания, полностью поглощенный своим монологом с голограммой членов Совета. Обличительная речь сопровождалась отчаянной жестикуляцией и потрясающей мимикой, которой мог позавидовать даже хорошо известный в мое время актер Джим Керри. Трудно поверить, что человек с таким темпераментом, мог пройти так далеко по дипломатической лестнице. Скорее всего, это была одна из его масок, искусством быстрой смены которых должен в совершенстве владеть любой политик. Однако, на его собеседников вся эта экспрессия не оказывала ровным счетом никакого влияния. С отсутствующими выражениями лиц, они дослушали посла Альянса, и, в издевательски вежливой манере, послали его на три веселых буквы, ясно указывая на незавидное место человечества в галактической политике.

Смачно плюнув в том направлении, где только что были голограммы советников, Удина обернулся и, наконец, соизволил нас заметить. При этом его лицо приобрело совсем уж кислое выражение.

— А вот и наши герои пожаловали! Андерсон, зная вас, я сильно удивлен, что вы не притащили с собой половину команды. Это было бы в вашем стиле. Впрочем, хорошо, что вы не забыли Шепарда. Хотелось самолично взглянуть в глаза человеку, благодаря которому пошли насмарку годы трудов дипломатов.

— Посол, вы же знаете, что это не его вина. Побоище на Иден Прайм устроили геты и Сарен.

Удина презрительным взглядом окинул Дэвида с ног до головы.

— Неужели? На нашей колонии погиб один из лучших агентов Совета, причем, едва ли не единственный, что относился к людям без предубеждения. Вы не смогли прикрыть ему спину, несмотря на то, что прекрасно знали, насколько это важно для будущего всего Альянса. Вместо этого вы прикрываетесь какими-то бумажками, указывая на то, что это целиком его вина. Андерсон, не мне вам объяснять, СКОЛЬКО может стоить международный престиж Державы. Вы ДОЛЖНЫ были использовать все доступные и недоступные средства, чтобы прикрыть Найлуса! Но это еще не все. Уничтожен артефакт, огромной ценности. Причем он уничтожен в тот момент, когда уже находился в наших руках! Из-за вашего недосмотра, Шепард! И во всех наших бедах мы обвиняем еще одного СПЕКТРа Совета, предоставив в подтверждение своей версии смехотворные доказательства. Вы хоть понимаете, как это выглядит со стороны?

В душе я признавал правоту его слов, но это было уже слишком.

— Мне плевать, как это выглядит со стороны, посол. Вы всерьез думаете, что единственный фрегат и семеро солдат, четверо из которых оказались там по чистой случайности, могли что-то изменить? Может, мне Найлуса на цепь посадить надо было? Он ведь СПЕКТР, и не подчиняется нашим приказам! Или мне надо было выделить людей для его охраны? Так у меня не было этих людей! Может, надо было плюнуть на выполнение основного задания, прикрывая задницу этого турианца? Так мы бы сгинули, вместе с ним, после того как геты спокойно рванули свою чертову бомбу! На Иден Прайм погибли тысячи людей, а вы тут пляски на их костях устраиваете!

— Шепард!

Но Удина властным жестом остановил Андерсона, явно не ожидавшего от меня такого перла. В одно мгновение, с лица посла сошла маска зажравшегося бюрократа, открыв нашему взору совершенно иные грани личности этого, без всякого сомнения, неординарного человека. И в этих гранях, обуревшему от безнаказанности чиновнику, места предусмотрено не было.

— Я не думаю, коммандер, а констатирую факты. И я не клоун, чтобы устраивать перед вами цирковое представление с шутками и танцами. Иногда, для блага большинства, приходится жертвовать очень многим. Вы, как боевой офицер, должны понимать это как никто другой. Мне искренне жаль наших солдат и колонистов, но, в следующий раз, когда будете принимать подобные решения, хорошенько подумайте об их последствиях. От нашего влияния на Совет зависят жизни и судьбы сотен миллионов землян, но сейчас, мы стоим на грани потери авторитета, который накапливали десятилетиями. Я очень надеюсь, Шепард, что на Иден Прайм вы сделали правильный выбор, за который не придется расплачиваться нашим потомкам.

Несмотря на откровенно хамское начало разговора, глубоко в душе я был вынужден согласиться с Удиной. С его колокольни события выглядели несколько иначе.

— Надеюсь, мы поняли друг друга?

Дождавшись моего утвердительного кивка, посол, бросив мимолетный взгляд на дорогущие механические часы, стоимость которых была сопоставима с годовым жалованием Шепарда, заговорил абсолютно спокойным голосом, как будто ничего и не случилось:

— До встречи с Советом еще два часа, так что у нас есть время обговорить кое-какие тонкости. В ваших отчетах сплошная канцелярщина, замешанная на военной терминологии. Мне, как человеку сугубо гражданскому, понятно далеко не все. Шепард, подождите нас в приемной. И не вздумайте никуда уходить, не хватало еще опоздать из-за всяких глупостей.

К сожалению, у меня не было возможности поступить так же, как сам Удина несколькими минутами ранее. Хорошенько взвесив все "за" и "против", я пришел к убеждению, что плевать в живого посла Человечества было бы не совсем уместно, хотя очень хотелось. Жаль, был бы он голограммой, я бы точно не удержался!

Поначалу я думал, что за два часа ожидания свихнусь от скуки. В приемной даже секретарши не было, на домогательства к которой, я готов был пожертвовать свободное время! Приставать к ее виртуальному аналогу как-то постеснялся. Черт его знает, на что оно запрограммировано? Но потом мой взгляд остановился на панорамном окне, полностью занимавшем одну из стен комнаты. Подойдя к нему вплотную, я просто вывалился из реальности, уставившись жадным взглядом неотесанного деревенщины на фантастическую картину Президиума Цитадели.

Кто бы ни был строителем это чуда, в этот раз он явно превзошел сам себя, выдав на-гора нечто умопомрачительное. Чтобы воссоздать на космической станции целую экосистему со своим озерами, фонтанами и парками, надо приложить колоссальные усилия, потратив уйму времени и ресурсов. Но настоящий шедевр проектировщиков, дизайнеров, флористов и скульпторов, получившийся в итоге, явно того стоил. Разум в очередной раз бросил вызов стихии, создав искусственную реальность, готовую поспорить с лучшими из творений Природы. Наверное, я был бы не прочь пожить здесь какое-то время. Было бы классно: встать с утра пораньше, выйти на собственный балкон, сладко потянуться и, сев в плетеное кресло, любоваться голограммой голубого неба, на фоне которого спешат по своим делам разноцветные аэрокары. Н-да, а потом из комнаты выходит прекрасная секретарша, вся такая полураздетая и с ледяным коктейлем в руках...

Тьфу, млин! Опять начинается! Вот жеж угораздило в такого кобе.. ... хм ... любителя женского пола вселиться. Понятное дело, мужик молодой, видный, но нельзя же об этом думать большую часть времени?! У меня и так дел по горло, а приходится тратить уйму усилий, чтобы не сорваться галопом за первой встречной юбкой! Ужас какой-то! Вообще говоря, настоящий Шепард тоже был малость посдержанней, но в том-то и соль, что совсем малость. А тут еще, походу дела, те, кто меня в него вселил, что-то напутали, наделив ну прямо-таки ужасающей тягой к прекрасному! Брома что ли нажраться, а то ведь такими темпами может и планку сорвать в самое неподходящее время?!

Короче говоря, следующие полтора часа вместо скуки превратились в настоящую каторгу. Я заставил себя наблюдать за парочкой элкоров, о чем-то мирно беседовавших в саду под окнами посольства. Уж эти слоноподобные уроженцы Декууны не вызвали у меня никаких эротических фантазий. Хотя... НЕТ, не вызывали!

Интересная раса. Самое удивительное, как они умудрились самостоятельно в космос выйти, имея такое специфическое строение тела? Сами посудите, как можно собрать что-то сложнее каменного рубила, если у тебя пальцы толщиной в руку взрослого мужчины-человека? Или у них, как и в СССР времен распада, все самое большое: и балет, и микросхемы? Это сейчас у них есть совершенные станки и ВИ, которые ими управляют. А раньше, на заре их космической эры? Как, имея возможность одновременно использовать только ОДНУ переднюю конечность, можно собрать космический корабль? Это еще не говоря о том, что их родная планета вчетверо массивнее Земли. На Цитадели, в условиях силы тяжести, близкой к земной, эти милые создания весят "всего" под пять центнеров, а у себя дома — без малого две тонны! И это только сам космонавт! А ведь ему еще скафандр нужен и система жизнеобеспечения. Это какой же мощности должны быть двигатели и объем бака с топливом, чтоб вывести элкора на орбиту планеты? Чудны дела твои, Господи.

— Шепард! Вы оглохли или вам нужно особое приглашение? Нам нельзя опаздывать. Не стоит злить Совет по пустякам.

Все-таки Удина — сноб и порядочная скотина. Хоть для политика эти качества едва ли не самые главные, в обычной жизни они доставляют окружающим массу неудобств. Вот чего он на меня взъелся? Сам ждал до последнего, а теперь все на меня повесить хочет? Урод!

Не став вступать в бессмысленную перепалку, я поплелся вслед за послом и Дэвидом, которые продолжали о чем-то разговаривать, не обращая на меня внимания. Сам путь до Башни Совета не занял много времени. Да и не мог занять, учитывая, что посольство Альянса располагалось буквально в сотне метров. Интересно, во что земным налогоплательщикам обошлась аренда помещений в самом престижном месте посольского квартала Президиума? Думаю, на эти деньги можно построить еще одну "Нормандию", а то и две. Впрочем, в политических игрищах понты — дороже денег. Раса, претендующая на место в Совете Цитадели, просто не может себе позволить не тратиться на имидж.

За время этой короткой прогулки, я успел получить массу впечатлений. Увы, далеко не все из них были приятными. Больше всего удивило почти полное отсутствие землян, а так же неприкрытое пренебрежение и даже ненависть, с которой на нас смотрели встречные прохожие. И эти разумные обвиняют Цербер в ксенофобии и расизме? Да не смешите меня! Причем, контраст с жилыми секторами Цитадели, где проживали обычные представители других рас, был разительным. Ничего подобного в среде "простых смертных" не наблюдалось. Память Шепарда, доставшаяся мне в награду, так же твердила, что инопланетники в целом терпимо относились к людям. Разумеется, о горячей любви разговора не шло, но среди массы других рас нас особо не выделяли. Однако здесь, в том месте, где собрались "сливки" галактики, все было иначе. Очень многие власть имущие, считали людей выскочками, не заслуженно получившими свой кусок галактического пирога. Тут и без нас было тесновато. А уж когда человеческие торговцы и промышленники начали безудержную экономическую экспансию, число наших "друзей" мгновенно увеличилось на порядок. Стремительно забравшись на сцену, мы двумя локтями распихивали местных старожил, которые уже давно поделили все самые вкусные плюшки. А тут вдруг резко пришлось подвинуть попу. Серьезно так подвинуть. Первая эйфория от появления новой "отсталой" цивилизации, способной стать сырьевым придатком и рынком сбыта для залежалого товара, быстро сменилась разочарованием, а затем и ожесточением. Люди не только не потеряли свое, они еще и откусили немалый кусок чужого. И продолжали грызть дальше. Конечно, все это заставило прежних хозяев галактики смотреть на нас с особой "любовью и вниманием". Ничего, ребят, жнецы и геты научат вас Родину любить! Во всяком случае, тех, кто переживет знакомство с ними.

Сама башня Совета Цитадели весьма сильно отличалась от того, что было реализовано в игре. Собственно, как и все остальное, начиная от внутреннего устройства "Нормандии" и заканчивая строением тела турианцев, особенно в их филейной части. Дизайнеры BioWare сумели передать лишь общую концепцию этого мира, огромного и многообразного, в отличие от узких рамок примитивной компьютерной игрушки. С другой стороны, имея на руках технологии начала XXI века, сделать даже такое — большое достижение. Я бы не смог, в чем честно себе и признавался.

Кстати, я, наконец, выяснил, что попал не в будущее своего мира. Как я это сделал? Нет ничего проще. Активировал инструметрон, вышел в "Экстранет", зашел на сайт Биоваров, контора которых живет и здравствует по сей день, и внимательно изучил все разработанные ими игрушки. Так вот, Масс Эффект среди них не было! Был какой-то другой проект, немало нашумевший в свое время, учитывая тонны странниц фанатской литературы и рисунков, благополучно переживших своих создателей и поклонников лет на сто-сто пятьдесят. Базы данных местного "Интернета", были настолько обширны и глубоки, что мне удалось найти информацию даже о себе прежнем! Погиб под колесами цементовоза в тот же день и час, что и я ... хм ... настоящий, наряду с еще четырьмя жертвами той страшной аварии. Интересно, другие погибшие тоже сюда попали или умерли окончательно? Может их сознание тоже к кому-то подселили? Бегло пролистав известные мне этапы земной истории, я пришел к выводу, что попал почти в точную копию моего мира, единственным отличием которого является отсутствие компьютерной игры! Вот и не верь потом в множественность вселенных.

Перед входом в Малый зал Совета, нас уже поджидала прекрасная секретарь азари. Именно Секретарь, а не секретарша, потому как в ее манерах и осанке чувствовались десятки поколений аристократов самой высшей пробы. Уж не знаю, была ли вообще у них аристократия, но конкретно для этой представительницы ее бы стоило придумать. Слегка склонив голову в приветственном поклоне, она заговорила, хотя мне сама мысль о сравнении ее ангельского пения с обычным говором среднестатистического человека, показалась кощунственной:

— Рада приветствовать вас, Посол. Совет примет вас и ваших спутников в ближайшее время. Я немедленно уведомлю о вашем прибытии. Прошу вас немного подождать.

При этом девушка царственным жестом указала на удобные с виду диванчики, стоявшие недалеко от входа в Зал. Ну, или женщина, а может и вообще бабуля, черт их разберет, они в семьсот лет выглядят, как вчерашние школьницы!

Не успел я толком усесться и насладится божественным зрелищем инопланетной красавицы, как двери Зала бесшумно распахнулись, и на сцену ворвались новые персонажи турианской наружности. Оба были одеты в парадную форму офицеров Службы Безопасности Цитадели, причем, судя по количеству галунов и нашивок, один из них был в очень тяжких званиях. Пройдя всего несколько шагов от входа, он порывисто обернулся, и, вперив своим костистым пальцем в слегка приотставшего спутника, зашипел кипящим от ярости голосом:

— Вакариан! Сколько раз я просил вас не лезть к Совету со своими домыслами?! Сколько?!! А что сделали вы?!

— Прямых доказательств у меня нет, но совокупность косвенных...

— Вздор!!!

Турианец рубанул рукой воздух с такой силой, что, попадись под нее человеческая голова, разлетелась бы, как гнилой арбуз.

— Вздор, Вакариан! Вы несете чушь! Сколько раз я предупреждал, что если вы готовитесь предъявить обвинения столь высокопоставленным лицам, тем более Спектру Совета, ваши доказательства должны быть неопровержимы и однозначно свидетельствовать о его виновности?! Понимаешь ты это или нет?! Гаррус, сколько раз я тебе говорил, что здесь не армия?! Что здесь нельзя действовать теми же методами, что и в бою?! Это не казарма, и даже не сражение! Это работа, кропотливая и не терпящая судорожного передергивания конечностей, разрази тебя гром Вакариан! Чего ты добился, а? Мы выглядели посмешищем в глазах Совета! Расследование закрыто по его прямому указанию, а этот подлец Сарен, вновь вышел сухим из воды! Теперь, даже получи мы твердые доказательства его вины, нам просто не поверят! Вот цена твоей прямолинейности!

Похоже, Вакариан конкретно достал своего шефа. Как бы подтверждая мой нехитрый вывод, тот безнадежно махнув рукой, начал отворачиваться тут же упершись взглядом в три любопытных рожи. За несколько секунд на его лице проскользнул целый букет чувств и эмоций, положительных среди которых не было. Явственным усилием воли, справившись с мимолетной слабостью, турианец сумел изобразить некое подобие приветственной улыбки, и проговорил:

— Посол Удина.

— Директор Паллин.

После чего оба скуксили такие лица, что даже последнему дуболому стала понятна их давняя и взаимная "любовь".

— Капитан Андерсон. Рад встрече. А это, видимо, герой дня, коммандер Шепард? Очень рад, что могу лично выразить признательность тому, кому обязан всем этим переполохом.

От такого наезда покоробило даже Удину:

— Вы не ошиблись, директор? Благодарить надо гетов и одного известного вам турианца.

— Неужели?

Главный безопасник Цитадели раскатисто рассмеялся.

— А вы оптимист, посол. Как у вас говорится, блажен, кто верует. Желаю удачи! Она вам понадобится.

Не переставая смеяться, турианец развернулся и зашагал в сторону лифтов. А вот второй все еще пребывал под впечатлением от начальственного разноса, потеряно замерев в центре холла. Терять свой шанс, а потом полдня искать Гарруса по всей Цитадели, я был не намерен, а потому уверенной походкой направился прямо к нему.

— Офицер Вакариан? Коммандер Шепард, ВКС Альянса. Извините, я стал невольным свидетелем вашего ... хм ... разговора. Вы расследуете дело Спектра Сарена Артериуса?

— Расследовал. Дело закрыто.

— Не спешите с выводами, Гаррус. Как закрыли, так и откроют. Если у вас есть время, я бы хотел поговорить, после встречи с Советом. Думаю, нам есть, что сказать друг другу.

После недолгих колебаний, турианец согласно кивнул головой, и проговорил:

— Хорошо, коммандер. Давайте обменяемся контактами. В конце концов, хуже уже все равно не будет. Звоните в любое время. Удачи вам.

Распрощавшись с Вакарианом, я задумался над тем, как его угораздило стать следователем СБЦ? Ведь не его это. Даже в игре это было очевидно. Прямой, как стрела. Компромиссов не видит и не желает на них идти. Не понимает, что при этом делает только хуже. Ему бы не сыскарем, а штурмовиком в спецподразделение СБЦ податься. Там все просто, на кого пальцем ткнут, тот и преступник. Никаких сомнений и интриг. Круши вражьи морды и дело с концом. Вопрос не в том, что Гаррус тупой, просто у него мозг иначе устроен. Вырастили его таким. И нечего против своей природы идти, от этого только хуже бывает.

— Посол. Совет ожидает вас и ваших спутников. Пожалуйста, пройдемте.

Давно пора! Хочу лично посмотреть им в глаза и задать пару-тройку неудобных вопросов. Чтоб булки не расслабляли!

* * *

Система Вдовы, космическая станция "Цитадель". 2183 год н.э.

Первое, что пришло мне в голову: "Если этот зал Малый, то каких тогда размеров Большой?". Тут можно полк разместить с полным комфортом, да еще и места для сушки портянок на всю толпу хватит. Особенно стена впечатлила, которая отделяла зал от приемной. Снаружи она смотрелась монолитом из какого-то металлизированного полимера серебристого цвета, а изнутри оказалась прозрачной. Настолько прозрачной, что вокруг нее возвели специальные поручни, чтоб увлекшиеся спорами посетители не сошлись с ней в лобовом столкновении. Допустим, кроган после этого только нос почешет, а какой-нибудь саларианец может и копыта откинуть. Уж больно они хлипкие, во всяком случае, на вид.

Архитектор, который запроектировал подобное помещение, явно был не человеком. Ну, или находился в измененном состоянии сознания, накушавшись мухоморов, потому как нагородить такое, нормальным людям в голову точно не придет. Сами советники, стояли на специальном помосте в центре зала, который больше всего напоминал доску, с которой на пиратской шхуне сбрасывали на корм акулам незадачливых пленников. Точно такая же, располагалась напротив, но ниже метра на два, так, что даже самый маленький член Совета свысока взирал на самого рослого просителя. Особый цимес этой городушке добавлял тот занимательный факт, что под "досками", простиралась бездонная пропасть метров в пятьсот глубиной, на дне которой были отчетливо заметны пролетающие аэрокары. А перил-то и не было! Другой вопрос, что, даже упав в нее, разбиться было затруднительно. Поскольку Зал Совета располагался точно на оси вращения станции, и центробежная сила не могла создать нужное притяжение, здесь работали стационарные установки искусственной гравитации, настроенные особым образом. Шагнув с "доски", можно было пролететь максимум метров десять, а потом просто зависнешь в воздухе, пока за тобой не придут спасатели или врачи из психбольницы. Чтобы избежать совсем уж досадных недоразумений, помост советников отгородили прозрачным полем эффекта массы. Память Шепарда услужливо подсказала массу баек из Экстранета, в которых толпа диванных знатоков соревновалась в остроумии по поводу мощи этого барьера. Большинство сходилось на щите крейсерского класса. Чтобы пробиться через такое препятствие, главному калибру "Нормандии" потребовалось бы с десяток прямых попаданий. Ну, а если фрегата у вас под рукой не имеется, а пожать советникам ручку очень хочется, то можно рвануть ядерную бомбу на пару мегатонн. Говорят, помогает.

Удина не стал затягивать со вступительной частью. Едва произнеся положенные дипломатическим протоколом приветствия и заверения, он обрушился на Совет с обвинениями в бездействии и игнорировании просьб Альянса о совместных действиях по пресечению агрессии гетов. Пустился в пространные рассуждения о солидарности органических рас перед лицом угрозы вторжения синтетиков. Вскользь упомянул брошенных Советом на произвол судьбы кварианцев, для которых восстание гетов едва не закончилось полным истреблением. Настаивал на налаживании взаимодействия и обмене информацией между спецслужбами. Несколько раз плюнул в сторону Батарианской Гегемонии, просто так, из любви к искусству. После того, как он плавно свернул к разбору личности Сарена Артериуса, по знаку азарийского советника Тевос, в зале появилась голограмма Спектра-предателя. Совет дал ему возможность лично послушать, какие обвинения против него выдвинуты, и опровергнуть их. Но до этого дело так и не дошло. Сдали нервы у турианского представителя Спаратуса.

Пока Удина вещал, я внимательно наблюдал за советниками. На их лицах, даже учитывая сложность понимания мимики инопланетных рас, было отчетливо заметно раздражение и безразличие к просьбам и аргументам человеческого посла. И я прекрасно понимал, почему. Все дело в том, что просьб и требований у людей была масса, а вот аргументов и доказательств практически нет. К тому же, инопланетники вовсе не горели желанием умирать за интересы Альянса. Если бы не дипломатическая выдержка и такт Тевос, которая дважды сумела легким касанием руки остановить турианского советника, речь Удины оборвали бы гораздо раньше.

— Довольно, посол! Мы слышали достаточно для того, чтобы принять решение. Ваши обвинения в адрес Спектра Артериуса — несостоятельны. Вы поставили под сомнение репутацию одного из лучших агентов Специального Корпуса, на основе показаний мелкого жулика! Слово уважаемого члена общества, чья преданность Совету доказана множеством боевых операций, в которых он рисковал собственной жизнью, против слова преступника! Понимаете ли вы всю смехотворность и оскорбительность ваших обвинений, посол? О, нет, разумеется, ваш свидетель не врет! Проверить это не составило труда. Но, господин Удина, вы забыли добавить, что в ходе первого же допроса выяснилось, что он не в состоянии отличить одного турианца от другого! О чем мы вообще тут говорим, если представители вашей расы не могут различить даже особей одного с вами вида? Как бишь их там, китайцы, которые для вас все на одно лицо? По голосу опознать тоже не получается, поскольку он был искажен несовершенной аппаратурой. Вы знаете, дорогой посол, сколько в галактике турианцев по имени Сарен? По официальной статистике, доступной любому пользователю Экстранета, их около сорока тысяч! И на основании вот этого, вы хотите привлечь к суду Спектра Совета?!

Конечно же, Доннел Удина не был дураком. Он прекрасно понимал это изначально. Но у него работа такая — с умным лицом пороть всякую чушь, если это необходимо для блага человечества. А вдруг прокатит? Всякое может случиться. Сарен мог перейти дорогу не только людям, и помощь могла прийти с совершенно неожиданной стороны. Не пришла.

— Может ли Альянс рассчитывать на помощь в борьбе с гетами?

В дело вступил молчавший ранее представитель саларианцев Валерн:

— Совет считает инцидент на Иден Прайм — внутренним делом Альянса Систем.

— Инцидентом?! Тридцать две тысячи погибших разумных Совет считает всего лишь инцидентом?!

На этот раз возмущение Удины было не наигранным. Да и мое тоже. Цинизм, конечно, дело хорошее, но у всего должен быть предел. Он и был, вот только для землян и их оппонентов его значения сильно разнились. В подтверждение этого, в дело вступила тяжелая артиллерия в лице азарийской представительницы. Несмотря на формальное равенство советников, азари всегда были самыми равными, на протяжении всей истории существования Совета Цитадели оставаясь своего рода старейшинами, авторитет которых значил очень многое. Заметную роль играла и личность Тевос. Матриарх азари была фантастически красива и умна, а ее бархатный голос оказывал на мужчин и женщин других рас практически гипнотическое воздействие, заставляя даже прожженных политиканов жадно ловить каждое слово. Когда ей или ее соплеменникам что-то было нужно, она просто приходила и брала, и никто не мог сопротивляться ее воле. Ситуацию спасало лишь то, что цивилизация азари долгое время находилась в состоянии равновесия, скорее даже стагнации, и их желания были не велики. Все, что им нужно, они уже давно взяли, никого не спрашивая.

— Вы не ослышались, посол. Совет считает события на Иден Прайм инцидентом и внутренним делом человечества. У нас есть основания предполагать, что агрессия гетов была спровоцирована действиями террористической организации землян — Цербер, которая уже успела прославиться на всю галактику своей нетерпимостью к другим расам. Альянсу следует более внимательно следить за своими подданными. Рано или поздно, их ксенофобия может привести к гораздо более печальным последствиям.

Последний гвоздь в крышку гроба "солидарности органиков", взялся вбить Спаратус:

— Мы не виноваты в том, что армия и флот Альянса оказались не в состоянии защитить свои владения. Мы не виноваты в том, что человеческие лидеры ведут безответственную политику, идут на поводу у популизма и демагогии, оставляя своих колонистов беззащитными перед возможным нападением. Ведь это уже не первый инцидент, приведший к большим жертвам, не так ли, посол? Как видим, со времен побоища на Мендуаре и так называемого Скиллианского блица, ничего не изменилось. Человеческие колонии по-прежнему защищены явно недостаточно. Так чего же вы хотите от нас, если сами не желаете ничего делать? Когда вы в следующий раз придете просить Совет о новой планете для колонизации, мы напомним вам о сегодняшнем дне. Не сомневайтесь.

Вот об этом и предупреждал Удина, говоря о потере авторитета. Разоренная колония и тысячи жертв, станут лишь орудием в руках бесчестных конкурентов. Когда речь идет о месте под солнцем, никто не будет страдать сентиментальностью. Наоборот, на костях ваших погибших спляшут победный танец, и будут упоминать о былом унижении при каждом удобном случае. Посол скрежетал зубами, но возразить ничего не мог. Аргументов у него не было. Видя некоторое замешательство Удины, в разговор решил вмешаться капитан "Нормандии":

— Ну, а как быть с информацией из маяка протеан? Ведь коммандер Шепард...

— Капитан Андерсон, какая неожиданная встреча.

Голограмма Сарена Артериуса изогнулась в издевательском поклоне.

— Занятно. Сразу два неудачливых кандидата в Специальный Корпус в одном месте и в одно время. И снова во всех бедах винят кого угодно, но только не себя. Чем я вновь не угодил вам? Вы уже повторяетесь, Дэвид. На этот раз вы решили отомстить мне при помощи показаний мелкого воришки и страшных снов землянина? Забавно. Очень забавно. Что вы придумаете в следующий раз?

Чувствуя, что Андерсон сейчас взорвется и наговорит много лишнего, о чем в дальнейшем придется жалеть не только ему, я слегка придержал его за руку, а потом мягко оттолкнул в сторону, выйдя на передний план.

— Прошу прощения за вмешательство. Уважаемый Совет, я имею официальное поручение военного командования Альянса донести до вашего сведения ранее не озвученную информацию, которая может существенно повлиять на исход дела. Это не займет много времени.

Для советников моя просьба оказалась несколько неожиданной. Они пребывали в полной уверенности, что им известен полный расклад. Не менее удивленными выглядели Дэвид и Удина. Они попросту не знали о моих договоренностях с адмиралом Хакетом. Выдержав небольшую паузу, Тевос посмотрела на саларианского представителя, который, после недолгих раздумий, одобрительно кивнул. В ответ Спаратус только недовольно развел руками, как бы говоря, мол, что с вами поделаешь, раз вам так хочется, давайте потратим еще немного времени на бесполезные препирательства.

— Совет готов вас выслушать, коммандер. Надеюсь, ваша информация действительно ценна.

Вот и хорошо. Наконец, у меня появился шанс осознанно повлиять на ситуацию, спрыгнув с тех рельс, что были уготованы судьбой настоящему Шепарду. Если у Удины доказательств было маловато, то у меня они имелись. Жаль только, что не так много, как хотелось бы.

— Благодарю. К сожалению, то, что СПЕКТР Артериус так дипломатично назвал страшным сном землянина, не моя выдумка и не последствия тяжелой травмы. Артефакт протеан, который принято называть маяком, не что иное, как один из элементов коммуникационной системы погибшей цивилизации. Один из ее немногочисленных остатков. Это нечто среднее между хранилищем данных, роутером и терминалом публичного доступа к аналогу нашего Экстранета. Трудность заключается в том, что коммуникационные технологии протеан развивались иначе, чем наши. Они пошли по пути усиления техническими средствами своих природных способностей. Ни одна из ныне живущих рас не обладает чем-то похожим. Наши ученые просто не осознавали принципиальную возможность подобного, а потому и не вели исследований в этом направлении. Протеане были способны, без применения специальных устройств, одним лишь касанием, передавать предметам своеобразный слепок своих воспоминаний, включая чувства и эмоции передающего. Тот, кто просматривал этот слепок, получал возможность воспринять информацию как бы от лица разумного — непосредственного участника событий. Чтобы лучше понять, как это работает, представьте себе воспоминания дреллов, как известно обладающих абсолютной памятью, которые можно целиком передать собеседнику посредством Объятий вечности азари. Как вы понимаете, неподготовленный органик не способен выдержать такой чудовищный объем информации и эмоциональный всплеск от ее передачи. Чтобы получить данные из артефакта, без критических последствий для центральной нервной системы, его необходимо особым образом активировать и применить специальный адаптер. Геты и загадочный турианец по имени Сарен, знали об этом. Им без труда удалось активировать маяк и воспользоваться частью его функций. К счастью для нас, устройство протеан сильно пострадало от времени, и, по всей видимости, нападавшим не удалось извлечь все необходимые им сведения. Однако, это не помешало запрограммировать артефакт таким образом, что первый, кто решился подойти к нему достаточно близко, был бы гарантированно уничтожен мощнейшим выбросом информации. Мозг неподготовленного разумного просто не выдержит такого напряжения. Мне и сержанту Уильямс, удалось выжить лишь по счастливой случайности, поскольку удар пришелся по нам двоим, его мощности оказалось недостаточно. После информационной атаки, сработала вторая часть подпрограммы гетов, которая дестабилизировала работу энергетического источника артефакта, что привело к его полному уничтожению.

Я сделал секундную паузу, чтобы проследить за реакцией Артериуса. Пока ему удавалось искусно скрывать свои эмоции. Его фигура излучала спокойствие и уверенность в своей безнаказанности.

— Самым важным для нас результатом является осознание того факта, что ВСЕ ранее найденные аналогичные артефакты протеан, на самом деле содержат гораздо большие объемы данных, чем считалось ранее. До этого момента, наши ученые смогли обнаружить и расшифровать лишь ту часть информации, что была специально адаптирована для рас, не обладающих природными возможностями создателей маяка.

Первым понял чрезвычайную важность моих слов Валерн. И в этом нет ничего удивительного. Разум короткоживущих, в сравнении с остальными расами, саларианцев, был заточен под принятие быстрых решений по крупицам информации. Именно поэтому, они были прекрасными аналитиками и спецагентами.

— Коммандер, вы уверены? Если вы правы в своих предположениях, это станет важнейшим открытием за последние несколько сотен лет. Но почему сержант Уильямс попав под воздействие маяка не получила тех же воспоминаний, что и вы?

Тевос и Спаратус полностью превратились в слух. Несомненно, они понимали, что если мои слова окажутся правдой — то тряхнет всю галактику. Хорошенько так тряхнет, до самых печенок. Трудно даже представить, информация о каких технологиях и событиях содержится в артефактах. Если всего лишь малая часть данных, позволила десятку цивилизации обрести технологию межзвездных перелетов, то нет никаких сомнений в том, что оставшаяся будет не менее ценной. Удина и Андерсон были удивлены ничуть не меньше. Они вообще оказались в дурацком положении, узнав информацию чрезвычайной важности в числе последних.

— Отсутствие видений у сержанта Уильямс легко объяснимо. Когда я оттолкнул Эшли от артефакта, он только начал закачку данных в ее мозг. Хм... Как бы попроще объяснить... Представьте себе, что вы скачивали информацию с Экстранета и соединение внезапно оборвалось. Сержант получила больший объем данных, но маяк не успел их активировать. Или инсталлировать, если для вас так понятнее. Мне же досталась малая часть, включая, если так можно выразиться, файлы запуска и программную оболочку. Как я уже говорил ранее, эта случайность спасла нас обоих. Что же касается уверенности в моих словах, то ее разделяю не только я. Альянс уже создал специальную научную группу для исследования данного феномена. Мое подразделение на Иден Прайм, вело запись всех событий, включая инцидент с маяком. В момент контакта с артефактом, за ним вели наблюдение в активном режиме сканеры двух боевых скафандров и БМД. Обширный объем сведений дали медицинские обследования нас с сержантом Уильямс. Так что, факты взаимодействия с маяком и передачи информации являются непреложными, все дело в ее освоении, расшифровке и интерпретации. Теперь, когда мы знаем принципиальную возможность подобного способа передачи данных, разработка нужной технологии — лишь вопрос времени. Насколько большого, я не знаю. Все в руках наших ученых.

Я ничуть не лукавил. Будь у нас чуть больше времени до вторжения, эта технология позволила бы всем расам сделать качественный технологический рывок. Увы, жнецы ждать не будут. Чуть больше чем через три года, орда свихнувшихся машин придет нас убивать. И этой орде нет никакого дела, успели мы разобраться, как работают протеанские артефакты, или нет.

— Альянс передаст Совету собранные данные, коммандер?

Тевос попыталась перевести разговор в практическое русло, оторвав всех нас от бесплодных мечтаний.

— Я не уполномочен вести подобные переговоры. Однако, учитывая, что мне позволено донести эту информацию до уважаемых советников, подобное развитие событий более чем вероятно. Думаю, это могло бы стать предметом для переговоров.

Неожиданно, я заметил, как шевельнулась голограмма Сарена. Похоже, до него дошло, что он может стать разменной монетой в намечающемся торжище. Ничего, сейчас я тебя вообще в асфальт закатаю, сволочь!

— К сожалению, маяк и протеанские технологии, не самая большая проблема. Наша главная проблема вот это.

Я сделал шаг вперед, и активировал небольшой голопроектор, интегрированный в инструметрон. Перед взором советников предстала трехметровая вращающаяся проекция Жнеца. Надо отдать должное Шепарду, хоть он и не был транжирой, но уж если покупал какую-то вещь, непременно брал дорогую и качественную. Сейчас это играло мне на руку, поскольку аналогичными возможностями обладали далеко не все коммуникационные устройства. Не тащить же мне на заседание стационарный проектор?

— Это пространственная модель корабля, атаковавшего Иден Прайм, построенная на основании информации, собранной моим отрядом, записей датчиков "Нормандии" и ряда других источников. Все эти данные были переданы для обработки и анализа "Newport News Shipbuilding" — крупнейшей верфи Альянса Систем и основного разработчика крупных боевых кораблей. В оценке данных были задействованы ведущие инженеры и мощнейший в своем классе ВИ-проектировщик. Пока анализ поверхностный, в их распоряжении было слишком мало времени, но наши инженеры сделали вполне однозначный вывод. С использованием известных технологий и материалов, существование подобного корабля — невозможно. Неизвестный дредноут, а наши аналитики считают, что это именно линейный, а не носитель или десантный корабль, обладает колоссальными размерами. Больше двух километров в длину и около трехсот пятидесяти метров в диаметре, в самой широкой части. Из боевых кораблей всех известных рас, с ним сопоставим лишь азарийский линкор "Путь предназначения", хотя среди гражданских судов имеются и заметно более крупные экземпляры, но боевой ценности они не имеют. Массу покоя определить не удалось, поскольку нет ни малейшего представления, из каких материалов он построен, но на основе его объема и ряда других показателей, эксперты все же пришли к нескольким выводам. Как вам известно, крупные корабли всех рас пространства Цитадели, хоть и имеют возможность в критической ситуации входить в верхние слои атмосферы, для посадки на планеты не предназначены. Их конструкция просто не выдержит подобных нагрузок. Но для дредноута гетов — это не преграда. Анализ траекторий и скорости взлета и посадки показывает, что повторить подобное едва ли способны даже наши крейсера новейшей постройки. Специалисты верфи провели теоретическое моделирование корабля, обладающего похожими характеристиками, но созданного по имеющимся технологиям и из существующих материалов. Главный вывод — он просто не помещается в заданные объемы корпуса. Наш корабль был бы на треть больше, втрое массивнее "Пути предназначения", а энергетическая и двигательная установки, способные придать ему возможность садиться на планету, минимум в шестнадцать раз должны превосходить по мощности аналогичные устройства на новейшем турианском дредноуте типа "Неукротимый". Приблизительную цену подобного чудовища, удалось подсчитать лишь в первом приближении, но уже сейчас очевидно, что она сопоставима со стоимостью постройки целого флота.

Советники прониклись. Особенно Спаратус, который в прошлом был боевым генералом.

— В шестнадцать раз? Невероятно. Просто невероятно.

— Согласен с вами, невероятно. Однако, я видел этого монстра собственными глазами, так же хорошо, как вас сейчас. И это далеко не все его сюрпризы. Дредноут синтетиков во время атаки не применял свое вооружение, поэтому о его характеристиках приходится лишь гадать. Но во время посадки на планету, нам удалось замерить интенсивность защитного поля. Его щит способен выдержать одновременный бой с двумя линкорами Альянса типа "Килиманджаро". Проблема в том, что мы не знаем, предельные это значения или нет. Возможно, его силовой барьер еще мощнее, чем мы думаем, но даже этих знаний достаточно, чтобы понять, что для его гарантированного уничтожения, необходимо не меньше трех-четырех дредноутов наших рас. Увы, даже это еще не все. Нами зафиксирована работа станции РЭБ колоссальной мощности. По всей видимости, она расположена именно на этом корабле. Ничего подобного у нас не имеется. Вам уже известно, что синтетики использовали технологию блокировки сверхсветовой связи, принципиальную возможность которой отрицают все современные ученые. Оказалось, что их системы слежения превосходят все, что у нас имеется. Новейшая маскировка "Нормандии", которую мы сами толком обнаружить не можем, для них вовсе не помеха. Укрыться от сканеров синтетиков удалось лишь в атмосфере планеты. Попытка преследования привела к удручающему выводу, что столь массивный корабль, обладает в космическом пространстве динамическими характеристиками, сходными с нашими новейшими крейсерами. Наш фрегат едва поспевал за ним, а в гонке на большие расстояния, он бы без труда оторвался. При таком постоянном ускорении, наш запас топлива был бы израсходован всего за пару суток полета. Все эти факты говорят, что тот, кто способен построить подобный корабль, в техническом и научном плане на порядок превосходит все расы пространства Цитадели.

Совет пребывал в задумчивости. Совсем недавно они чувствовали себя вершителями судеб вселенной, а тут вдруг оказалось, что существуют те, кто плевал на все их решения. Просто потому, что у этого неизвестного, есть большой-большой дредноут, который может безнаказанно разнести в щепки целый флот, а у них такой игрушки не имеется.

— Кстати, наши эксперты подметили одно странное обстоятельство. Большой корабль, атаковавший Иден Прайм, буквально напичканный чудесными технологиями, резко выделяется на фоне остальных гетов. Боевые платформы синтетиков, уничтоженные моей группой, практически идентичны тем, что участвовали в Утренней войне. За двести лет с момента ее окончания, они почти не претерпели изменений. Их стрелковое оружие и средства связи, хоть и совершенные, но не имеют решающего преимущества. Дроны лишь немного превосходят свежие земные разработки. Десантные боты выполнены из известных нам материалов. В них нет ничего сверх необычного. Просто новое и качественное оружие и системы. Не более того.

— И о чем это говорит? К чему вы клоните, Шепард? — в голосе Валерна послышались нотки раздражения.

— Да о чем угодно. Начиная с того, что дредноут — их новейшая разработка, имеющаяся в единственном экземпляре. Что это может быть древний корабль, который геты попросту нашли и используют в собственных целях. А может это вообще не их линкор. Мы же не видели, кто там за пультами сидит. Может это их неизвестные нам союзники?

— В своем рапорте, вы утверждали, что в ваших видениях фигурирует большое количество таких кораблей и хаски. Вы настаиваете на этом? — раздражение Валерна явно усилилось.

Теоретически, я мог прямо сейчас рассказать Совету, что ждет нас в будущем. Что этот дредноут, не имеет никакого отношения к гетам. Что это Жнец, собственной персоной, один из тех свихнувшихся машин, что каждые сорок тысяч лет вырубают под корень всю разумную жизнь в галактике. Угу, а через пять минут, сюда придут люди в белых халатах и наденут на меня смирительную рубашку. Ну уж нет! Не привык я голой грудью на амбразуру кидаться. Вот гранатомет найду, тогда и поговорим!

— Советник, вы же понимаете, какой стресс пришлось испытать моему организму после контакта с маяком? То, что я и сержант Уильямс вообще сохранили разум, само по себе чудо. С уверенностью я могу утверждать лишь о тотальном геноциде протеан. О том, что их истребили военными методами. Видения множества кораблей и хасков, могут быть наложением моих воспоминаний о недавнем бое на информацию из артефакта, которые приобрели столь причудливую форму.

Мои слова его заметно успокоили. Саларианец понял, что разбрасываться голословными утверждениями я не намерен. У меня имелись данные, и я их передал компетентным разумным, а уж как именно их понимать и оценивать — полностью на их совести.

— Возможно, зерно истины в этом есть, коммандер. Многие руины протеан содержат отчетливые следы интенсивных боевых действий. Но кто мог уничтожить триллионы разумных, государство которых раскинулось по всей галактике? Чья военная мощь была так велика? И куда они бесследно исчезли вслед за протеанами, вообще не оставив после себя никаких археологических памятников и артефактов?

Насчет того, что жнецы не оставили никаких следов, я бы мог и поспорить. Особенно, если знать, что внутри такого следа, в сорок четыре километра длинной, мы сейчас и находимся, а построенной ими транспортной сетью, тысячелетиями пользуются все разумные расы в галактике. Только кто же мне поверит, если все наши яйцеголовые, в один голос утверждают, что Цитадель и ретрансляторы массы построили протеане?

— Несколько минут назад, вас ничуть не смущало, что, по словам современных ученых, могучая цивилизация, заселившая сотни звездных систем, попросту вымерла за ничтожный промежуток времени. Или перешла в другое состояние, в кавычках. Эмигрировала в иную галактику или измерение. Если это допустимо для одних, то почему запрещено для вторых? В чем разница?

Возражений на эту тираду саларианец не нашел.

— Если вы не против, я продолжу? Благодарю. Мало иметь хорошие корабли и передовые технологии. Нужно обладать решимостью и желанием их использовать. И геты доказали, что такие качества у них имеются. Их не смущает даже применение оружия массового поражения. Оперативное управление штаба ВКС Альянса подготовило предварительный анализ атаки на Иден Прайм. Он свидетельствует, что главной и единственной целью нападения синтетиков, являлся протеанский артефакт. Все остальные действия нападавших, включая масштабную атаку на колонию, были предприняты лишь с целью скрыть их истинные намерения. И им почти удалось это сделать. Лишь по счастливой случайности, благодаря которой там, в нужный момент, оказалась "Нормандия", мы хотя бы знаем, ради чего едва не уничтожен целый город со всем населением и инфраструктурой. Если бы не наш фрегат, все улики бесследно испарились в огне ядерного взрыва. Наши аналитики также утверждают, что геты не искали именно этот маяк. Они искали артефакт с определенными свойствами. Находка на Иден Прайм, была первой за последние несколько десятилетий, в которой фигурировало работающее коммуникационное устройство протеан. То, что такая находка, случилась именно на человеческой планете — лишь случайное стечение обстоятельств. Нет никаких сомнений, что будь маяк обнаружен на планете, допустим, Турианской Иерархии, такая планета была бы тут же атакована.

— Вы не можете утверждать подобного, Шепард! — Спаратус был явно раздосадован моим сравнением.

— Неужели? А вы можете утверждать обратное, советник? Не питайте иллюзий. Гетам зачем-то нужно коммуникационное устройство протеан, и они пришли за первым, что было найдено, не оглядываясь на последствия своих действий. Если бы подобный корабль атаковал одну из ваших дальних колоний, от нее остались бы точно такие же руины, как от Константы. Конечно, если совершенно случайно, рядом не оказалось бы трех-четырех линкоров с эскортом. Какова вероятность подобного совпадения, решать вам. Если исключить божественное вмешательство и магию, то она где-то в районе ноля целых, ноля в периоде.

Турианец, конечно, был зол, но возразить по существу ничего не мог. Факты были слишком наглядны и очевидны.

— Мы подошли к очень важной проблеме — мотивам гетов. Альянс привлек к изучению данной проблемы самых уважаемых специалистов в области логики искусственного интеллекта. Как и все ранее озвученные, в связи с недостатком времени, их выводы поверхностны и не полны. Однако, они на удивление единодушны. Дело в том, что, даже получив свободу воли и способность мыслить, ИИ, при принятии решений, не руководствуются чувствами и эмоциями. Они исходят из фактов и вероятностей. Такой проблемы, как непродуманные и скоропалительные решения, принятые в угоду чьим-то амбициям, желанию отомстить или обогатиться, и так далее, для них не существует в принципе. Для нас это означает, что атака на Иден Прайм была результатом осознанного и тщательно взвешенного выбора гетов. Другими словами, атаковав земную колонию, они НЕ могли не понимать, что их агрессия может вызвать войну с объединенными силами всех органических рас, как это уже было во времена нашествия рахни. Так почему же они все-таки решились на атаку, коль скоро опасность большой войны на истребление так высока? Почему они пошли на применение силы, даже не попытавшись договориться? На самом деле, ответов не так уж и много. И все они довольно безрадостны для нас. Первый и самый очевидный — их военная мощь настолько велика, что они нас попросту не боятся. Всех нас, органиков, вместе взятых. Второй — информация из маяка протеан, в случае попадания в наши руки, несет угрозу для их существования. Настолько серьезную, что для обладания ей, они не остановились перед угрозой тотальной войны. И третий вариант — кто-то другой, неизвестный нам, несет для гетов еще большую угрозу, чем наши объединенные силы, и, без данных из артефакта, устранить эту проблему они не могут. Какой из ответов вам больше по душе — личное дело каждого, но все они несут угрозу для наших рас. Мы должны понять, что геты приняли решение, и будут выполнять его любыми средствами, не останавливаясь перед гибелью тысяч органиков.

Уж не знаю, насколько советники мне поверили, но то, что они эти слова услышали и запомнили, я видел очень отчетливо.

— Возвращаясь к анализу атаки на Иден Прайм, следует отметить еще один крайне важный вывод наших аналитиков. Целый ряд фактов и событий, однозначно указывают, что геты взломали наши военные коды и имеют возможность получать информацию напрямую из военных сетей. Уважаемый советник Валерн, вы не проконсультируете нас, насколько сложно осуществить подобное, ведь ваша раса признанный лидер в этой области?

Моя маленькая лесть очень понравилась саларианцу, и он ответил практически без промедления:

— Смотря каких кодов, коммандер. Их оперативный взлом и чтение сообщений вообще невозможен. Даже на расшифровку информации, зашифрованной простейшими кодами, применяемыми военными, может потребоваться от пары часов до нескольких суток. Существует набор шифров, взлом которых, без знания нескольких ключей, способа шифрования и специальной аппаратуры, принципиально невозможен. Без этих составляющих, зашифрованное сообщение представляет собой бессмысленный набор символов, а иногда даже отдельных молекул, атомов или кварков. Я ответил на ваш вопрос?

— Благодарю. Да, вы ответили на мой вопрос. Таковы технические возможности наших рас. А вот геты считают иначе. Наши аналитики уверены, что синтетики способны оперативно взламывать коды и читать сообщения едва ли не раньше нас. Или у них заранее имеется все то, о чем вы сказали ранее. И ключи, и способы шифрования, и специальная аппаратура. Это и целый ряд других обстоятельств, указывает, что у гетов имеется обширная сеть шпионов и агентов влияния, которые занимают существенное положение в иерархии наших государств. Именно наших, а не только Альянса. Было бы наивным предполагать, что у синтетиков имеется разветвленная разведсеть у людей, которые появились в пространстве Цитадели всего несколько десятилетий назад, и ее нет у саларианцев и азари, с которыми они находятся на грани войны почти два столетия. Так что, знайте, они взломали и ваши коды, а их агентура сидит и в ваших начальственных кабинетах.

Я повернулся к турианскому представителю, и демонстративно осмотрел его с ног до головы.

— Уважаемый советник Спаратус, после всего, что вы здесь услышали, ответьте для себя на один вопрос. Что говорит официальная статистика Экстранета, по поводу того, как много турианцев по имени Сарен, знакомо со Спектром Найлусом. Настолько близко знакомо, что опытный оперативник, в боевой обстановке, в условиях непосредственного соприкосновения с противником, счел возможным выйти из укрытия, подойти к нему вплотную, перекинуться парой фраз, после чего снять шлем, отключить щит и повернуться спиной? Чтобы тут же получить пулю в голову! А ведь есть не менее интересные вопросы, которые Альянс даже не ставил на повестку дня. Почему агент Специального Корпуса, увидев загадочного Сарена, который к тому моменту стоял в окружении толпы гетов, устроивших резню на человеческой колонии, десятка трупов людей, насаженных на "Зубы дракона", не открыл огонь на поражение, не запросил подкрепления и не послал ни единого сообщения на "Нормандию". Вместо этого, он спокойно вышел ему на встречу, чтобы поприветствовать и перекинуться парой словечек, как будто в нескольких километрах от него не гибли сотни мирных колонистов.

Обиделся? О, да, я очень надеюсь, что он обиделся. А ты что же думал, морда турианская, я тебе так просто прощу унижение посла Человечества? Моего Посла! Что посеешь, то и пожнешь! Не я это начал.

— Давайте подытожим. Итак, органическая раса подверглась немотивированной агрессии гетов. Выбор в качестве объекта нападения земной колонии, был лишь совпадением. Атаке могла подвергнуться планета любой расы, на которой был бы обнаружен особый артефакт протеан. Нападение было совершено с применением оружия массового поражения и повлекло большие жертвы среди мирного населения. Нападавшие действовали осознанно, целеустремленно и решительно. Их атака была великолепно организована и подготовлена. В ходе открытого боевого столкновения, было выявлено подавляющее техническое превосходство синтетиков по целому ряду направлений. Противник обладает обширной агентурной сетью и техническими средствами разведки, позволяющими получать оперативную информацию из первых рук и даже влиять на принятие решений. Поскольку артефакт оказался поврежден, и гетам не удалось получить нужные им данные, есть все основания предполагать, что нападения будут продолжены в дальнейшем. Все эти обстоятельства, несут значительную угрозу для всех рас пространства Цитадели, и требуют немедленных мер реагирования. Я так же уполномочен уведомить Совет, что Альянс Систем не намерен скрывать от общественности все обстоятельства атаки на Иден Прайм. Как вы понимаете, это может вызвать массу неуместных вопросов со стороны независимых СМИ. И прежде всего о бездействии Совета.

— Вы нам угрожаете? — голос Тевос буквально пылал гневом. Впрочем, мне показалось, что он был наигранным.

— Угрожаю? Нет, что вы. Я лишь предполагаю, как ситуация может развиваться в дальнейшем. Нам угрожают геты и их чудовищный дредноут с целым ворохом новейших технологий. Нам угрожает запрет Совета на разведоперации за Вуалью Персея. Нам угрожает то, что мы ровным счетом ничего не знаем о противнике, который запросто может вырезать целую колонию и взорвать в ее центре атомную бомбу. Ведь мы не имеем ни малейшего понятия, сколько таких линкоров имеется у гетов. Один? Десяток? А может их пара сотен? Нам угрожает то, что несколько дней назад, мы даже не подозревали, что кто-то из органиков контактирует с гетами. Что их агентура сидит в наших штабах и роется в секретных документах. А я не угрожаю. И Альянс не угрожает.

Похоже, Тевос услышала то, что хотела. Я предлагал ей торг, а не загонял в угол. И азари мой жест оценила.

— Чего вы хотите от нас, Шепард?

— Я? А что может хотеть от Совета Цитадели неудачливый кандидат в Специальный Корпус? Я, как и миллиарды разумных во всей галактике, жду от своих лидеров ответственных решений, продиктованных ситуацией. Но это я, а Альянс свои требования озвучил раньше.

На несколько минут в зале повисло молчание. Советники о чем-то тихо шептались и переглядывались. Сарен испепелял меня тяжелым, как гранитная скала, взглядом. А за спиной, подобно грозовой туче, нависал Удина, у которого к не в меру разговорчивому коммандеру, появилась масса неотложных вопросов. Наконец, советники что-то решили, и Тевос заговорила своим волшебным голосом:

— Совету необходимо время для принятия решения. В заседании объявляется перерыв. Посол, вас и ваших спутников, я попрошу подождать в приемной.

Чинно раскланявшись, мы двинулись на выход. Едва переступив порог, я почувствовал на своем локте руку Удины.

— Шепард, почему мне не сообщили все эти данные? Как это понимать? Мне не доверяют?

Я лишь устало махнул рукой.

— Бросьте, Доннел. Вы задаете вопросы не тому человеку. Адресуйте их тем, кто принимает решения. Адмиралу Хакету, например. Или штабным крысам на Арктуре, в конце концов, это их прямые обязанности, в отличие от меня. Если хотите знать мое мнение, то вам просто не успели все это передать и объяснить. Мы работали несколько суток в тесном взаимодействии. Последние данные с верфей, поступили за несколько минут до того, как мы с Дэвидом поехали к вам на встречу. Просто я был в теме, а вы нет. Отложить заседание Совета мы были не в силах. Короче, действовали по обстановке, как это предписывает Боевой Устав. Сильно сомневаюсь, что тут есть какая-то политическая подоплека, но, впрочем, копошась в таком кубле, стоит ожидать чего угодно и от кого угодно.

Посол заложил руки за спину и о чем-то задумался, спокойно восприняв демонстративную фамильярность. Очевидно, что моя речь перед Советом и тщательная проработка вопроса произвели на него впечатление.

— Вы сильно рисковали, Шепард. Совет не привык, что его загоняют в угол. Впрочем, надо отдать вам должное, вы очень изящно вывернулись.

Я уселся на первый попавшийся диванчик, и с удовольствием вытянул слегка затекшие ноги:

— Если бы я мог передать хотя бы часть того, что этот проклятый маяк закачал мне в голову, вы бы поняли, что такое настоящий риск. А так...

— К черту!

В отличие от нас с Удиной, Андерсон выглядел бодрым и одухотворенным:

— Ты проехался по ним катком, Джон. Они даже вякнуть ничего не сумели! Я доволен! Ох, как я доволен! А Спаратуса вообще мордой в парашу окунул! Век его побитую физиономию не забуду!

Посол наигранно закатил глаза, как бы говоря, фи, опять вояки со своим казарменным юмором, а мы с Дэвидом разразились смехом на пару минут.

— Если Совет поможет нам несколькими эскадрами, мы так по гетам вмажем, что они надолго забудут дорогу к нашим колониям!

Доннел с какой-то жалостью в глазах посмотрел на капитана "Нормандии":

— Никакого удара не будет.

— Как не будет? Почему?

— Из-за батарианцев, разумеется, — проговорил я, на секунду опередив Удину.

Андерсон растерянно уставился на нас обоих. Эх, Дэвид. Ты отличный малый. Прекрасный солдат и капитан. Твое место на мостике корабля или в окопах. А здесь тебе делать нечего. Сожрут с потрохами. Политика — не место для идеалистов и мечтателей с взором горящим. Вы либо потеряете все, не в силах противостоять бесчестным интригам, либо ввергните нас в страшную войну, упершись рогом в свои идеалы.

Пытаясь загладить неловкую ситуацию, я попытался ответить на его вопрос, как можно более мягко:

— Послушай, все очень просто. Мир между нами и Батаринской Гегемонией, находится в шатком равновесии. Батары хотят, чтобы мы ушли из Скиллианского предела, который они считают своей исконной территорией, а люди наоборот откусить еще больше. И продвигаются все дальше и дальше с каждым годом. Единственное, что останавливает батарианцев от военного решения проблемы — наш флот. Он превосходит их числом и качеством. Но не намного. Любая наша операция, которая может привести к большим потерям в крупных боевых кораблях, восполнение которых займет годы, способна вывести ситуацию из-под контроля. Они ударят в спину, понимаешь? Не упустят своего шанса. А ты предлагаешь втянуться в войну с гетами? Ты в курсе, как они поступили со своими создателями-кварианцами? Хоть они и не смогли или не захотели преследовать их корабли с беженцами, всех, кто остался на планетах и станциях, они полностью истребили. И детей, и женщин, и стариков. Всех. И ты предлагаешь усугубить конфликт с таким жестоким противником, имея флот батаров в тылу? Нам с тобой сейчас в пору пойти в церковь и молить Бога, чтобы какой-нибудь идиот на Арктуре, не догадался помахать шашкой. Да и куда ты бить собрался? Послать флот туда, не знаю куда, чтобы нарваться на десяток таких же чудовищ, как на Иден Прайм? Мы ведь даже убежать от них не сможем!

Андерсон понуро молчал, переваривая новый для него пласт информации. Удина же наоборот разулыбался и с подколкой в голосе проговорил:

— Шепард, вам все же всерьез стоит задуматься о карьере политика. Мне кажется, говорить у вас получается лучше, чем стрелять.

Я судорожно перекрестился, и замахал руками:

— Ну уж нет! Увольте меня! Я лучше под бомбами посижу, чем в этом террариуме киснуть. Не мое это. Необходимость и желание — разные вещи. Пусть каждый занимается своим делом, я своим, а вы своим.

Нашу светскую беседу прервало появление секретаря Совета. Советники решили не замыливать вопрос и договорились довольно быстро. За несколько минут в зале ничего не изменилось. Те же лица, те же "доски", та же пропасть под ногами, и даже голограмма Сарена была на месте, продолжая сверлить меня взглядом, полным ненависти и презрения. Вперед, как обычно, когда требовалось придать словам больше весомости, вышла Тевос:

— Совет принял решение. Спектр Сарен Артериус, расследование, по факту вашего возможного участия в нападении на человеческую колонию Иден Прайм, будет возобновлено. Вам надлежит, в течение семи стандартных суток начиная с этого дня, прибыть на Цитадель для дачи показаний. Так же, начиная с этого дня, на период расследования, вы будете ограничены в перемещениях в пределах предоставленных вам апартаментов, а ваши полномочия агента Специального Корпуса приостановлены до его завершения. Вам так же будет запрещено пользоваться средствами связи и общаться с кем-либо, кроме следственной группы. Если по истечении установленного срока, вы не прибудете на Цитадель, ваша вина будет считаться доказанной, со всеми вытекающими последствиями. Вы свободны, мы больше не задерживаем вас.

Сарен так и не соизволил произнести ни единого слова, не удостоив советников даже прощальным кивком. Зато он одарил меня еще одним очень многообещающим взглядом, после чего просто отключился от связи. Между тем, Тевос продолжила:

— Для расследования всех обстоятельств дела, будет создана специальная следственная группа, при участии представителей и технических специалистов Службы Безопасности Цитадели и всех заинтересованных сторон. К вопросам о принятии агента-человека в Специальный Корпус Тактической Разведки и об оказании военной и иной помощи Альянсу, Совет вернется сразу же по завершении расследования и оглашения его официальных результатов.

Азари сделала небольшую драматическую паузу и завершила:

— Решение оглашено и вступает в силу немедленно. Подробности будут в ближайшее время переданы посольству Альянса через Секретариат. На этом заседание завершено. До свидания, господа.

Ну, что же? Бой был тяжелым и не принес абсолютной победы. Но история этого мира уже свернула с накатанной колеи. Оставалось лишь толкать тяжеленный воз наших проблем в нужном направлении. В нужном мне направлении. А пока мне пора идти. Как можно быстрее идти, ведь под угрозой жизнь как минимум троих очень нужных мне товарищей.

Глава третья

Система Вдовы, космическая станция "Цитадель". 2183 год н.э.

Эта гонка со временем меня порядком утомила. С первых мгновений попадалова, я беспрерывно куда-то бегу, стреляю, доказываю, собираю информацию и вещаю с трибуны. Меня хотят взорвать ядерной бомбой, спалить мозги древним артефактом, свалить вину за чьи-то ошибки и объявить сумасшедшим. А ведь я не супергерой! В душе я обычный русский интеллигент провинциального розлива. Интеллигентишко! Я хочу выпить водки, предаться рефлексии и поплакаться в жилетку! И чтоб внутри жилетки было женское тело, с большими ... эээ ... Короче, вы поняли. Если кто забыл, я, вообще-то, помер, а мою тушку закопали почти сто пятьдесят лет назад! Как по мне, это более чем весомый повод нажраться до изумления. Я даже поспать толком не могу! В башке такая мешанина, что стоит закрыть глаза, и мой детский садик в XX веке, плавно перемещается на военный полигон Титана в веке XXII, по которому носится озверевшая толпа хасков и мирно пасутся стада Жнецов. Чтобы заснуть, я пью какую-то белесую гадость, со вкусом банана и засохшего дерьма мамонта, после которой остается ощущение, что спать не ложился вовсе.

Вот только кто же мне даст передышку? Слишком много событий спрессовано в небольшой промежуток времени. Слишком многое зависит от этих первых дней. Слишком много нужных мне разумных находятся в опасности. Слишком много получается этих "слишком", чтобы просто взять и отойти в сторону. Конечно, можно бросить все и попытаться спрятаться, рассчитывая, что на мой век хватит. Наверно, если бы я поверил в это, хоть на секунду, то так и поступил. Ведь я не искал приключений на свою пятую точку. Они меня сами нашли! Семья, друзья, возможность заниматься любимым делом — вот предел моих мечтаний. Спасать галактику от взбесившегося искусственного интеллекта, я предпочел бы лежа на диване с книгой в руке. Вот такой я малодушный субъект. К тридцати годам розовые мечты об эпических подвигах, плавно свернули на рутину и обычную жизнь ничем непримечательного человека. И не могу сказать, что меня это не устраивало. В какой-то момент пришло понимание, что лучше быть серой личностью, чем мертвым героем. Нет, это вовсе не значит, что я стал трусливо бегать от проблем. Это значит, что я перестал сам себе их создавать. Во всяком случае, старался.

Но здесь... Куда бежать? Где прятаться? И как вообще можно прятаться, когда истребляют твой народ? Все же, инстинкт защитника из мужчины вытравить довольно сложно. Да, страшно. Да, умирать не хочется. А что делать? Если не ты, то сначала убьют тех, кого ты испугался защитить, а потом и тебя. Это если ты сам тихо не удавишься за первым поворотом, сгорев от стыда и угрызений совести. Так что, остается одно — бороться до последнего.

— Это слишком долго.

Я смог собраться с мыслями только выйдя из Башни Совета. Как раз в сквере, напротив памятнику ретранслятору. До этого мы шли молча, размышляя каждый о своих проблемах, а потому мои слова стали для Удины неожиданными. Он резко остановился, и шедший следом Андерсон едва не врезался ему в спину.

— Что долго?

— Вся эта волокита со следственной группой, займет слишком много времени. Пока все соберутся, пока договорятся, пока поделят полномочия. Сарен не будет ждать. Он начнет заметать следы, пока мы будем выяснять, кто из нас самый главный. Уверен, он уже это делает.

По лицу Доннела было заметно, что он со мной согласен, но он бы не был Удиной, если б не вставил свои пять копеек:

— А что вы, собственно, предлагаете, Шепард? Действовать в обход решения Совета? Вы же сами их битый час убеждали поступить именно так. А теперь хотите крутиться у них под ногами? Вам что, своих проблем мало?

— А это и есть моя проблема. Давайте начистоту, посол. Вам нужен Спектр-человек или нет? Или вам нужны дебаты еще на пару лет? Они их вам организуют, будьте уверены. Если свой агент в Специальном Корпусе человечеству все же нужен, я вам его обеспечу. Поймите, чтобы решить этот вопрос в разумные сроки, Альянсу нужен громкий успех. Если именно нам, точнее мне, как кандидату в Спектры, удастся разоблачить Сарена, а значит и автоматически подтвердить, что вражеская агентура забралась в святая святых, в тайны Совета Цитадели, это станет последней соломинкой, что сломает хребет верблюду. Им некуда будет деваться.

Удина несколько мгновений тщательно пережевывал губы, раздумывая над моими словами:

— Я повторю свой вопрос, Шепард. Что вы хотите от меня? И откуда столько уверенности? Я вам его обеспечу! Слишком много пафоса, коммандер. Раньше вы избегали подобного. Что изменилось за последнее время? Раз вы хотите самостоятельно заняться расследованием, я не буду вам препятствовать. Но, я хочу услышать лично от вас, что своим рвением вы не сделаете только хуже. И вообще, вам опять что-то известно, о чем не знаю я? Что вы за моду такую взяли?

Доннел, ты даже не представляешь, насколько прав в своем предположении. К счастью для тебя, эти знания останутся только моей ношей, до тех пор, пока у меня не найдется неопровержимых доказательств.

— Посол, давайте оставим наши разногласия в стороне от этого дела. Оно слишком важное и щекотливое, чтобы ставить друг другу палки в колеса. Уверяю, тут и без нас найдется масса желающих заняться этим вопросом. Я хочу вам сказать, что у меня имеется несколько зацепок, которые позволят разоблачить Артериуса. Конечно, если эти зацепки окажутся стоящими. От вас мне нужно всего две вещи. Мои люди, и чтобы мне не мешали хотя бы пару дней. М-да, самое главное, мои люди нужны мне здесь, в броне и с оружием, и я знаю, что вы можете это устроить.

От такого заявления, глаза Удины едва не вылезли из орбит:

— Да, вы с ума сошли, Шепард! Вы что тут войну устроить собрались? Вы хоть понимаете, о чем просите? Паллин только и ждет повода, чтобы закрутить гайки еще сильнее. А вы что? Что вы собрались делать? Нас и так едва терпят на Цитадели. Дайте им малейший повод, и их карманные СМИ устроят настоящую травлю человечества!

— Давайте обойдемся без драматических отступлений. Если я прошу вас помочь с оружием и снаряжением, это вовсе не означает, что я буду разгуливать по Цитадели в боевой броне, с гранатометом за плечами. Это означает, что если вдруг мне потребуется силовая поддержка, она будет у меня под рукой, а не намертво застрянет на таможне, пытаясь втолковать чиновнику, что их командира вот прямо сейчас убивают. Вы же не будете уверять, что подручные Сарена вооружены лишь благими намерениями и крестом животворящим? Или думаете, что нам поможет СБЦ и лично директор Паллин? Да, они с большим удовольствием пришлют венок на мои похороны. Но чтобы помочь Альянсу? Не смешите меня. К тому же, своим людям я могу доверять, чего нельзя сказать о местных правоохранителях. Я точно знаю, что мои мне в спину не выстрелят, а эти... Я не уверен. Совсем не уверен. Если уж агент Специального Корпуса оказался предателем, то в СБЦ они один на одном сидеть должны, от тесноты страдая. А у меня из оружия только кулаки и вот это...

Не слишком задумываясь, как это будет выглядеть со стороны, я мгновенно окутался биотическим барьером. От неожиданности Удина подпрыгнул на месте, а проходящая мимо парочка саларианцев, от страха едва не сиганула в ближайший фонтан. М-да, это я погорячился. Кто ж знал, что они такие нервные?

— Простите, посол. Я не хотел вас напугать. Это больше не повторится. И еще. Даю вам гарантию, что если не случиться чего-то экстраординарного, мои люди борт "Нормандии" не покинут. Буду пытаться справиться своими силами. Ну же, Доннел, решайтесь. У нас есть шанс, давайте не будем его упускать!

Молчание дипломата затянулось на несколько минут. Удина боролся с раздражением и обидой, пытаясь поставить здравый смысл выше собственных амбиций и переживаний. В конце концов, ему удалось смирить гордыню и принять взвешенное решение:

— Хорошо. Не могу сказать, что вы меня убедили, но дорогу осилит лишь идущий. Повторю вам еще раз, что мне это не нравится, и, в другое время, я бы ни за что не пошел у вас на поводу. А сейчас... Хорошо, я готов рискнуть. Надеюсь, вы оправдаете мои надежды, коммандер. А что касается ваших людей, на время пребывания "Нормандии" на Цитадели, их припишут к охране посольства. Шепард, я очень надеюсь на ваше благоразумие. Не подведите меня!

Не прощаясь, Удина развернулся и зашагал в сторону посольства Альянса. А я остался один на один с Андерсоном, который судя по накалившемуся от напряжения воздуху, прямо-таки жаждал задать мне массу вопросов. Обломится, у меня совсем другие планы.

— Джон, что вообще происходит? Я не узнаю тебя. Ты сегодня сыплешь сюрпризами, как из рога изобилия. С каких пор ты стал знатоком международной политики? Зачем тебе оружие и кого ты хочешь пристрелить? Почему я, твой непосредственный командир, узнаю обо всем последним? С каких пор ты стал разбираться во вражеской агентуре лучше, чем оперативники СБА?

Я в сердцах сплюнул, и едва удержался, чтобы не послать его на все четыре стороны. Остановился лишь в самое последнее мгновение, понимая, что уж кто-кто, а Андерсон точно не является причиной моих бед и мучений.

— Дэвид, ты прости меня. Я должен был тебя предупредить заранее. Но этого заранее у меня банально не было. И сейчас нет. Я тебе обещаю, как только сам разберусь во всей этой катавасии, ты будешь первым, кому все подробно объясню. У меня уже мозги плавятся от всего этого. Мне надо идти. Поверь, это очень срочно. Ты потом поймешь, почему именно. Просто, пока знай, что Хакет дал добро на мое участие в расследовании.

Было видно, что Андерсон все еще злится, но уже заметно меньше, чем раньше.

— И куда ты сейчас?

— Помнишь того офицера СБЦ, что распекал Паллин? Он расследовал дело Сарена и что-то накопал. Хочу посмотреть, что именно. Если хочешь, можешь пойти со мной?

Дэвид только безнадежно махнул рукой.

— Хочу! Но не могу. Ты сам это знаешь. Это тебе позволено заниматься тем, что хочешь, а у меня корабль к бою и походу не готов. У нас до сих пор еще не все оборудование смонтировано и налажено. Все, я ушел. Удачи тебе, Шепард!

Оставшись в одиночестве, я, наконец, смог вздохнуть с облегчением. Последние несколько часов буквально выжали из меня все соки. Самое печальное, что все основные события только начинаются. Чтобы хоть немного прийти в себя, я уселся на ближайшую скамейку, и минут пять просидел с закрытыми глазами, попытавшись выкинуть из головы все посторонние мысли. Получалось не очень. Поняв, что расслабиться так и не получилось, а время начинает поджимать, я активировал инструметрон и связался с Аленко.

— Кайдан, слушай меня внимательно. Я договорился с Удиной, что вас пропустят на станцию с оружием и снаряжением. Твоя задача связаться с секретариатом посольства, как можно быстрее уладить все формальности и ждать моей команды в пятиминутной готовности. Я не шучу. Если надо, пару суток будешь сидеть. А ты думал, жалование просто так платят? Напоминаю еще раз, подготовь снарягу для штурма помещений. Все, до связи.

Едва отключив лейтенанта, я тут же принялся названивать Вакариану. Он долго не отвечал, но, в конце концов, вызов принял:

— Слушаю.

— Гаррус Вакариан? Это коммандер Шепард, мы сегодня встречались возле Зала Совета. Вам удобно разговаривать?

— Да, я помню. Не то, чтобы очень удобно, но я вас выслушаю.

За кадром было слышно, как мимо турианца с характерным свистом пролетел грузовой аэрокар.

— Гаррус, вы наверно еще не в курсе. Расследование в отношении Сарена Артериуса возобновлено. Правда, я не уверен, что его дело вновь попадет именно к вам. Точнее, я уверен, что оно точно больше к вам не попадет.

— Вот как. Хм... Пусть уж лучше так, чем вообще никак. Так что же вы хотите от меня, Шепард?

— Информацию. Всю, что вы готовы мне раскрыть. Если вы не против, давайте встретимся и поговорим в спокойной обстановке?

— Да, я не против.

За кадром послышался отдаленный грохот, а потом целая тирада трехэтажного мата. Похоже, турианец был где-то в доках, или какой-то погрузочной площадке.

— Я говорю, я не против встретиться. Но сейчас у меня есть неотложное дело...

— Гаррус, вы меня не поняли. Если я прав, у нас очень мало времени. Я готов подъехать туда, куда вы скажете. Прямо сейчас.

По ту сторону инструметрона, вновь что-то упало, с характерным звоном разбитого стекла, а я всерьез задумался над тем, что там работает кто-то из моих соотечественников. Уж больно "образно" выражался.

— Вот идиоты. Ой, простите, Шепард. Это я не вам. Хорошо, я не против. Давайте так. Мне сейчас нужно зайти в одно место. Ловите адрес. Я буду там минут через десять, сразу заходите внутрь. Там и поговорим. Извините, мне надо отключиться, а то они друг друга поубивают.

Пока я ждал аэротакси и добирался до указанного Вакарианом места, у меня появилось немного времени подумать над парочкой важных вопросов. Прежде всего, меня волновало, попал ли я в тот самый мир, где события развиваются в соответствии с канонами игры. Может здесь, идентичны только стартовые условия, а все остальное будет развиваться по иному сценарию? Все же, отличия весьма заметны. Пусть, они не меняли сути вещей, но внешние атрибуты и куча мелких, а когда и крупных, нюансов, существенно влияли на мое восприятие этой вселенной. Взять ту же "Нормандию". Внешне — вроде как и похожа, а внутри — все совершенно иначе. Вместо фантазии дизайнера — голый прагматизм проектировщика. Изнутри корабль больше напоминал подводную лодку из моего времени. Тесные кубрики экипажа, узкие проходы, отвесные лестницы, нагромождение труб и кабелей, едва прикрытых легкосъемными щитками для быстрого доступа в случае аварии. Никаких излишеств, все принесено в угоду функциональности. Чем меньше внутренний объем, тем меньше общая масса конструкции и внешние габариты, а значит, в корабль сложнее попасть, у него меньше инерция, что равнозначно хорошей маневренности, и для его разгона требуется менее мощный двигатель, занимающий еще меньший объем и потребляющий еще меньше топлива. "Меньше" и "менее" — тут главные приоритеты. Отдаленное сходство с игровым аналогом, имели только БИЦ и ангар для наземной техники. И, конечно же, "Нормандия", по своим боевым характеристикам, серьезно уступала любому обычному фрегату, спроектированному для классических боевых действий. Ведь это специальное судно для разведки и скрытного проникновения. Несмотря на множество новейших технологий, примененных при ее строительстве, инженеры не смогли компенсировать громадные объемы и массу, которые заняли системы маскировки. Чтобы впихнуть все необходимое оборудование в стандартные габариты малого боевого корабля, пришлось пожертвовать очень многим. И, прежде всего, вооружением и средствами защиты. Иными словами, космический бой для нее — резко противопоказан. Максимум, на который была способна "Нормандия" — это навязанный противнику скоротечный бой из засады, где наш корабль, за счет совершенных средств маскировки, может нанести первый разоружающий удар по ничего не подозревающему врагу. Но если этот первый удар он перенес и сохранил боеспособность — можете смело оплачивать свои похороны, это не будет напрасным переводом денег.

Если по поводу первого вопроса я мог лишь гадать на кофейной гуще, то ответ на второй был полностью в моих руках. Суть простая. А что, собственно говоря, делать дальше? В смысле, вообще? В какую сторону грести? Пока некое подобие плана у меня существовало лишь на ближайшее время. Надо было любыми средствами спасать игровых спутников Шепарда, жизнь которых сейчас находилась под угрозой. А вот что с ними дальше делать? Тут, конечно, многие фанаты игры возмутились бы. Мол, чего ж тебе еще надо, собака? Разработчики предоставили тебе аж три варианта концовки, с кучей вариаций. Что тебе не хватает? А вот не нравятся они мне, эти окончания. И дело даже не в том, что в большинстве вариантов главный герой, стало быть, я, отдает бога душу. Просто, я не хочу превращать органиков в полусинтетическую бурду, с неизвестными последствиями. Нет ни малейшего желания становиться самым главным жнецом. И уж совсем не охота, уничтожать к чертовой матери всю электронику и транспортную сеть из ретрансляторов, отбросив все цивилизации в каменный век. Все это, конечно, эпично, но чудовищно глупо. Вы сами-то подумайте. Пришел враг, убил миллиарды разумных, разнес сотни планет в пух и прах, и вот вы, собрав в кулак последние силы, теряя друзей и остатки здоровья, прорываетесь к заветной красной кнопке, которая остановит весь этот ужас. И что же? На сцене появляется главный злодей, в обличии прозрачного мальчика из видений Шепарда, и начинает парить вам мозги. Ты, говорит, выбирай, родной, из того, что "Я" тебе предложу. Можешь так, можешь вот так, а можешь и эдак. Ты, главное дело, верь мне, все будет хорошо. Будешь ты главным жнецом, рулить нами, как душе твоей угодно. Что пожелаешь, то и исполним. Угу, все так и будет, не сомневайся. А можешь, скрестить ежа с ужом, дабы навеки прекратить распри ненужные. И всем хорошо будет. И тебе. И мне. И всем остальным, чье мнение мы спросить забыли. Ну, а ежели мысли твои полны злодейством страшным, можешь всех нас в ад отправить, вместе с половиной тех, кто еще выжил в этой мясорубке. А ретрансляторы, атомные станции, города и звездолеты, восстановят твои потомки. Лет через двести. Или триста. Как карта ляжет. Но тут есть нюанс, через несколько веков благоденствия, обязательно найдется идиот, который решит устранить проблему искусственного разума, создав самый мощный из них. И все вернется на круги своя. Выбирай, не мешкай! М-да, и я такой, развесив уши, принимаю его предложение. Не дождетесь!

Мои тяжкие думы прервались самым неприятным образом. Едва аэротакси стало заходить на посадку, я сразу почувствовал неладное. Все дело в том, что адрес, который назвал Вакариан, принадлежал какому-то небольшому медицинскому учреждению. И, будь я проклят, если я не знаю, кто владелец этой халупы с Красным Крестом над входом! Сразу посмотреть, куда позвал меня Гаррус, я как-то не догадался. Просто ввел адрес в маршрутизатор такси, и полетел. На свою голову! Забыл, что заседание Совета продлилось гораздо дольше, чем в игре. Если это богадельня принадлежит Хлое Мишель, то там внутри сейчас минимум три отморозка с оружием, которые собираются пристрелить хозяйку и залетного офицера СБЦ. Ну, а если я совсем уж опоздал, то там вообще парочка остывающих трупов! Как быть?! Ждать помощи слишком долго, пока она придет, их могут просто убить! Да и глупо, может это лишь мои домыслы, а внутри турианец спокойно разговаривает со своим старым приятелем. И тут врываемся мы, с большими пушками, и матюгами укладываем всю публику мордой в пол! Значит надо идти самому и прямо сейчас. Только, как, если у меня оружия нет? Эх, где наша не пропадала! Авось, кривая вывезет!

Дальше события развивались с головокружительной быстротой. Едва аэрокар коснулся поверхности, я выскочил наружу и, со всей возможной скоростью, метнулся к главному входу. Перед самой дверью, рухнул на колени, окутался биотическим барьером и с силой приложил ладонью по сенсорам электронного замка. Дело в том, что застигнутый врасплох противник, как правило, первый выстрел делает на уровне собственных глаз. Что поделать, так уж устроен мозг почти всех органиков. Я надеялся, что это даст мне лишнее мгновение, чтобы оценить обстановку. И не зря!

Сразу за дверью, всего в полутора метрах от меня, стоял какой-то мужик с пистолетом, направленным точно в центр прохода. Я успел заметить его расширившиеся от удивления зрачки и искривившийся от напряжения рот, готовый вот-вот разразиться предостерегающим окриком, после чего, в сантиметре над моей головой, пролетела первая пуля. А вот второй выстрел он сделать не успел — в дело вступили рефлексы настоящего Шепарда, отточенные годами тренировок и схваток с реальным противником. Прошло всего мгновение, а я стоял уже вплотную к нему, намертво зафиксировав руку с пистолетом, буквально в десяти сантиметрах левее и выше своей головы, а правое колено уже подлетало к его гениталиям. Страшный удар, и его пальцы начинают разжиматься, роняя пистолет прямиком в мою правую ладонь, а сам страдалец начинает оседать на пол. Э, нет, так дело не пойдет! Рывок, и мужик крутанулся вокруг своей оси, а его правая конечность прижата к спине на уровне лопаток, надежно зафиксированная болевым приемом. Под треск рвущихся сухожилий, у меня появилось мгновение, чтобы немного осмотреться.

Сама клиника, оказалась совсем крохотной, и состояла всего из двух небольших комнат. Сразу за входной дверью, располагалось что-то вроде приемной и зала ожидания, с несколькими удобными диванчиками, парой стенных шкафов и журнальных столиков. От кабинета врача, и, по совместительству, осмотровой и хирургической, ее отделяло здоровенное панорамное стекло, специально замутненное примерно до уровня головы среднестатистического человека. Дверь туда была открыта, и находилась возле левой стенки, прямо напротив выхода на улицу, где я и скрутил первого из своих противников. Между тем, обнаружился второй желающий получить по шее. Батарианец стоял прямо за проходом во вторую комнату, одной рукой удерживал симпатичную рыжеволосую женщину, прикрываясь от кого-то в глубине помещения, а другой уже наводил на меня пистолет. Это он зря! С такого расстояния, а тут было не больше пяти метров, Шепард не промахивался никогда.

Прикрываясь от батара едва трепыхающимся телом бандита, я плавно нажал на спусковой крючок. Первый же выстрел, вскрыл его правую руку с пистолетом, как остро отточенный скальпель. Но он даже не успел заорать от боли, когда получил еще около десятка попаданий, большая часть из которых пришлась в голову. Беда современного оружия в том, что пуля обладает большим бронепробитием, но, за счет небольшого размера, крайне малым останавливающим действием. То есть, противник гарантированно будет прошит насквозь, но остановится и помрет далеко не сразу. Для скоротечных боев в застройке и окопах, это имело очень большое значение. В результате, приходилось компенсировать этот недостаток большим числом попаданий. Это сыграло со мной злую шутку. Пистолет оказался незнакомой гражданской модели, с термозарядной клипсой, рассчитанной всего на десять выстрелов. И все их я выпустил в батарианца, чтобы гарантированно вывести его из игры.

Всю тяжесть своего положения, я осознал в тот момент, когда над мутной частью стекла показался красноватый костяной гребень. Кроган! Мать, без оружия и брони, эта ящерица-переросток порвет меня, как тузик грелку! Никакая биотика не поможет, тем более, такая ущербная, как у меня. Уж не помню, был ли тут по игре батарианец, но вот этой миниатюрной Годзиллы, точно не было. А вы говорите, канон! Покрытие на стекле не давало рассмотреть подробностей, но силуэт был виден довольно отчетливо, как и нечто вроде дубины в его лапищах. Дробовик или автомат! И что делать? Ломиться через дверь? Да он из меня решето сделает, пока я добегу до него от поворота!

Все эти умные мысли не заняли и секунды. Рефлексы и опыт Шепарда продолжали свою убийственную работу. Короткий удар рукояткой пистолета в висок, и первый противник отправляется в страну вечной охоты, с осколками черепной коробки в мозговом веществе. Мощнейший пинок левой ногой, и его, уже мертвое, тело отправляется в недолгий полет в соседнюю комнату, сослужив мне последнюю службу, отвлекая внимание ящерицы. А я уже разгонялся, намереваясь добраться до крогана прямо через стекло! Оставалось надеяться, что оно будет не слишком прочным. Иначе, конец мой будет не долгим, но мучительным.

Укрыв голову локтями, и выставив вперед пистолетную рукоятку, зажатую обеими ладонями, я оттолкнулся изо всех сил и вломился в надвигающееся препятствие. В последнее мгновение, я усилил толчок биотикой, вложив в него всю свою ярость. Честно говоря, подобного результата я не ожидал. Усилие оказалось настолько мощным, что мой прыжок больше походил на полет ядра, выпущенного из осадного камнемета. Ничего подобного человек, не обладающий даром биотика, повторить не смог бы ни при каких обстоятельствах. Прошив толстенное противоударное стекло, как лист гнилой бумаги, я кометой, мерцающей синеватым светом биотического поля, врезался в крогана. Сильнейшее столкновение, сшибло зазевавшуюся ящерицу с ног, но полет остановить не смогло, протащив меня и двухсоткилограммовую тушу мини Годзиллы еще метра три, пока его башка не встретилась с противоположной стеной комнаты. Впрочем, чтобы убить этого монстра, самой природой созданного для рукопашных поединков, удара головой о металлическую преграду было маловато. Ящер был ошеломлен, но вовсе не повержен. Мне оставалось только одно — бить в единственное место, уязвимое для моих рук. Усевшись на нем верхом, я, сложив пальцы щепоткой, со всей силы ударил в ничем не защищенные глаза! Рев обезумевшего от боли крогана был настолько силен, что у меня едва не лопнули барабанные перепонки. Лишь чудом я успел уклониться от его лапищ, готовых порвать на тряпки своего мучителя. Перекатившись влево, я уже судорожно шарил руками по полу, пытаясь найти хоть что-то, чем можно замочить эту взбесившуюся тварь, когда его голова буквально взорвалась от выпущенного в упор заряда дробовика. Гаррус был жив и не терял времени даром. И это было очень хорошо, потому, что я, увлекшись схваткой с ящерицей, не видел никого и ничего вокруг. Если бы в комнате был еще один бандит, я был бы уже мертв.

Перевалившись на спину, я с облегчением выдохнул и простонал:

— Вашу мамашу, ...лять! — после чего, грязно выругался.

Откуда-то справа послышался звук падающего тела. Это доктор Мишель, с ног до головы забрызганная кровью и мозгами батарианца, отправилась в спасительные объятья обморока. С левой стороны послышалось кряхтенье и клекочущий голос Вакариана.

— Кому рассказать, никто не поверит! Эффектное появление, ничего не скажешь.

Турианец привстал на корячках и подполз поближе ко мне:

— Ты как, коммандер? Живой вообще?

Я кое-как себя ощупал и осмотрел. Кроме неглубоких порезов и кучи синяков, все было цело.

— Хрен его знает. Вроде все на месте. Ты сам-то как?

— Пару ударов прикладом я переживу. Ну, ты даешь, Шепард! Я даже понять ничего не успел, когда какая-то штуковина вылетела прямо из стекла и снесла этого верзилу! А это, оказывается, был ты!

Я со стоном приподнялся и привалился к опоре врачебного кресла:

— Это что за типы? Чего хотели? Извини, я у них спросить не успел, они сразу стрелять начали.

Гаррус нервно рассмеялся.

— Да, есть тут один ублюдок. Фистом зовут. Это его шестерки. Ничего серьезного раньше за ним не числилось. Так, мелкий рэкет, вымогательства, скупка краденного и сутенерство. Говорят, раньше был одним из информаторов Серого Посредника. Серьезного криминала до этого за ним не числилось.

Турианец снова закряхтел и придвинулся к стене:

— Это и странно. Раньше его люди никогда бы не решились на убийство офицера СБЦ. А тут... Мне мой агент в доках рассказал, что прошел слушок, будто бы Фист ушел под кого-то крутого. Мутит серьезные дела. Чуть ли не контрабандой оружия занялся. И указал на одного волуса, который, я точно знаю, в свое время оказывал услуги нашему общему знакомому. Угадай, какому?

— Сарен, кто же еще.

— Верно. А еще он рассказал, что сегодня утром по станционному в доках была перестрелка. Кого-то вроде даже пристрелили, только не ясно кого. А потом появились люди Фиста и начали расспрашивать о раненой кварианке. Чуешь, куда ветер клонит?

Во рту стоял какой-то гадостный привкус, то ли касторки, то ли еще какой-то дряни. И когда я только успел ее хлебнуть?

— Тут особого ума не надо. Ты пошел проверить ближайшие больницы. И пришел сюда. А за что они тебя убивать-то надумали? Ну, пришел. Ну, расспрашивал. Чего тут страшного-то? За что убивать?

Похоже, Гаррус немного смутился.

— Понимаешь, тут такое дело... Я ведь раньше них пришел. Как раз до сути добрался, а тут эти вламываются. Они, видимо, не ожидали тут офицера СБЦ увидеть. Ээээ... В общем, у нас возникли небольшие разногласия...

— Ясно. Слушай, надо бы спасенную в чувство привести, а то помрет еще.

— Не бери в голову. Я уже нажал тревожную кнопку. Сейчас тут будет целая толпа...

Я не на шутку взволновался:

— Погоди, а они нас не пристрелят, на радостях?

Турианец непонимающе уставился на меня, а потом вдруг резко засуетился:

— М-да, об этом я как-то не подумал. Сейчас все уладим!

Как потом оказалось, штурмовой бот с группой быстрого реагирования СБЦ на борту уже подлетал к месту перестрелки, намереваясь сходу вступить в бой. Гаррус едва успел убедить диспетчера, чтобы он остановил настроившихся на суровое рубилово спецназовцев. И, слава Богу. Во время неподготовленного штурма, нас запросто могли пристрелить, посчитав угрозой. Попробуй, разбери, кто внутри свой, а кто враг. Рожи-то у всех одинаковые!

Пока Вакариан вел переговоры с начальством, я поднялся с пола и заковылял в сторону лежавшей в стороне женщины. Видок у нее был потрясающий. Вся в крови и каких-то ошметках, да еще и упала прямиком в темно-красную лужу, растекающуюся из-под мертвого батара. С трудом наклонившись, я быстро осмотрел Хлою на предмет внешних повреждений. К счастью, она абсолютно не пострадала, разве что получила серьезную психологическую травму. А кто бы ее не получил, если в пяти сантиметрах от вашего тела, разнесли на молекулы голову разумного, секунду назад обещавшего вас пристрелить?

Последнее, что я успел сделать, это поднять ее с пола и переложить на кушетку, после чего в помещении стало слишком многолюдно. Меня взяли в плотный оборот парамедики, прибывшие на место перестрелки едва ли не быстрее СБЦшников. Что тут сказать, к людям этой опасной профессии, я с большим уважением относился еще будучи в своем теле в XX веке. Каждый раз они лезли в самое пекло, с риском для себя, оказывая неотложную помощь попавшим в беду людям. Спустя полтора столетия, ничего не поменялось. На смену своим дедам, в темно-синих тужурках с надписью МЧС, пришли их потомки, такие же безбашенные парни и девушки, готовые рискнуть своей жизнью, чтобы на пару мгновений раньше оказаться возле раненого, дав ему еще один микроскопический шанс на спасение.

Меня быстро просветили каким-то хитрым прибором-анализатором, сделали несколько инъекций и обработали порезы прозрачным гелем, мгновенно остановившим и так слабое кровотечение. Буквально на моих глазах, ранки начали затягиваться розоватыми рубцами, которые, судя по памяти Шепарда, должны были полностью исчезнуть через пару суток не оставив ни малейшего следа. Закончив с неотложными процедурами, фельдшер накинул на меня термодеяло и принялся что-то записывать на своем планшетнике. За одеяло стоило сказать отдельное спасибо, поскольку начался отходняк, и меня ощутимо колотило от озноба. Эффект от мощного вброса адреналина заканчивался, наступало время расплаты за обострившиеся чувства и ускоренную реакцию.

Поблагодарив врача, я переключил свое внимание на Мишель, которую уже привели в чувство и усадили на кушетке, начав дотошное сканирование тем же прибором, что и меня несколькими минутами ранее. Судя по ее расфокусированному взгляду, она пребывала в глубоком стрессе от пережитого. Сам не ожидая того, я поймал себя на мысли, что в последнее время на моем пути попадается слишком много рыжеволосых женщин. Видимо, это была какая-то модная тенденция, так как изменение цвета волос занимало всего несколько минут и стоило сущие копейки, не нанося при этом никакого вреда человеку. Странно и очень непривычно было и то, что в пределах прямой видимости постоянно находилась хоть одна симпатичная девушка, вызывавшая у меня неподдельный интерес. В своем прежнем теле, я вовсе не был уродом и пользовался определенным успехом у женской половины человечества. Ничего запредельного, но меня все устраивало. Другой вопрос, что из этой половины, меня интересовала лишь микроскопическая часть. Разумеется, я никогда не позволял себе хамского отношения к женщинам, тем более к тем, что обращали на меня внимание, но дистанцию держал уверенно. А здесь, генетика, пластическая хирургия и косметология, явно сделали огромный шаг вперед, на несколько порядков превзойдя свои аналоги моего времени. Впрочем, Хлоя совершенно точно не была их продуктом. Ее красота не была такой яркой, как у Эшли Уильямс, но от этого не становилась менее притягательной. Скорее наоборот, я испытывал слабость к спокойной, естественной и гармоничной женской красоте, предпочитая ее ярким блондинкам и брюнеткам, с модельной внешностью и в кричащих одеяниях от лучших модельеров. Женщина должна быть ухоженной, а не холеной. Создавать вокруг себя ощущение тепла и уюта, а не бешеной скачки верхом на противотанковой мине. Яркий представитель этой школы покорительниц мужских сердец, сидел всего в нескольких метрах от меня. Помятый вид с забрызганным кровью медицинским халатом, скрыть это были не в силах. Будь у меня немного времени, и хоть какая-то уверенность в завтрашнем дне, я бы точно не прошел мимо такого подарка судьбы.

— Ты как, Шепард?

Вакариан подобрался ко мне настолько бесшумно, что я даже вздрогнул от неожиданности. Неуместное в других обстоятельствах "ты", после пережитого потрясения, воспринималось совершенно обыденно и естественно. Почему так происходит — пусть объяснят профессиональные психологи, а сейчас, этот турианец, которого десять минут назад я вживую увидел второй раз в жизни, был мне намного ближе десятков людей, которых я знал многие годы.

— Все нормально. У меня крепкая шкура.

Я оторвал свой взгляд от Хлои, и посмотрел на Гарруса:

— Ты успел что-то узнать у докторши?

Турианец немного повременил с ответом, о чем-то раздумывая:

— Только то, что несколько часов назад, у нее была девушка-кварианка, с огнестрельным ранением правой руки.

— Ее надо срочно опросить. Девчонке грозит серьезная опасность. Если шестерки мелкого бандита с легкостью решились на убийство офицера СБЦ, это не может быть рядовой разборкой.

— Ты прав. Пошли, попробуем.

Парамедик выслушав нашу просьбу поговорить с пострадавшей, только досадливо махнул рукой, продолжив свое занятие, давая нам полную свободу действий. И я не замедлил воспользоваться его щедростью:

— Доктор, расскажите нам о кварианке. Как давно она тут была? Серьезно ли ее ранение? Кто в нее стрелял? Может быть, вам известно что-то об ее дальнейших планах? Понимаете, девушке грозит серьезная опасность. За ней охотятся бандиты, из тех, что едва нас не убили. Помогите нам ее спасти.

Мишель едва заметно вздрогнула, вспомнив о недавней перестрелке, но довольно быстро взяла себя в руки:

— Она просила называть ее Тали. Совсем молодая девушка. По человеческим меркам, ей не больше семнадцати-восемнадцати лет. Совсем еще ребенок. Она была тут примерно три часа назад. Ее рана для человека совсем не опасна. Так, касательное ранение в правое предплечье. Просто царапина. Но для кварианца, даже микроскопическое повреждение может стать смертельным. Пуля повредила ее защитный костюм, и, хоть девушка быстро залила его герметиком, инфекция наверняка проникла в организм. Вы сами знаете, в доках полно всякой гадости. Я сделала ей несколько инъекций антибиотиков и провела обработку раны в вакуумной камере. По-хорошему, ей необходимо наблюдение в стационаре, как минимум на несколько дней. Но она решительно отказалась, сказав, что очень спешит.

Голос Хлои был удивительно нежным и ... хм ... Даже не знаю, как описать. Доверительным, что ли? С ней хотелось говорить. Хотелось рассказывать ей свои тайны. Я был очарован этой женщиной, и, похоже, что Тали тоже подпала под ее обаяние.

— Под конец, она разоткровенничалась. Попросила помочь выйти на Серого Посредника. Знаете, у нас как-то не принято обсуждать такие темы, но... Я решила ей помочь. Понимаете, она была такой милой и совершенно не разбиралась в наших реалиях. Я не могла не помочь ей! Однажды, совершенно случайно, я слышала, как один из моих клиентов упоминал о том, что на Посредника работает Фист. Это такой скользкий тип, которому принадлежит ночной клуб "Логово Коры". В нашем районе он известен почти каждому.

Мы с Гаррусом переглянулись:

— Постойте, доктор, вы отправили девушку к Фисту?

— Ну, да. А что в этом плохого? Ведь я не сделала ничего противозаконного!

Хлоя с вызовом посмотрела мне в глаза, от чего я немедленно покрылся испариной. Да, что за фигня! Эта женщина, которую я вижу всего несколько минут, уже вьет веревки из капитана Шепарда! Из героя всех времен и народов!

Похоже, Мишель почувствовала, что бравый коммандер Альянса, с целым иконостасом орденских лент на груди, смотрит на нее не только, как на ценного свидетеля. Она тут же покраснела, и отвела взгляд в сторону. Но тут идиллию прервал Гаррус, явно не прочувствовавший момент:

— Доктор, те трое, что хотели нас убить, это люди Фиста! Они искали кварианку или тех, кто с ней общался! А вы направили девчонку прямо в их логово! Почему вы не сообщили СБЦ о том, что к вам обратился пациент с огнестрельным ранением?

— О, Боже! Но откуда я могла знать? Я ведь просто врач, а не офицер СБЦ! Боже, что я наделала!

Слова Вакариана стали для женщины тяжелым ударом, но способности к самозащите не сломили. После секундной слабости, она собралась и кинулась в контратаку:

— А почему я должна была сообщать о ранении, офицер? В каком законодательном акте об этом сказано хоть полслова? Это вам не Палавен, где на каждый чих специальную бумажку составлять нужно. Тут Цитадель, где всем плевать на все. А СБЦ плевать на всех вместе взятых! Эта девочка совсем не похожа на закоренелого убийцу! О чем мне было сообщать СБЦ? Вы же знаете, как ваши коллеги обращаются с кварианцами! Ведь вы их презираете, и не скрываете этого! Ее бы затаскали по судам, без надежды на справедливое расследование!

Обвинения Мишель не на шутку разозлили турианца, о чем наглядно свидетельствовали трепещущие от ярости мандибулы:

— Какие законодательные акты?! О чем вы вообще говорите, доктор! Какие суды? К вам поступила молодая девушка, почти ребенок, с огнестрельным ранением! А вы? А вы...

— Что я? Что? У нас тут подобное почти каждый день случается! Бандиты, бордели, драки! В рабство людей похищают! На каждом шагу! Вы ничего не делаете с этим! Теперь еще и вину на других свалить пытаетесь, защитнички!

Балаган, вот-вот грозивший перерасти во что-то более серьезное, пора было прекращать.

— Хватит!!!

От моего командирского рыка проняло всех находившихся в комнате. Гаррус и все еще находившиеся здесь спецназовцы, которые и так, то и дело уважительно поглядывали на человека, голыми руками забившего крогана, вытянулись по стойке смирно.

— Вы сейчас все грехи друг другу припомните со времен Мамаева побоища! Мы здесь для дела, а не для выяснения отношений!

— Какого побоища? — турианец явно не был знатоком русской истории и фольклора, впрочем, как и Хлое.

— Тьфу, млин! Мамаева! Да, какая, к черту, разница? Доктор, что конкретно вы сказали Тали, и как давно это было?

Уставившись на меня глазами кота в сапогах из мультика про Шрека, докторша заговорила голосом несправедливо обиженной девочки-подростка:

— Я ей рассказала про Фиста, и посоветовала идти в "Логово Коры" после одиннадцати вечера по станционному времени. Этот прохвост бывает в своем ночном клубе только ближе к ночи. Об этом здесь знает каждая, простите, собака. Кварианка ушла от меня часа полтора назад. Это все, что я могу вам сказать. Вам, коммандер, а не этому грубияну!

— Вообще-то, этот грубиян, и вам, и мне жизни спас. Вам следует об этом помнить, доктор.

Видя, что перебранка готова вспыхнуть вновь, я ухватил Гарруса за локоть, и отвел на пару метров в сторону:

— Что делать будем? Если кварианка туда сразу не пошла, то время еще есть.

— А что тут думать, Шепард? Пойдем и разнесем этот гадюшник! Тем более, у нас, наконец, появился для этого отличный повод.

Турианец был слишком раздосадован своей стычкой с Мишель, чтобы трезво смотреть на ситуацию:

— Угу, и вспугнем Тали. Я думаю, вряд ли она сунется в место, где кишат офицеры СБЦ, только что разнесшие весь клуб в мелкое крошево. Ты сам головой-то подумай? Если она умудрилась до сих пор не попасть в руки агентов Сарена, то девчонка не такая уж и наивная, как пыталась показаться докторше. Она наверняка где-то рядом и наблюдает за ситуацией. Если мы ее вспугнем сейчас, у нас не останется зацепок и придется потратить недели на ее поиски на гигантской станции. И совсем не факт, что мы найдем ее первыми.

— Ты прав, коммандер. Прости, я потерял контроль над собой. Настоящего солдата это не красит.

— Брось, я все понимаю. Как думаешь, там есть поблизости камеры видеонаблюдения?

Турианец с видимым удовольствием произнес:

— Не просто уверен, я точно знаю, что они там есть. И их много. Но доступ к этой системе есть только из офиса СБЦ. К тому же, там есть ряд тонкостей...

— К черту тонкости! Ты можешь к ней подключиться или нет?

Гаррус раскатисто рассмеялся:

— Я не могу.

И заржал еще громче. После чего поднял указательный палец кверху и, шепотом заговорщика, произнес:

— Но, я знаю того, кто может! Правда, придется ехать в офис и купить кое-что сладенькое...

— Так чего ты мне мозги полоскаешь?! Поехали!

Я взял турианца в охапку и, под его усилившийся смех, потащил к выходу. Напоследок, я окинул Хлое прощальным взглядом, с сожалением отметив, что женщина о чем-то разговаривала с парамедиком, не обращая на меня никакого внимания. Перед дверью на улицу, я все же задержался возле журнального столика, на котором стояла подставка с целой кипой визиток клиники. Сунув в карман небольшой кусочек пластика, я подумал о том, что ведь не всю же жизнь мне за жнецами и гетами бегать? Когда-то ведь все это кончится, и я стану обычным человеком, который хочет жить нормальной жизнью. С нормальной девушкой, а не спецагентом! Так почему не с этой? Попробовать-то можно?

* * *

Система Вдовы, космическая станция "Цитадель". 2183 год н.э.

Главный офис Службы Безопасности Цитадели встретил нас неприветливо. А если сказать по-честному, он просто не обратил на наш приход никакого внимания. Ему и без нас хватало забот. Гигантская станция, на которой проживали миллионы разумных всех мыслимых рас и народностей, отвлекала на себя все силы местных правоохранителей. От мелкой бытовухи, с семейными разборками и поножовщиной, до стычек между бандами, не поделившими территорию в глубинах Жилых секторов, в которых использовалось настоящее боевое оружие военных модификаций, вплоть до пехотных огнеметов. Разгребать эти авгиевы конюшни приходилось тем самым ребятам, что сейчас суетились вокруг нас. Сотни офицеров СБЦ рылись в бумагах, вели переговоры и спешили по своим, известным только им, делам. Непрерывно звонили десятки стационарных визоров и наручных инструметронов. В огромном зале стоял напряженный гул множества голосов всех возможных тональностей: от злости и раздражения, до задорного хохота и даже песен. В самом центре помещения, в окружении небольшой группы гогочущих поклонников, выводил свой замысловатый танец настоящий земной шаман! С бубном!

— Весело тут у вас.

— И не говори. Кто в СБЦ служил, тот в цирке больше не смеется.

К слову сказать, я был ничуть не удивлен, что турианцу известны человеческие идиомы и специфические термины. В отличие от массы фантастических книг и фильмов, в реальности люди начали свою экспансию на просторах галактики не десятками огромных кораблей-колонизаторов и тысячами утлых лайб торговцев и авантюристов. Едва отгремели последние залпы Войны Первого Контакта, на оперативный простор вырвалась толпа дорвавшихся до новой необъятной аудитории артистов, тружеников пера, рабов кисточки и прочих индивидов, не желающих работать головой и руками. Земное искусство мгновенно и прочно вырвало из жадных лап конкурентов свой заслуженный кусок, продолжая неумолимо заглатывать еще и еще, не успев толком переварить уже съеденный. Наш фольклор и изощренные ругательства, нашли в инопланетниках искушенных ценителей и уверенных пользователей, гармонично дополнив и освежив уже приевшиеся выражения и обороты. Редкая идиллия, скажу я вам.

— Пошли, нам надо наверх.

Гаррус ухватил меня за рукав кителя, и потащил куда-то вглубь строения. Спустя сотню метров извилистых коридоров, парочки переполненных залов и трех лестничных пролетов, мы остановились перед массивной гермодверью с табличкой "Сектор К". Какой-то шутник приклеил чуть ниже листок пластика, с изображением черепушки с костями и надписью "Не влезай — Убьем!".

— Слушай, Шепард. Ты, это... Наши айтишники народ своеобразный. Хм... Очень своеобразный. Ты лучше молчи, от греха подальше. Ладно?

— Не вопрос. Только когда убегать надо будет, ты сразу знак подай.

— Договорились.

Собственно, берлога типичных компьютерщиков никак не изменилась за прошедшие полтора века. Не помогла даже свежая кровь инопланетников. Да, и не могла помочь, ибо образ оказался интернациональным и вневременным. Все тот же патлатый мужик с изможденным лицом мученика за веру, с бледной кожей, не видевшей солнечного света несколько месяцев, с красными, как у вареного рака глазами, сидящий в скрюченном состоянии в необъятных размеров кресле на колесиках, в окружении гор мусора, грязных чашек из-под кофе и бескрайних стеллажей, заваленных старым компьютерным "железом". Разве что эта была очень большой, с легкостью поглотив в своих бездонных недрах многие десятки особей этого особого подвида органика разумного.

Пройдя несколько метров вглубь зала, Гаррус задержался возле одного из закутков, внутри которого окопался колоритного вида саларианец. Честно говоря, даже шаман, которого мы видели на входе, был увешан меньшим количеством побрякушек, а его одежда казалась более приспособленной к реальной жизни.

— У себя?

Обладатель кольчуги из множества значков и непонятного вида висюлек с видимым усилием перевел на турианца свой мутный взор. Потребовалось несколько томительных мгновений, чтобы в его глазах промелькнула искорка понимания, а лицо изобразило подобие улыбки. Вообще, судя по моим ощущениям, Вакариан оказался весьма заметной фигурой в Службе Безопасности. Почти все встречные, давали понять, что знакомы с ним. Многие относились с явным уважением, немалая часть с интересом, а кое-кто и с откровенной враждебностью. Не было только безразличных.

— Привет, пропащий. У себя. Злюююющая!

Офицер СБЦ бросил на меня неуверенный взгляд, и проговорил слегка подрагивающим голосом:

— Совсем злющая? Или как обычно?

— Уж неделю тебя добрым словом поминает.

Саларианец громко рассмеялся, а Гаррус, словно уменьшившись в размерах, поплелся дальше по коридору. Мой жизненный опыт буквально вопил, что дело тут явно не в айтишниках. Намечалось нечто вроде семейной сцены.

Не знаю, как он ориентировался в этих катакомбах, но спустя минуту мы добрались до входа в небольшую комнатку. Судя по тому, что все остальные работники этого заведения располагались в общем зале, внутри обитал кто-то обличенный начальственными полномочиями. Не успел Гаррус протянуть руку к сенсорному замку, как дверь распахнулась самостоятельно, открыв нашему взору фигурку миниатюрной турианки. Я, как и прежний Шепард, с трудом мог оценить, насколько она красива для представительницы женской половины своей расы, но то, что девушка неординарная, было ясно с первого взгляда. К тому же, стиль "милитари" был ей явно к лицу. Светло-коричневые бриджи, заправленные в футуристического вида черные сапоги, укрыли от нескромных взглядов изящные ножки своей хозяйки примерно до уровня колен. Из-под коротенькой куртки серо-стального цвета, с накинутым на голову большим капюшоном, открывался замечательный вид на тонкую талию, едва прикрытую темной майкой. Все это великолепие было обильно снабжено кармашками, подвязками и ремешками, давая возможность спрятать от посторонних глаз любое количество полезных штуковин. Картину дополняла воинственная поза и полный неприкрытой угрозы взгляд.

— Какая встреча. Офицер Вакариан, собственной персоной! Чем обязана визиту столь высокого гостя? Дайте угадаю? У вас ко мне неотложное дело?

Учитывая, что Гаррус был ростом заметно ниже среднего представителя своей расы, а женщина еще меньше, смотря на нас обоих снизу вверх, то разговор про высокого гостя обещал быть забавным. Вот только турианец моего веселья явно не разделял, виновато потупив взгляд и замямлив что-то невразумительное.

— Шэди! Ну, что ты...

— Что я? Договаривай, Вакариан!

Мой новый друг "завис" еще на несколько секунд, после чего, собравшись с силами, продолжил более уверено:

— Прости, а? Ты же знаешь, что у меня много работы! И я...

— Что ты? У тебя так много работы, что ты пропал на целую неделю?! Не нашел минутки, чтобы позвонить? А сейчас, как только тебе что-то от меня потребовалось, ты опять пришел со своими друзьями! Чтобы мне было стыдно на тебя ругаться в их присутствии!!! Ты трус, Вакариан! Если я тебе больше не нужна, так и скажи об этом! Зачем морочить голову бедной девушке?

— Но ты мне нужна, и я не морочу тебе голову!

Атмосфера явно накалялась, и разговор переходил на повышенные тона:

— Эээ-ммм... Я буду рядом.

Не дожидаясь ответной реакции, я просто отошел в сторону. Лезть в отношения между мужчиной и женщиной — самое последнее дело. Только хуже сделаешь, да еще и виновным тебя назначат. Ну уж нет, пусть сами разбираются! Воспользовавшись растерянностью турианца, не ожидавшего от меня такой подлянки, Шэди ухватила его за грудки и втащила внутрь комнаты, тут же захлопнув гермодверь.

Слава богу, звукоизоляция здесь на уровне. Нет никакого желания слушать их разборки. Хотя, я был рад, что Гаррус оказался не таким букой, как в игре. Там у него с женщинами как-то не очень было, только с пинка главного героя начинал шевелиться. Эдакий борец за правду и справедливость, без страха, упрека и вредных привычек. А на деле оказался таким же живым разумным, со своими причудами и проблемами. И это очень хорошо, потому, что идейных борцов я стал побаиваться еще в своей прежней шкуре. Невозможно предсказать, когда у них в мозгу переклинит, и они начнут цитатами классиков сыпать, пытаясь тебе всякую дурь втолковать. Будет хорошо, если они только словами ограничатся, а то ведь могут более серьезный финт отмочить. Мне сюрпризы не нужны, уж больно задачка стоит неподъемная.

Пока турианцы мирились, я боролся с невероятно сильным желанием выкурить сигарету. Тяга была просто невыносимая. Прежний Шепард никогда не курил, считая это глупой тратой времени, в чем, несомненно, был прав. А вот я таким правильным взглядом на жизнь похвастаться не мог. Курил, как паровоз, начиная еще с колледжа. Здесь мое тело никотином отравлено не было, но память я притащил с собой из XX века, включая весь набор воспоминаний о вредных привычках. И разум начал тело побеждать, тем более, что аргументы "за" были, как никогда, весомы. Медицина ушла далеко вперед, раз и навсегда решив вопрос с выводом из организма всякой дряни, так что, курить можно абсолютно не опасаясь за собственной здоровье. Чует мое сердце, скоро я поддамся на эти уговоры.

— Шепард! Ты где?

— Наговорились?

Вакариан виновато улыбнулся:

— Извини. Я иногда забываю, что она бывает очень вспыльчивой. Пошли быстрее, я все уладил.

Девушка сидела прямо на рабочем столе, закинув ногу на ногу, слегка откинувшись назад, опираясь руками на массивную столешницу. Ее взгляд внимательно изучал меня, гораздо пристальней, чем любой анализатор.

— С каких пор ты стал водить дружбу с офицерами флотского десанта Альянса?*

* Десантный экипаж флота (в просторечье: Флотский Десант, Десант Флота; на жаргоне ВКС Альянса: Ленивые задницы) был сформирован гораздо позже, чем все остальные рода войск Альянса Систем, и организационно входит в состав Флота. Сразу по завершении Войны Первого контакта, вырвавшись на просторы "большой галактики", новорожденные ВКС Альянса столкнулись с целым рядом организационных трудностей, причины которых крылись во внутриполитических разногласиях земных государств-спонсоров и большом кол-ве новых задач, которых раньше просто не существовало. За пределами ретранслятора "Харон", Флот, его корабли и экипажи, неожиданно для самих себя, оказались первопроходцами, защитниками и официальными представителями всего Человечества. Из небытия воскресли времена колониальных империй Викторианской эпохи, когда военные корабли Великих Держав, представляли в иностранных портах интересы своих государств, демонстрируя устрашающую военную мощь и техническое превосходство. А их капитаны, не снимая офицерских кителей, превращались в дипломатов, торговых представителей и карающий меч Империй, не прощающий диким туземцам даже косого взгляда на Белого Человека. В таких условиях, появилась необходимость в наличии на каждом военном корабле, который в любой момент мог уйти в длительный автономный рейд, подразделений, специально подготовленных для выполнения функций охраны, пустотных и планетарных десантных и диверсионных операций. Первоначально эти задачи были возложены на Корпус Космической пехоты, однако, такой подход уже в скором времени показал свою несостоятельность. Прежде всего, Флот и ККП находились в постоянном негласном конфликте, перенеся на уровень Альянса межнациональные распри земных государств, до предела осложняя налаживание взаимодействия и нормальной работы. Но не это явилось главной причиной формирования Десантного экипажа. Несколько нападений на едва основанные колонии, в которых принимали участие крупные пиратские банды во главе с кадровыми офицерами Батарианской Гегемонии, наглядно продемонстрировали проблему, о которой и раньше не говорил только ленивый. Выяснилось, что Корпус Космической пехоты, на бумаге являясь частью постоянной готовности, не способен в разумные сроки организовать и провести крупную десантную операцию. Его дивизии, оказались раздерганными на мелкие подразделения, численностью до роты, и распределены между кораблями Флота, находясь за десятки световых лет от штаба и баз снабжения, на которых находилась большая часть тяжелой техники и ее экипажей. После нескольких лет препирательств, было принято соломоново решение. С этого момента, Корпус Космической пехоты избавили от несвойственных функции, оставив за ним только проведение крупных десантных операций, передав в его оперативное подчинение флотилии специализированных десантных кораблей. В структуре Флота сформировали Десантный экипаж, в состав которого ККП передал значительное кол-во опытных солдат и офицеров, ряд тренировочных полигонов с обслуживающим персоналом и инструкторами, а так же часть боевой техники и войскового имущества. Для подготовки офицерского состава Экипажа, были открыты дополнительные кафедры в нескольких академиях Флота. Кадеты таких учебных заведений, помимо общевойсковой и специальной подготовки, проходят краткий курс офицера флота, получая общее представление о принципах управления и тактике применения основных классов боевых кораблей. Офицеры Десантного экипажа получают флотские звания, рядовой и сержантский состав — звания, аналогичные званиям, используемым в ККП. Лейтенант-коммандер Джон Шепард — один из одиознейших представителей Десантного экипажа, после "Скиллианского блица", связанной с ним пропагандисткой кампании и целой серии массовых драк между нетрезвыми военнослужащими ВКС, получил широкую известность в определенных кругах, за считанные месяцы став непременным персонажем армейского фольклора.

— С тех пор, как он спас мою задницу, голыми руками убив трех бандитов, включая крогана с дробовиком.

Турианка недоверчиво уставилась на меня, как бы проверяя на прочность версию Гарруса.

— А ведь я вас знаю. Вы лейтенант Шепард? Вы отличились во время Скиллианского блица? Точно! Вашими фотографиями в героических позах завален весь Экстранет!

— Лейтенант-коммандер.

— Поздравляю. Награду вы заслужили. Но своему фотографу денег больше не платите. Не умеет он снимать хорошо. Какая-то пошлость каждый раз получается.

Вакариан вновь виновато улыбнулся, и поспешил прервать поток женских откровений:

— Шепард, познакомься. Шэди Найлз. Лучший из известных мне специалистов по ВИ и коммуникационным сетям. Хакер, если по-вашему.

Не успел я открыть рта, как девушка порывисто встала, и, подойдя вплотную к турианцу, уперлась ему в грудь изящным пальчиком:

— Я лучшая, Вакариан! Вообще лучшая, а не только среди тех, кого ты знаешь! Запомни это хорошенько!

Так же порывисто отстранившись, она развернулась к нам спиной, и, плавно покачивая бедрами, направилась к противоположной стене, до самого потолка обвешанной десятками работающих терминалов ВИ.

— Так что же вы от меня хотите?

— Шэди, нам нужен доступ к нескольким видеокамерам, и записи с них. Если они есть, конечно.

— И всего-то? Давай адрес. Так-с, сейчас посмотрим. Есть доступ, и есть записи. Вам за какое время-то нужно?

Я подошел ближе и внимательно вгляделся в монитор:

— Подожди секунду. Внутри камеры есть?

— Есть, но их система замкнута и автономна. Подключиться к ней физически невозможно.

— Планы помещений? Схема электропитания? Сможешь их обесточить, если потребуется?

Пальцы девушки запорхали по виртуальной клавиатуре с совершенно невообразимой скоростью:

— Вот вам планы. Вот схема. Могу прямо отсюда отключить, хоть весь квартал. Хм. Интересно. У них излишне мощная проводка. Даже на пике потребления, ее резерв перекрывает расход втрое. Странно.

— Весь квартал отключать не надо. На план масштаб добавь, ничего не понятно. Во, так лучше. Резерва мощности электросети хватит для питания стационарных стрелковых турелей?

— На парочку — точно хватит. А может и больше. Все зависит от модели.

Я внимательно изучал план ночного клуба, прокручивая в голове варианты штурма. Предполагать, что после перестрелки в клинике, Фист встретит нас хлебом и солью, было бы наивно.

— Давай записи посмотрим. Думаю, за последние три часа будет достаточно.

За окрестностями ночного клуба, вело наблюдение сразу две камеры, дававшие картинку в высочайшем разрешении. Одна обозревала площадку возле главного входа, вторая полностью просматривала проулок, в котором был запасной технический выход. Я уж хотел было удивиться такой удаче, но Гаррус быстро расставил все по своим местам. Злачные места, вроде этого, были источником постоянной головной боли для СБЦ. Конфликты с серьезными последствиями случались здесь едва ли не ежедневно. Качественное видеонаблюдение, давало возможность оперативно выявлять зачинщиков и привлекать их к ответственности. Периодически, камеры находили и уничтожали, но сервисная служба быстро устраняла неполадки, не допуская длительных перерывов в работе.

Первые странности начались примерно на двадцатой минуте записи. Пришлось остановить и просмотреть в нормальном режиме. Дело в том, что в дневное время, этот район довольно пустынен, посещаемый лишь редкими случайными прохожими, а клуб, хоть и работает, но посетителей практически нет. Все было именно так, пока одновременно со всех выходов не ломанулась целая толпа. Причем, было видно, что они не слишком рады тому, что вынуждены уходить. Прокрутив запись немного вперед, мы поняли, в чем дело. За несколько минут до этого, на стоянке перед "Логовом Коры", приземлилось сразу три аэрокара, из которых вылезли двенадцать субъектов, самого подозрительно вида, и уверенно направились внутрь бара. Именно после их прибытия начался исход.

— Похоже, Фист что-то почуял. Или мы чего-то не знаем. Иначе, зачем он вызвал своих людей в дополнение к и так не слабой охране, и разогнал посетителей с персоналом?

— Похоже. Давай дальше посмотрим, может что прояснится?

Турианец оказался прав. Всего через десять минут записи, на ту же стоянку приземлился аэрокар, с опознавательными знаками СБЦ. Два офицера, после недолгих переговоров, со всем возможным почтением усадили на заднее сиденье огромного крогана, до их прибытия о чем-то говорившего с несколькими охранниками клуба. Гаррус попросил Шэди приблизить изображение, после чего почти сразу же нервно рассмеялся:

— Хана Фисту. Допрыгался.

— С чего ты взял?

— Оооо! Это отдельная история. Очень занимательная. Видишь вот этого ящера-переростка? Это местная легенда — Урднот Рекс. Боевой мастер кроганов, и один из самых известных охотников за головами в нашей галактике. Я не шучу, поверь мне. Что самое интересное, этот Рекс, фигурирует почти в каждом деле, так или иначе связанном с устранением разумных, чем-то не угодивших Серому Посреднику. Вот так придет, постоит возле входа, поговорит с охраной, а потом жертву находят в луже кровищи, в окружении горы трупов из его шестерок, с проломленной головой или разделанного, как на скотобойне. Никаких особых доказательств его вины найти так и не смогли, но если увидишь крогана рядом, можешь смело заводить дело о массовом убийстве с особой жестокостью. Да и, надо признать, что доказательств никто особо не искал. Во-первых, характерно, что все убитые, как на подбор — редкостные ублюдки. Во-вторых, в СБЦ, знаешь ли, осталось маловато желающих вмешиваться в дела Посредника. Слишком уж много тех, кто пытался, и чья карьера или жизнь резко и скоропостижно прервалась.

С доводами Вакариана было сложно поспорить. Серый Посредник был удивительной и невообразимо могущественной организацией, позиции которой в этот момент были незыблемы. Это крупнейшая в своем роде частная наднациональная разведывательная сеть, не контролируемая ни одним из правительств, основным доходом которой является торговля информацией. Об ее истоках нет вразумительных данных даже во всезнающем Экстранете. Большинство диванных экспертов, сходится во мнении, что изначально это был проект спецслужб одного из крупных государств. Какого именно, мнения знатоков разделились практически поровну. Но это и не важно, потому, как к тому моменту, когда его создатели осознали, какого монстра породили, сделать с ним что-либо оказалось уже невозможно. Все, кто пытался вмешиваться, либо в скором времени умирали от разных причин, либо рушились с политического олимпа, заваленные мегатоннами страниц убойного компромата. В конечном итоге, дураки и герои просто перевелись, предпочитая не обращать внимания на эту скользкую тему, тем более, что Посредник палку не перегибал, а плюсы такой организации уже успело почувствовать множество власть имущих.

— Ты хочешь сказать, что кто-то из людей Фиста узнал Рекса, и не придумал ничего лучше, как сдать его в СБЦ? Так что ли?

Мы мельком переглянулись и дружно заржали, понимая всю абсурдность ситуации, когда бандит пытается спастись от другого бандита, прибегнув к помощи правоохранительных органов. Отсмеявшись, я попросил Шэди прокрутить запись еще дальше. Долгое время не попадалось ничего интересного. Редкие прохожие на улице, не менее редкие завсегдатаи, пришедшие промочить горло в неурочное время, пару раз кто-то выходил из клуба подышать воздухом или позвонить. Где-то на полуторачасовой отметке записи, с черного входа вышла знакомая уже троица. Та самая, что пыталась нас убить в клинике Мишель. Еще за десять минут до этого, на стоянку приземлился спортивный аэрокар, в кричащей желтой окраске. Из него выскочил плотно сбитый крепыш, в белых брюках и гавайской рубашке.

— Вот он! Это Фист. Выходит, он уже внутри. Смотри, как торопится. Чуть шею себе не свернул на ступеньках!

Наблюдая за суетящейся фигуркой на экране, у меня начало зарождаться какое-то недоброе предчувствие:

— Слушай, давай еще отмотай назад. Не нравится мне это.

Увы, на этот раз шестое чувство меня не подвело. Это стало ясно, как только в дверях клуба возникла фигурка девушки в необычном защитном скафандре. Я едва сдержался, чтобы не заорать матом. Сильно повезло, что передо мной не было стола, а то бы я его расколол от злости, со всей души рубанув кулаком.

— Твою мать!!! Это она! Тали уже была там!

— Может это и не она, а другая кварианка.

Я посмотрел на Гарруса с легким недоумением:

— Ты шутишь? На всю Цитадель дай бог десяток ее соплеменников наберется. Женщин из них от силы треть. И ты думаешь, что две из них в одно и то же время оказались именно возле "Логова Коры"? Нереально. Никогда в такое совпадение не поверю. Это она. И она уже поговорила с Фистом!

— Как, если он приехал спустя двадцать минут после ее ухода? Может она просто зашла уточнить у охраны, когда будет хозяин заведения?

— По визору. Зашла в клуб, поговорила с кем-то из охранников и ее связали с боссом, ведь наверняка он давал своим людям ориентировку на нее. Они ее сразу узнали.

Вакариан на несколько секунд задумался:

— Тогда почему ее там не взяли? Сразу?

— Откуда я знаю? Фисту могли изначально поставить задачу только на поиск информации, а не на устранение.

— Что-то не вяжется. В клинику Мишель они явно шли убивать. Непонятно, если девчонку отпустили, тогда почему решились на убийство Хлои?

Я уже готов был уступить аргументам Гарруса, когда меня, наконец, озарило. От досады я со всей силушки богатырской, треснул себя ладонью по лбу:

— Вот я дурак. И как я сразу не понял? Ведь сам всю эту кашу заварил! Совет возобновил расследование! По времени все сходится. Сарену ведь прямо в глаза об этом сказали. Он понял, что на этот раз за него взялись всерьез, и начал жестко рубить хвосты. До этого, они хотели решить вопрос с кварианкой без лишнего шума, прихлопнув ее в каком-нибудь укромном месте. Вот и отпустили, еще не зная, что обстоятельства изменились. А потом пришел приказ Артериуса — зачистить всех свидетелей. Вот они и поперлись в клинику, где столкнулись с нами. Получается, остается всего три варианта. Либо Фист назначил ей встречу якобы с агентом Серого Посредника, где Тали будет поджидать группа ликвидаторов. Либо она уже передала ему все, что имела. Либо девчонка не сможет с ним поговорить, поскольку этот гад испугался Рекса, и заперся в своем клубе с кучей охраны в обнимку. При любом раскладе, его надо срочно брать и вытрясать все, что знает. Иначе, мы можем потерять последнюю ниточку!

Турианец раздумывал недолго, согласно кивнув, он проговорил:

— Убедил. Надо брать. Я сейчас свяжусь с начальством, и договорюсь насчет спецназа.

Я едва успел остановить его:

— Ты что? Какое начальство? Какой спецназ? А если среди них будет человек Артериуса? Они Фиста при штурме замочат, и плакала наша ниточка. Нельзя ни в коем случае никому ничего говорить!

Неожиданно для меня, Гаррус вспылил. Похоже, этот бесконечный день вымотал не только меня.

— А что ты предлагаешь, Шепард?! Вдвоем на двадцать вооруженных отморозков войной пойти? Ведь у тебя даже оружия нет! Я не трус, но и не самоубийца! А ведь ты предлагаешь именно изощренный способ суицида! Если уж тебе так неймется, пойди за угол и застрелись! Чего время тянуть?! Результат будет такой же, только помучаешься меньше!

Отбрил, ничего не скажешь. Поставил на место зарвавшегося попаданца, потерявшего берега из видимости. Ну, да мы не лыком шиты!

— Не кипятись. Все не так плохо, как ты думаешь. У меня на фрегате трое хорошо подготовленных десантников, в боевой броне и с тяжелым вооружением...

— И они смогут пройти с ним на станцию, минуя таможню?

— Если б не могли, я бы и не предлагал. На нашей стороне выучка, техническое превосходство и фактор внезапности. В конце концов, он же не ждет, что его забегаловку будет штурмовать армейское подразделение? У них ведь наверняка только легкое вооружение и бронежилеты. Так что, про суицид ты малость загнул. Все не так плохо.

Вакариан надолго погрузился в раздумья, шевеля мандибулами от напряжения. В душе он понимал, что я, в общем-то, прав, но лезть в атаку на противника, имеющего четырехкратное превосходство в живой силе — это вам не фунт изюму. Для меня принять подобное решение, грозившее большими неприятностями, было не так уж и сложно. Просто я-то знал, насколько плохо все может закончиться. А он всей серьезности положения еще не осознавал. Тем не менее, взвесив все за и против, турианец согласился, за что получил от меня плюс сто к репутации за полную отмороженность и готовность подписаться на любое безумие!

— Ты прав. У нас просто нет выбора.

Неожиданно, в разговор вмешалась Шэди:

— Мальчики, вы сейчас серьезно? Вы, правда, собираетесь впятером атаковать двадцать бандитов?

Не сговариваясь, мы синхронно кивнули, уподобившись китайским болванчикам.

— Вакариан, я всегда знала, что ты ненормальный. Но чтоб такое?

— У тебя есть лучшее предложение?

— Нет, но...

Вместо ответа, турианец подхватил девушку на руки и бережно усадил на ближайший стол. Приблизившись вплотную к ее лицу, он несколько секунду вглядывался в ее большущие черные глаза.

— Со мной все будет хорошо, малышка. Ты мне веришь?

— А у меня есть выбор?

Чтоб не смущать народ, я отвернулся и отступил на пару метров вглубь комнаты. Возня и шептание в том углу продлились не больше минуты, после чего за спиной раздался усталый голос Гарруса:

— Я готов, Шепард.

Окинув взглядом его повседневную форму офицера СБЦ, способную уберечь владельца разве что от удара ножом, я, с сомнением, поинтересовался:

— У тебя посерьезней костюмчик найдется?

— Все в служебной машине. Не волнуйся, там еще много чего полезного.

— Хорошо. Шэди, сбрось нам, пожалуйста, план клуба, и оставайся на связи. По команде обесточишь все помещения. Ты же говорила, что это возможно?

Девушка просто кивнула в ответ и подошла к стенду с мониторами. Уже через пару секунд пискнул мой инструметрон, оповещая о наличии нового сообщения. Интересно, как она это сделала, если я ей свой идентификатор не говорил?

Впрочем, времени на достойную оценку способностей турианки, у нас уже не оставалось. Коротко попрощавшись, мы бегом направились к аэрокару Вакариана, оставленному на стоянке возле офиса. На ходу я умудрился связаться с Аленко, засыпав его десятками распоряжений. Лейтенант не терял времени даром, и хорошо подготовился к моему звонку. Ему потребовалось всего несколько уточнений, чтобы немедленно включиться в работу. Сошлись на том, что встретимся на укромной площадке, в паре кварталов от "Логова Коры". Он заверил, что будет там не позднее, чем через двадцать минут.

Уже перед самым выходом, мы нос к носу столкнулись с тем самым Рексом, что упаковали СБЦешники возле клуба Фиста. Здоровенный ящер, стоял, скрестив лапы на груди, в окружении трех коллег Вакариана, с непроницаемым лицом выслушивая их претензии. Я остановился, и придержал за руку турианца:

— Гаррус, тебе боевой мастер кроганов не нужен?

— Зачем он тебе?

— Шестым будет.

Мой новый знакомый только обреченно махнул рукой:

— Давай. Все это и так сплошная авантюра. Одной больше, одной меньше, какая разница?

— Отвлечь своих сможешь? Я с Рексом сам поговорю.

— Не проблема. Ты же видишь, они сами не знают, как от него избавиться!

Турианец оказался прав. Ему потребовалось меньше минуты, чтобы мы остались с ящером наедине, если так можно выразиться про большущий зал, битком набитый народом. Некоторое время ушло на игру в гляделки, что, учитывая монструозные размеры и суровый вид моего оппонента, уже было непростой задачкой. Попробуйте выглядеть брутальным мужиком, когда рядом стоит настоящая машина для убийства, пудов пятнадцать весом, притом, что ты четко знаешь, что за его плечами минимум семьсот лет непрерывной войны. Если и существуют более весомый повод для ужаса, то он мне неизвестен. Немного удивив меня, ящер заговорил первым:

— Что тебе нужно, человек?

Голос у него был под стать внешности. Пробирал, как говорится, до костей.

— Ты.

Рекс оглушительно рассмеялся, заставив всех окружающих в ужасе отшатнуться:

— А это не слишком много?

— Хм. Если ты не против, я расскажу тебе одну коротенькую историю, а потом ты сам ответишь на свой вопрос? Хорошо?

Я даже не успел испугаться за тот ничтожный промежуток времени, что потребовался крогану, чтобы приблизиться ко мне вплотную. Склонив голову до уровня моих глаз, он прошипел:

— Попробуй удивить меня, мягкотелый.

Честно сказать, будь я прежним парнем из ХХ века, после такого начала разговора, мне пришлось бы сменить подштанники. Уж больно Рекс был убедителен. А так, ничего, даже не поморщился, что ящер явно заметил и запомнил.

— История совсем коротенькая. Однажды, офицеру Альянса и его другу из СБЦ, срочно потребовалось поговорить с одним скользким типом, любящим спортивные аэрокары желтого цвета и гавайские рубашки. Да вот беда, этот нехороший человек, заперся внутри своего ночного клуба, собрав туда всю охрану. Времени у них было немного, а силенок маловато. Всего пятеро бойцов, включая их самих. И вот идут два друга, думают, как лучше дело сделать, да самим головы не сложить, а навстречу им боевой мастер кроганов. И знают они, что тот же скользкий тип, нужен и воину тому великому, ибо послан он прежним хозяином нехорошего человека, дабы наказать того за предательство. И все бы хорошо, им бы договориться, силы объединить, да вдарить вместе, чтоб у врага никаких шансов не было. Но не хочет храбрый сын Тучанки голосу разума внять. Хочет в одиночку предателя покарать, со всем его воинством великим.

Ящер хмыкнул, и, подражая моему голосу, проговорил:

— А не боится тот офицер спину свою воину незнакомому подставлять?

— Ну, как же не боится. Ведь не дурак тот офицер был. Но что ж поделать, когда времени мало совсем?

Рекс немного отодвинулся, и, чуть подумав, произнес:

— Красиво излагаешь, человек. Я прям заслушался. И какова мораль этой истории?

— А мораль простая. Если бы кроган был умен, он нашел того офицера и его друга на стоянке аэрокаров, где они его поджидали время малое. И согласился бы офицер принять помощь воина умелого, но с условием, что тот будет приказов слушаться, и не убьет предателя, пока его не допросят. А то ведь возьмут типа того скользкого, да упрячут в камеру темную, где воитель тот вовек до него не дотянется, долг свой не исполнив.

Не говоря больше ни слова, я пошел в сторону выхода, увлекая за собой турианца, который стоял чуть в стороне и не слышал нашего разговора.

— Что, не согласился?

— Посмотрим. Подождем на улице.

Я оказался прав. Подождать пришлось совсем не немного. Ящер не стал долго раздумывать, и решил воспользоваться моим предложением. Подойдя к нам вплотную, он, указывая лапищей на мою грудь, прорычал:

— Коммандер, скажи, а вот такие нашивки в магазинах продаются?

— В сексшопе брал вместе с кителем, по два кредита за штуку.

Кроган едва не оглушил нас своим смехом.

— А ты веселый малый, человек. Люблю таких. За завтраком!

— Так ты согласен или нет? Меня время поджимает. Свои условия я озвучил. Фист не должен погибнуть, пока мы его не допросим. После этого, можешь делать с ним все, что захочешь. Мне его судьба не интересна.

Немного помявшись, гигант изрек:

— Враг моего врага — мой друг. Я согласен, человек. Но...

— Да-да, я знаю. Если обману, ты меня найдешь и накажешь. Давай этот момент опустим, нет времени воду в ступе толочь. Броня, оружие есть?

— Найдется.

— Тогда давай адрес и залезай на заднее сиденье.

Свою лежку кроган оборудовал всего в одном квартале от места встречи, которое мы изначально задумывали, в дешевой съемной квартире на самых задворках обитаемой части станции. Чтобы не бегать с места на место по десять раз, я просто связался с Аленко и назвал новые координаты. Уже через пятнадцать минут вся импровизированная штурмовая группа была в сборе, активно изучая план помещения. Пока мы с Рексом и Гаррусом облачались в броню и подгоняли снаряжение, я попутно объяснял, что именно каждому предстоит делать. Особых возражений не поступило, зато была масса уточнений и дополнений. На их утряску и разъяснение ушло еще минут десять, после чего, наконец, пришло время действовать. Уже второй раз всего за несколько часов, мне предстояло сунуть голову в пасть дракона, только на этот раз помимо своей жизни, я рисковал еще и чужими. Надеюсь, на том свете мне зачтется, что посылая других в самое пекло, я не прятался за их спинами.

Два наших аэрокара зависли в пятистах метрах над "Логовом Коры", ожидая условленного момента. Как только на таймере обратного отсчета единичка сменилась нулем, обе машины начали стремительный спуск на предельных для них десяти G, с каждой секундой становясь все ближе к поверхности. На двухстах метрах, синхронизированные автопилоты начали запрограммированный ранее маневр, подводя ведомые им аппараты как можно ближе к назначенным точкам высадки. Возле самой земли, скорость падения резко замедлилась, снизившись до нуля в метре над покрытием улицы. Упрощая нашу задачу до предела, умный компьютер заранее открыл боковые дверцы, так удачно откидывающиеся вверх. Еще мгновение, и наша дружная компания уже, что есть сил, бежит к входам в ночной клуб. Кроган и турианец — к техническому, мы вчетвером — к главному. Чуть обгоняя остальных, впереди несутся Гаррус, Дженкинс и Уильямс, держа в каждой руке по два продолговатых брикета с вышибными зарядами. Им на пятки наступает оставшаяся троица, на ходу перевешивая на спину массивные прямоугольники штурмовых щитов.

Десять секунд с момента высадки, и взрывчатка установлена на створках гермодверей, которые бандиты наивно посчитали серьезной преградой. Едва ВИ моего скафа получает подтверждения от подрывников, что они покинули опасную зону, проходит сигнал синхронного подрыва. В этот момент происходит детонация вышибных зарядов, рассчитанных на гарантированный взлом бронированных переборок боевых кораблей. Утлые дверцы, подобно невесомым пушинкам, срывает с направляющих вместе с немалыми кусками стены, и, с волной направленного взрыва, проносит метров пятнадцать, превращая обломки в подобие бульдозера, сминающего все на своем пути. В это же мгновение, Шэди вырубает электропитание, погрузив все помещение в кромешную темноту. А вслед за этим, в образовавшиеся проломы влетает двенадцать светошумовых гранат, установленных на максимальную мощность. Это дьявольское изобретение, взрывается в два приема. Сначала детонирует небольшой пиропатрон, подбрасывающий боевую часть на полтора-два метра над поверхностью, где срабатывает основная начинка, заливая огромный объем нестерпимым светом и звуком. В военном исполнении, этот боеприпас создает звуковое давление в пределах ста пятидесяти децибел и генерирует световую вспышку до семидесяти миллионов свечей. Любой органик, не имеющий современных средств защиты с мощнейшими светофильтрами и шумоподавителями, будет гарантированно выведен из строя, превратившись в обезумевший от боли кусок слепого и глухого мяса.

Вслед за гранатами, пришла очередь штурмовых пар. Впереди щитоносец, который в нашем случае еще и биотик, окутанный голубоватым ореолом биотического поля. Вслед за ним, положив левую руку на плечо впередиидущего, синхронно движется напарник. Момент входа в пролом — самый опасный. Фигуры штурмующих отлично видны в дверном проеме, залитом уличным светом. В лобовой проекции мы практически не уязвимы, поскольку штурмовой щит, в дополнение к слоям броневого композита, снабженный собственным генератором поля эффекта массы, и способен с пяти метров выдержать прямой выстрел из ручного пулемета. А вот сбоку, кроме скафа и его экрана, нас больше ничего не прикрывает. Если нам сейчас дадут втянуться внутрь и рубанут перекрестным огнем с флангов, то в проходе мгновенно образуется завал из четырех мертвых тел.

Но организованного сопротивления мы не встретили. Его попросту некому было оказывать. По всему залу в разных позах валялось, ползало или корчилось в муках больше десятка оглохших, ослепших и контуженых органиков. Наш первый удар был страшен, одним махом выведя из строя большую часть бандитов, разом похоронив все надежды на удачный для них исход боя. Не встречая противодействия, мы быстро миновали опасный участок, попарно смещаясь вдоль стен. Какое-то подобие отпора, попытались изобразить лишь два крогана и саларианец в легком бронескафе устаревшей конструкции. В момент подрыва гранат, они успели среагировать и укрыться за массивной барной стойкой. Вся троица серьезно пострадала, но зрение сохранили и в панику не ударились. Впрочем, это им не помогло. Дистанция боя была не больше десяти-пятнадцати метров, оптимальная для того, чтобы четыре наших пистолет-пулемета, создали настоящее море огня, моментально заставив их спрятаться. Как раз для того, чтобы через несколько секунд получить на голову две серии из двух осколочных гранат, превративших грозных противников в мелко нарубленный фарш. Зрелище совсем не для слабонервных, скажу я вам.

Дальнейшая зачистка скатилась к банальному убийству. Нас было слишком мало, чтобы надежно контролировать все помещения, и позволить себе такую роскошь, как недобитый враг за спиной. Может кого-то это и покоробит, но меня в тот момент интересовала только сохранность моих людей, доверивших мне свои жизни. А падаль, что валялась сейчас на полу в лужах крови, пусть пожалеет кто-то другой, кого они не успели прирезать в ближайшей подворотне.

— Шепард, у нас проблемы! Здесь пара легких турелей. Головы не дают поднять!

Голос турианца был сильно возбужденным.

— Ждите нас. Мы почти закончили. Вперед не лезть!

— Принято.

Еще раз окинув взглядом разгромленный зал, я убедился, что больше никаких особых угроз не предвидится.

— Аленко, Уильямс. Останетесь здесь. Сюрпризы нам не нужны. Дженкинс, за мной! Марш!

Проход в служебные помещения, располагался сразу за барной стойкой, как раз возле самой страшной мясорубки. Мне стоило больших усилий, чтобы сохранить самообладание, проходя возле обезображенных трупов, разорванных на куски наступательными гранатами. А вот Ричард не вытерпел. В последнее мгновение откинув забрало, его буквально вывернуло наизнанку. Похоже, такой чудовищной картины ему видеть еще не доводилось. Да о чем я вообще говорю?! Я сам-то никогда такого кошмара не видел, и видеть не хотел! Если бы не память и рефлексы реального Шепарда, меня бы прибили еще на Иден Прайм!

Я пошарил взглядом по бару в поисках воды. Ничего похожего не обнаружилось, а устоявшие на полках бутылки, особого доверия не внушали. Черт его знает, что там за пойло? Может оно только для турианцев, а человек от него мигом кони двинет? В прибор ночного видения особо надписи на этикетках не почитаешь, как не старайся. Хорошо, что рядом обнаружилась раковина и рабочий кран с водой. Наполнив пивную кружку до краев, я протянул ее Ричарду. Бедняга был мне очень благодарен за это.

Времени оставалось все меньше и меньше. С минуты на минуту, здесь должна была появиться целая толпа СБЦешников, которым будет вовсе не до разбирательств, что за народ разнес нафиг "Логово Коры". Хоть Гаррус и обещал, что сумеет их остановить, особой уверенности в этом не было. Ухватив Дженкинса за шкирку, я потащил его вглубь служебных помещений, с запозданием подумав о том, что здесь мог уцелеть кто-то из бандитов, всадив нам в упор заряд из дробовика. Уже после первых метров я понял, что волноваться не о чем. Кроган и турианец повеселились здесь на славу, без особых изысков забросав все опасные места гранатами и прошив очередями пистолет-пулеметов, благо, что тех и других они набрали выше башки.

— Дженкинс, к задней двери, рысью! Ну, что тут у вас?

Вакариан кивнул в сторону бокового коридора, ведущего к кабинету управляющего.

— Хитро придумано. Помнишь, тот коридор заканчивается Т-образным перекрестком?

— Давай глянем на схеме. Угу, вот он. С другим пересекается, из которого проход в кабинет.

— В его окончаниях на потолке турели стоят. Получается, чтоб к двери подойти, надо от угла этого коридора два метра под огнем пробежать.

М-да, задачка. Забыв о том, что на мне шлем, я попытался почесать затылок, в чем явно не преуспел. Не знаю, кто надоумил бандитов, но турели они поставили очень грамотно. Чтобы по ним выстрелить, придется высунуться из-за угла, сразу попав под перекрестный огонь пулеметов. Тут никакой щит с биотическим барьером не спасет. А от гранат толку не много. Шар взрыва небольшой, а осколки для них почти не опасны.

— Постой. Мы же свет отрубили. У них заряд только в накопителях остался, а их надолго не хватит. Надо как-то вынудить их ВИ стрелять непрерывно.

— Как? Мы едва ноги унесли. Если б не биотика Рекса, там бы и легли.

— Дымовухи остались? Давайте все сюда.

Взяв в руки все четыре дымовых гранаты, в народе метко прозванные "черной дырой", я выдернул чеки и, с рикошетом от противоположной стороны коридора с турелями, закинул по две штуки под каждую установку. Дальше случилось именно то, на что я и рассчитывал. При детонации, "дымовуха" создавала плотное облако черной взвеси, наглухо блокировавшей все оптические и радиодиапазоны. Иными словами, их сенсоры перестали что-либо видеть. Туповатый ВИ турелей, не придумал ничего лучше, как заблокировать охраняемый проход сплошным морем огня, разразившись непрерывными очередями. И все бы у него было хорошо, если б не отключенное питание. Секунд через тридцать, заряды его накопителей исчерпались, система перестала охлаждаться, и пулеметы заклинило. Такой нехитрый трюк Шепард подсмотрел во время прохождения курса спецподготовки по программе N7. Вот и пригодилась чья-то солдатская смекалка.

Не дожидаясь моей команды, Рекс подошел по очереди к каждой установке, и без видимых усилий просто вырвал их из креплений, еще раз поразив меня богатырской силой ящеров. Дальше было дело техники. Хлипкую дверь в кабинет подорвали слабеньким вышибным зарядом, чтоб, не дай Бог, не поцарапать тех, кто укрылся внутри. Парочка светошумовых внутрь, с регулятором на минимальной мощности, только чтобы ухо пощекотать и прослезиться. Следом, дверной проем полностью заполняет массивная фигура прикрытого штурмовым щитом крогана, способная деморализовать противника одним фактом своего существования.

— Не стреляйте! Я сдаюсь!

Хозяин кабинета оказался в одиночестве, явно не ожидая столь скорого штурма.

— На пол, ..ука! Лег на пол! Быстро! Руки за голову, ноги раздвинь!

Чтоб Фисту думалось быстрее, я прошелся по его ребрам ударом ноги.

— Что вам нужно? Кто вы такие, мать вашу?!

Пришлось доходчиво объяснить товарищу всю глубину его заблуждений. Как только извилистая политика партии была усвоена в полном объеме, со всеми уточнениями и комментариями, настала моя очередь задавать вопросы:

— Слушай меня внимательно, козел безбородый. Ты умудрился перейти дорогу всем спецслужбам галактики. Твой хозяин — Сарен, замешан в нападении на Иден Прайм и спутался с гетами. Чтобы добраться до его секретов, из тебя выпотрошат все, о чем ты знал или только догадывался. Если потребуется, будут медленно резать на куски или промоют мозги, сделав из тебя срущее под себя растение. После чего, ты исчезнешь. Забудь о судах и адвокатах. Их не будет. И тебя не будет. Ты уже труп. Весь вопрос в том, как много тебе будут задавать вопросов, и как долго ты будешь мучиться, на них отвечая. Я спрошу тебя только об одном, и, обещаю, что ты умрешь быстро. Поверь мне, я делаю тебе большое одолжение. Надеюсь, мы поняли друг друга?

Для надежности я пнул его еще разочек, но это было лишним, поскольку "клиент" полностью созрел. Сплюнув остатки зубов и кровавую юшку, Фист молча кивнул в ответ. Похоже, он прекрасно понимал всю безвыходность своего положения, и то, что спасенья нет. Думаю, попади я в аналогичную ситуацию, тоже выбрал бы быструю смерть. Особенно после того, как из памяти Шепарда узнал о том, какие "затейники" работают в Службе безопасности Альянса. Гестапо — институт благородных девиц в сравнении с этими палачами.

— Кварианка. О чем вы с ней договорились?

— Она просила свести ее с Серым Посредником. Просила о личной встрече с ним. Эта дура даже не понимала, что такое Посредник, и что встретиться с ним невозможно. Я не стал ее разубеждать. Сделал так, как мне приказали. Назначил ей место встречи, где ее будет ждать группа зачистки.

— Адрес, время, когда назначена встреча? Быстро!

Неожиданно, Фист рассмеялся, тут же зайдясь в кровавом кашле.

— А тебе это не поможет, ублюдок! Все равно не успеешь. Осталось минут десять, не больше, а до места добираться не меньше пятнадцати.

— Координаты, быстро!

Удивив меня, живой покойник не стал запираться, спокойно ответив на мой вопрос. Все это время, он продолжал улыбаться, а из его глаз текли настоящие ручьи слез пополам с кровью. Осознать всю никчемность прожитой жизни лишь стоя двумя ногами в могиле, оказалось очень тяжело. Слишком тяжело и слишком поздно, чтобы что-то изменить. Я не стал затягивать с данным ему обещанием, растягивая бесполезные уже муки совести и раскаяние предателя, менявшего своих хозяев, как перчатки. Получив, все, что мне было нужно, я коротко кивнул Рексу, и отвернулся. В последнее мгновение, я успел заметить, как закованный в броню кулак крогана, со страшной силой опустился на голову Фиста, сплющив ее, как пустую картонную коробку. Смерть была мгновенной и слишком простой для такого "заслуженного товарища".

Гонки со временем и смертью продолжились, не желая сбавлять темп и давать хоть секунду на передышку. Повинуясь моему приказу, весь отряд сломя голову бежал к аэрокарам, забыв о всякой осторожности. Времени на безопасность не осталось совсем. Выскочив на улицу, я сильно удивился, что тут до сих пор не было ни единого офицера СБЦ. Вообще никого. Может случайных свидетелей бойни смутила машина Гарруса, раскрашенная в сине-белые цвета Службы Безопасности, а может надрывно хрипящие динамики системы голосового оповещения о чрезвычайной ситуации, оравшие на весь квартал о проведении спецоперации. А может, всем было просто плевать, что происходит в ночном клубе. Факт в том, что никто не сообщил о перестрелке властям, что было для нас несомненной удачей.

С какого-то момента, все происходящее отодвинулось куда-то на задворки сознания, как будто вокруг был сон, а я наблюдал за всем со стороны. Я по-прежнему отдавал приказы, мы куда-то летели, потом бежали по бесконечным техническим тоннелям станции. Вокруг были мои ребята, они о чем-то говорили, спрашивали меня, я даже что-то отвечал. Но все это время я думал совершенно о другом, делая все остальное на автопилоте. Я облажался! Едва увидев место встречи, назначенное кварианке, я понял, что мы не успеем. Что бы мы ни сделали, нам не успеть! Слишком далеко. Я, вашу маму, облажался! Все мои послезнания оказались пшиком. Знание будущего едва позволяло поддерживать темп настоящего Шепарда, а первое мое вмешательство тут же закончилось трагически. Маленькая песчинка моей самодеятельности, намертво заклинила многотонный механизм исторической последовательности. Что будет дальше? Что еще я не успею? О чем забуду? Кого потеряю? Сколько раз моего аватара убивали в игре? Сколько раз приходилось загружать старые сохранения, чтобы избежать уже совершенных ошибок? Здесь нет ничего похожего. Здесь реальность. Здесь трупы не исчезают через пару секунд, а запах крови так силен, что выворачивает наизнанку. Здесь нет второй попытки. Есть только тонкая цепочка событий, которую я умудрился порвать первым же касанием.

Мы почти успели. Еще хоть пару минут, и все бы было хорошо. Но этих минут у нас не было. Благодаря мне! Завернув за очередной поворот, мы нос к носу столкнулись с тремя саларианцами в легких бронескафах, склонившихся над телом девушки, изломанной куклой валявшейся у них под ногами. Они даже не успели понять, что умерли, размолоченные в труху слитным залпом шести пистолет-пулеметов. Краем сознания, я еще успел удивиться, почему эти ослы не выставили охранения? Но потом все встало на свои места. Тали оказалась крепким орешком, успев укокошить двоих нападавших, вынудив их командира позвать на помощь всех остальных. Подойдя к телу кварианки, я опустился на колени, сняв и отбросив в сторону шлем. В голове была абсолютная пустота, а голоса моих спутников слышались, как будто они говорили через подушку. Я смотрел вперед, и не видел ничего перед собой, лишь краешком сознания отмечая, как возле Тали суетятся Уильямс и Аленко.

— Коммандер! Шепард! Да, что с вами?!

Эшли подползла ко мне на корячках, и начала трясти, пытаясь возвратить в реальный мир своего командира:

— Она жива, слышишь! Жива она! Но ей нужна помощь! Да очнись ты!

Жива? Как жива? С такими ранениями выжить невозможно!

— Скафандр! Она еще жива за счет своего защитного костюма! Там мощнейшая система жизнеобеспечения. Он остановил кровотечение и обколол ее панацелином! Но этого мало! Ей срочно нужна помощь настоящего врача! Что нам делать? Да очнись ты!

Отстегнув перчатку скафа, сержант со всей силы отвесила мне пощечину, оставив на щеке мгновенно покрасневший отпечаток своей ладони. Помогло. Давно бы так! Мне, вдруг, стало нестерпимо стыдно за свою слабость. Да, облажался! Ну и что? Ведь я живой человек, а здесь совсем не компьютерная игра. Здесь рядом люди, которые доверились мне, и я не имею права их подвести! Свои сопли буду жевать потом, оставшись в гордом одиночестве, не смущая других своим ничтожеством.

— Все, все! Я понял. Сейчас.

Усилием воли, собрав в кучу растекающиеся мысли, я начал быстро соображать. Везти Тали в больницу было невозможно. Мы просто не сможем ее там защитить, а местному персоналу нет никакой веры. Ее просто убьют там, а мы ничем не сможем помочь. Значит надо доставить ее в единственное надежное место — на "Нормандию". Но есть проблема. У Чаквас может просто не быть нужного оборудования и препаратов, ведь у кварианцев совершенно другая биохимия. Наш доктор может банально не иметь нужной квалификации, чтобы оказать всю возможную помощь. Значит надо найти того, кто эту помощь оказать может, и ему можно доверять. И такой человек у меня есть!

— Аленко, Дженкинс! Ищите носилки!

Активировав инструметрон, я начал судорожно названивать корабельному медику. Слава богу, она ответила почти сразу:

— Кэрин. Это Шепард. У нас большие проблемы. Тяжело ранен ценный свидетель, и мы не можем отвезти его в местную клинику. Примите это, как данность. Это молодая девушка-кварианка, примерно семнадцати-восемнадцати земных лет, характер ранений...

— Джон! Остановись! У меня нет нужных лекарств, я просто не смогу...

— Сможешь! Тебе доставят все, что ты попросишь, и даже больше. Тебя должно беспокоить только одно — она должна выжить! Любой ценой! Слышишь? Любой! Если потребуется, я притащу тебе за шкирку, хоть весь Совет Цитадели, в полном составе и парадном облачении, но девушка ДОЛЖНА выжить! Сейчас с тобой свяжется мой знакомый врач — доктор Хлое Мишель. Ей ты можешь полностью доверять. Только ей, и никому больше! Поняла?

— Так точно, коммандер! Что с ранениями? Каков характер?

Я повернулся к Эшли, которая внимательно слушала наш разговор, и отрывисто бросил:

— Уильямс, что там?

— Минно-взрывная травма с множественными осколочными ранениями тела, поверхностное огнестрельное ранение в правое плечо, открытый компрессионный перелом левой локтевой и лучевой костей, раздроблено левое запястье, внутреннее кровотечение в брюшной полости, большая кровопотеря. Это только основные. Скафандр разрушен во многих местах, его системы почти исчерпали свой ресурс.

— Все слышали? Будьте готовы. Сейчас с вами свяжутся.

Отключив Чаквас, я начал звонить Мишель.

— Ну же, отвечай, туда тебя через коромысло!

Инструметрон победно пискнул, и передо мной появилось чем-то недовольное изображение докторши:

— Шепард? Что вам нужно? Мне сейчас не очень...

— Очень! Слушайте меня и не перебивайте! Вы сейчас все можете, доктор! Кроме вас просто больше некому! Кварианка, та самая, что была у вас днем, она тяжело ранена, и умирает. Ей нужна немедленная помощь. Везти в обычную больницу нельзя, ее там просто убьют. Я сейчас доставлю девчонку на свой фрегат, но нашему медику нужна ваша помощь! Хлое, мне просто больше некому довериться. Если вы нам поможете, поверьте, вы получите очень достойную награду от Альянса...

— Какая награда, Шепард?! Разумный умирает! Это мой долг! А вы совсем не похожи на глупца, способного на дурацкие шуточки. Что я должна сделать?

— Я перешлю вам контакты нашего медика. Свяжитесь с ней, ее зовут Кэрин Чаквас. Она все объяснит. Если потребуется, мои люди заберут вас...

— Сама доберусь, не маленькая. Я немедленно с ней свяжусь. До скорой встречи, коммандер!

Сообщение я отсылал уже на бегу. Дженкинс и Аленко не придумали ничего лучше, как выломать с мясом крышку от какой-то электрощитовой, и уже успели уложить на нее кварианку. Дальше начался сумасшедший забег, а потом и не менее безумный полет, в котором турианец умудрился разогнать свое корыто почти до четырехсот километров в час! Аэрокар грохнулся с небес прямо возле таможенного терминала в доках, едва не протаранив защитное ограждение. Следом за ним, не менее эффектно, приземлился второй, заставив в ужасе разбегаться очередь перед КПП. Нам попытались преградить дорогу шибко ретивые таможенники и примкнувшие к ним офицеры СБЦ, но четыре пистолет-пулемета, направленные в их сторону, зверская рожа крогана, в сочетании с нашей закопченной и залитой кровью броней, быстро заставили их передумать. Уже на финише роль последнего барьера решил изобразить Андерсон. Похоже, он хотел сказать мне пару ласковых слов. Или не пару, а пару сотен. Но это не имело значения, поскольку весь его боевой настрой мигом испарился, как только он сумел оценить наш внешний вид и состояние раненой девушки. Он просто молча отошел в сторону, а потом пошел вслед за нами в недра фрегата.

— Аленко! Выставить пост перед медотсеком! Посторонних не пускать, ни при каких обстоятельствах! В случае возникновения угрозы, разрешаю открывать огонь на поражение! Исполнять!

— Ты совсем с ума сошел, Джон? — капитан "Нормандии" подкрался незаметно.

— Ты что творишь? Звонил Удина, он едет сюда. Рвет и мечет. И, знаешь, на этот раз, я с ним полностью согласен. Ты сошел с ума, и тебе придется привести очень серьезные доводы, чтобы сохранить голову и погоны на плечах. Я жду ответа, лейтенант-коммандер Шепард!

Если он думал, что я вот прямо сейчас вытянусь перед ним по стойке "смирно", то он серьезно ошибся. Сейчас я был не в том состоянии, чтобы изображать из себя исправного служаку, лихого и придурковатого.

— Может ты и арестовать меня прикажешь? А, Дэвид?

— Если потребуется, прикажу.

Мы уставились друг на друга, изобразив самые зверские физиономии, на которые только были способны. В этот момент, и он, и я понимали, что еще немного, и мы вцепимся друг другу в глотки. И я уступил, понимая, что Андерсон в своем праве, а я совсем забурел и потерял чувство меры.

— Давай так, капитан. Сейчас придет Удина, и, как только он перестанет орать, я все поясню. Тебя устроит такой вариант? Поверь, у меня есть все нужные аргументы.

Подумав несколько секунд, Дэвид неохотно кивнул, и молча отошел чуть в сторону. А я, наконец, с большим удовольствием уселся прямо на палубу, привалившись к переборке. Как по команде, моему примеру последовала вся моя группа, которая вовсе не собиралась никуда уходить. На ногах остался только бедняга Дженкинс, назначенный на пост возле входа в лазарет. Ничего, он молодой, ему полезно! Впрочем, спокойно передохнуть нам не дали. Примчался посол, и устроил жуткий скандал. Наверное, его вопли были слышны даже на улице, сквозь все звуконепроницаемые переборки и слои бронированного композита. Выдыхаться он начал лишь минут через пятнадцать, к тому моменту уже дважды обстоятельно разобрав строение органа, который заменяет голову коммандеру Шепарду, сексуальные предпочтения все моих родственников, общий тупизм вояк, в особенности флотских дуболомов из десанта и прочие занимательные вещи. Поняв, что таким способом он никакой реакции от меня не добьется, Доннел решил сменить тактику.

— Почему вы молчите, Шепард?

— Жду.

— Чего ждете?

— Когда вы наговоритесь и будете в состоянии услышать мой ответ.

Удина в сердцах сплюнул, изобразив искреннее разочарование моими умственными способностями, но продолжать мастер-класс боцманского загиба, в исполнении умудренного жизнью дипломата, больше не стал.

— Я вас слушаю. ОЧЕНЬ внимательно слушаю.

— Та девушка в медотсеке, которую вы так опрометчиво назвали бродяжкой, единственная дочь одного из пяти Адмиралов Мигрирующего Флота Раэля Зоры. Чтоб вы больше не допускали досадных неточностей, я назову ее полное имя — Тали Зора нар Райя. И я настоятельно рекомендую хорошенько его запомнить. Если вы вдруг подзабыли, я вам напомню, уважаемый посол, что Коллегия Адмиралов находится во главе крупнейшего в галактике флота, из пятидесяти тысяч кораблей. Думаю, это уже более чем достаточный повод, чтобы относиться к ней с подобающим уважением.

Было видно, что Удину мои слова поразили. Собственно, с обалдевшими лицами стояли все присутствующие в отсеке, включая Вакариана. Минуту назад, они были уверены, что я спасал важного свидетеля и носителя информации. И это было абсолютной правдой. Но тут вдруг выяснилось, что кролики — это не только ценный мех. Угу. В них еще и мяса много. Диетического.

— Я вам обещал доказательства вины Сарена. Мы их добыли. Скажите спасибо той же девчонке в лазарете. Если она выживет, конечно. Я удовлетворил ваше любопытство, посол?

Я почти не соврал Доннелу. Доказательства нашел не я, а лейтенант Аленко. Рюкзачок Тали валялся в нескольких метрах от нее, со срезанными осколками гранаты лямками. Двумя лямками, черт возьми! В нем мы нашли кубический футляр из какого-то металла, внутри которого хранился непонятный девайс, весь из себя электронного вида. Если я ничего не перепутал — это и есть модуль памяти гетов. В переводе на доступный язык, шарообразная фигня с кучей проводков — не что иное, как мозги гета.

— И в чем они заключаются?

— А вот это мы скоро узнаем. Гаррус, ты не сможешь договориться с Шэди, чтобы она прибыла на "Нормандию" и помогла нам разобраться? Лучший хакер, как-никак.

— Нет проблем. Сама прибежит, как только услышит, что есть шанс покопаться в грязном бельишке СПЕКТРа Совета.

— Так я удовлетворил ваше любопытство, господин Удина? Я и мои люди можем быть свободны? Как только расшифровка информации будет завершена, я немедленно сообщу об этом.

Потратив некоторое время на раздумье, дипломат проговорил уже вполне доброжелательным голосом:

— Надеюсь, Шепард, на этот раз вы соблаговолите передать мне всю информацию ДО того, как нам придется изъясняться с Советом. И не сомневайтесь, коммандер, вам придется ЛИЧНО доказать советникам, что разнести половину Цитадели было действительно необходимо. А сейчас, можете быть свободны. Ведь вы не против, капитан Андерсон? И, да, я сам свяжусь с Советом и сообщу им новости. Думаю, они пришлют своих специалистов для расшифровки и фиксации данных. До их решения обеспечьте неприкосновенность модуля памяти. Под вашу ответственность, Шепард.

Господи! Неужели этот проклятый день, наконец, подходит к концу? Или на мою голову падет еще какое-нибудь несчастье? Например, адмирал Хакет, который прямо-таки жаждет узнать, какого хрена я начал пороть отсебятину и играть в героя, решив в одиночку перебить всю агентуру Артериуса? Или еще что-нибудь или кто-нибудь! Ну, а пока желающих нет, я пойду и выкурю ту самую сигаретку, о которой мечтал последние несколько часов. И черт с ними, с легкими! Такими темпами, я помру здоровым гораздо быстрее!

Глава четвертая

Система Вдовы, космическая станция "Цитадель". 2183 год н.э.

Покой нам только снится? Врут, гады! Не снится нам покой. Да и как он может сниться, если мне спать не дают? Уже который день покоя нет! Только ягодицы расслабишь, опаньки, и сразу в дамки. Чего им всем от меня надо? Почему я? Жил себе, никого не трогал, а тут, на тебе... Герой галактики! Какой герой, а? Я домой хочу, на горшок и в люлю! Но вот беда-то в чем, у Шепарда нет дома. Вообще нет.

Его дом — армия. Именно военные сначала спасли, а потом и приютили сироту сразу после побоища на Мендуаре, в котором сгинули все его родные и близкие. Они дали ему пищу и кров, образование и воспитание. Сержант-инструктор заменил отца с матерью, а место младшей сестры занял целый взвод одногодок, таких же забитых зверенышей, подобранных в трущобах и темных закоулках человеческих миров. Полжизни на службе. Полтора десятка лет в обнимку с автоматом. Да не где-нибудь, в тыловом гарнизоне, охраняя пляжи с отдыхающими, а в самых суровых замесах последних десяти лет. Ни одного не пропустил! Аж гордость берет, млин. Армия дала ему многое, но в ответ попросила все. Нет дома. Нет личной жизни. Нет привязанностей. Ничего нет. Машина для убийств.

Смогу ли я так жить? Нет, не смогу. Точно не смогу. Нет у меня такого же скелета в шкафу, как у настоящего Шепарда. Нет у меня за плечами десятков погибших товарищей и сотен и сотен случайных жертв, сопутствующих почти любой военной операции. Да, я всех их видел глазами и памятью Джона. Я рассмотрел и запомнил каждого из них. Всех и вся за всю его жизнь. Всего за мгновение, я просмотрел фильм, длиной почти в три десятилетия. Но его жизнь не стала моей. Я не превратился в Джона Шепарда. Я остался самим собой. Я смотрел, как гибнут его друзья и родные. Я видел его ошибки и промахи. Его, а не мои. Свое личное кладбище мне предстоит заполнить самому.

Долго предаваться самобичеванию мне не дали. Не дали даже толком отдышаться. Едва Удина и Андерсон отчалили в радиорубку, на ходу выдумывая оправдания перед Советом Цитадели, ко мне на инструметрон постучала Мишель. Милая докторша, не разбирая выражений, с завидной легкостью изъясняясь на лексиконе портового грузчика, сообщила, что в доки ее не пускают, несмотря на наличие действующего электронного пропуска, десять минут назад подписанного старшим офицером на рейде. Перед КПП собралась целая куча СБЦешников, вступившая в словесную перепалку с альянсовской охраной, периодически бряцая оружием, которого у сторон оказалось неожиданно много. Ее доводы о том, что на "Нормандии" умирает разумный, которому нужна срочная помощь врача-специалиста, безопасники просто игнорировали, ссылаясь на приказ начальства. Короче говоря, если я не приду и не разберусь с проблемой на месте, то Хлое так и останется на входе, вместе с препаратами и оборудованием, в отсутствие которых шансы на выживание кварианки стремятся к нулю.

И тут у меня в черепушке что-то замкнуло. Накатила такая дикая злоба, что, стоявший напротив Гаррус, изменился цветом лица, за мгновение став на пару тонов светлее. Рявкнув не своим голосом "Все за мной! Бегом!", я понесся по переходам фрегата, ощущая за спиной грузный топот облаченных в боевую броню товарищей. До пропускного пункта мы домчались, как на крыльях, распугав по пути всех встречных и поперечных. Не вникая в суть предшествующих переговоров, я влетел в самую толпу, и, оттолкнув в сторону молоденького младшего лейтенанта-дежурного, сразу взял с места в карьер.

— Кто старший?

От моего напора, группа офицеров СБЦ немного опешила, но, спустя пару секунд, из ее состава выделился рослый турианец.

— Я старший, капитан Ораксис Кассия. Вы...

Не давая ему перехватить нить управления разговором, я прохрипел, еще больше усилив напор голоса:

— Кто отдал приказ не пропускать медика?

Под моим тяжелым взглядом, турианец немного смутился:

— У меня приказ...

Слушать его оправдания я был не намерен. Включив инструметрон, я вышел на связь с БИЦ фрегата:

— "Нормандия"! На связи и.о. старпома лейтенант-коммандер Шепард.* Слушай приказ! Принять личный код активации вооружения. Активировать носовые батареи системы ПОИСК. Наведение в ручном режиме. Цель: скопление пехоты противника перед входом в док. Приготовиться к открытию огня! Огонь по моей команде!

* Из-за некомплекта экипажа, на период испытаний, Джон Шепард был временно назначен старшим помощником капитана, что, учитывая его принадлежность к Десантному экипажу, было случаем небывалым. Обязанности второго помощника в силу должности исполнял штурман-навигатор лейтенант Чарльз Прессли. Третий помощник: старший пилот лейтенант Джеффри Моро.

Удивительно, но оставшийся старшим на мостике лейтенант Моро, выполнил мой приказ беспрекословно. Джокер даже не попытался вставить свои обычные скабрезные шуточки, видимо мой обжигающий голос убедил его, что сейчас не лучшее время соревноваться в остроумии. Собравшийся на КПП народ заволновался, недоуменно озираясь по сторонам. Спустя несколько мгновений, на стоявшем в отдалении фрегате, на боковых пилонах разошлись в стороны створки отсеков с вооружением. Из их недр, с сытым чавканьем, в боевое положение вышли четыре скорострельных установки вспомогательного калибра "Нормандии", способные в мгновение ока испарить всех, кто имел неосторожность попасть под их залп. В воздухе отчетливо полыхнуло страхом. И этот животный ужас вырубил у меня в голове последние предохранители.

Исполнить подобный трюк, мне потом долго не удавалось, хотя я специально пытался, раз за разом скрупулезно повторяя последовательность действий. Как оказалось, для этого нужно по самые брови накачаться адреналином, а потом отключить здравый смысл и логику. Мгновенно сгруппировавшись, я скакнул вперед, по направлению к командиру СБЦешников, неосознанно усилив свой рывок биотикой.* Окружающий мир замедлился, а я, размытой темно-синей тенью, буквально телепортировался вплотную к турианцу, за микросекунду преодолев расстояние метров в семь. Не останавливаясь, я врубился прямо в него, и, пролетев пару метров в обнимку, впечатал его в ближайшую стену, надежно зафиксировав обеими руками, слегка приподняв над полом. Впрочем, опешивший безопасник даже не трепыхался, в глубине души понимая, что бороться с солдатом, одетым в боевую броню с экзоскелетом, просто бессмысленно.

* Попаданец, сам того не ведая, без всякого обучения и тренировок, на одних эмоциях, воспроизвел технику биотического рывка, секреты которой веками хранили азарийские матриархи. Биотики стали появляться среди людей лишь после открытия нулевого элемента, с момента которого прошло всего несколько десятилетий. В сравнении с другими расами, количество биотиков-людей ничтожно. Еще меньше тех, кто обладает достаточной биотической силой для повторения подобной техники. На момент описываемых событий, чисто теоретически, совершить биотический рывок могут лишь три человека: Джон Шепард, Подопытная Ноль (Джек) и Джиллиан Грейсон.

Не обращая внимания на окружающих, которые даже не успели понять, что произошло, для надежности, слегка встряхнув турианца, я зашипел замогильным от оглушающей злобы голосом:

— Слушай меня внимательно, капитан. Прямо сейчас, на моем фрегате умирает разумный. Молодая девушка-кварианка. Главный свидетель по делу о нападении на Иден Прайм. Умирает из-за тебя, мудила. Потому, что ты отказался пропускать к ней врача и оборудование. И если она умрет, я обещаю, твоя жизнь превратится в ад. Я начну с самой малости. Не пожалею времени и денег, найму лучших хакеров, и ломану вашу базу данных. А потом передам ваши личные дела родственникам погибших в Константе и на Мигрирующий флот, адмиралу Зоре. Все адреса и явки тебя, твоих козлов-напарников и тех, кто вас сюда послал. Будь уверен, они найдут им достойное применение. Ты меня понял? Но сначала, я разнесу ваш клоповник из главного калибра "Нормандии", и все равно проведу медика в доки. Ты меня слышишь, урод? Отвечай!

Я тряхнул СБЦешника еще разочек, да так, что у него клацнули челюсти.

— Слышу...

— Так каким будет твое решение, капитан?

Взяв пару секунд на раздумья, турианец сдавленно захрипел:

— Пропустите...

Убедившись, что безопасники услышали приказ своего командира, я гаркнул во весь голос:

— Лейтенант Аленко! Сопроводить доктора Мишель до медотсека. Рекс, помоги им с оборудованием.

В гробовой тишине, нарушаемой только щелканьем предохранителей на оружии, Кайдан втащил Хлое за начерченную на полу станции желтую полосу, символизирующую границу дока, обладающего экстерриториальным статусом. Как и на территории посольства, здесь не действовали законы Цитадели, а вся власть СБЦ ограничивалась благими пожеланиями. Бедная докторша, как и многие другие вокруг, находилась в состоянии шока, перепуганная до полусмерти перспективой возможной перестрелки. Все это время турианец продолжал висеть в воздухе, намертво придавленный к стене, в окружении ореола из микроскопических биотических молний. Я был зол настолько, что просто не контролировал свои "колдовские" способности, источая в окружающий мир чертову уйму темной энергии.

— Шепард! Джон, отпусти его! Уже все, ситуация под контролем. Это приказ, коммандер!

Я обернулся, не сразу поняв, кто именно оказался таким борзым, чтоб отдавать приказы взбешенному биотику. В нескольких метрах от меня невозмутимо стоял капитан* Ямада, командир десантного корабля-дока "Ганстон Холл" и, по совместительству, старший офицер на рейде. Монументальный мужик, живая легенда и чемпион Флота по кендо. Спорить с таким было чревато, да и не имело смысла. За его спиной, метрах в двухстах от нас, из бездонных недр гигантского военного транспорта, взвод за взводом выбегали вооруженные до зубов космопехи. А среди них мерно и с достоинством, как Дядя Степа среди первоклашек, вышагивала пара "Мародеров"**, с роторными пушками и десятком выстрелов РПО

* * *

на каждого.

* Капитан (Captain) — воинское звание во флоте Альянса Систем, соответствует званию капитана первого ранга во флоте или полковника в армии РФ образца начала XXI века.

** Боевой модуль поддержки десанта (БМПД) "Мародер" (в просторечье "Бабуин") — шагающая боевая пилотируемая машина, фактически непропорционально увеличенный экзоскелет, высотой около трех метров. Обладает невероятной подвижностью, мощным щитом поля эффекта массы и противопульным бронированием, при сохранении приемлемого удельного давления на грунт. Очень дорог в постройке, сложен в эксплуатации и требователен в пилотировании, за счет этих факторов состоит на вооружение исключительно Корпуса Космической пехоты.

* * *

РПО — реактивный пехотный огнемет. Далекий потомок РПО "Шмель", разработанного в 80-ых годах XX века в СССР.

В сложившейся ситуации, подчиниться приказу Ямады, было лучшим из возможных решений. Еще разок тряхнув турианца, просто так, в целях профилактики, я опустил его на землю и отошел в сторону. Тот, хоть и выглядел изрядно помятым, но был абсолютно цел и на ногах стоял уверено, прожигая мою спину ненавидящим взглядом. К несчастью для него, рота космической пехоты в полной выкладке, взявшая под контроль весь ангар, не располагала к качанию прав.

— Есть, отпустить. Разрешите доложить?

— Докладывайте.

— Провожу разъяснительную беседу с представителями местных правоохранительных органов. У нас возникло небольшое недопонимание, но теперь оно устранено. Уважаемый капитан Кассия и его коллеги с радостью оказали нам посильное содействие. У меня больше нет к ним вопросов.

Даже невозмутимый японец не сумел сохранить poker face, выслушивая мою версию событий, а уж турианец так и вообще позеленел от злости.

— На борту "Нормандии" находится посол Удина. Он уже ведет переговоры с Советом Цитадели по этому вопросу. В скором времени причины инцидента будут устранены. Лейтенант-коммандер Шепард, доклад окончил.

Неопределенно кивнув, Ямада ответил:

— Благодарю, капитан Андерсон уже ввел в меня в курс дела. Сейчас вам и вашим людям лучше вернуться на фрегат. Мы тут как-нибудь сами разберемся, не так ли господин Кассия?

Дожидаться ответа безопасника я не стал.

— Разрешите идти?

— Разрешаю. Да, Шепард. Деактивируйте корабельное вооружение, в этом больше нет необходимости.

— Есть.

Уже много позже, я узнал, что у японца на Иден Прайм погиб старший брат, вместе с женой и двумя малолетними детьми. Для не имевшего собственной семьи капитана, они были всем. В буквальном смысле слова. Особенно младшая девочка, так напоминавшая ему давно умершую мать. Как он мне потом признался, если б в тот момент СБЦешники вздумали применить силу, он, не колеблясь, отдал приказ открыть огонь на поражение. Предшествующие события расшатали не только мою нежную психику, тяжело пришлось даже таким глыбам, как Ямада.

На корабль мы вернулись в полном молчании. До ребят, наконец, начало доходить, что перестрелка в Столице галактики, с кучей трупов и подрывом переборок, не может просто так сойти с рук. Если вдруг выяснится, что у Тали ничего нет, нам всем крышка. От унитаза, если кто не понял, в который нас всех смоют, несмотря на прежние заслуги. Даже мои подчиненные, не говоря о Гаррусе или крогане, которые всегда могут сослаться на то, что выполняли мой приказ, скорее всего, вылетят с воинской службы. Приказ приказом, но голова-то на плечах должна быть своей?

Прежде всего, я убедился, что Мишель добралась до Чаквас, оба врача приступили к работе и у них имеется все необходимое. Слава Богу, с этим вопросом все оказалось в порядке. На сердце немного отлегло, но проблем еще хватало. Например, нужно было как-то устроить Вакариана и Рекса, которым, в свете произошедших событий, деться с фрегата попросту некуда. Едва они покинут док, как на них тут же нацепят наручники, как на соучастников в массовом убийстве. Надо их накормить и спать уложить, в конце концов, что мы за хозяева такие, что не можем позаботиться о своих гостях? А задачка эта оказалась не такой уж и простой.

Начнем с того, что у турианцев принципиально другой обмен веществ и человеческую пищу они потреблять не в состоянии. Нет, не будь входы в ангар перекрыты целой армией разъяренных СБЦешников, проблема не стоила б выеденного яйца. Послал бы салагу в ближайший магазин и всех делов, но сейчас этот вопрос не решаем. Ну, что ж, на диете посидит. На водной. Но ему хоть поспать есть где.

Наш Годзилла жрать может что угодно, но у него другая проблема. Он настолько здоровый, что в матросском кубрике просто не помещается! Да даже если его туда удастся впихнуть, утлая шконка, рассчитанная на субтильное тело флотского специалиста, никак не выдержит огромной задницы ящера! И что прикажите делать? Импровизировать, что же еще! Где наша не пропадала? Безжалостно вскрыл спакомплект для водных планет. Достал надувной плот и дернул за веревочку. Теперь Рекс оглашает своим грохочущим храпом ангар с БМД. Мне остается только позавидовать его стальным нервам, которые позволяют завалиться спать в любом месте и в любое время. Что тут скажешь, восемьсот лет в армии и наемниках, заставят любого разумного ценить крохи времени, которые есть возможность выделить на отдых.

Только после этого очередь добралась до моих собственных нужд. Вымотался я прилично, а колдовские штучки в исполнении злобного биотика, забрали последние остатки сил. Я был опустошен, как морально, так и физически. С трудом скинув опостылевшую броню, я с кряхтением и охами забрался под тугие струи контрастного душа. Хорошо, что мы стоим на станции, и для комсостава нет лимита по воде, так как все системы корабля запитаны на береговые мощности. Хоть тут меня никто не трогал, позволив в тишине насладиться водными процедурами. Полоскался я минут двадцать, попеременно врубая ледяной и обжигающий душ. Тщательно вымылся и даже зубы почистил! Нет, ну а что? Вдруг целоваться придется, а я не готов? Для придания бодрости все же пришлось вколоть армейский стимулятор, так как после перекуса и купаний в сон клонило просто нещадно. Даже кофе не помог, хотя я вылакал пол-литра не меньше. Переодевшись в чистую повседневку, я вновь почувствовал себя человеком.

Едва выйдя за пределы офицерской каюты, которую мы делили на пару с Прессли, я вновь окунулся в водоворот этого бесконечного дня. Кстати, заодно убедился, что нашего бравого штурмана даже пушкой не разбудишь. Тут он мало чем уступал даже Рексу, даром, что моложе в двадцать раз. Другой вопрос, что на фоне громовых раскатов кроганского храпа, его жалкие потуги казались всхлипами младенца. И надо сказать, я был этому несказанно рад. Жить в тесной каморке с ревущим аки сирена сослуживцем, от которого попросту некуда сбежать на тесном корабле, настоящее наказание, похлеще каторги. По этому поводу, среди команды процветали интриги, которые не снились мадридскому двору. В устоявшихся экипажах, всех храпунов в конечном итоге сливали в один-два кубрика, где они устраивали ночные переклички друг с другом. Да так азартно, что аж переборки тряслись.

Первым делом, я отыскал сержанта Уильямс. Убедившись, что девушка успела привести себя в порядок и перекусить, я отправил ее сменить Дженкинса на посту возле медотсека. Сам я намеревался пойти с ней, так как все еще чувствовал за собой вину за серьезные ранения Тали. В игре, каноничный Шепард успевал спасти кварианку, до того, как ей причиняли серьезный вред. А вот я не успел! И четко понимал, что это лишь моя вина. Нет, я не собирался посыпать голову пеплом, назначая себя виновным во всех бедах галактики. Но и просто так, не задумываясь о последствиях, я действовать больше не мог. Не хотел. Ранение девушки стало моей первой серьезной неудачей, и я хотел получше запомнить это чувство беспомощности, чтоб в следующий раз, когда придет время принимать решение, лучше думалось головой, а не пятой точкой.

Мои планы нарушил звонок Андерсона. Капитан уведомил, что через несколько минут на борт взойдет группа экспертов СБЦ, которой поручено разобраться с информацией, найденной у кварианки. По его словам, Удина все же смог уговорить советников пойти нам навстречу, хотя они были взбешены устроенной на станции перестрелкой и жаждали моей крови. Дэвид недвусмысленно намекнул, что если в мозгах гета не найдут ничего полезного, меня ждут незабываемые деньки, о чем матерящийся на все лады посол говорил в открытую. Красный как рак Удина заявил, что за всю его дипломатическую карьеру, ему еще ни разу не устраивали такой выволочки, и "чертовому десантнику, с обитой головой" должно несказанно повезти, чтоб выйти сухим из этой передряги. Насколько я понял, в случае неудачи, родное начальство заранее назначило мою ж..пу дежурной по этому вопросу. Собственно, ничего другого я и не ожидал. За два столетия ровным счетом ничего не поменялось, как не менялось тысячи лет до этого. Начальник не может быть виновным! У него для этого есть подчиненный, которого всегда можно принести в искупительную жертву.

Пришлось будить старшего инженера Адамса, и вместе с Аленко устраивать мозговой штурм, где и как все это организовать. В конечном итоге, решили запихнуть всех в дедовскую* берлогу, в которой имелось хоть какое-то оборудование и немного свободного места. Грег, кстати, заявил, что ничего не понимает в том, что будут делать эксперты. Для него этот лес не менее темен, чем для меня. Да и вообще, на корабле нет специалистов и приборов, которые могут контролировать их работу. Даже наши спецы по РЭБ, ничего в этом деле не смыслят. И где, мать их ети, наши доблестные особисты? Почему их тут нет? Почему такими вопросами занимается команда экспериментального фрегата, все потроха которого, та-да-да-дам, секретные!? Как давать кучу подписок о неразглашении по случаю очередной безбожной пьянки начальства, голиком купавшегося в фонтане с кучей обнаженных стриптизерш, так их набегает целый выводок. А как дело доходит до серьезных вещей, так ни одного днем с огнем не сыщешь!

* Деды (или Корабельные деды) — старинное ироничное (без негативного окраса) прозвище офицеров и старшин инженерной службы принятое среди старослужащих флота. Употребляется только во множественном числе по отношению к целой группе военнослужащих, так как на корабле есть только один Дед — старший инженер-механик, по отношению к которому, можно использовать это прозвище персонально, в единственном числе.

Поначалу я хотел поступить, как озвучивал раньше. Думал позвать подружку Гарруса, которой можно довериться хоть в малой степени. Все лучше, чем вообще незнакомые разумные, из которых сформировали группу экспертов. Но, по здравому размышлению, от этой идеи пришлось отказаться. Устраивать еще один прорыв границы было бы слишком, даже для меня. Тем более, безопасники учли предыдущий опыт, и нагнали на пропускной пункт несколько подразделений спецназа с тяжелым вооружением. Теперь, случись что, они могли и по сопатке в ответ двинуть, средств у них вполне достаточно.

В общем, к тому моменту, как на фрегат взошла группа экспертов СБЦ, мы себя изрядно накрутили. Я им прямо в лоб заявил, что если вдруг что-то пойдет не так, я их актирую прямо на месте, так как мне терять абсолютно нечего. Удивительно, но мой пассаж они приняли спокойно. Даже более того, с пониманием. Старший группы — саларианец с непроизносимым набором букв вместо имени, ответил, что их проинструктировали соблюдать все разумные требования принимающей стороны. Проведение экспертизы в присутствии наших специалистов он считает обоснованным, и, в любом случае, все действия будут производиться под запись и только на основе коллективного решения всех членов группы. На том и порешили. Загнав всех внутрь выделенного помещения, включая Адамса и командира БЧ-7 младшего лейтенанта Маркуса Греко, который наравне с Грегом божился, что вообще ничего не понимает в гетских потрохах, я выставил на входе Аленко, снабдив того инструкцией никого не впускать и не выпускать без моего личного приказа.

Разобравшись с текучкой, я направил свои стопы в кают-компанию, намереваясь отхлебнуть еще пару-тройку кружек коричневой бурды из автомата, которую местные по какому-то недоразумению считали кофе. Здесь-то мне и повстречалась спасенная археолог. Обломки артефакта должны были забрать только завтра, точнее уже сегодня, с утра, и женщина наотрез отказалась оставлять их без собственного присмотра.

— Не спится, профессор?

— Доброй ночи, Шепард. Да вот, заработалась, а теперь сон не идет. Смотрю, у вас тут какие-то трудности?

Наполнив мутной жижей пластиковый стаканчик, я уселся напротив Уоррен.

— Не берите в голову. Так, небольшое недоразумение. Уже все разрешилось. Кстати, очень хорошо, что мне удалось вас встретить. Сможете уделить несколько минут своего внимания?

— Своему спасителю, и человеку, который сделал важнейшее за последние лет двести открытие? Вы шутите, коммандер, да я готова выполнить любую вашу просьбу!

Я даже слегка опешил от энтузиазма женщины.

— Это какое же открытие я сделал, профессор? Вы что-то путаете...

— Ну как же, Джон, неужели вы не понимаете?

— Не понимаю...

Я действительно искренне не понимал, что она имеет в виду. Из меня ученый, как из дерьма пуля. Где я, а где открытия? Смешно сказать, я таблицу умножения с трудом помню, а тут меня к яйцеголовым причислить хотят.

Женщина вздохнула, и привычным жестом поправила декоративные очки.

— Понимаете, Шепард. Если бы в тот день, когда вы очнулись после контакта с артефактом, вы не подошли ко мне и не задали свои вопросы, сходу выдав революционную теорию о предназначении маяка и способе коммуникации протеан, на осознание этих обстоятельств могли уйти годы. Да что там, столетия. Поймите, учитывая все обстоятельства дела, данные о вашем контакте с артефактом получили бы гриф "совершенно секретно, сжечь при прочтении", и канули бы в лету где-нибудь в архиве СБА. Никто из ученых не получил бы возможность с ними ознакомиться и сделать выводы. Сами по себе, действующие артефакты протеан чрезвычайно редки. Те, функционал которых работоспособен хотя бы ограниченно, вообще можно пересчитать по пальцам. Иными словами, на повторение случая, подобного вашему, да еще и с участием разумного, способного понять, что именно с ним случилось, могли уйти десятилетия. Все это время, ученые пребывали бы в потемках, не видя перед собой наглядной демонстрации, просто не понимая, что находятся в двух шагах от решения проблемы.

— Вот оно что...

Мда, неожиданно. Я, еще проходя игру, не мог понять, почему никто не верит Шепарду, а ученых не интересуют обстоятельства контакта с артефактом. Почему его видения воспринимают за сны поехавшего крышей солдафона, и никому не приходит в голову, что таким экзотическим способом протеане возжелали передать нам информацию о своей жизни и смерти? Почему никто не видит очевидного? А ларчик открывался просто. Все засекретили в лучших традициях спецслужб, желающих скрыть свои провалы. Компетентные разумные просто НЕ получили доступа к информации, а сами безопасники как всегда нихрена не поняли, так как не имели нужной квалификации и знаний. Соответственно, никто не смог сделать правильных выводов и понять принцип работы протеанских маяков. Ручной же археолог Шепарда, Лиара ТCони, крутила шашни с бравым капитаном и лично крушила супостата, вместо того, чтоб думать головой и заниматься своими прямыми обязанностями. Не сразу сумел въехать в ситуацию даже Призрак, глава всемогущего Цербера, который из-за специфики работы подпольной террористической организации, связанной с гипертрофированной секретностью, был вынужден выдавать своим спецам дозированную информацию. Вот и получилось, что разобраться в вопросе они смогли перед самым вторжением Жнецов, через три года после нападения на Иден Прайм.

— По существу, в распоряжении человечества имеется всего один действующий артефакт протеан — Марсианские архивы. Но он очень сильно пострадал от времени и природных катаклизмов. Особенно сильно разрушены системы внешнего интерфейса, обеспечивающие прямое взаимодействие с массивом данных. Они попросту уничтожены. Долгое время, мы не знали, как подступиться к информации предтеч. Ушли годы, чтобы разработать специальное оборудование, позволившее хоть в малой степени заглянуть в сокровищницу знаний древних инопланетников. Но это лишь костыли. Даже не протезы. С помощью них, нам удалось прочесть крошечную часть того, что имеется внутри маяка. Однако, по ряду признаков, установлено, что Архивы содержат гораздо большие объемы данных, взаимодействовать с которыми мы так и не научились. Грубо говоря, мы их видим, можем потрогать и измерить, но не можем понять, что это такое и как их использовать. С нашей точки зрения, это гигантский массив абсолютно бессмысленного программного кода, крайне специфического и вариативного. Трудность еще и в том, что язык протеан невероятно сложен. По мнению лингвистов, он представляет из себя компиляцию, как минимум из двадцати шести различных языков, принадлежащих к совершенно разным языковым группам, нескольких сотен наречий и диалектов, сленга и целого ряда специфических терминов, прямых аналогов которых у нас просто не имеется.

Профессор сделала небольшую паузу, чтобы сделать глоток чая. Я ее не прерывал, пытаясь не сбить с мысли.

— Но нам еще повезло, у других рас вообще нет ничего похожего на наши Марсианские архивы. Они восстанавливали древние знания по отдельным сохранившимся образчикам технологий протеан. Им приходилось полностью разрабатывать всю теорию и технологические процессы, заново открывая целые отрасли науки. Собственно, этим и объясняется такой резкий взлет человечества, когда мы за считанные десятилетия почти догнали в развитии цивилизации, чьи звездолеты бороздят просторы космоса уже несколько тысячелетий.

Расстраивать Ильзу мне не хотелось. В отличие от нее, я-то точно знал, что действующий архив протеан имеется у азари. И это как минимум, у других рас, скорее всего, тоже что-то есть. Синенькие дамочки, которые громче всех орут о свободе мысли и творчества, знают о нем уже давно, предпочитая умалчивать о такой ценной находке. Именно знаниям из этого маяка, азарийская цивилизация обязана своему раннему взлету, когда они вышли на просторы галактики раньше всех рас своего цикла. Другой вопрос, что воспользоваться информацией в полной мере, они не смогли, предпочитая прожигать жизнь, работая стриптизершами в самых вонючих забегаловках по всем свету. Да и, по ходу дела, правильно его активировать они так и не научились, иначе советник Тевос отнеслась бы к моим "видениям" гораздо серьезней.

Между тем, Уоррен продолжала свой рассказ.

— Проблема еще и в том, что по каким-то причинам, протеане допускали использование в научных текстах, скажем так, художественного стиля. Их научные книги — это не сухая выжимка из формул, терминов и определений, а пространные рассуждения литераторов от науки. Разобраться в этом крайне сложно. Сам Архив построен по принципам Свободной энциклопедии Экстранета, пресловутой Википедии. Имеется статья по определенному вопросу, со страницы которой ведет большое количество гиперссылок на другие странички, на которых находится подробное разъяснение непонятных моментов. Часть этих ссылок активна, но абсолютное большинство ведет как раз на этот непонятный массив бессмысленного кода. И все эти годы мы не могли понять, как это работает. Так что, Шепард, ваше открытие — эпохально, не побоюсь этого слова!

— Понять — это одно, а научиться использовать...

Женщина искренне улыбнулась.

— Ох, коммандер, все не так плохо, как вы думаете. Я уже разговаривала с несколькими коллегами, и они меня обнадежили. Вы ведь знаете, что Альянс сформировал специальную научную группу по этому вопросу? Так вот. Они утверждают, что все не так уж и сложно. Дело в том, что, например, азари, долгое время пытались воспроизвести свои Объятья вечности техническими средствами. А ханары добились значительных успехов, изучая абсолютную память дреллов. Мои друзья с уверенностью утверждают, что все их наработки можно будет использовать. Более того, у нас уже имеются разумные, способные взаимодействовать с артефактами протеан напрямую. Мозг азари, и уж, тем более, дреллов, способен без критических последствий для организма работать с такими массивами данных, даже учитывая их эмоциональную составляющую. Так что, не пройдет и нескольких лет, и сокровищница знаний предтеч станет полностью доступна. Это великое достижение, Шепард! Можете не сомневаться, потомки оценят ваш вклад по достоинству.

Осталась самая малость, чтоб эти потомки у нас были. А то Жнецы имеют на этот счет собственное мнение, никак не пересекающееся с оптимизмом профессора. Но об этом я пока умолчу. Пусть порадуется, пока еще есть такая возможность. Через пару лет всем станет не до археологии.

— Так какая помощь вам от меня нужна, Джон?

— Ах, да. Увлекся вашим рассказом и совсем забыл.

Я сделал небольшую паузу, собираясь с мыслями.

— Скажите, Ильза, на чем основаны утверждения, что ретрансляторы и Цитадель построили протеане? Постойте. Секундочку. Мне необходимо подготовить аналитическую справку, где доступным для непосвященных языком, будут изложены все факты, факты, профессор, а не домыслы, исходя из которых были сделаны выводы о том, что указанные объекты были построены именно протеанами.

Уоррен уставилась на меня распахнутыми от удивления глазами. В них полыхал такой азарт, что мне на секунду стало страшно.

— О Боже... Неужели? Вам что-то известно, Джон? О, конечно. Артефакт, в нем была масса сведений... Расскажите, Шепард. Я хочу знать! Невероятно... Как интересно!

— Ильза, постойте. Я вам все расскажу. Но не сегодня. Не обижайтесь, прошу вас. Но работа, прежде всего. Поймите, мне необходим беспристрастный анализ, максимально объективный и не ангажированный. Над которым не довлеет груз предрассудков и поспешных теорий. Только факты и их оценка, изложенная понятным языком. Прежде чем вступать в борьбу, необходимо досконально изучить противника.

Уоррен шумно выдохнула, пытаясь успокоить растрепанные чувства.

— Вы опять правы, коммандер. Мне очень жаль. Это так непрофессионально с моей стороны! Я подготовлю необходимые материалы в кратчайшие сроки, можете на меня рассчитывать.

— Это еще не все.

Я отхлебнул очередную порцию неведомого суррогата со вкусом кофе. Во рту от него оставался гадостный привкус жженого пластика пополам с полынью.

— Мне нужен перечень научных групп, занимающихся изучением проблемы датировки ретрансляторов и Цитадели. С указанием персоналий и мест работы. Вы могли бы подготовить подобный список?

— Конечно же, Шепард! Поймите, наш мир — мир ксеноархеологии, очень узок. Нас вроде бы и много, но это только кажется. Так или иначе, все друг друга либо знают, либо что-то слышали. Работа с такими сложными материями, как артефакты техногенных цивилизации, требуют постоянного контакта с большим количеством сторонних специалистов и коллег по профессии. В одиночку тут ничего не сделаешь. Не волнуйтесь, я смогу подготовить нужный вам список. Это не станет проблемой. Это все?

Я ненадолго помолчал, раздумывая над целесообразностью следующего шага. В конце концов, я решился. Женщина была мне симпатична, и впутывать ее в разборки спецслужб совершенно не хотелось.

— Ильза, есть кое-что что еще. Хм... Это будет странная просьба, но я прошу вас поверить мне на слово. И сохранить втайне от всех. В скором времени к вам обратятся представители организации Фонд Млечного пути. Они предложат вам работу. Очень хорошо оплачиваемую работу. Совершенно законную и ничем не предосудительную. Но... Но я очень сильно вам советую отказаться от нее. И вообще, под благовидными предлогами, избегать любых контактов с этой организацией.

— Но почему? — женщина была очень сильно удивлена. — И откуда вы можете знать о таком предложении? Да и что такого страшного с этим фондом?

Я тянул время, понимая, что сказав "А", нужно говорить и "Б", как бы ни хотелось этого делать.

— Это одна из структур "Цербера".

— Что??? Этих сумасшедших ксенофобов? И вы так спокойно говорите об этом? Постойте, об этом необходимо сообщить СБА. Это же террористы! Вы знаете об их работе и ничего не сообщили Службе безопасности?!

— Профессор, боюсь, вы не видите всей картины. Впрочем, как и сотни миллионов обывателей. СБА и "Цербер" — это разные концы одной и той же палки. Это одна и та же организация, только под разными вывесками.

Уоррен была поражена, потеряв дар речи от открывшейся неприглядной картины.

— Сохраните это в тайне, Ильза. Не стоит смущать умы, тем более, что это все равно не даст результата. Только проблемы создаст. И держитесь от них подальше. Как можно дальше, если, конечно, хотите дожить до старости и умереть в собственной постели. Поверьте, их деньги не стоят того, чтобы за них погибать.

Женщина долго молчала, пытаясь осознать и свыкнуться с тем, что я ей поведал. Получалось у нее плохо.

— Какая гниль, Шепард. На словах говорить одно, а на деле...

— А на деле, профессор, этим занимаются все, даже самые совестливые правдолюбы. Вы что же, всерьез думаете, что такая гадость, как генофаг, появился по мановению волшебной палочки и на пустом месте? Да нет же, Ильза. Его разрабатывали. Годами. Используя живых кроганов, как подопытных крыс. Любимая игрушка Совета Цитадели — Специальный корпус тактической разведки, в который меня сватает наш дорогой посол, на самом деле та же гнусная помойка с лицензией на убийство и беззаконие, отличающаяся от "Цербера" только благообразной вывеской. Поймите, здесь идет игра на совершенно другом уровне. Речь о судьбах целых рас. Когда интерес столь серьезен, никто не будет ограничивать себя рамками закона и морали. Это понимаем мы, люди, и это понимают инопланетники. Просто за сотни лет, они научились это делать не столь пафосно и прямолинейно. Нам у них еще учиться и учиться. Мой вам совет, просто примите это. Не пытайтесь найти оправдание или смириться. Примите, как данность. Это есть. Существует. И так будет еще очень и очень долго. Мы с вами точно не доживем.

Я умолк, отвернувшись в сторону, стараясь не пересечься взглядом с подавленной женщиной.

— Давайте лучше о чем-нибудь другом поговорим, неужели два умных человека не найдут иной темы для обсуждения?

Я улыбнулся, стараясь продемонстрировать собеседнице всю свою искренность. Некоторое время профессор внимательно всматривалась в мое лицо, ища что-то для себя важное. Видимо, нашла, расплывшись в очаровательной улыбке на фоне таинственно светящихся умом и любопытством зеленых глаз.

— А давайте, коммандер! Как оказалось, от вас можно узнать массу интересного!

И мы нашли! Тему для разговора, разумеется. Да не одну, а множество. Я жадно впитывал всю информацию, которую прежний Шепард долгие годы обходил стороной. Эти знания были необходимы мне. Как воздух. Как хлеб. Без них нельзя было принять корректного решения. Я не хотел повторять ошибок реального Джона, мотаясь по галактике с повязкой слепца на глазах! Я хотел быть зрячим! Ильза чувствовала мой интерес, отвечая взаимностью. Она была прекрасным рассказчиком, обладая энциклопедическими знаниями. В ее устах даже сложнейшие вопросы с легкостью раскрывались, открывая новые грани неизведанного. Огромный Млечный путь, с сотнями миллиардов звезд, населенный десятками разумных рас, стал еще больше, превращаясь из абстрактной сказки в реальное чудо.

Нас прервали только через несколько часов. Из дедовской берлоги полезла наружу толпа довольных собой разумных, весело переговаривающаяся о чем-то своем. Прошедший мимо меня Грег Адамс, с широченной улыбкой на лице, заявил:

— Это бомба, Шепард. Сарену конец, можешь не сомневаться.

И убежал по направлению к радиорубке, где все это время так и оставались посол Удина и капитан Андерсон. Угу, но даже не спрашивайте меня, чем они там занимались! Видимо, вели переговоры и готовили обходные пути, на случай того, если б информация кварианки оказалась пшиком.

Минут через сорок со мной связался сам дипломат, источавший флюиды довольства даже сквозь динамики инструметрона, вовсе не вспоминая о том, что еще пару часов назад он готов был лично сдать меня с потрохами. Как оказалось, через три часа назначено экстренное заседание Совета Цитадели, на котором мне необходимо присутствовать. Удина выразил надежду, что к этому сроку я смогу привести себя в порядок и выглядеть на все сто, олицетворяя собой образец подлинного офицера Альянса. Заверив его, что все будет на уровне, я отключился, и, поглубже откинувшись в кресле, с удовольствием устроил потягушки.

Готовься, посол, через три часа, тебя и советников ждет масса сюрпризов! Обещаю!

* * *

Система Вдовы, космическая станция "Цитадель". 2183 год н.э.

Опять мы тут. В этом дурацком Малом зале Совета цитадели. Слева от меня все тот же Удина, только на этот раз даже сквозь его маску прожженного дипломата и интригана проскальзывает раздражение. Доннел устал. Сильно устал. Как и я. Как и Дэвид Андерсон, который пристроился сразу за нашими спинами. Не знаю, зачем он тут. Не знает этого и он сам. Да что уж там, не знает этого даже сам посол, который его же сюда и притащил. До кучи. Может, решил массой Совет задавить? Не получится. Эти ребята в толстокожести ему не уступят. Люди — дети. Маленькие и глупые, едва сменившие ползунки на штанишки. Тут видели и не таких. Тут были круче. Гораздо круче! Одни кроганы чего стоят.

Впрочем, на этот раз советники не выглядят мраморными статуями. Вместо безразличия и презрения, в их глазах отчетливо видна усталость и растерянность. Турианец Спаратус подавлен, и этот факт не может скрыть даже железная армейская выдержка, за многие годы службы въевшаяся в каждую клетку тела и закоулок разума бывшего генерала Иерархии. Тевос выглядит не лучше, хотя полтысячи лет, прожитых матриархом азари, дают о себе знать, позволяя скрыть от любопытных глаз истинные масштабы ее печали. Лучше всех себя чувствует саларианец. Еще бы. Ему-то что переживать? Это ведь не его позор и не его проблемы, хоть вся эта ситуация ему явно не нравится.

Чуть впереди нас стоит старший группы экспертов, той самой, что копалась в мозгах гета на моем фрегате. Теперь он выглядит совсем иначе. На нем парадный мундир Спектра Совета. Угу. Он такой же СБЦешник, как я балерина. И это меня злит. Очень сильно злит. Бесит. Почему? Я опять обоср... хм... ошибся. На корабль, который мне поручено было охранять, пробрался разумный под выдуманной личиной, а потом копался своими загребущими ручками в важнейшей информации, в любой момент имея возможность ее уничтожить. А я так ничего и не понял. Идиот!

— Приветствую вас, господа, — первой заговорила Тевос, нарушив затянувшееся молчание.

— Раз уж все в сборе, предлагаю приступить к делу. Думаю, нет смысла повторять, зачем мы здесь сегодня собрались, не так ли, коллеги? Тогда давайте еще раз оценим имеющуюся запись, а потом выслушаем мнение нашего уважаемого эксперта, господина Йондума Бау, любезно согласившегося нам помочь.

Саларианец с достоинством поклонился, выражая уважение присутствующим.

— Нет возражений? Тогда приступим.

Выждав небольшую паузу, мнимый СБЦешник подошел к консоли стационарного визора, стоявшей у самого края "пиратской доски", висевшей над разделявшей нас и советников пропастью. Нажав пару клавиш на своем инструметроне, он установил беспроводное соединение, спустя секунду активировав просмотр сообщения, найденного в башке гета. Слева от нас тут же появилась большая объемная голограмма, с очень четким и контрастным изображением. Лицом оно было обращено как раз между нами и помостом советников, тем самым представляя прекрасный обзор всем присутствующим в зале.

Трудно сказать, где именно происходило действо на голограмме. Больше всего было похоже на какой-то футуристический храм свихнувшихся демонопоклонников. Или что-то из этой оперы. Все в мрачных темно-фиолетовых тонах и ни одной прямой линии. Только вместо статуй горгулий, на заднем плане виднелся подавляющий силуэт Прайма гетов, и казавшаяся на его фоне игрушечной фигурка спектра-предателя. Сарен Артериус собственной персоной, в антрацитово-черной боевой броне и с горящими синим пламенем глазами. Окинув неизвестных собеседников тяжелым взглядом, изображение заговорило давящим на нервы скрипучим голосом.

— Сегодня наши войска одержали крупную победу на Иден Прайм, — турианец на секунду замолк, как бы пробуя на вкус произнесенные слова, смакуя каждую букву, за каждой из которых стояли жизни тысяч моих сородичей. — Наша мощь сломила их ничтожные попытки к сопротивлению. Ничто не остановит нас. Никто не остановит нас! Наша цель ясна. Наша воля несгибаема! Мы пойдем дальше. До конца! И никто не сможет нам помешать!

Артериус ощерился беззвучным смехом, пощелкивая от удовольствия растопыренными мандибулами. В этот момент он выглядел совершенным безумцем, с наглухо протекшей крышей.

— Маяк протеан еще на шаг приблизил нас к Каналу!

Вслед за его словами в кадр вошла еще одна фигура. Высокий и стройный силуэт матриарха азари, с темно-синей кожей и кроваво-красным рисунком-тату на лице, придавали затянутой в обтягивающее черное платье псевдо-женщине ореол таинственности и неприкрытой угрозы. Сарен посторонился, уступая ей воображаемую трибуну. Было заметно, что нового персонажа он воспринимает как равного, принимая за должное вмешательство в свою речь.

— И мы стали на шаг ближе к возвращению Пожинателей!

Голос азари был удивительно властным и уверенным, промораживая слушателей до костей. Не знаю, как другие, а я всем естеством ощутил, что эта "женщина" привыкла повелевать и делала это многие и многие годы, отточив свое мастерство оратора до идеала. И дело тут не в моем разыгравшемся воображении. Если канон игры не врет, передо мной стоял разумный, родившийся в те времена, когда монгольские тумены топтали землю раздробленных русских княжеств, и один из сильнейших биотиков галактики, способный в одиночку разорвать в клочки армию любого из средневековых Европейских государств. Если честно, я даже толком осознать не мог такой поразительный факт.

— Час близится! Осталось совсем немного. Будьте готовы!

Голограмма замерла, запечатлев последнее мгновение записи. Судя по всему, это было все, что удалось извлечь из памяти гета. Как по мне, чушь полнейшая, абсолютно ничего не доказывающая. Однако, окружающие мой скепсис явно не разделяли. На лице Удины отразилась печать триумфатора, в одиночку и голыми руками поборовшего горного льва на арене Колизея, на потеху римскому плебсу и Императору. Советники от азари и турианцев были еще больше подавлены, хотя, по всей видимости, смотрели это видео не в первый раз. Судя по всему, я не знал чего-то важного, что для остальных было очевидным фактом.

Первым гнетущее молчание вновь прервала Тевос:

— Для протокола. Господин Йондум, — матриарх обратилась к саларианскому спектру, выступавшему в качестве эксперта. — Какова вероятность, что увиденная нами голография была помещена в модуль памяти гета уже после его ... смерти?

— Это полностью исключено, советник, — уверенно ответил спектр. — Такова особенность памяти любого из известных нам разумных синтетиков. Не хочу вдаваться в излишние подробности, но это подтвердит любая экспертиза. Сообщение было получено гетом еще при жизни. Этот факт неоспорим.

— Благодарю, этого достаточно. Скажите, какова вероятность, что само сообщение было подделано? С какой степенью достоверности можно предположить, что действующие лица на голографии являются реальными разумными, а не виртуальной симуляцией или специально нанятыми актерами?

Саларианец ненадолго задумался.

— У меня нет ответа на ваш вопрос. Имеющиеся у нас технические средства не позволяют сделать таких выводов с разумной степенью достоверности.

Вот об этом я и говорил! Меня еще в игре этот момент сильно озадачил. Да мало ли кто там на этой голограмме? Технические средства так далеко ушли вперед в сравнении с моим родным XXI веком, что позволяют с легкостью имитировать любого разумного или материальный объект. Отличить совершенно невозможно. Хоть Гитлера, хоть Наполеона. Кого угодно. Сделать виртуальную симуляцию, похожую на Сарена, не представляет никакой сложности. Так что, все эти сведения из головы синтетика гроша ломанного не стоят, тем более, когда обвиняют спектра Совета. Но это я так думаю.

— Однако, как вам известно, геты обладают разумом, что накладывает собственный отпечаток на любые данные, извлеченные из их модуля памяти. В отличие от виртуального интеллекта, они способны самостоятельно оценивать степень достоверности полученной информации и давать ей оценочные суждения. Таким образом, данные экспертизы, основанные на объективных показателях, позволяют с абсолютной точностью заявить, что сам гет считал сообщение подлинным, а разумных на голографии — реальными. В данный момент, ни одна из рас пространства Цитадели, не обладает техническими средствами, способными подделать или имитировать информацию, содержащуюся в памяти разумного синтетика.

Так вот где собака-то зарыта!

— Получается, гет знал о существовании Сарена и его спутницы и был готов выполнять их приказы? То есть, Артериус каким-то образом вписан в их командную структуру и его приказы обязательны к исполнению? — вмешался в разговор турианский советник.

— Именно так, господин Спаратус, — ответил Йондум.

Мда, в этой связи, является ли подлинным конкретно это сообщение, вообще значения не имеет. Даже если его и подделали, то вынудить разумного синтетика выполнять приказы того, кто не имеет права их отдавать, совершенно невозможная задача. Во всяком случае, это отразилось бы в логах модуля памяти. Мол, непонятный мужик указывает мне, что нужно делать, так и запишем. Вот он и записал, и теперь Артериусу и его подружке никак не отвертеться.

— Удалось установить личность азари с голографии? — задал свой вопрос саларианский советник.

— Это матриарх Бенезия ТCони, — в разговор вмешалась Тевос. — Один из духовных лидеров нашего народа. Ее личность широко известна и почитаема. Я была знакома с ней, так что, с уверенностью могу опознать. Но... Не могу поверить, что она действует заодно с Сареном и гетами. В голове не укладывается.

Назревающие откровения прервал Спаратус.

— Это все, что имеется в модуле памяти?

— Разумеется, нет. Кварианке, которая взломала модуль, удалось сохранить в целости огромный объем данных. И это само по себе удивительно, поскольку для такой сложной операции необходима очень высокая квалификация. Я бы сказал, что в СБЦ и Специальном корпусе на такое способно два, максимум три, разумных, включая меня. И, поверьте, это не пустые слова. Скажу больше, чтобы взяться за такое сложное дело, мне бы потребовалась самая современная лаборатория и очень мощный ВИ-криптограф. В распоряжении спецкорпуса есть всего один такой аппарат, и время работы с ним расписано по минутам на несколько лет вперед.

Турианский советник прервал разошедшегося саларианца.

— Тогда я не понимаю, почему нам предоставили только эту голографию? Что с остальной информацией?

— Именно это я и пытаюсь вам объяснить, господин Спаратус. На расшифровку остальных данных могут потребоваться месяцы, а, возможно, и годы сложнейшей работы. Это модуль памяти разумного синтетика, советник. Его мозг. Степень сложности шифровки и кодирования настолько велика, что я не могу дать гарантий, что мы вообще хоть что-то сможем понять. Даже если потратим на это массу времени. Возможно, я это подчеркиваю, что это лишь мое предположение, работы могли бы ускорить кварианцы, которые должны разбираться в своих созданиях намного лучше нас. Но никакой уверенности в этом нет. Геты развиваются, а кварианцы создавали всего лишь автоматы, но никак не разумные машины, способные к самостоятельному мышлению и совершенствованию.

Турианец даже головой замотал от недоумения.

— Вы меня совсем запутали. Вы ведь как-то расшифровали показанную нам голографию? В чем причина? Почему вы не можете поступить так же с остальными данными?

— Все очень просто, уважаемый советник. Сообщение предназначалось не только для гетов, а потому было записано и хранилось совершенно в другом формате, который был взломан довольно легко.

В разговор вновь вмешался саларианский советник.

— Правильно ли я понимаю, что обращение Сарена предназначалось для других органиков, находящихся под его командованием. То есть, помимо самого Артериуса и матриарха Бенезии с гетами контактирует еще кто-то из представителей органических рас? Это так?

— Очевидно, да. В другом случае, записывать это сообщение в ином формате, чем обычные переговоры гетов, просто не имеет смысла.

На некоторое время в зале воцарилось молчание. Информация была важна и требовала осмысления.

— Кстати, о кварианке. Шепард, каково ее состояние? Как скоро она сможет дать показания? Вам известно, где она вообще достала этот модуль? Они ведь на дороге не валяются. Для этого надо убить ... живого гета, а это не так уж и просто, особенно для совсем молодой девушки.

Я вздрогнул от вопроса Тевос. Задумался и не был готов, что ко мне обратятся так рано.

— Ее состояние очень тяжелое. Операция идет до сих пор. Предварительно, врачи говорят, что ее жизни ничто не угрожает, но по завершении экстренного хирургического вмешательства, ее введут в состояние искусственной комы. Минимум на трое-четверо суток. Откуда она взяла модуль памяти, мне не известно. К нам она попала уже будучи без сознания.

Состояние Тали и правда было очень плохим. Жить она будет. Другой вопрос, как именно она будет жить? Чаквас сказала, что у нее несколько костей в муку перемололо. Их можно заменить на синтетический протез, в наше время это не трудно, но проблема в том, что девушка еще очень молода и ее организм продолжает расти. А вот протез расти не умеет! Да и стоят такие импланты весьма немаленьких денег, которых у кварианцев просто нет, даже для единственной дочери одного из пяти высших Адмиралов. Кроме того, их нужно будет несколько раз менять, соизмеряя с ростом организма самой девушки. А это сразу же прибавляет к сумме несколько нулей. Это мне и моим людям все покроет страховка Альянса. Мы ведь на службе, да и то все нервы истреплют и поставят самые дешевые. А Тали-то кто денег даст?

— А о чем они вообще говорят? Что Сарен и Бенезия имели ввиду под Каналом и кто такие Пожинатели? Господин Йондум, вам удалось что-то установить? В модуле памяти имеются какие-то пояснения? Что, совсем ничего? — турианский советник досадливо цыкнул. — Шепард, может вам что-то известно? Вы у нас с недавних пор претендуете на звание лучшего специалиста по планам гетов, — с нескрываемой иронией в голосе произнес Спаратус. — В вашем первом отчете после атаки на Иден Прайм упоминались какие-то Жнецы, якобы уничтожившие протеан. Это о них говорит Артериус и Бенезия? Вообще, все это на какой-то культ похоже.

Ага, сейчас. Сейчас я начну нести ту же пургу, что и реальный Шепард в игре. Чтоб меня сочли таким же психом, с испеченными артефактом мозгами. Оно мне надо? Мне авторитет нужен, а не звание пророка и блаженного. Пока у меня нет доказательств, которые можно руками потрогать, никаких "сенсационных" заявлений я больше делать не намерен.

Но тут в разговор влез саларианский эксперт:

— Я не могу знать, о чем они говорят, но могу с уверенностью сказать, что ни о каком культе не может быть и речи. Геты — разумные синтетики. Их мышление рационально, оно основывается только на фактах. Никакие религиозные течения не могут быть приняты ими всерьез без убедительных доказательств. А если религиозным верованиям есть научное подтверждение, то это уже не религия, а самая настоящая реальность. Другими словами, говоря о Канале и Пожинателях, геты имеют в виду нечто конкретное, существованию которого имеются неопровержимые доказательства.

Тевос властным жестом прервала следующий вопрос турианца.

— Господа, я предлагаю вернуться к конкретике. Вопрос серьезный, а у нас не так много времени. Итак, всего за несколько дней, в адрес спектра Сарена Артериуса выдвинуто несколько серьезнейших обвинений. Причем, обвинения исходят от разных источников, начиная от СБЦ и заканчивая представителем Альянса Систем. Сами по себе, обвинения выглядят бездоказательно, да, посол, это именно так, как бы вы ни пытались мне возразить. Однако, в целом, все они складываются в неприглядную картину, игнорировать которую дальше Совет не может, без риска серьезных репутационных потерь. Насколько я понимаю, попытки связаться с Артериусом так и не дали результата, не так ли господин Спаратус?

— Нет, но мы ведь сами предоставили ему неделю на то, чтоб явиться на Цитадель! Я думаю, он заслужил хотя бы право лично оправдаться по вменяемым ему деяниям?

По лицу матриарха азари легкой тенью скользнуло неудовольствие.

— Оправдаться в чем? Что он каким-то образом вступил в контакт с гетами, при этом настолько втерся к ним в доверие, что синтетики готовы выполнять его приказы? И это после того, как спецкорпус получил прямой запрет Совета на любые контакты с синтетиками и разведоперации за Вуалью Персея? Советник, вы отдаете себе отчет, что даже если Сарен Артериус представит доказательства того, что он действовал в интересах Совета Цитадели, это будет означать, что мы объявили войну Альянсу Систем?

Спаратус взбледнул. Такая постановка вопроса ему в голову явно не пришла. А зря. Очень интересное развитие событий, кстати. В каноне игры такого не было. Тевос явно давит на турианца, навязывая ему свою точку зрения. Выходит, ей известно что-то еще? Или ее испугало появление на сцене Бенезии?

— Как бы там ни было, принятых ранее мер явно не достаточно. Полагаю необходимым, помимо лишения полномочий спектра, объявить Сарена Артериуса в розыск во всем пространстве Цитадели, по случаю чего обратиться с официальным обращением Совета к правительствам всех дружественных государств. Возможное предательство спектра — тяжелейший удар по репутации Совета и Специального Корпуса. Этот случай беспрецедентен. Мы всегда уверяли наши народы, что агенты спецкорпуса — лучшие представители самых развитых рас, с безупречной репутацией и незыблемыми принципами. Мы не можем допустить, чтобы даже тень сомнения пала на нашу репутацию. Лучше уж пусть наша реакция выглядит жестокой по отношению к заслуженному спектру, чем ее сочтут недостаточной, неадекватной и запоздалой. Что ж, если господин Артериус сумеет оправдаться, я лично, от имени всех азари, принесу ему искренние извинения. Но сейчас...

Тевос повернулась к турианцу, окинув его требовательным взглядом.

— Но сейчас, я считаю необходимым принять самые решительные меры. Вы со мной согласны, господин Спаратус?

Тот, после недолгого раздумья, неохотно кивнул.

— Советник Валерн? Отлично, решение принято. Что ж, с этим вопросом все ясно. Но остался еще один. Да, господин Удина, Совет не привык разбрасываться пустыми словами. Мы обещали вам и Альянсу Систем, что вернемся к вопросу о принятии человека в ряды Специального Корпуса, как только разъяснится вопрос с причастностью Сарена Артериуса к нападению на Иден Прайм. Пусть, ситуация не решена окончательно, однако, мы не можем и дальше игнорировать очевидные заслуги коммандера Шепарда, в кратчайшие сроки предоставившего нам весомые улики. В сложившихся обстоятельствах...

Раздражение турианского представителя, наконец, вырвалось на волю.

— Человечество еще не готово! Люди не готовы взвалить на себя обязанности по сохранению мира и порядка в галактике!

Патетика так и зашкаливала, вот только она разбилась, как скорлупка, о гранитную набережную олимпийского спокойствия и уверенности Тевос.

— Расскажите об этом сотням тысяч человеческих колонистов в Константе и молодой кварианке, которых Шепард собственноручно вытащил с того света. Лично вы можете похвастаться такими достижениями, Спаратус?

— Один человек — еще не вся раса!

— А мы и не говорим обо всей расе. Мы говорим о конкретном разумном. О Джоне Шепарде.

Несколько мгновений между ними шла незримая борьба, после чего турианец отвел взгляд в сторону, выглядя при этом, как побитая собака. Пусть у Иерархии самый большой флот и сильнейшая армия в галактике, авторитет азари — первооткрывателей Цитадели и основателей Совета, велик настолько, что всерьез спорить с ними никто не решается до сих пор. Не хотят получить против себя крестовый поход всей остальной обжитой вселенной. А вы что думали? Пользуясь своей физиологией, синенькие дамочки, проникли в постели властителей и авторитетных разумных всех известных государств. Угу, очередное подтверждение факту, что ночная кукушка дневную перекукует. Не нужны им ни флот, ни армия! У них есть стадо любовников, пускающих слюни на шикарные тела прекрасных азарийских дев, которые ради их внимания готовы устроить парочку несчастных случаев или дворцовых переворотов.

— Советник Валерн? Благодарю. Что ж, лейтенант-коммандер Джон Шепард, выйдите вперед!

Любопытно. Очень любопытно. Я говорю, наблюдать за этой театральной постановкой, а других слов для описания происходящего у меня нет, весьма поучительное занятие. Почему постановкой, да еще и театральной? Ну как же? Все очень просто. Прямо сейчас должно произойти одно из ключевых событий первой части игры — главного героя, меня, стало быть, назначат Спектром Совета. Причем здесь спектакль, спросите вы? А ответ-то прост. Никаких реальных оснований для этого "эпохального" события не имеется. Людям дали шанс, а мы его бездарно профукали. Поезд ушел. Задание, которое было мне поручено в качестве первого этапа проверки профпригодности, с треском провалено. Артефакт протеан уничтожен. Более того, убит наблюдатель, который осуществлял контроль за операцией и оценивал мои способности. Это провал. Очевидный. Никакие дальнейшие заслуги в зачет не принимаются. Задание не выполнено, и это ключевой момент. Прямо сейчас, советники могли послать Удину и весь Альянс Систем в пешее эротическое путешествие, длинной в пару-тройку лет, по завершении которого они смогут сделать еще одну попытку. Это было бы логично, поскольку я еще ни разу не видел, чтобы кто-то добровольно решил поделиться властью, тем более, когда есть такой замечательный повод отказать неудачливым претендентам.

Однако, на деле все выглядит иначе. Представитель азари демонстративно продавливает мою кандидатуру, прикрываясь фиговым листком "великих заслуг" Джона Шепарда перед спасенными от неминуемой гибели колонистами с Иден Прайм. И делает она это с определенной целью, в полном согласии с турианцем Спаратусом, который так натурально изображал праведный гнев. Зачем? Все банально. Как выяснилось, в этом мутном деле замешаны заметные фигуры среди их народов: спектр-турианец Сарен Артериус и матриарх-азари Бенезия ТCони. В силу обстоятельств, как бы они не хотели замять этот скандал, Совет Цитадели вынужден провести открытое расследование. Разумеется, делать это будут не сами советники. Для этого у них есть Специальный Корпус. И вот тут-то весь цимес. По сложившейся практике, дело должно быть поручено представителям нейтральной стороны, непричастной к событиям. Угадайте кому? Верно, простейшим методом исключения, мы приходим к очевидному выводу, что расследование будет поручено спектру-саларианцу. Вот он, рядом со мной стоит, и зовут его не Джон Шепард, а Йондум Бау. И именно это обстоятельство заставляет Тевос с такой настойчивостью проталкивать мою кандидатуру. Почему? За спиной саларианских спектров незримой ледяной скалой нависает тень ГОР — опоры Саларианского союза и мощнейшей спецслужбы в галактике, обладающей почти безграничными возможностями и колоссальным опытом тайных операций. Что они могут нарыть, опираясь на такие силы и официальные полномочия от Совета Цитадели, дающие им фактически неограниченные права, известно разве что Богу. Отдавать в руки своим "заклятым соседям" такой компромат — просто безумие. Будет дешевле ввести в состав Корпуса спектра-человека, не имеющего никакого авторитета, к расе которого общественное мнение относится, как к едва слезшим с дерева наглым обезьянам-попрошайкам. Чтобы там не нашел этот дикарь, имея под контролем галактические СМИ, всегда есть возможность спустить поднявшуюся шумиху на тормозах, сославшись на дурную репутацию человечества. Похоже, что сами саларианцы это прекрасно понимают, и боятся того, что могут откопать, а потому с легкостью поддались давлению, дав себя уговорить.

Пока я предавался этим рассуждениям, советники по очереди толкнули пафосную речугу, судя по всему заранее отрепетированную на такой случай. Ее общий смысл сводился к тому, что мы, то есть все Человечество, всем им должны. Прямо-таки обязаны. Нам оказана невиданная честь и огромное доверие, которое мы должны немедленно оправдать. Лучше всего, в монетарной форме, ведь Спецкорпус нужно на что-то содержать, и деньги земных налогоплательщиков им очень пригодятся. Увлекшись сладкими речами профессионалов своего дела, я едва не пропустил момент, когда настала моя очередь поучаствовать в этом цирковом шоу, принеся Клятву спектра Совета. Забавный документ, кстати. Для каждой расы есть свой вариант его текста, разработанный с учетом национального колорита, религиозных, физиологических и других особенностей возможных кандидатов. Сделано это не просто так, а на основе горького опыта, вроде того, что слово, данное иноверцу — твердо, как холодец. А еще будут говорить, что мы на них не похожи! Да, куда там, оказалось, что гои и неверные гяуры — не чисто земное изобретение. Тут своих хватает. В общем, уверенным голосом зачитав приличествующие случаю словеса с возникшей перед моим лицом голограммы, я приобщился к галактической цивилизации, став первым человеком — спектром Совета Цитадели. Правда, от присяги меня никто не освободил, я так и остался гражданином и военнослужащим Альянса Систем. Этот момент был специально оговорен, что оставляло за мной право, отказаться от любых действий, наносящих вред моему государству и расе.

После всех расшаркиваний и дипломатических плясок, Тевос, наконец, перешла к сути дела.

— Спектр Шепард. Совет поручает вам предпринять все возможные действия, необходимые для задержания Сарена Артериуса и Бенезии ТCони, а так же для проведения максимально подробного расследования всех обстоятельств этого дела. По возможности, вы обязаны доставить их живыми, с целью последующего допроса, который, безусловно, позволит пролить свет истины на эти трагические события. Однако, в случае, если они окажут сопротивление, вам разрешается применять любые средства, допустимые Уставом Специального Корпуса, даже если это приведет к их гибели или увечью. Совет направит правительствам дружественных государств, СБЦ и Флоту Цитадели официальную просьбу, оказать вам всю посильную помощь. Учтите, спектр, что вашей основной задачей будет выяснить мотивы, сподвигшие Артериуса и ТCони на столь неоправданные действия. От лица Совета, еще раз хочу заявить, что ни мы лично, ни Спецкорпус, ни наши государства, не причастны к нападению на Иден Прайм, а причины поступков Сарена и Бенезии нам не понятны. Насколько нам известно, они не подвергались гонениям и нападкам с чьей-либо стороны. До этих событий, к ним не предъявлялось каких-либо серьезных претензий и не выдвигалось обвинений в чем-либо. И матриарх, и бывший спектр, были уважаемыми членами нашего общества, не раз делом подтверждая свою лояльность и законопослушность. Выясните, что стало причиной их предательства!

Тевос немного помолчала, собираясь с мыслями. Остальные советники хранили молчание.

— Помните, Шепард, Совет поручил вам это дело, пытаясь снять все возможные сомнения со стороны Альянса Систем в необъективности следствия. Этим шагом, мы хотим продемонстрировать, что не имели каких-либо враждебных намерений или планов в отношении человечества. Вы должны провести объективное расследование и привлечь виновных к ответу за их злодеяния. В свою очередь, я обращаюсь к вам и официальным представителям Альянса, призывая проявлять сдержанность, комментируя эти события в прессе. Прошу вас воздержаться от публикации фактов, до официального завершения расследования. Надеюсь, мы можем рассчитывать на ваше понимание в этом вопросе, посол?

Удина был рад, и на волне эйфории готов пойти на любые уступки, тем более, на такие символические. Получив его заверения, азари продолжила:

— Очень хорошо. Что ж, Шепард, вам необходимо явиться в расположение Спецкорпуса в Президиуме Цитадели, где вы получите дальнейшие инструкции и необходимые данные. Прошу вас, не затягивайте с этим. Все сопроводительные документы будут переданы позже, в посольство Альянса, через Секретариат. Полагаю, что на этом следует считать заседание закрытым...

Тут Доннел все же вернулся с небес на землю, на секунду вспомнив о своих обязанностях:

— А что по поводу совместных действий по борьбе с гетами?

В разговор вмешался турианец, на мгновение опередивший Тевос, глаза которой полыхнули недовольством.

— Посол, вы должны понимать, что принятие решений по таким глобальным вопросам, выходит за рамки наших полномочий. Ваша просьба передана правительствам наших государств, как только они сформулируют свою позицию, мы сообщим вам.

Не дожидаясь реакции Удины, азари произнесла, не терпящим возражений голосом:

— Заседание закрыто, до свидания, господа.

Э, нет, так дело не пойдет. Не торопись, красавица. Вы свои вопросы порешали, а вот я — нет. Непорядок. Вы мне тут час мозги полоскали, теперь моя очередь! Отодвинув в сторону вышедшего вперед посла, я вылез на передний край, намереваясь устроить встречное сражение, в стиле Прохоровки образца 1943 года.

— Прошу внимания.

Уж не знаю почему, но в наступившей тишине, моя фраза прозвучала очень убедительно. Я заметил, как все присутствующие одновременно вздрогнули, недоуменно уставившись в мою сторону. Эмоции, отразившиеся на лице Тевос, вообще было сложно описать цензурными словами. В эту секунду, она меня явно ненавидела всеми фибрами души. И, судя по всему, даже ее хваленая выдержка дала трещину, о чем недвусмысленно говорила вздымающаяся грудь, за секунду втянувшая в себя пару кубов кислорода, с запасом покрыв все расходы на уже готовую вырваться злобную отповедь.

— Пользуясь правами спектра, на основании пункта 3 статьи N/N Устава Специального Корпуса, требую предоставить возможность для немедленного личного доклада полному составу Совета Цитадели, в присутствии официальных представителей Альянса Систем. На основании пункта 12 статьи N/N Устава Спецкорпуса, требую активировать протокол "Арбитр".

Мда, это было забавно. Что? Видеть, как из надменной азари одновременно выпустили весь воздух. Как воздушный шарик сдулась. Ох, не ожидала она от меня такой прыти. Точно, не ожидала. Думала, светлокожий варвар утрется, довольствуясь малой подачкой, но что-то не учла. Точнее, не учла попаданца внутри черепушки оригинального Шепарда, который прекрасно понимал, чем все это может закончиться, а потому плевать хотел на все сопутствующие издержки.

— Шепард, вы отдаете себе отчет в том, что вы делаете? Вы сознаете, чем лично для вас это может обернуться?

В разговор вмешался первым пришедший в себя саларианец. Как всегда, серое вещество в голове этих ящериц, сработало намного быстрей, чем у всех окружающих.

— Разумеется, советник. Я нахожусь в здравом уме и твердой памяти. И еще раз настаиваю на выполнении моих требований.

О чем мы вообще сейчас говорим? Устав Спецкорпуса — не является секретным документом. Уже несколько сотен лет он лежит в открытом доступе в сети Экстранет. Любой желающий может ознакомиться с его содержанием, что я и проделал, бегло пролистав основные моменты. Благо, что многолетний опыт работы юристом был отличным подспорьем в этом занятии. В нем, помимо кучи обязанностей, имеется и целая глава, посвященная правам спектра. В частности, у меня есть право требовать личного доклада перед Советом. Там же написано, что советники не вправе мне отказать. Более того, есть несколько специальных протоколов, оговаривающих процедуру доклада, среди которых есть один, под названием "Арбитр". Он подразумевает, что мое сообщение, будет в неизменном виде представлено главам правительств всех государств-членов Совета. К сожалению, все не так просто. Для меня это чревато тем, что если мой доклад посчитают вздором, это будет основанием для лишения полномочий спектра.

— Шепард, ты что творишь, мать твою?!

За спиной послышался панический шепот Удины. Я обернулся, спокойно окинув его безразличным взглядом.

— Выполняю свою работу, посол. Вы сами меня на нее подрядили. Привыкайте.

В общем, через некоторое время, присутствующие осознали, что деваться им некуда, а отступаться от своих слов я не намерен. Сделав пару успокаивающих выдохов, Тевос проговорила:

— Говорите, спектр, — последнее слово она буквально выплюнула мне в лицо.

Мы не гордые. Мы потерпим. Когда для дела нужно, я и не такое сносил. А куда деваться? Кушать захочешь, не так раскорячишься. На прежней работе, мне с такими кадрами, считающими себя центром вселенной, почти каждый день общаться приходилось. Разве что, у них масштаб помельче, да и болото не такое глубокое. Впрочем, они этого не осознают, искренне полагая, что вся разумная жизнь крутится вокруг них. Разуверять их в этом — вещь бесполезная, как говорится, проще переспать, чем объяснить, почему ты не хочешь этого делать.

Поколдовав с инструметроном, я установил беспроводное соединение с визором, активировав нужное мне изображение, как раз там, где мы смотрели голографию с откровениями Сарена и Бенезии.

— Прошу внимания. Перед вами карта галактики, подготовленная Оперативным управлением штаба ВКС Альянса. Последний раз обновление было произведено около полутора часов назад. Материалы подготовлены на основании данных агентурной и войсковой разведки, рапортов командиров боевых кораблей, специальных средств наблюдения и фиксации, а так же сведений из открытых источников. Зеленым цветом, на ней отмечены все известные случаи контактов с гетами за последние триста лет, начиная с завершения активной фазы Утренней войны и бегства кварианского флота. Красным цветом на карте отмечены случаи контактов с гетами за последние несколько суток, начиная со дня атаки на Иден Прайм. Обращаю внимание, что учтена только информация, имеющая высокую степень достоверности.

Я сделал небольшую паузу, активировав окошко со статистикой.

— Всего за время, прошедшее с нападения на колонию Альянса, зафиксировано шестьдесят восемь случаев контактов с синтетиками, что соответствует количеству таковых за последние сто двадцать четыре года. В семнадцати случаях, контакт привел к боевым столкновениям, что примерно равно количеству таких эпизодов с участием гетов за последние сто девяносто два года. В остальных случаях, геты проявили явно агрессивные намерения, однако, по тем или иным причинам боевых действий удалось избежать. Из семнадцати боевых эпизодов, шестнадцать привели к уничтожению противостоящих синтетикам кораблей органических рас. Обращаю ваше внимание, что среди атакованных, были как гражданские, так и военные корабли различных государств, в том числе азарийские, саларианские и турианские. По нашим данным, погибло не меньше двухсот сорока разумных, включая представителей рас-членов Совета Цитадели. По данным осмотра мест боестолкновений, как минимум часть органиков были захвачены живыми. К сожалению, все они были добиты гетами, о чем говорит характер ранений и ряд объективных данных. Следов пыток или применения иных мер воздействия, не обнаружено. В окрестностях системы Вулар туманности Гнездо Коршуна, средствами объективного контроля рейдера дальней разведки ВКС Альянса "Василий Татищев", зафиксирован бой между фрегатом Батарианской Гегемонии и, предположительно, легким крейсером гетов. Батарианский корабль был сильно поврежден и взят на абордаж. Последующий осмотр выявил, что судно было переоборудовано под транспортировку рабов. На момент боестолкновения, в его трюмах находилось тридцать два разумных, представители семи рас пространства Цитадели. Им удалось выжить в ходе космического боя, однако, десант синтетиков, обнаружив их, произвел целенаправленный подрыв бортовой обшивки, в результате чего произошла разгерметизация, приведшая к гибели всех органиков.

Я отвлекся, решив пару секунд полюбоваться Тевос. Интересно, что зреет в прелестной головке этой полутысячелетней красавицы? Осталась ли там хоть капля сострадания, или кроме циничного рационализма, спрятанного под плотным кружевом высокопарных слов, там больше ничего нет?

— В системе Гонг туманности Армстронга, произошло боестолкновение между тяжелым крейсером ВКС Альянса "Карлсруэ" и крупным кораблем синтетиков, класс которого доподлинно установить не удалось. В результате скоротечного сражения, оба корабля получили серьезные повреждения и, фактически, утратили боеспособность. "Карлсруэ" потерял три из четырех маршевых двигателей, погибло двадцать два члена экипажа. Корабль синтетиков, в течение нескольких часов не проявлял активности, после чего, ушел из системы на ионных двигателях. Прибывшей на помощь боевой группе пятого флота, контакт с противником возобновить не удалось. Обращаю особое внимание Совета, что впервые за триста лет с момента окончания активной фазы Утренней войны, отмечено присутствие гетов непосредственно на планетах в той или иной степени контролируемых органическими расами. По данным разведки, десант гетов был замечен на планете Ферос системы Тезей в скоплении Бета Аттики и на Новерии в системе Пакс туманности Конская голова. Последнее вызывает серьезные опасения штаба ВКС Альянса, так как на Новерии находится несколько десятков риск-лабораторий, занимающихся исследованиями по целому ряду критически важных направлений. К сожалению, по условиям действующих соглашений, Альянс не имеет возможности ввести на указанные территории свои войсковые подразделения, без риска спровоцировать конфликт с несколькими государствами, в том числе, Батарианской Гегемонией.

Советники притихли. От былого раздражения не осталось и следа. Очевидно, что подобная информации была в распоряжении военных их государств, вот только до них ее довести не успели. События развиваются слишком быстро, а бюрократическая машина — штука неповоротливая. Пока провернутся все нужные шестеренки, может пройти очень много драгоценного времени. Кроме того, мало знать, нужно эти знания правильно интерпретировать, а это дано далеко не каждому. Плюс ко всему, все расы Совета находятся в плену собственноручно созданных стереотипов, в которых возможный конфликт с гетами отрицался на протяжении трехсот лет. Они сами себя уговорили, что ничего плохого не случится.

Нажав пару виртуальных кнопок, я сдвинул в сторону карту, активировав новое двухмерное изображение.

— Перед вами список кораблей кварианского флота на момент начала гражданского противостояния и последовавшей затем Утренней войны. Напоминаю, что в тот момент он представлял весьма значительную силу, уступая только флотам Турианской Иерархии и Объединенному Флоту Республики азари. В ходе начавшихся боевых действий, гетам удалось взять под контроль около тридцати семи процентов боеспособных кораблей кварианцев. Они отмечены зеленым цветом на списке. В ходе активной фазы боевых действий, флоты противоборствующих сторон понесли тяжелые потери. Кварианцы предприняли несколько попыток оказать поддержку сражающимся на Раннохе наземным войскам и эвакуировать хотя бы часть гражданских. Это вылилось в серию затяжных сражений, в которых флот органиков активно атаковал флотилии гетов, опирающиеся на системы планетарной обороны, контроль над которыми удалось установить синтетикам. Противостояние продолжалось около года, и закончилось бегством остатков флота органиков. По данным самих кварианцев, в распоряжении гетов к тому моменту оставалось не больше сорока процентов изначально захваченных кораблей, часть из которых была ограниченно боеспособна, в том числе, не имелось ни одного полностью боеготового корабля крупнее легкого крейсера. Система планетарной обороны Ранноха была подавлена на семьдесят процентов. Уничтожены все орбитальные верфи, добывающая и перерабатывающая инфраструктура в системе Тиккун, разрушена или тяжело повреждена большая часть планетарной инфраструктуры метрополии кварианцев. Таким образом, по окончании боевых действий, совокупный боевой потенциал флота синтетиков, составлял примерно десять-пятнадцать процентов от изначальной мощи кварианского флота, и они были лишены возможности каким-либо способом быстро восстановить или нарастить ее.

Читать эмоции саларианцев я так и не научился, а вот Спаратус, похоже, был единственным, кто сразу понял, к чему я клоню. И загрустил. А у меня, после беглого взгляда на успокоившуюся Тевос, опять крышу сорвало, как тогда, в доках с СБЦешниками. Уж не знаю, что именно я там сделал, но в следующий момент заговорил так, что у меня самого поджилки затряслись. Похоже, это очередной привет от моих "колдовских" способностей.

— Триста лет назад, Совет Цитадели совершил преступление.

Я сам не заметил, как вновь потерял контроль над своей биотикой. Вокруг меня опять заискрили крошечные синие молнии, органично дополняющие налитые кровью глаза. Вот теперь пробрало и азари.

— Хуже того. Это даже не преступление. Это ошибка, за которую придется расплачиваться нам всем.

За спиной я зафиксировал полуобморочное состояние Удины, который уже проклял тот день и час, когда связался с Джоном Шепардом.

— Триста лет назад, любые два из семнадцати турианских флотов, могли прихлопнуть гетов, как клопов, раскатав их в тонкий блин по всей поверхности Ранноха! Им нечего было вам противопоставить!

Меня аж колотило от злобы.

— Даже если вы не желали воевать на планетах, вы могли установить блокаду гетов с орбиты, не давая им восстанавливать космическую инфраструктуру. Это можно было сделать с минимальными потерями и затратами! Но вы ничего не сделали!

Твари. Натуральные твари. Это в игре упоротые в своей толерантности игроделы, пытались вылепить из этих угребищь хороших ребят. А в реальности, на них на всех клейма ставить негде. На руках этих милых созданий, троица представителей которых трясется прямо передо мной, последовательный геноцид трех органических рас: рахни, кроганов и кварианцев. И это только начало. Если бы не грядущее вторжение Жнецов, готов поклясться, что они так или иначе довели бы до логического завершения свою интригу по сталкиванию лбами людей и батарианцев, а потом, устроили б совместный распил останков победителя.

Кого-то они мне напоминают, а? Интересно, кого?

— Вы стояли и смотрели, как геты истребили семь миллиардов кварианцев. Резня на Раннохе продолжалась еще несколько лет. Кварианцы молили вас о помощи. Но вы ничего не сделали.

Вот такие они, наши соседи по галактике. Через пару лет, именно с ними мне придется пойти в бой против полчищ свихнувшихся машин. Если доживу, конечно. И людям придется пойти. А куда деваться-то, других "союзников" у нас нет, и не предвидится. Тошно. На рожи их лицемерные смотреть тошно. В них бить хочется, а не аргументы разумные приводить.

— За последующие семь лет, на бежавших от геноцида кораблях кварианцев, погибло еще около сорока миллионов разумных — это две трети тех, кому чудом удалось спастись. Вы отказали им даже в гуманитарной помощи! Силой не дали обосноваться на пустующих планетах! Изгнали их посла с Цитадели. Заморозили счета и арестовали имущество! Вместо хоть какой-то помощи, пусть символической, вы отняли последнее.

Видно, что они не привыкли, чтоб с ними так разговаривали. Спаратус замер недвижим, как каменный болванчик. Ярко-голубая кожа Тевос превратилась в серую. Большущие черные глаза саларианца моргали с утроенной частотой.

— Вы правы. Это был не ваш бой. Не ваша трагедия. Не ваше горе. Вы ничего не должны кварианцам. Ни тогда, ни сейчас. Это были не ваши проблемы. Как и инцидент на Иден Прайм, вы ведь так выразились, уважаемый Валерн?

Как оказалось, отхлестать выражением, я умею не хуже азарийского матриарха. Бедняга-саларианец реально отшатнулся от воображаемого плевка. Честно говоря, я б многое отдал, чтоб сделать это на полном серьезе. Так ведь нельзя! Политес, мать его.

— Прошло триста лет. И геты пришли сами.

Я на секунду умолк, надеясь как можно ярче подчеркнуть последние слова. Все трое политиканов смотрели на меня остекленевшими глазами, как кролики на удава.

— Они не вступили в переговоры. Не попытались помириться с кварианцами или договориться с кем-то другим. Они сходу вступили в бой, открыто бросив вызов третьему по мощи флоту в галактике, атаковав гражданские поселения и применив оружие массового поражения, проявив неслыханную жестокость. Вместо ржавых корыт трехсотлетней давности, на что вы в тайне надеялись, полагая, что синтетики не могут развиваться самостоятельно, на Иден Прайм прилетел гигантский дредноут, напичканный новейшими технологиями. Их наземные войска превосходят по выучке и оснащению наши линейные части. Их системы РЭБ совершенны, превосходя все, что имеется у нас. Они видят наши новейшие корабли-невидимки. Они умеют блокировать частоты сверхсветовой связи. Взломали наши коды и читают секретные документы. Их агентура сидит в наших штабах и специальных службах. В бой их ведет один из лучших спектров Совета и уважаемый своим народом матриарх азари. А после боя, их корабли уходят не через ретранслятор, а совершают прыжок через открытый космос, на собственных двигателях. Вам напомнить, советники, что из системы Утопии до другого ближайшего известного нам ретранслятора не сможет долететь ни один из кораблей наших рас? И это говорит о том, что либо у синтетиков есть новые более мощные или принципиально иные двигатели, либо они знают о сети ретрансляторов больше, чем все мы вместе взятые. Всего за триста лет, они узнали о протеанах, с их невиданными технологиями, больше, чем мы за несколько тысячелетий.

Насколько слепым нужно быть, чтобы не видеть очевидного? Трудно сказать. Позволить синтетикам почти истребить целую расу, а потом оставить их в покое на несколько столетий, дав без помех развиваться... Это за гранью добра и зла. Это преступление, граничащее с глупостью. Чем вообще это можно объяснить? А ведь можно, просто так даже мухи не летают.

— Гетам не нужно есть. Гетам не нужно спать. Они не устают, достаточно зарядить топливный элемент. Им не нужны клубы и рестораны. Они не тратятся на губную помаду и собачьих парикмахеров. Им не нужны виллы на лазурном берегу. Нет смысла в парках и памятниках. Им не нужны скафандры и оптимальный состав атмосферы. Они могут жить и работать, не теряя эффективности, в ледяной метановой пустоши или раскаленных добела песках. Они не размениваются по мелочам. Все триста лет они могли строить флот!

Выдержка Тевос рассеялась, как утренний туман. Ее тело колотила легкая, почти незримая дрожь. Спаратус продолжал стоять каменным изваянием, а Валерн раскачивался из стороны в сторону. Ящерица даже мигать прекратила.

— И я спрашиваю вас, советники, что дальше?

Молчат гады, да, собственно, я и не хочу давать им говорить.

— Что дальше, советники? Геты прилетят сюда и займут ваше место?

Азари отшатнулась от моих слов, как от пощечины. Лицо стало белее мела, вроде так в умных книжках пишут? Ой, не врут графоманы. Не врут. Не белее мела, конечно, но как грязная простыня, это точно.

— Мой народ прошел через множество испытаний, полных крови и бессмысленных жертв. Вся история человечества — череда беспрерывных войн и конфликтов. В двадцатом веке случились наиболее страшные из них, унесшие жизни десятков миллионов моих соотечественников. Это тяжелая утрата. Но она многому научила нас. Я приведу цитату одного человека. Он умер, почти два века назад, но его слова по-прежнему мудры и актуальны. Его зовут Мамртин Нимёллер. Он всего лишь священник, а не философ. Так вот, стоя на руинах собственной страны, после шести лет чудовищной бойни, отсидев несколько лет в концентрационном лагере, он произнес: "Когда нацисты пришли за коммунистами, я молчал, я же не коммунист. Потом они пришли за социал-демократами, я молчал, я же не социал-демократ. Потом они пришли за профсоюзными деятелями, я молчал, я ведь не член профсоюза. Потом они пришли за евреями, я молчал, я же не еврей. А потом они пришли за мной, и уже не было никого, кто бы мог протестовать".

Тишина. Только потрескивают в воздухе мои биотические молнии.

— Но у этого человека был шанс. Ему его подарили. Нашлись те, кто не испугался и не отступил. Нашлись те, кто спас себя и свою страну. Нашлись те, кто не удовольствовался малым, но пришел и помог другим, не испугавшись смерти и лишений. Ему дали шанс подумать над своим прошлым, переосмыслить его и сказать что-то умное.

Если бы мои глаза умели воспламенять предметы, я б уже испарил стоявших передо мной разумных, столь сильно я их ненавидел и презирал в этот момент. И они это почувствовали, я уверен в этом.

— А есть ли такой шанс у нас?

Тевос не выдержала. Она прекрасно понимала, что большая часть сказанного — это камень в огород азари.

— Но это война!!! Вы хотите устроить войну!!! Хотите втянуть нас в войну с гетами!!! Погибнут миллиарды!!!

Думаете, у политика со стажем в несколько столетий не может быть истерик? Ошибаетесь. Наглядный пример прямо передо мной. И тому есть причина. Очень весомая. Азари панически боятся большой войны. Все дело в них. В них причина "слепоты" Совета. В их физиологии. В том, что они живут по тысяче лет. В отличие от нас всех, от всех ныне здравствующих представителей наших рас, они сами, лично, воочию наблюдали, к чему может привести война космических держав. Они понимают, что в такой мясорубке, не имеет значения, какой сильный ты биотик, насколько развит физически, умен и хорошо подготовлен. Не важно, насколько качественно твое снаряжение и экипировка. Под орбитальной бомбардировкой не выживет никто! Тем, кто чудом спасся, добавят градом ядерных зарядов, боевыми аэрозолями и генетическими вирусами. А если вам и этого покажется мало, на вашу планету скинут астероид массой в несколько сотен мегатонн, который выжжет все, невзирая ни на какие укрытия. После победы, тем, кто все же умудрился пережить этот ад, придется вернуться домой. На пепелище. Бескрайнее море праха и тлена — все, что осталось от всех, кто был вам дорог. И вот тогда, ты — живой, позавидуешь мертвым. Им все равно, а тебе с этим жить несколько веков!

— Война идет триста лет. От того, что вы прячете голову в песок, закрывая глаза на очевидное, она никуда не денется. Геты сами не рассосутся. Просто несколько дней назад, к миллиардам погибших кварианцев, добавилось несколько десятков тысяч человеческих колонистов. Не случилось ничего нового. Это были очередные жертвы войны, которую вы не хотите видеть. И они не последние.

Давящая, скользкая тишина. Обвинения предъявлены. Карты открыты, а маски сорваны.

— А что вы предлагаете, Джон Шепард? Что вы хотите от нас? Вы не хуже нас знаете, что у Совета нет сил, чтобы помочь вам. У вас есть конкретные предложения или вы пришли стращать нас, обвиняя в трусости наших предков? Что можете вы?

Саларианец. Он снова первым пришел в себя, бросившись в контратаку, отплевываясь наполненными злобой и обидой словами.

— Да, знаю. Я знаю, советник, что вы ничего не можете. Флот Цитадели слаб. В свете последних событий, его недостаточно даже для уверенного контроля над системой Вдовы — политического центра всей галактики. Сил Специального Корпуса не хватит для качественной и систематической разведки территории гетов. Спектров слишком мало для этого. Не смогут помочь даже ваши страны. Вы триста лет уверяли собственных граждан, что все хорошо, что кварианцы сами виноваты в своих бедах и не достойны вашей помощи. А несколько десятилетий назад, ваша пропаганда переключилась на Альянс Систем, выставляя людей жадными агрессивными варварами. Если прямо сейчас, сегодня, ваши правительства объявят о помощи нам, вас не поймут ваши же граждане. Вы довели ситуацию до того, что все мы, а не только вы — расы сидящие у штурвала галактики, не можем пойти на переговоры с гетами! После геноцида кварианцев и пощечины на Иден Прайм, мы не можем пойти на диалог, пока не покажем, что с нами вообще есть смысл договариваться. Что у нас есть силы, чтобы защитить себя! Слабых бьют. С ними не договариваются. Не ведут переговоров. Не делают уступок и снисхождений. Их не слышат и не слушают.

Валерн молчал. А что ему говорить-то? Все так и есть. За что боролись, на то и напоролись.

— Но выход есть.

Я обернулся назад, тяжелым взглядом окинув Удину. Он был зол и сосредоточен. Его мощный ум, позволявший много лет подряд занимать самые высокие посты в человеческой иерархии, работал без задержек и остановок. Что ж, сейчас тебе придется думать очень быстро.

— Посол, готов ли Альянс Систем уступить право на колонизацию одной планетной системы? Готов ли Альянс предоставить оружие, снаряжение и гуманитарную помощь, в обмен на несколько тысяч боевых кораблей с опытными экипажами? Готов ли Альянс, в обмен на разведывательную информацию и участие в боевых действиях, предоставить гарантии защиты Мигрирующему флоту и вступить в союз с кварианцами?

Удина выглядел так, как будто его ударили дубиной по голове. Он был совершенно не готов к такому развитию событий. Посол был ошарашен. На старости лет, все же нашелся тот, кто сумел его удивить. Ну же, Доннел, думай быстрее! Ты меняешь деньги, ресурсы и права на кусок скалы, болтающийся в космосе, на жизни солдат, готовых воевать вместо нас! В твоих силах сделать так, чтоб нашим адмиралам пришлось подписывать как можно меньше похоронок.

И Удина думал! Думал очень быстро, реализовывая весь тот опыт, что он накопил за свою жизнь. Момент истины, наступивший нежданно-негаданно, заставил его выложиться по полной. И он меня не разочаровал.

— Это неожиданное предложение. Решение таких вопросов выходит за рамки моих полномочий. Но! Я уверен, что Альянс Систем готов к такому шагу. Нам нужны войска прямо сейчас, а кварианцам необходима любая помощь и гарантии безопасности для их женщин и детей. Наше общественное мнение не настроено враждебно по отношению к их расе. Им сочувствуют. Сближение с ними не вызовет отрицательной реакции в массах. Мы пойдем на это! Лучше поступиться малым, чем потерять все, — сделав небольшую паузу, он продолжил. — Как посол Альянса Систем, я даю гарантию, что этот вопрос будет решен в течение ближайшего времени. Уверен, решение будет положительным. Во всяком случае, наши военные, имеющие значимые голос в политике государства, однозначно будут "за".

Советники стояли, как громом пораженные. Второй раз за несколько дней, их уютный мирок перевернулся с ног на голову. Сначала прилетел громадный дредноут, который наглядно показал, что их дубина не так увесиста, как им хотелось бы. Потом, флот Альянса в один момент, буквально из воздуха, пополнился несколькими тысячами боевых кораблей с опытными экипажами, всю жизнь прожившими в космосе. Это катастрофа. Баланс сил, выстраиваемый и лелеемый десятилетиями, рухнул в одночасье. И, самое главное, они никак не могут этому помешать.

— Но это невозможно!!!

Я обернулся на истерический вопль Тевос.

— Невозможно что, советник? Люди и кварианцы не имеют права самостоятельно определять собственную политику? Или вы боитесь, что в ответ на помощь кварианцам, геты объявят вам войну? Так они уже ее объявили. Или, быть может, вы опасаетесь, что когда-то, в очень отдаленном будущем, кварианцы смогут представлять угрозу для ваших рас? Боитесь нового конкурента? Зря. Их всего двадцать-тридцать миллионов. Фактически калек, которые не могут жить без своих скафандров и пузырей. Им потребуются столетия, чтобы приспособиться к жизни в условиях новой планеты и восстановить численность населения. Советник, мне жаль вас разочаровывать, но даже вы не доживете до того момента, когда они, чисто теоретически, смогут встать на одну ступеньку с нашими расами. Их слишком мало. Но у них прямо сейчас есть то, что нужно всем нам. Силы и информация. И я предлагаю этим воспользоваться, не только Альянсу, но и вам.

Тевос хотела сказать что-то еще, но в разговор неожиданно вступил турианец. Все это время он стоял молча, не глядя мне в глаза. Я видел, что он о чем-то раздумывает, периодически нервно вздрагивая.

— Достаточно.

Властным жестом он остановил азари, все еще не осознавшую, что говорить тут позволено не только ей.

— Я политик, Шепард. Уже много лет я служу своему народу на разных должностях, в том числе в качестве советника на Цитадели. Я стал дипломатом, хотя никогда не учился этому и не желал быть им в молодости. Я превратился в циника, готового закрыть глаза на любое непотребство, если это идет на пользу моей стране. Я делал такие вещи, что до сих пор просыпаюсь по ночам от кошмаров. Я прирос к этому месту. Но так было не всегда! Я военный, спектр. Генерал Иерархии. Две третьих жизни я провел в казарме или кубрике. Десятки поколений моих предков, все, чью историю еще можно проследить, были солдатами. Мы воины, Шепард. Наш народ никогда не бегал от драки. Мы никогда не прятались за чужие спины. Едва мы вышли на просторы галактики, как нам сразу же пришлось вступить в отчаянное сражение с превосходящими силами врага. Мы стояли на грани. Вся галактика стояла на грани. За ней, за гранью! Вслед за нами, кроганы смели бы с ее лица всех, кто осмелился встать у них на пути. А потом и всех, кто не осмелился. И всех остальных, кто вообще ничего не понял. Мы бились насмерть, как и сотни поколений наших предков до этого. Нам не за что было стыдиться.

Спаратус дернул плечами, сбрасывая одному ему видимый груз.

— То, что случилось триста лет назад — позор МОЕГО народа. Жизни миллиардов кварианцев на нашей совести. Об этом помнит каждый турианец. Каждый настоящий турианец! Триста лет, мы стыдливо прячемся за словами и дежурными фразами. Не говорим об этом вслух. Эту тему не поднимают в СМИ. О ней не принято говорить в кулуарах. Ее не изучают в военных академиях. Стыдно. Нам стыдно, Шепард. Народ-воин поддался на уговоры трусов и политических проституток. Мы предали самих себя. Свою суть и гордость. Мы поступили подло. Мы поступили страшно.

Он повернулся к Тевос, и продолжил, глядя ей в глаза:

— Но так не может продолжаться вечно. Мы больше не можем оставаться в стороне. Я не могу принимать таких решений, спектр. Я не всесилен. Хоть мое слово и значит многое, я не могу решать за всех иерархов. Однако, я могу вас заверить, что я вас услышал. И вместе со мной вас услышали мои соотечественники. Как советник, я заявляю, что считаю ваше требование о докладе перед Советом, обоснованным. Вы поступили верно, Джон Шепард, в отличие от всех нас. Я рад, что нашелся кто-то, кто рискнул сказать об этом в глаза.

Не ожидал. Я не ожидал этого, верите? Не верил, что хоть кто-то из этой своры способен мыслить на перспективу. Что еще остался хоть кто-то, кто не решает сиюминутные сложности, откладывая серьезные проблемы на потеху потомкам. Оказывается, здесь еще остались люди, пусть они и выглядят, как турианцы. Приятный сюрприз, что и говорить. Впрочем, я добился своих целей даже без признаний Спаратуса. Баланс сил в галактике нарушен. Хотят этого советники и их правительства или не хотят, но им придется вмешаться в ситуацию. Маховик военной машины рас пространства Цитадели, начнет раскручиваться, набирая обороты. У нас всех появился шанс, что к моменту появления на сцене новых действующих лиц, в бой со Жнецами вступит не кучка разрозненных флотилий различных государств, не закончивших мобилизацию и живущих по законам мирного времени, но мощный объединенный флот, спаянный общей борьбой с ренегатами гетов.

Риск был оправдан.

* * *

Система Вдовы, космическая станция "Цитадель". 2183 год н.э.

Быстро закруглить затянувшиеся переговоры не получилось. Удина, почувствовав слабину выказанную советниками, кинулся в решительную атаку. Во всяком случае, он воспринимал свои потуги именно так. Что он хотел сказать, я, как не старался, так и не понял. Собственно, как и все остальные. Посол оказался на редкость увлекающимся товарищем. В этом состоянии, он мне сильно напоминал восторженного ребенка, которого привели в волшебный магазин игрушек и сказали: "Бери, что хочешь". Основная проблема была в том, что он хотел всего, сразу и чтоб нам за это ничего не было. Но так не бывает, к сожалению. Само собой, он это понимал, но решил попытаться выжать из ситуации максимум. Вот только получалось у него не очень хорошо, что и не удивительно, так как я свою речь готовил заранее, а он говорил с чистого лица, не имея на руках козырей и продуманных аргументов. В общем, мне едва удалось прервать его поток сознания, пока он не успел наговорить чего-нибудь совсем завирального.

С другой стороны, незапланированный "спич" нашего дорогого посла в конечном итоге сыграл мне на руку. Даже самому дремучему тугодуму стало очевидно, что проблема есть. Проблема серьезна. Ее не получается замылить или спустить на тормозах. Но, самое главное, мы, собравшиеся в этом зале, решить ее не можем. И дело не в том, что мы такие тупые, просто — это не наш уровень. Решить проблему такой сложности могут только главы государств. У нас для этого нет ни информации, ни ресурсов, ни полномочий. Именно это я и хотел продемонстрировать советникам, жонглируя фактами и поросшей былью историей. Нет, разумеется, в очередной раз макнуть их мордой в парашу доставляло мне несказанное удовольствие, но дело было прежде всего! А уж то, что полезное совпало с приятным, так то всего лишь удачное стечение обстоятельств.

Пока Удина отвлекал внимание советников, я попытался понять, что хотел сказать Спаратус, когда неожиданно начал каяться от имени всех турианцев? Да еще и своих подельников трусами и ... хм ... женщинами легкого поведения обозвал. Что это было, мать вашу? Нет, поначалу я даже проникся его искренностью. Такой весь из себя правильный служака, которого обстоятельства вынудили врать и лицемерить. Но тут, после столетий мрака и ужаса, на сцене появился Их Величество Попаданец Великолепный, устыдил всех злодеев, заставив пустить скупую мужскую слезу, после чего они, расцеловав другу друга в медовые уста и взявшись за руки, стройными колоннами двинулись в светлое будущее. От такой благостной картины у меня чуть инструметрон не замироточил. Ага, сейчас, одумались они, как же! Триста лет бедняги так мучились, так мучились, ... Что даже попу от стула оторвать не соизволили. А тут, внезапно, за пару минут перековались.

Нет, тут что-то другое. Черт его знает, что именно, но что-то другое. Нечто вроде домашней заготовки на случай непредвиденной ситуации. Спаратус четко просек, что Тевос поплыла, потеряв нить управления разговором. Более того, азари скатилась к истерике, в которой могла наделать глупостей. Фактически, он ей рот заткнул, не дав довести ситуацию до критической отметки. На ее фоне он смотрелся намного выгоднее, давая понять, что здесь еще остались те, с кем можно договариваться. То есть, у них что-то вроде семейного подряда, в котором оба персонажа по очереди отыгрывают плохого и хорошего парня. Сегодня роль Мальчиша-Плохиша выпала на долю синенькой дамочки, а знамя борьбы тут же поднял из грязи ее турианский оруженосец. Плохо. Очень плохо. Это говорит о том, что их взаимодействие намного теснее, чем они открыто демонстрируют. Радует одно, очевидно, что перед ними не стоит цель довести ситуацию до открытого конфликта. Пока не стоит! Есть задача максимально усложнить жизнь Альянсу, на каждом шагу устраивая пустопорожнюю болтовню и бюрократию, но войны они не хотят.

Так и не придя к какому-то четкому выводу, я решил, что с болтологией пора заканчивать, поскольку, в отличие от того же посла и советников, у меня полно других дел, нетерпящих отлагательств. О чем я и заявил, немало не постеснявшись того, что при этом грубо прервал Удину. Перетопчется, не маленький уже, должен понимать, когда пора заканчивать, а когда есть время для дискуссии. Напоследок я озвучил свои рекомендации, как спектра Совета, ради которых я и устроил весь этот балаган. Вкратце напомнив перечень вопросов, которые поднимались на двух заседаниях с моим участием, я еще раз повторил, что ни на один из них советники так и не смогли дать вменяемый ответ. Их полномочий явно недостаточно. Значит что? Значит надо позвать тех, у кого такие полномочия есть! То есть, организовать и провести саммит на высшем уровне, собрав вместе глав государств или их полномочных представителей. Продолжать и дальше играть в сломанные телефончики, устраивая бесконечную пустую говорильню между теми, кто не имеет реальной власти, в наших условиях неоправданно глупо и опасно. При этом с решением вопроса нельзя затягивать, так как нападение гетов уже нарушило баланс сил, что в любой момент может спровоцировать войну уже между нами — органиками. Конечно, если такой цели не стояло изначально.

Намек на "коварные" замыслы советников покоробил, заставив скривиться, как от зубной боли, но прерывать меня не стали. Похоже, уже начали привыкать, что за словом я в карман не лезу, предпочитая называть вещи своими именами. Сделав морду кирпичом, как будто не заметил их недовольства, я остановился еще на парочке моментов, которые в обязательном порядке должны быть подняты на гипотетической встрече глав государств. Договорятся большие дядьки о совместных действиях или не договорятся, это не нашего ума дело, но некоторые вопросы должны быть решены в любом случае. Прежде всего, необходимо снять запрет на разведоперации за Вуалью Персея, незамедлительно переориентировав Специальный Корпус на сбор данных по синтетикам и противодействие их агентуре. Хотя бы попытаться наладить обмен информацией между спецслужбами и военными разных государств, в любой приемлемой для них форме. Немедленно предпринять комплекс мер, гарантирующий безопасность Цитадели и системы Вдовы, как ключевого политического центра и крупнейшего логистического узла из трех с лишним десятков ретрансляторов, обеспечивающего контроль над несколькими секторами обжитого пространства. В том числе, необходимо предпринять экстренные меры по усилению Флота Цитадели, который в свете появления у гетов большого количества новейших боевых кораблей, включая устрашающий дредноут, не может обеспечить гарантированное выполнение стоящих перед ним задач.

Отбарабанив заученный текст, я обернулся к Удине, попытавшись мимикой изобразить свои тайные желания. Слава Богу, до посла быстро дошло, что мои подмигивания — это не предложение к интимным отношениям, а скрытая просьба о помощи. Сориентировавшись в происходящем, Доннел, с присущим ему напором и агрессией, подтвердил, что солидарен с требованиями спектра Шепарда, а Альянс Систем готов пойти на любые действия, способствующие максимально быстрому разрешению опасной ситуации. Я облегченно выдохнул, в душе опасаясь, что Удина мог и не понять отведенную ему роль говорящей головы с грозно нахмуренными бровями, в определенный момент многозначительно кивающей в нужных местах. Одно дело, когда что-то просит один разумный, пусть и спектр Совета, а другое, когда того же требует посол Державы, обладающей третьим по силе флотом в галактике. Согласитесь, так выглядит гораздо весомее.

По здравому размышлению, от предложения расцеловаться на прощание, я решил воздержаться. Хотя, возможность наладить более тесные контакты с представителем азари вызывала у моего организма нездоровое оживление. Чего уж там, фигурка у матриарха была зачетная, да и личико не подвело. А эти ее "щупальца" на голове, так и вообще порождали в воспаленном мужском сознании самые причудливые ассоциации с широко известными в узких кругах японскими мультиками, которые никто из "реальных пацанов" вроде как и не смотрит. Прямо, как и я. Ну, может так, краем глаза, случайно зацепил. А тут вдруг вспомнилось...

Печаль мою усилило ощущение надвигающейся с тыла бури. По мере того, как Удина осознавал, что вот-вот останется со мной наедине от посторонних глаз и ушей, окружающий воздух накалялся все сильнее и сильнее. Похоже, у него накопилась ко мне большая, прямо-таки огромная, куча вопросов. Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что с минуты на минуту меня ожидает знатная головомойка. Именно так все и случилось. Едва мы переступили порог Малого зала, как посол накинулся на меня, разом вымещая все накопившееся раздражение.

— Какого хрена, Шепард? — экспрессия хлестала через край. — Ты что творишь? Почему ты опять, снова, выступаешь перед Советом через мою голову? Какого дьявола? Почему меня опять не поставили в известность? Почему я снова узнаю обо всем последним? Кто дал тебе право поднимать такие глобальные вопросы без согласия политического руководства Альянса? Моего одобрения, черт тебя дери! Ты что, не понимаешь, чем это может закончиться для всего человечества?!

Честно говоря, я здорово устал от всего этого. Несколько суток на ногах, сразу после промывки мозгов древним артефактом. Беготня со стрельбой и кучей трупов. Поиск и анализ нужной информации, бесконечные переговоры. А теперь, после всего этого, еще нравоучения этого сноба выслушивать? Да пошел он ... сами знаете куда! Я уже собрался обложить его по матери, но потом передумал, решив зайти с другой стороны.

— С каких пор спектр Совета Цитадели должен что-то с вами согласовывать, посол? Вы мне такой пункт в Уставе Корпуса не покажите, а то я о нем что-то запамятовал?

Речь Удины оборвало на полувздохе. Он так и замер с открытым ртом, удивленно выпучив на меня глаза. Похоже, чего-чего, а такой отповеди он от меня не ожидал. Не давая ему опомниться, я продолжил:

— У меня складывается впечатление, Доннел, что всю серьезность ситуации не понимаешь как раз ты. Если ты — человек невоенный, тебе это хоть как-то простительно, то вот чем занимается все стадо альянсовских консультантов и аналитиков, мне совершенно непонятно.

Я сознательно перешел на "ты", больше не заморачиваясь нормами этикета. Разговаривать с ним с позиции подчиненного, я больше не намерен. Ситуация изменилась, я больше не один из сотен безликих лейтенант-коммандеров. Теперь я сам не знаю кто, но с лицензией на убийство, выданной самим Советом Цитадели. Теперь я подотчетен и подсуден только советникам, причем, всем вместе, поскольку решение о лишении полномочий спектра может быть только единогласным. Чем быстрее он поймет это, тем лучше будет для всех.

— Чтобы тебе было проще понять, я объясню на пальцах, приведя аналогию из нашей истории.

Сделав небольшую паузу, чтобы убедиться, что Удина вообще в состоянии меня слушать, я вновь заговорил:

— В конце XIX — начале XX века на Земле фактически существовала одна сверхдержава — Британская Империя. Ее колонии, протектораты и зависимые территории раскинулись по всей планете. Когда англичане говорили, что над их страной никогда не заходит солнце, они не врали и не преувеличивали. Это была чистая правда. Их богатство и могущество зиждилось на варварском ограблении подконтрольных народов и территорий, из которых столетиями выжимали все соки, вытряхивая из закромов все, до чего сумели дотянуться. Для усмирения тех, кто был не согласен с такой постановкой вопроса, в руках англичан имелся козырь — Royal Navy, Королевский военно-морской флот, который веками ставил на колени тех, кто осмелился перечить Британскому льву. Основу его мощи составляли броненосцы — большие, хорошо защищенные корабли, вооруженные несколькими крупнокалиберными морскими орудиями, которым менее развитые государства ничего не могли противопоставить. Впрочем, развитые державы тоже ничего не могли. На пике могущества, пользуясь ресурсами половины планеты, Королевский флот придерживался так называемого "двухдержавного стандарта", согласно которому их флот должен был быть сильнее, чем два любых других флота в мире вместе взятые.

Я посмотрел на капитана Андресона, который все это время незримой и неслышимой тенью следовал за нами. Как и Удина, он внимательно меня слушал.

— Но время не стоит на месте, как и наука и техника. В 1906 году сама же Британия спустила на воду невероятный по своим характеристикам корабль. Новорожденное детище английских корабелов нарекли "Неустрашимый" (HMS Dreadnought). Да, посол, именно в память о появлении этого линкора, именуется целый подкласс боевых кораблей — дредноуты. Даже сейчас, спустя двести восемьдесят лет, этот термин используется в космическом флоте Альянса, став нарицательным. Как бы удивительно это не звучало, в нем, в том корабле, не было ничего принципиально нового. Все его составные части были давно известны. И броня, и пушки, и двигатели. Но собрав их вместе, воспользовавшись новой концепцией, британские инженеры явили миру устрашающее оружие, равного которому еще никогда не бывало, совершив качественный технологический скачок, в одно мгновение обесценивший все предыдущие достижения. Новый линейный корабль превосходил по огневой мощи и защищенности всех своих предшественников, имея возможность в одиночку противостоять целым эскадрам броненосцев, а в случае неудачного развития ситуации, мог просто уйти от них, пользуясь преимуществом в скорости.

Посол слушал внимательно, но, похоже, не понимал, к чему я клоню.

— Военные ведущих государств, быстро оценив ситуацию, пришли к выводу, что все их флоты, включая британский, одновременно устарели. Многочисленные эскадры броненосцев просто ничего не могли противопоставить нескольким дредноутам, в один момент, из мощнейших боевых кораблей — станового хребта любого флота, превратившись в плавающий антиквариат, опасный для собственных экипажей. Это привело к тяжелейшим последствиям, спрогнозировать которые заранее никто не смог. К тому моменту, у Британской империи появилось несколько серьезных геополитических конкурентов, экономические возможности которых были сопоставимы с британскими. Если до появления "Дредноута", они не могли даже надеяться сравниться с Royal Navy по количеству боевых вымпелов, то после, все Державы оказались практически в равных условиях, начав строительство нового флота с чистого листа. Вот так, совершенно неожиданно, началась невиданная по размаху гонка вооружений, известная как "дредноутная лихорадка", на финише которой все страны поджидала череда мировых войн и локальных конфликтов, унесших около двухсот миллионов человеческих жизней. Один корабль, не сделав ни одного выстрела, нарушил баланс сил, складывавшийся веками, породив у противников Британской империи надежду, раз и навсегда избавиться от ее господства на море.

Наконец, в глазах Удины мелькнули проблески понимания той задницы, в которую мы все угодили.

— Вы хотите сказать...

— Да, посол, — я резко оборвал Доннела. — Я хочу сказать, что дело не в гетах. Не в них самих. Дело в этом чертовом громадном корабле, с появлением которого, все наши флоты, включая турианский, в которые вложены сотни миллиардов кредитов и десятилетия работы, можно выкинуть на помойку. Поверьте моему слову, пройдет не так много времени, и военные, разобравшись в происходящем и оценив перспективы, побегут сначала к ученым и конструкторам, а потом, вместе с ними, повизгивая от нетерпения, понесутся к правительствам просить денег. Много денег. Даже если геты снова спрячутся в своем убежище, прекратив все атаки на органиков, баланс сил необратимо нарушен. Все ранее достигнутые соглашения об ограничении вооружений, включая пресловутый Фариксенский договор*, утратили свой изначальный смысл. Как и двести восемьдесят лет назад у нас, на Земле, строительство новых флотов начнется повсеместно практически одновременно, на десятилетия нивелировав подавляющее численное превосходство флотов турианцев, азари и саларианцев. К чему может привести новая гонка вооружений, не знает никто. Но прямо сейчас можно сказать, что Батарианская Гегемония, по экономическим причинам, не сможет позволить себе строительство таких дорогостоящих кораблей. Если сейчас их флот по своей мощи хоть как-то сопоставим с нашим, то с появлением новых дредноутов, у них нет никаких шансов на победу. Это может спровоцировать их на войну в попытке ограничить нашу экспансию в Скиллианском пределе сейчас, когда у них еще есть такая возможность, пусть и призрачная. На фоне вероятной полномасштабной войны с гетами, для Альянса такой конфликт станет смертным приговором.

* Фариксенский договор (Фариксенское соглашение) — соглашение между государствами пространства Цитадели, ограничивающее численность кораблей I ранга (дредноутов). Задумывалось, как инструмент ограничения гонки вооружений, закрепляя превосходство флотов государств-членов Совета Цитадели, но по ряду причин оказалось малоэффективно. Прямой аналог Вашингтонского морского соглашения 1922 года (Договор Пяти Держав) и Лондонского морского договора 1930 года — отчаянных попыток угасающей Британской империи сохранить свое лидирующее положение среди морских держав.

Вот сейчас посол полностью осознал. С новым годом, мать твою!

— Дьявол...

Не давая ему скатиться к самобичеванию, я вновь прервал его:

— Турианцы, азари и саларианцы живут бок обок веками. Их взаимоотношения не безоблачны, но они научились решать противоречия малой кровью. Друг для друга — они известное зло, с неизбежностью существования которого уже смирились. Мы — люди для них новый, неучтенный фактор, нагло требующий свою долю в богатствах, которые они давно поделили. Нас не стерли в порошок, еще тогда — во время Войны Первого контакта, посчитав угрозу незначительной, а затраты неоправданными. Они еще не знали, что у нас есть Марсианские архивы, которые позволили наверстать техническое отставание, став с ними на одну ступеньку в научном плане. После нескольких десятилетий совместного проживания, они убедились, что человечество развивается динамичнее, чем их расы. Они почувствовали угрозу своему доминирующему положению. Нас сочли опасными. Пока их лидерство во флоте было неоспоримым, давление на Альянс ограничивалось политическими и экономическими методами. Но сейчас... Посол, если нам не удастся направить их усилия на борьбу с гетами, они объединятся против нас. Если они сочтут угрозу с нашей стороны достаточно большой, а они это сделают, нас ждет война со всей галактикой, после которой мы, в лучшем случае, окажемся в положении кроганов. Но, что более вероятно, нас "сотрут с лица вселенной", точно так же, как они поступили с рахни.

На лице Удины отражалась лихорадочная работа мозга, судорожно анализирующего новые для него исходные данные. Андерсон выглядел так, как будто в его голове только что произошло короткое замыкание. Прекрасный солдат и опытный боевой командир, в политике он разбирался слабо. Было видно, что на осознание тонкостей происходящих процессов, ему потребуется много времени. За это его и выбрали первым кандидатом в спектры Совета. На этом важном посту политикам нужна была марионетка, в точности исполняющая их приказания, а не самостоятельная фигура.

— Зачем вам пистолет, Шепард?

Неожиданный вопрос посла застал меня врасплох. Я неосознанно начал себя ощупывать, пытаясь обнаружить невидимое оружие, которого у меня не было и быть не могло. Так и не найдясь с ответом, я растерянным взглядом уставился на собеседника.

— Я всегда знал, что военные — идиоты. Только им могло прийти в голову забивать гвозди электронным микроскопом.

Не понял, это он мне в такой иносказательной форме комплимент что ли отвесил? Ну, спасибо, я прямо возгордился. Хотя, чего уж там, приятно слышать похвалу даже от такого засранца, как Удина.

— Но союз с кварианцами... Это очень рискованная затея...

В чем-то он был прав. Еще несколько дней назад, до нападения на Иден Прайм, любой политик, осмелившийся озвучить такое предложение, всерьез рисковал своей карьерой. Кварианцам могли сколь угодно сочувствовать, но чужие проблемы никому не нужны. Для Альянса такой союз был чреват военным конфликтом с гетами, к которым у нас до самого последнего времени не было никаких претензий. Триста лет они тихо сидели в своих системах, ни во что не вмешиваясь и никого не трогая, периодически отстреливая лезших к ним доморощенных исследователей и шпионов, которые, несмотря на все запреты, время от времени пытались проникнуть на их территорию. Как они отреагируют на оказание помощи кварианцам, было совершенно непонятно, а на дураков, решивших провести эксперимент на собственной шкуре, в галактике был дефицит. Даже если предположить, что синтетиков удалось бы победить в прямом военном противостоянии, потери были бы просто колоссальны, и никогда не окупились, серьезно ослабив государство-заступника, чем с превеликой радостью воспользовались бы конкуренты. Но если шаги гетов были мало предсказуемы, то вот ответ Совета Цитадели долго себя ждать не заставил бы. Нет, войну бы нам не объявили, но, пользуясь таким шикарным случаем, как нарушение их прямого запрета, устроили б экономические санкции и публичную политическую порку. Да такую, чтобы другим неповадно было. Разумеется, что такие события самым непосредственным образом скажутся на кармане рядового обывателя. И вот когда этот товарищ, предложивший протянуть руку помощи терпящим нужду органикам, пошел бы на следующие выборы, ему б первым делом задали вопрос: "Родной, где деньги? Какое мне дело до проблем кварианцев, если ты оплачиваешь их спасение из моего кармана? Мне нужно семью кормить сейчас, сегодня, каждый день, а ты мне за мир во всем мире рассказываешь!". В общем, брать такой геморрой на собственную пятую точку, так никто и не решился, хотя эту тему периодически муссировали круги рефлексирующих интеллигентов. Помочь кварианцам можно было только на условиях, что бремя потенциальных затрат и потерь разделили бы между собой все крупные государства. Либо все, либо никто. Однако Совет, прислушиваясь к сладкоголосым речам азари, идти на такой шаг не желал, что заранее ставило крест на любом подобном начинании. Но сейчас ситуация кардинальным образом изменилась. Геты напали, проявив агрессию, а кварианцы, из никому не нужной обузы, давно и прочно списанной из всех возможных раскладов, превратились в естественных союзников, препятствий для сближения с которыми больше не осталось. Вот только понять этого еще не успели.

— Риск был оправдан.

Некоторое время мы боролись с Удиной взглядами. Я не отступал, чувствуя за собой правоту, но и посол не желал сдаваться, оценивая события со своей колокольни.

— Оставим это. Дело сделано, а сейчас у нас есть более важные занятия.

Доннел немного помолчал, что-то разглядывая за моей спиной. На секунду мне даже захотелось обернуться, хотя я был уверен, что там ничего нет, кроме глухой стены.

— Несмотря на все непредвиденные сложности, наши многолетние усилия, наконец, увенчались успехом. У человечества появился свой спектр. Это большое достижение. Хотел бы вас поздравить, Шепард, но почему-то уверен, что вы в этом не нуждаетесь. Тем лучше. Не будем тратить время на ерунду. Как я уже сказал, мы готовились к этому давно, поэтому, на случай удачного исхода подготовлен ряд решений, который призван помочь вам в вашей будущей работе. Альянс должен продемонстрировать всей галактике, что у него есть силы и ресурсы, обеспечивающие его политические требования. Вы будете витриной, Шепард, парадной вывеской перед нашим входом на новую ступеньку развития всего человечества.

Опять он к лозунгам скатился. Интересно, лежа в постели с женой, или с кем он там спит по ночам, он тоже "высоким штилем" шпарит? Не удивлюсь.

— Помимо финансирования со стороны Спецкорпуса, в случае необходимости, вы можете рассчитывать на значительную сумму, которую сможете потратить по собственному усмотрению. Учтите, Шепард, поскольку вы спектр Совета, мы не имеем права отслеживать ваши расходы, однако, я вам настоятельно рекомендую воздержаться от необоснованных трат. Если, не дай Бог, журналюги нароют на вас что-то компрометирующее, репутационные потери будут необычайно велики. Наши "заклятые друзья" из Совета, уж точно не дадут замять скандал, а вас выжмут, как лимон, вытащив наружу все грязные подштанники, начиная с самого рождения. Кроме того, военные и спецслужбы получат указание оказывать вам всю посильную помощь. Надеюсь, вы это оцените.

Посол перевел взгляд на Андерсона.

— Перед вашей миссией на Иден Прайм, было принято еще одно решение. Оно вступает в силу в случае вашего назначения спектром Совета. Капитан Андресон, прошу прощения, уже коммодор Андерсон, назначен военным атташе при Посольстве Альянса на Цитадели. Фрегат "Нормандия" будет придан вам, для успешного выполнения заданий, которые будут поставлены перед вами Советом Цитадели. Вы назначаетесь его капитаном. Мои поздравления, Шепард!

О боги, не могу поверить, что это все же произошло! Клянусь, до последнего момента я надеялся, что именно в этом месте будут отступления от "канона" игры. Я до самого конца не мог поверить, что такой тупизм может случиться в реальности. Списывал этот момент на безграмотность разработчиков игры, которые очевидно не имели ни малейших познаний в военном деле. Но, нет, это все же произошло. Боже, помоги мне, вразуми этих идиотов!

Поняв, что я вовсе не собираюсь радоваться, посол поспешил поинтересоваться моей странной реакцией.

— Что не так? Чем вы опять недовольны?

Вдох-выдох. Вдох-выдох. Расслабься и получай удовольствие.

— Доннел, у тебя, когда зуб болит, ты к стоматологу идешь или к проктологу? Ведь оба врачи, не так ли? Вот только внутрь человека с разных ... сторон проникают! Я десантник, посол! Умею башкой кирпичи колоть! Умею копать отсюда и до захода солнца! Но я не умею командовать боевым кораблем! Я ни черта не понимаю в тактике космических сражений! Люди этому годами учатся, проходя несколько этапов обучения и практической работы. А вы мне под командование хотите отдать новейший фрегат, который до сих пор толком не работает! Вы в своем уме вообще? Хотите угробить и меня и корабль с экипажем?

Лицо Удины отображало целую гамму разнообразных чувств и эмоций, а я продолжал выплескивать наружу сжатое в пружину бешенство.

— Дело даже не в этом. Ты всерьез думаешь, что должность командира появилась на корабле для красоты? У него нет времени заниматься чем-то еще, помимо своих обязанностей! У него полно своих дел! Попробуйте удержать в подчинении сотню молодых и здоровых баб с мужиками, которые могут месяцами болтаться в пустоте, утрамбованные, как сельди в бочке, внутри отсеков космического корабля! Спроси у Дэвида, он не даст мне соврать, там одной писанины ежедневной на несколько часов работы! А ты предлагаешь мне еще и спектром быть? Бегать с автоматом наперевес, гоняясь за Сареном, строить из себя клоуна перед Советом, а потом еще космическим кораблем командовать? Когда мне спать прикажешь? В каком месте я должен клонироваться?

— Но что же делать? Ведь решение уже принято!

Слова Удины прозвучали жалко. Похоже, в этот раз даже он осознал, что количество ошибок, допущенных за последние несколько дней, перешло все допустимые пределы.

— Что делать? Что делать, что делать. Выкручиваться, что же еще! Можно подумать, вы мне выбор оставили?

Я повернулся к Андерсону.

— Дэвид, мне требуется твоя помощь. Ты знаком со многими офицерами, знаешь об их личных качествах не понаслышке. Мне нужен старпом, крепкий и надежный профессионал без мании величия, который сможет прикрыть мое невежество. Ты сам это понимаешь не хуже меня. И мне нужен экипаж, лучший из возможных. Такой, чтобы быстро освоился на новом корабле, и смог убежать от этого чудовища гетов.

Бывший капитан "Нормандии" только вздохнул.

— Это будет сложно, Джон. Сложно и долго.

— А вот об этом пусть позаботится наш уважаемый посол. Доннел, если ты не хочешь очередного позорища, в котором свежеиспеченный спектр Совета бездарно угробит себя и свой новенький корабль, то надавить на нужные кнопки в штабе Альянса в твоих интересах.

Удина только кивнул в ответ. Мне показалось, что он облегченно вздохнул, когда я попросил так мало.

— И учтите, в моей команде будут инопланетники. В ваших силах использовать это обстоятельство с максимальной эффективностью. Устройте по этому поводу какой-нибудь шабаш в новостных лентах. Задействуйте продажных писак, пусть свой хлеб с маслом отрабатывают. Мол, смотрите, какие люди хорошие парни, готовые работать рука об руку со всеми расами. Да что я вам объясняю, уж как обывателю мозги промывать, вы лучше меня в стократ знаете!

Ого, похоже, Удина почувствовал во мне родственную душу, почти такую же циничную, как у него.

— Кварианка останется на моем корабле. В свете предстоящих переговоров с ее соотечественниками, я опасаюсь за ее жизнь. Нашим "партнерам" может прийти в голову, что смерть единственной дочери адмирала Зоры может такие переговоры сорвать или осложнить. Давайте не будем это проверять на практике. Согласны, посол? Вот и отлично. Как вы помните, она серьезно ранена. Ее лечение обойдется в кругленькую сумму. Будет правильно, если Альянс возьмет на себя все сопутствующие расходы. Думаю, ее отец оценит наши старания, ведь так? Это еще не все. Ее скафандр сильно пострадал и не подлежит восстановлению. В культуре кваринцев, их защитному снаряжению уделяется особая роль, ведь без него жить и работать они не могут. Если мы подарим девушке новый скафандр, это запомнят и оценят все ее соотечественники. Не мне вам говорить, насколько важно хорошее отношение потенциальных союзников. А потому, не скупитесь, посол. Подарите лучшее, эти затраты многократно окупятся. И не тяните с этим. Завтра, максимум послезавтра, "Нормандия" уйдет с Цитадели. Будет лучше, если к этому моменту все разрешится.

Расхожее мнение о том, что кварианцы бедны, как церковные мыши, не самом деле не совсем верно. Просто они вынуждены тратить огромные средства на поддержание собственной жизнедеятельности. Их скафандры — настоящее чудо инженерной мысли. Они живут в них долгими месяцами, зачастую не имея возможности снять их хотя бы на секунду. Каждый такой костюмчик стоит, как десантный бот. И это не художественное преувеличение, поверьте. По сути, каждый кварианец — миллионер, вот только все его миллионы на него и надеты! По стоимости они уступают только облачению волусов, поскольку их снаряжение рассчитано на сдерживание чудовищного внутреннего давления. Без них этих забавных коротышек, выросших при атмосферном давлении в шестьдесят раз выше земного, разорвет на куски, как самодельную бомбу.

— Это разумно, Шепард. Весьма разумно. Вы правы, на фоне предстоящих трат, на такие издержки никто не обратит внимания, а кварианцы, безусловно, оценят наш символический жест. Я сегодня же займусь этим вопросом. И, Джон, запомните, на дипломатических подарках никогда не экономят. Если нет средств на достойное подношение, лучше вообще от этого воздержаться. В ином случае, все может обернуться очень скверно.

Я тяжело вздохнул, набираясь наглости для следующих слов.

— Вот еще что. Если не хочешь каждый раз краснеть перед Советом, найдите себе квалифицированных помощников, разбирающихся в военном деле. Все, о чем мы тут говорили, должен не я тебе, а ты мне рассказывать! Мирные дни заканчиваются, Доннел. Война будет. Не с гетами, так с батарианцами. Не с батарианцами, так со всей этой сворой, изображающей "светлых эльфов из города на холме". Если не хочешь оказаться на обочине, найди специалистов, которые смогут заполнить пробелы в твоих знаниях. А еще лучше, поищи общий язык с адмиралом Хакетом. Лучшего консультанта тебе не найти.

Что об этом подумал Удина, я понять не успел. Нас неожиданно прервали. Слева от себя я почувствовал легкие шаги и деликатное покашливание. Повернувшись на звук, я столкнулся взглядом с давешней секретаршей азари, на чьи "аристократические" прелести мы с Андерсоном и Удиной пялились не так давно. Интересно, она слышала, о чем мы тут говорили? На своем опыте знаю, что все офисные работники обладают идеальным слухом, особенно когда дело касается личной жизни их шефа. Вот, кстати, так до сих пор определиться не могу, как мне азари воспринимать? Это она, он или оно? Если верить ученым, то это оно, которое с легкость может исполнять роль, как его, так и ее. Но, простите, глядя на ее третий размер, я никак не могу согласиться, что оно может быть мужиком!

Изобразив легкий поклон, женщина заговорила.

— Посол, капитан Андерсон. Спектр Шепард, советник Тевос просит уделить ей немного времени. Она ожидает вас в своих апартаментах. Прошу вас.

Отказываться от такого предложения было бы неразумно. После секундных колебаний, я быстрыми кивками распрощался со своими спутниками и двинулся вслед за девушкой. Сами понимаете, по сторонам в этот момент я не слишком внимательно наблюдал. Когда прямо перед глазами мерно раскачивается затянутая в короткую юбку фигуристая "кормовая оконечность", мысли сами собой скатываются на ее обладательницу. Причем, понятно, что женщины это прекрасно понимают, беззастенчиво пользуясь мужскими слабостями.

Через пару минут неспешного шага, мы добрались до места, оказавшись перед входом в обитель азарийского советника. Гермодвери бесшумно раздвинулись в стороны, пропуская меня внутрь. Сама секретарша осталась снаружи, не переступая порог, только загадочно улыбнулась мне на прощание. Что сказать, она не оговорилась, когда назвала рабочий кабинет Тевос апартаментами. Иначе охарактеризовать огромное светлое помещение, оформленное в стиле "ультра хайтек", с громадным панорамным окном во всю стену, с потрясающим видом на президиум Цитадели, было никак невозможно. Прямо посредине располагался большой стеклянный рабочий стол, за которым в шикарном ослепительно белом кожаном кресле воцарилась красавица матриарх.

— Присаживайтесь, спектр, — женщина царственным жестом указала на место прямо напротив себя.

— Очень рада, что вы так быстро откликнулись на мое приглашение.

С этой точки открывался волшебный вид на ее божественные ножки, стыдливо прикрытые строгим офисным платьем, но при этом обутые в легкомысленные открытые босоножки на тонкой шпильке, позволявшие без помех рассмотреть изящные синие пальчики и стройную ступню. Ого, наша скромница не носит чулочки, как романтично! Нет ни малейших сомнений, что именно в этом и состояла задумка, ведь пускающие слюни мужики весьма предсказуемы, и ими так легко манипулировать.

— Полагаю, вы теряетесь в догадках, зачем я вас пригласила?

Я бросил быстрый взгляд на свою левую руку, убедившись в своей догадке. Инструметрон отключился, едва я вошел внутрь помещения. Работает глушилка, причем, очень мощная, учитывая, что мой коммуникатор перепрошит флотскими спецами, знающими толк в радиоэлектронной борьбе.

— Насколько хорошо защищено помещение? — я прервал продолжение ее монолога.

Состроив легкую гримаску недовольства, она ответила:

— Настолько, насколько это вообще возможно в наше время. И, да, предупреждая ваш следующий вопрос, обещаю, что запись нашего разговора вестись не будет.

В последнее верилось с трудом, но я решил не обострять обстановку.

— В таком случае, буду по возможности откровенным. Нет, советник, я не теряюсь в догадках. Я точно знаю, зачем вы меня пригласили. Вас интересует Бенезия. Точнее, вас интересует ее судьба, при условии, что мне все же удастся ее найти.

По лицу матриарха пробежала легкая тень. Несколько секунд она над чем-то размышляла, после чего заговорила уже без всякого кокетства в голосе.

— Что ж, так даже лучше. Не придется тратить силы на долгие объяснения. Но сначала...

Тевос слегка приподнялась в своем кресле, и, протянув руку, положила на край стола небольшой чип. Само собой, мое внимание в этот момент было приковано к совершенно другому месту. Угадайте, к какому? Похоже, искусительница решила пустить в ход тяжелую артиллерию, учитывая, с каким тщанием была обставлена процедура отрыва попки от "несущей" поверхности. Ничего, прорвемся, меня на мякине не проведешь!

— Здесь личное дело Бенезии и вся информация, что мы успели собрать за такое короткое время. Если появится что-то новое, вам об этом сообщат. Советую начать поиски с ее дочери — Лиары ТCони. Они не были близки, но пока это единственная реальная зацепка. Не знаю, насколько она информирована о делах матери, замешана в этом деле или нет, но ее необходимо найти. Полагаю, ей может угрожать серьезная опасность. Лиара — ксеноархеолог, специализирующийся на протеанах. Я уже связалась с ее университетом, но мне ответили, что она, вместе с группой ученых, находится на раскопках. К сожалению, ее руководство не располагает сведениями об их точном месте нахождения. Вам придется постараться, чтобы найти ее.

Как бы странно это не звучало, но ничего удивительного в этом не было. Артефакты протеан, даже неработающие, чрезвычайно дороги. Это статусные вещи, которые на черном рынке могут стоить целые состояния. В поисках ответов на свои вопросы, археологи могут забираться в совершенно дикие места, в полностью необитаемых системах, на безлюдных планетах фронтира. Туда, где еще не ступала нога мародера. Обеспечить безопасность каждой группы ученых, послав с ними войска или частную охрану, физически невозможно. Слишком дорого. А потому, забота о собственной жизни — первая обязанность самих исследователей. У них есть оружие, и они умеют им пользоваться. Многие имеют серьезную военную подготовку. Точное место раскопок скрывают даже от собственного руководства, и это считается нормальной практикой, так как зависть в среде ученых мужей не раз толкала их на самые гнусные поступки.

— Теперь к главному.

Тевос тяжело вздохнула и ненадолго задумалась.

— Мы знакомы с Бенезией много лет, Шепард. Долгое время мы работали вместе, в соседних кабинетах. Я знаю ее очень хорошо. У нее железная воля, спектр. Она умна, начитана, в совершенстве владеет риторикой. Обладает огромным набором знаний в самых разных областях. Она несколько десятилетий служила в нашем десанте, и не где-нибудь, а в секретном спецподразделении, все сведения о котором засекречены вот уже семьсот лет. Она сильнейший биотик которого я когда-либо видела. Ее мастерство отточено столетиями. Я сама, лично, видела, как она создала шар сингулярности размером с ваш фрегат. Когда он взорвался, несколько ближайших строений сдуло с фундамента, разломав в щепки.

Я попытался представить себе такую ситуацию, и, малость, офигел. Как с ней воевать-то? Как ее можно арестовать, ведь она сама по себе оружие? Да еще какое оружие!

— Она пользуется большим уважением среди нашего народа. У нее множество последователей, Шепард. Если она позовет их с собой, за ней пойдут миллионы, даже не спрашивая, куда именно. Ей верят на слово. Она заслужила такое отношение, поверьте мне. Ее невозможно запугать. Ее невозможно купить. Она холодна и беспристрастна. Если она приняла какое-то решение, то свернет горы, но не отступит. Чтобы убедить ее в чем-то придется очень сильно постараться. Скажу вам честно, Джон, тот, у кого хватило аргументов убедить ее присоединиться к гетам, с легкостью уговорил бы и меня. И я боюсь этого, спектр. Должно было произойти что-то невероятное, чтобы она решилась на такой шаг.

Вот как. Что ж, теперь многое в поведении Тевос становится ясным.

— Шепард. Бенезия ТCони многие десятилетия занимала самые высокие посты в нашей иерархии. Она причастна к таким тайнам, к которым никогда не подпустят даже меня. Любой серьезный политик за годы своей работы узнает многое, о чем лучше никогда и никому не рассказывать. Вы должны понимать, спектр, что Республика азари не может допустить, чтобы матриарх попала в руки к нашим ... друзьям. Безусловно, вы знаете, что современные методики допроса позволяют сломить волю даже сильнейших разумных. Нет никаких сомнений, что так произойдет и с Бенезией. К каким последствиям это может привести, не могут сказать даже наши аналитики. Спектр, нам нужна правда, но нам не нужен международный скандал. А может и что-то намного хуже. Поэтому, от лица всех азари, я прошу вас, сразу после ареста матриарх Бенезия ТCони должна быть передана в наши руки или погибнуть при задержании.

Все так. Все честно и правильно. Именно этих слов я от нее и ждал. Я поступил бы так же. Но ведь никто не говорил, что я должен сделать это бесплатно? Ведь так? Что ж, Тевос придется смириться с тем, что я прагматик, а пустые слова для меня ничего не значат, в какую бы правильную и красивую оболочку не были завернуты. Тем более, сейчас, когда на кону стоят наши жизни.

Молчание затянулось и азари начала нервничать.

— Почему вы молчите, Шепард?

— Вы не задали вопроса, а я не услышал предложения.

Глаза матриарха злобно сверкнули, а в воздухе полыхнуло презрением.

— Вот как? Все так прозаично? И какое предложение вы хотите услышать?

— Разумное, советник. Разумное и адекватное.

Раздражение Тевос заметно усилилось, а яд сочился из каждого слова.

— И что же вы хотите? Денег? Информации? Протекции для ваших людей? Или...

Женщина испуганно отшатнулась. Почему? Потому, что на последних словах я попытался изобразить самую пошлую физиономию, на которую только был способен. Судя по всему, получилось очень натурально. Во всяком случае, Тевос поверила! Краснеть синенькие дамочки не умели, но вот бледнеть у них получалось очень сексуально. Поняв, что провокация достигла цели, я резко оборвал готового взорваться оскорблениями матриарха.

— К делу, советник. И у вас, и у меня не так много времени. Азари — не те разумные, кто вправе читать мне нотации и рассуждать о морали. Бьюсь о заклад, кварианцы и кроганы подтвердят мои слова под присягой. Подтвердили бы и рахни, да, вот беда, нет их больше.

Женщина была похожа на выброшенную на берег рыбу, судорожно глотая воздух, забавно надувая пухлые щечки, возмущенная моей выходкой до глубины души. Вот и славно, наживка проглочена, пора подсекать.

— Поиск и поимка Сарена и Бенезии — не прогулка по Президиуму Цитадели. Я хочу выполнить задание и остаться при этом живым и здоровым. И я хочу, чтобы живыми и здоровыми к своим близким вернулись мои подчиненные, за судьбу которых я несу ответственность, как командир. Если для этого мне придется кого-то убить или ограбить азарийское посольство, я это сделаю, без всякого сожаления и сомнений. Надеюсь, вам понятна моя позиция, советник?

С большим трудом смирив гордыню, женщина прошипела мне в лицо:

— Чего вы хотите?

— Записывайте, будет нехорошо, если что-то пойдет не так.

Дождавшись, пока недовольная азари возьмет в руки дорогущую, отделанную какими-то драгоценными камнями, ручку и лист настоящей, сделанной из натурального дерева, бумаги, я продолжил.

— До прояснения ситуации, Лиара ТCони останется на моем корабле. Ей потребуется хорошее снаряжение. Если вы заинтересованы в ее выживании, вам стоит об этом позаботиться.

Тевос удивленно уставилась на меня, явно не ожидая такой просьбы.

— Вы что же, собираетесь ее в бой с собой брать? Но она же ученый, а не солдат!

— Зачем в бой? Вражьи морды крушить у меня без нее специалистов достаточно. Но у меня боевой корабль, советник, а не прогулочная яхта. В любой момент может случиться что угодно. Если меня на абордаж брать будут или собьют, мне ее в бальное платье нарядить и губки подкрасить?

Матриарх сконфуженно умолкла.

— Я собираюсь воспользоваться ее способностями, как археолога. Если мне удастся ее найти, через некоторое время она с вами свяжется и попросит ... хм ... весьма специфическую информацию. Вы сами оцените, можете вы ее предоставить или нет. Но будет лучше, если сможете.

— У меня странное чувство, что вы с ней знакомы. Вы узнали о ее существовании десять минут назад, а уже нашли ей место в своих планах?

Тевос окинула меня подозрительным взглядом.

— Знаком. Заочно. На "Нормандии" прямо сейчас находится профессор ксеноархеологии Ильза Уоррен. Они изучают сходные тематики, и хорошо знакомы. Мы говорили о ней буквально пару часов назад. Кстати, Ильза отзывалась о вашей соотечественнице только с положительной стороны. Но, оставим эту тему, я еще не закончил.

Собрав в кучу разбегающиеся мысли, я продолжил.

— Здесь, на Цитадели, работает группа ученых. Волус и турианец. Турианца, возможно, зовут Шордан или Шорбан. Но полной уверенности в этом у меня нет. Имя волуса мне неизвестно. Вы должны будете их найти и оказать всю, я подчеркиваю это, всю возможную помощь в их исследованиях. Вся информация о целях исследований, должна быть строжайше засекречена, а круг посвященных максимально ограничен. В идеале, чтобы всю правду знали только мы с вами.

Удивление азари было очень велико.

— Чем они занимаются и откуда вам это известно, раз вы даже насчет их имен не уверены?

— Откуда у меня эта информация, значения не имеет, а вот чем они занимаются... Они нашли способ сканирования Хранителей.

От невероятного удивления, глаза Тевос едва из орбит не вылезли.

— Богиня! Это невозможно! Но, как??? Мы пытались добиться этого тысячи лет, Шепард! Как они это сделали???

— Понятия не имею. Предположу, что даже попытайся они мне объяснить, я бы все равно ничего не понял. Сами у них спросите. Найдите и спросите.

— Да мы всю Цитадель наизнанку вывернем!

Воодушевление азари мне было хорошо понятно. Представьте себе, что громадная станция Цитадель, на которой живут миллионы разумных, фактически Столица галактики, к которой прямо сейчас пришвартована "Нормандия", а в Президиуме расположены посольства ведущих Держав и заседают драгоценные тушки самих советников, никем не контролируется. Прониклись? Обслуживанием и ремонтом этого циклопического сооружения занимаются Хранители, которые не подчиняются нашим приказам. Что или кто это такое, не могут понять с момента обнаружения Цитадели. Внешне они похожи на крупных инсектоидов, с четырьмя опорными и двумя рабочими конечностями. Умеют обращаться со сложной техникой, причем, с легкостью разбираются даже в наших устройствах, с которыми были незнакомы изначально. Все попытки контакта с ними не дали никаких результатов. Все попытки насильственного изучения с треском провалились. Едва их свобода подвергалась ограничению, они запускали механизм самоуничтожения, превращаясь в желе из простейших элементов, изучение которого ничего не дало. До сих пор так и не удалось узнать, они вообще живые или это биороботы. Где и как они живут и размножаются, чем питаются и откуда берут ресурсы, совершенно неясно. В служебные помещения станции так и не удалось проникнуть.

— Не забывайте о секретности, советник. Вы уже убедились, что геты разбираются в наследии протеан намного лучше нас. Помните, что они уже научились активировать их маяки. Представьте себе ситуацию, что результаты этих исследований попали к ним? Представили? Добавьте к этому флот гетов, во главе с этим огромным дредноутом, который атакует станцию снаружи. А в этот момент, Хранители получают сигнал, и начинают атаку изнутри. Тысячи этих созданий, контролируя все системы Цитадели, полезут из всех щелей, до зубов вооруженные и агрессивные. Они мгновенно сметут СБЦешников, которые просто не готовы к такой массированной и внезапной атаке, а потом откачают воздух из Жилых секторов и Президиума, остановят вращение и отключат системы искусственной гравитации, за пару минут убив миллионы обитателей станции.

От такой перспективы у Тевос начался нервный тик. Смело могу сказать, что испугалась она очень сильно.

— Паниковать потом будете, после моего ухода. Продолжим. Мне необходимо, чтобы вы нашли трех разумных. Саларианца Мордина Солуса, и двоих людей: Заида Массани и Касуми Гото...

Опомнившись, азари быстро взяла себя в руки, вмешавшись в мой монолог:

— Кто они и зачем вам нужны?

— Профессор Мордин Солус — гениальный ученый и бывший оперативник ГОР. Заид Массани — наемник и один из основателей ЧВК "Синие светила". Касуми Гото — вор экстра-класса, в своем роде, она тоже гений, только злой. Зачем они мне понадобились, вам знать необязательно. Вы должны их найти и убедить, чтобы они прибыли на станцию Арктур скажем ... не позднее чем через две недели, и вышли со мной на связь. Разумеется, если этого потребуют обстоятельства, все их расходы должны быть оплачены. Все дальнейшие действия вас интересовать не должны.

Матриарх нахмурилась, связываться с поисками кота в мешке с неизвестными целями, ей не хотелось.

— А если они не согласятся?

— То вам придется найти аргументы, чтобы они передумали.

Тевос вздохнула, понимая, что деваться ей особо некуда.

— Что-то еще?

— Все. Если вы выполните эти требования, я обещаю, что в точности исполню вашу просьбу. Более того, матриарх, я надеюсь на наше дальнейшее плодотворное сотрудничество, а потому, от качества исполнения этой сделки, будет зависеть степень нашего взаимного доверия. Именно по этой причине, я не прошу многого, хотя ваша просьба стоит намного больше. Вы должны это понимать.

Женщина неопределенно кивнула, а потом, усмехнувшись, задала вопрос:

— Что, даже для себя ничего не попросите? Мне показалось, что вы достаточно циничны, чтобы решиться на подобное.

— А что, у вас есть, что предложить?

Повторение моей фирменной похабной ухмылки удалось на славу! Я уже взялся праздновать победу, когда в ответ получил полный нежности и желания взгляд. От неожиданности, я чуть язык себе не откусил, почувствовав, как бешено заколотилось сердце, едва не выпрыгнув из груди. Опомнился я только секунд через десять, механически захлопнув отвисшую челюсть.

— Мда, я и забыл, с кем дело имею. Мое почтение, советник!

— А что вы хотели, Шепард? С моим-то опытом...

Сил сдерживать смех у меня больше не осталось. Впрочем, Тевос ко мне с удовольствием присоединилась. Мы ржали минут пять, периодически вытирая накатившие слезы. Немного отсмеявшись, женщина заговорила.

— Спектр, а вы не желаете немного выпить? А то последние события не лучшим образом отразились на моих нервах. Боюсь, без принятия успокоительного, я могу наговорить лишнего.

— Это с утра-то? После бессонной ночи и пары стимуляторов? На голодный желудок? Я согласен!

К дьяволу жнецов и все проблемы. С корочкой спектра мне теперь сам черт не брат! Могу я выпить в компании с красавицей или нет? Что я, не мужик что ли? Гори все ясным пламенем!

* * *

Система Вдовы, космическая станция "Цитадель". 2183 год н.э.

Спаси Господь! Еле ноги унес! Чтоб я еще раз согласился пропустить стаканчик с матриархом азари? Не бывать этому! В свое время прожил почти полгода с девушкой из эскорта. Не в обиду нормальным женщинам будет сказано, но моя бывшая подружка многим из них дала бы фору в плане ухода за телом, пластике движений и умении поддержать беседу на любую тему, не выглядя при этом полной дурой и не вынося мозг своему партнеру. Что, собственно говоря, и не удивительно, ведь она этим на жизнь зарабатывала. Но тут совсем другой уровень. Представьте себе сногсшибательной красоты стерву с семисотлетним опытом помыкания мужиками. Она вроде и не делает-то ничего, а ты уже сам из штанов готов выпрыгнуть! Наши, человеческие, женщины в плане красоты на взгляд озабоченных самцов одного с ними вида, ничем азари не уступят. Но это только полдела. Синенькие берут другим. Тем "арсеналом", что у них имеется с рождения, за долгие годы своей жизни они научились пользоваться в совершенстве. Все их вроде бы случайные позы, ужимочки, улыбочки и нежный говорок, отточены столетиями общения с возможными партнерами. Мне просто нечего противопоставить этому. Даже отчетливое понимание, что меня просто пробуют на вкус, проверяя на прочность и устойчивость, ничем не помогало. Чудом спасло только то, что я совершенно не желал оказаться постояльцем в уютной камере какой-нибудь жутко секретной лаборатории, куда бы меня, без сомнения, упрятали сразу после Объятий вечности с азари, в ходе которых матриарх вытряхнула б из моей памяти все, включая попаданство и послезнание. Как она может эту информацию использовать, я проверять не решился. Помочь этому миру я хочу, но уж точно не ценой своей жизни. Это настоящий Шепард был способен стать героем, а я им вовсе не являюсь, предпочитая жить по принципу: "после меня хоть потоп". Я хочу спасти свою жизнь и будущее, а не галактику! Когда одно другому не противоречит, то так тому и быть, а вот если нет.... Идите лесом!

Зато вопрос, кем являются азари, мужики они или бабы, решился сам собой. Мой "рабочий инструмент" еще ни разу меня не подводил! Сработал — значит, она! Женщина! Ну и что, что кожа синюшная, а вместо волос щупальца, все остальное, включая поведение, как у наших родных вторых половинок. Такие же милашки, вгрызающиеся в мозг бедного самца похлеще любого зомби из низкопробного ужастика. Только еще круче! У них совсем не забалуешь, чуть что, сразу биотической бомбой по сусалам, и в стойло! Нет, прав я был, когда говорил, что не нужны им ни флот, ни армия. Ты им и так все отдашь, еще и на коленях умолять будешь, чтоб взяли, да не побрезговали! В общем, дорогой попадун, вывод очевиден. Хочешь выжить — держись от азари подальше, и, ни в коем случае, не имей их в качестве врагов!

Неожиданная мысль заставила меня резко остановиться и почесаться в самом неприличном месте. Это он, мой "инструмент", там, в моем прежнем теле, меня не подводил! А здесь?! Вот помню, перед самым попаданством, был у меня разговор с папашей. Тот пожаловался, что не так давно ему в руки попалась одна книжка. Прикинь, говорит, сел читать фантастику. Нормальное такое чтиво, с хорошим языком и без особых ляпов. Уже почти треть осилил, и тут главный герой, взрослый семейный дядька с двумя детьми, внезапно встречает "его". Мол, всю жизнь чувствовал, что чего-то не хватает, а тут, увидев этого загорелого мальчика, осознал, как много времени потерял впустую.

Свят, свят, свят! От такой перспективы я даже за сердце схватился. Поймал себя на мысли, что проходящие мимо разумные, с опаской смотрят на непонятного мужика, судорожно крестящегося на воображаемую икону. Я уже собрался взять себя в руки, как меня догнала следующая гениальная мысль. Вспомнилось несколько книжек, в которых попаданец подселялся в женское тело или вообще в какое-нибудь чудо-юдо инопланетное. И, вот не поверите, как рукой сняло! Я вдруг понял, что у меня все хорошо! Я сохранил свою личность, добавив в копилку знаний множество новых навыков и умений, о которых не мог и мечтать раньше. Я в молодом, здоровом, сильном и красивом мужском теле, которое по своим возможностям на голову превосходит мое прежнее обиталище. Что еще нужно? О чем еще можно мечтать? Да, будь у меня выбор, я бы на такую рокировку не согласился, но сейчас, уже будучи здесь, вынужден признать, что все могло бы быть гораздо хуже. Ну, а то, чего не хватает, я возьму сам. Все возможности у меня имеются. И пусть, если для этого придется уничтожить каких-то там Жнецов и свору их подручных, на фоне других возможных "издержек" перемещения между разными вселенными — это такая мелочь!

За такими мыслями, я и не заметил, как добрался до здания Спецкорпуса. Хотя, называть этот огроменный комплекс помещений внутри Президиума Цитадели зданием, не совсем верно. Мы ж в глубине станции, какие тут могут быть здания? Отсеки или секции, как-то так, наверное. В общем, по своим масштабам штаб-квартира Специального Корпуса не уступала Башне Совета. Помимо служебных помещений, рабочих кабинетов, переговорных и конференц-залов, нескольких тиров и циклопических размеров холла с взводом секретарш за стойкой ресепшен, здесь даже музей был, который, между прочим, был открыт для свободного посещения. Из-за этого тут было довольно многолюдно, если такой термин вообще применим к шумному скоплению детишек всех мыслимых рас и народностей пришедших на экскурсию. Мелкие анархисты, точно так же, как и у нас на Земле, слушали своих учителей и воспитателей от случая к случаю, сопровождая все увиденное целым хором восторженных голосков, отчего в помещении стоял такой гул, как будто попал на станцию метро в самый час пик. Их не смущало даже несколько грозного вида охранников в форме СБЦ, которые, из-за наличия у них настоящего оружия, вызывали у малышей нешуточный интерес. Понятное дело, что моя персона, разодетая в парадную форму с кучей непонятных блестяшек на груди, привлекла к себе множество взоров, заставив почувствовать себя экспонатом упомянутого выше музея. И быть бы мне разобранным на сувениры, но, о чудо, секретарши меня мгновенно опознали и взяли в жесткий оборот, уведя из-под носа у расстроенной детворы.

Как оказалось, в штаб-квартире Спецкорпуса, почти как в Греции, есть все, за исключением самих спектров. Ну, да, мои коллеги по цеху оказались весьма занятыми ребятами, у которых не так много времени, чтоб тратить его на отсидку попачасов в офисной тиши. В лучшем случае, здесь одновременно находилось два-три разумных из числа моих новых сослуживцев. Это мне уже поведал Йондум Бау, к которому меня препроводили с ресепшена. Мы с ним расположились в одной из многочисленных переговорных, не то на третьем, не то на четвертом этаже. Черт его знает, если б не сопровождающие, я б в этой мешанине переходов, коридоров и бронированных гермодверей заблудился бы намертво. Кто так строит, а? Или они специально, чтоб враги, появись у них желание сюда пробраться, заблудились в этих катакомбах и померли от голода и жажды? А может и от старости!

Любопытный разговор получился, кстати. За чашкой шикарного кофе по-турецки, саларианец поведал мне массу интересных подробностей, о которых я раньше не знал или слышал мельком. Но для начала он мне вручил ... хм ... даже не знаю, как это лучше описать. Символ власти? Идентификатор? Удостоверение? Значок, как у американских шерифов? И да, и нет. Все в одном флаконе. Чудесный девайс, похожий на полицейский жетон из металлокерамики с серебристой эмблемой Спецкорпуса, который при этом является электронным удостоверением личности, цифровой подписью, ключ-картой для входа в штаб-квартиру и Башню Совета, индивидуальной банковской картой и еще незнамо чем. Все это хозяйство сурово замешано на мой геном, и защищено от подделки сложнейшей системой криптозащиты, над взломом которой придется попотеть даже лучшим хакерам в галактике. Это еще при условии, что у них будет нужное оборудование, цена на которое сопоставима со стоимостью тяжелого крейсера турианской постройки. В общем, от аферистов средней руки — это вполне надежная защита, а от серьезных игроков, вроде спецслужб любого развитого государства, не спасет вообще ничего. Вопрос только в том, сколько времени им придется на это потратить, но итог все равно будет неизменным. Увы, но в этом мире нет ничего абсолютного.

Врубив глушилку, от которой мой инструметрон только жалобно пискнул и мгновенно потух, Йондум сразу заявил, что обсуждать здесь, во всем комплексе, какие-то серьезные вопросы не самая лучшая идея. По его словам, замысловатых систем слежения здесь не имеют только самые ленивые разведки, да и то, потому, что не сумели наскрести денег на билет для полета в систему Вдовы. Связанно это с тем, что создавая Специальный Корпус, Совет Цитадели хотел получить инструмент своей политики, а не еще один центр силы. Сплоченная и хорошо организованная спецслужба, с полномочиями вроде наших, могла бы поставить раком всю галактику, да так, что только чубы б трещали, а потому, имеется целая система сдержек и противовесов, призванная ограничить наше влияние. Для начала, Спецкорпус лишили собственных тылов. Обслуживанием штаб-квартиры и текущей писаниной занимается специальный отдел СБЦ, который нам напрямую не подчиняется. Кто и на каких условиях там работает, за какие заслуги устроился на такое шоколадное место — нам неведомо. Но очевидно, что, в лучшем случае, каждый второй получает еще одну нехилую зарплату, в зависимости от того, насколько богато ведомство, погоны которого он носит на самом деле. И будет хорошо, если такой дополнительный заработок он получает всего лишь от одного работодателя.

Но самым мощным сдерживающим фактором является отсутствие единого руководства Специального Корпуса. Его вообще нет. Все агенты СПЕКТР обладают равными правами, и не имеют полномочий без прямых указаний Совета отдавать приказы другому спектру или каким-либо образом контролировать его работу. По мысли основателей, которые все, как один, были выходцами из саларианской ГОР, Спецкорпус — сетевая структура, лишенная единого центра управления. Впрочем, сколько бы кто и чего не говорил, мол, так и задумывалось изначально, причиной такого спорного решения явился банальный страх. Разумный, который мог бы возглавить такую организацию, обладал бы просто фантастическими возможностями. Имея широчайшие полномочия, признаваемые всеми государствами пространства Цитадели, почти полную неподсудность и бесконтрольность, доступ к информации самого высокого уровня, рано или поздно, он бы подмял под себя всю возможную власть, включая сам Совет Цитадели. Советники и главы государств, при всех своих заслугах и опыте — такие же живые разумные, как и все остальные. Их можно убить, запугать, купить, уговорить, на худой конец, обмануть. Провернуть подобный трюк потенциальному главе Спецкорпуса, было бы если и не просто, то намного легче, чем кому-либо другому в обжитой вселенной. Решиться на такой шаг, собственноручно изготовив трон Теневого властелина галактики, так никто и не смог.

Все это я и так знал, но это оказалось лишь первым слоем головоломки. По словам Йондума, с течением времени и ростом числа спектров, выяснилось, что их работу должен хоть кто-то координировать. Хоть кто-то, обладающий специальными знаниями и навыками. Сами советники, которые этих спектров назначали и, по идее, должны были контролировать, время от времени менялись, так они еще и изначально мало что понимали в работе спецслужб. Даже разумные, вроде турианца Спаратуса, бывшие в прошлом генералами, не понимали специфики их работы и были просто не готовы к этому. Апофеозом стал почти анекдотический случай, когда два спектра, выполняя разные задания, устроили пострелушки с мини-войной, до самого последнего момента не зная, что играют в недетские игры друг с другом. Итогом стала гора трупов и мертвый спектр Совета, который так и не понял, что его заказал свой же коллега, руководствуясь самыми благими намереньями. Стало понятно, что дальше так продолжаться не может.

Вот так, само собой, в процессе естественной эволюции, в структуре Спецкорпуса зародилось нечто вроде совета старейшин. Йондум вообще использовал термин на неизвестном мне языке, который, с большой натяжкой, можно перевести на интерлингву*, как Ареопаг. В него входило двенадцать наиболее опытных и уважаемых спектров, выбираемых самими "старейшинами", если кто-то по какой-то причине выбывал из их числа. Внутри этого Ареопага, зародилась Большая тройка. Или просто Тройка, в состав которой вошли самые-самые, умелые и надежные, круче них только гора Олимп, по одному представителю от саларианцев, азари и турианцев. Официальных полномочий у этих структур как не было, так нет, и никогда не будет. На бумаге их вообще не существовало. Все исключительно на личной харизме и доверии коллег по работе. Но это только на бумаге. Совет Цитадели весьма внимательно прислушивался к их рекомендациям, всеми силами поддерживая авторитет зародившихся негласных структур. Например, именно по их просьбе, шестерых спектров сначала временно отстранили от работы, а потом, после тщательного расследования, лишили полномочий и предали тайному суду. Как вы понимаете, выход из такой конторы, как Спецкорпус, может быть только один — вперед ногами прямиком на кладбище. Что и было наглядно продемонстрировано.

* Интерлингва (не путать с земной Интерлингвой) — искусственный язык, разработанный азарийскими лингвистами примерно в 200-ом году до н.э. по земному летоисчислению. Является официальным языком делопроизводства и межвидового общения во всем пространстве Цитадели. Любое государство, желающее присоединиться к галактическому сообществу, обязуется организовать массовое бесплатное обучение интерлингве своих подданных. Язык удивительно прост и функционален, постоянно развиваясь на протяжении нескольких тысячелетий, а по своей красоте готов поспорить с лучшими образцами естественных языков, с легкостью удовлетворяя потребности даже самых взыскательных знатоков словесности. В отличие от многих решений Совета Цитадели, введение единого обязательного языка межвидового общения, оказалось чрезвычайно удачным, не вызывая сильного отторжения и противодействия. Внутри каждого вида существовали десятки естественных языков, тысячи наречий и диалектов. С появлением необходимости во взаимодействии с другими видами, у которых были те же самые проблемы, ситуация стала вовсе нетерпимой. Это самым негативным образом сказывалось, как на экономике, так и на политике, несколько раз едва не став причиной полномасштабных галактических войн, по чистому недоразумению, когда разумные, оперируя одинаковыми терминами, вкладывали в них совершенно разный смысл. К 2183 году, прочно вошел в обиход даже Альянса Систем, присоединившегося к пространству Цитадели всего несколько десятилетий назад. Абсолютное большинство земных высших учебных заведений перешло на преподавание специальных предметов исключительно на интерлингве. Законодательно национальные языки никто не запрещал и не ограничивал. Их по-прежнему изучают в школах, используют для повседневной работы местные органы власти, а в быту на них общаются рядовые обыватели, бережно сохраняя самобытность и особый национальный колорит. В личном общении между представителями разных рас, переход на национальный язык собеседника, считается проявлением особого уважения и доверия.

Но этим их негласная власть не ограничивалась. Внутри нашей организации существовал неофициальный рейтинг доверия и эффективности. Для свежеиспеченного спектра, вроде меня, он по умолчанию был равен единице. Именно от него зависело финансирование и сложность задач, для решения которых может быть привлечен тот или иной агент. По результатам выполнения каждого поручения, Ареопаг оценивал итоги работы, по своей воле повышая или понижая рейтинг доверия, что самым непосредственным образом сказывалось и на доступных финансовых ресурсах, и на важности и сложности последующих заданий. Тройка посвящалась Советом Цитадели во все тонкости текущего задания конкретного спектра. Именно она занималась координацией работы, чтоб бравые парни с большими пушками не постреляли друг друга, не разобравшись в сути проблемы. Именно они рекомендовали советникам, какой из их спектров лучше всего подходит для выполнения той или иной задачи. В общем, классическая дедовщина в самом рассвете сил. Но, черт возьми, хорошо, что есть хотя бы это!

С каноном игры вся эта ситуация имела мало общего. Как сейчас помню, сами разработчики "Масс Эффект" утверждали, что точное количество спектров и их имена не знает никто, кроме Совета Цитадели. Ага. Сейчас. О чем знают двое — знает и свинья, которой, в общем-то, на это наплевать. А тут совсем не двое. Одних советников три штуки, причем от разных рас. А ведь кандидатуры в спектры кто-то предлагает. Меня, например, рекомендовал дипкорпус Альянса и лично посол Удина, а уж кто ему в ушко нужное имя нашептал, то вообще неведомо. Сохранить инкогнито в таких условиях — вещь совершенно невозможная. Да и не нужно это. От нас другого ждут. Спектры — нечто вроде личных представителей Совета Цитадели, решающих проблемы на местах за счет своего авторитета, а вовсе не "Джеймс Бонды". Дуболомов, способных собственной тупой башкой проломить бетонную стену, в галактике и так хватает. Многие агенты последний раз собственноручно держали оружие лет двадцать назад, и уже забыли, с какой стороны к турнику подходить. Большинство — вполне публичные разумные, известные по всей обжитой вселенной, и не думающие скрывать свою причастность к Спецкорпусу. Никого, включая Совет, не интересует, как они будут решать поставленную задачу. Нам дали в руки почти неограниченные полномочия, а уж как мы ими воспользуемся — это наши проблемы. Критерий один: эффективность. Сделай работу быстро и качественно, а уж как ты это будешь обставлять, никого не волнует. Хоть голым на столе танцуй, раз надо, значит надо.

Кредитов на наши скромные нужды Совет Цитадели не жалел, что и не удивительно. Дать в руки разумным лицензию на убийство и не дать при этом денег? Ну, как знаете, тогда они их сами возьмут. У тех, у кого посчитают нужным. Не хотите? Тогда платите сами. Помнится, разработчики игры считали иначе. Готов признать, что в чем-то они были правы. Общаясь с ключевыми разумными, занимающими самые высокие посты, находясь в гуще событий, можно просто озолотиться, разыгрывая козырную карту инсайдерской информации. Это розовая мечта любого трейдера. Но вот беда, спектрам просто некогда этим заниматься. Вы уж сразу определитесь: либо бабло рубим, либо галактику спасаем. Нельзя быть наполовину беременным. В общем, зарплату мне положили такую, что приснопамятные часики Удины, на которые я облизывался с первой нашей встречи, я смогу купить с первой же получки. Штук десять. А может и поболее. Я честно попытался представить, куда можно потратить такие деньжищи, если не имеешь трех-четырех жен и дюжину любовниц. Так и не преуспел. Просто в голову ничего не приходило. Не могу сказать, что я был нищим, или даже бедным, но с малых лет привык довольствоваться малым. Деньги в таком количестве мне просто не нужны. В смысле, лично мне не нужны. Тут-то мне их будет куда потратить.

Но зарплатой дело не ограничилось. От щедрот Спецкорпуса, на осуществление профессиональной деятельности, мне выделялось ежемесячное финансирование. Я так прикинул, в первом приближении, на эти деньги вполне смогу содержать взвод десанта, не сильно напрягаясь при этом. А вот на хорошее снаряжение для них, уже придется подкопить. Как и в мое время, качественная снаряга стоит существенно дороже жизни простого солдата. Если вдруг в отведенную сумму я не уложился, есть возможность обратиться напрямую к Совету или к Тройке, попросив помощи. Могут дать, если посчитают аргументы убедительными. Йондум сказал, что такое хоть иногда и практикуется, но негласно осуждается всеми спектрами. Не принято. Крутись сам, как умеешь. Найди, роди, укради, на худой конец, попроси помощи у своего государства, но обращение к Совету или Тройке — это крайний случай. А еще тут не принято за деньги отчитываться. Вообще никак. Тебе по умолчанию верят на слово. Проверять начнут только в том случае, если под тебя всерьез взялись копать, но тогда уже вообще ничего не спасет. Грехов на каждом спектре столько, что если вдруг решишь за каждый клеймо на теле ставить, так может места не хватить.

Разговор как-то сам собой плавно скатился на личность Сарена. Йондум вручил мне чип-карту с личным делом и всей наличной информацией по делам Артериуса за последние несколько лет. Но саларианец сразу предупредил, чтобы на многое я не рассчитывал. В документальном виде существует лишь необходимый минимум, а все подробности дел сознательно не фиксируются. В отчетах обозначена только цель задания и итоговый результат. Все, что было в промежутке между этими событиями, сохранилось только в памяти узкого круга посвященных. Да и то, далеко не все, а только в касающейся их части. Связано это с тем, что подробности темных делишек Спецкорпуса, вроде разработки и заражения кроганов генофагом, лучше всего скрыть, полностью уничтожив всю сопутствующую документацию. А то, рано или поздно, на свет могут вылезти такие интимные подробности, вроде разработки аналогов генофага, действующих не только на кроганов, что кое-кого могут и публично линчевать. Или устроить вселенский Армагеддон, объявив всей галактикой войну расам-членам Совета Цитадели. Как бы меня от этого не коробило, но в душе я был согласен с такой постановкой вопроса. Меньше знаешь — крепче спишь.

Артериус всегда был не слишком общительным, и дружеских отношений почти ни с кем из Спецкорпуса не поддерживал. Ближе всех к нему был Найлус Крайк, которого он первым делом и пристрелил на Иден Прайм. Большинство остальных, в том числе и сам Йондум, чувствовали отчуждение с его стороны и особо к нему не лезли. Саларианец сказал, что кое-кто из спектров считал его ксенофобом, особенно в отношении рас, не входящих в Совет Цитадели. Каких-то четких подтверждений этому не имелось, но что-то такое чувствовали почти все, кто с ним общался. Вообще говоря, отношение к Сарену было двояким. Как к профессионалу, который брался за задачу любой сложности и решал ее быстро и эффективно, к нему относились с уважением, признавая одним из лучших спектров. Но червячок сомнения глодал. Очень многих смущали сопутствующие потери, которые сопровождали почти все его операции. Дважды, чтобы было беспрецедентным случаем, этот вопрос обсуждался Ареопагом на суде офицерской чести. Но оба раза, Артериус с легкостью доказывал, что выбранный им вариант действий был оптимален, а сопутствующие потери — минимальные из возможных. Но часть его коллег так и не успокаивалась.

На одном из последних заданий, Сарен столкнулся с отрядом террористов, захвативших химзавод, выпускавший какую-то жутко ядовитую дрянь, и взявших в заложники местный персонал. Около пятидесяти разумных разных рас, включая четверых людей. Турианец дал бандитам час, чтобы сдаться, а потом, подчинив себе несколько эскадрилий бомбардировщиков из планетарного гарнизона, выжег весь комплекс пятитонными ОДАБами, полив сверху реагентом, нейтрализующим действие химии. После такого выступления, там не то что террористов с заложниками, там микробов в живых не осталось. Только десятка четыре кратеров от взрывов и груда оплавленного щебня. Общественность была возмущена действиями спектра, и потребовала от Совета Цитадели разобраться в ситуации. Артериус в ответ заявил, что вести переговоры с террористами нельзя ни при каких условиях, заложников спасти было невозможно, а целенаправленный подрыв химзавода мог привести к экологической катастрофе планетарного масштаба. Тщательное многомесячное расследование показало, что он был прав. К моменту начала бомбардировки, все заложники были уже мертвы, зверски замученные захватившими их бандитами. Обвинения сняли, но Сарен стал среди спектров изгоем. Все были возмущены тем, что турианец даже не попытался спасти заложников. Он сразу списал их в потери, не сделав ни одной попытки не то что выручить из беды, а даже выяснить, где именно их содержат. Честно говоря, я был немного шокирован такими подробностями. Как к этому относиться, так и не решил, но именно в этот момент, четко осознал, насколько серьезный у меня оппонент. Он не испытывал ни жалости, ни сострадания еще тогда, не будучи под воздействием одурманивания Жнецов, а уж сейчас-то, для него чужая жизнь гроша ломанного не стоит. Если надо будет, он пожертвует вообще чем угодно. В отличие от меня, цена для него не имеет значения.

Распрощались вполне довольные друг другом, крепко пожав руки. За все время разговора, Йондум ни разу не выказал признаков неуважения или раздражения, был предельно вежлив, предупредителен и, как мне показалось, честен. На вопросы отвечал хоть и кратко, но очень обстоятельно, не пытаясь что-либо утаить или обойти вниманием. Мне показалось, что расследование в отношении Сарена он считал закономерным, и выгораживать его, ссылаясь на мнимую "корпоративную этику", вовсе не собирался. Он намекнул, что некоторое время, будет чем-то вроде моего куратора, который, не вмешиваясь в мои дела и методы, будет внимательно за мной присматривать. Как он сказал, у некоторых разумных, даже таких уникальных, как все кандидаты в СПЕКТР, после получения столь обширных полномочий, периодически сносило крышу от вседозволенности. Часть из них кидалась вершить правосудие направо и налево, припомнив все своим прежним обидчикам. Совет и Ареопаг должны были убедиться, что со мной не произойдет того же. Спорить с таким утверждением было бессмысленно, я сам понимал его правоту. Много раз я лично был свидетелем, как сильно меняет людей власть и богатство. Дорвавшись до новых, недоступных ранее, возможностей, многие кидались во все тяжкие, мстя, унижая и издеваясь над всеми, кого считали менее удачливыми. Могло ли такое случиться со мной? Сложно сказать, подозреваю, что могло бы. Дело-то ведь в чем, я сам, своими силами и умениями, до таких высот, как спектр Совета, никогда бы не добрался. Не тот я человек. Не сумел бы, не хватило пороху. Тут надо быть действительно уникальным. А нагрузка и ответственность рассчитана именно на них — на уникальных разумных, до которых мне, как от Москвы до Китая на корячках. Тут что угодно может случиться.

К этому моменту действие стимуляторов почти закончилось. Вновь накатила усталость и апатия, бороться с которой сил почти не осталось. В голове была такая мешанина, что найти и ухватить дельную мысль, было почти невозможно. Но деваться было некуда. Сегодня необходимо закончить массу дел, отложить которые до лучших времен, никак нельзя. Именно сейчас, и именно сегодня. Завтра — будет поздно, а чем может обернуться промедление, я уже испытал на себе, когда ползал на коленях возле тела раненой кварианки. Слава Богу, она хотя бы жива, а ведь могло бы быть намного хуже. В общем, за такими мыслями, я и сам не заметил, как вышел из штаб-квартиры и, по неведомой прихоти усталого мозга, зарулил в сквер возле памятника Ретранслятору.

Из состояния грогги меня с некоторым напряжением воли вывела довольно необычная картина. Дело в том, что сам, своими глазами попаданца, я еще ни разу не видел ханара вживую. Здоровенная летающая медуза, окутанная едва заметным мерцающим полем эффекта массы, была не тем, что можно было просто проигнорировать. Уж больно зрелище необычное. В какой-то степени, даже пугающее, настолько чуждо оно для простого разумного, не привыкшего к экзотическому виду инопланетников. Особенно таких, как это тентаклевое чудище розового цвета. Некоторое время я молча стоял и смотрел, прислушиваясь к его странному говору, искусственно синтезированному синхронным переводчиком. Ханар о чем-то спорил с двумя офицерами СБЦ, которые взяли его в полукольцо, пытаясь оттеснить в сторону от центра парковой дорожки. Через пару минут такого действа, в моей усталой голове щелкнул какой-то переключатель, и перед глазами всплыла похожая сцена из первой части игры. Ого, сам того не желая, я случайно натолкнулся на одно из "канонических" событий. Поначалу, мне остро захотелось просто пройти мимо, такую злость и раздражение вызвало очередное напоминание о том, что моя жизнь по-прежнему в полной власти неведомых сил, настойчиво и неуклонно гнущих свою линию, в чем бы она не заключалась. Но потом, я поостыл, и решил опробовать в деле свою новую игрушку — ксиву-вездеход от щедрот советников. Почему нет, ведь надо с чего-то начинать?

— День добрый. Спектр Совета Шепард. Проблемы, офицеры? — я подошел вплотную и вытащил свой значок.

Оба турианца повернулись и окинули меня недоуменным взглядом. Надо отдать им должное, удивление не заставило их пренебречь своими непосредственными обязанностями, отточенным за годы работы движением, они быстро мазнули по моей фигуре сканером служебных инструметронов. И замерли, на несколько секунд впав в ступор. Мало того, что встретить на улице спектра — это само по себе редчайшее событие, даже перед главным входом в их штаб-квартиру, в двух шагах от Башни Совета, так еще и сам агент Спецкорпуса — человек. Поверить в такое было крайне сложно, но их сканер твердил об обратном, заставляя заржавевшие шестеренки в их головах крутиться с утроенной скоростью. Наконец, один из них, судя по нашивкам — старший по званию, очнулся, и заговорил.

— Добрый день, спектр. Поступило несколько жалоб на шумное поведение в зоне отдыха. Вот, отрабатываем.

— И, как успехи? Это кто, — я кивнул в сторону ханара. — И что ему нужно?

Турианец немного помялся.

— Да сами понять не можем. Говорит, что проповедник. Только у него разрешения нет. Да и нельзя тут публичные проповеди устраивать. Здесь разумные отдыхают, а он шумит, пристает к прохожим. Чего от них хочет, сам объяснить толком не может, — он на секунду замолк, над чем-то раздумывая. — Или мы не понимаем, что он пытается нам сказать. Это же ханар, его речевой синтезатор не передает эмоций. Не поймешь, то ли он шутит, то ли серьезно говорит.

— А вы у него документы-то проверили? — задал я наводящий вопрос.

— Первым делом. Все по инструкции, — мне показалось, что турианец даже немного обиделся. — Все в полном порядке. Личность установлена. По полицейским базам данных, претензий к нему нет...

Я еще раз посмотрел на летающую медузу. Понять, что оно думает, было совершенно невозможно.

— Вот что, офицеры. Забирайте-ка вы его в участок, там и разберетесь. Нечего обывателей смущать.

— Да вроде как и не за что. Шуметь-то он шумит, но границы дозволенного не переходит...

Я прервал турианца, явно не желавшего связываться с серьезным разбирательством.

— Вы по правилам можете его задержать на трое суток — до установления личности. У меня, как у спектра Совета, возникли сомнения в подлинности представленных им документов. Забирайте его в участок, офицеры, там и разберетесь. Документы отправить на экспертизу, и проверить самым тщательным образом. А пока будете проверять, вызовите психолога и специалиста-теолога. Пусть они разберутся, что именно он тут проповедует. Да пусть по итогам составят бумагу, опасны его речи или нет. Кто знает, к чему он тут призывает? Вам же потом легче будет. В следующий раз, будете знать, как поступать с такими же "проповедниками".

— Но ведь это ханар! Они безобидны...

В разговор вступил второй турианец, молча стоявший все это время.

— Послушайте, офицер. Может для вас это будет в диковинку, но я на таких "мирных проповедников", только бородатых, насмотрелся до одури. Он-то сам, может и безобиден, а вот до чего могут додуматься его неуравновешенные последователи, неизвестно никому. Вы слышали, о чем он тут говорил? Нет? Не поняли? А, между тем, он сказал, что его народ создали и возвысили некие Вдохновители. Я так понял, он протеан имеет в виду. Но, офицеры, про нас-то с вами, он ничего подобного не сказал. Нас, людей, турианцев, азари и прочих, никакие Вдохновители не создавали. А значит, что? Значит, одному из его последователей может прийти в голову, что раз нас не создавали их кумиры, значит мы — существа неполноценные. А давайте-ка мы их в жертву принесем, какому-нибудь Кришне? Обвяжется бомбами, пойдет и взорвет какой-нибудь детский сад. Или школу. Думаете, так не может быть? Может, офицеры. Очень даже может. Такие отморозки несколько веков держали в страхе всю Землю. Жертвы десятками миллионов исчисляются. Да и сейчас еще рецидивы бывают. Так что, берите-ка вы его под белы ручки, если их найдете, и тащите в участок...

— Ты неправ, человек.

Медуза, наконец, решила подать голос.

— Может быть, ханар. Может быть. Я буду рад ошибиться. Но, в любом случае, тебе это послужит уроком на будущее. Пришел в чужой дом — живи по его законам. В следующий раз, когда решишь читать свою проповедь, хорошенько подумай, где это уместно, а где нет. А пока, посиди в участке и подумай над своим поведением. Может быть, поймешь, что уважать должны не только твои права, но и ты сам должен уважать права других. Особенно здесь, перед Башней Совета Цитадели.

Я перевел взгляд на задумавшихся турианцев.

— Офицеры, хорошенько разберитесь и выясните, как он сюда попал. Почему попал именно сюда. Сдается мне, прийти сюда его кто-то надоумил. Кто-то решил попиариться на небольшом скандальчике. Так что, всех, кто придет к нему на выручку, тщательно фиксировать, доподлинно установить личности, выяснить у них, кто и зачем их к вам направил. Откуда узнали и почему решили помочь. Ясно? Все материалы подшить к делу этого ханара, и переслать в штаб-квартиру Спецкорпуса на мое имя. Если будут проблемы с начальством или журналистами, валите все на меня, пусть идут по тому же адресу. Только вежливо. Там найдут способ со мной связаться. Договорились? Может вам приказ письменный написать?

— Не стоит, спектр. Мы по инструкции обязаны вести запись. Этого будет достаточно. Благодарю за помощь.

Турианец вежливо кивнул в мою сторону, выражая признательность. Как мне показалось, вполне искренне. Но тут мне в голову пришла гаденькая мыслишка.

— А у вас там случайно элкоров задержанных нет?

СБЦешник посмотрел на меня каким-то странным взглядом.

— Случайно, есть. Вечером доставили. Говорят, актер какой-то. Только какой актер может быть из элкора? Странно как-то. Его друзья из местной богемы, их вместе с ним доставили, накормили какой-то травой. Как они сказали, для расширения сознания. Но что-то пошло не так. Они говорят, с дозировкой ошиблись. Ее нужно по паре веточек есть, а он целую кастрюлю умял. В общем, сознание у него так сильно расширилось, что он разнес половину апартаментов, а их самих чуть в пол не втоптал. Еле утихомирили. На них, на элкоров, станнеры не рассчитаны, слишком уж они большие, пришлось его транквилизатором для крупных животных глушить. Перестарались немного, он уже часов десять спит, как убитый. А зачем он вам?

Ого, вот и еще одна знакомая личность повстречалась.

— Вы ему в камеру этого проповедника подселите. Пусть ему свои проповеди читает. Это будет любопытно.

Представив себе такую картину, я аж хрюкнул от удовольствия. Разговор двух существ, не способных выражать эмоции понятным друг другу способом, считающихся нуднейшими собеседниками во всей галактике, обещал быть весьма забавным. Готов поспорить, что его запись могла бы стать хитом Экстранета, и разойтись на мемы и цитаты, войдя в мировую сокровищницу ржачных моментов. Похоже, турианцы это тоже поняли.

— Как скажете, спектр, к элкору, так к элкору.

И понятливо подмигнул мне.

— Удачи, офицеры. Мне пора идти.

С трудом добравшись до своего фрегата, я первым делом поплелся в медотсек. Оба доктора уже освободились, успешно завершив операцию, но выглядели так, что краше в гроб кладут. Эти бесконечные дни вымотали не только меня. Обменявшись дежурными приветствиями, я заставил Чаквас вколоть мне самый сильный из ее стимуляторов, чтоб хоть немного прийти в чувство. Для вида повозмущавшись, Кэрин пошла мне навстречу. Уж не знаю, что она там сделала, я почувствовал только слабый укол чуть ниже правого уха, но минут через пять, я уже был полон сил и энергии. Правда, докторша сказала, что откат будет болезненным. Часов через пять, меня ожидает слабость и головная боль, избавиться от которых будет не так просто. Только обреченно махнув рукой, я пошел искать Андерсона.

Дэвид уже с нетерпением поджидал меня на мостике. Здесь же собрались все офицеры и значительная часть экипажа, все остальные слушали общекорабельную трансляцию. Стало тесно, как в кабинке переполненного лифта. Системы вентиляции справлялись с трудом, и в отсеке сразу стало душно. Народ шепотом переговаривался, недоумевая, зачем их собрали вместе. От этого "шепота" уже в двух шагах было ничего толком не слышно. Андерсон молодецки цыкнул, и вокруг мгновенно наступила звенящая тишина. Экипаж весьма уважал своего командира, и, игнорировать его распоряжения, не смел, исполняя их со всей положенной спешкой и не показным рвением. Он не стал испытывать их терпение, просто зачитав вслух приказ о моем назначении, а потом, молча пожав руку, самолично повесил мне на шею капитанский ключ. Люди вокруг были в ступоре, искренне не понимая, как такое могло случиться. Дэвид немного развеял их недоумение, сказав, что переходит на дипломатическую работу, а капитан Шепард, то есть я, удостоился высочайшей чести, став первым в истории спектром-человеком. Задача экипажа и фрегата, оказать мне всю посильную помощь. Для большинства — это стало откровением. Они об этом не знали, ведь "солдатское радио" еще не успело сработать должным образом. На меня уставились, как на неведомую зверушку, переоценивая заново. Это было неприятно, скажу я вам. В какой-то момент, почувствовал себя бактерией под микроскопом. Мерзкое чувство, как будто голым стоишь посреди улицы.

Все должно было быть не так. Здесь должны были быть командир дивизиона и командир бригады. Это они должны были зачитать приказ и представить экипажу нового капитана. Те, в свою очередь, должны стоять в стройных шеренгах, на плацу, одетые по первому сроку, с лихим видом внемля мудрым речам родного начальства, а потом изобразить грусть от расставания и радость от обретения. Но у меня, как всегда, все через одно место. Я уже привык, чего уж там. Дэвид не стал затягивать явно неприятное ему действо, а потому, коротко попрощавшись, он сказал несколько напутственных слов, поименно вспомнив нескольких самых активных залетчиков, отечески погрозив им пальцем в назидание, чем несколько разрядил гнетущую обстановку, после чего передал слово мне.

Растекаться мыслью по древу, я не стал. Не видел смысла. Просто, без всякого пафоса, сказал, что впереди экипаж "Нормандии" ждут очень серьезные трудности, намного превышающие опасность полетов на экспериментальном фрегате, проходящем испытания. Никто из них, стоящих здесь, на такое не подписывался. Сразу после экстренного задания, отложить которое нет никакой возможности, фрегат пойдет на Арктур, где экипаж будет переформирован и пополнен до штатной численности. Все, кто не желает продолжать службу в таких условиях, получат другие назначения, без всяких последствий для карьеры. Еще раз повторил, что никто из них на такую опасную работу заранее не соглашался. Мне нужны только добровольцы, осознающие всю сложность ситуации и готовые рискнуть. Остальных никто осуждать не посмеет. А кто посмеет, тому я лично башку откручу, чтоб другим неповадно было. Тем, кто останется, Альянс обещал повышенную оплату. Существенно повышенную. Но, насколько эти деньги стоят дополнительного риска, решать только им самим. После чего, грозно сдвинув брови, я распустил задумавшихся людей.

Быстро набрав нужные номера на инструметроне, я связался с Гаррусом и Рексом, которые так и продолжали сидеть на фрегате, находясь в подвешенном состоянии, не зная итогов переговоров с Советом. Сказав, что я о них не забыл, попросил подождать еще немного, после чего смогу с ними обстоятельно поговорить и решить все накопившиеся вопросы. Разобравшись с этим, я поспешил в капитанскую каюту, где меня дожидался Дэвид. Зайдя внутрь, я застал его сидящим за рабочим столом, безмолвно перелистывающим какие-то старые фотографии на личном планшете. Повернувшись в мою сторону, он только кивнул, жестом указав на стоящий рядом стул. Сказать, что Андерсон был подавлен, это всерьез покривить душой. Он был раздавлен. Идя сюда, я раздумывал над тем, что ему сказать, хоть немного утешив. Но здесь, сейчас, я понял, что ничего не могу. Даже слов правильных подобрать. У мужика, целиком отдавшего себя флоту и кораблям, ради них забывшего о личной жизни, стойко переносившего все навалившиеся испытаний, только что рухнула вся жизнь. Все, к чему он стремился годами. Эта должность военного атташе, для него намного хуже тюрьмы или каторги. Страшное наказание, которое он ничем не заслужил. Тот, кому вообще пришла в голову эта идея, либо полный идиот, либо садист, обрекший боевого офицера на тихую и мучительную смерть в затхлой тиши пыльной конторы. Чем я мог его утешить? Да ни чем. Только хуже станет.

Расстегнув мундир, Дэвид достал из внутреннего кармана небольшую фляжку. Открыв ящик в столе, вытащил на свет крохотные стопочки из полированного металла. Разлив по ним одуряюще пахнущий коньяк, он, все так же молча, предложил выпить. Хлопнули, не чокаясь, как на поминках. Не знаю, как он, а я даже вкуса не почувствовал, настолько гадостно было на душе, хотя напиток явно был великолепного качества. Помолчали, думая каждый о своем. По идее, мы сейчас должны составить и подписать кучу бумаг. Облазить весь фрегат, сверяя ведомости. Но я сразу ему сказал, еще до выступления перед экипажем, что ничего этого делать не буду. Подпишу то, что он мне сам даст. Тот вариант, что посчитает нужным и правильным. Я ему полностью доверял, а такие проблемы, как у обычных капитанов, которых за недостачу какого-нибудь стула с инвентарным номером затаскают по интендантам, заставив писать тонну оправдательной макулатуры, мне точно не грозят. Просто пошлю их на йух, и мне за это ничего не будет. С моими полномочиями, я могу пойти в посольство Альянса, и лично пристрелить Удину, а меня даже задержать права не имеют. Чтоб меня к ответственности привлечь, нужно будет убедить в моей виновности всех трех советников, что само по себе нелегкая задача. А уж вступать в конфликт со спектром Совета из-за какой-то фигни, не будет никто, за исключением совсем тупых бюрократов, забывших, как бычки в глазах шипят. Но этих только могила исправит.

Так и не произнеся ни слова, я ушел, оставив его одного, собирать немногочисленные вещи. Проходя мимо, слегка придержал его за плечо, коротко кивнув, получив в ответ такой же мрачный взгляд и желваки на заострившемся лице. Все было ясно и так, без ненужных междометий. Выйдя из каюты, я немного постоял, успокаивая мысли, а потом неспешно пошел в ангар, где меня дожидались оба инопланетника. Спустившись вниз, я увидел картину, которую никак не ожидал. Сбоку от БМД, окружив ящик из-под противотанковых ракет, собралась небольшая, но шумная толпа, плотным кольцом обступившая крогана и турианца, азартно режущихся в ... шахматы. Я даже глаза протер кулаками, пытаясь избавиться от наваждения. Но картина никуда не делась, а только дополнилась подбадривающими репликами болельщиков, увлекшихся зрелищем не хуже самих игроков. Если от турианца я еще мог такого ожидать, то увидеть крогана, играющего в шахматы — это... Даже не знаю... Не могу слов подобрать. Как увидеть медведя, декларирующего стихи Пушкина! А он, похоже, еще и выигрывал! Да, чудны дела твои, Господи. По всему видать, впереди меня ждет еще масса похожих открытий. Так глядишь, Сарен в итоге женщиной окажется. Да не просто женщиной, а похищенной сестрой Шепарда! Почему нет, я уже и не такое видел.

Понаблюдав несколько минут, убедившись, что Рекс действительно вчистую обыгрывает Гарруса, виртуозно управляясь своими огромными лапищами, с легкостью переставляя крошечные для него фигурки, я рыкнул на весь ангар, привлекая к себе внимание. Народ подобрался, и начал бочком просачиваться к выходу, а я придал им ускорения, разогнав весь "клуб юных шахматистов", попросив покинуть ангар даже экипаж БМД и сопровождавших техников. Дождавшись, когда за последним из них опустились створки гермодвери, я заговорил, обращаясь к оставшимся инопланетникам.

— Вопрос улажен. Совет рассмотрел найденные доказательства. Наши действия признаны правильными и обоснованными. Претензий к вам больше нет. Все обвинения сняты, вы можете спокойно покинуть фрегат, никто не будет вам препятствовать.

Я задумчиво осмотрел своих нежданных помощников, так сильно выручивших меня всего несколько часов назад. Уходить они не торопились, чего-то ожидая. Хотя, перед кем я ломаюсь-то? Очень даже понимаю, почему они не спешат.

— Меня назначили спектром Совета, и поручили найти и уничтожить Сарена. Я не буду скрывать, задача очень сложная. Почти невозможная. И мне нужна любая помощь. Чего вы стоите в бою, я уже видел. И оценил. Вы можете уйти, прямо сейчас, я не стану вас останавливать. Или...

Я на секунду умолк, выдерживаю паузу.

— Или что, Шепард? — первым среагировал кроган.

— Или у меня для вас будет предложение. Не для вас двоих, а для каждого из вас по отдельности.

Опять небольшая пауза, взятая на осмысление.

— Так что? Вам интересно выслушать мое предложение?

— Почему нет, я готов тебя выслушать, человек.

Огромный ящер, глядя на миниатюрного в сравнении с ним турианца, утвердительно кивнул.

— Тогда решайте, кто будет первым. Второй пусть подождет за дверью. Заодно придержит всех, кто на входе.

Переглянувшись, оба, не сговариваясь, сжали руки в кулак и разыграли безмолвную партию во всем известную с детства считалочку. Правда, откуда о "камень, ножницы, бумага", знают инопланетники, я так и не понял. Видимо, очень удобная штука оказалась, раз ее с удовольствием взяли на "вооружение". Победил турианец, на что Рекс только ощерился в улыбке, явив миру огромную пасть, полную острых зубов, от вида которых у меня волосы на спине зашевелились. Неопределенно хмыкнув, он двинулся на выход, а я, дождавшись щелчка автомата блокировки гермодвери, обернулся к пока еще не бывшему СБЦешнику.

— Гаррус. Я знаю, что в свое время, ты хотел стать спектром Совета. Это так?

— Да. Но откуда тебе это известно? Об этом кроме меня разве что пара разумных знает, — он был искренне удивлен моей неожиданной осведомленностью.

— Это неважно. Никак не влияет на дело. Впрочем, если тебе станет легче, я знал об этом еще при нашей первой встрече. Там, в Башне Совета, когда на тебя ругался Паллин. Но, оставим это, сейчас имеет значение другое. Ты все еще не передумал и по-прежнему хочешь стать спектром?

Турианец задумался на несколько минут. Я его не торопил, давая время подумать.

— Сложно сказать, Шепард. Раньше, я был молод. Молод и глуп. Все виделось в другом свете. Я просто не понимал многое из того, что очевидно сейчас. Работа в СБЦ — для меня в тягость. Да ты и сам это понял, иначе б не завел этот разговор. Писать все эти бумажки, впустую тратить столько времени, глядя, как подонки творят полный беспредел, а потом дорогие адвокаты с легкостью вытаскивают их из любой передряги. Да. Смотреть на это — очень сложно. Смотреть, видеть и при этом продолжать верить, что в этом мире еще осталась справедливость. Это тяжело. Очень тяжело. Но такая ответственность... Не знаю, Джон, готов ли я к такому...

Турианец умолк, а я наблюдал, как в его душе мечутся расстроенные чувства.

— Гаррус. Да или нет. Решайся. Я хочу предложить тебе стать оперативником спектр. Мне нужна твоя помощь. Сегодня, сейчас. Завтра уже будет поздно.

Вакариан не верящим взглядом уставился на меня.

— Ты серьезно, коммандер? Ты предлагаешь мне — турианцу, стать оперативником у агента человека? У первого спектра-человека? Хорошо, подожди. Постой! Я признаю, что разногласия наших рас и для тебя и для меня — пустой звук. Все давно былью поросло, а мы с тобой просто солдаты. Обычные разумные, которым насрать на шашни политиканов. Но, Джон, откуда такое доверие? Мы с тобой едва знакомы. Я первый раз тебя увидел меньше суток назад, а ты предлагаешь мне стать твоим оперативником?

Гаррус был прав. Каждый агент СПЕКТР, а именно так правильно звучала моя новая должность, имел право вербовать оперативников. Столько, сколько считал нужным, и на что денег хватало. Проблема была в том, что за все их действия, ответственность будет нести сам агент-наниматель. То есть, грубо говоря, если турианец кого-то там пристрелит, посадят не только его, но и меня. Причем, если степень его вины будут тщательно изучать, соизмеряя с ней адекватность наказания, то мне сразу впаяют на полную катушку, назначив максимальный срок, предусмотренный законом. Это очень рискованный шаг, и спектры крайне редко на него идут, предпочитая использовать обычных наемников или временно подчиняя себе военных или других силовиков.

— Гаррус, да или нет. Честно тебе скажу, прямо сейчас, я не могу объяснить тебе причину моего поступка. Но она есть, а решение не является спонтанным. Могу сказать только одно, это не какая-то интрига, которая должна опозорить тебя или твой народ. Камня за спиной я не держу, ты в этом сам убедишься, если согласишься на мое предложение.

Турианец все еще не верил, продолжая бороться со своими опасениями.

— Что будет входить в мои обязанности? Зачем я тебе?

Вздохнув, всем видом показывая свое неудовольствие от его нерешительности, я ответил.

— Прямо сейчас у нас есть срочное задание. Как ты уже видел, экипаж фрегата не укомплектован. Надежной десантной группы у меня фактически нет. И взять ее на Цитадели за такой короткий срок, мне просто негде. Мне нужны только те разумные, которым я могу верить. Сейчас, кроме тебя и еще нескольких, под рукой у меня никого нет. А действовать нужно сейчас. Время уходит слишком быстро. Так что, прямо сейчас мне нужны твои способности, как бойца спецподразделения. Придется повоевать. Но в дальнейшем, после того, как мы вернемся на Арктур, у тебя будет свое задание, и ты будешь работать автономно от основной группы. Такой ответ тебя устроит?

— Вполне.

Турианец еще немного подумал, а потом, яростно махнув рукой, решился.

— Я согласен. Кровью надо подписываться?

— Нет, кровью не надо. Крестик поставишь, ты ж у нас неграмотный, раз тебя кроган в шахматы разделал!

И мы синхронно заржали, сбрасывая накопившееся напряжение. Отсмеявшись, я, бросив быстрый взгляд на таймер инструметрона, продолжил.

— Завтра в восемь утра по станционному, "Нормандия" уйдет в рейд. Если к этому времени тебя не будет на борту, ждать не будем. Пока, можешь быть свободен. Полагаю, у тебя еще есть дела на Цитадели.

— Конечно. До завтра, Шепард, и не надейся, что я не приду, — турианец весело щелкнул мандибулами.

— Ладно-ладно, верю. Иди, только позови Рекса. Да, и постой там на входе. Никого не пускай, чтобы тут не происходило. Понял? Давай, действуй, шахматист...

Если в согласии Вакариана я был уверен почти на сто процентов, особенно после штурма "Логова Коры", то вот разговор с кроганом вызывал у меня заметные опасения. Нет, ящер хочет пойти со мной. В этом я уверен. Но проблема в том, что у него свои мотивы для такого поступка, делиться которыми он не спешит. А мне это не нужно. Мне нужно совсем другое.

— Рекс.

— Шепард.

Внезапно я осознал, что план переговоров, который я подготовил заранее, совершенно неуместен. Все не то, и все не о том. Нужно совсем другое. Не то, что я планировал заранее. Я заметался в разбегающихся мыслях, пытаясь ухватить нужную, а ящер, похоже, понял это по-своему, решив первым начать разговор.

— Ты хочешь предложить мне работу, я тебя правильно понял, капитан?

Сделав над собой заметное усилие, я собрался с мыслями, и ответил.

— Не совсем. Я хочу предложить тебе нечто другое. Совсем другое.

На несколько секунд возникла неловкая пауза.

— Что ж, ты меня заинтриговал, я готов тебя выслушать, человек. Время у меня есть.

— Я начну издалека.

Ящер только широко развел в стороны свои лапищи, полностью отдавая мне инициативу.

— Скажи, если бы тогда, полторы тысячи лет назад, восстание кроганов увенчалось успехом, а Совет проиграл бы войну, этот разговор, который мы ведем сейчас, он мог бы состояться? Подожди. Ответь мне. Если бы тогда, двадцать шесть лет назад, возле ретранслятора триста четырнадцать, Альянс столкнулся не с патрулем турианцев, а с флотом кроганов, чтобы стало с человечеством? Ответь, Рекс, только честно.

В ангаре повисла тягостная тишина. Я ждал, а ящер боролся сам с собой.

— Мы бы не остановились. Скорее всего, человечество было бы истреблено.

Это делало ему честь. Он не стал юлить, ища сиюминутную выгоду, а ответил так, как считал правильным. Выждав небольшую паузу, я продолжил.

— Рекс, я знаю, что ты ищешь Сарена. И я знаю, зачем ты его ищешь.

Кроган мгновенно подобрался, изготовив свое массивное тело к резкому и убийственному броску. Я почувствовал, как внутри него забурлила темная энергия биотического поля. Он был готов к бою, да не словесному, а самому что ни на есть настоящему. Смертному.

— Хочешь меня остановить?

— Нет.

Мой ответ его совсем не успокоил. Скорее, наоборот. Он накручивал себя все сильнее.

— Нет, Рекс. Я не буду тебя останавливать, — я сделал крохотную паузу, чтобы ярче подчеркнуть следующие слова. — За меня это сделают другие.

Кроган сбавил обороты, поняв, что драться с ним я вовсе не собирался.

— Кто?

— А давай подумаем? Вместе подумаем?

Я отошел чуть назад, и сел верхом на ящик, на котором они совсем недавно играли в шахматы с турианцем.

— Рекс, с того дня, как саларианцы заразили вас генофагом, прошло полторы тысячи лет. Полторы тысячи. Ты понимаешь это? За это время человечество прошло путь от варварства до межзвездных перелетов. Что случилось, Рекс? Твоя раса сама строила космические корабли. Осваивала планеты. Да, ваша наука была не так развита, как у тех же азари. Ну и что? Полторы тысячи лет, Рекс! А каждый кроган может прожить почти тысячу! За это время, каждый из вас, действуя в одиночку, мог лично, своими руками и умом, разработать лекарство от любой болезни. Любой! Ты меня понимаешь, кроган? Как это возможно, мать твою?

Ящер молчал, не понимая, что я хочу от него услышать.

— Ты не задумывался над этим?

Большой, сильный, умный и преданный. Мой будущий друг. Он не понимал этого. Не понимал, что я хочу от него.

— Хочешь, я скажу, что будет после того, как ты найдешь Сарена и получишь от него лекарство от генофага?

Рекс подавлено молчал.

— Ты вернешься на Тучанку, бросишь вызов вождю клана Урднот и победишь в поединке чести, заняв его место. Ты сумеешь остановить бессмысленные убийства и договоришься с женскими кланами. Ты подаришь своему народу лекарство. Спасешь своих детей, дав им надежду на будущее.

Ящер смотрел на меня не отрываясь. Жадно ловил каждое слово.

— А через несколько месяцев, тебя убьют. Твой брат, тот самый упертый идиот Урднот Рив. Или не он, а кто-нибудь еще. Близкий к тебе. Или не очень. Зарежет во сне. Отравит. Взорвет вместе с твоим родовым бункером. Не важно. Ты умрешь. Так или иначе.

Он не понимал. Не верил.

— А еще через какое-то время, кроганов вновь заразят генофагом. Или чем-то еще хуже. Ты меня понял?

Рекс дернулся, как от удара под дых. Он был в бешенстве.

— Вам не дадут подняться с колен. Вам не дают это сделать полторы тысячи лет, уничтожая всех, кто пытается изменить ситуацию. Это делаем мы — СПЕКТР по приказу Совет Цитадели. Нас для этого создали. Понимаешь?

Небольшая пауза и снова в атаку.

— Полторы тысячи лет, Рекс. За это время, даже среди вас неоднократно появлялись те, кто мог побороть генофаг. Были ученые. Были вожди. Рождались те, кто имуннен к генофагу от рождения. Их всех уничтожили, кроган. Многих из них вашими же руками. Ты сам видишь результат. Твой народ двумя ногами в могиле. И продолжает ее копать все глубже и глубже. Если ты этого не поймешь, ты будешь следующим. Пополнишь вековую статистику новой единичкой.

Он был страшно зол. Ярость лилась через край неудержимым потоком. Сжимал и разжимал свои огромные, как гидравлические ножницы, кулачищи. Такой сильный и большой, надежный, как скала, он ничего не мог сделать. Его народ умирал. Умирал давно и мучительно. Он хотел помочь. Бросил на это всю свою жизнь. Отдал все. Рисковал всем. И ничего не мог. Ничего. Все бесполезно. Он и так это понимал. Давно понимал, но сейчас услышал от спектра. От одного из тех палачей, что мучают его народ полторы тысячи лет.

— ЧТО ТЫ ОТ МЕНЯ ХОЧЕШЬ???

От переполнявшей его ярости и отчаяния, он проглатывал часть окончаний.

— Зачем ты говоришь мне это? ЧТО ТЕБЕ НУЖНО?

Прости меня, Годзилыч, нет у меня другого выбора. Мне нужно было настроить тебя на нужный лад, а для этого пришлось тебя выбесить, надавив на самые больные мозоли. Ты простишь меня. Потом. Если мы выживем и победим. Я это знаю.

— Ты ошибаешься насчет Сарена. У него нет лекарства. Да, те, кто стоит за ним, могут с легкостью его разработать. Их возможности невероятны. Вашу вековую проблему они могут решить походя, потратив минимум сил и времени. Но они не будут этого делать. Их цель в другом, а на пути к ней, вы станете помехой.

Я расставил руки в стороны, как бы показывая, что у меня нет воображаемого оружия.

— Мне нечем тебе доказать это. А в тот момент, когда такие доказательства у меня появятся, ты мне будешь не нужен.

— Так чего ты хочешь?!

Ящер немного успокоился. Сказывался его огромный возраст и накопленный опыт.

— У меня нет лекарства, Рекс. Но я знаю того, кто может его разработать. И у меня есть план, как сделать так, чтобы вас при этом не уничтожили окончательно.

— С чего вдруг ты решил нам помочь? Зачем тебе это?

Я только отрицательно покачал головой.

— Помочь? Я не собираюсь тебе помогать, кроган. Я собираюсь помочь себе. Своей расе и своей Родине. А твой народ может мне в этом помочь, сполна расплатившись за излечение от генофага.

— У нас ничего нет. Ты сам это знаешь. Нам нечем тебе заплатить, кроме...

Тут до него дошло, заставив скривиться в ощутимом спазме отрицания.

— Тебе нужны солдаты.

— Верно. Мне нужно много солдат, Урднот Рекс. И ты мне их дашь. Больше того, ты сам пойдешь со мной.

Кроган задумался, переминаясь с ноги на ногу.

— С чего ты взял, что я тебе поверю?

— А у тебя что, выбор есть? — мне даже не пришлось имитировать удивление. — Иди, куда хочешь, я тебя не держу. Ищи сам Сарена. Или кого другого. Уговаривай их разработать вакцину. Выясняй, что они от тебя за это попросят, а потом ищи, где это взять и как расплатиться. И почаще оглядывайся по сторонам. Чтоб тебя не прирезали свои же соратники. Хочешь идти этим путем? Нет проблем, дверь вон там.

Я указал на аппарель ангара. Кроган обернулся, долго вглядываясь в закрытую створку.

— Мне нужны гарантии.

— Какие гарантии, Рекс? И ты, и я каждый день под пулями ходим. Меня за последнюю неделю столько раз убить могли, что я уже со счета сбился. Я предлагаю тебе сделку, кроган. Никаких бумажек. Никаких подписей. Никаких печатей. Твое слово и мое слово. Больше ничего. Это все, на что и ты, и я можем рассчитывать.

Ящер медлил, раздумывая над моими словами.

— Условия?

— Я нахожу того, кто может вас вылечить. Договариваюсь с ним. Всеми доступными мне силами, помогаю тебе стать вождем. Нет, не так. Помогаю тебе стать единственным вождем. Снова не так. Ни Совет, ни Альянс, ни другие крупные государства, не будут разговаривать ни с какими вождями. Я помогаю тебе стать главой государства. Как уж ты себя там обзовешь...

— Деспот...

Я немного подбавил огоньку, прибавив громкости своим словам.

— Да хоть Пахан или Батька! Как не назовись, лишь бы сути соответствовало! Не важно. Я помогаю тебе стать главой государства, а ты в ответ берешь на себя определенные обязательства. Первое. Ты жестко, раз и навсегда, уничтожаешь на корню клановую систему. Удивлен? А зря. Эта гадость тянет вас на дно тысячелетиями. А заодно, ваши тупорылые вожди, устраивая мелкую возню в своей обгаженной песочнице, выталкивая с родной планеты молодых кроганов, гадят всей галактике, настраивая против вас даже тех, кто вам сочувствует. Ты уничтожишь это. Раз и навсегда. Если надо будет, всех их к стенке прислонишь, невзирая на былые заслуги. Действуешь максимально решительно и жестко. Другого языка вы все равно не понимаете. Второе. Ты берешь "Кровавую стаю" под полный и безоговорочный контроль. Давишь на корню любое проявление своеволия ее командиров. Третье. Ты вернешь всех кроганов на родные планеты, а тех, кто не согласится вернуться, объявишь вне закона. Самых буйных, у кого чешутся кулаки, и свербит в одном месте, сольешь в "Кровавую стаю", пусть послужат твоим интересам, а не сдохнут ни за грош где-нибудь в вонючей заднице вселенной. Четвертое. Государство кроганов обязуется подписать договор, по которому оно, на неопределенное время, лишается права иметь военный флот и всю инфраструктуру, необходимую для его строительства. Контроль ваших систем в этот период будет осуществлять Флот Цитадели. Ты и все авторитетные кроганы, публично принесете клятву "на костях предков", что исполните этот договор. Всех, кто не согласен с этим, ты объявишь вне закона, и уничтожишь. Сам. Пятое. Вы не попросите о новых планетах для колонизации, до тех пор, пока не вернете к нормальной жизни те, что превратили в загаженные свалки. За те годы, Рекс, за полторы тысячи лет, вы могли просеять весь песок на Тучанке вручную, посчитав каждую песчинку. Но вы ни черта не сделали, продолжая жить верхом на гнойной помойке. И ты изменишь это, или не получишь новых планет никогда. И последнее. Ты дашь мне солдат. Столько, сколько мне потребуются. И ровно тогда, когда я попрошу. Время начнет тикать с завтрашнего дня. Вот мои условия. Думай.

Я откинулся назад, почувствовав полное опустошение. Согласится Рекс или не согласится, для меня это не имеет значения. Да, у меня есть план. Он появился сам собой, оформившись в нечто целостное и конкретное. Кроганы играли в нем существенную роль. Но, если они откажутся, ничего критического не случится. Я справлюсь и так. Без них. Не буду темнить, я ведь боюсь их, этих грозных ящеров. Они опасны. Очень опасны. А помогать им еще опаснее. В том состоянии, что сейчас находится их общество, они представляют угрозу для всех. Генофаг — страшная штука. Много страшнее, чем полный геноцид. Но эта дрянь нас всех спасла. И интриганок азари, и хитрожопых саларианцев, и воинственных турианцев. И нас. Людей. Если бы не он, на Земле сейчас была бы тишина. Кладбищенская.

— С чего ты взял, что я вообще смогу добиться того, что ты здесь описал? Это задачи на многие десятилетия. Ты так веришь в мои силы? С чего вдруг? Чем я это заслужил?

— Ничем. Я и не верю. У меня просто выбора нет. Ты сам это скоро поймешь, если пойдешь со мной. И никаких десятилетий у нас нет, кроган. Я не зря про часики сказал. Они уже тикают. И нам осталось совсем немного. Всем нам.

— Ты что-то увидел в том артефакте?

Умен Годзилыч, понял, откуда ноги растут, хотя впрямую о маяке ему никто не рассказывал.

— Да. Но доказательств у меня нет. Я знаю, где они есть. И я их добуду. С твоей помощью, или без нее.

Ящер долго молчал. Я на него не смотрел, тупо уставившись взглядом в заднее колесо "Мако". Стимулятор продолжал действовать, без устали отдавая телу нужную энергию. Но на душе было пусто. Я все сказал. Слов уже не осталось. Эмоции все выгорели. Я хочу спать. Чтобы от меня все отстали. Хочу заснуть, и проснуться у себя дома. В родном городе. В своем мире, и в своем времени. Забыть всю эту хрень, как страшный сон. И никогда больше не вспоминать. Да кто ж мне даст-то?

— Шепард. Твои условия, я готов признать их справедливыми. Это много лучше того, что есть сейчас. Но я не привык бросаться своим словом. Что будет, если я дам тебе обещания, но не смогу их исполнить. Не хватит сил. Ведь такое может случиться. Что будет тогда?

— Как что? Ты умрешь, до конца пытаясь исполнить данное слово. Разве нет?

Огромный ящер ощерился в улыбке, вновь явив миру свою акулью пасть, наполненную острыми зубами.

— А ты точно не кроган?

— Рекс. Люди — очень молодая раса. Мы еще не стали одним народом, хоть вы этого и не замечаете. Среди нас множество тех, кто очень похож на вас. Такие же дикие и необузданные, с кучей предрассудков и замшелыми традициями. Найти с ними общий язык бывает очень сложно. Сложно, но можно. Рядом с ними можно жить, а иногда и доверить спину. Это тяжело и опасно, но, зачастую, у нас просто нет другого выбора. Мы привыкли к этому. Так что, никакого секрета тут нет. Так ты согласен?

Годзилыч шумно выдохнул, как будто готовясь нырнуть с головой в бурный и непредсказуемый поток.

— Согласен.

— Тогда, добро пожаловать в команду, Урднот Рекс.

И я протянул ему руку, втайне надеясь, что он мне ее не расплющит от избытка чувств. Сделал ли я ошибку? Не знаю, это только время покажет. Но я хотя бы попытался.

* * *

Система Кносс, планета Терум. 2183 год н.э.

Всем мозги запудрил, щеки надул так, что чуть хлеборезка поперек не треснула, осталось дело сделать. Малость-то какая, право слово. Еще бы самому знать, как это все в реальность воплотить, вообще б мне цены не было. Ведь до смешного доходит. Всем грозно объявил, что "Нормандия" завтра в восемь утра уйдет в рейд. Уверено так, аж сам проникся. А куда она уйдет-то, мать ее ети?! Я не помню, куда лететь нужно!!! Да и не могу помнить, если разобраться. Память-то у меня не абсолютная, сколько бы я ни пыжился. Необходимое мне место фигурировало во всей многочасовой игре всего в одной миссии, в самом начале сюжета, а потом вообще ни разу не встречалось. И что? Я это помнить должен? Каким образом, я вас спрашиваю? Нет, подробности задания у меня в голове отложились, но только самые яркие, вроде Лиары ТCони застрявшей в каком-то защитном поле протеан. А дальше девственная чистота в пустой черепушке.

Вот и получилось, что вместо заслуженного отдыха, я все оставшееся до отлета время, пытался из себя выжать по капле хоть что-то, что поможет прилететь вовремя и в нужное место. При этом меня постоянно донимали штурмана, которым необходимо было курс прокладывать, ведь это не двух минут дело. Да еще Прессли с Адамсом, которым корабль надо к походу и бою подготовить, а часть вопросов без вмешательства капитана решить просто невозможно. К примеру, с нами трое инопланетников, которым нужно что-то есть и пить, где-то отдыхать и следить за гигиеной, им нужно оборудование и медикаменты, которых на складах Альянса на Цитадели просто нет. Их надо покупать. За мой счет, туда тебя через коромысло! Они ведь на довольствии Флота не стоят. Благо, что мои счета спектра уже разблокировали, и я смог спокойно оплатить все расходы.

Под утро, часов в шесть по станционному, в доки приперся сам Удина. Лично! Зачем? Не поверите. Привез новый скафандр для кварианки и гарантийное обязательство посольства Альянса на оплату всех медицинских операций, расходников и курса реабилитации, необходимых для полного выздоровления Тали. Притащился он совсем не просто так, от широты душевной. Это был демонстративный жест в сторону кварианцев, о котором они точно узнают. А если не узнают сами, так им помогут узнать. Уж посол-то об этом позаботится. Такой себе публичный знак благодарности за помощь с Сареном, и еще один штрих к общей картине будущих переговоров. Мол, мы — люди — не видим в них приживал и бедных родственников, а замечаем равных себе разумных, с которыми готовы договариваться без предварительных условий и уступок с их стороны. Вообще говоря, на самом деле, все было с точностью до наоборот. Мы видели в них именно приживал и бедных родственников, которых придется неопределенное время содержать за свой счет. Но вот их корабли и экипажи, которые умрут вместо нас.... Они были нужны. Нет никаких сомнений, что Коллегия адмиралов Мигрирующего флота очень хорошо это понимала или поймет в дальнейшем, но деваться-то им особенно и некуда. А вот обыватель должен находиться в мире розовых соплей, в котором добрейшей души люди-человеки протягивают руку помощи своим новым братьям. Как-то так.

Чуть погодя пришла посылка от азарийского советника. Целый контейнер, битком набитый какими-то приблудами для Лиары ТCони. Что там внутри, я не знаю. Не смотрел, да и не хотел смотреть. Не моя это работа. У меня для этого теперь специально обученные люди имеются. Целый экипаж молодых и здоровых дармоедов. И они за это зарплату получают. Совсем не маленькую, если уж на то пошло. Вот пусть и отрабатывают. Но, походу дела, Тевос мне не врала, когда говорила о своем тесном общении и дружбе с Бенезией. Иначе, с чего вдруг она так щедра в своем беспокойстве о судьбе ее дочери? Я ей только намекнул на возможные трудности у Лиары, а она сразу целый ящик с всякими "безделушками" прислала. Что-то мне кажется, что там полконтейнера одной помады и кремов для лица, рук, ног и все остального, до чего воображение дотянется.

Куда я вообще лететь собрался и почему такая спешка? Как куда? Вербовать Лиару ТCони, куда ж еще-то? А спешу потому, что у меня нет никаких временных ориентиров. Вообще никаких! В игре, кроме начального года событий, нет никакой привязки по времени. Нет четких данных, сколько часов, минут или секунд занимают перелеты и техобслуживание. В каком порядке проходить миссии и сколько времени это занимает. Прежде чем спасать дочурку Бенезии, игровой Шепард может выполнить десяток другой заданий и облететь полгалактики, а азари-археолог так и будет болтаться внутри непонятного защитного поля. От нее ровным счетом ничего не убудет. Даже штаны менять не придется. В игре таймер не тикает. А здесь? Что будет здесь? Если я сейчас вернусь на Арктур, возьму нормальную команду, хорошо подготовленную десантную группу с качественным вооружением, пополню запасы и подкручу все нужные гайки на "Нормандии", проведу несколько учений, потратив на все это три-четыре недели.... И прилечу как раз к разбитому корыту, возложить букетик цветов на могилку Лиары. Нет. Я так не хочу. Я пойду другим путем. Пусть у меня вместо десанта — два калеки и три хромых, а за пультами фрегата сидят полугражданские специалисты из команды испытателей. Пусть так, зато у меня есть послезнания.... В смысле, они должны быть.... Если очень глубоко покопаться.... Наверное....

Сидел я долго. Очень долго. Пытался вспоминать. Многозначительно чесал репу и задницу. Кряхтел и ковырял пальцем в носу. Выпил ведро кофе. Скурил пачку омерзительных на вкус сигарет, которую по сходной цене выкупил у боцмана. Потом пытался привязать игровые воспоминания к здешней реальности. Анализировал и делал выводы. Во всяком случае, честно пытался это изобразить. Получалось плохо, особенно после того, как кончилось действие стимулятора Чаквас. Как и обещала судовой врач, откат у препарата был весьма неприятным. Слабость, головная боль и тошнота, рассеянное внимание. Пришлось напрячь все остатки силы воли, чтоб добиться хоть чего-то внятного. И все же у меня получилось.

Что я помнил? Лиару в защитном поле. Дело происходило в какой-то шахте или пещере, точно не скажу. Там был лифт или несколько похожих лифтов. Какое-то горное оборудование и куча контейнеров. Помнил гетов. Много гетов. Всяких разных гетов, включая несколько штук их дурацких шагающих танков. Помнил крогана или нескольких кроганов, которые были заодно с синтетиками. С ними пришлось биться в финальной сцене. Что еще? Начало миссии было на поверхности планеты. Нужно было гонять на БМД, периодически отстреливая из пушки и пулемета лезших отовсюду гетов. Наверху было множество каких-то промышленных объектов. Трубопроводы и какие-то башни что ли, черт знает, что это такое. Несколько групп каких-то жилых модулей огороженных высоким металлическим забором. Вроде пустая информация, но это только на первый взгляд. Можно сделать четкий вывод: планета обитаема и достаточно развита в технологическом плане. Это уже много в моих-то условиях. Что дальше? Воды там не было — это точно. Но были какие-то озера. То ли кислотные, то ли лавовые. Не помню, хоть убей, но припоминаю, что заезжать в них на БМД было плохой идеей. Помню облака, то есть, на планете есть атмосфера. Но вот аватара главного героя бегает по поверхности в глухом шлеме и скафандре. Стало быть, атмосфера хоть и есть, но не пригодна для дыхания или опасна для человека. Все. Больше ничего из себя выдавить не сумел.

Были еще данные из университета Лиары. Там ее группа оставила сведения, что собирается вести многомесячные раскопки в скоплении Тау Артемиды. И все. Это все подробности. Археологи так беспокоились о собственном здоровье, что своим дражайшим коллегам по работе вообще ничего не сказали. Просто отличная информация, чего уж там, учитывая, что в этом скоплении несколько десятков тысяч звезд, имеющих планетные системы. Как раз к завершению нашествия Жнецов я их все и осмотрю.

Впрочем, не все так плохо. Большая часть систем находилась слишком далеко от ретранслятора, и их освоение было экономически невыгодно. В лучшем случае, там побывали беспилотные зонды дальней разведки, рыскавшие по вселенной в поисках планет-садов, пригодных для массового заселения без значительных сопутствующих затрат. Только это могло окупить дорогостоящий и длительный полет на собственных двигателях космического корабля. В относительной близости от ретранслятора было всего около трехсот планетных систем, большая часть из которых необитаема по самым разным причинам. Только сорок в той или иной степени были освоены или заселены, что сильно упростило мне задачу. Сопоставив данные из головы с этим списком, я выкинул большую часть, явно не соответствующих заданным параметрам, оставшись один на один с перечнем из шести названий. Не придумав ничего лучше, я вывел все данные по ним на экран головизора, пытаясь таким способом вызвать хоть какие-то ассоциации у себя в голове. Помогли не видеозаписи и красочные картинки с рекламой от вербовщиков первопроходцев, а тупая "медитация" на написанные крупным жирным шрифтом названия планет. Минут через сорок такого любования, я готов был поклясться, что нашел нужное решение.

Терум. Развитая добывающая колония в системе Кносс. Основана в 2167 году. Права на колонизацию изначально принадлежали Альянсу Систем, но, после целого ряда весьма мутных манипуляций, были выкуплены на девяносто девять лет группой компаний ПАО "Мечел". Постоянное население около тридцати четырех тысяч человек, но сильно колеблется в зависимости от численности вахтовых рабочих и инженеров. Столица и единственный купольный город на планете — Новый Екатеринбург. Войск альянса в системе нет. Охрану колонии осуществляет ЧВК "Соколы пустыни", за стыдливой ширмой которой торчат длинные уши русского ГРУ. Численность около трехсот штыков, плюс службы обеспечения и несколько отдельных специальных инженерно-технических подразделений. Тяжелой техники и средств огневого поражения не имеется, но пехота вооружена, оснащена и обучена чрезвычайно хорошо, ничем не уступая линейным подразделениям Корпуса Космической пехоты Альянса. Да чего уж там, положа руку на сердце, чевэкашники всерьез наших космопехов превосходят, так как на службу к ним идут совсем не с улицы, а как раз после службы в ККП, имея за плечами годы учений, тренировок и немалый боевой опыт.

Для защиты столицы колонии, ушлые дельцы выкупили по цене лома списанный турианский крейсер, скрутили с него многочисленные лазерные скорострелки и систему управления огнем, используя дармовую горнодобывающую технику, вмуровали всю эту радость в скальную породу, и накрыли щитами планетарного класса, подключив их напрямую к энергосистеме всего Нового Екатеринбурга. Чтоб продавить такую защиту, потребуется многочасовой обстрел главным калибром нескольких фрегатов, после чего от поселения и всей округи в радиусе пары десятков километров останутся только кучи оплавленной щебенки. Настоящий флот это никак не остановит, даже не задержит, а вот пиратам соваться сюда, смысла нет никакого. Грабить нечего. На руинах ничего нет, а просто так, без богатой добычи, убивать им лень.

На планете обнаружено огромное количество протеанских руин — остатки крупной и развитой в прошлом колонии, которые грабят и разбирают на сувениры все, кто только может дотянуться. Ученые годами льют крокодильи слезы, пытаясь заставить власти хоть как-то ограничить варварское потрошение наследия древней цивилизации. Ведь ворье не столько украдет, сколько разрушит и уничтожит. Политиканы два десятка лет дают эксклюзивные интервью, произносят громкие речи с трибун парламента, грозно потрясают талмудами бумаг на всяких согласительных комиссиях.... И ничего не делают в реальности. Воз и поныне там. Как грабили, так и грабят. Как рушили, так и рушат. Любителей старины утешало только одно: за тысячелетия забвения на геологически активной планете с атмосферой, большая часть древних руин и артефактов превратилась в труху, непригодную даже для изучения археологами.

Во всей картине меня смущало только одно. Колонисты, прошедшие специальный курс адаптации, вполне свободно могли там дышать, без помощи всякого защитного снаряжения. На планете было жарковато, учитывая среднегодовую температуру в 59 градусов по Цельсию, мерзко воняло тухлыми яйцами сероводорода, но жить было можно. Особенно, когда нет другого выхода. Все это не срасталось с моими воспоминаниями, в которых компьютерный Шепард бегал по улице в глухом скафандре. Хотя, бог его знает. Лиара вроде бы в этом протеанском поле висела, чуть ли не в купальнике и без кислородной маски. Только ведь это было внутри пещеры, у входа в которую, точно помню, был устроен воздушный шлюз. Не знаю. Не помню, хоть тресни.

По-хорошему, вопрос решался за пару часов. Надо просто выйти на связь с руководством колонии, и запросить у них интересующие меня сведения. Не могла же группа археологов копаться на планете вообще без разрешения и уведомления ее владельцев? Такого быть просто не может. Там целая куча бюрократических заморочек с правами собственности на найденные артефакты. Черным копателям до этого дела нет, а с настоящих ученых три шкуры спустят, заставив писать бумажку по случаю каждого чиха. Так всегда и бывает, от законов частенько страдают не столько преступники, сколько законопослушные граждане, но от этого все равно никуда не деться. Анархия — много хуже любого порядка, даже самого абсурдного. Уж мне-то, как выходцу из бурных российских девяностых, это известно, как никому другому.

Но "звонить" на Терум я попросту боялся. Все дело в жнецах. Их технология — одурманивание, позволяет подавлять волю и брать под контроль даже сильнейших разумных, что и случилось с Сареном и Бенезией. Эти подконтрольные, в свою очередь, обзаводятся обширной сетью осведомителей и агентов влияния, которые и не знают вовсе, что работают на жнецов. Геты и сам "Властелин" — высокоразвитые синтетики, и на Иден Прайм мгновенно доказали, что все наши системы шифрования и кодирования для них пустой звук. Они с завидной легкостью вскроют любые системы защиты информации. После моих выступлений в Совете и раскрытия Сарена, как и игровой Шепард в игре, я привлек к себе пристальное внимание "Властелина" и его подручных. С большой долей вероятности, они внимательно следят за всеми моими действиями. Что если они узнают о моем повышенном интересе к Лиаре ТCони, и это вынудит их ускорить проведение операции по ее захвату или уничтожению? Что если я сам спровоцирую их на опережающие действия? Я, кстати, так и не понял, что они вообще от дочери Бенезии хотели? Убить? Но зачем? Она же ничего не знает. Или знает? Или опасаются, что с ее помощью можно как-то повлиять на ее мать? Но как, ведь матриарх уже одурманена, и свой разум просто не контролирует. Жнец читает ее мысли, как открытую книгу, и может вмешаться в ситуацию в любой момент, едва почувствовав угрозу. Непонятно.

В общем, после долгих раздумий, я решил не рисковать. Уж лучше промахнуться, прилетев не по нужному адресу. При всех моих опасениях не успеть, я все же уверен, что некоторый запас по времени у меня был. Нужно умело его использовать, заранее не привлекая лишнего внимания к своим манипуляциям. На связь с колонией я выйду только уже будучи на орбите планеты. Так будет безопаснее.

— Шесть. Пять. Четыре. Внимание! Два. Один. Выход....

Полет до системы Кносс занял больше двух суток. Несколько последовательных прыжков через ретрансляторы, а потом длительный полет на своих движках уже непосредственно на место. Сейчас "Нормандия" вывалилась с сверхсвета, продолжая активно тормозиться одним лишь ядром. "Тантал" работал на оптимальном для сохранения маскировки режиме, оставляя фрегат практически незаметным для любых систем слежения.

— Дрейф восемнадцать тысяч....

— По курсу чисто.... Пятисекундная сфера — чисто....

— Фиксирую сигнал приводных маяков Терум-альфа, Терум-бета, Терум-гамма.... Прием сигнала устойчивый....

— Десятисекундная сфера — чисто....

— До точки Терум-Q семьдесят восемь световых минут.... Нужна коррекция курса....

Атмосфера в БИЦе деловая и сосредоточенная, но напряжение чувствуется даже через динамики скафандра. Все заняты делом. Летят десятки докладов от всех постов и служб, в четком порядке очередности, предусмотренном Уставом. Никаких лишних слов и шуточек. Никаких отступлений от кодовых фраз и обозначений. За все инструкции многократно оплачено кровью. Это ногами по ребрам вбито под корку каждого космолетчика еще взводными старшинами в учебке. Все доклады проговариваются голосом, по внутрикорабельной связи на командной частоте, хотя прямо сейчас в этом нет никакой нужды. Вся информация выведена непосредственно на мой шлем, создающий иллюзию виртуальной реальности. Перед моими глазами все необходимые данные в виде удобных таблиц и графиков, и я могу в нужный момент перехватить контроль над любой системой фрегата, лично подменив оператора.

— Фиксирую работу систем контроля пространства.... Триангулирую.... Источник неподвижен относительно Терума ... на поверхности геоида ... три и два километра северо-восточнее Нового Екатеринбурга.... Работает радар, ладар, лидар.... Классификация.... Системы турианского производства ... с вооружения сняты. Это местные, параметры соответствуют справочнику....

Для успокоения совести я жду еще минут пятнадцать. С каждой минутой напряжение спадает. И мое, и экипажа. Информации наших систем слежения, работающих в пассивном режиме, накапливается все больше и больше. Система Кносс пуста, как кошелек честного человека. Нет ни одного корабля. Ни гражданских. Ни военных. Какая-то активность замечена лишь на самом Теруме, но она не превышает обычные показатели. Люди просто работают, даже не догадываясь, что за ними наблюдают. Мы успели.

— Экипаж, внимание! Отбой тревоги. Готовность два. Вахтенной и дежурным службам заступить по-походному.

Я повернулся к старпому, сидящему в противоперегрузочном кресле слева и чуть сзади от меня. Видеть и слышать он меня никак не мог. У него в шлеме такая же виртуальная картинка, как и у меня, а через откачанную атмосферу можешь хоть обкричаться, все равно никто не услышит. Но сила привычки — это сила привычки. Почти инстинкт, от которого невозможно избавиться. Хочешь что-то сказать, смотри на собеседника, и все тут.

— Прессли. Продолжать движение согласно утвержденного плана. Без моей прямой команды, никаких переговоров в эфире. Никаких активных систем поиска. Никаких дополнительных маневров. Продолжать торможение только ядром. Ясно?

— Так точно. Капитан, вынужден напомнить, резерв по статике тридцать шесть процентов. Без разрядки ядра мы из системы не уйдем. Если....

— Я знаю. Выполняйте приказ. Я буду у себя в каюте. Без меня ничего не предпринимайте.

Отношение ко мне команды, было, скажем дипломатично, натянутым. Они прекрасно понимали, что моих знаний для управления фрегатом недостаточно. Как десантника и спектра Совета, они меня уважали без всяких скидок. Заслужил, еще прежний Шепард. Шлейф подвигов за ним такой тянется, что завидно становится. Но как командир корабля, я был никто, и звать меня никак. Авторитет придется завоевывать, трясясь над каждой капелькой в отдельности. Никакого другого выхода у меня нет. А пока буду слушать: "вынужден напомнить, капитан". Ничего. Потерплю, если для дела нужно.

— Внимание, экипажу. Накачка атмосферы через пять минут. Даю обратный отсчет....

Зачем я пришел в каюту, сам себе ответить не смогу. Крутит всего, не пойми, по какой причине. Тяжело. Давяще. Муторно на душе. Физически я успел полностью восстановиться и отоспаться, а вот морально.... Сказывался "подарочек" от долбанного маяка протеан, закачавшего мне в мозг всякую гадость. Всю дорогу снился жуткий фильм ужасов, в котором жнецы страшно резали всех, кто им попался под руку. Кругом перекошенные рожи хаскоподобных тварей. Все горит и взрывается. Кучи растерзанных трупов. Кровища по колено. Мольбы и отчаяние самих протеан, кто пока еще остался жив. Такая каша, хоть вешайся. Да еще накатило моих собственных воспоминаний. Все родные, все друзья, вся жизнь осталась там. Не понять даже, где там-то, мать его? В другой вселенной? Как представлю, что больше никого из них не увижу, руки трястись начинаются, а на глаза слезы наворачиваются. Нет. Не такой жизни я себе хотел.

Даже не заметил, как каюта наполнилась атмосферой, а ВИ скафа призывно пискнул и мигнул зеленым цветом, делая утверждение о выравнивании давления и пригодности для дыхания воздушной смеси вокруг. Неохотно отстегнул шлем, безразлично бросив его на кровать. Пахнуло прохладой, озоном и свежестью весеннего леса. Системы жизнеобеспечения работают, как часы. Все в порядке. Все хорошо. Или нет?

Зачем мне они? Зачем мне эти инопланетники? Зачем мне Лиара ТCони со своими проблемами? Зачем нужен кроган и турианец, головы которых — родной дом для всех тараканов вселенной? Зачем я ищу встречи с другими игровыми спутниками Шепарда? По многим из них дурдом плачет, или рыдает взахлеб камера в тюрьме особо строго режима. Что мне нужно от них? Правильно ли я поступаю?

Нет. Дело не во мне. Не в моих светлых чувствах и теплых воспоминаниях. Я не испытываю иллюзий на их счет. Не жду безответного обожания и преданности до гробовой доски. Все это осталось там — в примитивной игре с черно-белыми героями. Все мечты закончились в тот момент, когда по мне начали стрелять. По-настоящему. Боевыми патронами, а не пикселями на компьютерном мониторе. Как только ж..па почувствовало жесткое сиденье десантного отделения БМД, все иллюзии мгновенно испарились. Здесь могут убить. Навсегда. Жахнуть из пушки, да так, что мокрого места не останется. И не только по мне. Любого вокруг, даже самого нужного персонажа, могут уничтожить. Нет никаких вторых шансов. Кнопка "Загрузить последнее сохранение" тут не предусмотрена.

Все упирается в жнецов. В их одурманивание. Они могут взять под контроль любого, даже самого близкого тебе человека, а этот любой может завербовать кого угодно. Любым способом: от запугивания, до подкупа. Я не могу никому верить, кроме тех, кто в игре доказал свою искренность. Кроме тех, кто делом показал свою лояльность и непреклонную волю. Их так мало. Всего пара десятков разумных. Но это те — единственные, к кому я могу без опасений повернуться спиной и доверить серьезное дело. Я не выбирал их. Так совпало. У меня просто нет других вариантов, и я не имею права разбрасываться столь ценным ресурсом. А ведь есть еще "Цербер" и СБА, во взаимоотношениях которых сам черт голову сломит. Кто из них кому подчиняется, и подчиняется ли вообще, понять можно с большим трудом и допущениями. И что же вы думаете, они не попытаются подсунуть первому спектру-человеку своего агента? Мне надо команду набирать и десантную группу, а у меня поджилки трясутся, как представлю, какой выводок шпионов всех мастей мне подсунут в экипаж. А куда деваться-то? А Левиафаны? Да-да, остатки тех самых идиотов, что изобрели жнецов, которые истребили сначала их самих, а потом устроили затяжную резню в пару миллионов лет по всей галактике. У них ведь тоже есть агенты, ведь технологию одурманивания синтетики содрали с их природных способностей. Две их марионетки прямо сейчас сидят в ангаре моего фрегата. Мехвод и оператор-наводчик БМД. Они явно попали под влияние их артефакта. Чудесной синей сферы, рядом нет, я в этом уверен, левиафаны не могут управлять ими напрямую. Именно по этой причине я и не удавил их по-тихому где-нибудь в сортире. Но какие закладки им в башке оставили, можно только гадать. В любой момент, у них в мозгах может что-нибудь замкнуть, и они пойдут крошить всех вокруг, абсолютно не заморачиваясь последствиями своих действий.

— Капитан, необходимо ваше присутствие. Чрезвычайная ситуация.

— Я сейчас буду.

Проблемы. Так и знал. Чувствовал. Не зря беспокоился и спешил. Честно говоря, мне даже легче от этих слов стало. Так хоть какая-то определенность. Сейчас разберемся, что там случилось. Вообще, мне даже на мостик-то подниматься не нужно. Я могу получить всю информацию и управлять кораблем, хоть занимаясь спортом в ангаре, хоть сидя верхом на унитазе в личном гальюне. ВИ фрегата без разницы, куда транслировать данные, а инструметрон или шлем скафандра спроецируют нужное изображение. Но в БИЦ все же удобнее и привычнее.

Вбежав на мостик, я сходу плюхнулся в капитанское кресло, на одних рефлексах защелкивая замки страховочных ремней противоперегрузочного комплекса. Магнитные захваты хороши, но в случае потери энергии, при первом же маневре с бездействующей системой гравитационной компенсации, меня либо размажет по посадочному ложементу, либо выкинет в полет до ближайшей переборки, как из катапульты.

— Что там?

Доклад начал Прессли.

— Две минуты назад одновременно пропал сигнал приводных маяков Терума. В системе начала работу чрезвычайно мощная станция РЭБ. Параметры работы и принадлежность классифицировать пока не удается. Частоты световой связи забиты активными помехами. Частоты СС-связи блокируются неизвестным способом. Сигнал постоянного канала "Экстранета" сначала начал терять часть информационных пакетов, а потом просто пропал. Вместо него пустота, нет даже наведенных шумов, что невозможно само по себе. Все это сильно похоже на то, с чем мы встретились на Иден Прайм, капитан.

Твою мать. Неужели сюда прилетел сам "Властелин"? Если это так, то никаких шансов на спасение Лиары у меня нет.

— Триангуляция завершена. Источник помех обнаружен.... Цель подвижная, высокоскоростная.... Вектор движения.... Цель замедляется....

— Сопровождаем системами визуального наблюдения. Есть изображение....

ВИ фрегата начал формировать объемную картинку неопознанного объекта. По мере того, как накапливались данные, из размытого пятна, она превращалось во все более четкую 3D-голографию, обрастающую все новыми подробностями.

— Ну? И что это такое?

В паре предложений трудно описать увиденное. Картина совершенно невероятная и непривычная. Представьте себе темно-фиолетовое тело гигантской осы, у которого оборвали все ножки и крылышки, повернули головой назад, вставив в попу вместо жала пучок ракетных ускорителей, выпускающих ярчайший раскаленный шлейф длинной в несколько десятков километров. Огромный корабль развернулся и летел кормой вперед, производя активное торможение маршевыми двигателями. Несмотря ни на что, у меня отлегло от сердца. Кто бы это ни был, это точно не жнец. Слава Богу!

— Здоровый....

— Длина около четырехсот двадцати метров.... Ширина по миделю около семидесяти метров....

— Двигатели — антипротонные.... Большой тяги.... Активны три группы по две установки.... Это боевой корабль.

— Уточняю вектор движения.... Активное торможение в точку Терум-Q по вектору движения цели.... Расстояние до точки определенности двадцать две световых минуты.... Скорость — 0,7 С.... Замедляется....

По мере поступления данных напряжение в БИЦе нарастало. Люди чувствовали, что впереди ждут испытания. Кто бы ни был на этом корабле, летя с дружественными намерениями, активные помехи не ставят.

— Что с опознаванием?

— Идентифицировать цель не удалось. В справочниках действующих флотов не значится. Программа опознавания дает девяносто восемь процентов вероятности, что таких кораблей не строилось ранее, и нет в постройке сейчас.... Корабельная архитектура не типична для рас пространства Цитадели....

— Это гет, — озвучил я напрашивающийся вывод.

— Судя по размерам, не меньше тяжелого крейсера.

По размерам — да, похож на тяжелый крейсер. Но дело в том, что это корабль синтетиков. Им не нужны системы жизнеобеспечения. Их потребности в личном пространстве минимальны. Им не нужна вода и еда. Камбуз и зоны релаксации. Не нужна боевая рубка, резервные посты управления и широкие проходы с коммуникационными тоннелями. Иными словами, геты в тот же объем, что и у органиков, могут впихнуть гораздо больше смертоносного металла, чем мы. То, что у нас выглядит, как тяжелый крейсер, в их исполнении может оказаться дредноутом второго класса или малым носителем. Или вообще, тяжелым десантным транспортом. Мы ни черта о них не знаем.

Что делать? Если у экипажа могут быть иллюзии, то мне-то понятно, зачем они сюда прилетели. Им нужна Лиара, и совершенно неважно, зачем именно. Не знаю, будут ли они уничтожать колонию, скорее нет, чем да, но, так или иначе, стабилизировав орбиту, они высадят десант. Сколько боевых платформ может нести корабль такого размера? Понятия не имею. Много. Очень много. В любом случае намного больше, чем шесть бойцов и БМД моей десантной группы. Пока эта бандура висит на орбите, даже если каким-то чудом мы сумеем перебить их десант, никаких шансов на итоговую победу у нас нет. В любой момент они смогут подбросить подкрепление, а, в крайнем случае, сравняют все с землей из главного калибра. Выход только один. Корабль гетов необходимо уничтожить. Но как??? У меня разведывательный фрегат, а не дредноут! В открытом бою он меня на тряпки порвет, даже не вспотев. Что делать?

Воевать. А не ныть.

— Старпом, тревогу, — не дожидаясь реакции, я переключился на другие задачи. — Штурманская. Начать расчет маневра. Даю вводные: сближение с целью Один-гет в точке равновесия Терум-Q до рубежа торпедной атаки с удаления в три световых секунды. Скорость сближения: максимальная в режиме предельной маскировки. По завершению атаки быть готовым к немедленному спуску в атмосферу планеты с максимально допустимой перегрузкой. Гет сбросит десант. Мы должны уничтожить его раньше, чем они поймут, что их базовый корабль уничтожен.

На командной частоте тихо. Голосовые фильтры отсекают даже прерывистое дыхание взволнованных людей. Я буквально чувствую, как ко мне потянулись мысли десятков разумных. Липкий страх и оцепенение, вперемешку с азартом и уверенностью в собственных силах. Дикий коктейль, способный снести башню любому.

— Ракетно-артиллерийская. Торпедные аппараты с первого по шестой и с седьмого по двенадцатый к бою изготовить. Главный калибр к бою изготовить. Батареи ПОИСК к бою изготовить. На расчетном рубеже атаки, быть готовыми дать залп по цели Один-гет всеми стволами в режиме перегрева.

Шестеренки еще не отлаженного до блеска организма боевого корабля продолжали крутиться. На посты уже успели прибежать и включиться в работу поднятые по тревоге члены экипажа, дополнив своими умениями возможности дежурной вахты.

— Экипаж, внимание. Системы по списку номер один перевести в режим маскировки. Время исполнения пять минут. Старпом, обратный отсчет.

Огромный корабль быстро готовился к бою. Суеты почти нет. Все, так или иначе, знают, что нужно делать. Второстепенные системы фрегата переводят в режим минимального потребления энергии и излучения. Сразу после единственного импульса корректировки курса, "Нормандия" превратится в полную невидимку, летя в пространстве лишь по инерции с отключенными двигателями. Как пуля или кирпич, брошенный с крыши девятиэтажки. Только намного быстрее. Обнаружить нас в таком режиме почти невозможная задача. Мы ничего не излучаем. Не даем блика и вспышек. Все тепло поглощает и временно аккумулирует хитрая система холодильных установок.

— Мы будем атаковать? — Прессли связался со мной на личной частоте, отсекая наш разговор от лишних ушей. — Но они еще ничего сделали. Постановка помех — это еще не атака. Что, если это не геты? Мы атакуем, даже не запросив их намерений?

— Конечно, это не гет. Это передвижная лавка флориста. Везет подарки на восьмое марта. А помехи поставили, чтоб сюрприз удался. Очнись, Чарльз, маскировка — наша единственная надежда на выживание. Как только мы выйдем в эфир, запросив его принадлежность и намерения, то тут же потеряем эффект внезапности. Они изготовятся к бою, даже не видя нас. Пока геты не знают о наличии боевых кораблей в системе, у нас есть единственный шанс нанести первый сокрушительный удар по противнику. Если они узнают о нашем существовании, никаких шансов выполнить задание у нас не останется.

Прессли помолчал пару секунд, и задал следующий вопрос.

— Что будет, если не удастся уничтожить гета с первого захода?

— Ничего. Для нас — уже ничего, старпом. Будем надеяться, что спасательная команда найдет от нас хоть что-нибудь, что можно будет похоронить. Если мы не уничтожим его сразу, эта махина разорвет нас на клочки. Ни о каком втором заходе речи быть не может. Или пан, или пропал. Других вариантов вообще нет.

Все именно так. Все крейсера по своей природе — уничтожители фрегатов. Они специально созданы для борьбы с такими, как мы. Никаких шансов на победу в открытом бою у нас нет и быть не может. Это не под силу даже дивизиону обычных, не разведывательных фрегатов, вооруженных и защищенных гораздо лучше, чем "Нормандия". Только удар из-за угла, больше никаких вариантов. А отступить я не могу. И выполнить задание, не уничтожив гета на орбите, тоже не могу. Выбора нет.

Время как будто остановилось. Тянулось медленно и неспешно, просачиваясь сквозь плотную вату наших напряженных нервов. Все расчеты произведены. Корабль полностью изготовился к бою. Экипаж готов выполнить четко очерченную последовательность команд. Гет приблизился к Теруму, и полностью остановился, зависнув на синхронной орбите почти в трех с половиной тысячах километров на северо-запад от Нового Екатеринбурга. Сбил несколько коммуникационных спутников и успокоился. Атаковать колонию он не стал. Местные силы самообороны тоже ничего не предпринимали, затихнув, как мыши под веником. Хотя мы ясно наблюдали, что их батареи скорострелок приведены в боевое положение, а щиты активированы. Джокер произвел последнюю корректировку нашего курса, ювелирно отработав минимальным импульсом "Тантала". Все. Больше ничего сделать мы не можем. Следующая остановка — рубеж атаки.

Я ушел с мостика, отправившись в ангар. Делать в БИЦ мне было больше нечего. За главного остался Прессли, а я пошел к своим десантникам, которые давно подготовились к неизбежной высадке. Быстро нацепив все, что причиталось на мою долю, мы всей нестройной толпой полезли внутрь БМД. Закрепившись на все возможные застежки и захваты, отсек погрузился в гудящую тишину. Вот теперь точно все. Сделать вообще больше ничего нельзя. Через несколько минут мы либо все погибнем, либо чуть позже придется вступить в отчаянный наземный бой с многократно превосходящим противником.

Через некоторое время от гета отделились десантные боты, отвесно падая в атмосферу прямо под своим носителем. У меня в душе все похолодело. Ботов было четыре! Спаси Господи наши грешные души. В каждой из этих лоханок, сидит не меньше взвода синтетиков. Рота. Больше ста тридцати активных штыков. А нас шестеро. По двадцать штук на каждого. Если фрегат не сможет нас эффективно поддержать огнем, то.... Это даже не смешно. Боевые платформы гетов ничем не уступят лучшим солдатам Корпуса Космической пехоты, а в оснащении их превзойдут. Из нас шестерых, в выучке и мастерстве с ними поспорим разве что я, Гаррус и Годзилыч. Остальные, в лучшем случае, им равны. При таком соотношении в численности, мы не продержимся и десяти минут. Задавят, как тараканов.

Боты резко замедлись у самой поверхности. Наши челноки на такие маневры просто не способны. Десанту все кости переломает, ядро слишком слабое для таких выкрутасов. Из них, как горох, посыпались боевые платформы гетов. Много. Десятки. Точнее было не рассмотреть, и так системы визуального наблюдения работали на пределе возможного. Два бота, вместо пехоты синтетиков сбросили по две здоровенных хреновины, которые после приземления сами собой разложились в шагающие танки. Геты веером разбегались в разные стороны, обеспечивая контроль периметра. Закончив высадку, челноки синтетиков на малой высоте ушли в сторону, выйдя из опасной зоны, зависнув в районе ожидания, готовые через десяток секунд забрать десант или поддержать его огнем. Через несколько мгновений внизу начался бой. С кем они там воюют, было совершенно непонятно. Мы ничего там не видели. Скалистый обрыв, изрезанный многочисленными изломанными трещинами. Метров на двадцать пять-тридцать под ним, довольно большая и относительно ровная площадка, усыпанная россыпью камней и обломков, на которую и произвели высадку синтетики. Больше там ничего нет. Ни построек. Ни следов какой-то жизнедеятельности. Ответных выстрелов мы вообще не видели, да и геты потерь не несли, быстро продвигаясь в сторону отвесно нависающей стены обрыва. И исчезали. Через какое-то время примерно оттуда повалил густой и жирный черный дым.

Я свернул виртуальные окна, сосредоточив внимание на своих спутниках. Что они чувствуют? Тоже, что я? Боятся? Трясутся? Наверное. За непрозрачными забралами не разглядеть. Ноги Дженкинса отбивают чечетку. Парень очень волнуется. И это нормально. Эшли похоже молится, сложив руки в знакомом всем жесте. И это тоже нормально. На войне как-то очень быстро все забывают, что когда-то были атеистами. Аленко создал на ладони микроскопический голубой биотический шарик, и неотрывно смотрит на него. Или нет, не видно же. Турианец и кроган показательно спокойны, но внутри ящера я ощущаю бурлящую темную энергию. Он готовится к битве. Настраивается. Лишь в нем я могу быть полностью уверен. В бою Рекс не подведет.

— Приготовиться к маневрированию....

— Боевая тревога. Атака, атака....

Все. Господи спаси. Господи оборони. Вот дурак-то, даже молитвы не знаю ни одной. Так и помру неучем. Ты уж там посодействуй, Боже, я ж искренне. От души. Ну и что, что не знаю нужных слов. Ведь это просто набор звуков. А нам с тобой посредники не нужны. Ты и без них меня поймешь, так ведь?

Двенадцать дезинтегрирующих торпед одновременно покидают торпедные аппараты. Их маршевые двигатели еще не активны. Два резких последовательных маневра, и "Нормандия" выходит на параллельную с ними траекторию. Зажигание. Резкий рывок и смертоносные сигары устремляются к цели. Фрегат сотрясается от парного залпа главного калибра, система гравитационной компенсации не справляется с нагрузкой. Через полторы секунды еще такой же рывок. И еще.

У гета было семь секунд. Всего семь секунд, чтобы обнаружить "Нормандию" и торпеды, понять, что происходит, активировать оборонительные системы и вывести щиты на полную мощность. Выдвинуть из глубины корпуса башни скорострелок и открыть ответный огонь. Они почти успели. Еще две-три секунды и его системы ПРО вцепились бы в нас мертвой хваткой, не дав ни единого шанса прорваться внутрь охраняемого периметра. Но этих секунд у них не было.

Первыми в громадную тушу крейсера синтетиков вцепились фиолетовые лучи восьми парных батарей лазерных скорострелок ПОИСКа. На пистолетной дистанции, вроде нашей, их залп обладал чудовищной мощью, сравнимой с попаданием главного калибра. Минуя кинетические щиты, они гигантским плугом вгрызались прямо в корпус гета, оставляя глубокие оплавленные борозды. Через мгновение цели достигли первые две болванки ГК, разогнанные масс ускорителями почти до световой скорости, с ходу врубившись в кинетический щит. А за ними еще. И еще. А потом цели достигли все двенадцать торпед. Гетам не удалось сбить ни одной. Мы подобрались слишком близко, достигнув полной внезапности, не дав им ни единого шанса.

Это было страшное зрелище. Завораживающее. Само пространство вокруг крейсера синтетиков подернулось рябью. В черной пустоте космоса пошли концентрические волны пространственно-временного разрыва, чудовищным языком слизывая и разрывая все, до чего смогли дотянуться. Надувшись, как мыльные пузыри, распухнув до двухсотметровых размеров, двенадцать нарывов одновременно запульсировали, создавая в кажущейся пустоте новые ассиметричные центры массы, хаотично перемещающиеся в замкнутом объеме. А потом рвануло. Произошла аннигиляция новообразований, одномоментно высвободившая невероятное количество энергии. Вспышка света на несколько мгновений стала самым ярким объектом, затмив даже светящийся диск колоссальных размеров планеты.

— Множественные попадания.... Цель поражена.... Цель уничтожена.... Распадается....

— Связь восстановлена.... Станция РЭБ отключилась.... Депеша на Арктур ушла....

Ликование. Все молчат, занимаясь своей работой. Тишина в эфире. Но оно летает в воздухе. Которого нет. Сквозь вакуум откачанной атмосферы оно льется из наших душ. Мы выжили! И победили! Пока не всех. Но самый опасный враг уже повержен. Почти мгновенно и безответно. Не сделав по нам ни одного выстрела. Не нанеся никакого урона. Но расслабляться рано.

Фрегат продолжает движение, на большой скорости входя в верхние слои атмосферы планеты. Заработали все четыре маршевых антипротонника, сходу выйдя на критические режимы нагрузки, начав экстренное торможение. Гудит "Тантал", потребляя мегаватты электроэнергии из термоядерных реакторов. У него много работы. Малейший сбой, и нас всех, вместе с кораблем, размажет чудовищной перегрузкой. Заработала наша станция РЭБ, пытаясь заглушить переговоры синтетиков. Геты уже поняли, что из ленивых охотников, они превратились в гонимую жертву. Но понять, что вас вот-вот начнут убивать — это мало. Нужно еще решить, что делать и как спасаться. А как быть с десантом? Бросить и уходить? Попытаться забрать? А может прыснуть в разные стороны, забыв обо всем на свете, лишь бы спасти собственную шкуру? Геты рациональны, и ценность своей жизни понимают очень хорошо. Они готовы умереть, но вовсе не спешат это делать.

Забрать десант боты не решились. Не увидеть камнем падающий на них фрегат, только что разнесший на молекулы их носитель, они не могли. Надеяться, что он даст им спокойно сделать свое дело, было бы вершиной кретинизма, взобраться на которую геты просто не смогут при всем желании. Медленно набирая скорость, они начали разлетаться в разные стороны. Так у них был хоть какой-то шанс на спасение. Хотя бы теоретический.

Да не было у них никакого шанса. Мы были слишком близко, имея преимущество в скорости и высоте, а огневая мощь "Нормандии" достаточна, чтобы вести одновременный огонь по нескольким целям. Спустившись до шестидесяти километров, фрегат задействовал все те же восемь парных батарей лазеров ПОИСКа, способных стрелять в носовой проекции. Их энергии оказалось вполне достаточно, чтобы поджарить десантные боты синтетиков за каких-то пять-шесть секунд. Вот и все. Как там Федор Федорович Ушаков сказал: "Все, нет боле флота турецкаго". Турецкого-то уж точно давно нет, а вот гетов мы сегодня знатно причесали. Ни одного корыта целым не оставили. Только вот не в коня корм. "Властелину" плевать на потери своих миньонов.

Пришла наша очередь. Продолжая бешеный спуск, фрегат приближался все ближе и ближе к поверхности. Двухсотметровой отметки мы достигли чуть в стороне от места высадки гетов, километра два на юго-восток. Сработала магнитная катапульта в ангаре, запустив снаряд из БМД и его начинки прямиком через открытую аппарель. Нас повело в сторону сильной перегрузкой, а потом желудок взлетел к горлу, панически реагируя на отвесное падение боевой машины. За несколько метров до поверхности, заработали тормозные ракетные ускорители, потянув наши кишки в обратном направлении. Жесткое касание, которое не смогли полностью компенсировать ни ядро, ни торсионы подвески, ни толстенные полимерные шины. Еще полсекунды, и натужно завыли двигатель и генератор, разгоняя бээмдэшку, чудесным образом преобразив замершую мишень в подвижную огневую точку.

"Нормандия" продолжила полет, через несколько секунд зависнув прямо над местом недавнего боя. У синтетиков не осталось средств поражения, способных навредить боевому кораблю. Для гетов настал заслуженный час расплаты. Лазерные скорострелки застучали короткими яростными импульсами, мгновенно уничтожив все четыре шагающих танка. Деться им было просто некуда, и их участь была неизбежна. А вот пехота сумела найти хоть какие-то укрытия, расползаясь по всем закоулкам и промоинам. Помогало это мало. Системы слежения у фрегата очень мощные, а ВИ способен мгновенно обработать и просеять колоссальные объемы данных. Продлив свои искусственные жизни на секунды, конечной участи они избежать не могли.

Метров за двести пятьдесят до зоны высадки синтетиков, БМД резко остановился, выпустив нас наружу. Сгруппировавшись в колонну по два, мы двинулись следом за боевой машиной, укрывшись за ее высокой кормой. Броня медленно ползет вперед, обшаривая поисковыми системами все подозрительные объекты. Пару раз рявкнула пушка, следом стукнуло несколько очередей башенного пулемета. В кого они стреляли, я так и не понял, на тактической карте враждебных отметок так и не появилось. "Нормандия" выкосила все, что было на поверхности, не оставив нам даже на закуску. Метров за пятьдесят до площадки, мы разошлись веером, и, заняв удобные позиции, начали наблюдать за ситуацией. Соваться на открытое пространство пока было слишком опасно. БМД, немного задержавшись, продолжила медленное движение вперед.

Только здесь, непосредственно на месте, стало понятно, что именно тут случилось. За массивным скальным козырьком скрывался черный зев огромной пещеры, рассмотреть который сверху было невозможно. Метров на сорок левее него, впритирку к скалам, располагался лагерь археологов. Несколько стандартных модулей первопоселенцев, скомпонованных в единое целое. Это они коптили жирным черным дымом, сильно пострадав от перестрелки. Сверху вся конструкция была накрыта активной маскировочной сетью, удивительно точно имитирующей окружающий пейзаж. Именно по этой причине мы ничего и не заметили без применения активных систем сканирования. Стоила такая "сеточка" запредельных денег, и откуда она взялась у "рядовых" археологов, было совершенно непонятно. Никакого движения вокруг не было. Даже трупов не видно. Залп ПОИСКа настолько мощный, что попавших под выстрел синтетиков в буквальном смысле испарило, не оставив и следа их существования.

— "Нормадия", "Молот" на связи. Сколько гетов вы поджарили?

— Секунду.... Не считая танков, двадцать два точно.

— Ясно.

А остальные-то где? Тут их еще штук сорок должно быть, если не больше. Под землю полезли или по округе разбежались? Блин, даже и не знаю, что хуже.

— Кравченко. Все внимание на вход в пещеру. Сможешь вплотную подойти и закрыть проход силуэтом?

— А в борт ракет не нахватаю?

— Они за учеными пришли, а не с танковой дивизией воевать. Зачем им гранатометы противотанковые?

— Логично. Но танки-то они с собой притащили. Ладно, сейчас сделаем. Ждите.

Башенный пулемет разродился длиннющей очередью прямиком в черноту прохода. Стены тоннеля заискрили от рикошетов и попаданий. Резкий рывок, и БМД приблизилось вплотную к пещере, повернувшись к нам левым бортом. Башня задергалась в поисках цели, а спустя пару секунд вновь застрекотал пулемет.

— Дженкинс, Уильямс. Останетесь тут, прикроете нас огнем. Гаррус со мной, Аленко с Рексом. Парами на зачистку, интервал десять метров, перекатами, по одному слева справа вперед. Марш!

Пусто. Пятнадцать минут потрачено, а результат ноль. Никого. Внутри жилых модулей четыре дымящихся трупа. Двое азари, саларианец и турианец. Убиты выстрелами в затылок. Перед смертью, синенькие устроили гетам "похохотать". Три легких платформы, спрессованы в причудливый шар мощным биотическим полем. Но на наш век синтетиков еще хватит. Спасибо и на этом.

— Надо вниз идти.

— Их слишком много, Шепард. Под землей у нас нет никаких преимуществ. Эти выкидыши варренов задавят нас числом, — открывшаяся перспектива взволновала даже крогана, за столетия забывшего, что такое страх.

Выбор-то у нас есть? Будь на месте гетов десант органиков, с большой долей вероятности, его остатки сдались бы в плен. Шансов у них нет никаких. Мы контролируем орбиту и поверхность. Кораблей у них не осталось. Помощи ждать неоткуда, а вот к нам-то она точно подойдет рано или поздно. А вот как поступят синтетики? Причем, подконтрольные Жнецу, для которого их жизнь не стоит ничего? Что если они, несмотря ни на что, продолжают выполнять задание, и прямо сейчас рыщут по подземельям в поисках ученых?

— "Нормандия", что там местные?

— Сложно сказать, капитан. Похоже, они нам не верят. Я плохо понимаю по-русски. Что-то про вашу маму говорят. Скорее всего, ругаются. Простите, сэр....

Чо, бля??? Ругаются? Я вам покажу, суки, как ругаться нужно!

— А ну-ка включи запись, сынок. Дядя Джон скажу им пару ласковых.

И я сказал. Ух, как я сказал, да на Великом и Могучем! Все, что накопилось за эти безумные дни. Все, что держал в себе, боясь произнести вслух. Хотел казаться культурным человеком. Какой вздор! Нутро-то не переделаешь! Петровский загиб говорите? Большой и малый? Это позапрошлый век, ребятки! Прогресс на месте не стоит. Где наш великий предок, а где мой район из девяностых? Это две больших разницы.

— В общем, перешлешь им эту запись, а на словах добавишь, что за отказ в содействии спектру Совета, завтра у их вшивой конторы, заодно с нанимателями, отзовут лицензии. А со знатоком чужих мамок, я лично воспитательную беседу проведу, — задумчиво почесав шлем, я добавил. — И это, если запись в Экстранет утечет, башку откручу, усек, оператор? И им передай.

— Так точно, сэр!

— Вот и ладушки.

БМД продолжал периодически постреливать внутрь пещеры. Движения там никакого не отмечалось, но для профилактики это было полезно, чтоб в дурные головы плохие мысли не приходили.

— Надо идти вниз, ребят. Там наша цель. Задание нужно выполнить. Время ждать помощи, у нас нет. Геты продолжают выполнять задачу, и сколько еще разумные внизу смогут оставаться в живых, нам неизвестно. Немного, это точно. Они ведь гражданские. Серьезного оружия и снаряжения у них нет. Так что....

— Надо, так надо.

За всех ответил Рекс. Может, кто и сомневался, что и не удивительно, но перечить Годзилычу никто не решился. Дураков-то не было. То, что кроган вообще жив, после семи столетий сражений, давало ему непререкаемый авторитет, без всяких дополнительных стимулов. Ни у кого из нас такого опыта и безграничного везения просто не было.

Из БМД вытащили два штурмовых щита, доставшихся мне и крогану. Вся группа сменила состав вооружения, оставив бесполезные внутри снайперские винтовки. Я, Рекс и Аленко взяли по револьверному гранатомету, дополнив комплект пистолет-пулеметами. Кайдан ухватился за рюкзак с двадцатью килограммами взрывчатки в брикетах и охапкой взрывателей. Эшли и Ричард обзавелись ручными пулеметами, повесив за спины по четыре тубуса с РПО. Гаррус, вдобавок к штурмовой винтовке, нацепил мобильную станцию разведки, с двенадцатью миниатюрными летающими дронами. Все дополнительно обвязались мотками прочных альпинистских тросов, с десятком карабинов на каждого. Боеприпасами нагрузились так, что еле с места сдвинулись. Даже жратвы взяли, хрен знает, насколько велики эти подземелья, и как долго придется по ним блуждать. Сканеры фрегата не давали точной картинки, но ясно указывали, что под нами громадная сесть либо пещер, либо искусственных тоннелей, уходящая на несколько километров вглубь породы.

Перед самым входом, я остановился, и вновь связался с кораблем:

— "Нормандия", что там местные?

— Через сорок минут будет их ГБР. Просили узнать, почему вы сразу не сказали, что дело такое срочное? Вашу почтенную матушку они случайно перепутали с женой их радиста, за что просят извинений. Сейчас, я записал.... Вот.... "Бес попуталь", простите сэр, я не знаю, что это значит, они опять перешли на русский.

— Вот гондурасы.... Ладно, потом разберемся. Передай им, что мы идем вниз. Пусть догоняют. На всех перекрестках будем оставлять маяки. Лови код ответчика. И пусть поторопятся, если дорожат своей работой.

Бросив прощальный взгляд на клонящуюся к закату звезду, двинулись перекрестясь. Поначалу шли совсем медленно, я сильно опасался мин и растяжек. Потом плюнули. Специального саперного снаряжения у нас все равно нет, а геты вряд ли взяли с собой на высадку запас противопехотных мин. Растяжку обнаружат дроны или наши сканеры от скафандров. Во всяком случае, я на это надеялся. Впереди группы, на удалении метров сорок, летели наши малыши-соглядатаи. Пара этих незаменимых помощников, бесшумно передвигалась уступом, метрах в десяти друг от друга, чтобы их не накрыли одним взрывом или очередью. Мы сами шли двумя тройками, держась ближе к стенам. Я и Рекс шли первыми. За мной, с интервалом в пять метров, Дженкинс и Гаррус. Вслед за кроганом Эшли и Аленко.

Наверное, когда-то очень давно это и правда была естественная пещера, но потом к ней явно приложили руки разумные. Ее расширили, увеличив диаметр примерно до десяти метров. Срубили все крупные выступы, оставив при этом отчетливые следы горнопроходческого оборудования. Пол выровняли, и сейчас он был завален слоем мелкого рыжего песка, гранитной крошки и пыли. По центру тоннеля была хорошо укатанная колея, с многочисленными отпечатками ребристых шин. Видимо, археологи использовали для поездок квадроциклы, несколько обгорелых остовов которых активно коптили возле их лагеря. Пещера с небольшим уклоном уходила глубоко в толщу планеты, почти без изгибов и резких перепадов высот, не оставляя ни нам, ни гетам никаких укрытий. Мы прошли не меньше полукилометра, при этом опустившись почти на пятьдесят метров, прежде чем появились первые признаки какой-то активной деятельности.

Наши беспилотники влетели в довольно большой полукруглый зал, когда-то очень давно бывший накопительной площадкой перед входом в бункер. Прямо посреди него лежали две огромных створки древних гермодверей, каждая толщиной почти в полтора метра. Кто и каким способом их сюда вытащил, и зачем вообще это сделал, я представлял себе с трудом. На беглый взгляд, каждая такая "дверца" весила несколько сот тонн. Просто так, от нечего делать, такую операцию не провернуть. Причем, одна из створок была изогнута, как будто ее накалили, а потом продавили внутрь чем-то вроде тарана. В любом случае, кто бы это ни был, случилось это очень и очень давно. Тысячелетия назад. Все следы былых событий уже в землю вросли.

На посадочных местах от старинных гермозатворов, не так давно кто-то смонтировал новенький воздушный шлюз. Простейшая типовая конструкция, широко распространенная в среде первопроходцев, завсегдатай почти всех молодых колоний. Сейчас он был безжалостно взорван, вскрытый направленным взрывом, как консервная банка. Произошло это совсем недавно, может минут сорок назад. Еще толком пыль не осела. Геты, больше просто некому. Видимо, ученые успели его заблокировать, а синтетики, особо не заморачиваясь, просто взорвали всю конструкцию.

Полное отсутствие противника уже начинало всерьез напрягать. Идем уже черте сколько, а вокруг никого так и не увидели. Ни живых, ни трупов, ни каких-то следов схватки. Только голые стены и песок под ногами. Если б не колея от квадроциклов, я б вообще не поверил, что тут хоть кто-то есть. А уж когда увидел картинку с камер дронов, что пролетели за взорванный шлюз, вообще за голову схватился. Прямо за ним начинался широченный тоннель, уходящий куда-то в неведомые дали четко на северо-восток. И от него в стороны разбегались десятки ответвлений. Твою мать, тут город целый! А у нас карты нет и шесть солдат в группе. Да тут вообще никого найти невозможно. Годами бродить будешь, до посинения, так никого и не встретив! Да еще за каждым углом может быть засада. Куда идти-то хоть?

По следам. И от шин, и от толпы гетов, которые и не пытались скрыть своего пребывания. Как будто стадо бизонов пробежало. Удивительно, но в этой мешанине, сканеры скафов легко распознали следы кроганов. Как минимум троих. В группе Лиары их точно не было, так что, они пришли с синтетиками. Я только головой кивнул от досады, многозначительно переглянувшись с Рексом. Мало нам гетов было, теперь еще и эти танки ходячие. Если они еще и биотикой владеют, вообще дело швах. Только если в лоб ракетой РПО шандарахнуть, может и поможет.

Боевой порядок пришлось слегка подправить. Гаррус поднял в воздух все двенадцать беспилотников, два из которых последовали на некотором удалении за нами, хоть как-то прикрывая тылы, а остальные разлетелись по боковым тоннелям, в попытке вовремя обнаружить засаду или обход по флангу.

— Контакт, — резкий голос Гарруса заставил всех вздрогнуть.

Я и сам это видел. Иконка головного дрона мигнула и погасла, обозначив его уничтожение.

— Вот твари. Первой очередью срезали.

Турианец не скрывал своей досады. Впрочем, мне тоже было жаль ценного имущества. Особенно здесь, в глубине подземелий, где взять новый просто негде.

С того момента, как мы миновали взорванный шлюз, прошло больше двадцати минут. А мы все шли и шли. А тоннели все ветвились и ветвились. Многие из них были завалены естественными обвалами, возможно, взорваны. Многие заканчивались тупиками. Еще больше упирались в обширные сводчатые помещения, заваленные оплывшими кучами, свалявшимися в монолит из ржавой трухи, бывшие когда-то каким-то оборудованием. Сейчас даже с помощью специальных приборов, вряд ли можно понять, что это было в древности. Слишком много времени прошло, и слишком сильно пострадали артефакты.

Геты нашлись в одном из боковых тоннелей, укрывшись за несколькими завалами из современных на вид контейнеров и обломков породы. Нас явно ждали, хорошо подготовившись к бою. Что было дальше за ними, рассмотреть не удалось, беспилотник сбили слишком быстро.

— Сколько их там?

— Двое, как минимум. Какие-то новые. На записях с Иден Прайм я таких и не видел.

Я внимательно всмотрелся в размытие изображения, с каждой секундой покрываясь холодным потом.

— Джаггернауты. Или вообще праймы.

Увидев непонимание в глазах спутников, растолковал поподробнее.

— Это настоящие солдаты гетов. Специально созданные для боя мобильные платформы. Хорошо защищены и намного подвижнее. Все, что мы раньше видели — это фактически их рабочие, взявшие в руки оружие. Те цветочками были, а это ягодки.... В наших ягодицах....

Надо как-то вперед двигаться, только вот как? Они за поворотом тоннеля, сидят на подготовленных позициях. Перед ними метров двадцать открытого пространства, без единого укрытия. Туда бы пальнуть из РПО, только они первому, кто высунется, сразу голову отстрелят. У них тут все пристреляно. Да и непонятно, сколько их там на самом деле. Если их там штук двадцать, они нас в ответку на салат покрошат.

— Так, Аленко, слушай сюда....

Подготовка заняла несколько напряженных минут, в течение которых мы распределяли роли и избавлялись от лишнего снаряжения. По сигналу готовности, в проход полетело сразу восемь дымовух, которые после детонации создали непроницаемую для глаз и сканеров подвижную преграду. Особого преимущества нам это вроде как и не давало, геты все так же могли стрелять, но вот делали это уже не прицельно, непосредственно не наблюдая цели, чем существенно снизили для нас опасность быть подстреленными. Этого мы и добивались. Выждав пару мгновений, из-за угла выдвинулся Рекс, прикрывший собой нашего биотика, которому требовалась прямая видимость для манипуляций с темной энергией, сходу словив с десяток попаданий на штурмовой щит. Через секунду, Кайдан создал здоровенный шар сингулярности, перегородивший собой почти весь проход. Из-за своих размеров, биотическая техника была не такой сильной, как в идеальном исполнении. Уж точно не смогла бы затянуть в себя мобильную платформу гетов. Но этого и не требовалось. Подобно невиданному ранее пылесосу, сингулярность втянула в себя все частицы взвеси из дымовух, по внешнему виду превратившись в натуральную клубящуюся черную дыру, после чего на большой скорости устремилась в сторону вражеских позиций. Едва достигнув первых завалов, она взорвалась красочной голубоватой вспышкой, расплескав по позициям гетов старательно собранную "угольную пыль" от гранат.

Пока синтетики искали укрытия от биотической техники, которая при таких размерах, будь она исполнена в полную силу, могла рвануть так, что сдуло бы их всех вместе с контейнерами, моя тройка перебежала через открытое пространство, встав за другим углом тоннеля. При этом мне чуть булки не отстрелили. Чертовы машины не забывали стрелять даже в такой ситуации. Но через пару мгновений им стало совсем не до этого. Я, Кайдан и Рекс разрядили в их сторону по целой кассете из своих гранатометов. Восемнадцать гранат от подствольника, в фугасном исполнении. Гаррус пальнул в глубину прохода выстрелом РПО, позаимствованным у Дженкинса. А те, в свою очередь, открыли массированный огонь на подавление из двух ручных пулеметов. Под прикрытием всех этих событий, на позиции гетов влетели два наших беспилотника, отчаянно маневрируя на скорости под самыми сводами искусственной пещеры. Мы, наконец, получили точные данные о силах противника. Полдела сделано.

— Пулеметчики, продолжать огонь! Рекс, Гаррус, Аленко, броском вперед, за мной!

Это было какое-то безумие. План был другим. Изначально мы хотели медленно продвигаться вперед, постепенно выдавливая гетов с удобных позиций. Но это бой, а не учения. Всего не запланируешь. Увидев, что нам противостоят всего около десяти мобильных платформ, причем парочка уже только в переплавку годится, а остальные явно дезориентированы нашим массированным огнем, я решился на внезапную атаку. Одним броском. Сблизиться сразу, преодолев под прикрытием пулеметов опасное открытое пространство.

— Слева, блять!!! Гранатами! Кайдан, заткни проход сингулярностью! Да слева, куй мамайский....

Каша гребанная. Добежали почти мгновенно, чего тут бежать-то, метров двадцать всего, а потом лоб в лоб столкнулись с гетами. И мы, и они не ожидали такого близкого контакта. Я-то думал, что они начнут отступать вглубь пещеры, чтоб избежать лишних потерь от огня наших гранатометов, без труда разбросавших их легкие укрытия. Но синтетики решили иначе. К обоюдному охренению. Дело в нашу пользу решил кроган и его опыт. Заревев во всю луженую глотку, он что-то такое сделал, дунул, плюнул, весь замерцал синим огнем, после чего на огромной скорости, как несущийся на всех парах бронепоезд, выставив вперед свой штурмовой щит, врубился в самую гущу растерявшихся гетов. Двоих из них он просто подмял под себя, расплющив, как тараканов тапок. По инерции двигаясь дальше, он, проломил собой стенку одного из контейнеров, провалившись внутрь. Это его и спасло. Синтетики опомнились, и начали стрелять. По мне!!!

Но у меня-то щиты были, и штурмовой, и кинетический, да еще и биотический барьер. Сразу такого слона не завалишь. А ведь я еще и стрелять умею. Не хуже Кайдана и Гарруса, которые присоединились к общему веселью. В общем, разошлись, как в американских кино. Это когда негры палят друг в друга в упор из десятка стволов, а по итогу часовой перестрелки — один раненый. Да и тот палец сломал, когда им в жопе ковырялся. Теперь сидим за кучами хлама, в десятке метров от противника. Бросаем друг в друга гранаты. Кайдан огрызается сингулярностями. Эти козлы опять сбили оба наших дрона, подстрелив их без особого напряга, несмотря на все маневры. Вот удивительно, в меня с пары метров не попали, а тут белке в глаз, шкурку не попортив.

Контейнер с кроганом внутри продолжал реветь и трястись, как припадочный. Разъяренный великан кого-то там рвал на клочки. На мои призывы по рации, он вообще никак не реагировал. Похоже, что Годзилыч впал в кровавую ярость — вечное проклятье ящеров. Чего с ним теперь делать-то? В таком состоянии, он теперь и для нас опасен не меньше, чем для противника.

Подтянулись наши пулеметчики, уже успевшие сменить термоклипсы. Я успел зарядить полкассеты в гранатомет, а Гаррус вынул чеки сразу из четырех лимонок. Жахнули одновременно. Похоже, что у гетов к этому моменту просто кончились гранаты. Это мы нагрузились, как мулы. Знали, куда идем. А они ученых резать шли, а не с армией воевать. Короче говоря, задавили мы их огневой мощью. Взрывы выгнали их из укрытий, а наши пулеметчики покрошили их в упор из двух стволов. Да еще и Кайдан своей биотикой добавил. Ушел только один. Ну, как ушел, он спрыгнул вниз. Куда? Да кто ж его знает? Оказывается, геты окопались на площадке перед шахтой лифта, дно которой вообще не просматривалось, а дальномер моего скафандра, вместо точной цифры, показывал погоду в Антарктиде. По всему видать, бой дался мне гораздо тяжелее, чем я пока еще осознал. Системы хорошей брони, вроде моей, очень надежны, и просто так из строя не выходят.

Так и не поняв, что стало с последним синтетиком, я отошел от лифта, направившись в сторону контейнера с кроганом.

— Рекс? Рекс, ты жив там? Это я, Шепард. Ты там как?

— А? Что? Громче говори, плохо слышу. Оглох маленько.

Еще б ты не оглох. Ревел-то как потерпевший! Удивляюсь, как мы-то не оглохли. Впрочем, скафандр ящера выглядел помятым, может просто динамики сбоят? Кстати, что-то многовато тут запчастей от гетов валяется. Одних голов четыре штуки насчитал. Подняв с пола странно выглядящую конечность, с присосками на каждом из четырех пальцев, я недоуменно уставился на Годзилыча.

— Это кто? Ты откуда их взял-то?

— Они внутри были.

О как! Засадный полк значит. Молодцы, не ожидал. Не, но я-то хорош. Вот уж, воистину, дуракам везет. А если бы кроган не проломил стенку контейнера? Ведь это почти случайно произошло. Несколько моих ошибок, помноженных на ведро адреналина, самоуверенность и азарт схватки, невероятную везучесть Рекса, и, как итог, обнаруженная и уничтоженная засада гетов. Так бывает вообще? И этим вопросом задается человек, который из-под колес цементовоза переместился в реально воплощенный мир компьютерной игрушки? Попаданец, ты сейчас серьезно?

И тут рвануло. Да как рвануло! На мгновение пол ушел из-под ног, заходив ходуном с чудовищной амплитудой, с легкостью побросав нас всех на землю. С потолка посыпались большущие куски скальной породы, один из которых, размером с пианино, чуть меня не раздавил, упав в нескольких сантиметрах от головы. Все пространство заполнилось песчаной пылью, намертво забившей сенсоры приборов ночного видения и сканеров. Не видно ни зги. Что-то заухало, зарокотало, а потом, с противным металлическим скрежетом, рухнуло где-то совсем рядом. Спасибо скафам и их фильтрам, что хоть не оглохли.

— Все живы?

— Что это было? Все целы? — голос Эшли дрожал от пережитого ужаса.

— Шепард, геты взорвали шахту лифта!

Слова Гарруса прозвучали, подобно грому. У меня сердце остановилось от ужаса. Проклятые твари нашли выход! Сообразили, как избавиться от назойливых гостей. Их заслон не сумел нас остановить, а может они изначально на это не рассчитывали. И они просто взорвали проход на нижние этажи, отрезав себя от преследователей, а нас от искомой цели. Пока мы будем искать обходной путь, не имея карты, или разбирать завалы, они найдут и убьют всех, кто еще сумел от них прятаться. А потом уйдут по этим гребанным лабиринтам, выбравшись на поверхность где угодно. Сомневаться, что у этих многокилометровых катакомб есть запасные выходы, будет только самый наивный человек. Что же делать? Опять я обгадился, да? Как тогда, с кварианкой? А как все хорошо начиналось. Крейсер завалили. Гетов накрошили....

— Завалено полностью. Видно совсем плохо, но завал очень большой. Тут без тяжелой техники не управиться. Да и с ней, не факт, что вообще получится. Тут в любой момент все обрушиться может. Надо потолок подкреплять. Уходить надо, Шепард. Того и гляди все нам на головы рухнет.

Я медлил. Честно говоря, я вообще был неадекватен в этот момент. При всех "подарках" от прежнего Шепарда, внутри я остался все тем же гражданским парнем из дремучего прошлого, совершенно непривычным к таким ярким событиям. Из глубины души накатывало отчаяние, пополам с самобичеванием и осознанием собственной никчемности и ничтожности. Так можно было далеко зайти.

— Капитан, тут труп саларианца. Взгляните.

Я встрепенулся, судорожно хватаясь за любое событие, способное отвлечь меня от переживаний. Побежал, спотыкаясь, в сторону отметки Дженкинса на тактической карте. В дальнем от центрального прохода углу, незамеченный в пылу схватки, не задетый боем и взрывом, оказался небольшой закуток, с трех сторон укрытый стенами пещеры. Перед входом в него, чуть в стороне валялся перевернутый квадроцикл, без пары передних колес. Внутри лежал облаченный в инженерный скафандр труп саларианца. Меня чуть не вырвало от открывшейся картины. Бедняге всерьез досталось. Кто-то обладающий невероятной силой, вырвал у него обе руки, а потом почти срубил голову. Ужас. Кто вообще на такое способен? А главное, зачем с такой жестокостью? Пристрелил и все, зачем такое зверство?

— Кто ж его так? — остальные были шокированы не меньше меня, особенно Эшли, не сумевшая сдержать собственных эмоций.

— Шепард, взгляни, тут какой-то терминал. И он работает.

Вакариан, за годы работы в СБЦ насмотрелся на всякие трупы. Иная пьяная драка на вид как бы ни страшнее будет. Алкаши друг друга ножами кромсают за милую душу. Устроят резню, почище Куликовской битвы, хоть святых выноси. Настрогают друг друга на мелкую соломку, потом выжившие спокойно продолжат пьянку, да еще и улягутся спасть в лужу натекшей кровищи. Сам такое видел, когда практику в институте проходил. В общем, турианца такими вещами не проймешь. Пока мы рефлексировали, он внимательно осматривался по сторонам. Не удивительно, что он первым обратил внимание на терминал визора военного образца, закрепленный прямо на стене.

— Похоже, это внутренняя связь. Смотрите, вон кабели куда-то вниз уходят.

С первых минут на планете, мы пытались связаться с учеными. Фрегат призывно вопил на всех частотах, внимательно слушал эфир чувствительными сенсорами. Ничего. Тишина. Никто не отвечал. После увиденного здесь, под землей, это и не удивительно. На такой глубине, под десятками метров породы, напичканной разными металлами, поймать какие-то сигналы крайне сложно, как и передать их. Археологи пошли другим путем. По всей видимости, они протянули по подземелью кабельную связь, расставив в ключевых местах стационарные визоры. Наверное, они еще и как роутеры работают.

— Эшли, попробуй с кем-нибудь связаться. Может, ответят?

Я был готов ухватиться за любую соломинку, даже самую тонкую. Предположить, что после всех событий еще остался хоть кто-то, кто сидит возле подобного терминала, лично я мог с трудом. Или нет? Ведь они надеются на помощь. Ждут, что кто-то может прийти и выручить их. Ведь был же у них какой-то способ запросить помощь в колонии? Тогда получается, что они как раз и должны сидеть возле одного из таких терминалов.

— Кто там? Мак, это ты? Профессор, вы живы?

Уильямс вообще успела нажать всего пару кнопок, а визор почти мгновенно ожил, разродившись пулеметной очередью женских причитаний. Или не женских, а азарийских, что, собственно, равнозначно.

— Мы из Альянса. Военные. Пришли вам на выручку. Капитан Шепард, фрегат "Нормандия". С кем я говорю?

Я решил не козырять своей принадлежностью к СПЕКТР. Все же, еще почти никто не знает, что у человечества появился свой агент Спецкорпуса. Это может вызвать нежелательную реакцию, осложнив переговоры. Из визора послышалось сопение, а потом приглушенные переговоры. Изображение так и не появилось, был только голосовой канал.

— Чем докажите, что вы не с этими уродами?

Они что там, совсем из ума выжили от страха? Какие доказательства, мать вашу? Может мне им еще и хрен в окно просунуть, чтоб убедились, что я мужик, а не железный дровосек из фильма ужасов?

— Вы там что ... блять, совсем охренели? Какие доказательства? Тут геты кишат повсюду! Они взорвали шахту лифта! Мы не можем к вам пробиться, у нас нет карты этих е..учих подземелий. Как спуститься вниз? Пока мы тут языком чешем, они к вам подбираются!

— Русские? Это точно не геты, Элана. Машины таких слов-то и не знают. Да и постесняются произносить....

— Вы мне еще лекцию о грехопадении прочитайте! Где вы и как к вам пробиться?

На том конце провода опять зашептались, продолжив переговоры только спустя десяток секунд.

— Допустим, мы вам поверили. Что вы хотите?

Нет, точно умом тронулись!

— Что я хочу? Домой, к маме я хочу! Борща хочу, а потом водки напиться и в баню с бабами! Вы вообще жить хотите или нет? Где геты, они близко от вас? Непосредственная опасность есть?

— Они совсем рядом, в соседнем зале. Между нами только гермодверь и стенка. Скажите, профессор Виран с вами? Вы нашли его?

— Саларианец? Он мертв. И все, кто был наверху, тоже мертвы. Мне жаль.

В динамиках послышались всхлипы и приглушенные причитания.

— Богиня, за что нам все это? Чем мы тебя прогневили?

— Ау, дамочка, я все еще здесь, а геты за стеною. С кем я говорю вообще? Вам есть куда отступить?

— Элана. Элана Шаади. Я ассистент профессора Вирана. Была. Нет, капитан, нам некуда уйти. Здесь нет другого выхода. Мы пытались от них спрятаться, но они идут за нами, как привязанные. Как будто знают, куда мы направляемся. И, похоже, у них есть карта тоннелей.

Как привязанные? Находят? Как тут вообще кого-то можно найти? Жучек? На ком-то из них передатчик? А как он через такую толщу земли сигнал передает?

— Лиара ТCони с вами? Спросите, есть ли у нее с собой какие-то вещи, что подарила мать? В них может быть встроен маячок, по нему вас и находят.

— Лиара? Лиара с нами. Она возле двери. Баррикаду строить помогает. Маячок у нее? Но зачем? Она что, заодно с гетами?

— Тьфу, млин. Да нет же! Она ни в чем не виновата. Маячок ей подсунули, она о нем не знает.

— Теперь это уже не имеет значения, все равно нам отсюда никуда не уйти. Позади геты, впереди завал....

Настроения у них там похоронные. Что и не удивительно.

— Как долго вы продержитесь? Дверь надежна?

— Дверь-то надежна, еще протеане строили. Сорок тысяч лет простояла и еще столько же простоит. Она толщиной в полметра. Геты пытались ее взорвать, но ничего не получилось. Похоже, у них нет хорошей взрывчатки. Но, капитан, прямо за дверью наше бурильное оборудование. Оно собрано и почти готово к работе. Мы собирались на неделе пробить проход на нижние уровни, вот и подготовились.

Плохо дело. Буры сейчас нечета тем, что были в мои времена. Как только синтетики его включат, время пойдет на минуты. Пятнадцати-двадцатиметровую стенку они минут за пять просверлят. Все зависит от состава грунта. Тут вроде полно металла вокруг, но надолго их это все равно не задержит. Две-три лишних минуты, и все. Итог все равно один. Нам еще повезло, что геты скорее всего израсходовали всю взрывчатку на подрыв шахты лифта. Очень уж им не понравилось наше "выступление" на поверхности.

— Как можно спуститься вниз? Здесь есть еще проходы? Как мне пройти к вам? Карта у вас есть? Без нее мы заблудимся, и не успеем к вам на помощь.

— Проходов вниз много. Мы знаем о семи, комплекс-то огромный, но близко к вам только один. Это шахта аварийного воздуховода. Метра два шириной, легко можно пролезть. Но учтите, там очень высоко, а скобы трапа совсем сгнили. Да и стенки лучше не трогать, могут обвалиться. Пересылаю вам карту, у гетов-то она все равно есть, хуже не будет. Пометила нас зеленым, синтетики в соседнем зале, я его красным выделила. Может еще где-то, мы отсюда не видим. Поспешите, думаю, у нас совсем мало времени.

— Самое время вспомнить молитвы. Да из тех, что посильнее. Можете прямо сейчас начинать, а мы побежали. Удачи вам, Элана, она нам всем очень понадобится.

До воздуховода было не так уж и далеко, но, точно не зная, что он тут имеется, на поиски несколько дней можно было потратить. Собрав брошенное перед штурмом снаряжение, мы добежали до места минут за десять. И замерли возле края колодца, вглядываясь непроницаемую тьму древнего подземелья. Судя по карте, до дна было не меньше двухсот метров. А наша цель, как назло, в самом низу. Троса у нас впритык хватит, причем, на страховку совсем не останется. У меня от такой перспективы чуть желудок через "выходное отверстие" не вывалился. Я панически боялся высоты!

— Я первый пойду, — молчание нарушил кроган. — Если подо мной не обвалится и не оборвется, то вы-то точно пройдете.

Я согласно кивнул головой. Чем меньше разумных увидят мои колебания, тем лучше. Уж очень позориться не хочется. Не уверен, что я сразу, без раздумий, смогу шагнуть в этот проклятый воздуховод.

Подготовка к спуску заняла минимум времени. Бой в горах и высотных зданиях — важнейшая часть боевой подготовки. Без элементарных навыков альпинизма, тут вообще делать нечего. Сейчас почти все бои в трех плоскостях идут, без тросов, блоков и карабинов — как без рук. Шумно выдохнув, бросив на нас прощальный взгляд, Рекс шагнул в пустоту. Ожидание затянулось на несколько минут. Мы молчали, стараясь не отвлекать крогана от опасного предприятия. Наконец, трос дважды дернулся, а потом заметно ослабил натяжение.

— Я внизу, — направленный луч радиопередачи без помех пробился на мой приемник. — Гетов нет. Будьте осторожны, не хватайтесь за скобы трапа, они полностью сгнили. Там, метров на пятьдесят ниже вас, несколько колец колодца почти разрушены. Лучше их не трогать. Пропрыгивайте.

— Ясно. Ты там не шуми пока. Скоро будем.

Первой пошла Уильямс, легко, без всяких раздумий шагнув за бортик. Ричард немного замешкался, но быстро пересилил себя. Кайдан и Гаррус справились с задачей без видимых затруднений. Турианец даже напевал себе под нос что-то жизнеутверждающее. Я остался один. С трясущимися поджилками, обливаясь литрами холодного пота. Не задумываясь над последствиями, я отключил всю связь. В топку все, уж лучше пропустить что-то важное, чем позорится, выдав свой страх трясущимся голосом и паническим матом.

— Господи, за что мне все это? Где я так нагрешил? Да пропади все пропадом!

Сделав над собой титанической усилие, я все же решился, ухнув вниз, как мешок с картошкой. С перепугу забыл все, чему Шепарда учили. Первым делом с размаху приложился шлемом о противоположную стенку, да так, что в глазах потемнело. Трос натянулся, опасно заскрипев, едва не соскочил с блока. От рыхлой стены отвалилось несколько здоровенных кусков. Вот честно, чуть в штаны не нагадил от страха. Потом дело кое-как наладилось. Я слегка успокоился, начав уверенный спуск. На середине пути уже вполне освоился, только колотящееся в районе горла сердце, напоминало о пережитом недавно ужасе.

— Шепард, чего не отвечаешь? Ты чего так долго? — в голосе Гарруса сквозило искренне удивление.

— Карабин закусило. Пришлось отстегиваться.

Я сначала вообще ничего не понял, связь-то обратно забыл включить, а забрало было закрыто, отсекая все посторонние шумы. Пока сообразил, чего вдруг турианец взялся беззвучно трясти головой, секунд десять прошло. Ладно, будем считать, что мне поверили. А что мне еще говорить-то было? Сознаваться? У меня и так голос дрожал, что я с трудом пару слов из себя выдавил. Включив климатическую систему скафа на принудительную вентиляцию, я сделал несколько глубоких выдохов. Вроде отпустило, хотя ноги продолжали дрожать.

— Геты где?

— Вокруг пусто, а дальше мы пока не лезли. Тебя ждали, — ответил Вакариан.

— Все готовы? Боевой порядок прежний. Вперед, бегом!

И мы побежали. Осторожно, но уверенно. Теперь, имея карту и точные данные о местонахождении цели, мы могли позволить себе такую роскошь. Судя по плану, до нужного там ответвления главного тоннеля, было метров семьсот по прямой. Но тут еще изгибов куча. В общем, время уходило с пугающей быстротой. Связи с учеными у нас нет, так что, что там у них творится, можно только гадать. Пока, вроде, тихо. Стрельбы и взрывов не слыхать, что несколько обнадеживает.

— Контакт! Вот твари, опять дрон сбили!

Да что ж такое-то? Опять чертов поворот, и опять геты в укрытиях. Сколько можно? Синтетики обнаружились метров за двести до убежища ученых. Между нами было два зала и три перехода, в которых и "окопались" треклятые машины. Мы столкнулись с их арьергардом, занявшим удобные для обороны позиции, укрепив их подручными средствами, вроде кусков скал и куч металлического мусора, в которое превратилось древнее оборудование.

— Дубль два? Повторяем фокус возле лифта?

Куда там! Классическая ситуация: "Федя, я поймал медведя!". Кто кого поймал, вопрос интересный. Нас-то всего шестеро, а их там, как голых в бане. У них на каждого из нас по пять стволов, а может и больше. Да еще и кроганы эти. Ведь они точно там, внутри, готовятся к прорыву в последнее убежище ученых. Что делать-то? В лоб их точно не взять. Тут перестрелка на полгода обеспечена, пока боеприпасы у всех не кончатся. Или танки не подойдут. Они за это время через ядро планеты насквозь просверлятся. Археологам точно хана. Млять, что делать? Думай, голова, картуз куплю!

— Шепард, смотри сюда.

Рекс сделал небольшую пометку на тактической карте, выделив коридор, идущий параллельно тому, в котором засели геты. Он резко отворачивал в сторону, всего в нескольких метрах от второго зала, где находился проходческий щит и основные силы синтетиков.

— Можно тут перемычку взорвать, прямо к ним в гости пожалуем.

— А если своды обрушатся? Сами себя похороним. Стенка толщиной метра три, взрыв мощный потребуется.

— Риск, конечно, есть, — ящер развел руки в стороны. — Но он намного меньше, чем если мы попробуем пробиться в лоб. Там у нас точно нет никаких шансов. Я сам заложу заряды. Поверь, я делал это много раз, Шепард. Вряд ли среди людей найдется сапер, с большим опытом подрывных работ, чем у семисотлетнего крогана. Если все правильно рассчитать, тем, кто будет за стенкой, придется туго. Их каменной крошкой и взрывной волной хорошенько обработает. А тут и мы нагрянем.

Риск был невероятно велик. Комплекс древний, как дерьмо мамонта. Все подкрепления давно исчерпали запас прочности. Если что-то пойдет не так, нам всем конец. Дай бог через пару лет откопают, если вообще кто-то такой глупостью озадачится. Так ведь и это полдела. Гетов внутри слишком много. Кого-то из них точно посечет осколками и приложит взрывом, но многие останутся боеспособными. Если быстро разберутся в ситуации, и попрут разом, нас просто задавят числом. Как и в том случае, если мы начнем пробиваться в лоб. Но так мы хоть имеем возможность быстро контакт разорвать, а после взрыва начнется, считай рукопашная. Тут уж без вариантов, либо мы их, либо они нас. Никто не уйдет.

— Поступим так....

Снова надоевшая эпопея с переодеванием. Вся группа начинает судорожно избавляться от лишнего снаряжения, безжалостно отбрасывая в сторону все, что может помешать выполнению задачи. Прихватив рюкзак с взрывчаткой и детонаторами, в темноту тоннеля убегают кроган и турианец. Мы остаемся здесь, возле заслона гетов. Наша задача устроить здесь как можно больше шума, создавая видимость подготовки атаки с этого направления. В дело идет все, что у нас под рукой. Повторив трюк с сингулярностью и "угольной пылью", мы выиграли пару мгновений, чтобы высунуться из-за угла, начав массированный обстрел позиций противника. Два барабана из револьверных гранатометов отстреляли в белый свет, как в копеечку. Нам много и не нужно, только заставить их пригнуть головы, спрятавшись в укрытиях. Пулеметы строчат неумолкая, сейчас Дженкинс отбросит наполовину использованную термоклипсу, уйдя в преждевременную перезарядку, а Уильямс продолжит обстрел. Меняясь по очереди с Аленко, отстреливаем куда-то в сторону врага все семь оставшихся выстрелов РПО. На позициях синтетиков сейчас сущий ад, но если у них хоть один убитый или пострадавший, нам неизвестно. В тех тучах пыли, что сейчас там, по другую сторону прицела, ничего не может понять даже сверхбыстрый ВИ боевого скафандра.

Нам дико везет. Огонь гетов серьезно ослаб, но не прекратился вовсе. Нас спасает только одно — у них нет тяжелого оружия! Будь у них пара подствольных гранатометов, нас бы уже от стен отскребали. Их стрелковое оружие, хоть и мощное, но одним попаданием наши кинетические щиты пробить не может, чем мы и воспользовались на полную катушку. Но синтетики и не думают впадать в панику, они продолжают бороться. Все это время, они не оставляют попыток забросать нас гранатами. Слишком далеко, да и размашистый прямой бросок мы им сделать не даем, не позволяя поднять головы. Все, что прилетает к нам достаточно близко, Кайдан с легкостью отбрасывает назад своей биотикой. Аж зависть берет, с моей кастрированной "магией" такого не провернешь.

— Тридцать секунд!

Пошел обратный отсчет перед подрывом перегородки. Из темноты на нас выбегает Гаррус — он останется здесь, вместе с Эшли, продолжив интенсивную перестрелку, до последнего мгновения поддерживая в гетах уверенность, что атака начнется именно здесь. А мы втроем, бежим до условленного места, где нас уже поджидает кроган. Именно здесь, максимально близко к месту закладки, чтобы не потерять ни единой секунды драгоценного времени, мы и переждем подрыв.

— Пять. Четыре. Три. Два. Подрыв....

Долбануло. Нет, вру. Ебануло. Вот так больше на правду похоже. Меня отбросило от стенки, как невесомую куклу. Из прохода полыхнуло огнем, вынося ударной волной тучи пыли и обломков скалы. Похоже, что меня здорово контузило. С трудом поднимаюсь на ноги и хватаю штурмовой щит. Надо бежать, что есть сил, пока геты еще не опомнились.

— Вперед!!!

Ору дурным голосом, выскакивая за угол. Впереди меня уже бежит Рекс. Я его не вижу. Все заволокло пылью, забив все сенсоры и бинокуляры ПНВ. Вместо этого, у меня на стекле забрала, проецируется виртуальная картинка из всей информации, что сумел просеять ВИ. Основа для нее создана заранее, из пересчитанной карты археологов. Только вот она была верна еще до подрыва. А сейчас под ногами горы битых камней, которых совершенно не видно. Несколько раз оступаюсь и падаю. Похоже, что не только я. В эфире слышан пахабный мат в исполнении Аленко. Только кроган молчит, как партизан. С разбегу ударяюсь в стену, на ощупь, ища проделанный проход. Мне в спину кто-то врезается, скорее всего, Дженкинс. С трудом пробираемся в пролом. Пыли и здесь полно. Слева что-то или кто-то горит, давая неприятный блик на прибор ночного видения. Ни черта не видно. Стрелять нельзя. А нужно!

Сектора обстрела мы заранее распределили, решив начать обстрел с дальних от нас окраин подземного зала. Только этого мало. Мы друг друга не видим! Не знаем точного местоположения. Прямо передо мной сейчас может стоять кроган, по которому я вполне могу пальнуть в упор из гранатомета. Слева вижу трассеры пулемета. Это Дженкинс. Вспышка справа. А вот и Рекс — это засветка от выстрела его гранатомета. Начинаю стрелять сам, за шесть секунд выплевывая все гранаты. Выбрасываю его нахрен. Время на перезарядку все равно нет, мы на это и не рассчитывали.

Посреди зала Кайдан начинает создавать огромную сингулярность. Она должна втянуть в себя пыль и газы. Становится хоть что-то видно. Продолжаем интенсивно палить по углам. Результата по-прежнему не видно. Тут возле моей головы начинают свистеть пули. Геты опомнились и начали стрелять в ответ. Причем, они нас видят, а мы их нет. Пытаюсь укрыться за щитом, но ответный огонь синтетиков все нарастает. Пули десятками стучатся о бронированную плиту передо мной. Краем глаза фиксирую, как за спину мне отпрыгнул Ричард, спасаясь от усиливающегося обстрела. Внезапно из бокового прохода, с той стороны, где засел арьергард гетов, выбегает сразу десяток мобильных платформ, сходу вступая в бой. Нас спасла только отменная реакция Аленко, который мгновенно сориентировался и бросил в синтетиков распухший от пыли пузырь сингулярности.

— Отходим! Рекс назад!!! Обратно в проход!

Все. Мы завязли. Хорошо, если нам еще дадут отступить. А если нет, сейчас все тут ляжем. Гетов слишком много. Нашей огневой мощи явно не хватает, чтобы заткнуть все их огневые точки. Вижу, как кроган начинает медленно отходить назад, прикрывшись штурмовым щитом. За ним пытается укрыться Кайдан, но получается у него хреново. Его биотический барьер то и дело полыхает от попаданий. Начинаю сам пятиться назад. Обстрел усилился многократно. Пули стучат, как град по шиферу. Как мне еще ничего не отстрелили, остается только удивляться. Упираюсь спиной во что-то твердое. Это Ричард, он то ли не понял, то ли не расслышал приказа. Уже хочу заорать, но тут преграда исчезает, и я делаю немного резкий шаг назад. Нога упирается в какое-то препятствие, а я уже перенес на нее часть веса. Как глупо, а? Оступиться и упасть посреди боя. Начинаю падать на спину, не имея никакой возможности исправить положение. Это конец. Подняться мне не дадут.

Приземлился на задницу, перелетев через преграду, о которую споткнулся. Еще в полете попытался хоть как-то прикрыться штурмовым щитом, бросив все таящие силы на усиление биотического барьера. Это даст мне пару секунд, но не спасет. Даже сейчас, сидя на жопе, продолжаю стрелять из пистолет-пулемета в сторону врага. Если не попаду, так хоть напугаю. Пули свистят все ближе и ближе. Пора прощаться с жизнью. Я и так уже слишком задержался на этом свете. Пора и честь знать.

Все меняется в одно мгновенье. Шепард много раз видел в записи действия десанта азари, но только сегодня довелось посмотреть на синеньких вживую, а не с экрана. Это страшная сила. Пугающая. В одну секунду помещение наполняется сразу несколькими мощнейшими биотическими техниками. Чудовищной силы "толчок", сбивает с ног всех, кто еще стоял на ногах, одновременно сдувая пыль гигантским ветрогенератором. Вслед за ним распухают сразу четыре гигантских шара сингулярности. Прямо сквозь узкое отверстие между ними протискивается артиллерийский залп биотической бомбы, которая разбрасывает подкрепление гетов, как кегли, попутно переломав их как соломенных куколок. Параллельно полу, примерно в полуметре над поверхностью, на чудовищной скорости проносится обжигающая голубая плеть биотического бича. Я своими глазами видел, как он срубил башку одной из платформ гетов.

И это даже не десант!!! Это всего лишь археологи! Да, каждой из них лет по сто-двести! Но они всего лишь гражданские! У них не слаженное подразделение, спаянное в единое целое годами совместных тренировок и боевых операций. Это сборная солянка из глубоко мирных разумных, когда-то давно получивших основы военной подготовки. А как же тогда воюет их десант??? Какие к черту кроганы? Какие к дьяволу геты? Если синенькие на кого-то обидятся и всерьез, без дураков, возьмутся за оружие, я за жизни этих дураков ломаного гроша не дам. Они всех нас, одновременно, на ссаные тряпки разорвут.

Тут я почувствовал, как меня со страшной силой потянули назад, ухватив за специальную лямку на разгрузке, специально пришитую на случай волочения раненного.

— Шепард! Очнись, отступаем! Быстрее! Эти дурные бабы сейчас и нас под орех разделают!

Это Рекс верно подметил. Не дай бог им под горячую руку попасть! С грехом пополам заползли за угол, укрывшись от гнева азарийских воительниц. А в зале творился кромешный ад. Все гремело, тряслось и сверкало. Выжить в этом апокалипсисе было невозможно, а уж победить тем более. Неожиданно на нашем канале заговорил чужой голос.

— Десантники Альянса, это Элана Шаади. Вы где? Мы бы не хотели вас случайно зацепить. Отзовитесь.

— Тут мы. За проломом от взрыва. Еще двое дальше вперед по главному тоннелю. Будьте внимательны, с нами кроган и турианец. Не стреляйте без разбора.

— Кроган и турианец с десантом Альянса? Что за чушь? Вы нас разыгрываете?

— Блять, какой розыгрыш? Мы что, стену взорвали и гетов накрошили, чтоб вас насмешить?

Тут я поймал себя на мысли, которая уже долго подспудно волновала меня. Осмотревшись вокруг, я забеспокоился еще сильнее.

— А где Ричард?

— Ты что, не видел?

— Видел что?

Я непонимающе уставился на Рекса и Аленко, повернувшихся в мою сторону. Кроган щелкнул замками на шее, убрав в чехол на спине бронированное забрало. На меня в упор уставилось два желтых глаза.

— Ричард мертв, Шепард. Ты споткнулся об его тело.

— Как...

Как же так? Ведь мы победили? Гетов больше нет. Все закончилось! Вот Лиара за углом! Вот остальные археологи. Они живы. Мы победи, черт возьми!

— Ричард мертв, Джон, — в разговор вступил хриплый голос Аленко. — Я сам видел, как ему голову оторвало. Только брызги полетели. Ты бы видел свою спину, она вся в его крови. Засветка на тепловизоре до сих пор есть. Он не мог выжить капитан. Это невозможно. Когда ты стрелять перестал, мы думали, что и ты ... убит. Рекс хотел вытащить твое тело, а ты сразу зашевелился.

От судьбы не уйдешь, так ведь? Я сумел вытащить его с Иден Прайм, где он должен был погибнуть по "канону". Он выжил во время штурма "Логова Коры", прекрасно отработав в группе. Здесь дошел почти до конца, и погиб в самый последний момент, за шаг до победы. Не верю. Не хочу верить.

— Элана? Вы там закончили? — я не узнал свой каркающий голос.

— Да, можете выходить. Мы уже видим ваших товарищей в главном тоннеле. Только лучше по одному выходите. Да и оружие опустите.

— Хорошо.

Мне сейчас не до споров было, кто и чего опустить должен. Я поспешил к пролому, не чувствуя под собой ног. Царящий в зале хаос меня просто поразил. Жуткий погром. Нагромождение осколков скал, металла, кусков от гетов, разорванные тела трех кроганов в луже натекшей крови. Какие-то причудливо перекрученные конструкции, и куча хлама, оставшаяся от бурильной установки.

Тело Ричарда мы искали несколько минут, обшарив все закоулки. Ребята присоединились ко мне в поисках, передвигаясь по залу бесшумными тенями. Археологи собрались в центре, наблюдая за нами издалека, не понимая, что мы делаем. Никто из нас им ничего не сказал, молча продолжая свои поиски. Я заметил торчащую из каменного завала руку первым, за пару мгновений до крогана. Извлечь тело оказалось совсем непросто. Мои надежды рухнули, так и не обретя никакой опоры. Дженкинс несомненно был мертв. От головы осталась только нижняя челюсть, а все остальное было изломанно так, как будто нашего товарища пропустили через дробильный аппарат.

— А где ваши люди, капитан?

Я недоуменно посмотрел на подошедших ближе ученых. Их было двенадцать. Саларианец, два турианца и азари. Хороший размен, Ричард. Так ведь, парень? В другой реальности они все погибли. Спаслась только Лиара. Разница между мирами только мы с тобой. А без тебя я бы сюда и не добрался. Это оказалось под силу только нам. Всем вместе. С твоей помощью. Без тебя мы бы не справились. Так что, будь уверен, это ты их спас. Их жизни, в обмен на твою. Согласен?

— Этого парня зовут Ричард Дженкинс. Запомните это. Он спас ваши жизни сегодня.

Я повернул голову в сторону археологов.

— Мои люди все здесь, стоят и лежат рядом с вами. Больше никого рядом нет.

Шлемы почти у всех ученых давно были сняты. Они прошли адаптацию и могли дышать без них. Это позволило легко рассмотреть их неверящие лица.

— Вы пробились к нам вшестером? Через всех этих гетов?

Верю, не верю, какая разница? Итог все равно не изменишь.

— Где Лиара ТCони?

— Я здесь, — произнесла одна из азари, стягивая с головы шлем.

Я так и подумал. Что ж, она действительно выделялся из толпы. Это надо признать. Первым бросалось в глаза невероятной стоимости снаряжение. Ее скафандр, представлял собой некую промежуточную модель между гражданскими и военными аналогами. Эксклюзивный товар за баснословные деньги. Его делают индивидуально для каждого клиента. Такой в магазине не купишь. В руках у девушки был компактный пистолет-пулемет Heckler & Koch немецкого производства. Да-да, вы не ослышались. Его сделали люди. И стоит эта модель, примерно как все наше оружие вместе взятое.

Но это все мишура и погремушки. Из толпы ее выделяло другое. Мы все были грязные, как черти. И я, и мои спутники, и остальные археологи. Усталые, помятые, с согнутыми спинами и опущенными головами. А она нет. Нет, понимаете? Она стояла с прямой спиной, расправив плечи и высоко подняв голову, открыто и честно глядя прямо мне в лицо, своими огромными синими глазищами. Она устала, как и все. Бежала в бой впереди всех, я видел это сам. Видимо, работала, наравне со своими товарищами строя баррикаду. Но осталась чистой. Обстоятельства ее не прогнули. Она была сильнее их.

С трудом отведя взгляд, я потянулся в карман разгрузки, достав на свет серебристый жетон.

— Спектр Совета Цитадели Джон Шепард.

Я перевел взгляд на тело молодого парня, лежащее на полу. Ты умер не зря, Ричард. Слышишь? Не зря! Я тебе обещаю, мы их всех уничтожим. Сотрем из этой реальности, даже памяти не оставив. Я отомщу. И за тебя, и за себя, и за того саларианца с вырванными руками и полуотрубленной головой. Эти твари ответят за все.

С неожиданной для самого себя яростью, я развернулся к девушке и рубанул с плеча короткую фразу:

— Лиара ТCони. Вы пойдете со мной.