Игра Владыки (Глава 16)

— О чем задумался? — тихо спросил Саа.

— О нашей первой встрече. — честно ответил Мирт. — До сих пор не могу понять, что ты во мне увидел такого, что решил спасти жизнь. Ладно еще если бы просто разово помог, но ты выхаживал меня полторы декады.

Нарим пожал плечами, неопределенно качнул головой.

— Меня восхитила твоя сила воли и упертость. Едва на ногах держался, шел наощупь на грани обморока от лихорадки и жара... Но все равно шел и тащил на себе тяжеленный топливный блок для вашего генератора со сбитого мною транспортного корабля, упавшего на другой стороне хребта, куда добраться можно было только поверху через отвесные скалы или практически непроходимый перевал. — цинично хмыкнув, добавил: — Я всегда могу тебя убить... так я тогда прикинул, когда решал: спуститься за тобой или позволить шагнуть в ущелье.

Мирт вздохнул: последний довод когда-то он слышал очень часто: "Я всегда могу тебя убить"... от того, кто не единожды спасал ему жизнь и окружил заботой, которой он, Мирт, никогда не знал до их встречи.

Когда прошло привыкание? Он сам не заметил, как привык к язвительному росскому воину и прикипел душой, обретя в его лице всё то, чего никогда не встречал в сородичах.

Как так получилось? Когда в его голове осыпались остатки воспитания и вколоченных казалось бы намертво догм и моральных принципов? Не тогда ли, когда Саарион с непередаваемым ехидством и иронией простыми и понятными, а главное ужасающе-логичными доводами размазал вроде бы нормальные и правильные, привычные с детства устои? Походя, даже не пытаясь играть словами.

Это было страшно. Когда кто-то подводит логичный базис под твои собственные сомнения, воплощая их в четкие определения. Простые, однозначные, исключающие даже шанс на оправдание, но вскрывающие всю уродливость привычной системы. Подталкивая к переосмыслению и разрушая мир словами... не пытаясь этого делать намеренно. Всего лишь лениво рассуждая вслух и задавая элементарные, детские вопросы.

— У нас тогда топлива осталось меньше чем на двенадцать суток. Кто-то должен был туда пойти. — Мирт продолжил разговор, а Саа сделал вид, что не заметил заминки. — Нас на посту одиннадцать осталось. Тех, кто пережил зиму.

— Но пошел именно ты.

— Я умею ходить по горам. — Мирт поморщился. — Сам знаешь, как качественно некоторые мои сослуживцы страдают топографическим кретинизмом. А еще я был одним из немногих, не успевших к тому времени заболеть.

— Я помню. — росс хмыкнул, усмехнулся. — Ты тогда просил отнести топливо твоим сослуживцам.

— А ты отнес. Я был удивлен.

— Почему бы не отнести? Мне было несложно, а ты перестал метаться, психовать и порываться встать и потащиться едва живым с четырьмя десятками нанта веса. — усмешка стала шире. — Никогда еще ишон не были мне так рады.

— Сложно было не радоваться в такой ситуации. — он рвано выдохнул с ощутимым сипом. — Тогда еще у нас были надежды...

— А сейчас?

— А что сейчас? О какой надежде может идти речь, если мы знаем: нас гарантированно бросят. — Мирт поморщился. — Ребята этого не говорят вслух, но все мы давно смирились. — серые глаза человека сузились. — Живыми мы никому не нужны.

Саарион хмыкнул, но ничего не сказал. Печать обреченности как приговор висела на крохотном, находящемся в неудобном месте форпосте уже давно. Про это старались не говорить, ишон берегли чахлую надежду, но с каждым годом, с каждым урезанием поставок и очередным пополнением изгоев, отказников и отморозков эта надежда необратимо гасла.

— Ты знал, что я приду? — Мирт перевел разговор на более нейтральную тему.

— Увидел, как ты выходил. — негромкий ответ. — У меня достаточно зондов по склонам.

О раскиданных по всем удобным щелям охранных зондах он помнил.

— На ночь глядя на охоту или обход территории ты не ходишь. Погода портилась весь день, гроза началась еще до того, как ты покинул плато. В такое время идти ты мог только ко мне и по веской причине. Я вышел навстречу почти сразу как тебя заметил. Во время такой погоды темнеет быстро. Ты бы не успел дойти засветло.

Об этом Мирт не подумал. В тот момент он вообще мало о чем задумывался: все мысли крутились вокруг безвыходного положения, в котором они оказались. Решения проблемы он так и не нашел, зато умудрился сбиться с пути, пока его не перехватил Саа, отчего становилось еще более неловко. И стыдно.

Воин закончил подготовительные работы, понизил температуру нагревательного диска.

— Скоро будет готово. — произнес он, ополаскивая руки от остатков зелени. — Согрелся?

Мирт кивнул.

— Ты меня балуешь.

Саа подсел рядом, улыбнулся, убрал прядь, налипшую на покрытый испариной лоб.

— Балую. По возможности. — улыбка угасла. — Так что там у вас случилось? Или только сейчас оценили, что у вас опять проблемы с топливом?

— Умеешь же ты сформулировать вопрос так, что чувствуешь себя идиотом... — буркнул человек, допивая чифу. — Да, только сейчас дошло.

— А проблема в чем? — росс ворчание привычно пропустил мимо своих длинных подвижных ушей.

— Вот в этом и проблема.

— В отсутствии топлива? — ирония в мягком голосе превратилась в открытый сарказм. — Или в вероятном отсутствии питания в энергосистеме?

— Саа, прошу, не язви. — Мирт помрачнел. — Для нас это важно, а я уже так задолбался за эти сутки, что...

— Прости, самаари. — искренняя досада и вина. — Я полагал, решение тебе известно.

— Откуда?

Мирт качнулся, привалился плечом к мужчине, который легко и естественно называет его "самаари" даже при посторонних. Значение этого певучего слова он отлично знал: Саа объяснил, какой смысл представители его народа вкладывают в это понятие, как только Мирт догадался задать ему такой вопрос... после полутора лет знакомства. Тогда же нарим вручил ему два украшения: небольшой кулон на короткой неразъемной цепочке и браслет.

Пальцы левой руки привычно коснулись гибкой полоски металла, украшающей предплечье правой руки уже второй год. Простая, темная, с тонким едва заметным геометрическим узором из замысловато сплетающихся линий, сидящая намертво, словно она приросла к коже. Он никогда ее никому не показывал и о наличии такого украшения на его руке знал только брат и Грас с Тома, с которыми они делили одну комнату. Сложно что-то утаить от соседей по жилплощади, хотя значение этого статусного украшения из него вытряхивали больше года, пока не узнали от самого Саариона, когда Грас в лоб спросил росса о браслете во время одного из его редких визитов в пост.

— Я не знаю, что нам делать, саримар... Была дурная идея на тему дров, но она практически невыполнима при наличных средствах. — горло начало саднить уже ощутимо, голос сел. — Других идей пока нет. Одна надежда, что ты что-то подскажешь... иначе мы не переживем зиму. — Мирт покачал головой. — Прав Грас — это стыдно. Просить тебя о помощи...

Тихий смех прервал его на полуслове. Тяжелая рука приобняла за плечи, Саа поцеловал его в висок и тихо произнес:

— Забавный ты. Спать со мной тебе нормально, а о помощи попросить — стыдно.

— Почему мне должно быть стыдно с тобой спать? Это мое дело, с кем и как я трахаюсь. — Мирт покосился на улыбающегося нарим. — Тем более, после того, как ты дал мне браслет... я в своем праве.

— Но о помощи тебе просить стыдно.

— Это другое. — Мирт вздохнул. — Фактически мы расписались в собственной беспомощности и неспособности выжить. Три десятка здоровых мужиков просят помощи у одного тебя... разве это не стыдно?

Росс хмыкнул, аккуратно отстранил от себя разомлевшего в тепле мужчину, встал, подошел к булькающему казанку.

— Стыдно, Мирт, знать, что у вас нерешаемая своими силами проблема, но идти на поводу гордыни. — спокойно произнес он, помешивая аппетитно пахнущую мясом и специями кашу. — Просить о помощи — не постыдно. Тем более, я и так вам постоянно помогаю.

— Из-за меня...

— Из-за тебя. — нарим согласно кивнул, закинул зелень в казанок и закрыл крышку.

— Грас сегодня прямо сказал, что они мной от смерти откупились. — Мирт фыркнул. — При всех заявил, и остальные с этим высказыванием согласились, хоть и отводили глаза.

— Технически, он прав. — циничная ирония вновь промелькнула в голосе. — Но заявить такое в лоб... Оригинально.

Мирт вздохнул, сел ровнее.

— Саа, что нам делать? Я без понятия, как выкручиваться.

— Ты не "без понятия", ты "не подумал". — тем же спокойным тоном ответил росс. — Я верю, ты сможешь додуматься до этого решения. Оно несложное и очевидное.

От такого ответа вся сонливость пропала, мозги заработали несмотря на усиливающийся жар, уже отдающийся ломотой в костях.

— Что я пропустил?

Саарион снял крышку, осмотрел полученный результат, осторожно попробовал на готовность и снова закрыл казанок.

— Откуда вы берете воду?

Мужчина нахмурился, подобрался. В вопросе крылся четкий ответ.

— Из подземной реки.

Нарим вернулся обратно на кровать, обнял его и притянул к себе, позволяя опереться спиной ему на грудь.

— Развивай мысль. — прошептал на ухо.

— Река небольшая, но глубокая, течет по пещерам из высокогорного озера, расположенного на плато где-то на сорд выше по уровню. Имеет несколько протоков внутри скалы, зимой не замерзает. Из-за перепада высот течение сильное, вода ледя...

Мирт запнулся на полуслове, физически чувствуя, как в голове со скрипом и лязгом сходятся кусочки мозаики, показывая простое, понятное и, главное, легко выполнимое решение. Решение, до которого он мог бы додуматься сам. Без подсказок.

— Гидроэлектростанция! — с придушенным стоном пробормотал он.

— Умница. — Саа поцеловал его в макушку, стащив с головы полотенце, но тут же укутал в одеяло. — Ваш техник родом с нищей колонии, так что конструкцию мини-ГЭС он знать должен: такие устройства на Фронтире широко распространены по причине своей дешевизны и легкости в постройке. Река по пещере идет каскадами и поставить можно не одно колесо, а несколько на разных уровнях для увеличения мощности. Течение быстрое и постоянное, водный поток сильный. Достаточно сильный, чтобы вы могли использовать не только обычное водяное колесо, но и поворотно-лопастную или радиально-осевую турбину. Тут уж по желанию конструктора. Сделать их вам по силам. — нарим улыбнулся. — Вам хватит энергии.

— А если наш техник не будет знать, как сделать эти турбины? Тогда что?

— Тогда кому-то придется опять обращаться за помощью... — иронично ответил Саарион, — ко мне.

— Все предусмотрел...

Тихий фырк в макушку.

— У меня хорошее и всестороннее образование, самаари. Понадобится, и я могу сделать вам такую турбину. Вместе с гидрогенератором. Из того, что у вас валяется на складе и можно с варса снять. Он все равно не на ходу.

Мирт обмяк в сильных руках. Державшее за душу напряжение медленно разжимало цепкие когти: есть решение. Выполнимое, доступное и, главное, позволяющее не зависеть от поставок! Теперь можно расслабиться. Осталось только кое-что сделать...

— Саа, дай связь, а...

— Сообщить Тома о любителе незрелых ядовитых ягод? — иронично спросил воин.

— Да. Не то, чтобы мне его было жалко, но это... неправильно.

Одобрение в сапфирово-синих глаза порадовало куда больше, чем любые слова от друзей и коллег.

— Я свяжусь с твоими друзьями. Заодно предупрежу, что ты в ближайшие дни не вернешься. А ты пока отдыхай. Скоро будет готова еда.

Мирт слабо улыбнулся.

— Спасибо...

* * *

Сизая дымка серебрилась между пальцами, холодя кожу и отдаваясь колкими иголочками мороза в пояснице. Едва заметная, словно туман по утру, еще не успевший окончательно истаять под рассветными лучами. Мимолетное проявление, отголосок, докатившийся на пике чужих эмоций и попыток повторить случайно полученный результат.

Когтистые пальцы сжались в кулак, дымка растаяла в воздухе, словно ее появление — иллюзия. Мираж в темноте надвигающейся ночи.

— Ты видел? — тихие безмятежные слова всколыхнули тяжелую тишину.

Едва заметный кивок.

— Знаешь, что это? — короткая пауза, посветлевшие зеленые глаза бросили мимолетный взгляд на замершую у стены пещеры фигуру. — Ты знаешь... Но не скажешь без веской причины.

Вечная проблема... Когда-то он считал, что молчаливость воина — это удобно. Не напрягает лишними вопросами, не пытается как-то влиять, учить или давить на нервы и психику. Но чем дольше они работали вместе, тем больше накапливалось мелких, незначительных нюансов, которым Зуан не мог найти внятного объяснения. Со временем молчание стало... напрягать, заставляя злиться на ерундовые в общем-то выходки. Возможно, если бы Ринор пытался как-то оправдывать свои действия, объяснять или хоть что-то говорить — реакция была бы другой. Но... он молчал, отвечая лишь на прямо заданные вопросы. Четко, точно, правдиво, но не давая ответов на саму суть заданного вопроса, чем несказанно злил и... тревожил. Злость утихала быстро, а тревога и непонимание накапливались.

— Причина веская? — едва слышный вопрос стал неожиданностью.

Редкий случай, когда Ринор сам продолжил скользкую тему.

— Ты мне скажи.

Очередной укор и предложение хоть что-то сказать вновь пропали втуне. Не то, чтобы он рассчитывал на мгновенные изменения, но... Ринор хотя бы начал спрашивать.

Зуан бросил взгляд на обугленный остов корабля. Потом он вернется к этому вопросу, когда подвернется удобный случай.

— Ты нашел храны?

Еще один короткий кивок.

— Повреждены?

Ответ был дан немедленно:

— Трое уцелело, пятеро пригодны к работе. Остальные — повреждены, содержимое было сброшено автоматически.

— Пятеро — насколько велик вред?

— Вероятны провалы в памяти. Одного я бы отпустил на Круг, но решение будут принимать в центре восстановления.

— Причина?

— Содержание в поврежденном хране может дать негативные последствия.

Честный ответ со знанием дела, в котором слово "может" стоит опустить.

— Отпускай. Остальные передашь на корабль.

Ринор вновь кивнул. В руке блеснул небольшой ромбовидный кулон на простой цепочке: две восьмигранные пирамиды, соединенные по основаниям полоской металла, тонкие узорчатые ребра жесткости конструкции шли по граням пирамид, соединяясь в верхней и нижней точках кулона металлическим острием. Верхний кристалл треснул и угас, а нижний — с длинной поверхностной трещиной — еще держался и хранил искорку света. Острый коготь коснулся пары символов на тонком ободке, чуть заметно подсветившихся при касании, полоска металла распалась сегментами и осыпалась на ладонь, а ранее метавшаяся в недрах искусственного кристалла искра пропала. Хран сбросил свое содержимое.

— Готово.

На какое-то время подвисла тишина. Зуан терпеливо ждал: за долгие годы совместной работы он хорошо изучил подчиненного. Если он остался, значит, что-то его беспокоит. Настолько, что он готов начать говорить. Надо лишь дождаться вопроса.

— Могу я спросить... — звук низкого голоса вызвал легкую улыбку.

Зуан приглашающе взмахнул рукой.