Ответ

— Установлено, что руководством США уже принято решение о нанесении нам полномасштабного удара всеми силами и средствами в ближайшие два-три месяца, — сказал директор Службы внешней разведки Фролов. — С придвинутых к нашим границам американских баз, морских носителей ракетного оружия и стратегической авиации будут выпущены гиперзвуковые крылатые ракеты, способные в считанные минуты достигнуть целей и поразить их даже в условиях повышенной защиты. Прогнозируемое число таких ракет составит двадцать тысяч, а наши потери могут достигнуть восьмидесяти процентов в средствах противоракетной обороны и примерно пятидесяти процентов ракет ответного удара. При этом у противника появится возможность поражать наши ракеты на активных участках траектории, а то и на стартовых позициях. Из-за нарушения управления войсками и потерь в ракетных частях и авиации уменьшится возможность противодействия вторжению сухопутных сил стран НАТО. У них даже сейчас в десять раз больше численность личного состава, в пять раз больше бронетехники и всех видов артиллерии и более чем в двадцать — авиации. Если мы понесём большие потери, не сможем отбиться даже с применением тактического ядерного оружия. Оно есть и у наших противников и, без сомнения, будет пущено в ход. Всё, что я сказал, не учитывает наших военно-морских сил, но они смогут только перехватить часть ракет первого удара с ракетных крейсеров и подводных лодок и усилят ответный удар по территории США и Европы. Считаю, что нам нет смысла так подставляться. Этим мы никому ничего не докажем. В мире считаются с сильными, а нас без всякой вины так облили грязью, что для многих слова "Россия" и "зло" — это синонимы. Если победим, ни одна сволочь не посмеет гавкнуть, а если проиграем... Я думаю, что вам и так всё понятно.

— Раз разговор зашёл о наших военно-морских силах, пусть его продолжит Владимир Сергеевич, — сказал президент.

— Мы сможем перехватить от десяти до двадцати процентов крылатых ракет морского базирования, — начал отчёт Татаринов, — и потопить две трети надводных кораблей, которые могут выставить страны НАТО. Их потери в подлодках будут меньше. Вот возможности нанесения ответного удара у нас существенно выше. Противник отслеживает положение известных ему подводных ракетоносцев при помощи созданных им систем акустических станций, спутников локации в сверхдлинном диапазоне радиоволн и дронов-прилипал и планирует их уничтожение боеприпасами с ядерной боевой частью. Часть лодок мы выведем из-под удара, остальными придётся пожертвовать. Они уже полгода ходят без экипажа и боевых ракет. Сохранённых ракетоносцев хватит для трёхкратного уничтожения основных намеченных целей с учётом противодействия американских систем ПРО. Но это резервный вариант, который чреват сильным заражением атмосферы. В первую очередь будут применены наши подводные сюрпризы.

— А их не найдут? — спросил председатель Государственной Думы Карцев. — Не дураки же американцы, чтобы так рисковать!

— Непременно найдут, Алексей Васильевич, — улыбнулся адмирал. — Уже нашли и сейчас подготавливают уничтожение. Только это ложные цели, а реальные термоядерные фугасы уже заглублены в грунт в местах тектонических разломов и ждут сигнала.

— Мы просчитывали возможные потери при условии, если ударим первыми, — сказал президент. — Ознакомьте всех, Игорь Павлович!

— Они будут в два раза ниже в частях ПРО и в пять раз меньше в средствах ответного удара, — отозвался начальник Генерального штаба Берестов. — Прогнозируемые потери среди гражданского населения не больше двадцати миллионов. Людей будем вывозить из заражённых районов в Сибирь. Жилой фонд и запасы продовольствия для этого имеются.

— Вне зависимости от того, кто начнёт первым, война будет вестись с применением ядерного оружия! — сказал президент. — Крылатые ракеты — это только средство первого удара! Американцы рассчитывают справиться с нами за неделю, поэтому не планируют наносить ударов по городам, только по крупным войсковым соединениям. Зачем что-то разрушать и заражать радиацией, если это уже своё? А население можно сократить потом менее разрушительными средствами. Если сдадимся, так и будет. А вот при длительном сопротивлении достанется и городам. Это азбука современной войны. Помимо рассмотренных вариантов её ведения, есть ещё один — выставить усиленную оборону и при нападении нанести встречный удар, не дав противнику использовать все его возможности. К сожалению, нам трудно соревноваться с американцами и их союзниками в производстве ракет. Мы значительно усилили свою экономику, но не можем соперничать со всеми странами Запада. Сейчас каждому из вас дадут папку с документами, в которых подробно расписаны три варианта ведения войны. Вам нужно с ними ознакомиться и сделать выбор. А потом мы проголосуем.

— Нельзя так убиваться, дочка! — Мать достала платок и вытерла Зое глаза. — Олег погиб, и с этим уже ничего не поделаешь. Я не знаю, дружба у вас была или любовь...

— Всё ты знаешь! — отдёрнулась девушка. — Мама, тебе обязательно нужно ехать во Францию? Я тебя редко о чём-то прошу...

— Рассказывай, что придумала, — сказала Ольга Павловна, сев на кровать рядом с дочерью. — Если хочешь заменить Францию Англией и составить мне компанию, то можешь дальше не продолжать!

— Но почему?

— Чего ты хочешь? — спросила мать. — Если только поплакать на его могиле, то это слишком незначительный повод, чтобы я меняла планы.

— Нам больше не о чем разговаривать! — крикнула Зоя, вскочила с кровати и, прежде чем мать успела остановить, выбежала из комнаты.

Зоя Вершинина познакомилась с Олегом Третьяковым в первом классе, когда их усадили за одну парту. Знакомство очень быстро переросло в дружбу, которую они уже несколько лет считали любовью. Известие о гибели Олега ввергло в отчаяние, и девушка две недели провела в слезах. Сегодня слёзы закончились. У неё ничего не получилось с матерью, но можно было надавить на отца!

— Папа, мне нужна твоя помощь! — сказала Зоя, соединившись с ним через комм.

— Мать уже звонила, — отозвался он. — Загорелось ехать в Англию? Хочешь припасть к могиле или не веришь в его смерть?

— Вы поможете мне хоть раз в жизни? — воскликнула она. — Если не хотите поехать сами, отправь со мной одного из своих телохранителей! Наши расходы для тебя пустяк, а до школы ещё больше месяца! Между прочим, я в этом году нигде не отдыхала, кроме нашей дачи.

— Значит, мы тебе не помогали, — хмыкнул Алексей Николаевич. — Ладно, я подумаю, что можно сделать.

— У нас новое задание, — посмотрев на дисплей комма, сказал Сергей. — Помнишь последнюю сводку по пропавшим?

— Третьяковы? — отозвался Николай. — Не могли почесаться раньше! Теперь будем ловить конский топот.

Они были офицерами Службы безопасности России и уже пять лет работали в Англии под прикрытием от отдела внешних операций. Оба были совладельцами и работниками небольшой детективной конторы, расположенной в лондонском Хакнее. Воскресенье обычно проводили не в своём не слишком престижном районе, а в одном из парков. Стивена Крайтона и Марка Сондера, которых они заменили, закопали где-то в джунглях Анголы, а офицеров после коррекции внешности и внесения нужных изменений в базы данных отправили заниматься нелёгким трудом частных детективов и по совместительству выполнять деликатные задания Следственного управления. Заказов в конторе было немного, а родное управление вспоминало о них ещё реже, поэтому жилы не рвали.

— Что у нас по пропажам? — отложив журнал, спросил Николай.

— Год не закончился, а их уже девять, — отозвался работавший с коммом напарник. — Если учесть, что в последние годы сюда мало ездят, и характер происшествий...

— А что не так с характером?

— От погибших осталось так мало, что трудно было идентифицировать остатки. Никто этим и не занимался. И погибли только семьи с детьми.

— Мы уже пятнадцать лет никому не отдаём своих детей, — сказал Николай. — Интересно, почём сейчас дети на чёрном рынке? Арабов или негров можешь не смотреть.

— Не знаю, — ответил Сергей. — Есть объявления желающих получить ребёнка, но пока не нашёл объявлений о продаже. Видимо, продавцы выходят прямо на покупателей. Нужно работать, сходу мы ничего не выясним. Я найду денежных покупателей, а потом будем их отслеживать. Вряд ли таких будет больше сотни. И они не возьмут тех детей, которых изымают из неблагополучных семей. Как только снимут объявление, возьмём в разработку. А ты попытайся поработать с базами социальных служб. Завтра надо узнать всё, что сможем, о похоронах Третьяковых и пройтись по цепочке.

— Нужно проверить те фирмы, которые имеют возможности прямой записи информации в мозг, — предложил Николай. — Если наших детей похищают для продажи, им будут менять память. Учитывая здешние ограничения, таких фирм не должно быть много.

Глава 2

Заканчивали завтракать, когда отец сказал, что через час вместе с Оливером улетает в имение брата.

— А как же я? — с обидой спросила Сандра. — Всегда брал с собой, а сейчас хочешь оставить! Почему?

— Есть причина, — ушёл от ответа Джон. — Мы будем отсутствовать два дня, а ты за это время пообщаешься с подругами.

Девушка встала из-за стола и, ни на кого не глядя, вышла из столовой. Оливер получил разрешение отца, выбежал следом и догнал сестру.

— Надеюсь, что ты злишься не на меня, — сказал он, взяв её за руку. — Я был бы только рад лететь вместе.

— Ладно, два дня пройдут быстро, — вздохнув, ответила Сандра, — но я буду скучать. Наверное, действительно навещу кого-нибудь из подруг, а то почти всё лето общаемся только по комму. У дяди не осталось твоих вещей, поэтому возьми у Себастьяна сумку, а я сейчас отложу ту одежду, которая может понадобиться.

Оливер сходил к дворецкому и выбрал большую спортивную сумку, в которую сестра собрала его вещи. Когда она вышла из комнаты, в неё зашёл отец.

— Собрался? — спросил он, кивнув на сумку. — Это хорошо. Держи свой комм. Пароль для входа — четыре единицы, потом изменишь. Я занёс коды связи, а больше в нём пока ничего нет. Через полчаса жду тебя во дворе.

Юноша вошёл в операционную систему комма, посмотрел коды для соединения с родственниками, прислугой и тревожными службами и поменял пароль. Личная папка, как он и думал, оказалась пустой. В оставшееся время пробежался по новостям, посмотрел погоду и трейлеры двух новых фильмов. В десять надел комм на запястье правой руки, повесил на плечо сумку и спустился к машине.

— Точность — вежливость королей, — сказал отец и подтолкнул к открытой дверце "Ленд Ровера". — Садись в кресло водителя. Когда исполнится пятнадцать, получишь эту машину, а я куплю себе что-нибудь другое. У тебя в комме есть код Сеймур-Хауса, вводи в автопилот. Нам некуда спешить, поэтому полетим вторым эшелоном.

Оливер посмотрел нужный код и мысленно передал задание. К его удивлению, автопилот не запросил подтверждения полномочий.

— Не удивляйся, — улыбнулся ему севший рядом Джон. — Я установил для тебя полный доступ. Только не нужно этим злоупотреблять. Если куда-нибудь улетишь без взрослых, штраф полиции будешь платить из своих карманных денег.

— А они у меня есть? — вернул улыбку сын. — Вряд ли я хранил наличные, а остальное пропало вместе с коммом.

— Когда вернёмся, сброшу на твой комм пару тысяч. Ну что, отправляемся?

Машина оторвалась от земли и ушла вверх, разворачиваясь на нужный курс.

— Лететь десять минут, — сказал отец. — Давай решим, где ты будешь учиться.

— А почему нельзя продолжить учёбу в моей школе? — спросил Оливер. — У меня в ней были какие-то проблемы?

— Ты кое с кем поссорился, — объяснил Джон. — Это не обычные школьные разборки, а кое-что похуже. Неприятные и не слишком умные сыновья очень влиятельных родителей, которые могут доставить много неприятностей. Я не настаивал бы на замене, если бы не твоя потеря памяти. Тебе и так будет нелегко, а тут ещё эти придурки.

— Как скажешь, — не стал возражать Оливер, у которого разговор о школе только усилил возникшие в медицинском центре подозрения. — Если я всех забыл, то безразлично, где учиться. Везде придётся знакомиться. Наверное, новая школа будет лучше. В старой меня знают, а в новой у одноклассников не будет такого преимущества.

"Со школой так можно выкрутиться, — подумал он, — хотя позже я могу поинтересоваться своим классом и тем, почему у меня нет ни одной школьной фотографии. Наверное, не было времени сделать фальшивки или просто не сочли нужным. Это нетрудно даже с помощью комма. Но ведь в моём окружении будут не только родственники, которые заинтересованы в том, чтобы я никогда не узнал правду. И никто никогда не шепнёт её на ухо? На что же они рассчитывают? На то, что я получу миллионы, положение в обществе и любовь новой семьи и всё прощу? Может, и прощу, только сначала нужно узнать, что прощать".

— О чём задумался? — спросил отец.

— Неужели у меня в классе были одни враги? — спросил Оливер. — Может, всё-таки были друзья или девушка?

— Настоящих друзей у тебя не было, так, приятели. А девушка была, но, увы, не твоя. Ты у нас, конечно, красавчик, но такой не один. Так что твой случай из тех, когда забвение — это благо. Будут ещё вопросы?

— Почему я упал с лошади? Я спросил сестру, но она посоветовала обратиться к тебе.

— Потому что выпендривался, — ответил Джон. — Разогнался на Амаре и попытался перепрыгнуть ограждение загона. В результате жеребец сломал ногу, а ты чуть не свернул себе шею и сильно ударился головой. Были и другие ушибы, но их быстро вылечили. Уже прилетели. Смотри, это и есть Сеймур-Хаус!

Оливер выглянул в окно и увидел двухэтажный дом с двумя башенками, небольшой парк и какие-то хозяйственные постройки. Помимо этого в имении был большой луг, разрезанный пополам идущей к воротам дорогой.

Автопилот получил у регулятора разрешение на посадку и опустил машину на площадку перед домом. Когда покидали салон, из парадного входа вышел пожилой мужчина, который с приветливой улыбкой поспешил им навстречу.

Вчера Оливер смотрел семейные фотографии и удивился тому, как непохожи братья. Отец был высоким и худощавым, с резкими чертами лица, а его старший брат отличался полнотой, низким ростом и круглым расплывшимся лицом. У обоих были светлые волосы, но дядя и здесь выделился, сильно облысев.

— Как поживаешь? — спросил он племянника. — Меня вспомнил? Ладно, ответишь потом, а сейчас пойдём в дом. К сожалению, Алекс сейчас в Штатах, а Изабель с семьёй во Франции и не смогла приехать, но Элизабет здесь и очень по тебе соскучилась.

— Одна? — улыбнулся в ответ Оливер. — А где её малышки?

Он уже изучил биографии родственников и знал, что его старшая кузина развелась с мужем, и от брака с ним у неё остались две дочери.

— Люси приболела, и дочь оставила обеих с няней. Это вы рядом, а ей лететь целый час из Манчестера.

Отсутствие девчонок, старшей из которых было только восемь лет, наверняка объяснялось не болезнью, а тем, что малышки не смогли бы убедительно изобразить любовь к неизвестно откуда взявшемуся родственнику. Оливер уже почти не сомневался в том, что ему все лгут.