— Я имею в виду, что чем больше человек, тем больше у него врагов, которые будут рады ему навредить! — оскалился я в ответ: — Для такого большого человека важна незапятнанная репутация. Он же директор школы?

— Пока не вижу, чем могу вам помочь, кроме как передать ему вас, — ответил гоблин: — Я лишь юрисконсульт, а не политик.

— Тогда занимайтесь консультированием, а не политикой, если не хотите стать моим персональным врагом, — нахмурился я: — Мне нужна стратегия по моей скорейшей эмансипации. Я не прошу вас вступать в схватку с Дамблдором лично.

— Пока не вижу путей, мне нужно больше информации о вас, — пожал плечами гоблин.

— Я вам сейчас расскажу один разговор Дамблдора, может он чем-то поможет? — ответил я и пересказал разговор Дамблдора с Дурслями.

— Вы унаследовали от Редлла способность говорить на змеином языке? — спросил гоблин.

— Да! — уверенно кивнул я. Гоблин звякнул кнопкой и что-то приказал вбежавшему молодому гоблину. Тот убежал. Гоблин с интересом посмотрел на меня.

— Единственное, что я вам могу предложить пока, это возможность успешно скрываться от своего опекуна, а вот через год... даже через шесть месяцев у вас появится новая возможность,.. возможно. Это мы сейчас проверим! — сказал гоблин хитро посматривая на меня.

Молодой гоблин принес корзину и вытряхнул из нее на пол змею передо мной. И поставил корзину рядом.

— Прикажите змее залезть обратно в корзину, — предложил гоблин.

Я посмотрел на змею и навык змееуста сам начал во мне просыпаться. Я пошипел на раздраженную змею, и она нехотя залезла обратно в корзину.

— Отлично! — захлопал в ладоши довольный гоблин: — Установлено, что вы действительно унаследовали способности Редлла и его магию! Это даст нам некоторые возможности к эмансипации, по истечению небольшого срока.

— Можно поподробней, о законе, на который вы хотите опереться, — спросил я, зевая опять. Гоблин даже привстал от удовольствия, начав рассказывать:

— Это редкий закон в наши времена. Закон наследования по праву силы. Вы выпили магию противника и становитесь его наследником, в том числе и имущественным. Если же это лорд магического рода, то вы становитесь главой данного рода. А глава рода по умолчанию эмансипируется от всех обязательств. Даже от неугодных ему брачных контрактов. Или вассальной зависимости. Это происходит при принятии обетов служения своему роду.

— А что за срок в полгода вы упомянули? — напомнил я.

— А это срок истечения пятилетнего ожидания вашей смерти! — оскалился гоблин: — Наследники по крови могут в течение пяти лет опровергнуть ваше право силы и наследования. Если такие найдутся. Для этого они должны попытаться вас убить. Если нет никого больше, то ожидание формальность. Через полгода, если мне не изменяет память, исполнится пять лет вашей славной победы над Редллом. И вы можете возглавить род Гонтов, из которого он происходит. Сам род, уже практически отсутствует, истребленный, большей частью самим Томом Редлом.

— Но род Поттеров тоже истреблен? Почему бы мне его не возглавить? — спросил я.

— Поттерам, вы наследуете в общем порядке наследования по достижению совершеннолетия! — заулыбался гоблин: — А по праву силы вы наследует по факту силы. Тут возраст не помеха! Его даже не рассматривают!

— Отлично! — кивнул я довольный этим известием: — Теперь, что вы можете мне предложить для того, чтобы скрываться полгода от своего похитителя-опекуна?

— Предлагаю купить антипоисковый амулет и кошелек с прямым доступом в в ваш сейф!

— О каком сейфе речь?

— Речь только о вашем личном сейфе, примерно с 50000 галеонов. Вы сможете при помощи кошелька финансировать свою самостоятельную жизнь в течение нужного времени. Опекун не будет знать о снимаемых суммах до конца года.

— А банк осуществляет торговую рассылку клиентам? Ведь если он может посылать галеоны, то он может посылать и товары?

— Такая возможность есть. Но наши цены на 10 процентов дороже, чем на рынке, и рассылка происходит после оформления заказов. То есть вам выдадут блокнот с протеевыми чарами. Там будет появляться список поставляемых со склада товаров по группам. А вы должны указать количество и позицию товара. И он будет доставлен в специальную сумку. Конечно она больше кошелька. Что-то еще?

— А список услуг в том блокноте тоже будет? Возможно, мне понадобится особая услуга?

— Да, там есть такая возможность, — сказал гоблин и выпроводил меня к дилеру, который оформил все, что мне нужно из списка адвоката. С моего счета списали около трех тысяч галеонов, за все про все. Вышел я обвешанный сумками. Но потом сообразил, что их можно сложить одна в другую. Так как они обладали пространственным расширением. В результате у меня на плече висела только одна кожаная сумка, которая выглядела компактно.

Адрес своего места пребывания я не стал сообщать никому по совету адвоката. Он намекнул, что Дамблдор может заглядывать в память даже к гоблинам. И лучше не рисковать. На улице все еще было темно. В банке я управился за час. Выйдя из бара на магловскую территорию, я сразу пошел к ближайшей телефонной будке. Там я поискал на страничке с буквой "Г" семью Грейнджер. Их оказалось пять фамилий.

Я начал обзванивать спрашивая стоматолога Грейнджер. Блин, неудобно, конечно, еще 4 утра. Один телефон не откликнулся. А на одном сказали, что они и есть семья стоматологов и готовы принять с острой болью в своей клинике, сразу поутру. И даже сказали адрес клиники. Я его записал. Потом, я вызвал такси прямо к телефонной будке. И поехал в клинику.

У клиники водилу отпустил и пошел стучать в двери клиники. Вышел сторож. Я спросил адрес доктора Грейнджер, по срочной медицинской надобности, для консультации. Он дал. Оказалось, на соседней улице. Даже такси не стал вызывать, а побрел пешком. В пять утра вышел на двухэтажный кирпичный особнячок с нужным номером.

Место симпатичное, но я начал оглядываться в магическом спектре, хотя уже мешал рассвет. Наверняка должно быть место силы! На пустом месте у маглов колдуньи не рождаются. Что-то должно быть колдунское в доме или дворе! И точно, некоторые камни фундамента дома светились неясным светом магии. Не иначе храм пустили на строительство! А еще два дерева в саду светились тоже магично весьма. Ну, теперь без ошибки! Здесь проживает Гермиона. Где ей еще быть?

Теперь надо на постой определяться. Ой, как пить охота, что переночевать негде! Захожу со стороны заднего двора, огороженного плотным забором. С парадного решил не ломиться. Там нашел небольшую запертую дверку, которая с пятой попытки "алохоморы" открылась. Зашел и заперся обратно.

И что тут у нас есть в доме-музее имени великой Гермионы Грейнджер? Во-первых, бассейн, это гут! Во-вторых, скамейка-качелька под навесом. На ней матрас, подушка и одеяло. Моя ты краса! Как же спать охота! Все, отбой! Ложусь поспать накрывшись с головой, припрятав сумку в кустах.

Глава 4. В гостях у Грейнджер.

С утра меня разбудил детский вопль "Мама! Я пошла купаться!", с последующим плюхом, взвизгиванием и хлопаньем по воде. С трудом продрав глаза, я гляжу под одеялом на часы. Благо циферблат с подсветкой. Девять утра. Это я часа четыре поспал? Ну, не плохо. Хоть что-то...

Зевнув, осторожно выдвигаю круглые окуляры из под одеяла, что бы сделать рекогносцировку. Так, похоже, лохматая подводная лодка, пускающая пузыри и есть сама Гермиона. Ой, да она, кажется, без трусиков купается? Ну, да! Чего ей стесняться за забором в своем дворе? Да и маленькая еще. Вот мама другое дело! Мама вышла в трусиках... и все.

Гм, может конфуз получиться. Трусики мамы тоже очень маленькие. Почти ничего не скрывают. Специально для позагорать. И ложится на шезлонг рядом с бассейном. Господи! Хоть бы папа был на работе! Ведь ему же грозился придти с утра клиент с острой болью! Должна же у человека совесть быть?

А мама-то, хоро-о-ошенькая! Понятно, в кого доча вырастет.

— Дочка! Вода в бассейне грязная! — спокойно говорит мама, щурясь на утреннее солнце: — Еще минут десять, а потом помоешься под душем хорошо!

— Ладно! — пробулькала послушная пай-девочка, не выходя из образа подводной лодки. Она исследовала разные щепки и насекомых, плавающих в бассейне. Потом ей это надоело и она начала сканировать окружающую местность. Вот её голова поворачивается ко мне, все ближе... есть! Меня засекли! Лохматая подлодка дает сигнал срочного погружения! И выдвинув кареглазый перископ, она движется в сторону мамы, подавая тревожный сигнал и сверкая голой попой:

— Мама! Мама! Там незнакомый мальчик спит! Кто это? Мам!

Мама медленно промаргивается от солнца, светившего в глаза, и, сделав руку козырьком, рассматривает другую сторону бассейна. Потом плавно встает и идет в мою сторону, обходя бассейн. Грудь её плавно колышется, походка от бедра, талия тонкая — загляденье просто, а не теща! Идет спокойно, без страха и визга. Даже слегка улыбается. Ну, да чего боятся такого малыша как я? Да еще в очках! Явно не насильник.

Быстро встаю, чтобы виден был мой рост мелкий и неопасный и старательно раздеваюсь до трусов. Чтобы мама-медик меня автоматически осмотрела и прониклась сочувствием.

— Мальчик, ты зачем раздеваешься? Купаться собрался у нас? — ход предсказуемого допроса, я поломал.

— Нет, мэм! Я разделся из вежливости, так как вы и ваша дочь тоже раздеты, — отвечаю я, улыбаясь глуповато.

Все-таки теща непробиваема. Как вначале не визжала, так и сейчас не хихикает глупо, а продолжает пребывать где-то в нирване, с легкой улыбкой Будды на устах. Но, при этом видно, что мои шрамы и синяки её зацепили. Она, уже даже взяв меня за плечо, начинает вертеть по кругу, а потом, пардон, спускает ненадолго трусы с меня и осматривает зад.

— Как ты сюда попал? — доброжелательно она спрашивает, усаживая меня рядом с собой на скамейку и слегка её раскачивая. Её рука лежит на моем правом плече, а обнаженная грудь на левом. Щеке делается очень приятно от такого соседства. Гермиона подгребла поближе, и прислушивается тоже, облокотившись на край бассейна.

— Через дверь в заборе. Мне очень хотелось спать, поэтому я не стал ждать, пока вы проснетесь, а сразу заснул, — честно ответил я: — Дверь я закрыл за собой. Не беспокойтесь.

— А зачем ты к нам пришел? — спросила теща (потенциальная пока).

— Я пришел у вас просить приюта и покровительства! — вежливо доложил я.

— Но, почему ты выбрал нас малыш? — нахмурилась теща, слегка выходя из состояния нирваны.

— Это трудно объяснить в двух словах, но если коротко, то вы мои самые близкие родственники, — ответил я, добавив мысленно "потенциальные".

— Хорошо! Гермиона! (Ес! Все-таки, точно, я туда попал!) Покажи малышу ванную! Нам его надо срочно помыть! — скомандовала она, а сама пошла, проверять запор задней двери. Доверяй, но проверяй!

Голая Гермиона вылезла из бассейна, слегка меня, смущаясь, схватила за руку, деловито повела в дом.

— Тебя как зовут мальчик? — задала она, наконец, вопрос, который я снял с языка её матери, своей эскападой с раздеванием.

— Мое имя это тайна, но тебе я скажу, меня зовут Хари Селдон, я психоисторик из будущего, который вернулся в прошлое изучать примитивную цивилизацию Английской монархии, — важно сказал я оторопевшей девочке, которая даже остановилась, разглядывая меня. Потом мотнула головой и повела меня дальше.

— Наша цивилизация не так уж примитивна! — сердито пробурчала начитанная малышка: — И машин времени не бывает!

— Правильно! — согласился я: — Поэтому я вернулся в прошлое в своей памяти и в своем теле. Только сейчас оно еще маленькое. А мне было больше ста лет! Я вернулся назад почти на сто лет, и здесь мне еще только пять лет.

— Ты говоришь чепуху! — отмахнулась Гермиона, затолкнув меня в ванную, и убежала.

— Мама! Мама! А где я буду мыться? Я ведь тоже грязная? — раздался её голос из-за двери.

— Сейчас ты поможешь помыть малыша, потом я тебя помою, — раздался голос подходящей мамы.

— Гарри не малыш! Он почти такой же, как я, он все на год младше! — закапризничала Гермиона, уже входя с мамой в ванну: — Я не умею мыть голых мальчиков.

— Поверь, дорогая, одетых мальчиков мыть еще труднее, — спокойно сказала теща, опять вернувшись в состояние нирваны. После чего она сняла остатки одежды с себя (о боже!) и влезла в ванну, где я уже стоял. Там она села на специальную скамеечку рядом со смесителем и начала регулировать поток воды из душа. Насупившаяся Гермиона влезла вслед за ней и встала с краю. Мой монолог сделал её подозрительной.

— Так тебя зовут Гарри? — ласково спросила теща. Я, молча, кивнул.

— Его зовут Гарри Шелдон, — доложила Гермиона: — И он сказал, что ему пять лет!

— Но, ты не похож на пятилетнего! — не поверила теща: — Гермиона на голову тебя выше! Ты похож на мальчика, которому четыре года максимум.

Я неопределенно пожал плечами.

— А до этого он говорил, что ему больше ста лет! — доложила ябеда Гермиона.

— Ну, понятно, дочка, малыш просто пошутил, — спокойно ответила теща: — Давай помоем этого "Грязного Гарри". Он выглядит ужасно.

Они в четыре руки принялись меня намыливать и поливать водой. Вот где счастье! Две прекрасных женщины меня моют! Верней одна, а вторая в потенциале. Хоть какие-то выгоды из мелкого роста! Теща усадила меня на колени и начала ощупывать кости левой руки, усмотрев в ней старый перелом. Я счастливо прижался к её обнаженной груди. И как-то, сам собой сосок попал в губы. Я блаженно зачмокал. Теща застыла, не зная, что сказать. Гермиона ревниво засопела.

— Мама! Почему он ведет себя как маленький? Так нельзя! — пробурчала она.

— Не злись, — тихо сказала мама и притянула её к себе: — Малыш размечтался просто. Вспомнил детство.

Гермиона сердито села на вторую коленку матери и ревниво смотрела, как я чмокаю с соском во рту. Потом вдруг тоже обхватила мамину грудь и впилась в другой сосок, косясь на меня, как бы говоря "это моя мама! И сосать её можно только мне!"

Мама порозовела от смущения, когда два карапуза к ней присосались, и сказала только " Ох, дети...", не зная, что продолжить. Потом она начала слегка постанывать от возбуждения. В какой-то момент, она оборвала эту идиллию, дойдя до определенной точки возбудимости, с возгласом:

— Ну, хватит дурачиться! Все равно никакого молока здесь вы не найдете. Оно в холодильнике! Если голодные так и скажите!

Я обнял её за талию не желая уходить с колена. Тем более что моя лодыжка была у нее между ног.

— Вы теперь всегда меня будете мыть? — с надеждой спросил я.

— Я еще не уверена, что ты будешь жить с нами, — ответила теща, отдирая меня от себя. С другой стороны меня тянула, как репку Гермиона. Крепенькая она девчонка. Явно сильней меня нынешнего.

— Обязательно буду! — уверено сказал я: — С кем же мне еще жить, как не с вами? В детдом, что ли идти? Там плохо, наверное.