Сэдэо Узумаки

В злости я ударил кулаком в стену. Пусть я и никчёмен, но становиться трусом, спасающим только собственную шкуру?! Никогда! Да и наивно думать, что эхо будущих событий не докатится хоть до какого-то тёмного угла этого долбанного мира! И все мои мечты о счастливой жизни разобьёт уже суровая реальность, к которой я в этом случае точно не буду готов.

Что же делать?

В один из таких дней мучительного раздумья ко мне заглянула Мито Узумаки — пожилая вдова первого Хокаге и, по совместительству, моя приёмная бабушка. Хотя смелости назвать её хоть раз бабушкой у меня язык не поворачивался. Уж слишком строго и солидно она выглядела. А ещё, именно она была одной из первых, кто не стеснялся открыто критиковать действия Главы о его приюте беспризорника. Стоит ли говорить, что разговор вышел тяжёлым?

* * *

Дверь отворилась, впуская пожилую женщину с ярко-красными волосами, туго заплетёнными в хитрый узел на затылке. Сильный волевой взгляд, на дне которого плескалась затаённая боль, показывал, что недавняя трагедия хоть и не сломила её, но не прошла бесследно. Пройдясь по палате, осматривая её, она подошла к единственному стулу у кровати и присела на него.

— Добрый день, Сэдэо-кун. Я рада, что хоть кому-то повезло спастись из нашего клана, — уголки губ Мито-сан чуть дрогнули, скрывая презрительную улыбку. — Пусть и последнему его члену...

Мой смешок заставил ее прерваться и нахмуриться.

— Твоё неуважение говорит лишь о том, что я была права в своих попытках избавить главную ветвь от тебя, — сквозь зубы пробормотала эта женщина, — И если бы не эта ситуация, я, как настоящая Глава, ни секунды не потерпела бы тебя в своей семье!

— Вам нет нужды беспокоиться об этом, Мито-сан, — с лёгким поклоном я вновь не удержал смешок, — Советом Старейшин и Главой клана за день до нападения я был изгнан не только из семьи, но и из клана. Больше порочить Вас и вашу семью я не стану. Правда, вместе со мной уйдёт и Ваш девиз, которым вы так гордились. 'Узумаки своих не бросают', кажется, так?

Мито-сан казалась озадаченной моим известием. Об этом решении ей, видимо, никто не успел сообщить. Но женщина быстро нашлась.

— Скорее всего, произошла какая-то ошибка. Речь всегда шла о твоём исключении из главной ветви семьи, а не из клана. Наш клан очень редко изгонял кого-либо, а если это и происходило, то причина была куда серьёзней, чем просто недостаток способностей.

Горький смех тихо разнёсся по комнате.

— Не было никакой ошибки, Мито-сан. Я лично присутствовал на этом собрании, и их решение официально подтвердил мой оте... Маширо-доно.

Женщина нахмурилась. Произошло что-то, что было вне её понимания. Столько лет она уговаривала своего сына отказаться от этого ребенка, и сколько лет он его рьяно защищал. Даже когда ему вынесли вердикт о его более, чем скромных потенциальных возможностях шиноби, Маширо лишь отодвинул его от себя, так и не отказавшись от него. А тут изгнание, и сразу из клана! Далеко не каждый преступник мог заслужить такое наказание. В этом мире в одиночку не выживают. Клан — это единственный шанс жить более-менее безопасно и счастливо. А изгнанники тут же становятся вожделенной целью не только врагов клана, но и охотников за головами.

— Как бы то ни было, сейчас я — Глава клана. И я предлагаю тебе вновь стать Узумаки и забыть этот досадный инцидент.

— Нет, — я покачал головой, — Боюсь, что теперь клан Узумаки не представляет для меня ценности. И, если честно, я жалею, что этого не произошло раньше.

— Глупый мальчишка, ты хоть представляешь, что значит жить в этом мире без поддержки клана?! Даже без находящегося на грани уничтожения? Пусть мы и потеряли людей, нашу деревню, но наши знания, наши союзники остались с нами! — неожиданно взъярилась женщина.

— Знания без людей быстро угаснут, но даже с людьми большинство свитков из вашей деревни уже уничтожены или украдены. Ваши сокровищницы осквернены, и слишком мало надежды, что у вас получится вернуть хоть часть былого величия. А союзники... Где были Ваши союзники, когда мы три дня держали оборону?! Где были они, когда я отсылал им письма с просьбой о помощи с печатью Главы клана?! Где были Вы, когда я добивался Ваших аудиенций, крича об опасности союза Облака и Камня?! Почему Вы не предотвратили это?! Я ведь предупреждал Вас. Я ВЕДЬ ПРЕДУПРЕЖДАЛ ВАС!!! — в конце я сорвался на крик. В горле стоял ком, мешая говорить, а глаза вновь зачесались, но как и раньше остались сухими.

Мито-сан выглядела ошеломлённой моим эмоциональным выступлением. Однако, стоит отдать ей должное: она довольно быстро пришла в себя.

— Хватит, — Мито-сан поднялась со стула, — Твоя истерика здесь неуместна. Моё предложение о вступлении в клан будет актуально до твоей выписки. Подумай об этом на трезвую голову и сообщи о своём решении мне. Ты найдёшь меня в башне Хокаге.

У самой двери женщина остановилась и, не оглядываясь назад, произнесла:

— Ты не единственный, кто потерял свою семью. Но сейчас мы можем лишь принять это, и спасти остатки того, что осталось.

Дверь за ней бесшумно закрылась.

* * *

Сегодня я смог впервые самостоятельно подняться с постели. И первое, что я сделал — подошёл к зеркалу.

От-туда на меня смотрело измождённое лицо ребёнка. Короткие серебристые волосы, красные радужки глаз и глубокие тени под ними. Оголив торс от больничной рубашки, я осмотрел места ран. Там сейчас виднелись только тонкие, затянувшиеся рубцы шрамов. Мир Шиноби практичен, никто особенно не заботится о внешней красоте.

Дверь открылась, и в палату вошёл Окомура-сан.

— Доброе утро. Вижу, Вы чувствуете себя уже намного лучше, — улыбнулся мужчина, — Жалобы есть?

Дождавшись отрицательного кивка, Окомура-сан все же заставил меня обратно лечь в постель и, используя сканирующую технику, проверил моё самочувствие.

— Да, у Вас действительно всё в порядке. Как я уже говорил, Ваша живучесть и выносливость Узумаки действительно поразительна. Сегодня Вы ещё останетесь на ночь в больнице, а завтра — на свободу, с чистой совестью и лёгким сердцем! — пошутил мужчина. Окомура-сан вообще был весьма позитивным человеком, несмотря на его работу ирьенином. Раньше мне казалось, что они все поголовно молчуны, как мой прошлый учитель. Было приятно осознавать, что я ошибался.

— Благодарю Вас, Окомура-сан, — лёгкий поклон, — Может быть, Вы поможете решить один вопрос?

— Всё, что в моих силах, — улыбнулся Окомура.

— Я хотел бы стать шиноби Конохи. Это возможно?

— Да, Мито-сама, насколько мне известно, уже договорилась о приюте клана Узумаки и сейчас активно организует поиски уцелевших.

— Окомура-сан, я не принадлежу к клану Узумаки. Скорее, я теперь обычный сирота. У меня есть шансы на легализацию здесь?

Мужчина задумался, и кроме задумчивости на его лице не отобразилось ни одной эмоции удивления или интереса, по которой я больше не являлся Узумаки. Есть ещё на свете умные и тактичные люди!

— Думаю, да. Вы можете отдельно зарегистрироваться в администрации Хокаге как беженец. А после подать заявление на обучение в Академию. Правда, Вы несколько старше их обычного приёма... Но думаю, Вам пойдут навстречу, если Вы сможете продемонстрировать минимальные качества управления чакры.

Я грустно усмехнулся. Управлять чакрой я умел, а вот её объём оставлял желать лучшего.

— Вам также понадобятся деньги, чтобы снимать жильё. Обучение в Академии бесплатное, но до первых миссий Вас допустят весьма нескоро.

— Деньги у меня есть, — запнулся я на секунду, небольшие сбережения у меня действительно были, правда, я не уверен, что их хватит хотя бы на пару месяцев, — Но мне бы не помешала подработка. Вы можете что-нибудь посоветовать?

— У Вас клановое образование?

Я кивнул.

— В какой специальности вы обучались?

— Ирьенин.

— Правда? — брови Окомура-сана удивленно взлетели вверх. — А что Вы умеете?

— Передача чакры, заживление внешних рассечённых и ожоговых ран первой и второй степени, знаю анатомию человека, при необходимости могу оказать полный спектр первой помощи без использования чакры, немного разбираюсь в ядах и лекарственных растениях.

— Неплохо, — рассмеялся Окомура-сан, — Кто бы мог подумать, Узумаки и ирьенин...

И тут же прекратил смеяться, осознав, что только что допустил грубость.

— Прошу прощения, Сэдэо-кун. У Вас весьма неплохая база для ирьенина E-класса. Я смогу немного подтянуть Вас, и через полгодика, думаю, Вы вполне достигните D-класса. Насчёт оплаты не беспокойтесь, её вполне хватит на проживание и питание. А когда сдадите экзамен на повышение квалификации, она ещё увеличится. Вы могли заметить, что наш штат всегда неполон, и возможность получить хоть немного обученного ирьенина для нас подарок небес. Насчёт Академии я тоже позабочусь, чтобы работа не мешала ей. Правда, моё предложение будет актуально только, если у Вас не возникнет никаких вопросов с легализацией в Конохе. Тут уж я Вам ничем помочь не могу, — мужчина печально развёл руками.

— Благодарю Вас, Окомура-сан. Вы дали мне больше, чем я ожидал, — и вновь краткий поклон, — А насчёт ирьенинов и Узумаки... Знали бы Вы, сколько умели наши ирьенины благодаря фуиндзюцу...

— Хм, будет интересно это услышать. Ваш бывший клан, несмотря на своё могущество, был слишком закрытым, и нам мало чего известно о методиках вашего лечения. И ещё, позвольте мне дать вам совет, Сэдэо-кун. Сейчас, как бесклановому человеку, Вам не стоит делать такой акцент на церемонии и ритуалы. Мы, ирьенины в госпитале, собственно, как и многие шиноби в нашей деревне, привыкли общаться проще. Этикет и ритуалы у нас встречаются только на особо торжественных и официальных мероприятиях.

— Благода... Спасибо, Окомура-сан, — чуть непривычно вывернул я, — Постараюсь изжить эти издержки образования. Позвольте мне задать последний вопрос. Есть новости о Камне и Облаке?

Мужчина, ещё секунду назад сверкавший улыбкой, нахмурился. Помолчал и неохотно выдал:

— Боюсь, что нет, Сэдэо-кун. Всё, что нам известно — это то, что их армейские корпуса отступили в свои деревни. Наши шиноби смогли лишь перехватить ряд незначительных отрядов. Мы, как и вы, горим желанием отомстить им, но пока что у нас нет сил, чтобы затеять войну сразу против двух скрытых деревень.

— Спасибо за откровенность, Окомура-сан. Хотя меня несколько смущает, что Вы так честны перед ребёнком. Не боитесь, что я ускачу из деревни мстить врагам?

— Не стоит принижать мой интеллект, Сэдэо-кун. Я прекрасно знаю, что на войне детей не остаётся. Они либо взрослеют и становятся мужчинами, либо погибают. И, судя по Вашему взгляду, я вижу перед собой шиноби, а никак не ребёнка. Но если я всё же ошибся в своей оценке, и Вы действительно 'поскачите' один против всех армий... Это Ваше право. Мы идиотов тут не очень-то любим: они долго не живут и всегда портят нам статистику.

— Благодарю ещё раз Вас за откровенность, Окомура-сан. Надеюсь, мы с Вами увидимся в ближайшие пару дней.

========== Глава 2. ==========

Выписываясь из больницы следующим утром, я получил на руки все свои вещи, что были найдены на мне. Эта была форма ирьенина Водоворота — светлые штаны и водолазка, серый жилет, и белый халат с символом водоворота на спине. Мне также вернули запечатанный свиток, последний подарок моего учителя-ирьенина, который я таскал всюду с собой, и его же окровавленный протектор с символом Водоворота. Он подарил мне его на второй день осады, кажется, после девятнадцатой операции. Тогда, еле стоя на ногах от усталости, я как-то не особенно придал значение его словам о сданном досрочно экзамене, посчитав это очередной специфической шуткой всех ирьенинов. Но протектор все же сохранил.

Выйдя из госпиталя и направляясь в сторону администрации Хокаге, я еще раз обдумывал свое нынешнее положение. В частности, мой отказ от вступления в клан Узумаки. Умом я понимал, что это глупый, детский, и несерьезный поступок. Что получить такое предложение бесклановому шиноби — это все равно, что сорвать джекпот в лотерее, т.е. теоретически это возможно, но встречается один раз на миллион. Но простить пять лет презрения со стороны клановых шиноби, и даже простых жителей, было непросто. Когда меня отлучили, многие были рады позубоскалить над "выскочкой", и даже мои учителя, хоть и старались проявлять профессионализм, порою не сдерживали ухмылки, глядя на мои попытки выполнить стандартные клановые дзюцу.

Не то чтобы это было безосновательно... ведь я действительно был выскочкой. Свалился из ниоткуда, и сразу попал в главную ветвь, да еще и как наследник. Это все равно, что если бы в клан Учих взяли бы какого-нибудь слепца, и сказали, что он — будущий Глава клана. Понимать-то я их понимал, но ощущать себя вторым Наруто было очень неприятно. Слава богу, хоть до избиений дело не доходило. И ведь ни одна сволочь не задумалась, а спрашивал ли кто-нибудь меня, в какую ветвь меня принимать, и какие обязанности на меня вешать?

В общем, разумом я понимал некоторую справедливость их претензий, но "коленка болеть от этого меньше не становилась". И если бы не мой довесок в виде взрослой личности, то боюсь, клан Узумаки бы отделался не обиженным мальчишкой, а мальчишкой, люто ненавидящий свой клан. И кто знает, к чему бы это привело.

А так, я — обыкновенный, свободный, и независимый ребенок! И если повезет, став полноценным шиноби, я больше никогда не столкнусь с той грязью и циничностью политики, которой обучал меня приемный отец. Сбежать и прятаться в глуши мне не суждено, так хоть проживу свою жизнь без этих закулисных интриг и грызне за влияние и власть.

С такими мыслями я зашел в башню Хокаге, где мгновенно появившийся Анбу, в маске совы, поинтересовавшись моей целью, провел меня к чиновникам. Быстро заполнив заявление о предоставлении убежища, я поинтересовался возможностью вступления в Академию Шиноби. На мою просьбу откликнулись довольно своеобразно — был вновь вызван анбу с маской совы, который повел меня какими-то коридорами, и остановившись перед дверью, постучал в нее.

Дверь открылась, и я предстал перед глазами молодого мужчины, одетым в белое одеяние, и широкую шляпу с иероглифом огня. Сарутоби Хирузен — третий Хокаге деревни скрытого Листа.

— Добрый день, Сэдэо Узумаки, — мужчина за столом легко кивнул анбу, позволяя ему с легким хлопком исчезнуть. — Прими мои соболезнования по случаю трагедии с твоей деревней.

— Благодарю вас, Хокаге-сан, — делаю уважительный поклон, — Но я больше не являюсь членом клана Узумаки.

Мужчина достает из за стола трубку, и, медленно набивая ее табаком, рассматривает меня.

— Ты уверен в своем решении? — тон Хокаге весьма серьезен. — Ты готов ко всем последствиям такого решения?

Я коротко и уверенно киваю. Вот бы еще также уверенно себя чувствовать, как я стараюсь это показать.

— Что ж. Это внутреннее дело вашего клана, — Хирузен, раскурив трубку, выпускает облачко дыма. — Мне сказали, ты хочешь обучаться в нашей Академии Шиноби?

Вновь киваю головой.