Испытательный срок

Благодетель...

— Спасибо, — чинно сказала я. — А зачем вы меня искали?

— Время обеда.

— Я не хочу.

— Присутствовать на обедах тоже входит в ваши обязанности. Идемте.

Многообразные же у меня обязанности! Или Клейтон просто желает убедиться, что я умею пользоваться столовыми приборами?

* * *

Костюм стойкого мышиного цвета, белая блузка, телесные чулки и черные туфли — такой красавицей явилась я на следующее утро в офис в правом крыле дома. Осторожно присела за стол — чертов костюм подтягивал, я просто не могла не держаться прямо — точь-в-точь как стержень в авторучке. Пока я размышляла, доложить ли о своем прибытии, Клейтон сам выглянул из кабинета. Как всегда элегантный, просто блестящий с головы до пят.

— А, вы уже здесь! Сейчас прибудут супруги Бейкер. Примите их и попросите немного подождать.

— Что я должна сделать? — спросила я, разнервничавшись. Клейтон внимательно смотрел на меня: ну точно, полная идиотка!

— Поздоровайтесь с ними. Пригласите присесть. Предложите кофе или прохладительные напитки. Извинитесь и попросите немного подождать.

Я выдохнула. Действительно, разложенное поэтапно задание оказалось совсем нетрудным.

— Хорошо, — покорно сказала я.

— Встаньте. Я хочу посмотреть, как вы выглядите.

Я медленно поднялась. Клейтон смотрел с ожиданием. Пришлось выйти из-за прикрытия стола и разок повернуться вокруг своей оси. Очевидно, он остался довольным длиной юбки, потому что одобрительно кивнул.

— Прекрасно. Только вот волосы... с ними надо что-то делать.

— Скажите, что. Я сделаю, — угрюмо согласилась я. Сама я могла предложить только прополку.

Засунув руки в карманы, Клейтон обошел вокруг меня. Остановился, склонив голову набок, и уставился на мои волосы с затруднением. Наконец подвел итог:

— Ну, с этим пока ничего не поделаешь.

Он был тактичен, что употребил слово "пока".

Я снова заняла свое место и нервно закурила. Тут же открылась дверь кабинета и мистер Клейтон, мило улыбаясь, произнес:

— Мне бы не хотелось, чтобы вы курили в приемной, Джессика. Хорошо?

"Еще раз закуришь здесь, затушу сигарету об твою задницу!" — перевела я и за неимением пепельницы привычно ткнула сигаретой в подошву туфли.

Кажется, для первого раза я справилась неплохо. Я встретила чету Бейкеров стоя. Я усадила их в кресла. Я предложила кофе и прохладительные напитки (правда, перепутала, что кому подавать). Я только не знала, о чем с ними беседовать и беседовать ли вообще. Некоторое время оба глазели на меня с одинаковым недоумением, потом мистер Бейкер переключился на свежую газету, а миссис Бейкер, холеная крашеная блондинка, на две головы выше мужа, осведомилась:

— Вы новый секретарь мистера Клейтона?

— Да, — призналась я.

— Очень мило, — заявила она, неизвестно отчего приходя в великолепное расположение духа.

Распахнулась дверь и вышеупомянутый Клейтон, сияя полуденным солнцем, устремился навстречу посетителям.

— Прошу прощения за задержку, очень рад вас видеть... вы, как всегда, великолепны, Тереза...

Я, наконец, могла с облегчением вздохнуть и отбросить ручку, которую крутила в руках, словно волшебную палочку.

Когда чета Бейкеров покидала кабинет, казалось, они смотрят на меня как-то по-особенному. Я тут же составила диалог, состоявшийся за закрытыми дверями. "Кстати, где вы нашли эту секретаршу?" "Ах, эту? В клинике. Она, знаете ли, бывшая наркоманка". "О-о-о! а вы ен боитесь?" Ну и так далее.

Что ж, тебя предупреждали. Плевать. Переживешь и это.

Недостатка в клиентах мой босс действительно не испытывал. Очередь к нему была расписана на недели вперед. На Клейтона работала целая информационная сеть, разбросанная по всей стране. Каждое утро я представляла выжимки из этой информации: от того, какую именно зубную пасту предпочитает клиент, до формулы алюмосиликатов. Клейтон действительно давал советы, добывал сведения, сводил с нужными людьми. А кроме этого стриг деньги не только с консультаций, но и с тех операций и фирм, которые впоследствии начинали приносить доходы. Просто, не правда ли? Странно только, что все это удается лишь таким вот Клейтонам.

С моим боссом мы общались исключительно на рабочие темы. Да еще встречались за обедом, где я имела честь лицезреть его вкушающим пищу. Больше друг друга мы своим обществом не напрягали. Я была вольна проводить вечера, как хотела. На что тратил свое свободное время Клейтон меня тоже не интересовало.

Утром в субботу я получила конверт со своим первым жалованьем. А во второй половине дня случилась первая неприятность.

...В этот раз миссис Бейкер явилась без своего карманного мужа. Прошла в кабинет, обдав меня запахом мощных духов и удостоив царственного кивка. Я на некоторое время отвлеклась от работы — как это у некоторых женщин задница умудряется жить отдельной от всего тела жизнью: движется, качается, притягивает, волнует(ся)? Словом, совращает.

Когда раздался междугородний звонок, которого мой босс ожидал еще с утра, я соединила абонента напрямую с кабинетом. Однако Клейтон трубку не взял. Аппарат испортился, что ли?

Я распахнула дверь, но приготовленная фраза умерла, не успев родиться. С таким же успехом я могла орать им в самые уши — они бы все равно меня не услышали. Клейтон сидел на столе, прижимая к себе миссис Бейкер за ее примечательную задницу. Скрестив руки за его головой, Тереза чуть ли не мурлыкала, подставляя поцелуям выгнутую шею. Не отрываясь от своего увлекательного занятия, мой босс скомандовал:

— Закройте дверь, Джессика!

И я, наконец, сообразила, что это надо было сделать с самого начала. Хотела прикрыть дверь потихоньку, но она дико грохнула. Подошла к столу и, не сказав ни слова, повесила трубку. Дела подождут. Мистер Клейтон слишком занят.

Но через очень короткое время из кабинета выскочила Тереза Бейкер. Наградив меня взглядом разъяренной кошки, вылетела вон. Следом явился и мой босс.

Я немедленно углубилась в бумаги. Клейтон подошел к столу и стал гипнотизировать мой склоненный затылок. Но гипнозу я не поддаюсь. Я ничего не замечаю, поскольку с головой погружена в работу.

— По какому праву вы врываетесь в мой кабинет без приглашения?

Я подняла глаза. Взгляд его метал молнии, а голос, наоборот, был ледяным.

— Вы ждали этого звонка, — кротко напомнила я. — Когда не взяли трубку, я подумала, что вы не услышали, и зашла предупредить...

— Я еще не оглох, и если не снимаю трубку, значит, не собираюсь отвечать на звонок. Вам ясно?

— Ясно, мистер Клейтон. Просто я не знала...

Я смолкла. Клейтон оперся сильными пальцами о мой стол.

— Что вы не знали? — спросил негромко. — Ну-ну, договаривайте.

— ...что мне следует соблюдать предельную осторожность, когда в вашем кабинете находится женщина...

Еще я хотела добавить: "И что вы оказываете клиенткам и такие услуги", — но прикусила свой слишком быстрый язык. Клейтон некоторое время смотрел на меня сверху, сжав челюсти. Потом сказал — медленно, с чрезмерным спокойствием:

— Просто выполняйте мои указания и не пытайтесь их как-то комментировать. Вам ясно?

— Предельно, — пробормотала я.

Клейтон пошел к своему кабинету. Обернулся и добавил свистяще:

— И если вы еще хоть раз позволите себе хлопнуть дверью, я немедленно вас уволю!

И сам закрыл дверь с таким грохотом, что я чуть не оглохла.

Ну вот, подумала я. Начинается.

* * *

*

Допив свой утренний кофе, Клейтон отложил газету и серьезно посмотрел на меня. Он был прежним боссом: сдержанным, покровительственно-вежливым и холодным.

— Чем вы намерены сегодня заняться?

— Сегодня воскресенье! — сварливо напомнила я.

— Я знаю. Я уже говорил вам — можете воспользоваться одной из машин. Съездить в город, в кино, в клуб, пообщаться с друзьями. У вас есть друг?

— Ну, — сказала я с удивлением. — Наша клиника чисто женская. Наверно, боятся, как бы мы не наплодили маленьких наркоманчиков.

Если это его покоробило, Клейтон не подал виду.

— Хотите съездить со мной в церковь?

Поперхнувшись, я отставила чашку.

— Э-э-э... нет. Нет, мистер Клейтон. Спасибо, мистер Клейтон.

— Почему? Вы атеистка?

Я начала отступать к дверям, потому что на языке уже вертелся вопрос, как его благочестие сочетается с нарушением божьей заповеди о прелюбодеянии.

— Нет. Просто в церкви мне всегда смешно.

— Смешно, — озадаченно повторил Клейтон, но я уже вылетела из столовой, чтобы не получить очередную порцию поднятых бровей, высокомерного взгляда, неодобрительно сжатых губ. Всего этого мне хватало и в родительском доме.

Итак, Клейтон отправился в церковь спасать свою душу, а я пошла гулять в парк. Весь я его еще не исследовала. Набрела на великолепный темный пруд, посидела на бережку, болтая в воде ногами. Солнце припекало, и кончилось все тем, что я стянула джинсы, майку, сбросила эти самые штучки домоправительницы Барри и вошла в теплую воду. Надеюсь, Клейтон не разводит здесь пираний...

Я выбрела на берег, лениво выжимая намокшие волосы. Ну до чего ж хорошо!

Не знаю, что заставило меня оглянуться. Но я это сделала и обнаружила, что меня пристально изучают две пары глаз.

Причем мужских глаз.

Причем одна из них принадлежит моему боссу.

Я застыла соляным столбом...

Клейтон, наконец, справился с отвисшей челюстью и перевел озабоченный взгляд на своего спутника. Тот дышал тяжело, как астматик, шаря по мне круглыми блестящими глазами.

— Идем, — быстро и настойчиво сказал Клейтон. — Пошли, не будем смущать девушку.

Ему пришлось пару раз дернуть этого типа за плечо, потому что тот упорно желал продолжать меня смущать.

...Правильнее всего было немедленно собрать вещички и отправляться в клинику. Пешком. Представляю себе прием, который мне там окажут! Причитая вполголоса, я осторожно продвигалась к дому. Майка, напяленная на мокрое тело, облепляла грудь. Из-за угла дома вышел Клейтон. Я опять вросла в землю. Босс засунул руки в карманы и сказал:

— Так.

Интонации я не поняла. Я смотрела в облака, читая по ним свою печальную судьбу.

— У вас, вероятно, нет купальника? — по-иезуитски вкрадчиво начал Клейтон. — Простите, я не подумал...

— Да есть у меня этот чертов купальник! — вспыхнула я. — Просто я не собиралась купаться. Сначала. И уж тем более не знала, что вы будете выгуливать рядом с прудом этого жирного борова!

— Бог мой, Джессика! — наконец разразился он. — Когда вы будете следить за своей речью? Что это еще за словечки? Донелли — один из самых моих ценных клиентов! Только вчера вы устроили мне целый скандал из-за Терезы...

— Я-а?! — ахнула я.

— Да! Вы! Ужасный, отвратительный скандал! А сегодня не попытались изобразить даже видимость смущения, элементарной женской стыдливости, черт возьми! Вам, видимо, нравилось, когда этот бо... тьфу, Донелли, щупал вас своими свинячьими глазками! Вы еще и повернулись, чтобы он мог вас как следует разглядеть!

Я разинула рот. Я считала, что запасы самообладания у мистера Клейтона неисчерпаемы. Но сейчас он практически орал.

Однако чем больше он распалялся, тем меньше я ощущала себя виноватой.

— Ну да, да! — перебила я. — Да! Но зачем делать из случившегося такую трагедию? Он что, никогда не видел голых баб? Он что, ослеп от моего вида?

— Пока вы работает у меня...

— Ну да, знаю! Знаю, черт возьми! Видит бог, я стараюсь. Не моя вина, что вы все время выскакиваете передо мной, как черт из табакерки, в самый неподходящий момент! (один раз, правда, выскочила я, хотя сейчас об этом подзабыла). Но леди из меня никогда не получится, вы это сразу знали! И если вы так трясетесь за свою драгоценную репутацию, какого черта тогда взяли меня на работу? Для того, чтобы каждый день демонстрировать мне свою презрительную мину?

Он, похоже, растерялся.

— Свою — что?..

— Я и так знаю, как вы ко мне относитесь, нет необходимости доказывать мне это постоянно! Может, еще начать молиться на вас, за то, что вы облагодетельствовали меня, вытащили из грязи?

— Джессика! — гаркнул он. — Прекратите нести чушь!

Неожиданно выдохшись, я замолчала. Молчал и Клейтон, мрачно меня рассматривая. Под его взглядом я начала смутно вспоминать, что так со своим боссом, кажется, не разговаривают...

— А теперь послушайте меня, — негромко сказал Клейтон. — Боюсь, мы друг друга не поняли. Это и неудивительно. Мы еще мало знакомы. Если мое поведение показалось вам высокомерным, сожалею. Ничего подобного мне и в голову не приходило.

Врет, но как убедительно... Я в затруднении двинула руками.

— Да ладно. Я сама хороша. Чего я на вас набросилась?

Клейтон неожиданно протянул руку.

— Квиты?

Я усмехнулась. Ощутила короткое сильное пожатие. В глазах шефа прыгали смешинки. На мгновение он стал не только красивым, но и симпатичным. И я рискнула:

— Этот ваш... Донелли... очень шокирован?

Клейтон хмыкнул.

— Шокирован? Да я еле усадил его в машину! Он все рвался познакомиться с "этой русалкой"! Только не вздумайте оформлять патент на такой способ привлечения клиентов! Второго раза я просто не переживу!

Я глядела на него во все глаза. Боже, исторический день — мой босс изволил пошутить!

— Так я могу завтра приступать к работе?

Он удивился.

— Конечно, почему нет? Только постарайтесь...

— ...впредь, — не удержалась я.

— Что? Да, впредь... избегать таких... э-э-э... ситуаций.

Не разгуливай голышом и не суй нос за закрытые двери, сформулировала я. Клейтон мило улыбнулся.

* * *

*

Весь понедельник, сцепив зубы, мы демонстрировали друг другу свою лояльность: улыбались, разговаривали чуть ли не шепотом; бережно, как в доме покойника, прикрывали за собой двери. Наверное, не выдержав такого напряжения, Клейтон и сорвался на следующий день в какую-то неотложную поездку. Не взяв меня!

А я вздохнула с облегчением и вплотную занялась верховой ездой. Тренер Маккефри был еще высокомернее, чем его наниматель. За эти две недели я не удостоилась не то что похвалы, но и ни единого подбадривающего слова. Иногда к нам присоединялся вечно полупьяный садовник Пат. Слушая его комментарии, я кисла в седле от смеха и забывала все наставления тренера. Маккефри гневался и пытался гонять Пата...

Вот в такой-то уютный вечерок и объявился мистер Клейтон. Я успела подзабыть о существовании собственного босса и, завидев его, мирно беседующего с садовником, от неожиданности резко натянула поводья. Возмущенный Малыш сделал свечку. Я вылетела из седла и со всей силы грохнулась о землю.

"Все", — подумала я и закрыла глаза. Но умереть мне не позволили. Три пары рук подхватили, приподняли, затормошили...

— Мисс Харт! Конопушка! Джессика! — звали с того света на разные голоса. Я нехотя разжала веки. Сверху маячил бледный Маккефри. Протрезвевший Пат деловито ощупывал мою ногу. Клейтон поддерживал меня за плечи, встревожено заглядывая в лицо. Собрание трех граций... Щурясь от боли, я порционно выдохнула воздух — он застрял где-то внутри, выбитый из легких ударом о землю.