|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
Наталья Колесова
И С П Ы Т А Т Е Л Ь Н Ы Й С Р О К
— Извините, вы не могли бы...
Поперхнувшись дымом, я попыталась спрятать сигарету, но поняла — застукана — и демонстративно затушила ее о подошву сандалии.
И совершенно зря потратила контрабандный товар.
Потому что этот как из-под земли возникший тип, с недоумением наблюдающий моими манипуляциями, просто не мог принадлежать к персоналу клиники: такой он был богатый, лощеный, а пуще всего — высокомерный. Дождавшись конца расправы с сигаретой, он продолжил с того места, где остановился:
— ...проводить меня к мадам Зельдинг?
Подумав, я нехотя оттолкнулась от стены. Может, за эту услугу он вернет мне сигарету?
Он шел рядом по узкой аллее, засунув руку в карман легкого светлого пиджака и рассеянно посматривая по сторонам. Он даже не заметил, что встречные медсестры, как по команде повернули головы, провожая его взглядом — так встающее солнце не замечает тянущиеся к нему цветы. Я хихикнула:
— Думают, где это я вас только подцепила!
Он повернулся ко мне с такой высокомерно поднятой бровью, с таким подчеркнутым выражением непонимания, что я поспешила вспомнить подзабытые правила хорошего тона и осведомилась сладким голосом:
— Вы, вероятно, подыскиваете девушек для работы?
— А вы, вероятно, здешняя пациентка?
Тон и взгляд, прошедшийся по моим волосам, сбившейся на плечо майке, любимым драным джинсам, указывали, что он ничуть в этом не сомневается. В моем голосе по-прежнему были лишь мед и патока.
— Не могу ли я вам чем-нибудь помочь?
Снова поднятая бровь. Холодное недоумение:
— Это чем же?
— Я здесь уже давно, могу посоветовать подходящие кандидатуры.
Взгляд серых глаз выразил сомнение в моей способности подобрать даже подходящий мешок для мусора. Но голос прозвучал почти сочувственно:
— А почему давно? Лечение не помогает?
Сочувствие, исходящее от ослепительной глыбы льда метр девяносто ростом... "Мамаша" Зельдинг могла бы мной гордиться — я продолжила прежним любезным тоном:
— Какие у девушек будут обязанности?
Несколько шагов в молчании.
— Мне нужен секретарь, — наконец изрек он и с сомнением посмотрел на меня. Похоже, я удивила его своей сообразительностью, когда с энтузиазмом воскликнула:
— О, этого добра у нас хоть отбавляй! Здесь все заканчивают секретарские курсы. А некоторые работали и до клиники. Давайте поднимемся на балкон.
Пауза.
— Зачем? — кажется, в моем предложении он усмотрел нечто неприличное.
— Сейчас время отдыха. Все загорают у бассейна. Можете взглянуть на кандидаток.
Шлепая спадающими сандалиями, я провела "клиента" на балкон. И опешила, увидев на обращенных к нам лицах голливудские оскалы, услышав нежно приветствующий хор голосов... Лишь взглянув на своего спутника, поняла, в чем дело. Вернее, в ком.
— Вот, смотрите, — сказала я и со злорадством увидела, как он послушно повернулся к шезлонгам задом. Сев на перила, я свесила ноги вниз.
— Вы не упадете? — рассеянно осведомился он. Плевать ему на меня — да хоть бы я совсем под землю провалилась! Когда мы вышли на солнце, он надел темные очки, я не видела его глаз, но уверена, что они разбежались в разные стороны. Я дала ему время как следует оглядеться.
— Вы кто?
— Что?
Или он был туговат на ухо, или в каждом моем вопросе подозревал какой-то подвох.
— КТО вы? Адвокат, врач, бизнесмен... Кто вы по профессии?
— Скажем... я юрист. Даю консультации.
— Ваш доход?
Сняв очки, он потер дужкой загорелую гладковыбритую щеку, с внимательным прищуром глядя на меня. Мне нравился цвет его глаз — строго серый — безо всякого намека на легкомысленность голубого и страстность синего. Устойчивый. Определенный. Вокруг глаз — цепкие морщинки.
— Для вас это имеет какое-то значение?
— Для меня — нет. Для вашего выбора. Если доходы скромные, берите опытного секретаря, необязательно с броской внешностью. Красотку все равно переманят на более выгодное место. А если вы богаты, девочка фирму не разорит, зато хорошенькая мордочка и фигура украсят интерьер.
Мои вполне серьезные советы неожиданно его развеселили. Крепкие губы дрогнули в мгновенной усмешке.
— К какому разряду вы относите себя?
— К... единственному. Я не то и не другое. Ну так что же?
Подумав, он назвал цифру, и я действительно чуть не свалилась вниз. Еще ведь и занизил наверняка. Ну ладно, я же, в конце концов, не налоговое управление...
— О-го-го, так вы можете скупить всю клинику оптом!
— Мне не нужна вся, — принялся он объяснять серьезно. — Мне нужен один квалифицированный секретарь...
— Привет, Джессика!
Я с удивлением оглянулась. Редко меня приветствуют с таким энтузиазмом.
— Как дела? — спросила Шонон, глядя исключительно на моего "подопечного". Она жила в другом крыле клиники и до сегодняшнего дня вряд ли вообще подозревала о моем существовании. Я пожала плечами. "Клиент" сдержанно улыбался. Шонон некоторое время постояла рядом, опершись о перила и подставляя лицо солнцу. Демонстрировала красивый профиль... ну, и все остальное, поскольку "бикини" был надет на нее исключительно для смеха. В смысле — для приличия. Шонон открыла затуманенные карие глаза, сверкнула улыбкой.
— Увидимся! — и это было сказано явно не мне. "Клиент" слегка поклонился. Шонон удалялась, покачивая бедрами, и за этими бедрами неотступно следил зоркий взгляд ее предполагаемого работодателя. Ну, будем к нему справедливы — может, он просто прикидывал, украсит ли эта задница фасад его фирмы...
Я подумала, что просто завизжу, если кто-нибудь еще подойдет меня "поприветствовать".
— Ну как? — спросила выжидающе.
Он перевел взгляд на меня и снова надел очки. Видимо, после Шонон смотреть на меня ему было больно.
— Спасибо за помощь, Джессика. Не проводите ли меня, все-таки, к мадам Зельдинг?
— Вам никто не приглянулся? — удивилась я.
— Ну что вы, все девушки очень милы.
— А сигареткой меня не угостите?
Он качнул головой.
— Я не курю. Да и здесь, кажется, запрещено курить?
— А вам-то что... — пробормотала я, сползая с перил. И какого, скажите, черта я столько времени трещала, точно пьяный попугай? Он пропустил меня вперед, отчего настроение еще больше испортилось — мне вдруг представилось, что меня сравнивают с Шонон.
— Вот, — совсем мрачно сказала я, толкая ладонью дверь. — Миссис Зельдинг, это мистер... э-э-э...
Он уже проходил мимо, лучезарно улыбаясь.
— Извините за задержку, миссис Зельдинг! Джессика оказала мне любезность, показав парк... Прекрасные места!
Не веря своим ушам, старуха посмотрела на меня поверх очков.
— Очень рада вас видеть, мистер Клейтон. Спасибо, Джессика, вы можете идти.
Я прикрыла дверь и фыркнула. Места он обозревал действительно прекрасные.
* * *
*
Меня разыскали после обеда со строгим указанием явиться к "мамаше" Зельдинг. "Кажется, тебе нашли место". Я плелась нога за ногу. Клиника уже два раза находила мне работу, на которой я не продержалась и половины испытательного срока, и я теперь не представляла, что еще может предложить "мамаша". Разве что рытье канавы...
Я скромно постучалась и от двери настороженно посмотрела на миссис Зельдинг. У нее было кислое лицо. Это меня немного взбодрило: кажется, место было не самое дерьмовое. В кресле в углу над грудой карточек все еще корпел Клейтон. Замороченный мной, он все никак не мог сделать выбор.
— Присаживайтесь, Джессика, — протухшим голосом предложила старуха.
Всех пациентов она садит на этот дико неудобный стул — вероятно, для того, чтобы нам захотелось поскорее покинуть клинику... Я опустилась на краешек, чуть ли не разглаживая складки на джинсах.
— Мистер Клейтон попросил меня помочь ему в выборе секретаря...
И меня тоже, чуть не сказала я.
— Я предложила несколько вполне достойных кандидатур, — похоронно сообщила "мамаша" Зельдинг. — Но мистер Клейтон остановил свой выбор на вас.
Я вытаращилась на нее. Потом развернулась к Клейтону. Скрипнул стул. Мистер Клейтон сидел, подпирая склоненную голову тремя пальцами, и смотрел на меня. Не знаю уж, какой реакции они ожидали в эту исполненную драматизма минуту — может, падения на колени и вопля: "Боже, какая честь!"?
Я выдавила из себя:
— Какого черта?
— Джессика! — с готовностью возмутилась "мамаша". И выразительно взглянула на Клейтона. — Вот видите, я вас предупреждала!
Мой потенциальный работодатель отложил карточки, спокойно улыбнулся:
— Не переговорить ли нам с Джессикой с глазу на глаз?
Миссис Зельдинг немедленно встала, одернула костюм, предостерегающе взглянула на меня и покинула свой собственный кабинет. Клейтон сомкнул "домиком" длинные сильные пальцы.
— Я выслушал ваши советы...
— И поступили с точностью до наоборот!
Клейтон серьезно кивнул.
— Да. Я решил поступить по-своему. Дело в том, что я совсем недавно лишился своего секретаря — умной, красивой, деловой...
— Мне очень жаль, — нервно сказала я. — Она была молода?
Он взглянул странно.
— Достаточно молода, чтобы выйти замуж за моего клиента...
А я-то решила, что секретарша коньки отбросила — уж очень проникновенно это у него прозвучало.
— ...я бы не хотел, чтобы эта история повторилась.
— Ну да, — согласилась я. — Поэтому вы и решили взять меня. Никакой клиент на меня не клюнет. Скорее, я его спугну!
Он не сделал даже вежливой попытки возразить.
— Кроме того, мой секретарь должна быть достаточно здравомыслящей особой и не питать беспочвенных иллюзий. До Мюриэл я уже имел печальный опыт...
Да уж, представляю себе — несчастная девушка поднимает на него глаза — и моментально забывает о своих обязанностях. Вот насчет этого он может быть совершенно спокоен — ненавижу самодовольных красавчиков.
— Я никогда не работала секретарем, — предупредила я.
— Я знаю.
— И знаете, что меня уже выгнали с предыдущей работы?
— Да, — он вдруг широко улыбнулся. — Первый раз встречаю человека, которого приходится уговаривать поступить ко мне на службу! Жить вы будете в моем доме. Там же, кстати, находится и офис. Выходной один день в неделю, можете пользоваться свободной машиной. Кроме работы в приемной, вы обязаны присутствовать на совещаниях и сопровождать меня в поездках. Вам все ясно?
Мне было ясно все. Кроме одного — когда это я успела согласиться. Так я Клейтону и сказала. Тот смотрел на меня со снисходительной усмешкой.
— Не думаю, что вам каждый день предлагают такое место!
И тут он был прав. Кроме выноса горшков за престарелыми мне вообще уже ничего не грозило. Я в затруднении помедлила и задала вопрос, который не давал мне покоя с самого начала:
— А зачем вам понадобилась именно клиника? Вы же могли обратиться в любое агентство по найму...
Он лениво улыбался.
— Сейчас модно поддерживать государственную программу реабилитации бывших наркоманов. Это будет работать на мой имидж и имидж моего бизнеса...
Честное слово, я не хотела! Я просто слишком резко встала, а стул отлетел и сам врезался в стол рядом с мистером Клейтоном. Карточки посыпались на пол. Я вылетела за дверь, чтобы мебель не натворила что-нибудь еще, унося на затылке:
— Жду вас в машине!
— Черты лысого ты дождешься, гад! — пробормотала я, скатываясь по ступеням.
Знаете, что? Я сидела рядом с ним в машине уже через полчаса. Все эти редкие приступы здравомыслия — они накатывают внезапно и всегда не вовремя...
Тебе уже двадцать семь, напомнил мне здравый смысл, тебе двадцать семь, а ты продолжаешь цепляться за эту клинику, потому что трусишь. Боишься снова выйти в большой мир. Что ты теряешь? Он, конечно, самоуверенный жлоб, но вы будете общаться с ним только по работе. Ах, тебе не понравились его слова! Но он, по крайней мере, был откровенен, ты всегда знала, что таких, как ты, берут на работу не из-за любви к ближнему. Даже если ты продержишься хотя бы половину срока, все равно получишь куда больше, чем в любом другом месте. Так что перестань корчить из себя оскорбленную невинность и догоняй "кадиллак", или что там у него еще!
У него оказался "мерседес". И объяснять ничего не пришлось. Увидев меня, Клейтон открыл дверцу, я села и кинула на заднее сиденье наспех собранную сумку.
— Это все ваши вещи?
— Нет, — буркнула я. — Остальные двадцать чемоданов прибудут вечерним дилижансом.
— Пристегнитесь, — спокойно сказал мой новый босс. — Ваши документы у меня. Контракт заключим на месте.
Дом находился в пригороде. Когда я предположила, что такие расстояния наверняка отпугивают клиентов, Клейтон высокомерно объявил, что люди ради денег поедут куда угодно, что его консультации приносят им эти деньги, и — "как видите"! — недостатка в клиентах он не испытывает.
Нас встретила домоправительница Клейтона — высокая, застегнутая на все пуговицы женщина. Чем-то она мне напомнила "мамашу Зельдинг".
— Миссис Барри, это мисс Харт, мой новый секретарь.
Не поведя и бровью, не шевельнув и крылом носа, миссис Барри четко отрапортовала:
— Добро пожаловать, мисс Харт.
У меня отобрали мою задрипанную сумку, а сама я в мгновение ока очутилась на втором этаже в роскошной — по моим понятиям — комнате. Домоправительница ходила за мной по пятам, показывая, где что находится. Похоже, она, как и ее хозяин, считала меня малость недоумком и потому объясняла все дотошно, чуть ли не до: "Это кровать. На ней спят. Это ванна. В ней моются". Не раскрывая рта, я понятливо кивала. Закончив экскурсию, миссис Барри повернулась ко мне, оглядела с головы до ног и изрекла:
— Портной снимет мерки сегодня.
— Мерки, — пробормотала я.
— Ну да, мерки. Вам понадобится деловые костюмы и вечернее платье.
— Вечернее платье, — повторила я действительно, как дебилка.
В ее выпуклых голубых глазах мелькнула жалость. Она решила, я не знаю, что это такое.
— Платье для приема, театра, коктейлей. И еще...— Она склонилась ко мне и сообщила конфиденциально. — Могу посоветовать хороший магазин женского белья. Оно совершенно не портит линий фигуры.
Какой фигуры, чуть не завопила я, глаза-то разуй!
И чинно поблагодарила ее.
После ухода Барри я в некотором обалдении побродила по комнате, трогая ручки, двери, мебель, заглянула в ванную и окончательно пала духом. Соответствовать этому месту мне будет нелегко.
Створка огромного окна отъехала в сторону. Я выглянула и зажмурилась. Солнце, зелень, цветущие прямо под окнами клумбы... Я уловила далекий, но отчетливый звук. Боже, у него еще и лошади есть! С риском заблудиться я выбралась из лабиринта огромного дома и пошла искать лошадей.
У конюшни меня и обрел Клейтон.
— Джессика, все с ног сбились...
Я ела глазами прогуливавшихся красавцев.
— Это все ваше?
Мой вопрос его позабавил. Клейтон привалился к ограде, поглядывая то на меня, то на лошадей.
— Разумеется. Любите лошадей?
— Заочно. Ни разу на них не ездила.
— Я приставлю к вам тренера. Можете на них кататься.
Благодетель...
— Спасибо, — чинно сказала я. — А зачем вы меня искали?
— Время обеда.
— Я не хочу.
— Присутствовать на обедах тоже входит в ваши обязанности. Идемте.
Многообразные же у меня обязанности! Или Клейтон просто желает убедиться, что я умею пользоваться столовыми приборами?
* * *
Костюм стойкого мышиного цвета, белая блузка, телесные чулки и черные туфли — такой красавицей явилась я на следующее утро в офис в правом крыле дома. Осторожно присела за стол — чертов костюм подтягивал, я просто не могла не держаться прямо — точь-в-точь как стержень в авторучке. Пока я размышляла, доложить ли о своем прибытии, Клейтон сам выглянул из кабинета. Как всегда элегантный, просто блестящий с головы до пят.
— А, вы уже здесь! Сейчас прибудут супруги Бейкер. Примите их и попросите немного подождать.
— Что я должна сделать? — спросила я, разнервничавшись. Клейтон внимательно смотрел на меня: ну точно, полная идиотка!
— Поздоровайтесь с ними. Пригласите присесть. Предложите кофе или прохладительные напитки. Извинитесь и попросите немного подождать.
Я выдохнула. Действительно, разложенное поэтапно задание оказалось совсем нетрудным.
— Хорошо, — покорно сказала я.
— Встаньте. Я хочу посмотреть, как вы выглядите.
Я медленно поднялась. Клейтон смотрел с ожиданием. Пришлось выйти из-за прикрытия стола и разок повернуться вокруг своей оси. Очевидно, он остался довольным длиной юбки, потому что одобрительно кивнул.
— Прекрасно. Только вот волосы... с ними надо что-то делать.
— Скажите, что. Я сделаю, — угрюмо согласилась я. Сама я могла предложить только прополку.
Засунув руки в карманы, Клейтон обошел вокруг меня. Остановился, склонив голову набок, и уставился на мои волосы с затруднением. Наконец подвел итог:
— Ну, с этим пока ничего не поделаешь.
Он был тактичен, что употребил слово "пока".
Я снова заняла свое место и нервно закурила. Тут же открылась дверь кабинета и мистер Клейтон, мило улыбаясь, произнес:
— Мне бы не хотелось, чтобы вы курили в приемной, Джессика. Хорошо?
"Еще раз закуришь здесь, затушу сигарету об твою задницу!" — перевела я и за неимением пепельницы привычно ткнула сигаретой в подошву туфли.
Кажется, для первого раза я справилась неплохо. Я встретила чету Бейкеров стоя. Я усадила их в кресла. Я предложила кофе и прохладительные напитки (правда, перепутала, что кому подавать). Я только не знала, о чем с ними беседовать и беседовать ли вообще. Некоторое время оба глазели на меня с одинаковым недоумением, потом мистер Бейкер переключился на свежую газету, а миссис Бейкер, холеная крашеная блондинка, на две головы выше мужа, осведомилась:
— Вы новый секретарь мистера Клейтона?
— Да, — призналась я.
— Очень мило, — заявила она, неизвестно отчего приходя в великолепное расположение духа.
Распахнулась дверь и вышеупомянутый Клейтон, сияя полуденным солнцем, устремился навстречу посетителям.
— Прошу прощения за задержку, очень рад вас видеть... вы, как всегда, великолепны, Тереза...
Я, наконец, могла с облегчением вздохнуть и отбросить ручку, которую крутила в руках, словно волшебную палочку.
Когда чета Бейкеров покидала кабинет, казалось, они смотрят на меня как-то по-особенному. Я тут же составила диалог, состоявшийся за закрытыми дверями. "Кстати, где вы нашли эту секретаршу?" "Ах, эту? В клинике. Она, знаете ли, бывшая наркоманка". "О-о-о! а вы ен боитесь?" Ну и так далее.
Что ж, тебя предупреждали. Плевать. Переживешь и это.
Недостатка в клиентах мой босс действительно не испытывал. Очередь к нему была расписана на недели вперед. На Клейтона работала целая информационная сеть, разбросанная по всей стране. Каждое утро я представляла выжимки из этой информации: от того, какую именно зубную пасту предпочитает клиент, до формулы алюмосиликатов. Клейтон действительно давал советы, добывал сведения, сводил с нужными людьми. А кроме этого стриг деньги не только с консультаций, но и с тех операций и фирм, которые впоследствии начинали приносить доходы. Просто, не правда ли? Странно только, что все это удается лишь таким вот Клейтонам.
С моим боссом мы общались исключительно на рабочие темы. Да еще встречались за обедом, где я имела честь лицезреть его вкушающим пищу. Больше друг друга мы своим обществом не напрягали. Я была вольна проводить вечера, как хотела. На что тратил свое свободное время Клейтон меня тоже не интересовало.
Утром в субботу я получила конверт со своим первым жалованьем. А во второй половине дня случилась первая неприятность.
...В этот раз миссис Бейкер явилась без своего карманного мужа. Прошла в кабинет, обдав меня запахом мощных духов и удостоив царственного кивка. Я на некоторое время отвлеклась от работы — как это у некоторых женщин задница умудряется жить отдельной от всего тела жизнью: движется, качается, притягивает, волнует(ся)? Словом, совращает.
Когда раздался междугородний звонок, которого мой босс ожидал еще с утра, я соединила абонента напрямую с кабинетом. Однако Клейтон трубку не взял. Аппарат испортился, что ли?
Я распахнула дверь, но приготовленная фраза умерла, не успев родиться. С таким же успехом я могла орать им в самые уши — они бы все равно меня не услышали. Клейтон сидел на столе, прижимая к себе миссис Бейкер за ее примечательную задницу. Скрестив руки за его головой, Тереза чуть ли не мурлыкала, подставляя поцелуям выгнутую шею. Не отрываясь от своего увлекательного занятия, мой босс скомандовал:
— Закройте дверь, Джессика!
И я, наконец, сообразила, что это надо было сделать с самого начала. Хотела прикрыть дверь потихоньку, но она дико грохнула. Подошла к столу и, не сказав ни слова, повесила трубку. Дела подождут. Мистер Клейтон слишком занят.
Но через очень короткое время из кабинета выскочила Тереза Бейкер. Наградив меня взглядом разъяренной кошки, вылетела вон. Следом явился и мой босс.
Я немедленно углубилась в бумаги. Клейтон подошел к столу и стал гипнотизировать мой склоненный затылок. Но гипнозу я не поддаюсь. Я ничего не замечаю, поскольку с головой погружена в работу.
— По какому праву вы врываетесь в мой кабинет без приглашения?
Я подняла глаза. Взгляд его метал молнии, а голос, наоборот, был ледяным.
— Вы ждали этого звонка, — кротко напомнила я. — Когда не взяли трубку, я подумала, что вы не услышали, и зашла предупредить...
— Я еще не оглох, и если не снимаю трубку, значит, не собираюсь отвечать на звонок. Вам ясно?
— Ясно, мистер Клейтон. Просто я не знала...
Я смолкла. Клейтон оперся сильными пальцами о мой стол.
— Что вы не знали? — спросил негромко. — Ну-ну, договаривайте.
— ...что мне следует соблюдать предельную осторожность, когда в вашем кабинете находится женщина...
Еще я хотела добавить: "И что вы оказываете клиенткам и такие услуги", — но прикусила свой слишком быстрый язык. Клейтон некоторое время смотрел на меня сверху, сжав челюсти. Потом сказал — медленно, с чрезмерным спокойствием:
— Просто выполняйте мои указания и не пытайтесь их как-то комментировать. Вам ясно?
— Предельно, — пробормотала я.
Клейтон пошел к своему кабинету. Обернулся и добавил свистяще:
— И если вы еще хоть раз позволите себе хлопнуть дверью, я немедленно вас уволю!
И сам закрыл дверь с таким грохотом, что я чуть не оглохла.
Ну вот, подумала я. Начинается.
* * *
*
Допив свой утренний кофе, Клейтон отложил газету и серьезно посмотрел на меня. Он был прежним боссом: сдержанным, покровительственно-вежливым и холодным.
— Чем вы намерены сегодня заняться?
— Сегодня воскресенье! — сварливо напомнила я.
— Я знаю. Я уже говорил вам — можете воспользоваться одной из машин. Съездить в город, в кино, в клуб, пообщаться с друзьями. У вас есть друг?
— Ну, — сказала я с удивлением. — Наша клиника чисто женская. Наверно, боятся, как бы мы не наплодили маленьких наркоманчиков.
Если это его покоробило, Клейтон не подал виду.
— Хотите съездить со мной в церковь?
Поперхнувшись, я отставила чашку.
— Э-э-э... нет. Нет, мистер Клейтон. Спасибо, мистер Клейтон.
— Почему? Вы атеистка?
Я начала отступать к дверям, потому что на языке уже вертелся вопрос, как его благочестие сочетается с нарушением божьей заповеди о прелюбодеянии.
— Нет. Просто в церкви мне всегда смешно.
— Смешно, — озадаченно повторил Клейтон, но я уже вылетела из столовой, чтобы не получить очередную порцию поднятых бровей, высокомерного взгляда, неодобрительно сжатых губ. Всего этого мне хватало и в родительском доме.
Итак, Клейтон отправился в церковь спасать свою душу, а я пошла гулять в парк. Весь я его еще не исследовала. Набрела на великолепный темный пруд, посидела на бережку, болтая в воде ногами. Солнце припекало, и кончилось все тем, что я стянула джинсы, майку, сбросила эти самые штучки домоправительницы Барри и вошла в теплую воду. Надеюсь, Клейтон не разводит здесь пираний...
Я выбрела на берег, лениво выжимая намокшие волосы. Ну до чего ж хорошо!
Не знаю, что заставило меня оглянуться. Но я это сделала и обнаружила, что меня пристально изучают две пары глаз.
Причем мужских глаз.
Причем одна из них принадлежит моему боссу.
Я застыла соляным столбом...
Клейтон, наконец, справился с отвисшей челюстью и перевел озабоченный взгляд на своего спутника. Тот дышал тяжело, как астматик, шаря по мне круглыми блестящими глазами.
— Идем, — быстро и настойчиво сказал Клейтон. — Пошли, не будем смущать девушку.
Ему пришлось пару раз дернуть этого типа за плечо, потому что тот упорно желал продолжать меня смущать.
...Правильнее всего было немедленно собрать вещички и отправляться в клинику. Пешком. Представляю себе прием, который мне там окажут! Причитая вполголоса, я осторожно продвигалась к дому. Майка, напяленная на мокрое тело, облепляла грудь. Из-за угла дома вышел Клейтон. Я опять вросла в землю. Босс засунул руки в карманы и сказал:
— Так.
Интонации я не поняла. Я смотрела в облака, читая по ним свою печальную судьбу.
— У вас, вероятно, нет купальника? — по-иезуитски вкрадчиво начал Клейтон. — Простите, я не подумал...
— Да есть у меня этот чертов купальник! — вспыхнула я. — Просто я не собиралась купаться. Сначала. И уж тем более не знала, что вы будете выгуливать рядом с прудом этого жирного борова!
— Бог мой, Джессика! — наконец разразился он. — Когда вы будете следить за своей речью? Что это еще за словечки? Донелли — один из самых моих ценных клиентов! Только вчера вы устроили мне целый скандал из-за Терезы...
— Я-а?! — ахнула я.
— Да! Вы! Ужасный, отвратительный скандал! А сегодня не попытались изобразить даже видимость смущения, элементарной женской стыдливости, черт возьми! Вам, видимо, нравилось, когда этот бо... тьфу, Донелли, щупал вас своими свинячьими глазками! Вы еще и повернулись, чтобы он мог вас как следует разглядеть!
Я разинула рот. Я считала, что запасы самообладания у мистера Клейтона неисчерпаемы. Но сейчас он практически орал.
Однако чем больше он распалялся, тем меньше я ощущала себя виноватой.
— Ну да, да! — перебила я. — Да! Но зачем делать из случившегося такую трагедию? Он что, никогда не видел голых баб? Он что, ослеп от моего вида?
— Пока вы работает у меня...
— Ну да, знаю! Знаю, черт возьми! Видит бог, я стараюсь. Не моя вина, что вы все время выскакиваете передо мной, как черт из табакерки, в самый неподходящий момент! (один раз, правда, выскочила я, хотя сейчас об этом подзабыла). Но леди из меня никогда не получится, вы это сразу знали! И если вы так трясетесь за свою драгоценную репутацию, какого черта тогда взяли меня на работу? Для того, чтобы каждый день демонстрировать мне свою презрительную мину?
Он, похоже, растерялся.
— Свою — что?..
— Я и так знаю, как вы ко мне относитесь, нет необходимости доказывать мне это постоянно! Может, еще начать молиться на вас, за то, что вы облагодетельствовали меня, вытащили из грязи?
— Джессика! — гаркнул он. — Прекратите нести чушь!
Неожиданно выдохшись, я замолчала. Молчал и Клейтон, мрачно меня рассматривая. Под его взглядом я начала смутно вспоминать, что так со своим боссом, кажется, не разговаривают...
— А теперь послушайте меня, — негромко сказал Клейтон. — Боюсь, мы друг друга не поняли. Это и неудивительно. Мы еще мало знакомы. Если мое поведение показалось вам высокомерным, сожалею. Ничего подобного мне и в голову не приходило.
Врет, но как убедительно... Я в затруднении двинула руками.
— Да ладно. Я сама хороша. Чего я на вас набросилась?
Клейтон неожиданно протянул руку.
— Квиты?
Я усмехнулась. Ощутила короткое сильное пожатие. В глазах шефа прыгали смешинки. На мгновение он стал не только красивым, но и симпатичным. И я рискнула:
— Этот ваш... Донелли... очень шокирован?
Клейтон хмыкнул.
— Шокирован? Да я еле усадил его в машину! Он все рвался познакомиться с "этой русалкой"! Только не вздумайте оформлять патент на такой способ привлечения клиентов! Второго раза я просто не переживу!
Я глядела на него во все глаза. Боже, исторический день — мой босс изволил пошутить!
— Так я могу завтра приступать к работе?
Он удивился.
— Конечно, почему нет? Только постарайтесь...
— ...впредь, — не удержалась я.
— Что? Да, впредь... избегать таких... э-э-э... ситуаций.
Не разгуливай голышом и не суй нос за закрытые двери, сформулировала я. Клейтон мило улыбнулся.
* * *
*
Весь понедельник, сцепив зубы, мы демонстрировали друг другу свою лояльность: улыбались, разговаривали чуть ли не шепотом; бережно, как в доме покойника, прикрывали за собой двери. Наверное, не выдержав такого напряжения, Клейтон и сорвался на следующий день в какую-то неотложную поездку. Не взяв меня!
А я вздохнула с облегчением и вплотную занялась верховой ездой. Тренер Маккефри был еще высокомернее, чем его наниматель. За эти две недели я не удостоилась не то что похвалы, но и ни единого подбадривающего слова. Иногда к нам присоединялся вечно полупьяный садовник Пат. Слушая его комментарии, я кисла в седле от смеха и забывала все наставления тренера. Маккефри гневался и пытался гонять Пата...
Вот в такой-то уютный вечерок и объявился мистер Клейтон. Я успела подзабыть о существовании собственного босса и, завидев его, мирно беседующего с садовником, от неожиданности резко натянула поводья. Возмущенный Малыш сделал свечку. Я вылетела из седла и со всей силы грохнулась о землю.
"Все", — подумала я и закрыла глаза. Но умереть мне не позволили. Три пары рук подхватили, приподняли, затормошили...
— Мисс Харт! Конопушка! Джессика! — звали с того света на разные голоса. Я нехотя разжала веки. Сверху маячил бледный Маккефри. Протрезвевший Пат деловито ощупывал мою ногу. Клейтон поддерживал меня за плечи, встревожено заглядывая в лицо. Собрание трех граций... Щурясь от боли, я порционно выдохнула воздух — он застрял где-то внутри, выбитый из легких ударом о землю.
— Да все... нормально...
Даже попыталась встать, но дружный хор уверил меня в полной моей инвалидности, и, растерявшись, я отдала свое тело непривычной мужской заботе. Закончив осмотр, профессор Пат шлепнул меня по ляжке.
— Обойдется синяком! Что ж ты падаешь-то, Конопушка?
Я сразу почувствовала себя сносно и, стремясь избавиться от объятий босса, раздраженно осведомилась:
— Значит, я могу встать?
Мне помогли подняться и доковылять до скамейки. Половины тела я все еще не чувствовала.
— Вам дали слишком норовистую лошадь! — ледяным голосом объявил наш босс. — Маккефри!
— Ох, нет! — испугалась я. — Он тут совсем ни при чем! И Малыш тоже. Я просто не ожидала вас сегодня увидеть...
— Значит, это я виновник вашего кульбита? Бог мой, никогда не думал, что действую на женщин, как стоп-кран! Вы действительно в порядке?
— Обижаете, мистер Клейтон! — заявил ухмылявшийся Пат. — Я еще и не такие ушибы видел! Ну подержится недельку за задницу...
— Идемте, я провожу вас.
Я представила элегантного Клейтона в качестве своего костыля и содрогнулась:
— Ни за что!
Мой возглас, похоже, и озадачил и обидел его. Клейтон выпрямился, сказал сухо:
— Ну как угодно.
Подобрал с земли пиджак, тщательно отряхнул его и пошел к дому. Мы провожали взглядами его, растворявшегося в вечерних сумерках. Пат хмыкнул:
— Негоже отказывать боссу, когда он хочет тебя немного полапать!
— Скорее он захочет полапать тебя, рыжая ты образина! — я поднялась и ахнула. — Пат, доведи меня до дома!
Синячище расцветал прямо на глазах. Я как раз любовалась им, когда в дверь постучали. На пороге нарисовался Клейтон. Я с сомнением уставилась на него. Сегодня с утра, кажется, был выходной? Или он решил наверстать упущенное и сейчас усадит меня за рабочий стол?
— Доброе утро, — сказал Клейтон прохладно. — Зашел узнать о вашем самочувствии. Рад, что вы при виде меня не сиганули со второго этажа.
Раньше он, вроде бы, не язвил. Но раньше при виде его я не падала с лошади. Законный повод.
— Я чувствую себя хорошо, — доложила я, точно на уроке иностранного языка.
— Врач не нужен? — его глаза блуждали по моей комнате. — Вы довольны, как вас устроили?
— Да, — подумав, решила уточнить ответ. — Я довольна. Врач не нужен. Видите?
И я бодро промаршировала по комнате, демонстрируя свое здоровье и готовность к дальнейшему сотрудничеству. Клейтон сказал деловито:
— Великолепно. Потому что как раз сегодня вы нужны мне на вечеринке у Глэмзеров.
Я мгновенно захромала. С трудом добралась до кровати, погладила ногу.
— А знаете, вы правы. Надо показаться врачу. Так болит...
Приподняв темные надменные брови, он с иронией смотрел на меня.
— Не симулируйте!
— Да что я там забыла, на этой вечеринке!
Клейтон оперся локтем о косяк. Он вписывался в проем двери как в рамку картины. Интересно, от рождения каждая его поза красива, или это результат долгих тренировок перед зеркалом?
— Там буду я. И там должен быть мой секретарь.
— Я что, должна весь вечер бегать за вами с блокнотиком?
— Можете еще выпить пару коктейлей и поболтать с Мюриэл. Она тоже там будет.
Эта его идеальная секретарша! Лихорадочно обдумывая способы увильнуть, я наткнулась на самый надежный:
— Но мне же совершенно не в чем пойти! Вы же не захотите, чтобы я отправилась туда в этом халате?
Клейтон, как всегда, оказался на высоте. Он кинул на кровать увесистый пакет, который до того скрывал за дверью.
— Будьте готовы через час!
Оставалось только козырнуть и щелкнуть каблуками...
В коробке было платье. В коробке были туфли, чулки и даже украшения. Надеюсь, все эти каменья — просто великолепная подделка, иначе я буду судорожно цепляться за них всю вечеринку, проверяя, на месте ли они еще... Платье, разумеется, было черным и строгим. Едва я успела его натянуть, как в дверь нетерпеливо забарабанили. Ворвался ослепительный мистер Клейтон.
— Вы готовы?
Он остановился, слегка откинув голову, и подняв брови.
— Так, — сказал опять, и я опять не поняла интонации: то ли следовало немедленно снять платье, то ли остаться в нем навсегда.
Клейтон решительно развернул меня к зеркалу, приподнял волосы и неожиданно присвистнул.
— Ого! — сказал не без удивления. — У вас красивая линия плеч!
Бедняга так долго и безуспешно отыскивал во мне хоть что-то мало-мальски сносное, что не смог удержаться от о-очень большого преувеличения.
— Костлявые, — подсказала я.
— Тонкие, — уточнил он, — но линия... — он быстро провел ладонями по моим плечам, — прекрасная...
Я вздрогнула от неожиданности, но его внимание опять привлекли мои волосы. Клейтон смотрел на них со странным, уже знакомым мне выражением — смесью недоумения и удивления. Я думала, мне опять предложат сменить прическу, но босс только убрал волосы за плечи и сказал:
— Сюда нужно колье. Где оно? А, вот...
— Ну уж нет, его я не надену!
— Почему?
— Оно, наверно, очень дорогое?
— Естественно, — высокомерно согласился Клейтон.
Я вздохнула:
— Вот поэтому и не надену.
— Боитесь потерять? Или это все ваше ослиное упрямство?
— Приступ благоразумия. Ясно же, что на мое жалованье такое не купишь. Надеть их — все равно что кричать всему миру: "Я — любовница Клейтона!"
Он закусил губу — и улыбнулся.
— Вы так заботитесь о своей репутации?
— О вашей. Пол Клейтон — и я! Боже! — я закатила глаза. Клейтон сказал сдавленно:
— Но от платья вы, по крайней мере, не отказываетесь? Оно вас устраивает?
— Ну как сказать... — я критически всмотрелась в зеркало. — Я держусь того мнения, что наряди пень, он пнем и останется.
Хохот, наконец, вырвался наружу. Я с удивлением смотрела на смеющегося Клейтона. Я и не знала, что он умеет это делать.
— Джессика, вы просто невозможны! — отдышавшись, заявил он. — Что это значит: да или нет?
— Скорее да.
— Слава богу!
Скорость плавно нарастала, вдавливая меня в спинку сиденья. Я поглядывала на четкий профиль Клейтона с любопытством: я думала, что за рулем он такой же спокойный и деловитый, как везде. Но он явно наслаждался скоростью, ветер трепал волосы поверх лобового стекла, а на лице проступала улыбка...
Я поглядела на спидометр, Клейтон сказал неожиданно:
— В этот момент спутницы обычно хватаются за мое мужественное плечо и умоляют сбросить скорость.
— Хотите, чтобы я рыдала на вашем плече?
— Боюсь, этого от вас не дождешься...
Машина плавно свернула по подъездной аллее. Я опять запаниковала:
— Мне действительно надо туда идти?
Заглушив мотор, он внимательно посмотрел на меня.
— Чего вы боитесь? Это просто дружеская вечеринка. Как, оказывается, легко вы теряете свой гонор... Запомним. А сейчас, если вы по-прежнему намерены работать у меня...
Я длинно вздохнула и полезла из машины.
"Друзей" оказалось несколько десятков. Клейтон представлял меня, слегка приобняв мои красивые плечи. Я кивала, протягивала руку, скалилась, плохо понимая, кто гость, кто хозяин. До тех пор, пока Клейтон не сказал:
— Мюриэл, познакомься. Это Джессика Харт, твоя замена.
Очень неравноценная замена! Она была именно такой, какой я себе ее представляла — высокой, ослепительной брюнеткой с длиннющими ногами манекенщицы. Неудивительно, что все посетители обалдевали, завидев на ее месте меня. Такой контраст!
Мюриэл улыбалась. Кажется, даже искренне.
— Рада с вами познакомиться, Джессика. Пол мне много рассказывал о вас.
Представляю себе!
— А уж мне-то о вас... — пробормотала я.
— Поболтайте пока, девочки.
Я проводила взглядом Клейтона Великолепного, автоматически отмечая оживление женской половины гостей: улыбки, огоньки в глазах, сексуальные позы... О, боже!
Мюриэл увела меня в тихий уголок за пальмами, сунула в руку бокал с чем-то. Я отпила, не чувствуя вкуса, затравленно поглядывала по сторонам.
— Когда Пол вытащил меня в первый раз на такую же вечеринку, — неожиданно сказала Мюриэл, — я была просто в панике! Не знала, о чем говорить, как двигаться... У вас чудесное платье.
— Адресуйте свои похвалы нашему общему боссу, — хмыкнула я. Что-то не верится, чтобы Мюриэл когда-либо впадала в панику. Она смотрелась тут совершенно на своем месте.
Мюриэл глядела на меня с любопытством.
— Вот как? Интересно. Он никогда не занимался моими туалетами...
— Еще бы, — пробормотала я. Ее вкусу он доверял.
— По рассказам Пола я поняла, что секретарем вы раньше не работали. Трудно?
— А вы как думаете? С таким-то боссом...
Мюриэл удивилась:
— Неужели? Я всегда считала, что мне с ним просто повезло — такой спокойный, общительный, веселый... Я в любое время могла рассказать ему о своих проблемах, попросить помощи...
Я с подозрением уставилась на нее. Мне все больше казалось, что мы говорим о разных людях.
— И он никогда не повышал на вас голос?
— Да что вы! Даже если я сама была виновата...
Ну конечно, уныло подумала я. Ты ведь не разгуливала голышом перед его клиентами и не врывалась в кабинет в самый разгар...
— Если он такой идеальный, почему вы вышли замуж за другого? — спросила я скептически.
Мюриэл рассмеялась:
— Потому что люблю этого "другого"! А Пол далеко не идеален. Вы заметили, он немного сноб?
— Немного?
— Конечно, заметили! Дело в том, что он чужак в наших краях. И по роду своей деятельности просто обязан иметь твердую, незапятнанную репутацию. Поэтому он иногда перегибает палку — считает, что всегда должен быть на высоте. Во всем — в бизнесе, во внешности, у женщин... Это его слабость. Прощайте его.
Я хмыкнула:
— Тогда с какой стати он нанял меня? Мне-то на свою репутацию глубоко плевать!
— Кто знает? — легко сказала Мюриэл. — Может, вы в чем-то поможете друг другу? Да, Алан, сейчас. Извините, Джессика. Поскучайте немного, я пойду найду Пола.
Я огляделась. И поняла, что мандраж у меня прошел. Что я могла привычным критическим взглядом окинуть этих сытых лощеных людей и понять, что мне действительно плевать, как они меня воспримут. Это все гипноз чертова Клейтона. Я уселась поудобнее и расслабилась.
Когда я уже начала думать, что босс обо мне попросту забыл, он возник в дверях, огляделся, отыскал орлиным взором и пошел ко мне с улыбкой. С недоумением оглянувшись, я встала: оказывается эта лучезарная улыбка адресована именно мне.
— А я только что встретил нашего общего знакомого! — и пояснил, понизив голос. — Жирного Борова!
— Как мило, — кисло сказала я.
— Он все так же жаждет познакомиться с вами. Стоило большого труда убедить его, что вас здесь нет.
Я заахала, завертелась, оглядываясь:
— Давайте поскорее уберемся отсюда! Ну скорее!
От нервов я даже начала щипать его за руку. Клейтон, засмеявшись, сжал мои пальцы.
— Что это с вами?
— Просто не люблю извращенцев!
Клейтон всерьез заинтересовался:
— А как вы это определили?
— Боже, неужели не ясно? Видеть меня во всей моей красе — и еще меня хотеть! Говорю, он извращенец, точно!
Заводивший машину Клейтон не согласился:
— Ну, не скажите! Все дело в моменте, понимаете?
— В моменте, — повторила я, как ученый попугай.
— В моменте. Месте. Освещении, — перечислял Клейтон. Я пала духом. Он явно надо мной издевался, но так тонко, что я не могла понять, в чем тут подвох.
— Как вам Мюриэл?
— Очень. Она даже дала мне свой телефон, представляете?
— Думаю, Мюриэл могла бы стать для вас неплохой подругой. Могла бы многому научить вас, познакомить...
— Например, с достоинствами и недостатками нашего босса?
— А у меня есть недостатки? — изумился Клейтон.
— Как у всякого другого.
— Какие? А, нет, сам скажу,— он мило улыбнулся, — я бабник, так?
Я хмыкнула, ловя ладонью встречный ветер.
— Ну, если вы сами признали это недостатком... Кстати. Как вам удается управляться сразу с несколькими?
Он покосился. Я была вся внимание.
— Долгая практика. В конце концов, все женщины одинаковы.
— А вы что, всех перепробовали?
Клейтон лениво улыбнулся:
— Необязательно перепробовать все пирожные, чтобы понять, что это такое...
— А, может, вы уже объелись? И перестали ощущать настоящий вкус?
— Считаете, пора на диету?
— Вряд ли это вам удастся, раз пирожные сами прыгают вам в рот.
Клейтон остановил машину, и я с удивлением обнаружила, что мы уже приехали — как быстро бежит время за разговорами. Особенно за такими содержательными. Я подумала о Борове — может, он тоже сладким объелся? И сказала:
— Объелся сладким, на кисленькое потянуло?
Клейтон в этот момент перегнулся через меня, открывая мою дверцу. Не открыл. Рука упала мне на колени. Он медленно повернул голову:
— Что-о-о?
С мгновение я смотрела в его близкое ошарашенное лицо, не понимая. Потом до меня дошло, как это прозвучало.
— Ой! Я не хотела! Я не вас имела в виду, и мысли такой не было, я о том Жир... о, боже, о Донелли! Вы не думайте, я...
Запутавшись, я умолкла. Кажется, он не поверил, потому что некоторое время, показавшееся мне очень долгим, смотрел на меня в упор. Потом выпрямился, сняв с моих колен тяжелую руку. Я вылетела из машины и услышала, как он хлопнул дверью.
— С вами не соскучишься!
— Спокойной ночи! — и я бросилась к дому. Не продержусь и трети срока!
* * *
*
Казалось, мой прогноз подтвердился уже в понедельник — против обыкновения опоздавший Клейтон ворвался в приемную, швырнул на стол утреннюю почту и мрачно уставился на мои волосы. Не знаю уж, чем они ему досадили, но вид у Клейтона был такой, словно он был готов вырвать их с корнями. Я на всякий случай пригладила волосы и искательно улыбнулась:
— Доброе утро, мистер Клейтон?
— Чертов старикашка! — мгновенно отозвался он.
— Простите? — не поверила я своим ушам.
— Я сказал — старый сукин сын! — отчетливо разъяснил Клейтон и скрылся за грохнувшей дверью. Будь я боссом, немедленно бы его уволила!
Через час совершенно спокойный голос босса пригласил меня в кабинет. Я поплелась нога за ногу, судорожно вспоминая, что и когда успела натворить. Сбилась со счету. Клейтон сидел за столом и смотрел на меня задумчиво.
— Мне нужен ваш совет, Джессика. Присядьте.
Я настороженно села.
— У меня есть дед, — начал он. Я озадаченно моргнула.
— Дед?
— Ну да, дед! — рявкнул Клейтон, мгновенно выходя из себя. — Или вы считаете, что я произошел непосредственно от обезьяны? У меня есть дед, были отец и мать, и наберется еще целая толпа умерших и ныне здравствующих родственников!
— Ну да, конечно, если вы так говорите... — уступила я. Как там Мюриэл говорила? "Вежливый и обходительный"?
— Именно так, — продолжил босс. — Главная мечта моего деда — видеть меня женатым.
Он сделал паузу и с отчаяньем посмотрел на меня. Подумав, я решила пролить бальзам сочувствия на его израненную душу:
— Какой ужас!
— Вот именно! В последнее время это приобрело характер мании! — проскрежетал Клейтон. — Знаете, что он придумал? Читайте!
Клейтон швырнул в меня письмом и не убил только потому, что это была все-таки бумага. Я разгладила смятый "выдержанным" боссом листок и начала с трудом продираться сквозь дебри мелкого скачущего почерка. Наконец не выдержав, Клейтон вырвал у меня письмо, зачитал злобно:
— ...и если это не произойдет в ближайшее время, я лишу тебя акций "Гэлэксиинтернэйшел"... Понимаете?! Старый маразматик!
Клейтон отбросил письмо, точно какое-то отвратительное насекомое, и вцепился обеими руками в столешницу. Я не знала, что сказать. По правде говоря, я просто помирала со смеху — внутренне, понятно, иначе бы он тут же меня прибил. Он был не в себе, говорю вам!
— Значит, дед предъявил вам ультиматум?
— Да!
— И вы не видите выхода?
— Нет!
— Ну, женитесь тогда!
Клейтон взвился:
— Вы что, с ума сошли?!
— Если это вам так противно, не женитесь...
— Вы не понимаете всей серьезности ситуации! Эти акции — основной источник моих доходов, а дед имеет право распоряжаться ими. Я сам — кретин эдакий! — передал ему все права несколько лет назад. Надеялся на его деловое чутье! Бог мой, что делать? Что мне делать?
Он был в непритворном отчаянье. И тут мой язык еще раз подвел меня. Я сказала легкомысленно:
— Наверняка есть женщина, которая от вас без ума. Вон, сколько их вокруг крутится! Сделайте ей предложение, женитесь, а потом разведитесь.
— Нет, — резко сказал Клейтон. — Это неприемлемо! Я никогда не обманываю женщин.
— Ну так не обманывайте! Заключите договор — устный или письменный, вам виднее — пообещайте ей деньги, содержание... подарите машину, ну не знаю, что там еще!
В этот раз он задумался надолго, сцепив перед ртом пальцы. Я рассматривала его — твердое лицо, надменные брови, опущенные ресницы, красивые, крепко сжатые губы...
— Вы просто не знаете этих волчиц, — медленно сказал Клейтон. — Дай им палец — они всю руку оттяпают. Кроме моих денег, им нужен я. Целиком.
Я скривилась. О боже, конечно, такое сокровище!
— Ну тогда попрощайтесь со своими акциями! Выбирайте, в конце концов, что вам дороже — холостая жизнь или деньги!
Дальше день шел как обычно. Справившись с утренней истерикой, босс вел дела с своей привычной хваткой и энергией. Я уже складывала бумаги в стол, когда Клейтон вышел из кабинета и, сорвав галстук, рухнул в кресло.
— Дайте что-нибудь выпить, Джессика... Спасибо. Поздравьте меня, я сделал выбор. Женюсь.
— Да-а? Не ожидала. И кто же эта счастливица?
— Вы.
Стакан я не выронила просто потому что не успела его взять. Я исподлобья взглянула на босса — он развалился в кресле, прямо-таки лучась самодовольством. Молча налила тоника и утопила в нем свой длинный язык. Не дождавшись адекватной реакции на свое историческое заявление, Клейтон спросил с неудовольствием:
— И что вы по этому поводу думаете?
Я захрустела крекером. Когда затянувшаяся пауза была готова закончиться взрывом, сказала задумчиво:
— Думаю, вы решили сэкономить.
— В каком смысле?
— Сочетать в одном лице секретаря и жену весьма удобно.
— Джессика! — голос его стал ледяным. — Я спрашиваю серьезно!
Я взяла еще печенье. Сказала, не глядя на Клейтона:
— И я серьезно. Вы прикинули, что я обойдусь вам гораздо дешевле, чем кто-либо из этих... волчиц. Запросы-то у меня небольшие, да?
Он молчал.
— И вам просто в голову не пришло, что я могу отказаться. Я должна быть в восторге от возможности войти, хоть и ненадолго, в семью Клейтонов, ведь так?
Босс хрустнул пальцами.
— Джессика, — в голосе его было почти смущение. — Видит бог, я не думал, что вы это так воспримете. Не хотел вас обидеть. Просто вы можете неплохо подзаработать и заодно оказать мне услугу, которую я не забуду...
— Да еще и не покуситься на вашу драгоценную персону, — подхватила я. — Разумеется. Неплохо подзаработать — это сколько?
Клейтон сказал. На эти деньги я могла бы, наконец, закончить учебу в университете и продержаться некоторое время до того, как найду работу. Не задумываясь, я прибавила еще половину. Клейтон тут же сбавил ее до четверти. Мы сошлись на одной третьей, прежде чем я поняла, что согласилась. Клейтон тоже посматривал на меня с недоверием. Я вздохнула и бросилась в омут с головой.
— Ваш дед не воспримет это как своего рода... мезальянс?
— Не думаю. Он мне тысячу раз говорил, что я могу жениться хоть на последней проститутке, лишь бы... О, господи, простите! Я вовсе не имел в виду...
Я мрачно махнула рукой. Квиты.
— Как ему понравиться?
— Н-не... лучше не старайтесь. И держитесь настороже — дед, несмотря на свои семьдесят пять, в здравом уме и легко может вывести нас на чистую воду.
— Не волнуйтесь, копытами землю буду рыть... Как все это будет происходить?
— Мы заключим брачный контракт, где вы откажетесь от всех имущественных притязаний и алиментов в случае развода, кроме оговоренной суммы. Треть я переведу на ваш счет немедленно, остальные две трети получите потом. Безусловно, я не собираюсь ограничивать ваши траты во время нашего... э-э-э... нашего соглашения. — Клейтон подумал и добавил. — В разумных пределах.
— Вы так стремитесь оградить себя от моих посягательств! — вкрадчиво заметила я. — А если вы сами в меня влюбитесь?
Клейтон коротким смешком отдал дань моему недюжинному чувству юмора. И решил еще раз уточнить:
— Так значит, вы согласны?
Я глянула на него с раздражением:
— Вам не дает покоя отсутствие на моем лице энтузиазма? Мы же все-таки сделку заключаем!
— Да-да, конечно, — поспешно согласился Клейтон, явно опасаясь, что я передумаю. А я решила, что мне пора открывать свою фирму по советам.
Советам, которые приходятся рикошетом по самому советчику.
* * *
*
Я думала, что, подписав брачный контракт — этот пакт о ненападении — мы мирно разбежимся по углам до самого развода, но Клейтон, конечно же, решил усложнить все до предела. Он явно собирался устроить грандиозное торжество. Когда я начала протестовать, этот мерзавец, не моргнув глазом, заявил, что свадьба великое событие, и ему будет очень стыдно — стыдно! — если она не пройдет соответствующим образом.
— А вы не боитесь клятвопреступления? — подколола я. — Или вы и с господом богом заключили сделку?
За это я заработала очередной надменный взгляд и нудную проповедь о том, что такое семья Клейтонов, и что следует и чего не следует говорить...
— Послушайте! — в следующий раз я оторвала его от "радостных" хлопот. — Мы забыли обговорить еще одну важную вещь!
Клейтон замер. Его мозг явно перебирал все детали...
— Какую?
— Развод! Как скоро это произойдет?
— Вероятно, через несколько месяцев...
— Но через сколько именно? Три? Восемь? Двенадцать?
— Смотря по обстоятельствам.
— Кто должен проявить инициативу?
— Вы. Но бога ради — никаких скандалов!
— В том смысле, что вам придется некоторое время не встречаться со своими волчицами? — невинно спросила я.
Он нахмурился.
— Вероятно. Но и вы должны воздерживаться от встреч с мужчинами. Мне не нужны супружеские измены.
Я невольно хихикнула.
— Как скажете! А что вы будете делать, если дед захочет вас женить еще раз?
— Буду изображать разбитое вами сердце и ему придется на некоторое время оставить меня в покое. А там...
Он махнул рукой в том смысле, что еще что-нибудь придумает. Я нисколько в этом не сомневалась. Я смотрела на него с невольным восхищением: красивый энергичный хищник, который знает, чего хочет, и, главное, знает — как этого добиться. Человек, которому для выживания не нужны такие костыли — или убежища — как алкоголь и наркотики. Или привязанность к кому бы то ни было. Сосредоточенное лицо Клейтона, ожидавшего новых вопросов, дрогнуло:
— Что вы так смотрите?
— Я вами просто восхищаюсь! — заявила я совершенно чистосердечно. Но Клейтон, конечно, не поверил. Решил, это моя очередная заморочка.
Я загорала у бассейна, когда передо мной появился мой номинальный жених.
— Послушайте, Джессика! Мы опять кое-что забыли!
Кажется, мы так и будем до самой свадьбы гоняться друг за другом, что-то постоянно уточняя. Я сделал руку козырьком, глядя снизу на Клейтона.
— Что еще?
— Ваши родственники!
— А что с ними такое?
— Мы должны их пригласить!
— О, боже! — я с досадой перевернулась на живот. — Забыла, что я круглая сирота!
— Неужели? — с ехидцей спросил Клейтон. — А мне казалось, что у вас есть отец, мать, старший брат и младшая сестра!
Я резко села.
— Это уж слишком! Зачем они вам сдались?
— Ваши родственники обязательно должны присутствовать на нашей свадьбе, — безапелляционно заявил Клейтон. — Я должен с ними познакомиться.
— С какой стати?
Он улыбнулся.
— Как ваш муж.
— Оставьте их в покое!
— Но, Джессика...
— Я рассталась с ними три года назад и не собираюсь больше встречаться!
Клейтон был шокирован.
— Как, совсем?
— Представьте себе!
— Ну простите, Джессика, — сказал Клейтон совсем нераскаянным тоном, — я не знал всех этих сложностей. Я послал им телеграмму и оплатил их проезд. Они будут здесь в субботу утром.
Я подскочила. Я заорала. Я помянула всех его предков до седьмого колена. Он слушал меня с непроницаемым лицом. Потом сказал:
— Вижу, у вас появился купальник.
И ушел, оставив меня задыхаться от злости.
В общем, процедура, поначалу представлявшаяся мне очень простой — поженились-развелись — вдруг обросла такими сложностями и проблемами, что я подошла к эпохальному дню на грани нервного срыва.
В вечер перед свадьбой заявился, наконец, глава клана Клейтонов. Увидев, как мой выдержанный босс понесся сломя голову вниз по лестнице — встречать деда — я ощутила внезапную слабость в коленках. К этому времени Клейтон-младший уже основательно запугал меня рассказами о его невероятной проницательности, граничащей с телепатией... Дед-то, однако, крутенек — недаром мой жених весь день был как на иголках. А вдруг он сразу раскроет нашу аферу?
Я медленно спускалась по ступенькам, наблюдая, как родственники тискают друг друга в медвежьих объятьях. Дед был почти одного роста с внуком. Освободившись, наконец, он взглянул вверх, на меня, и я сразу остановилась. Семьдесят пять? Старик? Нет, черт его побери! Цепкий зоркий взгляд не мог принадлежать маразматику. Как и этот жесткий рот, крутые скулы, жилистое тело, упакованное в джинсы и синюю рубашку с короткими рукавами... Клейтон-младший смотрел на него с оживлением. Я впервые видела радость на его лице и поняла, что она непритворна.
— Познакомься, дед. Это Джессика.
Моя партия. Я вздохнула и сказала осторожно:
— Добрый вечер. Как вы добрались?
Цепкий взгляд пробежался по мне, пересчитав все мои конопушки, все неправильные линии моего лица и тела, все дырки на моих любимых джинсах. Похоже, он оценивал меня по всем статьям — как вещь, которую необходимо приобрести, только вот на вид она больно ненадежна...
— Ага! — сказал дед глуховатым, но все же полным дьявольской энергии голосом. — Я думал, вы просто нефотогеничны. Оказывается, вы такая и есть.
Я невольно взглянула на Клейтона-младшего — тот смотрел на меня с тревогой.
— Да, — сказала я. — Такая я и есть. И именно на такой собирается жениться ваш внук. Извращенец, правда?
Вообще-то я собиралась быть скромной и вежливой... Дед неожиданно захихикал. Это у него получалось раздельно, как: "Хо. Хо. Хо."
— Хочешь отдохнуть? — поспешно спросил его Клейтон.
— Я хочу выпить и поговорить с вами, дети мои, — объявил Клейтон-древний. Мы опять переглянулись. Это прозвучало угрожающе.
Мужчины потягивали виски и обменивались неинтересными мне сведениями о неизвестных мне людях. Меня, кажется, никто не замечал, чему я была несказанно рада.
— Вижу, вы не пьете?
Я подпрыгнула от этого неожиданного вопроса, расплескав добрую половину бокала себе на джинсы.
— Я теперь в основном нюхаю...
— Вы что, дети мои, ждете ребенка?
— Что?! — невольно переспросила я. — Кого? Кого мы ждем?
— Иначе я не понимаю, с чего бы это моему внуку взбрело в голову так вдруг жениться. Или это какой-то хитрый фокус-покус? — дед подмигнул мне по-клейтоновски холодным глазом.
Фокусник-то ты, старик, а внуку остается только следовать твоему примеру... Я сказала задумчиво:
— А, может, ваш внук просто любит разнообразие, — память предательски подсунула готовую фразу. — Объелся сладкого, на кисленькое потянуло?
Я испуганно взглянула на моего номинального жениха. Но в этот раз слова оказались к месту. Дед снова "захохокал". Клейтон улыбнулся и поставил бокал.
— А почему бы тебе не спросить меня самого, прежде чем строить свои версии? — он свободно пересел на подлокотник моего кресла. Обнял красивую линию моих плеч. — Все элементарно, дед. Мы просто любим друг друга.
И, видимо, решив, что тому нужны более веские доказательства, наклонился и быстро поцеловал меня. Я от неожиданности вжалась в спинку кресла. Клейтон глянул мне в глаза и, не увидев там нужного выражения, вновь припал к моим губам. При этом его руки с большим усилием, даже, кажется, со скрипом, развернули меня, прижали к твердому горячему телу...
Осторожное покашливание, наконец, нас разъединило. Отстранившись, я испуганно взглянула на своего жениха: впервые почувствовала, что его близость все-таки опасна для моего душевного и физического спокойствия. Он смотрел на меня озадаченно, без улыбки. Мы одновременно перевели глаза на нашего прокурора — тот наблюдал за нами со снисходительным любопытством.
— Все может быть, все может быть, — заметил философски. — Джессика, почему вы не поддерживаете контактов со своей семьей?
Я косилась на поглаживающие мое плечо Клейтоновские пальцы: кажется, они двигались чисто рефлекторно...
— Трудно так сразу сказать... — отозвалась рассеянно.
— Может быть, из-за вашего увлечения наркотиками?
Я метнула взгляд на Клейтона. Мой жених, однако, тоже растерялся:
— Дед, я же тебе не говорил...
— Конечно, не говорил. Но я имею право знать, на ком женится мой единственный внук! — и дед довольно заквохтал. Пальцы Клейтона сжали мое плечо.
— Главное — что я знаю, и этого достаточно! — сказал он резко. — Для Джессики и для меня это в прошлом! Зачем ты вмешиваешься?
Дед вскинул жилистые руки.
— Я вовсе не вмешиваюсь. Я просто благословлю вас завтра — и моя миссия на этом закончена.
Облегчения при этом заявлении я почему-то не почувствовала.
* * *
*
И, конечно, в день свадьбы со мной случилась истерика. Да еще и не одна.
У Клейтона появилась привычка врываться в мою комнату как раз тогда, когда я переодеваюсь. Я уже битый час возилась с этим проклятым белым платьем — кружева и шелк, какие-то камни, бантики — и окрысилась на него с самого порога:
— Кой черт сшил этот идиотский прикид?
— Самый лучший и дорогой модельер, которого мне порекомендовали, — потерянно сказал Клейтон. — Как вы себя чувствуете?
Я взбивала ногой взлетающие кружева.
— Как последняя идиотка, — сказал сквозь зубы.
— Вы в первый раз выходите замуж?
— В первый, а вы? Ну да, чего я спрашиваю...
— Скорее бы прошла эта процедура! — он рванул воротник своей рубашки.
— Ничего, говорят, это не больно, — утешала я. — Практически каждый через это проходит. Сожмите зубы и напоминайте себе, что день свободы недалече... Да застегните этот чертов замок, никак не могу дотянуться!
Клейтон начал застегивать молнию на моей спине, напутствуя торопливо:
— Поменьше чертыхайтесь, Джессика. Вообще лучше не открывайте рот, только улыбайтесь... Я буду рядом.
— Я знаю и приличные слова, — ворчала я, изгибаясь, чтобы ему было удобнее. — Я же, все-таки, училась в университете...
— И еще — не шарахайтесь в сторону, когда я вас целую. Иначе мне придется ловить вас по всему помещению. Неужели это было так ужасно?
— Предупреждать надо! — огрызнулась я.
— Вчера мне показалось, что я целую не девушку, а ледяную статую.
— Я что, должна была растаять?
— Другие ведь тают, — кажется, это его серьезно задело. Он взглянул на меня озабоченно. — Вы, случайно, не фригидны?
— Даже если я лесбиянка, вас это не в коей мере не касается! — отрезала я.
— Правда ваша, — согласился Клейтон. Отступил на шаг и оглядел меня целиком. — Я говорил, что у вас просто роскошные волосы?
Я засмеялась. Так их еще никто не называл. Мать сокрушалась: "Божье наказание!", остальные дразнили "конской гривой".
— Вы находите у меня все больше и больше достоинств! Не пройдет и десятка лет, как я стану для вас первой красавицей! Ну что, готовы?
Я повернулась, подтягивая длинные перчатки. Клейтон стоял и смотрел на меня как-то растерянно — такой красивый, что сердцу больно. Я вздохнула:
— Пошли... жених.
Навстречу нам вышли какие-то люди. Клейтон замедлил шаг, прижал мою руку локтем.
— Я сказал, что приехала ваша семья?
И только тогда я узнала свою мать. Отца. Брата. Сестру.
— Джессика...
Я не пыталась уклониться от протянутых рук. Просто стояла столбом, но когда мама обняла меня, вдруг что-то словно лопнуло во мне — и я разрыдалась. Потом меня поцеловал отец, потом брат представил свою жену, которую я уже знала, сестра — мужа, которого я не знала, потом своих детей, которых я сразу перепутала — кто чей.
— Мы так счастливы! — лепетала мать, а отец смотрел со знакомым недоверием — не выкину ли я еще чего-нибудь. Этим своим выражением он напомнил мне Клейтона. Потом вступил мой счастливый жених. Склонился над рукой матери, говоря бархатным голосом:
— Спасибо, что вырастили такую дочь...
Во мне все сжалось в комок стыда и злобы: лицемер чертов! Мог хотя бы здесь умерить свои артистические наклонности! Ведь от моих-то родителей ничего не зависит!
Раскрасневшаяся мать целует его в склоненную голову. Плачет от умиления и радости. Я изо всех сил щипаю жениха за твердый бок. Клейтон с трудом удерживается от вскрика, поворачивается и по моему лицу понимает, что переборщил. Я хватаю его за локоть и тащу к машине — лимузину, черт побери!
— Не терпится? — еле слышно ехидничает он. Я затыкаю ему рот разъяренным взглядом.
Дальнейшее помнится смутно — быстрая езда, улыбки, много цветов, да-да, кольца, поцелуй, снова цветы... Очнулась я уже дома — когда мне в руку всунули чашку с кофе. Глотнула, обожглась, исподлобья взглянула на мужа.
— Ну, это все?
— Пока нет. Приходите в себя, передохните, и идем к гостям.
Я глотнула еще и поморщилась.
— А без меня никак?
— Никак.
— Ну, пожалуйста, мистер Клейтон!
— Пол.
— Что? Ну да, Пол... Я так устала!
Я честно его предупреждала. Честно. Но Клейтон уболтал меня и увел вниз, к гостям.
На свою голову.
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
