Чудовище топи

Без этих подробностей рассказ Риссы был полон дыр, но она надеялась, что Боадикея не обратит внимания на многочисленные несостыковки, благодарная за собственное освобождение. И вправду туатка помотала головой, с явным уважением смотря на молодую северянку, без тени недоверия.

-Мы, похоже, сделаны с тобой из одного теста, подруга — не каждый из этих похотливых скотов рискнет путешествовать в одиночку через всю Пустошь. А уж женщина — она покрутила головой.

Рисса сообразила, что "скотами" Боадикея называла всех мужчин — без различия возраста, веры и национальности. Интересно, чем они ей насолили...

-Не страшно идти через болота с одной этой зубочисткой?— она кивнула на легкий меч-нож, притороченный к поясу северянки. Та пожала плечами.

-Я умею с ним обращаться. И я не так безоружна, как кажется.

-Верю подруга— кивнула головой туатка— иначе ты бы просто не дошла досюда от самого побережья. Вас бурзумхеймцев всегда было нелегко прикончить — она рассмеялась, словно и не замечая насколько бестактной была ее реплика. Рисса улыбнулась— эта девушка начинала ее забавлять.

-Сколько скотов у тебя на счету — спросила туатка и Рисса чуть не рассмеялась: а и вправду сколько? Интересно сколько мужчин было в крепости Рогволода, когда туда пришли твари Древних? Сотня-другая наверняка набралась бы. А если бы к ним еще добавить солдат убитых ею во время штурма замка Морри'Кан, жрецов и воинов растерзанных ею во время посвящения в святилище Гидры?

-Пятеро — скромно сказала Рисса. Боадикея расхохоталась.

-Неплохое начало для столь юной девчушки— она хлопнула девушку по плечу, так что Рисса едва устояла на ногах— молодец подруга! Пока мы с тобой живы, скотам придется несладко. А я уже давно сбилась со счета— сколько этих ублюдков я отправила в пасть к Рогатому. Воевала в Альхамбре, Ультаре, Унгрии, Аль-Имаде, вот недавно занесло и в Гардарику. Северная Стража— как раз на границе с вашим порубежьем. Извини подруга, но ты спасла мне жизнь и врать я не стану— до встречи с тобой, я вашего брата на дух не переносила. Нет, вояки вы отменные, спору нет, но...-Боадикея замялась.

Рисса усмехнулась— можно подумать она впервые сталкивается с таким отношением к своим сородичам. Это не оскорбляло ее, а наоборот— наполняло сердце гордостью. И мысли Боадикеи для нее не были тайной— пока та разглагольствовала, ведьма уже успела скользнуть в голову туатки и прочла там все, что ей нужно. В частности то, что в свое время ее изнасиловал некий бурзумхеймский принц, обликом и статью скорее похожий на великана-людоеда. И что сейчас, Боадикея глядя на Риссу не могла не вспоминать об этом унижении, заставлявшем ее скрипеть зубами от бессильной злобы и жгучего стыда.

Прочла она в голове Боадикеи и кое-что еще, заставившее ее беззвучно рассмеяться. Воистину сами боги послали ей эту молодую воительницу, своей хвастливой болтовней пытающейся скрыть от нее то, в чем она и сама себе боялась признаться.

Рисса мотнула головой, разбросав по печам светлые волосы, почти не таясь, оглядела обнаженное тело Боадикеи. Та вспыхнула румянцем, но промолчала.

-Что толку говорить о старых обидах— доброжелательным тоном произнесла Рисса, ловя взглядом пытающуюся отвести глаза туатку.— Сила и отвага воинов выявляются, когда они скрещивают мечи друг с другом. А боги уже сами выбирают достойных.

-Правду говоришь, подруга — кивнула Боадикея.

-Ты такая, большая, сильная — продолжала Рисса, томно глядя на все больше красневшую наемницу — и, наверное, опытный боец. Как же ты очутилась здесь, голая и привязанная к дереву? И что это вообще за место?

Ответ на свой последний вопрос Рисса уже почти знала, но ей хотелось услышать подтверждение этих догадок.

-Во время одного из рейдов Пустошь, рота которой я командовала, попала в засаду лесных варваров— хмуро произнесла Боадикея -Клянусь Лугом— я зарубила не меньше дюжины этих лесных крыс, прежде чем кто-то из них сумел оглушить меня. Когда я пришла в себя, мои товарищи были мертвы, а меня везли на чьей-то лошади, связанную по рукам и ногам.

На обратном пути на варваров, пленивших наемницу, напали дикари из болот. Те были смуглые и низкорослые, в отличие от пленителей туатки, родственных жителям Унтамолы. Дикарей было слишком много, но их вождь сказал лесовикам, что их беспрепятственно пропустят домой — если только они отдадут им свою пленницу. Подумав, обидчики Боадикеи согласились.

-У них как раз намечался праздник какого-то из их поганых божков, жертвенник которого и расположен на этом острове — Боадикея нервозно оглянулась— какая-то болотная тварь, чудовище которое они почитают за бога. Я слышала, как о нем шепотом говорили белобрысые ублюдки, отдавшие меня этим выродкам. Знаешь подруга, не то чтобы я так уж боялась всякого местного зверья, но все-таки я голая и безоружная, а от твоего ножа, я чувствую, будет мало толку. Может, уберемся отсюда подобру-поздорову?

-Конечно — легко согласилась Рисса— только позволь мне сначала ополоснутся. Я несколько дней шла по болоту и мне кажется, что тамошняя грязь въелась мне до самых костей. Я думаю, что эта тварь появляется тут с наступлением темноты — а до ночи еще далеко. Я быстро...

-А с чего ты взяла...— начала было Боадикея, но Рисса уже разделась и подошла к воде. Боадикея невольно замолчала. Рисса тронула ногой воду и повернулась к туатке, ее глаза смеялись.

— Иди сюда, вода теплая, чистая!

— Кто-то должен быть на страже — возразила Боадикея, отводя глаза от точеной фигуры, плескавшейся в воде Риссы. Та нарочно выставляла себя в самом соблазнительном свете.

Боадикея еще некоторое время сомневалась, но потом, когда северянка сказала, что не двинется с места, пока Боадикея не искупается, туатка прыгнула в воду. Она в несколько сильных гребков проплыла до ближайшего песчаного островка, словно не хотела приближаться к Риссе, и, зачерпнув со дна песка, принялась смывать с себя грязь и запекшуюся кровь.

Затем она погрузилась в воду, смывая с себя песок, пронырнула под водой обратно до своего прежнего места, выбралась на выступавшие из воды корни дерева и сидела на них, неподвижная, словно статуя.

Статуя богини войны.

— Что же ты, ныряй еще! -Рисса плеснула в Боадикею водой.

Она поднялась из воды, светящаяся теперь чистотой, веселая, красивая. В отличие от смуглой кожи Боадикеи, кожа ее была молочно-белой, и рядом с мускулистой туаткой Рисса казалась почти девочкой.

Очень красивой девочкой.

Боадикея отвернулась.

— Посмотри на меня. — сказала Рисса.

Боадикея не поднимала глаз.

— Посмотри на меня. — повторила Рисса.

-Зачем ты издеваешься надо мной? — сквозь зубы прошептала Боадикея.

-Я издеваюсь над тобой?

— Ты мучаешь меня, как не мог бы мучить ни один палач! Неужели ты не понимаешь? — неожиданно выпалила Боадикея.

-Что я должна понять?

— Ты не видишь, что я шутка богов? Я родилась с разумом мужчины. Я... я люблю женщин. Ты понимаешь, о чем я! И не смейся надо мной!

— Я и не думала смеяться.

— Правда?

— Конечно, правда! Ну, спускайся же!

Боадикея соскользнула в воду, оказавшись с Риссой лицом к лицу. Та обхватила ее шею руками, и притянула превратившуюся в безвольную куклу туатку к себе.

— Зачем мне смеяться над тобой дурочка — сказала юная жрица, целуя Боадикею в губы. — Если я такая же, как ты?

Боадикея все так же стояла, ни жива, ни мертва. Она позволяла северянке ласкать себя, сама, казалось, боялась прикоснуться к ней. Этого не может быть! Невероятно! Это все не с ней...Мягким огнем пришла первая вспышка удовольствия, когда пальцы Клодии скользнули в нее. Боадикея застонав, словно от невыносимой боли, обмякла, едва не повиснув на Риссе. У самой ее все еще не хватало смелости на большее, чем обнять бурзумхеймку за плечи.

— В воде не слишком удобно! — шепнула Рисса, запуская язык в ухо подруге. — Пойдем на берег...

Боадикея подчинилась.

— Я люблю тебя. — просто сказала она, глядя Риссе в глаза. — Я люблю тебя. Люблю.

На подгибающихся ногах она вышла из воды, когда Рисса вновь обхватила ее за талию и привлекла к себе. Изображая безумную страсть, северянка была холодна и сосредоточена как никогда. Сейчас справится с размякшей воительницей будет проще простого. Она вновь поймала взгляд Боадикеи и та вдруг отшатнулась — настолько нездешними и страшными были глаза северянки, настолько жутким внезапный переход от нежной и чуткой любовницы к демонице со взглядом змеи или акулы. Воительница почувствовала как у нее кружится голова, что руки и ноги отказываются повиноваться ей. Перед глазами пошли разноцветные круги, сердце предательски ухнуло и она провалилась в темноту.

Когда она очнулась, то все так же стояла привязанная к дереву, все такая же голая и беззащитная. Риссы нигде не было видно.

Небо над головой Боадикеи постепенно темнело, одна за другой зажигались яркие звезды. Однако гордая воительница почти не замечала этого, потрясенная предательством своей новой возлюбленной. Сквозь кляп срывались ругательства, когда девушка, пыталась вырваться из неожиданно крепких пут, затянутых с силой которой никак нельзя было предположить в такой хрупкой на вид девушке. Хотя, чему тут удивляться — от проклятой ведьмы можно было ожидать чего угодно. Северная шлюха, раздери ее Кернуннос, циничная, вероломная тварь, как и все ее соплеменники! Боадикея в сердцах выругалась— ну неужели опыта с Гармом было ей мало, чтобы понять что из себя представляют все бурзумхеймцы?! Эта девка просто-напросто воспользовалась ею, а потом преспокойно бросила ее здесь, на растерзание мерзкой твари, которой поклоняются болотные дикари. Боадикея мысленно пожелала Риссе провалиться в трясину, ко всем болотным демонам.

Внезапно со стороны болота послышался тоскливый заунывный вой, заставивший приумолкнуть расшумевшихся лягушек и даже гудение мошкары, стало потише. Холодный пот пробежал по спине Боадикеи, когда она подумала, что останется здесь— связанной, беспомощно ожидающей когда ее сожрет мерзкое божество. Боадикея изо всех напрягла могучие мышцы — благо Рисса не стала цеплять ей петлю на горло и она могла рваться из пут, не опасаясь быть задушенной. Напрягая все силы, она вновь сделала могучий рывок, несколько ослабивший ремни, но обессиливший и саму туатку.

Вой послышался совсем близко, после чего зашуршали камыши и Боадикея услышала громкий плеск. В бессильной ярости смотрела, как по залитой лунным светом водной глади к ней быстро приближается чье-то извивающееся тело с блестящей черной чешуей.

Протяжный вой снова разорвал ночную тишь, речные воды хлынули на берег островка, когда на берег выползло отвратительное чудовище. Воительница со страхом и отвращением рассматривало чешуйчатую гадину, не менее пятнадцати футов в длину и четырех — в толщину. Оно походило на ультарских крокодилов, которых Боадикея видела еще в бытность свою пленницей пиратов, нередко пристававших к южным берегам Зеленого моря. Однако это чудовище отличалось от них формой головы — не вытянутой, а треугольной, как у змеи. Вдоль хребта тянулся длинный остроконечный гребень как у тритона, длинный хвост бил по воде. Из пасти полной тонких острых зубов выскакивал раздвоенный язык, оранжевые глаза с вертикальным зрачком жадно смотрели на девушку. Это был взгляд не просто безмозглой хищной твари, нет в этом взоре читался почти человеческий разум и скотское вожделение, заставившее девушку передернуться от омерзения. Туатка зажмурилась моля про себя Тараниса, чтобы тварь быстрее бросилась и избавила ее от мук ожидания. Однако гадина не спешила расправится с девушкой — вместо этого до ее слуха донеслись какие-то странные звуки: громкое шипение переходило в почти человеческие стоны и даже слова. Не выдержав Боадикея открыла глаза, чтобы увидеть как чудище корчится на песке, в то время как его тело претерпевает какие-то пугающие трансформации— съеживается и одновременно вытягивается, короткие жирные лапы с хрустом выламывались из суставов, удлинялись и истончались, хвост же, напротив укорачивался и уплотнялся. С оглушительным воем переходящим в протяжный рык оборотень встал перед остолбеневшей от ужаса девушкой. Человека это существо напоминало лишь частично — оно стояло на задних лапах, приплюснутую башку сменил, высокий лоб, дыры ноздрей превращались в какое-то подобие человеческого носа, по плечам были в беспорядке разбросаны жирные черные волосы. Не считая этого все это тело, перевитое до уродства огромными развитыми мускулами, покрывала все та же черно-зеленая чешуя. Не изменились и глаза рептилии, неотрывно смотревшие на Боадикею, а длинные руки оканчивались пальцами с огромными когтями. Именно эти лапы сейчас тянулись к воительнице, визг которой пробился даже через кляп, когда холодная шершавая ладонь коснулась ее мускулистого бедра. Безгубый рот твари раскрылся и из зубастой пасти раздался шелестящий издевательский смешок.

-Такая храбрая девуш-шка — послышался нечеловеческий голос, говоривший как не странно на языке Унтамолы — и такая крас-сивая. С-сила, вынос-сливость, изящес-ство...Эти болотные ничтожес-ства наконец принес-сли мне дос-стойную жертву. У нас-с вся ночь впереди и мы с тобой еще обязательно придумаем, как с-делать ее нес-скучной...

Чудовище немного отодвинулось в сторону и Боадикею чуть не вырвало когда она увидела еще одно свидетельство сходства этого монстра с человеком — впрочем, с таким же успехом оно могло претендовать и на родство с быком или конем. Мерзко ухмыляясь, болотное божество, покачало бедрами, демонстрируя восставшее мужское достоинство..

-Когда я с-смотрю на твое прекрас-сное тело— издевательски прошипела тварь— меня терзают сразу два голода. И ты утолиш-шь их оба, еще до вос-схода с-солнца ...

Холодная рука поползла вверх по бедру, корчившейся в муках стыда и страха, воительницы, легла на плоский мускулистый живот, потом поднялась еще выше. Сильные пальцы сжали тяжелую грудь Боадикеи, острые когти взрезали смуглую кожу, по которой потекла кровь. Омерзительная морда твари приблизилась совсем близко к лицу девушки, распахнулась зубастая пасть, из которой на Боадикею пахнуло запахом тухлого мяса, извивающийся змеиный язык мелькнул перед ее глазами.

Неожиданно что-то изменилось — глаза чудовища вдруг угрожающе сузились, переместившись с лица туатки на что-то находящееся за ее спиной.

-Не помешала? — раздался за спиной Боадикеи насмешливый голос, заставивший девушку задрожать одновременно от ярости, стыда и радостной надежды.

Непонятно где пряталась бурзумхеймская колдунья на маленьком островке — словно лунный свет соединился с ночной тьмой и оттуда вышла прекрасная северянка.

-Боадикея, мое сердце разбито — как ни в чем не бывало, проворковала Рисса — стоит мне отлучится ненадолго, как ты заводишь шашни на стороне. И с кем— с мужчиной?— она с пренебрежением оглядела человекоящера— я была лучшего мнения о твоем вкусе.

Боадикея решила, что бурзумхеймка сошла с ума — так безрассудно бросать вызов, явно все понимающей твари, могла только сумасшедшая. Чудовище издало рассерженное шипение, его глаза полыхнули гневом, но что-то мешало ему сразу бросится и растерзать усмехающуюся северянку. Колдовское чуть подсказывало болотному демону, что перед ним опасный противник, возможно, самый опасный из тех, что когда-либо встречался в его жизни. От этой стройной золотоволосой девушки веяло пугающей силой, пробуждавшей в нечеловеческом мозгу чешуйчатого оборотня смутные воспоминания: о чудовищных богах Изначальной Бездны, порождающих созданий подобных болотному монстру. Однако и отступать чудовище не собиралось, привыкнув наводить ужас на округу. Угрожающее шипение, переходящее в рык, вырвалось из клыкастой пасти, по его уродливому телу, пробежала судорога, и вместе с ней трансформировалось и изменялось тело опускавшейся на четвереньки твари вновь превращавшейся в исполинского ящера.