Волки Севера

— Видал, балбес? — грозно вопросил Горыня у кого-то из дружинников, желая воспользоваться поединком в воспитательных целях, — Это я княжича научил мечом-то махать!

Ответа Ярослав не расслышал из-за лязга стали — страж атаковал его серией быстрых рубящих ударов. Жестко отбив первые два, княжич убедился, что его оружие действительно позволяет действовать быстрее, и начал ловить удары мягче, позволяя им соскальзывать к гарде — это не только берегло клинок, но и позволяло нанести быстрый колющий удар, пока противник в неудобном положении. Пару раз наконечник восьмигранного меча уже коснулся степняка, но удары были сликом слабыми для того, чтобы пробить кольчугу полуторного плетения. Да и не собирался Ярослав убивать противника — во враждебность кимров он не верил.

Приняв очередной верхний рубящий удар серединой клинка, княжич с силой оттолкнул меч противника, одновременно делая шаг вперед, с великим трудом удержался от пинка ногой в пах противника — кимры после такого удара несколько лун будут орать о бесчестности артанцев в целом, и Ярослава в частности — и слегка приласкал стража по шлему рукоятью меча. Тот отшатнулся, роняя меч, и удивленный княжич — удар был явно не настолько силен, чтобы оглушить противника — поспешил поддержать Кинана за плечо.

— Ступай осторожно, волчонок, — торопливо шепнул страж, — устами тсаря сейчас говорит наш общий враг.

Кинан поспешно отступил, подобрал свой меч и поклонился противнику, признавая поражение. Ярослав, сдерживая удивление, кивнул стражу и обернулся к приветствующей его радостными криками дружине.

— Горыня, выбери двоих ребят половчее, они пойдут со мной.

— Чего двух-то? — удивился сотник, — Все пойдем!

— В город пойдем все, а вот во дворец придется втроем, — растолковал Ярослав, — увидишь эту хибару, сам поймешь, почему...

Стража более не препятствовала проникновению в город потенциально опасного отряда артанцев, и вскоре дружинники с трепетом взирали на тсарский дворец.

— А ничего так сараюшка, — выразил общее мнение Горыня, — мой тестюшка аккурат такую слепил как-то... правда, назвал не дворцом, а коровником. Но что с него взять — дикий человек! То ли дело здешние мастера-строители. Откуда у них только руки растут?

Тсарский дворец действительно выглядел неказисто. С коровником Горыня загнул, но сложенное из саманных кирпичей одноэтажное здание напоминало скорее захудалый караван-сарай, чем жилище тсаря кимров.

— Так, орлы, восхищаться потом будем, — начал распоряжаться Ярослав, — двое за мной, и смотреть там в оба! Если что не так — разрешаю применить оружие. Но желательно — не убивать. Понятно?

Выбранные сотником дружинники озадаченно переглянулись, но согласно кивнули. Княжич толкнул деревянную дверь и зашел во внутренний дворик дворца. Воины, шагнувшие вслед за ним, от изумления застыли на месте. Дворик был вымощен разноцветной плиткой, идеально подобранной друг к другу. По периметру двора, над входами в тсарские покои и помещения для челяди, были натянуты яркие полотняные тенты, подпираемые деревянными столбами, украшенными искусной резьбой. Тенты и множество вьющихся растений, создавали тень и прохладу в любое время дня и в любую жару. Дружинникам казалось, что они попали в сказку.

Ярослав, бывавший здесь ранее, не отвлекаясь, быстро шёл к центральной двери, ведущей в тсарские покои. Дружинники, спохватившись, поспешили нагнать княжича.

Четыре маленьких окна, застеклённых цветными витражами, практически не давали света, поэтому на стенах висели горящие светильники, дающие ровный свет без копоти и запаха. Стены и пол зала были полностью покрыты коврами, а на стенах поверх ковров висели разнообразные доспехи и оружие. Вдоль стен были расстелены шкуры самых разных зверей — от обычного пещерного льва до редкого и крайне опасного саблезубого смилодона — очевидно, эти шкуры предназначались для сидения гостей тсаря. Напротив входа, у стены, стоял единственный стул, он же трон. Степняки вообще не пользовались стульями и лавками, исключение делалось только для тсаря. Однако тсарское седалище было способно украсить зал любого правителя. Изготовленный из цельного куска драгоценного чёрного дерева искусным мастером, трон производил сильное впечатление. Однако и Ярослав, и его дружинники, и двое телохранителей, шагнувших в зал следом за гостями, смотрели не на трон, а на повелителя кимров, восседавшего на нём.

Одет Таислав был неброско — в традиционный длинный халат кочевника с высоким воротом, мягкие кожаные штаны и войлочные сапоги. Длинные седые волосы заплетены в косу, лицо с широкими скулами и прямым носом совершенно неподвижно, а глаза... в серо-голубых, как степное небо, глазах нет ни следа узнавания.

— Я приказывал никого не пускать, — глухо сказал тсар, — убить их. Немедленно.

Предупрежденный стражем, Ярослав ожидал чего-то подобного. Не отвлекаясь ни на звон железа за спиной, ни на спокойно сидящего на троне Таислава, княжич кинулся к двери, затянутой очередным ковром и ведущей в рабочий кабинет тсаря. Откинув загородку, княжич шагнул вперед и моментально отпрыгнул. Предчувствие не обмануло — в земляной пол врезалось лезвие секиры. Подняв взгляд, Ярослав увидел владельца оружия — им оказался неимоверно лохматый мужик с перекошенной злобой физиономией. С рычанием выдернув оружие, мужик замахнулся для нового удара и его волосы отлетели назад, открывая лоб. На лбу горел мутно-красным светом грубо ограненный драгоценный камень.

— Одержимый! — крикнул Ярослав, надеясь, что это остановит схватку тсарских стражников с его дружинниками, перехватил меч левой рукой, отпрыгнул и, выхватив из ножен короткий, с ладонь, кинжал, тут же отправив его в полет к горлу одержимого.

Одержимый оказался ловок — успел присесть, но из такого положения ударить секирой не так-то легко, а вот ткнуть мечом сидящего — дело нехитрое, чем Ярослав и воспользовался, безо всяких выкрутасов вонзив меч в горло противника. Ощутив сопротивление — меч добрался до позвонков — княжич провернул клинок и, не обращая внимания на щедро хлынувшую кровь, наступил ногой на грудь одержимого и подцепил наконечником меча начинающий угасать камень. Надавив на рукоять, с хрустом вытолкнул камень на пол, торопливо отбросил меч, поднял лежащую рядом с трупом секиру и обрушил на камень мощный удар обухом. Камень разлетелся на части, так и не погаснув окончательно, и Ярослав вздохнул с облегчением — успел.

— Молодец, волчонок, — хрипло поздравили сзади.

Обернувшись, княжич встретился взглядом с вполне осмысленно смотрящим Таиславом и широко улыбнулся:

— Ну здравствуй, дед.

Глава 3. О пользе бдительности

Кэрита присела на обочине дороги, скинула с плеча сумку и сунула туда руку. Вяло перебирая свой небогатый скарб, она кинула взгляд назад и сердито зашипела:

— Они все еще здесь! Ну сколько можно! Если идут именно за мной, то уже хватали бы поскорее — надоело головой вертеть!

Немного отдышавшись, она вытянула руку из сумки и с некоторым недоумением уставилась на зажатый в кулаке сухарь.

— Чудесно... будет чем рот заткнуть, а то уже сама с собой начинаю разговаривать.

Решительно закинув сумку на плечо, она осторожно отгрызла кусок сухаря, по твердости вполне способного соперничать с придорожными камнями, и зашагала к гостеприимно распахнутым воротам Майнца, которые уже вполне можно было разглядеть невооруженным взглядом. Через час, если ничто не помешает, она будет в городе.

В двух сотнях шагов позади путницы ехали два всадника. Их кони отнюдь не производили впечатления заморенных созданий — нет, это были великолепные мощные жеребцы этлесской породы, но они плелись со скоростью пешехода. Всадники, закутанные в темные плащи с капюшонами, казалось, дремлют в седлах.

У ворот была небольшая очередь — пара крестьянских телег с привезенной на городской рынок продукцией ютландского сельского хозяйства — круглобокой брюквой и зелеными, невероятно кислыми даже на вид, яблоками. Один из стражников опасливо тыкал в брюкву древком алебарды, по всей видимости, опасаясь, что из корнеплодов на него кинется опасный нарушитель. Увы, из брюквы не вылез даже завалящий червяк — определенно, корнеплоды были весьма благонадежны.

— Гвил, брось нахрен эту телегу, глянь лучше, какая цыпа идет, — толкнул товарища под руку второй стражник.

Отмахнувшись от напарника и бросив на брюкву последний суровый взгляд, Гвил кивнул крестьянину:

— Проезжай. Десятину сгрузишь сразу за воротами — там склад. И не вздумай "забыть" — проверю!

Крестьянин равнодушно сплюнул под ноги стражнику и тряхнул поводьями. Телега немного поскрипела, словно раздумывая, рассыпаться ей немедленно или еще малость потерпеть, и наконец тронулась.

— Совсем эти юты страх потеряли, — проворчал Гвил, проводил неодобрительным взглядом широкую крестьянскую спину, и только после этого перевел взгляд на дорогу. Нащупав глазами упомянутую "цыпу", стражник хищно подобрался, и даже пропустил без досмотра телегу с яблоками.

— Чую, Нэд, эта девка — опасная нарушительница! — решительно сказал Гвил, — Ты же знаешь — у меня на них нюх! Так что хватай алебарду и делай строгую морду — досматривать ее будем!

Нарушительница, не подозревая о своей нелегкой судьбе, спокойно шагала по дороге, причем размер ее груди и ширина бедер прямо-таки кричали о необходимости подробнейшего досмотра. А пухлые губы, обхватывающие огрызок сухаря, четко свидетельствовали, что без допроса также не обойтись. Приблизившись к стражникам, нарушительница допустила последнюю ошибку — откинула капюшон, явив миру симпатичное лицо в обрамлении золотистых волос и пару пронзительно синих глаз, растерянно взирающих на бдительных стражей. Пару раз взмахнув ресницами, синеглазка рискнула нарушить тишину:

— Это Майнц, да? Я могу войти?

— Да, — ответил Гвил, но тут же опомнился и поправился, — Нет! Сперва досмотр.

— О! — огорчилась синеглазка, — но у меня же ничего нет!

— Вот и проверим, — решительно заявил стражник, ловко стянул с плеча девушки дорожную сумку и передал напарнику, — разберись с этим, а я проверю леди на предмет спрятанного оружия.

И, не обращая внимания на злобно шипящего товарища, приступил к трогательному обследованию подозрительной путешественницы.

Осторожно оглянувшись, Кэрита убедилась, что неразлучная парочка всадников все так же следует за ней. Так же? Нет, они явно ускорились — кони уже не ползут, как неделю не жравшие улитки, а относительно резво перемещаются. Вполне могут обогнать, скажем, одноногого калеку, или скрюченного радикулитом старца. Надо бы поторопиться, в городе оторваться от них будет гораздо легче.

Обратив внимание, что стражник уже закончил обследовать ее грудь и перешел к поиску арбалета или алебарды, которые, теоретически, могут быть спрятаны в районе ягодиц, девушка порывисто вздохнула и влажно прошептала стражнику на ухо:

— Когда ты сменишься?

— А... что? — удивился стражник.

— Я думаю, нужно тебя наградить за бдительность. Понимаешь?

— Смена — сразу после заката, — торопливо доложил осоловевший от понимания Гвил.

— Буду ждать прямо за воротами! — пылко пообещала Кэрита, цапнула свою сумку и просочилась в ворота.

Возражений не последовало.

Два всадника, подъехавших к городским воротам, особого внимания стражей не привлекли. А зря — один из них вынул откуда-то из глубин плаща цвайхандер и, не говоря худого слова, сунул его под нос витающему в облаках Гвилу.

— А... что? — привычно уже высказался стражник.

— На клеймо взгляни, недоумок, — насмешливо заметил владелец двуручного меча.

Послушно обозрев искусную гравировку на клинке — змей, обвивающий волчью голову где-то в районе шеи — стражник выпрямился, испуганно икнул и выпалил:

— Проезжайте, господин эрмиттлер!

— Сперва скажи, как назвалась вошедшая перед нами девка, и что за дела у нее в городе? — потребовал тот, кого обозвали эрмиттлером.

Гвил растерянно зачесал в затылке и пробормотал:

— А допросить-то ее и забыли...

— Нравится тебе общаться с умственно отсталыми, — недовольно сказал товарищу второй всадник, — Пусть комендант сам с ними разговаривает. Идем, сами разберемся. Спешить некуда.

— Так что же это получается — девка и в самом деле нарушительница? — растерянно спросил Нэд, когда всадники скрылись за воротами.

— Само собой, — почесав в затылке, подтвердил Гвил, — Я же тебе говорил — у меня на них нюх.

Глава 4. Тонкости лесо-степной политики

Таислав подошел к находящемуся в углу комнаты бюсту, изображающему Тиамат, безо всякого почтения ухватил грозную богиню за уши и, немного покряхтев для вида, развернул бюст лицом к стене. На спине богини обнаружилась овальная серебряная пластина, отполированная до зеркального блеска.

— Бриться собрался, деда? — поинтересовался Ярослав.

— Поумничай мне тут, — неопределенно хмыкнул Таислав, — тихо сиди, недоросль, колдовство буду творить!

Княжич на недоросля не обиделся — деду и сорокалетние мужики недорослями кажутся, как-никак сто два года уже прожил. И, между прочим, еще весьма далек от старческой немощи — мало кто из его стражи одолеет старика в поединке.

Таислав брызнул на зеркало какой-то вонючей дрянью, буркнул что-то себе под нос, поджег от черной свечи пучок каких-то трав и помахал оным пучком вокруг зеркала. Не добившись никакого результата, недовольно фыркнул, кинул траву на пол и заорал:

— Всеслав! А ну проснись, старый пердун! Время связи!

Воззвание помогло — зеркало звякнуло, помутнело, и в нем отразился подозрительно щурящийся Всеслав.

— А где тебя две недели носило, старый хрыч? — сердито вопросил волхв, — просто запил али снова отправился лично улучшать породу диких степняков за рекой Тириной?

— Хуже, — помрачнел Таислав, — меня смог взять под контроль один из Проклятых. Если бы не мальчик, наворотил бы я дел. И без того уже велел своим идти в набег на Артанию, жечь села и полон брать.

"Приказ они выполнили достаточно своеобразно", — подумал Ярослав, но вмешиваться в разговор старших не решился.

— Видать, срок твой подошел, Таиславушка, — грустно заключил Всеслав, — противостоять заурядному Проклятому не могешь, спокойно отдаешь приказы атаковать союзников... скоро, видимо, сможешь только лежать и гадить под себя.

Тсар, понуро кивающий головой в ответ на обвинения, на последнем пункте возмущенно встрепенулся и зарычал:

— Ты мне это брось! Я здоровее тебя, а что до Проклятых, так просто атаки не ожидал. В другой раз у них это не выйдет.

— Рад слышать, — покивал Всеслав, — у тебя толковые ученики есть? Сам понимаешь, Враг будет слать новых и новых одержимых, пока не добьется своего.

— Пара сильных жрецов есть, — задумчиво ответил Таислав, — хватит для поддержания защиты тсарской ставки. Хотя лучше, на мой взгляд, укочевать отсюда куда подальше. Как думаешь?

— Ничего не могу сказать, никаких следов деятельности Проклятых на моей земле нет. Надо поговорить с соседями, выяснить, что к чему, а потом уже думать, кому и куда укочевывать.