Текущее продолжение

Впервые за всё время разговора Газилл был удивлён.

— И король допустил это?

— Если ты забыл, напомню — когда Кахалада отправили в ссылку, ему обещали неприкосновенность. И это было Слово Короля.

— Удобно для кого-то вышло, — произнёс куда-то в потолок Рэдфокс. — Клятски удобно.

— Теперь ты понимаешь... — удовлетворённо сказал Сиг. — Короли соседних стран основывают свою власть на избранности богами, или даже своём происхождении от высших сил. Ты помнишь, какие титулы они используют? 'Сыны неба', 'Помазанники Богов' и прочие 'избранники'... Но наши короли ведут свой род от победителей Войны Чёрного Мага. Их власть держится не на ослабевших религиях и догмах жрецов, а унаследованной благородной воле героев-защитников людей, и четыре сотни лет слово короля Фиора было нерушимым гарантом. Даже для наших зарубежных друзей.

Пока король Фиора следовал своим клятвам верховного сюзерена и хранителя королевства, никто из аристократов не смел оспорить его право на трон. Даже покойный Кахалад не решался открыто вмешиваться в его дела.

— О, значит кое-кто решил, что самое время попытаться отколоться от королевства, и стать вольным бароном? — с неопределённой интонацией спросил Газилл.

— И начать новые 'охоты на ведьм', — с горечью дополнил Сиг. — У нас сотни семей беженцев с севера страны. Разорённый юг. Активность шпионов Каэлума и Боско. Если король не восстановит свою власть, война начнётся в ближайшие месяцы с бунта дворян. А соседи уже стягивают войска к границам.

— Ты уж извини, Сиг, но причём тут я?

— При том, что за последние четыре сотни лет ты единственный, кто встал вровень с легендарными героями Войны. Сейчас твоё слово, как победителя Трайадоса, имеет почти такой же вес, как и у короля, если не больший.

Газилл издал душераздирающий вздох.

— Прилёг немножко поспать, называется.

* * *

Сиг потёр веки. Аккуратно помассировал переносицу. Растёр лицо.

Старый знакомый и раньше был не самым простым собеседником. После долгого сна его характер лучше не стал. Долгого сна... Рэдфокс отделался всего лишь долгим сном, в то время как первые следователи Совета, изучавшие меч Трайадоса погибли на месте. Атрибут архидемона, уникальный артефакт, являющийся самостоятельным продолжением своего создателя, и, как правило, ассоциирующимся с ним символом, был полон смертоносной и губительной силы, не рассеявшейся даже когда сам меч, выглядел практически разрушенным.

А ещё он перестал скрывать своё настоящее расположение духа, и даже мысли. Ещё при первой встрече с Газиллом, Сиг заметил, что в ментальном плане тот был монолитной глыбой. Приходилось ориентироваться только на мимику Газилла, и собственную интуицию. Сейчас ситуация переменилась в совершенно другую сторону. Свои мысли и настроение он буквально излучал в пространство.

Иногда Сиг не мог разобрать своих эмоций. Его собственные чувства были придавлены подавляющим ощущением спокойствия Газилла, рассматривавшего сложившуюся вокруг него ситуацию исключительно как некую задачку, которую было бы интересно решить. Или не решить, и посмотреть, как будут крутиться другие. Испытываемое по этому поводу 'фантомом' весёлое любопытство отзывалось зудом в пальцах. А от серьёзности, с которой Газилл задумывался над этим вопросом становилось трудно дышать.

Одноглазый и однорукий, похожий на обтянутый кожей скелет, с истончившимися и выцветшими волосами, он выглядел так, будто может умереть от малейшего чиха в его сторону. Но это было далеко не так.

По словам других 'фантомов', в своё состояние полутрупа он перешёл за считанные часы. Сначала это считали последствиями раны от оружия Трайадоса, но неосторожно контактировавшие с изломанным и покинутым Атрибутом следователи хоть и погибли разнообразными и весьма мучительными образами, всё же умерли быстро. Рэдфокс же словно застыл в каком-то своём долго тянущемся моменте времени. Маги в Центре пытались провести обследование, а если честнее, то торопились провести те самые помянутые Газиллом противоестественные опыты, ибо в его выживание просто не верили. Пока не попытались сцедить крови. Бледно-серая кожа подопытного была непроницаема, а когда всё-таки удалось её прорезать, кровь просто отказывалась течь. Диагностические заклинания просто исчезали, словно запущенные даже не в воздух, а в пустоту. Создавалось впечатление, что тело победителя Трайадоса находилось большей частью где-то ещё.

И его оставили в покое. События неслись вскачь, и требовалось сосредоточить усилия магов на чём-то более вещественном, и способном принести пользу прямо здесь и сейчас. Сиг Харт считал, что его знакомый в своём непонятном сне быстро станет просто ещё одной странной диковинкой о которой, скоро позабудут. Непризнанный герой спасший королевство, или преступник запятнавший имя короля, Газилл был уже прошлым, пройденным этапом, выпущенной стрелой... Он уже был не интересен.

Пока не проснулся.

Сиг спрятал лицо в ладонях.

У него была своя собственная Цель. Задача всей его жизни, ради которой он пошёл на столь многое... Для чего он и пошёл на контакт с Центром Исследований и стал сначала только одним из помощников и протеже Брейна, а вскоре и его учеником. Потом чрезмерно увлекающийся своими собственными опытами учёный и глава Центра попросту сбросил на его плечи рутинную, и не связанную напрямую с волшебством работу. И это было даже хорошо. Это было в рамках его собственного плана.

И фактический раскол Фиора, мало влиял на выполнение Цели, к ней вело много путей. Подводило его собственное сердце. Сиг Харт, как он предпочитал называться, видел и понимал в происходящем намного больше, чем не только его сверстники, но и люди много старше. И это не давало ему покоя.

Цель несомненно блага. Её достижение искупит все жертвы и оправдает все страдания.

Но он не мог закрыть глаза на то, что видел. Не мог просто отвернуться.

Это было самым малым, что он мог сделать в память о Ней... И том как он с Ней поступил.

Сиг Харт взвалил на себя то, что мог бы Брейн, если бы давал себе хотя бы малейший труд оторваться от лабораторий. Пользуясь именем учёного, и всем влиянием которое имел Центр, юноша начал оказывать поддержку трону и беженцам, игнорируя шепотки о карьеризме молодого выскочки. Проклятье, да за прошедших полгода он сделал для Фиора больше чем весь Совет магов, боявшийся принимать хоть какие-то активные действия, и просто запершийся в Эре! Это он наладил связь между лояльными гильдиями магов, и убедил, не без поддержки очнувшихся Богоравных, выступить на стороне короля. Он не дал свернуть проекты восстановления юга, и организовал... организовал всё!

Вопреки мнению шепчущихся за спиной, им двигала не жажда власти. Просто он делал так, как должно быть правильно. Как он это понимал. И не вина Сига, что у него, семнадцатилетнего парня, хватило духу, сил и удачи на то, перед чем спасовали и многомудрые старшие маги, и благородные лорды. Что он не стал ожидать выгодных предложений ни от представителей соседних стран, ни от вставших в оппозицию трону дворян, ни отсиживаться в своём наделе.

Как и в том, что, когда Совет Эры всё-таки опомнился, король желал видеть его своим представителем. Одним из членов Совета.

Это была оправданная и полностью заслуженная пощёчина от Меркурия Эре.

Монарх желал знать, почему Совет медлил с тем, чтобы откликнуться на его требования. Монарх интересовался, не собрались ли некоторые, а то и все Богоравные поддержать восставших. В общем, Тома Э. Фиора крайне волновал вопрос, почему Совет Эры, обласканный и пользующийся ранее его расположением и всеми полученными привилегиями, так просто позволил себе совсем это забыть!

Мнение самого Сига, конечно не учитывалось.

Мелкие предметы на столе задрожали, а графин с водой мерзко задребезжал. Отзываясь на настроение мага его собственные магические силы стали бесконтрольно воздействовать на окружающие вещи. И на этот раз ему не слишком хотелось брать себя в руки.

Король показал, что былого, почти неощутимого контроля и доверия уже не будет, поставив вровень мастеров Совета с только входящим в силу юнцом. Ну или разбавив застоявшееся болото стариков свежей струёй инициативной молодости. А авторитет, опыт и мощь, которые бы позволили ему быть не просто сидящей в кресле фигурой Сигу должно было заменять что, положение советника, или скорее наблюдателя короля? Выходило так. Жаль только, что старые маги и их сторонники не упускали возможности попенять юному выскочке в форме вежливого, а иногда и не совсем, сожаления, что ему не хватает именно авторитета, опыта и личной силы. Было ли его недовольство признаком той самой приписываемой амбициозности? Скорее нет, чем да. Сиг Харт не планировал привлечь к себе столько внимания. Для исполнения Цели места ассистента главы Центра вполне хватало. Но теперь, с местом в Совете, с интересом короля и остальных советников, не говоря уже о всех остальных...

Давление и стресс Сиг испытывал на пределе своих сил и нервов.

Он не мог отказаться от своих инициатив, принесших ему славу и внимание короля, как член Центра, и просто, как человек не безразличный всему случившемуся. Не мог и помыслить отказаться от своей Цели, и от той тайной помощи, что он мог обеспечить, как член Совета. Это была слишком заманчивая возможность. Да и если даже забыть о кресле в Эре, Сиг всё равно не мог отказать королю хотя бы просто потому, что королю не отказывают!

'Газилл бы, как раз, отказался' — проскочила в голове тихая мысль.

Искалеченный полутруп бы действительно отказался от такого предложения короля. Это Сиг понимал отчётливо. Пообщавшись с очнувшимся 'фантомом', Сиг ясно представлял себе его реакцию и поведение. Переживший поединок с архидемоном Газилл был практически открытой, до смущения открытой книгой.

И до клята опасной. Не каждую книгу стоит безрассудно читать.

А ещё он мог стать союзником.

Сиг застыл на стуле. Но его мысли лихорадочно суетились вокруг этой идеи.

Цели он мог достичь и сам. Долго, тяжело и муторно, не опираясь ни на кого из посторонних, не знающих о Башне... и всё же слишком долго. Без тех мер безопасности, которые обеспечил Сиг, просто скрыв остров как зону испытаний и исследований Центра, так вообще невозможно! Но чтобы сделать это, ему надо было занять должность под рукой Брейна. А чтобы заинтересовать учёного требовалось проявить не только уникальные и недюжинные способности к волшебству, но и пытливый ум с готовностью его применять. И как следствие, надо было взваливать на себя новые обязанности, от которых нельзя было просто так отмахнуться. Всё ради Цели. Сиг Харт принял эти обстоятельства, и со временем сумел обратить для пользы дела.

Но его новый статус и положение всё перевернули. Старики Совета проявляли острое внимание ко всем делам королевского ставленника, и начинали копаться в его прошлом. С одной стороны, беспокоиться было не о чем, биография 'Сиг Харта' была безупречна — всего лишь один из одарённых сирот, нашедших своё призвание в Центре. Но с другой стороны, кому-кому, а мастерам Эры было известно, как легко на бумаге появлялись и исчезали из ниоткуда в никуда неизвестные никому люди. Точно также могли появиться и несколько знакомых с 'юным', или вернее 'более юным' Сигом свидетели его грязных дел. Конечно, в известной мере его защищала тщательно выстроенная репутация, но она была не абсолютной защитой. И даже поддержка трона сейчас не помогла бы, вздумай Советники его додавить. После снятой маски Кахалада, монарх был очень чуток к малейшим намёкам даже на попытку вести тайную игру. И стоило понимать, что сейчас король был заинтересован в укреплении только своей власти и продвижении только собственных проектов. Совет впервые за долгое время действовал сообща, а не защищал интересы своих покровителей, часть из которых обнаружилась среди оппозиции трону.

И это позволяло иметь уверенность в завтрашнем дне. Ведь даже если кто-то из советников слишком сильно желал избавиться от выскочки, другие, более разумные и осторожные, разъяснили бы ему, что после предательства кузена король вряд ли захочет узнать, что избранный им молодой маг, оказавший такую неоценимую поддержку трону на самом деле двуличный обманщик. Последствия могли быть крайне неприятными... вплоть до устранения Совета в принципе. Слишком много промахов было допущено ими всеми.

И потому старикам приходится терпеть и не трогать его сейчас. Но вот уже через год-другой положение Эры вновь станет достаточно прочным, чтобы снова начать влиять на решения монарха. И тогда они смогут предъявить всё, что смогут накопать о Сиге. А копать они будут усердно, на совесть. Слишком Советники самодовольны и горды, чтобы отказаться от возможности сбросить королевского любимчика с его места, и отомстить за то, что выставил их нерасторопными и колеблющимися. А возможностей у них хватит с лихвой.

Ставить под угрозу Цель Сиг не желал.

Исполнение Цели было делом не завтрашнего, и не послезавтрашнего дня. Требовалось порядка десяти, или более лет если пытаться проделать всё в тайне. Но это было невозможно! Хотя бы из-за отсутствия на острове всех нужных для строительства материалов, и кончая заканчивающимся банальным пропитанием. Они бы всё равно оставили следы пытаясь раздобыть ресурсы. 'Сиг Харт' был рискованной возможностью ставить свои условия.

Сейчас он мог затаится, послушно исполнять волю короля во время заседаний Совета, а после пытаться исправить впечатление о себе в глазах Советников. Времени на налаживание отношений со стариками ещё было. Проблема была в том, что Сиг уже успел достаточно плотно пообщаться с ними ещё в бытность только ассистентом Брейна, и понимал, что за исключением некоторых личностей заседающие в высоких креслах Эры имеют слишком обострённое и болезненное самолюбие, чтобы просто так спустить всё 'этому щенку'.

Печально, что его собственное самолюбие не позволяло идти на компромиссы с теми, кто, обладая собственным могуществом предпочитали плестись в хвосте чужих интересов. К слову, порой не распространявшихся дальше самых простых и низменных желаний. Сиг Харт прекрасно понимал, что такая разборчивость может выйти боком, да что там, уже выходит! Но принципы были одной из тех вещей, что у него остались.

И значит, единственным кто мог стать его собственным покровителем был 'проснувшийся герой'.

* * *

Достоинством Газилла был то, что он молчал пока Сиг объяснял свою проблему.

Недостатком было то, что Газиллу не требовалось говорить, чтобы дать ответ.

Всё то же проклятое щекочущее пальцы любопытство.

— Хорошо. Я помогу, — вполне дружелюбно улыбнулся тонкими серыми губами Газилл. — Но когда ты станешь доверять мне... Ты сам мне всё расскажешь... Про свою 'Цель' и остальное.

Кавычки он изображать не стеснялся. Как и намекать, что некоторые мысли так усердно думать не стоит.

Сиг чувствовал, как пересыхает в горле и кровь отливает от лица. Это был не страх. Или не только страх. Просто кто-то, оставаясь внешне открытым сумел пробраться ему в голову, только и всего. От этого поневоле вспоминались подозрения следователей, считавших, что Трайдос нашёл себе новое вместилище. Тогда эта теория не подтвердилась.