Кораблик в бутылке

Тариар собрал нарубленное, с гномской аккуратностью сложил в игрушечную поленницу.

— Заслон от ветра делать?

Фиари пошевелила носиком и решительно запретила:

— Ночь теплая будет... Как они говорят: “Без осадков”. Ни к чему зря переводить лес.

Прикрыла глаза, сопоставляя движения стихий, вслушиваясь в незримые волны:

— Никто не идет к нам. Нет никого. Наверное, ты прав: их будут искать утром, по свету... Тариар?

— Да, госпожа.

— Тогда говори уж и ты: “Атири”. Полное имя я все равно не назову, сам понимаешь.

— Чего тут не понимать, все на браслетах отчеканено, госпожа наследная принцесса.

— Моя очередь в наследовании пятнадцатая! И вообще, я хотела спросить про другое.

Тариар изобразил бородой и бровями немой вопрос.

— Как ты полагаешь, что им тут надо? Земли? Руды? Союзники? Вот что им дома не сиделось?

* * *

Что ему дома не сиделось — не мог Сергей внятно выразить.

Хотелось ему разведывать пещеры, слышать шум водопадов и носить меч вместо трости? Ой, как хотелось! Лет пятнадцать назад, когда был студентом. Когда первый раз пересчитал зарплату, расхотелось моментально. Как выключили. Сам даже удивился.

Денег хотелось? За деньгами в другое место, а то ведь при разведке пещер запросто можно найти месторождение драконьей чешуи с высокоценными сопутствующими магическими ингридиентами. Только добыча ингридиентов будет чрезвычайно затруднена наличием в пещере этого самого дракона. Живого, еще теплого. Даже горячего!

Теперь Сергей мог самому себе не врать. Не тот расклад. Что бы сказал Юрий Гагарин, увидев освящение космодрома пузатыми рясоносцами?

Приехали.

Приехали. Вот на отмели замер их “покемон” — башенка пулеметная срезана, словно не было. Кабина как сапогом вмятая... Где Степан? Жив ли? И кто их на берег вытащил? И что за эльфийки с пучками стрел рядом лежали? И куда теперь делись? Как наши помощь вызовут: рация-то в грузовике осталась? И запасы патронов. И коробка с поисковыми беспилотниками. Как они там, на левом берегу, втроем с уже немолодым Кириллычем, против Северной Орды?

Что угодно жует мозг, лишь бы от главного уйти.

Хрен тебе уйти: ножки-то вот они, холода речного, вечернего, и того не чувствуют...

А может, хотел Сергей личную крутизну поднять? Не для того даже, чтобы кому похвастаться. Для того, чтобы хоть самому себе цену знать. Опять же, среди женского пола романтичней выглядеть уставшим наемником, чем обрюзгшим бумагомарателем. Только, представляя себя наемником, все видят вокруг верных товарищей, в руках навороченное оружие, под ногами тела поверженных супостатов... Никто не видит закатной полосы в таком вот ракурсе снизу-вверх... И кряжистого здоровяка — “положь-поставь, один черт квадрат” — сосредоточенно пробующего на ногте заточку громадной секиры. Как там, в песне: “много кушал бледнолицых — русских буду кушать первый раз”?

Низкие лучи садящегося солнца заиграли на непонятно как уцелевшем сувенире. Вместе с грузом вождю союзного племени везли подарочный кораблик в бутылке; он-то сейчас полыхнул червонным золотом. Сергей покосился на игрушку — и, видимо, снова как-то неловко повернулся, опять потеряв сознание.

* * *

— Сознания нет... — Атири потрогала лоб лежащего, — но и воспаления, похоже, нет... И глаз не сводит с игрушки.

— Тогда давай поглядим, что тут в бутылке.

— Кораблик. Я не видела таких кораблей! Тут все иначе, не как у нас! Странно. Парусник должен быть похож на парусник же, ведь не настолько различны наши миры! Казалось бы, вода и ветер одинаковы — но тут все настолько по-другому!

Гном поднес бутылку ближе к пламени, всмотрелся в детали:

— Почти цел, только сорван с подставки. Неудивительно: парень вцепился в бутыль клещом. Даже я с трудом разжал его пальцы...

Тариар еще раз послушал хриплое дыхание одного из пришлых и почти незаметное сопение второго.

— Послушай, если мы ничего не можем для них сделать, починим хотя бы эту штуку? В неважное он бы так не вцепился!

Атири огляделась:

— Ни одного дерева со смолой... Дуб, ива, ясень...

Гном хмыкнул:

— Там, в самоходе, были еще мешочки вот с такой белой массой. Что это?

— Знаю... Это шоколад. Меня угощали в Илионе. Но тут всего две горошины. Да и тает он...

Тариар почесал могучий загривок:

— А ты не знаешь, как на их языке это называется?

Фиари задумалась надолго. Высыпали звезды, потянул слабый ветерок. Гном отлучился в кусты ненадолго, вернулся с очередной корягой. Доварилась зайчатина и в молчании была съедена. Только тогда фиари махнула рукой:

— Приклеим, чем придется. Думаю, там есть инструменты и смеси получше. Но я-то не знаю даже, как они выглядят... Скажи, такая надпись тебе не попадалась?

Атири вывела на освещенном пятачке перед костром: “COCOA BUTTER”.

— Если был мешочек с образцами, могли быть и мешки с основной массой товара, как думаешь?

Тариар, не отвечая, ушел к полузатонувшему самоходу. Ночная темнота чистокровному подгорнику не помешала, и довольно скоро гном вернулся с плоским стальным ящиком. Бумажная наклейка на крышке ящика в числе прочего содержала нужную надпись.

— Ага... А как оно открывается?

Ни фиарийское хитроумие, ни гномский опыт в механике ответа не дали — да и не могли, запаянный цинк вскрывается как консерва. Гном сообразил это первым:

— Отойди, наследница...

Взвесил в руке секиру, не захотел портить заточку, отложил. Хозяйственный топорик даже не трогал. Притянул кайло — и неожиданно точным движением, не шахтеру, златокузнецу впору — разворотил угол плоского ящика.

В ящике оказались плотно уложенные мешочки, в мешочках твердые, ломкие, белесоватые шарики с приятным запахом. А вот на вкус...

— Нет, это совсем не то, чем угощали меня в Илионе... Скорее, недошоколад... — Аири разочарованно отложила пакет. Гном только фыркнул, вытаскивая из мешка инструменты:

— Главное, чтобы продержалось... На костре нагреем, а там схватится — всегда же холодает к утру...

* * *

К утру Сергей очнулся повторно. Теперь он лежал ближе к огню, левый бок ощутимо припекало. Ни слева, ни справа никаких ужасов не было. Что с остальными — спрашивать было бесполезно. К нему так и не подошел никто из своих. У костра суетилась высокая тонкая девушка в длинной рубахе и полотняных штанах, несмотря на рассветную прохладу, босая. По берегу, насколько можно было видеть, ходил взад и вперед кряжистый бородатый мужик невысокого роста.

А ноги у Сергея не двигались по-прежнему. Вот это, получается, сходил в рейс... Все, как вербовщик обещал. Новый мир, параллельное пространство. Эльфы, гномы, орки... Походы, подвиги, подгнившие переправы, переломанный позвоночник... Детский рисунок солдатика в краснозвездной шапке; перекошенный силуэт на гобелене...

Оно того стоило?

Над кронами привычно загремело. Чуть поодаль, на прогалину, садился “двадцать четвертый”. Сергей попробовал извернуться, поглядеть на прибывших — и снова его прострелило такой болью, что сознание погасло.

* * *

Погасив костер, Атири направилась к начальнику спасателей, с которым уже о чем-то договаривался гном. Подошла ближе — опешила. Начальницей оказалась фиари! Но пришлые слушались каждого ее распоряжения, движения бровей! Насколько наследница разбиралась в людях, пришлые повиновались не под угрозой наказания, а с уважением.

Зелено-пятнистая одежда пришлых сидела на фиари привычно и удобно; по скулам, разрезу глаз и светлым волосам высшая Атири сперва опознала в гостье лесную — а потом только разглядела на щеках чуть заметные дорожки Плачущей, и поняла, кого видит.

Шари Стальные Слезы.

Первая — и пока что единственная — фиари, принятая в род пришлых. Мало того — удочеренная апостолом Эрин Меркурий. Существо, шагнувшее в легенду. Мост из отсюда прямиком в Далекое Отечество... Обычно фиари прозвищами не пользуются; но Шари теперь к старому роду Сангара относится едва ли на треть. На вторую треть она родич пришлым; на третью — вообще дочь апостола. По чьим законам Шари можно что-то запрещать, если сами пришлые о ее лихости песни поют?

Вот на кого равнялись бесстрашные девчонки-проводники, так и не успевшие завести спасательный трос. Шари опустилась на колено возле убитых, коснулась их пальцами — и теми же пальцами провела по собственным щекам ритуальные дорожки; вблизи Атири видела, что дорожки выбиты почти незаметной татуировкой.

— Легкого вам пути в светлый Адливун, — голос у легенды оказался глуховатый, — возвращайтесь, замыкая круг... А плакать по вам будет сталь! Госпожа Атири...

— Просто Атири.

— От имени командования базы “Китеж” благодарю вас за помощь. Вы искали путь в анклав?

— Не стану отпираться. Но это не запрещено!

Шари выпрямилась — как молния ударила от земли в небо.

— Вы бы просто сказали, еще в Илионе. Вас бы отвезли. Знакомство с правящей семьей Эльвенгарда никому не лишнее. Хотя, с другой стороны, тогда бы вы не оказались тут. Гном вытащил раненых, но без уколов наверняка воспаление... Этакий узел судьбы — вот матушка удивится...

— Скажите, их вылечат?

— Апостол Эрин лечит и не такое, — лесная отмахнулась, как от неважного. — Хорошо, на “ты”, значит — на “ты”. Называй меня Шари. Если твой гном...

— Он не мой.

— Неважно... Если он хочет учиться у нас, пускай помогает саперам вытащить грузовик. А тебя, если хочешь, мы отвезем в анклав.

Лесная фиари в чужой форме, в шнурованных ботинках до половины голени, с чужими вещами на ремнях, пахнущая металлом и гарью — как самоход на отмели, как стальная летучая тварь на прогалине! — посмотрела на Атири самую капельку свысока. И тут же ответила на не высказанный вопрос:

— Да. Род и привычную лесную жизнь на крылья чужой силы за спиной. Оно того стоило?

Утренняя роса на короткой траве холодом резанула по босым ногам. Атири поежилась. Еще не поздно испугаться и вернуться домой. Отгородиться от новостей, от пришлых, от завязанного ими клубка, смыть брызги крови... Семья Атири достаточно богата, чтобы одна из наследниц весь долгий век прожила в покое.

Что взамен? Право называть коротким именем существо двух миров, богиню хлопнуть по плечу; право ввязаться в чужую игру, выиграть чужой приз — а заплатить своей кровью, своим временем, своей жизнью...

Оно того стоило?

Тариар для себя давно все решил. Атири посмотрела, как невысокий гном с пятой попытки влезает на высокий порог летучего дома, и сказала:

— Тогда вот это я положу в руки человеку, что погрузили последним.

— Кораблик в бутылке? А зачем он?

Атири оглянулась. Тариар уже выпрямился в люке:

— Госпожа, мы не знаем. Но, наверное, важно. Да и — уцелел, несмотря на то, как швыряло gruzovik в ущелье.

— Прямо так и уцелел?

— Ну, с подставки слетел. Так мы починили... — гном басом хохотнул в бороду:

— С помощью кайла и шоколадного масла!

(с) КоТ

Гомель 9-27.02.2018