| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Так мы и шли по городу — передовые отряды прорывались как можно глубже, последующие занимали и блокировали удобные для обороны дома, а дома, которые просто стояли в ряд мы пока игнорировали — их можно было взять практически в любой момент — подобраться по улице или со дворов, загасить окна стрелковкой, закидать первые этажи гранатами — и врывайся, зачищай, убивай. Такие дома, без удобных секторов стрельбы на относительно большие расстояния — мы оставляли на закуску.
Правда, не всегда это оказывалось верным. Так, на улице имени Кирова, идущей параллельно 25го Октября в 200 метрах к северо-востоку, находилось здание Верховного Совета УССР — собственно, здание правительства Украины. Ну, надо брать — метнулись туда на трех БМП, подскочили к колоннаде, снесли несколькими выстрелами из пушек опорный пункт из мешков с песком у центрального входа, тем же путем снесли входные двери и проникли внутрь через центральный и один из боковых входов. А еще шесть бойцов таким же макаром закрепились в расположенном чуть далее Мариинском дворце — центральном здании паркового комплекса, постройки еще Екатерининских времен. Ну и дальше шла зачистка по коридорам — эти полтора десятка бойцов шли от кабинета к кабинету и шмаляли во все подряд, периодически выбегая к своим БМП за дополнительными боеприпасами — светошумовые гранаты, обычные гранаты, автоматическое оружие и бронежилеты отлично работали против немецких пистолетов и шмайсеров, да и немногочисленные винтовки охраны не могли ничего поделать с этой группкой наших бойцов — за четыре часа они прошли все три этажа здания, а на подвал подоспел еще один взвод бойцов. Кстати — за планировку этого здания, а особенно за его стеклянный купол — Альбер Шпеер — рейхсминистр вооружений и боеприпасов и сам архитектор — хотел разыскать и пригласить архитектора этого здания Ивана Александровича Фомина на работу в Германию, но тот умер в 1936 — через год после постройки здания. Да и кто бы его отдал ?
Таким же макаром было взято расположенное севернее здание СНК УССР — только это здание было побольше — общая длина вместе с крыльями превышала триста метров, и высотой оно было в десять этажей. Так что на его захват сразу отрядили роту бойцов и бои в здании шли до позднего вечера, когда группка оставшихся фрицев и ОУНовцев попыталась штурмом пробиться из окружения. Они еще не имели дела с нашими ПНВ, поэтому попали в подготовленную засаду из трех пулеметов и шести автоматов и полегли почти все — сдаться удалось лишь семерым. Но еще до освобождения этого здания на его крыше были организованы несколько наблюдательных постов и постов связи, через которые стала вестись координация действий в центре города, а также выполняться связь с подвижными отрядами — с такой высоты радио работало вполне неплохо. Само здание было мало того что огромным — его площадь составляла 235 тысяч квадратных метров, так еще его планировка предполагала возможную оборону здания — коридоры закруглены, что предполагает невозможность стрельбы из-за угла — но с автоматическим оружием это давало фору именно наступавшим — то есть нам. Более того — это здание было связано с соседними с помощью подземных ходов — часть фрицев пыталась по ним выбраться, но местные жители предупредили о такой возможности и уйти удалось не всем.
На параллельной улице 25го Октября как раз располагался захваченный нами госбанк, сразу южнее — дом комсостава КОВО и здания ВС УССР, ближе к Днепру — Мариинский дворец — этот квадрат со стороной примерно 400 метров стал одной из наших опорных баз в городе в первые дни — к северу от мариинского дворца мы еще прихватили стадион Динамо и прилегающую парковую зону. По стадиону мы и назвали эту группу "динамовцами" — "банкирами" и "мариинцами" они быть не захотели.
Южнее мы надежно закрепились в юго-западной и центральной части завода Арсенал — там были наши "арсенальцы".
А вот между ними свили гнездо фрицы. Во-первых, они удерживали северо-западный кусок Арсенала, во-вторых — расположенный севернее Дом Красной Армии и Флота — трехэтажное строение общей длиной 160 метров, причем более сотни из них шло вдоль Крепостного переулка, соединявшего улицу Кирова и улицу 25го Октября — ее-то они и перерезали своим огнем, так что два дня нам приходилось подбрасывать подкрепления в центр города в обход. Более того — к северу через дорогу от Дома КАиФ находился кооперативный дом работников завода Арсенал — длиннющее изломанное здание в пятнадцать подъездов, занимавшее почти целый квартал. И помимо изломов его фасада, и так неплохо обеспечивающих фланкирование, его углы были утоплены вглубь, в них находились окна квартир — и это давало дополнительное фланкирование. До кучи немцы устроили в этом здании казармы, так что мы как туда сунулись, так и выбежали, сопровождаемые слитными залпами немцев и бандеровцев. К полудню эта шобла начала организовывать вылазки в окрестности, и не только к центру города, где она как следует огребла, но и в сторону Днепра — до него было менее семисот метров парковой зоны, так что вскоре и ушедшая на север группа наших войск была отрезана от пополнений с юга — ну да к тому времени она их получала уже с севера. Вдобавок мы не успели выбить такую же орду из так называемого Дома-самолета — жилого дома того же завода Арсенал, построенного к востоку от завода — несколько корпусов изломанного в плане строения, да еще с эркерами в квартирах — там можно было держаться до посинения — все подходы удачно простреливались. Ну и севернее этого здания — Никольские ворота Новопечерской крепости — фортификационное сооружение, построенное еще в 19м веке — с длиной фасада в двести метров и выдающейся вперед также кирпичной пристройкой — вместе эти ворота и Дом-самолет обрамляли Арсенальную площадь. По площади и по заводу мы и называли эту группу фрицев "арсенальцами".
В двухста метрах к западу от занятого нами Госбанка обосновались "гастролеры" — в основном немцы. Название они получили по драмтеатру имени Ивана Франко, находившемуся практически в центре этого анклава. Сам драмтеатр был опасен своим фасадом, выходившим на площадь Спартака (сейчас — Ивана Франко) — штурмовать влоб не получится, тем более что на эту же площадь с востока выходил длинный фасад жилого здания с красиво оформленными подъездами, но эта красота для нас была смертельна — узкие окошки по бокам от дверей были отличными бойницами. С западной стороны площадь фланкировалась еще одним красиво оформленным зданием, которое к тому же имело портики и выступы для самообороны. Ну и с севера всю эту красоту обрамляло семиэтажное здание гостиницы Бристоль — тоже красивое строение. Вот только красота эта была для нас смертельна — и своими фасадами, и своими открытыми пространствами, и, самое главное — насыщенностью немецкими войсками — в гостинице и в жилом здании у них тут были казармы. А с юго-запада театр был прикрыт монументальным зданием ЦК КП(б)У — высотой шесть этажей метра по четыре каждый, да с толстенными стенами — они не пробивались даже из танковых пушек — мы попробовали шмальнуть пару раз — никакого видимого эффекта — тут у нас воевали еще старые танки, с нарезными орудиями, так что на пробу стреляли бронебойными болванками и осколочно-фугасными. Может, из новых танков с гладкоствольными пушками и кумулятивными снарядами стены бы и пробились, но эти танки в начале сентября работали на другом направлении. Так что стены здания оставались для нас непробиваемыми, а попасть в окна — тут надо подойти на нужный угол, что пока было опасно из-за фаустников. Крепость. Да еще это строение прикрывалось с юго-запада жилым домом в стиле то ли конструктивизма, то ли постконструктивизма — всего-то три этажа, но, блин, снова — изломы, углубления, выступы — палить можно во все стороны и тебе за это ничего не будет.
В трехста метрах к северу от госбанка находился еще один наш анклав — "высотка" — названный по Дому Гинзбурга — это был первый небоскреб на Украине — 12-этажное здание, построенное в 1912 году, да еще на холме — такую "высоту" мы также не могли пропустить — до 1928го года это было самое высокое жилое здание СССР. Причем в нем была интересная система доставки вещей и продуктов — прямо в квартиры были проведены короба с механическими тягами, по которым могли перемещаться корзины и ящики. Система, конечно, офигительная. Понятное дело, что с наступлением советских времен пользоваться ею стало некому — это при царизме аренда квартир тут стоила по тысяче-другой рублей, а с его свержением все стало попроще — организация коммунальных квартир из пяти-семи— и даже одиннадцатикомнатных квартир позволили выбраться из сырых промозглых подвалов в более здоровое жилье многим семьям рабочих — сотни человек улучшили свои жилищные условия вместо нескольких десятков "господ". И система доставки меня заинтересовала, так как я подумывал организовать торговлю по каталогам — хоть какой-то аналог привычной мне интернет-торговли — но необходимость забирать товары на почте меня малость напрягала, а тут — если даже и не доставку напрямую в квартиру, то хотя бы до подъезда, а там — организовать что-то типа ящиков, куда почтальон будет закладывать доставленный товар, а покупатель — забирать — и не потребуется ждать. Вот только проблема ключей пока не была мною решена — по идее ключи должны быть на одну закладку-выкладку, так как делать ящики на каждую квартиру — наверное расточительно по месту — не будет народ пользоваться массово этой системой, особенно поначалу... а может и нерасточительно ... навырост ... были бы уже цифровые технологии моего времени — и проблем бы не было — сгенерировал ключ и все дела ... а так ... пока была в мыслях только перфокарта — почтальон кладет в ящик товар, закрывает ящик перфокартой, а затем кидает ее в почтовый ящик покупателя. Как-то так ... В общем — надо будет показать этот дом нашим архитекторам, но когда освободим город — пока до этого момента было еще далеко.
А, возвращаясь к теме образования анклавов наших и немецких войск — к северу, наискосок от Дома Гинзубрга, находилось здание НКВД УССР — до Революции в нем располагался институт благородных девиц, и я вот все думал — нет ли тут какой связи — вон и в Питере был Смольный — может, революционеры просто хотели познакомиться с девушками, а их не пускали ... впрочем, эти крамольные шутки я держал глубоко в себе. А здание НКВД мы захватили наскоком, так как оно находилось по пути наших первых групп — это здание ЦК КП(б)У находилось на отшибе, поэтому его сразу не взяли, о чем потом долго жалели.
Ну и севернее уже начинался Крещатик. Мы заняли комплекс зданий на площади Калинина (ныне — Майдан, но тогда площадь была существенно меньше). Сам же Крещатик в плане возможностей для обороны не впечатлил — здания стояли зачастую впритык, с фасадами, выровненными словно по линейке — выступающих частей, из которых можно было бы вести огонь вдоль улицы, было немного, а с балконов — стремно — мы сковырнули танковыми выстрелами уже не один такой балкон, с которого по нам пытались стрелять на таких улицах. Единственный плюс — улица была широкой — более семидесяти метров, так что сектор стрельбы из окон поперек улицы получался приличный. Но все-равно, сразу после захвата Крещатика мы стали возводить на нем баррикады и укрепления, из которых можно было бы простреливать улицу вдоль — нельзя позволять немцам подбираться к нашим зданиям легким прогулочным шагом — путь шуруют через дворы и дома. Встретим.
(в РИ во время войны Крещатик был сильно разрушен советскими радиоуправляемыми минами — ТОС — техника особой секретности (изобретатели — Бекаурия, Миткевич). После захвата города в сентябре 41го немцы стали размещать там свои учреждения, казармы — и тут все это стало взлетать на воздух, причем безо всякой закономерности — бум! — и на месте здания — груда развалин. Сколько там погибло фрицев — не знают даже сами фрицы, но — тысячи. Все меньше немцев хотели получить наделы в СССР — слишком они были маленькими — всего два метра, да и то если повезет и найдут тушку. В АИ наши ничего не минировали, так как рассчитывали вскоре вернуться).
Так, испятнав город анклавами, мы и закончили 31е августа. Исходные позиции определились и сумбур первого дня сменился сумбуром последующих, когда анклавы начали войну друг с другом.
ГЛАВА 2.
Причем поначалу мы и не собирались ввязываться в бои за город — влететь, уничтожить запасы, вызволить узников из тюрем и концлагерей, набить фрица — и обратно, за Днепр. Но как-то поначалу уж очень неплохо пошло, потом казалось "еще чуть-чуть и город наш", потом надо было вызволять своих — вот и увязли.
Хорошо еще что все наши войска проходили обучение городскому бою — десять часов в рамках КМБ и минимум сто часов расширенного курса по городским боям, который части проходили после обкатки на передовой и в первом отводе на ротацию и дополнительное обучение. Тут было и передвижение по городской застройке, и бой в помещениях, и преодоление препятствий, в том числе изготовление лестниц, крюков, альпинистского оборудования из подручных материалов — веревок, гвоздей и стальных прутков — мы могли передвигаться не только по горизонтали, но и по вертикали. Так что вошедшие в город части были подготовлены гораздо лучше немцев, хотя и не дотягивали до наших же спецчастей, которые мы готовили специально к боям в городах — у тех подготовка к таким боям была на уровне двух тысяч часов, и спецснаряжение — что альпинистское, что взрывное — более легкое и удобное. Но и сто часов было неплохим подспорьем, а мы ведь обучали и инженерно-взрывному делу — это еще сто часов. Так что проделывание проходов в зданиях для наших бойцов тоже не было биномом Ньютона — вырезать в толовой шашке углубление, закрыть его конусом из жести — а нет ничего под рукой — и так сойдет, подорвать это кумулятивное изделие — и в образовавшийся шпур либо стрелять, либо вставить заряд помощнее, чтобы проделать более широкий проход. Мы могли проходить сквозь стены.
Так что на второй день — 1го сентября — бои распались на действия мелких групп с огневой поддержкой. Например, как мы отжали "Бристоль" у "гастролеров" ? Напомню, гостиница находилась на северо-западной стороне площади Ивана Франко и являлась частью квартала из составленных вплотную друг к другу домов, образовавших двор по типу "колодец". На обратной гостинице — северо-восточной — стороне этого колодца стоял дом с острым углом, смотревшим точно на север — если и атаковать, то только с него. Правда, подходы к этому углу фланкировались соседними домами, но они стояли достаточно близко, так что на рывок могло и проскочить — с других направлений все было еще хуже — слишком большие дистанции от укрытий до гостиницы давали фрицам больше времени среагировать.
Исходной точкой для атаки стала высотка Гинзбурга. К западу от нее находилась Консерватория имени Чайковского — ее мы походя щелкнули в стиле известного персонажа знаменитого композитора, когда двигались еще к Крещатику. К западу через улицу от консерватории — длиннющий пассаж — в его северо-западном конце, примыкавшем к Крещатику, находились мы, в юго-восточном, фланкировавшем своим восточным фасадом подходы к "углу" — немцы. Немцы же находились и в другом доме Гинзбурга, стоявшем через дорогу от пассажа — на той же стороне, что и консерватория — он фланкировал подходы своим западным фасадом, как и его стоявший впритык южный сосед, также занятый немцами. Эти три дома — пассаж, дом Гинзбурга и его сосед — фланкировали подходы к "углу". И бежать от консерватории до угла было далековато — более ста метров. Всех перестреляют.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
