| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— А какое это имеет отношение к кулинарии? — Вдруг спросил Винокуров, нервно облизав губы. — Я имею в виду яды.
— Самое прямое. — Состроив серьёзную физиономию, ответил я. — Учить готовить девушек, которых с малолетства наставляли в умении вести хозяйство, просто глупость. Зато разбираться в ядах, их применении, симптомах и эффектах, что в вашем высшем обществе, совсем не лишнее, никто не учит. А ведь большинство ядовитых веществ проще всего подать цели именно в пище... И иногда достаточно просто знать, в какое блюдо какой "неучтенный ингредиент" можно подсунуть, чтобы "клиент" его не учуял, и принять соответствующие меры, чтобы не оказаться на том свете, например, от убойной дозы гликозида амигдалина в абрикосовых косточках.
— Но почему "кулинарный"? — Поддержал "арамиса" Леонид и заработал сожалеющий взгляд от Вербицкой.
— Ну конечно, почему бы сразу не обозвать это сборище "сообществом последователей Борджиа", или "клуб почитателей синьоры Тофаны"? Или нет, лучше "Медичи и Руджиери". — Язвительно заметила Мария и, повернувшись ко мне, мило так улыбнулась. — Кирилл, а можно я приду на следующую лекцию?
— Давай, я лучше просто скину тебе нужные тексты. — Вздохнул я. — Не зря же я их в Паутинке искал...
Через полчаса, то есть одно чаепитие спустя, мы дружной толпой вывалились из кабинета и разошлись в разные стороны. Впрочем, с близняшками мы вскоре пересеклись у моего портного, куда они приехали посмотреть, как идет постройка костюма, а после отправились на очередную тренировку, где дела наконец, стронулись с мертвой точки.
Сестры, всё-таки, поняли, что манипуляции эфиром, совсем не то же самое, что заученные стихийные техники, и здесь нет необходимости в формальном подходе и делении на те умения, что доступны старшему новику и совершенно недоступны младшему. Эфир, куда более гибок. Да, купол тишины радиусом в десяток метров, у начинающего эфирника, скорее всего не получится, но два-три метра, почему бы и нет?
Надо было видеть удивление на их лицах, когда следуя моим указаниям, Мила смогла поднять сестру в воздух, разместив под ней кинетический щит. Правда, сил на него у кузины ушло куда больше, чем даже если бы она развернула подряд пяток техник уровня воя. Концентрацию надо тренировать, концентрацию!
За то, что она уронила Лину с двухметровой высоты, я загнал Милу на медитацию и, всучив пару металлических шариков для последующей за ней отработки телекинеза, занялся шипящей от боли в отбитой попе, близняшкой.
Как результат, по окончании занятия, сестры на пару приводили в порядок нашу "песочницу", используя для выравнивания покрытия все те же кинетические щиты. Благо, той дури, что они могли вкачать в эти простые эфирные приемы, хватило бы, чтобы заменить ими двадцатипятитонный трамбующий механизм.
В общем, толк был, и это не могло не радовать. Так что, засыпал я с улыбкой на губах. Волнение от грядущего визита громовских "инспекторов", с каждым проходящим днем подкрадывавшееся всё ближе, отступило, недовольно ворча, и я уже было совсем уснул... но тут до моего слуха донесся прямо-таки истошный вопль автомобильного клаксона, моментально сорвавший дремоту, словно теплое одеяло с плеч. Наученный горьким опытом, я скатился на пол, успев выдернуть из-под подушки один из "ругеров" и, скрывшись за отводом глаз, принялся сканировать окружающее пространство. Вездеход на улице. Один. Людей — двое. Знакомые. Теперь понятно, почему сигнализация не подняла тревогу. Гости из допущенных и, наверняка, дали нужный код.
Тьфу ты. Выбравшись из-под стола, я нацепил штаны и, так и не выпустив из руки ствол, отправился встречать гостей.
— Добрый вечер, Кирилл.
— Два вопроса. Ты на часы смотрела? И как, половина второго ночи, это, по-твоему, "доброе" время? — Вздохнул я и повернулся к сопровождавшему мою нежданную гостью мужчине. — Здравствуйте, Аристарх Макарович...
Глава 3. Чего хочет женщина...
Хромов кивнул и, бросив красноречивый взгляд на пистолет в моей руке, тоже прогудел что-то приветственное. Посторонившись, я пропустил гостей в дом и, закрыв за ними двери, потопал ставить самовар. Чую, это не просто поздний визит в гости... ну да, в середине ночи, куда уж позже-то... дальше только "раньше" получится. А раз так, значит, предстоит нам долгий разговор. Ну а какая беседа без чая?
С любопытством посматривая, как я вожусь с пузатым самоваром и прилаживаю к нему выведенную в форточку трубу, Хромов ходил вдоль немногочисленных пока полок с книгами, не зная чем себя занять. Ну да, Ольга, на правах "знакомой с домом", умчалась в кухонный закуток, в поисках заедок к чаю, я самоваром занимаюсь... молча. Вот и бродит по комнате ярый гвардеец, словно неприкаянный. Тоже мне, привидение отца Гамлета.
Но вот, на столе появились теплые ватрушки, медовики и пирожные, и самовар, отшумев, ворчливо забурлил, словно подавая сигнал к началу чаепития.
— Я вас слушаю... внимательно. — Проговорил я, когда были сделаны первые глотки обжигающе горячего крепкого чая. М-да, сюда бы еще лесных травок... или хотя бы мяты. Цены б такому чаю не было.
Ольга переглянулась со своим телохранителем и, вздохнув, призналась.
— Я из дома сбежала.
— Ну и дура. — Хмыкнул я и, получив в ответ два изумленных взгляда, пожал плечами. — Что? Если уж бежишь из дома, то с собой надо прихватывать что-нибудь компактное и легко конвертируемое в "кров и стол", а шкафы таскать, последнее дело. Даже хуже, чем чемодан без ручки. Его тащить неудобно, а бросить жалко. А шкаф еще и тяжело.
— Какие шка... — Ольга перевела взгляд на Хромова и захихикала. А вот самому гвардейцу сравнение явно не понравилось.
— Издеваешься, Кирилл Николаевич? — Хмуро поинтересовался он.
— Я? Да ни в жисть. — Округлив для пущей достоверности глаза, замотал я головой. Но тут же посерьёзнел. — Это вы надо мной издеваетесь. Или, скажете, что тоже в бега подались, Аристарх Макарович? А вам-то чем боярин Бестужев насолил? Ну ладно, Ольга. У неё, понимаете ли, уважительная причина, любит она меня больше жизни, а грозный папенька, что называется, не велит... А вам он чего запретил?
— Когда это я такое говорила?! — Возмутилась заалевшая Ольга.
— А что, нет? — "Удивился" я. — Тогда, тем более, не понимаю, зачем вам было сбегать из дома, если только...
Я перевел взгляд с нареченной на Хромова и тот немедленно налился багровым цветом. Хм. Да уж, Ольга с алыми щечками выглядит куда как привлекательнее.
— Ты что имеешь в виду, охальник?! — Рыкнул Аристарх Макарович. Ольга непонимающе взглянула сначала на Хромова, потом на меня... а потом до нее дошло то, что я недосказал.
Уклонившись от просвистевшей над головой пиалы, с жалобным звоном разбившейся о стену, я проводил ее взглядом и вздохнул.
— Да. Согласен. Идея дурацкая, к тому же я только что получил доказательство ее несостоятельности. — Тираду эту я выдал, уже прикрывшись кинетическим щитом. Правда, услышав мою речь, Ольга взяла себя в руки, но... на всякий случай, обезопаситься не помешает. — Всё-таки, любит она меня, а не вас.
— И с чего же такой вывод? — Рассерженно осведомилась Ольга.
— Ну, чашки-тарелки ты уже колотить начала, так что, можно сказать, первая репетиция семейной жизни прошла удачно. И какие выводы еще я могу сделать из такой твоей более чем основательной подготовки? — Я развел руками.
— Стоп-стоп-стоп. Кирилл, притормози. — Старательно давя улыбку и косясь на растерянно-удивленное лицо Ольги, проговорил Хромов. — Хватит уже этих твоих выдумок.
— Хм... — Я снял щит и, поставив перед Ольгой послушно прилетевшую из шкафа целую пиалу, вздохнул. — Что ж, тогда, я вас внимательно слушаю... И надеюсь, вторая попытка выйдет удачнее
И действительно, история о том, как Ольга решила сбежать от подготовки к пиру, сбросив свои обязанности хозяйки дома на зазнобу отца, звучала куда лучше, чем короткое: "я сбежала из дома", сказанное сонному нареченному, в половину второго ночи, на пороге сеней его собственного дома. Задавать идиотский вопрос на тему нежелания Ольги отправиться в загородное имение Бестужевых, я не стал. Хотя, подозреваю, что ответ у неё уже был заготовлен.
В общем, через полчаса я перестелил собственную постель и, оставив спальню в распоряжении нареченной, отправился в общую комнату, где Хромов уже раскладывал кресло, превращая его во вполне удобную кровать. Обеспечив гвардейца постельным бельем и подушкой, я вздохнул и, отперев дверь в небольшую комнатку-закуток, изначально рассматривавшуюся мной, как гостевую, шагнул через порог. Над полом тут же взвились фонтанчики пыли. Я оглядел помещение, заваленное стащенным со всего дома хламом, и поморщился. Вот сколько раз обещал себе, разобрать эту барахолку и всё время ведь находились какие-то более важные дела. М-да.
Поднятый эфиром, вихрь вымел весь сор и пыль в предусмотрительно распахнутое мною окно и, протащив мелкий мусор через двор, распался где-то за воротами. Вот, заодно и комнату проветрил.
На организацию спального места ушло еще минут десять. Благо, в комнате стояла вполне приличная кровать, купленная мною одновременно с остальной мебелью. Другое дело, что спихивая в "гостевую" всякий ненужный хлам, я успел завалить эту самую кровать кучей каких-то коробок... Пришлось перетаскивать их в свободный угол комнаты.
Окинув взглядом итог незапланированной уборки, я удовлетворенно кивнул и, постелив перетащенное из своей спальни постельное белье, со сладким зевком, рухнул на кровать. Глаза слипались, и спать я хотел просто неимоверно. Но, не судьба...
Легкие шаги за дверью я расслышал позже, чем выкрученная для тренировки на повышенное внимание, чуйка сообщила, что по дому шарится одна неугомонная нареченная. Вот, входная дверь в мою комнату тихонько скрипнула.
— Кирилл, ты не спишь? — Тихий шепот раздавшийся в помещении, заставил меня вздохнуть.
— Нет, но предупреждаю, вопрос "почему", станет последним в твоей недолгой и такой яркой жизни. — Пробурчал я, открывая глаза. Не то, что бы я хотел что-то увидеть, но... если они останутся закрытыми, то чувствую, не пройдет и минуты, как я провалюсь в сон.
Открыл. Черт! Лучше бы я уснул. Моих собственных умений и лунного света, льющегося в окно, оказалось вполне достаточно, чтобы рассмотреть наряженную в полупрозрачное нечто, Ольгу. Как там... Обходя окрестности Онежского озера, отец Онуфрий обнаружил обнаженную Ольгу... Твою дивизию, ну за что?!!! Чёртовы гормоны, чёртовы евгеники... арргх!
— Девушка, если ты сейчас не исчезнешь из моей комнаты, одной девушкой на свете станет меньше. Это я тебе могу пообещать. — Прикрыв глаза и пытаясь избавиться от продолжающей маячить перед мысленным взором соблазнительной картинки, тихо проговорил я. Р-родители-экспериментаторы, чтоб им... ну мамы, ну подсуропили!
— Ты меня убьешь? — Так же тихо поинтересовалась Ольга. Вот только тон... и направление движения, как то не соответствовали предположению. Ей бы к двери податься...
— Это заразно. — Констатировал я, все еще стараясь избавиться от сладкого видения под закрытыми веками. Безуспешно, разумеется.
— Что именно? — А вот теперь в голосе нареченной явно послышалось любопытство.
— Дурость женская, обыкновенная. Судя по всему, она передается воздушно-капельным путем, и ты ею заразилась. От Линки, должно быть.
— Что?! — Кхм, кажется, я что-то не то сказал. Или меня не так поняли... Впрочем, разбираться буду потом. А пока...
Рывком переместившись за спину уже приготовившейся к удару Ольги, я мысленно перекрестился и... сжал ее в объятьях, пока нареченная не разнесла комнату к чертям... Один раз такой фокус мне уже удался, так почему бы и не повторить?
Кипевший вокруг девушки, Эфир неохотно улегся, но не успел я перевести дух, как входная дверь буквально впечаталась в стену, а в проеме возникла массивная фигура Хромова.
— Ох. Прошу прощения, я подумал... впрочем, неважно. — Рассмотрев Ольгу в моих объятиях, прогудел гвардеец и, заговорщически мне подмигнув, исчез, словно его и не было. И только тут я понял, что нареченная уже не прижимается ко мне спиной и... тем, что ниже, а неведомым образом развернувшись в кольце рук, внимательно смотрит мне в глаза.
— Я поговорю с тобой о Малине Федоровне... утром. — Тихонько проговорила Оля, прижимаясь ко мне... и честно, я даже возражать не стал. Ни о времени, ни о теме. Не до того...
И чёрт с ним, со сном, на пенсии отосплюсь!
* * *
Валентин Эдуардович Бестужев перечитал записку, оставленную ему сбежавшей дочерью, после чего активировал браслет и заново прочёл присланное утром письмо от Хромова. Прикрыл глаза, вздохнул и... ухмыльнулся.
— Всех обошла. Все споры разом... Но, бедный Кирилл. Ему ж теперь от разъяренных ухажёров отбиваться и отбиваться. Впрочем... — вспомнив короткий рассказ гвардейца о способностях бывшего Громова, Бестужев хмыкнул, — большой вопрос, кому в действительности нужно сочувствовать. Ему, или его будущим противникам.
Тут браслет вновь подал сигнал и его владелец углубился в изучение ещё одного письма... по прочтении которого, довольная улыбка Бестужева превратилась в весёлый оскал, а потом Валентин Эдуардович разразился гомерическим хохотом.
— Ну Кирилл, ну затейник! Ладно, помогу и сообщу... вовремя. — Бестужев залил присланную копию чека в память браслета и, рассмеявшись, покачал головой. — Да. Вот уж действительно, два сапога — пара.
Глава 4. Карты, Ольга, два ствола...
Утром выяснилось, что ни я ни Ольга, толком не знаем, как нам себя вести. У нареченной, это, вообще, первый опыт, а я... я попросту уже забыл, каково это, просыпаться в одной постели с женщиной и, от накативших, казалось, давно и прочно забытых ощущений, пребывал в состоянии томной задумчивости. Тормозил, проще говоря. А учитывая гормональный шторм в наших организмах, Ольгино смущение и ещё больше усугублявшие его, ехидные ухмылки Хромова... в общем, это было сложное утро. Хорошо ещё, что Оля оказалась в курсе кое-каких специфических лечебных техник, которые легко справились с некоторыми последствиями бурной ночи и изрядно облегчили её первый опыт.
А вот то, что меня периодически накрывает волнами её эмоций, в которых страшным коктейлем смешалась нежность, радость, смущение и старательно, но безуспешно подавляемое желание... стало для меня сюрпризом. Причём, мне даже не нужно напрягаться, чтобы уловить исходящий от Ольги эмоциональный фон. И кажется, этот процесс обоюдный. Нас словно что-то "настроило" друг на друга, как два передатчика. "Что-то"? Хм, а я был бы не против повторить процесс "настройки", м-да...
Стоп. Я поднял взгляд на девушку, сидящую напротив меня за накрытым к завтраку столом, и покачал головой.
— Оля, возьми себя в руки. Сосредоточься. — Медленно, с расстановкой проговорил я, но в себя Ольга пришла только после насмешливого фырканья Хромова, сидящего рядом и уничтожавшего завтрак с методичностью и скоростью шредера.
— Я... — Девушка бросила короткий взгляд на успевшего принять самый невозмутимый вид гвардейца, и замолчала. Ладно, после завтрака поговорим... А то, кажется, чем дальше, тем больше Ольгу охватывает смятение. Чёрт... как они, в смысле, женщины в этом ворохе чувств вообще разбираются?!
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
