Государственная Казна

Посол снова сделал комичное движение, означающее поклон и вышел.

* * *

Довольно привлекательная белокурая девушка двадцати двух лет постучалась в дверь одной из комнат особняка, что принадлежал "Приюту".

— Войдите, — донеслось из-за двери в ответ на её стук.

— Здравствуй, Жизель, — произнесла Мэри, входя в комнату.

— Здравствуй, моя красавица, — промурлыкала лежащая на диване женщина и отложила в сторону книгу, которую, по-видимому, читала до прихода гостьи.

— Я пришла попрощаться... Завтра мне предстоит покинуть Петербург.

— Что же, пришло время птенцам улетать из своего гнезда. Мы научили тебя всему, что знали и умели сами. Теперь тебе предстоит самостоятельно принимать все решения, — с этими словами Жизель встала с дивана, подошла к Мэри и нежно прижала её к своей груди. — Не подведи нас, девочка.

— Не подведу, дорогая Жизель! — отстранившись от груди, произнесла девушка. — Вы заменили мне семью, вы дали всё, о чём только может мечтать ребёнок, оставшийся полным сиротой...

— Запомни эти слова, моя девочка. Возможно, когда-нибудь кто-то попросит твоего участия в своей обездоленной жизни. Не оставь такого человека без внимания...

— Запомню и не оставлю, — поклялась девушка.

На следующий день корабль увозил Мэри Адам Норман в США. Девушка уплывала не одна, её сопровождали два молодых человека чем-то похожие друг на друга. По документам все трое были родственниками.

* * *

— Карл Фёдорович, — говорил Павел I, — как вы знаете, в Перми скончался Илья Васильевич Котловский.

— Да, Ваше Величество, мне довелось услышать эту печальную новость, — отвечал Карл Фёдорович Модерах.

— Я принял решение назначить вас на должность губернатора Перми.

— Постараюсь оправдать столь высокое доверие, Ваше Императорское Величество, — и новый пермский губернатор сделал поклон.

— А что вы, Карл Фёдорович, думаете о Тобольском наместнике Казанцеве Алексее Петровиче?

— Не буду лукавить, Государь, но по мне, так — это один из достойнейших людей нашего времени, радеющий о пользе России. Я сам инженер, но его железные дороги это гениальное изобретение.

— Совершенно верно! — и Павел вышел из-за стола, где до этого сидел и стал ходить по комнате. — Я конечно во многом был не согласен со своей матерью, но некоторые принятые ею решения нельзя недооценивать. Ко мне уже обратились представители Англии с просьбой помочь устроить подобные дороги в их стране.

— Простите, Ваше Величество, а в чём должна выражаться эта помощь?

— Их инженеры не имеют опыта подобного строительства. Так же они сетовали на то, что некоторые строительные материалы, которые производят наши заводы, для них недоступны или стоят слишком дорого.

— Это продукция заводов, которые принадлежат Алексею Петровичу?

— Да, — ответил Павел I и остановился напротив Модераха, — что вы скажете на это?

— Я имел в своё время возможность пообщаться с Алексеем Петровичем, и он мне говорил, что делиться секретами с иностранцами, которые на них начнут наживаться, очень неразумно. Поэтому, пока эти секреты есть и есть возможность продавать их за хорошую цену, экономика России от этого только выигрывает. И знаете, Ваше Величество, я в какой-то мере с ним согласен. За последние десять лет техническое развитие России шагнуло далеко вперёд. Нам не нужно закупать вооружение, вполне достаточно своего, которое заметно лучше европейских образцов. Ткани и одежды, производимые нашими фабриками, в своём большинстве удовлетворяют спрос среди населения, и не уступают качеством иностранным. Единственное на что он сетовал, это на крайне низкий уровень грамотности в нашей стране. Для заводов и фабрик не хватает грамотных людей.

— Значит, вы считаете, что помогать англичанам не стоит? — спросил император, проигнорировав последние слова собеседника.

— Ваше Величество, Англия сейчас воюет с Францией. Оказывать в данной ситуации какое-либо расположение любой из этих стран для России, думаю, будет излишним. А наши инженеры нужны нам, пока не появится более-менее достойная замена. Насколько я знаю, по проекту компании "Российские железные дороги" к 1810 году планируется соединить Петербург с Иркутском. Считайте, что товарооборот с Цинской Империей через десять лет возрастёт в разы... Так нужны ли нам Франция и Великобритания?

— Вы, Карл Фёдорович, рассуждаете, как купец. Но вся политика творится здесь, в Европе! Я, конечно, крайне отрицательно отношусь к тому, что англичане убили Людовика XVI, но то, что происходит во Франции у меня тоже не вызывает одобрения. Были казнены представители лучших дворянских фамилий, а уличные торговцы приравняли себя к дворянам. Власть монарха зависит от какой-то там Конституции написанной этими самыми торговцами. А недавно в Париже убили нашего посла... Что вы скажете на это?

— Надеюсь, Ваше Величество, виновники этого убийства наказаны?

— Я дал месяц французской стороне, чтобы разобраться с виновными!

После этого эмоционального заявления Павел I, будто что-то вспомнил и сказал:

— Всего хорошего, Карл Фёдорович, не смею вас больше задерживать, все необходимые документы получите у моего секретаря.

После ухода Модераха, император вызвал своего брадобрея Архипа Романовича Смолина, индийца по происхождению. Прежнего — Ивана Павловича Кутайсова, в результате хорошо спланированной операции агентов "Приюта", устранили. Несчастный случай был налицо. Вовремя "подсунутый" Архип прижился у Павла I и стал его брадобреем и камердинером. Ещё очень важной особенностью было то, что он умел делать массаж, после которого настроение и общее самочувствие императора заметно улучшались. А если тебе от чего-то хорошо, то лишаться этого не хочется. Сбылась мечта Агеева — иметь подле императора своего человека.

— Разрешите, Ваше Императорское Величество? — невысокий, около ста шестидесяти сантиметров чернявый индус, с довольно правильными чертами лица, зашёл в кабинет Павла I.

— О, Архип, голубчик, проходи... Голова что-то у меня разболелась, а тут ещё эти англичане, французы...

— Государь, садитесь в кресло, сделаю Вам массаж головы, и постараюсь облегчить излишнюю тяжесть ума, вызванную государственными заботами, — не смотря на акцент, по-русски брадобрей Павла I говорил довольно чётко и правильно.

Монарх сел в кресло. Минут через пятнадцать умелые руки Архипа сняли нервное напряжение, охватившее императора, и помогли ему расслабиться.

— Что слышно нового и интересного, Архип? — спросил негромко Павел, млея от мягких движений пальцев своего брадобрея.

— Узнали, Ваше Императорское Величество, послы Австрии, Пруссии и Франции, что англичане у Вас просили помощи в строительстве железных дорог...

— И что же?

— Думаю, скоро и они станут просить о том же...

— Вот как! — самолюбие Павла получило порцию сладкого. Он первый из всех правящих монархов мира имел такую дорогу и даже совершил по ней путешествие.

— Совершенно верно, Государь.

— И как ты считаешь, кому отдать предпочтение?

— Всем.

— Как это — всем? — Павел I даже открыл глаза и слегка удивлённо посмотрел на Архипа.

— Ваше Величество, закройте глаза, расслабьтесь... Вот так, хорошо... А на Ваш вопрос отвечу следующее, пусть они присылают своих инженеров к нам. За достойное денежное вознаграждение у нас их научать всему, да и деньги для учебных заведений лишними не будут. В результате мы и с прибылью, и ни с кем не поссоримся.

— Эх, — вздохнул Павел, — и ты, Архип, как купец рассуждаешь.

— Государь, так и речь ведётся о сделке. Им нужен наш товар, поэтому цена остаётся за нами... Тем более не так давно Вы сами жаловались на скудность казны...

— Было дело, — недовольно поморщился император.

* * *

Граф Чарльз Уитворт — посол Великобритании в России, сидел у себя в апартаментах. Ему несколько дней сильно нездоровилось, поэтому все первостепенные дела решали его шпионы. Одного из них он сейчас как раз и слушал.

— Милорд, новые российские дороги оценили не только мы. Французы, австрияки и прусаки тоже подали прошения о помощи в устройстве таких дорог в их странах.

— И что ответил русский император?

— Сославшись на то, что в России специалистов по строительству таких дорог крайне мало и они нужнее на родине, он сказал, что любая страна может прислать для обучения своих инженеров.

— Обучение, конечно же, платное?

— Совершенно верно, милорд. Пять тысяч рублей.

— Хорошие деньги! А русский император ведёт себя, как купец, хотя всё пытается выглядеть поборником рыцарских традиций, — пренебрежительно усмехнулся граф. — А что там с Францией?

— Французам дан месяц на то, чтобы они наказали убийцу их посла.

— Здесь можно не переживать, никто его наказывать не будет. А значит, отношение Павла к французам через месяц резко испортится. Что слышно из Европы?

— Милорд, в Европе крайне неспокойно... Французы присоединили к себе герцогство Савойское и графство Ниццы. Их генерал Бонапарт не знает поражений и действует очень решительно.

— А что итальянцы?

— А итальянские демократы смогли объединиться по всему полуострову и объявили о создании единой Итальянской Республики. Филиппо Буонаротти выбран её президентом. Сардинское королевство, Ломбардия и Венеция вошли в состав новой Республики. Аристократические фамилия, претендующие на корону в этих областях, были повсеместно уничтожены. Австрия объявила Италии войну.

— А что Франция?

— Франция, получив две области, заключила с итальянцами союз.

— Вот как! — удивился посол. — Что ещё?

— Прошли массовые волнения в Речи Посполитой, неуправляемая толпа горожан ворвалась на заседание сейма и убила многих его представителей. Среди них оказались наблюдатели из Пруссии. Фридрих-Вильгельм II ввёл туда свои войска.

— А Россия?

— А Россия — нет. Её войска стоят на границе, но ничего не предпринимают. И ещё, благодаря нашим агентам, в Валахии (Румыния) произошло восстание. Их представители сегодня были у Павла I и просили о помощи, жалуясь на непосильный гнёт османской власти над собой.

— Ии? — в нетерпении выдохнул граф, желающий России войны, которая за последние почти семь лет каким-то непонятным образом смогла избежать вооружённых конфликтов, что сказалось на улучшении её экономического положения.

— Судя по всему, Россия объявит Порте войну.

— Было бы прекрасно! В последнее время в этой варварской стране стало очень тяжело действовать. Рядом с императором нет никого, кто бы оказывал нам явную симпатию.

Глава 4.

Петербург. Месяц спустя.

В особняке недалеко от Фонтанки в столовой комнате сидели Иван Казанцев и Иван Андреевич Лапин.

— Ну, тёзка, ну, молодца!!! — хвалил Лапин молодого человека. — Как ты смог у князя Лобанова-Ростовского выкупить деревню Черняково и близ лежащие поместья?

— Ничего сложного, Иван Андреевич. Цену-то я хорошую предложил, плюс помог кое-кому из его друзей...

— Если бы он знал, что в этих землях находится, то... Знаешь сколько там железа???

— Неужели так много?

— Очень много! — и Лапин, раскинув руки в стороны, театрально закатил глаза.

— А вы откуда знаете? — спросил молодой человек, восторженно глядя на собеседника.

— Мы, Ваня, при помощи наших новейших приборов всё узнали (Лапин, конечно, привирал). Железа там аномально много!!! И оно не далеко от Курска... Будем в тех местах заводы строить. Эти заводы и рельсы для железных дорог будут выпускать, и станки, и оружие, и много-много ещё чего! — вещал довольный Лапин. — Кстати, князь не спросил для чего тебе эти земли? Цена-то раз в пять точно выше номинальной стоимости.

— Я сказал, что места мне очень понравились, прям настолько, что за ценой не постою! Тем более я солдат, он солдат, оба имеем награды... Разговорились, нашли общие темы...

— Ясно, молодец! А как твой корабль "Весёлый"?

— Прекрасный фрегат! — с восторгом ответил молодой капитан. — А вооружение тем более!

— Ещё два таких в Архангельске строятся. Теперь у нас там верфи есть свои, прекрасно обученные мастера и морская школа! — похвалился Лапин. — Через год, тёзка, будешь командовать тремя кораблями! В их составе поплывёшь в Америку в местечко, которое я показывал тебе на карте.

— Вы её то Калифорнией называли, то Форт-Росс, то Сан-Франциско...

— Совершенно верно. Только ты её будешь называть Русская Америка. Город там построишь, а может быть и не один... Назовёшь, как пожелаешь. Но, запомни, город этот должен быть, и принадлежать России! Ну, и тебе, конечно, — весело подмигнул Лапин. — Золотоносные места я тебе показал, пора и нам из американской земли добывать "презренный металл", который послужит нашим целям. Набирай специалистов, присматривай людей, и мужчин и женщин. Готовь бойцов, оружие, инструменты... Короче всё, что потребуется для строительства города, который сможет дать отпор любому агрессору!

— Понял. Буду готовиться. Теперь денег столько, что десять городов можно построить...

— Да, тёзка, везунчик ты! Найти затопленный испанский галеон с сокровищами...

— Это спасибо Даниилу Петровичу! Он практически точное место на карте указал... И откуда только знал?

— Не говорит?

— Не-а. Говорит: "Много будешь знать, быстро состаришься".

— Раз не говорит, значит, имеет на это свои причины. Не стоит из-за этого зря его тревожить.

— Я и не тревожу, дядя Иван, понимаю... Может быть, он и сам до конца не был уверен — прав или нет...

— Наверное, так и есть. Главное, что теперь мы сможем осуществить многие проекты, о которых только мечтали...

— Вы бы только знали, сколько я страху натерпелся... Поднять драгоценности — ещё та морока, а довезти, чтобы сдать под охрану нашей корпорации вдвойне страшней.

— Ничего, с тобой рядом были самые проверенные люди. Мы постарались подстраховаться со всех сторон.

— Понимаю, но я всё равно корабль заминировал. В случае чего, пустил бы его на дно. Такие богатства посторонним не должны были достаться...

— Молодец, Ванька! Наш человек! — похвалил его Лапин, хлопнув по плечу.

* * *

— Ваше Императорское Величество, — говорил французский посол, — убийца Вашего посла сбежал на корабле в Америку. Мы послали за ним людей, но когда будут необходимые результаты трудно судить...

— Значит, французский офицер оказался трусом? Испугался заслуженной кары и убежал? — брезгливо спросил Павел I.

— Совершенно так, — покаянно развёл своими руками посол, отчего стал напоминать корягу.

— Хорошо, вернёмся к этому разговору через полгода. Думаю, это достаточный срок для поимки беглеца. Можете быть свободным.

* * *

— Милорд, — докладывал шпион графу Чарльзу Уитворту, — армия под предводительством фельдмаршала Суворова вошла в Валахию.

— А как дела в Речи Посполитой?

— Русские войска так и остались стоять на границе. Император Павел I не захотел вводить на её территорию свои полки. Зато прусская армия при молчаливой поддержке Австрии устроила в захваченных городах жестокие побоища, особенно после того, как кто-то из местных евреев ранил в руку Фридриха Вильгельма II.