| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Да, думаю, так будет лучше. К тому же, в случаи гибели пилота штурман его сможет заменить, управление мы продублируем.
— Ну это уже получается не штурман, а второй пилот как на гражданских.
Ант пожал плечами, как бы говоря, что неважно как называется второй член экипажа и продолжил, водя по чертежу небольшой указкой.
— Увеличили толщину бронекапсулы здесь и здесь, а вот перегородку между кабиной летчиков и бортстрелка решили сделать тоньше. Кроме того, из трех носовых пушек на месте оставили только одну, остальные убрали в крылья.
— Зачем?
— Из-за веса, тер Эйтан, центр тяжести итак прилично ушел вперед.
— Зато теперь придется ставить синхронизаторы, уменьшать баки, да боезапас.... Давай так, — он вытащил из стоящего на столе деревянного стакана-подставки карандаш и подойдя к доске, тупым концом провел линию на чертеже. — Бомбовый отсек сместим немного назад, стрелка-радиста вообще уберем ближе к хвостовому. Как тебе?
Петрав задумался, рассеянно крутя в руках указку, затем забрал у Сергея карандаш и принялся рисовать прямо по чертежу. Закончив, вопросительно посмотрел на Ратного.
— Ну где-то примерно так, — подтвердил тот.
— Вот демон, — Ант разочарованно взъерошил копну своих волос рыже-черных волос. — Опять все пересчитывать и перечерчивать.
— Ничего страшного, — успокаивающе похлопал его по плечу Сергей. — Пересчитывай, подправляй и отдавай документацию в цех. Думаю, к концу года начнем обкатку, а там уже на месте будем глядеть, что да как.
— Очень на это надеюсь, — в голосе Анта слышалось нескрываемое сомнение.
Он быстро собрал чертежи, вернулся к столу и с угрюмым видом плюхнулся на свое место.
— Теперь, как я понимаю, следующая жертва, — сказал Васнов, поднимаясь. — Увы, порадовать нечем. Все в процессе. Одни поставщики прислали, другие тянут, да еще деньги клянчат постоянно. Тот же "Киниловский завод" вновь решил поднять цену и на этот раз почти вдвое.
— Вот крохоборы, — Сергей провел рукой по лицу, упершись переносицей в кулак. — Оплачивай, что делать то. Все равно то, что нам нужно, могут сделать только они. Пока же сосредоточимся на другом. Нарислав, у тебя там все готово?
Яргель молча отсалютовал двумя пальцами.
— Замечательно, значит завтра с утра и займемся. Все придете?
Он оглядел друзей, остановив свой взгляд на опустившем глаза Петраве.
— Ант?
— Тер Эйтан, я тут хотел...
Парень неожиданно покраснел до самых кончиков, заставив Васнов фыркнуть, сдерживая рвущийся наружу смех и отвернуться, а кончики губ Яргеля устремиться вверх.
— Ант, ну что там у тебя, рожай давай скорей.
Тут уже Рослав не выдержал, буквально рухнул на стол и уткнулся в сложенные руки, давясь от хохота, а Петрав надулся как индюк и стал пунцовым.
— Так, — Сергей прищелкнул пальцами. — Кончаем ломать комедию и поясняем.
Яргель покосился на вздрагивающего Васнова, затем на совсем понурившего голову Анта и, вздохнув, спросил:
— Товарищ Эйтан, а вы разве не заметили определенные изменения во внешности вашей секретарши?
— Секретарши? А причем здесь ....Твою ж! — невольно вырвалось у него. Действительно перемены в ней было трудно не заметить. За последний месяц девушка неожиданно раздалась в талии, а ее лицо буквально сияло в предвкушении приближающегося счастья. Сергей втайне радовался за нее, вот только почему-то никак не связывая ее беременность с Антом, хотя об их отношениях знал и судачил весь завод.
"Вот я слепой идиот", — мысленно простонал он. — "Совсем под носом ничего не вижу".
— Что ж, от всей души поздравляю, — сказал он вслух. — Надеюсь, завтра не рожать?
Петрав замотал головой.
— Они завтра хотят подать заявление в городской совет, — ответил за парня Васнов, приподнимая голову и вытирая слезы. — Рожать им месяца через четыре, так что не торопите его.
— Остряки, — беззлобно буркнул Сергей, улыбаясь и, посмотрев на Анта, спросил: — А ты что так долго тянул то?
— Как-то так получилось, — развел руками тот.
— Ну хорошо, — Ратный поднялся. — Завтра значит без тебя.
— Да я...мы быстро...
— Я тебе дам, быстро, — погрозил ему кулаком Сергей. — Чтобы завтра духу твоего на заводе не было. Лад, передай охране, чтобы не пускали этого олуха.
Чаклин, пряча улыбку, молча кивнул.
Профессор Тарновский отодвинул пустую тарелку, промокнул рот лежавшим рядом полотенцем и, встав из-за стола, подошел к поднявшейся ему навстречу Тейрине.
— Хозяюшка, позвольте заметить, что ваша готовка как всегда бесподобна, — сказал он, кланяясь и целуя протянутую женщиной руку. — Вашему мужу несказанно повезло, так как он каждый день может вкушать подобные яства.
— Вы как всегда льстите мне, профессор, — зарделась Тейрина, которой подобная похвала явно доставила удовольствие. — Может еще лайкоса выпьете? Я свежий как раз перед вашим приходом заварила, да и пирог с фруктами испекла.
— Конечно же выпьем и не один бокал. Только позвольте нам с вашим мужем немного передохнуть и поговорить, а уж затем я воздам должное и вашему пирогу.
— Смотрите, ловлю вас на слове, — игриво улыбнулась ему женщина и принялась быстро убирать все со стола.
Завидев это, Сергей с облегчением отодвинул от себя полупустую тарелку с мясным рагу и, поднявшись, жестом указал на одну из ведущих из гостиной дверей.
— Профессор, давайте не будем мешать Тей и пройдем в мой кабинет.
Тарновский согласно склонил голову и последовал следом за Сергеем, еще раз зачем-то поцеловав руку Тейрине.
"Старый ловелас", — добродушно усмехнулся про себя Ратный, давно уже заприметивший падкость старика на красивых дам, выражавшуюся, впрочем, лишь в безобидном целовании рук да осыпании оных витиеватыми комплиментами.
Он закрыл за собой дверь и, указав профессору на одно из двух стоявших в комнате потертых кресел, подошел к книжному шкафу. Взяв с полки лежавшую там коробку с аромами, открыл ее и протянул, Тарновскому, но тот лишь отрицательно покачал головой.
— Благодарю, господин Эйтан, но откажусь, от "кранских" у меня в горле першит, лучше уж я свои, — сказал он, доставая из внутреннего кармана своего пиджака фарфоровый подаромник.
Они дружно закурили, и некоторое время молчали, смотря в узкое стрельчатое окно, за которым виднелись ветви растущего рядом с домом дерева да кусочек вечернего неба с одинокой бледной звездой.
— Значит все-таки возвращаетесь в столицу? — наконец спросил Сергей, разбивая "дымную" тишину.
— Приходится, молодой человек. Да, приходится. У меня знаете ли кафедра и определенные обязанности перед студентами, да... Я и так долго отсутствовал. К тому же надо все еще раз пересчитать и взвесить...даа, основательно взвесить. Однако я вас хочу порадовать, — кончик его зажатой меж пальцами сигареты уставился в сторону Ратного. — После некоторых раздумий я решил склониться к вашей теории безвоздушного пространства.
— Вот как? — искренне удивился Сергей. — И что же вас к этому с подвигло, если не секрет?
— Конечно не секрет, молодой человек. Все просто, да, просто. Размышления и расчеты, но больше размышления, ведь все это пока лишь теория, да, теория. Но очень уж все стройно выходит, все вписывается. Я вчера много читал и думал....
Он опять замолчал, а затем как-то резко наклонился в сторону землянина, уставившись на него поверх очком пристальным взглядом.
— Признайтесь, молодой человек, вы это давно уже знали. Не отрицайте, вы знали.
— Знал, что? — несколько растерялся Сергей.
— Что там, — старик ткнул аромой вверх, — пустота, ничего нет — вакуум.
— Ну я ...
— Не отрицайте, — замотал он головой. — Да, не отрицайте. Я может и стар, но из ума не выжил. Эти ваши реактивные снаряды...как их там....ах, да — ракеты. Ваше ими маниакальное увлечение. Вы хотите покорить ту пустоту. Не отрицайте.
Он откинулся в кресле и с выжидающей улыбкой победителя посмотрел на Сергея видимо ожидая ответной реакции.
Ратный молчал, не зная, что ответить, затем затушил арому, поднялся и, подойдя к окну, приоткрыл его, выпуская скопившийся в комнате дым. Ночной ветерок ворвался внутрь, взъерошив волосы, обдав свежестью.
— Знал, не знал, не важно, профессор, — сказал он, не оборачиваясь. — В одном вы правы. Я хочу покорить эту пустоту, и вы мне в этом поможете, не так ли?
— Хотел бы, но не знаю, чем. Да, не знаю, — ответил Тарновский. — Да и стар я для покорения таких вершин, боюсь не добраться и до половины.
— Зато доберутся ваши ученики, — Сергей уселся на подоконник и с улыбкой посмотрел на старого ученого. — Напишите для них книгу. Разработайте новую концепцию космического пространства и рассмотрите в ней возможность его исследования аппаратами с реактивной тягой. Увлеките этой проблемой своих учеников, профессор, поверьте это интересно, там за пределами атмосферы столько неизведанного. Миллионы, сотни миллионов миров и на некоторых из них наверняка есть разумная жизнь, представляете. Нам нужно лишь взлететь, оторваться от колыбели...Слышите меня, профессор?
Тарновский молча смотрел на сидевшего перед ним человека, чьи глаза сияли просто-таки маниакальным блеском и впервые за все время испытал некое чувство страха. На миг ему даже показалось, что перед ним находится существо иного мира, о коих в последнее время стало модно писать в бульварных фантасмагорических рассказах и которое по какой-то неведомой причине просто натянуло на себя человеческую личину.
— Профессор, что с вами?
"Cущество" с налившейся темнотой глазами сделало шаг в его сторону, и старик непроизвольно вжался в кресло, едва, впервые за многие годы, не освятив себя круговым знамением Пресветлого.
— Мужчины, вы скоро. Лайкос ждет, пирог на столе.
Мелодичный женский голос разбил странное наваждение. Тарновский растерянно посмотрел на склонившегося над ним Ратного в чьем взгляде читалось неприкрытое беспокойство, стер пот со лба и медленно поднялся, чувствуя в ногах неприятную слабость.
— Простите, старика, все нормально. Жарко тут у вас, да и накурили мы сильно. Пойдемте лучше выпьем лайкосу, — он сделал шаг к двери, остановился и обернувшись, сказал: — А по поводу вашего вопроса, то "да", я помогу вам. Да, помогу
Заброшенное, приземистое, одноэтажное здание непонятного назначения на краю поля еще недавно зияющее пустыми окнами и провалами в двускатное крыше, теперь было превращено в укрытие, окруженное земляным бруствером до середин оконных проемов. Сами окна заложили кирпичом, оставив для наблюдения узкие бойницы, и лишь крыша до сих пор зияла прорехами, сквозь которые на находившихся внутри людей падали косые лучи стоящего в зените светила.
— Господин генерал, оцепление выставлено.
Роханцев бросил быстрый взгляд на вошедшего и залихватски щелкнувшего каблуками офицера и, молча кивнув, посмотрел на Сергея.
— Можете начинать, полковник.
— Замечательно. Нарислав, давай три сигнала.
Звонко взревели закреплённые на врытых вдоль края поля столбах сирены, заставив сорваться с ближайших деревьев целые стайки птиц, а людей невольно приложить ладони к ушам.
Яргель покосился на Ратного, чьи глаза были прикованы к темно-серой пятиметровой сигаре ракеты, установленной на бетонном кубе стартового стола, словно дожидаясь от него каких-то указаний и, не дождавшись, поднес к губам микрофон.
— Внимание, даю десятисекундный отчет. Десять, девять.....ноль.
Ракета чуть заметно вздрогнула, снизу вырвались целые клубы сизого дыма, она приподнялась над столом на струе бледно-голубого пламени, которое почти сразу изменило свой цвет на ярко-оранжевый, и резко ушла вверх, ускоряясь с каждой секундой.
— Вот же, плохо видно, — бросил Сергей и, выбежав из укрытия, уставился в небо, ища глазами стремительно умещающуюся "черточку" ракеты. Все последовали за ним.
Вдруг над головами что-то глухо бумкнуло, загудело, а в небе расцвел небольшой огненный цветок.
— Твою ж, — невольно вырвалось у Ратного.
Он, опустил голову, пару минут стоял неподвижно, затем вернулся к укрытию, оперся спиной о стену и пару раз приложился об нее затылком.
— Да не расстраивайся ты так, на этот раз куда выше получилось, — попытался успокоить его подошедший Роханцев. — Приказать собрать обломки?
— Естественно. Только пусть на этот раз ищут тщательней, осматривают каждую ямку. Мне нужна каждая мелочь.
Андре ободряюще хлопнул друга по плечу и, подозвав ординарца, направился вместе с ним к стоящим у дальнего края поля машинам.
Сергей вздохнул, растерянно похлопал себя по карманам в поисках аром и не найдя оных, вспомнил, что сам оставил их дома решив отучиться от этой дурной привычке. Вот только как всегда не вовремя.
— Держи, хлебни.
Яргель встал рядом, протягивая ему небольшую плоскую фляжку. Сергей послушно взял и, открутив крышку, хлебнул. Алкоголь тяжелым горячим комком рухнул внутрь, заставив его невольно крякнуть и удивленно посмотреть на Нарислава.
— Рыпсовый самогон, — пояснил тот, — беру у одной бабульки на рынке. Дерет аж до печенок.
Приложившись в свою очередь к горлышку, он аккуратно закрутил пробку и, сунув ее в задний карман брюк, спросил:
— Послушай, а может ну его этот ЖРД. Твердотопливные у нас вполне ведь летают и...
— Не подойдет, — оборвал его Ратный. — Уже сто раз обсуждали, мощность у них не та. Сам же считал.
— Считал и пересчитывал. Но все же думаю можно подобрать смесь, поиграться кой с какими компонентами.
— Нар, давай не будем спорить, — раздраженно остановил его Сергей. — Просто поверь, нам пока нужны жидкостники.
Он провел рукой по лицу и решительно оттолкнулся от стены, бросив:
— Я домой, если что, звони.
Восьмая неудача подряд — восьмая. Сергей раздраженно впечатал ладонь в стену, заставив висевшее напротив него зеркало мелко завибрировать. Что же они делают не так? Вроде все просто. Керосин, жидкий кислород, смешиваются в камере сгорания, давая нужную тягу — простейший двигатель без всяких наворотов и управляющей электроники. На Земле подобные в любом кружке любителей стариной ракетной техники детишки пачками запускают. С другой стороны, материалы... Прошлый раз был прогар сопла, до этого разрушение камеры сгорания, а еще раньше лопнули швы корпуса.....Черт....Сергей сжал кулак, проскоблив ногтями по штукатурке. Этот мир был просто еще не готов морально и технически, сопротивлялся изо всех сил, а он буквально пинками гнал его вперед, в светлое будущее, рискуя на этом пути сломать не только ноги, но и шею.
Ратный поднял глаза. Из зеркала на него взглянул усталый мужчина лет сорока, в темных волосах которого уже вовсю серебрились седые волосы.
— Как-то, Серега, ты сильно сдал за последнее время, — пробормотал он на полузабытом языке родной планеты, вскользь подивившись, насколько непривычным стал звук земной речи. — Похоже, стареешь.
Сколько же ему по земному? Уже больше полтинника — даже не половина жизни для мира, где люди порой доживали и до двух сотен. Однако не при здешнем уровне жизни и медицины. Интересно, сколько он еще протянет? Пока на здоровье особых жалоб не было, но это скорее благодаря инъекции нанвитов. Эти микроскопические нанотрудяги вполне удачно справлялись с местными вирусами, да и вообще поддерживали в нужном тонусе общее состояние организма.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
