Первоначально периодический и текущий отцепочный ремонт вагонов производился на открытом воздухе. Лишь вспомогательные отделения: кузнечное, слесарное, столярное и кладовая запчастей и материалов размещались в деревянном здании, которое не отвечало надлежащим условиям. Весь процесс работы осуществлялся вручную. Особенно тяжелой и ответственной работой была работа по ремонту рессор и сварке тягловых крюков.
Продолжительность рабочего дня для рабочих мастерских официально была установлена 10-ти часовой, двухсменной. Что было несколько ниже, чем по стране. Так, к 1900 году средний рабочий день в обрабатывающей промышленности Российской империи, составлял в среднем 11,2 часа, а к 1904-му он не превышал уже 63 часов в неделю (без сверхурочных), или 10,5 часа в день.
Воскресные дни и религиозные праздники обычно были нерабочими. Оплачиваемых отпусков не было. Преобладал тяжелый ручной труд. Особой заботы об обеспечении санитарных норм, охране здоровья рабочих, предупреждении несчастных случаев не проявляли. В случае производственной травмы или увечья рабочим полагалось небольшое пособие, но закон был запутанным.
Действовала система штрафов. Штрафы назначались по разным поводам — за непорядок на рабочем месте, опоздание, нарушение техники безопасности, грубое обращение к цеховому начальству. По закону, сумма штрафа не могла превышать трети заработка и должна была идти на нужды самих рабочих. Однако правила соблюдались не всегда. Злоупотребления при назначении штрафов, пособий, при установлении рабочего времени, встречались весьма часто.
Заработная плата неквалифицированных рабочих мастерских была невысокой, в среднем они получали 35 руб. в месяц. Высококвалифицированный рабочий ежемесячно получал от 80 до 120 рублей. Оклады начальников различных служб были 250-600 руб. Для сравнения: врачи земских больниц имели жалование 80-110 руб., такой же была зарплата учителей, армейский поручик, служивший в европейской части империи, имел месячное содержание в размере 70 руб., унтер-офицеры сверхсрочной службу, получали в зависимости от должности и воинской выслуги 25-35 руб.
Наверняка у читающего сейчас эти строки возник вопрос — "Сколько тогда стоили продукты?". Отвечу.
Фунт мяса в 1914 стоил 19 копеек. Русский фунт весил 0,40951241 грамма. Значит, килограмм, будь он тогда мерой веса, стоил бы 46,39 копеек. Ну и еще о стоимости 1 фунта (0,4 кг):
мука пшеничная — 0,08 р. (8 копеек);
рис— 0,12 р. (12 копеек);
рыба (судак) — 0,25 р. (25 копеек);
виноград (кишмиш) — 0,16 р. (16 копеек);
яблоки — 0,03 р. (3 копейки);
томаты — 0,22 р. (22 копейки);
бисквит — 0,60 р. (60 копеек);
1 бутылка молока стоила — 0,08 р. (8 копеек);
сахар — рафинад за фунт стоил 30 коп;
макароны — 10 коп..
Литр сметаны тянул на 80 коп.
Фунт чёрной икры оценивался в 90 коп, что же касается красной икры, то она стоила 1 руб. 20 коп.
Хорошую рубашку можно было приобрести за 3 рубля. Деловой костюм тянул на 8 рублей. Яловые сапоги, в которых ходила большая часть мужчин, оценивались в 5 руб. Лёгкие летние ботинки стоили 2 рубля. Хорошую лошадь можно было купить за 150 рублей, а дойную корову за 60 рублей.
Как видим цены были вполне приличные и жить на зарплату рабочий вполне мог. Тем более, что большинство рабочих продолжало жить в ближайших деревнях, сохраняло землю, чтобы кормить себя и свою семью. Сохранение прочных связей с деревенской жизнью составляло главную характерную черту рабочего класса Тамбовщины. Она накладывала сильный отпечаток на психологию, поведение, жизненный уклад рабочих. Многие из них воспринимали свое положение как временное, надеясь подзаработать немного денег, а затем вернуться к хлебопашеству.
Больше половины рабочих имели свои деревянные дома или за свои деньги снимали квартиры, чаще всего на окраинах города. Остальные проживали в рабочих казармах при мастерских.
Железнодорожники пользовались рядом льгот: служебными квартирами, медицинским и пенсионным обслуживанием, бесплатным проездом по железным дорогам. Они могли повышать своё образование и обучать детей в учебных заведениях МПС. Такие льготы объяснялись стремлением руководителей предприятий и министерства сделать хоть чем-нибудь привлекательќной эту отрасль экономики, связанную с особенностями труда и быта жеќлезнодорожников.
Немногочисленные промышленные и железнодорожные рабочие бастовали редќко и выставляли в основном экономические требования. Рабочих кружков в Тамбовской губернии было мало, и деятельность их была значительно ограничена. Немало для этого сделали подразделения Тамбово-Уральского жандармского полицейского отделения железных дорог, пронизавшие эти кружки своими агентами*.
*(Для тех, кому интересно ознакомиться с деятельностью этих подразделений: Фонд 75. Московско-Камышинское жандармско-полицейское управление железных дорог (1897-1917 гг.); Фонд 110. Штаб отдельного корпуса жандармов (1827-1917 гг.); Фонд 102 Департамент полиции МВД (1880-1917 гг.); Фонд 767 Тамбово-Уральское (Саратовское) жандармско-полицейское управление железных дорог (1897-1917 гг.); Фонд 59 Московское жандармско-полицейское управление железных дорог (1868-1917 гг.);
Государственный архив Саратовской области (ГАСО) Ф. 52 — Тамбово-Уральское жандармское полицейское управление железных дорог (1882-1917 гг.) (С 1892 по 1897 гг. Рязано-Уральское ЖПУ жд, с 1897 по 1917 гг. Тамбово-Уральское ЖПУ жд).
Государственный архив Тамбовской области (ГАТО) Ф. 1029 — Тамбовское отделение Рязано-Уральского жандармского полицейского управления железных дорог, Ф. 1030 — Козловское отделение Рязано-Уральского ЖПУ жд.)
Образованные в дореволюционной России жандармские полицейские управления железных дорог являлись органами, контролирующими и обеспечивающими, прежде всего, охрану общественного порядка на железных дорогах, ведшими борьбу с кражами и другими преступлениями общего характера (убийств, увечей, поджогов, разбоев), с хищениями железнодорожного имущества. Одной из функций жандармских отделений к концу XIX в. кроме борьбы с уголовными преступлениями, являлась борьба с набирающим силу рабочим движением. Она состояла в выявлении зачинщиков волнений, членов революционно-демократических организаций, рабочих и служащих, сочувствующих антиправительственным действиям (распространение и чтение запрещенных изданий, газет и др.), их задержании и передаче территориальной полиции.
За положением дел в Тамбовских вагонных мастерских следил офицер Тамбовского отделения Тамбово-Уральского Жандармско-полицейского отделения железной дороги Пошацкий, имевший ежедневный доклад у начальника жандармского отделения ротмистра Леонида Николаевича Эрнста.
Несмотря на сильный полицейский надзор на заводе действовала группа социал-демократов под руководством Дмитрия Ивановича Романова. Они распространяли прокламации, вели устную агитацию, готовили рабочих к забастовке.
22 января 1901 года в мастерских вспыхнула подготовленная социал-демократами стачка, которая продлилась два дня. Поводом для стачки стало объявление о введение новых штрафов за опоздание на работу. Начальник мастерских Андрей Тимофеевич Зубков был сторонником взаимодействия с рабочими и их умиротворения. Он старался своим личным влиянием прекратить бесчинства и возмущения. Уговаривая рабочих не производить "выступления" и объясняя, что будут приняты все меры к удовлетворению их справедливых требований. Поэтому администрация предприятия пошла на удовлетворение требований более чем 1000 стачечников, и отложило введение штрафов.
29 июля 1901 года в кузнечном цеху было вывешено объявление, в котором говорилось, что по примеру Саратовских мастерских вводят новые правила о штрафах. Поскольку обещания данные в январе администрацией были нарушены, в августе того же года стачка возобновилась. Это встревожило местные власти. Губернатор созвал специальное совещание, на котором было отмечено, что стачка имеет "несомненно общеполитическую подкладку" и связана с волнениями железнодорожников в Козлове (ныне г. Мичуринск) и Саратове. В связи с этим министром внутренних дел империи Дурново объявил Тамбовскую губернию "на положении усиленной охраны".
Руководители стачки, участники социал-демократического кружка, слесарь Иван Толмачев, столяры Дмитрий Иванович Романов, Иван Мещеряков и Василий Фокин были арестованы, несколько десятков рабочих уволены.
10 мая 1902 г. в Тамбове впервые состоялась уличная демонстрация политического характера в связи с трагической гибелью в тамбовской тюрьме социал-демократа С. Воропаева.
Рабочим Тамбовских железнодорожных мастерских в 1903 г. удалось возродить социал-демократический кружок. Среди его участников выделялись прибывшие из Саратова Г.Е. Дронин, М.П. Полосухин, М.Н. Вдовин. Активными участниками кружка были столяры С.Г. Папин, А.А. Рыжков, токарь Н.С. Поляков, слесарь Н.А. Ожогин, конторщик М.И. Авксентьев, счетовод И.А. Лушников. Возглавлял кружок С.Г. Папин. Они распространяли листовки и прокламации, устраивали массовки. Кружок СДРП просуществовал около года, затем большинство его деятелей были арестованы.
В январе 1904 года началась русско-японская война. Часть рабочих мастерских была мобилизована и направлена на фронт.
2 июля 1904 года в Тамбов с целью инспектирования войск убывающих на войну прибыл Николай II. Среди тех, кто встречал царя, была делегация от мастерских. Возглавлял ее начальник мастерских Андрей Тимофеевич Зубков. Представленный императору как руководитель самого крупного предприятия города. Вот как в прессе описывался этот визит.
"... Наконец в 11 часов 15 минут утра к платформе вокзала подошел Императорский поезд, из которого вышел Его Императорское Величество Государь Император, Его Императорское Высочество Государь Наследник и свита. Государь был встречен Августейшим Командующим войсками Московского военного округа Великим Князем Сергеем Александровичем, прибывшим в Тамбов часом ранее, и Тамбовским губернатором В.Ф. Фон-дер Лауницем, представлявшим почетный рапорт. Государь Император и Государь Наследник проследовали в роскошно декорированный зал первого класса, где Государю Императору представлялись депутации местного дворянства, губернского и уездного земств, городского общества, мещан, волостных старшин; рабочих Тамбовских мастерских Рязанско-Уральской железной дороги, поднесших хлеб-соль, и еврейских общин городов Тамбова, Козлова, Кирсанова, Борисоглебска с губернским раввином Иоффе во главе, поднесших Моисеево Пятикнижие. Государь Император милостиво принял хлеб-соль и Пятикнижие и удостоил посетителей приветствием..."
В целом император остался доволен поездкой в Тамбов.
Тяжелое положение на фронте, большое количество раненых требовавших эвакуации в безопасный район и квалифицированной медицинской помощи, неоднократные обращения рабочих и служащих Рязано-Уральской железной дороги о сборе пожертвований для помощи раненым сподвигли руководство дороги к принятию решения о формировании военно-санитарного поезда. 16 марта 1905 года правление дороги на собранные по подписке 29525 рублей поручило Тамбовским вагонным мастерским формирование и оборудование всем необходимым военно-санитарного поезда.
В состав поезда вошло 13 вагонов: 2 — трехосных багажных вагона для цейхгаузов, 2 — четырехосных вагона III класса для легко раненых, 4 — четырехосных вагона III класса для тяжело раненых, 1— четырехосный вагон III класса для больных офицеров, 1— четырехосный вагон I класса для постоянного состава (коменданта и врачей), 1 — четырехосный вагона II класса для сестер милосердия, перевязочной и аптеки, 1— четырехосный вагона III класса для прислуги, 1— четырехосный вагон III класса для кухни. Расчитан поезд был на 156 раненых и больных.
Персонал поезда формировался из служащих Рязано-Уральской железной дороги, в том числе и Тамбовских вагонных мастерских. Агентами по техническому обслуживанию вагонов поезда были рабочие мастерских Н.И. Яковлев, П.И. Бурнев, Г.Е. Безперстов, Н.Д. Ноготков, Д.В. Алексеев, С.И. Андреев, И.С. Дмитриев, С.Е. Дулин.
К 1 мая поезд был полностью готов и безвозмездно передан военному ведомству и получил наименование — "10 Сибирский Имени Государыни Имперетрицы Александры Федоровны военно-санитарный поезд служащих Рязано-Уральской железной дороги".
12 июля поезд прибыл в Манжурию на фронт. В Хайчене он был осмотрен начальником Снитарной части, который отмечал "Сейчас осмотрел прекрасно оборудованный санитарный поезд служащих Рязано-Уральской ж.д. один из лучших, действующих в Манжурской армии".
Уже в первый рейс пришлось брать в два раза больше раненых, чем это было предусмотрено по плану. С 12 июля по 24 ноября 1905 года поезд совершил 11 рейсов в Хабаровск, Харбин и Никольск Уссурийский, перевез 3930 человек раненых и больных.
Революция 1905 года.
Тяжелое по моральным последствиям для авторитета самодержавной власти поражение в русско-японской войне ускорило рост революционного движения, получившего особенно большой размах на Рязано-Уральской железной дороге. В период разрастания первой русской революции жандармско-полицейские чины Рязано-Уральской и других железных дорог имели своей основной служебно-боевой задачей предотвращение стачек транспортных рабочих, прежде всего, путем переговоров. Активисты радикальных партий подлежали изоляции и аресту. В то же время полицией поощрялись железнодорожники, не поддавшиеся на призыв стачечных комитетов и продолжавших свой труд.
Первая русская революция началась с расстрела мирного шествия рабочих в Петербурге 9 января 1905 года. О "Кровавом воскресенье" в Тамбове узнали быстро. Вечером 10 января в город пришли первые телеграммы, сообщающие о событиях в столице.
В январских листовках 1905 года внимание большевиков Тамбовщины было акцентировано на событиях "Кровавого воскресенья" и на призывах рабочих к активным революционным действиям.
ЛИСТОВКА ТАМБОВСКОЙ ГРУППЫ РСДРП С ПРИЗЫВОМ К НАСЕЛЕНИЮ ПРИНЯТЬ УЧАСТИЕ В ПОЛИТИЧЕСКОЙ БОРЬБЕ РАБОЧИХ (22) января 1905 г. РОССИЙСКАЯ СОЦИАЛ-ДЕМОКРАТИЧЕСКАЯ РАБОЧАЯ ПАРТИЯ
Пролетарии всех стран, соединяйтесь!
К ГРАЖДАНАМ
Граждане! Мы должны сознательно и активно отозваться на петербургские события.
Забастовали 180 тысяч человек и перешли с экономической борьбы на политическую. 160 тысяч человек решили идти ко дворцу и требовать созыва Учредительного собрания. Из правительственного сообщения мы знаем, что были, а наверно ещё и есть баррикады. Выразилась определённая тенденция в сторону народного вооружения. Убитых 96, ранены 333.
Граждане! Довольно смотрели мы на авантюры нашего самодержавного правительства. Оно ведёт войну на два фронта — в Манчжурии и в России — и там и тут оно проливает нашу кровь. Стоит вспомнить события последних месяцев Петербурге, Москве, Вильне, Варшаве, Ченстохове, Белостоке, Радоме, Риге, Нижнем, Баку, опять в Москве, опять в Петербурге... Какое презрение сказывается в этих событиях личности гражданина и какое возмутительное пренебрежение к его элементарным правам. Неужели нам ещё не ясно, что вся Россия давно уже настрадалась под позорным самодержавным игом. Неужели не ясно нам, что вся Россия нуждается в очищении и в отмщении. Наше гражданское самосознание, наша святая ненависть должны восторжествовать, должны окончательно смести ненавистный самодержавный строй и на его месте воздвигнуть новое государственное устройство — демократическую республику.
