| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
И что дальше, кто следующий? Нет, он действительно забыл об окружающих его людях, перестал их замечать, просто стал воспринимать как необходимые дополнения самого себя. А ведь ребята растут, тот же Петрав — его новый легкий бомбардировщик практически полностью разработан им самим, и помощь понадобилась лишь в мелочах. А Васнов? Его двигатели ставятся уже не только на "Эсты", да и по реактивнику он мало чем ему может помочь, разве только подает общие идеи, но вот дальше тот уже и сам прекрасно их развивает. Еще немного и они окончательно уйдут вперед, откинув его как отработанную ступень, и вот тогда будет тяжко, очень тяжко...
Сергей нервно дернул себя за волосы.
Нет, нужно срочно пересмотреть все методы работы, возможно, дать ребятам больше воли да, в конце концов, просто поговорить по душам. Не стоит забывать и о Кутесове. Увы, но в его словах есть доля горькой правды: слишком уж он заигрался, начал путать государственное с личным, поставил свои интересы превыше всего, забыл, кто он есть, а это чревато в любых мирах. Черт, да он даже "двадцатку" и ту не довел до ума, бросив разработку на полпути, впрочем, она уже практически вчерашний день. Нет, тут нужен прыжок...
Ратный задумался.
В отличие от Земли начала 20-ого века, здешний мир не испытывал дефицита в том же дюрале и подобных ему сплавах, плюс композиты.... Так какого же он топчется на месте: цельнометаллический планер, протектированные баки, нормальная радиостанция, хороший плексиглас на стекла, кислородное оборудование для высот. Пока дают под это финансы, нужно выжать по максимуму, а там примут или нет — неважно, но перед Кутесовым и совестью он будет чист. К тому же если сделать нормальный планер, то можно будет его использовать под первые реактивы, такое в истории вроде было.
А от благосклонности Кутесова пока очень многое зависит, чересчур многое....
— Серг, вот ты где.
Ратный поднял голову и, увидев идущего к нему Росовского, встал со скамейки.
— Пойдем, зайдем ко мне, — сказал тот. — Не хочу здесь разговаривать.
Они прошли по узкому коридору со множеством одинаковых деревянных дверей и поднявшись по лестнице на второй этаж, остановились ни перед чем непримечательной дверью на которой даже не было таблички. Растерянно похлопав по карманам мундира, генерал наконец извлек из нагрудного небольшой ключ, открыл замок, распахнул дверь и посторонился, пропуская Ратного внутрь.
— Извини, тут не прибрано, — сказал он, маневрируя среди завалов каких-то старых документов в потертых папках, что были сложены в стопки прямо посереди небольшого кабинета. — У нас тут архив подтопило, вот и рассовывают свое барахло кто возьмет пока там ремонт. А я тут редко бываю, все больше по частям, да гарнизонам мотаюсь, вот и разрешил, — пояснил он. — А вообще ненавижу эту бюрократию, какой из меня к ласьям министр. Куда проще было, когда полком командовал, а уж когда последний раз на мостике за штурвалом стоял, уж и не вспомнить, — генерал тяжело вздохнул. — Впрочем все меняется дирижаблей то у нас почти в строю не осталось, а твои крыланы явно не для меня, стар уже.
Ратный понимающе кивнул, подошел к окну и, растерянно проведя пальцем по запыленному стеклу, посмотрел на улицу.
— Переживаешь по поводу Яргеля? — участливо спросил Росовский.
— И да, и нет, — немного помедлив, ответил Сергей. — Конечно немного неожиданно, но скорее всего к этому все и шло. Как я понимаю, его выведут из моего КБ?
— Скорей всего, — не стал юлить главком. — Но может оно и к лучшему.
— Все что не делается к лучшему, — в тон ему ответил Ратный. — Что там Кутесов?
— Рвет и мечет. Я его попытался успокоить, да куда там, — Росовский махнул рукой. — Сказал, что если тебе надоели крыланы, то иди танки проектируй.
Землянин удивленно вскинул брови.
— Танки?
— Ага, танки или корабли.
— Корабли? — Ратный саркастически хмыкнул. — Ну корабли навряд ли, а вот танки можно.
Росовский перекладывающий папки на своем столе, замер, затем как-то искоса и с недоверием посмотрел на авиаконструктора.
— Ты это сейчас серьезно?
— А почему бы и нет, — пожал плечами Сергей. — Партия сказала надо, ну а я ответил "есть".
— Какая партия? — не понял генерал.
— Неважно, — отмахнулся Ратный. — Присказка такая. Лучше скажите мне, господин главком, кто тут у вас танкостроением заведует?
— Лелшенко насколько я помню, — ответил Росовский. — Дверь дальше по коридору через три кабинета, — и тут же переспросил. — Серг, ты это серьезно?
— Вполне. Проводите?
Они вышли из кабинета, прошли по коридору и остановились у точно такой же неприметной двери без таблички. Сергею даже на момент показалось, что они каким-то образом вернулись обратно, однако стоило двери распахнуться, как это ощущение исчезло. Кабинет Лелшенко полностью отличался от Росовского, нет не размерами, так как планировка здания явно была стандартизирована, а чистотой и строгим порядком. Все аккуратно и ничего лишнего: стол с телефонным аппаратом, пара шкафов с папками, на которых прикреплены бирки с номерами, массивный сейф в углу, на стенах фотографии различных танков со стоящими рядом экипажами. Сам хозяин кабинета: подтянутый мужчина лет сорока пяти, невысокого роста, с короткой стрижкой и довольно грубыми чертами лица, с удивлением и некоторым раздражением посмотрел на вошедших, но узнав главкома, поднялся из своего кресла навстречу, натянув на губы дежурную улыбку.
— Господин Росовский, какими судьбами?
-Кабинеты рядом вот и решил проповедовать наземного коллегу, — с не менее сдержанной улыбкой ответил главком. — Вот знакомься, — он глазами указал на вошедшего за ним Ратного. — Аэр-полковник Серг Эйтан.
Лелшенко равнодушно посмотрел на Сергея, явно не понимая к чему Росовский клонит, но затем в его взгляде что-то резко поменялось.
— Тот самый Эйтан?
— А у меня что, есть другой в запасе, — буркнул Никол, без спроса опускаясь на стоящий у стола стул. — Вот, выразил желание помочь вам в деле создания новых танков.
Каменное безразличие на лице Лелшенко "треснуло" сменившись удивлением и непониманием, он с недоверием посмотрел на Росовского, но тот лишь молча пожал плечами и кивнул в сторону внимательно рассматривающего висящие на стене фотографии землянина.
— Это танки которые сейчас состоят у нас на вооружении? — спросил Сергей, не оборачиваясь.
— Да, ответил, — Лелшенко поднимаясь из-за стола и подходя к Ратному. — Тот на который вы смотрите "ТТК -11", уже снимается с вооружения, а вот этот, — кивок в сторону висящей справа фотографии, — наша новинка "ТК-17". Красавец, правда?
Сергей презрительно скривил рот.
— Коробка с тремя пушками и наверняка противопульной клепаной броней, хорошо уже, что размеры меньше стали. Крейсерская скорость хоть какая?
Правый глаз Лелшенко нервно дернулся, но голос его был по-прежнему спокоен и учтив.
— Двадцать терров и лобовая броня почти двадцать семь сантиметров.
— Я и говорю... Можно мне лист бумаги и карандаш?
Лелшенко вернулся к своему месту и, достав из ящика просимое, молча положил его перед собой на стол.
Ратный огляделся, нашел взглядом еще один приткнутый в углу стул, поднес его к столу и усевшись на минуту задумался. Наземная техника не была его специализацией, а в память услужливо лезли всякие приплюснутые машины с угловатыми башнями и торчащими из них пластинами энергетических орудий — все это было не то. На миг у него в голове всплыл образ откопанного как-то в экспедициях кренарского семи колёсного танка с яйцеобразной башней, но этого уродца он также откинул, не раздумывая. Но ведь было же что-то, что-то до боли знакомое, то, что он уже почти забыл, что-то отпечатавшееся почти в генетической памяти — было. Сергей закрыл глаза и вдруг ясно увидел себя мальчиком лет пяти стоящего рядом с отцом на площади и с интересом разглядывающего возвышающуюся на постаменте огромную темно-зеленую машину с красной звездой на башне. Что он тогда почувствовал, глядя на нее: шок, трепет и немое восхищение силой дремлющей в этом старом памятнике Великой Победе.
Карандаш дрогнул в его руке и стал медленно, словно неуверенно, а затем все быстрее и быстрее выводить на бумаге знакомые контуры.
Вид сбоку, вид сверху, следующий листок, тут командирская башенка, а тут...память услужливо подсовывала давно позабытые знания, что он когда-то читал или слышал, но мало, слишком мало... Что там...Борт 45мм, наклонная броня, сколько? Двадцать, тридцать градусов....пусть сами решают. Башня 90 или 95. Движок...думаю тот, что на своих "алаках" Аланский использует вполне подойдет, если поставить его так... Что там еще? Не помню, не помню, главное дать общий облик, думаю дальше можно дойти опытным путем. Да, еще подвеска, торсионы...черт, не мое это, хоть убейте.
Сергей резко отодвинул от себя недорисованный чертеж, словно очнувшись от какого-то дурмана и поднявшись, посмотрел на Росовского.
— Пойдемте, господин генерал. Не могу, не мое это, голова аж разболелась, — сказал он и быстрым шагом вышел из кабинета, не попрощавшись.
Главком, точно завороженный наблюдавший за процессом, растерянно посмотрел на Лелшенко и, извиняюще разведя руками, последовал следом.
Хозяин кабинета проводил их растерянным взглядом, затем вновь посмотрел на разбросанные по столу, больше похожие на каракули, схематические чертежи башни и корпуса, а также рисунок странного танка, почему-то стоящего на постаменте. Взяв его в руки, он прошелся по кабинету, словно завороженный продолжая разглядывать необычные очертания нарисованной машины, затем решительным шагом вернулся обратно и простучал пальцами по клавишам телефона.
— Дежурный, это Лелшенко, тернар Карсовский еще не покидал здания?
— Никак нет, господин бронь-генерал4, — раздалось в трубке.
— Как появится, пусть поднимется ко мне. Срочно!
— Слушаюсь!
Бросив трубку на рычаги аппарата, он уселся за стол, некоторое время пытался сосредоточиться на работе, но проклятый рисунок постоянно отвлекал внимание. Было в нем что-то притягательное в обводах нарисованной машины — стремительной и грозной, что-то нездешнее, чуждое тому, что он видел раньше, и одновременно прекрасное.
Дверь с легким поскрипыванием отворилась и в кабинет буквально "влетел" высокий худощавый мужчина в темно-сером костюме, сжимавший в руке довольно пухлый коричневый портфели и держащий на ее изгибе аккуратно сложенный бежевый плащ.
— Господин генерал, что случилось? Почему меня не выпускают из здания? Вы же знаете насколько я занятой человек!
— Успокойтесь, господин Карсовский, — жестом остановил его словоизлияния Лелшенко, поднимаясь и собирая разбросанные на столе чертежи, после чего протянул их вошедшему. — Что скажете мне на это?
— На что?
Главный конструктор крупнейшего в стране Атранского танкового завода, непонимающе посмотрел на своего начальника, но, аккуратно поставив портфель на стул, взял протянутые бумаги. Быстро пробежал глазами одну страницу, другую....Плащ медленно соскользнул с руки, но инженер этого не заметил, он быстро перебирал листы, словно тасуя колоду, затем поднял растерянный взгляд на генерала.
— Откуда это у вас?
— Это действительно что-то стоящее? — спросил Лелшенко.
— Да как сказать, — Карсовский сорвал с головы шляпу и принялся обмахивать ей лицо, словно ему неожиданно стало не хватать воздуха. — Идея конечно сумасшедшая и необычная, тут все отличается от принятых канонов. У нас танк ведь это что — движущийся дот, неприступная скала, крепость, которая должна испугать дезориентировать противника своей мощью и массой, а здесь нам предлагают скорость и маневр.
— Вы все это поняли по этим каракулям? — с недоверием спросил генерал.
— Конечно. Это напоминает мои записи, когда что-нибудь интересное приходит в голову. Тогда главное записать основную концепцию пока не забыл, тут, — он потряс листами, — то же самое. Что-то подобное предлагал в свое время покойный господин Крашкин, но не успел. Впрочем, тут другое, другой уровень...А эти скосы брони...авиационный двигатель.... нет, надо все рассчитывать и пересчитывать. Но откуда это у вас!? Кто!?
— Серг Эйтан. Надеюсь, вам это имя что-нибудь говорит?
— Эйтан? — встрепенулся Карсовский. — Тот самый таинственный Эйтан о котором говорят, как о человеке, заставившем летать крыланы, тот самый Эйтан которому покровительствует сам..., — он многозначительно кивнул вверх. — Вы о нем?
— Да.
— Тогда не удивлен. Об этом человеке в нашей среде легенды ходят, — он вновь принялся судорожно перебирать листы, бормоча себе под нос. — Мне бы с ним поговорить полчасика... хотя бы минут десять.
— Ну, думаю, он все еще у Росовского, это дальше по коридору дверь с...
Лелшенко не успел закончить фразу, как обнаружил, что разговаривает с пустотой. Карсовский буквально выскочил из кабинета, оставив свой портфель и лежащий на полу плащ. Генерал лишь удивленно посмотрел на распахнутую настежь дверь, покачал головой, поднял тот с пола, отряхнул и аккуратно повесил на спинку стула.
1габрил — местное обезьяноподобное существо.
2ДРМ — дальнобойный ракетный миномет
3РДЖ -ракета дальняя жидкостная
4бронь-генерал — частица обозначения добавляется в зависимости от рода войск: аэр — воздушные войска, штат— пехота, бронь— танки, арт— артиллерия, мор— море, экзац-разведка.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
