Железные люди глава 4

Археологические раскопки, осторожно начатые в крупнейшем хранилище артефактов над нашими головами, а проще говоря, свалке, позволили узнать о жизни обитателей Фортуны достаточно многое. Не меньше информации к размышлении. дали и раскиданные по округе камеры. Жаль, аудиодатчики пользы почти не принесли. Звуки дикой природы, а проще говоря вопли насекомых, птиц и зверей, пытающихся найти, поймать и сожрать друг друга или отыскать кого-то подходящего вида и подходящего пола для спаривания, напрочь забивали собой чувствительные датчики. Отфильтровать посторонние шумы, в принципе, оставалось возможным...Но процессорные мощности пускать на такое дело было просто жаль. Уж лучше пусть суперкопмьютер пристальнее приглядывает за шахтерами и сборочными комплексами. Тем более, мне для некоторых не самых приятных выводов вполне и видеоряда хватает.

Во-первых, письменность и язык людей изменились до такой степени, что даже располагающая программными мощностями суперкомпьютера Сара не сумела толком составить автоматический переводчик. Отдельные корни из слов доброго десятка языков еще сохранили свое значение, но вот нюансы речи без длительного живого общения от неё ускользали. Или во все оказалось виновато полное отсутствие книг среди мусора? Как бы не хранили сейчас люди информацию, но старые добрые сшитые между собой листы бумаги ныне явно не находились в почете. В лучшем случае удавалось найти отдельные странички, покрытые либо каракулями сделанных от руки записей, либо до предела утилитарные схемы и инструкции по обслуживанию того или иного механизма.

Во-вторых, у существующей ныне цивилизации полным ходом шел технологический регресс. Если в самых нижних слоях отходов можно было изредка найти вышедшего из строя дроида или поломанную технику, то чем новее становился мусор, тем меньше в нем попадалось высокотехнологичных изделий. Нагляднее всего упадок просматривался на примере оружия, которое владельцы отчаялись починить и отправили прямиком на свалку. Лазерные винтовки и рейлаганы с системами захвата цели и распознающими хозяина ДНК-анализаторами уверенно уступали место обычному неприхотливому огнестрелу. Нет, отдельные реликты прошлого попадались, но при соотношении один сломанный бластер на пятьдесят проржавевших автоматов какие-либо комментарии излишни. Однако с каждым метром от дна к поверхности найденные стволы становились все примитивнее. Ухудшалась сталь, идущая на производство деталей, исчез снижающий вес пластик, появилась куча нежелательных примесей в порохе. Пытаясь скомпенсировать падение огневой мощи, ощутимо подрос калибр. Стали попадаться модели с двумя-тремя стволами, барабанами вместо магазинов или вообще допотопные фузеи с одним единственным зарядом! И все выкинутые на помойку вещи были изношены до такого состояния, когда починить их без фабрикатора и прячущегося в его нутре роя нанороботов, готовых без мыла влезть в щель размером с десяток молекул, просто не представлялось возможным.

Новые вещи взамен старья просто не производили, поскольку утратили необходимые для этого знания или технологические цепочки. Те же изрядно удивившие меня серые утилитарные упаковки с минимум информации или вообще без неё делались такими по одной простой причине — краски не было. Точнее была, не так уж и сложно её сварить. Вот только тратить свои производственные мощности на пустое украшательство повседневных товаров первой необходимости общество уже давно не могло себе позволить. А приветы из достаточно далеко и мало-мальски обеспеченного прошлого тупо сгнили без остатка.

В-третьих, обитатели планеты словно задались целью перещеголять друг друга в агрессивности. Причем как разумные, так и флора с фауной. Расставленные по округе камеры то и дело присылали кадры, заставляющие меня сильно радоваться тому факту, что я теперь большой и несъедобный. Количество способных сожрать человека тварей, с которыми можно было столкнуться на Фортуне, выходило за все мыслимые пределы! Колонии плотоядных насекомых десятка видов, переползающие с места на место хищные растения, животные с явными следами врожденных кибермодификаций, по счастью в большинстве своем уступающие размером злополучным змеям! Кто-то явно очень хорошо потрудился над местной биосферой, постаравшись сделать отдельных её представителей максимально опасными. Горло бы пожал этому идиоту. Хочешь ты создать проблемы для противника, ну так создай! Но зачем же выпускать на волю монстров, не только представляющих для людей угрозу, но и делать их способными к размножению?!

И, будто одного только зверья было мало, население планеты активно враждовала друг с другом. В заляпанных машинным маслом обрывках дневника, который какой-то медик вел на искаженной латыни, обличалось использование биологического оружия обитателями какого-то "Флиса" против трех соседних городов. И тут же пояснялось, что содержащие вирусы модифицированной красной чумы продукты зацепили не только свои цели, но и широко разошлись по региону, поскольку везущий их торговый конвой оказался перехвачен каперами, а те втихомолку толкнули часть добычи мимо официальных скупщиков. Часть народа так и вовсе оказалась каннибалами. Через два дня после нападения на мусоровоз дорогу к свалке пересек выбравшийся из кустов дикарь, пренебрегавший одеждой за исключением кожаных трусов, но зато густо увешанный разнообразными амулетами, кусками битой техники, оружием и чужими ушами. На ходу это ходячее оскорбление самого понятия "цивилизация" жевало жаренную человеческую руку.

В общем, я был твердо намерен вмешаться в тот бардак, который творился наверху. И для этого мне нужна была армия. Не то, чтобы боевые роботы могли победить разруху, декаданс и болезни...Но с наличием за спиной маленькой армии любые дела становятся как-то проще. Увы, многие люди те еще идиоты. Наверняка найдутся консерваторы, которые будут руками, ногами и зубами цепляться за привычный им порядок вещей и всеми средствами возражать против попыток собственного спасения, пытаясь остаться в прежнем гнилом болоте упадка. Власть над соплеменниками или вбитые в голову бредни им будут казаться более ценными, чем польза перемен, несущих с собой достаток, здоровье и знания.

Создание моделей для новых бойцов моей механической армии чем-то напоминало конструктор. В память фабрикаторов было забито определенное количество шаблонов, которые можно было использовать как есть, либо создавать на их основе что-то свое. И, разумеется, я бы предпочел первый вариант! Новые системы вооружения проектировали люди разные: умные и идиоты. Но оригинал то озаботился в первую очередь теми моделями дроидов, чьи конструкции оказались достаточно удачны, чтобы выгодно смотреться на фоне своих конкурентов и выдержать испытание временем! К сожалению, реальность вносила в мои мечтания свои коррективы в виде ограниченности доступной производственной и ресурсной базы, а также невозможности использования значительной части известных технологий.

Вот, например, я знаю, что компактные и надежные реакторы на антивеществе есть. У меня один из них живот заменяет. Но построить такой, чтобы запитать от него двигатель или лучевую танковую пушку не получается. Во-первых, установка по созданию подобного топлива будет размером с небольшой городок и её создание должно занять на меньше трех-четырех месяцев даже у не ведающих усталости роботов. А во-вторых, синтез антивещества процесс опасный, как утилизация собранного в одном месте ядерного арсенала супердержавы, коды управления от которого успешно потеряли. Если вдруг рванет, то куски расположенных в радиусе сотни километров человеческих поселений вынесет на орбиту, а жизнь на континенте, скорее всего, сдует нафиг. А возможно, и не на нем одном. И потому Сара готова сдохнуть, но не дать мне столь желанные легкие и компактные по сравнению с любыми возможными альтернативами реакторы, способные без проблем запитать двигатель, генератор силового поля, антиграватиационную установку или лучевую танковую пушку. Даже на куда более примитивный и громоздкий холодный синтез не соглашается, поскольку слишком уж легко переделать подобную игрушку в термоядерную боеголовку.

К счастью, мне пришлось слишком уж сильно мучиться с такими страшными науками как механика, схемотехника и сопромат. Лень — двигатель прогресса! Военного в том числе. Некие энтузиасты, чьи фамилии мне ничего не сказали, давно уже разработали своеобразную программу-конструктор, позволяющую собрать боевую технику из того, что есть под рукой. Машин, флаеров, строительных дроидов, сельскохозяйственных комбайнов, обломков настоящей бронетехники...Взять двигательную установку образца один, а попросту обычного трактора. Навесить на неё броню образца номер два, являющегося бронемашиной пехоты. Сделать салон как в образце номер три, а именно в стиле популярного спорткара. Добавить на крышу дистанционно управляемый при помощи игрового джойстика тяжелый пулемет. Подключить автоматический модуль, высчитывающий неизбежно появляющиеся проблемы и автоматически выуживающий из своей памяти их возможное решение путем утолщения, утяжеления или избавления от отдельных деталей. И пусть фабрикатор это чудовище Франкенштейна печатает. Разумеется, до настоящих танков подобному эрзацу с пониженной надежностью и никаким ресурсом будет как резиновой секс-кукле до заездившей двух мужей безутешной светской львице. Но на безрыбье и не такое "добро" сойдет.

Возможность получить вместо кучи хлама нечто больше, страшное и плохо уничтожаемое из ручного оружия очень по вкусу пришлась военным, периодически попадающим в окружении и лишающимся линий снабжения. От них программа посредством спецслужб попала к каким-то "борцам за свободу" по понятным причинам лишенным организованного финансирования, но нуждающимся в силовом прикрытии своей деятельности. Революционеры же то ли продали уникальный цифровой продуктам пиратам, то ли просто слишком халатно к нему относились и позволили его без лишних проблем своровать, а только помогающие скомпоновать скрученные с разной техники модули в единое целое алгоритмы быстро разлетелись по всей галактике. Пираты, армии мелких самовластных князьков и диктаторов, взявшиеся независимость мелкие колонии, просто психи-милитаристы...Вооружались все. И, конечно же, Сара тоже имела копию столь полезного программного обеспечения и вполне могла поработать на полставки инженером-конструктором, скрещивая механического ежа с электрическим ужом ради получения находящейся под напряжением колючей проволоки.

Одно было плохо в моей помощнице — творческий потенциал у неё стремился куда-то в сторону абсолютного нуля вследствие жесткого аппаратного запрета, а потому возиться с созданием новых моделей боевых машин приходилось по большей части мне. Хорошо хоть обкатывать созданные сумрачным машинным гением конструкции можно было в виртуальности, а потому ужасного разбазаривания ресурсов вследствие десятков провальных попыток построить нечто путное пока не произошло. А без боевых машин, многочисленных и разнообразных, на поверхность мне вылезать не хотелось.

Проще всего было с легкой пехотой. На её роль я, скрепя сердце, оставил все тех же стражей. Быстрые и дешевые полицейские антропоморфные дроиды изначально конструировались для действий в условиях города и могли пролезть везде, где и человек. То, что нужно для штурма поселений или установления дружественных и нейтральных контактов с местными жителями. Только лазерные пистолеты пришлось заменить на обычный огнестрел, поскольку синтезировать высокотехнологичное оружие большими партиями пока не получалось. Конечно, хрупкость дроидов сильно расстраивала...Но плакать над грудой искореженного пластика с редкими вкраплениями металлических элементов я определенно не буду — самосознания у этих роботов примерно как у устриц, а потому огорчаться высоким потерям нет смысла. Фабрикаторы новых наштампуют.

Рецепт хорошего танка прост. Пушка побольше, броня потолще и чтобы ходовая не ломалась. Поскольку мне не нужно было прятать в нутре машины экипаж и заботиться о его комфорте, то выполнить первые два условия оказалось достаточно легко. Калибр в семьдесят пять миллиметров должен был внушить здоровое опасение любой цели, ведь из дула мог вылететь не только фугансый или зажигательный снаряд, но и больше всего напоминающий оперенный лом подкалиберный боеприпас. И пробить восемьдесят сантиметров углеродного композита, с включениями титана и по твердости приближающегося к алмазу, сумел бы далеко не первый попавшийся противник. Ручному оружию, ну может за исключением мощных плазмометов, тут точно ловить было нечего. А уж про примитивные винтовки и револьверы, нежно любимые местными жителями за неимением лучшего, речи даже не шло. Больше шансов булавкой слона насмерть зацарапать. Но на всякий случай к проекту все же оказались добавлены расположенные по бокам от главной пушки курсовые пулеметы. Должно помочь против метателей гранат и прочих любителей относительно ближнего боя. За куполообразную броню и относительно невысокую скорость передвижения конструкции модель получила название "черепашка". С третьим непременным свойством удачного танка, увы, возникли некоторые проблемы. Нет, поломаться просто так получившийся монстр не мог. Но и быстро двигаться у него тоже не получалось. Сорок километров в час — ну разве это скорость для нормальной бронетехники?! Зато мин бояться не очень надо — нижняя часть корпуса защищена лишь немногим слабее, чем верхняя.

Облегченная версия танка каталась на гусеницах в четыре раза быстрее, но и вывести из строя её силами местных оказывалось более чем реально. Пятнадцать сантиметров углеродной брони, армированной включениями титана, могли оказаться пробиты относительно легко...А кроме того, этой модели я решил установить оружие, бьющее быстро и точно. Проще говоря, невероятно верткую турель с десятимиллиметровым магнитным орудием. Стену дома такое пробьет, но вот бункер им уже не разломаешь. Торчащего вперед ствола не было, только курсовые пулеметы. Во время боя панцирь этой шустрой машины на спине раскрывался, и оттуда выезжала способная вертеться на триста шестьдесят градусов и задираться в зенит скорострельная пушка. Там, где применять артиллерию и настоящие танки слишком расточительно, ей будет самое место. Ну а с некоторой уязвимостью конструкции для ответного огня придется смириться. В конце-то концов, роботов ремонтировать легко. Выведут из строя почти не бронированную турель и ремонтники в течении часа заменят её на новую. За свою скорострельность модель была презрительно обозвана плевательницей. Она мне не нравилась, но чем-то требовалось заполнить боевую нишу. А потом, когда будет больше ресурсов и, может быть, доступ к лучшим технологиям, можно будет заменить её на нечто пристойное.

С авиацией я, немного подумав, решил особо не мудрить. Взять тот же самый квадракоптер и увеличить его в размерах до тех пор, пока подъемная сила не позволит оторвать от земли прицепленный к пузу блок из четырех управляемых ракет. Поражающая мощь синтезированной Сарой взрывчатки была не слишком велика, однако в качестве топлива реактивного снаряда использовалась разъедающая все и вся дрянь на основе фтора, которая будучи вылитой из сломавшейся топливной системы полыхала от малейшей искры не многим хуже напалма, да еще и с выделением ядовитого дыма. Я бы предпочел чего-то более экологичное, чтобы случайно кого-то не того не потравить, но ни один другой вариант, способный разогнать реактивный снаряд до пересечения звукового барьера, наша промышленность пока не могла синтезировать в больших количествах. Получившаяся конструкция была обозвана бабочкой, поскольку имела отчетливо толстое тельце, удерживаемое в воздухе четырьмя винтами. Предназначением её являлся вывод из строя легкой техники, а также находящейся в полевых условиях живой силы противника. Конечно, можно было построить и сверхзвуковой истребитель, и вываливающий свой опасный груз с высоты стратосферы бомбардировщик...Но с этим я не спешил. Было не похоже, чтобы Фортуна сейчас переживала расцвет авиации. Ни одна из направленных в небо камер ни разу не засекла летающих объектов, крупнее курлычащего дьявола. И даже спутников на орбите планеты, кажется, не крутилось. Бесстрастные и неутомимые электронные очи вглядывались в ночную темноту, но видели только далекие звезды и редкие метеоры. И поскольку видеообъективы обладали куда большей четкостью, чем человеческие глаза, то ожидать наличия у местных жителей развитой аэрокосмической промышленности не приходилось.