Здесь не смеются

Наконец консультант оторвался от ноутбука, с тихим шелестом опустились неприметные до поры шторы; в рамке презентации на стене высветилась запутанная схема.

— Условное дерево решений. Нет, не то, что вы изучали в школе или в вузе, но смысл тот же. Случайные графы, вероятностное пространство, узловые точки. С учётом корреляций, наложений, петель, дисперсии. Впрочем, матчасть вам ни к чему.

В школе?.. Максим судорожно вздохнул и закашлялся.

— Каждый исход из определённого набора, который соответствует заданному состоянию среды, мы именуем альтернативой. — Консультант извлёк лазерную указку. Но это была не указка: повинуясь движению руки, трёхмерная схема приблизилась, ожила. — Обратите внимание, ваша альтернатива имеется, то есть полететь вы могли. Туда и обратно. На факт крушения не влияет. Альтернатива жены опоздать на самолёт, увы, нет. Задержка рейса, плюс семь-девять минут. Нет, мало. Служба безопасности аэропорта Милас-Бодрум проморгала террористов, без вариантов. Невылет из Турции отпадает. Отпуск в другом городе или стране и вариант без отпуска. Как ни странно, нет.

Цветные линии и стрелки гасли одна за другой.

Не странно. Катя мечтала об отпуске всю беременность и второй декрет. Отдыхать в Египте она в принципе не желала, на Европу тогда не наскребли, а Бодрум — о-о! — столица ночной жизни, дайвинг, яхты, Эгейское и Средиземное море, замок Святого Петра.

— Разве... — Максим с трудом разлепил пересохшие губы, — нельзя предупредить? Намекнуть?.. Не прямо, разумеется. Я понимаю, вмешательство минимально. Косвенно...

Строгий взгляд убил вопрос на корню.

— Мы лишь реализуем потенциально допустимые альтернативы. При искусственном создании ветвлений последствия непредсказуемы.

Вот и всё... Контрольный, из пистолета с глушителем. Прощаюсь, и назад — забирать из дежурной группы сада Димку с Вадиком. И без разницы, очередной это лохотрон или...

На схеме, в мешанине линий до сих пор мерцали стрелки с пиктограммами. В центре и по бокам тусклого клубка выделялись яркие нити.

— Чужие альтернативы, имеющие опосредованное влияние на объект, — пояснил консультант.

Максим вяло кивнул. По барабану, вариантов нет.

Потраченное время, потраченные нервы. Опять зря. Максим встал, собираясь пройти к дверям:

— До свидания.

— Сядьте. — Консультант тоже встал, седой хохолок топорщился колючим гребнем. — Вы не дослушали.

Взмахнул рукой:

— Нас интересуют три из них.

Часть схемы увеличилась. Жирные красные линии горели факелами в ночи.

— Первая. Бомбу могли заложить в другой самолёт.

Консультант посмотрел на Максима поверх ноутбука. Тот замер — кролик перед удавом — ни жив ни мёртв.

— К сожалению, альтернатива под запретом. Мы не берём и никогда не возьмём ответственность за чужую смерть.

Верхняя, самая узкая линия и часть пиктограмм померкли.

— Вторая. Бомба не взорвалась. Шансы у цепочек с вариантом без взрыва крайне низки. Кстати, альтернатива пересекается с первой — при закладке бомбы в другой лайнер вероятность детонации падает. Не спрашивайте, почему. Однако нет.

Погасла нижняя пунктирная линия. На фоне серой путаницы, разгоняя тьму, светил единственный луч. Широкий и яркий.

Последний маяк надежды.

— Третья. Наиболее правдоподобная. Выжившие пассажиры. Вы знаете, что люди порой спасаются в ужаснейших авиакатастрофах, упав с неимоверной высоты? Чудо, один шанс на миллион, счастливый билет. Всё зависит от места в салоне, высоты, на которой произошёл взрыв или разгерметизация, характера разлёта обломков, района приземления, погоды и прочих факторов.

Бам-м-м!.. Чудо-юдо рыба-кит зацепила колокол исполинским хвостом. Водолаз рухнул на колени, оглушённый, раздавленный; счастливый. Найди то, не знаю что. Нашёл.

Пузыри... Лопаются. Огромные, крошечные. Бу-у-ульк... бульк...

— ...с вами?.. нормально?..

Звуки, гулкие, раскатистые, доносились как со дна колодца. Кровь пульсировала в ушах, мешая слышать. Взор застила алая пелена.

Консультант что-то кричал, немо разевая рот. Бил Максима по щекам. Бей, не жалей! Давай! Хук, апперкот.

Что?! Отрезвляя, в нос ударил едкий запах нашатыря.

— Максим Сергеевич, вы в порядке? Вы согласны?

— Я? Да...

Железо куют пока горячо. Ловко взяв быка за рога, консультант наседал на потрясённого Максима.

— Поработаете на нас месяца три. До Нового года, думаю, управимся. Максимум до февраля. Составим график. Быть может, вам придётся бросить работу или поссориться с друзьями, кого-то подставить. Нарушить закон. Может, нет. Неизвестно. Иногда ничего не требуется. Предупреждаю заранее, график жёсткий. Будете выполнять, что скажут — в определённый день, час и минуту, инструктаж по телефону. Либо — сию секунду, немедленно! — отменяете по звонку дела, встречи, что угодно, если они войдут в противоречие с планом коррекции. Короче говоря, сидите и не рыпаетесь.

Стены кабинета давили на грудь, смыкались тесным ущельем; на крышку гро... потолка упали первые комья земли. В корпус "Б" нет отдельного входа. И выхода.

— Ясно?

Голос консультанта лязгал гусеничными траками:

— За неисполнение — санкции. Расторжение контракта в одностороннем порядке.

Грохотал танковой колонной на марше:

— За срыв сроков, ненадлежащее или несвоевременное исполнение — расторжение контракта.

Гремел медью и сталью:

— За нарушение плана коррекции...

Расторжение? За каждый чих и мелочь? Взамен — роль мальчика на побегушках? Сидеть и не рыпаться?! Максим вскочил, взвился — из мягкого глубокого кресла. Угрожающе навис над столом. Ты! Да ты!.. Мне?! Ярость клокотала в глотке. Складной нож? — обрадовалась паранойя. Доставать?

Доставай. Найдут по весне. Если злая мачеха не пошлёт за подснежниками раньше.

Консультант отшатнулся.

— Какой, к дьяволу, план? — закипая, прошипел Максим. — Какие санкции?! Я покупаю сомнительные услуги мутной конторы — да! да! мутной! и не надо тут. Плачу бешеные бабки. За однократное вмешательство... — он запнулся. — А после знать вас не знаю! При чём здесь друзья и работа? При чём проблемы с законом? С какого перепуга я вообще должен что-то делать?! Три месяца подряд. Три!! По инструкции. Вдобавок под Новый год. С ума сбрендили?!

Наверное, он вынул нож... Или нет? Или да? Раскрыв стальные крылья, тот выпорхнул из кармана. Поздняя осенняя бабочка, решившая погреться на солнышке. Нет! Не-е-ет! Максим выдохнул. Ме-е-едленно, как учили на тренировках. С недоумением посмотрел на...

Лицо консультанта посерело, на скулах проступили пятна. Не выдрессировали, с мрачным удовлетворением отметил Максим. Дрессируйте ещё.

Впрочем, консультант быстро взял себя в руки.

— Вы абсолютно правы, вмешательство однократное и отмене не подлежит, но заблуждаетесь насчёт остального. Жёсткость графика, необычные требования, сроки и санкции — отнюдь не прихоть, а суровая необходимость. Во-первых, вы подтверждаете серьёзность намерений. Во-вторых, вносите посильный вклад в общее дело. В-третьих и в-главных, план коррекции не ваш и не для вас.

— Чей же? — начиная прозревать во что вляпался, хмуро бросил Максим.

— Будущих заказчиков. Кто-то выручит вас, кого-то — вы.

— Кого я выручу? Как?

Консультант не спеша выключил презентацию, поднял шторы. Раздельно, по слогам повторил:

— Будущих заказчиков. В прямом, буквальном смысле.

— То есть... — Максим ткнул пальцем вверх. — А мой план, план для Кати, соответственно...

— В прошлом. Вы правильно поняли. Если люди — такие же, как вы, люди — не подведут и, если не подведёте вы, коррекция состоится. Иначе никак, мы инженеры, а не волшебники. И не ищите скрытой подоплёки. Cui prodest? Nemini. Omnibus3. 3 Кому выгодно? Никому. Всем. (лат.) [назад]

Никому не выгодно, говорите? Максим усмехнулся. Гладко стелете, да только ложе ваше прокрустово. Шаг в сторону — и, как пел Галич, мордой в снег. Попробуй, рыпнись. Гостевое кресло приняло обратно как родного; гнев схлынул, было немного стыдно, пульсировала на шее вспухшая жилка. Лукавите, господин старший консультант. Выгодно раздающему. Тому, кто держит банк, ведёт игру, отслеживает альтернативы. С учётом слепого подчинения инструкциям и категоричности требований, когда побоку закон, мораль и даже собственные убеждения, когда честь и гордость — пустой звук, вырисовывается и вовсе безрадостная картина.

Подобные условия выкатывают сразу, а не когда клиент дозрел и его можно брать тёпленьким. С другой стороны — правильно. Дожимай и бери. Здрасьте, приехали. Работает тяжёлая артиллерия. Давай-ка, мил человек, выправляй по указке чужие судьбы, контролируй поступки, дёргай за ниточки. Мечтал когда-то? Не о том, правда. Или думал, деньги решают? Заплатил и свободен? Ошибаешься. Придётся внести вклад в общее дело, а если по-простому — замазаться. Любезный, ты наш с потрохами. Причём добровольно. Ловкие ребята. Найти работников не за страх, а за совесть? Извольте. Совместить марионетку с кукловодом? Пожалуйста. Ничего не забыл? Ах да, беспрекословное, рабское повиновение. Тьфу, ерунда!

Но ведь кто-то поможет его жене. Там, в Бодруме, полтора года назад. Девушка на стойке регистрации, которая посадит Катю на правильное место. Диспетчер, который выделит эшелон для самолета интервалом ниже. Растяпа-техник аэродромной службы, неразбериха с багажом или другой сбой, которые приведут к задержке вылета и более раннему срабатыванию взрывного устройства. На меньшей высоте.

Представь сообщения информагентств. Найдены выжившие пассажиры. Двое. Нет, одна. СМИ бьются в падучей: немыслимо! полшанса на миллион! Представил? Это твой счастливый билет.

Всё разложено по полочкам, правильно, чётко, без подвоха. Вероятности и варианты просчитаны до тысячных долей процента. Альтернатива А, альтернатива В. План коррекции вступит в силу после выполнения заказчиком обязательств перед ЗАО. Список лиц, векторы влияния... Впрочем, детали реализации вам ни к чему. Старший консультант качает головой, он не ждёт возражений; победно топорщится колючий гребень-хохолок.

Но почему эти люди так поступят? Вряд ли они связаны контрактом или имеют отношение к конторе, значит вольны делать, что хотят. Вольны, да не совсем. Когда приказывают, заставляют и покупают, никто не волен. Врать, лицемерить, манипулировать — вот что потребуется от него. Переступить через себя ради... себя. Неужели он подтолкнет кого-то к подлости, низости или предательству? Заставит, купит и вынудит.

Что важнее, принципы или Катя? ЧТО?!

Мы гарантируем выживание, сказал консультант. Заметьте, выживание, а не стопроцентное здоровье. За чудесным спасением — не к нам. Ваша жена может сломать рёбра, ноги или руки, потерять половину зубов, получить множественные ожоги или впасть в кому. Риски вы берёте на себя, претензии по данному пункту не принимаются. Отмена, как и повторная коррекция задействованной цепочки, исключена.

Дуло у виска, холод металла; жгучее, как лёд, нетерпение. Решай. Ну же! Палец жмёт на спусковой крючок. Headshot.

— То есть грязную работу вы повесите на меня, а сами, белые и пушистые...

— Максим Сергеевич, какая грязь? — возмущённо перебил консультант. — Что за домыслы? Клиенты, в том числе вы, формируете сетку коррекции, подталкивая нужных людей к нужному выбору в определённый момент времени.

— Кому нужному? — не сдержавшись, съязвил Максим.

Взгляд консультанта сочился укоризной. Ласковой, отеческой.

— Нам. Вам. Всем. Что до издержек, они неизбежны.

Солнце скрылось за пеленой облаков, и скачущие по ламинату зайчики притаились в углах.

— Я попью. — Максим подошел к кулеру у дверей. Вода была невкусной, горьковатой. Смочить пересохшее горло? — сойдет и такая.

Консультант наблюдал за ним, скрестив руки на груди. Они будто поменялись ролями. Невзначай коснувшись дверной ручки, Максим поймал напряженный взгляд.

— Надеюсь, не заперто?

— Проверьте, — без тени улыбки откликнулся консультант.

До хруста смяв пластиковый стаканчик, Максим швырнул его в урну:

— Шуточки у вас...

Вернулся, сел в кресло. Консультант кивнул, точно соглашаясь: у нас, у нас, где ж еще?

— Отчего вмешательство не подлежит отмене? — рубанул с плеча Максим.

— Долго объяснять.

— Давайте коротко.

— Альтернативы схлопнутся. Для отката понадобятся колоссальные затраты энергии, — не вдаваясь в подробности изложил консультант. — Гигантские. Сравнимые с искусственным созданием... Не спрашивайте, крепче будете спать.

Максим потёр переносицу. Устал, он чертовски устал. Поспать бы, да.

— Куда уж крепче...

Небо исподволь прояснялось; зайчики выбрались из углов, прыгая по рыжему, под ольху, ламинату. В светлом и неуютном кабинете зайчики в отличие от Максима чувствовали себя замечательно.

— Еще вопросы? — прервав молчание, осведомился консультант.

— Любые?

— Личного характера. Постараюсь ответить.

Он вновь стал похож на пожилого, серьёзного дятла с седым хохолком. Колючий гребень? Лязг гусеничных траков? Холод металла? Сгинули без следа. Дятел деловито обстукивает дерево: ищет болезнь. Тук-тук-тук, так-так-так. Долбить, лечить, исправлять ошибки. Труженик в белом халате.

— Жена будет помнить или знать?

— Конечно, нет.

— А я?

— Кроме вас — никто. Должный порядок вещей, понимаете? Было, прошло, случилось. Именно так, а не иначе. Остальное — умозрительные построения и зыбкие варианты "что если...".

— Но ведь не только жена...

— Конечно, — терпеливо повторил консультант. — Коррекция затронет целый пласт событий, повлияет на жизнь десятков людей. Если считать косвенно — сотен.

— Мир встанет на новые рельсы? Вы поставите? — Максим приподнялся, опёршись о стол. — Целый огромный мир? Смеётесь?!

Консультант шевельнул рукой: мол, сядьте. Не властно, как прежде, — доброжелательно.

— Не мир, Максим Сергеевич. Вы. Сольётесь с другим вариантом, другим "я". Ваша позиция сместится. Альтернативы, где вы не звоните нам, отказываетесь или не выполняете условия контракта, продолжат существовать. Текущая схлопнется.

— Погодите, как это? Мир исчезнет?

— Нет. Пропадёт ваша альтернатива, тоненькая веточка в огромной раскидистой кроне.

Взяв карандаш, консультант что-то черкал в планшете. Рисовал дерево? Для убедительности? Максим готов был поклясться, что нет. Просто черкал. Выводил каракули. Нервничал. Отчего?

— Если... схлопнутся все? — осторожно, словно пробуя слегой топь, спросил Максим. — Сольются в одну, единственно верную?

— Спросите еще, есть ли Бог.

В ровном голосе консультанта сквозило раздражение. Личного характера — как бы намекал он, задавайте вопросы личного характера. Максим поёрзал в неудобном гостевом кресле:

— Я не хочу помнить.

— Справитесь. Многие не хотят.

Он ждал ободряющей улыбки. Ждал, что ему подмигнут: держись, осилишь. Ждал чего-нибудь. Не дождался. Консультант вёл себя предупредительно, не более. Вежлив, внимателен; неулыбчив. Почему? Почему неулыбчив?! Вашу ж мать!