Коммуникатор. Фанфик на Землю Лишних Андрея Круза

— Стоящий на гребне автомобиль, назовитесь! Это торговый конвой "Брандербург Ахт". Прием,— залаяла запросом рация.

— Конвой "Брандербург Ахт", это стоящий наверху автомобиль. Вижу вас. Прием.

— Ваш статус? Прием.

— Я резидент Порто-Франко. Прием.

— У вас проблемы? Прием.

— Нет проблем, — я внутренне усмехнулся, — Ожидаю отставшего попутчика.

Рация замолчала, видимо конвойщики приняли мою информацию к сведению. В этом мире даже в относительно спокойных областях существуют многочисленные караваны, идущие под охраной. А уж в неспокойных без усиленной и опытной стражи делать вообще нечего. Такой он вот "свободный мир". Без обязательств, толерантности и гуманности.

Уже через пятнадцать минут я разглядывал пылящую впереди колонны бронемашину, как будто вынырнувшую из пятидесятых годов, такие здесь в ходу, пусть и устаревшие, но не воевать же им в этой саванне. А вот разбойников гонять самое то! За ней следом шла пара запыленных донельзя пикапов и с десяток тяжелогруженых грузовиков Ивеко. Немецкие вездеходы, пользующиеся на Новой Земле огромной популярностью. Замыкал конвой джип с пулеметом. Охрана серьезная, а в этих местах давно спокойно, значит, эти идут издалека. Джип обогнал колонну, вырвался вперед и попылил ко мне. Понятно, не очень то они доверяют путнику, маячащему на самой высокой точке в округе.

Я стоял спокойно, руки на виду, а то мало ли что, народ тут нервный. Кубического вида "Сервал", военная версия знаменитых "Гелендвагенов", остановилась в двадцати метрах, перед подъемом на гребень, и с нее соскочил худощавый охранник в мешковатом камуфляже растительной раскраски. Такой здесь использует местный Ландвер. Лицо под шлемом типично тевтонское, резаное грубо, белесые брови резко выделяются на фоне загорелой кожи. Пулеметчик же в машине своего места не покинул и внимательно за мной наблюдал, с другой стороны джипа также вышел боец с винтовкой G36 и отошел в сторону, не теряя меня из вида. Парни, по ходу дела, не пальцем деланные, опыт в таких делах имеют. Я состроил самую милую физиономию, на какую был способен, и сазу перешел на немецкий.

— Халло, откуда катим, парни?

— От Конфедератов. Я Тим Болль, веду этот конвой. У вас проблемы, сэр?

Вот ведь прилипчивые англицизмы, попали во все местные языки от американцев. Но теперь хоть понятно появление каравана. Они, скорей всего стартовали затемно с соседнего заправочного форта, и будут на Рейне как раз к ужину.

— Да нет, просто ожидаю отставшего приятеля.

Худощавый обернулся, озираясь:

— Странное у вас место для встречи.

Недоверчивый черт! Хотя с другой стороны это его работа: никому не верить и не доверять, за это ему и деньги платят.

— Чего тут странного? С этого гребня далеко все просматривается. Мало ли что?

Конвойщик задумчиво кивнул головой и потянулся к рации. Судя по всему, мое объяснение его не очень-то устроило.

— Мартин! Какими судьбами?

От подкатившего пикапа отделилась женская фигура, одетая в обычное для этих мест походное милитари: кепи, тактические штаны и футболка оливкового цвета, на поясе бьется в кобуре слишком тяжелый для женщины пистолет. Светлые глаза на запылившемся лице с любопытством и недоверием уставились прямо на меня.

— Кристина? — вот уж кого я не ожидал встретить на Северной трассе, — А ты то, что здесь делаешь?

— Возвращаюсь домой. Парни, — она обратилась к конвойщикам, — я его знаю, он Коммуникатор.

— Тогда понятно, — худощавый уже совсем по-дружески протянул мне руку, — То-то я думаю, лицо знакомое. Это ведь ты делал передачу с Клиф Ричардсом?

— Было дело, — улыбнулся я облегченно, а затем задумчиво оглянулся по сторонам. Похоже, что Маркеса я сегодня не увижу, — Вы дальше куда?

— Конвой идет до Дюссельдорфа, можешь присоединиться к нам, отворотка тут рядом, хотим добраться домой до темноты.

"Значит, судьба", — облегченно вздохнул я и согласился. Глаза молча стоявшей напротив Кристины сразу потеплели, а узкие губы даже собрались в улыбку.

— Вставайте сразу за пикапом Вебер, связь на втором канале, — тут же профессионально отработал Болль и двинулся к "Сервалу".

Цоссен

— Кофе?

— Не откажусь.

Я привольно разлегся на широкой кровати и с удовольствием наблюдал, как Кристина, вставая, накидывала на себя легкий халат. И я во всех подробностях успеваю рассмотреть ее крепкую, мускулистую задницу, как и вполне стройные, литые ножки. Мне в жизни ни разу еще не попадались по-настоящему красивые немки. Наверное, такие остались только на плакатах времен Третьего Рейха или ушли сниматься в немецкое порно. Хорошо, если тебе попадется хотя бы не крокодил. Кристина Вебер приятно выходила за рамки общепринятого канона. Несколько грубоватое, такое типично немецкое личико, смягчалось маленьким, нежным подбородком и красивой формы носом; блондинистые, чуть вьющиеся волосы, голубые, прозрачные до небесной светлоты глаза. У нас в России на такую даже не всегда оглянешься. Избалованы мы, русские мужики нашими лучшими в мире женщинами.

Но вот что не отнимешь — фигура у нее великолепнейшая: спортивная и подтянутая. Ее даже не портили относительно маленькие, как у девочек груди. Да и я считаю, что стройным девушкам совершенно не нужен третий размер бюста, с возрастом он станет только помехой, особенно после двух, трех родов. Если посмотреть на старые, годов тридцатых фотографии физкультурниц, то мы на снимках увидим крепкие задницы, литые ноги и вполне нормального размеры груди. Нынешние "модные" размеры, как мне популярно объяснил один врач, появились после того, как мамы этих девочек стали массово использовать гормональные препараты. А сейчас вообще — гламурные дурочки засовывают себе внутрь силикон, рискуя здоровьем и даже жизнью.

Но подобные извращения, надо признаться, не в наше время и начались. Еще во времена падения Республики в Риме патрицианки, чтобы сохранить красивую форму груди, начали массово отказываться от родов. Ну а мужики занялись эпиляцией волос на теле. В итоге через всего полтора века в императоры пошли не патриции древних родов, а бородатые варвары с окраин, и надо признаться, у них править получалось вполне успешно. Один Диоклетиан чего стоит!

А вот лично по мне в женском теле гораздо важнее задница, особенно во время секса во всем известной позиции. Когда она упруго отталкивает тебя назад ... Блин, мысли у меня что-то не ту сторону потекли. Кристина поставила две чашки кофе на поднос и подозрительно скосила глаза на оттопыренную внизу живота простыню. Пришлось вскочить с постели и сделать вид, что мне надо срочно отлить. Вот ведь едрен корень! Многие мужики, попавшие сюда, рассказывали, что то ли от местной природы или еды, то ли от перехода через Ворота, перетряхнувшего наш организм полностью, но признаки восстановления юношеской потенции наблюдали почти все. И я бы не сказал, что это был какой-то плохой признак. Я очень даже за этот признак. Ой!

— Твой кофе, — в прозрачных глазах Вебер плескались смешинки.

— Ты помнишь, какой именно я люблю? — самая милая из моих улыбок так и застыла на лице.

— Конечно же: кофе с маленькой порцией сливок, без сахара.

Хоть и принято, что кофий в постель обычно тащит мужчина, но у моей хозяйки все было наоборот. Глотнув напиток, я потянулся к подносу за печеньем, будто бы ненароком засунув ей под халат руку. Ладонь привычно ощутила гладкую поверхность женского бедра, но Кристина тут же отстранилась.

— Не сейчас. Может, вечером, если ... ты еще будешь здесь.

Я задумался, а делать этого мне очень не хотелось, и в свою очередь спросил:

— А где здесь почта?

— Через два квартала, сразу после аптеки. Это то заведение ты, надеюсь, еще помнишь?

Еще бы не помнить! В прошлый раз я попал в этот дом без приглашения. Меня попросту втащили с улицы мокрого как цуцик, оставляющего за собой кровавые следы, и уже начавшегося прощаться с жизнью. Нельзя в этом мире нарушать правила безопасности, обычный пистолет оказался совершенно бесполезен против рейнской выдры, больше напоминающей здоровую, зубастую росомаху. Я еще тогда был новичком в этом мире и по глупости попал под начало "мокрого" сезона прямо в дороге.

Тогда мне пришлось застрять в милом городке Цоссен на целых две недели. Хорошо хоть я успел на последний катер, идущий по Рейну до Нойесхафена, а оттуда уже железкой добрался до Порто-Франко. Иначе застрял бы здесь на все три месяца проклятого дождливого периода. И что бы я тут делал, когда все вещи и работа находится в другом городе?

Поэтому я так и тороплю сейчас события, стремясь успеть как можно больше, ведь через месяц небеса планеты разверзнутся, и начнется вселенский потоп со всеми вытекающими. То есть бездорожьем и полным отсутствием внешних контактов. В небольших городках типа этого даже на улицах станет появляться смертельно опасно. На них в поисках добычи выходят различные животные, в это время года многие из них и потомства зачиняют.

Мои размышления прервала Кристина. Она одним легким движением скинула с себя халат и прошагала в сантехнический угол. Как и у многих здесь, ее квартира была сделана в виде студии. Вебер обернулась, чуть сдвинув левую ногу, выгодно обрисовав свое бедро:

— С тебя завтрак, а я в душ.

Вот ведь сука! Вот такая она и есть! Зато с ней веселее, чем с обычными бюргершами. Обыватели и на Новой Земле потихоньку захватывают жизненное пространство, делая этот мир скучнее. Но делать нечего! Я напялил короткие шорты, нацепил шлепанцы и двинул в противоположный угол, заменявший здесь кухню.

Вебер, как истинная немка была очень практична. В ее квартире не было места лишнему хламу, мебель и домашняя утварь подбирались тщательно и с толком. Темные стены из искусственно состаренного дерева, похожая же по стилю мебель. Пол и потолок, напротив были светлого оттенка. Кухонька хоть и была маленькой, но отлично оборудована.

Первым делом я заглянул в двухдверный, основательный холодильник, такой никак не меньше тысячи Экю стоит. Но он того стоит, в нем имеется даже отдельный отсек для льда, что для местного климата имеет большое значение. В этом мире вообще холодильник и кондиционер первостатейная вещь в доме! В нижней камере я заметил стандартный набор продуктов.

Ну что ж, погнали! Берем глубокую сковородку, кидаем в нее кусок сливочного масла, режем тонкими ломтиками чеснок, прожариваем его и выкидываем. Нарезанные соломкой овощи кидаем в уже кипящее масло. Вообще то при таком способе готовке будет полезен китайский Вок, но пока обойдемся тем, что имеем. Под конец добавляем очищенные от кожуры томаты, убавляем газ. Я обычно овощи вообще не солю, вот и сейчас сыпанем ка лучше измельченного имбиря, чуть красного перчика, и несколько капель соевого соуса.

Только не думайте, что такая истинная во всех отношениях немка, как Вебер держит все это дома. Эти специи я как прикупил еще в прошлом сезоне, так они здесь и лежат на полке. Раскладываем готовую еду аккуратно по тарелочкам и сверху кладем по кусочку местного сыра, напоминающего мягкую брынзу. Вуаля!

— Ты бесподобен! Все просто, но очень вкусно! Не думал пойти в повара? — Кристина с отменным аппетитом приканчивала тарелку.

— Пойду, потом, на пенсии.

— Не надоело еще мотаться по чужим подушкам?

Хм, а вот глаза у нее сейчас вполне серьезные. Клинья что ли подкатывает? Баба она, конечно, самостоятельная, но все-равно баба. Я не очень то верю во все эти эмансипации.

— Думаешь, я смогу прожить здесь хотя бы год? С моей натурой?

Кристина взяла стакан с соком и согласно кивнула головой:

— Ты, не сможешь.

Ага, а вздох то здесь зачем? Я уставился прямо ей в глаза и спросил в лоб:

— Девочка моя, ты уже неплохо знаешь меня, к чему эти разговоры?

— Правильно, ни к чему.

Опять тихий вздох, и глаза в сторону окна отвернула. Так, пошел ка я по делам, от греха подальше. Знаю я эти бабские штучки!

До почты я так и не дошел. Проигрывая в голове текст телеграммы, не сразу услышал хриплый голос:

— Буэнос, амиго!

Твою ж дивизию! Маркес собственной персоной! Его навороченный без всякой меры Чироки стоял в начале небольшой площади, обозначавшей центр этого милого городка. И как ведь, стервец, угадал, где я остановлюсь, или ему уже слил кто-то? Городок то маленький!

— Здарова, братело, — приветствовал я латиноса на русский манер и в не самой мажорной интонации. Улыбка на коричневом лице пуэрториканца как-то сразу поблекла, — И где ты, скажи на милость, вчера прошмандылял?

По мелькнувшему в глазах недоумению я понял, что это словечко Маркес как-то резко недопонял и поэтому сразу перевел его на испанский. Так уж получилось, что второй язык, который я в жизни выучил, был именно он. В нашу общагу на втором курсе подселили несколько самых настоящих кубинцев. Они на самом излете советской власти каким-то макаром умудрились попасть на учебу в Яруниверситет.

Ребята на поверку оказались боевыми и не очень простыми. После нескольких стычек с местными бакланами, а также общежитских попоек, амиго достаточно плотно влились в наш дружный коллектив. Испанский дался мне на удивление легко, все-таки живое общение важно для обучения. И уже здесь, на Новой Земле я быстро восстановил свои навыки, удивляя заезжих латиносов чисто кубинскими словечками.

Это, кстати, мне не раз помогало в известном на этой планете городе Нью-Рино, местной обители разврата и мафиозных группировок. Кубинские братки слыли в нем людьми популярными, поэтому к русскому парню, говорящему на испанском да еще с кубинским разливом, местные относились с должным пиететом. Мало ли кого он представляет? Русские на Новой Земле и так были в авторитете и их уважали.

В итоге в Нью-Рино мне удалось познакомиться со многими очень интересными людьми и даже устроиться на неплохую работу. А уж контактов и всевозможных завязок в этом пробитом городишке оказалось поистине море, как впрочем, и всевозможных засад. Там собственно и началась моя карьера, именно как Коммуникатора, вернее эту профессию я и придумал. Креативщик, короче, хренов! Но пока мне надо разобраться с этим кучерявым парнем.

— Где был то сам?

— Да ... — дальше Маркес ввернул пару крепких словечек и показал на свой не самый подходящий для этого мира транспорт. Бандиты везде одинаковы — понты дороже денег, — Прикинь, прокололи три колеса сразу, а запаска одна. Хорошо, французы навстречу попались, помогли.

— Вот ты чудила, — опять я перешел на русский, а Маркес сразу попросил перевод и весело заржал.

— Чюдилья! Отлично звучит, надо запомнить. Мартин, а я привез твой заказ.

— Хорошо, — я оглянулся и заметил в конце площади веранду местной пивнухи. Пиво я не очень люблю, но надо же где-то присесть, — Пойдем, поговорим, а своего чудика оставь пока в машине.

Пуэрториканец что-то крикнул мрачному громиле, томящемуся за рулем, и тут же попросил объяснить значение еще одного нового для него слова. Парень он, в общем, был неплохой, просто, как и все латиносы не очень дисциплинированный. Зато энергии хоть отбавляй, да и сообразительный не в меру.